Брат жениха. Поверь мне снова

ПРОЛОГ.

— Развод, — жёстко сказал он. — И даже можешь не мечтать, что дети с тобой останутся. Такая, как ты, не имеет права воспитывать моих детей.

Слёзы душили так, что не могла дышать, не хотелось жить. Если он сейчас уйдет, я просто лягу и умру.

— Пожалуйста, Марат, выслушай меня! — просила я.

Схватила его за рукав пиджака, но он отмахнулся от меня, словно от мерзости какой.

— Марат. — Превозмогая страх, осмелилась дотронуться до его лица и провести по щетине пальцами. Я знаю, он очень любит, когда я так делаю...

Мужчина напрягся всем телом. На шее появились мурашки. На миг он прикрыл глаза, словно позволив себе насладиться этим мигом лишь на несколько секунд, а потом распахнул глаза. Там плескалась такая ярость, что моего мужа невозможно было узнать. Он стал чужим. Он ухватил меня за запястье и отвёл в сторону мою руку.

— Не прикасайся, — голос его звучал глухо. Я чувствую, как ему больно, но не могу нас спасти. Пока не могу… Его глаза способны были убить, раздавить и уничтожить. Он просто ел меня взглядом, но не делал и шага ближе. Он больше не притрагивается ко мне как к женщине… — Я так тебя любил… Сдохнуть за тебя готов был. А ты…

Он укоризненно покачал головой. Руки моей не отпустил. Словно берег миг этого соприкосновения его пальцев с моими. Даже такого грубого соприкосновения.

— Марат, я прошу тебя, дай мне сказать!

— Молчи, — он мягко тряхнул меня, и я умолкла. — Мне не нужны твои оправдания для дурака. Я сам всё видел. Сам, своими глазами. Ты мне ничего не докажешь. Мой адвокат привезёт документы о разводе на подписание.

— Отдай детей. Им плохо без меня.

— Нет. Ты всё это сделала сама, Лина. Я никогда не поступил бы так с тобой, если бы не ты.

Он небрежно бросил мою руку и обошёл меня, устремившись к двери.

— Я беременна.

Марат остановился как вкопанный. Медленно обернулся. Я встретилась с холодными серыми глазами, в которых читалось недоверие.

— Что ты сказала? — спросил он.

— От тебя.

___

ГЛАВА 1.

Затри года дособытийв прологе.

Утро встретило меня ласковым солнышком. Сладко потянулась в постели. На часах только пять утра, но за окном уже вовсю солнце и поют птички, отражая моё внутреннее состояние — безграничного, всепоглощающего счастья.

Сегодня самый лучший день на свете. День нашей с Маратом свадьбы. Как же долго мы к этому шли, только подумать... Несколько лет разлуки и сладкое, страстное воссоединение. Мой будущий муж подобен вулкану — не стоит его злить, иначе своей горячей лавой спалит всё на свете. Но сейчас этот вулкан мирно спит в моей постели, напрочь отказавшись ночевать у родителей, как и гласит предсвадебная традиция.

Улыбнулась, дав себя буквально минуту, чтобы полюбоваться его спящим лицом. Умиротворённое, мужественное, красивое по-мужски. Марату уже сорок пять, и у нас с ним разница почти пятнадцать лет, но я никогда её не ощущала. Для меня он самый красивый, желанный и любимый из всех, кого я знала. Он — лучшее, что случалось со мной в этой жизни... Но однако нам пора вставать, иначе проспим ЗАГС. А этого я допустить никак не могу. Я слишком долго этого ждала...

Легко провела пальцами по его щетинистой щеке.

— М-м, — недовольно свёл он брови вместе. А я легко засмеялась — ух, какой он строгий босс даже во сне! Накажет, не просыпаясь.

— Марат, — продолжила я гладить его лицо, плечи, твёрдые мышцы груди. — Вставай, любимый. Пора становиться мужем...

— Точно, — распахнул он резко свои серые глаза. — Свадьба.

Он сонно улыбнулся мне, когда встретился с моим взглядом. И тоже провёл пальцами по моей щеке, заставляя меня испытывать щемящее чувство нежности, которое готово было меня разорвать на сотни молекул и атомов. Но я раз за разом выживала, испытывая эйфорию от этих ласк моего мужчины.

— А ты готова становиться женой? — спросил он с хрипотцой в голосе после сна, которая всегда сводила меня с ума. Сжал сильнее в руках, привлекая к себе моё внимание. — Я буду очень строгий муж. Ревнивый и жёсткий. Измен не прощу. Никогда.

— Я знаю, — мягко провела я по его кудрям, уже тронутым сединой. Но меня это нисколько не смущало. Так он выглядит ещё более брутально.

— Ты меня хорошо услышала, Лина? — пытал он меня взглядом.

Взяла его лицо в свои ладони и посмотрела в его серые глаза, которые горят теперь только для меня.

— Услышала, милый. Я никогда тебя не предам и не променяю ни на кого другого. Неужели ты думаешь, что кто-то тебя мог бы заменить? Тем более, я ведь ношу нашего уже второго ребёнка. Я столько лет тебя ждала... Это ли не доказательство моей любви к тебе?

— Девочка моя, — нежно взял он в пальцы мой подбородок. Его глаза сконцентрировались на губах. Большой палец мужчины лёг на нижнюю губу и ласково, с долей эротизма, прошёлся по ней туда и обратно. Мягко надавил. — Ты только моя. Я тебя никому не отдам.

— Это я тебя никому не отдам, — ответила я и поймала губами его палец, втягивая в себя.

— М-м...

Все его мышцы напряглись разом, он резко выдохнул. Серые глаза тут же заволокло порочной дымкой желания. Марат всегда остро реагирует на мои сексуальные игры с ним. А я люблю с ним играть и кайфовать от этих его реакций.

Я обхватила пальцами его запястье и вобрала палец в себя ещё глубже, имитируя оральные ласки. Вверх-вниз, вверх-вниз, втянуть в себя... При этом то покорно, то страстно поднимала на него взгляд и смотрела в его глаза, которые всё больше темнели от накрывшего его вожделения.

— Лина... — прорычал он. — Ты не наденешь свадебное платье, пока не избавишь меня от жажды, которую сама и вызвала.

— А кто против? — изогнула я одну бровь и облизнула подушечку его пальца по кругу, услышав новый глухой стон распалённого моим огнём мужчины...

***

Положила руку на его грудь и стала спускаться ниже. По кубикам живота, по жёсткой поросли волос у самой резинки боксёров. Член уже налился до отказа, и я поддела резинку его белья, чтобы затем спустить его с крепких ягодиц и обхватить возбуждённый мужской орган рукой. Едва мои пальцы сомкнулись, как Марат глухо застонал, покусывая губы в предвкушении.

— Да... — Вплетал он пальцы одной руки в мои распущенные волосы, а другой — сжимал моё бедро до красноты. — Да. Лина...

Его рука мягко надавила на мой затылок, направляя вниз, показывая, насколько сильно он желает сейчас ощутить мою ласку. Я спустилась ниже на кровати. Горячим дыханием опаляя его член, покрывшийся от сильного возбуждения сеткой вен, но дразнила и не касалась его губами. Только двигала рукой вдоль ствола, крепко сжав его в пальцах, туда и обратно.

— Ангел, — порочно прорычал он, пытаясь меня подтянуть за подбородок ещё ближе, чтобы я взяла его. В ответ обвела вокруг бархатной головки члена пальцем.

Глаза Марата закрылись, он издал негромкий полустон-полурык и стал дышать рвано и тяжело.

— Багира, — произнёс он и открыл глаза, словно пьяные от страсти и удовольствия. Надавил большим пальцем на мои губы, заставляя меня раскрыть их и подводя член ближе к ним. Головка уже коснулась нежной кожи губ. — Я хочу тебя. Так.

Позволила ему скользнуть внутрь себя. Обвела головку кончиком языка несколько раз и услышала, как он рычит ещё более глухо.

— М-м... Да. Давай, ещё глубже... — Он намотал мои волосы на кулак, зафиксировав голову так, чтобы я была в удобном для него положении, и проталкивался в мой рот ещё и ещё.

Я послушно вбирала его плоть, ласкала её языком, втягивала в себя словно вакуум и помогала себе рукой доводить его до самого пика удовольствия, ловя непередаваемый кайф от его наслаждения. Марат никогда не смущался своего удовольствия в сексе со мной, откровенно стонал так, что мне тоже голову сносило только от его стонов. Свела бёдра вместе. Я ощущала внизу живота нарастающее ноющее желание, как обычно бывает с ним. Мне хотелось поскорее тоже ощутить дозу своего удовольствия, плоть пульсировала, бельё стало влажным.

ГЛАВА 2.

Непередаваемые ощущения, когда ты входишь в зал для свадебной церемонии вместе со своим будущим мужем... Рука об руку, душа к душе... Мы шли вместе, словно единое целое.

Регистратор косилась на мой странный и явно "полевой букет", но я держала его с гордо поднятой головой — это подарок моего мужа, и плевала я, насколько он хуже дизайнерского, который остался дома. Мой мужчина сам собирал его для меня на местной клумбе — что может быть лучше?

Но всё же кое-что оказалось лучше... Слова регистратора. Она и до этого много сказала, но меня тронули именно последние слова. Марата тоже — он крепко сжал мои пальцы в своих.

— Согласны ли вы, Марат Ильдарович, взять в жёны Ангелину Павловну?

— Да, — твёрдо ответил он и сжал мои пальцы её сильнее.

— Является ли ваше желание искренним?

— Да, — повторил он.

— Теперь я спрашиваю вас, невеста, — обратилась ко мне регистратор. — Ангелина Павловна, готовы ли вы взять в мужья Марата Ильдаровича?

Я промолчала и перевела взгляд на Марата. Он напряжённо смотрел на меня. Поднял брови вверх. Ага, боится, значит, что я могу всё ещё отказать? Это интересно.

— Ангелина Павловна? — вопросительно уставилась на меня сотрудник ЗАГСа. — Вы согласны или нет?

И снова небольшая пауза, дабы потрепать нервишки будущему мужу. Чувствовала, как он напрягся и вытянулся струной, пока я молчала, и знаю, что буду наказана за эту злую шутку... Но наказана очень приятно. Люблю, когда он злой и хочет секса. Такой секс за гранью добра и зла — душу вытрахает, пока весь пар спустит. Он снова сжал мои пальцы, вынуждая отвечать. Усмехнулась про себя. Вот, значит, как ты хочешь меня получить... Даже если скажу сейчас "нет", он найдёт способ заставить меня изменить своё решение.

— Да, — ответила я в итоге.

— Является ли ваше желание искренним? — спросила регистратор.

— Да! — заявила я уже более уверенно. Хватит Марату стресса на сегодня.

— Именем Российской Федерации и правом, данным мне, я, в этом торжественном зале, при свидетелях, объявляю вас мужем и женой!

Зал взорвался овациями, а мы посмотрели друг на друга — нежно, влюблённо, как и раньше. Теперь мы семья, я ношу фамилию Марата, как и наша дочь Лиска, которая сидела у папы на руках всю церемонию, и наш сынок, который родится через шесть месяцев...

— Теперь уже не жених, а муж может поцеловать свою супругу! Первый совместный поцелуй!

Марат развернул меня к себе. Пальцы властным жестом подняли мой подбородок вверх. Серые глаза лучились счастьем и радостью, как и мои. Он наклонился ближе и коснулся губами моих. Самый нежный и самый трепетный поцелуй на свете... Только руки его выдавали — стиснул меня в объятиях крепче, чем позволяют правила и рамки приличия. Язык не засунул мне в рот только потому, что люди смотрели.

Первый танец у камина, фотографии... Марат, выносящий меня из ЗАГСа на руках и громко говоривший, что несёт сокровище, что он женился. Потом душевный банкет в уютном небольшом кафе класса люкс, арендованном нами на весь вечер.

Задушевные песни от тамады, признания в любви от Марата в микрофон и новые слёзы. Слёзы счастья.

— Ты устала, Лин? — спросил Марат, заметив, что я просто засыпаю на его плече. Беременность даёт о себе знать.

— Чертовски устала, — вздохнула я. — Хочу домой.

— Поехали, — на полном серьёзе ответил он.

— А как же гости?

— Да сами догуляют.

Он взял меня под руку и вывел из-за стола. Подошёл вместе со мной к ведущему и взял у него микрофон.

— Дорогие друзья! — говорил Марат в микрофон. — Спасибо всем огромное за то, что разделили с нами этот светлый праздник. Я очень рад был провести этот прекрасный день вместе с вами. Но моя любимая жена очень сильно устала. Как многие уже знают, мы в положении...

Зал радостно загалдел и зааплодировал.

— Да-да, — хитро улыбнулся мой муж. — Поэтому я, моя любимая и наш сынок уезжаем отдыхать. И пусть она знает, что я очень-очень сильно её люблю!

Он отдал мирокофон обратно, а я кинулась ему на шею, целуя губы, щёки и шею. Ну обожаю же!

— И я тебя люблю! — кричала я на весь зал. — Ой!

Марат взял меня на руки и понес из ресторана. Наш водитель лениво курил возле свадебного лимузина, но завидев нас, тут же затушил сигарету.

— Куда едем? — спросил он нас.

— Гони домой, шеф! — сказал ему Марат.

Он помог мне сесть в авто, и мы поехали по уже погружающимся в сумерки улицам Москвы. Рядом, рука об руку, тело к телу... Как же хорошо. Как здорово, что все проблемы кончились. А впереди нас ждёт самое лучшее, самое светлое будущее. Общее.

— Боже, как я устала, — простонала я дома, когда скинула балетки с ног. — Хочу в душ.

— Пойдём, — потянул он меня за руку наверх.

В спальне помог раздеться, разделся сам до белья, и мы вместе пошли в тёплый душ. Просто обнимались, целовались и стояли под ласкающими струями. Марат хотел близости, его напряжённый член мешал обниматься, но он не приставал, понимая, как сильно я устала. Я почти дремала на его мужественном плече.

Он выключил воду, вытерся сам, потом взял чистое полотенце и завернул в него меня, а затем снова взял меня руки и отнес уже в постель. Уложил, забрал полотенце и заботливо укрыл одеялом. Лёг с другой стороны кровати рядом. Прижал меня к себе и стал гладить меня по волосам.

— Как ты будешь спать, Марат? — спросила я, почти проваливаясь в сон.

— Как понять — как? — не понял он. — Молча. Закрою глаза и усну.

— Но ты же… хочешь.

— А-а... Это. Не обращай внимания. Он тебя всегда хочет, но мне важнее твоё самочувствие. Поэтому сегодня спи, девочка моя. А вот завтра., когда мы окажемся на тёплом острове у океана.. Ух, не завидую я тебе, Ангел мой порочный... Залюблю.

Он поцеловал мою шею, и я мягко рассмеялась в ответ.

— Да, сегодня я спать...

Он уложил меня к себе на грудь, крепко прижав к своему горячему телу. Так тепло. Хорошо. Безопасно. Кажется, я поняла выражения "как за каменной стеной" и "крепкое мужское плечо"... Аж слёзы на глаза навернулись... От счастья.

ГЛАВА 3.

С момента нашего медового месяца прошло три года. Целых три года: три зимы, три лета... Жизнь пошла своим чередом и оказался не столь радужной, какой хотелось бы. Марат сложный человек, но я это понимала, принимая предложение руки и сердца. Я готова была прощать его недостатки и принимать таким, какой он есть, каким я его полюбила однажды. Лишь одно оставалось неизменным — то, как он защищал свою семью от всех невзгод. Он всегда находил решение любой проблемы. Я никогда не жалела, что моим мужем стал именно этот властный и сложный мужчина. Каков есть, и я его люблю.

— Ну всё, мне пора, — поставил на блюдце Марат свою чашку для кофе и встал на ноги.

— Пока, пап, — сказала Алиска и попыталась встать со своего места за ним.

— Сиди и ешь, — осадил он её. — Завтрак еще не закончен. Это я тороплюсь.

Я вздохнула. Марат строит домочадцев, как и персонал на работе. Что поделать, если муж — большой начальник, этого следовало ожидать. Маленький Арсений сидит смирно, он знает, что нужно дождаться разрешения выйти из-за стола. Не могу сказать, что не согласна с тем, что в доме должен быть порядок. Дочь же насупилась на пару секунд, обидевшись на строгого отца, потом всё же улыбнулась ему.

— Хорошего дня, папуль.

— И тебе, солнышко, — голос мужа стал звучать теплее. — Слушайся маму и заканчивай выкрутасы. Иначе никакого тебе Диснейленда на твой день рождения.

— Да я же не...

— Алиса, — покачал он головой, и та замолчала, уткнувшись в тарелку.

Дочь выросла шебутная. У нее уже начались занятия для подготовки в первый класс, но пока она воспринимает их совсем тяжело. На месте не сидит, учителя на неё жалуются, а уж как я с ней уроки делаю — вообще отдельная тема...

— Арсений, ты за мужика остаёшься, — сказал он трёхлетнему сыну. — Понял? Защищай наших женщин.

— Понял, — кивнул сынок в ответ.

В отличие от Лиски, Арсений очень серьёзный и послушный. Его отношения с отцом складываются куда проще, чем у озорницы Лиски. Конечно, он любит обоих одинаково, но Алисе попадает чаще по причине несносного характера.

— Я провожу папу, — сказала я детям и тоже вышла из-за стола. — Пейте чай.

Пошла следом за Маратом в холл-прихожую, где дети нас уже видеть не могли. Подошла ближе и поправила его галстук и ворот рубашки. Посмотрела в серые глаза, которые уже успели потемнеть просто от того, что я оказалась слишком близко.

— Ты уверен, что я могу остаться дома?

— Да.

— Но ведь тебе без меня трудно.

— Есть такое, — кивнул муж. — Но я хочу, чтобы этот выходной ты провела с детьми, а не зарывалась в работу. Мне поможет Аня.

— Я ревную к этой чёртовой Ане, — сверкнула я глазами.

— Брось, Багира. Ей за пятьдесят.

— Она почти твоя ровесница.

— Да, но я люблю кровь помоложе.

Мужская рука протянулась к моей ягодице и сжала её, он прижал меня к себе, почти впечатав в зону паха.

— Будешь злить меня — ночью накажу.

— А я тебе не дам, — вскинула я голову.

— А я тебя свяжу.

— Вот засранец.

— У тебя нет шанса сказать "нет", Ангел, — хлопнул он меня по заду так, что я вздрогнула. — Отдыхайте, съездите к бабуле, она вас ждала всю неделю.

— Обязательно, — кивнула я. — Ты только не задерживайся, ладно?

— Постараюсь, — вздохнул он. — Ты же знаешь, сейчас сложные времена.

— Мне ли не знать, — изогнула я бровь. — Я ведь твой помощник.

— Вот именно, — он ласково щёлкнул меня по носу. — Сама всё знаешь, что мне покой только снится. Бизнес надо спасать. Иначе будем жить в квартирке на краю Москвы.

— А я тебя от этого любить меньше не стану, — провела я пальцами по его щетине, ощутив его дрожь.

Мужские пальцы легли на мою талию и сжали её, обжигая кожу даже через тонкую ткань халата. По спине пробежали мурашки... Три года прошло, а страсть наша не утихла и даже будто набрала ещё большие обороты. Марат сходит по мне с ума, и я обожаю быть такой желанной для него.

— Ладно, пора, — сказал он, на миг прижавшись к моим губам властным поцелуем. — Дела. Хорошего дня.

— И тебе.

Смотрела в окно прихожей, как он шёл к машине и открыл её с пульта. Открыл дверь и, перед тем как сесть, обернулся, словно ощущая мой взгляд на нём. Улыбнулся и помахал рукой. Я улыбнулась в ответ и послала воздушный поцелуй. Он изобразил, будто поймал его и приложил к сердцу, а затем под мой смех сел в авто и уехал.

Я вернулась к детям, которые как раз успели разделаться с завтраком.

— Ну что, к бабушке Оле поедем? — спросила их.

— Да! — выскочила из-за стола Лиска и запрыгала. При мне она может позволить себе больше, потому что я не так её гоняю, как строгий Марат. — Бабушка Оля, бабушка Оля!

— А можно мне взять с собой новый танк? — спросил меня Арсюша.

— Он такой большой, — хмыкнула я. — Может, дома оставим, зай? Приедешь, тогда и поиграем.

Лицо сына тут же накуксилось.

— Ладно, бери, — махнула я рукой. — Придумаем что-нибудь.

А вот из меня дети стабильно вьют верёвки, ничего не могу с этим поделать...

Мы собрались за полчаса. Ещё минут сорок потратили на дорогу и оказались в доме родителей Марата. За это время он стал нашим вторым домом. Нам всегда здесь рады, встречают тепло, угощают вкусностями. Но сегодня всё пошло не так с самого начала... Едва переступила порог, как встретилась нос к носу с Марком.

***

Марк сидел в кресле чуть в стороне и смотрел на меня. Он явно стал старше и солиднее — скорее всего, и в капитале тоже. Только почему он один? Он ведь женился на своей брюнетке, она не смогла сопровождать своего мужа? Завтра день рождения отца Марка, видимо, поэтому он оказался снова в России.

— Привет, Ангелин, — обратил он на себя моё внимание, когда мы закончили процедуру объятий с бабушкой и мамой, а дети разбежались по дому, играя друг с другом.

— Здравствуй, Марк, — отозвалась я и повернулась к бабушке. — Новую пряжу не привезли ещё?

ГЛАВА 4.

Оставшийся пусть я молчала, потому что сейчас говорить бессмысленно, Марат не станет ничего слушать, и мы только поругаемся ещё сильнее. Нужно дождаться, когда мы приедем, возможно, он поест и выпьет, и захочет со мной поговорить.

Я испугалась немного, но потом отмела страхи. Мой муж никогда не был извергом. Если мы куда-то поехали, значит, ему это нужно. Сердце всё ещё трепыхалось в груди, но я уговаривала себя не бояться, помнить о том, что Марат всегда был жёстким, но справедливым, а я ни в чём не виновата. Я не флиртовала и никак не привлекала внимание Марка, и даже не знала, что он вообще приехал в Россию. Мне и в голову не могло прийти, что он будет вести себя со мной настолько паскудно! Его поведение не входит ни в какие адекватные рамки, и я точно не виновата в том, что произошло. Оправдываться мне просто не в чем. Остаётся лишь надеяться на мудрость моего мужчины.

Осторожно глянула на него из-под ресниц. Лицо хмурое и задумчивое, руки напряжены и сжимают руль слишком сильно. Энергетика просто бьёт по голове. Он кричит тихо, он кричит молча, но это громче и больнее для меня любого физического крика. Если плохо ему, то плохо и мне. Мы ведь с ним теперь одно целое...

Беспокоюсь и за детей. Арсюша очень не любит, когда мы оставляем его в доме родителей Марата или у моего отца так внезапно. Он будет расстраиваться, плохо спать и обижаться на меня, после того как мы заберём их обратно. Алиса относится к этому более спокойно, она не столь привязана к родителям, наверное, в силу более старшего возраста, но тоже воспримет без энтузиазма то, что мы так срочно уехали, даже не поцеловав их на прощание.

Мы остановились практически в лесу, возле какой-то богатой усадьбы. Молча пошла следом за Маратом, с интересом разглядывая местность. Это явно какое-то заведение, очень дорогое и красивое. Тут даже есть пруд... Вывеска гласила "Отель-ресторан "Сосновый Бор”". Марат привёз меня в ресторан...

Мы остановились возле прудика и стали смотреть на воду. Вода всегда успокаивала моего мужа. Я же стояла рядом, но молча. Я боялась вызвать его гнев и ждала, когда он начнёт разговор сам.

— Почему мы именно здесь? — решилась тихо спросить я его, когда созерцание воды начало мне надоедать.

— Есть хочу.

— Есть? — удивилась я.

Как-то после такого скандала тихий семейный ужин не укладывался у меня в голове.

— Я не поужинал из-за урода.

Промолчала и поджала губы. Как же всё неприятно вышло...

— Сегодня у нас годовщина, — сказал он, кидая очередной камешек в воду. — Ты забыла?

Я мягко улыбнулась.

— Помню, конечно, — ответила я. — Как я могла бы забыть? И даже подарок приготовила. Только он дома остался. Как-то поздравления сейчас неуместны были бы, наверное...

— И я тебе сюрприз хотел сделать. Забрать от родителей, от суеты и провести ночь и утро здесь, в красивом сосновом бору.

— У тебя получился сюрприз, милый, — снова улыбнулась я ему и коснулась его руки.

Он сжал её в ответ, но не улыбнулся. Всё ещё злится. Но главное, что он не решил, будто я решила его предать, иначе бы не говорил сейчас со мной. С души будто свалился огромный валун. Но судя по его глазам, разговор нам всё же предстоит, и злой он всё ещё основательно.

— Ну, пойдём, — приобнял он меня за талию, глядя серыми глазами прямо в мои. — Хочу тебе сказать кое-что.

Мы прошли в зал, где располагался ресторан. Марат помог мне сесть и устроился напротив. Столик в отдалении. Очень уютно, тихо. Плеск воды за окном очень успокаивал. Хорошо, что мы приехали именно сюда. Возможно, нам удастся не поссориться.

Мы выбрали блюда, а пока их готовили, на аперитив принесли наше любимое красное вино. Официант разлил вино по фужерам и поставил возле нас. Марат задумчиво взял свой бокал в руки, а потом посмотрел на меня. Ощутив его взгляд на себе, я подняла голову и встретилась с родными серыми глазами. Самыми любимыми глазами на свете, которые сейчас смотрели с подозрением и словно видели меня насквозь.

— Прежде чем я произнесу какие-либо поздравления, скажи мне, что здесь делает мой брат?

***

Уставилась на него, не мигая. Он смотрел в ответ. Поединок глазами. Серые против карих.

— А почему ты спрашиваешь об этом МЕНЯ? — изогнула я бровь. — Твой брат, не мой же.

— Почему ТЕБЯ? — усмехнулся он.

Чёрт, что происходит? Руки невольно опять дрожали. Что он так говорит со мной, словно я и в самом деле в чём-то виновата?

— Почему меня, да, — повторила я. — Я откуда должна быть проинформирована о его перемещениях?

— Потому что он тебе пишет, — сказал Марат, снова впиваясь в меня глазами.

Нервно сглотнула.

— Ты думала, я не знаю? — спросил он, глядя на меня так, словно готов был прожигать одним только взглядом. — Я всё о тебе знаю, милая.

— Ты...за мной следишь? — спросила я, пытаясь подавить гнев, который поднимался внутри. — Тогда ты должен знать и то, что я не отвечаю ему.

— Это пока, — поднял он брови вверх.

— И никогда не отвечу, — стояла я на своём. — Он мне не интересен уже давно. Мы расстались ещё при тебе. Когда ты... взял меня обманом в доме собственных родителей.

— Обманом? — усмехнулся Марат. — Ты прекрасно поняла, что это не Марк тебя собрался трахать.

— Не сразу.

Он вдруг придвинулся ближе и сжал мои пальцы своими горячими и большими.

— Но поняла. И стонала так, что мне было очевидно, как тебе хорошо. Хорошо со мной.

На щёки лёг румянец. До сих пор стыдно за это поведение в доме тогда еще моего жениха Марка и его старшего брата Марата. Столько лет прошло, но я всё ещё не могу говорить об этом спокойно. Я виновата перед Марком, это так. Но я уже ничего изменить не смогу. Да и не хочу.

— Мне хорошо с тобой, да, — кивнула я. — Хоть ты и поступил тогда со мной как истинный засранец. Но я простила тебя. Приняла. Родила тебе двух детей. Тогда причём тут твой брат? Я люблю тебя, Марат. Только тебя...

ГЛАВА 5.

Вскоре мы оказались возле дома моего отца. Взошли по знакомым нам обоим ступенькам и постучали. Папа открыл спустя некоторое время.

— А вот и мои дорогие. Заходите.

Он пропустил нас в небольшой холл, отступив вглубь дома. Я прошлась внимательным взглядом по отцу. Осунулся как-то и очень бледный. Понимаю, что возраст рано или поздно возьмёт своё, как бы это ни было прискорбно признавать, отец не молодеет. Но выглядел он сегодня, прямо сказать, нездоровым.

— Пап, — обратилась я к нему, вручая несколько новых ингаляторов. — Ты как себя чувствуешь?

— Нормально, — ответил он, но по глазам я поняла, что он не говорит правду. То ли это просто лёгкое недомогание, и он не хочет меня этим беспокоить, то ли... Нет, о чём-то более серьёзном не хочу думать. Просто мужчины все склонны играть в героев.

— Давай-ка давление померяем, — сказала я, вынимая из аптечки тонометр. — Садись.

— Да не нужно, Лин, — улыбнулся он. — Со мной всё в порядке. Давайте я вас лучше своим чаем напою.

— Обязательно напоите, Павел Сергеевич, — подключился ко мне Марат. — Но сначала — давление. Ваша дочь права.

Отец вздохнул и, не выдержав двойного пресса, сел на диван и протянул мне руку, закатав рубашку до плеча. Я подключила к нему аппарат, нажала кнопку и стала ждать результат.

— Пап, ну высокое же! — воскликнула я. — Ты с ума сошёл – с таким давлением ходить? Как там называются твои таблетки?

Он сказал название, и я принялась искать в аптечке теперь их. У отца в последнее время гипертония развилась, но единственное, чего мы от него добились — это похода к врачу и приёма выписанного ему препарата, и то через раз.

— На, — я протянула ему таблетку и стакан с водой. — Пей.

Он послушно принял пилюлю и запил её принесённой мной водой.

— Опять не пил, как указано в рецепте?

Отвёл глаза.

— Пап, — покачала я с укором головой. — Ну, так нельзя. Тебе нужно регулировать давление, это же очень серьёзно. Меня ругаешь, когда я не слежу за здоровьем, а сам делаешь точно так же.

— Линуль, — мягко улыбнулся он, глядя на меня с любовью. Ну как так такого ругаться можно? — Ты же знаешь, что жить в доме не так просто. Хозяйство же, то одно, то другое. Я просто забываю. Кстати, у меня там у кроликов не почищено...

— Лежи уже, какие кролики...

— Я помогу, — вызвался Марат и снял с себя дорогой пиджак. — Всё почищу.

Я глянула на него и почувствовала гордость за своего мужчину. Всё же он у меня большой молодец и настоящий мужчина. Марат часто помогает отцу, когда мы приезжаем сюда. Он довольно немало берёт на себя во время наших визитов. У него здесь есть комплект одежды для работы во дворе. Здесь какой-то особенный воздух и романтика тихого посёлка. Здесь прекрасно спится, ну а папин чай и варенье ничто нам уже не заменит.

Марат переоделся и вышел во двор, а мы с отцом остались наедине.

— Когда в больницу загремишь, будет поздно помнить, — нахмурилась я. — Не заставляй меня звонить тебе и напоминать.

— Ладно, не шуми, — отмахнулся отец. — Я постараюсь не забывать. Я полежу, а ты иди, чай завари пока.

Я помогла ему поудобнее устроиться на диване в гостиной и негромко включила телевизор. Ушла в кухню и поставила на газ чайник. Подготовила травы в чайничке, наложила варенье в вазочку — то самое, из крыжовника. Марат его очень любит. Вздохнула, усевшись на стул возле окна. Дома так хорошо. Уютно, спокойно. Мне уже тридцать, а я всё ещё люблю просто приезжать к папе на чай, привожу сюда и детей. Несмотря на то, что мы сами живём в респектабельном коттедже, мы все обожаем проводить время у дедушки. Здесь совсем другие улицы, пропитанные романтикой деревни, а наш элитный посёлок выглядит слишком уж современным.

Закипел чайник и засвистел на всю кухню. Я налила кипятка в чайничек для заварки и накрыла травы крышечкой. Надо им дать настояться, чтобы вкус чая был насыщенным. Глянула в окно и увидела Марата. Он старательно ухаживал за кроликами. На лице ни капли брезгливости. Словно он был рождён в деревне, а не являлся большим боссом строительной фирмы. Уже не юнец далеко, а всё же очень красивый мужчина. До сегодняшнего дня мне казалось, что я с ним счастлива, несмотря на его иногда переходящую рамки ревность. Списывала это на любовь, как и многие женщины. Но я отчасти понимаю поведение Марата сейчас — он не доверяет не столько именно мне, сколько Марку. Но всё равно он ко мне сейчас несправедлив. Возможно, его так деморализовали проблемы в бизнесе. Но об этом мы поговорим позже. Я должна разобраться, что с ним творится в последнее время.

Я вернулась в комнату к отцу и принесла ему чай. Помогла принять сидячее положение и села рядом.

— Ты какая-то грустная, Линочка, — тут же заметил папа. От него ничего не скрыть. — Что-то случилось?

— Как тебе сказать? — пожала я плечами. — Наверное, да.

— Что такое?

Я мягко улыбнулась, не зная, стоит ли отцу знать. Но ведь он всегда давал мне дельные советы, а мне так хочется с кем-то поделиться. Так вышло, что подруг после Любы у меня особенных так больше и не появилось, и единственные люди, с которыми я делюсь личным — папа, Марат и бабуля мужа.

— Марк вернулся, пап.

Отец резко сел на диване, уставившись на меня. Даже он понимает, что это не радостное событие для всех нас...

***

— Ты из-за Марка такая встревоженная? — нахмурился отец.

— Да, выходит, что так...

— Что он уже успел натворить? Он же женился и уехал, — ворчал папа, который даже привстал на диване, настолько ему не нравились эти новости.

— Как уехал, так и приехал, — сказала я, глядя в стенку. Ну как отцу рассказать, что эта война, которая, казалось бы, уже давно канула в лету, вдруг разразилась снова?

— Он проездом? — уточнил папа.

— Если бы, — удручённо покачала головой я. — Он вернулся насовсем.

— Странно, — почесал он в седом затылке. — Почему именно сейчас?

— Да вот и мы с Маратом тем же самым вопросом задаёмся.

ГЛАВА 6.

— Хорошего дня, милый, — потянула я его за пиджак и поцеловала в губы. — Может, я тебе нужна больше, чем мне выходной?

— Нет, тебе нужен отдых. Я сам сегодня разберусь, — отрезал он.

— Ладно, только не рычи так на Анну. А то убежит скоро от тебя.

— Не убежит, — уверенно заявил он. — Она за твои выходные получает больше, чем если бы работала на постоянной основе где-то ещё.

— Тогда удачи, — сказала я и снова потянулась за поцелуем.

— Детей заберёшь сама из сада?

— Конечно, не беспокойся.

— Хорошо. Пока тогда.

Он чмокнул меня в макушку и, взял портфель с документами, вышел на улицу. Вскоре машина Марата покинула территорию дома.

Я же расслабленно села в плетёное кресло на нашей террасе, чтобы выпить кофе с тостами, никуда не торопясь. Детей отвезла в сад няня с водителем. Я могу расслабиться и заняться своими делами.

Прошло около недели. Наша жизнь потекла своим чередом. Марат рассказал мне об истинном положении дел на фирме. Изоляция и новые санкции сильно подкосили его. Всё очень сёрьезно, ещё серьёзнее, чем я думала. Я старалась не ругаться с ним на предмет того, что он пытался от меня это утаить. Я понимала, что он в первую очередь хотел уберечь меня от нервов и потрясений, да и помочь я ничем ему особенно не могла. Но ведь рано или поздно всё равно пришлось бы признаться. Я просто выслушала и сказала, что буду поддерживать его. И даже если у него не станет денег вовсе, не брошу его. Для меня его деньги вовсе не главное! Важно, что мы оба здоровы, что здоровы наши дети, а значит, и работу другую найдем, может быть, сможем организовать со временем другой бизнес. С опытом и связями Марата это сделать не так уж трудно. Вопрос только в финансах, но это дело времени. Всё приложится, главное, держаться друг за друга.

После неторопливого завтрака, похожего на релакс и медитацию, отправилась на фитнес и в бассейн. Снова ощутила на месте свои мышцы. После результативной тренировки приняла душ и наведалась в салон красоты. Привела в порядок волосы и сделала их немного светлее, ближе к цвету шоколада. С моей бледной кожей и большими карими глазами смотрелось очень красиво.

Небольшой шоппинг тоже поднял настроение. Дома не выдержала и нацепила купленный комплект кружевного белья. Разглядывала его в зеркале. Красиво, сексуально и просто сногсшибательно. После вторых родов я уже успела привести в порядок фигуру, и кружевное бельё смотрелось на мне просто потрясно. Я, конечно, не ценитель женской красоты, но мне кажется, что, увидев меня вечером в этом белье, Марат просто упадёт в обморок. А потом очнётся, подхватит меня на руки и отнесёт в спальню, чтобы там...

Звонок в дверь прервал мои размышления. Звук звонка выводился и на второй этаж. Нахмурилась и принялась надевать на себя халат. И кого там так не вовремя принесло?

— Марк... — обалдело произнесла я, когда открыла дверь.

***

— Привет, — сказал он.

— Пока, — ответила я и попыталась закрыть дверь.

— Подожди, — Марк не дал закрыть мне её, всунув ботинок между дверью и косяком. — Есть важный разговор.

— Да мне не о чем с тобой говорить! Убери ботинок.

— Лина, надо поговорить, — настырничал он и теперь ещё и рукой мешал закрывать дверь.

— Я не буду с тобой разговаривать, — зло кинула я ему в лицо. — Проваливай отсюда! У меня из-за тебя опять проблемы будут. Как тебя вообще на территорию пропустили, не пойму?

— Это неважно сейчас, — стоял на своём Марк и просто вырвал дверь из моих рук. Он сильнее меня, дверная ручка выскользнула из моих пальцев. Мне пришлось отступить назад, чтобы мы не стояли слишком близко.

— Ну и чё ты запёрся? Кто тебя звал? — спросила я. Меня захлестнул гнев. Как я могла раньше думать, что люблю его? Как могла его жалеть и чувствовать себя виноватой? Он и волоска на голове Марата не стоит! Надо было бросить его ещё тогда без сожаления.

— Это действительно важно, я не шучу, — высказался Марк. — Это касается Марата.

— В чём дело? — рядом с нами оказался один из охранников дома. Видимо, он заметил по камерам, что Марка я не пускала, но он всё равно вошёл. Он вынул пистолет и направил его на Марка. Внутри меня всё похолодело. Я знаю, что если мой бывший жених сейчас начнёт упорствовать, то охранник может принять меры. — Отойдите на безопасное расстояние.

— Я могу вообще уйти, — сказал Марк мне, игнорируя охранника. — Только тогда твой муж утонет окончательно.

— Ты же его и топишь, Марк! — вскипела я.

— Нет, Лина, — покачал он головой. — Сейчас я владею информацией, которой не владеет Марк.

— Почему ты не скажешь эту информацию ему?

— Потому что я скажу её только тебе. Убирай свою охрану, или твой муж уже завтра проснётся бомжом.

— Давай позвоним Марату, — предложила я.

— Нет, — покачал головой Марк. — Только конфиденциальный разговор или ничего. Убирай своего бугая.

— Почему Марат не знает то, что ты мне хочешь сказать?

— Потому что я общался с тем, кто хочет его утопить. Марат не знает, с какой стороны сейчас будет нанесён удар.

Я застыла на месте, не зная, как поступить. Приняла решение и отступила еще на несколько шагов.

— Пропустите его, — сказала охраннику.

Парень-секьюрити неуверенно переводил взгляд с меня на Марка.

— Вы уверены?

— Я уверена, — ответила я. — Идите.

Думаю, что Марк, зная, что за нами наблюдают, не станет ничего делать. Охранник ушёл, а я повернулась к младшему брату своего мужа.

— У тебя пять минут.

Марк подошёл чуть ближе и стал рассказывать, как один из партнёров решил поставить Марата. Сейчас такие действия могут стать фатальными для его бизнеса.

Я просто осела в кресло в гостиной, пока всё это слушала. К сожалению, всё очень похоже на правду. Вот только мотивов бывшего жениха я не понимаю. С чего вдруг он решил нам помогать?

— А почему ты мне это решил рассказать?

— Хочу помочь, — отозвался он. Марк так и стоял посреди гостиной.

ГЛАВА 7.

— Марат...

— Замолчи, — оборвал он. Он смотрел на меня как на врага. Но до меня не доходило до конца, что произошло. — Завтра ни тебя, ни твоих вещей в доме быть не должно. Охрана об этом позаботится. Детей заберу сам. Забудь о них. Заехал за папкой, блядь.

— Как… забудь? — произнесла я негромко. Даже такие страшные слова не вывели меня на эмоции сейчас.

Он ничего не ответил. Развернулся и направился в свой кабинет, откуда вышел уже с папкой в руках. Я держала руками запахнутый халат, не в силах его завязать нормально. Мой бюстгальтер продолжал валяться на ковре возле дивана. Сидела и смотрела в одну точку. Я хотела спать.

Марат прошёл мимо меня, словно меня здесь уже нет.

— Марат... — снова попыталась я позвать его.

— Марата для тебя больше нет, поняла?

Ушёл, хлопнув дверью. Я ещё какое-то время бестолково посидела, потом кое-как добрела до спальни и легла. Глаза закрылись, и меня унесло в тяжёлый сон.

***

МАРАТ.

Словно робот дошёл до машины, сел в неё и выехал с территории дома. Остановился буквально в ста метрах от коттеджа. Руки так тряслись, что ехать нормально не получилось, было просто опасно. Да и ссадины желательно обработать. В бардачке была аптечка, где нашлись перекись и вата. Я смочил кусок ваты перекисью и принялся обрабатывать лицо и костяшки пальцев. Прилично кожа содралась. Если бы не парни, я бы его убил, наверное. Да и её тоже, возможно. Поэтому с ней я говорить просто не стал — сдерживаться было трудно, но женщин я не бью.

Он всё-таки это сделал. Отнял её обратно.

Перед глазами снова встало то, что я увидел.

Устало уронил голову на руль. Дышать было тяжело, лёгкие словно стянуло незримыми путами, каждый вдох отзывался болью. Эта картинка, где она, почти голая, лежала под ним на нашем диване, который мы вместе выбирали, и принимала его ласки, отпечаталась в памяти словно татуировка. Болезненно нанесённая рваная рана в душе.

Я никогда не забуду этой сцены. Отвратительной, мерзкой. Сцены, в момент который я сам словно умер внутри. Просто не смогу. Ведь всё моё счастье было сосредоточено на семье. На ней, чёрт возьми. Может быть, я много работал и мало говорил, как люблю её, но я любил. Я спешил домой, к ней. Я обожал проводить с ней редкие свободные вечера и жаркие ночи. Никакие секретарши и партнёрши, которые попадались до того сексуальные, что трудно устоять, меня не интересовали. Все корпоративные праздники и мероприятия я грезил лишь тем, что поеду вечером домой и увижу её новое бельё. Или её без белья...

Но то, что я увидел сегодня...

Никогда не прощу. Знала, что я уже пережил, и сделала это. Я пытался ей верить, но значит, до конца так и не был в ней уверен. И теперь понятно почему. Я и сам долго думал, что вернулась она ко мне только из-за ребёнка. И Марка тогда не приняла по той же причине — она поняла, что беременна, и что я не отступлюсь от дочери, когда узнаю. А я рано или поздно бы узнал. О других любовниках я не знаю достоверно, всё с её слов и слов её отца. Но, может быть, так оно и было. Павел никогда не лжёт. Но он такой же наивный порой, как и она, и мог просто не знать о похождениях дочери. Трудно было бы жить без секса почти три года. Дрочила, что ли, всё это время? В эти сказки я не верю категорически. Кто-то для секса у неё наверняка имелся, просто теперь она об этом мудро молчит.

Достал из бардачка заначку – пачку сигарет – и вытряхнул одну. Прикурил. Затянулся. Поморщился с непривычки, лёгкие теперь насиловал ещё и сигаретный дым. Но я хочу курить. И выпить тоже не помешает, но только после того, как отвезу договор в офис. Нужно довести до конца дела, иначе я окажусь разорённым ещё скорее, поддавшись личным драмам. Трудно, а что делать? Сейчас немного приду в себя и поеду.

Долбанул по рулю. Да как тут, сука, успокоишься?

Она. Моя.

Она. Была. С. Ним.

Блядь...

Теперь уже не моя. Не моя.

Я – хер его знает, как я это переживу. Это нож в сердце? Нет больше сердца. Она его сегодня вырвала из груди и просто сожрала на пару со своим старым-новым любовником.

Наверное, верно говорят, что бывших не бывает. Ни алкоголиков, ни любовников. Увидела его и растаяла. Соскучилась, наверное, три года не видела его. Уже и позабыла, какой с ним секс. Интересно, она считает, что он трахается лучше?

Ещё несколько раз, зажав сигарету в углу рта, долбанул по рулю.

Нахер. Не хочу об этом думать. Иначе я кого-то просто убью!

Вплёл пальцы одной руки в волосы и с силой натянул. До боли. Так погано, что я просто не знаю, куда себя деть. Не понимаю, как заставить себя ехать дальше и решать вопросы. Как вообще жить дальше? Без неё.

Выкинул почти выкуренную сигарету и тут же прикурил новую. Снова затяжка, и дым разрезал лёгкие.

Я знал, что Марк ей пишет. Я увидел её забытый ноутбук в кухне, пока она пошла ответить на телефонный звонок. Не удержался и посмотрел. Самый первый диалог — приветствие от Марка. Да, она ему не отвечала, но и мне не сказала. Словно на самом деле ей льстило его внимание.

Потом эти обнимашки в доме родителей. Я думал, что мне показалось, будто Ангелина не так уж против его рук на себе. Но сегодня убедился, что мне не казалось. Она позволила ему войти в дом, позволила прикоснуться к себе. За всеми этими заморочками в бизнесе я предупредил охрану не пропускать Марка, но это говно, похоже, назвался иначе и что-то им наплёл, что они его впустили. С ними я разберусь позже. Но она? Как могла его впустить она? Мы ведь говорили с ней об этом!

Вывод только один — она хотела его впустить. Она никак не могла думать, что я вдруг в середине дня приеду за забытой, но такой нужной папкой, и застану их.

Стерва.

Дрянь.

Даже обзывать её не могу нормально, а хочется что-то погрубее. А язык не поворачивается.

Повелась же, как течная сучка. Вот так просто, едва он вернулся и стал за ней ухлёстывать. Прошло не больше недели, как она уже готова была с ним трахаться у меня на глазах. Наверное, если бы я его не скинул с неё, то они спокойно бы продолжили ловить кайф на моём диване...