7 женихов не считая мужа

Глава 1

POV Кира

Руслан не любил долгих игр и не особо заморачивался с разогреванием меня. Как и я не заморачивалась с разогреванием его. Да и не нужно этого было. Мы друг друга чувствовали, знали и понимали. Без заморочек и лишней возни. Я его всегда хотела… с ума сходила, как любила и люблю. Он моё — всё! Воздух, вода, и муж, и друг, и незнакомец…

Его нежные руки, его чувственные губы, гибкое тело…

Руслан, мой муж, и он совершенен.

Его поцелуи уносили в водоворот чувств, ласки делали меня безвозвратно глупой и донельзя счастливой. Я наслаждалась каждым мигом нашей близости. Каждым днём совместной жизни.

— Руся, — он выбивал из меня стоны. — Да-а, — задыхалась от удовольствия, когда ускорялся, подходя к черте. — Прошу, — молила, хотя толком не понимала, о чём именно. Он всё сейчас делал правильно, как всегда, волнительно, чувственно, ярко. Во мне покачивалось блаженство, я растворялась в нашей близости. Прогибалась ему навстречу, цеплялась за плечи и кайфовала от процесса.

Рус кончил с тихим стоном, прогоняя мурашки по телу, и какое-то время, не покидая меня, лежал, придавив собой. Мне это нестерпимо нравилось. Мы… вдвоём… интимная тишина… шумное сопение после бурного секса. И вообще такие моменты они сближали и казались невероятно нежными и пронзительно чувственными. Спустя столько лет, мы всё ещё могли просто обниматься и молчать, потому что это… уютно? Нежно? Нужно…

В последнее время всё это приобрело особый оттенок. Мы пытались завести ребёнка, и каждый проживал это по-своему. Руслан спокойно выслушал моё предложение, он и сам всякий раз, как возникала мысль о беременности активизировался и всячески давал понять, что всеми руками — за, а теперь мы хотели этого официально. Вот уже несколько месяцев…

— Мне нужно на работу, — несколькими минутами погодя Руслан чмокнул меня в нос и скатился на другой край постели.

— Русь, — в недоумении протянула и следом за мужем села на постели, даже не думая прикрывать обнажённое тело. Мне нравилось, когда супруг меня рассматривал. — У тебя ведь выходной, — точно капризная девочка надула губы.

Шутки-шутками, а стервой я не была. К друзьям или на работу — спокойно, я всё понимала, но сегодня отчего-то не могла взять в толк: почему? Как будто понимала, что это неправильно работать именно в эту злосчастную субботу.

— Срочно вызвали. Это ненадолго… — пробурчал Руся, доставая из шкафа свежее бельё.

— Чёрт! — наморщилась, когда вспомнила, что из меня вытекало семя мужа.

Покосилась на Руслана, уже в джинсах и рубашке топчущегося у столика, — где обычно оставлял часы и телефон, — и чтобы успеть его проводить, быстро скрылась в ванной комнате.

Торопливо утёрлась и в том же виде поспешила обратно. Пусть меня перед выходом запомнит голой — может быстрее вернётся, а ещё лучше плюнет на всё, и останется.

— Русь, ты уверен, что нельзя отказаться от встречи? — продолжала упираться, глядя как муж обувается.

— Родная, если было бы можно… — не договорил, с вешалки сдёрнул куртку, глянул на меня тепло и виновато, а потом рывком притянул за руку к себе:

— Ты — самое дорогое, что у меня есть, — взглядом прогулялся по моему лицу, крепко вжимая в себя. — И работаю я, чтобы ты ни в чём себе не отказывала.

— Я и так не отказываю, только ты не понимаешь, что мне деньги не нужны. Мне ты нужен!

— А мне нужна счастливая и богатая ты! — пошутил идиотски, зная, что я никогда не испытывала финансовых проблем. Моя семья жила в достатке, и моё наследство после их смерти было приличным. Но муж упорно твердил, что деньгам нельзя лежать, а, стало быть, кто-то обязан их приумножать. Для детей, внуков и, видимо, правнуков, которые обязаны вырасти бездельниками.

Я ему верила. На все сто! И потому улыбнулась. Он ответил кривой и проказливой улыбочкой, а затем поцеловал. Как умел, как любила…

Я поплыла — ища спасения, обвивая его за шею, мечтая опять мужа ощутить в себе.

— Всё-всё, милая… — обрывая поцелуй, жадно дышал Руся. Его бархатные глаза с поволокой накатившего желания меня топили.

— Не-е-ет, — захныкала, не желая отпускать супруга, но Руслан шаг за шагом отдалялся, пока наши руки не разомкнулись окончательно.

Что-то внутри не давало закрыть за ним дверь, я была готова отыгрывать капризную девицу, пусть будет такая ролевая игра — только бы остался.

— Я быстро, — заверил с очаровательной улыбкой, из-за которой я плавилась точно масло. — Не успеешь одеться, я уже вернусь, — ободряюще подмигнул.

— А я и не буду одеваться! — горячо заверила его и в последнюю секунду бросилась к двери. — Не вернёшься через два часа — вызвоню соседа!

- Замётано! — рассмеялся рус. — Юрий Николаевич умрёт от счастья, в его-то возрасте!

— Кира! — с хлопком двери за супругом в мою голову прорезался чужой голос. — Кира, ты с нами? — Я непонимающе сморгнула, прогоняя воспоминания…

В кабинете Инессы Викторовны стоял настоящий гвалт, и это при том, что обычно там тишина гробовая даже во время совещаний. Орали все, то и дело вгоняя меня в дрожь упоминаниями о человеке, которого я пока не была готова поминать покойником.

Он ещё был… жив… почти… После аварии его реанимировали, и теперь Рус лежал в глубочайшей коме, подключённый к аппарату искусственного дыхания, но его мозг умер и “хорошие люди” лишь поддерживали жизнедеятельность тела. И то — из-за меня. Я не давала разрешения его отключить. А так, Руслан уже несколько дней, как “тактично” на пальцах объяснили, был овощем.

Вот только я не была готова это принять, как бы все вокруг не твердили, что его нужно отпустить и жить дальше!

Единственный кто молчал, был Кирилл Климов. Он не сводил с меня тревожно-поддерживающего взгляда и то и дело дёргал рукой, будто хотел подхватить и уберечь от падения.

Падать не собиралась — сидела на стуле «проглотив линейку», но понимала к чему он клонил.

По другую сторону от меня как раз и сидела Иннеса Викторовна. Пока другие бурно обсуждали тему, она озаботилась мной.

— Да-да, — закивала я коротко, но часто. — С вами, — а глаза резало от накатывающих слёз.

— Кирочка, не смей слышишь? — шуршала Иннеса Викторовна, чтобы другие на нас не глазели. — Не смей себя хоронить! Мы с тобой. И всегда готовы поддержать!

Поддержка, поддержка, поддержка. За последние пять дней я услышала это слово тысячу раз. Все были готовы мне её оказать. Все наперебой, прямо как сейчас в кабинете, орали о помощи любых видов, и только Кир молча подставлял плечо.

С Климовым мы делили многое. Похожи были до ужаса. Муж всегда шутил, что ему в друзья достался близнец жены. И даже имя мы с Киром «по-братски» поделили. Он Кирилл — я Кира.

Супруг…

Воспоминание о Руслане опять рухнуло на голову, как тяжёлое опьянение и всё опять расплылось перед глазами. Алкоголь бы так не размазал, как сейчас страшная мысль, что Руса больше нет. В голове вновь туман заволок всё, и из него картинки проступили, как сны наяву.

…Вот мы сидим на крыше нашего дома: я, Руслан и Кир, слушаем музыку, пьём вино и хохочем от души.

…Вот Кир нас оставляет, уходит домой и мы с Русланом танцуем на крыше.

…Вот мы с Русланом провожаем заходящее солнце. Он согревает мои плечи, скользит по ним руками, уверенно и не стесняясь, но с таким трепетом, что дыхание сбивается.

…Вот Руслан… Я могла бы с ним состариться и не пожалеть ни об одном дне…

— Кирочка… — назойливый голос Инессы растворил мужа в моей голове, за секунду до такого родного поцелуя. — Мы, увы, ничем. Не можем. Помочь. Твоему. Супругу. Хорошо? Ну не боги мы, Кирочка. Да? Ему уже никто… Да? Его мозг мёртв. Тело пока — нет. Да? Но лучше его отпустить, отключить. Да? Понимаешь, его душа… она уже не здесь. Да? И мы не может её вернуть! Ну у нас, ну специфика, Кирочка, да? Как-бы ну всем не поможешь, — Инесса, пышноволосая женщина-вамп с бордовыми губищами, моя начальница, откинулась в кресле и с обманчиво-извиняющейся улыбочкой смотрела на меня, будто ждала какой-то другой реакции. А я сидела, уставившись на неё, как разочарованный в жизни кролик, которому уже все-равно.

Я знала, что Инесса не поможет. И этот «педсовет» тоже. Они только на словах готовы на все ради своих сотрудников. Хотя нет, вру. Для сотрудников — да, но не для таких как Рус…

Обида сковывала горло колючей проволокой, а воздух проходил в лёгкие с хрипами. Рука Кира тут же сжала мое плечо, дружеским поддерживающим жестом.

— Кирочка, ну всё нала-адится, — продолжала уверять начальница.

— А вот это я сотню раз уже слышала, спасибо, Инесса! Просто не могу взять в толк, почему вы — Теневая полиция, так всесильны и так бессильны? Отлавливаете одни души, а вернуть нужную не можете?.. — выплюнула негодование и спешно покинула светлый, дёшево обставленный кабинет начальницы, а вышла в не менее светлый коридор, в котором люминесцентные лампы тут же ударили по глазам. Сморгнув слепоту, помчалась в уборную. Гулкие шаги за спиной дали понять, что Кир спешит за мной.

Вот и хорошо!

Мне одной плохо!

Я одна могу натворить… дел…

В женский туалет едва успела ворваться, дверцу ближайшей кабинки толкнула и тотчас склонилась над унитазом. Меня вырвало, а от слабости в ногах, осела прямо на мраморный пол.

Магия вне Хогвартса! Полы у нас в туалете из мрамора! А в кабинете директора дешманский линолеум…

Левая мысль немного отвлекла, но спустя несколько секунд меня снова вывернуло. Тело охватила мелкая дрожь и оно покрылось липким потом.

Чтобы не упасть, спиной прижалась к внутренней переборке кабинки. Дышала урывками, до сих пор ощущая во рту горечь.

Пока приходила в себя, наплевав на правила и такт, ко мне заглянул Кир. Дверца жалобно скрипнула, друг зашёл без лишних слов. Молча сел рядом. Протянул бутылку воды и пачку влажных салфеток.

— Спасибо, — просипела, сражаясь со слезами.

Кир с таким видом сидел на полу, напротив, будто в этом не было ничего странного. Спиной подпирал белую перегородку между кабинками и даже непринуждённо вытянул ноги.

Глядел пронзительно, с полуулыбкой, словно и правда всё хорошо. Будто мы собрались в кругу друзей поиграть в идиотские настольные игры, которые обожал Рус или чтобы поесть пиццу и посмотреть глупый фильм.

Но Кирилл молча смотрел. Не укоряюще, скорее понимающе и сочувствуя моей боли. А у Кира мягкие, медовые глаза, тёмно рыжие волосы почти, как у меня, и красивое лицо парня, про которого ты заранее знаешь: “Человек с хорошими манерами”.

О да, его пассии частенько так о нём отзывались, сидя на моей кухне и считая, что теперь будем дружить “парами”.

Правда глупые не знали, что менялись они чаще, чем я покупала новую пачку сахара. Кир — бабник, каких поискать. Сущий дьявол.

Мне стало ещё тоскливее от воспоминания о том, как мы с Русланом устраивали порой Киру головомойки. На крыше или на кухне, сидя с кофе или пивом, учили бедолагу жизни.

Грудь скрутило болью, и я, сама не зная, как это всегда выходило, когда мне требовалось выплакаться, оказалась в объятиях Кира. Головой уткнулась в его грудь, сотрясаясь в отчаянном рыдании и благодаря, что друг всегда со мной, особенно, когда я так в нём нуждалась.

- Он никогда… Он никогда… — моё бормотание было, наверное, неразборчивым, но Кир тихо отозвался:

— Да, да, — будто понимал о чём я.

— Мы так ему и не признались…

— Да, да… — продолжал кивать Кир, пребывая в своих мыслях, и я поняла, что он окостенел, сжимая меня в объятии.

— Кирюш? — надломился мой голос.

— Что, Кирюш? — в шутку хохотнул он, как делал сотни раз. Красивое лицо застыло, даже глаза уставились в пространство, как неживые.

- Тебе же тоже б-больно, — я принялась вытирать слёзы, словно если их на лице не будет — всё мигом пройдёт.

- Больно, Кирюш, — опять кивнул Кир, сжал моё плечо ближе к основанию шеи и опустил глаза на мои подрагивающие, мокрые пальцы. — Ты ведь не успокоишься? Так любишь, что не готова отпустить?

— Д-да, — опять всхлипнула, радуясь, что у меня самый понимающий друг на свете. Я даже могла не говорить — он знал. Я могла не просить — он бы сделал. Кир был тем, кому я доверяла даже больше чем себе. Ему верила, как никому…

— Хочешь его вернуть? — тон Кира был скорее утверждающим, чем вопрошающим, да и отвечать мне не было нужды. Именно за тем, чтобы ВЕРНУТЬ мужа я и высидела для глаз сделанный “педсовет” у Инессы. Именно затем снова и снова мусолила каждое воспоминание о нём, будто надеялась, что Руся оживёт, выползет ко мне из непроглядной бурлящей тьмы и скажет: “Ну если ты так скучаешь и тебе так плохо… То вот он я!”

— Кир? Ты знаешь что-то? — ткнула его в плечо, как бы проверяя живой ли рядом человек. Потом в шею, щёку, скулу.

Кир отмахнулся от моего пальца как от мухи, а потом сжал всю кисть и приложил к своей груди. Я смотрела на наши руки и начала задыхаться.

Рус больше меня не коснётся! Не возьмёт за руку…

Больно-то как.

Когда я позорно всхлипнула, обуреваемая новой волной воспоминаний и неутешительных мыслей, Кир обронил:

— Ты же знаешь… где и с кем я… работаю? — голос звучал глухо и с паузами, будто друг выдавливал из себя слова. Мне стало не по себе. Но о “его работе” знала и очень хорошо, ведь работала с ним, хоть и на более спокойной должности.

— Ты мне доверяешь? — его медовые глаза, наконец, встретились с моими. Какая-то волна абсолютной уверенности прошла по моему телу.

Кир мягкий, милый сорвиголова, любитель плотских утех, который создаёт впечатление баловня жизни, превратился в того, кого можно бояться. В того, с кем Руслан так и не познакомился, но кого прекрасно знала я. И всегда, всегда восхищение смешивалось со страхом.

- Как себе, — озвучила мысль.

- Тогда пошли.

Глава 2

Глава 2

POV Кира

Мы с Киром ехали на его машине через город в тишине и молчании. Он иногда посматривал на меня без улыбки, с отстраненным выражением лица, а я знала это и не отвечала.

Он всё и так понимал.

Мы с Киром знакомы уже почти шесть лет. Сначала сокурсники. Потом коллеги. Нас “нашли” в один год. Меня — восемнадцатилетнюю студентку первого курса, и его — молодого аспиранта преподающего “Проектирование” на факультете “Дизайна Архитектурной Среды”.

Нас “нашли” и сделали сначала учениками, а потом сотрудниками самой странной организации, о которой кому-либо приходилось слышать.

Руслан так и не узнал, где мы с Киром работаем.

Я, для него, была секретаршей в МВД, а Кир — старшим экспертом-криминалистом. Никаких лишних вопросов не задавал, потому что мы с момента знакомства ввели закон “ни слова о работе”.

“Как дела?”

“Начальник — идиот!”

“Бывает!”

На этом всё.

Рус появился в наших с Киром жизнях одновременно.

Мы нашли его в баре “Три топора”, который обожали ещё с первого года “ученичества”. В нём тусили, отжигали, находили с кем оттянуться.

Вот и тогда пришли скоротать вечер.

Рус сидел… вернее лежал лицом в стойку. Пьяный и несчастный.

Кир тогда решил, что парень очень душевный: а я — что парень дико красивый.

Мы реанимировали бедолагу в туалете. Отпоили водой с содой, привели в чувство, а через год я стала его женой. Невменяемо счастливой женой. Кир был тоже за нас невменяемо счастлив — свидетель так ужрался на нашей свадьбе, что мы ему это припоминали “после” чуть ли не раз в месяц.

Я, мой роскошный муж Руслан и лучший друг — Кирюха.

Между мной и Русланом была любовь.

Между Русланом и Киром — дружба.

Между Киром и мной — тайна.

Наша работа. Благословение и проклятье. О, я не лгала, и правда работала с бумагами, просто не в МВД, а чу-уть в другой организации. И должность чу-уть покруче. Менее нормальная и традиционная, но суть ушла недалеко.

Кир — эксперт-криминалист… ага, почти. Сотрудник самого жесткого и важного отдела нашей организации. Отдела, который был самым элитным и самым пугающим. И сейчас, по дороге туда, я тряслась от одной мысли, куда еду, хотя ехала не одна. И не впервые.

За моим столом делались “делишки”, за столом Кира — Дела.

Кирюха притормозил перед пропускным пунктом и вытянул из окна руку, приложил её к экрану идентификатора личности, тот мигнул и шлагбаум поднялся, давая дорогу машине.

И следом ещё пять-шесть “шлагбаумов”, только иного рода и другими опознавательными датчиками и приборами.

Мы миновали глухую стену, которую Кир даже не заметил, а я невольно вздрогнула, ожидая смертельного столкновения, ведь постороннего ЩИТ мог не пропустить и расплющить в лепёшку.

Сколько раз тут бывала, и всё-равно каждый раз думала, что вот-вот смерть моя наступит.

Территория “полигона”, как его называли сотрудники, была чистым полем с дюжиной подземных люков, так это выглядело со стороны.

Мы припарковались. Я вытерла остатки слёз и выпрыгнула из машины, не дожидаясь указаний от Кира.

Оказавшись на “полигоне” мой друг резко изменился. Лицо из милого стало суровым, решительно чётким. Глаза потемнели до тёмного шоколада, губы сжались в неулыбчивую полоску.

Кир, которого я знала большим смешливым, блудливым котом, в один миг превратился в настоящего грозного льва, и это изменение всегда пробирало до мурашек.

Кириллом невозможно было не восхищаться, и не будь мы людьми одного сорта, вероятнее всего мы стали бы настоящим отражением друг друга. Идеальной парой, но увы, я на это смотрела как на инцест — отвратительно, как если выйти замуж за брата.

Так. Нас. Учили. В “Теневой полиции”.

Такие как мы, строят семьи только с обычными людьми, никак иначе и ничего больше. Кирилл для Киры — территория добра и братства. Кира для Кирилла — не более, чем сестра.

Мы подошли к одному из люков, Кир ловко открыл его и я поняла, что сейчас нужно будет спускаться вниз. Только тут меня охватила паника. Что мне скажут? Как помогут? А если не получится?

Кирилл кивнул, подбадривая меня, но увидев, что важного шага не делаю, подтолкнул и чуть не силой потащил вниз.

На “полигоне” трудились и тренировались оперативники, которые выходили в “поле”. Я этим оперативникам давала наводки, составляла карты, а чаще всего просто проверяла поступающую информацию и если она стоила внимания — давала маркировку приоритета. Важно — средне важно. Не важно — сделать “однажды”.

Из-за одного моего такого “решения” произошло что-то ужасное. И только теперь я стала задумываться, а вдруг это не в первый раз?

Кто мне право дал определять какие тени опасны, а какие нет? Быть может я спасла никчёмного человека, а в аварию попал Руслан?

Вот так, сижу я в офисе, простая девочка Кира Романова, и говорю: “Идите ребята, и убирайте злобных теней на улице Чкалова, там дети через дорогу переходят пачками каждый день, случись что — и беда. И тем временем какая-то потусторонняя дрянь, в мае месяце, замораживает асфальт на трассе… И мой муж Руслан… на мотоцикле…

Я вполне могла быть виновата в аварии и коме мужа!

От этой мысли меня вообще расплющивало.

Полигон был почти пуст, для вечера четверга — нонсенс, обычно вся жара валится на пятницу, когда все хотят скорее домой. Но нет, почти все были “в деле”, только начальник Кира, Виктор Сергеевич, слонялся по полупустому обшитому белыми панелями ангару, в котором могли бы припарковаться три “Боинга”.

— Какие люди, — улыбнулся Виктор Сергеевич и протянул мне обе руки для объятия.

— Дед, — я всхлипнула. Один раз, второй, а потом… разрыдалась пуще, чем когда-либо, ныряя в добрые, понимающе объятия дедули.

Дед был теневиком, как и я, как и Кир. Нормальная практика, дети-теневики — через поколение. Отец был человеком, мой сын — будет человеком. Говорят, что если бы мы женились на таких как мы и рожали от них, мир был бы совсем иным.

Теневики рождались бы в каждом поколении и что-то ужасное произошло бы с миром, но что именно мы не знаем. Нас учили, мы мотали на ус и безоговорочно верили. Так теневики для теневиков — табу. Страшный грех, почти тюрьма, если не казнь. И мы это принимали.

Дед мне долго не говорил кто я, даже позволил поступить в институт, а в день восемнадцатилетия пришёл и “серьёзно поговорил”. И заодно прихватил ошеломляюще красивого аспиранта Кирилла, которому я на тот момент уже активно строила глазки.

А вот Климов не потомственный теневик — таких, как правило, находят не сразу.

“О, девочка по блату” — с этого началась наша дружба.

Нам хватило всего шести месяцев чтобы стать “не разлей вода”. Теперь Кир — первый оперативник под началом моего Деда, а я — координатор, расставляющий приоритеты.

Называется эта должность красиво “Эксперт по рискам”, а на деле — прямой билет к “Синдрому Бога”, ведь решения “быть или не быть”, по сути принимались такими, как я.

Эти будут жить! А те умрут…

Начальник отдела трансплантологии меньше жизней загубил, чем одна я.

— Ну что? — дед важно сложил на круглом пузе руки и улыбнулся, когда моя истерика прошла, а чай с “травками на спирту” успокоил окончательно.

— Дядь Вить, мне кажется она не вывезет… — начал Кир, будто меня тут не было. — Помните наш разговор?

— А она согласна?

— На что? — я сглотнула очередной ком в горле, но возникать особо не стала. Обо мне сейчас все говорили исключительно в третьем лице, как об отсутствующей.

— Ох, — дед привстал, взял кружку с чаем и “травками на спирту” и упал обратно. — Есть у нас тут отдел один, — секундная пауза, — экс-периментальный…

— Психи что ли? — я нахмурилась и сделала большой глоток. Про “психов” знала немного, но они, как Британские Учёные, выдавали одну дичь за другой. Надо сказать, тратя на это охренительно колоссальные суммы.

- Ну психи не психи… — проворчал дед, но почти сразу умолк.

О научном отделе дед мог говорить бесконечно. Будучи начальником тренировочной базы, Виктор Сергеевич в душе был учёным и в лаборатории зависал постоянно. Его оттуда пора метлой гнать, но все побаивались. Сколько проектов было профинансированно с подачи этого горе-тренера, сложно представить, и главное… ну не сильно-то он в этом разбирался! Скорее восхищался. В душе и фантазиях носил белый халат и очки на кончике носа, а в жизни набирающее обороты пузо и широченные плечи.

Оперативников бывших не бывает… Уверена, дед и теперь задаст любой Тени жару.

— В общем, они сейчас углубились в исследования на тему параллельных миров. Ты об этом что знаешь? — дед кряхтя закинул ногу на ногу и откинулся в кресле, как важный босс.

- Что они есть и оттуда приходят шарлатанки-ясновидящие и всякая теневая дрянь, с которой мы боремся, — задумчиво фыркнула я, ещё не до конца понимая, что дед и Кир собирались предложить.

Параллельные реальности, которые некоторые гордо именовали “миры”, были по сути зеркалами нашего мира, только что-то там было не так. Маленькая деталь: тот же человек, но родинка на щеке и вместо одного ВУЗа — поступил в другой, то же здание, но одно окно глухое или просто рама висит, а внутри не церковь, а хамам. По крайней мере, так мы всегда говорили, а уж что там на деле…

Разрешение на посещение другой реальности — это вам не шенген. Так запросто не получишь. Но именно из этих миров, а их было семь, к нам и попадали бабки\мужички-шарлатанки\ны, которые у нас начинали “вещать истину”, “спасать/лечить”.

Все эти “Майя”, Ванги со своими предсказаниями бесконечные. Даже осьминог Пауль — всё продукт вот такого соседства…

Я никогда не имела чести совать свой нос в чужой мир. На это мало разрешения, ещё и готовиться нужно, а там непонятно что. То ли те же люди, то ли только похожи. Один парнишка с курса уверял, что его бабка там была и таких ужасов насмотрелась, что сумасшедшая вернулась. Нет, были такие, кто по-службе мотались. Даже какие-то переговоры вели, но я никогда особо этим делом не интересовалась с тех пор как решила, что “сижу на бумагах” и жизнью не рискую.

- Ну не совсем, — дед примирительно улыбнулся. — Параллельные реальности, по сути выглядят почти как наша. Люди, дома, всё так же, кроме некоторых деталей. Несерьёзных, мелочи по-сути. Покупка не синей, а красной машины. Поход в театр, а не кино. Сущие пустяки, которые порой выливаются в катастрофы или наоборот их предотвращают. У нас разбился лайнер, а у них пилот подхватил грипп и остался дома, а его коллега падения избежал. То, что должно — непременно случается, но позже или иначе. Выживут все люди на лайнере, который не разбился, а через неделю или месяц умрут по другим причинам, — дед посмотрел на меня так, будто я что-то должна была понять, но я, увы, не понимала. Мозг работал кое-как, и уж что-то а думать — не хотел. — Так вот, в каждой реальности есть Руслан Романов. И в том, другом мире, у него своя другая жизнь.

— Насколько другая? — у меня стала проклёвываться какая-то важная, судьбоносная мысль.

— Этого не знаю, но может быть что угодно. Учёный, байкер, гей… Может быть он женат.

Каждое слово деда летело плевком, не то насмешка, не то пытался достучатся до моего разума, но только на последнем я встрепенулась:

— На м-мне женат? — такая перспектива обрадовал не на шутку, зародила веру в невозможное.

Дед задумчиво пожевал губы и мрачно качнул головой:

— Увы, но совсем не обязательно. В тех мирах — ты можешь быть кем угодно, и очень вероятно, что простым человеком.

— Но могу же быть и с Русланом, — упиралась бараном.

— Часто так и бывает, если вы и правда были созданы друг для друга. Несмотря на разность миров, ваши души притянулись, но может там ваше время ещё не пришло. Вы можете сойтись в сорок или в шестьдесят, а можете вообще уже расстаться. Так вот, в каждом мире есть Руслан Романов. Где-то он учится на дантиста, а где-то служит пилотом. Но всё это — Руслан. И ты его душу можно попробовать забрать…

— Это то что нужно! — я чуть не взвизгнула от счастья.

— Но есть несколько “но”. Первое — он должен пойти с тобой по доброй воле, искренне влюбившись и подписав согласие, которым мы потом сможем отмахиваться от начальства и суда. Второе, если вы умрёте там… вы умрёте здесь. Ваша душа без коридора-телепорта просто затеряется в чужом мире, став очередной тенью. Ну и третье “но”- времени на всё про всё мало. Если не успеешь, задержишься, застрянешь — это чревато гибелью плоти, потому что твоё тело без души, даже при помощи тех же составов в которых находится на данный момент и Руслан — не выдержит бездушия и начнёт разлагаться.

— То же самое и с Русланом? — ахнула об этом раньше не задумываясь.

— Конечно, и его срок даже короче твоего. Поэтому тебе и советуют не мучить ни его, ни себя. Разрешишь его отключить от аппарата жизнедеятельности, его можно будет похоронить.

— Я готова за ним идти, хоть на край света! — уверенно кивнула. — Просто дайте мне эту возможность.

— Я считаю затею глупой, но тебя люблю так, что готов нарушить закон, — и дед кивнул. — Если ты уверена в своих желаниях. Уверена, что он тот самый и единственный. Уверена, что любовь на века, и что его смерть была случайностью…

— Случайность! Моя ошибка! — я даже думать не хотела, что это не так.

— Хорошо. Если это так — я помогу тебе чем могу. Мы с Кирюхой пару миров пробили, как смогли, в них Руслан ещё жив и числится холостым. Это хороший признак! Вероятно, ты его судьба, а может он ещё её не встретил, но суть такая. Раз уж умер он не по воле судьбы то, и вернуть его можешь, вот только… — заминка, — у всего есть…

— Цена? — я прокашлялась, потому что, кажется, минут пять вообще не дышала.

— Да, — удручённо подтвердил Виктор Сергеевич. — Твоя сила.

— Моя с… сила? — глупо похлопала ресничками.

— Пока ты там, ты становишься человеком, теневиком или шарлатанкой, зависит от того кем является твоя проекция и жива ли она вообще. Ориентироваться придётся на месте. Тебе нужно Руслана найти, влюбить, убедить пойти с тобой. Если он не пойдёт — вернёшься домой, ведь это не билет в один конец. У тебя будет «безвизовый» режим в три дня.

— Три дня!? — я ахнула и вцепилась взглядом в Кира, который тут же оказался рядом и, сжав мою руку, присел рядом на корточки.

— Я помогу, — тёпло заверил. — Буду с тобой, — не отпускал с прицела медовых глаз. — Не получится в первом мире, пойдём во второй. Не во втором, так третьем… Хорошо? — его твердость, убедительность, решительность и готовность помогать меня заражали уверенностью и силой.

Я коротко и часто кивала, а внутри всё просто лопалось от волнения.

Три дня?!

Да Рус же до встречи со мной был нерешительным, он и не заговорит со мной. Сколько работы проведено в моём мире!

Но что для такой как я сделать бизнесмена из менеджера?

Дайте женщине-теневику пару лет, и она создаст вам президента из того, что будет. Чёрного! В России! Женщину!

У женщин-теневиков нет способностей как у мужчин, зато есть сколько угодно того, что в шутку называют «магия чувств». Мы прекрасные сенсорики, обладающие даром убеждения и влияния. У каждой, супруг — человек с большой буквы, выточенный под неё ей же!

Мотивация, чуточка воздействия моими силами теневика — и вот уже повышения, удачные переговоры и поверившие в бизнес-план инвесторы!

- Но если он с тобой пойдёт… — продолжал откуда-то из параллельной вселенной дед. — То ты вернёшься без силы. Чтобы перетащить душу человека в другой мир — нужно выложиться по-полной.

— Кир? — Кирилл сжал крепче мою руку, возвращая из тягучих мыслей, в которых я и деда-то почти не услышала.

— Мм?

— Ты в норме? — озадаченно уточнил.

— Абсолютно… — кивнула невнятно. — Мы это сделаем! — ещё раз секундой погодя и обретя уверенность, только теперь кивнула рьяно и решительно.

— Я его погубила! Я и верну! Мой мужчина, мой муж…. Он будет жить!

Глава 3

Глава 3

POV Кира

Квартира пустовала пятый день и находиться в ней было равносильно самоубийству, но сегодня цель была проста: собрать вещи и уйти на четыре недели, как минимум, чтобы вернуться с Русланом. А это время мне придётся жить в других мирах, или что там ещё придумали дедушка и Кир.

Я схватилась за эту возможность, как утопающий за круг, была готова землю рыть, потому что жить в этом мире без Руси и с грузом вины — уже было невозможно. Я и без того возле него проводила эти дни. Смотрела на плавающее в специальной субстанции тело с кучей датчиков и приборов, отслеживающих любые изменения в его состоянии и не позволяющие телу начать процесс разложения, — а сама медленно умирала.

Насчёт бизнеса не особо волновалась, у Руси есть помощники и замы, кто не оставит дело. Они уже звонили и заверили, что будут тянуть проект, пока Руслан не придёт в себя, ведь для простых людей, мой муж попал в аварию и был в коме. Насколько всё плохо, я не распространялась и уклончиво заявляла, что он в частной клинике, где делаю всё возможное, чтобы вернуть его к жизни.

Никаких более громких и неутешительных заявлений мы не делали.

А Рус умирал в нашей теневой лаборатории, потому что никто не сомневался, что неожиданный гололёд в плюсовую погоду — даже матёрых ГАИшников рассмешит. Мы-то прекрасно понимали, природу такого “заморозка”, есть такие твари “снежинки”, как их ласково называли оперативники. Они и лёд услужливо растопят, чтобы рыбак зимой прямиком в луночку упал. И под ногами наледь наморозят, чтобы прохожий шлёп — и сотрясение получил, а то и смерть. Только вот это зимой норма… А летом — нонсенс!

Не было на месте аварии обычных сотрудников ДПС. И не было обычных врачей. И никто не составлял бесконечных бумажек. Никакой волокиты. Только техничная работа теневиков.

А Рус всё равно в коме, даром эти “силы”, которыми обладаем… Даже наших умений не хватило, чтобы не допустить комы, которая пугала молчанием и с каждым днём убивала остатки надежды.

— Кир, нужно поторопиться, — голос Кирилла вырвал из тягучих мыслей о случившемся и о том, что предстояло. — Я жду внизу.

— Ага, — я запоздало поняла, что застыла в дверях нашей с Русланом квартиры и смотрела, как будто все эти фоточки-рамочки что-то значат. Как будто старый Рус где-то тут затерялся в солнечном свете сквозь шторку, в оставленном на бельевой корзине полотенце. В тапках смешных, с балабошками. С его сотовым, который он забыл уходя из дома, тот ещё лежал на полочке, су*а, в туалете… как всегда.

Его таблетки. Его футболки. Его рубашки, кружка, чай любимый с бергамотом, бутылочка “ИПЫ” в холодильнике, пельмени на случай, если будем работать допоздна. Приставка на кухонном телике, а там “Ютуб” всё ещё рекомендует ЕГО любимые ролики. Тупые и умные. Гитара от “Гитар Хироу”, со сломанной кнопкой…

Новая толстовка из “Декатлона”…

И вишнёвая настойка собственного производства, в этом году Рус решил заделаться дедом-консерватором.

Я окинула в последний раз взглядом квартиру и пожелала, чтобы вернулась сюда не одна и всё это ещё кому-то бы пригодилось.

Кир ждал в машине, с кривой ухмылочкой нервно постукивал длинными пальцами по рулю. Открыв дверь, я поняла, что он подпевает песенке по радио. Уж кто-кто, а Кир ненавидит песни “из утюга”.

— Ты что, открыл для себя новые горизонты? — уточнила, перегибаясь через кресло и бросая на заднее сиденье сумку.

— Да, можешь себе представить! — Кир стал ещё активнее качать головой в такт музыке, отчего его хвостик на затылке мотался как апельсин у морячка из “Деревни дураков”.

— Какой повод для радости? — скептически приподняла бровь.

— Мы едем спасать друга! — даже я не поверила бодрости его голоса. — Кир, выше нос, пожалуйста! Чу-уть больше радости и меньше похорон! Иначе мы никого не спасём с таким настроем. Давай… — подмигнул ободряюще.

— Я не хочу. Знаю, что ты мне помочь… — начала было, но меня перебили.

— Тпруууу, — Кир сделал вид, что тормозит коня и провёл руками у меня над головой, будто конь — это Я! — А давай вот что, милая, — опять стал тем самым опасным агентом Теневой полиции, кто иногда пугал до икоты. — Ты немного расслабишься, и мы на позитиве решим проблему. Ты должна понимать, что с таким кирпичом, как тот, что на твоём лице, мужика не соблазнить! — завершил на суровой ноте, но глаза выдали, что друг просто хотел разрядить обстановку и надо мной, не скрываясь, издевался.

— Спасибо секс-гуру, но давай уже поедем? — нахмурилась. Меня подбешивал его позитив.

— Ок, — равнодушно пожал плечами Кирилл.

Мы выехали с парковки и Кир сделал музыку погромче. Я бы ругнулась на него, но понимала, что ему так проще… пережить случившееся. У всех свои способы залечивать раны, а с другой стороны…

Кир прав.

Моя цель влюбить в себя Руса! И если я и вправду выгляжу плохо…

Опустила автомобильное зеркальце и осмотрела себя. Чёрт!

Под глазами чёрные круги, лицо серое, цвет волос какой-то потухший. Мне всегда казалось, что моя огненно-рыжая грива реагирует на настроение. Волосы то горят, как маленький переносной костёр, то становятся совсем никакими. Мой фонарик! Радар! И такой “палевный”, что даже Рус по ним определял моё настроение.

Да уж, Климов прав, с таким видом мужа не вернуть.

— Кир? — покосилась на друга.

— А? — он метнул на меня взгляд и тотчас на дорогу.

— Я совсем страшненькая… — досадливо выдохнула. — Что делать?

— Снять штаны-ы… — продолжать он не стал, но кривая ухмылка красноречиво дополнила мысль.

— И бегать, ага, — желчно кивнула. — Кир, реально?

— Ничего, — опять дёрнул плечом Кир. — Будем надеяться, что Рус из параллельной вселенной подслеповат, глуховат, туповат…

— Ну Кир! Мать твою, будь серьёзнее! — начинала нервничать.

— Не могу, это моя защитная реакция, — улыбнулся и опять тряхнул своим рыжим хвостиком.

Больше доканывать его не стала, опять нырнула за сумкой и выпотрошила оттуда косметичку.

- Ты в пути краситься собралась? — подивился Кирилл, оценив мой порыв.

- И не стирать то, что нарисую, ещё три, су*а, недели! — проворчала я, в ответ на удивлённый тон Кира.

- Ты и так красавица, Кир, — бросил просто — без “котовской” улыбки и ехидства в глазах. — Рус точно поведётся на тебя, тем более семь попыток! И тело будет не ЭТО, — добавил секундой погодя Климов.

— Это как? — чуть карандаш не выронила.

— Перемещаются души, Кир, — как идиотке пояснил Климов.

— Но вы же сами в другие миры… — начала было, но друг перебил:

— Мы не по делам отдела, милая. Нас никто не пропустит. И уж тем более никто не даст добро перетаскивать души без их ведома. Поэтому только экспериментальным путём, тенями. Как и что будет дальше — понятия не имею, потому что аналога этому мероприятию ещё не было!

— Нам бы не пришлось, если бы Инесса…

— Кир, ты опять упираешься. Она не могла. Никто не мог! Душа Руси нашего мира уже в другом теле. Инесса, баба вредная, но понять можно. Она ведь объяснила, что пробовали найти душу до её попадания в другой сосуд — не вышло, когда нашли… уже поздно было. А лишать малыша жизни, не будучи уверенными, что душа захочет вернуться в Руслана, а на это эксперты дали 0.001 процента от ста возможных, это преступление, которому нет оправдания, каким бы твой муж не был хорошим человеком при жизни.

— Да, да, — закусив губу, опять закивала, с горечью понимая, как они все правы и как слепо упряма я в своей эгоистичной жажде вернуть супруга любым путём.

— Если ты хоть на секунду сомневаешься…

— Нет! — категорично качнула головой. — Мы сделаем это!

- Кирюш, зайдём к нему?.. Я попрощаться хочу… — попросила, когда мы с Киром вышли из машины.

- Уверена? И так просидела рядом с ним…

- Кир, мы же не знаем, насколько уходим… — заканючила, но не на пустом месте.

- Ладно, идём, только быстро!

— Я просто посмотрю, что он в норме и мигом обратно. Ты со мной?

- За дверью постою, — хмуро бросил Кир, и за мной поплёлся к люку, который вёл на пятый уровень, в лечебницу.

Нас встретила полная тишина. А мне хотелось разораться и выгнать сотрудников из углов и кабинетов, чтобы немедленно начали шуршать над Русом.

Но никого не было. Во всех коридорах и лабораториях, мимо которых шли, стояла тишина.

Отсек, где лежал муж, освещался лишь неоновыми лампами под капсулой, в которой и плавало его тело, и компьютеризированными приборами со всеми показателями его жизнедеятельности.

Я привычным движением щёлкнула по выключателю, и медленно, одна за другой стали загораться люминесцентные лампы, пока не добрались до капсулы-аквариума с телом мужа.

Таким его видеть не привыкла. И не привыкну!

Живым помню, любящим помню, голым в нашей постели — тоже. А тихим, истончившимся телом в питательной жиже, которое ни разу не дёрнулось в мою сторону — нет.

Руслан всё ещё был в синяках, царапины только начали затягиваться. Гораздо быстрее, чем было бы будь он жив, но всё-таки чертовски медленно для меня. Я, спустя пару дней, уже бы бегала, потому так сильно хотелось поделиться с мужем хоть частичкой своей силы.

Приблизилась к аквариуму и прижалась лбом к стеклу. Руки и ноги Руса парили в жидкости, как в невесомости, трубки опутывали неземным чудищем. Было бы проще, если бы он лежал в обычной палате, обычной больницы?

Да…

Потому что никогда и никого я в таком состоянии не видела раньше, до Руслана. Это выглядело страшнее смерти — незнакомо и чуждо. А Кир говорил, что частенько ребят после операции видел в “оздоровительных ванночках”, и ему будто не страшно было.

— Русь, привет… — слабо начала я, но как всегда, в надежде на ответ. — Я сегодня тебя пойду спасать… — обеими ладонями и лбом уткнулась в крышку капсулы. — Исправлю всё, что натворила, — пальчиком поковыряла невидимое пятнышко на прозрачной поверхности, к которой продолжала липнуть. — Надеюсь, что ты меня дождёшься. А потом когда вернусь… всё тебе расскажу, как есть. Ты больше никогда не услышишь моих оправданий, никогда не заподозришь ни в чём из-за странных звонков. Не приревнуешь к Киру, хоть ты всё это и несерьёзно делал… Я знаю, ты у меня золото… А ещё я разрешу завести собаку и назвать её Людой, тебе ведь этого так хотелось, — умолкла на миг, словно глупая шутка могла совершить невозможное, но он не ответил… Как не делал этого все эти недели.

— И… если ты не вернёшься, я уйду к лифтёру Юрию Николаевичу… — пригрозила в том же нелепом тоне. — Ты же знаешь, он всегда любил подсматривать… — но и эта шутка осталась без ответа. — Надеюсь, ты не скучаешь… И надеюсь твои версии в других мирах — не подкачают! Даже представить не могу, что в твоей жизни что-то могло пойти не так. Ты же всегда жил по правде, без всяких ужасных выборов, обманов… Настоящий мужчина. Человек… Я помогла-то так… ерундой. — словопоток не иссякал, но это от нервов, да и вычитала, что с человеком в коме нужно говорить. Даже о ерунде. Главное много болтать.

— Как думаешь, завоюю тебя снова? Если честно, даже волнительно как-то. Ты заново в меня влюбляешься… Яркие эмоции, волнение — прямо ожившая мечта. Интересно, для меня тоже будет как в первый раз или я нагло размечталась? — придурковато хихкунла.

— Размечталась, Кирюшка, — на секунду мне почудилось, что Рус заговорил. А потом накатил жуткий страх, потому что, видимо, я стала забывать голос Руслана. Голос был не его — за моей спиной стоял Кир.

— И ничего не размечталась, — обиженно фыркнула, оглянувшись. Кирилл радостно улыбался, словно шалапай, поймавший подругу на мелком хулиганстве. Он обожал включать свою дурашливость не к месту. Как ребёнок. Милый, очаровательный, которого хотелось затискать, прижать к груди, а порой наказать!

Как мне кажется, на это женщины и велись…

— Хеееей, Русссс! — диковатой манерой поздоровался Кир с другом и постучал по аквариуму. Это не впервой. И меня это постоянно напрягало. Вот и сейчас, дёрнулась будто боялась, что стекло лопнет.

— Ну-ну, не ссы, Кирюшка! Стекло бронированное! — подмигнул мне ободряюше. — Смотри! — Для вида Кир сгрёб с медицинского столика на колёсиках, который ютился между капсулами, металлическую ванночку для инструментов. Подбросил её на руке и прямёхонько швырнул в соседний, пустой аквариум.

Секунду зависшей тишины полёта нарушил жуткий звук, а стекло крышки тотчас покрылось паутиной трещин.

— Опана! — глухо брякнул Кирилл, под аккопмпонимент бряцнувшей на пол ванночки.

Я смерила друга недовольным взглядом, а он кривовато ухмыльнулся:

— Китай! Сразу видно! Поэтому и не работал. А наш-то в норме…

Я остановила его ладонь за миг до нового удара по боку аквариума Руслана:

— Не надо, — сглотнула набежавшую слюну и отвернулась от внимательного взгляда Климова.

— Ты чего? Мы его вернём, Кир, — затараторил он, теряя самообладание. — Кирюш, эй!

— Не надо! — уже против его рук и слов попросила я. — Дай пол минутки. Иди, я догоню…

Я не обижалась на Кира никогда.

Что мне не нравилось? То, что голос Руса становился блеклым! То, что я не помнила его запястье на ощупь! То, что моё сердце излечивалось…. так же быстро, как могло вылечиться тело.

Это было подло по отношению к мужу. Это было скверно по отношению к нашей любви! Это было непростительно по отношению к НАМ и прошлому!

Это было нечестно, но женщины-теневики обладали удивительными силами… Даже душевную боль умели укрощать. Это было бы спасением, но я не хотела! Мне такая поблажка не нужна.

— Я вернусь к тебе и… с тобой! Всё будет, как прежде…

Глава 4

Глава 4

POV Кира

На этот раз у люка нас ждал дед. Пятничная тишина теперь никак не удивила, все на заданиях, только три молодых парня-стажёра мялись на пустом пятачке в попытках изловить одну несчастную тень по имени Егорка.

Егорка у нас был вроде домашнего любимца — все на нём тренировались, дед его самолично в своё время поймал.

— Бойцы! — крикнул дед, стоило нам приблизиться. — Егорку — в капсулу и в кладовку, сами строчки писать! Не до вас.

- Так точно, Виктор Сергеевич! — дружно отчеканили стажёры, вытянувшись как заправские вояки. Без видимых усилий заловили Тень, запихнули в тюремную капсулу и в три прыжка исчезли из поля зрения.

- Видели как шустро в тепло драпанули? — присвистнул дед. — А главное, до этого, видите ли, Егорка ну никак не поддавался… — пожурил насмешливо.

- Так они ж его ментально пытались, — хмыкнул Кир, глядя в сторону, где скрылись стажёры.

- А задания такого не поступало! Ментально… — развёл руками дед. — Надо было хоть КАК-ТО! Олень-добрый день… — прожевал любимую присказку дед и поманил нас за собой.

Вместо привычного кабинета “главного тренера” мы поплелись к люку “экспериментаторов”. Их уровень был глубоко под землёй, и спускаться приходилось на лифте, так что для меня это было в новинку. Все уровни до третьего, а я бывала только на таких, имели самые обыкновенные лестницы, а тут, вон оно что, целый лифт.

Да, я была настроена скептически. Экспериментаторы, они же “Научный отдел”, ну, никак не вызывали доверия.

На месте нас встретил “очкастый мальчик”, коих тут было пруд пруди, и все они смотрели на деда с благоговением, как на святого. Это понятно, благодетель, спонсор, да ещё и тренер оперативников… Эт тебе не хухры мухры!

— Знакомьтесь, Герман Львович, — пробасил дед, махнув на тощего ботаника, а на фоне бывалого оперативника научные сотрудники ещё больше уменьшились.

— Г-гера можно… — промямлил мальчик, а по-другому его и не назовёшь, и робко улыбнулся. — В-все свободны, друзья, — чуть повысил голос, обращаясь к остальным сотрудникам. — П-пятница!.. — Он даже поднял руку, будто стакан в честь друзей поднял, ну ни разу не подозрительный научный сотрудник Гера.

— Дед, ты ему точно доверяешь? — шепнула я. А сомнение укреплялось. Уж больно он был… ботаник.

— Точно, точно, — закивал дед. — Гер, мы в кабинете подождём! — загадочно обронил Виктор Сергеевич.

— Л-ладно, — зажато кивнул парень, будто в “кабинете” его ждали пытки. Сексуального характера. От нас троих. И не по разу.

Дед опять нас куда-то повёл, и в моём представлении — это был подвал, а не кабинет.

— В этот люк отродясь никто не ходит, — по ходу завёл речь. — Седьмой уровень считают уровнем для психов, потому что…

— Полигон — место для оперативников, а не очкариков, — хором ответили мы с Киром.

— А уж то, куда мы-ы идём… — дед многозначительно покачал головой. — О том, что у Геры тут “офис” никто достоверно не знает, — таинственно усмехнулся. — Мало того, что никому это не интересно, так ещё и поверье есть, что если сюда заглянуть — учёные непременно уговорят кого-то профинансировать, — хохотнул своей шутке.

Мы с Киром переглянулись, ответив деду выдавленными улыбками. У нас другая байка ходила. Старая как мир: кто сунется к очкастым — у того яйца отвалятся и очки вырастут. Что поделать, не любили у нас науку и заучек, прозябающих за ней жизнь.

Только грубую силу! И чем грубее — тем лучше!

— Они же вечно голодные, — пояснил значимо “учёный” тренер, — вечно на что-то просят… А кто это любит? — цыкнул сожалеюще. — Никто…

— Деда, — протянула я. — А то, что мы собираемся сделать… Это же совсем незаконно да? — осторожно уточнила.

— Совсем! — отрезал категорично, разрушив моих хрупкие надежды, что миссия по перетаскиванию Руси хоть на каком-то уровне будет легальной.

— Так и думала, — пожала плечами, скорее обречённо, чем согласно. — Ну-ну, что дальше? — отмахнулась от неутешительных мыслей, что собиралась нарушить массу законов, ещё и близких в это втянуть.

— А то, что фактически, все срать хотели и на седьмой уровень, и уж тем более на подвал… — дед покряхтел, отпирая какой-то замок, не желающий отпираться, — Геры.

Мда… Подвал выглядел как сияющая лаборатория сумасшедшего профессора, а судя по тому, что всё это время мы постоянно спускались всё ниже и ниже, находился не выше девятого, а то и десятого уровня.

- Ну вот, как-то так… Никто сюда не ходит. Ребята Геры про это место ни сном, ни духом… Олень-добрый день, — усмехнулся дед и почесал боярскую бороду. — Они-то просто в комнату заходят, а мы сразу по лестнице пошли.

- А для них стало-быть и лестницы нет?

- Не-а, Гера ловко нахимичил как-то. Не то двойные стены, не то ещё что, но про это место точно никто не знает, так что бояться — отставить, — протянул приказным тоном. — Присаживайтесь, — кивнул на округлые стулья прикреплённые к стене. — Будем вам путешествие организовывать…

- Ну что, милая. Начнём с того, что путешествие между мирами — не самое простое и не самое приятное занятие, — начал дед, точно бывалый лектор. — Вы переместитесь в тела своих копий того мира. В этот час, и в этот момент…

— А узнать, куда именно нас выбросит можно? — уточнила с волнением и с надеждой посмотрела сначала на деда, потом на Геру.

— Предсказать, где они сейчас находятся невозможно, — пояснил он и выглядел так, будто минимум на двадцать лет повзрослел. Даже заикаться перестал. — Они не марионетки! У них своя жизнь, поэтому действовать будете по обстоятельствам. — Я слушала, затаив дыхание. — Ваши тела останутся с нами, мы обеспечим им спокойное существование на время вашего отсутствия, но раз в три дня вам нужно восстанавливать силы.

— Придётся возвращаться? — хмуро бросил Кир.

— Нет, — качнул головой Гер. — Переходы туда-сюда через наш мир очень энергозатратны для тел и душ.

— Тогда как быть? — продолжал допрос Кирилл. Оно и понятно, он привык узнавать о мелочах операции до её начала, а не тыкаться мыкаться уже на месте.

— Есть у меня одна знакомая провидца…

— Ого, — хмыкнул Кир, — Виктор Сергеевич, а вы у нас с врагом связь наладили?

— Она не враг, — опять почесал бороду дед. — Хорошая и полезная в нашем деле, — на Гера посмотрел и парень тотчас рьяно закивал. — А что важнее… — палец вверх. — ОДНА на все миры! — значимо выделил и мы с Киром изумленно переглянулись.

— Охренеть, — первым озвучил наши мысли Кирилл. — Она же…

— Да, — разулыбался в усы дед. — Кладезь, сокровище…

— А то, — кивнул Кир. — И место ей в тюрьме! — не разделял радости деда. В Кирилле сейчас больше оперативник говорил, которому часто приходилось за всякими разными “одарёнными” миры перекапывать. Ну или пытаться исправить, что вот такие “сокровища” натворили.

— Поверь, её дар — хуже тюрьмы, — Виктор Сергеевич мрачно пожевал губы, — и тем паче, не мы её нашли, — с толикой досады. — Она настолько сильна, что мы её бы и не заметили — хорошо щит вокруг себя удерживает, но зато сама с нами связалась. И уже помогала, — секундой погодя добавил.

Мы с Киром задумчиво молчали, но когда пауза стала слишком длинной, а выхода другого я не находила, решила вопрос за нас:

— Я согласна!

— Вот и ладненько, — потёр ладони дед. — Другого выхода всё равно нет.

— Как её найти? — вклинился опять Кир.

— Я оставлю наводку на Марью Ивановну, — улыбнулся дед. — А как я её называю: Марь Иванна, — протянул любовно, пять бороду погладив.

— Дед, ты что влюбился? — вытаращился, потому что не помнила за дедом таки веселых порывов с нежностью имена произносить. Да и в глазах блеск был загадочный. Бабуля-то давно умерла, дед мало о чувствах распространялся и всё больше времени проводил на работе. Потому и сложилось о нём впечатление: стальной, несгибаемый, малоэмоциональный… одинокий волк.

— Да что ты всё любоф, — отмахнулся деде. — Хорошая женщина!

Но я укрепилась в мысли, что дед к ней неровно дышит.

— Дом? Квартира? — напомнил о себе Кир.

— Домик небольшой. В квартире сложно обустроить её дело…

— А какое у неё дело? — пуще нахмурился Кир.

Дед помялся несколько секунд и цыкнул:

— Лечебница для нелегалов.

— Твою мать! — вытаращился Кирилл. — Виктор Сергеевич, — протянул осуждающе и выражая, как разочарован моим дедом.

— Отставить! — рявкнул Дед. Он вообще не терпел, когда его осуждали и обсуждали его решения и поступки. — А то вообще миссию отменить придётся!

— Не-не-не, — рьяно замотала я головой. — Меня всё устраивает, — и недовольно кулачком ударила Кира в плечо.

— Так точно отставить, — буркнул Кирилл, на меня даже не глянув.

— Она очень вам пригодится! — заверил Гер. — Без неё не справиться! — важно заявил. — Восстановление! Она это обеспечит! Это очень важно! А она силы восстановит и создаст новый телепорт, переместив вас в следующий мир, если в этом нужной души не найдёте. И конечно же, если миссия удасться, Марь Иванна поможет вернуть вас в наш мир и душу эмигранта по всем правилам направит жить в нужное тело.

Звучало заумно, но очень сладко для меня, дико желающей быстрее отправиться спасти любимого.

— Мда, доверить свои души провидце, по которой тюрьма плачет, рискованно, — почесал затылок Кир.

— Но другого варианта нет! — отрезал дед. — Миссия у вас не поддаётся документированию и не найдет поддержки ни в одной инстанции. Придётся идти на риск. И это так. Мы работали раньше с телами — это одно, — разжевал для нас дед. — перемещение душ — более сложная задача, потому что душа — такая нематериальная субстанция, уследить за которой крайне сложно. Поэтому…

- Согласна!

Мой крик испугал Геру. Он аж отшатнулся. Кир на меня как на болезненную глянул:

— Милая, для перехода и выполнения задания нужен хорошо продуманный план, детализация…

- Ты оперативник или кто? — надоело жевать теорию. — Тело Руси скоро начнёт умирать. Нет времени на ликбез. Ты умный! Всё знаешь, многое умеешь. Будешь меня натаскивать по ходу, — мне это казалось логичным и правильным. — В конце концов я теневик! — не без гордости, хотя раньше никогда этим не тыкала.

— Теневик, — согласился без радости Кирилл и задумчиво уставился на наши переплетённые пальцами руки — это я в него вцепилась, требуя поддержки.

— Если это и правда то, что ты хочешь, — тяжко вздохнул. — Если будешь счастлива…

— Буду, — закивала болванчиком. — Я должна вернуть мужа!

Гера уложил нас с Киром рядом на широкую панцирную кровать — будто прямиком из детства, из бабушкиной дачи.

- Я н-не знаю, как без п-подготовки… — вновь проблеял Гера.

- Нормально, — уверила его я. — Ты главное запули, а мы там дальше… разберёмся!

Гера кивнул:

— Приготовились… — пауза, и я затаилась. — Три, два… — боязливо косился на меня парень, а я только и успела, что поймать взгляд деда.

— Один…

Виктор Сергеевич улыбнулся, подмигнул и… всё исчезло.

Ге-ра!

Паника подкатила к горлу.

Я была на грани заорать, потому что меня ослепила вселенская темень. Секунда — мрак покачнулся, меня невидимой волной понесло куда-то в никуда, мглу не прорезала безграничная стена… и меня к ужасу прямо в неё несло неуправляемым локомотив.

— Не-е-ет! — позорно завопила, за несколько секунд до столкновения и даже руками попыталась закрыться, словно это могло меня спасти от размозжения, но в следующий миг…

Глава 5

Глава 5

POV Кира

В голове отчаянно долбилась кровь, мир пошатнулся, хотя вернее перед глазами всё плыло, а мир… мир… сморгнула, фокусируя зрение… мир был яснее ясного!

Чтобы не упасть, ухватилась за то, что под рукой было — край стола. Непонимающе обвела глазами незнакомое помещение.

У нас получилось?..

Получилось! Только где я?

— Кир, — из зависания вырвал незнакомый голос, но уверенно меня окликающий. Мужской, и через секунду ко мне в столовую, а судя по обстановке это была она. Заглянул парень примерно моего возраста.

— Детка, ты что тормозишь? Я жду, — очаровательный на лицо, но совсем не в моём вкусе, а когда он ко мне подошёл и, хозяйски сжав зад, чмокнул в губы, я на химическом уровне поняла — не в моём вкусе — это мягко сказано.

— П-прости, — руками в грудь упёрлась и настойчиво отстранила незнакомца. Обстановка совсем не походила на ту, что я помнила. Ни Гера, ни деда. Значит… получилось.

Только вот Кира рядом нет…

— Мне нужно сбегать по делам, — выдавила находчиво, руки парня с моего зада аккуратно отняла и положила ему же на ягодицы, будто там им и место. — Я… не скоро, — отчеканила сбивчиво, и торопливо поспешила на выход.

— Детка? — в спину нагнало недоумение парня, а я, заплутав в комнатах, остановилась у входной двери.

— Кир, ты куда? У нас же…

— Важно! — кивнула значимо, суматошно соображая, как открыть дверь. Щёлкала замками, но их было много и это злило.

— Дай я, — меня отстранил парень и быстро всё отворил. — С тобой нормально всё? — нахмурился, взявшись за ручку входной двери, но её не открывая, смотрел на меня настороженно задумчиво.

— Да, — напустив легкомыслия, отмахнулась. — А у нас машина есть? — улыбнулась, стараясь показаться непринуждённой. Но куда уж тут! Какая непринуждённость, когда таких вещей не помнишь, прямо ха-ха Кира, как смешно!

— Д-да, — совсем растерялся парень. Кивнул на тумбочку возле вешалок. Я сгребла брелок и документы, которые лежали тут же — удачненько. Похоже на меня… Миллион сумок, и документы проще сразу вынимать, чем потом понять, что они остались дома. Хоть в чём-то повторяюсь.

— Круто. Спасибо, что ты такой понимающий, — похлопала незнакомца по плечам странным благодарно-извиняющимся жестом и быстро покинула квартиру.

Район был знакомым, потому что я была в своём городе.

В НАШЕМ городе!

Но где искать Кира? И где искать Руса?

Даже не думала, что такие вопросы могли возникнуть. Зато теперь я вспомнила мудрый взгляд деда и его коронное: «Милая, для перехода и выполнения задания нужен хорошо продуманный план».

Да, теперь мои легкомысленные мысли: «На месте сориентируюсь. Я знаю Кира и Руса — я их найду», — показались отчаянно глупыми.

Я никогда не выходила в «поле». Но в чём не сомневалась — я найду их, чего бы мне это не стоило.

И уже на следующем повороте сверкнула к южному району.

В целом местечки все знакомые. Я всегда хотела тут жить, неподалёку от любимого бара, только вот квартиры тут стояли, как крыло от самолёта! За съём — две трети зарплаты! Купить — вдвое дороже, чем в нашем спальном райончике. Мы обычно таксу сюда вызывали, отбегали от бара на пару метров и мол, мы не тусовщики. Тут же сетевой супермаркет, старый-добрый. Только у нас он “Пятёрочка”, а тут “Семёрочка”. Прям как у Пушкина… Тройка! Семёрка! Туз…

И ровно там где ожидала, нашёлся и бар. Входила в него как обычно, и даже не удивилась, когда за стойкой бармен знакомый оказался:

— Здоров, Рич, — махнула мужчине, садясь на хокер. Бармен меня смерил чуть удивленным взглядом, но кивнул. Запоздало вспомнила, что я в другом мире, и возможно в нём Рич меня не знал. А может он тут был вовсе и не Рич…

— Воды, — похлопала ладошкой по стойке. Пока ждала заказ, крутанулась лицом к залу и обвела его взглядом. Каково же было моё удивление, когда за дальним столиком в темноте бара увидела… Русю?! Лежащего лицом в стол рядом с бутылкой водки.

От счастья чуть не заорала ему. И даже с хокера соскочила, но приятный голос Кирилла:

— Ты уверена? — и хват за плечо остановил.

— Кир, это он! — шепнула другу, нашедшему меня не смотря переход в другой мир.

— Он, но не он! — ворчливо буркнул Кирилл, продолжая удерживать на месте.

— Могут быть совпадения: по местам, лицам, но суть… человека… её нельзя предсказать, рассчитать… Мы не знаем, что от него ожидать, и что он собой представляет.

— Шутишь? — со злым недоверием покосилась на Кира. — Это РУСЯ! Глянь на него! Мы с ним познакомились как? — хмуро напомнила. — Вот, — кивнула своим мыслям. — Но в этом мире мы ему видимо, не попадались, потому парень одиноко лежит и никто его не спасает из болота, из которого мы его в своё время вытянули!

— До сих пор лежит? — скептически вскинул брови Кирилл. — Тенденция? Она грозит алкогольной зависимостью.

— Чёрт, Кир, — начала выходить из себя. — Мы в этом мире зачем? — строго припечатала взглядом и дёрнула плечиком, сбрасывая тяжёлую руку друга. — Вот именно. Найти моего Русю. Нашли! — кивнула рьяно. — Теперь нужно влюбить и вернуть, — решительно завершила, опять глянув на мужа.

— Не забывай в этом мире у него другая жизнь. И другие могут быть интересы.

— Намекаешь, — сморщилась, — что он может быть ГЕЕМ? — даже смешно стало.

— Я этого не говорил, — Кирилл нахмурился. — Да и о другом я. Но знаешь, — качнул головой, задумчиво смотря в сторону друга, — с чем чёрт не шутит?!

— Да иди ты! — вознегодовала. — Он не гей. Я это докажу. Или быстро верну на путь истинный. И он, этот путь — я! — добавила категорично. — Смотри и учись, — втянула воздуха и направилась к Русе.

— Привет, — остановилась возле его столика. — Привет, — повторила, чуть его плеча коснувшись.

— М-м-м? — вскинул на меня пьяные глаза Руслан…

Я несколько секунд зависала, глядя в, казалось бы, родные, но сейчас такие пустые глаза Руси, не в силах вспомнить, как в своё время в нашем мире мы начали общение.

Вроде, тогда это был Кир. Всегда более открытый к общению. Но сегодня — это моя война… Я бросила на друга спасительный взгляд, но он, точно гордый лев, восседал на хокере и потягивал пиво, если судить по цвету жидкости и пенной шапке. На меня не смотрел, но в его спокойствии и непринуждённости я чётко видела готовность к прыжку, если будет опасность.

— Если у тебя горе, я понимаю, — сорвалась с губ идиотская фраза. Вообще у Кира такие реплики всегда лучше выходили и в тему. Он будто был создан человеком, начинающим знакомство.

— Праздник, — ухмыльнулся пьяно Руслан.

Я с сомнением покосилась на полупустую бутылку водки.

— Но готов с тобой поделиться счастьем, — растянул улыбку шире.

Мда, я не умелица заводить знакомства — он тем более.

Разговор у нас был, как в худших любовных романах, но я привлекла внимание желаемого объекта, он изъявил желание со мной пообщаться, стало быть одна треть дела сделана!

— Согласна, — кивнула, сев напротив него.

Смотрела… и не верила счастью. Мой Руся! Чуть потрепанный, заросший щетиной, припухший от употребления алкоголя, но МОЙ муж! А когда он заговорил, я даже заулыбалась. Он рассказывал глупые моменты из жизни. Казусы работы, именно так, как бы это делал мой муж. В душе теплело, хотя скорее в теле жар разрастался от выпитого алкоголя, которое пригубляла за компанию. Я задавала вопросы, всё больше убеждаясь, что этого претендента на роль Руси смело можно забирать. Он, посмеиваясь, отвечал, хотя его исповедь начинала горечью отдавать и нытьём\жалобами на своё несовершенное житьё\бытьё и всё по вине кого-то, кто в тот или иной момент жизни заставлял его делать неправильные шаги. В общем, за несколько часов сидения, узнала:

Он менеджер в авто-салоне.

Не женат.

И подруги нет. «Радость» расставания он и отмечал вот уже который день. А меня позабавило, видимо судьба сделал такой ход мне на удачу!

Детей нет.

Родители умерли…

Жизнью в этом мире недоволен и “готов свалить к чёрту!” — его же слова.

Больше меня ничего не интересовало. И тем более я собиралась предложить в альтернативу “чёрту” — другой мир. И как по мне он был куда перспективней жилища рогатого.

Так что: согласна, готова, заворачивайте, забираю!

— Русь, — хотела было озвучить вопрос, который по трезвому, — и по нетрезвому, — вряд ли бы осмелилась задать.

— А? — хмельно качнул головой, не в силах фокусировать взгляд на мне и только я открыла рот: «А хочешь…» — уткнулся лицом в стол. В этот раз… уже всхрапнув.

Мысленно поорала, но истерить было некогда, поэтому обернулась и махнула терпеливо ждущему нас Киру. Со стороны нас могли за клафилинщиков принять, ей Богу, но что поделать! В любви и на войне… все средства хороши!

— Ты уверена, что этот неудачник и нытик тебе нужен? — окатил пьянющего Руслана скептическим взглядом Кирилл.

— Он не такой, — жестом остановила друга от дальнейшего уничижения моего благоверного, хотя голос предательски дрогнул. — Просто у него не было нас. Всё это время! Вот ему…

— Какое время-то? Этот пассажир — та же пьянь, какую мы тогда нашли! Только выдержки шестилетней!

— Кирилл! — я смерила его таким взглядом, что в купе с полным именем и ударением на двойной “Л” — было просто бомбой!

— Забираем? — видимо надоело мое бормотание другу, но уточнил с надеждой на обратное.

— Да, у нас я сделаю из него прежнего Русю! — вот теперь я была — сама уверенность! Я ведь вносила небольшие коррективы в становление личности мужа раньше, почему сейчас нет? Да, делала это не сразу и очень осторожно, но тут маленький экспресс-курс и вуаля!

— Надеюсь это то, что ты хотела, — недовольно пробурчал Кир, но помог Руслана из-за стола поднять. Растормошил до состояния «он как-то мычал и глазами хлопал» и, подставив плечо, последовал за мной, расчищающей им путь к выходу.

— Спасибо! — У бара чуть притормозила, на стойку Ричу бросила тысячу, которую незаметно из кармана Руси достала, пока помогала его вытащить из-за стола.

На улице замялась.

— У меня машина, — заявила почти с гордостью.

— И у меня, — кивнул Кир.

— Но ты пил, — нахмурилась.

— Пиво, для вида, а ты водку… за компанию, — рассудил наглый рыжий и ещё расстрельно улыбнулся.

— Ррр, — глаза закатила и пошла в сторону, куда утягивал Руслана Кирилл. Мой благоверный этого мира едва ногами передвигал и я подставила плечо с другой стороны. Так вроде быстрее получалось его тащить.

— А всё не так сложно, да? Одинокий, несчастный! Бро-ошенный, — я исхитрилась и ласково потрепала муженька по щеке.

А уже через пять метров возненавидела своего “лапочку”, которого тащить было — адом.

— И почему не придумали мобильных телепортеров? — ворчала, понимая, что Руся тяжёлый и неудобный, а мы пока не пришли к тачке Кира, который её припарковал, как назло, подальше от бара.

— Потому что такие штуки быстро могут взять в оборот на чёрном рынке, и тогда нам работы прибавится. Знаешь ведь, только дай волю — и начнутся скачки кто куда. Поэтому и между теневиками полиции нет таких разрешений — гулять просто так. Только по делу. Только согласовав всё с начальством обоих миров. И только собрав веские доказательства, подтверждающие необходимость операции. Наш случай был вне работы службы и, мягко говоря, запретным. Где это видано, мотаться по мирам и забирать желаемые души?! Так мы начнём миры друг друга прочищать.

— Да я уже поняла, что дед нарушил закон. Но ведь мы тихонько, быстренько. Одну душу заберём всё… никто и не заметит. Руся ведь незначительная личность в мире. От его исчезновения ничего не случится глобального… наверное, — добавила неуверенно.

— Поэтому дед и разрешил, — кивнул друг.

— А ты знаешь, куда нам ехать?

— Да, координаты мне дали, вот только…

Кир заткнулся, потому что мы неспешно шли качающейся троицей по тротуару, а бухой в стельку Руся между нами затянул громкую песню. Не знаю, с какого перепугу он вообще решил показать свои вокальные способности. Ещё и народ по пути встречался, нам приходилось тесниться и изображать непринуждённость. Несмотря на глубокую ночь, город гулял. Выходные на носу, рабочая неделя позади… сам бог велел… Потому и народу много и машины туда-сюда разъезжали.

— Боже! — поморщилась визгливо-крикливому голосу мужу из этого мира. — У меня так башка треснет. Может, — несмело решила озвучить мысль, — его вырубить? Так будет проще…

— Мне нравится, — согласился Кир, — и тут оставить.

— Кир, — возмутилась глупой шутке.

— А мы куда? — словно назло очухался Руся.

— Домой тебя отвезём, — поспешно заверила, на что Кир недовольно качнул головой.

— О-о-о, — начинал с задумчивого протягивания, а закончил удивлением Руся, когда заметил, что его с другой стороны поддерживает незнакомый тип:

— Ты кто? Я чёт не помню тебя? Мы знакомы?

— А то, — кивнул сдержанно Кир. — Я её…

— Брат? — со смешком перебил Руслан. И на меня покосился. — Рыжие наступают? — с недоумением опять глаза с меня на Кира перевёл. — И чё вам от меня нужно? — прытко для такого нетрезвого состояния высвободился на нас. На неровный шаг отступил:

— Ограбить хотите?

— Рус, ты в своём уме? — пыталась вразумить копию мужа. — Ты пьян, мы решили тебя до дома довести!

— Да? — покривился Рус. — Это… как его, — оглянулся, явно не понимая, где он и что происходит. — А где мы?..

— И? — Кир на меня красноречиво посмотрел.

— Что и? — вознегодовала. У меня не было желания бухому Руслану рассказывать правду. Он неадекватный! — Выруби его! — поморщилась своей наглой реплике.

— Чё? — встрепенулся Руслан, нелепо сжав кулаки, и изображая стойку супер-бойца. Я опять закатила глаза.

— О да, он грозен, — едко хохотнул Кир, подперев руками бока. — Боюсь, мне с ним не справиться!

— Правильно! — шатаясь, вёл смехотворную битву с тенью Руслан.

И откуда он такой борзый взялся… Мой Рус был тише воды ниже травы, а этот прямо… дерзкий тип. Правда больше нелепости, но всё же…

Когда мы приводили в порядок ТОГО Руслана, он бормотал что-то искреннее и очень печальное. На нас смотрел без отчаяния, без жалких пьяных глаз, умоляющих понять и простить. ТОТ Рус и правда был другим, и Кир, явно первым это заметил, но с другой стороны… это же один и тот же человек, просто в немного иных обстоятельствах.

— Как думаешь мне с им махаться или дождаться когда сам себя покалечит?

— Я думала ты его друг! — подбоченилась.

— Друг! — кивнул Кир. — Нашего Руси. А этого не знаю. И вообще, тебе с ним надо было поговорить до перехода. Ты помнишь, что дед сказал? — наехал на меня Кирилл. — Если он не по своей воле перейдёт в наш мир, его душа не справится с нагрузкой и он с ума сойдёт. Ты должна его подготовить, он должен быть согласен…

— Но не пьяному же, — махнула на Руса, тотчас прикусив язык, потому что его не было. А в следующий миг среагировала на истошный визг машины и глухой стук. Крутанулась на звук, и внимание тотчас приклеилось к покарёженному капоту тачки на дороге и обездвиженном теле возле колёс…

— Нет, — тихое вырвалось. — Нет! — отчаяньем наливался голос. — НЕТ!!! — взвыла, бросаясь к Русе, но меня не пустил стальной хват: кольцо рук поймало в плен, не позволяя и шага сделать.

— Пусти! — визжала, но лишь ногами по воздуху перебирала.

— Нет, Кир! — в себя впечатал Кир. — Не смотри! Не смей, — твердил, пытаясь отвернуть от дороги.

— Пусти! Пусти!!! — бесновалась, истерично вырываясь из рук друга, и с тем же упорством он меня уволакивал прочь от места ДТП.

— Душа! — твердила как заклинание. Она нужна… мы же можем…

— Нет! С душой не договориться, не тупи, — упирался Кир. Я не хотела слышать этой жуткой правды, но ничего веского бросить не могла.

Сердце частыми ударами таранило грудь, меня лихо колотило от ужаса. И когда меня запихивал Кир в тачку, накатил шок от безысходности. Я жадно дышала, смотря в одну точку, не в силах вырваться из лап увиденного кошмара.

Это я виновата!

Опять я…

Второй раз я…

Глава 6

Глава 6

POV Кира

Сколько мы ехали, не знаю, Кир вилял по улицам, уходя от возможного хвоста, а меня не отпускали ни смерть Руса, ни мужик за рулём, и мысль, что я опять стала причиной смерти…

— Кир, не смей себя винить, — буркнул Кирилл. Его голос нарушил висящую тишину в машине.

— Но я виновата. Не досмотрела, а он был так пьян…

— Я тебя умоляю, — шикнул Кир. — Он был недалёким и жалким…

У меня в голове не укладывалось, как мог Кирилл говорить такие злые и жестокие слова о друге! О лучшем друге!

— Не это причина для смерти!

— Нет, но вспомни, что дед сказал? Судьба… если в нашем мире Рус уже умер, в других он тоже должен умереть. Значит, это было его время, а мы всего лишь не успели…

— Думаешь, это судьба? — с сомнением покосилась на Кира.

— Да! — рыкнул друг. — Ибо не хрен было на проезжую часть выходить в неположенном месте. Водила просто не успел среагировать…

— Сомневаюсь, — глухо отозвалась. И тотчас картинка происшествия опять встала перед глазами. Как я таращусь на Русю, валяющегося без движения. Меня оглушает чей-то вопль. К телу бросаются прохожие:

— Мёртв! — вердикт прилетает через несколько секунд.

Я бьюсь в истерике в крепких руках Кира, а глазами дико обвожу толпу, пока не останавливаюсь на лобовом стекле машины, сбившей Русю. За рулём — мужчина, до сих пор сжимает руль, и смотрит на меня… Прицельно, настолько пронизывающе четко, что я умылась холодным потом.

Мужик с бесстрастным лицом, но в его хладнокровии было больше опасности, угрозы, обвинения и даже… приговор!

Кривая ухмылка лишь на миг скользнула по губам, а в следующий мир зрительный контакт был разорван. Мужик выскочил из тачки и, растолкав толпу, которая его пыталась удержать, бросился с места преступления.

Или показалось?..

Я многое придумывала после аварии МОЕГО Руса, многое накручивала и потом понимала, какая это чепуха. Так что давно привыкла — подозрения порой были беспочвенны и глупы, и про них лучше и не говорить никому. Кроме, Кира, конечно.

Я и теперь, нехотя, выдала всё, что чувствовала, понимая, что даже на самый больной дегенеративный бред он не посмотрит сквозь пальцы и не даст таблеточку феназепама.

— Уверена, что он не волновался? Может, шок? Глубокий… — допытывался Кирилл.

— Он. Смотрел. На меня. С ненавистью! — разделила по словам. — Такое впечатление, что он… знал, кто я. Знал, зачем я тут и поэтому устранил Руслана!

— Это ты, конечно, загнула, — нахмурился Кир, ловко управляя машиной и поворачивая на перекрёстке.

— О нашей миссии только Дед знает и Гер. Думаешь, кто-то из них бы нас сдал? Зачем им это? Дед бы ни за что! Гер — он мутный, потому что ботаник. Но если Деда уволят, ему вообще никаких дотация на его безумные проекты не прилетит, только благодаря Виктору Сергеевичу лаборатория жила. Так что и у него не вижу резона — сама понимаешь, голова с плеч. Да и полиция теней в этом мире не могла бы нас так быстро вычислить.

— А если он не из полиции? — повернулась к Киру. — Что если он один из теневых провидцев?

— Но тогда откуда он знает о нас?

— Не знаю, — огрызнулась, потому что ответов не находила, и собственные догадки озвученным казались нелепыми. — Прости, — бросила виновато. — Ты прав, я накручиваю. Видимо от шока, — решила съехать с момента. Если Кир не видел ничего странного, значит и мне не стоило выдумывать то, что могло от страха померещиться.

Но глаза против воли ошпарило, накатившими слезами.

— Ты не думай, что я зверь какой-то, — вдруг нарушил тишину Кир. — Но этот Рус… мне сразу как-то не зашёл… Я вспомнил тот день, когда мы нашего Руслана нашли и… ну не срослось у меня. Картинки не подошли друг к другу. Он искренним таким был. Душевным. С мужской печалью в глазах, — последнее с высокопарным тоном, Кир — актёрище. — У того Руса и взгляд был осмысленный, не жалкий…

— Не требующий понять и простить, — закончила за друга, понимая, что это почти мои мысли. — Ты точно не телепат?

— Точно, — рассмеялся Кир. — Короче! Этот экземпляр — не наша история. Мы найдём Руса, Кирюш. Правда. И он будет не каким попало и первым встречным-поперечным… А насчёт смерти, не смей накручивать. Дед сказал, что любого из них в этой жизни теперь тоже будет караулить смерть. Нам главное успеть первее неё… и убедить, что нам душа Руса нужнее!

— И куда дальше? — я угрюмо смотрела на дорогу.

Мы выехали за город, стремительно темнело и теперь только свет фар оживлял картинку.

Вообще от этого мира осталось странное, вязкое ощущение, будто от был по сравнению с нашим каким-то заплесневевшим, несвежим. Как позавчерашняя булка, рядом со свежеиспечённой. Даже эта трасса не навевала романтическо-приключенческих мыслей, дорога как дорога. И деревья неуютно голые. И ям нет — непривычно, стерильно.

— Валить отсюда нужно в новый мир, — пожал плечами Кир.

Между нами висела ощутимая поэтичная тишина, какая бывает между близкими людьми. Я не могла говорить — устала. Кружилась голова и отчаянно путались мысли.

— Сейчас до Бабки Ёжки домчим…

— Как ты её уважительно, — нашла силы оценить шутку друга.

— А то, такой персонаж… — И Кир ухмыльнулся точно сытый кот. Мы привычным бегом перешли от ссоры к тишине в мире, а потом к смеху. Такие вот весёлые качели.

— Никогда не встречал провидца единого на все миры, включая наш. Это же… как бог!

— Скажешь тоже, — фыркнула, но смутно понимала, что Кир прав. Существо, которому не нужно быть отдельной личностью в каждом мире… Одна на все. Хочу сюда, хочу сюда… Это огромная сила. Власть… вседозволенность!

— Она… что-то вроде старой пиратки-контрабандистки, нелегальная таможня!

— Ага, — согласилась всё больше понимая, что Бабка Ёжка в сравнении с Марьей Ивановной — проказница и только. — Она таможит, а мы потом ловим её дружков? Верно?

— Абсолютно!

— Куда катится мир… — качнула головой, и тотчас прыснула: — Миры крутятся возле неё, и мы как колобки к ней сейчас прикатим!

Кир тоже похмыкал дурной шутке.

Минут через десять Кирилл свернул с трассы на просёлочную дорогу и поехал по таким буеракам, что я всерьёз испугалась за тачку. Однако, спустя какое-то время впереди замаячил свет, дорога стала ровнее, а потом и вовсе преобразилась во вполне приличную брусчатку.

Кир притормозил перед стройным рядом дубов, которые как стражи росли прямо сквозь аккуратные плиточки, ломая их корнями.

— Мы к Марь Иванне, — проорал он в открытое окно дубам.

— Русским духом пахнет! — проворчал не то голос, не то ветер слишком мелодично прошелестел, а уставшая голова додумала.

— Иди к чёрту! — ответил Кир и расхохотался, потому что дубы, вдруг, растворились, будто умело наведённая иллюзия и брусчатка показалась совсем ровной, не поломанной.

— Какого хрена?.. — изумилась я, высовывая голову из окна.

— Да то же самое, что у нас на полигоне. Банальная защита.

Мы продолжили углубляться в лес, пока прямо перед нами на “тротуаре”, если можно представить его в такой местности, не возникла старушка. Очевидно, та самая Марь Иванна.

Я откинулась на спинку сиденья, будто только встречи с этой женщиной и ждала. И такая усталость накатила, хоть вой…

— Кир? — взволнованно позвал меня Кирилл.

— Ага, — выдохнула я и… опустошённо закрыла глаза.

— Да спит она! — ворчал надо мной старушечий голос, но как-то глухо. — Ну ты сам подумай, барбос, вы тут в чужих телах, да нелегально! Вам силы где брать? Ась? — кряхтела совсем рядом и словно назойливая муха, я даже попыталась отмахнуться, но к ужасу поняла, что не могу… и даже мысли стали вязкими и тягучими. — Вот тебе и ась! — продолжала бабка. — Клади на лавку!.. Да куда ты понёс?! Это я так, для красного словца, вон койка нормальная! — чертыхнулась негодующе. — Ты это, сам-то присядь! — пауза. — Легче дышится? — почти с участием. — Ага! Ну у меня ж тут лаундж-зона, полный чил! — самодовольно покрехала, повергла в шок такими словечками из бабуленного рта. — Хех! МолодЕж! — хмыкнула. — Эт я блогеров смотрю, ага. Ну не всех, конечно, — бурухтела под нос, — что уж там, но да-а-а. Эт, я в эпоху битников… Ой, чего завалился-то? — в голосе мелькнули нотки удивления, но без грамма сочувствия. — Выглядишь львом, а на деле котёнок! — досадовала насмешливо. — Подъём! — брякнула так, что даже я хотела тотчас выполнить приказ, да только тело всё еще меня не слушалось — будто песком было набито до веса неподъёмного.

— Уууу, вы прям мальки ребята… Так! — голос стал истончаться. — А ну-ка, потаскай её ещё малёх, — теперь совсем стих, исчез и наступила глубокая тишина. Такая вязкая, будто я очутилась в капсуле-чистого мрака. Не живительного, но и не губительного. Пока сон не стал каким-то слишком реалистичным и ярким. Настолько настоящим, что почувствовала… что не одна. Горячее дыхание на моём лице, чуть шероховатые руки на моих бёдрах и вкус до боли знакомый… родной, от которого я пьянела.

— Рус? — распахнула глаза.

Я стояла, прижавшись спиной к деревянной стене, и тяжело возбужденно дышала. В полном одиночестве, в помещении больше всего напоминающем… баню?!

С недоумение обвела помещение взглядом. Как есть баня со скамейками на возвышение, только без утвари для парилки.

Отлепилась от стены, но меня пошатнуло от слабости в теле и чтобы не упасть, упёрлась в неё рукой, запоздало увидев возле ладони зеркало: запотевшее, на котором выведено:

«Выходи, когда будешь готова!»

Чёрт! Где я и что происходит?

Словно пьяная или укаченная наркотиками качалась, глаза слипались… и почему меня не покидало ощущение, что Рус где-то тут? Потому и выходить не спешила — не хотела. Мне казалось, что чувствую его…

— Рус? — позвала, как делала это много раз. Тело напряглось в мучительном ожидании прикосновения знакомых рук, но брошенное слово растворилось в висящей тишина и меня окатило прохладой.

— Рус? — не сдавалась я. — Рус… — в отчаянии закрыла глаза.

И впервые за столько дней услышала:

— Кир? — едва слышный шелест, почти как слабы порыв воздуха, прощекотавшего ухо. Такой тихий, что я страшилась открыть глаза и испугать грезу.

— Руслан?.. — мой голос дрогнул, тело покрылось холодным потом, что в купе с горячим воздухом было чертовски приятно.

Вздрогнула, ощутив на животе его руки. Тёплые пальцы по очереди давили на кожу, будто перебирали клавишные, но мои мышцы пресса. Играли, нет-нет, подбираясь к границам неприличного, чувствительного, порой — смело, дерзко, волнительно.

Я не видела Руслана, но как и прежде: то на шее, то на ключице, то на скуле остались его поцелуи и очень трепетный — в макушку. Какой-то ненормально нежный, такой что меня охватило желание немедленно обернуться и поцеловать Руслана глубоко и жадно.

Но я так боялась, что это волшебство пропадёт: что ласки исчезнут; что я просто пьяна или сплю… потому молча принимала игру и молилась, чтобы эта сказка не закончилась. Чтобы Руся не исчез… Чтобы сон не растворился.

Ведь никогда Руслана не видела во сне! Он мне впервые приснился. Да и вообще его таким, волнующим меня, не помнила. Руслан со мной не заигрывал, не подкрадывался.

Мой Рус приходил, снимал пальто и потирая руки, велел: “Снимай трусы, женщина, пора заняться делом!” или: “Детка, я так устал, что нет сил на секс. Но если хочешь, запрыгивай, и покатайся на мне сама!”, - и мы хохотали как безумные, но всегда шли друг к другу.

Теперь я чувствовала настоящий флирт, химию и дикое покалывание кожи: ноющую боль, томление и пульсацию там, где не было его рук. Впервые я нестерпимо хотела ощутить его пальцы везде! Впервые, я наколялась желанием с отметкой “хочу до трясучки”. Потому льнула к нему, позволяла меня изучать, мять, гладить.

И наслаждалась тем, что Руслан становился всё осязаемее. Слышала его дыхание, ровное и уверенное: его полу-стоны. Чувствовала его жар кожей…

Моя спина была проводником — пропускала удары его сердца: томительно частые, глубокие, живые. Они зарождали во мне ответный неистовый бой и когда я уже была на грани запросить секса немедля, Руся кончиком язык коснулся основания моей шеи и я снова шепнула:

— Прошу, скажи, что ты живой?..

— Чувствуешь меня? — едва различимым шёпотом, прогнавшим по мне стайку мурашек и очередную волну желания.

— Да… — растворялась в его ласках. Я уже почти лежала на крепком стане Руслана, не в силах удерживать себя на ногах. Обвила рукой, придерживая за затылок и млела от нового в муже — пробуждению во мне такого острого желания.

— Живой… — обронила.

Рус издал смешок, который меня очаровал, как девчонку.

— Но откуда…

— А тебе всё расскажи.

Уверенный и дерзкий Руслан — моя ожившая мечта. Он не был таким даже в моменты игры, забавы, глупости. И сейчас искренне поражал — так поражал, так что в горле сохло, кончики пальцев нестерпимо горели от желания его коснуться, губы изнывали без внимания, а лоно… уже томилось в ожидании вторжения.

— Хочешь меня? — Руслан не бывал таким таинственным.

— Да, — закивала, едва оставаясь в сознании, и тотчас всхлипнула: — Ах…

Рус никогда прежде не доводил до исступления лёгкими поглаживаниями, и уж тем более не шокировал бы…

А он скользнул рукой ниже. Остановился на самом чувствительном месте ровно на секунду, выбив из меня очередной стон нетерпения и удовольствия, а потом вернул руку на нейтральную территорию.

— Не смей дразнить, — почти захныкала, позорно ощутив, как мой сок с его пальцев оставляет следы на коже живота.

— Как? — насмешливый шёпот рокового Руслана. — Так? — повторил жест. И безумие внутри взорвалось!

Сущее безумие, будто проснулась та моя честь, что хотела: извращённо, жарко и долго. А Рус продолжал — вниз-вверх. Легко/невесомо, а потом сильно/глубоко. Раз за разом, и так по бесконечному кругу, пока не выйду из терпения.

— Прошу!.. — взмолила, не в силах этого терпеть и так от каждой наглой ласки качалась навстречу руке, ожидая того самого контрольного вторжения.

— Прекратить? — и вот опять коварное, почти дерзкое заигрывание.

— Ни за что… — поймала за запястье самую раздражающую в данный момент руку, и бесстыже положила на своё изнывающее лоно.

Рус хмыкнул, как-то натужно и сдавлено, и наконец его игры стали гораздо смелыми. Его руки больше дразнили — они откровенничали и ласкали. Так умело и проворно, что я не поверила в такие дарования своего мужа. Нет он и раньше был неплох, но сейчас… почему-то в такой пикантной обстановке наша игра обретала другие оттенки и эмоции — она была острее, ярче и взрывнее. Она была другая…

Рус играл на мне как на маэстро на фортепиано, нажимал точки, о которых и не подозревала. И откуда он о них узнал?! Теперь… Вопросы улетали в никуда, разбивались о стену дикого вожделения немедля получить желаемое. И я отзывалась, стонала, прогибалась, вздрагивала и молила закончить уже эту партию.

Тело пульсировало, было готово прямо сейчас взорваться, лишь продолжал нагнетать напряжение. Вот только я хотела сейчас! А Рус дерзкими движениями таких на удивление умелых пальцев то подгонял к заветной разрядке, то обрывал накал страсти и тотчас вновь дарил удовольствие. Я воспринимала это как вызов, но не знала, сколько ещё продержусь… чтобы не взвыть и потребовать дать мне мой ОРГАЗМ!

— Не забыла меня? — усмехнулся на ухо и прикусил мочку греза-Рус. Нежно сжал мою грудь одной рукой, пальцами дразняще скользнул по соску, вызывая неугомонные мурашки, а потом опять стиснул грудь, только теперь с силой до приятной боли.

Пальцами другой уже давно хозяйничал во мне, заставляя всхлипывать и почти рычать: нагнетая оргазм, скользил, гладил… хрипло посмеиваясь надо мной… Я уже вскрикивала от каждого нового толчка — его движения стали жёстче, активнее и… Мне бы категорически не понравилось, прервись Руслан хотя бы на секунду, чтобы и в это раз спустить меня с крючка, так и не позволив кончить.

Его пальцы были бесподобны — они творили блюз с моим телом. Блюз… такой интимно-пошлый. Мой… почти… первый. Первый таинственный, до последнего аккорда доигранный эротический танец, со всеми взлётами и падениями.

Теперь я блюз всегда буду ассоциировать с этим моментов!

Его пальцы танцевали, терзали и, успокаиваясь, медленно, тщательно перебирали “клавиши” на мне. Затрагивая такие точки, что я уже не контролировала себя:

— Хочу…

Рус обжёг мою шею поцелуем, крепче прижимая к себе, так будто мы должны были совсем срастись и больше не разлучаться. Его пальцы проиграли последний такт: острая боль от этой мысли пронзила тело. Я дёрнулась под властью озгазма, Рус прижал меня крепче к себе, продолжая стимулировать и окрашивать удовольствие более ярким цветом взрыва…

— Кир, ты в норме? — до отвращения знакомый голос вклинился в замутнённое блаженством сознание. — Кир, если проснулась, выходи, — и это был не сон! Не глюк! Голос Кира за дверью.

Но жаркий ком в животе продолжал растекаться, меня лихорадило: я содрогалась от разрядов, бегущих по телу.

— Ох-ре-не-ть! — бабахнул с присвистыванием совсем рядом со мной голос Кира.

Глава 7

Глава 7

POV Кира

Приятное ощущение после удовольствия как-то жестоко смазалось. Я сморгнула эротический сон\явь, пытаясь сообразить где я и что произошло.

Оказалось, стояла, прижавшись к деревянной стене, в помещении больше всего напоминающим… баню. Не было динамика диспетчера, и тот самый вклинившийся в мою эроическую фантазию голос и впрямь принадлежал КИРУ?!

Друг застыл на пороге бани и с изумлением на меня таращился тёмными медовыми глазами.

— Ай да Кира, — кривовато ухмыльнулся.

Меня стало душить возникшей галлюцинацией-воспоминанием. Мужчина, очень похожий на Руслана! Мы в лифте. Его поцелуи… его ласки… мои ответы…

Я непонимающе ещё раз обвела помещение взглядом. Жар от камней и запах горячего влажного дерева. Я была одна? В полном одиночестве… и до сих пор тяжело возбужденно дышала. Моя рука покоилась между ног…

И тогда я сотрясалась не от смеха, не то от нервного всхлипывания. ЧТО ЗА НАФИГ?! Я что… мастурбировала?

— Это был Руслан! — мои губы дрожали, я обессиленно стекла на пол, точно грузный мешок с картофелем. — Это был Рус, — вторила утихающим голосом, понимая, что чертовски облажалась, приняв сон за реальность, но так цеплялась за образ мужа, что искала оправдание своему оргазму.

— Да лан, бывает, — присел рядом со мной на корточки Кир. И теперь смотрел жалеюще как-то, дружески и все понимающе.

Я жалобно всхлипнула:

— Трэш какой-то, — противно стало от собственного похотливого тела и непонятного порыва маструбировать не пойми где и не пойми с чего. У меня не было недоёба. Да, скучала, но не настолько, чтобы срочно нужно было себя удовлетворить-иначе-сдохну!

— Если ты оклемалась, — мягко брякнул Кир, продолжая меня нежно таранить взглядом, — нам пора…

— Я не одета… — запоздало прикрылась руками и подтянула колени, чтобы не светить интимными местами. — Тут… одежды нет!

— В следующей комнатке на лавке, — кивнула в сторону двери Кирилл. — Оденешься, я буду ждать снаружи бани.

— Так это реально баня? — нет, я глазам доверяла, просто не врубилась с какого перепугу тут оказалась.

— Ага, вот такой своеобразный метод восстановления сил, — хохотнул Климов, тоже мазнув глазами по помещению. — Ну об этом потом. Давай, мозги собирай, вставай… и… — короткая пауза, Кир мило улыбнулся той самой проказницей улыбкой после которой мне всегда хотелось его за щёки потрепать:

— Меня найдёшь. Разберёшься, тут недалеко.

Я кивнула, а только он вышел, перевела дух. Помыться бы, а то вся кожа влажная, липкая… Противно.

Банька имела печку, и не имела ничего похожего на тазики-веники-баки с водой, или что там бывает в таких местах?

Дождавшись, когда шаги и шум стихнут, открыла дверь и вышла в… ещё одну баньку, на этот раз совсем уже не жаркую, но зато со всеми вышеперечисленными атрибутами. Меня тут же обдало холодом. Зато на лавке лежал пушистый халат и даже имелось полотенце. Я поспешила смыть с себя пот, и даже кое-как прополоскала длинные волосы, которые от влажности собрались в комковатые волны.

Избушка на курьих ножках, видимо стала жертвой “Школы ремонта” и это было первое о чём я подумала, когда вышла из неприятной холодной бани, укутавшись в халат. Передо мной было идеально-круглое, будто искусственное озеро, берег которого украшали мраморные плитки, а по центру красовалась та самая избушка, только оформленная под китайскую палаточку. К избушке тянулся деревянный пирс.

Прям супер-романтика, мне бы так жить…

Я смело направилась в укрытие, холодный вечерний воздух во всю гулял под халатом и уже хотелось в тепло.

Кир обнаружился на пирсе. Видимо, ждал меня, чтобы проводить.

— Ну как отпустило? — он даже не пытался сделать вид, что ничего не видел, не слышал. Такт не его конёк. — Стонала ты очень горячо.

— Горячо, — кивнула недовольно, кутаясь плотнее в халатик. Кир похмыкал, а потом меня в объятия загрёб, согревая собой:

— Надеюсь был мощный красочный оргазм…

Вот же неугомонный. Хотела возмутиться, но Кир ручищами обвил и я от благодарности, даже не смотря на его подколы, поёрзала, устраиваясь удобнее в тёплом капкане льва.

— Оргазм был! — буркнула в друга и тотчас сахарно улыбнулась мысли. А что я так переживаю, ну правда, разве с другими такого не бывало? Тем более фантазировал на тему мужа\властного-босса/подчинённую. — Имел лицо Руси, руки… так что… проехали.

— Тогда круто! — тихо обронил Кир. Мы пару секунд пообнимались, каждый в своих мыслях. — Лан, идём, — нарушил идиллию Кирилл и чуть отстранился: — Марь Иванна ждёт.

Марь Иванна оказалась симпатичнейшей женщиной, голос которой был куда старше лица. Длинные каштановые волосы блестели, здоровые и ухоженные. Руки оплетали множество браслетов чан лу, а длинное цветастое платье облегало худосочное тело. Мда…, видимо, Баба Яга тоже стала жертвой прокачки “Снимите это немедленно” или “На 10, что уж тут, на все 30, лет моложе”!

— Здравствуйте, Мария Ивановна, — кисло улыбнулась я, оглядывая жилище.

— Здрасте, — Марь Иванна растянула губы в улыбке. Голос был совсем, как у старушки. Разве что чуть более томный, чем привыкла слышать от почтенных старых леди. Больше всего Марь Иванна напоминала стареющую актрису или звезду эстрады. Эдакая София Ротару или лайма Вайкуле в загородном домике.

Вот только этот загородный домик/китайская палаточка оказалась на деле приличным коттеджем.

Просторная, красивая комната была и кухней, и гостиной, и столовой. По центру стоял огромный круглый стол из полированного дерева, на котором дымил самый настоящий самовар.

Баба Яга медленно, по-кошачьи ходила от одного места к другому, то подкидывая что-то в заварник, то расставляя чайные чашки, то поджигая и бросая в самовар какие-то веточки. По комнате распространялся густой цветочный аромат, который тут же выбил у меня почву из-под ног. Голова закружилась… Спасаясь от падения, я села на стул и ухватилась за край стола.

— Почему я отключилась?

— Слаба оказалась для таких прыжков, — Баба Яга-София Ротару пожала плечами и как ни в чём не бывало стала готовить чай. Вокруг неё клубился ароматный пар, вырывающийся из самовара, и лицо теряло очертания в сизо-белом облаке. — И так тело душу не носит, а уж две… ооой…

На миг Марь Иванна показалась совсем молодой и очень красивой. Те же волосы, глаза, но гладкая прекрасная светящаяся кожа. Провидца мило улыбалась, неспешно наливая заварку в изящные стеклянные кружечки.

Я перевела взгляд на Кира, он вообще дар речи потерял.

— Ты как тут держишься? — шепнула ему.

Кир с загадочным молчанием вцепился в меня таким взглядом, что всё тело прострелило, будто но мне был электро-стимулятор, и его кто-то врубил.

Глаза Кирилла были тёмными, влажными и нереально красивыми, а у меня всё ещё ныли мышцы, и опять тянуло между ног.

Чертовщина какая-то!

И воспоминания о Русе нахлынули, только я почему-то его лица никак не могла рассмотреть — зато мой взгляд накрепко прилип к глазам Кира.

— Кое-как, — друг первым разорвал наш зрительный контакт и отвернулся.

Я нервно провела пальцами по влажным волосам, не зная, куда деть руки и как вообще скрыть волнение.

— Чаю, — Марь Иванна снова стала почти-старушкой, закрыла самовар, села напротив нас. — Ну, рассказывайте, — продолжала мило улыбаться.

Чудесным образом в её руке появилась коричневая самокрутка, в другой коробок спичек. Марь Иванна чиркнула спичкой, подожгла кончик самокрутки и он стал тлеть, разгоняя запах не то лаванды с табаком, не то одной только лаванды, потому что я бы не сказала, что рядом кто-то курит.

Марь Иванна глубоко и неспешно затягивалась, а потом выпускала дым, чуть заметно облизывая губы.

— Мы? Это вы расскажите, — немного озадачилась, не понимая почему Кир молчал. Сидел, уставившись в пол. — Кир, ты почему молчишь?

— А мы уже обсудили, что меня интересовало. Теперь твоя очередь.

— Да-да, — закивала Марь Иванна с блаженной улыбкой. — А ты вообще иди, милок… Тебе тоже банька не помешает, совсем бледный, глаза вон как горят, не лихорадка ли? — померещилась насмешка. София Ротару местного разлива протянула увешанную браслетами сухую руку с длинными пальцами, собираясь коснуться лба Кира, но я зачем-то её опередила. Моя ладонь с лёгким шлепком припечаталась к взмокшей коже друга. Кир даже поперхнулся — уставился на меня с удивлением, а Марь Иванна с лёгкой улыбкой покрутила браслеты, словно так и было задумано. Каменные шарики прошуршали, я отвлеклась и отняла ладонь от Кира.

— Здоров! Иди в баню! — велела я, слишком решительно.

— Ага, прогуляюсь, а то душновато тут, — засобирался Кирилл.

— Там не лучше, — знающе бросила вслед, а стоило двери закрыться, как старушачий голос проскрипел:

— Врёшь, там намного-намного лучше… — и похихикала. — Но, это не важно…

— Важно! — перебила я, и чтобы скрыть одолевающее меня волнение, сделала глоток горячего терпкого чаю. Сладковатого, как солодка, но на удивление вкусного. — Я видела там мужа.

— Мужа? — вскинула брови Марь Иванна. — В самом деле? — да она издевалась?! — Он же ж мёртвый, — беззлобно хихикнула и затянулась, выпуская дым в потолок.

Мамочки, как же эта женщина сама от себя кайфовала!..

— Впрочем, что ходить вокруг да около? — упёрла в меня торжествующий взгляд. С королевским величием сделала очередную затяжку:

— Ты пребывала в состоянии мощного, здорового транса, — выпустила дым в сторону, — а твоё тело делало всё, чтобы максимально расслабиться и таким образом справиться со стрессом.

Прикинув, что я там делала, что получила и как себя сейчас ощущала, я бы не назвала это состояние “без стресса”. Как по мне, меня шандарахнуло жуткой правдой: Руся мёртв, зато я миленько мастурбирую, чтобы снять напряжение и отдохнуть.

— Моя банька — супер средство от всякой хвори, — лучезарно лыбилась Марь Иванна, — душевной или физической, — старушка-молодушка, положила самокрутку на пепельницу, которая стояла на краю стола, и сделала глоток чаю. — Путешествуя по мирам, вы теряете силы. Очень-очень много. Восстанавливают их выбросы окситоцина… дофамина… слышала о таком? — Марь Иванна провела кончиком пальца по краю чашечки, а хоть я смутно припоминала эти слова, отчаянно замотала головой.

— Тогда не засоряй свой мозг такими мелочами, но знай, добыть эти гормоны не трудно. Они легко вырабатываются во время… секса например, — усмехнулась хрипло, но на удивление приятно, и я уставилась на Марь Иванну, не понимая, почему она, блин, кажется такой странной, но милой.

— Но это так, цветочки по сравнению с банькой. Она просто крышу рвёт, да? — всепонимающе и даже уличающе продолжала “банщица”, я даже залилась краской, осознав, что бабка прекрасно знала, чем я там занималась.

— А вот прыжки по мирам, — лицо Баб Яги стало ужасно серьёзным и вмиг потеряло всю игривость. — Штука опасная. И без предварительной подзарядки — убийственная. Вам прежде чем сюда лезть, нужно было хорошенько подготовиться. Отдохнуть, поесть от души, потрахаться вволю. Да и физически, — она смерила меня скептическим взглядом, — силёнок поднабрать. А вы за один день иссохли, — досадливо цыкнула. — Ну ничего, — тотчас примирительно, — ты вроде хорошо отдохнула, теперь уже будешь знать, что случается, когда не в своём теле душа, так ведь?

— Ага, — торопливо кивнула я.

— И раз одни пришли, значит, кого хотели найти не сыскали?

— Не то чтобы, — промямлила, грея о чашку руки. — Вроде нашли, но… он погиб…

— А, — кивнула хмуро. — Опоздали, стало быть?

— Да, — опять кивнула и поспешила сделать глоток, чтобы заткнуться.

— Ничего. Может, в другом мире повезёт. А потом меня найдёте. Я же никуда не денусь. Всегда на посту, — опять затянулась самокруткой, чуть прищурившись и на меня задумчиво глядя.

— И что, вы правда такая…

— Ага, одна на все миры, — чуть головой повела, а умных глаз не сводила. Дым её окутывал, плыл и растворялся, словно живой. — Я везде в одном месте и в одной поре. Сегодня ночуете у меня. Торопиться некуда. Я пока раскину картишки и поищу вашего мальчика с ловкими пальчиками…

Я опять залилась краской, а Марь Иванна покачала головой:

— Да брось ты, я что — не баба? — понимающе, почти сочувствующе. — А твой самец-то на меня на молодую даже не глянул, — она с восхищением покачала головой.

— Руслан? — вытаращилась, уже готова вновь поверить, что он всё же был! Живой…

— Нет, — покривилась Марья Иванона. — Рыжий, красивый котяра… — теперь улыбку растянула, будто сладкого и вкусного съела и от удовольствия вот-вот замурчит.

— Он не мой, — тотчас нахмурилась я. — Он мне как брат! — так резво закачала головой, что полотенце с плеч соскользнуло и упало на пол.

— Ай, — отмахнулась небрежно Бабка и затушила самокрутку о пепелицу, — забыла, что у вас эти дурные правила есть! Братья и сестры, — снова наморщила нос, — самим-то не смешно?

— Не смешно, — на полном серьёзе.

— Ну ничего, — хмыкнула Марь Иванна, — кто-то уже сейчас, наверняка, в баньке помогает твоему Кирюше расслабить усталые члены… — на этом снова диковато хохотнула.

— Члены?.. — я нахмурилась, а потом запоздало поняла, что Кир, вероятно, во власти галлюцинации ловит кайф, с которым уже успела столкнуться я.

Чёрт! Даже не знаю, что в душе шевельнулось. Любопытство? Ревность? Первое скорее всего. Я уже привыкла Кирилла видеть в обнимку с другими. Пусть без подробностей, но знала, что в его жизни происходило. Поэтому и сейчас кололо… чисто по-дружески, узнать, что в бане испытывал Кир. Интересно, кто там с ним? Одна из подружек? Или хорошенькая актриса из блокбастера в латексном комбезе?

Так задумалась, что не сразу среагировала на:

— Да не бери в голову, бери на грудь.

Покосилась на Марь Иванну, которая встала и от бедра зашагала к “барной стойке”, так ни к месту вписавшейся в современную избушку. Деревянная столешница смотрелась немного глупо, хоть и была призвана создать ретро-атмосферу из старых вестернов.

Марь Иванна простучала ногтями по выстроенным в ряд бутылкам, будто профессиональный сомелье, а потом остановилась на фигурном стеклянном графинчике. На резном боку графинчика имелся носик, как у самовара, а внутри покачивалась зелёная жижа.

— На вот, настоечки тебе на травках, — подпихнула мне графинчик-самовар. Улыбка была коварнейшая, а я испуганно пялилась на “настоечку”.

— Хенд Мейд?

— Шутишь? Эт Жак Сено, абсент!

— Разве же его так пьют?.. — с подозрением уточнила я и понюхала жуткий напиток, который помнила только по зелёной фее из Мулен Руж.

Баба Яга хохотнула и вручила мне красивущую резную ложечку, кубик сахара, запотевший стаканчик с водой… Миг — и ложка воспламенилась от спички, а в пламени затанцевали две рыжие ведьмы.

— Пей, потом остальное, — тон был повелительный и у меня даже не возникло сомнений поспорить, а стоило ли?

Послушно выпила и расслабленно выдохнула. Анисовый привкус показался приятным и свежим, даже не захотелось запивать его чаем. Баба Яга ухмыльнулась. Забрала и стопку, и стакан, и ложку.

— Хорошо после баньки и окситоцина с дофамином, отдохни, покури, расслабься, — знающе закивала.

— Я не курю…

— Как хочешь, — повела плечом Марь Иванна, — я тут самокруток с лавандой нашей местной смастерила. Люди-то, наверное, такого и не знают, а вещь, чудо как хороша! А теперь не отвлекай! — хозяйский жест. — Гадать буду!

Самовар всё ещё изрыгал дым, только теперь почему-то чуть больше заволакивая им комнатку, будто прозвучала команда и на помещение стал опускаться морок ведьмы, а Баба Яга в этом дыму тлеющих трав раскладывала пасьянсы.

Я жадно следила за её руками и бегающими над картами пальцами, а сама улетала куда-то. Голову вело, она становилась невозможно лёгкой, но при этом мне всё никак не удавалось набраться бодрости, ясности… хоть капли.

Неужели абсент так коварен? Умом я понимала, что уже давно ни к кому “зелёная фея” не приходит, галлюцинаций не вызывает, а на деле меня просто пробивало, и держать себя в руках становилось всё сложнее и сложнее.

— Чай пей, а то расклеишься, — проворчала старуха-молодуха, не отрываясь от карт, но кивнув на самовар.

Я как в тумане, слышала гулкий протяжный голос бабки. Не смея отказать, в чашку налила ещё травяной заварки, кипятка. Смутно понимала, что стоило бы быть осмотрительней, я ведь вижу Марь Иванну первый раз, но это было сильнее моей силы воли… Сопротивляться я бы уже не смогла… поэтому послушной девочкой сделала несколько глотков…

— Вот так, — улыбаясь, раскидывала Баба Яга, на меня даже не глядя. — Умница, — бормотала под нос, а я к удивлению осознала, что разум стал проясняться.

Кир вернулся через час, не меньше. Я за это время выдула чашки три чудо-чая и настолько привыкла к запаху лавандовых сигарет, будто сама же ими укурилась.

Что сообщили карты, Марь Иванна мне не рассказала, зато дала ещё абсента, сообщив, что “Жак Сено”, по её мнению, жуткая дешёвка, но выбора в местном магазине не было. А потом без умолку болтала о местности и её порядках, будто я тут недвижимость прикупить хотела и у неё мнения спросила.

— Привет, — робко махнула другу. На деле меня раздирало от любопытства, как он себя чувствовал, и что видел… там… в порно-бане.

— Здоров, — явно не в настроении безлико кивнул Кир.

Больше не лезла, Климов такой человек, что выбивать из него информацию, если он не желал говорить — бессмысленная трата времени. Он рассказывал либо сразу с шутками и прибаутками так, что даже самая страшная, трагическая ситуация казалась пустяковой и легко решаемой, либо… закрывался. Как сейчас.

Я лишь губы поджала — нет так нет!

Кир хмуро смотрел на “танец ведьм”, потом отведал коктейля и, как и я, облегчённо выдохнул.

А вот от лавандовой самокрутки в свою очередь не отказался. Задумчиво смолил, глядел перед собой и был такой загадочный, что меня прямо раздирало вытрясти из него подробности.

Но я не осмелилась — ещё долго смотрела на него, завороженная тем, как Кир затягивался и выпускал дым. Его мокрые длинные волосы свисали на одну сторону, а глаза хмельно следили за сизым облаком, будто там находились ответы на неозвученные вопросы.

— Баня… — чуть слышно проронил после энной порции “горячительного” и “мозгопрочистительного”. Игриво ухмыльнулся, словно до сих пор сам был под впечатлением, а я покраснела. Было от чего, если тема “баня”. Но краснеть — идиотская привычка!

Глава 8

Глава 8

POV Кира

— Что, понравилось? — прицельно стрельнула в него взглядом Баб Яга.

— Спасибо, отдохнул, — усмехнулся Кир, а мне стало дико неуютно. Да чтоб меня!

Но смущаться и молча сопеть, продолжая стыдиться мыслей о своих интимных играх, Климов не дал:

— Скажи, Марь Иванна, как бы найти нужную нам душу Руслана? — Кир умел от мрачности переходить к веселью, а следом опять становиться суровым оперативником.

— Да, — закивала я торопливо. — Душа, чтобы была копией души моего мужа.

— Копии? — озадачилась провидица. Глянула косо на Кирилла — он продолжал мрачность давить, — опять на меня.

— Да, — терпеливо решила пояснить мысль, — потому что я уверена, мы с ним родственные души. Пара. Настоящая. Истинная, — очень хотелось, чтобы Марь Иванна, поняла глубину проблемы, а не смехотворность затеи. — В нашем мире мы не успели. Теперь душа уже в другом сосуде и больше не может вернуться в Руслана, но душа другого Руслана, из другого мира…

— Я это понимаю, — отмахнулась Баба Яга, — но боюсь, с поиском не смогу помочь, ибо для меня его душа — одна и та же, а вот личные качества, которыми он обладает в том или ином мире — другое дело. Поэтому, как по мне, душу можно брать любую, а вот насколько она истинно тебе подходит… ещё вопрос.

— Но как же, — растерялась я. — Мы с ним жили прекрасно. Меня всё устраивало. Я была счастлива…

— Ты и тебя, — значимо выделила Провидица, и её тон мне не понравился. Словно я избалованная эгоистка только о себе думала. И от этого ещё больнее стало, ведь получалось, что так и было…

— И даже поверю, — продолжала Марь Иванна, — что всё у вас было замечательно, и поэтому ты за это цепляешься. Но пойми, в каждом из семи параллельных вашему миров Руслан может быть другой. Основа — душа — так же, а вот что с ней случилось за этот промежуток времени и кем ОН стал — другое. Потому и говорю, понятия не имею, что именно ищешь ты в Руслане этих миров — ЭТО только тебе ведомо, а душа… душу можешь забирать любую!

— А координаты написать, где найти ближайшего?

— Координаты?.. — хмыкнула Марь Иванна и подмигнула мне: — Это что-же тебе, “Яндекс-такси”? Ишь какой, сразу в бой! Герой… как за друга и сестру переживает. Прям рвать голыми руками готов…

Издевается! А я-то чего разволновалась? Это всё абсент!

— Ага, — кивнула довольная, что у меня была поддержка в виде женщины. Пусть и в возрасте, но тут главное солидарность.

— Конечно в бой, — буркнул Климов. — Мы же не прохлаждаться приехали.

— В том-то и дело — прохлаждаться, — улыбнулась Марь Иванна. — Воевать будете за пределами моего владения. А раз ко мне пожаловали. Тут я хозяйка и говорю, что, как и когда, — короткую паузу выдержала, и смилостивилась: — О душах завтра, а сейчас, нужно лечь-отдохнуть — выспаться. В тесноте — да не в обиде! — посмотрела на меня, покосилась на Кира. — Спите в гостевой, она у меня одна! Вы же все братья\сёстры, — хоть и бросила невзначай и абы как, но смахивало, что бабка продолжала над этим глумиться. — Утром встали, чай попили и пошли. Как буду нужна — меня ищите. Телефоны у меня тут не ловят! Только приехать можно. И не думайте, что я за вами слежу. У меня дел много, и вам я не нянька. А теперь, всё! Спать! — в ладоши хлопнула и на меня реально тяжесть накатила, словно обрушилась неподъёмное что-то… и я едва держалась, чтобы не рухнуть.

Мы с Киром ночевали в одной палатке на отдыхе. Бывало спали рядом на даче. На старом диване в компании ещё трёх-четырёх человек, ещё в студенческие годы.

Он спал на моём диване. Я спала на его диване — когда Рус был в командировке дня три-четыре подряд, и мы с Киром пили пиво и играли в игры на приставке.

Но именно сейчас я была в жутком напряжении и страхе. Почему? Потому что была уверена, что кто бы не приходил к Киру в галлюцинации в бане — он с ней не в шашки играл.