7 футов под Килем

Глава 33

Лу

– Гол! – заорал Патрик, вскидывая руки вверх.

– Гол! – вторила я ему и вскочила с трибуны, хлопая в ладони так сильно, что горела кожа.

Гордость переполняла меня, и я прыгала от счастья. За минуту до свистка мой брат забил решающий гол в футбольном матче и вывел свою команду на первое место в региональном юношеском турнире. На поле вокруг Колина собрались другие мальчишки, хлопали его по спине и по-дружески толкали локтями под ребра. Мартин, младший брат Патрика, забивший первый гол на восьмой минуте, радостно пританцовывал вместе с вратарем.

– Это надо отметить! – перекрикивая шум на стадионе, объявил Ральф.

Отец Патрика стоял справа от него и, подавшись вперед, смотрел на меня и моих родителей. На простую футболку Ральф надел коричневый пиджак от Луи Виттон с узнаваемым орнаментом и леопардовые мокасины с золотыми пряжками на босу ногу. Клянусь, я любила мокасины, лучшей обуви для лодок просто не существовало, но это леопардовое безобразие на футбольном поле было совершенно неуместным.

Я бросила взгляд на папу. Он стоял рядом с мамой, левая рука плетью висела вдоль тела, правой ладонью он массировал грудь в районе сердца. После последней командировки прошло четыре дня, а цвет его кожи оставался таким же земляным, и тени под глазами стали еще глубже. Его болезненный вид сильно контрастировал с прекрасной погодой, по-летнему теплой и солнечной. Сколько я ни пыталась завести с ним разговор о его здоровье, он лишь отмахивался.

– Это прекрасная идея! – воскликнула мама, обнимая меня за плечи.

Я повела плечом, чтобы скинуть ее руку. Пусть не думает, что я позабыла, как она поступила со мной и Ником. Так манипулировать нами – подло. Если бы Ник не согласился скрывать наши отношения, не знаю, чтобы я с ней сделала. Терять его я не собиралась ни при каких условиях. Хорошо хоть, что за те дни, пока я оставалась в неведении, у него ничего не случилось.

– Тогда решено! Едем к нам домой! – сказал Ральф и обратился к жене. – Клаудия, сходи в раздевалку и забери мальчишек.

Клаудия кротко кивнула и стала бочком из-за узкой юбки чуть ниже колена спускаться по проходу между трибунами. Я смотрела ей вслед, пыталась сконцентрироваться на аккуратно уложенных каштановых волосах до плеч и оранжевом шелковом платке, красиво развевавшемся за ее спиной, лишь бы не думать о том, что впервые за четыре месяца окажусь дома у Патрика…

Раз за разом по дороге к их вилле я повторяла себе, что не должна портить праздник. Сегодня – день Колина и Мартина, и тут не место моим паническим атакам. Мальчишки сели в машину к Ральфу и Клаудии, зато Патрик пристроился рядом со мной.

– До сих пор переживаю из-за того, что ты грохнулась в воду… – обратился он ко мне. – Я хотел побежать за тобой, но, ты ж понимаешь, тренер не справился бы без меня.

Резкий запах его одеколона ударил в нос. Я поморщилась, собираясь чихнуть.

– Ничего страшного не произошло, – поспешно ответила я. Перед глазами пролетели воспоминания о душе и руках Ника на моей талии.

Мама обернулась с переднего сиденья и уставилась на меня.

– А что случилось? – спросила она, прищурившись.

– Я на физкультуре свалилась в воду. Мы на лодках плавали.

– Но… – начал Патрик, и я непроизвольно схватила его за руку.

– Ерунда, – перебила я. – Вообще мне стоит подумать о том, чтобы заняться греблей. Может, научусь лучше сохранять равновесие.

Мама улыбнулась и, заметив наши руки, сказала:

– Патрик точно сможет дать тебе парочку частных уроков.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы улыбнуться в ответ. Патрик был хорошим спортсменом, тут даже вопросов не возникало, но заниматься я хотела только с Ником. И не только греблей. Я даже не могла злиться на него за то, что он отправил меня в ледяную воду, наоборот, я чувствовала удовлетворение от того, как сильно он меня ревновал.

Когда мама отвернулась, я постаралась осторожно высвободить руку, но Патрик переплел свои пальцы с моими и тихо прошептал, наклонившись к уху:

– Я рад, что тебе наконец-то лучше. – Его дыхание коснулось моей щеки.

Я содрогнулась. Мне лучше, потому что в моей жизни появился Ник. Проклятие, Патрик, почему ты не видишь, что между нами все кончено? Похоже, я непроизвольно дала ему надежду на воссоединение. Нужно было как можно скорее найти возможность и объясниться с ним, чтобы все не зашло слишком далеко. Вымучив еще одну улыбку, я отвернулась к окну.

Припарковавшись у роскошной трехэтажной виллы, папа и Ральф сразу пошли на террасу зажигать гриль. Клаудия и мама принялись накрывать на стол и разливать по бокалам вино. Мальчишки плюхнулись на диван в гостиной и стали играть в футбол, теперь уже на приставке. Как он им только не надоедает! А вот я заперлась в гостевом туалете и вытащила из сумочки мобильник Ника. После гребли он дал мне сменную одежду, хранящуюся в его шкафчике – безразмерную майку и длинные шорты, – и вручил свой телефон, чтобы всегда оставаться на связи в обход запретов мамы.

– Я достану себе другой, – сказал тогда Ник.

– А ты не боишься, что я прочитаю твою переписку с кем-нибудь? – поддела я его.

– С кем-нибудь? Ты про мою вторую или третью тайную девушку? – ухмыльнулся он и ущипнул меня за бок. – Хотя, подожди, я сбился со счету, может, их еще больше…

По пути от лодочной станции до школы с его разрешения я залезла в фотогалерею. Десятки и сотни фоток лодок с логотипом кобры, весел, спортивных трико и одна моя с Хэллоуина, где я позировала в костюме развратной медсестры.

– Серьезно? Ты считаешь, что это моя лучшая фотография?

Ник ухмыльнулся.

– Она поднимает мне… настроение.

Сейчас, прячась от всех в туалете, я изо всех сил хваталась за наши разговоры и двусмысленные шуточки Ника, но выходило плохо. Воспоминания четырехмесячной давности неумолимо надвигались на меня. Руки Патрика на моих бедрах. Страх опоздать домой. Эмма на велосипеде. Вспышка фар. Лязг тормозов. Мне нужно было срочно отвлечься от мыслей о той роковой ночи, избавиться от становящегося все громче шума в ушах. Барабанные перепонки дрожали, а в висках пульсировала кровь. Пальцы сами набрали сообщение:

ЛУ: Ты когда-нибудь занимался сексом по телефону?

Ответ не заставил себя ждать.

НИК: Ну наконец-то! Я думал, ты никогда не предложишь!

ЛУ: Это значит «да»? С кем?

НИК: Клянусь, я девственник. И я жажду, чтобы ты развратила меня.

ЛУ: Что для этого надо сделать?

НИК: Напиши, во что ты одета?

ЛУ: На мне тельняшка и синие джинсы.

НИК: Господи, ну нет же! Пиши: «На мне только трусики. Красные, кружевные. Они влажные от одних только мыслей о тебе. Никлас Райнхард, я грежу тобой».

Против воли я рассмеялась в голос. Это была самая идиотская затея из всех.

– Луиза! – раздался голос Патрика с другой стороны двери. – Все готово! Мы ждем тебя за столом.

Тяжело вздохнув, я убрала телефон в сумочку и вышла в коридор.

– Ты в порядке? – спросил он. – Мне показалось, или ты смеялась в туалете?

– Тебе показалось, – покраснела я.

Он положил руку мне на плечо, увлекая за собой в столовую. После ужина нам точно нужно поговорить с глазу на глаз.

Оставшееся свободное место за столом находилось рядом с Патриком, и он галантно пододвинул мне стул. Весь вечер он подливал сок в мой бокал, подносил корзинку со свежеиспеченным хлебом и разве что не кормил с руки. То и дело я перехватывала довольный взгляд моей мамы. Знала бы она, какую переписку я собиралась продолжить сегодня вечером.

– За наших футболистов! – в третий раз провозгласил Ральф, поднимая бокал с вином.

На самом деле он не любил вино. Когда мы были во Франции и папа предложил заехать на винодельню, Ральф проговорился, что не понимает эту виноградную мочу, но пьет ее, потому что положено по статусу. Интересно, почему мы так боимся быть самими собой? Особенно с его деньгами Ральф должен был иметь шанс жить так, как ему хочется.

– За Мартина и Колина, – глухо отозвался папа.

После ужина мы с мамой и Клаудией принялись убирать со стола, Ральф повел папу в гараж хвастаться новыми клюшками для гольфа, а мальчишки улизнули в гостиную. Если быть честной, то наши семьи и правда хорошо гармонировали. Я представила встречу с Ником и его мамой. Она сюда бы совершенно не вписалась…

На кухне я взяла две порции мороженого в вафельных рожках и поймала Патрика в коридоре.

– Твое любимое: малиновое с ягодным соусом.

Он взял вафельный рожок и довольно улыбнулся. Я покрутила в руках свой, лизнула мороженое, набираясь смелости, и сказала:

– Патрик, нам надо поговорить.

Я оглянулась по сторонам, прикидывая, где бы нас не потревожили, и решила, что раз я уже смогла приехать к нему домой и пережить ужин без панической атаки, то и в его комнату смогу зайти. Это будет хорошим завершением дня и подтверждением того, что работа с фрау Кох завершилась успехом.

– Пойдем к тебе в комнату?

Он мгновенно отреагировал, взял меня за руку и потащил к лестнице на второй этаж. Меня словно отбросило в прошлое. Показалось, что в гостиной опять грохочет музыка, сотрясая стены дома, а пальцы Патрика расстегивают молнию на моем узком платье.

Он завел меня в комнату. Я попыталась успокоиться, вывернулась из его объятий, но голова закружилась, и десятки спортивных наград, расставленных на полках вдоль стены, заплясали перед глазами. Волоски на руках встали дыбом. Патрик, недоуменно нахмурившись, прислонился спиной к двери. И тут же голос Эммы ворвался в мое сознание: «Луиза Мария Штарк! Немедленно выходи, иначе я сломаю эту дверь».

Эмма! Если бы я ушла вовремя, как договаривались, если бы не обнималась с Патриком, с ней бы ничего не случилось!

Вафельный рожок выскользнул из пальцев и шлепнулся на пол, расползаясь кроваво-красной жижей. К горлу подкатила тошнота.

– Дай мне выйти! – заорала я, чувствуя, как перед глазами темнеет.

– Что? – сквозь шум в ушах донесся испуганный голос Патрика.

– Отойди!

Патрик схватил меня за плечи и слегка встряхнул.

– Успокойся, Луиза.

– Не трогай меня!

Я вырвалась из последних сил и, пытаясь сохранить равновесие, взмахнула руками и попятилась, но все-таки упала на пол, уперлась ладонями. Правая соскользнула, попав в малиновую жижу.

– Луиза…

Он бросился ко мне, но я отползла в сторону.

– Больше никогда не прикасайся ко мне! – Слезы градом полились по щекам. Я свернулась калачиком на полу и обхватив голову руками. – Никто не должен прикасаться ко мне…