Босс с секретом

Глава 1

Павел

Укусите меня!

Вот что-то подобное возникает у меня в голове, когда приходится разгребать проблемы по работе, но прямо сейчас я чувствую примерно то же самое. Остаётся надеяться, что не произнёс этого вслух. Хотя, смотря на малышку напротив, думаю, что не возражал, если б она меня куда-нибудь укусила.

Зайдя сегодня в офис, я думал только о работе. В целом нормальное для меня состояние. Отец с братом сослали меня в Нижний разгребать проблемы, поэтому голова забита только проектами и отчётами. Так вот, зайдя в офис, я вовсе не заметил хрупкую брюнетку в приёмной. Думал про нового ассистента, да и то в контексте накопившихся дел, которые ему (ассистенту) придётся разгребать. Теперь вот смотрю на эту девушку и не могу вспомнить, зачем мне понадобился Матвей Сергеевич, глава филиала «Гаранта».

Девушка поднимает голову, наверное, чтобы поздороваться, и не могу игнорировать её прямой взгляд. Наши взгляды в итоге пересекаются, и я, кажется, вижу отголоски того же фейерверка, что сейчас происходит в моей голове.

О да, малышка, я точно могу прочитать это по твоим глазам. Такой типичный женский взгляд – призыв и интерес. Уверен, я смотрю на неё точно так же, аналогичной версией мужского взгляда.

Против воли начинаю улыбаться, а девушка краснеет, и я следую за её румянцем: скулы, изящная шея и ниже… за расстёгнутый воротник простой светлой блузки. Мне бы очень хотелось посмотреть, что там скрывается за пуговицами, но…

Молчание итак затянулось, поэтому протягиваю руку, чтобы представиться, а брюнетка смотрит на мою ладонь и медлит, так что я разрываюсь между лёгкой досадой и приятной польщённостью.

Наконец, со смущённой улыбкой она жмёт мне руку. Её ладошка слегка влажная: нервничает, поди. А я ощущаю непонятный импульс – дёрнуть её за руку и притянуть ближе.

Варганов, ты с ума сошёл? Что за странные желания?

– Здравствуйте, я Вероника, – так тихо, что едва слышу; она откашливается и увереннее повторяет. – Вероника Колесова, но можно просто Ника или Вера, как удобнее.

– Вам что ж, всё равно, как вас будут называть? Вера? Или Ника? Это как две разные Вселенные.

– За двадцать четыре года привыкаешь к любому сокращению.

Пожимает она плечами, а затем краснеет пуще прежнего, видимо, осознав, что оговорилась и выдала возраст. Ну не переживай, птичка, я бы всё равно посмотрел его в твоём личном деле.

– Тогда Ника? – улыбаюсь ей, надеясь, что моё природное обаяние и доброжелательность как-то смягчат ситуацию, но она, кажется, нервничает ещё сильнее.

Ах да, я же всё ещё держу её за руку. Так что приходится нехотя выпустить её ладошку.

– Паш, ты уже здесь? Быстро ко мне!

Это Матвей Сергеевич выглядывает из своего кабинета, а я уж, по правде говоря, забыл, что шёл к нему.

Так, надо сосредоточиться на цели разговора, а то я что-то совсем потерялся.

– Хотел обсудить дела «Экспресса», есть у вас пять минут? Возник ряд вопросов.

– Пять минут? У меня есть десять, а было б аж целых пятнадцать, если б ты сразу зашёл!

Матвей Сергеевич, вроде как, и возмущается, но я-то вижу по его хитрой роже, что этот матёрый прохиндей подкалывает меня, посматривая на Веронику.

Нику… тут же поправляю я себя. Моего здешнего нового ассистента.

Повернувшись к Нике, я прошу:

– Можете подождать меня в моём кабинете? Или обустроиться в приёмной. Стол в полном вашем распоряжении.

Сам говорю, а сердце вдруг ухает и начинает стучать так быстро, будто я подросток со взрывными гормонами, а не взрослый двадцатишестилетний мужчина с активной половой жизнью.

– Мы сегодня целый день убьём на дела, так что готовьтесь, а я скоро подойду, договорились? – зачем-то спрашиваю в конце.

Я снова адресую ей свою улыбку – даже не специально, а она кивает и выбегает из приёмной, и я прикладываю максимум усилий, чтобы не пялиться на её задницу, обтянутую тёмно-синей юбкой.

Прекрасно знаю, что про меня и мои отношения с коллегами женского пола ходит немало сплетен, Матвея Сергеевича точно уже просветили, так что не хочу усугублять ситуацию. Не ровен час, ещё станут обсуждать, что у братьев Варгановых это на генетическом уровне – романы с подчинёнными. Отношения Кирилла и Лизы уже наделали порядком шума в фирме.

– Тебя, Паш, что-то забавляет? Или у меня еда между зубов застряла?

Матвей Сергеевич, как всегда прямолинеен до тошноты, ещё и подозрительно смотрит в мою сторону, когда сажусь напротив него за стол.

– Прошу прощения, – бормочу, надеясь, что мои попытки придать лицу нейтральное выражение не провалились.

– Ну что там с «Экспрессом»?

Матвей Сергеевич, вроде, нормальный мужик, но пылит иногда и резок, только меня после работы с братом уже ничем не проймёшь. Разговаривать с Кириллом иногда, что биться головой о закрытую дверь, он не признаёт ничьего мнения, кроме своего собственного, ну, и отцовского, быть может. И так было с самого детства. Моё счастье, я научился с этим жить и взаимодействовать.

Глава 2

Ника

Да, что-то погода в Нижнем Новгороде меня не радует. Я живу здесь уже полторы недели, на дворе июль, а на улице, будто глубокий октябрь. Хуже дождя только ветер, выламывающий спицы у зонта. Может, это просто год такой? Хотя, уезжая из дома, я просто помирала от тамошней жары. Одно радовало: Нижний – не Владивосток и здесь нет таких перепадов высот. Только улочки узкие в центре и автомобилисты хамы. Вот очередной практически окатил меня, разбрызгивая воду из лужи во все стороны.

Однако я влюбилась. Город и история, старые здания, Волга – один берег высокий, другой пологий: ширь, простор и красота. Ирина с моей «старой-новой» работы пообещала, что мы обязательно съездим с ней в область, у её родителей дом в Сарове, так что у меня намечалась экскурсия. Та же Ирина с уверенностью гидрометцентра обещала, что погода скоро наладится, так что, наверное, стоило ей поверить.

Моя квартира с трёхметровыми потолками в старом здании находилась в спокойном районе, недалеко от офиса «Гаранта». Но всё равно пешком до работы было не добраться. Приходилось ехать или на метро, или наземным транспортом. В целом Нижний мне казался каким-то эклектичным: он будто бы и застыл в веках, но в то же время устремлялся в будущее. Со старинными каменными зданиями, а кое-где попадались даже деревянные дома, соседствовали современные постройки.

С каждым днём на работе становилось всё оживлённее. Все шумели по поводу грядущих кадровых перестановок, но никто не понимал, с чего вдруг «самый главный босс» решил встряхнуть филиал, ещё и посылая сюда одного из своих сыновей. Та же Ира шутила, говоря, что парня отправили в ссылку.

Сегодня утром я пробиваюсь сквозь толпу у проходной.

– С конференции из столицы вернулись, – поясняет Ира, увлекая меня за собой.

Я ей безумно благодарна, потому что под ложечкой начинает подсасывать от перспективы пожимать руки каждому новому лицу и представляться: «Здравствуйте, я Вероника из дальневосточного филиала, приятно познакомиться, а вы из какого отдела?» Примерно то же самое происходило на прошлой неделе, так что голова итак шла кругом от обилия новых имён и лиц, которые приходилось запоминать.

– Давай по кофе? – предлагает Ира, и я киваю, хотя, на самом деле, больше всего хочу сесть за свой стол и зарыться в гору бумаг, чтобы никого не видеть.

А ещё мне кажется, это какая-то бредовая офисная традиция – пить кофе с утра. Вот я бы, например, не отказалась от чая или стакана апельсинового фреша. Это, на мой взгляд, бодрит и заряжает энергией лучше хвалёного кофеина.

Анна, ассистент директора, материализуется возле нас и дружелюбно поглядывает в мою сторону. Мы с ней неплохо общаемся, и я чувствую, что мы в чём-то похожи. Не только внешне, так как обе темноволосые брюнетки, но и по характеру.

– Матвей Сергеевич вернулся, Ник, и он хочет с тобой поговорить.

Насколько я знала, Матвей Сергеевич был близким другом самого владельца, вероятно, ещё со школы. То, что мне удавалось его избегать с момента своего перевода, скорее, удачное стечение обстоятельств, потому что, как сказала Ира, обычно он сидит в своём кабинете безвылазно, как приклеенный к стулу, и раздаёт поручения направо и налево.

В целом в офисе царит какой-то хаос, или это я ещё не влилась в принятый здесь ритм работы.

Мы с Анной идём по коридору в направлении директорского офиса, где меня ждёт мужчина среднего возраста с тёмными волосами с проседью. Его губы улыбаются, но не глаза. Он меня изучает, я чуть ли не физически это чувствую, но, кажется, находит осмотр удовлетворительным.

– Вероника Колесова, значит?

– Да, – киваю я.

– Вы были помощником руководителя дальневосточного отделения практически год, значит?

Сглатываю и киваю.

– И как вам в этой должности? Понравилось? Как работает Аркадий Борисович?

Эти вопросы сбивают с толку, ведь я перевелась, не ожидая, что придётся проходить что-то вроде нового собеседования. Хотя, учитывая, что мы никогда не соприкасались по работе, это нормальная ситуация.

– Он работает профессионально. Эффективный специалист. Хорошо справляется с поставленными задачами и от своих подчинённых, от меня также, требует безупречного взаимодействия.

– И как? У вас получалось взаимодействовать?

– Претензий мне не предъявляли, так что думаю, да.

– Хм, посмотрим, – продолжая оценивать меня, кивает Матвей Сергеевич, – вы же знаете, что вам предстоит стать помощником Павла Максимовича? Вы в курсе, что он какое-то время работал в Европе, а потом возглавлял отдел в Питере? Может, его стиль работы отличается от того, к чему вы привыкли?

Я ещё не сталкивалась со своим новым боссом. В мой первый рабочий день он уехал на встречу, потом возвращался в Питер, а после, видимо, присутствовал со всеми на конференции в Москве. От слов директора мне и любопытно, и не по себе слегка.

– Время покажет, – аккуратно отвечаю, и, кажется, Матвей Сергеевич доволен.

Да, я не из тех, кто бросает слова на ветер. Утверждать, что я прекрасно схожусь с людьми, я тоже не берусь. Всегда надо чувствовать грань, когда оцениваешь собственные силы.

– Думаю, вы справитесь, – внезапно обнадёживает он. – Паша… он, как танк иногда, но это у них семейное. Он знает, чего хочет, и не боится это брать.

Глава 3

Павел

Проснувшись, понимаю, что меня тошнит от ванили. Это сладкий запах совсем не похож на кондитерскую приправу, он более концентрированный и густой, проникает в ноздри с каждым, даже самым аккуратным маленьким вдохом, и атакует едва очнувшийся мозг.

Приоткрыв левый глаз, смотрю на источник этого запаха – миниатюрную брюнетку в кровати рядом со мной. Обнажённая и, слава богу, всё ещё спящая. Где я её склеил? В том баре, куда меня позвал Серёга? А где сам Серый? Наверное, дома с женой-стервой.

Я аккуратно двигаюсь к краю постели, чтобы не разбудить… Катю? Карину? Кристину? Чёрт! Виски явно было лишним. Я надрался, отмечая свои первые свободные выходные в Нижнем. Иногда стоит делать перерывы от работы, иначе буду постоянно уходить в отрыв, и это войдёт в привычку.

Оглядываюсь и понимаю, что нахожусь в типичном женском жилище свободной девушки. Квартира явно съёмная, мебель тут довольно старая. На полках какие-то книги с намёком на интеллектуальность. Даже могу представить, как хозяйка идёт в кафе, захватывая с собой одну в мягком переплёте, чтобы положить её на уголок столика: пусть видят, что я «читаю».

На комоде какие-то безделушки и наши вчерашние бокалы с недопитым вином. Вот почему мне так хреново! Забыл же об основной заповеди: не смешивай, а смешивая, не понижай градус!

Рядом с бокалами огарки свечей. С ванилью! Источник навязчивого запаха найден. Когда это она успела их зажечь? Я думал, мы сразу пошли в койку, а нет… и выпили за знакомство, и при свечах посидели.

Я оглядываюсь на спящую девушку. Вполне себе привлекательная брюнетка – такие мне нравятся. С хорошей грудью двоечкой. Даже более чем хорошей, так что, может, и троечкой.

Девушка шевелится, и я думаю, что надо побыстрее уходить, а не стоять и разглядывать результат ночных похождений. Мы оба получили, что хотели. Утренняя неловкость ни ей, ни мне не нужна.

Она переворачивается на живот, так что у меня больше нет возможности пялиться на её грудь с тёмными сосками, и я подбираю свою одежду, кошелёк и телефон, проверяю, на месте ли ключи от квартиры. Всё там, где и должно быть. Вижу разорванную упаковку от презерватива. Ну, и тут не напортачил. На самом деле, мозг у меня всегда включается, когда дело касается безопасного секса.

Телефонами мы не обменивались, и, навряд ли мне это нужно, как и ей. Так что я спокойно выхожу из квартиры на улицу. Всё же я не был вчера настолько пьян, чтобы не понять, в каком районе нахожусь. Не так далеко от центра.

Вызываю такси по приложению в телефоне и с удовольствием устраиваюсь на заднем сиденье, когда машина приезжает.

К восьми утра я уже полностью готов. Освежился в душе, побрился и облачился в любимый костюм: тёмно-синий из отличной ткани. За руль сегодня не полезу. Поэтому опять вызываю такси и еду в офис.

С усмешкой вспоминаю разговор со своей помощницей до отбытия из Питера. Лариса всегда предугадывала мои поступки и слова. И по понедельникам часто встречала во всеоружии – с чаем и списком дел, который уже лежал на столе к моему приходу.

– Хорошие выходные? – с улыбочкой спрашивала она, а я лишь качал головой, думая, что Лара читала меня, как открытую книгу, и это несколько смущало.

– Неплохие, могли быть и лучше, – усмехался обычно в ответ.

Это не было какое-то глупое голливудское кино, где между боссом и ассистентом завязывается дружба до той степени, что она забирает его надравшимся из клубов и не забывает захватить вещи из химчистки. Я был самостоятельным мальчиком с тех пор, как родители отправили меня учиться уму-разуму за границу. А секс на одну ночь и гулянки – ну, да, случались. Я ведь нормальный мужчина и мне надо как-то снимать стресс. Когда ещё гулять, как не молодым?

В последний раз Лара спросила, как я буду обходиться без неё, но я лишь рассмеялся, отвечая, что я взрослый парень и справлюсь. У нас с ней были прекрасные отношения, без всякого флирта и намёков. И странных ощущений… как, например, тех, которые вызывает у меня моя нынешняя ассистентка.

Ника…

Ника

Когда я вхожу в кабинет Варганова, у меня в руках две чашки с чаем: чёрным и зеленым. Я не уверена, какой именно он бы сейчас предпочёл. Я то сама пью любой.

Павел кивает и чуть ли не залпом выпивает зелёный чай. С огромным трудом я не морщусь. Чёрт, он же горячий, но, кажется, моего босса это ничуть не смущает.

Мы просматриваем график работы, меняем приоритеты, а шеф хмурится всё сильнее и сильнее. Когда же начинает просматривать бумаги у себя на столе, пытаясь найти нужные, и пинает тумбочку с документами, я вздрагиваю. Кем бы ни была эта Варвара, её звонок явно босса взбесил. Ещё и это обращение «сладенький».

Смотрю на Павла, а он вовсе не выглядит «сладеньким», скорее грозным и раздражённым. Готова биться об заклад, если его поцеловать, то будет даже горько. Господи, о чём я вообще думаю?

Приходится себя одёрнуть и запихнуть предательские мысли подальше.

А то, что Павел пнул тумбочку, – больше похоже на неконтролируемый приступ агрессии, но я помню предупреждение Матвея Сергеевича о своеобразном темпераменте моего нового шефа.

Поэтому откашливаюсь и аккуратно предлагаю:

– Павел, может, это прозвучит странно, но… вы сегодня как-то встревожены и… напряжены больше обычного. Я могу чем-то помочь?

Глава 4

– Почему нет? – киваю, стараясь звучать более уверенно, чем себя чувствую.

– Главное, что никого не смущает, что сегодня понедельник, – шутит Варганов и ведёт меня к пабу «Юнион Джек».

– Знаешь, эти современные бары: куча коктейлей, новомодные названия, прочая чушь, а тут мне нравится. Практически настоящий паб, даже красная телефонная будка имеется, будто мы в старой доброй Англии.

Уже внутри я оцениваю интерьер, смеясь, показываю на стену, где висит портрет Брюса Уиллиса с эполетами и мальтийский крестом.

– Ионит, не иначе, – хихикаю я.

– Девушка, да вы не только умная, но ещё и начитанная, – широко улыбается мне Павел.

– В школе любила историю, – скромно признаюсь, отдавая Павлу пиджак.

В пабе тепло и мне он уже не нужен. А ещё здесь полумрак, нормальный для баров. Темнота искажает лица, люди кажутся моложе и раскрепощённее.

Мы спускаемся по лестнице и поражённым «вау» я оцениваю огромную стену за баром от пола до потолка усеянную всевозможным алкоголем. Выбор реально громадный и размах впечатляет.

В зале есть небольшое пространство для танцев, но, поскольку сегодня понедельник и время относительно ранее, никто не танцует. Часть посетителей устроилась на уютных кожаных диванах, часть крутится у грандиозной стойки, к которой мы и направляемся.

Павел приветствует бармена по имени, значит, уже бывал здесь.

– Ром, привет, приятель. Как дела?

Улыбчивый бармен интересуется, чего мы хотим, и Варганов даёт команду «как обычно».

В темноте паба волосы Павла выглядят практически чёрными, вижу, что он ерошил их сегодня многократно, мне тоже хочется пройтись по ним пальцами, то ли пригладить, то ли навести ещё больший беспорядок.

У бара внезапно возникает много людей, и Варганов придерживает меня, рукой отстраняя посторонних. Мы стоим так близко друг от друга, что даже сквозь посторонние запахи помещения я улавливаю аромат его парфюма, который чуть не сбил меня с ног ранее.

– Ника? – он вопросительно смотрит на меня, так будто уже некоторое время пытается привлечь моё внимание. – Ты что будешь?

Его приветливая улыбка приятно контрастирует с важным деловым видом, слегка угрюмым, в котором он пребывал прошлую неделю.

– Какой-нибудь коктейль. Можно, мохито. Прости, я пиво не очень, – как бы извиняясь, улыбаюсь я, незаметно для себя самой «соскальзывая на «ты».

– Здесь отличное пиво, – пытается меня переубедить он, но я отрицательно мотаю головой, пока Варганов не сдаётся. – Ну, ладно.

Как только наши напитки готовы, Павел ведёт нас через зал к свободному столику в нише. Мы оказываемся скрытыми от лишних взглядов, да и тут можно спокойно поболтать, тогда как в остальной части паба шумновато.

Я оцениваю, что Варганов чувствует себя везде, как рыба в воде. Вероятно, это так легко и приятно, быть везде своим. И в метро, и в пабе, и в собственном кабинете успешной компании.

– Бэкхем, и тоже в мундире, как мило, – бормочу я.

Паша оборачивается и смотрит на очередной стилизованный портрет.

– Любишь футбол? Странный вопрос, наверное, к девушке.

Мне хочется перестать краснеть каждый раз, когда он ко мне обращается, но это пока только мечты.

– Ну, почему странный… считаешь, это мужская игра? Знаешь, в школе я часто стояла на воротах.

– А почему на воротах?

– Бегаю медленно, а ловлю и отбиваю хорошо. Хотя я не эксперт, конечно, – начинаю заикаться.

– Питер без футбола уже не представить, мы с друзьями любим на матчи ходить.

– Ну, тут в Нижнем тоже неплохой стадион, вроде.

– Надо бы оценить? – небрежно спрашивает он, а я пытаюсь убедить себя, что это никакой не флирт, а просто обронённая фраза.

– Я не очень-то слежу за расписанием игр, – отвечаю следом, и никакого продолжения не следует.

«Чёрт, да он просто поддерживает разговор, идиотка!»

Варганов делает глоток пива, и я стараюсь не смотреть на его губы. Но его язык снимает пену с губы, и я утыкаюсь в свой мохито, вытягивая через трубочку мелкий лёд так, что зубы сводит.

Блин, там, на дне, много алкоголя. Порция сладкого рома растекается внутри с обжигающей мягкостью. И я слегка расслабляюсь. Так, что с удовлетворением вздыхаю.

– Вкусный? Бармен не зажимает ингредиенты, – ухмыляется Варганов. – Ну как я слышал.

– Ты не пробовал коктейли у него?

– Ника, ты можешь меня представить с фруктовым коктейлем? Или бокалом дайкири? Сексом на пляже? Космополитеном? – посмеивается Павел, и я пододвигаю свой мохито к нему поближе.

– А ты попробуй. Попробуй, – смеюсь я. – Обещаю, никому не расскажу, что ты это пил.

Уголки его губы приподнимаются в самой сексуальной усмешке, которую я когда-либо видела.

– Ладно, чёрт с тобой, давай.

Смотрю, как он подносит мой бокал ко рту. Его губы касаются стекла именно там, где были мои всего несколько секунд назад.

Глава 5

Паша

Эта долбанная автосигнализация будит меня на самом интересном месте. Она воет всё громче и громче, и образ Ники из моего сна становится с каждой секундой призрачнее.

Чёрт, а так всё прекрасно развивалось: мы как раз были посреди моего кабинета на рабочем столе. Бумаги сброшены к чёрту под ноги, клавиатура отодвинута в сторону, мышь улетела в неизвестном направлении. Ника из моих фантазий как раз обхватила меня ногами за талию, а её пальчики расстёгивали пуговицы на моей рубашке, пока я подбирался к манящему алому рту. Такому сладкому и сочному.

А теперь… приходится возвращаться в реальное серое утро с нереальным стояком.

Хотя, если бы не вопли сигналки, я б спустил во сне, как какой-то зелёный подросток.

С разочарованным вздохом открываю глаза. Вопли, наконец, прерываются, и всё, что я слышу – обычные звуки улицы ранним утром. Окно нараспашку, и свежий ветер гуляет по спальне.

Лежу, пялюсь в потолок и приказываю себе успокоиться. Член категорически с этим не согласен, но, в конце концов, мы договариваемся.

Ника из сна машет мне ручкой и растворяется в небытие. Потому что… потому что в реальности всё намного кошмарнее, чем я могу себе представить.

Мозг быстро заполняется картинками вечера накануне, они будто грёбанная автопрезентация на экране компьютера шлёпаются одна поверх другой.

В висках стучит – второй день пьянки моя бедная голова не выдерживает; плюс я опять намешал всего, чего только можно намешать. Ещё и эти проклятые бабские коктейли. Не зря я их всегда избегал. А подшучивающей надо мной Нике не смог отказать.

Ника…

Не понимаю, как докатился до такой жизни. Что вообще это было? В одну минуту мы стоим и болтаем, а в другую – мой рот пытается поглотить её губы.

Сочные, нежные, податливые… Она же ответила, она откликалась, я всё чувствовал.

А какая у неё текстура кожи: бархатная. Шея пахнет просто потрясающе – это её природный аромат и лёгкие духи.

Вот блин… член снова оживает.

Остаётся вспомнить, как Ника меня отталкивает, и это работает. Чувствую себя полным ничтожеством. Я не какой-то там босс-который-юбки-не-пропустит. Секса в моей жизни достаточно, и я не стремлюсь трахать всё, что движется. Но… к Нике меня тянет, как магнитом.

Блин, Кирилл также себя чувствовал, когда у них с Лизой завертелось?

Хотя… как я могу сравнивать себя и брата? Там теперь всё серьёзно, мать очарована Лизой и уже о внуках мечтает.

Но к Нике меня влечёт… Влечёт же? По крайней мере, я так считал. Весь вчерашний вечер я ловил её взгляды на себе, а когда застукал Нику за чересчур пристальным разглядыванием, она так очаровательно покраснела, что мне захотелось её обнять и попробовать на вкус этот розовый оттенок, ползущий со щек по шее и груди. Нас же тянуло друг к другу, мне ведь это не привиделось?

Помимо прочего я помню, что она мне сказала, как рассердилась, как оттолкнула. Это естественно, такая нежная и порядочная девушка, как Ника, должна держаться подальше от офисного негодяя вроде меня. Она ведь дала понять, кем меня считает на самом деле. Своим боссом, упрямым холостяком, неисправимым бабником. И ведь она права… Я и есть сын владельца, холостяк и бабник. И вчера мне действительно хотелось её трахнуть. Одними поцелуями в шею дело бы не ограничилось. А утром мы бы встретились на работе, а там… Неловкость… неудобство… ожидания… Продолжения бы всё равно не было. Её бы ждало сплошное разочарование, а меня – ненужные женские претензии. Потому что с такой девушкой, как Ника, сделать вид, что ничего особенного не случилось – не получится.

Думая, что хватит уже заниматься самоанализом, я встаю с кровати и потягиваюсь. Видимо, всю ночь продрых в одной позе, мышцы жаждут разминки. Надо в зал заглянуть, а то всю прошлую неделю было некогда.

Взгляд скользит к часам на стене. Спасибо орущей сигналке. Хоть не проспал.

Пока привожу себя в порядок и завтракаю, не могу отделаться от чувства вины. Мысли так и крутятся, не переставая, вокруг моей ассистентки. Ника только переехала в Нижний, как и я. Но у неё здесь никого нет. А я, вместо того чтобы стать ей другом или просто вежливым и понимающим начальником, попытался воспользоваться её доверием. Вероятно, я заслуживаю все не особо лестные слова, которые она выдала в мой адрес.

К моменту выхода из дома осознаю, что всё предельно просто: она мой ассистент, а значит – не та женщина, которую я могу трахнуть и забыть о ней. Вот об этом мне стоит вспоминать каждый раз, когда член захочет со мной поспорить.

Тогда почему её аромат, волосы и бездонные глаза – всё, о чём я могу сейчас думать?

Ника

Я закрываю дверь старой родительской квартиры, выхожу из подъезда и замедляю шаг, потому что взгляд утыкается в высокий мужской силуэт, стоящий в тени сиреневого куста.

– Ты сбежала! – обвиняет меня его грубый голос.

Конечно, я сбежала. После того, что произошло между нами, разве могла я оставаться рядом с ним? Я не была ни сильной, ни храброй, ни отчаянной.

– Я с тобой разговариваю! Посмотри на меня! – он злится, выходит под тусклый свет фонаря, хватает меня за плечо и дёргает на себя, потому что у меня нет желания даже просто смотреть на него. От его касания я вздрагиваю.

Глава 6

Остаток утра я пытаюсь отвлечься работой, но вот беда: цифры не желают складываться в отчёты, ответы на письма выходят какие-то расплывчатые, на телефонных звонках я вообще подвисаю с реакцией. Даже то, что требует моего неотложного внимания, никак это внимание не может заполучить. Всё, о чём я могу думать – о темноволосой девушке, сидящей по ту сторону двери.

Дверь, кстати, по обыкновению приоткрыта. Так что я то и дело улавливаю её спокойный ровный голос, когда она отвечает на звонки. А так же более мягкий и дружелюбный, когда в приёмную заходят то Ира, то Анна, то кто-то ещё из персонала.

Ника всё ещё злится на меня? С виду, вроде, спокойная, но слегка нервозная. Нервозная, потому что собирается что-то сделать или потому что я ей неприятен, и она вынуждена сидеть и работать на меня? Сегодня и дальше? Может, она запросит очередной перевод? Может, уже написала письмо в отдел кадров?

Внезапно понимаю, что её решения и перспектива работы без ассистента меня даже не пугают. Намного важнее понять, что она думает, как чувствует себя этим утром.

– Варганов, хватит уже, – бормочу себе под нос.

Если честно, я не из тех людей, которые зацикливаются на одной вещи. Не в моих правилах гонять мысль по кругу, пока она не истощит тебя до состояния оголённого нерва.

Только не с Никой. Моё спокойствие тут не работает.

Мне уже даже не смешно. Мы познакомились неделю назад, я вообще ничего о ней не знал и не знаю до сих пор, ну, кроме некоторых фактов, в том числе подчерпнутых из её личного дела.

Вчера моя пьяная ошибка чуть не довела нас до греха.

Я активно тру ладонями глаза, будто бы это простое движение может вытравить образ смеющейся Ники из моей головы.

А ты попробуй. Попробуй. Обещаю, никому не расскажу, что ты это пил.

А я бы хотел попробовать и сладкий коктейль, и Никины поцелуи на вкус.

Возвращаюсь к электронной почте. Приходит приглашение на встречу по делу «Экспресса», так что пятница у меня намечается непростой. Как же маленькой Нике удалось обо всём договориться? Через Аркадия Борисовича… хм…сколько там ему лет? Почему он её послушал? Может их связывает что-то больше, чем работа?.. Или не может?..

Мне надо немедленно прекратить!

Я готов взорваться от раздирающих противоречий. Почему мои мысли постоянно возвращаются к Нике? Какая мне разница, что её связывает и с кем?

Вероятно, дело в моём эго! Всё же я не привык к отказам, как бы самоуверенно это не звучало. Прекрасно понимаю, как на меня реагируют женщины, я постоянно получаю подтверждение своей привлекательности от них. Я не охочусь за девушками и никогда не охотился. Ну, если бы хотел серьёзных отношений, я бы вёл себя иначе, но ведь я их не хочу. Мне они просто сейчас не нужны. Секс без обязательств – вот и всё, что я готов предложить и взять, потому что физиологические потребности и их удовлетворение никто не отменял.

Так что я не привык к отказам, не привык, что девушки отвергают меня и кричат о том, кто я такой и чего стою.

Ну, будем считать, что это опыт такой. И эта одержимость Никой – всего лишь временное неудобство.

Это очень бы всё объяснило.

А вечером я схожу в бар с Серёгой, склею какую-нибудь сговорчивую красотку, и всё вернётся на круги своя. Внимание женщин и секс. А Ника и мой провал останутся в прошлом.

Тихий стук в дверь выдёргивает меня из раздумий. Невольно вздрагиваю и вскидываю взгляд. Ника стоит на пороге со вскинутой рукой. Вероятно, стучала об дверной косяк.

– Ты что-то хочешь? – спрашиваю, и моё тело мгновенно реагирует на такую невинную, в общем-то, фразу.

Потому что воображение дорисовывает всё, что может скрываться за этими словами.

– Ну, то есть, чем я могу тебе помочь? – тут же исправляюсь, слегка заикаясь.

Да что ж за хрень со мной творится?!

Пока я тут сижу и анализирую своё поведение, Ника невозмутимо подходит ближе и опускает передо мной какие-то бумаги.

– Подпиши здесь, пожалуйста.

Сознательно или нет, но она обращается ко мне на «ты», и я решаю, что не все достижения прошлого вечера я похоронил безвозвратно.

Дрожащей рукой подписываю документы, предварительно пробежавшись по тексту по диагонали. Всё-таки профессионализм не вытравишь, даже если грозит эмоциональная нестабильность.

– Спасибо, – ровным голосом благодарит Ника и уходит.

Этот её отстранённый прохладный тон мне не нравится. Он какой-то неправильный. Мы ведь работаем вместе, и я хочу, чтобы мы действовали слаженно, как одна команда. Недопонимания и обиды я привык искоренять сразу. Люблю, когда в работе всё без околичностей: чётко, предельно понятно и искренне. Потому что работа – это огромная часть моей жизни, даже не потому, что бизнес рано или поздно полностью отойдёт нам с братом. Да и в принципе я не люблю испытывать дискомфорт. А кто любит?

Ника хороший человек. И сотрудник отменный. Вчера мы весело проводили время, пока я всё к чертям не испоганил. Мы же можем оставаться друзьями или кем-то вроде них?

Моя сестра, Соня, пыталась не раз мне внушить, что с девушками можно не только спать, но и просто по-приятельски общаться. Обычно я отмахивался и отшучивался, но с Никой всё иначе. Мне бы хотелось узнать её поближе, как человека, а не только, как женщину.

Глава 7

Ника

– Погоди-погоди, я тебя правильно поняла?

Удивлённые лица Наташки и Эдика смотрят на меня с экрана смартфона. Мы болтаем по видеосвязи через мессенджер. У меня вечер, а у них уже за полночь. Эти братец с сестрой мои самые близкие друзья во Владике, и мне их сейчас очень не хватает. Хвала всем богам, точнее, изобретателям современных девайсов. Они за много километров от меня, а простого нажатия кнопки хватает, чтобы через несколько секунд мы уже начали болтать. Как раньше люди обходились письмами и телеграфом, а до этого – голубиной почтой и гонцами? Жуть, а не средства связи.

– Ника, ну ты даёшь! – усмехается Эдик. – Ты там меньше месяца, а уже успела и задницу босса прикрыть перед начальством, и соблазнить, и сердце ему разбить.

– Ты звучишь, как цыганка-гадалка, – фыркает Наташа на своего брательника.

– Павел сам большой начальник. В принципе, он бы и без меня всё разрулил. Не перегибай, – сквозь зубы бормочу я.

– А что насчёт второй части? Где вы мило надираетесь в баре, а потом он тискает тебя на лестничной клетке? – хихикает Ната.

– Всё было не так. Никто меня не тискал.

Я как бы и недовольна, но и безумно скучаю по этой парочке и по их постоянным шуточкам.

– Мы так это поняли из твоего рассказа, да Эдик?

– Да-да, – тот горячо соглашается с сестрой.

– Я его не соблазняла. Вы же знаете, я не стала бы так делать ну… понимаете же сами. Мы просто выпили немного. И всё… запуталось как-то само собой.

Наташка скептически приподнимает бровь.

– Хватит оправдываться. Лучше расскажи, какой у тебя босс? Он горячий, да? А фотка есть? Кинь посмотреть. Или имя скажи, я сама погуглю.

– Ты что, серьёзно будешь гуглить моего шефа? И вообще не думаю, что Эдику очень интересны эти разговоры про горячих боссов.

Мои мысли невольно перемещаются в вечер, когда тёплая ладонь Варганова легла на мою щёку, а губы коснулись шеи с нежностью и обещанием продолжения, если соглашусь. Ох, как мне хотелось согласиться, тем более, когда его рука так сжимала мою талию, что покалывание между бёдер просто становилось невыносимым.

– Но ты же сама стала рассказывать, – вклинивается в мои мысли Эдик. – Так что я хочу слышать полную версию.

– Ладно, он очень красив и обаятелен, если ты так хочешь знать, – с издёвкой произношу я, но ведь это действительно так и есть.

Я никогда не была объектом внимания мужчин наподобие Павла Варганова. Облечённого властью, при деньгах и тонне самоуверенности, что он ни в чём не узнает отказа. Старалась их избегать, чтобы не заиметь проблем. Да, и они сами на меня как-то не западали.

– Тогда почему ты не согласилась?

– Эд, ты идиот? – одёргивает его сестра. – Потому что это всего на одну ночь…

– И что?

С мужской позиции в этом нет ничего страшного. Я его понимаю, у меня нет этих старых установок, при которых считается, что удовлетворение физиологических потребностей тела привилегия исключительно мужчины.

– Он мой начальник, нам работать вместе, – бормочу я.

– А, кроме того, что вы коллеги? – давит Эдик.

– Кроме этого, милый мой, он стопроцентный заядлый бабник и одиночка, который меняет тёлочек каждую неделю, если не чаще. Так что я не стану влезать в подобное дерьмо по многим причинам.

Друг же прессует до конца, будто бы ему реально нужны все ответы – может, так и есть?

– Ну, а общаться ты чего с ним отказалась? Он же извинился, а ты отвергла его «дружбу». Парни тоже могут дружить с девушками. Ну, это не обычная дружба, в ней всегда присутствует доля флирта. Но ведь спать не обязательно, это нормально. Мы же дружим с тобой.

– Это другое, – хмурюсь, потому что помню выражение лица Паши, когда сказала «нет».

Сказала и в следующую секунду пожалела, но, как говорится: слово не воробей.

– Послушайте, друзья мои, давайте о чём-то другом поговорим, а? Как вы там? Чего нового? Есть какие-то новости?

Эдик напрягается, и Ната тяжело вздыхает, прежде чем ответить.

– К тебе приходили.

Я понимаю моментально, кто это был, но всё же уточняю:

– Денис?

– Он самый.

Мне бы хотелось, чтобы меня это не волновало, я бы хотела забыть о нём навсегда, но он постоянно напоминает о себе. Стоит притвориться, что прошлого не существует, как оно опять появляется на моём пороге.

– Как он выглядел?

– Нормально, – это уже Эдик комментирует. – Не совсем трезвый, но себя контролировал. Лучше, чем в прошлый раз, когда я спустил его с лестницы. – Эдик не может удержать язвительную усмешку.

Я вспомнила, как он тащил Дениса за шкирку, тот едва стоял на ногах, но злость и ненависть ко всему миру прибавляли ему сил.

– И чего хотел?

– Как обычно, – выдыхает Ната с раздражением. – Где моя жена? Я хочу её видеть! Мне надо срочно с ней поговорить.

Глава 8

Конечно, в воскресенье я вскакиваю ни свет, ни заря. Провожу час в ванной, завтракаю на нервах, кусок в горло не лезет. В девять я уже у шкафа. Так и не смогла придумать, что же мне надеть. Вводные данные очень уж расплывчатые. Я встречаюсь со своим боссом, это не свидание, но больше никого из компании не будет, мы идём на художественную выставку, ещё и к его сестре. Интересно, он нас познакомит? А что я про неё знаю? Ничего…

В субботу вечером до меня дошло, что надо бы посмотреть, кто такой Бо Бартлетт. Так что пару часов я провела за изучением его биографии и творчества, заодно захватив и остальных американских художников реалистов-модернистов за компанию. Что удивительно, мне понравилось. Теперь даже интересно, какие из картин увижу на выставке.

И всё же… и всё же.

Платье? Нет… Это слишком длинное, а то слишком короткое. Юбку и блузку? Но это больше для офиса. Сарафан? Как-то не для галереи.

Наконец, решаю, что простые светлые брюки, бежевая широкая блузка и кардиган станут отличным вариантом. Крашусь я тоже сдержанно, почти как на работу. И расчесав волосы, решаю их оставить распущенными. Только перед выходом меняю решение и заплетаю в аккуратный колосок.

Последний взгляд в зеркало меня удовлетворяет.

До улицы Рождественской, на которой расположена галерея с многообещающим названием «Футуро», я решаю пройтись пешком. Улицы переполнены гуляющими, хотя, кажется, их тут всегда много и в любую погоду. Кто-то шатается по городу, кто-то зависает в многочисленных кафе. Здесь и одинокие, и парочки, и семейные: город живёт и дышит в своём ритме. Рада, что сегодня я в него вливаюсь. Мне приятно, что моя жизнь не ограничивается поездками на работу и походами в магазин. Если не буду выбираться за порог квартиры, останусь тут чужой.

Зависаю перед рядом старинных зданий, задираю голову, разглядываю их, и внезапно голос над самым ухом говорит:

– Привет, Ника, – он произносит моё имя тягуче, мягко, сладко.

Оборачиваюсь поприветствовать Пашу и спотыкаюсь на его внешнем виде. Если в деловом костюме он выглядит стильно и основательно, то тёмные джинсы и синий тонкий джемпер, расстёгнутый на две пуговицы, делают его подчёркнуто сексуальным. Я вижу загорелую кожу в вырезе джемпера, и меня посещает безумный порыв встать на носочки, дотянуться и лизнуть её.

Поднимаю взгляд и натыкаюсь на его ухмыляющийся рот.

Чёрт его дери! Неудивительно, что Варганов подумал, что после одного поцелуя и зажиманий на лестнице я свободно пущу его на порог и в кровать…

– Привет. Думала, мы встречаемся в галерее, – отвечаю я, приказывая себе не думать ни о чём запретном в отношении босса.

– Так вот она, – Паша кивает на здание на другой стороне улицы, – ждал у входа, а тут и ты идёшь.

– М-м-м… понятно. Пошли?

Он снова кивает и, взяв меня под локоть, переводит через дорогу. Мы проходим контроль по обычным билетам, и я немного удивлена, так как думала, мы попадём внутрь по пригласительным. Мне немного неуютно, потому что это начинает походить на свидание, где парень платит за девушку. Я хочу отдать свою часть, но Варганов отмахивается от меня, говоря, что сборы от продажи билетов сегодняшнего дня пойдут на благотворительность, а вечером будет аукцион.

– Тогда я тоже хочу внести свою лепту, – упрямо говорю я.

Паша указывает мне на место сбора средств, и я ненадолго отхожу, чтобы он понял, я не просто так завела разговор про социальную ответственность. Лёгкая усмешка скользит по его губам, когда я возвращаюсь.

– Ну как тебе здесь?

Я, наконец, понимаю, что напряжение меня отпускает, и я впервые нормальным взглядом смотрю на место, в которое попала. Это огромное старинное здание девятнадцатого века. Место, где современное искусство сочетается с духом истории, если верить рекламному слогану при входе. Высокие бесконечные стены, затёртые до кирпичной кладки, просторные своды, старинные барельефы и лепнина – им как будто бы ненароком предан вид лёгкого запустения. Тем интереснее в необычном интерьере смотрятся картины художника. Если честно, я заворожена. Необычная картинная галерея, не та, что в привычном понимании этого слова. Выставка небольшая, но по-своему фантастичная.

Мы переходим от одного полотна к другому. В зале тихо, хотя народу немало: то ли все такие почитатели искусства, то ли это просто не принято – болтать без умолку перед экспонатами. Мы двигаемся по кругу, Паша высказываем своё мнение о каждой картине, с интересом выслушивая и моё. Кое-какие мне знакомы, я их видела вчера в интернете.

Но больше всего меня заботит даже не современный реализм Бо Бартлетта, а чувственные губы Варганова в опасной близости от моего уха, а ещё предательская дрожь своего тела, так реагирующего на его голос и близость.

– Как тебе такой стиль? – спрашивает Павел, когда мы обходим больше, чем половину экспозиции.

– Немного странно, но, знаешь, скорее, нравится, чем нет.

Кажется, он понимает, что я имею в виду, потому что смеётся и кивает.

– Знаешь, для меня тоже это не совсем обычное искусство. Оно слишком...

– Реалистично, – усмехаюсь я.

– Да, слишком похоже на снимок с телефона. Но, оно и понятно, это же не классическая форма живописи.

Глава 9

Паша

Блин… Вероника Колесова пустила мою привычную жизнь под откос…

Я в каком-то местном клубе. Сегодня конец рабочей недели. У брюнетки, сидящей рядом со мной за стойкой, грудь четвёрочка и бесконечные ноги. Она то и дело ненавязчиво касается моей руки своей ладошкой и, опуская её, как бы ненароком чиркает по бедру. Уже больше получаса продолжаются наши заигрывания, и я знаю, что сегодняшний вечер может перетечь в жаркую ночку. Девушка зазывно посматривает на меня, и я вижу обещание и ожидание в её тёмных глазах.

Но, чёрт, каждый раз, когда эта горячая малышка касается моей руки, я вспоминаю Нику. То, как она взяла меня под локоть по пути из «Футуро» в итальянский ресторанчик. Каждый раз, когда брюнеточка надувает свои губы, привлекая к ним внимание, я вспоминаю Нику. То, как она нерешительно покусывает свою нижнюю губу, о чём-то задумавшись, или проводит по ней языком, когда что-то долго рассказывает и делает вдох, прежде чем продолжить. Каждый раз, когда девушка наклоняется и шепчет мне очередную чепуху на ухо, я вспоминаю Нику. То, как она тянет гласные, её тонкий еле заметный акцент. Он, вероятно, исчезнет со временем, но пока она звучит чертовски сексуально для моих ушей.

– Паш, а чем ты занимаешься? – тянет моя новая знакомая.

Я же опять думаю про Нику. Мне нравится, как она ко мне обращается. В основном полным именем, но иногда и Пашей называет. Это тот самый момент, когда мне нравится, как звучит собственное имя, произнесённое Никой.

– Я руковожу проектами.

Брюнеточка вопросительно смотрит на меня, потому что это действительно мало о чём ей говорит.

– Формирую команды под задачу. Ищу нужных людей.

Она улыбается, кивает и гладит меня по плечу, теперь уже даже не ненароком, а вполне себе откровенно.

– Как интересно, – мурлыкает мне на ухо. – А сейчас ты чего ищешь? Или кого?

Вот он. Карт-бланш. Мой зелёный свет. После которого можно надавить на газ и мчать всю ночь безумный секс марафон, как только доберёмся до кровати. Она обозначила своё отношение, я тоже как бы не прочь. Ведь не прочь?

Надо принимать решение. Отвести эту милашку до постели. Трахнуть как следует. Пока из головы не исчезнет навязчивый образ Ники. Или уйти из бара одному, сдаться и подрочить в душе, думая о своей ассистентке.

Твою ж… это уже даже не смешно.

От выбора меня спасает звонок мобильного. Смотрю на экран, а там имя и фотка сестры с племянниками. Я могу не отвечать, но сейчас это не звонок, а спасательный круг какой-то.

– Прости, срочный вызов, – бормочу и отхожу от бара, оставляя девушку одну.

– Привет, Сонь.

– Привет, что делаешь?

– Хотел бы я знать… – бубню себе под нос.

– Ты там в баре, что ли? Громко так. Ничего не слышу, – выпаливает Соня.

– Ну да. В баре.

– А-а-а… с девушкой? Да?

– Ну, да... вроде как. Что-то случилось?

– Да нет, мне просто скучно, домой полечу только в воскресенье. Все дела основные закончены. Вот я и подумала, может, мой старший брат хочет составить мне компанию, но… видимо, он уже нашёл себе лучшее занятие.

Мой взгляд перемещается к стойке, к предмету потенциального траханья. Она всё ещё сидит на барном стуле и поглядывает в мою сторону. Видимо, пытается понять: вернусь я или не вернусь.

– Сонь, а давай я тебе составлю компанию, а? – выдыхаю, внезапно принимая решение уходить отсюда.

– Что?

Кажется, я её шокировал.

– Я возвращаюсь к себе домой. Один. Заходи, закажем пиццу или суши. Ты чего хочешь?

– Вау… а можно и то, и другое? – смеётся Соня.

– Можно, – бормочу я, отворачиваясь от несостоявшейся любовницы на ночь и направляясь к выходу, пока та не смотрит на меня.

«Не… ну, в самом деле, Варганов, ты реально не в себе».

***

Прекрасное утро субботы. Так приятно проснуться со свежей головой. А ещё от запаха блинчиков, долетающего до меня из кухни. Чёрт, я вспоминаю, что Соня осталась на ночь. Вчера мы протусили весь вечер на диване, объедаясь пиццей и смотря тупую комедию по телеку. Как в старые добрые времена прямо.

Господи, благослови родителей, что подарили мне сестру.

– Доброе утро. – Я падаю на стул и утыкаюсь в чашку с кофе, любезно подсунутую мне под нос. – Можно мне это, – тыкаю пальцем в стопку блинов у плиты.

– Это можно, – хихикает Софья.

Минуту спустя сижу с набитым ртом и глупо улыбаюсь.

– В следующий раз блины печёшь ты, – заявляет сестра, – всю ночь слушала твой храп.

– Что? – так и не прожевав до конца, возмущаюсь я. – Я не храплю, это раз. И я не умею готовить, это два.

– Храпишь и бормочешь, словно тебе лет восемьдесят, а не двадцать шесть, братик.

– Бормочу? – с ужасом переспрашиваю я.

– Аха, бормочешь. Вот сегодня про какую-то Нику бормотал. Уж не про ту ли, с которой приходил на выставку?

Глава 10

Смотрю на курицу в духовке и ухмыляюсь. Ну какой же я молодец – выбрал самое нейтральное блюдо для готовки. Его испортить просто невозможно. Сделал всё, как в видео. Щедро натёр купленной в магазине приправой, помариновал с полдня, и вот она жарится на двухсот градусах и, судя по таймеру, почти готова. Не сложнее шашлыка.

Рис, конечно, у меня не получился, слипся весь падла в одну грёбанную кашу, но я вышел из положения: нарезал свежие овощи.

Домофон звонит внезапно, и я, видя Нику на экране с видео, открываю дверь. Быстро мою руки, пытаюсь пригладить волосы и иду открывать дверь. Приходится ещё поработать над своим дыханием, потому что с ним творится чёрти что. Я вообще целый день хожу сам не свой.

– Привет, – с улыбкой распахиваю дверь как раз в тот момент, когда Ника идёт от лифта к двери.

На ней джинсы и тёмно-синяя футболка, на локоть наброшена тонкая кофточка. Одежда очень простая и сразу видно, что из обычно масс-маркета, но Ника выглядит в ней просто отпадно. Я сглатываю невольно выделившуюся слюну.

– Привет, слушай, мы реально соседи, – улыбается она, проходя в мою квартиру. – Минут десять идти до тебя.

Да, дома у нас рядом, но мои апартаменты, вероятно, отличаются от её жилища, как день и ночь. У меня что-то наподобие лофта, не обычная студия. Пространства очень много, а кухню отделяет от гостиной лишь барная стойка.

– Да, ну вот тут я живу, – нервничая ещё больше, произношу я.

Всю неделю до сегодняшнего дня мы с Никой общались вполне по-дружески. Даже один раз вышли попить кофе вместе. Я всё больше узнаю её, и она мне действительно нравится. Не только как женщина, но и как человек. Она интересная, привлекательная, глубокая, мне хочется за ней ухаживать, вот и сейчас я беру её кофту и вешаю в прихожей, слышу таймер духовки и спешу на кухню, чтобы достать готовую курицу и накормить Нику.

– Красивая квартира, – оценивающим взглядом она обводит моё жильё, – подходит тебе.

– Да, я тоже так думаю, – соглашаюсь с ней. – Начнём с еды? Надеюсь, ты заранее не обедала?

Она улыбается и отрицательно качает головой. Не могу понять: спокойна она или нервничает, я вот точно сам не свой. Только когда мы садимся за стол и начинаем нашу трапезу, бокал красного полусладкого успокаивает меня и слегка расслабляет.

– Я снова хочу извиниться за звонок Дениса, моего бывшего, – произносит Ника, и я даже слегка удивлён, что она первой поднимает эту тему.

Может ей просто спокойно со мной, в этом всё дело?

– А я снова хочу сказать, что всё нормально. Мне лишь жаль, что ты так из-за этого звонка расстроилась. Наверное, у вас всё закончилось не очень хорошо, – бросаю пробный шар и надеюсь, что она достаточно расслаблена, чтобы не закрыться.

– Да, совсем нехорошо. – Ника не поднимает взгляда от тарелки, а я молча жду продолжения. – Мы с Денисом жили по соседству и знали друг друга с детства. Играли вместе в одной песочнице ещё. Кажется, наши родители ждали, что мы поженимся, с детства слышала эти шутки про жениха и невесту. Мы выросли в маленьком городке, там все свои, в общем-то. Я не стремилась куда-то уезжать от семьи, так что… выбор был очевиден.

Я молчу и размышляю над её словами. За исключением одной давней и печальной истории с плохим концом, всё, что я думаю о браке – это то, что он не выписывается в мой образ жизни. Только идти в ЗАГС, не испытывая страстной любви, как-то совсем невесело. Такая девушка как Ника заслуживает большего, чем формулировка «очевидный выбор».

– Слушай, не пойми меня неверно, – бормочет она, будто оправдываясь, – я его действительно любила, сильно любила, даже сейчас он в каком-то роде близкий для меня человек…

Её голос замолкает, а я стараюсь не обращать внимания на реакцию, которую вызывают у меня её слова.

– Наверное, недостаточно, чтобы… между нами не всё было просто… тут точно есть и моя вина.

Наклоняюсь вперёд, чтобы взглянуть в лицо Нике, потому что теперь она сидит и сосредоточенно перебирает столовые приборы рядом с тарелкой. Чёрт, она будто вот-вот заплачет. И мне хочется обнять её и успокоить. Я сдерживаюсь, вспоминая, что случилось, когда я в последний раз её обнимал.

– Думаю, ты ошибаешься, Ника, – возражаю я. – Потом он же пьёт. Вероятно, это…

– Это из-за меня! – внезапно восклицает она.

Наши взгляды пересекаются, наверное, на пару секунд, но кажется, словно бы мы долгие минуты смотрим друг на друга. Её большие ясные глаза полны слёз, а губы горестно сжаты в тонкую линию, но она всё ещё самая прекрасная девушка. Даже в таком состоянии я не могу не реагировать на её красоту. Ника молчит, и я рискую, задавая вопрос, который может пролить свет на её тайны.

– Почему?

На её лице происходит борьба.

– Прости, Паша. Я не могу. Я не могу никому об этом рассказать. Правда.

Что ж – не мне её винить. У всех в прошлом есть секреты. У всех. Без исключения.

– Ладно, значит, ты решила переехать в Нижний? Вернее, поэтому решила переехать?

– Да. Наверное, это импульсивное решение, но я считала, что из Владивостока стоит уехать.

По её лицу читаю, что она рада, что тема слегка сменилась.

Глава 11

Ника

– Ты что, переживаешь насчёт вечера? – спрашивает меня Анна, гоняя по тарелке салат. – Не стоит, это очередное скучное мероприятие, где кто-нибудь обязательно напьётся и выкинет пару фортелей. Или сотрудник, или партнёр.

– Это неизбежно, – кивает Ира. – В прошлом году к концу вечера кто-то решил спеть караоке с приглашёнными музыкантами. А в позапрошлом – искупнуться в бассейне при полном параде.

Мы сидим в кафе «Милки» недалеко от офиса. Вышли пообедать. Да, мероприятие может быть скучным и предсказуемым, но я несу за него ответственность. Если кто-то из гостей действительно захочет почудить, чем это может мне грозить? Надеюсь, ничем.

– Матвей Сергеевич рекламирует это очередное мероприятие, как вечеринку, – бормочу я, – вечеринок я ещё не устраивала.

Девочки смеются. Да, шеф сказал, что мы должны расслабиться, повеселиться, как следует, потанцевать от души. Только дело в том, что на вечере будут примерно пятьсот человек – люди из наших других подразделений, клиенты, учредители, даже конкуренты.

– Надеюсь, он не ждёт, что мы напьёмся, запрыгнем на барную стойку и спляшем? – хихикает Ира.

Предположение такое нелепое, но с самого утра от Матвея Сергеевича прилетело письмо по корпоративной почте. Что-то там по поводу «Десять способов сделать вечеринку незабываемой». Вот теперь пойми: он шутил или серьёзно? Потому что некоторые советы уж слишком двусмысленные, а список конкурсных мероприятий больше подойдёт для пьяных гостей на свадьбе, чем для сотрудников престижной фирмы и их партнёров.

– Если что-то пойдёт не так, претензии посыплются на мою голову, – заявляю я.

– Не на твою, а на Пашину, – с важным видом замечает Аня. – Тем более, на вечере будет его семья. Скажут, что он плохо влияет на атмосферу в коллективе и распустил сотрудников.

Я пожимаю плечами и пытаюсь не смотреть на хитро прищурившуюся Иру. Она, словно ищейка, взяла след. На меня, чёрт её дери. Копает ведь в верном направлении. Ира в фирме знала всё и про всех, она не была треплом, но у неё то и дело изо рта вываливалась информация. Скорее по неосторожности, чем по злобости душевной.

– Ага… я понимаю. Ника… ты не хочешь разочаровать Павлика?

– Павлика? – мои глаза округляются, и мы все дружно прыскаем со смеху.

Так Варганова ещё никто не называл.

На лице у Ирки, когда она успокаивается, написано самодовольство, будто она знает секрет на миллион.

– Ну, конечно, я не хочу его разочаровать, – соглашаюсь я. – Он ведь мой босс, а это первое крупное мероприятие, в котором я принимаю участие после перевода.

– Ой-ой-ой, – Ира грозит мне пальцем, – а я не об этом!

Аня следом подсыпает в огонь дровишек.

– Тебе нравится работать с Варгановым?

И почему мне чувствуется двойной подтекст в этом простом вопросе.

– Да, он прекрасный руководитель, – нейтрально замечаю я, а сама думаю, нравится ли мне работать с Пашей.

Это то, на что я не знаю ответа. Он хороший начальник, всегда поможет, он никогда не ругает ни за что, всё объясняет, разжёвывает до мелочей и никогда не теряет терпения и самообладания. Мне нравится, что мы подружились. Отчего-то теперь я чувствую себя менее одиноко в Нижнем Новогороде.

Но мне определённо не нравится, что каждый раз, когда я оказываюсь рядом с ним, мне хочется его потрогать. Ослабить галстук, смахнуть пылинку с рукава, откинуть чёлку со лба и прочие глупости – это постоянно возникает в моей голове. А с телом творится что-то неладное, как только мы оказываемся в паре метров друг от друга. Но больше всего мне не нравятся воспоминания – о его мягких губах на моей шее, о вкусе его языка, скользящего по моему рту, о том, как Паша прижимает меня к себе и тихо стонет.

Нет, ещё больше мне не нравится, что на выходных я заснула у него дома, практически прилегла к нему на колени.

И также мне не нравится то, что сегодня он пришёл в той же самой рубашке, что и вчера.

Это может о многом сказать: например, что Варганов не ночевал дома.

Меня должно это волновать? Точно нет… Но… почему же волнует?

Пока я тут предаюсь своим невесёлым мыслям, девочки продолжают обсуждать Варганова. Кажется, я пропустила добрую часть их размышлений, но когда Ирка ляпает, что он, скорее всего, поселился в шикарном номере «Шератона», чтобы водить туда всяких цыпочек, я зачем-то возражаю и пробалтываюсь, что у него милая квартира без особых изысков. И без цыпочек.

– Ты что, была у него дома? – округляет глаза Анна.

Я краснею, чем выдаю себя с головой, так что обратного пути нет.

– Мы просто посмотрели фильм и поболтали. Мы живём рядом. Мы нормально общаемся, – я перевожу взгляд с Ани на Иру и обратно. – А что в этом такого? Варганов со всеми любезно общается.

Ира усмехается.

– Да брось уже. Он любезен на работе с коллегами. Насколько знаю, домой он фильм посмотреть никого не звал. Может, он ещё и ужин для тебя приготовил?

– Ну, мы перекусили, – пожимаю плечами.

Да, Ира в чём-то права. Варганов ко всем коллегам и подчинённым относится одинаково: лояльно, прямо, с юмором, по-дружески местами, но никого… никого он не подпускает к себе слишком близко. Он никогда не ходит с другими руководителями в бар по пятницам, не ездит на шашлыки на дачи, не сближается до той степени, чтобы проводить внерабочее время вместе.

Глава 12

Когда в зале появляются Ира с Аней, я убегаю к ним. Народ пребывает, я проверяю, есть ли у администраторов на входе всё необходимое – списки гостей, именные карточки для рассадки. Может, Варганов прав, мне пора расслабиться и наслаждаться вечером, а я всё ношусь туда-сюда, беспокоясь, что что-то вырвется из-под моего контроля.

В восемь вечера Матвей Сергеевич выступает с приветственной речью. Он шутит и травит анекдоты, что совсем не похоже на официальный нетворкинг. Однако без этого, как ни крути, не выстраиваются доверительные отношения с сотрудниками и партнёрами. Мы перемещаемся по залу с Ирой, она тут многих знает. В отличие от меня. В этом нет ничего странного, Ира давно в компании, а я вот – новичок. Каждый раз, когда она меня представляет, как помощника Павла Максимовича Варганова, я ловлю приветственные улыбки и кивки. То ли фамилия этого человека творит чудеса, то ли он действительно зарекомендовал себя, как отличный руководитель и присутствующие его ценят.

В какой-то момент я остаюсь одна, и Паша внезапно оказывается рядом.

– Ты не забыла? – тихо интересуется он.

– О чём?

– Об обещанном танце.

Я открываю рот, чтобы ответить что-то остроумное, но Варганов уже ушёл. Кажется, флирт выходит из-под контроля. Или это мои чувства? Потому что я ощущаю приятную дрожь, когда фантазирую об объятьях Паши. Мне действительно хочется более тесного контакта. Танец – вполне легальный способ дотронуться до него. Я точно заболела.

Иду к фуршетном столику у стены. Анна изящно примостила локоть на его край, перед ней блюдце со шпажками. Сыр и виноград – настоящая классика.

– Что между вами происходит, Ника? – она, вроде, и усмехается, но понимаю, что вопрос серьёзный.

Если честно, подобные вопросы меня уже достали. Девочки пытаются пробить мою броню. Может, думают, что если будут постоянно спрашивать об этом, я расколюсь? Но ведь колоться не в чем!

– Между нами ничего не происходит, Ань.

– Да, конечно, то-то Паша не сводит с тебя глаз весь вечер.

Я смотрю в сторону босса и ловлю его взгляд. Он разговаривает с высоким седеющим мужчиной лет сорока. Варганов слегка улыбается и кивает мне.

– Глупости, – возражаю я. – Он меня практически и не замечает.

– Ника, ты слепая, – фыркает Аня. – Он каждые пять минут сканирует взглядом комнату. Сначала я не понимала, что он делает, но потом догадалась, что он ищет тебя. Даже когда разговаривает о делах, всё равно о тебе думает.

– Чушь!

– Ну, конечно, чушь. Тогда почему, когда он тебя находит, то продолжает пялиться?

Моё сердце ускоряется. Аня просто шутит, ведь так?

– Ника, смотри, вот прямо сейчас, – как заговорщик, шепчет она.

Я поднимаю взгляд и вижу Пашу. Жду, что он отвернётся, но он снова улыбается, будто хотел, чтобы я тоже на него посмотрела.

– Это очень и очень странно, – хихикает Аня. – Я уже была на мероприятиях с боссами. И в Нижнем, и в Москве, и в Питере. Обычно Варганов женщин не замечает.

– А судя по сплетням, которые про него ходят, он замечает, да ещё как.

– Я не об этом, – Аня закатывает глаза. – Конечно, не отрицаю, что он весьма… любвеобилен и у него чёрный пояс по флирту. Но он никогда не смотрит на женщин вот так… по-особенному, как на тебя!

Я волнуюсь и боюсь что-то ей ответить. А ещё страшусь поверить, что это правда.

– Ты ведь тоже по-особенному смотришь на него, да?

Анна зубами стягивает виноградину со шпажки и, лукаво прищурившись, поглядывает на меня.

Я могу и дальше отрицать, говорить, что это неправда, но… я так устала бороться. Даже с собственным разумом. Бесполезно отнекиваться от очевидного, поэтому коротко шепчу:

– Да.

– Боишься?

Как ни странно – вопрос в точку.

– Да.

– Не надо, – в голосе Анны тонна уверенности. – Он, конечно, иногда может быть той ещё задницей, но Варганов хороший мужчина. Прекрасный человек. Поверь, я таких руководителей мало встречала. За всем его профессионализмом можно разглядеть и доброту, а это редкость. Я слышала, как он разговаривает с матерью и сестрой. Он хороший, чёрт… какое жиденькое слово. Но ты ведь знаешь, какие в основном своей массе современные парни – грубые лентяи. А тут и мозги, и душа на месте. И тело, – со смешком заключает она.

Да… я знаю, какими могут быть современные парни. И грубые лентяи – это самое мягкое определение.

– Я понимаю, о чём ты…

– Так что не надо бояться. Если Варганов захочет подарить тебе своё сердце, хватай его двумя руками.

Слова эти звучат настолько фантастически для моих ушей, что я отрицательно мотаю головой.

– Не думаю, что это произойдёт…

Атмосфера вечера из официальной постепенно переходит в неформальную. Настало время для веселья. Тем более, большинство высшего руководства и статусных партнёров прощаются и покидают зал. Свет теперь приглушен, мягкие тени, скользящие по стенам, добавляют интимности. Мне нравится это сочетание темноты, тепла и мистического тумана. Может, эти ощущения пробуждаются алкоголем, который теперь все, абсолютно все без стеснения берут с подносов и фуршетных столов.

Глава 13

Я судорожно соображаю, что же ему ответить. Потому что мне надо найти силы и оттолкнуть его, а этих сил нет. Первым делом – отдёргиваю руку, его пальцы нехотя отпускают мои. Голос, которым я начинаю говорить, словно бы принадлежит какой-то другой Нике, не мне.

– А как же твои женщины?

Варганов хмурится, а я удовлетворена, потому что моя маска вернулась на место. Если я смогу продержаться, то оттолкну его. Мне лучше быть одной, несмотря на то, что сердце и всё внутри кричит и противиться этому решению.

– Какие женщины?

– Ой, Паша, не прикидывайся, а? – мне даже удаётся усмехнуться.

– Ты о чём говоришь, Ника? Я вот… о нас, – тихо добавляет он.

– Так и я о нас! Ты ведь ничего ко мне не чувствуешь. Ты обманываешь себя. Это очередная игра. Ты охотник, а я дичь, которая от тебя убегает. Вот там у тебя что-то и взыграло.

– Ты ошибаешься, – твёрдо говорит он и отстраняется.

– Я не ошибаюсь. Я знаю о тебе всё! Каждую неделю у тебя разные девушки на ночь, а то и не одна. Ты трахаешь любую, если она привлекла твоё внимание. Вот и меня ты хотел трахнуть, а я… выражаясь твоими словами… дала понять, чтоб ты отвалил.

Каждый раз, когда я произношу слово «трахать», мускул на щеке Варганова дёргается. Мне просто физически больно на это смотреть. Я понимаю, что сейчас забиваю гвозди в крышку гроба наших мало-мальски устаканившихся приятельских отношений. Но… так надо.

– Только ты до сих пор не можешь смириться с поражением, – продолжаю я, желая, чтобы разговор быстрее закончился. – Раз не дала, добьюсь любым способом, да, Варганов? Это всего лишь потоптанное самолюбие, а не что-то большее.

Руки непроизвольно сжимаются в кулаки, и я вскакиваю со скамейки. Паша поднимается следом.

– Хватит нести эту чушь! Ты действительно знаешь обо мне многое, поэтому можешь отличить правду от уязвлённого самолюбия! Я просто не понимаю, почему ты так напугана?

Варганова нелегко сбить с ног. Конечно, он не привык сдаваться. Моя аккуратно выстроенная оборона начинает рушиться. И когда в голове всплывает внезапная мысль, я тут же её озвучиваю.

– Ну, если я так тебе нужна, тогда как насчёт прошлого вторника?

Выражение лица у него становится растерянным и злым. Прекрасно, я уже вывела его из себя. То, что надо.

– Ника, я не понимаю, о чём ты? Что насчёт прошлого вторника?

– Я не слепая. Видела твою рубашку. Поэтому знаю, что дома ты не ночевал. Ты можешь соловьём тут заливаться, что между нами особая связь. Однако это чувство не помешало тебе пойти и трахнуть кого-то ещё.

Мне сложно это произносить, потому что это действительно больно. Но впустить Варганова в свою жизнь и в своё сердце, чтобы он скоро их покинул, будет ещё больнее.

Всё же я вглядываюсь в его лицо, пытаясь найти в нём подтверждение собственных слов, но Паша никуда не уходит, и чувства вины я тоже не вижу. Вместо этого он безрадостно усмехается, делает шаг ко мне навстречу и медленно произносит:

– В прошлый понедельник я ездил на работу к Серёге. У него очередные проблемы, так что мы раздавали бутылку виски на двоих, и я заснул у него на диване в приёмной.

– Ладно, может, не в тот раз, но ведь ты меняешь девушек одну за другой. Это твой стиль жизни, это уже не исправить!

– Ника, – мягко и вкрадчиво он осекает меня. – Зачем ты это делаешь?

– Я ничего не делаю. Правда ведь такова, что даже если ты серьёзно настроен по отношению ко мне, ты всё равно будешь трахать других женщин.

Варганов разочарованно рычит, и в его взгляд возвращается злость. Я понимаю, что несу полную чушь, но меня уже не остановить.

– Я никого не буду…

Паша осекается и смотрит на меня так, что моя уверенность рушится. Под его взглядом я застываю, он просто припечатывает меня к земле.

– Хочешь знать, а? – довольно громко произносит он. – Хочешь знать, почему после того вечера в «Юнион Джек» я ни с кем не спал?

Нет. Да. Нет. Да….

– Потому что думать больше ни о ком не могу. Только о тебе! Ты, блин, пробралась ко мне в голову и засела там. Прямо в подкорке. Теперь же… когда я, наконец, решаюсь во всём тебе признаться, ты почему-то боишься и несёшь полную ахинею, только бы снова послать меня куда подальше. Ника, в чём дело?

Я ничего не отвечаю, но, может, Паша этого и не ждёт. Потому что он делает новый шаг и теперь стоит вплотную ко мне.

– Это лишено смысла. Твои слова, твои действия, но… видимо, ты тоже что-то чувствуешь, раз готова разыгрывать из себя идиотку. Только это не сработает, Ника, – Паша понижает голос и его лицо находится в считанных миллиметрах от моего. – Я вижу тебя. Я знаю всё о твоих страхах, потому что у меня полно собственных. Я не говорю, что всё знаю, но твою реакцию на себя я чувствую, так что, прости, но я не могу отступить.

Решимость на его лице пугает, а взгляд – нежный и вопросительный, превращает все мои предыдущие усилия в прах.

Пашина ладонь ложится мне на щёку, наши лбы соприкасаются. И мы целуемся.

Почему-то я ожидаю агрессии, если бы так и было, я бы нашла силы его оттолкнуть. И уйти. Но всё не так. У него нежные соблазняющие губы. Безумно мягкие. Они пробуют на вкус мои – снова и снова, не желая сдаваться. Теперь Паша обхватывает ладонями моё лицо, пальцами стирая слёзы. Если бы он был груб… но он нежен и убедителен…

Глава 14

Паша

Пока Ника говорит, что не может заниматься сексом, я смотрю на неё и решаю, что за этими словами скрывается что-то большее, чем я могу себе представить. Ну, не девственница же она, в конце-то концов. Не похоже. Потом она ведь была замужем. Если бы это было вопросом веры и сдержанности, то она бы просто не позволила мне прикасаться к ней, стягивать одежду, укладывать на кровать и трогать в самых интимным местах.

Оставалась лишь одна мало-мальски вероятная причина – её бывший. Ника красивая и сексуальная, а ещё очень отзывчивая, но что-то в ней сломалось. Вероятно, не без помощи экс-мудака.

– Паш? – тихонько зовёт она. – Ты разочарован?

В её голосе вселенская грусть, печальности моменту добавляет усилившийся ливень за окном. Днём было слишком душно, и природа отыгрывается за недельную жару.

Мне хочется обнимать Нику, говорить, что всё хорошо, но как я ей скажу, что всё хорошо, если до сих пор не знаю всю правду. Потом как я могу быть разочарован, если между нами так ничего и не случилось. Да и навряд ли я был бы…

– Нет, я не разочарован, – шепчу и крепче прижимаю её к себе. Я так долго ждал этого момента, что сейчас не хочу и на миллиметр отрываться от Ники. – Я просто не понимаю, но ведь ты мне обо всём расскажешь, ведь так?

Ника кивает и тяжело вздыхает, начиная покусывать нижнюю губу.

– Я даже не знаю, с чего начать.

– С чего считаешь нужным, милая, – подбадриваю я, проводя рукой по её спутанным волосам.

Никогда я не сталкивался с такими проблемами и не думал, что столкнусь, но всё ведь решаемо, так?

– Я… я паникую, я не могу это контролировать, – наконец, произносит она. – Понимаю, что ты не причинишь мне вреда, но от одной мысли, что ты будешь во мне, я испытываю не только возбуждение, но и страх. И всё, потом возбуждение пропадает, а я… я вот…

– Это же не вчера началось?

– Не вчера, – опять вздыхает Ника.

– Откуда этот страх?

Я моментально начинаю думать, что нам надо делать, чтобы преодолеть его. Конечно, её состояние – это чисто психологическая реакция, но вот откуда, что называется, ноги растут?

– Он уже давно во мне, этот страх – она закрывает лицо ладонями, будто пытается спрятаться от реальности и от меня. – Может быть, даже с самого начала.

Я помню, как она обнимала меня сегодня, как целовала, и это не было притворством. Если она испытывала возбуждение, то это хорошо, значит с чувствительностью всё в порядке, но чтобы бояться самого акта, самого факта проникновения нужно… наверное, иметь печальны опыт.

– Это из-за бывшего? – говорю я, раз уж Ника не решается.

Я хочу Нику, как никого в своей жизни, и её признания этого не изменят. До меня доходит, что она отталкивала меня только потому, что боялась этого разговора. Решила, что попробует, а вдруг получилось бы… только ничего не вышло.

– Я, наверное, фригидная, – бормочет она.

– О, ты какая угодно, но только не фригидная, милая, – с нервным смешком отвечаю я. – Это уж я тебе как мужчина с опытом заявляю.

Теперь фыркает Ника. Кажется, я её слегка развеселил, если это возможно в нашей ситуации.

– Мужчина с опытом, – повторяет она.

– Так ты сама постоянно мне этим тыкаешь и какими-то слухами в компании по поводу моей персоны.

– Паш… Ты можешь уйти, ты не обязан оставаться со мной из… из жалости или вины. Ты не виноват, причина-то во мне. Я всё пойму и не буду обижаться. Всё снова будет, как и прежде. Ты заживёшь своей жизнью, а я своей. Мы просто забудем про сегодняшний вечер и всё.

Могу лишь представить, каких сил ей стоило решиться и предложить это мне.

– Без вариантов, Ника.

Приходится поддеть её подбородок, чтобы она посмотрела на меня.

– Даже не надейся, что я уйду.

Прошлый я, быть может, воспользовался случаем, сбежал. Я ведь не был тем, кто готов сражаться с женскими комплексами или утолять печаль одиночек, живущих с котами. Все мои связи были или случайными, или с яркими самодостаточными женщинами, с которыми мы расходились без особых проблем. Прошло много лет с тех пор как у меня были серьёзные отношение, и только сейчас с Никой я готов влезать во что-то большее, чем мимолётная интрижка.

– Слушай, давай чего-нибудь закажем и… выпьем, – предлагаю я, решая, что нам стоит переместиться из спальни на кухню или в гостиную.

Желательно ещё и одетыми.

– И поговорим, – соглашается Ника.

Одевшись первой, Ника уходит на кухню. А я делаю заказ в службе доставки и поднимаю рубашку с пола. Чувствую себя по дурацки, надевая её обратно и застёгивая пуговицы.

Квартира у Ники раза в четыре меньше моей, но тут уютнее. Ничто не говорит о том, что она сюда переехала не так уж давно. Каждый сантиметр выглядит обжитым и комфортным. Кухня у неё небольшая, да и гостиная тоже. Почти всё пространство съедается диваном, рабочим столом и горкой с телевизором и подборкой книг. На диван небрежно накинуто вязаное покрывало и разноцветные подушки, которые так и манят развалиться на них.