Дарья Волкова Белое озеро: Охота на лис

Глава 1

Вода была обсидианово-черной, с тяжелым, завораживающим взгляд блеском. И там, за пространством воды, на противоположном берегу, словно исполинские часовые этого места, поднимался темной стеной крутой берег с густым лесом. Небо над всем этим было бедно-голубым, с редкими пятнами кружевных облаков. И, словно отражение этих облаков, на обсидианово-черной воде то тут, то там мелькали белоснежные пятна стремительных катеров.

Лиза отвела взгляд от поверхности озера и огляделась. Здесь, вдоль темной воды, все было словно на контрасте ярко: белый песок, пристани, элинги, кафе и пестрые группы отдыхающих. Лиза снова перевела взгляд на озеро.

Удивительное место. Просто удивительное Оно настолько не походило на все, виденное до этого, что Лиза никак не могла оторваться взглядом от озера, крутого берега напротив, белых пятен катеров и заняться своими насущными вопросами.

Лиза тряхнула головой, словно приводя себя в чувство. Так, у нее еще будет время познакомиться с этим местом поближе, раз уж она приняла решение сюда приехать. У нее контракт на три года. За три года можно узнать тут все.

Но кое-что Лиза знала точно уже сейчас. О своем импульсивном решении — хотя такие решения ей были в принципе не свойственны — Лиза не жалеет. Это раз. И два — ей нравится это место. Не то, чтобы оно казалось каким-то приятным или комфортным. Оно просто… Оно просто ей нравится. Необъяснимо. Или объяснимо на уровне генетики. Двоюродный дед же за что-то отдал этому месту больше тридцати лет своей жизни.

Лиза поправила лямки объемистого рюкзака и направилась к самому берегу. Пора заняться своими делами. Ей надо решить вопрос трансфера, а для этого — найти нужного человека.

* * *

— Здравствуйте.

— И вам желаю здравствовать, коли не шутите.

Человек, к которому обратилась Лиза, был явно не туристом. Он точно из местных. А Лизе как раз и нужен кто-то из местных

Этот абориген был чрезвычайно колоритен, даже избыточно, но других не наблюдалось, вокруг только туристы, поэтому пришлось налаживать контакт с этим.

Он стоял, привалившись бедрами к корме вытащенного на берег катера, курил и что-то читал в телефоне. На Лизино обращение поднял голову и, не стесняясь, прошелся по ней взглядом — от лица, затененного бейсболкой, по порядком помятой футболке, запыленным джинсам и еще более запыленным кедам. Ну что, в эту игру можно играть вдвоем. Лиза так же, не стесняясь, внимательно изучала своего собеседника.

Это был худощавый мужчина, чей возраст оказалось довольно затруднительно угадать. Что-то в среднем около сорока. На нем были трикотажные черные шорты до колена, майка в неподвластном времени стиле «алкоголичка» и пижонская белоснежная фуражка с якорем. Из выреза майки по груди и по рукам синими змеями выползали татуировки — сделанные, надо сказать, не очень умело. На пальцах были наколоты перстни, а когда абориген Лизе все же улыбнулся, то во рту сверкнула целая галерея золотых зубов.

Все ясно. Перед Лизой стоял человек, который явно прошел самую суровую школу жизни в местах, как говорят, не столь отдаленных.

— Вы не могли бы мне помочь? — отступать было некуда. Да и потом, опасности от этого человека Лиза не чувствовала. Ну что он ей сделает, в самом деле, тут, когда толпы людей вокруг и ясный день. И вообще, Лиза считала себя человеком, который не вешает на людей ярлыки. До недавнего времени Лиза считала себя очень лояльной и толерантной к людям. Все можно понять.

Ну, почти все.

— А отчего бы не помочь красивой девушке, — с ленцой произнес человек в фуражке, продолжая внимательно разглядывать Лизу.

И тут все предельно ясно. Ее сразу же обозначили как «красивую девушку». И на этом анализ, видимо, застопорился. Лиза выругала себя за то, что на пустом месте затеяла целое психологическое расследование. Будто делать ей нечего. Это все Лукин, будь он неладен! Свернул ей голову, и никак ее, голову, не получается выправить уже два месяца. Именно поэтому Лиза здесь. Потому что ей свернули голову. И базовую систему ценностей заодно пошатнули. Ну, ничего. Здесь самое место, чтобы все на место встало. А Максимка пожалеет еще. Непременно пожалеет, иначе быть не может, чтобы он свой сволочизм не осознал.

А сейчас — к черту его.

— Замечательно, — Лиза приложила все усилия, чтобы улыбка у нее получилась искренней. А не язвительно-снисходительной, как внутри все требовало. — Мне нужно найти человека по имени Анатолий. Он капитан. Вот такой штуки, — Лиза ткнула пальцем в катер за спиной своего собеседника.

Тот щелчком отбросил окурок в сторону, сунул в карман шортов телефон. Лиза неодобрительно проследила взглядом полет окурка. Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят, в первую очередь. А ведь тут, между прочим, заповедник! Ну, хорошо, не тут, а в десятке километров! Но ведь красота — она и тут такая красота, что стыдно ее окурками портить.

Мужик криво ухмыльнулся на ее неодобрительный взгляд и сложил руки на щуплой груди.

— Среди полусотни капитанов, работающих на этом озере, я знаю как минимум трех Анатолиев. Например, — он похлопал по белой поверхности у себя за спиной, — меня зовут Анатолий. А вас как зовут, милая барышня?

Он даже отвесил Лизе издевательский поклон на слове «барышня». Судя по всему, забавлялся на ее счет. Лиза, между тем, морщила лоб. Она не помнила, что именно Лев Федорович Кравцов, начальник научной станции заповедника, говорил про человека, который должен отвезти ее до поселения ученых. Но у нее сложилось на основании слов Кравцова какое-то другое впечатление об этом капитане по имени Анатолий. И в это впечатление бывший зэк с золотыми зубами никак не вписывался. Там… там еще фамилия была какая-то странная. Или это прозвище?!

— Вы? — Лиза не стала скрывать недоверия. — А… мне Кравцов говорил… Вы знаете Кравцова? Льва Федоровича?

— Начальник алагемский, чтоль? — как-то резко поскучнел лицом капитан Анатолий — один из как минимум трех.

— Он самый, — Лиза почувствовала себя уверенней. По крайней мере, ее новый начальник, руководитель научно-исследовательской базы заповедника «Алагемский» — человек тут известный. Уже легче. — Он мне говорил, что меня встретит и отвезет до станции… Я забыла фамилию! У него еще прозвище такое смешное… животное какое-то, кажется… Но не медведь, не волк, а…

— А, это вам нужен Толя Лисовский, — с некоторым разочарованием отозвался ее собеседник. — Он же Толис. Или просто Лис.

— Точно! — с облегчением выдохнула Лиза. Она вспомнила. Точно. Лис. Который Лисовский. — Вы знаете, как его найти?

Лиза не стала говорить, что потеряла бумажку с телефоном этого самого Лисовского — теперь Лиза отчетливо вспомнила все детали того разговора. Она беседовала с Львом Федоровичем перед отъездом сюда, тогда же он и сообщил ей о том, кто ее встретит и отвезет до базы заповедника. А позвонить самому Льву Федоровичу было не так-то просто, научная база заповедника находилась у дальнего края огромного заповедного озера Акколь, что в переводе с местного языка означало Белое озеро. Там сотовой связи уже не было, а с будущим начальником Лиза разговаривала, когда он по случаю был в поселке. Поселок этот находился в противоположном конце озера, куда приходила и где, собственно, заканчивалась не очень ухоженная, но все же автомобильная дорога. На самой же научной станции, затерянной в глухих заповедных лесах, на которой жили порядка ста сорока человек персонала, связь была только экстренная — в виде спутникового телефона. Но экстренная — она на то и экстренная.

В общем, Лиза была очень рада, что все-таки вспомнила фамилию этого ее перевозчика. С тем Анатолием, что стоял сейчас напротив нее, Лизе не очень хотелось куда-либо ехать. И уж, тем более, пускаться в путешествие по огромному, словно море, озеру с его обсидианово-черной водой. А не вызывающий у нее доверие капитан вдруг наклонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. Так и есть. К берегу подходил еще один катер.

— А вот и он. Лис. И его Быстрый.

Лиза, словно околдованная, смотрела, как стремительно к берегу подлетает катер. Так быстро, что, кажется, он вот-вот врежется в берег и натворит тут дел. Но в самый последний момент остроносый белоснежный красавец катер резко снижает ход и мягко утыкается носом в песок.

На его правом борту синими с наклоном буквами написано — Чыйрак.

Лиза, практически затаив дыхание, наблюдала за тем, сходят люди с катера. Пассажиров было человек двенадцать-пятнадцать. Мужчины спускались сами, женщинам и детям помогал сойти на берег капитан.

Тот самый Анатолий Лисовский, он же Толис, он же просто Лис, который должен отвезти ее к научной станции заповедника. Выгрузив, наконец, своих пассажиров, он и сам легко спрыгнул на белый песок.

Трудно было найти двух более разных капитанов по имени Анатолий. И еще. Лично для Лизы было еще и трудно представить кого-то столь же красивого, как этот Лис.

Он вообще казался как будто не отсюда. Да тут все было какое-то… какое-то не отсюда! Словно Лиза ехала-ехала по извилистой, идущей вдоль бурной перекатистой реки, местами очень разбитой, но все же асфальтовой дороге, и все было по этой дороге иначе, чем здесь. Сибирская могучая природа, от которой с непривычки захватывало дух, крепкие деревни по дороге, пасущиеся по обочинам, а иногда идущие прямо по асфальту животные — коровы, овцы, кони. А потом ты приезжаешь совсем в другой мир.

Ну, будто это какое-то Женевское озеро, ей-богу. Правда, Лиза в Женеве не была, да и в Швейцарии дальше Берна не добиралась. И сейчас она отчего-то сомневалась даже, что там есть такая красота.

С огромным, словно море, озером с черной обсидиановой водой, где белый песок на берегу, белоснежные катера, темные стражи елей на другом берегу.

И похожий на голливудского актера капитан катера.

У него не было пижонской капитанской фуражки с якорем, а от яркого солнца голову прикрывала светло-серая с каким-то мелким узором, выгоревшая бандана. На эту бандану были подняты спортивные солнцезащитные очки. Простая белая футболка, светло-голубые, выгоревшие практически добела джинсовые шорты до колена, на ногах — кроксы.

Все это облекало великолепную мужскую фигуру. Высокий рост, идеальный треугольник широких плеч и стройной талии, рельефные руки — господин Лисовский был эталоном мужской стати. А если к этому добавить ровный загар, острые скулы, тяжелую нижнюю челюсть, которая уравновешивалась крупными, четко очерченными губами, пронзительно яркие на загорелом лице глаза — на грани голубого и синего — то все, обморок обеспечен.

Охренеть у нее паромщик. Тьфу ты, перевозчик.

Последними с катера сошли две девушки — очень убедительные в фигуре и еще более убедительные в манерах. Короткие шортики, оголяющие стройные ноги практически до попы, и громкий, напоказ, смех.

Их Лис по очереди снял с катера, обхватив за талию, подняв в воздух и опустив на песок под их довольный визг.

— Анатолий, у нас на вечер все в силе?

Он развел руками — и Лиза вдруг обратила внимание, какие у него крупные руки — большая ладонь и длинные крепкие пальцы. Рабочая рука.

— Конечно. Желание клиента — закон.

Девицы захихикали.

— Толя, а что, ты сразу для двоих скидку сделаешь?

Он прищурился, а потом опустил очки на глаза.

— Боюсь, девочки, вы в корне неверно понимаете ситуацию. Два человека — двойной прайс, девочки, двойной прайс.

Девицы снова хихикнули — и помчались вверх, по уходящей от причала к дороге лестнице.

Даже Лиза проводила взглядом пару выглядывающих из-под шорт аппетитных ягодиц. И уж точно масленым взглядом на них смотрел Анатолий в капитанской фуражке. А вот Лис, когда Лиза обернулась, был занят тем, что невесть откуда взявшейся тряпкой протирал белоснежные борта катера.

— Натоптали тут, песка насыпали.

Лиза с удивлением вслушивалась в его ворчание. Словно белозубый улыбающийся красавчик, только что развлекавший хихикающих туристок, куда-то делся, а вместо него появился ворчливый… ну, почти дед.

Хотя, нет. Лиза некоторое время смотрела, как он надраивает свой катер, как при этом двигаются его мышцы. Красавчик никуда не делся.

Она обернулась на второго Анатолия — того, который в капитанской фуражке. Словно ей нужна была его помощь в том, чтобы обратиться к этому Лису. Глупость, конечно. В том, чтобы заговорить с человеком, помощь Лизе нужна. Но Анатолий-в-фуражке уже решил все за нее. Он оторвал свое худое тело от явно собственного катера, стоявшего теперь по соседству с катером Лиса, и неспешной походкой двинулся к натирающему свое судно Лисовскому.

— Ну, как там, Лис?

— Как обычно, — буркнул тот.

— Волна есть?

— Низовка идет, но мелкая, незлая. Шаманы говорят, что к вечеру будет усиление ветра.

— Ты на сегодня все?

— Все! — с наслаждением выдохнул Лисовский и бросил тряпку в ярко-красное пластиковое ведро, откуда-то взявшееся у его ног. — Сейчас домой, посплю пару часов. А вечером… — он не договорил, замолчал.

— Видел я, что у тебя вечером, — хохотнул Анатолий-в-фуражке. — Только поспать не получится.

— Это еще почему?

— Тебе вон работенка подвалила. От Федоровича.

Толя-в-фуражке мотнул головой в сторону Лизы. И Анатолий-в-бандане медленно обернулся.

— Здравствуйте, — как могла жизнерадостно улыбнулась Лиза.

Великолепный, похожий на всех актеров золотого века Голливуда разом, капитан Анатолий Лисовский смотрел на Лизу без малейшей симпатии. Как минимум с недоумением. А, скорее всего, с легким… пренебрежением. Или неодобрением. Или раздражением. А то и все вместе. А потом перевел недоуменный взгляд на второго Анатолия.

— Кто это, Акинфей?

Лиза решила не удивляться обращению «Акинфей» — наверняка, тоже какая-то кличка, как и Лис. А, может, и соврал, что его зовут Анатолий.

— Это тебе Лев Федорович подарок сделал, — ухмыльнулся Акинфей-Анатолий. — По крайней мере, барышня так утверждает. Будто Кравцов обещал ей, что ты ее до базы Алагемской доставишь. Сама-то она молчит чего-то. Видать, от красоты твоей дар речи потеряла.

Лиза сердито стрельнула взглядом в Акинфея, но тот сделал вид, что не заметил ее взгляда. А господин Лисовский вздохнул, закатил глаза и вопросил у безоблачного и безупречного неба:

— Ну почему сегодня, а?

Небо не ответило. Оно обычно бывает глухо к каким бы то ни было вопросам. А Лиза сделала пару шагов ближе к берегу. И к капитану Лисовскому. И его катеру.

— Это… это ведь недалеко, да?

— Угу. Буквально за поворотом.

Тон, которым это произнес Лисовский, был желчным. А движение, которым он опрокинул ведро с водой в озеро — резким.

— Залезайте.

Такой галантный с барышнями в коротких по самую голую жопу шортах, он даже не повернул голову, пока Лиза, пыхтя, неуклюже забиралась на катер. А катер оказался неожиданно высоким и скользким. Хоть бы руку подал! Что она, не женщина, что ли — если ноги не голые?! Рюкзак, между прочим, тяжелый. Но Лисовский что-то придирчиво изучал на приборной панели катера, а когда Лиза, тяжело охнув, все же перебралась через борт, только недобро покосился на оставленные ею грязные слезы.

— Давайте, я вытру, — миролюбиво предложила Лиза. В конце концов, этот человек повезет ее к Кравцову по огромному озеру. И Лисовский, несмотря на его недовольство, явно внушал ей больше доверия, чем этот… Акинфей. Да и следы от ее кедов на белоснежном пластике — или из чего там катер сделан — смотрелась и правда неопрятно.

— Туда садитесь, — Лисовский не оценил ее предложения, махнул рукой в сторону кормы. — Рюкзак в ноги. Вот, держите, — он бросил ей ярко-оранжевый надувной жилет.

— Это обязательно? — Лиза с сомнением разглядывала жилет. Ей и так было жарко, а еще жилет этот… — Я умею плавать. Хорошо умею. У меня первый юношеский по плаванию.

— Тогда отчего бы вам не добраться до места назначения вплавь, если вы так хорошо умеете плавать? Вперед, первый юношеский! — и он резко махнул рукой.

Лиза поняла, что все ее миролюбие куда-то делось. Что она Лисовскому, в конце концов, сделала? Видит она этого красавчика в первый раз в жизни, и если она помешала каким-то его планам — это не проблема Лизы!

— Вас же попросили меня отвезти. Но вряд ли просили мне хамить.

Он хмуро взглянул на нее своими удивительными яркими глазами.

— Вода — плюс четыре градуса. Это максимум, — наконец, процедил Лисовский. — Свалитесь за борт — шансов немного, в такой воде сердце на раз останавливается. В этом озере не плавают. Только рыбы.

— Хорошо, — пробормотала Лиза. Про «плюс четыре» она не удосужилась прочитать. Но это было похоже на правду. Лиза поспешно натянула жилет и застегнула его. — А вы? Вы почему без жилета?

— А я бессмертный.

* * *

Катер отчалил и от берега, развернулся и стал стремительно набирать ход. Ветер ударил в лицо — и принес избавление от жары. Лиза обернулась — и поразилась тому, как быстро исчезал из вида яркий поселок. А потом встала и перебралась вперед. Там было два кресла — одно капитанское, второе явно для пассажира.

Лисовский, который свое капитанское кресло игнорировал и стоял у руля, широко расставив ноги, покосился на нее с крайне неодобрительным видом, но Лиза проигнорировала его взгляд. И тоже не стала садиться. Глупо сидеть сзади, когда все самое интересное разворачивается тут.

Самое интересное и самое красивое. Лиза, буквально затаив дыхание, смотрела на открывающуюся перед ней панораму огромной водной глади — почти бесконечной и совершенно черной. На поднимающийся справа стеной темной зеленый лес — они шли вблизи берега. Вот навстречу, подпрыгивая на волнах, пронесся катер, и через какое-то время волна от него ударила им в борт. Лиза даже качнулась. Лисовский снова покосился на нее, вздохнул — но ничего не сказал.

— Мы так быстро едем… — Лиза не смогла молчать.

— Мы не едем, а идем.

— Что, простите?

— Едут по земле. По воде — ходят, — соизволил ответить Лисовский. — И сядьте, ради бога. Когда ходу прибавим — не устоите.

— Прибавим ходу? Еще быстрее?! — ахнула Лиза. Ей казалось, что катер двигается так быстро, что еще чуть-чуть — и взлетит.

— Да, как на большую воду выберемся.

Лиза смогла сдержать еще один — явно идиотский с точки зрения капитана катера — вопрос. И принялась напряженно размышлять. Если вот это огромное и почти что бесконечное — не большая вода, то что же тогда — большая вода? Нет, Лиза, конечно, кое-что почитала и кое-что посмотрела, перед тем, как отправляться сюда. Но сейчас она понимала, что этого было явно недостаточно. Потому что Лиза оказалась не готова к масштабам этого места. Там, в городе, когда она сидела за ноутбуком и изучала информацию, все это казалось ей… существенно меньше. Локальнее. Без этого первобытного размаха.

А справится ли она — впервые задумалась Лиза. Лиза напряженно всматривалась в несущуюся навстречу ей воду, а в голове так же стремительно разворачивалась вся предыстория ее появления здесь.

А началась эта предыстория банально. Нет, даже не банально. Пошло. Когда тебе изменяет жених — это пошло. Это отдает дешевой мелодрамой, опереттой, мюзиклом — без всякого уничижения данных жанров, просто по факту! Лиза какое-то время, пока Максим натягивал штаны, а его пассия — и коллега Лизы заодно! — что-то поскуливала под одеялом — просто стояла и тупила. Ну, потому что это все так мало походило на жизнь, которой жила Лиза, и так сильно походило на сюжет чего-то…. чего-то такого, что не происходит с реальными, живыми людьми. У Лизы отменили две последние пары — студентов срочно куда-то ангажировали, она приехала домой, а там… а там — вот.

Потом, конечно, было классическое: «Лиза, ты все не так поняла!». Она кивала. Осмелев, Женечка-коллега выползла из-под одеяла — она там как-то сумела одеться, ловкая и проворная девочка, правда футболка была надета задом наперед и на изнаночную сторону. И Женечка тоже энергично подтверждала, что Лиза все не так поняла. А потом Женечка, воспользовавшись продолжающимся ступором у Лизы, тихо слиняла. А Макс сменил тон. И теперь уже выходило так, что во всем виновата сама Лиза — потому что считала, что правильнее проверить чувства до свадьбы воздержанием. Лиза слушала Макса и как-то отстранено думала о том, что это был, наверное, в чистом виде научный эксперимент — а смогут ли они с Максом жить в одной квартире, спать, правда, в разных комнатах — и ни-ни до свадьбы. Она, честно говоря, сомневалась и даже, наверное, где-то в глубине души желала и представляла, что Макс однажды ночью войдет к ней в комнату, ляжет к ней в постель, обнимет крепко и скажет жарко на ухо: «Лиза, к черту все эти выдуманные и глупые проверки. Я хочу тебя». А все ее возражения заткнет поцелуем.

Но этого так и не случилось. Они вечерами по очереди ходили в ванную, желали друг другу спокойной ночи и расходились каждый по своим комнатам — Лиза в спальню, Макс в кабинет.

А потом в один, как говорится, прекрасный день, на своей кровати — ну в кабинете была узкая койка, мальчику же неудобно! — Лиза обнаружила свою коллегу Женечку — не блистающую умом, но сверкающую жопой.

И каковы выводы, Елизавета Георгиевна?

Выводы, выводы…

В общем, она после всего увиденного понять не могла только одно — эксперимент можно считать успешным или он провален? Впрочем, как говорил ее научный руководитель, любой эксперимент что-то доказывает. Главное, понять — что.

А Лиза не могла понять — что. Что ей надо понять?! Поняла, только когда Макс, раз наверное в десятый, сказал: «Видишь, Лиза, я ни в чем не виноват, это ты виновата». Говорят, есть стоп-слова. А это были старт-слова. После которых в Лизе проснулся настоящий ученый-экспериментатор. И опытным путем выяснилось, что у невысокой и стройной девушки весом в пятьдесят два килограмма вполне достанет сил, чтобы вытолкать из квартиры мужчину, который больше ее — не в два раза, конечно — Макса качком назвать было нельзя — но мужчину все же гораздо крупнее себя. А следом выкинуть его вещи — немного, то, что находилось в прихожей. На ноутбук Макса у Лизы даже в состоянии бешенства рука не поднялась. Поэтому она просто проорала в дверной проем «За остальным завтра приходи!», отключила дверной звонок, домофон, телефон — и пошла искать выпить. Из этой категории нашлась только половина бутылки мартини, оставшаяся еще с восьмого марта. Ее Лиза и прикончила.

А когда включила телефон, первым, кто ей почти тут же позвонил, оказалась мама. Которая сообщила Лизе, что ее двоюродный дед, мамин дядя, чудак из чудаков, Матвей Исаевич Пивоваров, умер.

Не то, чтобы Лиза очень огорчилась этим известием. Но возможность на что-то переключиться показалась ей протянутым спасительным кругом.

А дальше все произошло как-то само собой, вроде бы без активного Лизиного участия. Дед Матвей Исаевич всю свою жизнь трудился егерем в Алагемском заповеднике и что-то там чудил с плодовыми деревьями. Мама часто говорила Лизе, что ее склонность к занятиям биологией — это у нее от деда Матвея. Только Матвей Исаевич был человек с образованием в четыре класса. В общем, Лиза решительно не помнила, как написала Кравцову Льву Федоровичу — руководителю научной базы заповедника «Алагемский» на предмет того, нет ли у них вакансии. И представилась в конце письма: «Внучка Матвея Исаевича». Буквально через пять минут после отправки электронного письма ей позвонили с незнакомого номера. Лиза взяла трубку, и это оказался Кравцов. Говорил он быстро, сбивчиво и очень обильно, Лиза не поняла и половину. Разобрала отчетливо только то, что ее там очень-очень ждут. И тут произошел какой-то щелчок — и Лиза поняла: «Вот оно!». Уехать отсюда за полстраны, в тихое уединенное место, в заповедник, заниматься там… Да чем скажут, тем и заниматься, какой-нибудь научной работой на базе. Воображение рисовало Лизе какие-то пасторальные картинки, деревянные палисадники, гербарии, шут еще знает, что. В общем, она согласилась.

Ей даже на работе организовали перевод в «Алагемский», что Лизу вообще удивило донельзя — правда, с открытой должностью — вроде как Лев Федорович на месте определится. Лиза была на все согласна. Чем больше времени проходило, тем больше ей это все эти перспективы нравились. Тишь. Уединение. Все забыть, занимаясь чем-нибудь новым и интересным.

Вся эта пастораль разбилась о реальность. Об обсидианово-черную воду, стеной стоящий мрачный лес по берегам и стремительно несущийся белый катер. Не так себе Лиза представляла все это, не так.

Загрузка...