Ангел для Леры

1

Есть люди, которым везет от рождения. А есть другие, везение до них добирается позже. Ну, это ничего, главное — добирается. И они из невезучих, становятся везучими. Лера причисляла себя к таковым. Везучим.

Несколько лет назад, Лерина мама вышла замуж. Родила Лере братика. У мамы началась новая жизнь, в которой места для дочери не находилось. Видимо она была отголоском той, прежней жизни, надоевшая старая дочь. Восемнадцати лет. Только что закончившая колледж.

— Здесь работы не найдешь, да и жить не где — в тесноте ютимся. Собирайся, уезжай в Москву.

Это ей мама сказала, в первый же день, как Лера вернулась с дипломом из колледжа.

— В доме четыре комнаты, и летний домик в саду… Я насчет работы хотела узнать в райцентре. — неуверенно проговорила тогда Лера, заглядывая маме в глаза.

— Уезжай. Юра недоволен, ворчит, что из-за тебя, до трусов не может раздется, приходится в брюках ходить по дому. В такую жару.

Юра — новый мамин муж, неприятный на Лерин взгляд типчик: плюгавенький, на голове залысины, тонкие ножки, и несуразное брюшко пивное.

Лера хотела возразить, сказать, что папа не для Юры строил дом. Раз Юре в трусах ходить хочется, так пусть обеспечит свою семью жильем и там в чем хочет ходит.

Хотела сказать. Но не стала. Побоялась, что мамаша разорется, или как в прошлый раз, когда Лера за братиком недоглядела и он перемазался сажей из печки, мокрым полотенцем отходит. Больно, если со всей силы.

В тот же день, мама проводила её до автобуса. Лера отправилась в столицу. Половину дороги, проплакала отвернувшись к окну.

Куда я еду? Никого там не знаю… Можно попробовать позвонить Тане, она и еще две девочки из райцентра год назад уехали в Москву, может пустят пожить хоть на время, тоскливо думала глотая слезы.

Москва встретила на удивление дружелюбно: девчонки пустили четвертой в комнату, работа нашлась буквально на следующий, после приезда день. А спустя месяц, Лера познакомилась в парнем. Володя. Старше её на десять лет, умный, веселый, самый — самый…. Кофе угостил, в кино пригласил, встречал с работы и провожал до дома. Девчонки завидовали — москвича отхватила.

Лера не понимала, при чём здесь москвич, не москвич? Разве это важно? Главное он с ней рядом, и они… Любят друг друга. Что это может быть, как не любовь?

Вихрь. Разноцветный вихрь из осенних листьев, пронзительной просини неба, вкусно хрустящего по утрам, тонкого льда на замерзших лужицах. Скажете вихрь, это просто атмосферное явление, связанное с движением воздушных масс, и других никаких не бывает? Бывают разноцветные осенние вихри! Вот один из них, подхватил Леру, и принес к счастью!

Так ей тогда казалось.

Прошелестела листьями осень, наступила зима. Отношения Леры и Вовы, перешли во взрослую фазу. Она стала его женщиной. В полном смысле этого слова. С родственниками любимый её не знакомил, друзьям не представлял. Она и не напрашивалась, ей и так хорошо было. С ним вдвоем.

Единственное, что покоробило — Новый год, они встречали поврозь, Володя с какими-то важными для бизнеса дальними родственниками, Лера — с соседкой по комнате Таней. В принципе встретили хорошо, гуляли по центру, жгли бенгальские огни, толкались на концертных площадках. Весело было. Только вот червоточинка обиды, горьким комочком в груди застряла.

Вечером первого января, Вова приехал к Лере с подарками: несколько коробок конфет, банка красной икры, шампанское, свежая клубника.

— С Новым годом, малыш! Прорыв в бизнесе обеспечен! Всю новогоднюю ночь, я скучал по тебе, еле удержался, чтоб не сорваться с празднования! Терпел, только ради нашего будущего! — проговорил, сияя улыбкой, вручил шуршащие пакеты…

Наше будущее… Наше…Лера, забыла обиду.

Икру и клубнику, Володя съел сам, да и шампанское сам выпил, но конфеты остались нетронутыми. Не осилил.

— Малыш, мы теперь не сможем так часто, как раньше видеться, сама понимаешь, загруженность увеличится, времени будет катастрофически не хватать. Ну ничего, у нас с тобой целая жизнь впереди. — поведал вальяжно развалившись на хлипком стуле.

Соседка Татьяна, хмыкнула громко и вышла из комнаты.

— Лерка, хочешь обижайся, хочешь нет — мутный какой-то твой Володя. Раньше я этого не замечала, не общалась так тесно. При ближайшем рассмотрении, поняла — мутный. Дело конечно твое, но смотри. — сказала Лере, как только Володя покинул их скромную жилплощадь.

— Тань, ну какой он мутный? Просто голова от открывшихся перспектив закружилась. Только никак не пойму: о каком он твердит бизнесе, если работает менеджером продаж? Увольняться не собирался вроде… Вероятно решил совмещать и работу и бизнес. — рассуждала Лера, собирая со стола грязную посуду.

Таня махнула на нее рукой, завалилась с планшетом в постель. Сунула в уши наушники, принялась смотреть какую-то новогоднюю комедию.

Лера в тот вечер, долго не могла уснуть, лежала отвернувшись к стене и мечтала. О будущем. Правда мечты чередовались с мыслями: где бы найти подработку? Если вдруг Вова предложит ей выйти за него замуж, нужно же платье купить, и вообще, свадьба, даже скромная, недешевое удовольствие. Да. Мечты чередовались с приземленными мыслями. Но от этого не перестали быть мечтами.

С Володей, они стали видеться два раза в неделю, не чаще. Он приезжал в полшестого и в восемь торопливо убегал. В кино больше не приглашал. Зато.

С подработкой сложилось как нельзя лучше, Инна нашла агенство: набирающее желающих подработать, проводя инвентаризации, в больших сетевых магазинах. Ночь через ночь. Она пыталась и выходные напрасно не терять, пробовала скачать приложение, позволяющее брать заказы курьерской доставки, да телефон старенький, приложение отказался загружать.

Может и хорошо, что отказался загружать, Лера и без курьерской доставки выматывалась. Настолько выматывалась, что когда в апреле не наступили критические дни, она ни на минуту не усомнилась: что на фоне хронической усталости, с её организмом произошел гормональный сбой.

Танька в сбой не поверила, приволокла из аптеки тест на беременность. Тест показал — две полоски…

2

Тест Леру не убедил. Не поверила она результатам. И Тане сказала:

— Не может этого быть. Я регулярно принимаю противозачаточные. Володя сам покупает. В последний раз, даже денег с меня не взял, похвалился, мол, купил с хорошей скидкой, потому как на большую сумму набрал лекарств по маминому списку…

Таня округлила глаза.

— Он с тебя еще и деньги брал, за противозачаточные? Какие вскрываются подробности! Н-да. Покажи упаковку, посмотрим, что за таблетки.

— Давай посмотрим. Господи Тань, вдруг у них срок годности истек? А Вове всучили в аптеке?

— Ему пожалуй всучишь. — фыркнула Таня.

Лера поплелась на кухню, достала из приспособленной под аптечку коробки пачку регулярно принимаемых капсул… И обмерзла.

— Тань! Я… Я целый месяц пила таблетки для улучшения пищеварения! — пролепетала испуганно.

— Офигеть! Ну мать, ты даешь — заработалась в корягу, читать разучилась! Для мамы по списку, лекарства покупал говоришь. Кхм. Маме отдал противозачаточные, а тебе — для пищеварения. Весельчак Вован. Это было бы очень смешно, если бы не две полоски. — резюмировала соседка по комнате, разглядывая отобранную у Леры упаковку.

Лера побежала в аптеку. Надежда на ошибку таяла, но всё же, повторно проверить не помешает. Вдруг все таки пронесет?

Не пронесло. Новые тесты, показали все те же две полоски.

Набралась храбрости, попросила Вову о внеплановой встрече. Он удивился, но во встрече не отказал. На Патриарших прудах назначил. Предчувствие какое-то было что ли? На встречу эту, она шла, как на Голгофу. Как оказалось — не зря.

Вова рассвирепел. Известие о беременности, воспринял, как личное оскорбление. Она еще не видела его настолько взбешенным, он выплевывал ей в лицо гадости, обзывался не выбирая выражений.

— Дура! Идиотка, дрянь подзаборная! Какой нахрен ребенок? Ты в своем уме? Неееет, ты очень в своем уме! Женить меня на себе решила? Москвичкой стать захотелось? Раскатала губы! Закатай обратно! Овца безмозглая!

Нужно было встать и уйти… По возможности, гордо подняв голову.

А она, не могла с холодной скамейки подняться. Сидела сжавшись, смотрела на побагровевшее от ярости лицо любимого мужчины и слушала…

— Немедленно делай аборт! Пока срок позволяет! Боишься в государственной — в платной делай, я потом, через месяц, отдам тебе деньги! Попытаешься меня шантажировать — вылетишь из Москвы! Поняла меня? Тварь тупорогая! Что молчишь? — процедил сквозь зубы. И просверлил таким взглядом…. Ненавидящим.

Лера под этим взглядом, почувствовала себя — зверьком. Маленьким беззащитным зверьком, загнанным в угол железной клетки. Палкой с острым гвоздем на конце — загнанным.

Больно зверьку — Лере. Кровь сочится из ран. А её продолжают колоть. И никто не спасет….

— Что молчишь, спрашиваю?! — рявкнул Вова.

Громко рявкнул, на них обернулись прохожие. Посмотрели, и дальше пошли, по своим делам.

— Я разберусь. Уходи. — все, она что смогла из себя выдавить…

Вова осекся. Дернулся уходить, но не ушел. Подсел к ней, на скамейку.

— Прости малыш. Не знаю, что на меня нашло… Верней знаю! — тряхнул головой, и принял страдальческий вид.

Я испугался. За тебя испугался! Понимаешь, я не хотел тебе пока говорить… У меня есть девушка — Мила Шерстнева. Люблю я тебя Лер, а она…. Она мне прохода не дает! Вцепилась, как клещ, понимаешь? Я бы рад от нее избавится, но… Папаша у Милы — криминальная личность. Широко известный в узких кругах. Любую прихоть доченьки выполняет, у нее сеть кофеен, Сова называется, захотела Милка к своей сети присоединить кофейню на Трубной, папаша отобрал у владельца и ей отдал! Леночка, избавиться от… беременности — необходимо. Миллионы женщин делают аборты, не ты первая Лер, не ты последняя. Так нужно. Я должен с тобой расстаться. Исключительно в целях твоей безопасности. — говорил он, проникновенным тоном. Будто не он, буквально несколько минут назад, разъяренно выплевывал Лере в лицо гадости.

Это наверно и есть лицемерие: когда вот так — тон меняют и лебезят. Он меня дурой считает. Наверное правильно, кем меня можно еще считать.

Как же гадко внутри. Пусто и холодно. Нет, не пусто: внутри ворочаются камни. Тяжелые. Господи, как добраться до дома? В метро люди. Нормальные люди, а я — зомби. Я одна. Совсем одна. Давно. Встретила Вову, подумала, что теперь одиночество кончилось. Ошиблась. Не кончилось. Или…

Может меня нет? Совсем. Раненого зверька Леру — добили. Истыкали палкой с острым гвоздем. Боже ты мой. Я даже ребенка своего не могу защитить.

У Вовы, есть девушка. Он встречался со мной и с ней. Чушь. Про папу криминального авторитета — чушь.

За что мне все это? Я никому, ничего плохого не сделала.

В одном он прав — миллионы женщин делают аборты. Я не первая и не последняя. Не потяну одна ребенка. Даже если сама есть перестану — не потяну. Мой ребенок, нуждаться будет….Мамка меня из дома выгнала, но не убила ведь… А я…

Больно. Камни ворочаются… — думала Лера, перескакивая с мысли на мысль.

— Малыш. Мне не нравится, как ты выглядишь. Не могу тебя бросить в таком состоянии — отвезу домой на такси. Будь умницей, сделай все правильно. — Вова притронулся к её руке. Лера руку отдернула. Ей показалось, что её коснулась жабья лапа….

На такси согласилась поехать. Побоялась, что иначе, где-нибудь по дороге — свалится.

Ехали молча, при таксисте Володя ничего говорить не стал. Сидел с ней рядом на заднем сиденье, ковырялся в своем телефоне. Леру молчание устраивало. Нечего добавить к уже сказанному.

Возле какой-то кондитерской, Вова вскинулся, попросил остановить машину.

— Я быстро! Здесь великолепные пирожные из малинового мусса, маме куплю. — пояснил таксисту. Телефон машинально положил на сидение, выбрался из салона и трусцой побежал ко входу в магазинчик.

Лера… Никогда о подобном не помышлявшая, взяла чужой телефон в руки. Не заблокирован. Открыла контакты… Нашла.

Абонент забит в память как — Мила моя любимая. Сама не зная зачем, забила номер в свой обшарпанный телефончик. Вовину трубку положила туда, где брала.

Из магазинчика, Вова вернулся счастливый, за покупку шести десертов, один десерт — с ежевичным вкусом, ему подарили.

Лера смотрела, как сияющий Вова, усевшись в машину, бережно укладывает на коленки коробки с десертами.

Смотрела и… Решила. Однозначно решила: не будет тянуть. Завтра пойдет на прием к гинекологу. И все закончится. Другого выхода нет.

3

Таня знала, что Лера ездила встречаться с Вовой. Выбежала в коридор, стоило только через порог переступить. Взглянула на Леру, и будто догадавшись о чем-то плохом, нахмурилась. Спросила обеспокоено:

— Лер, как прошло?

— Прошло… Он меня бросил и….

Договорить Татьяна не дала.

— Та- аак. Раздевайся, мой руки, приходи на кухню. Я картошку жарю: поедим и поговорим. — Таня развернулась и стремительно удалилась из крошечного коридорчика.

Вроде и есть не хотелось, но картошка жареная так вкусно пахла, а капуста квашеная приправленная лучком и душистым маслом, так призывно смотрелась в керамической миске, а Таня, еще и ядреный соленый огурчик Лере в тарелку подбросила. Не заметила Лера, как съела приличную порцию.

Таня разлила чай в кружки, поставила на стол клубничное варенье.

— Рассказывай Лер, что там твой козлина вещал.

Лера уставилась в чашку, разглядывала плавающие на дне чаинки и рассказывала. Слова давались с трудом, застревали в горле, но рассказала. Как есть, без утайки: рассказала, как Вова кричал на нее, обвинял Бог весть в чем, как с ребенком не оставил выбора.

Таня выслушала, поднялась скрипнув стулом, прошла к окну.

— Жаль, что его мамаше, противозачаточные поздновато попались. Жаль. Выродила на свет уродца. Козёл! — процедила сквозь зубы.

Вернулась к столу, присела напротив Леры.

— Первая беременность и аборт, хреново конечно. Но раз уж так случилось, никуда не денешься. Лер, ты сходи в поликлинику по Снилс, запишись к гинекологу, может получится бесплатно прервать.

— Нет. Может и можно бесплатно, но это наверняка не быстро. Я не могу тянуть, мне нужно как можно скорей. Пока еще совсем маленький. Говорят, они еще ничего не чувствуют, когда совсем маленькие…. Тань, вдруг он почувствует? Ему же страшно будет… и больно… Я не хочу, ему больно делать, а получается сделаю… Тань. Я пойду в платную. Завтра. Завтра у меня выходной. Деньги есть, я подкопила. Откладывала на будущее… Вот оно и наступило. Будущее. Невыносимо Тань. Невыносимо жалко маленького. — Лера всхлипнула и зарыдала. Рыдала навзрыд, закрыв лицо ладонями.

— Лер, ну не убивайся ты так. Эмбрионы ничего не чувствуют, а Вова, слезинки твоей не стоит. Все у тебя еще будет, тебе лет то, всего ничего. — сквозь рыдания долетал голос Тани.

Вечер прошел как тумане, ночью Лера долго не могла уснуть: смотрела в темноту, слушала, как сопит Таня. Забылась под утро и проспала. До десяти проспала.

Адрес ближайшего медцентра, Таня нашла по интернету, и записала на желтый стикер — еще с вечера. Завтракать Лера не стала, умылась не глядя в зеркало на свое опухшее от слез лицо, быстро собралась и отправилась по указанному на желтом стикере адресу.

Рейсовый автобус, остановился прямо напротив серого здания с вывеской над козырьком крыльца — Медцентр Клинмед. Лера вышла из автобуса и поплелась ко входу. От волнения, её поташнивало, руки дрожали, ноги в прямом смысле слова — подкашивались. Пересиливая себя, поднялась по ступенькам, толкнула тяжелую дверь….

А дальше…. Лера платила деньги, просунув купюры в окошечко с надписью на стекле — касса, шла по длинному коридору, общалась со строгой женщиной — доктором, потом её отвели в другой кабинетик, положили на покрытую простыней кушетку, начали водить каким-то приборчиком по животу.

— Двойня. Четыре — пять недель. — услышала голос строгой женщины — доктора.

В глазах потемнело. А мгновение спустя, с ней случилась галлюцинация. Она отчетливо увидела зеленую, освещенную летним солнцем лужайку. Запах прогретой травы, и цветов полевых почувствовала. На лужайке, прижавшись друг к другу, зажмурив от страха глазки, стояли две крошечные девчушки, в красивых розовых платьицах.

— Ты не бойся, я с тобой, — прошептала одна из девочек.

— А я, с тобой. И мне очень страшно, — прошептала в ответ вторая.

Видение растаяло. Лера как будто из глубины вынырнула, рывком на кушетке села.

— С результатами УЗИ, пройдете в восьмой кабинет, сдадите кровь. Затем на мазки, и если, до двенадцати успеете все пройти, прерывание беременности сделают сегодня.

Лера помотала головой.

— Прерывания не будет. Ничего. Справимся. Я сильная. Найду еще одну работу, подкоплю… Простите. Я пойду…

Впервые за последние сутки, она вдохнула полной грудью. Заметила, что солнце светит по- весеннему, и почки на деревьях набухли и воздух теплый. Домой возвращаться не хотелось, пошла потихоньку вдоль улицы. Куда глаза глядят. Добрела до метро, спустилась в подземку.

Станция Римская. Две остановки и Цветной бульвар с переходом на Трубную. Трубную. Где-то на Трубной — кофейня "Сова"

Ей зачем-то понадобилось разыскать эту кофейню. А если вдруг, там окажется Мила, то…. Просто посмотреть на нее. Если конечно она там окажется. И Лера поймет, что это именно она.

Поезд мерно покачивался, Лера держалась за поручень и смотрела, как в темном туннеле, нет — нет, да промелькнет желтый огонек. Лучик света в темном тоннеле.

"Сову", она нашла на удивление быстро. Неподалеку от здания Цирка, в торце многоэтажного бизнес центра, увидела вывеску — "Кофейня Сова".

Поднялась по ступенькам, потянув на себя стеклянную дверь, шагнула внутрь.

Небольшой зал, деревянная стойка, стеклянные витрины, мягкое освещение. Столиков немного, и все — заняты. Пахнет кофе и сдобой. Лера сглотнула слюну.

Девушка в желтой рубашке, отделилась от колонны, шагнула к ней. У Леры ухнуло сердце: она, не она? Мила любимая….

— Добрый день! Меня зовут Нина. К сожалению свободных столиков нет, но можно присесть за стойку. — сказала улыбаясь.

— Я, мне кофе с собой — капуччино. И, булочку, если у вас есть булочки. — пробормотала Лера.

Ей вдруг стало безумно стыдно. За то, что приперлась, как будто что-то вынюхивать. Подглядывать за чужой жизнью.

— Булочки есть, рекомендую синнабон, с корицей и сливочным сыром. Пойдёмте, я вам покажу, — продолжая улыбаться, приглашающим жестом показывает на блестящую витрину.

Парнишка — бариста, закрыл бумажный стаканчик крышкой, булочку аккуратно уложил в бумажный пакетик, протянул Лере.

И тут, с права от стойки, приоткрылась неприметная дверь. Из-за двери, выпорхнула красивая темноволосая девушка. Глазами цвета темного шоколада, быстро оглядела зал, наткнулась взглядом на Леру. Доброжелательно улыбнулась.

Это она — Мила. Мелькнула мысль.

— Мила Дмитриевна! Дегустацию весенних десертов, сразу после ланча начнем? — поинтересовался бариста, Лерину догадку подтвердив.

— Сразу после ланча! Мне сегодня пораньше освободиться нужно: любимый мужчина подарки ждет. Надиктовал целый список: шлем, ролики, робота какого-то не помню — записано, конструктор, миньона одноглазого и семена из которых выращивают капустную рассаду. Не знаете, где такие семена продаются? Ладно, поищу. Пару футболок еще куплю, толстовку, джинсы и шортики. Вытянулся парень за год, обещал, что к лету — еще подрастет. Моя радость.

Лера попятилась задом, развернулась к выходу и стремглав понеслась из кофейни. С пакетом и стаканчиком в руках.

Я и так знала, что Вова врет. а теперь окончательно убедилась — никакая она не дочь криминального авторитета!

Он хорошая — эта Мила: плохие люди так ласково не улыбаются, перечисляя обещанные кому-то подарки. Явно не Вове, тому конструктор и одноглазый миньон без надобности. Говорила она безусловно о малыше, возможно о братике, или сынишке подруги.

Не важно.

Она такая красивая, уверенная в себе, раскрепощенная… Вот бы когда-нибудь стать такой же! Не ради Вовы, не для того, чтобы он увидел и понял, какой она может быть, а для себя!

4

Она еще долго бродила по городу, который,…