Академия "Пирамида". Уполномочена полюбить

Пролог

Жизнь продолжается! Стою это я на шаткой табуретке

с петлёй на шее и ощущаю всю её полноту!

           Из личных наблюдений автора

Не мыслю, не хочу менять судьбу свою!

Хоть ноги стёрты в кровь на жёлтенькой дороге…

Желаю лишь себе зависнуть на краю

И вечно падать вниз в небесные чертоги!

      Пролог

      «…И тьма над бездною…»

      Дай бог памяти — откуда это?

      Хотя уже не актуально… Узкая полоска мутного света причинила боль. Лучше бы уж и не было… А ещё звуки. Гулкие, тягучие, но вполне различимые и понятные.

      — …уберите свою руку!

      — Зачем? Здесь ей очень удобно и тепло.

      — Вы хотели только авторучку взять из кармана!

      — И что? Моя рука передумала.

      — Уберите руку, доктор! Могут войти и…

      — Кто? И что они увидят? Симпатичный молодой врач делает массаж красивой медсестре… Слегка эротический.

      — Ну вы скажете!

      Да он тебе три короба наговорит и горы золотые наобещает! Пока лапает. Этот самый «эротический массаж» неустанно обсуждался девушками сначала в старших классах, а потом и в институте. И спорщицы поделились на примерно равные части. Одни стояли за «можно и желательно», другие категорически отрицали подобное до белого платья, марша Мендельсона и золотых колец.

      Я не примыкала ни к тем, ни к этим, и результат не замедлил сказаться: все знакомые девицы из когорты «можно» выскочили замуж, некоторые по паре раз, а я осталась одна и с «самым дорогим достоянием девушки». Не то чтобы желающих освободить меня от этих оков не было совсем… Знаток восточных единоборств, симпатичный и загадочным взором, однажды потратил целый час на демонстрацию приёмов женского джиу-джитсу. В кино пригласил, билеты на последний ряд взял. Но когда полез под мою блузку, то обломался по полной… А с вывихнутым пальцем какое кино? За что боролся…

      Другой был куда лучше. Подающий большие надежды химик, гордость факультета! Целыми днями рассказывал мне о тонкостях разных реакций и простейших взрывчатых смесях. Вот только прикоснуться боялся, хотя грудь глазами так и ел… А потом я устала держать восхищённое выражение лица. Надо было, конечно, изнасиловать его и женить на себе, но в те времена мне мешали принципы. А ведь хорошая партия была!

      Остальных дебилов-соискателей можно не считать…

      — Ой! Она глаза приоткрыла! Уберите руку! Она же всё видит!

      — Ерунда. Ничего она не видит. И не слышит. Черепушку ей всерьёз перекосило. Профессор вообще в недоумении — шишка есть, внутричерепной гематомы нет, а на энцефалограмме полнейшая белиберда! Сегодня её в медикаментозную кому загонят на недельку-другую. Может, и всплывёт потом…

      Точно! По голове меня кто-то шандарахнул под аркой, когда с работы домой возвращалась! И ведь всё время оглядывалась. По привычке. И баллончик с газом наготове… А тут посмотрела назад, шагнула — и темнота…

      — Бедненькая! А как её зовут?

      Зашуршала бумага, и довольно приятный мужской голос насмешливо продекламировал:

      — «Итак, она звалась Татьяна… Грудь, ноги, попа — без изъяна…»

      — Фу! Доктор! Разве так можно?!

      — Почему нет? Это же правда. Всё у девушки на месте и в нужных объёмах, но мозг куда-то гулять ушёл. Хотя, конечно же, это не Пушкин Александр Сергеевич. Он мыслил другими категориями. А имя, Светочка, ты сама спросила…

      Очень хотелось сказать, что я хорошо слышу этих голубков, но почему-то слова в горле не зародились. И пошевелить не могу ни рукой, ни ногой. Привязали они меня, что ли? Или приклеили? Или прав шустрый докторишка и мой мозг совсем того? Но тогда — чем я думаю?!

      Ладно… Хотелось бы рассмотреть, кто это воркует рядом со мной в стихотворной форме? По этому поводу я где-то прочитала дельный совет: «Напрягите глаза…» А как их напрячь можно, если они круглые?! Я на плакате видела. Там ещё и хвостик был беленький… Но помогло! Мутная полоска света немного расширилась и почти мгновенно выдала вполне удобоваримое изображение. Белый потолок, стена с отделкой под дерево и эта парочка в изножье кровати. Она старательно-тупо смотрит в какую-то бумагу, а он резво ощупывает халатик на её груди. Всё ясно! Яркая представительница когорты «можно»! Или из потерявших надежу, как я? Нет. Слишком молоденькая.

      — И все-таки она на нас смотрит!

      Светочка оттолкнула руку доктора от груди.

Глава 1. Рыночные отношения

Должны блюсти мы древние советы!

И пусть товара тьма кишит кишмя —

Где продавец желает три монеты,

Вполне возможно обойтись двумя.

А по головке-то меня славно шарахнули! Во всяком случае, я даже не помню, как Дамблдор или кто другой меня в багажник машины запихал. Или не машины? Или не багажник…

Второй-то раз помню! И третий тоже. А вот как меня с кровати унесли — это во тьме осталось. Но переносили аккуратно. Даже не качало, как на носилках. Словно плыла. И совсем не похоже на того придурка, который мне сразу расписал пышную свадьбу! Я даже почувствовала себя в белом платье… На мгновение. Так вот, когда он меня через лужу переносил, то на десятке шагов ухитрился и бёдра ощупать, и под грудь забраться! Профессор на лекции говорил, что женская грудь всерьёз только треть мужчин интересует — то ли в детстве их не докормили, то ли оторваться никак не могут. А может, этот шустрорукий и был моим мужчиной? Теперь не узнаешь… Да и не поверила я ему тогда.

И с транспортом не всё понятно. Две первых перевозки — явно машины! И двигатель гудел, и трясло. Хотя и терпимо. А вот на чём сейчас везут? Ума не приложу! Движение плавное, ровное, но движение… А ещё я нос почесала! Бездумно. Зачесался, я руки и подняла! Правда, чем-то связанные. Ну и на голове мешок какой-то. Хорошо упакована, в общем. В стиле «подарочек сексуальному маньяку»…

А ведь меня, граждане, спёрли! В смысле, похитили… А кому и зачем я нужна? Мысль верная, значит, меня посетила — маньяк. Ну, его-то ждёт некоторое удивление, а вот меня — расставание с иллюзиями и главной ценностью. Чёрт бы её побрал! Нет. Этот мне сейчас не в помощь…

Но ведь всегда есть варианты? Могут и на органы пустить. И хорошо, если под наркозом! А если нет?!

Я задёргалась в непонятных путах и смогла поднять голову, ноги… Повернуться на бок не вышло, да и сдвинуться от какой-то средней точки не получилось. Странно всё это… Но ведь меня однажды распакуют в любом случае? Хоть для разделки, хоть для утех маньячных. Вот тут-то и надо заехать ногами по морде перевозчика! В качестве малой компенсации. Потому что, если на органы пойду, так то, что только одну почку прихватят — очень сомнительно. А если маньяк… Кто теперь свидетелей своих шалостей в живых оставляет? Как говорится: «Бритвой по горлу и в колодец!»

Я напрягла тело, расслабила. В общем-то, удобно. Теперь главное — не упустить момент и врезать как следует! А ещё — ухватить бы за бороду этого Дамблдора и драть, пока вся в руках не останется! Но это если очень повезёт…

***

Почему-то пришла уверенность, что мы остановились. Хотя не то чтобы уверенность… И до этого ехали, словно плыли по воздуху — ни толчков, ни даже лёгкого покачивания…

А, кстати, вот и ещё вариант. Я умерла! Дамблдор отравил дымом ядовитым, гад! И теперь мою душу тащат на небеса. Или куда там ещё? Но есть и нестыковочка — связывать-то зачем? Не убегу уже. Или можно?

А вот и ещё инфа подоспела! Разговор чей-то. Только слышно плохо и неразборчиво как-то…

— А ты гарантируешь, что её купят?! Сегодня на рынок только за щупальцами идут!

Голос визгливый, презрительный, если не брезгливый.

Отвечал хриплый, бубнящий… Вообще не разобрать что.

— Невыгодно… Сейчас такие не в ходу! Давай в холодильник закинем?! А на той неделе я за мороженую тушку вдвое возьму! И процент мой будет больше!

— И без того… золотой сверху получишь…

— А-а-а… Хорошо! Но в холодильник на пару часов рекомендую! Очень полезно для характера! Сгружай её в накопитель! До торгов часа два ещё…

Меня подняло, понесло куда-то, что-то заскрипело, и я шмякнулась на кучу гнилой соломы. Точно — солома! Всю спину и задницу исколола, пока устроиться пыталась! И гнилая. Потому что мерзко воняет!

Я прокашлялась и спросила:

— Где я?!

Может быть, и слишком громко — страшно же! Но позже я поняла, что этот страх… Так себе! Потому что ужас пришёл.

Что-то схватило меня за голову, потащило и впечатало в холодную каменную стену.

— Тихо, дура! — прошипели прямо в ухо. — Себя не жалко, так нас пожалей!

Я бы, может, и поспорила о том, кто здесь дура, но затылок впечатан в стену, а ткань мешка так прижата к лицу, что ни вздохнуть, как говорится, ни…

Некомфортно, короче. К тому же в ухо опять прошипели:

— Дооралась, …! — явно какое-то ругательство в мой адрес. — Дождалась охранника?! Умри! Если жить хочешь…

Давление на лицо пропало, и я уже собралась описать в красках, что думаю о неведомом доброжелателе, но раздался металлический скрип… Почему-то знакомый. А потом — тяжёлые шаркающие шаги и голос, напрочь отбивший желание открывать рот:

— В Пустошь ваши хари! Кто хавальник раззявил?! Мясцо говорящее! Сейчас враз с душком будете, твари!

Ни звука не раздалось в ответ этому мерзкому тягучему голосу. Только трещало что-то, словно электрошокер, и сильно завоняло озоном и ещё чем-то совершенно отвратительным.

Глава 2. Ректор Академии

Быть должником, конечно, не позор,

Но глупо плыть, не видя берегов.

Подписываешь кровью договор?

Да ты, братан, без капельки мозгов!

Как только меня перетащило через порог, я заорала:

— Сам ты тушка!..

И осеклась. Мы стояли в огромной комнате с высоченным потолком. И от самого пола до этого потолка простирались книжные застеклённые полки. Правда, где-то на середине высоты книжный монолит пересекал эдакий симпатичный резной балкончик. И, понятно, большая двухстворчатая дверь и окно. За окном ночь.

Я быстро оглянулась и никакой синей двери не обнаружила — просто небольшой участок оштукатуренной стены между полок с книгами. Штукатурка бугристая, в сетке мелких трещин…

— Прошу прощения, но там, на рынке Корс, вы, конечно же, тушка и больше ничего. Здесь же — Татьяна Петровна… Или вы хотите имя поменять? Сообразно месту, так сказать.

Дамблдор уже сидел в кресле за большим столом, заваленным стопками книг, рулонами бумаги, похожими на узкие обои, и каким-то мелким мусором. Ещё в парочке запаянных реторт что-то активно булькало. Ручки этот паразит сложил на небольшом, но явном животике и улыбался. Добро так. Словно уже решил зажарить меня живьём на ужин и с приправами определился.

— Где я? Ты кто? И чего от меня нужно?

Ну, последний-то вопрос прозвучал просто глупо! На факультете несколько девиц обзавелись папиками и очень неплохо жили: дорого одевались, отдыхали на заграничных курортах, машины им дарили. В то время я их слегка презирала. Не за одежду и отдых, конечно. Тем более что кто-то из них даже замуж выскочил. Чтоб, значит, немного подождать, а уж потом отрываться. После похорон любимого супруга.

С другой стороны, совсем недавно бывшая сокурсница рассказала, что двух таких «счастливиц» нашли… Одну грибники в лесу, а другую на кладбище, между могилок. Чем-то, видать, они своим папикам не угодили.

Так что — глупый вопрос! Если не слопает под соусом, то иначе употребит точно! И нечего смотреть, что с бородой и старенький. Может, у него такой початок, что ни в одну кастрюлю не влезет, чтоб сварить! Не просто же так этот котик с легкой проседью меня купил! Старички — они такие старички! В общем, неизвестно, что хуже, а выбирать не мне.

— Ваш интерес понятен, — благостно кивнул Дамблдор. — А последний вопрос слишком многозначен, чтобы отвечать на него сразу. Да вы присядьте в кресло!

Я вздрогнула от его намёка на правильность моих мыслей и послушно опустилась в удобное мягкое кресло. Чего уж теперь! Не объяснять же, что я как-то не очень представляю его в качестве… Плевать ему на это!

— Оговорюсь только, что на ваши тело и разум не претендую.

Ого! Извращенец?! Вот уж везёт, так везёт!

— Моё имя…

Он сделал паузу, а я не выдержала:

— Дамблдор!

— Кто? — заинтересованно спросил он.

Вот кто меня за язык тянул?! Но пришлось пояснить:

— Могучий волшебник, директор Хогвартса. Школы магии…

Вот теперь-то я точно выставилась полной дурой! Молчала бы в тряпочку, так хоть за умную сошла бы!

— Не имею чести знать. Но что ж… Определённая параллель есть. Да и имя моё вам ни к чему — длинное слишком. А находитесь вы в Академии «Пирамида», ректором которой я являюсь. Здесь меня так и зовут — ректор. Для краткости и удобства.

О как! Здорово же меня по башке приложили… Кстати!

— Я вспомнила! Я же в больнице лежала!

— Конечно, — согласился Дамблдор. — Вы и сейчас там находитесь, Татьяна. В некотором роде. В глубокой коме. — Он сочувственно посмотрел на меня и добавил: — Не думайте об этом. Всё это магические фокусы.

— Хорошенькие фокусы… — Я судорожно вздохнула и нахмурилась: — Тогда зачем… Если вы не собираетесь…

Да уж! С ректором на «ты» как-то и не привыкла я. Особенно в институте.

— Я собираюсь заключить с вами обоюдовыгодную сделку. Как понимаю, имя вы менять не будете? Тогда приступим! — И скомандовал кому-то: — Стандартный договор на один год!

Я бы возмутилась — за год меня и с работы выгонят, и сама себе противна стану! А ещё очень смутило слово «стандартный». Но скандала не получилось, потому что дальше…

Из перекосившейся кипы бумаг выскочил чистый лист, лёг на стол перед ректором, и по нему тут же забегало большое лохматое перо. Закончив работу, перо зависло над бумагой и изобразило знак вопроса.

— Моя подпись, — кивнул Дамблдор, и перо добавило почти две строчки. — Вам, дорогая Татьяна Петровна, трудиться с подписью не надо — просто ладонь приложите к листу и…

— Я тебе не дорогая! — возмущение вырвалось так быстро, что я и фразу оборвать не успела. Лишь через секунду, уставившись на Дамблдора без тени доброты, пояснила: — Не надо фамильярностей, господин ректор… У нас это не принято!

— Прошу прощения, Татьяна Петровна! — чуть поклонился ректор. — Читать будете?

Глава 3. Обыкновенное чудо

Нужна благоприятная среда?

Свои надежды ты овеществи!

И следует запомнить, что еда —

Начальный фактор дружбы и любви!

Брюнетка согласно кивнула, а потом отрицательно покачала головой. Вполне понятно и, главное, коротко. А вот блондинка оказалась более словоохотлива.

— Приветик. Чего ж гнать? Раз ты здесь, значит, так и надо. Комната слева свободна.

Собственно, это и так было понятно — чемодан и рюкзак поплыли именно к левой двери. А девушки вновь впали в печаль.

— Чего закручинились, девчата? Обидел кто? — спросила я, внимательно их разглядывая. Студентки как студентки… В моём вузе от других бы ничем не отличались даже по одежде. Ну разве что чрезмерно яркие платья… И мелковаты для третьего курса, вот что. Лет по восемнадцать им. Вряд ли больше.

— Сами себя обидели, — откликнулась блондинка. — Обед пропустили… Думали задание на завтра сделать, а на ужине оторваться.

— Ну и как — сделали?

Обе синхронно кивнули, а брюнетка скорчила гримасу отвращения:

— А сегодня на ужин салат и жареная крюйя… Фу! Гадость!

Позже я специально попробовала эту крюйю и спорить с оценкой не могу — фу! в кубе! Пусть эта масса и страшно питательная, и сбалансированная по жиру и белку… Дрянь редкостная! Даже если не знать, что это бородавки гигантской болотной жабы из Пустоши.

А тогда я просто поверила им на слово.

— Понятно. Значит, вы здесь сидите в печали и безнадёге. А где ещё одна страдалица? Комнат-то четыре?

— Армида? — спросила блондинка. — Она со своим технарём где-то. Он тоже крюйю ненавидит.

— Ну, вашу беду я рукой отведу! — пообещала я. — А Армиде оставим что-нибудь.

— Какой рукой? — удивилась брюнетка.

— Правой. Или левой. Вот только рюкзак разберу…

Они, конечно, увязались за мной. Комнату я нашла вполне приемлемой: кровать немного шире полуторки, тёмное окно с подсветкой по желанию, рабочий стол, стенные шкафы, комод с постельным бельём, три стула… Жить можно!

К слову, мой хорёк сразу бросился обживать довольно большую подушку — где примял, где-то взбил и, кажется, остался доволен.

А уж разговоры во время раскладки вещей предсказать не смог бы только совсем глупый.

— Ой! Что это?! Так вкусно пахнет!

— Не пей! Козой станешь! Это шампунь. Им голову и тело моют.

— А это настоящая косметика?! Не магическая?!

— Не высший класс, конечно… Но мне нравится, что недорогая.

— А это…

— А это…

И, каюсь, мне надоело.

— Всё, хватит! Обзор содержимого чемодана и моего эротического белья состоится позже! Сначала поешьте и поправьте настроение!

— А у тебя есть эротическое бельё?! — округлила глаза брюнетка.

— Нет, — открестилась я. — Держи эти банки! Хлеба нет, но есть галеты и печенье! И зачем тебе эротическое бельё? Если уж парень дорвётся, то качество белья будет его интересовать в последнюю очередь. Хотя это, конечно, дело вкуса. Так! Банки ставьте на тарелки, чтоб на стол не капало. Спасательная операция начинается!

В своё время отец научил меня держать дома два консервных ножа. Один для походов на природу. Он считал, что дома должно быть не менее десятка банок разных консервов на всякий пожарный случай. Я давно уже покупаю банки типа «дёрни колечко — всё и накроется!», но консервные ножи так и лежат в ящиках на кухне.

— Так! — Я открывала банки, одновременно давая пояснения: — Это паштет! Возможно, в нём чьё-то мясо есть. А это сардины…

— Ой! Рыбки! — умилилась блондинка.

— Не обращай внимания, — усмехнулась брюнетка. — Белара на рыбе помешана.

— Тогда вперёд! — сказала я. И тут же спохватилась: — О! Забыла! Я сейчас.

Притащив бутылку «Бейлиса», я налила немного в стаканы и подняла свой:

— Меня зовут Татьяна. Можно Таня или как-то ещё. Врач. Зачем я здесь… Понятия не имею!

Следующей представилась брюнетка:

— Киранда. Кира. Паштет просто обалденный!

— Белара, — представилась блондинка. — Или Белка. Балдею от рыбы!

Мы чокнулись, выпили, и Кира удивлённо причмокнула:

— Не совсем молоко…

— Пожалуй, — улыбнулась я. — У нас Белка и Стрелка на ракете летали. В космос!

— Опять Белке повезло! — Кира сунула в рот полную ложку паштета и с трудом произнесла: — Тогда я Стрелка буду! Отравленная…

Белка прожевала очередную сардину с кусочком печенья, проглотила и сказала:

— Вкуснятина! А ты, Таня не переживай! В академии мало кто знает, зачем он здесь! Есть, конечно, несколько умников! Но остальные… «Ты обязательно должна закончить академию, как твои папа и мама, дедушка и бабушка!» — передразнила она кого-то. — А ты откуда сюда попала?

Глава 4. Предатель, следствие, омлет

Нас окружает мир необычайный!

И в нём, средь парадоксов и дилемм,

Удар ногой, пусть даже и случайный,

Легко решает множество проблем!

Выспалась я — дай бог каждому! Даже лучше, чем после двух приёмов больных подряд во время эпидемии гриппа. Потому что никакой головной боли, вялости и острого желания порвать мир пополам. Просто встала, схватила полотенце, зубную щётку и прочее и отправилась в санузел. Бодро и целеустремлённо.

При выходе из туалета я с удивлением увидела Бакса, сидящего на раковине. А ведь я захлопнула дверь перед его носом!

«Захлопнула, — согласился хорёк у меня в голове. — Но мне не хочется, чтоб между нами осталось непонимание. Двери и стены здесь для меня не проблема».

— И это что же?! — возмутилась я. — Любой может на меня в душе пялиться?!

«Нет. Благодаря тому, что у тебя есть я, — нет».

— А ты, значит, можешь?!

«Я? Ну… Да. И хочу отметить, что будь ты самкой хорька, я немедленно и настойчиво атаковал бы тебя, чтобы…»

— А ну брысь! — заорала я.

Бакс просто и без затей исчез с раковины, а я, умываясь, подумала, что, вполне возможно, быть самкой хорька не так уж и плохо. Если хорёк, конечно, приличный…

Обругав себя за зоофильские мысли, я закончила утренний туалет и даже отметила странность — уровень духов во флаконе уменьшился менее чем на четверть! Хотя если измерять «двумя пшиками», то у трёх девиц с ключицами явный перебор и вся академия должна надёжно и густо провонять. А мама учила меня, что даже у самого тонкого аромата есть грань перехода в навязчивый и отвратительный.

Порывшись в чемодане, я нашла подходящую блузку и браслет с часами. Вообще-то эти часики с шагомером, пульсометром и прочей ерундой я не очень жаловала. Удобные, лёгкие, функциональные, но… Как-то претило мне, подобно некоторым, сокрушаться по поводу «повышенного сегодня давления» или «недобранных шагов». А вот время…

«До обеда два часа, — сообщил Бакс. — Но если хочешь…»

— Не хочу. Кофе с печеньем попью.

«Правильно. Печенье вкусное».

Вот зараза! А ведь обещал сам где-то добывать еду! Правда, во время моего завтрака он получил только пару печенюшек и одну стырил.

А я заварила растворимый кофе и запустила ноут. На новости рассчитывать было глупо, но кроме кинофильмов у меня имелась ещё и пара «ходилок». Так что до появления девчат я играла. А заявились они возбуждённые, в удушливом облаке аромата духов и в сопровождении Ташаира. Последний был даже не печален — напуган донельзя. И, естественно, с Зелёнкой во всклоченной шевелюре.

— Вот! — с порога злобно выкрикнула Армида. — Я его привела, и ты можешь его убить прямо сейчас!

— За что? — удивилась я. — Он не хочет на тебе жениться?

— Кнопка, я никогда не… — отрицательно замотал головой Таш.

— Молчи! — оборвала его Армида. — Ты предатель!

— Стоп! — нахмурилась я. — Не надо словами бросаться! За такое раньше казнили без суда и следствия.

— Так я и привела его для этого!

— А здесь какие-то другие картинки! — воскликнула Стрелка, посмотрев на экран ноутбука. — Интересные!

— Это игра. Ходилка, — автоматически ответила я. — Подожди! Здесь Таша от смерти надо спасать!

— Как это спасать?! — возмутилась Кнопка. — Он предатель!

— Не кричи, — поморщилась я. — Таш. Кого ты там сдал?

— Нас! — пояснила Кнопка.

Я посмотрела на неё с такой добротой, что какое-то время Таш смог говорить без помех.

— Я это… Ну, когда пришёл к своим… Мне же не сказали, что нельзя… Я им и показал…

В общем-то, пока он мямлил, я поняла смысл произошедшего. А была бы умнее, так и сама бы догадалась заранее. Ещё вчера.

— А эта твоя карта… Она ещё и записывает?

— Да. Ребятам очень понравилось! А двое своим девушкам показали, так те плакали. И даже позволили себя обнимать… Ну, чтоб успокаивать…

Воистину, просмотр хорошего фильма объединяет! Особенно, если на последнем ряду. А уж без свидетелей-то…

— Вам лишь бы девушек обнимать! — зло заявила Кнопка.

И мне в голову пришла интересная мысль!

— А ты, Кнопка, кому про вчерашний вечер рассказала?

— Я?! — возмутилась она. — Да я никогда!

— То есть ты никому ничего не сказала о вчерашнем вечере и просмотре кино?

Говорила я чётко, с замедлением ритма и смотрела прямо на кончик носа Армиды. Такие фокусы обычно проходят с детьми, но ведь и теперь сработало!

— Я… Я только сказала, что у нас новая подруга! И картинки классные…

— Кому?

Глава 5. Угрызения совести

Глава 5. Угрызения совести

Да. Смысла очень много в ворожбе —

Познаешь грань, увитую ответами…

Но, если совесть не изжил ещё в себе,

Она тебя замучает советами!

Реакция на стресс у всех разная. Но сейчас нас объединял пролетевший мимо обед. А я, ввиду ещё и пропущенного завтрака, вполне могла выступить предводителем команды. В означенном смысле, конечно. Так что пришлось думать о еде. Для всех.

Среди этого бедлама с вопросами-ответами мне больше всего понравился Бакс. Моему выходу из кабинета ректора живой он обрадовался не меньше других, но лезть в мозг с вопросами не стал. Запрыгнул на шею, невесомо улёгся в любимой позе и словно исчез. Лишь когда я вспомнила о куске мороженого мяса, он коротко сообщил:

«Тоже хочу».

И всё! Уникальная личность!

Вот только без соли и хлеба мясо превращается в пытку. Была такая шутка у древних китайцев с варёным мясом. Но у нас-то цели совсем другие! Мысль о хлебе я и озвучила — можно ли его получить в столовой. Почему-то вопрос очень удивил всех.

— Нет. В столовой еда только по времени, — вздохнул Таш. — Не получится…

— А у тебя дома хлеба нет? — спросила Стрелка. — И этих… Печенек!

— И рыбок! — добавила Белка.

— Дома нет, — расстроила я их. — Но там по магазинам прошвырнуться можно…

— Так в чём же дело? — удивился Таш. — Продадут?

— Ага, — кивнула я. — Вот только где я, где дом и те магазины…

— Но у тебя же координаты есть! Или ты потеряла? — Таш нахмурился: — Тогда, конечно…

Потерять этот камешек я не могла. Хотя бы потому, что положила его в маленький кожаный мешочек, подвешенный на кольцо с ключами. Мешочек надёжно закрывался двумя застёжками, и из него не высыпался даже бисер.

— Не потеряла, — заверила я. — Но что с ним делать?

— А девочки тебе не сказали? Почему?

— Потому! — нахмурилась Стрелка. — Повода не было!

— А если она уйдёт к себе и не вернётся? — со смыслом спросила Белка.

— Ты, Таш, совсем без мозгов! — фыркнула Кнопка. — У тебя есть вторая часть картинок?!

— Ругаться не надо! — оборвала я нападки на Таша. — А вот скрывать и… — Я чуть не ляпнула «врать», но вовремя остановилась. Сама-то только что и неоднократно… — А уйти я не могу. Я коза на договорной привязи! — И рассмеялась: — Ну и вторая часть картинок, конечно!

Мы остановились у подъёмника, и техники собрались смыться. Но это бегство я предотвратила.

— Куда собрались? У вас есть, что есть? Нет? Значит, с нами идёте! Перекусите хоть немного.

— Да мы ничего… — начал Таш и замолчал.

— Как только вас протащить? — задалась я вопросом.

«Они смогут», — заверил Бакс и не ошибся.

— Кнопка? — тихо спросил Таш.

— Ладно! — по-королевски произнесла Армида, и Зелёнка перекочевал с её плеча на голову Таша.

С хитрыми улыбками четверо ребят вошли в подъёмник. Все, кроме Таша, подпрыгнули и исчезли.

— Вот аферисты! — то ли возмутилась, то ли восхитилась Кнопка.

Ну а я вообще в первый раз видела действие подъёмника снаружи. Просто потрясно!

Пока девчонки вытаскивали стулья из комнат и рассаживали ребят у стола, я разморозила мясо и рыбу. Всё же было в этих странных агрегатах в стене что-то от микроволновки! Быстро посолив и поперчив, сунула в разные печи, а вот включить их забыла. Возможно — к счастью.

Ещё достала последние две банки паштета и отняла у Кнопки остатки печенья.

— Намажешь и всё отдашь ребятам! — приказала я.

— А мы?.. — плаксиво поинтересовалась Белка. — Мы тоже голодные…

Почему-то все три девицы смутились, когда я отрезала:

— Вам терпение проявлять надо! — Но тут же сжалилась: — Вам рыба достанется. А мясо — на всех!

— Рыба… — мечтательно повторила Белка.

— А пока ты за хлебом пойдёшь… — несмело начал Таш. — Вторая часть уже созрела? Можно нам посмотреть? Или тебя подождём…

— Можно! Созрела уже, наверное. А ты, Стрелка, покажи мне, что скрывали! А то без хлеба останемся!

Я запустила ноут, нашла файл и показала Ташу, что нажимать. А вот Стрелка, к моему удивлению, повела меня в туалет. Когда я уже притворяла за собой дверь, Таш вдруг спросил:

— А можно мы…

— Вы уже большие мальчики и девочки, — ответила я. — Решите голосованием.

Стрелка протиснулась между душевыми кабинками и биде, нажала на коричневый камень, и он чуть сдвинулся. А по стене пролегла длинная щель от потолка до пола.

— А ты точно вернёшься? — с подозрением спросила Стрелка.

Глава 6. Ученье — свет…

Призыв учиться, несомненно, ложен.

К чему с самой природою тягаться?

А если знанию предел положен,

То надо ли нам, право, напрягаться?

Подниматься из кровати в пять утра можно или по настойчивому зову организма, или от большой нелюбви к последнему. Говорят, что доярки встают ещё раньше, но там и условия, и цели другие. В моём же случае, по самым скромным подсчётам я проспала не менее одиннадцати часов! А это, знаете ли, обязывает…

Я не отношу себя к той категории людей, которые, поднявшись раньше всех, испытывают непреодолимое желание погреметь посудой в раковине или уронить коробку с вилками и ложками на пол. Но точно знаю и другое! Стоит начать изображать из себя крадущегося ниндзю или тигра на охоте, как превращаешься в неустойчивого слона. Хотя слону и затруднительно растянуться во весь рост в коридоре, смахнув по дороге ключи и мелочь с тумбочки. И это без наличия хвоста и хобота!

Так что благоприобретённый опыт принудил меня передвигаться в стиле «я — осторожное всё пофиг!». И всё прекрасно сложилось — никто не пострадал. А вот с ранним завтраком едва не вышел облом.

В морозилке ничего достойного я не нашла. Понятно, что можно было разморозить и разогреть сосиски, но всю пачку мне не съесть. А остатки этих чудных мороженых сосисок совершенно не сладки! Как говорила моя бабушка: «Собаки есть не будут!»

Напротив моего дома кофейня есть замечательная! Какие там рогалики пекут! И кофе классный! Но придётся пить растворимый без осадка…

«А что ты хочешь?» — спросил Бакс.

Я вздохнула и тихо сказала:

— Вообще-то, домой… Можно даже на работу, на утренний приём…

«Нельзя. Ты на договоре, а там вообще в коме».

— Знаю. А так… Я бы кофе с круассанами попила… Но это дорого, слишком рано и в стену лезть не охота.

«И правильно», — согласился Бакс.

А на столе появилась большая чашка ароматного свежесваренного кофе, два круассана на блюдце и упаковка сахара.

«Из твоей любимой кофейни».

— Как это? Она ещё закрыта, — попыталась я подловить Бакса. — Ты сам говорил что-то такое о течении времени.

«Не говорил. Но всё это из кофейни, и это факт. Хотя и сделано будет через два часа».

— Голову мне морочишь? Или это магия?

«Магия. Немного и реальная. Ешь. И я не очень понимаю, что ты хочешь делать дальше?»

— Не скажу!

Я не мстительная и не вредная, как мог бы подумать Бакс. Но ведь точно — пытается мне извилины в косичку заплести! Так что я себя сразу за вредность и простила.

Оба кусочка сахара опустила в чашку — мы же не в Бразилии, где много-много диких обезьян. А ценители-эксперты могут хоть хину пить, хоть левомицетин смаковать. По мне, так сахар подчёркивает аромат кофе!

В общем и целом — лёгкий завтрак удался. К слову, Бакс и позже продолжил баловать меня разными вкусняшками. Да и девчонкам перепадало.

— Спасибо, — поблагодарила я Бакса, и чашка с блюдцами исчезли.

«А сейчас ты скажешь, что мы будем делать дальше».

— Умный, да? И скажу! Желаю на поверхность пирамиды посмотреть. Как она выглядит снаружи?

«Так себе выглядит, — оценил Бакс. — Хотя и по-разному. А ты хочешь идти или увидеть?»

— Опять голову морочишь?

«Нет. Если идти — есть выход в конце коридора. Там что-то вроде садика: кусты, клумбы, скамейки… А чтоб больше увидеть — надо передвигаться иначе…»

— Начнём с садика, — решила я.

Ходить много не пришлось. Как и обещал Бакс, дверь в конце коридора открывалась прямо в большой ухоженный сад. Или сквер. Фонари разной высоты со светильниками, клумбы с яркими цветами. Даже неестественно яркими. Кустики в мелких цветочках, низкие деревья с плодами. Только вот внешний вид этих плодов как-то не очень располагал их есть: корявые, немыслимо закрученные, похожие на синий чилим, зелёных червей и чёрт-те что в горошек!

«Зря. Очень вкусные и питательные. Дальше проход в небольшой лабиринт, а за ним беговые тропинки. Или ты что-то другое хочешь увидеть?»

— Бегать точно не хочу. А здесь удобно. Скамейки… Можно книжку почитать, подремать немного… А мы, значит, сейчас на ступени пирамиды? И вверх ногами?

«Последнее очень зависит от точки зрения. Вполне можно считать, что это мир вверх ногами. А попасть отсюда можно на любую ступень и на основание».

— Да ты философ, Бакс! — восхитилась я. — Только вот как-то и не ощущается это самое «вверх ногами». Ну да ладно! А где кладбища?

«Интересный интерес для молодой женщины. Необычный. И… Смотря что называть кладбищем. По пять-семь могил есть на всех ступенях. Это чтобы поисковики тренировались. Но это могилы тихие — их обитатели реагируют только на особые амулеты. А так… Тихие. Другое дело — основание пирамиды…»

Глава 7. Знание — сила!

В познании ни капли нет морали,

И результат не очень выразим:

В теории мы всех собак сожрали!

А в практике — немного тормозим…

В этот день, немного позже, я рассказала Ташу о «вальсе с мертвяками». Он попросил повторить и обещал попробовать этот метод завтра, но… Не уверена, но по-моему, ему начисто отбил память вид пластиковых контейнеров с универсальными отвёртками.

— А как это работает?!

— Просто. Свинчиваешь прозрачный колпачок, берёшь эту синюю ручку с дыркой… В ней магнит! Выбираешь нужный наконечник и суёшь в ручку. Видишь? Прилип! Теперь можно откручивать винты разные…

— О-о-о! — выдохнул Таш. — А почему их четыре?!

— Ну, ты… Это по числу тех, кто меня защищал! Вдруг пригодится?

— Конечно, пригодится! — заверил Таш и умчался. Только у двери крикнул: — Спасибо от всех!

***

Когда я вышла из ванной, девчонки вскочили на ноги и даже успели открыть рты. Пришлось это дело прервать:

— Стоп! Сядьте! Только по очереди! Говори ты, Стрелка!

— А почему она?! — возмутилась Белка. — Пусть отдаст подпись!

— Щаз! — огрызнулась Стрелка. — Только завтра вечером! Строго по графику! А ко мне после занятий обратились «Ядовитые змеи»! Просили передать, что ждут тебя, Каштанка, в столовой на обеде, чтоб принести извинения лично! И всё спрашивали, снимешь ли ты заклятие с этой хамки!

— Стрелку забили, значит… — нахмурилась я. — Ладно. Посмотрим. И орать так не надо! Уши болят. А что там за заклятие?

— А зачем меня забивать? — удивилась Стрелка и недоумённо пожала плечами.

— Нет, не тебя. Это такое выражение, типа встречу назначили.

«Можно и принять извинения, — предложил Бакс. — Сама видишь — это безопасно. А заодно и заклятие снимешь…»

— Что?! — удивилась я вслух.

— Ничего… — совсем растерялась Стрелка. — Поняла я…

А Бакс у меня на шее чирикнул весело и сделал вид, что спит без задних ног.

«Всё просто: руками взмахнёшь и что-нибудь страшное скажешь — заклятие и спадёт. Только там без особого колдовства обошлось. И воняет только для тех, у кого в полуфамилиарах змеи. Но зато — нестерпимо!»

«Затейник!» — оценила я действия Бакса и обратилась к Белке:

— Ты о чём кричала?

— Ну… После того, как ты змею на Бакса натянула… И саму змею угостила… В общем, теперь все совершенно уверены, что ты, Каштанка, дочь ректора и уж точно — его внучка! — Белка хихикнула и спросила: — Может, и правда?

— Да я уже и сама сомневаться начинаю… Но своего отца я хорошо знаю, и он нормален. А деду страшной смерти желать бы не стала.

И вопросительно глянула на Кнопку.

— Ты, Каштанка, можешь смеяться… Но он смотрел на тебя, как Таш на меня смотрит! Точно влюбился! Ты пойдёшь с ним на свидание?

— Кто? — удивилась я. — На какое свидание?!

И на меня вновь обрушились три голоса! Спасибо, хоть Бакс молчал.

— Стоп! Вы хотя бы по очереди…

Они переглянулись, и Стрелка выпалила:

— По графику подписи я первая! Кар… Карнуис! Красивы-ый! Волосы тёмные…

— А глаза светло-карие! — перебила Стрелку Белка.

— А как он на тебя смотрел! — закатила глазки Кнопка. — Влюблён он…

— А может, он на змею влюбленно смотрел?! — огрызнулась я. — Как раз ему пара!

— Нет! — энергично замотала головой Стрелка. — Он тебе спину взглядом сверлил, когда ты уходила!

— Спину? — усмехнулась я. — Маньяк, похоже…

— Он третий среди «Отвязанных балбесов»! — Белка резко понизила голос и почти прошептала: — Говорят, что у него двенадцать соблазнённых и он очень хорош!

— А ты с ним на свидание пойдёшь?! — повторилась Кнопка. — Он же красивый!

— Не пойду! — громко оборвала я их. — Я не суеверна, но тринадцатой быть не желаю! И хватит об этом! А вот со змеями встретиться придётся…

— А что там змеи? — пожала плечами Стрелка. — Их больше интересует, не отчислят ли эту дуру! Все видели, что змея первая зубы показала! А Бакс… Ну, Бакс вообще!

И все принялись хохотать.

«Вот оно — признание таланта! — довольно прокомментировал веселье Бакс. — Ты неполную бутылку воды с собой на встречу со змеями прихвати».

«Зачем?» — удивилась я.

«Для колдовства…»

Подходящую бутылку я нашла в сумке среди прочих прелестей. Что-то газированное с лаймом. Литра хватило всем, а восхищённые девочки поделили и мою порцию, пока я в ванной сложный вопрос решала. В общем-то, правильно — лайм я не очень люблю. А думала я о том, не налить ли мне в бутылку какой-нибудь дряни? Если она для змей. Красный перец или что-то ещё… Но в конце концов налила три четверти воды.