Болотница. Цикл "Северяне"

Пролог

Окруженная рваными облаками полная луна плыла по небу, освещая лес и высокую скалу, на которой застыла одинокая черная фигура.

Человек стоял, возвышаясь над раскинувшимся под ним густым лесом, и напряженно смотрел куда-то вдаль. Холодный ветер, будто играя, рванул длинный плащ незнакомца, взметнул его, сделав похожим на крылья за широкой спиной. Не обращая внимания на ветер, человек продолжал смотреть вниз. Крепко вцепившись рукой за ветку кряжистого дуба и свесившись со скалы, он следил за алыми огнями, вспыхнувшими внизу, среди густых ветвей. Некоторое время эти огни пылали, сосредоточившись в одном месте, затем двинулись в сторону, разделились и вскоре исчезли в разных направлениях.

Человек отошел от края и распрямил плечи.

- Они уже идут, - услышал он тихий голос, прозвучавший в шелесте ветра. Незнакомец резко оглянулся, посмотрел назад с таким видом, словно за его спиной мог находиться кто-то, кого он совсем не ожидал увидеть. Но за спиной никого не оказалось. Тогда человек рассмеялся. Смех у него был густой и хриплый, похожий на крик вороны.

- Я знаю, - ответил он ветру.

- Ты ничего не сможешь им сделать, - снова заговорил ветер.

- Я все равно попытаюсь, ты же знаешь, - сказал он.

- Да, ты попытаешься, только на этот раз ты проиграешь. Ты не сможешь отследить их всех, я позаботилась об этом!

Человек снова рассмеялся.

- Думаешь, если ты отправила несколько отрядов сразу, я не выслежу нужный? Ты недооцениваешь меня, ведьма!

Ветер ухнул совой. Снова потянулся к незнакомцу, но тот взмахнул рукой, отгоняя стихию, словно навязчивую муху.

- Не ищи свою погибель, упрямец! – прошелестел голос и ветер рассмеялся прямо над головой мужчины. Изловчившись, он снова дернул его плащ, будто пытаясь сорвать и унести прочь. Тогда мужчина отстегнул плащ и сбросил его с себя. Ветер тут же подхватил одежду и швырнул ее вниз со скалы.

Незнакомец рассмеялся и прыгнул следом. Раскинув руки в стороны, он камнем упал вниз. Лес стремительно приближался. Казалось, еще мгновение, и он разобьется, но внезапно человек рассыпался на темные части. Вот был его черный силуэт, когда всего через миг в небо взмыли четыре черных как ночь ворона. Они хрипло раскаркались и немного покружив над острыми вершинами, разлетелись.

Луна, последний раз глянув на землю, закатилась за темное облако. Где-то вдалеке ослепительно вспыхнула молния. Следом, неразлучный со своей сестрой, грянул гром.

Приближалась гроза.

Глава 1

Я возвращалась домой уже не таясь, не скрадывая шаги и не опасаясь хрустом сухой ветки, попавшей под ноги, вспугнуть лесную птицу или длинноногого оленя, застывшего на опушке и при первом же подозрительном звуке, убегающего прочь в густую чащу. Смело наступив на тонкий наст, я расслышала характерный хруст ломающегося льда. Поспешно перепрыгнув закованную холодом лужу, поправила на спине съехавшую котомку и тут услышала странный шорох и нечеловеческий тяжелый вздох, прорезавший тишину леса. Резко остановившись, прислушалась, оглядываясь и ожидая, не повторится ли этот вздох снова. И вот через удар сердца расслышала тонкий плач – словно где-то за деревьями, совсем рядом, лежал ребенок, чего, по сути, быть никак не могло. В этой глуши откуда взяться человеческому дитю? До ближайшего поселения болотников далеко. Не иначе нечисть меня морочит!

Да только мне стало любопытно и, несмотря на то что я считала любопытство не самой лучшей чертой своего характера, я медленно пошла на звук.

Обогнув несколько деревьев, сросшихся так близко, словно они выросли из одного ствола, я раздвинула лапы могучей ели и увидела лежащего прямо у корней, выглядывающих из-под земли, волка. Нахмурившись огляделась, подмечая, что снег и хвоя вокруг дерева были все в мелких капельках темной крови.

- Ну, спокойно, - проговорила и забралась под тяжелую еловую лапу, присев рядом со зверем.

Я не отпрянула, когда волк обратил на меня взгляд желтых злых глаз и даже когда он глухо зарычал, осталась сидеть на корточках, разглядывая животное.

Волк был ранен: весь его левый бок, которым был мне виден, оказался изодран в клочья, представляя собой страшную картину обнаженной окровавленной плоти. Скорее всего, его в схватке порвали другие волки. Я не знаю, из-за чего могла произойти стычка. Возможно, этот зверь когда-то был вожаком, а то и просто не поделили добычу – эта зима была как никогда холодная и зверья заметно поубавилось.

Я продолжала смотреть на хищника, прикидывая в уме, что мне с ним дальше делать. Волк еле дышал, но взгляд от меня не отводил и следил за мной дикими, полными боли глазами. Я была уверена, что он будет защищаться из последних сил, которых, впрочем, у него оставались жалкие крохи.

- Кто же тебя так? – спросила тихо, обращаясь к волку.

Зверь перестал на меня рычать и затих, а затем издал тот самый стон, что и привлек мое внимание. Я усмехнулась. Надо же, хищник, волчара, а плачет, как дитя малое. Кто б сказал, не поверила бы.

- И что мне с тобой прикажешь делать? – снова обратилась к зверю, словно он мог мне ответить. Волк бессильно уронил голову на переднюю лапу. Я медленно потянулась к ножнам на поясе и прикоснулась рукой к холодной рукояти длинного охотничьего ножа.

«Добить», - мелькнуло в голове, и рука непроизвольно сжалась в ответ на эту мысль, обхватывая пальцами рукоять. Но что-то удержало от непоправимой ошибки. Не знаю, почему, но нож я так и оставила на месте.Вместо того чтобы убить раненого зверя, избавив его от мучений, я выбралась из-под ели и, сбросив со спины котомку, развязала узелок, достав из него моток веревки. Затем скинула с себя толстую дубленку и быстро стащила длинную рубашку, бросив ее на землю. Поморщилась от студеного мороза, принявшегося кусать голую шею.

- Э, нет! – сказала весело. – Не про тебя мое тепло, зимушка-красавица.

Мгновение и вот я снова стягиваю на груди одежду, оставив рубаху лежать на земле и стараясь не растерять драгоценное тепло.

Волк лежал и тихо поскуливал, когда я, вытащив из-за пояса короткий топорик, направилась к соседней ели. Остановилась, оглядела пушистые лапы, укрывавшие землю. Это дерево было моложе того, под которым умирал волк.

Я протянула к ветвям руку, прикоснулась к зеленым иголкам и мысленно попросила у дерева прощения за то, что собиралась сделать. Затем в несколько ударов, отсекла одну из ветвей и оттащила ее к пристанищу зверя. Застелив ветку рубашкой, подхватила веревку и снова нырнула к зверю под еловую лапу.

В этот раз волк только глазами выдал свое беспокойство от моего появления. Чуть слышно зарычал, но звук получился тихим и уже не таким угрожающим. Он слабел прямо на глазах.

- Ты уж прости меня, - сказала я и, размотав веревку, потянулась к звериной морде, - но пасть тебе я все же замотаю. Очень уж не хочется, чтобы ты меня изловчился да хватанул.

Я быстро накинула петлю на тощую морду и затянула её, прежде чем зверь попытался укусить мои пальцы, оказавшиеся в опасной близости от его челюстей. Я отчего-то рассмеялась этой его попытке а, убедившись, что зверь теперь полностью безопасен для меня, осторожно подняла его на руки и спиной попятилась назад, осторожно выбираясь из-под ели, стараясь при этом не зацепить раненый бок животного. Весил он едва в четверть своего веса, худой и ослабленный, он все же снова зарычал, когда я стала укладывать его на свою рубашку.

Над головой пронзительно закаркал ворон. Я вскинула взор и разглядела на одной из веток огромную черную птицу. Я еще никогда не видела таких крупных воронов. Птица посмотрела на меня черными глазами, затем еще раз каркнула для порядка и, наверное, сообразив, что здесь ей уже ждать нечего, сорвалась с дерева и взмыла вверх. Я опустила голову и снова посмотрела на волка.

- Это она тебя караулила, - сказала я ему. – Ждала, когда подохнешь. Вороны они такие.

Волк тихо лежал на ветке.

- Потерпи, - добавила я и, надев на плечи котомку, взялась за носилки, жалкое подобие волокуши, и пошла вперед, таща за собой свой неожиданный груз.

Путь до моей землянки предстоял неблизкий. Охотясь, сегодня я забрела намного дальше, чем обычно. Зверья в лесу было все меньше. Вот и сейчас у меня в котомке, завернутый в шкуру, лежал всего один тощий заяц.

Я шла. Мерзлый снег хрустел под ногами, а я все думала о том, что заставило меня пожалеть волка и почему я вот теперь тащу его в свой дом. Ну, выхожу я его, заживут его раны, все равно ведь потом уйдет. Зверь он всегда остается зверем, тем более такой вот, вольный, дикий. Собака из него не получится. Был бы еще волчонок, так может и приручила бы, а этот уже матерый. Жить со мной он не останется, так зачем тогда тратить на него силы и еду?

Глава 2

Раны моего незваного лесного гостя заживали, правда медленнее, чем я ожидала. Только через три недели он стал делать первые попытки подняться на лапы. Еще через неделю мог выходить за порог, но обычно далеко не отходил. Делал свои звериные дела и возвращался. Первый раз выпуская волка, я подумала, что при первой же возможности, едва оказавшись за стенами дома, он убежит в лес, но нет. Каждый раз волк возвращался, словно понял, что здесь никто не причинит ему вреда.

Я все еще опасалась своего нежданного гостя, но пасть зверю размотала на следующий день его появления в моем доме. Удивительно, но он ни разу не сделал попытки меня укусить, хотя и продолжал рычать, и свирепо щелкал зубами, если я неосторожно задевала его рану. А все остальное время лежал в своем углу и если не спал, то следил за мной подозрительным взглядом своих желтых глаз.

- Вот и правильно, - говорила я ему, наполняя его миску супом с потрохами, - не привыкай ко мне. Когда поправишься, уйдешь подобру-поздорову. Я тоже не буду к тебе привыкать, только веди себя хорошо. Ты же, как погляжу, умный. Знаешь, что я тебе не враг, да?

И он действительно вел себя хорошо. Словно понимал мои слова, обращенные к нему, хотя, что я говорю. Он и правда, все понимал. Это не все люди понимают, а звери, если с ними обращаться должным образом вопреки всему, поступают порой лучше, чем мы.

Время текло, мои припасы стали подходить к концу, и я поняла, что снова придется идти в поселение, то, что лежало за болотом в северной части леса. Собираясь в дорогу, я посмотрела на волка и зачем-то сказала ему, что приду только к вечеру. Собрав шкуры убитых мной зверей, в основном это были белки и зайцы, да еще несколько лис, я сложила их в свой заплечный мешок, надеясь, как всегда, выменять товар на продукты. Оделась потеплее – несмотря на светившее солнце и ясный день, воздух был необычайно холоден и будто звенел натянутой тетивой.

Я удивилась, когда волк провел меня до дверей и сел на пороге, глядя мне в глаза, словно спрашивал, куда идешь, да когда вернешься.

- Жди. Скоро буду, - объяснила зверю.

Он открыл пасть и издал странный звук, то ли зевнул, то ли сказать что-то пытался, а затем шагнул ближе.

Я остановилась, поглядела на дикого гостя и нерешительно протянула руку. Зверь посмотрел на мои пальцы, и впервые за все время, что жил у меня, не зарычал, как делал это раньше. Я промедлила, не решаясь прикоснуться к хищнику, затем решительно погладила его по голове и улыбнулась. Наверное, я зря сделала это, ведь таким образом я приняла его дружбу, или это он принял мою, не знаю. Да только на сердце стало легко, будто я попрощалась с добрым другом.

- Жди, - пообещала волку. – Схожу в деревню, обменяю шкуры и вернусь. Это тебе достаточно мясной похлебки, а человеку хлеб нужен, - попыталась объяснить.

Волк прищурил глаза, а я вышла и затворив за собой дверь, поспешила в путь, надеясь вернуться, домой дотемна.

Дорога моя пролегла через болотистую местность. На смену высоким раскидистым соснам и елям пришли низкорослые голые деревца, росшие на кочках вдоль тропинки, петлявшей меж стоячей воды. Сквозь серые стволы тропа проглядывала далеко вперед. Шагала я уверенно, хотя в поселение ходила нечасто. Во-первых, это было далеко, а во-вторых, нас там с бабушкой никогда не жаловали, хотя жители иногда и обращались к нам за помощью. Совета просили только, когда уже не могли справиться своими силами, или их знахарь просто не знал, что делать. К слову сказать, знахарь в поселении был слабый. Силы почти не имел, но лечить некоторые болезни или живность всякую домашнюю был горазд. Отношения у меня со стариком сложились не самые лучшие. При встрече, хотя они и были редки, он всегда взирал презрительно и только что не плевался в мою сторону.

Жители деревеньки меня тоже не жаловали. Да я особо не обращала на них внимания. Знала, что когда им действительно понадобится помощь, придут, а я отказать не смогу, потому как сила дана для того, чтобы помогать. Чаще всего прибегали тайком, чтобы никто не знал о том, что кто-то из поселения прибегнул к помощи болотницы – так называли меня его жители за глаза. А все оттого, что домик мой стоял на самом краю болота. Да глаза у меня были цвета зеленой ряски, что летом затягивает обманчивую топь.

Я шагала быстро, отчего скоро отогрелась, и зимнее солнце уже казалось не таким холодным. Поросшие осокой кочки, окруженные стоячей водой, манили обманчивой твердостью. Я бросала редкие взгляды по сторонам, припоминая, где таится трясина. Прикрытая коркой льда, она обманчиво манила меня свернуть с проторенной дорожки, но я только усмехалась и шагала вперед.

Когда солнце встало над головой, я, наконец, вышла на твердую землю. Снова впереди появились темные деревья. Тощая береза зашелестела последними, чудом уцелевшими на ветвях, ржавыми листьями. Над верхушками высокого леса я заметила тонкий дым, поднимающийся из очага. Деревушка была уже совсем рядом. Еще пара поворотов, и тропинка вывела меня на широкую вырубку, за которой показался первый дом, обнесенный деревянным забором с мой рост высотой.

Деревенька была небольшая, всего в несколько дворов, да на окраине стояла еще пара заброшенных, покосившихся домов, хозяева которых или умерли, или покинули поселение в поисках лучшей жизни.

Я направилась дальше, прямиком к дому старосты. Прошла мимо покошенных домиков и, миновав огороды, уснувшие до весны, наконец, вышла к владениям старосты, к своему удивлению, не встретив никого по пути. Только собака, что сидела на цепи, охраняя дом, залаяла, выбравшись из будки. Наверное, жители сидели в своих теплых натопленных домах, подумалось мне с какой-то непонятной тоской.

Я поднялась на крыльцо, постучала в тяжелую дубовую дверь и, не дожидаясь ответа хозяев, толкнула дверь вперед и прошла в теплые, пахнувшие пирогами сени, а за ними и в горницу. Одна из дочерей старосты, рослая девушка по имени Леля, накрывавшая на стол, встрепенулась и устремила на меня гневный взгляд карих глаз.

Глава 3

Утро выдалось морозное. Под ногами хрустел снег пока я, закутанная до самого кончика носа, скользила на лыжах по присыпанной за ночь снегом тропинке, благодаря богов, что его выпало совсем немного, иначе мы просто не смогли бы перебраться через заснеженное болото.

Я шла впереди. Варг следом за мной, а Ингвар замыкал шествие, таща сани Бояна. Иногда я оглядывалась через плечо на своих спутников. Иногда останавливалась и ждала, пока догонят. Видела, что Варг дышит тяжело. Конечно, с такой раной, как у него, следовало сейчас лежать у очага да отдыхать. Впрочем, я так ему и предложила сделать, но мужчина лишь упрямо покачал головой, пристегивая к поясу дорогие ножны.

Вещи свои они забрали, из чего я сделала вывод, что возвращаться в мой дом они, вероятно, не собираются. Эта мысль порадовала меня. Значит, скоро наши пути дорожки разбегутся. Оно и к лучшему. Пусть идут своей дорогой. Мне с такими не по пути. Они просто крошечная часть моей жизни, как и многое другое, что уходит, не оставив свой след.

По крайней мере, хотелось верить в подобное.

Заметив появление трясины, я остановилась и повернулась к мужчинам. Они догнали меня и посмотрели, ожидая, что скажу.

- Отсюда идите за мной шаг в шаг, - сказала я. Объяснять подробно не было смысла, так как обо сразу же поняли меня. Я посмотрела за спину Варга на его друга. Светловолосый воин покосился на меня, удивленно изогнув светлую, чуть темнее цвета волос, бровь и я поспешно отвернулась, отчего-то покраснев и удивившись своим ощущениям. И что меня все так и тянуло лишний раз посмотреть на этого Ингвара? Будто я отродясь мужчин не видела.

«А ведь и вправду не видела, - шепнуло что-то внутри, пока я медленно скользила вперед, чтобы северяне могли поспеть за моим ходом. - Таких ты не видела. Что в поселении за мужики? Половина, как Боян, обрюзгшие да скупые, еще честь – древние старцы. Есть правда еще несколько парней, из которых, впрочем, ни один не мог бы сравниться статью с моими незваными гостями. А этот Ингвар, подумалось мне, он очень красив. Вот мое сердце и решило пошалить. Девка я все же, или нет?»

Я мотнула головой, прогоняя ненужные мысли, и огляделась. Топи выглядели укромными заснеженными полянками, но я-то знала их обманчивость. Меня им не провести.

- Почему ты живешь одна? – вдруг спросил меня в спину Варг. - Ты ведь совсем молодая. Не страшно одной в лесу? Не одиноко?

- Я не всегда была одна, - ответила я не оборачиваясь.

Он не стал больше расспрашивать, по тону моего голоса понимая, что я не стану открывать ему душу, так что остальной путь до поселения мы проделали в молчании.

Когда появившаяся подруга-береза встретила меня своими голыми ветвями, припорошенными снегом, я повернулась к спутникам и указала на выросшее, словно из-под земли, поселение. Мужчины поравнялись со мной. Варг вытер рукавом проступивший на лбу пот – я видела, что ему нелегко дался этот переход через болота, и рана наверняка снова стала кровоточить, но жалеть его не стала. Сам этого хотел, вот и получай!

- Это и есть та самая деревня? – спросил у друга Ингвар.

Варг устало облокотился на ствол березы.

- Я не помню. Прошло много лет, и тогда была весна, – ответил он, затем обратился ко мне.

- Доведи уже начатое до конца, - сказал северянин, и я вдруг с удивлением увидела, что глаза у мужчины снова стали цвета полной луны. И как это они у него так меняются? Колдун он, или кто? Может, у северян такая особенность глаз?

Варг между тем продолжил: «Покажи нам, где живет знахарь, и я буду очень тебе благодарен».

- Да еще подскажи, где можно устроиться на ночлег, - Ингвар своими словами подтвердил мою догадку – в мой дом эти двое больше не вернуться.

- Хорошо, - коротко ответила я. Скинув лыжи, подхватила их и зашагала вперед. Первым делом стоило вернуть сани Бояну, который уже, вероятно, с самого рассвета высматривает свое добро, сидя у окна.

Я оставила воинов перед низкими воротами, а сама покатила сани к крыльцу. К моему удивлению, едва я поравнялась со ступенями, навстречу выскочила Леля, будто нарочно поджидала моего возвращения. Хотя даже сторожевой пес Бояна в этот раз не залаял, встречая гостей. На ее лице читалось раздражение. Она сбежала вниз по ступеням и набросилась на меня.

- И что это ты, скажи на милость, так долго? – Леля отчитывала меня за сани.

- Вернула когда смогла, - ответила я. Дочь Бояна открыла было рот, чтобы сказать еще что-то гневное, когда заметила моих спутников, ждавших у ворот. Ее рот так и остался широко раскрытым, затем плавно перетек в широкую улыбку. Я с удивлением наблюдала эти изменения и думала о том, что у Лели, оказывается, талант к скоморошничеству.

- Это кто? – спросила он у меня. Девушка явно приметила и успела оценить и внешность, и богатые одежды обоих воинов. Да и как я уже раньше говорила, в деревне было мало молодых мужчин, кто годился в женихи. Лицо Лели раскраснелось, она подошла ближе, толкнула меня локтем в бок и повторила свой вопрос.

- Я привела их, - ответила я, - они ищут Скурата! – и тут неожиданно для себя самой добавила: - И, кстати, им надо остаться здесь у кого-то на постой. Может, спросишь у отца? – предложила. Едва Леля услышала мои слова, как вихрем взлетела на крыльцо, только хлопнула входная дверь. Я едва не рассмеялась ей вслед, а затем мне отчего-то стало не по себе. Как-то расхотелось оставлять северян у Бояна. Только, если подумать, дом старосты - самый богатый и большой в поселении и вот уж где примут воинов с должными почестями, так это здесь.

Леля вернулась быстро и не одна. Следом за ней спешила Ягода и сам староста в наспех накинутом полушубке. Они прошли мимо меня, будто и не замечая. Только Леля зацепила плечом, словно ненароком. Сани стояли у ступеней, забытые всеми.

Я повернулась к воротам – Боян и его дочери уже с льстивыми улыбками на лицах, приглашали моих спутников к себе на ночлег. Я заметила, что Леля особенно внимательно смотрит на Ингвара, а Ягода вовсю расстилается перед Варгом, причем последний, в отличие от своего друга, смотрит на происходящее с каким-то легким раздражением.

Глава 4

- Она? – я вопросительно вскинула брови и посмотрела на северян.

- После поговорим, - ответил Варг. – Здесь оставаться не стоит. Давай вернемся в твой дом на болотах…

- Я не сдвинусь с места, пока вы мне все не объясните, - заупрямилась я, но Ингвар, рассмеявшись, подошел ко мне и подхватив на руки, с легкостью перекинул через плечо, давая понять, что обсуждению это не подлежит.

- Пусти, ирод! – крикнула я и хорошенько приласкала воина кулаком там, где сумела достать. Но ему мои удары были не больнее, чем медведю комариный укус.

- Вижу, благодарности продолжаются, - рявкнула я и принялась извиваться в руках мужчины. Он деловито крякнул и прижал меня к плечу, да так сильно, что дергаться я перестала, со злостью подумав о том, как мог мне понравиться такой вот грубиян?

- Дойдем до болот, отпущу, - по-доброму сказал Ингвар и со мной на плече покинул дом.

Оглянувшись на Варга, я заметила, как он достал из-за пояса тугой кошель, вынул из него несколько монет, сверкнувших золотым боком, и бросил на стол, прямо перед Ягодой я Лелей, велев:

- Когда знахарь ваш очнется, ему отдадите половину. Вторая вам, за заботу.

Девки не будь дурами, монеты сгребли ловко, а Варг пошел за Ингваром и вместе мы покинули дом Бояна.

Когда мы вышли во двор, я увидела, что северян там уже поджидали. Боян подсуетился, не иначе. Умеет ловко бегать когда хочет, подумала с насмешкой. И пузо знатное не помеха!

Староста привел всех молодых мужиков из деревни к своему дому, и теперь они стояли у ворот, вооруженные кто вилами, кто топорами. У одного, молодого охотника Чтимира, я заприметила в руках натянутый лук. Стрела была направлена на одного из северян.

- Это они! - сказал гневно староста, указывая рукой на своих гостей. - Они только что убили нашего Скурата, а эта Лада их и привела, чтоб ей неладно было, девке болотной!

Гневный взгляд старосты был обращен на меня, висевшую за плечом Ингвара. Северянин будто нарочно встал так, чтобы мне было все отлично видно.

И то, что я видела, радости не добавляло.

Я перевела свой взгляд на Чтимира, зная, что в этой воинственной толпе он самый главный, так сказать забияка. Чтимир был хорошим охотником, но человеком он был поганым. Я не особо надеялась на то, что меня кто-то послушает, но все же решила попытаться. А для этого мне было крайне необходимо не висеть на плече чужака мешком, а стоять на своих двоих.

- Пусти, - зашипела в ухо Ингвару, удерживаясь от желания укусить северянина. Очень уж он обидел меня. Да и Варг тоже хорош!

Я их и в деревню привела, и старика к ним позвала. А они?

Дел натворили, да еще и меня на плечо, будто добычу какую!

- Пусти, кому говорю, - уже громче велела я, так, чтобы и второй услышал.

Варг и услышал. Не глядя на Ингвара, приказал:

- Поставь Ладу на ноги.

Ингвар с неохотой послушался. Я оттолкнула его руки, оправила одежку и, бросив быстрый взгляд на окна старостиного дома, в которых виднелись лица Бояновых дочек, развернулась к воротам и посмотрела на деревенских.

Они стояли, готовые идти в бой. Видимо, решили, по наивности, не иначе, что количеством возьмут двоих вооруженных северян.

Глупцы! Да эти двое, при желании, вырежут всю деревню вместе со скотиной и собаками. А мне ой как не хотелось такого ужаса. В чем-то Боян был прав. Это я привела северян сюда. Промолчала бы о том, что знаю про поселение, глядишь, не пошли бы дальше через болота. Вернулись бы домой, или еще куда подались. А так…

Виновата, что и говорить. Значит мне и расхлебывать эту кашу.

- Послушайте, - обратилась я к жителям деревни, - Скурат ваш жив и здоров. Если не верите, можете сами пойти в дом Бояна и убедиться, что дед просто спит…

- Спит? – спросил Чтимир, грубо перебив меня. - Что ты несешь, болотница! Боян нам все рассказал о том, как эти северные колдуны нашего знахаря замучили.

- Ого, - тихо произнес Ингвар, - мы уже колдунами стали! – в его голосе чувствовалась улыбка.

- Жив он и здоров! Ступайте, проверьте! – крикнула я. – А мы уйдем.

- Мы? – насупился дед Босата. Он повернулся к деревенским и руками всплеснул, словно птицей был и взлететь собирался. – Ишь, девка-то этих иродов уже за своих приняла! Мы, говорит, видите ли!

- А че с нее взять! С девки-то глупой! – рассмеялся кто-то, я не увидела кто. Стоял потому как за спинами остальных мужичков. – Наобещали злата серебра, вот она и старается.

Я стиснула зубы, едва не задохнувшись от обиды. Все деревенские ко мне бегали, когда беда была. Всех привечала. Никому отказа не было. И платы не брала, если сами не оставляли ничего.

Вот как они мне благодарны!

- Пропустите нас, мы уйдем, и вы все останетесь целы, - сказал Варг спокойно. Он не пытался убедить мужиков в своей правоте. Он был не из тех людей, что уговаривают и просят. Только не он. Варг мог только приказывать. И сейчас он смотрел на Чтимира сверху вниз. Ухитрился как-то сделать так, чтобы охотник, да и все, кто рядом стоял, почувствовали это превосходство.

За нашими спинами из дома выскочили дочери старосты. Боян махнул им рукой, чтобы уходили обратно в дом. Ягода попыталась было воспротивиться, ей стало любопытно посмотреть, что дальше произойдет, но более хитрая Леля уволокла сестру обратно в дом. Мне тут же стало не по себе. Ощущение беды накрыло темным покрывалом.

Я бросила быстрый взгляд на Варга, затем на Ингвара. Северяне стояли готовые к бою, если придется драться. И едва за дочками Бояна закрылась дверь, как Чтимир спустил стрелу.

Я не успела ничего понять, когда ладонь Ингвара, стоявшего рядом, толкнула меня и я, взмахнув руками, повалилась в снег. Когда Варг успел достать свой меч, я тоже не успела разглядеть, но нацеленная ему в грудь стрела была отбита северянином единым взмахом его оружия.

Я села на снегу и достала свой нож. Затем вскочила, глядя, как Чтимир, отбросив свой лук, бросился на Варга, выхватив из-за пояса топор. Еще несколько мужиков из деревни последовали его примеру, и только Боян нырнул за изгородь и теперь выглядывал оттуда. Я ничем не помогла северянам – нападавших они расшвыряли как котят. Это и боем даже назвать было нельзя. Все закончилось, даже не успев толком начаться. Всего мгновение и местные вояки уже лежат в снегу, отплевываясь кровью и стеная. Ингвар, не удержавшись, напоследок заехал ногой в лицо Чтимиру и носком сапога отшвырнул его топор.