7 футов под Килем

Глава 35

Лу

– Жалуйтесь на меня хоть самому Папе Римскому! – Чей-то гневный голос прорезал окружавшую меня мертвенную тишину. – Я никуда не уйду!

Я вздрогнула, но осталась лежать, свернувшись калачиком на своей кровати. В комнате царил полумрак, шторы были наполовину задернуты, только настольная лампа отбрасывала длинные рассеянные тени на пол.

– Я хочу поговорить с Луизой. Она дома? – донеслось с первого этажа, теперь громче и ближе.

Неужели это Ник? Сердце радостно ойкнуло и снова замерло.

– Это тебя не касается, – взвизгнула мама.

– Касается. Она молчит уже третий день. Что случилось?

Третий день… А казалось, будто прошла минута…

Послышался невнятный голос отца, а затем мама прикрикнула:

– Это мой дом! Его никто сюда не приглашал.

– Я никуда не уйду, пока не поговорю с Луизой!

Сердце снова отозвалось легким трепетом на голос Ника.

– Убирайся отсюда!

Я зажмурилась, молясь, чтобы он не слушал ее, чтобы пришел и отогнал воспоминания того, как я лежала на полу в комнате Патрика и беспомощно плакала, пока не пришел папа и не поднял меня на руки, как он отнес в машину и привез домой, как мама варила мне горячее какао и помогала дойти до ванной, потому что ноги не слушались, как она читала сказки на ночь, будто мне вновь было пять лет, а Колин приходил и со своим детским пледом садился в моих ногах, и внимательно слушал.

Ник громко выругался, взлетел по лестнице и принялся открывать двери одну за другой, пока не распахнул мою. Я слегка вытянула шею, чтобы удостовериться, что это и в самом деле он. В желтом ореоле света за спиной стоял Ник. Его влажные волосы разметались и несколько прядок упали на лоб, щеки горели, а грудь под объемной черной толстовкой судорожно вздымалась. Ник был прекрасен. Мягко ступая, он подошел и опустился передо мной на колени.

– Лу?.. – позвал он и попытался взять мои руки в свои, но я отдернула их и зажала между коленями.

– Мне плохо, Ник, – осипшим голосом выговорила я.

Он положил ладони на покрывало и пристроил на них подбородок, чтобы наши глаза были на одном уровне.

– Хочешь об этом поговорить?

– Нет…

– Хочешь, чтобы я ушел? – с волнением спросил он.

– Хочу, чтобы ты остался. Только не трогай меня. Ладно?

– Как скажешь, милая…

Тянулись минуты, за окном окончательно стемнело, а мы продолжали смотреть друг на друга. В какой-то момент я закрыла опухшие от слез глаза и, наверное, даже задремала. А когда снова открыла, Ник вполголоса спросил:

– Лу, ты мне доверяешь?

Я кивнула, ни секунды не сомневаясь.

– Я хочу отвезти тебя на яхту. В твой улиточный домик. – Нежно улыбнувшись, он добавил: – Пока ты спала, твой папа дал мне ключи от машины и лодки.

Ник вновь протянул ко мне руки, но и в этот раз я не позволила дотронуться до себя. Я отпрянула, села, свесила ноги с кровати и вцепилась в одеяло, чувствуя головокружение.

– Пойдем, – прошептал Ник.

Я шла на ватных ногах, зная, что Ник в любой момент готов меня подхватить. На первом этаже до нас донеслись приглушенные звуки ссоры. Родители спорили о чем-то в гостиной за закрытыми дверями. Задыхаясь от чувства вины, что опять напугала их, вышла на улицу. Ник провел меня до «Порше» и пристегнул мой ремень безопасности, стараясь не прикасаться к джинсам или толстовке.

В яхт-клубе он не отступал от меня ни на шаг, видимо, боясь, что в темноте я могу оступиться, и придется вновь вылавливать меня из воды. К счастью, я смогла сама подняться на корму. Светя телефоном, Ник вытащил два пледа из диванчиков и указал мне на нос яхты. Там он разложил один плед на палубе рубки и приглашающе похлопал по нему ладонью. Мы легли, оставаясь примерно на расстоянии вытянутой руки, а потом он накрыл нас вторым пледом.

Я чувствовала, как яхта слегка покачивается на волнах, и этот знакомый ритм отзывался умиротворением в душе. Где-то вдалеке зазвенели металлические канаты, ударяясь о мачту. Соленый запах водорослей странным образом напомнил о том, что я толком не ела три дня.

Почему меня не привезли сюда сразу?

– Спасибо, – прошептала я, смотря на небо, усыпанное звездами. – Это лучшее место на земле.

– М-м-м.

Я глянула на него краем глаза – он рассматривал звезды с таким видом, будто ничего интереснее нет на свете. И вместе с тем я знала, что Ник был здесь ради меня, рискуя вылететь из школы накануне выпускных экзаменов. Я вспомнила, как мама кричала на него.

– Извини, – выдохнула я. – От меня одни проблемы. Эмму подвела. Патрика обидела. Родителей напугала. Теперь ты рискуешь своим будущим.

Ник вздрогнул и сжал кулаки.

– Ты важнее академии.

– Неправда. Лучше бы меня вообще не было.

– Не говори так, пожалуйста. Ты нужна мне. Я люблю тебя.

Глаза заволокли слезы.

– Твои родители тебя тоже очень любят. Пусть иногда и по-своему, – хмыкнул он, – но разве отдал бы твой папа какому-то малознакомому парню ключи от его драгоценной яхты, если бы не хотел сделать все, лишь бы тебе помочь?

– Он себя не бережет. Он так много работает. И ради чего? Все живут, как будто все еще можно исправить, потом, когда-нибудь, а времени может и не быть. Вот случится у него инфаркт, и все. Раз – и нет человека. Эммы не стало, а мы даже не думали об этом. Взяли бы и поехали по другой дороге. Но нет, боялись домашнего ареста. Понимаешь? – с горькой усмешкой повторила я и посмотрела на Ника. – Мы боялись, что родители на нее разозлятся. Мы не знали, чего на самом деле стоит бояться.

– Ты говорила с ее родителями?

Я подвинулась ближе, положила голову ему на плечо.

– Нет, толком не говорила. Тогда, на месте аварии, они были в шоке, орали на меня. А на похоронах вообще не заметили.

– Ну и придурки. Ты не виновата.

Ник обнял меня за талию. Рядом с ним все казалось не таким ужасным.

– Спасибо, что ты есть, – прошептала я ему на ухо.