Академия Огненного дракона

Наблюдать дальше за ними я не стала и с горящими от стыда ушами скользнула обратно в наш коридор. Внутри стало жарко, сон окончательно ушел, перед глазами стоял неистовый член мужчины, врывающийся в тело женщины. Понятия не имела, кто они: два студента, студентка и преподаватель. Блондинка, несомненно, учится в Академии, а вот мужчину видела только со спины и сбоку, опишу ягодицы, бедра, плечи, но не лицо. Запомнила лишь, что он брюнет, хотя меня больше волновало происходящее ниже пояса, чем цвет глаз и возраст.

Значит, вот как все происходит… Нет, лучше понаблюдаю со стороны, нечего всяким фаллосам насаживать на кол, а потом обильно увлажнять неизвестно чем.

В тяжких раздумьях побрела к родимому окну и едва не налетела на другого мужчину, на этот раз одетого, даже слишком. В костюме-тройке и брюках со стрелками он диссонировал с ночью и моим собственным нарядом.

Судя по звукам, парочка продолжила развлекаться. Блондинка хрипло просила: «Глубже, смелей!» Как ей не стыдно? Хотя это же Академия Огненного дракона, если первокурсникам раздают тесемочки вместо трусов, то и оповещать всех о сексе нормально.

— Простите! — извинилась и попыталась прошмыгнуть мимо мужчины, но он не позволил.

Рослый, с гордым разворотом плеч, он казался лишним в обшарпанном общежитии. Аристократ ведь, только аристократы гуляют по ночам при полном параде.

Вспыхнувший свет озарил лицо незнакомца — вытянутое, с хищным носом и тонкими губами. Точенные скулы, идеально выбриты щеки, модная прическа — точно аристократ.

Блондин прищурился и пристально осмотрел с головы до ног.

— Вы кто? — он оказался немногословен.

— Алина, — представилась я, не сообразив назвать фамилию.

— Новенькая? — теперь взгляд прошелся от ног до головы, задержавшись на стратегических точках.

— Ага, первый курс, алхимия.

— Лорд Ферамор Огр, ректор Академии магических умений, — назвался незнакомец и положил руку на плечо. — Идемте, займемся вашим посвящением.

Вот так повезло, нарваться сразу на ректора! Вот чего ему по ночам не спится? Если тоже бессонница, но желающих скрасить досуг достаточно. И что за посвящение?

Осторожно сняла руку лорда с плеча. Не люблю подобных жестов.

Блондинка на окне окончательно потеряла стыд и, грозя перебудить всю Академию, стонала: «Глубже!»

Ректор хмыкнул и покачал головой. Думала, что-то скажет, нет, делал вид, будто ничего не происходит.

— Идемте, Алина! — он настойчиво подтолкнул к лестнице.

— А, может, я лучше переоденусь? — отчаянно уцепилась за шанс никуда не идти.

Не нравилось мне неизвестное посвящение.

— Не нужно, — остановил лорд Огр.

Тяжелая мужская рука вновь легла на плечо. На ней поблескивали перстни, особенно выделялся один, с печаткой.

Искоса взглянула на ректора. Действительно дракон, такого легко с крыльями представишь.

— Не бойтесь, — холодно улыбнулся мужчина и подтолкнул к выступу, за которым резвилась парочка, — через посвящение проходят абсолютно все первокурсницы, оно часть традиций Академии и состоит из двух частей: торжественной и приватной. Много времени посвящение не займет, примерно полчаса, после вы спокойно вернетесь к себе. Напомните, как ваша фамилия? Надо отметить в ведомости.

Слово «ведомость» успокоило. Значит, действительно некая формальность. Только вот фамилию я ему не называла, о чем лорд столь ловко напомнил.

— Алина Минар, милорд, — присела в легком реверансе, насколько позволяла хватка ректора.

— Итак, — подытожил глава Академии, — Алина Минар, первый курс, факультет алхимии. Совершеннолетняя, или поступали по дозволению родителей?

— Я сирота, совершеннолетняя.

Не понимаю, зачем ему такие подробности, но скрывать не стану.

— Очень хорошо! — знакомая улыбка вторично тронула губы ректора.

Когда мы свернули в соседний коридор, парочка уже закончила. Блондинка, тяжело дыша, лежала на подоконнике, свесив ноги, мужчина неторопливо натягивал штаны. При виде лорда он встрепенулся, стыдливо прикрыл телом партнершу. Та даже не пошевелилась, так обессилила.

— Не стану мешать, развлекайтесь, — вопреки ожиданиям, ректор не отчитал за аморальное поведение. — Только не забудьте, Альбус, завтра вам помогать в зале, не проспите.

— Приду вовремя, милорд! — заверил брюнет.

Теперь я видела, он молод, судя по всему, студент старших курсов.

Ректор кивнул и увлек меня прочь.

Странные порядки творятся в Академии!

Полагала, лорд Огр поведет по улице, и заранее представила, как продрогну. Тут бы не помешал халатик, но ректор не позволил заглянуть в комнату. Да и не хотелось попасться кому-то на глаза в подобном сомнительном виде. Однако ректор сжалился. На лестничной площадке он остановился и особым образом взмахнул рукой. Воздух вокруг нас заискрился, будто разошелся, образовав небольшой туннель. Лорд взял меня под руку и смело шагнул в него. Вот так я познакомилась с порталом.

Мы очутились в спальне, правда никакой другой мебели, кроме кровати на витых дутых ножках, там не было. Но это оказалось не единственной странностью. Никогда прежде не видела круглых комнат с панорамными окнами и зеркальным потолком.

Сейчас портьеры были задернуты, и я не знала, в Академии ли мы или перенеслись куда-то.

Вопросительно оглянулась на ректора. Тот невозмутимо открыл одну из двух дверей, за которой оказалась ванная комната, и вымыл руки. После снял пиджак и повесил его на спинку кровати.

— Прими ванну и возвращайся, — лорд расстегнул и вытащил запонки, после убрал их в карман пиджака.

Ошеломленная, не двигалась с места.

— Ну, что замерла? — недовольно спросил тот, кого называли Огненным драконом.

— Я не стану, — упрямо качнула головой.

— И будешь дурой, — лорд избавился от жилета. — Каждая совершеннолетняя первокурсница обязана посетить эту спальню. Может, — короткий смешок, — тебе повезет. От меня редко рожают: силы слишком много, но если вдруг, дети сплошь с даром.

— Я девственница, — уцепилась за последнюю возможность сохранить невинность.

О детях лорда Огра слышали многие. Обычно из них выходили первоклассные боевые маги. Их матерей тоже волей-неволей знали, потому как ректор не скупился, одаривал пассий. Только вот большинство, если верить слухам, большая часть оставалась развлечением на ночь. И вот теперь мне предстояло пополнить длинный список… А ведь думала, внешность спасет, оказалось, лорду Огру все равно, с кем спать, лишь бы девушка и не уродка.

— Ничего страшного, — ректор вытащил ремень из шлевок, — просто займет немного больше времени. Не переживай, все через это проходят.

Смирившись, поплелась в ванную. Скинула рубашку и повернула вентиль. Можно, конечно, возмущаться, бороться, но лорд заведомо сильнее. Пусть уж возьмет добровольно, чем силой.

Погрузившись в теплую воду, потянулась к мочалке и, словно в полусне, провела ею по телу. Вот какое удовольствие со мной получит ректор, что ему мять? Мои груди? Ну ладно, положим, они есть, только вот не такие шикарные, как у блондинки с окна.

Накрыла ладонями предмет вечных сожалений. До недавних пор я вообще белья не носила, потом перешла на бюстгальтеры самого маленького размера. Еще форма у них такая… Два конуса. Может, ректор раздумает, когда увидит? Положим, он видный, важный мужчина, если уж с кем, то с лордом Огром, только вот в мои планы не входили сексуальные утехи. Раз так, чего разлеглась?

Быстро вытерлась полотенцем и, нацепив ночную рубашку, осторожно выглянула.

Обнаженный по пояс ректор стоял у кровати и что-то на ней раскладывал, выбирая.

Глубоко вздохнула и попыталась рысью добраться до двери. Не вышло.

— В постель, студентка. Рубашку снять, ноги можно не раздвигать, — не оборачиваясь, скомандовал ректор.

Теперь видела, перед ним на простыне выстроилась батарея ярких флакончиков.

Как бы ни так!

В один прыжок очутилась у двери и дернула за ручку. Она не поддалась. Я пробовала снова и снова — с тем же результатом.

— Алина, в сексе нет ничего страшного, со временем вам понравится. Не вам объяснять, для девушек из Сиротских домов и вовсе свои правила.

— Я приехала учиться, а не обслуживать клиентов!

Щеки пылали праведным гневом. Бордель устроили! Я вам не проститутка!

— Одно другому не мешает, и вы не обслуживаете клиентов, а выборочно даете мужчинам продолжить свой род. Показать вам законы Империи?

Не нужно, я и так знала, таким, как лорд Ферамор Огр, положены женщины в неограниченном количестве.

Обреченно поплелась к кровати и присела на самый край.

— Напомните свое имя, — лорд не стал изображать, будто его запомнил.

— Алина, — чуть слышно пробормотала я, мысленно пытаясь смириться с незавидной доли, только вот вместо покорности вышли обвинения: — Вы же ректор, и вы ведомость обещали!

— Ректор, — кивнул Ферамор и вытянул руку.

Вспышка — и на его ладони возник нужный документ. Все по форме, даже место для подписей. Надеюсь, хотя бы оценок не ставят, вряд ли ректор оценит мои старания выше «неудовлетворительно».

— Как видите, все по закону, — лорд протянул для ознакомления. — Заодно ознакомьтесь с Уставом.

Откуда-то с потолка на кровать плюхнулась потертая толстая папка. На обложке значились полустертые буквы — аббревиатура Академии. Развернула ее. На первой странице оказалось оглавление. Пробежала его глазами и убедилась, вопросы секса тоже детально запротоколировали. Студенток не обязывали спать со всеми, но строго оговаривали причины для отказа, к примеру, болезнь, учебные дела и повинности, ненадлежащий вид или поведение мужчины. Проще говоря, пьяный или хам получал от ворот поворот, зато с вежливым хорошо надушенным мальчиком надлежало уединиться и выполнить все его пожелания за исключением тех, которые заведомо наносили вред здоровью. Лечение различных последствий оплачивал студент или преподаватель (да, они тоже имели полное право насладиться телом студентки), девушки в свою очередь вели дневник близости, куда вписывали число и фамилию тех, с кем имели близость.

Существовала и привилегированная каста людей, которым разрешения студентки не требовалось: ректор, его заместитель и деканы. Им Устав давал особые права, например, как в моем случае, лишить девственности.

Плюс тот самый Административный факультет, тут девушки сами выбирали партнеров, ну, за исключением руководящей верхушки, если та пожелает студентку. Правда, сомневаюсь, будто лорд Огр станет связываться с ними, когда вокруг столько обычных девушек. Пока всех в кровать переводишь, новых наберут.

Долистала до обязанностей мужчины. Ну да, ребенок оставался ему, студентка получала выплату или подарок на усмотрение отца сына или дочери.

— Видите, все законно.

Ректор забрал у меня Устав и эффектным пасом растворил в воздухе. После достал оттуда же ручку и поставил галочку напротив моей фамилии в ведомости.

— Не надо бояться, я не стану торопиться. В разумных пределах, — подчеркнул он и коснулся моих волос.

Пальцы лорда очертили абрис лица, подушечка пальца коснулась губ.

— Невинная, еще пахнешь молоком, — ректор наклонился и понюхал мою кожу.

Рука лорда легла на талию, и в следующий миг я ощутила поцелуй. Настойчивый язык раздвинул губы и скользнул внутрь, чтобы почти сразу вынырнуть обратно и поиграть нижней губой.

— Снимай рубашку! — выдохнул куда-то в ухо ректор и начертил влажную дорожку от щеки до ямочки на шее.

— Еще немного, пожалуйста! — я, как могла, тянула время.

— Только из уважения к твоей девственности, — неохотно согласился ректор.

Его губы пустились в долгое путешествие по открытым участкам моего тела. Вопреки ожиданиям, прикосновения не были противными, я сама даже подставила лорду оголившееся плечо. То, о чем лишь слышала, оказалось столь сладко. Может, ректор применил некую магию, но в те минуты я забыла о том, через что мне предстояло пройти.

Вопреки убеждениям, девушки из Сиротского дома — не прожженные шлюхи. Да и когда нам знакомиться с мальчиками, когда почти весь день работа? Самая грязная, вроде мытья полов. А с утра учеба, разумеется, для тех, в ком разглядели способности. Вот и я член увидела впервые сегодня, прежде лишь знала, что болтается у мужчины между ног. Названия некоторых его частей слышала от старших воспитанниц, которые уже подрабатывали в увеселительных домах, чтобы не ползать на карачках с тряпкой.

Лорд оказался в меру умел и нежен, сумел посеять сомнения в болезненности грядущего процесса. Но хорошо быстро кончается, вот и ректор отстранился, бесстыдно потянулся к ширинке и расстегнул ее. Он неспешно стянул брюки и повесил рядом с остальной одеждой, оставшись в темно-синих трусах. Они плотно облегали тело, позволяя оценить размер члена. Вроде, не такой огромный, хотя пока не увидишь, не узнаешь.

Повернувшись спиной к ректору, стянула рубашку и кинула на пол. Тяжко вздохнув, распустила косу. По телу пробежали мурашки — от страха, не от холода.

Вот оно, уже скоро!

— Красивая линия спины, — палец лорда прошелся по позвоночнику до поясницы, замер у основания сердечка ягодиц и спустился ниже, заставив дышать через раз. — Не хватает округлостей, тощевата, но ничего. Белоснежная кожа и красные волосы — отличное сочетание. Приподнимись, я толком не рассмотрел попку.

И он не только посмотрел, но и ощупал. Вердикт оказался тем же: тощевата, но имеется.

Затем логично пришла очередь груди.

Встала перед лордом, стыдливо прикрывая низ живота. Вопреки ожиданиям, острая небольшая грудь ректору понравилась. Он притянул меня к себе за талию и коснулся губами сосков.

— Давненько не попадалось такой девочки! — пробормотал лорд и приподнял мои груди.

Не понимала, что он в них нашел. Теперь они казались еще меньше от холода.

Горячий язык лорда вызвал приглушенный стон. Ректор согрел им затвердевшие соски, разогнал мурашки по коже. Сначала испытывала лишь смущение, затем накатила странная теплая волна, не хотелось, чтобы мужчина заканчивал. Он и не собирался, втянул сосок и чуть прикусил.

Руки ректора тоже не лежали без дела. Оказалось, мою грудь тоже можно ласкать, мять. И мне это нравилось.

— Ложись на спину! — оторвавшись от сладкой добычи, лорд высвободил из трусов член. Он уже призывно вздымался, красноречиво намекая, чем намерен заняться хозяин.

Ректор педантично расправил трусы и положил поверх остальной одежды, я же не сводила взгляда с его пениса. Одно дело, наблюдать за тем, как чужой фаллос входит в женщину, другое — сознавать, что именно это копье пронзит тебя

Достоинство лорда Огра оказалось гладким и округлым, гораздо привлекательнее того, которым мужчина терзал партнершу на окне. Аккуратные яички, небольшой пушок жестких волос, бледно-розовая головка. Она не внушала отвращения, наоборот, тянула потрогать.

Вопреки рассказам старших девочек, возбужденный фаллос не загибался до живота, но все равно не могла понять, как он поместится во мне, вряд ли внутри найдется достаточно места.

— Не надо бояться, девочка! — ректор опустился рядом и поцеловал за ухом. — Ложись, милая, ты прекрасна.

Помедлив, опустилась на простыни. Все равно из комнаты не сбежать, попробую, так и ли хороша физическая любовь. Если уж терять девственность, то с таким мужчиной. Сомнительное утешение, но если лорд и впредь окажется столь ласков, может, неприятное занятие окажется не столь мерзким.

— Не надо бояться! — повторил ректор и нашел мои губы.

Поцелуй смял, заставил подчиниться.

Ректор нашарил подушку и подложил ее мне под мягкое место. Его рука скользнула от шеи до низа живота, задержавшись на груди. Затем лорд решительно отвел мою ладонь, прикрывавшую самое сокровенное, и коснулся запретного места. Задержала дыхание и плотно сжала бедра. Ректор укоризненно покачал головой и одним движением развел мои ноги в сторону. Прежде, чем успела свести их снова, голова лорда скользнула между бедер. Выгнулась дугой, дернулась, когда нежную кожу обжег острый язык. Он прошелся сверху вниз, а затем, аккуратно раздвинув складки, обвил бугорок чуть ниже треугольника волос. Ректор посасывал его, и, странное, дело, я успокаивалась. Между ног стало неожиданно влажно, и довольный лорд, выпрямившись, ввел в меня мизинец. Очарование пропало, я дернулась, попыталась вытолкнуть незваного гостя, но он действовал решительно, ввинчиваясь все глубже, а потом выскользнул столь стремительно, как и вошел.

— Пора, милая! — улыбнулся ректор и лег на меня.

Рука чуть приподняла плоть и направила ее в меня.

Пронзительная вспышка боли, и пенис одним толчком погрузился между ног, замер и выскользнул. На головке алели капли крови.

— Ножки пошире, — ректор чуть сильнее раздвинул мои колени.

Он оказался тяжелым, горячим, но приятно пах. Правда, в ту минуту меня волновало совсем другое — нарастающая боль внизу живота и ритмичные движения фаллоса. Войдя во вкус, ректор глубоко насаживал на член. Лорд тяжело дышал, с каждой минутой двигался все быстрее. Колени мои подрагивали.

Вот розовая головка появилась, влажная, покрытая уже засохшими каплями крови, и снова устремилась внутрь.

Ощущения? Будто внутри кто-то двигал палкой. Правда, со временем они притупились, осталось лишь неудобство и жжение.

— Хор-ррр-рошо! — прорычал лорд и со всей силы насадил на еще больше затвердевший член.

Он вошел по самые яички, чтобы выскользнуть из разгорячённого тела и начать терзать его вновь.

Прикрыла глаза и начала считать толчки. Сбилась на сороковом.

Не понимаю, что женщинам нравится в подобном времяпрепровождении. Мужчина пыхтит, долбит, ты лежишь.

Наконец член ректора напрягся и излился. От неожиданности распахнула глаза, а довольный лорд медленно извлек из меня фаллос, с кончика которого все еще падали густые белесые капли. Они жутко стягивали кожу. А сколько чего-то непонятного во мне! Стоило чуть пошевелиться, оно теми самыми каплями стекало на простыни.

— Ноги задери!

Не дожидаясь, пока выполню требование, лорд привел мои конечности в требуемое состояние.

— Это чтобы семя не вытекало, — пояснил он.

Значит, та жидкость называлась семенем, тем самым семенем, которое ребенком прорастало в животе.

Лежала в неудобной позе и гадала, беременна ли. Надеялась на отрицательный ответ, да и ректор не простой маг, нельзя сразу от него понести.

Лорд же быстро оделся и через пару минут выглядел так, словно и не занимался любовью. Благородный костюм-тройка, идеально застегнутая рубашка, запонки. Он даже пригладил волосы, расчесал их и ополоснул лицо.

— Можешь опустить, — на живот полетела ночная рубашка. — Для девственницы хорошо, но впредь проявляй инициативу, а то останешься пустой до выпуска. Сегодняшний раз зачту и, так быть, заведу за тебя дневник. Вписывай в него имя партнера, время и количество соитий.

Хотела ответить, что вписывать будет нечего, но промолчала. Стыдливо и неловко натянула рубашку и села, поджав ноги. Жутко хотелось подмыться, но вряд ли ректор позволит посетить ванную комнату.

— Душ примешь завтра, — подтвердил опасения лорд. — Не собираюсь терять даже мизерный шанс на наследника.

Он снова выудил из воздуха предметы, на этот раз обычную линованную тетрадь и знакомую по вступительной комиссии ведомость. Приглядевшись, поняла, в ней значились только женские фамилии.

— Алхимия, первый курс, все верно, — ректор пробежал глазами «шапку» документа и кивнул. — Сейчас зачту тебе общественную работу. Да, — повторил он в ответ на мой гневный взгляд, — оказание сексуальных услуг ради увеличения демографии считает общественной работой. Вам, как сироте, стараться надо вдвойне, надеюсь до конца года увидеть вас в списке будущих рожениц.

Против моей фамилии появилась «птичка».

— Теперь дневник.

Лорд быстро расчертил тетрадь на пять граф: дата, время, фамилия мужчины, количество раз, примечание, — и заполнил их. Первой записью стало: «1 сентября, 2 часа ночи, лорд Ф. Огр, 1 раз, традиционно, лишение девственности».

— Дальше заполняйте сами по образцу, — ректор протянул тетрадь. — В конце семестра сдадите в деканат для проверки. Допустимый минимум — один половой контакт в месяц, желательно больше, иначе отправитесь на спецкурс.

Ага, тот самый с накладками для сосков. Благодарю покорно! Можно подумать, записи нельзя сфабриковать.

Лорд открыл портал, красноречиво намекая: пора возвращаться. Покорно шагнула в вихрящиеся пространственные потоки и оказалась в знакомом коридоре. Страстной парочки на окне уже не оказалось, угомонились.

Прижимая к груди тетрадь с постыдной записью, затрусила к своей комнате.

Плевать хотела на запреты ректора, сейчас же залезу под душ! И на спецкурс не пойду, и тетрадь порву. Только в глубине души понимала, придется подчиняться правилам, которые остановила Академия Огненного дракона.

Глава 3

Скромная форма не вязалась с тем, что вчера вытворял со мной ректор. При мысли о том, что сегодня увижу его снова, полыхали уши. Перед глазами до сих пор стояло сильное мускулисто тело и гладкая раздвоенная головка, чуть увлажненная желанием. Она казалась шелковистой и совсем не страшной, не похожей на ту, которой терзал безвестный кавалер даму на окне.

Какие же у мужчин разные пенисы! Раньше я искренне полагала, будто они все одинаковы, теперь убедилась в обратном. Признаться, ректорский оказался ничего, только я предпочла бы увидеть крылья лорда Огра. Драконы — большая редкость, а уж маги-драконы — подавно. Поговаривали, будто при обороте у них на теле проступали огненные татуировки. Увы, ректор использовал студенток, а не демонстрировал способности. Хотя, может, на посвящении?..

Разумеется, девчонкам я ничего не рассказала, тихо вернулась к себе и легла. Вопреки словам лорда, залезла в душ и долго терла тело, пытаясь избавиться от стягивавшей кожу субстанции.

Дети… Да пошли они! Вряд ли ректор купит за ребенка дом с лавкой, а за меньшее я не согласна. Да и какие дети в восемнадцать? Словом, надеюсь, пронесло. А спецкурс… Придумаю что-нибудь, но развратные трусики не надену. В конце концов, заплачу однокурснику, чтобы он изображал моего любовника.

Первый учебный день начался с побудки. Нас, разомлевших в постелях студенток, поднял усиленный магией звук заводной сирены. Сонные и злые, мы выползли в коридор, силясь понять, что происходит. Туда же стекались другие девчонки, кто-то и вовсе передвигался по стеночке. Что радостно, не одна я в длинной сорочке. Только… Краска залила лицо. Надеюсь, никто не заметит этого маленького пятнышка.

Теперь, по прошествии времени злилась на себя. Могла бы отбиться, подумаешь, ректор! Один прицельный удар коленом, и лорд стал бы окончательно бесплодным.

Нет, конечно, было и хорошее, до того, как ректор засунул в меня член. К самому инструменту претензий нет, он не напоминал орудие пыток, а вот сам процесс…

Странно, женщине на окне нравилось, может, лорд Огр своим пользоваться не умеет? Вдруг его особым образом засовывать надо. Узнавать не хотелось: я не мазохистка. Но кое-что бы повторила, то, что ректор делал языком. Он пробудил нечто такое… Словом, кровь прилила к низу живота, стало так волшебно. Я изнывала от неизведанного, незнакомого чувства, когда острый язык изведывал новые территории, посасывал. В ту минуты я ничего не имела против наготы и бесстыдного занятия, наоборот, хотела, чтобы лорд продолжал. Потом он вошел в меня и все испортил. Теперь, задумавшись, пришла к выводу, что член ректора обязан был продолжить удовольствие, только руководитель Академии не пожелал. Или удовольствия не существует?

— Не знаешь, что это? — Берта дернула за руку, привлекая внимание, и оправила рюшки ночной сорочки. Она мало что скрывала, наоборот, подчеркивала достоинства фигуры хозяйки.

Тонкие бретельки, невесомая полупрозрачная ткань, сквозь которую призывно, сексуально топорщились соски, подол с небольшим разрезом, едва прикрывавший пятую

точку. На месте мужчин я бы такую не пропустила, хорошо, общежитие женское. С другой стороны, того же ректора подобные мелочи не волновали.

— Сигнал к подъему и водным процедурам, — зевнув, поведала Софа. Похоже, брюнетка успела разобраться в порядках Академии.

— А… — разочарованно протянула Берта и пожаловалась: — Могли бы дать дольше поспать в первый день!

— Не надо было с мальчиками развлекаться! — мстительно возразила Берта. — Видела я твою тетрадку.

Блондинка стушевалась и попыталась натянуть подол сорочки до колен.

Разумеется, у нее ничего не вышло.

А я задумалась, что за тетрадка. Вроде моей, для учета сексуальной активности?

— Подумаешь, с двумя! — оправившись, пошла в атаку блондинка. — Я ведь не одновременно, а по очереди. Не могла решить, кто лучше, и не стала выбирать. Не все же, — съязвила она, — с девственностью носятся, некоторым с мужчинами нравится.

— Собираешься преподавать нам спецкурс? — брюнетку чужой выпад не пронял.

— Собираюсь не отказывать себе в удовольствии, — фыркнула Софа и удалилась с гордо поднятой головой.

Выходит, пока ректор занимался мной, блондинка тоже не теряла времени даром. Только она, в отличие от меня, выбирала любовников сама. Где только успела найти? Хотя с такой внешностью это легко. Вот и фривольная сорочка объяснилась, для секса — самое то.

Не давала покоя фраза об удовольствии. Злилась на ректора. Вот почему Берте хорошо, а меня словно палкой насиловали, где справедливость? Или дело в груди? Конечно, в ней, а еще бедрах, фигуре. Наверняка с красоткой поступили бы иначе.

Повторный звук сирены заставил встрепенуться и рысью поскакать обратно в комнату. Не хватало еще опоздать на общее собрание в Актовом зале! Присутствовать на нем очень бы хотелось, потому как Академия хранила множество секретов, один Устав чего стоил! Кто только его придумал? Надо бы покопаться в истории создания Академии Огненного дракона, вряд ли подобные оргии — прихоть лорда Огра. Он далеко не первый ректор, пусть и самый знаменитый.

Незаметно от Софы погладила живот. А вдруг там ребенок? От знаменитого боевого мага, дракона. Наверное, преподаватели бы ставили зачеты автоматом, если бы вдруг о ночи были последствия. Соблазнительно, конечно, равно как деньги, которых бы хватило и на лавку, и на безбедную жизнь, но я бы предпочла их заработать, а не получить после родов.

Да, все в мире взаимосвязано, во всем есть баланс. Если тебе много дано, с тебя много берут. Многие некроманты, если верить народной молве, становились импотентами — так на них влияла энергия смерти, боевые расплачивались бесплодием. Чем выше уровень дара, чем в больших кампания маг побывал, чем сильнее его заклинания, тем сложнее ему зачать ребенка. С такими же магессами шансы и вовсе равны нулю, поэтому, видимо, и создали Академию. Где гарантия, что любовница забеременеет? Не бегать же магу с орудием наперевес и насиловать всех встречных женщин? Да и нельзя делать детей с первой попавшейся, а то они родятся с дефектами.

Глупые или уродливые, например. А тут удобно, все студентки прошли строгий отбор, образованные, с минимальным даром или хотя бы способные его развить — идеальные матери. Их много, мужчине не приходится выбирать, можно пробовать всех подряд, пока не получится. Природа, конечно, зла, но один раз точно выстрелит.

А что если и преподавателей сюда отбирали на конкурсной основе? Занятная мысль! То есть на абы кого, а самых перспективных для государства. Именно поэтому для Академии создали такой Устав: опасались, маги не оставят потомства, если придется уговаривать девушек обычным способом. Ладно, потом проверим догадки, а пока пора выталкивать Берту из ванной комнаты, мне тоже нужно.

В итоге мы все успели и, облачившись в строгую школьную форму, подхватив сумки с тетрадями, влились в общий поток.

Девчонки веселой гурьбой спустились по лестнице и вывалились во двор, куда точно так же стекались студенты из мужского общежития. Все вместе мы устремились в главный корпус.

Окна Актового зала выделялись на фоне других размерами. Каждое — чуть ли не с целый этаж. Зал полукруглым выступом выглядывал из-за деревьев и занимал все левое крыло главного корпуса.

По случаю важного события двери распахнули настежь.

С потолка на тяжелых кованых цепях свешивались бронзовые светильники.

Никогда прежде не видела такой красоты и интересом вертела головой по сторонам, даже события прошлой ночи притупились. Ректор слово сдержал, наутро между ног даже не саднило, осталось только мерзостное ощущение использования.

Итак, Актовый зал поражал. Он был большой. Даже не так — огромный. Скамьи полукругом выстроились вокруг сцены, последние ряды нависали над первыми. Гигантская растяжка приветствовала новых студентов. Буквы чуть светились, напоминая, мы в академии магии.

Первые ряды заняли преподаватели, за ними устроились старшекурсники, дальше мы.

Протиснувшись, плюхнулась рядом с Софой. Берта, с которой успели помириться по дороге, устроилась в другом ряду — нас рассадили по факультетам.

— Как думаешь, — шепнула Софа, поправив очки, — сколько все продлится? Я толком причесаться не успела, думала успеть до занятия забежать в общежитие.

Пристально оглядела брюнетку, но не стала комментировать, что ее короткие волосы иначе не уложишь, вечно будут стоять торчком. Свои я наскоро заплела в косу и перекинула через плечо.

Повертела головой, рассматривая тех, с кем предстояло постигать выбранную специальность, гадая, кто как поступил. Увы, я прекрасно понимала, не все трудились в поте лица, сдавая экзамены, некоторым достаточно было назвать фамилию родителей.

Их я боялась больше всего. Как бы особые порядки Академии не привели сюда охотников за бесплатными развлечениями! Правда, им пришлось бы доказать частичное бесплодие и продемонстрировать справку об особой ценности.

Взгляд пытливо скользил по лицам и безошибочно определял воспитанниц и воспитанников Сиротских домов. Знаете, у них взгляд особый, затравленный. Нас ведь учили подчиняться, не иметь собственного мнения. Девочек, как говорила, готовили к участи прислуги и девушек легкого поведения, мальчиков — слуг и солдат. И для тех, и для тех учиться здесь — счастливый билет, только вот мальчиков-сирот в Академию Золотого дракона практически не брали, теперь понимал почему. Сильные магические семейства наперечет, крайне редко кто рождался с даром достаточно уровня у обычных людей.

Итак, мальчиков и девочек примерно поровну. Тоже понятно — чтобы составить пары. На вид все благообразные, воспитанные. Опасалась сальных шуток от мальчишек, но нет, все как в обычном учебном заведении. Ну и хорошо, только заносчивых аристократов мне не хватало!

От рассматривания студентов отвлек знакомый, усиленный магией голос. Лорд Огр собственной персоной! Ректор стоял на сцене и терпеливо ждал, пока мы замолкнем.

Но ненадолго его хватило, и безупречный, словно и не развлекался ночью со студенткой, лорд прибег к действенному средству — заклинанию. Горло словно сковало спазмом, заставив умолкнуть даже самых отъявленных болтунов.

— Итак, — ректор прошелся по сцене, чеканя шаг и собирая восхищенные девичьи взгляды, — начнем. Действие чар спадет через пару минут, но впредь прошу подчиняться моим приказам. Вольготная жизнь у мамы под юбкой закончилась, отныне вы студенты Академии магических умений. Меня зовут лорд Ферамор Огр, и я ваш ректор. С деканами ваших факультетов вы познакомитесь чуть позже, я обязательно их представлю, а теперь, во избежание недоразумений, проясню некоторые моменты. Все вы, наверное, знаете о важной миссии, возложенной на Академию. Король надеется, студентки проявят сознательность и пополнят государство новыми магами.

Всем мы дружно покраснели, а лорд невозмутимо продолжал:

— Да, именно так, на лиц женского пола, кроме учащихся Административного факультета, для которых она факультативна, возложена общественная работа. Все вы в обязательном порядке должны иметь хотя бы одного полового партнера в месяц и вести специальную тетрадь для фиксирования физической близости. Мы понимаем, не все девушки способны легко заводить знакомства, поэтому для них, а так же неопытных в данных вопросах студентах организован специальный курс. Его обязаны посещать все, кто в конце месяца предоставит в деканат пустую тетрадь, а так же студентки старших курсов, не имеющие детей. В идеале каждая из вас к концу обучения должна родить ребенка, а каждый студент или преподаватель стать отцом, но такое случается редко. Запомните, вы не развлекаетесь, а выполняете ответственную миссию, поэтому прошу не путать Академию с борделем и относиться к девушкам со вниманием. Ну и быть готовым к отказам. Причины, по которым студентка может отказать в близости, описаны в Уставе, он так же регламентирует допустимые виды секса, прошу внимательно ознакомиться под роспись. Так же в деканате вы подпишите расписку, в которой обязуетесь не иметь претензий к тем, с кем станете заниматься любовью. Напоминаю, это не изнасилование, а насущная необходимость, безопасность страны, в конце концов. Чем больше боевых магов на службе государства, тем оно сильнее.

Дальше последовало подробное объяснение, отчего раздвинуть ноги перед преподавателем — благо. Курс здесь читал не абы кто, а люди, доказавшую свою ценность. Король пекся об их душевном и физическом состоянии, отдавая на откуп таких студенток, как я. Занимайтесь сексом, сколько угодно, лишь бы всегда довольные, с ума не сходили и детишек рожали. С последним проблема, у таких вот магов только с одной десятой девочкой что-то выйдет. Заодно маг излишки стресса скинет, ведь жизнь у них нервная, дар много сил отнимает. Женщина же — самое то, чтобы наутро свежим приступить к исполнению обязанностей.

Почему нельзя привлечь женщин легкого поведения? Чтобы ничего не подцепить, да и побрезгуют маги. О детях и речи не идет, какие тут дети? И физически, и этически, да и наследственность. Пусть в публичные дома зачастую попадали воспитанницы Сиротских домов, девочки приличные, закинутые туда волей судьбы, они не переставали быть проститутками со всеми вытекающими. А вытекало тут уменьшение шансов на зачатие и будущее неприятие ребенка в свете.

Казалось бы, жена, я искренне не понимала, отчего все эти преподаватели и прочие маги не женятся. И если я постеснялась спросить, то другая, более храбрая девушка, задала вопрос и получила исчерпывающий ответ. Лорд и насчет проституток просветил, словом, сделал все, чтобы девичьи уши покраснели.

Итак, все опять-таки упиралось в пресловутую магическую сперму. Вдруг с женой не выйдет? И что, пробовать много лет, а потом со скандалом развестись? Без скандала не выйдет, потому как расставания обществом не приветствовались. А если маг и вовсе аристократ, то ему и вовсе могут объявить бойкот, захлопнуть двери лучших домов, ведь разводом он опозорил супругу, которая не какая-то мещанка, а девушка с десятками томов родословной. Да и когда бегать, искать новую невесту, чтобы потратить еще десяток лет на постельные игры? Легче без отрыва от работы пробовать с юными чистыми умными девушками, которые и ничем не заразят, и гарантируют ребенку нужные качества. После можно и жениться, официально признав наследника или наследницу.

Так что, по мнению ректора, мы должны были гордиться возложенной на нас ролью. Ее закрепили законодательно — лорд Огр продемонстрировал соответствующий указ, которым его величество обязывал студенток Академии большими животами и соблазнительными изгибами бедер служить во благо отечества. И привел статистику — сколько магов родилось благодаря студенткам, кем они стали, какими наградами отмечены. Она впечатляла, многие прозвучавшие имена были на слуху.

— Нет, вы вольны отказаться, — закончил ректор, — но в таком случае обязаны возместить стоимость обучения. Стипендия у вас не отнимается, но расходов она не покроет.

Тяжко вздохнула. Даже с рассрочкой не сумею, алхимия — вещь дорогая. Вот туже бытовую магию осилила, устроившись работать подавальщицей.

В зале повисло молчание. Видимо, все обдумывали слова ректора.

— Выходит, нам со всеми девочками можно? — выкрикнул с места один из первокурсников.

Его товарищи радостно зашумели, начали свысока посматривать на соседок.

— Изнасилования запрещены, — напомнил лорд, — девушка должна дать согласие, а вы — доказать свою ценность как партнера. Все вы прошли медицинский осмотр, обладатели дара ниже среднего под действие данной части Устава не попадают.

По залу пронесся вздох разочарования.

— Государство оказывает помощь в продолжении рода только магам, в силу способностей испытывающих трудности с зачатием традиционным путем, или представителем вымирающих дворянских семей. Студенты обязаны представить соответствующую справку.

Судя по смешку одного из сокурсников, таковая у него имелась. Значит, он либо аристократ, либо перспективный маг. Хорошо, на курсе есть более симпатичные девчонки, начнут с них, а я… Как там сказано? Можно отказать, сославшись на учебу? Ну вот и запишусь на кучу дополнительных предметов, чтобы не вылезать из домашней работы. Главное, в библиотеке не засиживаться, тащить книжки в комнату, а то предложат секс в качестве перерыва. И придется, если студент со справкой по всей форме, он ведь как редкий зверь, нельзя, чтобы бездетным умер.

Собственно, дальше ректор снял розовые очки с обычных пареньков, спутавших Академию с борделем, еще раз подчеркнул, что главная цель — рождение ребенка, а право на расслабление древнейшим способом имеет только строго определенный круг лиц, чье здоровье для королевства — вопрос стратегической важности.

Копии необходимых документов, а также список фамилий привилегированных настоящих и будущих магов, по словам лорда, вывесили в холле и размножили по факультетам. Остальные юноши допускались к телу, как и предполагалось, по справкам.

— Запомните, девушки, от вас зависит будущее нации, — напутствовал ректор. — Хорошо учитесь и рожайте крепких детей.

Далее речь пошла о более приземленных вещах, вроде прочих академических порядков, организации учебного процесса и прочем. Лорд представил деканов. Я слушала в пол-уха, размышляя над пикантными особенностями местного образования. В любом случае повезло, не бордель. Услужение немногим лучше, служанок частенько насиловали, воспринимая как бесплатное и доступное развлечение. Тот же ректор хотя бы взял не нахрапом, подготовил, а тут бы хозяин сразу насадил, после подтянул штаны и отправился обедать с семейством. И никто бы не заступился: сирота. Государство с радостью и вовсе бы избавилось, а тут кормить, поить… Словом, Академия — шанс на миллион. Зато теперь понятно, почему воспитанников Сиротских домов брали только сюда.

Эх, ничего, прорвемся!

Во мне взыграло любопытство, кто же тут преподает, чему тут учат, ведь, несмотря на пикетные повинности, знания здесь давали настоящие. Ректор как раз вещал о том, кем работали и где служили выпускники, а под конец, видимо, чтобы подвигнуть к трудовым подвигам, перечислил ряд знаменитых имен. Все на слуху, и все рождены студентками во время обучения. Даже я впечатлилась.

— Как думаешь, — шепнула Софа, — может, всех зельем сразу напоить? Ну, чтобы ничего не вышло.

Неплохая идея, только ведь все равно разденут и потыркают, пусть уж с пользой.

— Я, пожалуй, еще амулет какой закажу, — продолжала вещать соседка. — И не сниму, пока симпатичного мужика не найду.

— То есть с симпатичным ты за?

— По взаимному согласию, — поправила Софа, — и сугубо не во вред учебе.

Тут на нас шикнули, и пришлось замолчать. Собственно, и обсуждать больше нечего.

Глава 4

Деканом у нас оказался лысеющий мужчина в летах, невольно порадовалась, что угодила к ректору, если бы ко мне полез такой, удавилась бы. Начнем с того, что сэр Арганус Брек — мужчина крупный и просто-напросто раздавит. Во-вторых, у него брюшко, что в сочетании… Словом, таким лучше не раздеваться. Зато алхимик знаменитый, обладатель двух королевских премий, лауреат, изобретатель десятка противоядий и прочее, и прочее. За заслуги перед государством его возвели в дворянское звание. Поговаривали, у него есть дочь от студентки, с которой еще не обрюзгший декан сожительствовал все шесть лет обучения в числе еще трех девушек — в те годы Арганус не любил, чтобы его кровать простаивала. По девушке с разных курсов на пять из шести учебных дней, а суббота и воскресенье для спонтанных утех. Так вот, дочь у него родилась чуть ли не на выпускном балу. Откуда знала? Так историю широко обсуждали, даже в газетах писали, а я нашла, прочитала. Желтые листы валялись на чердаке, куда меня отправили убираться.

В любом случае, с возрастом Арганус угомонился и уже вяло тыкал членом между ног студенток, так, для порядка, вдруг-таки сын получится? Все это узнала потом, а сейчас настороженно рассматривала важного стареющего мужчину, который вел нас, стайку полных надежд первокурсников, на первую в жизни лекцию.

Мы с Софой решили сидеть вместе и, сговорившись, заняли вторую по счету парту от преподавательского стола. На потрескавшееся полированное дерево легли карандаши, тетради и самопишущие перья. Мы обе собирались учиться и честно зарабатывать деньги.

Аудитория оказалась большой, рассчитанной на несколько групп. Ряды парт под небольшим углом тянулись до стены с планом Академии. Наше местонахождение было обозначено там крестиком.

На стене — портреты известных химиков и алхимиков. С другой стороны тянулись окна с широкими подоконниками, старые, еще с мелкими стеклами. Туда бы цветы, а то голо, неуютно. Шторы отсутствовали.

Преподавательское место устроили на небольшом, в одну ступеньку, возвышении. Ему полагались стол, стул и кафедра. Чуть в стороне установили перегонный куб со змеевиком. Имелась и обычная доска, ничем не примечательная, только переворачивающаяся. На ней значилось сегодняшнее число. Интересно, кто его написал?

Студенты шумно рассаживались, отчаянно спорили, кому достанутся дальние ряды — «галерка». Наивные, там он как раз на виду!

Декан уже удалился, свою миссию он выполнил.

Нервно поправила волосы, гадая, каким окажется первый серьезный преподаватель в моей жизни. Он должен был вести специализацию, целых три основных предмета алхимика, включая практические занятия. И в итоге едва не пропустила, как маг вошел. Зато когда повернула голову, поняла, ходить на занятия стану. Нет, преподаватель не родился смазливым красавчиком, не разбивал девичьи сердца презрительной усмешкой аристократа, вроде, обычный симпатичный мужчина, но что-то приковывало взгляд.

Хотя зеленоглазый шатен в костюме цвета стали — само по себе захватывающее зрелище. Уверенной быстрой походкой он прошел к доске и написал свое имя: Гарен Штаут. Видимо, чтобы лучше запомнили, дважды подчеркнул.

Старательно переписала, буква в букву.

А число не он писал, почерк иной.

— Тишина, пожалуйста! — Гарен обернулся к аудитории.

Хм, интересно, он тоже сильный маг? Может, и вовсе дракон, они часто зеленоглазыми рождаются. Хотя они редкость, да и тогда Академию назвали бы в честь сразу двух крылатых.

Студенты умолкли, с интересом навострили глаза и уши.

Гарен обвел нас пристальным взглядом. Вроде, ничего особенного, но я опустила глаза. По коже пробежали мурашки. Да что же это такое! Подумаешь, если разобраться, не самый красивый мужчина в моей жизни. Абсолютная правда, хотя сильный пол появлялся на моем горизонте мимолетно, в виде преподавателей, посетителей Сиротского дома и мимолетных прохожих. Случалось, заглядывали к нам писанные красавцы, догадываюсь, выбирали девочку. Не для кратковременных утех, а в качестве прислуги или любовницы. Некоторым везло, они выбирались из нищеты, радовались подарку судьбы. Иногда и вовсе случались сказочные перевертыши: красавцы женились на девочках. Я ни одной такой девочки не видела, но старшие рассказывали.

К счастью, Гарен отвернулся, и я смогла перевести дух.

Спокойствие и только спокойствие!

Покосилась на Софу. Та не заметила моего повышенного внимания к преподавателю, иначе бы точно замучила вопросами.

Шатен между тем снял пиджак, аккуратно расправил его и повесил на спинку стула. Зная местные нравы, насторожилась, но напрасно, Гарен не собирался ни соблазнять, ни насиловать. Он всего лишь закатал рукава рубашки, чтобы не испачкаться мелом.

— Итак, — Гарен вновь повернулся к аудитории, — добро пожаловать в стены нашей Академии! Не знаю, что вам наговорили, но лодырей здесь не терпят. И, — взгляд шатена обратился к парням, — если кто-то решил, будто попал в бордель, он сильно ошибается. Напоминаю, Устав запрещает отвлекать девушек от учебы.

Юноши скисли, а я возликовала. Решено, запишусь на кучу факультативов! Тогда домашних заданий будет столько, что не на одного парня времени не останется.

Оказалось, Гарен Штраут собирался мучить нас и практикой, и теорией. Начать предложил с теории магии, продолжить историей алхимии и завершить знакомством с пробирками.

— Заранее определитесь, с кем собираетесь работать в паре, — шатен расхаживал перед столом, словно дикий зверь, только бившего по ногам хвоста не хватало. — Обычно задания индивидуальные, но часть потребуют совместной работы.

Софа сжала мою руку. Понятно, пару можно не искать. Вот и славно, мы с соседкой, похоже, нашли общий язык и подружимся. А подруга в Академии значит многое, как надежный тыл у боевого мага. Надеюсь, и Берта присоединится к теплой компании. Пусть она любит мужчин, но хорошая, веселая девчонка.

Дальше потянулись долгие мучительные часы крушения иллюзий. Многие новоиспеченные студенты вздыхали, видимо, представляя Академию как бесконечный праздник, только сироты терпеливо скрипели перьями. Нас приучили не разгибать спины и терпеливо записывать все за учителем. Кто не справлялся, лишался шансов на дальнейшее обучение. Правда, теория маги выдалась на редкость скучной, совсем не такой я представляла столь увлекательную науку. Уже на десятой минуте сбилась, кто и когда какой термин ввел, бездумно записывала все в тетрадь… и обращалась мыслями совсем к другой тетради.

Она жгла дно сумки. Уж не знаю, зачем я взяла Дневник близости, видимо, машинально. Или ночная демонстрация Устава так впечатлила? Так или иначе, проклятая тетрадь сейчас была со мной, и я гадала, выбросить ли ее. С одной стороны, хотелось, с другой, без нее вышвырнут из Академии. Вот чем подкупить аристократов, чтобы они соврали, будто мы славно проводили время? На ум ничего не приходило.

А шатен очень даже ничего. Без пиджака я, ну и не только я могла оценить его фигуру. Она выдавала не жалкого теоретика или любителя лабораторий, меня не покидала мысль о том, что он боевой маг. Сами посудите — широкие плечи, мощная спина, характерные движения. В этом они с ректором схожи, такую походку случайно не выработаешь. Надо бы разузнать, что за птица Гарен Штаут.

Софа ткнула меня в бок, выдернув из мира грез.

— Как думаешь, — шепнула она, косясь на преподавателя, который выводил на доске очередную дату, — сколько девчонок мечтают родить ему ребеночка?

— Тоже думаешь, что боевик? — ответила вопросом на вопрос.

— Угу, — кивнула соседка, — видела в городе. Я ведь из столицы, — с гордостью добавила она.

Из столицы? И Гарен тоже? Определенно, девушки выстроятся в очередь за его пенисом. И я их понимала, не с деканом же любовью заниматься? Тут хотя бы получишь удовольствие. Ну, наверное, получишь, я не проверяла. А ведь проверила бы. Внезапно поняла, прижми Гарен к стенке, позволила бы стянуть трусики. Было в нем нечто такое… Словом, ректор подобного не вызывал.

Фыркнув, выкинула шатена их головы. Право слово, какой прок от случайного секса? Я не охотилась за большими деньгами, не мечтала о ребенке от боевика — словом, нас с Гареном Штаутом ничего не связывало. И все же, отчего он преподавал алхимию? Вероятно, другой должности в Академии магических умений не нашлось, а родные настаивали на появлении наследника.

— В чем дело?

Вздрогнула, не сразу сообразила, что обращаются ко мне. И кто — преподаватель! Похоже, я слишком долго пялилась на Гарена, раз он обратил на меня внимание.

— Итак, студентка, в чем дело?

Преподаватель вытер руку о тряпку и спустился с возвышения.

Опустила глаза и постаралась слиться с партой.

М-да, вот зачем смотрела? Теперь Гарен занесет в черный список, станет гонять в хвост и в гриву.

— Ну? — преподаватель остановился возле нашей парты.

— Вот, — нашлась я, — пыталась рассмотреть, через какую букву писать имя короля. Ваша спина мешает.

Уфф, выкрутилась! Преподаватель хмыкнул и отошел. Как выяснилось, ненадолго.

Гарен оказался прилипчивым. Вот зачем, спрашивается, устроить тест способностей и начать с меня, какое отношение это имеет к истории магии? Рассказывал бы дальше об основных этапах становления алхимии как науки, но нет, шатен вспомнил, что ему еще и практические с нами по специализации проводить, раз так, необходимо понять, кого с кем ставить, чтобы избежать проблем.

— Итак, милая девушка, — зеленоглазый нагло улыбался, постукивая указкой, откуда только взялась, — представьтесь, пожалуйста.

На всякий случай огляделась по сторонам. Нет, увы, Гарен обращался именно ко мне, лишил последнего шанса, когда детально описал внешность жертвы.

Под перекрестными взглядами сокурсников поднялась и представилась.

Ну вот, сейчас начнется! Затравит. И сокурсники тоже. Люди жестоки, а если прознают, откуда я… Воспитанников Сиротского дома держали за людей второго сорта, воспринимали кем-то вроде слуг. Не сомневаюсь, стоит кому-то пустить слух, отпрыски благородных семейств дружно выстроятся под дверью в поисках законного удовлетворения. Из принципа, а вовсе не потому, что сочтут симпатичной.

Существовала, конечно, крохотная вероятность, что в Академию поступили порядочные люди, которые не станут кричать в спину: «Эй, шлюха!» К сожалению, в прошлой жизни и свистели, и кричали, и деньги предлагали. Спасало, что мы никогда не ходили поодиночке.

Ладно, считаем, у меня началась новая жизнь. Новая.

— Итак, Алина Минар, — преподаватель повторил мое имя несколько раз, запоминая.

— Пройдите, пожалуйста, к доске.

Сокурсники затихли, предвкушая представление. И оно последовало, только не то, на которое они рассчитывали.

— Вы знаете степень развитости своего дара?

Вопрос поверг в смятение. Неужели Гарен не собирался издеваться, его действительно интересовала магия.

— Нет, — ответила максимально честно и аккуратно, — но приемная комиссия сочла его достаточным.

Преподаватель кивнул собственным мыслям и попросил вытянуть руки. Не понимая, что происходит, выполнила его указание.

— Не бойтесь! — легко улыбнулся Гарен и в следующий миг накрыл мои руки своими.

Сначала ничего не происходило, только сердце колотилось сильнее, нежели следовало. Ладони зеленоглазого оказались теплыми и немного шершавыми, и именно эти едва заметные мозоли вызывали странные, прежде незнакомые ощущения.

Приятные, пожалуй.

К сожалению, все хорошее в жизни быстро заканчивается, вот и приятное тепло чужой кожи быстро превратилось в нестерпимый жар.

Завизжав, вырвала руки и отпрянула от мучителя. Какой алхимик, боевик, как есть, боевой маг! Зато теперь понятно, отчего такой мужчина оказался в Академии. Мы ведь не лучшее учебное заведение страны, крепкий середнячок.

Ладони горели! Не в переносном смысле — буквальном. Только пламя не оранжевое, а синее, может, поэтому кожа не слезала. Тьфу, тьфу, тьфу, и не надо!

В отчаянье огляделась по сторонам в поисках воды.

— Держите!

Гарен, сама невинность, протянул широкий сосуд, нечто среднее между банкой и кувшином. Не раздумывая, окунула в него ладони и обомлела — вода заледенела!

— Поздравляю! — преподаватель скупо зааплодировал. — У вас, определенно, дар. Спущу с небес на землю, не самого высокого уровня, но работать можно. При должном старании выйдет годный специалист.

— Так каков таки уровень дара?

Немного успокоившись, поставила сосуд на стол.

На коже не осталось и следа от огня. Волшебство!

— Чуть выше среднего, — вторично за лекцию улыбнулся Гарен и отправил на место.

Все внутри меня ликовало. Чуть выше среднего! Зато теперь понятно, отчего воспитатели Сиротского дома обратили внимание на девочку с волосами цвета красного дерева.

Вслед за мной проверили остальных студентов и разделили на три группы: слабый дар, средний и перспективные маги. Я волей случая попала в последнюю колонку, чем безмерно гордилась. Не с самым лучшим показателем, ближе к среднему, но все же.

София тоже оказалась не в отстающих. Сияющая и довольная, она с гордо поднятым подбородком посматривала на окружающих.

Собственно, на выяснение способностей студентов ушел остаток лекции, и противный дребезжащий звук возвестил о ее окончании. Мы радостно засобирались, но Гарен, как всякий садист, выждав немного для пущего эффекта, обрадовал, что мы останемся в его тесной компании до обеденного перерыва. Хотелось завыть и побиться головой о стенку. Три часа нудятины я точно не выдержу.

Терпеливо записывая даты и термины, краем глаза заметила записочки, гулявшие по аудитории. Не сомневаюсь, они следствие пламенной речи ректора, потому как посылались красивым девчонкам. К счастью, умных парни игнорировали, предпочитая обладательниц золотистых шевелюр и алых губ. Судя по завязавшейся переписке, девушки попались несознательные, сразу не соглашались. Еще бы, какая приличная студентка побежит рожать по указке!

Конец общению, как ни странно, положил Гарен. Он перехватил одну из записок и строго-настрого запретил заниматься личной жизнью на лекциях.

— Вам еще экзамены сдавать и не в постели. Учтите, — преподаватель обвел нас суровым взглядом, — спрашиваю строго.

— А натурой возьмете? — в шутку спросила какая-то девица.

— Здесь тоже придется сильно стараться, — без тени усмешки ответил шатен, — пятью минутами не отделаетесь.

В аудитории на время воцарилась тишина. Видимо, барышни оценивали потенциал преподавателя, а парни молча завидовали. Только я спокойно дописывала предложение. Хорошо быть умной, можно не носить кружевное белье и не изучать чужие пристрастия.

Глава 5

Учеба в Академии отказалась нелегким делом. Очень быстро я поняла, что преподаватели не собираются делать поблажки девочкам, да и парни не спешили осыпать непристойными предложениями. Не скажу, что это меня огорчило, наоборот, только порадовалась возможности спокойно готовить домашние задания. Но, чтобы подстраховаться, договорилась с Мартином, одним из одноклассников с нужной справкой. Он явно выбрал не тот факультет, во всяком случае, алхимикам расслабляться не позволяли. С одной стороны, хорошо, мечты о собственной лавочке и собственном же доме обретали реальную почву, с другой, я боялась не осилить такое количество знаний. Они множились и множились, а голова не желала распухать. Но я честно пыталась и целыми днями пропадала в библиотеке. В общежитской комнате множились стопки книг — Софа тоже активно налегла на учебу. А вот Берта себя не утруждала, пропадала на вечеринках, крутила романы. И выглядела, как майская роза, мне бы так! Конечно, Административный факультет не требовал особого усердия, но и там нельзя совсем ничего не делать. Пробовала говорить с Бертой, та лишь отмахивалась. Во всех других вопросах мы сходились, охотно болтали, а вот об учебе соседка не желала слышать. Ее дело.

В тот вечер я снова засиделась в библиотеке, пытаясь подготовиться к семинару. Проклятая алхимия оказалась мудреной и состояла не только из химических формул, требовалось изучить особый язык, которыми они писались, свойства минералов и прочие сопутствующие вещи. Сиротский дом давал минимум образования, даже тем, в ком находили дар, поэтому приходилось трудиться усерднее, нежели прочим студенткам. Утешала себя тем, что делаю это для своего блага. Читала скупые строки и думала о домике, даже прикинула, во сколько он мне обойдется.

Беременность от ректора не наступила. Даже не знаю, к счастью или нет. Детей от него я не хотела, но деньги… Они манили в свете предстоящих расходов. Полагаю, я бы легко рассталась с ребенком от нелюбимого мужчины, только… Я недостаточно прагматична и бездушна, чтобы торговать собственным телом.

Вроде, знания в голове разложились по полочкам, сообразила-таки, почему основой стабилизаторов стал измельченный горный хрусталь, но вот катализаторы оставались загадкой. Я десятки раз перечитала различные формулы, но ответить на вопрос, почему формула без них не сработает, не могла. Вроде, строение правильное, трехчастная структура соблюдена — словом, требовалась чужая помощь. Я надеялась застать Гарена и задать ему пару вопросов. Преподаватель алхимии частенько задерживался в аудиториях допоздна. На всякий случай постучусь — сомневаюсь, будто молодой мужчина в тишине думает только о науке. Мы с девчонками узнали, шатен действительно не так прост, и королевство много бы потеряло, если бы Гарен Штаут не оставил наследников. Оказалось, он еще и проклятийник высшего порядка, то есть в связке с боевым магом образует непобедимое сочетание. Разумеется, Гарен тоже не беспомощен, способен упокоить излишне резвого противника, потому как перевелся на другой факультет, четыре с половиной года отучившись на боевика. Словом, стучаться нужно обязательно. Маг с двумя специализациями точно интересен государству.

Четыре с половиной года — это ведь почти полный курс. Вот не лень же было начинать все с нуля! И интересно, отчего Гарен вдруг задумал сменить профессию?

Самое очевидное — расширить спектр возможностей.

Прижимая к груди тетрадь и хрестоматию, которую собиралась почитать перед сном, шагала по пустым коридорам в нужное крыло. Тишина стояла звенящая, слышно собственное дыхание.

Через высокие окна на пол лился багрянец заката. Следующий день обещал быть ветреным. Плохо: с утра физкультура, замерзну. И ведь ничего поверх спортивного костюма не наденешь. Видимо, придется бегать быстрее, чтобы согреться. Может, даже получу зачет автоматом.

Эх, зачем алхимикам физкультура? Можно подумать, в Сиротском доме я целыми днями валялась в постели! Если бы! Толстых и ленивых среди нас не было, воспитатели быстро согнали лишний вес.

Остановилась, задумавшись, стоит ли разыскивать Гарена. В конце концов, могу спросить завтра. Правда, жутко не хотела получить «минус» в журнале. С некоторых пор зеленоглазый шатен не оставлял в покое. Он запомнил, как я таращилась на него, видимо, не одобрил и теперь то звал ассистировать, то просто проверял домашнее задание. С последним — лотерея. Гарен в хаотичном порядке забирал тетради, и я неизменно оказывалась в числе жертв. Придраться преподаватель не мог, проштрафившаяся студентка старательно училась. Разумеется, я делала ошибки, но поводов для публичной порки не давала.

Вот и нужная аудитория.

Перехватив тетрадь и книгу, свободной рукой потянулась к двери, чтобы постучать, когда услышала голоса. Они приближались: мужской и женский. Запаниковав, дернула за ручку и юркнула внутрь, совершенно позабыв о прежних опасениях. Они не подтвердились, Гарена в аудитории не оказалось. Хотя странно, отчего тогда дверь не заперта — грубое нарушение правил. И, право слово, чего я испугалась? Ничего противозаконного не делаю, они, наверное, тоже. Обругав себя, отворила дверь и замерла, сообразив, что с возращением в общежитие придется повременить.

Моим глазам предстала очередная пикантная сценка. Очевидно, парочка знала, что данная часть Академии пустует, и решили разнообразить свои отношения. Голоса незнакомые, лиц толком не рассмотреть, но, определенно, мужчина старше. Вероятно, аспирант или преподаватель.

Девушка выбралась в учебные классы в ночной сорочке на подобие той, которую носила Берта и втайне мечтала я. Голубая, с рюшами, она едва прикрывала темный мысок. Вот такую точно бы не купила, но выглядело крайне соблазнительно. Рыжая прелестница отличалась весомыми формами, глубокое декольте лишь их подчеркивало.

На ближайшем подоконнике валялось пальто — студентка побоялась демонстрировать всем и вся свои намерения и прошла по улице в приличном виде. Зато мужчина стоял при полном параде, даже пиджак не снял.

Парочка самозабвенно целовалась прямо перед аудиторией, уйти никакой возможности.

Руки мужчины скользили по бедрам женщины, поглаживали под сорочкой. Судя по всему, ей нравилось.

Легкое движение — и водопад рыжих волос рассыпался по плечам. Пальцы мужчины тут же зарылись в них, лаская.

Да что же это такое, я вечно становлюсь невольным наблюдателем чужих утех. По закону подлости в разгар бесплатного представления появится ректор и снова утащит в ту странную комнату.

И другого выхода нет… Или есть? Я ведь не проверяла. Оставив дверь приоткрытой, обследовала аудиторию. Увы, надежды не оправдались, уйти можно было только одним единственным путем. Оставалось надеяться, любовники найдут более удобное место для развлечений. Если я не ошиблась, и мужчина — преподаватель, то он легко откроет портал. В конце концов, только ненормальные станут заниматься любовью в учебных корпусах при свете дня.

Оказалось, я ошиблась.

Девушка наклонилась, обнажив округлые ягодицы, и подцепила пальцами бретельки, словно гадая, снять ли ночную сорочку. Воспользовавшись приглашением, мужчина осторожно раздвинул ей ноги. Палец скользнул по мягким складкам, к ягодицам и дальше, чтобы чуть надавить.

Рыжая издала нечто среднее между охом и стоном и таки оголила грудь. Однако одна из бретелек зацепилась за твердый сосок, и рубашка повисла на нем, не скользнула дальше по коже.

Мужчина неторопливо ласкал любовницу. Она изгибалась в такт движениям пальца, описывавшего круги вокруг запретного места.

Девушка наклонилась чуть больше, расставила ноги пошире, раскрыв ягодицы для любовника. Теперь я хорошо видела все его движения. Вот палец вошел внутрь и замер, чтобы почти сразу выйти обратно. Снова и снова, с каждым разом все глубже и глубже, но по-прежнему медленно.

Рыжая облизнула пересохшие губы и дернулась, когда палец в очередной раз погрузился между ягодиц. Думала, от боли — нет, на лице девушки было написано несказанное блаженство.

Рубашка наконец сползла на бедра, любовникам пришлось ненадолго прерваться, чтобы избавиться от нее. Студентка проделала это эффектно: выпрямившись, повела бедрами и грациозно переступила через горку розовой ткани на полу. После она вновь наклонилась, подставляя любовнику попку, и ухватилась за стену для опоры. Мужчина согнул одну ногу девушки в колене и поставил на подоконник. Визгнула молния ширинки, мелькнули белые трусы, и высвобожденный член ткнулся в нужную дырочку. Мужчина, придерживая фаллос за основание, направил его в задний проход любовницы. Головка мгновенно скрылась внутри, выпорхнула наружу и снова устремилась внутрь. Вслед за ней и весь член. Вопреки логике, рыжая легко приняла его и, кажется, совсем не протестовала. Она прикрыла глаза и чуть слышно простонала: «Да-ааа!», когда пенис вышел наружу, чтобы через мгновение одним толчком снова пронзить между ягодиц.

Мужчина ритмично задвигался, постепенно наращивая темп. Руки нашли и сжали подпрыгивавшие от чужого усердия тяжелые груди. Теперь я плохо видела процесс, но по движениям мужчины и стонам девушки догадывалась, что пленных там не брали.

Решилась-таки тихо проскользнуть мимо, пока любовники заняты друг другом, но тут они поменяли позу, и я удовлетворила любопытство, во всех подробностях узнала, как занимаются другим видом секса. Он настолько впечатлил, что не могла сделать ни шага, только смотрела, широко распахнув глаза.

Мужчина уселся на подоконник. Девушка с готовностью забралась ему на колени и нанизала свой зад на вздыбленный член, легко и просто, словно садилась на стул. И ведь фаллос вошел, без труда погрузился между ягодиц, туда, куда, по моим представлениям, и палец засунуть нельзя. Однако парочка опровергала устоявшиеся представления. Рыжая прелестница скакала на члене любовника, раз за разом вбирая его задом. Как завороженная, наблюдала за тем, как лоснящийся от желания пенис врывался в узкое отверстие. Он казался непомерно велик, но девушка не испытывала никаких неудобств, более того энергично двигала бедрами, будто любовник двигался недостаточно быстро. Рот ее приоткрылся в истоме, веки подрагивали, скрыв глаза под густыми ресницами. Невнятное мычание, свидетельствовавшее о получаемом удовольствии, сопровождало каждое движение. Когда студентка резким движением с протяжным стоном насадила себя на всю длину отнюдь не маленького пениса, испугалась. И снова напрасно. Медленно, очень медленно рыжая приподнялась и высвободила истерзанное отверстие, чтобы вновь упасть на возбужденный член.

Уши пунцовели.

Небеса, разве можно так с мужчиной?! Помнится, когда ректор засунул пенис куда положено, хотелось немедленно вытолкнуть его, а тут зад. Как только девушка не умерла от боли? Однако я видела то, что видела.

Любовники ненадолго прервались на страстные поцелуи, пенис при этом оставался внутри зада рыжей распутницы, погруженный примерно наполовину. Я бы умерла от боли, а девушка, казалось, не замечала постороннего предмета и с упоением приникла к устам партера. Тут я почерпнула много нового и, поколебавшись, решила потренироваться на персиках. В конце концов, когда-то найдется мужчина, который мне понравится, не хочется оказаться неумехой.

Отчего-то сразу подумала о зеленоглазом шатене и тут же сплюнула. Вот привязался!

Вдоволь натешившись языком любовницы, мужчина шлепнул ее по ягодицам, и рыжая с готовностью встала и наклонилась, чтобы партнер быстро закончил дело. Он не церемонился, двигал бедрами, как тараном, буквально вколачивая член в зад студентки. А ей нравилось! Когда мужчина в последний раз насадил ее во всю длину и замер, она застонала, сжав собственные груди, и задергала попкой, но вовсе не с целью высвободиться.

— Как хорошо! — в истоме протянула девушка, хотя я не понимала, что там может быть хорошего.

— Ты восхитительна, крошка!

Мужчина поцеловал ее в крестец и коснулся пальцем обильно увлажненного заднего отверстия. Конец вышел бурным, и жемчужные капли проложили влажные бороздки по бедрам рыжей девушки.

— Отдохни и продолжим. Ты ведь не против? — мужчина игриво коснулся носа любовницы.

— Конечно, только традиционно. Уфф, не могу больше так стоять! — студентка выпрямилась и устало приникла к партнеру. — Ты такой требовательный! — пожаловалась она. — Мог бы поаккуратнее с попкой.

Мужчина рассмеялся.

— В самый раз.

Девушка фыркнула, но промолчала.

— Давай на кровати, — она с трудом наклонилась и подобрала ночную сорочку. Надевать не стала, так бесстыдно и щеголяла обнаженным телом, на минуточку, в коридоре учебного корпуса. — И льда достань, а то после твоих стараний болит.

— Надеюсь, я не зря стараюсь, — любовник красноречиво погладил ее живот.

Смотреть и слушать дальше не стала, прикрыла дверь.

Похоже, почти все, кроме меня, получали удовольствие от секса и активно осваивали его новые виды, только мне светил спецкурс, потому как я нагло отлынивала от чувственной повинности. Спасибо, Мартин согласился врать, будто мы занимались любовью, но обман может вскрыться и что тогда? Положим, соучастник — парень симпатичный, теоретически могла бы попробовать с ним, благо отторжения он не вызывал, удерживало три «но». Первое — если уж продолжать сексуальную жизнь, то с опытным партнером, девочки говорили, со второго раза приятно и еще хочется, а Мартин… Он не скрывал, что девственник, становиться учебным пособием не хотелось. Собственно, я и выбрала его, чтобы в качестве благодарности не получать предложения сомнительного свойства. Второе — если уж пробовать зачать ребенка, а сексуальная вседозволенность вводилась только ради увеличения рождаемости и поддержания угасающих магических родов, то с сильным магом. И самой приятнее сознавать, твоими стараниями он обзавелся наследником, и отблагодарят хорошо, на покупку дома под жилье и лавку хватит.

Третья причина тоже никуда не девалась — хотелось самой выбрать с кем и когда, а не практиковаться на спецкурсе. Софа туда угодила, ляпнула про девственность и получила направление к декану на ее лишение. Подружка, правда, оказалась умной, запросилась к ректору, зная, у того очередь большая, пока дойдет до нее, ситуация сто раз изменится. А пока исправно училась сексуальным движениям в тех самых мини- трусиках из тесемок. Поговаривали, на втором курсе практиковались в минете, чтобы бедолажка, которую никто не привлек и которую никто не выбрал, повысила свои шансы не влезть в долговую кабалу. Чей фаллос они ласкали, настоящий или имитацию, слухи умалчивали.

Двенадцать соитий в год, и тебя поят, одевают, обеспечивают предметами первой необходимости и дают рекомендации. Беременность необязательна, главное, попытки помочь магам оставить потомство.

Я просидела в аудитории достаточно долго, чтобы парочка удалилась к себе. Вот уж любители острых ощущений! Мало того, что чуть ли не на глазах и всех, так еще и туда. Нет, я слышала об анальном сексе, девочки шептались, но его предлагали исключительно проститутки и за дополнительные деньги. Всегда полагала, что их платят не просто так — за боль. Но рыжей нравилось, она просила еще и явно наслаждалась процессом, да и пенис двигался между ягодиц легко. Никакой крови, никакого мучительного проталкивания. Все равно гадость! Студентки тоже разные встречаются, никто не мешает им подрабатывать девицами легкого поведения. Взять хотя бы сорочку — она же едва попу прикрывает, все прелести наружу. Моя, вернее, та, которую мечтала купить, длиннее и без ужасной меховой оторочки. Не полупрозрачная, без выреза до пупа — словом, целомудренная, пусть и не предназначенная для мужских глаз.

Осторожно приоткрыла дверь и выдохнула. Ушли! Пора и мне в общежитие. Гарена я так и не нашла, но ладно, сама разберусь.

На ловца и зверь бежит — стоило выйти в коридор, как нос к носу столкнулась с преподавателем. От неожиданности вскрикнула и отпрянула обратно в аудиторию.

— Вы что тут делаете?

Взгляд Гарена скользнул по лицу и остановился на книгах.

— Не поздновато ли для занятий? — усмехнулся он.

М-да, поздновато, а Гарен бродит по коридору, где парочка только что занималась необузданным сексом. Я бы даже заподозрила шатена в том мужчине, но голос не тот, фигура. Может, я видела настойчивого преподавателя только в одежде, только не спутала бы с тем, вторым. У Гарена не такие узкие бедра, он не так широк в плечах, более пропорционален.

И все же неслучайно шатен оказался в коридоре. Усмехается, рассматривает. Слышал, определенно, слышал те стоны и думает, с кем наверстать.

Напуганная перспективой стать следующей распутницей, пискнула:

— Не хочу!

— Чего — не хочу? — опешил шатен.

— У меня уроки не доделаны, и голова болит, — вертелась, словно уж на сковородке.

Все до боли напоминало обстоятельства встречи с ректором. Сейчас Гарен тоже предложит с ним прогуляться, а то и вовсе затолкает в класс и хорошенько отымеет. Начну кричать, заткнет рот и закроет дверь. И никто слова не скажет.

— А-а-а… — кажется, он догадался. — Спасибо, я не хочу.

Нахмурившись, заморгала. Такой маг в такой Академии — и не хочет. Даже обидно стало.

— Вам не нужны дети? — вопрос вырвался сам собой.

— Предлагаете родить? — ухмыльнулся Гарен.

— Нет! — пискнула я и бочком проскользнула мимо него в коридор.

— Алина, постойте!

Надо же, имя запомнил! Фиг тебе, точно не остановлюсь. Вряд ли Гарен всех студенток знает по имени, раз так, у него на меня виды. И все оттого, что я таращилась на преподавателя. Подумаешь, боевик, проклятийник, зеленоглазый шатен, глаза нужно держать в пол, тьфу, в тетрадь.

— Алина Минар! — уже требовательнее.

Раз, и невидимая петля затянулась вокруг ног. Не удержав равновесия, упала, больно приложившись лбом. Книга ребром обложки врезалась в живот. Больно! Тетрадь чуть помялась, зато вреда не причинила.

— Я ведь просил остановиться, — напомнил Гарен.

Еще немного, и рык боевого мага вырвется наружу. Они не терпят, когда им перечат. А тут — девчонка, соплюшка.

Преподаватель неспешно подошел и… поднял книгу. Не меня — книгу! Засопела от обиды. А мерзавец задумчиво вертел в руках том.

— «Основы алхимической теории», — прочитал он и наконец соизволил взглянуть на студентку, валявшуюся у его ног. — Похвально! А я решил, будто вы пытались купить знания.

— Вот еще! — гордо фыркнула и встала, отряхнув платье. Как же, дождешься от Гарена! Мы столичные штучки, подаем руку только расфуфыренным дамам из высшего общества. — А вы грубиян! — припечатала преподавателя. — Правила этикета на студенток тоже распространяются.

— Не знал, что в Сиротском доме изучают этикет, — ухмыльнулся шатен.

Вот оно! Я так боялась этого момента, и она наступил. Сейчас чертовски обаятельный и оттого еще более противный в подобной ситуации боевик-алхимик- проклятийник в ультимативной форме потребует раздвинуть ножки.

Подхватив тетрадь, не брошу, попятилась. Может, сумею сбежать? Верилось с трудом, опыт показывал, Гарен в этом отношении полностью лишен совести.

— А, знаете, Алина, — преподаватель шагнул ко мне, — красные волосы у алхимика — это прекрасно.

— У меня месячные, голова болит и реферат не написан! — пискнула я и, воспользовавшись замешательством Гарена, позорно сбежала.

Книга осталась у преподавателя. Обидно! Во-первых, действительно думала ее почитать, во-вторых, придется платить штраф и слушать ругань библиотекаря. Надеюсь, Гарен книгу вернет, а не выбросит в окно. Вдогонку не бросился, заклинание не метнул — и то хорошо. Может, он просто комплимент сделал? Хотя какое просто, в Академии Огненного дракона преподаватели студентками только с целью снятия стресса интересуются.

Глава 6

Ну не ведьма я, не ведьма!

С тоской уставилась на котелок, гадая, отчего не родилась с остроконечной шляпой на голове. Может, она и полосатые гетры помогли бы сварить нечто годное?

Мелькнула шальная мысль: послать голубя с запиской и денежкой в соседнее королевство, где, по слухам, обучали ведьмочек. Мелькнула и пропала, потому как: а) утопична, б) по головке не погладят. Контакты с соседями не приветствовались, даже в учебных целях, а тут подкуп, подлог.

Ненавижу, ненавижу!

С досады плюнула в котелок и с трудом подавила желание опрокинуть его, а еще лучше — надеть на голову Гарену Штауту. Только изверг с двумя высшими образованиями, пусть с одним незаконченным, мог так издеваться над первокурсницами. Хуже только озабоченные кавалеры, из-за которых приходилось с утра до ночи корпеть над учебниками. Зато сессию сдала без «троек», сохранила стипендию. Теперь я подрабатывала, делала домашнее задание не только за Мартина, но и за девчонок. Не всем нравилось бегать от мальчиков, некоторые охотно с ними уединялись. Обладатели заветных справок составили нечто вроде графика и ставили галочки возле имен девушек. Против моего всегда значился прочерк. Алина Минар вечно занята, ей вечно нельзя, а еще она не слишком симпатичная, в конце списка, не всякий дойдет.

Постепенно образовались парочки. Одна девочка и вовсе забеременела от будущего мастера иллюзий, и он на радостях собирался на ней женился. Академия бурлила, девочки вздыхали и гладили пустые животы. Не одно пока не удавалось залететь от преподавателя, а ректор и вовсе много лет стрелял холостыми. Уж не знаю, какую ему нужно девочку, чтобы на свет появился маленький лорд или крошечная леди Огр. Силы слишком много, даже семь постоянных любовниц не могли с ней совладать.

Появились и избранные — те, с кем открыто спали преподаватели, могли на лекции хлопнуть по попке. Им завышали оценки, изредка дарили подарки, а то и водили в ресторан, если барышня отличилась не только в постели, но и привлекла умом.

Справедливости ради, успехи на учебном поприще тоже поощрялись. К примеру, я получала надбавку к стипендии и лишний выходной раз в месяц, который тратила на увеселения. После напряженной недели так хотелось вырваться за пределы Академии, подальше от укромных уголков и вечного страха там оказаться. Спасибо внешности, преподаватели не донимали, а так бы регулярно зажимали между лекциями. Парой раз издали видела, как они, приспустив штаны, быстро удовлетворяли свои потребности. Девочки после такого неизменно задерживались в туалете, чтобы не предстать перед другими в неподобающем виде. Преподавателям можно, они ценные. Узнавала, у всех разрешение на пользование любой студентки в любое время. Декан боевиков — на факультет по известным причинам брали только мальчиков — и вовсе в дни сдачи сессии требовал сразу пяток девочек, чтобы снимать раздражение от олухов-студентов.

Правда, девушки его любили, говорили, хороший мужчина, не просто так на член насаживает. Но мне все равно, у меня перед глазами котелок, в котором через полчаса должно вскипеть красное зелье, а оно оранжевое!

Едва не плакала от обиды. Вроде, все учила, делала строго по конспекту, а не получалось. Вот тебе и дар чуть выше среднего! Может, алхимия — не мое? Да ну, я ведь сдала вступительные экзамены, добилась и тут добьюсь.

Шумно выпустила воздух сквозь сомкнутые губы и снова сверилась с конспектом. Ладно, проверим по пунктам.

Эх, вот бы дали парное задание! Две головы лучше одной, но увы.

— Не получается?

Вздрогнула, но не стала оборачиваться. Гарен.

— Получится, — упрямо заверила я.

— Дайте-ка!

Меня наглым образом отстранили, и преподаватель склонился над моим варевом. Судя по выражению лица, красным оно не станет.

— М-да! — Гарен цокнул языком и вытянул ладонь нал бурлящим нечто.

Оно мгновенно заледенело, как моя рука когда-то.

— Но вы не стихийник! — я не удивлялась, я обвиняла.

Гарен фыркнул и проигнорировал ценное замечание. Ну да, студентка воздух сотрясает, зачем ее слушать.

— И что вы вообще в Академии делаете? — меня понесло. — Вы ведь умнее…

Тут я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего. Но ведь правда, Гарен Штаут не похож на кабинетную крысу, опять таки с даром, разносторонними знаниями — и торчит у доски. Может, его сюда сослали, или в знак протеста устроился?

— Выполняю королевский наказ, — ухмыльнулся Гарен. — Не хотите поспособствовать?

Вот оно, прозвучало.

Сердце упало в пятки.

— В чем?

Зелье между тем в виде повторявшего форму котелка бруска и с гулким стуком плюхнулся в соседний, пустой котелок — его хозяйка приболела. Лед растаял, оранжевое варево молчаливым укором расплескалось по стенкам.

— Занятию чему-нибудь полезному в Академии. Взамен помогу, даже объясню, что сделали не так.

— А если откажусь? — спросила просто так, сознавая, отказаться нельзя, не положено.

— Не скажу и оценю тот результат, который имеется.

Зеленоглазый не касался меня, но казалось, будто его ладони обвили талию.

— Это хотя бы быстро? — обреченно спросила я. — Долго не выдержу.

— Быстро? — кажется, Гарен обиделся. — Милая барышня, скоро ничего качественно не делается. И вы выдержите, заверяю.

Кончики ушей заалели, а когда он придвинулся ближе и коснулся бедром… Ну уж нет, пошли все магические извращенцы! Резко толкнула его в ответ и прошипела:

— Спасибо, господин учитель, я умная, справлюсь.

Форму обращения «господин учитель» использовали в школе, я употребила ее намерено, с целью унизить. Как-никак, Гарен преподаватель, а не пастырь юных бездарей.

Право слово, неужели не смогу окрасить раствор в нужный цвет? Нужно просто начать заново, медленно, вдумчиво, строго следуя записям.

Быстрый взгляд на часы убедил: не получится. Проклятые стрелки ползли к роковой отметке окончания практического занятия. И все бы хорошо, только за каждое зелье нам ставили плюсик, который давал допуск к зачету. Требовалось получить все три…

Гарен прекрасно знал, что я не успею приготовить все заново, и ухмыльнулся. Выходка с толчком его позабавила и только.

— А не покажете ли ваш дневник, студентка?

Хоть бы обиделся на «господина учителя», так нет, как с гуся вода!

— Какой дневник? — изображала дурочку.

— Интимной близости, — Гарен даже голоса не понизил. — Хочу взглянуть, как вы успеваете.

С обреченным видом полезла в сумку и протянула тетрадь. Каждый месяц ее проверяли в деканате и отправляли ленивых на спецкурс. Меня пока спасал все тот же Мартин. Бедолага надеялся, я ему дам, пришлось пообещать заглянуть в постель после успешной сдачи второй сессии, иначе бы он не стал врать насчет девушки. Домашних заданий уже не хватало, Мартин стал требовательным.

Преподаватель пролистнул тетрадь и, все так же ухмыляясь, вернул мне. Склонившись к самому уху, он шепнул:

— Обманывать нехорошо!

Промолчала, потупив взор. Ну да, один и тот же парень каждый месяц. Положим, секретарь не помнила всех студентов в лицо, а вот Гарен неплохо изучил подопечных и понимал, Мартин понятия не имеет, что делать с девушкой.

— Почему я? — обреченно вздохнула.

— Я так хочу, — вот и весь ответ.

— Как ректор, для коллекции? — внутри все вновь закипело.

— Вы сами обратили на себя мое внимание, а теперь жалуетесь. Неплохо учитесь, не покорная овечка, внешность подходящая, хотя здесь, — ладонь преподавателя сжала воздух возле груди, — и здесь: — он проделал то же возле пятой точки, — неплохо бы увеличить.

— Так найдите ту, у которой все уже есть.

С упорством, достойным лучшего применения, начала толочь в ступе минеральную крошку. Каждое движение — слово. Не лягу, не лягу, не лягу!

— В девять, Алина, — легкое касание плеча, — на первом этаже главного корпуса, у лестницы. Я вас покормлю ужином, заодно формы наедите. Знаю, — смешок, — как студенты питаются! Не забудьте кружевное белье. А теперь, милая барышня, смотрите, вы допустили элементарную ошибку…

Преподаватель вновь перешел на деловой тон, словно и не предлагал с ним переспать. Вернее, поставил перед фактом, потому что Устав разрешал делать это без согласия девочки. По идее, Гарен мог изнасиловать прямо сейчас, если не стеснялся свидетелей. Единственное условие — не причинить вред и слишком много боли. Правда, я не слышала ни об одном таком случае, юбки задирали тет-а-тет, попросив остаться, такое случалось. Закрывали дверь за студентами, быстро справляли сексуальную нужду и, застегнув ширинку, запускали новую порцию жаждущих знаний. А девочка, краснея и бледнея, плотно сжимая бедра, протискивалась к выходу.

Ошибка действительно оказалась идиотской: не подождала перед добавлением нового ингредиента, пока тот окончательно не растворится. Обычное нетерпение обернулось интимными приключениями. Единственная радость — ужин. Может, Гарен собрался в город, тогда сумею сбежать. Дальше уж как-нибудь, совру про какую- нибудь болезнь. Жаль, ректору не пожалуешься, он сам на диване разложит.

— Дневник верну при встрече, чтобы не сбежали. И не бойтесь, я учту, что у вас нет опыта, заодно кое-чему научу, пригодится, — отойдя, не понижая голоса, добавил шатен.

Показала его спине средний палец.

Может, Гарен и симпатичный сукин сын, может, мне приятно на него смотреть, и вообще рядом с ним волнительно, но содержимое трусов не волнует вовсе. А если еще учить начнет… Я же не выдержу, с ректором едва дотерпела. Однозначно бежать!

Потом разберусь, как из Академии не вылететь. Возьму и уйду до комендантского часа. Жаль, домашнее задание подготовить не успею, но тут придется выбираться: либо бесплатное развлечение, либо учеба.

— Время, студенты!

Гарен неожиданно обернулся.

Демоны, демоны, демоны, он видел!

Со стыда уткнулась в котелок, лихорадочно доделывая задания. Уже не старалась тщательно соблюсти дозировку, не перепроверяла все по десять раз — лишь бы только успеть и не видеть преподавателя. Он же меня со свету сживет!

Шаги! Кажется, мой слух скоро станет не хуже собачьего.

Мужская рука со знакомым кольцом легла на мой стол. Я перестала дышать, тело била мелкая дрожь.

— Заберите, — рядом с моей тетрадью лег мой же дневник близости. — И перед тем, как показывать жесты, неплохо бы ознакомиться с объектом. Вы им не владеете.

Вспыхнув, заверила, что прекрасно знаю, как он выглядит.

— Ужели? — Гарен обошел стол и остановился против меня. — Теория и практика — разные вещи, что наглядно доказывает содержимое вашего котелка. Его я проверю первым, поторопитесь.

И отошел, крайне довольный собой. Мелко!

Наплевав на возможные последствия, вторично показала преподавателю средний палец.

«Ты чего?» — в руки прилетела бумажная птичка от Софии. «Он козел, — ответила подруг, волей злыдня с двумя образованиями оказавшуюся в соседнем ряду. — Нет развязной девчонки на примете? Желательно с дурной болезнью». Получив послание, Софа округлила глаза и покрутила пальцем у виска. Ничего, расскажу, поймет.

Глава 7

— Ты должна произвести неотразимое впечатление, — авторитетно заявила Берта и в который раз оглядела меня в новом платье.

Его одолжила соседка, в пух и прах раскритиковав форму. По ее словам, на девицу в таком встанет только у слепого. Я была с ней солидарна, хотя предпочла бы полную несостоятельность Гарена. Только со мной, разумеется, нельзя так издеваться над мужчиной. «Симпатичным мужчиной», — подчеркнул внутренний голос. Ну да, этого у проклятийника-боевика не отнять, если такой поцелует, ноги задрожат, но переспать?.. Я ему бесплатное развлечение, так, для здоровья. Заодно вдруг ребенка рожу. Однако, повинуясь Уставу, надела-таки под шикарный наряд Берты кружевной комплект. С непривычки он жал, а кожа чесалась. Соседка заверяла, от нервов.

А платье замечательное — синее, с вырезом-лодочкой. Оно прикрывало икры, но оставляло открытыми щиколотки. Пришлось надеть новые чулки: старые прохудились. Надеюсь, не порву, денег на сменные нет. Стипендия стипендией, а денег всегда не хватает.

— Сюда бы нитку жемчуга, — Берта любовалась тем, что сотворила из дурнушки. — Но так невиннее. Мужчины любят скромность, а в тебе ее в достатке.

— Я не собираюсь с ним спать и ужинать тоже, — напомнила приятельнице и обернулась за сочувствием к Софе, но ту тоже очаровала магия синего.

Ладно, справлюсь сама. Только в городе лишние проблемы… Лучше бы оставалась незаметной!

Условленный час приближался, и девчонки в четыре руки сделали мне макияж. С ним глаза казались огромными, а губы — порочными.

— Расскажешь потом, — шепнула Берта.

Кисло улыбнулась и поплелась на казнь.

Радовалась поступлению в Академию? Получи! Как, нравится? Зато понятно, отчего тут рады сиротам.

В мрачном настроении брела по коридорам, едва переставляя ноги в ботинках. Надевать туфли Берты категорически отказалась, хватит платья. Поверх накинула пальто — прохладно.

Главный корпус давил тишиной. До девяти еще оставалось время, а тени — надежные союзники, вдруг сумею вырваться? Дневник близости Гарен вернул, найду парня, который согласится заменить Мартина. В конце концов, даже пересплю. Именно так, выберу сама и залезу в постель, лишь бы шатену ничего не досталось.

— Добрый вечер!

Подскочила от неожиданности и отпрянула к стене.

Как, мы же условились у лестницы!

— Прекрасно выглядишь, — Гарен подошел ближе и увеличил освещение, чтобы хорошо разглядеть. — Готовилась, решила-таки соблазнить?

Ууу, сколько в голосе самодовольства!

Топнула ногой и мрачно предупредила:

— Насилуйте! В медицинском крыле дадут справку о повреждениях, и вы вылетите с работы.

— Зачем насиловать? — нахмурился Гарен. — Мы поедим, поговорим и займемся любовью. Я хочу, чтобы ты осталась до утра. Давно, знаешь ли…

Он кашлянул и не договорил. Напрасно, и так понятно: соскучился по женщинам.

— Я некрасивая, — сделала шажок вдоль стены, все еще надеясь сбежать, — у меня ни груди, ни попы.

— В жизни все надо попробовать, — философски заметил преподаватель. — Моя бабушка чем-то походила на тебя, только повезло ей меньше: дед изнасиловал. Зажал в уголке, а потом узнал о беременности. Вдруг у тебя тоже выйдет?

Внутри меня все закипало. Значит, решил пойти по стопам деда и изнасиловать?

Так я могу и коленом, чай не ректор. Да, тогда я не подозревала о нравах в Академии, растерялась, теперь подошла во всеоружии.

Гарен не ожидал, что вместо отступления ринусь в бой, и опешив, отступил. Я, развивая успех, надвигалась на него, уперев руки в бока.

— Значит, так, — попыталась скопировать тон нашей воспитательницы, чрезвычайно мерзкой женщины, которую не брали слезы, — я не желаю никого рожать и спать с вами тоже. И зарубите на носу, будь вы хоть трижды боевой маг, ничего вам не обломится.

И с гордо поднятой головой, топая тяжелыми студенческими ботинками, отравилась восвояси. Правда, недалеко ушла: Гарен быстро пришел в себя и прибег к магии.

Стоять и сознавать, что не можешь пошевелиться, гадко. Еще гаже, когда рядом стоит мужчина, улыбается, а ты не в состоянии влепить пощечину самодовольному типу.

Ледяные нити прочно сковали тело, разорвать никакой возможности.

— Ненавижу боевиков! — процедила сквозь зубы.

— Проверим? — усмехнулся Гарен и наклонился, чтобы поцеловать.

Прежде я посмеивалась над рассказами о том, как тело изменяло хозяевам, теперь убедилась в их правдивости. Губы дрогнули, рот приоткрылся, и я самым позорным образом сдалась.

Гарен целовал нежно, без напора, поглаживая рукой по спине. Убедившись, что я сдалась, проник языком в мой рот. Странно, никакого отторжения, более того захотелось по-змеиному переплести наши языки.

В голове туман, так приятно и… путы уже не держат. Только вот уже никуда не сбегу, пока не закончу наш поцелуй.

Не заметила, как мои пальцы запутались в его волосах. У мужчин они жесткие, короткие, а у Гарена еще и ершик у затылка, такой колючий.

Шатен притянул ближе, не оставив между нами свободного пространства, и чуть усилил напор. Теперь он целовал чувственно, требовательно, но по-прежнему не грубо и жестко.

Сердце замирало, ноги звенели от напряжения.

— Ну, ужинать? — оторвавшись от моих губ, спросил Гарен. — Надеюсь, шампанское тебе понравится. Ты когда-нибудь пила шампанское?

Отрицательно покачала головой, пытаясь понять, что со мной произошло.

Очевидно, преподаватель алхимии мне действительно нравился, иначе чем объяснить столь острую реакцию? И мужские руки на талии совсем не мешали.

— Ты восхитительна! — прошептал Гарен прямо в губы и вновь приник к ним в коротком дразнящем поцелуе. — Никогда бы не подумал, что заинтересуюсь такой девочкой, но теперь понимаю деда. Хрупкая, боишься толком обнять, чтобы не сломать. И волосы… Знаешь, они похожи на цвет моего любимого зелья.

— Какого? — облизнув пересохшие губы, спросила я.

— Одного яда.

Взгляд Гарена нервировал. И смотрел он на мои губы! Вот зачем я начала их кусать, знаю ведь, как это заводит мужчин. Или проблема в том, что мне хотелось новых поцелуев. Впервые! Что же со мной происходит? Всего пару минут назад хотела его убить, а теперь размякла, позволила себя увести.

— Вы кого-то хотите отравить?

Жарко, безумно жарко! Хочется снять платье и залезть под холодные струи.

Тебе нельзя с Гареном! Вспомни, как это больно, противно. Он увидит тебя голой, затолкает внутрь член, а после оставит лежать с поднятыми ногами, чтобы не пропало ни капельки драгоценного семени.

— Нет! — рассмеявшись, фыркнул преподаватель. — Просто у каждого мага есть любимое заклинание или зелье. Я предпочитаю бесконтактный бой, зачаровываю предметы и наслаждаюсь видом трупа врага.

Только сейчас заметила, что мы направлялись не к парадному входу, а к переходу между корпусами, все больше удаляясь от лестницы. Вновь занервничав, потребовала объяснений. Разве ужин не в городе? Весь план насмарку!

— Куда мы идем?

Вырвала потную ладошку из рук Гарена и подбоченилась.

— Ко мне.

Хоть бы глаза отвел!

— А как же ужин?

— Будет, — подтвердил преподаватель и окончательно подрезал крылья надежде: — Поедим у меня. Шампанское, устрицы. Ты ведь никогда их не ела?

Помотала головой. Откуда?

— Вот и попробуешь, — Гарен развернул за плечи в нужном направлении и подмигнул. — Заодно и мне они пригодятся. Устрицы — великолепный афродозиак, позволяет мужчине всю ночь ублажать женщину.

— Эм, а можно просто по глоточку шампанского и никого не ублажать?

Снова облизала губы. Пожалуй, сейчас бы выпила целое ведро воды!

— И почему ты не хочешь? — шатен провел ребром ладони по моей щеке.

— Не выдержу и умру, — чуть слышно пробормотала я.

Гарен тихо рассмеялся и заверил, от такого не умирают.

— Тебе понравится. Странно, конечно, что ректор сделал все плохо, но тем лучше мне. Стану первым настоящим мужчиной.

Покорившись судьбе, плелась за преподавателем. Может, обойдется? Он мне чуточку нравился, вроде, не слишком торопился, только вот я пришла в Академию не за сексом. Попробовала и хватит, лучше выспаться и вообще, я серьезная девушка, сирота, мне не до романов. «А вот роман тебе никто и не предлагал, — саркастически заметил внутренний голос, — только потрахаться».

От предстоящего действа немного отвлекло путешествие по коридорам, в которых прежде не бывала. Гарен не таился, не прятал усладу на ночь, прямиком вел к преподавательскому крылу. Попасть туда можно было по подземному переходу, либо с улицы.

Мрачная атмосфера заставила прижаться к спутнику. Повсюду мерещились духи и летучие духи. Шатен посмеивался над моими страхами и заверял, подобные пакости извело еще первое поколение преподавателей.

— А я у вас какая по счету? — решилась спросить, когда мы наконец поднялись в вестибюль. — Ну, з студенток.

— В этом году? Седьмая. Я обычно обхожусь.

— Может, и в этот раз? — с надеждой взглянула на Гарена. — Раз вам мало надо, вдруг потерпите?

Шатен покачал головой и в предвкушении улыбнулся.

— Нет, я уже настроился. Право слово, — укорил он, — чего ты так боишься? Другие радовались.

Ну да, ну да, такой симпатяга!

Предпочла промолчать. Все равно не объяснить.

Вестибюль преподавательского корпуса разительно отличался от нашего, общежитского. Девчонки сказали бы: по богатому. Во-первых, отделка — кирпич обшили деревянными панелями. Во-вторых, цветы в кадках. Все вместе придавало некий уют. Очевидно, столь нехитрым образом преподавателям пытались компенсировать разлуку с домом.

— А можно узнать о вас чуть больше? — осмелела я. — Все же вы ребенка сделать надеетесь, кандидатуры отбирали, справедливо, если и я хоть что-то узнаю.

— И что же тебя интересует? — Гарен потянул вверх по лестнице, которая тоже мало напоминала общежитскую.

Чисто, ни соринки, ни похабной надписи.

— Все! — наглеть, так наглеть.

Шатен приглушенно рассмеялся.

— Ни в жизни не поверю, будто студентки не сплетничали. Взять хотя бы твою соседку.

— А что с ней не так? — нахмурилась я, благоразумно не став уточнять, о какой именно речь.

— Наверняка разболтала о моем столичном прошлом. Но вот пришли, — Гарен указал на ближнюю к площадке второго этажа дверь. — Не стесняйся, звукоизоляция хорошая.

Вот зачем он это сказал? Сразу завертела головой, прислушиваясь. Вряд ли шатен развлекается один.

— Почти в каждой комнате сейчас по студентке, — подтвердил догадки Гарен. — Кому нужно потомство, кто устал от ваших шалостей. Проходи!

Он коснулся двери рукой, и она беззвучно распахнулась. В крохотной прихожей вспыхнул свет.

Встроенный в нишу шкаф, вешалка, зеркало с полочкой — вот и все.

— Спальня, ванная комната, — шатен показал нужные двери. Все они выходили в прихожую. — Поедим в кабинете: там есть стол.

Оказалось, Гарен не шутил и накрыл нечто вроде романтического ужина. Прикрытые до поры до времени кушанья манили ароматами, а в ведерке со льдом охлаждалась бутылка шампанского.

— Присаживайся!

Шатен галантно отодвинул стул.

Подобрав юбку, полная душевного трепета, устроилась за столом и в нерешительности уставилась на накрахмаленную салфетку. Она ведь не просто так лежит у самого края, вроде, положено класть на колени. В чем плюсы наличия дара, в Сиротском доме разрешали читать книги, я и нашла потрепанный справочник по этикету. Многих страниц не хватало, но это не помешало приобрести зачатки светского образования. Под одобрительный кивок Гарена расправила салфетку на коленях и отважилась прояснить один момент:

— Вы всех студенток ужином кормите перед тем, как попользовать?

— Нет, — шатен ответил предельно серьезно, — только тебя захотелось. Во всех смыслах, — помедлив, добавил он и оперся ладонью о стол возле моей тарелки. — Понимаешь, я не шутил, когда говорил, что ты не в моем вкусе. Сексом я привык заниматься с другими, раскованными. Фигура здесь особо не важна, но вот с такой хрупкой девочкой не стал бы. На вид ты совсем юная, такая тонкая, вдруг что сломаю.

— Вряд ли, — удивилась собственным словам. — Вы все хорошо объясняете, тут тоже бы оправдали репутацию.

— Спасибо за доверие, — Гарен поклонился, то ли в шутку, то ли в издевку. — Постараюсь его оправдать. И ты права, я хочу сделать ребенка, а не просто влить в тебя сперму.

Потупилась, комкая белоснежную салфетку.

Ничего себе заявление! Не сбросить напряжение, не для галочки, а сразу ребенка.

— А тем семи вы тоже его делали? — избегала смотреть на шатена, чтобы не стать пунцовой, как роза.

— Удовлетворял мужские потребности и заодно, — не стал юлить хозяин кабинета.

Он, к слову, напоминал смесь гостиной, столовой и рабочего места. Большой пузатый буфет, обитый плюшем диванчик, большой стол, за которым сейчас сидели, стол поменьше, пара стульев, книжные шкафы. Судя по томам и баночкам на полках, Гарен нежно любил алхимию. Сколько всего интересного, аж руки зачесались.

— Может, — покраснела, — вы быстренько, и я книжки почитаю? Они у вас интересные.

Пожалуй, ради той, с серебряным обрезом, я готова совершить грехопадение, благо предаваться ему предстояло с самым притягательным мужчиной в Академии. Для меня, во всяком случае.

— Я не стану насиловать, — качнул головой шатен.

В недоумении уставилась на него. Как это — не станет? Зачем же тогда устрицы,

шампанское, и что делать с похабными обещаниями? Гарен недвусмысленно сообщил,

где и как я проведу ночь. Ему не привыкать, вон семерых уже поимел, подумаешь, восьмая. Сам говорил, на бабку похожа, святое дело!

Шатен рассмеялся: заметил мое недоумение. Он отошел и снял салфетку с бутылки. Она оказалась влажной, покрытой легким инеем.

— Как я это сделал? — Гарен ткнул в бутылку.

— Эмм… — к подобному я оказалась не готова.

— Ну же, — подначивал преподаватель, — любовью ты со мной заниматься не хочешь, значит, займемся алхимией. Так отчего температура бутылки ниже температуры воздуха?

— Может, лучше любовью?

Знания вылетели их головы, и я робко потянулась к пуговкам платья. Сейчас расстегну, и через полчаса свободна. Может, даже понравится — вроде, Гарен не напористый.

— Нет, — по губам шатена скользнула вредная улыбка, — никакого секса, пока не ответите.

— Так нечестно! — обиделась я. — Если уж обещаете, то делайте. Я к зачету не готовилась, вы меня подловили. И вообще, зачем вам алхимия? Неужели это, — обвела рукой комнату, — предел ваших мечтаний?

Гарен покачал головой и, погрустнев, откупорил бутылку. Пробка вылетела с легким шипением, явив взору легкий дымок. Вытянула шею, чтобы лучше разглядеть. Как интересно, пузырьки! Поднимаются со дна, словно стайка рыбок.

— Конечно, нет, — шатен ответил, когда уже успела забыть о вопросе, — но Академия — шанс.

— На ребенка, да? — чуть слышно продолжила мысль.

— Именно, — не стал отпираться Гарен и разлил шипучий напиток по бокалам. — Мне не очень все нравится, — признался он, — хотя мог бы, как остальные, наслаждаться вседозволенностью.

— Угу, — согласилась я и сделала глоток обжигающе холодного напитка, — семь девушек с начала года — преступно мало.

Ммм, вкусно! Вечер складывается не так уж плохо. Интересно, каковы на вкус устрицы, и захочу ли я после них Гарена? Если да, то как понять? Жаль, не спросила Берту.

— И сколько мне, по-твоему, надо? — в глазах шатена зажглись игривые искорки.

Стушевавшись, водила пальчиком по ободку бокала.

— Много, — ответила обтекаемо.

— А подробнее?

Держа фужер в руках, Гарен вновь подошел и оперся нижней частью туловища о стол. Взгляд пытливо прошелся с головы до ног, задержавшись на груди, вернее, на ее полном отсутствии. Впервые пожалела, что никакой кружевной лифчик не спасет, не добавит объема. Безумно захотелось, чтобы нашлось, чем заполнить декольте.

— Вы молодой, — буравя взглядом скатерть, начала загибать пальцы, — сильный, боевик, вам нужно постоянно с женщинами. Да и так принято. Ну, — окончательно смутилась, — вам можно смело юбки задирать, женщина только порадуется.

— Ты вот не радуешься, хотя остальные хотели. Я никого никогда не брал силой, Алина.

Верю. Он пусть и наглый, спрашивает знания, а не зачитывает работы за коротких перепих. И не короткий тоже.

— Хорошо, давайте, — сдалась я и залпом, едва не продавившись, допила шампанское. — Еда стоит денег, а устрицы и вовсе баснословно дорогие, никакая девочка не окупит. Опять-таки завтра лекции, ни на кого не сорветесь.

— Я похож на психопата? — согласие он благополучно проигнорировал.

Стоило так переживать, мучиться, если Гарен воспринял новость о грядущем сексе как сообщение о погоде. Для меня такое серьезно, я не сплю с половиной Академии.

— Возможно, — буркнула в пику и потребовала: — Хочу еще шампанского! Если продавать честь, то дорого.

Преподаватель рассмеялся и исполнил просьбу. После снял крышки с блюд, и у меня потекли слюнки. За такое я декану отдамся! Тут сплошные деликатесы, еда явно не из трактира. Гарен сумасшедший!

— Дневник принесла? — обыденность вернула с небес на землю.

Кивнула и протянула ненавистную тетрадь. Шатен поставил нужное число, записал свою фамилию, а вот графу с подробностями заполнять не стал. Что-то новенькое?

— Ты как относишься к компромиссу? Хотя нет, — нахмурился Гарен и отложил тетрадь, — вряд ли согласишься. Забудь!

Заинтригованная, потребовала объяснений и узнала, что удовольствие мужчине можно доставить без риска беременности, только вот способ не для брезгливых.

— Да я, вроде, нет, — любопытство пересилило страх.

Как же это, какой такой способ?

— Ешь устрицы, потом поговорим.

Покосилась на нечто склизкое, прятавшееся в больших раковинах, и задумалась. Кажется, я поняла, почему устрицы считают афродозиаком. Они напоминали, пусть отдаленно…

— Господин учитель, — вторично употребила оскорбительное обращение, — чему вы собирались меня научить? Разным штучкам, вроде тех, в коридоре?

— Каком?

Гарен невозмутимо выдавил на раковину лимон… и выпил. Взял и отправил в рот! Бе! Противную, склизкую и наверняка холодную.

— Том самом, возле вашей…

Осеклась, сообразив, он мог ничего не видеть. Зато видела я, хотя должна была уйти, закрыть глаза — что угодно, лишь бы не знать.

Поспешно ухватила с блюда устрицу и затолкала в рот прежде, чем Гарен успел остановить. На вкус она оказалась сущей мерзостью, зато на время уняла не в меру болтливый язык. Теперь придется, краснея, рассказывать о нестандартном способе проводить время, как своем, так и чужом.

— Хм, — так и не дождавшись ответа, Гарен милостиво сменил тему, — тогда вернемся к шампанскому. Что я с ним сделал?

— Применили катализатор, — странно, теперь ответ дался легко. Может, перестала концентрироваться на заклинании, подумала о другом, и знания всплыли в памяти.

— А еще? — преподаватель крутил в пальцах ножку бокала.

Нахмурилась. Знаний первокурсника маловато, но раз он спрашивает, должно хватить.

— Изменение агрегатного состояния вещества? — выбрала наиболее вероятный вариант.

— Умница! — Гарен захлопал в ладоши и, перегнувшись через стол, поцеловал.

Сейчас его губы показались другими, они едва коснулись, а меня словно молнией ударило. Мурашки разбежались по позвоночнику, и я ясно поняла: останусь. Потому что… Словом, с ректором я подобного не испытывала, вдруг действительно желание? И от чего — невинного поцелуя!

Кровь прилила к щекам.

— Я… Мне… — невнятно блеяла и краснела.

— Я тебе балл занизил, — неожиданно признался Гарен, приняв прежнее положение. — Думал, придешь разбираться, слово за слово… Надо исправить. И зелье почти правильно сварила, времени банально не хватило. Хочешь, скажу, как его обесцветить?

— Взамен? — во мне проснулась невиданная ранее игривость.

— Ммм, — закатил глаза шатен, — я подумаю.

На этом разговор на пикантные темы закончился.

Жар постепенно отступил, кровь больше не пульсировала в ушах. Я снова могла свободно дышать и смотреть на Гарена. Он как раз снял крышки с остальных блюд и расписывал их достоинства, хотя не стоило, слюнки и так текли. Шатен еще и подогрел тарелки! Вот чем хорош маг, никогда остывшее мясо есть не станешь. Стесняясь, попросила положить сначала одно, потом другое. Честно пыталась клевать, как птичка, но еда оказалась такой вкусной, что хотелось еще и еще. Гарен лишь посмеивался и накладывал еще.

Не помню, сколько выпила, но голова чуть кружилась, поэтому не имела ничего против, когда шатен взял на руки и отнес в спальню. Странно, я ничуть не боялась, наоборот, стало любопытно, что он сделает. Гарен удивил. Сгрузив на постель — полагала, у преподавателей она шире и мягче, — он склонился к самому моему лицу, попросил:

— Поцелуй.

Стушевалась, покусывая губы. Так соблазнительно! Я действительно тренировалась только на персиках, а тут Гарен. Меня тянуло к нему, к твердым губам, и я поддалась искушению, неумело поцеловала… и разозлилась на себя. Вышло плохо. У меня — плохо! Гарен усмехнулся и предложил пробовать, пока не получится. Я рьяно принялась за дело и достигла определенных успехов, присосалась, словно пиявка.

Странное дело, чем больше целовала, тем сильнее не хотелось уходить. Видимо, почувствовав перемену в настроении, шатен легонько толкнул в грудь, прервав затянувшуюся практику, и, улыбаясь, коснулся губами кожи в вырезе платья. Каждое прикосновение — вспышка жара.

— Ммм, Алина передумала? — Гарен, дразня, ловко ухватил зубами кружево лифчика и потянул вверх, словно собирался стянуть через голову. — А как же — не буду, насиловать?

Молчала, не зная, что ответить. Сама не ожидала. Честно, собиралась сбежать, правдами и неправдами избежать унизительной повинности хотя бы до конца полугодия, но не вышло, чары шатена оказались сильнее. Не заметила, как он раздел меня до белья и пустился в путешествие по телу. Оно изгибалось, повинуясь магии горячего языка. Он напоминал огненный хлыст, только не причинял боль, а обжигал изнутри.

Замерла, прикрыв глаза, боясь разрушить странное, новое чувство. Ректор такого не вызывал. Сложно его описать, как будто очень сильно чего-то хочется, но непонятно, чего.

— Какая у тебя маленькая аккуратная грудь!

Раз, и лифчик легко соскользнул с тела, обнажив новые горизонты. Гарен тут же припал к груди губами и проделал нечто, от чего у меня на миг перехватило дыхание.

— А соски словно вишенки, — он ухватил за один и потянул. — Как можно такие не сорвать!

И он сорвал, вдоволь поиграл с моей грудью. Казалось, не осталось ничего, чтобы с ней не проделали губы и руки.

— А теперь давай снимем трусики.

Слова Гарена не расходились с делом. Я не успела его остановить, шатен проворно ухватил за боковинки и стянул через ноги. Я оказалась перед ним абсолютно обнаженной, легко доступной.

— Не надо! — Преподаватель перехватил ладонь, которой попыталась прикрыть темный треугольник.

— Ты на редкость соблазнительна. Никогда бы не подумал, что захочу такую девочку, а ведь я уже хочу. Взял бы прямо сейчас, — признался Гарен. — Жестко-жестко, до гортанного стона, но я стану любить тебя медленно, смакуя каждое движение.

Рука прошлась по бедрам и замерла у опасной границы.

— Перевернись, пожалуйста. Согласись, несправедливо, что мы обошли вниманием твою попку. Если она столь же аккуратна, как грудь, я прямо сейчас возьму тебя.

И я повернулась, гадая, исполнит ли Гарен свою угрозу. Но он просто смотрел, а потом поцеловал. Губы постепенно перемещались ниже, пока, наконец, шатен не раздвинул ноги и не занялся тем самым, чем и ректор в первый день в Академии.

Горячо, очень горячо! А еще чрезвычайно приятно, хотелось еще и еще.

Бесстыжий язык Гарена творил такое! Он, казалось, до блеска натер тот самый чувствительный бугорок, потом и вовсе скользнул в меня. Ооо! Юркий уголь с успехом заменял член, только в отличие от него не отзывался спазмами боли.

— Хорррошо, очень хорррошо! — прорычал шатен, оторвавшись от моего тела. — Ты уже влажная и готова. Переворачивайся на спину, моя прелесть.

И я перевернулась, чтобы увидеть, как он расстегивает ширинку. Гарен быстро избавился от брюк вместе с трусами, явив вздыбленный желанием пенис. На вид он выглядел железным, напряженным и чуть загибался к животу. Девочки говорили, это признак невыносимого, острого желания.

Член не напоминал орудие ректора и не походил два других, которые довелось поведать в Академии. Бледно-розовая головка, бледна кожа с проступившими бугорками вен. Достаточно широкий и в меру длинный, он напоминал жезл. И этот жезл сейчас войдет в меня…

— Не бойся! — шепнул Гарен и лег сверху.

Преподаватель быстро предал моему телу нужную позу, и член без труда нашел нужное отверстие. Напряглась, ощутив шатена внутри, даже приподняла таз, но тут Гарен очень медленно толкнулся, устремившись дальше, и тело обмякло, покорилось.

— Вот так, Алина, вот так, маленькая! — бормотал шатен, наслаждаясь сексом.

Как и обещал, он не торопился, превратив близость в изощренную пытку. И я жаждала продолжения, нового движения твердого фаллоса. Он вошел иначе, нежели ректор, а, может, просто не так сильно надавливал — словом, я прикрыла глаза и отдалась зеленоглазому нахалу.

— Вот так, вот так!

Бедра Гарена ускорились.

— Какая же ты хрупкая и сладкая! Я получу всю тебя, обещаю. Отчего я прежде не пробовал с хрупкими девочками?

Шатен продолжал бессвязно бормотать, а член двигался, двигался, двигался… Он не казался чужеродным, начальное жжение прошло. Неужели девчонки правы, никакого ощущения палки между ног.

Излившееся внутрь семя стало неожиданностью. Так быстро?

Довольный Гарен перекатился на бок и поцеловал в живот.

— Мы еще не закончили, — предупредил он.

— А как же ноги?

Отчего шатен не заставил задрать ноги?

Узнав, в чем дело, шатен расхохотался и заверил, он справится без бабушкиных методов.

— Ректору хуже, шансы совсем малы, а рассчитываю обзавестись потомством до пятидесяти. Пока ты не развила дар, шансы выше. Вот после… — Гарен цокнул языком и посмурнел. — У магесс с детьми плохо.

Молчала. Неудобно что-то говорить, да и в себя прийти нужно, слишком уж шатен взбудоражил. Или дело в устрицах? А, неважно!

— Ну как, уйдешь, или продолжим?

Шатен оправился и сел. Член не прикрывал, и он волею судеб оказался в непосредственной близости от меня. Пока обмякший, но потом…

— Алина, — Гарен не сводил с меня глаз, — возьми его, пожалуйста, в руки.

Видимо, понял: останусь.

Поколебавшись, сжала пальчики на плоти. Они чуть подрагивали.

— Теперь возьми его в рот, просто возьми и сразу отпусти. Ты говорила, ты не брезгливая, — напомнил шатен.

Поколебавшись, наклонилась, но пересилить предубеждение сразу не смогла, разомкнула губы только после заверений Гарена, подобное нормально и обыденно, способствует добротному сексу.

Член оказался странным. Сложно описать, целая гамма вкусов. Мне не очень понравилось, хотя честно постаралась заглотать. Увы, слишком похоже на устрицу, а еще неприятный привкус… Бэ! Все очарование прошло.

Шатен со вздохом разрешил разомкнуть губы и взял обещание подарить ему первый минет.

— Я заслужил в качестве компенсации за потраченные нервы.

Минет? Оказалось, так называлось сосание члена, по словам Гарена, один из видов секса, чрезвычайно приятный для мужчины.

— Одно радует, — шатен провел ладонью по моим губам, стирая свой вкус, — ты действительно любишь устрицы.

Смутилась, осознав смыл намека. Видимо, дух Академии проник настолько глубоко, что не осталось рвотного эффекта. Хотя когда он у меня был?

— Ничего, научишься, — Гарен провел рукой по волосам, — сначала никто не умеет. Освоишься, кое-что попробуем.

Шатен заинтриговал. Какие такие премудрости таит секс? Мне казалось, там все просто: женщина снизу, мужчина сверху, член вовсю трудится. Распираемая любопытством, выполнила указания Гарена и вскоре узнала, как еще можно заниматься любовью.

Нет, сначала мы целовались. Надо сказать, мы преуспели.

Изрядно увлекшись, позабыла, где нахожусь. Новое, не знакомое прежде ощущение толкало к Гарену, и он, почувствовав мой порыв, самодовольно усмехнулся и скользнул губами вниз, по шее к груди.

Запрокинув голову, застонала, когда властный и такой порочный преподаватель продолжил знакомить со своими умениями. В ласках он не уступал ректору, но, несомненно, больше думал обо мне, нежели лорд Огр. И я была совсем не позволить шатену вновь овладеть мной. Гарен не стал тянуть, наигравшись с грудью, обжег языком живот и, опрокинув на спину, рывком раздвинул мне ноги.

Я прежде стонала? О нет, крики начались сейчас, когда язык Гарена принялся вытворять невообразимые вещи, нестерпимо сладкие, запретные и оттого притягательные. Права оказалась Берта, спасибо, что заставила надеть соблазнительное платье.

Промелькнула мысль: вдруг после родиться ребенок? Наверняка важно, чтобы женщина хотела остаться с мужчиной. А я хотела. Я — с мужчиной! Зная, сколько у него женщин, зная, что не нужна ему, что всего лишь средство снять усталость, развеять хандру и продолжить свой род.

— Вы… — Вздох. — Вам… Я…

— Молчи! — ненадолго оторвавшись от увлекательного занятия, рыкнул Гарен. — Я хочу вовсе не разговоров, строптивая бестия.

И он лизнул нежную кожу, словно желая закрепить победу над упрямицей. Увы, я сдалась, согласилась на все.

Гарен попросил встать спиной к себе и аккуратно раздвинул мне ноги на ширину плеч.

— Нет, не наклоняйся! — он удержал естественный порыв найти точку опоры. — На четвереньки встанешь потом, сейчас я хочу тебя стоя. И не надейся на быстрый исход дела, — глумливо предупредил шатен. Я покажу тебе многое, милая, все, на что способен мужской член. Потом начнем учиться. Ты умеешь возбуждаться, уже значительно лучше целуешься, пришло время постели. Самой понравится.

Возможно, теперь я ни в чем не уверена.

Ласково проведя ладонью по ягодицам, Гарен выпрямил и накрыл ладонями грудь. Они требовательно сжали добычу. Шатен тесно прижался. Фаллос, дразня, потерся о нежную кожу, прошелся чуть ниже и чуть выше. И так пару раз. Как волнительно!

— Нравится? — Гарен прикусил ушко. — О да, — его член пустился в очередное увлекательное путешествие, — нравится. И знаю, что ты видела, о чем не пожелала рассказать, стесняшка!

Пенис раздвинул ягодицы и очертил запретное отверстие, а потом скользнул вниз, чтобы неглубоко, самую малость погрузиться внутрь. Он практически мгновенно выскользнул обратно, чтобы тут же, словно маятник, вернуться, погрузившись глубже. Раскачиваясь, Гарен постепенно нанизывал на свой член, пока тот целиком не погрузился в тело. Закрепив результат парой коротких толчков, преподаватель попросил упереться о стол кровати, она у шатена старинная, только без полога и довольно узкая, и чуть больше раздвинуть ноги. Не успела опомниться, как он уже начал действовать. Никакой медлительности — Гарен уподобился ректору, с наслаждением удовлетворяя страсть. Только теперь я не имела ничего против, наоборот, неумело помогала, как мне казалось. Бедра вечно не попадали в такт с его бедрами.

Гарен придвинулся еще теснее, если такое вообще возможно. Я ощущала его горячее дыхание, легкую боль от рук, стиснувших грудь, тяжесть его яичек, бившихся о кожу. А еще член, неукротимый член, который не желал насыщаться.

— Моя, только моя! — бормотал шатен.

Вот он замедлился, разжал пальцы и провел рукой по волосам. После мягко взял за подбородок и, повернув мою голову к себе, поцеловал.

— Что значит «моя»?

Гарен все еще во мне, все еще не излился. Член напряжен, как и наши нервы.

— Моя любовница, — шатен легонько щелкнул по носу. — Запиши в тетради, и никогда больше не придется врать про неутомимых сокурсников-девственников.

— Но откуда?..

Вряд ли Мартин сам признался, слишком стыдно.

— Видишь ли, — дыхание Гарена обжигало, пенис внутри меня качнулся, дразня, — по лицу можно многое сказать, поведению тоже. А еще дневникам близости девушек. Ваш друг не фигурировал ни в одном. А теперь продолжим. Ночь коротка, мне нужно успеть хорошенько наказать тебя за непослушание и сбросить накопившееся напряжение. Из- за девчонки с красными волосами, — он потерся носом о мой затылок, — пришлось изрядно потерпеть. Поэтому замолчи, милая, и покажи, как я тебе нравлюсь.

Глава 8

Я упорно отмалчивалась на вопросы подруг и спрятала злополучную тетрадь куда подальше. Потом, поддавшись порыву, и вовсе вымарала имя Гарена. Не желаю, чтобы о нем знали. Странно, но зеленоглазый преподаватель не вязался с образом соблазнителя. Он ведь меня с утра проводил, завтраком накормил. Оказывается, в квартирках преподавательского общежития имелись кладовки, а в них… Остатки ужина пригодились. Нет, устриц не осталось, только мясо и легкий салат, который вчера даже не успела попробовать. С багетом и сыром вышло вкусно, лучше, чем в столовой.

Гарен любезно открыл портал, чтобы не пришлось идти по коридорам, только вот я почти сразу выставила шатена. Студенты те еще сплетники, а мои соседки и вовсе лица заинтересованные. Словом, дверь в комнату открыла сама, и тут же столкнулась с любопытными кумушками. Они пытали меня добрых два часа, по такому случаю Берта даже заинтересовалась теорией химии и устроилась на последнем ряду, куда затащила меня.

Вечером в комнате поджидал сюрприз — корзина роз. Потерла глаза, но видение не исчезло. Гадая, кто проявил невиданную щедрость к сиротке, пошарила рукой в поисках записки. Она нашлась — плотная белая карточка. Глаза поползли на лоб, когда прочитала: «Спасибо за чудесную ночь». Подписи не значилось, но догадаться несложно. Другое дело, зачем Гарену посылать цветы очередной девице? Сунул, высунул и свободен. Хотя так приятно потешить себя иллюзиями! Представлю на минуточку, будто шатен меня любит.

Мечтательно закатив глаза, едва не проворонила приписку: «ПС: Станешь моей любовницей?

Подумать над животрепещущим вопросом не успела: отворилась дверь, и я спешно затолкала корзину под кровать. Уфф, едва влезла! Ногу отбила, больно, между прочим.

— А что это там у тебя? — Софа оказалась наблюдательной.

— Ничего, — соврала, не моргнув глазом. — Старые ботинки.

Брюнетка фыркнула. Не поверила, но проверять не стала. Временно. Потом наверняка заберется под кровать и поглядит, нужно перепрятать.

София выглядела подавленной. Причина этого обнаружилась быстро: ее отправляли на спецкурс.

— Внизу списки вывесили, — жаловалась соседка, — ты там тоже есть.

Едва не поперхнулась. Я? Но как? Оказалось, в деканате в курсе моей фальсификации, только вот поведал о ней не Гарен, а сосед Мартина. Не знаю, какую выгоду он хотел извлечь, когда слово в слово передал пьяные откровения приятеля.

Вот не умеешь пить, не лезь! А Мартин вчера нализался и посетовал, что до сих пор девственник. В итоге меня спешно включили в список штрафников и обязали через полчаса явиться на занятия.

Преодолев стеснение, осторожно заикнулась о наличии сексуальных контактов.

— Так покажи дневник и приведи того человека в деканат, чего проще? — пожала плечами Софа. — Это не я, которая даже не целовалась.

Хмурая соседка погрузилась в безрадостные думы, а передо мной встала дилемма: восстанавливать ли запись? Вот зачем ее вымарала? Теперь скажут, будто подделала. И Гарен, где я его найду за полчаса и как попрошу заступиться? Видимо, придется разок сходить на занятия, в первый и последний раз. Домашнее задание сделать успею, а если нет, сбегу.

Софа между тем перестала вздыхать и достала выданные при заселении трусики- паутинки и накладки для сосков. На вопрос зачем, она уставилась как на сумасшедшую:

— Униформа же.

Всего два слова, а какую бешенную деятельность я развела! Вытащила дневник и попыталась восстановить запись. Вышло плохо, скажем так, коряво. Глянув через плечо, София со вздохом констатировала:

— Не поверят.

Сама видела и, проклиная все на свете, извлекла из пыли и забвения постыдный комплект.

— Ты туда уже ходила?

Вертела в руках трусики и все не решалась надеть. Они ничего не скрывали, ничего! Треугольничек спереди — лишь формальность, сзади и вовсе нет простора для фантазии.

— Да, — скрывшись за дверью ванной, Софа спешно переодевалась. — Нас учили раздеваться перед мужчиной.

— П-п-перед кем? — от волнения начала заикаться.

— Так, — соседка подозрительно отвела глаза.

Выходит, тот некто ей понравился.

— Он смотрел, выбирал…

— И проигнорировал тебя? — догадаться несложно.

— Я руками прикрывалась. Вот еще, — фыркнула Софа, — стану я показывать такое всяким!

Подруга придерживалась строгих взглядов, к тому же не жаловала бабников и пропагандировала женскую независимость. Правдами и неправдами она пока сохраняла девственность. Догадываюсь, благодаря столичному происхождению и наличию родителей, с сиротой бы не церемонились. И еще она совсем не женственная, хуже меня.

— И все же, кто смотрел?

Преодолев брезгливость, быстро сменила трусики. Новые безбожно жали, впивались в тело, лучше вообще без них. Оставались накладки на соски. Бордель какой-то, а не Академия!

— Он только мальчиков учит, — обтекаемо ответила Софа. — Высокий, сильный, великолепный маг.

— Боевик? — угадать по описанию несложно.

Зато от сердца отлегло: не Гарен. Отчего-то не хотелось, чтобы шатен рассматривал студенток на спецкурсах.

— Декан, — обреченно призналась соседка и робко вышла из ванной. — Как, — она инстинктивно прикрылась, — не слишком вызывающе?

Экзотичный наряд на Софе смотрелся… ммм… странно, зато придавал некоторую пикантность. Если снять очки и распустить волосы…

— Слушай, сходи к нему ночь, а? В ночнушке Берты. Подойди к кровати, быстро стяни сорочку и юркни под одеяло, — посоветовала я, — остальное декан сделает сам. Если он тебе нравится, больно не будет.

Говорила и не знала, вру ли. Может, с Гареном первый раз тоже вышел бы хреновый. Зато второй… Может, он пригласит снова? Гарен подарил странные приятные ощущения, хотелось испытать их снова.

— Что ты! — ужаснулась подруга. — Я порядочная.

Как хочет, но лучше бы с тем деканом, чем с нашим.

Поморщившись, стянула платье, следом белье и заменила его на развратное нечто. Потом быстро, чтобы даже Софа не видела, оделась и фыркнула — наклейки на соски смотрелись особенно сексуально со стоптанными башмаками.

— Ладно, пошли, — обреченно покосилась на дверь.

Соседка разделяла мое настроение, и обе мы плелись нога за ногу, в итоге оказались последними. Втайне надеялись, что нас выгонят, но нет.

Занятия по спецкурсу проходили в подвальном помещении без окон. Здесь, к счастью, не оказалось никаких кроватей, обычные столы и стулья, только вот между рядами больше места, а столешницы широкие. На каждой лежал валик. Занятия вел… мужчина. Судя по реакции Софы, прежде место за кафедрой занимал другой. И точно, по ее словам, прежнее занятие вела сухонькая брюнетка с чопорным пучком.

— Проходите, раздевайтесь, — мужчина кивнул на дальний ряд, где были сложены студенческие платья.

Поверх лежали чулки. Глянув на ноги остальных девушек, поняла, что они босые.

— Пол теплый, — улыбнулся преподаватель и милостиво предложил: — Я могу отвернуться, если стесняетесь.

Кивнула и задумалась, не сбежать ли. Преподаватель не походил на маньяка, но кто его знает? Крепко сложенный, с небольшой бородкой, он был одет в рубашку и брюки свободного кроя без ремня. На ногах — удобная домашняя обувь. Складывалось впечатление, будто он пришел не на занятия, а заглянул к соседу за солью.

Все, кроме нас с Софой, стояли практически голыми, в той самой униформой. Краснея и бледнея, девушки прятались за стульями. Пришлось присоединиться к общему безумию. Спасибо, Софа застолбила место не в первом ряду.

— Итак, — дождавшись, пока мы закончим, преподаватель вышел из-за кафедры и прошелся между рядами, — начнем с малого — перестанем стесняться. Ваша задача — соблазнить мужчину и получить удовольствие от близости. Но ничего не выйдет, если вы стесняетесь собственного тела.

По команде бородача мы сделали шаг в сторону и повернулись, показав себя во всей красе. Преподаватель отвесил каждый комплимент, похвалив ту или иную часть фигуру, а затем огорошил:

— Сегодня вы увидите голого мужчину и научитесь обращаться с его членом.

Минет!

В памяти всплыли события прошлой ночи, когда Гарен попросил взять у него в рот. Вот и сбылась его мечта, сейчас меня в принудительном порядке научат обращаться с членом. Не очень приятное занятие, еще и привкус… Но деваться некуда, придется.

— Но, — возмутилась блондинка слева, — такое только для третьего курса!

— Верно, — кивнул бородач, — но слишком много мужчин в Академии остаются неудовлетворенными, слишком мало детей рождается, а девушки упорно не желают способствовать их рождению. Количество девственниц зашкаливает, поэтому руководство пошло вам навстречу и попросило научить тому, что поможет насладиться сексуальной жизнью.

Его слова лишь упрочили желания сбежать отсюда. Стою, словно проститутка, а у меня там розы от Гарена. Он, между прочим, довольствовался приличным бельем, а не его жалким подобием. И сосать предлагал после, а не до. И в спальне, не прилюдно.

Насладиться сексуальной жизнью! Мужчина-то насладится, а женщина?

Сомневаюсь.

Оглянулась на дверь и сделала шажок к ней. Уйду, не стану унижаться!

— Я все вижу! — преподаватель оказался глазастым. — Как ваше имя, студентка?

Мысленно выругалась.

Только не говорите, что история повторяется, и мне предстояло стать личной ассистенткой. Да я лучше ректору второй раз отдамся, чем так опозорюсь! Да еще бесплатно, бывшим девочкам из Сиротского дома хотя бы платили.

Поборов искушение соврать, назвалась:

— Алина Минар.

Бородач достал из сумки ведомость и провел по ней пальцем, ища нужную строчку.

— Есть такая, — отыскав, кивнул он. — Еще та прогульщица! Отчего вы так не любите мужчин, а Алина?

Мужчина отлепился от стола и подошел ко мне. Взгляд прошелся с головы до ног, заставив прикрыть стратегические места.

— Судя по документам, вы не девственница.

Рука бородача прошлась от шеи до ягодиц и погладила их.

— И девственность отдала не вам! — дерзко ответила и пнула его бедром.

Не дам ему, пусть подавится! Изнасилования запрещены, а любой карцер лучше такого любовника.

— Ого, характер! — Ладони преподавателя переместились на грудь, совершая недвусмысленные круговые движения. — Наклейки большеваты, надо бы заменить, а то ничего толком не видно.

Большеваты?! И что ему не видно, вся грудь наружу. И он собрался трахнуть меня прямо здесь и сейчас, иначе зачем откровенные поползновения? Осталось только раздвинуть ноги и отодвинуть тесемочку.

— Вероятно, не учли ваших предпочтений, — хамить так хамить! — И вечер у меня занят.

Бородач хмыкнул, но руки убрал. Правда, не отошел и, обведя взглядом притихшую аудиторию, напомнил:

— Преподаватель спецкурса имеет право после объяснения материала проверить его усвоение у любой студентки и заняться с ней любовью. Позы — по желанию преподавателя, количество подходов ограничено только продолжительностью занятия.

Мне окончательно поплохело. Выходит, сейчас раздвинет ноги, но нет, мужчина отошел, вернулся к теме занятий. Надолго ли? Похоже, я только что обеспечила себе законное изнасилование.

Однако все оказалось намного хуже. Бородач пригласил сидевшую в стороне девушку и дернул за завязки штанов. Белья он не надел, и член нагло свисал, выставленный на всеобщее обозрение. Неприятный, толстый, пенис еще больше упрочил отвращение к его владельцу.

— Подойдите ближе! — приказал ничуть не смутившийся преподаватель и подробно рассказал, как и что называется.

Некоторые вещи оказались незнакомыми, но у Гарена они намного привлекательнее. Воистину, все познается в сравнении!

— А теперь Мелисса покажет, как делать минет. Напоминаю, главная цель оральной ласки — возбуждение для дальнейшего соития. Я подробно прокомментирую действия Мелиссы, а она повторит столько раз, сколько потребуется.

На месте девицы я бы не взяла в рот сомнительную колбаску, но Мелисса проявила поразительное хладнокровие. Она безо всякой брезгливости целовала и потягивала яички, ласкала ствол рукой и наконец взяла в рот. Меня передернуло, и пришло запоздалое понимание, отчего Гарен спрашивал об устрицах. Так вот чего он хотел! Ну ему, положим…

Отвернулась, слушая указания: это потянуть, это сжать.

Только не говорите, что каждой придется занять место Мелиссы!

А бородач уже шумно дышал. Похоже, девица свое дело знала.

Меня передернуло от отвращения.

Бордель, как есть бордель!

— А теперь, — голос преподавателя донесся словно сквозь вату, — практика. Я отобрал хороших мальчиков, по желанию после занятий можете с ними уединиться. Все с хорошим даром, бездетные, не моложе третьего курса и абсолютно здоровые. Необходимые справки и разрешения имеются.

Бородач успел натянуть штаны и направился к двери, чтобы впустить стайку молодых людей. Их оказалось столько же, сколько и нас.

— Распределяемся, мальчики, и проявляем терпение к девочкам. Они только учатся и не проститутки. Напоминаю, изнасилования запрещены, любое физическое воздействие тоже. По возможности помогаем партнерше. И никаких глубоких глоток!

Я ожидала глумливых улыбок, радостного предвкушения, но юноши кивнули с таким постным видом, будто грядущее развлечение — тяжкая пытка. Они действительно оказались не юнца, абсолютно разными по наружности, парочка и вовсе вызывала желание никогда с ними не встречаться. Ну да в Академии главное не внешность, а знания.

Выслушав короткий инструктаж, ребята разошлись по рядам, выбирая партнерш. Мне повезло: возле парты остановился вполне привлекательный блондин, явно выпускник.

— Рэн, — представился он.

— Алина, — зачем-то ляпнула в ответ.

— Ты красивая. Волосы распусти, пожалуйста.

— Зачем? — комплимент пропустила мимо ушей, все равно стандартный и глупый.

— Ну, — замялся блондин, — чтобы минет лучше вышел.

— Если он выйдет, то и с пучком, — парировала я.

Вот еще, и так стою перед ним практически голая.

— А после тебя можно? Я после минета люблю нормальный секс.

— Это как решу, — на всякий случай не стала резко отказывать. Вдруг он боевик или сын важной шишки?

Так и вышло, мальчик не преминул похвастаться, что он выстраданный наследник одного богатого рода, поэтому близость с ним не позорна, а беременность и вовсе обеспечит на всю отставшую жизнь.

Угу, только я за деньги под мужчин не ложусь, особенно после шатена. Тьфу, запал же в душу! Знаю, не первая и не последняя, а все равно думаю. И розы эти… Вот зачем прислал?

— Ну, как бы начнем.

Блондин положил пальцы на пряжку ремня.

Огляделась на остальных: кое-какие девочки уже принялись за дело. Видимо, и мне не отвертеться.

С обреченным видом кивнула и попросила не лапать.

Надеюсь, меня не стошнит.

— Рэн, — с надеждой заглянула ему в глаза, — а тебе не противно? Вот так, публично?

— Что делать, — вздохнул юноша и проворно избавился от белья, — провинился, теперь отрабатываю.

Замечательно, он нашкодил, а мне отдуваться? Хотя, если разобраться, я тоже провинилась. Вот зачем стерла запись, отчего во весь голос не закричала о Гарене? Может, еще не поздно.

— У меня любовник есть.

Неохотно опустилась перед ним на колени.

Не могу, не могу, но надо.

— Был бы, ты бы тут не стояла. Давай, не бойся! — улыбнулся блондин и вложил мне в руку фаллос с темно-розовой головкой. — Давай, возьми в ротик.

— Честно, есть!

Смотрела на член и никак не могла решиться.

— Не отлыниваем, а то сам займусь! — пригрозил наблюдавший за девочками преподаватель. — Это как с плаваньем — нужно нырнуть, а потом барахтаться на мелкоте.

Меня передернуло. Лучше Рэн, чем бородач.

Зажмурилась и разомкнула губы. Нырнуть так нырнуть! Возьму один раз, потом только руками, можно ведь не заглатывать? Так я смогу.

Вопреки ожиданиям, член оказался приятным на вкус, подозреваю, наши партнеры не только вымыли гениталии, но и чем-то их смазали.

Так, пока не тошнит.

Второй раз за сутки беру в рот фаллос! Подумать только, еще год назад и помыслить о таком не могла.

Спокойно, Алина, спокойно, ты выплюнешь его, как только станет противно.

Хм, чем блондин член намазал? Тут ваниль, конфеты — знал, как соблазнить девушку на минет. Правда, я предпочитала «ручную работу», не соблазняясь десертом с розовой вишенкой. Но пару раз таки пришлось заглотить: преподаватель прогуливался рядом.

Рэн, как и просили, помогал, потому как по неопытности я толком ничего не могла. Всеобщими усилиями сумели даже выработать определенный ритм.

Через энное время, свыкнувшись с незавидной судьбой, преодолела брезгливость. Проклятый преподаватель вечно ошивался рядом, не оставляя выбора. Стоять на коленях неудобно, дышать — тоже, все неудобно, но потом нашла выход, хотя удовольствия по-прежнему не получала. Судя по реакции Рэна, действовала правильно — парень постепенно возбуждался.

Краем глаза заметила Софу. Ей достались забавные накладки для сосков с колокольчиками. Соседка сосредоточенно трудилась над коротким толстым членом второкурсника. Вот уж не повезло! У моего блондина красивый ровный гладкий пенис, когда парень снимал трусы, ожидала худшего.

Ладно, нужно сосать, а то не зачтут, и придется каждую неделю сюда ходить. Как там учили? Сосредоточилась, припоминая, и, помогая себе рукой, продолжила ублажать блондина. Рэн придерживал за голову, убирал выбившиеся из пучка пряди, чтобы не мешали. Глотать глубже не понуждал, и то хлеб.

Пока неплохо, насколько может быть неплохо по понуждению. Сравнить не с чем, но, по словам Берты, у некоторых член горчит. Блондинка оказалась опытной по сексуальной части и охотно делилась теорией, которую активно применяла на практике, регулярно пополняя тетрадь близости разнообразными записями. Определенно, Берту бы на наш факультет, а меня или Софу — на ее, Административный. Пышногрудой соседке секс в радость, зачем ей освобождение?

А вот глотать не хочу, нужно попросить Рэна, чтобы не в рот. Я теперь не наивная простушка, знаю, что такое сперма и куда ее девают.

Блондин блаженствовал, а я предвкушала заслуженный зачет. Скорей бы отмучиться, а то челюсти сводит!

— Я бы предпочел, чтобы минет делали мне, — послышался над ухом знакомый голос.

Вздрогнув, обернулась, выпустив из рук фаллос. Блондин недовольно засопел: ему оставалось немного, но перечить преподавателю он не мог.

Остальные девчонки старательно изображали, что ласкают партнеров, но больше косились на нас, чем уделяли внимания членам партнеров. Зато Гарену открывалось соблазнительное зрелище из двенадцати оголенных девичьих попок с тесемочкой посредине и двадцати четырех грудей с прикрытыми сосками, позволявших, однако, оценить их форму и полноту, только смотрел он на меня и не тело, а в глаза.

— Алина, — укоризненно заметил шатен, — мы, кажется, договорились, что минет вы делаете только мне и спите только со мной. Почему вы не показали тетрадь с записью в деканате, скрыли наличие у вас любовника? Я случайно узнал, что вы здесь, не обратил бы внимание на список, так бы и занимались черти чем.

Опустив голову, молчала. Лучше бы блондину досасала, все не так стыдно.

— Так, я вас забираю, вам не место на спецкурсе.

Гарен решительно поднял на ноги и подтолкнул в конец аудитории одеваться.

Блондин так и остался неудовлетворенным.

Недовольный угрюмый Гарен толкал впереди себя по пустым коридорам. Трусики жутко натирали, хотелось скорее их снять, но приходилось терпеть неудобства.

Так, не снижая скорости, мы очутились на первом этаже, в одном из коридоров. С одной стороны окна, за которыми золотит верхушки деревьев вечернее солнце, с другой — аудитории.

Пахнет моющим средством — уборщица недавно все вымыла, едва дождалась, пока студенты окончательно освободят учебные помещения.

— Нравится давать всем и каждому? — неожиданно зло прошипел шатен и втолкнул в подсобку.

Тут пахло сырыми тряпками, а еще я больно ударилась спиной о швабру. Вот кто ее тут оставил? И ведро тоже. Ноги переломать можно!

— Повторяю вопрос, — Гарен навис надо мной грозной тучей, — тебе хотелось сначала отдаться блондину, а потом ублажить Рэнольдса?

Ага, значит вот как зовут бородатого преподавателя.

— Нет, — покачала головой.

— Не заметно, — шатен уперся руками о стену по обеим сторонам моей головы. — Отсасывала без тени брезгливости, а после бы ноги раздвинула. И не только ноги — Рэнольдс любит разнообразие, а свидетели его не смущают.

Молчала и радовалась, что судьба принесла в аудиторию Гарена. Преподаватель спецкурса явно собирался меня поиметь, но я не думала, что так и столь скоро. Еще бы как наглядное пособие использовал.

— Что притихла? Ты обещала делать минет только мне.

— Это был урок.

— У тебя есть любовник, — парировал Гарен. — Какого дьявола ты прячешь дневник?! Я для того всю ночь старался, чтобы тебя другие мужики лапали?

Стоп, он действительно собирался сделать персональной женщиной? Такое случалось нечасто, но все девочки мечтали делить постель с одним мужчиной. Только для мага слишком рискованно, эффективнее окучить большее количество женщин, чем сосредоточиться на одной.

— Вы меня просто трахнули.

— И? — шатен придвинулся ближе, заставив отклониться. — Плохо трахнул?

— Хорррошо, — не знала, куда деть глаза.

— Розы понравились?

— Дцда, — что-то много я сегодня заикаюсь.

— Так почему ты оказалась там? Поверь, я найду применение твоему ротику, — усмехнулся Гарен, — и научу доставлять мне удовольствие. Но мне и только мне. Я очень зол, Алина, поэтому раздевайся и становись на колени.

— Но как же?..

Дверь открыта, еще светло.

— Либо соглашаешься, либо сделаем все на подоконнике, — пригрозил шатен. — Смотри, дважды повторять не буду, а наказать тебя надо, по всей строгости, чтобы впредь не скрывала.

Взвесив все за и против, стянула платье.

— Это лишнее, — Гарен с каменным лицом сорвал с сосков накладки.

Больно, между прочим! И как мне его возбуждать, если он ни капельки не хочет?

— Трусики и ширинка, — отдал приказ шатен и отступил на шаг, скрестив руки на груди.

Он действительно собрался наказывать, отступить от собственных правил.

— А если нет?

Я не проститутка, пусть Гарен чрезвычайно привлекателен и при любых других обстоятельствах я бы отдалась ему, но так не стану.

— Алина, — шатен укоризненно покачал головой, — не спорь и сделай мне минет. В конце концов, у меня больше прав, чем у сопливого старшекурсника. А еще, — по его губам скользнула глумливая улыбка, — я преподаватель и по Уставу…

— Хорошо, господин учитель, — оборвала его на полуслове, — только я начинающая, вам бы лучше профессионалку.

Жутко хотелось уколоть, сбить спесь с лица.

— Все мы когда-то начинали, — философски заметил Гарен, не поддавшись на провокацию.

Переступив, стащила трусики и демонстративно повесила их на швабру.

Шатен даже бровью не повел, будто вчера не глотал слюнки от моего тела. А фиг ему, не стану прикрываться, пусть смотрит. И отсосу так, что свое имя забудет.

Преисполненная решимость отомстить за чужую месть, медленно и плавно опустилась на колени.

Визгнула ширинка.

Я стащила брюки вместе с трусами, и поникший член Гарена выпал из них, едва не ударив по носу.

М-да, сложная задача — едва освоив азы минета, возбудить мужика. Но глаза боятся, а руки со ртом делают.

Положила пенис на ладонь и прошлась по нему губами, целуя. Затем погладила и, придерживая у основания, в засос поцеловала головку. Отпустив на время орудие, склонилась над яичками. Каждое пососала и оттянула.

Гарен наблюдал за моими действиями как сторонний наблюдатель, скрестив руки на груди.

Вернулась к мошонке и постаралась хоть немножечко возбудить противного шатена. Пока ничего, и член он не вымыл, но я упорная, вы кончите, Гарен Штаут.

Немного помассировав ствол, заглотила его и принялась посасывать, помогая себе руками, как учили на спецкурсе. Движение становились все увереннее и находили отклик в любовнике. Он заинтересовался моими действиями, начал подсказывать, и наши дела пошли на лад. Член постепенно твердел и подымался — непередаваемое ощущение, когда это происходит у тебя во рту. Пожалуй, я полюблю минет.

Поймала языком и слизала густую каплю, вновь обхватила губами головку пениса и чуть потянула. Медленно, мучительно медленно для мужчины вобрала член в рот. Влажный, он легко скользнул к самой глотке. Мамочки, не слишком ли глубоко я заглотила? Оказалось, в самый раз, чтобы ощутить странную эйфорию.

Фаллос покоился во рту, горячий, напряженный, истекающий. Язык порхал по наливавшемуся кровью органу, губы нежно посасывали большую конфетку. Затем столь же медленно, как заглотила, отпустила пенис Гарена на волю и по очереди поцеловала яички.

Губы сами нашли мошонку. Я смаковала фаллос шатена, сосала с упоением, не брезгуя сглатывать, и оказалась вознаграждена. Не позволив довести себя до пика, преподаватель резким движением поднял на ноги, и в тот же миг член умелым сильным движением вошел между ног, словно подбросив к небесам. Он неистовствовал внутри, я задыхалась от переполнявших эмоций. Хотелось, чтобы бедра Гарена двигались еще быстрее, чтобы он еще сильнее стиснул ягодицы и насадил со всей силы — непонятные новые фантазии.

Никакой боли, ни малейшего дискомфорта. В голове билась всего одна мысль: «Хочу, чтобы он дольше не кончал!» Казалось, если Гарен извлечет из меня фаллос, останусь без позвоночника, некого важного стрежня, соединявшего мое тело воедино.

Обняла шатена ногами и максимально прижалась. Вот так, чтобы яички бились в бешеном танце, чтобы фаллос не тратил драгоценные мгновения на проникновение. Он бесновался глубоко внутри, неукротимый и беспощадный, терзая нежную кожу, натирая чувствительный бугорок, отчего хотелось стонать.

Широко открыв рот, уперлась ладонями в плечи любовника. Я больше не могла, бушевавшее между ног пламя поглотило, и я кричала, неумело силясь удержать, не позволить… Но природой не поспоришь, и через мгновение сперма Гарена уже стекала по бедрам. Член, пульсируя, исторгал ее пару минут, не меньше, а потом обмяк.

Не скрывая вздоха сожаления, расцепила онемевшие ноги, и любовник извлек из меня поникшее орудие. Меня пошатывало, мышцы болели, словно после долгой тренировки. Внутри царило приятное опустошение.

Мой первый животный секс, как я его окрестила, и он понравился мне гораздо больше, чем традиционный. Не больна ли я?

А еще я твердо поняла, что хочу Гарена, готова встать, лечь или сесть — как угодно, лишь бы его член вновь вошел в мое лоно. Похоже, проблема с общественной работой решена, я буду исправно выполнять ее с преподавателем и уж точно чаще раза в месяц. Разумеется, если он пожелает, но, кажется, шатен настроен решительно и не собирается разменивать семя на других студенток.

— Вот так, — Гарен протянул носовой платок, чтобы я обтерла бедра, — у тебя есть мужчина, который сегодня отрахает непослушную студентку так, что она не сможет ходить. Может, — он усмехнулся, — даже во все местечки. Старый добрый анальный секс учит покорности. Как, Алина, подаришь мне свою попку?

— Позже, я только с минетом познакомилась.

Вставленный между ягодиц член не вызывал оптимизма.

— Есть один легкий безболезненный способ, — непонятно, шутил шатен или говорил серьезно. — Посмотрю на твое поведение и решу. Удовлетворишь в постели, не стану.

Разумеется, я постаралась и превратилась в очень плохую девочку. Практически всю ночь попеременно не выпускала член любовника то изо рта, то из лона. В каких только позах Гарен меня не имел! То мягко, то жестко, на грани боли. И как только я не сосала, научилась даже лежа. По словам любовника, без проблем сдала бы зачет по траханью.

А насчет анального секса он пошутил, сказал, хотел напугать.

Я невнятно пробормотала что-то в ответ и заснула. Скоро утро, на занятия, надо хоть немного отдохнуть.

Глава 9

Удобно устроившись на животе, покачивая согнутыми в коленях ногами, лениво посасывала член Гарена. Сам шатен лежал на спине и, заложив руки за голову, вполглаза наблюдал за моими действиями. Попку ласкало начавшее припекать майское солнышко, со двора доносились крики, но меня это не смущало, у меня пенис Гарена. Я успела изучить каждую жилку, каждый волосок, бессчетное количество раз облизала головку. Правда, сейчас я думала не о фаллосе — хватит с него, дважды за сутки уже сосала, — а об учебе. Через пятнадцать минут заканчивается обеденный перерыв, нужно успеть перекусить, одной спермой не насытишься. Есть у Гарена гадкая привычка — кончать мне в рот. Пробовала отучить, обижается. Ну как ему объяснить, что слишком много? По вкусу нормально, тут никаких проблем, но ведь захлебнуться недолго.

В остальном у нас царило взаимопонимание. Гарен исправно трахал, обычно дважды в день, утром и вечером, иногда, как сегодня, развлекался днем. Никаких других женщин у него, вроде, не было, у меня мужчин — тоже. Спецкурс я больше не посещала, чем несказанно огорчила бородатого преподавателя. Ну да, одной игрушкой меньше. Гордо помахивала бумажкой со статусом любовницы, позволявшей игнорировать чужие поползновения. Покуситься на мое тело мог только ректор, но лорду Огру не до него, скоро новый набор в Академию, а еще не все студентки из старых окучены.

С ребенком пока не получалось, месячные приходили в срок, но Гарен не сдавался. Его стараниями я тоже поверила в будущее материнство. Впереди еще три года, шатен молод, горяч, сумеет.

— А не прогуляться ли нам с тобой в город? — задумчиво протянул Гарен.

От неожиданности выпустила член, выпрямилась и села.

— Нужно же развлекаться, а не только преподавателям пенисы сосать, — философски продолжил шатен.

— Я не против.

Снова склонилась над пахом мужчины и сомкнула губы на основании члена. Нужно ускорить процесс, опоздаю ведь, а там коммерческое право, самой не разобраться. И нужная вещь, если хочешь завести собственное дело. А я хотела, мечта о лавочке никуда не делась.

— Ладно, оставь его, — смилостивился Гарен. — Лучше поговорим.

— Но как же?

Определенно, но удовлетворения шатену далеко, пенис вяловат. Еще бы, если столько трудится! И стоя, и лежа, и сидя… У меня до сих пор бедра болели после позы наездницы — с нее начался мой обед.

— Сам как-нибудь или вовсе обойдусь. Итак, — Гарен сел и пристроил у себя на коленях, — чего от жизни хочешь? Не ублажать же мужчин за оценки!

— Во-первых, одного единственного мужчину, — поправила я и обтерла губы тыльной стороной ладони, — во-вторых, вы оценки за секс не ставите.

— Ты, — сменил форму нашего общения шатен. — Мы достаточно трахаемся, чтобы перейти на «ты» и попробовать заняться чем-то вне постели.

Заинтригованная, ожидала продолжения. Я и не мечтала, а тут практически отношения. В городе нас могут увидеть — какой позор для преподавателя!

— Беги в душ, а то опоздаешь. Славно сегодня потрудилась! — Гарен потянулся, показав себя во всей красе.

Покосилась на мирно тикавшие на полке в изголовье кровати часы. Похоже, я уже опоздала, право пройдет без меня. И как прикажете после отстаивать свои интересы? Все, абсолютно все против обычного человека, и власти, и клиенты норовят нагреть.

— Тебе бы пошел шелковый халатик.

— А? — в недоумении глянула на любовника.

— Я куплю тебе розовый короткий халатик, который бы едва прикрывал попку.

— Вы и так можете заняться со мной сексом, безо всякий трат, — легко разгадала причину подобного интереса к одежде. — У вас проблем нет.

— Алина! — Гарен обиженно поджал губы и тоже сел. — А как же полет фантазии?

— Какой там полет! — спрыгнула с кровати и направилась в ванную.

— Обычный. Ничто так не возбуждает, как полуприкрытая нагота. Решено, сегодня же купим халат и красивое белье.

— Только такое, чтобы грудь делало больше.

Шатен рассмеялся и пообещал скупить половину магазина.

Отчего-то не сомневалась, он войдет за мной. И верно, стоило повернуть вентиль, как ко мне со спины прижался мужчина. Улыбнулась и раздвинула бедра, принимая налитой член. Не зря старалась, не дошло до самоудовлетворения.

Вода с шумом стекала в слив, билась о кожу. Я стояла, прикрыв глаза, упершись руками о кафельную стенку, а Гарен раз за разом демонстрировал силу желания. Он двигался споро, попутно тискал, грубо, чуть ли не до синяков, но подобное насилие нравилось.

Толчок, еще толчок.

Я едва стою на ногах и обессиленно прижимаюсь к стенке.

— Моя! — хрипит Гарен и изливается в меня.

Кончено.

— Ты как? — и вот он меняется, снова заботлив.

— Хорошо, — прокашлявшись от попавшей в уши и рот воды, заверила я. — Ты всегда видишь грань.

— Стараюсь.

Шатен очертил ладонями контуры моего тела. Изогнулась, силясь прижаться теснее.

Может, ну его, это право, лучше снова в постель к Гарену? У него «окно», я уже опоздала, а секс в душе раззадорил, встряхнул.

— Итак, — любовник шлепнул по мягкому месту и выбрался на пол; с его ног тут же набежала лужица, — после занятий идем в город. На повестке дня магазины, развлечения и ужин. Кто у тебя сейчас?

— Маггонер, — поморщилась я и быстро стерла следы близости.

Мокрые волосы сосульками свисали на спину и плечи.

— Право? — Гарен мигом угадал предмет. — Не ходи, я тебе все расскажу. Заодно поешь, а то я оставил тебя без обеда.

Заботливый, не забыл.

— Волосы высушить? — доброта шатена казалась безграничной.

— Ага, — как и моя наглость.

Гарен выдернул из душа и закрыл вентили. После обернул в полотенце и занялся волосами. После череды поцелуев он таки вспомнил о заклинании и вернул голове приличный вид.

— Вы так стараетесь… — во мне проснулась совесть. — А вдруг я не смогу родить?

Вы ведь уже…

— Ты, — ладонь шатена легла на живот. — Пора перейти на «ты». И всему свой черед, Алина, дети быстро не зачинаются, организму требуется время, чтобы привыкнуть. Думаю, — ладонь Гарена очертила дугу, — ребенок родится на втором курсе. Интересно знать, что получишь?

— Нет, — ничуть не покривила душой.

— Совсем? — удивился шатен.

Кивнула и, отвернувшись, пожала плечами:

— Я дура, мне процесс нравится.

Гарен расхохотался и сгреб в объятия.

— Как я рад! — он по очереди расцеловал оба глаза. — Тогда точно родится ребеночек, я чувствую. У тебя нужный уровень дара, ты молоденькая, занимаешься любовью с удовольствием…

— Но у магов все сложно, — упрямо вернула его к реальности и потянулась за полотенцем. — Вы, то есть ты, — поспешила поправиться, — сильный маг, значит, больший процент спермы бесплоден.

— Я не ректор, — упрямо повторил Гарен, — вот ему туго, а моей спермы на тебя хватит. И не смей спорить с моей интуицией! — добродушно прикрикнул он. — После рождения малыша я куплю тебе дом, обставлю лавку и положу на счет круглую сумму.

А если ты сумеешь родить твоих, то и вовсе женюсь.

Широко распахнула глаза и замотала головой.

Приличный маг, столичный житель — и женится на воспитаннице Сиротского дома только потому, что та кого-то там родила. Сказка! Определенно, эйфория после секса и только.

— Алина?

Оказалось, я так и стою, по-глупому разинув рот.

— Так ты хочешь на право или нет?

Взглянула на часы и вздохнула:

— Или нет.

— Тогда пойдем вместе перекусим, а то после секса разыгрался дикий аппетит.

Гарен отвел меня в столовую и усадил в той части, где столовались преподаватели.

Большой зал уже опустел, студенты на занятиях, обслуга лениво протирает столы. При виде шатена она засуетилась, из кухни выползла повариха и предложила гуляша: «Только что сварила».

— Девушке тоже, — Гарен приобнял за плечи.

Женщина зыркнула на меня, но промолчала. Она скрылась на кухне, а я, воспользовавшись моментом, шепнула:

— Вы всех так кормите?

— Нет. И «ты», пожалуйста. Мы занимались такими вещами, на которые не все супруги отваживаются.

Покачала головой и усмехнулась. Ну да, Академию можно смело переименовывать в Высшую школу сексуального искусства. Но Гарен отличный учитель, с ним я освоила не только азы алхимии, но и основные позы в постели и методы взаимного возбуждения. Да что там, я о собственном теле узнала столько! Хотя бы о существовании волшебной точки, ласки которой превращали кровь в раскаленную лаву.

Вернулась повариха с подносом. Судя по количеству тарелок, там был не только гуляш.

Нахмурилась. Интересно, все женщины вьются вокруг Гарена или только эта конкретная толстушка? Что-то мне не нравится подобное внимание. И то, как эта грымза на меня посмотрела. Определенно, тоже метит в постель к шатену, только дудки, занято!

— Ешь, ты потратила столько сил, — Гарен поднял крышку с дымящейся тарелки и подложил лучшие кусочки из своей. — Нам готовят лучше, чем студентам, — по секрету сообщил любовник.

Не сомневаюсь, нас кормили сытно, но не слишком сытно, тут же… Я едва не проглотила язык от удовольствия. Вкусно!

— Итак, я должен тебе лекцию по праву, — нога Гарена игриво коснулась моей под столом. — Что там за тема? Узнай и получишь конспект.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я и в ответ скользнула ногой вверх по лодыжке, к бедру.

— Ммм…

Шатен прикрыл глаза. Ему явно нравилось.

— Подумать только, еще пару месяцев назад ты ненавидела секс. Приятно видеть перемены. И с алхимией гораздо лучше, — похвалил любовник и осторожно отвел мою ногу от самого дорогого. — Как только ты стала внимательнее, стала больше думать, анализировать, пошли результаты. Тему курсовой уже выбрала? Хочу стать твоим руководителем.

— Чтобы больше трахать? — усмехнулась я.

Не для кого не секрет, чья я любовница, зачем таиться?

— Нет, чтобы вырастить хорошего специалиста. Не гробь свой талант в постели, иначе превратишься в содержанку.

Промолчала, хотя, по-моему, я и сейчас недалеко ушла. Единственное, сплю с мужчиной, который нравится, он дарит цветы, кормит ужином, выгуливает… К слову:

— Может, отправиться в город прямо сейчас?

Ну их, лекции! После скачки в спальне шатена я все равно настроена только на развлечения.

— Не могу, — развел руками Гарен, — мне не платят за прогулки с хорошенькими девочками.

— Ох, твоими стараниями я поправлюсь! — взялась за ложку и выловила наваристый кусок мяса. — В форму не влезу.

— Не волнуйся, — рассмеялся любовник, — секс сжигает все лишние килограммы.

Смутилась, бросив быстрый взгляд по сторонам. Пусть я официально приписана к Гарену, по-прежнему не хотела выставлять свою личную жизнь напоказ, хватит цветов. Их приносили регулярно, шатен не скупился на букеты, пусть не такие огромные, как после нашей первой совместной ночи, зато регулярные. Обычно Гарен выбирал розы, но иногда присылал ромашки. Странно, но я радовалась им, как ребенок. Огромные, белоснежные, они напоминали о детстве, которого у меня не было.

А еще с некоторых пор шатен баловал сладким. Я раздавала конфеты девчонкам, себе оставляла только с орешками и карамельной помадкой. Вчера и вовсе обнаружила в сумке шоколадку. Без зазрения совести съела ее на сдвоенной лекции Гарена. Сам виноват, зачем клал.

Шатен тоже активно орудовал ложкой, поэтому мы молчали. Когда дошли до второго, заговорили о прогулке по городу. Гарен предложил поужинать на террасе летнего кафе, а до выбрать между представлением уличных актеров и ярмарочными рядами. Я предпочла третьей — магазины. Люблю смотреть на витрины, представлять, как покупаю эти вещи. Может, удастся что-нибудь купить, благо я умела экономить и откладывала энную сумму от стипендии.

— Хорошо, — легко согласился шатен, — пора обновить твой гардероб.

Разумеется, его денег я не возьму, но зачем портить день, который еще не начался,

и устраивать ссору?

Остаток занятий пролетел как один миг. Я таки поплелась на право, получила нагоняй, зато успела к краткому обзору видов подзаконных актов. Они оказались унылыми, нагоняли тоску, но терпеливо пополняла списки в конспекте, понимая, скучная теория потом может спасти практику, причем, не в Академии, а в реальной жизни.

Зато зельеварение я любила и с удовольствием вытащила именной котел — на него получали право студенты, доучившиеся до второго семестра. Первая сессия отсеяла многих, доказала, от девушек требовали не только удовлетворения мужчин, хотя некоторые наивно полагали, будто этого достаточно. Берта уцелела, но значительно поубавила любовный пыл после пересдачи. Теперь я видела на тумбочке возле кровати книги, иногда и вовсе заставала соседку читающей.

Софа же закрутила роман. Выпив для храбрости перед очередным занятием спецкурса, она в ультимативной форме потребовала научить ее соблазнить мужчину и отправилась к своему боевику. По дороге, видимо, выпила еще, и декан не смог устоять, подружка таки получила его в постель. По ее словам, потрясающе. Рада за нее, мой первый раз чудесным не был.

К сожалению, София не стала его единственной любовницей, хотя красавчик-декан запомнил девушку в очках и приглашал ее по средам. Было виноград, шампанское и секс.

— Он научил меня делать минет, — по секрету сообщила подруга. — Оказывается, я не так все делала и теперь… — Она запнулась и смутилась. — Мне нравится доставлять ему удовольствие, — скороговоркой закончила Софа. — ИТрей в долгу не остается.

Трей — вот так запросто первокурсница в разговорах с соседкой называла декана боевиков, Трея Ориджа. Но она влюблена, ей простительно. А я? Иногда казалось, я тоже испытывала некие чувства к Гарену.

ГЛАВА 10

— Тебе нужно сменить Академию.

Вздрогнула и едва не уронила на скатерть лист салата, который нанизала на вилку.

— Тебе нужно учиться, — продолжал Гарен, одновременно нарезая мясо под сложным соусом. — Тут же…

Он махнул рукой и отвернулся.

— Разве в Академии магических умений дают плохое образование?

Уровень меня вполне устраивал, если бы не спецкурс и странный, унижающий Устав, хорошее учебное заведение. Разумеется, если заниматься, а не гулять.

— Неплохое, — признал шатен, — лорд Огр старается не только ради потомства, но я не хочу, чтобы на тебя смотрели как на кусок мяса.

— Так я твоя, — коснулась его ноги, как некогда он в столовой. — Все в курсе.

— Разве тебя устраивает дневник близости? — продолжал гнуть свое Гарен.

— Нет, конечно!

Выбросила бы, не жалея.

— Тогда отчего ты не хочешь?

Можно подумать, это так просто! Сироте не стоит надеяться на высшее образование, спасибо, куда-то взяли. Или любовник собирался пристроить по блату? Не стала гадать и спросила.

— Да, могу, — не стал лукавить шатен. — Я собирался уходить в конце года.

— Календарного или учебного?

Вопрос «куда» оставила на десерт.

— Календарного, — поморщился Гарен. — У меня определенные обязательства, договор.

— И куда?.. — теперь пришло время для главного вопроса.

— В столицу, — немногословно ответил шатен.

Разумеется, если у него там родня.

Комок подступил к горлу. Вдруг стало холодно, так холодно, что не согреться, хотя вечер выдался теплым, солнечным. В столице мне ничего не светит, там сотни обаятельных умелых девиц, к услугам которым деньги, красота, связи, куда там сиротке с волосами цвета красного дерева? Гарен быстро забудет и найдет другую, а я этого не хотела. Внезапно остро поняла, что успела привязаться к шатену, хотя все начиналось как обычная повинность.

— Так что? — вернул к реальности вопрос Гарена.

— Я подумаю, — ответила обтекаемо, хотя точно знала ответ.

Лучше жевать ужин и не думать, что нам с Гареном осталось всего полгода. Ожидаемо, никто не обещал любви, а меня угораздило к нему привязаться. Ну, и чем все кончится? Фыркнула. Знаю я эти сказки! Прекрасный принц и чудовище, столичный красавец, маг с множеством специализаций и первокурсница с заурядной внешностью и средним даром. Даже ребенка ему родить не могу! Женщины наверняка в очередь выстраиваются, снадобья пьют, а он на них не смотрит и трахает меня.

— О чем задумалась? Тебе не нравится ужин?

— Что ты! — испуганно замахала руками.

Только не отнимайте, дайте хоть ненадолго побыть женщиной иного круга, благородной дамой.

Мигом позабыв о тревожных думах, активно орудовала вилкой, чем насмешила любовника. Он сказал, будто я ем, словно перед смертью. Пришлось объяснять особенности психологии сирот.

— Значит, подарю тебе на день рождения котлету, — улыбнулся Гарен.

— Кольцо, — брякнула, не подумав, и прикрыла рот ладонью.

Что я творю, какое кольцо? Он подумает, будто я хочу замуж, а я… Чего, собственно, хочу я? Не знаю.

— Всенепременно! — наклонившись ко мне, шепнул шатен и мимоходом, будто вокруг не сидели люди, поцеловал в нос.

Опешила и покраснела. Я же любовница, зачем?.. Или между нами нечто большее? Ох! Затолкнула в рот салат, чтобы снова не сболтнуть глупость.

— Боишься? — Гарен отличался проницательностью.

Кивнула.

— Я буду рядом, — пообещал шатен и, позвав официанта, заказал вина. — Хочу выпить за будущего великого алхимика.

Смутилась и напомнила, пока еще рано судить, кто из меня выйдет.

Поболтали о разных мелочах, словно старые друзья, так просто, легко, словно Гарен Штаут не пользовал меня ради собственного удовольствия и будущих детишек. А ведь когда-то я не хотела к нему идти, шатен заманил устрицами. Их я больше не пробовала, зато освоила много новых умений, которые помогали удерживать внимание мужчины.

— Останешься на ночь? — вопрос прозвучал между двумя тостами.

— Разумеется, — пожала плечами и поправила воротник. — У меня нет уважительной причины.

Академическая форма в ресторане смотрелась нелепо. Противный коричневый! И белая блуза, как у официантки. Жутко хотелось сбежать в туалет и переодеться в то милое платье, которое купила всего час назад. А еще я осуществила давнюю мечту, заполучила соблазнктгельную сорочку. Пусть Гарену она не нужна, с ним я сразу раздеваюсь, себя любимую нужно побаловать, особенно за чужой счет. Сначала стеснялась, отнекивалась, но потом приняла щедрое предложение шатена оплатить загул по магазинам. Он вышел скромным, однако поднял настроение.

— А тебе она нужна? — лукаво поинтересовался Гарен.

Определенно, он сумасшедший! Мы сидим на летней террасе, везде люди, а шатен гладит меня по предплечью. И надо бы отнять руку, только я не хочу.

— Нет, — хотела солгать, но в итоге сказала правду.

Гарен тепло улыбнулся и задумчиво протянул:

— Знаешь, может, я останусь в Академии. Ради тебя. Чтобы моя девочка благополучно училась и спокойно родила, а не нервничала в страшной и незнакомой столице. Сходим к ректору, я хочу, чтобы ты жила со мной, и тебя не трогали. Вообще. Только учеба, как на Административном факультете.

Если он не уедет, это такое счастье! И не только потому, что придется искать новых мужчин для тетради. А Академия, не так уж она плоха, до четырех часов дня развратом там и не пахнет, зато после… Но отныне он проходил мимо меня. Задания, библиотека, семинары… и изучение новых поз. Я столько о собственном теле узнала! И о теле Гарена тоже. Последний эксперимент — минет с завязанными глазами.

Совершенно иначе, на грани, и жутко возбуждало шатена. Пусть я ничего не видела, зато слышала.

— Приятно! — по губам Гарена скользнула улыбка.

Он отсалютовал мне бокалом и сделал длинный глоток.

— Что именно?

Как изумительно здесь готовят! Я готова съесть все вместе с тарелкой. Когда волнение немного улеглось, смогла оценить всю прелесть местных изысков. Понимаю, не столичный ресторан, но воспитанница Сиротского дома привыкла к полбе и тощей курице по выходным. Интересно, каким будет десерт? Я заказала безе, всегда мечтала его попробовать. Софа, будь она неладна, дразнила так, что слюнки текли. Вроде, у них с деканом неплохо, только для Трея она не единственная. С другой стороны, подругу устраивает, это самое главное.

— Твое отношение ко мне. Не только как объекту для траханья.

— Кольцо, — брякнула, не подумав, и прикрыла рот ладонью.

Что я творю, какое кольцо? Он подумает, будто я хочу замуж, а я… Чего, собственно, хочу я? Не знаю.

— Всенепременно! — наклонившись ко мне, шепнул шатен и мимоходом, будто вокруг не сидели люди, поцеловал в нос.

Опешила и покраснела. Я же любовница, зачем?.. Или между нами нечто большее? Ох! Затолкнула в рот салат, чтобы снова не сболтнуть глупость.

— Боишься? — Гарен отличался проницательностью.

Кивнула.

— Я буду рядом, — пообещал шатен и, позвав официанта, заказал вина. — Хочу выпить за будущего великого алхимика.

Смутилась и напомнила, пока еще рано судить, кто из меня выйдет.

Поболтали о разных мелочах, словно старые друзья, так просто, легко, словно Гарен Штаут не пользовал меня ради собственного удовольствия и будущих детишек. А ведь когда-то я не хотела к нему идти, шатен заманил устрицами. Их я больше не пробовала, зато освоила много новых умений, которые помогали удерживать внимание мужчины.

— Останешься на ночь? — вопрос прозвучал между двумя тостами.

— Разумеется, — пожала плечами и поправила воротник. — У меня нет уважительной причины.

Академическая форма в ресторане смотрелась нелепо. Противный коричневый! И белая блуза, как у официантки. Жутко хотелось сбежать в туалет и переодеться в то милое платье, которое купила всего час назад. А еще я осуществила давнюю мечту, заполучила соблазнктгельную сорочку. Пусть Гарену она не нужна, с ним я сразу раздеваюсь, себя любимую нужно побаловать, особенно за чужой счет. Сначала стеснялась, отнекивалась, но потом приняла щедрое предложение шатена оплатить загул по магазинам. Он вышел скромным, однако поднял настроение.

— А тебе она нужна? — лукаво поинтересовался Гарен.

Определенно, он сумасшедший! Мы сидим на летней террасе, везде люди, а шатен гладит меня по предплечью. И надо бы отнять руку, только я не хочу.

— Нет, — хотела солгать, но в итоге сказала правду.

Гарен тепло улыбнулся и задумчиво протянул:

— Знаешь, может, я останусь в Академии. Ради тебя. Чтобы моя девочка благополучно училась и спокойно родила, а не нервничала в страшной и незнакомой столице. Сходим к ректору, я хочу, чтобы ты жила со мной, и тебя не трогали. Вообще. Только учеба, как на Административном факультете.

Если он не уедет, это такое счастье! И не только потому, что придется искать новых мужчин для тетради. А Академия, не так уж она плоха, до четырех часов дня развратом там и не пахнет, зато после… Но отныне он проходил мимо меня. Задания, библиотека, семинары… и изучение новых поз. Я столько о собственном теле узнала! И о теле Гарена тоже. Последний эксперимент — минет с завязанными глазами.

Совершенно иначе, на грани, и жутко возбуждало шатена. Пусть я ничего не видела, зато слышала.

— Приятно! — по губам Гарена скользнула улыбка.

Он отсалютовал мне бокалом и сделал длинный глоток.

— Что именно?

Как изумительно здесь готовят! Я готова съесть все вместе с тарелкой. Когда волнение немного улеглось, смогла оценить всю прелесть местных изысков. Понимаю, не столичный ресторан, но воспитанница Сиротского дома привыкла к полбе и тощей курице по выходным. Интересно, каким будет десерт? Я заказала безе, всегда мечтала его попробовать. Софа, будь она неладна, дразнила так, что слюнки текли. Вроде, у них с деканом неплохо, только для Трея она не единственная. С другой стороны, подругу устраивает, это самое главное.

— Твое отношение ко мне. Не только как объекту для траханья.

— Для траханья? — подняла брови и тоже потянулась к бокалу. Сегодня я аристократка. — Не присваивай чужие роли!

— Напомнить про чьи-то скачки по утрам? — понизил голос шатен.

Щеки запылали. Быстро огляделась: не слышал ли кто? Додумался обсуждать такие темы на людях!

— Хорошо, мы оба траханьщики, доволен? — буркнула я и уткнулась в тарелку. — Прекрати меня позорить! Может, в столицах и академиях принято выставлять напоказ собственные трусы, но я так не могу.

— Хм, а как же воспитание сироток? Слышал, вас там учат…

Он не закончил, но выразительно похлопал по брюкам. Спасибо, не по причинному месту.

— Любишь поговорить после секса? — выпад против выпада.

Гарен знал, что нечестно играет, но продолжал. Чего он добивался, на что рассчитывал? Пока его слова вызывали только глухое недовольство, причем не знаю, что мне не нравилось больше: напоминание о прошлом или его походы в бордели. Бедные девочки не виноваты, им не оставили выбора, я их не винила, но Гарен! Из-за таких мужчин публичные дома множились, а количество сломленных судеб зашкаливало.

Может, встать и уйти? Нет, сначала поем. И закажу побольше, чтобы этот гад разорился. Ем я мало, но ради такого случая впихну три перемены и десерт.

— И во время, тебе ли не знать? — Он наклонился и легко поцеловал в щеку. — Прости, я не хотел оскорбить. И выбрал тебя совсем по другой причине.

— Ты говорил, я похожа на прабабку.

— Ты похожа на себя. О теме диплома уже подумала? Если останусь, стану научным руководителем. Утрем всем нос, получим высший балл.

Гарен подмигнул и провозгласил тост:

— За тебя!

Следующие полчаса я купалась в комплиментах и уверилась, что не серая мышь, а очень привлекательная девушка. Сколько же достоинств во мне скрывалось! Даже волосы, и те оказались особенными, цвета заката.

— Признай, — теребила ножку бокала, — ты всего лишь хочешь ребенка?

— Тебя тоже.

— Да ну, столько студенток вокруг…

Не верилось, что такое счастье досталось мне одной. Гарен слишком идеальный, он не может принадлежать мне.

— Ты привлекла внимание на первой же лекции. Будешь любить меня сегодня?

— Да! — ответила, не задумываясь.

Как угодно, Гарен Штаут, лишь бы вы вечно так смотрели — тепло, заботливо. Какая девочка об этом не мечтает?

Из романтических мечтаний вырвали испуганные возгласы посетителей кафе. Они шушукались и тыкали пальцем в небо. Подняла глаза и ахнула. Дракон! Огромный огненный ящер парил над городом. Завораживающее зрелище!

— Лорд Огр, — мельком глянув на небо, протянул Гарен.

Ректор? Так вот он какой!

Позабыв об ужине, следила за тенью огромного дракона. Он казался таким прекрасным, таким сильным, притягательным, понимал, отчего девушки стремились в его объятия. Неужели лорд так и останется бездетным, или таки та студентка родила ему дочь? Отчего-то хотелось, чтобы ректор стал отцом, пусть даже блондин и оставил после себя долгую память. С другой стороны, он открыл мне дорогу к Гарену.

— Лорд иногда гуляет по вечерам, разминает крылья. Нравится?

— Ты лучше, — почуяв подвох, успокоила чужое эго.

— Не сомневаюсь.

Оказалось, оно не нуждалось в поощрении.

— А вдруг нет? — решила подразнить любовника. — Ректор — мужчина видный.

— Однако ты выбрала меня.

Тут бы поспорила, но предпочла промолчать. Гарен знал, никакой ректор его не заменит. Он с самого начала вошел в мое сердце и прочно там обосновался. А потом не только в сердце и не менее прочно. Я дошла до того, что поглядывала на магазин нижнего белья! А все потому, что Гарену не нравились выдаваемые Академией кружевные трусики, и как-то в постели он намекнул, что мечтал бы видеть на мне нечто иное, этакую легкую черную паутинку. «Непременно с камешком вот здесь, — он положил ладонь на низ живота, — и вот здесь», — рука легла на ягодицы, место, где они расходились на две половинки. Жутко развратно, жутко откровенно… и дорого. Попытаюсь подарить шатену на его день рождения, нужно же сделает ему какой-то подарок? Альтернативу тоже придумала — повторить то же, чем занималась парочка, которая нас сблизила. Страшно, но Гарену точно понравится, а с некоторых пор я хотела, чтобы ему нравилось.

Проводила глазами исчезающий силуэт дракона. Он описал круг над городом, сделал восьмерку и исчез в розовом закате.

— Жалко его! — снова отдала дань вину. — Один, без пары. Ему ведь трудно зачать ребенка?

— Очень, — шатен придвинул стул ко мне и обнял. Жутко хотелось ему на колени, но люди. — Король на все готов, лишь бы лорд Огр оставил потомство, вот Академию основал.

— Говорят, у него есть дочь…

— Говорят, — задумчиво повторил Гарен и рассеянно погладил по волосам, — только ее никто не видел. Раз так, либо это слухи, либо девочка безнадежна с магической точки зрения.

— А если подобрать ему любовницу? Постоянную, — во мне вдруг проснулось человеколюбие.

— Он всю жизнь подбирает, — рассмеялся шатен. — Пробует девственниц, если какая-то нравится, укладывает в постель и ждет годик. То есть у него выходит семь постоянных любовниц в год. Ферамор строго следит, чтобы они не имели других контактов и регулярно вливает семя, но, увы, пока оно пусто. Как и мое, — вздохнул Гарен и погладил по животу. — Пора бы уже, Алина.

— Я постараюсь, — густо покраснела.

Говорить о таком в кафе! Но люди продолжали заниматься своими делами, словно не слышали, а, может, за время существования Академии магических умений успели привыкнуть.

Попыталась вспомнить год основания учебного заведения. Гарен утверждал, Устав писали под лорда Огра, выходи, Огненному дракону уже… Какова же его сила, если до сих пор никак.

— Может, ему с драконицей? Ну, или с одной девушкой подольше, со специальным средством?

— Алина, — недовольно пробурчал шатен, приложив палец к моим губам, — ты слишком много говоришь о Фераморе Огре, мне это не нравится. Смотри, накажу!

— Накажи!

По губам расплылась предвкушающая улыбка. Наказывать Гарен умел, наутро тяжело ходить, зато ночью… Помню ведь, как шатен разозлился на меня за тетрадь и зло взял среди грязных тряпок. И мне понравилось! Нас не смущали швабры и ведра, мы неистово наслаждались друг другом, а затем продолжили в спальне любовника. О, Гарен постарался, вдоволь натрахал глупую студентку, которая безропотно пошла на спецкурс вместо того, чтобы отыскать его. И отшлепал, чтобы впредь думала головой, попка аж покраснела.

— Как скажешь, — жарко шепнул шатен и отодвинул стул на прежнее место.

Мы продолжали чинно ужинать, а я гадала, что же задумал Гарен.

— А над темой диплома подумай, — любовник вернул к реальности. — Или получишь совершенно бесполезную.

Подумаю, обязательно, и просмотрю список специализаций на старших курсах. Нужно начать заранее готовиться, чтобы набрать необходимые баллы.

Мы задержались в городе до темноты, провели время, как обычная влюбленная парочка. Гуляли по улочкам, целовались, обнимались под фонарями. Казалось, будто рядом не маг, которому я нужна только для зачатия ребенка, а жених, близкий человек.

Говорили о разном и ни разу о сексе. Гарена волновала моя прошлая жизнь, быт Сиротского дома, проблемы в Академии. Сначала отмалчивалась, потом разговорилась, открыла душу. Оказалось, шатену действительно интересно, не для галочки. Взамен расспросила о бытие Гарена. Единственный ребенок семье, естественно, поздний. В отличие от отца, рожден в браке, но родители начали заниматься сексом до свадьбы, мама готовилась, ходила к врачам. Дед долго отчитывал отца за риск, но он оправдался, Гарен таки родился. Об учебе шатен говорил вскользь, мол, скучно стало, вот и перевелся. Не пожалел. Жил в свое удовольствие, устроился на государственную службу, менял любовниц ради удовольствия, потом оказался в Академии.

— Возраст пришел, пора уже, да и намекать начали.

— Кто? Родители?

— Не только. Ты ведь понимаешь, мы королевское достояние.

Ясно, значит, на высшем уровне намекнули.

Гарен рассказал о столичном доме, зачем-то упомянул большую кровать в спальне и две смежных ванных комнаты.

— Тебе там понравится, — огорошил он.

— Ааа?.. — все, что могла выдавить из себя.

— Ты поедешь на каникулах в столицу. И точка, не обсуждается. Сегодня же в дневнике близости сделаю запись, что Гарен Штраут затрахал тебя до смерти, потому как не слезал два месяца подряд.

Он улыбался, и я тоже рассмеялась, фыркнула:

— Перестань! От такого не умирают.

— Проверим? — изогнул бровь шатен.

Таинственно промолчала. Зачем говорить, если я на все согласная?

В квартиру Гарена поднялись уже в полной темноте, успев немного пошалить на лестнице. Мысль о том, что нас могут застать на месте преступления, придавала пикантности, будоражила кровь.

Шатен засунул мои трусики в карман и, визгнув ширинкой, выпустил на волю член. Нетерпеливо ухватила его рукой и направила в свое лоно. Толчок, и вот он уже внутри, где все уже ждет и жаждет. Закинув ноги на поясницу Гарена, полностью приняла его. Любовник прижал к перилам и задвигался, быстро, резко и молча. Каждое движение — как яркая вспышка.

— Вот так, милая крошка, вот так! — прошептал Гарен и удвоил напор.

Его фаллос превратился в безжалостный таран, перила больно впились в ягодицы.

Я не могла пошевелиться, даже вздохнуть, только мышцы сжимались и разжимались в такт неистовым толчкам.

Запрокинула голову, отдавшись во власть жара, нараставшего внизу живота. Мне не было больно, совсем наоборот, пенис скользил, не встречая препятствий, возносил на вершину блаженства.

И вот высвобождение.

Живительная влага заструилась по бедрам, охлаждая разгоряченную кожу. Но я еще не дошла до высшей точки и попросила любовника не вынимать член. Обхватив его за основание, попыталась направить обмякшее достоинство Гарена в нужное место и после нескольких попыток обрела долгожданное блаженство.

Тело обмякло, я обессиленно повисла на шатене.

— А ведь мы только начали, — напомнил он, — как же ты продержишься до утра?

Но я продержала.

В спальне Гарен устроил необычный массаж. Он водил пенисом по моей коже, обводил груди, рисовал узоры на животе, бедрах. Атласная головка постепенно приближалась к моим губам, и вот я смогла ее ухватить. Шатен встал надо мной, обняв ногами, чтобы мне было удобнее сосать. Прикрыв глаза, он тяжело дышал, а я наслаждалась нарождавшейся твердостью члена, каждым бугорком, каждый вздувшейся от моего усердия венкой. Вот Гарен опустился ниже, полностью погрузив свое восхитительное достоинство в мой рот, и мы занялись любовью. Шатен не торопился, позволяя моему язычку руководить, затем, впрочем, он взял инициативу в свои руки и ворвался в мое лоно глубоким резким толчком. Изогнувшись дугой, приняла мужчину, растворилась в нем, прижатая разгоряченным телом.

Удовольствие накрыло обоих сразу. Утомленные, мы полежали несколько минут, а затем решили принять ванну. Разумеется, там снова ласкали друг друга. Я оседлала любовника, устроившись спиной к его лицу, и, поддерживаемая сильными руками, не позволяла члену Гарена лениться. Он то выходил целиком, то вновь стремительно погружался между ног. Упираясь о бедра любовника, объезжала горячего жеребца. Пот стекал по вискам — ублажить шатена тяжело, но я не сдавалась, более того, с каждой минутой взвинчивала темп.

Вверх-вниз, вверх-вниз, до изнеможения, до горячей крови, плавящей тело.

— Моя красавица! — сдавленно прохрипел Гарен, когда все закончилось, и я буквально рухнула ему на живот.

Развернув меня, шатен по очереди облобызал груди и игриво потянул за соски.

— Как, опять? — изумилась я, ощутив, как медленно вновь напрягается его плоть.

— Всегда к твоим услугам! — во все тридцать два зуба улыбнулся Гарен. — Я же обещал затрахать.

И любовник сдержал слово.

ГЛАВА 11

Покусывая кончик пера, старательно заполняла графы. Многострадальный экзамен по праву проводился в форме теста, но преподаватель напрасно надеялся, что я запутаюсь в формулировках, терминах и датах, мы с Гареном не только сексом занимались. Шатен сдержал слово, начал назначать свидания в библиотеке. Там устраивались в уголке и зубрили. Вернее, он рассказывал, я пыталась запомнить. Гарен выработал свою систему, которая помогала быстро усваивать информацию. Так магическое право превратилось из темного леса в светлую рощу.

Отдельно шатен выделил то, что могло пригодиться в работе, велел выписывать отдельно, в особую тетрадь. Туда же шли азы бухгалтерии — жутко скучной, но крайне необходимой дисциплины, без которой любой лавочник вылетит в трубу.

На нас косились, шушукались. Мыслимое ли дело — преподаватель не задирает юбки, а таскает книги… и яблоки. Так Гарен подкармливал, заботился, чтобы не похудела. Его стараниями я пополнела, округлилась, стала аппетитной, привлекательной. Изменилось и отношение к себе, я больше не считала себя дурнушкой, и все стараниями любовника.

Да, сидя за книгами, посматривала на девчонок свысока. Мальчишек тоже. Что у них? Беспорядочные связи? А у меня колечко. Оно появилось на пальце перед самой сессией, пусть не обручальное, зато с бриллиантом. Мы как-то гуляли по городу, проходили мимо ювелирной лавки, и Гарен предложил зайти. В итоге вышла с обновкой.

Сколько завистливых взглядов поймала! Даже Берта, и та тайком вздыхала, отыскав под дверью очередную шоколадку или букет цветов. Ее кавалеры только трахали, мне дарили подарки и помогали с учебой.

А еще Гарен уговорил уехать с ним в столицу на каникулах. Он обещал поводить по театрам, музеям, познакомить с интересными людьми. А еще купить кое-что по алхимической части.

— И не вздумай отказываться! — грозил он. — Я хочу и подарю. Тот же котел — надо же практиковаться.

— Так, вроде, справляюсь, состав зелий не путаю.

Чистая правда, на практических занятиях я стабильно успевала сделать нужный состав в срок и больше не допускала досадных оплошностей. Результаты не заставили себя ждать: я быстро выбилась в первые ученицы по алхимии, заметьте, безо всякого блата. Неудивительно, выбранная специализация нравилась, заставляла искать все новые составы, экспериментировать. Шатен советовал быть осторожнее и строго соблюдать технику безопасности.

— Смотри, — грозил он, — без меня в лабораторию не заходи!

Кивая, скромно умалчивая о походном котелке и змеевике в общежитской комнате. Там, обычно по воскресеньям, когда Гарен уходил по делам, мы пытались вписать свои имена в историю. Пока не получалось, но и комнату не взорвали.

Роман Софии не развивался. Вроде, Трей спал, иногда дарил зефирки, но не больше. Подруга утверждала, виной всему рыжая бестия с его факультета. Якобы она взяла его в оборот и хочет на себе женить. Зачем, я толком не понимала, без ребенка безродная девушка никому не нужна. Богатые и благородные — иное дело. Они приносили связи, должности, с ними модно бывать при дворе, где косо смотрели на поздних холостяков. Да и банальное поговорить, обсудить выставку никто не отменял. Благородные дамы хорошо воспитаны, не думают только о деньгах и мясе не обед.

И вот Гарен собрался подарить котел. Интересно, какой? Но, самое главное, он признал меня магессой.

Вернувшись к реальности, перечитала вопрос и поставила «галочку» в нужной графе. Этот вопрос мы с шатеном подробно обсуждали, когда он втолковывал, как важно знать, за что платишь налоги.

— Сдаем листочки, время вышло! — скрипучий голос преподавателя отмерил конец мучений.

Тут уже все равно, справился или нет, ничего не изменишь.

Спокойно сложила лист. Я была в себе уверена, сдам. Поймала на себе встревоженный взгляд Софи. Увы, ничем не могу помочь, за подсказку аннулируют результат.

Ведомость в сумочке грела сердце. Ни одной задолженности, ни одного балла ниже шести. И дневник близости уже сдала в деканат, гордо сообщила секретарю, что ничего не изменилось и не изменится. Похоже, та расстроилась. Ну да, Гарен — мужчина видный, его все хотят. А вот мой. Он любит морепродукты, дождь и магию. Еще гулять до рассвета, плавать и стихи Озура Нейса. О, теперь я знала о нем многое, не только цвет глаз и содержимое штанов. Последнее, кажется, дало всходы. Пока рано судить, но «эти дни» не пришло, а с утра подозрительно тошнило. Говорить пока ничего не стану, а то подарю напрасную надежду. И очень сильно постараюсь на каникулах, если ошиблась. Вроде, существуют некие способы, девчонки со старших курсов рассказали. Они успешно родили в прошлом году и только-только восстановились в Академии.

Мы встретились во дворе после занятий, где молодые матери выгуливали своих чад в сопровождении гордых отцов. При виде меня сильный пол ретировался, а я узнала подробности счастливой жизни после родов и возможности их приблизить.

Те студентки действительно отличались от прочих. Пусть они носили ту же форму, зато сверкали драгоценностями, модными туфельками и довольными улыбками. Еще бы, каждая получила домик, деньги и путевку в жизнь.

И вот Гарен… Неужели я принесу в свет маленького Штаута? Хочу ли? Хочу. Даже не так — хочу!

Вздохнула и улыбнулась пустоте. Когда чего-то очень хочешь, обязательно это получаешь, только боишься не потерять. Как я Гарена. Могу сколько угодно говорить, что мы только трахаемся, хотя мысленно называю это занятиями любовью.

— Алин, ты идешь? — встревоженно поинтересовалась Софи.

Оказывается, я замерла перед дверью с мечтательным выражением лица. Все уже ушли, только мы остались.

— Да, прости, — перехватила удобнее папку с бумагой и письменными принадлежностями и вышла из аудитории.

— О нем? — подруга научилась понимать без слов.

Кивнула.

— Счастливая! — завистливо протянула Софи.

Знаю, она зла не желает, просто сравнивает с Треем. И наверняка думает, Гарен тоже бросит, заменит другой.

— Ага, — скромностью в некоторых вопросах отныне не страдала.

— Расскажи! — подруга ухватила под руку и увлекла в сторону. — Он так хорош в постели?

— Он вообще хорош. И говорит, что я его, — похвасталась.

— Любит, — со знанием дела заявила Софи. — Если маг, да еще столичный, боевой — и «моя», однозначно любит.

Слова бальзамом разлились по сердцу.

Любит.

Эх, это всего лишь мнение подруги, Гарен ничего такого не говорил. А вот и он

сам.

Куратор алхимиков показался в конце коридора. От него за километр веяло столицей — летний костюм с иголочки, белые кружевные митенки, для сногсшибательного эффекта не хватало только трости или шляпы. В петлице пиджака алел цветок. Мечта всех девушек потока направлялся к нам, купаясь в женском внимании. Напрасно студенты пыжились, им ничего не светило.

Поравнявшись с нами, Гарен поздоровался, сохраняя дистанцию, как и положено преподавателю. Мельком, ради галочки, спросил об успехах в учебе, и неожиданно предложил:

— Госпожа Минар, не желаете ли прогуляться?

Госпожа, не студентка, вряд ли он ошибся.

— Вы когда-то ездили на ландо? — продолжал соблазнять искуситель.

Так вот для чего митенки — управлять экипажем.

— Да, — ответила с неподдельным энтузиазмом, видимо, слишком громко, раз все обернулись, зашушукались. — Только, — спохватилась я, — мне нужно сначала кое-куда зайти и переодеться.

Да, в медицинское крыло, чтобы узнать, беременна или нет.

— Я вас провожу, — подставил локоть Гарен.

Пробовала отказаться, лучше бы одной, чтобы не тревожить, но шатен настаивал, пришлось уступить.

Шла и гадала, как бы скрыть цель визита. Любовник умный, догадается, зачем пассия завернула к врачам. Начнутся расспросы, ложные надежды. Подумаешь, тошнит, вдруг я чего съела? А эти дни не приходят из-за сессии, случается, от волнения организм перестраивается.

— По-моему, ты прекрасно выглядишь.

Стоило нам свернуть за угол, как шатен остановился и, развернув к себе, потребовал объяснений.

— Что случилось, Алина, прежде ты глаз не прятала.

Стояла и кусала губы.

— Я чуть приболела, — отважилась на полуправду.

— Чем же?

По глазам видела, Гарен не верил. Щурился, требовательно сложил руки на груди.

— Алина? — он чуть склонил голову набок.

Вздохнула. Не скажу. Гарен так хочет ребенка, а вдруг действительно болезнь?

— Так, — шатен принял решение, — идем!

И он потащил меня в медицинское крыло, я едва поспевала за ним.

Как нехорошо, Гарен считает меня лгуньей, а ведь я о нем забочусь. Я дорожила его добрым отношением, не могла выносить насупленных бровей и решилась.

— Возможно, повторяю, возможно, у тебя будет ребенок. Я ни в чем не уверена, — поспешила добавить, — хотела убедиться или наоборот…

Гарен замер, и в него едва не влетела стайка встречных студентов. Извинившись, они поспешили сбежать, испугались неадекватного преподавателя, который, опомнившись, закрутил в объятиях такую же студентку.

— Что, правда? Так быстро? — вопросы сыпались, словно поцелуи. — Тебе тогда ехать опасно? Или можно? Я ничего не знаю, — сокрушенно признался он, — о детях в Академии не рассказывали.

Рассмеялась и попросила поставить себя на пол.

— Теперь по порядку. Не знаю. Не знаю. Нет. Да.

— Я хочу знать! — рявкнул шатен и, закинув на плечо, игнорируя мои просьбы, потащил на обследование.

Во врачебном крыле с некоторых пор я бывала часто: близость с мужчиной сопряжена с необходимостью постоянного контроля. Врачи следили, чтобы студентки оставались здоровыми, заодно раз в три месяца проверяли на беременность. Мой следующий визит приходился на каникулы.

Гарен не стал стучаться и вошел в приемную. Там за столом сидела молоденькая лекарь и пила чай. При виде шатена она подскочила и, оправив воротничок, испуганно спросила:

— Что-нибудь случилось?

— Нет, просто хочу знать, стану ли отцом.

Девушка сразу засуетилась и, извинившись, увела меня в смотровую.

При взгляде на абсолютно белые стены стало не по себе. Хоть бы одно темное пятно! Складывалось впечатление, будто я умерла.

Обхватив себя руками, ежилась у двери. Ложится на жесткую койку совсем не хотелось, как и класть ноги на специальные приспособления. Сколько ни прихожу, никак не привыкну.

— Раздевайтесь, я сейчас доктора позову.

— Зачем доктора? — нахмурилась я.

Обычно осмотр проводила дежурная.

— Ребенок — это слишком серьезно, — заметила девушка, — не хочу, чтобы меня обвинили в гибели целого рода.

В итоге я оказалась беременной.

Сняв перчатки, такие же белые, как стены, седовласый врач тепло улыбнулся и поздравил с исполнением долга перед королевством.

— Быстро вы! — похвалил он. — Меньше года. Сами обрадуете отца?

Подумав, ответила утвердительно. Лучше, чтобы Гарен узнал от меня.

Шатен маялся перед дверью и, стоило ей открыться, набросился с вопросами:

— Ну что?

Смущенно опустила глаза и положила руку на живот. Если не дурак, поймет.

— Алина?

Глаза Гарена необычайно расширились, уголки рта дрогнули.

— Да, — не видела смысла тянуть.

У нас будет ребенок. Я рожу от мага! Как и предполагал шатен, на втором курсе. Только… Радость омрачила повседневность. Как учиться с животом? Надеюсь, Гарен хотя бы возьмет в столицу.

Любовник закружил по приемному покою. Он выглядел совершенно счастливым, даже бешено счастливым, все бессвязно повторял мое имя. Потом крепко поцеловал и отпустил.

— Чек выпишу сегодня же.

Знакомые руки обвили талию.

— Не нужно.

— Но?.. — Гарен изумленно посмотрел на меня. — Как же вознаграждение, лавка?

— Нехорошо покупать детей, — покачала головой. — Я ведь тоже его хочу.

Шатен снова замер и наконец улыбнулся.

— Значит, хочешь? — Что же он задумал. — Хорошо, обойдемся без чека. Я на тебе женюсь.

Теперь дар речи потеряла я. Он пошутил, верно? Однако Гарен и не думал, взял под локоток и увел прочь. Шатен строил грандиозные планы, чуть ли не рождение тройни, и, к моей радости, не отменил поездку в столицу. И прогулку тоже.

— Ничего, скоро присмотрим место под лавку. Положу деньги на счет, когда захочешь, снимешь. Это не чек, слова я не нарушаю.

Слушала и не могла сдержать глупой улыбки.

Я выйду замуж. Я!

— Ты серьезно, зачем тебе такая жена? — решила расставить точки над «и».

— Затем, — отрезал Гарен. — Сразу после сессии выберем кольца.

Выходит, не лгал.

И действительно, через месяц мы поженились, но это совсем другая история. Равно как и то, как я родила малышку Надию и сумела доедать академическую разницу. И смогла ведь! С помощью Гарена. Но только в плане знаний, экзамены честно сдала сама.

Место под лавку тоже присмотрела — на пересечении двух пешеходных улиц. Выкупила его, сняв деньги в банке, но только первый этаж — жить я собиралась с Гареном. Мы оказались хорошей парой, более того, я сумела понравиться его родителям. Возможно, потому, что мать Гарена тоже не аристократка.

Словом, история девочки из Сиротского дома превратилась в сказку.

Но пора, а то дочка проснется. Нужно ее покормить, подготовиться к семинару и сделать Гарену минет, чтобы не забыл о жене. В последнее время секса у нас стало меньше, но наверстаем.