Царица львов-оборотней

Она почуяла их запах. Этот острый запах опасности издавали ружья, адреналин и терпкий аромат пота мужчин. Дети были в логове, надежно спрятаны. Кровь добычи капала на землю, оставляя слишком заметный след. К логову идти нельзя.

Она повернула в сторону и ушла вдоль каменистого хребта, ее нюх еще никогда не подводил. Охотники преследовали ее, не отставая. Скачок, еще скачок, горная коза в пасти мешала, но отпускать свою добычу львица не хотела. Возможно еще спастись, она надеялась на это. Горная львица взбиралась все выше, стараясь прятаться в зелени, за уступами скал.

Выстрел!

«Меткий стрелок» — рычит львица и выпускает добычу. Пуля четко вошла в лопатку. Теперь осталось лишь одно — увести охотников, как можно дальше от логова. Им нужны молодые горные львы, у нее только львицы, их уничтожат.

Львица уходила все выше в горы, понимая, что это ее последняя дорога. Еще выстрел, рикошет, повезло. Еще рывок в сторону, еще дальше, тогда даже хороший нюх охотников, перебитый запахом ее крови, не сможет привести к логову.

Вот пик, теперь прыжок вверх и там плато, там можно дорого продать свою жизнь. Прыжок. Выстрел! Громкий рык львицы разорвал горную тишину. Гордая, непокоренная, огненно рыжая красавица летит в пропасть, поймав взглядом зеленых глаз взгляд своего убийцы. Он не получит ее!

— Зачем ты ее убил?! — перекрывает мужской крик рык умирающей львицы.

— Она уходила, — оправдывался охотник.

— Она была ранена и мне нужна была живой! — Выстрел и тело убийцы летит в ту же пропасть. — Обыскать здесь все! У нее должно быть логово!

Охотники стали быстро спускаться вниз по крутому склону.

— Ты была слишком гордой, — донеслось до умирающей львицы сверху.

Она была довольна, ее девочки не достанутся никому.

Есть хотелось жутко, вцепилась зубами в ухо сестре и старалась пожевать меховой полукруг, чтобы притупить урчание в животе. Сестра ответила тем же, мы катались и кусались в логове, рычали друг на друга, били хвостами и поглядывали на лаз в ожидании, когда мама принесет добычу.

Она обещала, что сегодня будет еда, а когда она обещает, то всегда выполняет. Резкие звуки заставили бросить возню и подскочить на лапы. Чуть слышный незнакомый запах опасности проник в логово.

— Пойду, посмотрю, — рыкнула сестре и направилась к лазу.

— Мама не велела выходить, — накинулась мне на спину сестра.

— Я все равно пойду, — больно укусила сестру за лапу. Она рыкнула и отползла в сторону, обиделась.

Высунула нос, потянула воздух. Вот он, тот самый запах опасности. Шагнула вперед, еще несколько шагов камешек выскользнул из-под лапы, засеменила и покатилась вниз, вслед за камушком. Рыкнула недовольно — больно же на попе по камням. Меня поймали незнакомые руки, запах тоже незнакомый.

— Рмау, — сказала я.

— Рыжая, господин, она рыжая, как та львица, — сказал голос.

— Дай сюда, — властный голос, прямо как у мамы, слышится рык сквозь слова. — Моя! — радостно произнес тот же голос и меня передали в другие руки.

Втянула воздух, запах незнакомый, но мне понравился, опасности не было.

— Уходим, она прятала котенка, — сказал рычащий голос.

Руки прошлись по спине, приятно, потом почухали за ухом.

— Рау, — мягко замурчала я, прикрыв глаза от удовольствия.

Может, еще и покормят? Вот из той стороны мясом пахнет, скосила туда глаза. Там стоял человек рядом с незнакомым животным, которое вкусно пахло. Пальцы продолжали чесать за ухом, стукнула лапой по руке и прихватила зубами.

— Голодная. Винтас, дай мяса! — сказал рыкающий голос.

Запах усилился, и боковым зрением увидела, как к нам стали подносить вкусно пахнущее мясо. Руки протянули еду, и я вцепилась клыками, зарычав тут же, предупреждая, что делиться ни с кем не буду. Вспомнила про сестру, но потом голод перебил все мысли.

Раздавшиеся выстрелы заставили встрепенуться двух мужчин. Они прижались к земле и стали оглядываться, стараясь понять, откуда стреляли. Еще выстрел. Короткими перебежками мужчины добрались до тропы, с которой было видно, как полетела в пропасть рыжая львица, а затем охотник.

— Царские охотники, — прошептал один, и мужчины стали отползать обратно.

Они переждали, когда охотники спустятся вниз, и отправились в другую сторону, чтобы уйти подальше от царских охотников. Неожиданно младший из них заметил узкую расщелину.

— Смотри, — тихо позвал своего напарника.

— Логово львицы, — так же тихо сказал тот, что постарше.

— Давай посмотрим, — потянул напарника младший.

— Не надо.

— Может там львята, их можно продать, — уговаривал младший и направился к лазу.

Внутри раздался шорох, а потом тишина. Мужчины осторожно пробрались в логово.

— Рвау! — рыкнула на них маленькая львица, шерсть дыбом. Сразу видно, что свою жизнь она просто так не отдаст.

— Мясо дай, — сказал старший.

Младший потянул из сумки свой запас еды на два дня. Львица потянула носом, видно было, что голодная, но продолжала рычать.

— Иди сюда, маленькая. Вот мясо, мы тебя не обидим, — старался говорить ласково младший. — Заходи справа, — постарался не менять тона мужчина.

Оба осторожными движениями приблизились к горной львице, младший сунул кусок мяса с хлебом в нос, старший накинул сверху свой плащ. Маленькая львица забилась в руках, прокусила руку старшему мужчине и старалась поцарапать и достать зубами все, до чего достанет. Но сильные мужские руки скрутили животное в плащ, не дав возможности дернуться, и вынесли из логова надсадно, полупридушенно рычащую, кошку.

— На арене несравненный, непобедимый Атис Северный! — гремел голос судьи над ареной цирка.

Трибуны взревели, приветствуя своего героя. На арену вышел полуборотень, шрамы украшали мускулистое тело, лишь набедренная традиционная повязка, украшенная кожаными полосками, была на нем. Он потряс своим огромным мечом над головой, в другой руке сжимая кнут.

Атис поворачивался к трибунам, позволяя рассмотреть себя со всех сторон. Повернувшись к царской ложе, он склонился почтительно. Кивнула ему благосклонно, может начинать бой.

Решетка открылась, и на арену выпустили двух тигров. Сильные мускулистые тела стали метаться по песку арены цирка, стараясь найти или выход или того, кому можно отомстить за свое заключение. Это свободные животные были специально отловлены царскими охотками для боев на арене.

Атис приготовился к битве, меч выставил вперед, кнут, который ненавидят все животные, развернул на песке. Первый тигр, увидев добычу, сделал первый скачок в сторону атлета. Атис взмахнул кнутом и кожаная змея опоясала тело животного, резкий рывок рукой в сторону и зверь отлетает в сторону, махая лапами, приземляется и вскакивает, он снова готов нападать. Плеть лишь разозлила тигра.

Второй, увидев своего собрата в действии, быстро несется в сторону схватки. Полуоборотень готов, н вскидывает меч на встречу взлетевшему в прыжке животному и вспарывает тому живот. Тигр и Атис падают на песок, алая кровь начинает разливаться по арене. Трибуны ревут в азарте и жажде крови.

Первый тигр, припадая на лапы, крадется в сторону упавшего атлета. Шум трибун, которые волнуются за своего любимца, заставляет оглянуться Атиса на приближающегося зверя. Полуоборотень выбирается из-под смертельно раненого тигра и успевает выставить свой меч, ранив при этом зверя в шею.

Они схватились на песке в смертельной схватке. Тигр ревел и старался достать зубами Атиса, тот же размахивался мечом и старался нанести ранения зверю. Схватка была быстрой и кровопролитной. Победил полуоборотень, когда с ревом сменил ипостась и вцепился львиной пастью в горло тигра.

Немного не по правилам, но в данном случае инстинкт сработал быстрее, чем среагировали судьи. А потому победа засчитана. Львиный рык накрыл арену.

— Сдает Атис, уже второй раз обернулся на арене, — лениво произнесла я, сидя на мягких подушках в царской ложе.

— Царевна Марлис, охотники сегодня к боям привезли молодых горных львов, — услужливо произнес мне советник отца Варгис.

— Диких? — спросила равнодушно, но внутри все затрепетало от предвкушения.

— Диких, — почтительно склонился советник.

Вот это уже будет интересно. Горные львы живут обособленно, не всегда удается охотникам поймать их. Дикие молодые горные львы обладают свирепым нравом, бывает, что разрывают атлетов на куски. Очень интересное зрелище. Теперь осталось лишь дождаться.

С легкой ленцой посмотрела еще три боя с тиграми, которые завершились победами атлетов. Один был начинающий, мало известный и симпатичный. «Надо будет к нему присмотреться, может быть, с таким темпераментом он мне пригодиться» — улыбнулась своим мыслям, когда махала ему рукой, поздравляя с победой.

Восторженная улыбка атлета сказала мне гораздо больше, чем он предполагал.

— На арене непобедимый Гордер Солнечный! — продолжил бои судья. — Выступает против трех диких молодых горных львов!

Вот и долгожданное лакомство на этой арене. Гордер великолепный атлет, ему еще не было равных, жаль будет, если его львы растерзают. Но атлет сам выбирает против кого он будет выступать.

Гордер все же экипировался, все в пределах правил. Кожаный нагрудник и высокие сандалии защищали голени. Гнутый меч в одной руке и кожаный щит в другой. Трое горных львов серьезная угроза, так что опытный атлет экипировался максимально.

Горные львы вышли быстро, но не были испуганы. И вообще в них чувствовалась какая-то слаженность, как будто они из одной стаи и знают друг друга. Больше было похоже на боевой порядок, где впереди идет вожак.

Гордер оценил готовность горных львов к схватке и было видно как весь подобрался, частичная трансформация. Он стал чуть шире в кости и шерсть появилась на спине, значит, контролирует свой оборот. А вот и искорки пробежались по шерсти, полуоборотень маг, не сильный, но все же. Против трех горных львов, которые идут отрядом атлет мобилизовал все свои резервы. Именно поэтому Гордер всегда выходил победителем, что мог оценить своего противника.

Горные львы окружили атлета, заставляя отступать, и напасть первым. Гордер взмахнул резким движением своим знаменитым гнутым мечом в сторону ближайшего горного льва. Из раны на морде полилась кровь, лев заревел и кинулся на атлета. Снова взмах мечом и разрубленный зверь летит на песок.

Гордер не успел перевести дыхание, два других льва кинулись одновременно. Их пасти вцепились в тело с обеих сторон. Львиный рык потряс арену, Горден не обернулся, контролирует своего льва. Взмахами меча атлет стал наносить рубящие удары по зверям, крепко вцепившимся в него. Огромные раны стали зиять на боках, кровь лилась на песок. Оглушающие рыки неслись над ареной.

Один разрубленный горный лев упал на песок, до последнего державший своими зубами атлета. Второй, увидев гибель второго льва, выпустил хватку и сделал несколько шагов назад.

Трибуны заулюлюкали, решив, что горный лев струсил. Но я видела, зелень вспыхнувшую в глазах — хороший признак. Горный лев ревел на арене, а потом обернулся в человека.

Дикий горный лев — оборотень! Трибуны взвыли. Обернувшийся горный лев кинулся на вооружено атлета. Они сцепились в рукопашную. Меч был отброшен, взмахи кулаками, удары по телам гулко раздавались в реве толпы. Такого еще не было на арене, когда оборотни дрались друг против друга в человеческой ипостаси.

Лица у обоих уже были разбиты и опухли, они кувыркались на песке, боролись и старались придушить друг друга голыми руками.

Гордер подкатился к своему мечу, схватил рукой, подскочил на ноги и пронзил тело горного льва. Трибуны взревели, скандируя имя атлета. Горден замахнулся для последнего удара.

Я легко скользнула на арену и загородила собой раненого горного льва.

— Царевна! — выдохнули все одновременно.

Но Гордер не успел затормозить, и меч воткнулся бы в меня, но успела перехватить острое лезвие руками. Сталь разрезала ладони, атлет выпустил меч из рук и упал передо мной на колени. Трибуны рухнули вслед за ним.

— Царевна! — пробегало испугано по рядам зрителей.

— Царевна, — склонил голову Гордер.

Позади меня поднимался горный лев. Раненный, он старался сделать все, что возможно чтобы как можно дороже продать свою жизнь.

Встретилась с ним взглядом. В темно-синих глазах плескалась ненависть, зеленью блестели зрачки.

— Горного льва вылечить! — отдала приказ.

После этого спокойной походкой отправилась на выход. Интересное на сегодня закончилось.

— Царевна Марлис, — прошипела у меня за спиной недовольная Гарда.

— Не дергайся, ничего мне горный лев не смог бы сделать, — отмахнулась от нее.

Гарда моя личная охотница, а по совместительству подруга. Отец купил оботниху, когда я была маленькой и мне требовалась такого же возраста подружка для игр. Так вместе и росли, тренируясь. А когда Гарда прошла полный курс охотника, то ее назначили в личную охрану.

— Он напал, — шипела дальше не довольная подружка.

— Он был ранен. Я его спасла, позови вечером того молодого атлета, — подмигнула Гарде.

— Марлис, у тебя скоро свадьба, — недовольно шипела дальше эта вредина.

— Вот именно! Нужно развлекаться, пока не замужем. Потом в прайде у мужа не погуляешь! — вздохнула.

Свадьба эта мне совершенно не была нужна. Всего девятнадцать лет, а отец отдает девятой женой своему соседу. «Брачный союз укрепит наши южные границы» — вспомнила аргументы отца, аж плечами передернула.

— На корт? Пойдем ракетками помашем? — предложила сочувствующая Гарда.

Ей хорошо, родственников нет, замуж может выходить по своему желанию. А мне вот нужно выполнять державные планы отца.

— Пожалуй, — согласилась с подругой.

Чем было хорошо с Гардой, мы с ней росли вместе и интересы из-за этого сложились общие. Мы могли часами играть в кукол и тут же, обернувшись в львиц, грызть друг другу уши и лапы, а потом скакать по дворцовому саду, пугая фрейлин прайда.

Прайд — это жены моего отца. Но наследницей признавал только меня, хотя моя мать погибла после моего рождения. Львицы прайда поджимали губы в моем присутствии, но перечить царю не могли.

Корт сейчас был в тени. Раскидистые деревья давали прохладу, можно махать ракетками на равных. Мы быстро переоделись тренировочное — короткие юбочки и топы, и отправились к сетке.

Наша застаревшая игра в первенство заставляла каждый раз разыгрывать корт подкидыванием монетки. Разошлись в стороны и борьба началась. Мячик метался между нами, мы махали ракетками, стараясь отвоевать еще одно очко.

— Мой! — орала я довольная.

— Получи! — кричала мне в ответ Гарда.

— Ага!

— Зубы гризли! — ругалась на меня подружка, а я радостно орала.

После двух часов игры, мы были мокрые, пот катился с нас градом. В этот раз Гарда взяла свои два очка и закончила победой.

— Я силы берегла для вечера, — оправдала свой проигрыш.

— Конечно, я так и подумала. На пробежке давно была? — ехидничала охотница.

Охотники каждое утро бегают кросс по пересеченной местности в полной амуниции.

— Мне замуж выходить за старика. Какая ему разница 60 сантиметров у меня талия или 75? — показала ей язык.

— А сегодня тоже со стариком встречаешься? — поддела эта охотница.

— А ты? — тут же парировала ей.

— Слизня тебе за шиворот! Еще чего не хватало, чтоб потом, как ты, прятаться за папин трон? — засмеялась Гарда.

— Язва ты! Не жениться на тебе никто! — показала ей язык.

— Царевна Марлис, прекрасная игра. — Прилетел к нам комплемент.

Мы как раз растяжку делали, чтобы дать возможность мышцам восстановиться после активного скакания на корте. И наш нагиб вперед был замечен и оценен с задней стороны тренером. Переглянулись и тихо засмеялись. Еще один страдалец по нашим крепким телам.

— Жахарий, вашими неустанными тренировками мне удалось добиться таких результатов. — С улыбкой сообщила тренеру по теннису, выпрямляясь.

— Это все потому, что у вас очень гибкое и мускулистое тело, — Откровенное разглядывание сейчас выдавалось за оценку моей физической формы.

— Я оборотень, вы не забыли? — предупреждающее рычание от моей львицы раздалось изнутри меня.

Да, он нам не нравился, как мужчина и самец.

— Разумеется, я помню, царевна Марлис, — чуть отступил тренер и почтительно склонился в почтительном поклоне.

— Царевна Марлис, нам пора, — вежливо произнесла подружка.

На людях она старались сохранять субординацию, так обучают в отрядах охотников. У многих складываются личные отношения с охраняемыми объектами, потому что только полное доверие, как по жизни, так и в звериной ипостаси должно присутствовать. Но субординацию всегда необходимо соблюдать — так учит кодекс охотников.

— Ага, пошли, — направилась в душевые.

Скоро вечер, а там и свидание с молодым атлетом. Стоя под струями воды, мои мысли крутились вокруг схватки горного льва. Рассмотреть толком не удалось. Он когда обернулся в человека, тут же накинулся на Гордера, а потом так молотили кулаками по лицу, что мне запомнилась лишь мускулистая фигура и полыхающая ненавистью зелень темно-синих глаз.

Дикий, необузданный нрав горного льва привлекал мое внимание.

— Гарда, узнай как там горный лев, всю ему помощь оказали, — крикнула сквозь шум воды.

— Мар, ну ты даешь! У тебя свидание с атлетом, а ты горняком этим интересуешься! — недовольно фыркнула подружка.

Показала ей язык, вот язва, вечно подденет. Но я без нее своей жизни не представляю. Мы с ней так срослись за это время, что она мне стала дороже отца, которого я боготворила.

Мое самое первое воспоминание о нем, когда отец кормит голодную с руки мясом. Его запах, внушал доверие даже сейчас, когда я была недовольна его решением выдать меня замуж за старика. Я всегда знала, что мой отец не сделает для меня ничего плохого, поэтому за этим, казалось, абсурдным решением стоит какой-то замысел.

Эти мысли отогнала прочь, завтра с отцом поговорим, да и свадьба еще не скоро — месяц впереди. А пока нужно брать от жизни все!

— Не горняком! А горным львом! — выговорила ей.

— А я тебе и говорю — горняк, то есть с гор! — хихикала вредина надо мной.

— Шахтера нашла! — поддержала ее.

Подтрунивая друг над другом вышли с корта, за воротами нас ждал спорт-кар, любимого рыжего цвета. Он так хорошо сочетался с окрасом моих волос, что когда длинные локоны развивались от ветра, смотрелось потрясающе. Гарде было все равно, она свои темно-блондинистые локоны всегда закручивала в тугой пучок на затылке.

Педаль в пол и мой «рыжик» вырвал пыль и мелкие камушки из-под колес. Покидали спортивный городок по прямым аллеям. Здесь находились тренировочные площадки, корды, а так же та самая арена, где бились атлеты с животными — самое популярное развлечение среди населения. Пусть кровавое, но если учесть, что две три поданных нашего царства это оборотни и полуоборотни, то вполне объяснима популярность.

Мне нравились спортивные атлеты, дикие звери. В тех и других присутствовала звериная грация, а так же жесткость в бою.

Я городской житель и меня на природу можно вывести, только если устроить современный пикник со множеством стюартов. Где все будет с белыми салфеточками и плетеной мебелью.

Гарда тренировалась в своих спецотрядах охотников. Никогда не могла понять прелести пробежки по пересеченной местности, где любая мошка может попасть в глаз и привет макияжу! А когда вокруг тренированные и пахнущие тестостероном оборотни, то как-то с размазанной тушью показываться не хочется.

Гарда же презрительно фыркала на мой цивильный тренировочный зал с беговыми дорожками и прочими силовыми станками, хотя с удовольствием тренировалась со мной вместе. Она вообще какая-то маньячка в этих тренировках.

«Рыжик» летел по улицам в строну дворца, который возвышался над городом. Отец любил смотреть из окон на своих подданных, часто углядывая своим звериным зрением нарушения и недочеты городских служб.

— Мар, сбавь скорость. Царь смотрит, — произнесла Гарда.

«Углядела» — усмехнулась. Я смотрела за дорогой, мчась среди движения и нарушая все, что только можно. А Гарда не хуже радара своим зрением увидела вдали царя на балконе. Впрочем, когда чуть сбавила скорость и подняла глаза, то тоже легко увидела. Отец всегда носил корону с зеленым изумрудом в центре, вот по его сиянию на солнце мы сразу определили, что царь на балконе.

Пришлось ехать по всем правилам, а это было тяжко, особенно когда «рыжик» рвал колеса по асфальту и недовольно рычал на низкую скорость. Но разговор с отцом хотелось отложить до завтра, а так вызовет немедленно и будет выговаривать об ответственности перед подданными — тоска!

В гараж влетела, недовольно бурча. Всю дорогу пришлось тащиться за рейсовым автобусом, а он старательно придерживался своей скорости.

— Ты атлету позвонила? — спросила Гарду уже в своей комнате.

— Я тебе что сводня? — огрызнулась злая подружка, ее тоже достала обратная дорога.

— Сводня, — тут же рыкнула на нее.

— Позвонила на счет твоего горняка, — ответила Гарда, игнорируя мой сарказм. — Бредит, но жить будет. Заштопали его, теперь интенсивная терапия в сочетании с регенераций и скоро можешь вызывать к себе на вечер, — подколола подружка.

Расческа полетела в ее сторону, Гарда уклонилась и запустила в меня подушкой с кровати. Не осталась в долгу и пустила в нее пудреницу, схватив со столика. Гарда легко уклонилась и показала язык.

Рыкнула на нее, обернулась и кинулась на подружку. Та тоже успела обернуться и мы сцепились в шуточной битве. Мы с ней часто выпускали таким образом пар, от накопившегося, недовольства.

— Девочки, вы опять! — недовольно раздалось от дверей.

Мой отец стоял в дверях. Как я уже говорила на лбу сверкал зеленый изумруд в оправе короны. Точнее золотого обруча. Царь был красивым мужчиной, такой звериной и опасной красотой. Темно каштановые волосы пострижены по последней моде — лесенкой, что удивительно ему шло. Несмотря на возраст, в его густой шевелюре не было ни одного седого волоска. Миндалевидные глаза с темно-карими зрачками сейчас выражали недовольство нашей детской забавой.

Надо думать, две взрослые львицы грызутся между собой, разнося все на своем пути. Пришлось оборачиваться обратно.

— Пап, — повернулась к нему, сожалея, что пришлось отпустить такой хороший захват на шее Гарды.

Подружка склонилась в почтительном поклоне перед Царем.

— Марлис, вы уже не дети. Зачем оборачиваться в комнатах? — отец покачал головой.

Ну да, нам это было мягко запрещено, но мы всегда успешно успевали оборачиваться обратно. Мы переглянулись и недовольно пыхтели.

— Гарда, выйди, — спокойно попросил отец, и я поняла, что он вовсе не сердиться и выговорил нам из воспитательных целей — хороший знак.

Я стала разбирать погром, устроенный нами с Гардой. Подушки летели на кровать, стулья ставились на место, ковер расправлялся. На занавески махнула рукой.

— Мне сказали, что сегодня на арене ты вмешалась в схватку с горным львом, — начал отец.

«Советник донес» — сразу же догадалась.

— Он оборотень, — пожала плечами.

— Ты могла пострадать! — рыкнул царь.

— Нет, горный был слишком сильно ранен, он не смог бы на меня напасть. Тем более рядом был Гордер, — подарила отцу самую очаровательную улыбку.

— Ты могла пострадать! А ты наследница! — ревел отец раскатами на меня.

Внутри от его рыка все вибрировало.

— Поэтому ты меня отдаешь замуж в другое государство? — рыкнула ему в ответ.

Кажется мои глаза полыхнули зеленью. Потому что отец усмехнулся.

— Именно поэтому. Мне нужно то царство, — и тут я поняла, что отец задумал.

— Ты собираешься его убить, — выдохнула в ужасе.

— Но только после того, как ты станешь царицей. Мы объединим государства, — отец был доволен моей догадливости.

Я же в ужасе смотрела на отца. Сама мысль стать женой старика ужасала, а уж становиться вдовой в таком возрасте вообще не радовала. Однако, отец уже все для себя решил.

— Завтра приезжают послы, будет прием по всем традициям царства, — произнес отец, поднялся и вышел из моей комнаты, совершенно добив последней новостью.

Прием послов затянется на весь день, после этого в тронном зале будет банкет. Я же все это время должна буду присутствовать, одетая в старинную ритуальную одежду. Говорить мне будет нельзя, а о том, как мне питаться в этот момент вообще представления не имела.

Одним словом, когда пришла Гарда, я сидела в шоке.

— Сочувствую, — присела рядом подруга и обняла за плечи.

Она, как обычно, все слышала. Так учат охотников — охраняемый объект важней всего. Так что как бы Гарда не относилась почтительно к царю, но если он был угрозой моей жизни, то охотница напала бы и на царя.

— Мар, соберись. Раз царь решил, он все это равно сделает. Только … — она замолчала.

— Договаривай, — подавлено произнесла я, понимая, что дальше услышу мало приятное.

— Смерть царя означает смерть всего прайда вместе с детьми. Только тогда ты сможешь узурпировать трон и царство, — глухо произнесла Гарда.

Ох, ничего ж себе! Об этом я как-то не подумала. Кровожадные планы у царя. Хотя он рассуждает как правитель, а не как обычный подданный.

— Что же мне делать? — повернулась к подруге.

— Подчиниться. Тут ты не в силах что либо сделать. Думаю, царь давно все планировал, — прозвучало не утешительно, но участие в голосе дарило теплоту.

— Ты меня не бросишь? — повернулась к ней.

— Мне за это платят, — прикололась подружка, и мы засмеялись.

Смех был нервный, выплескивающий напряжение наружу.

Он робко зашел в мою комнату, огляделся. Окинула его оценивающим взглядом. Крепкое мускулистое тело, чувствовался в нем зверь. Он полуоборотень, но из-за возбуждения от него сильно пахло зверем, и этот зверь был силен. Улыбнулась предвкушающее. Я сделала хороший выбор на сегодняшнюю ночь. Как раз то, что нужно, чтобы сбросить накопившееся напряжение за день.

— Иди сюда. Вино? — спросила.

Я сидела в кресле, спиной к окну, из которого ярко светила луна. В этот момент находясь в тени, чтобы спокойно оценить полуоборотня, я могла спокойно рассматривать мужчину, не таясь.

— Царевна Марлис, — упал на одно колено атлет и склонил почтительно голову.

— Назови свое имя, — поднялась с кресла.

— Ритон, — потрясенно прошептал атлет.

Понимаю парня. Я одела прозрачную короткую рубашку. И теперь, когда поднялась с кресла, лунный свет освещал мою фигуру полностью. Свечи сегодня не зажигала, мне показалось, что луна, почти полная, будет романтичным освещением.

Протянула руку для поцелуя атлету. Он быстрым движением вскочил и одним прыжком оказался рядом со мной, снова опустился на колено и почтительно поцеловал руку. Нерешительный, посмотрим, что будет дальше.

— Вино будешь? — снова задала вопрос.

— Буду, — твердо ответил атлет. Догадливый, это приятно.

Развернулась к столику у открытой двери на балкон, позволив любоваться свое фигурой на фоне лунного света. Наклонилась, прекрасно осознавая что сейчас тонкая ткань рубашки совершенно не скрывает моих изгибов, налила вина в два бокала. Атлет продолжал стоять на том же месте. Не нахал — приятно.

— Ритон, — полувопросительно произнесла.

Мужчина поднялся и подошел ко мне, протянула ему фужер на тонкой ножке. Глаза сверкали в ночи, лунный свет освещал резкие черты лица.

— Предлагаю выпить за нашу встречу, — улыбнулась ему.

Поднесла фужер к его, тонкое, изящное стекло зазвенело. Я попивала красное вино с крепким пряным вкусом, сладковатое послевкусие прятало крепость. Полуоборотень выпил в два глотка, не отрывая взгляда от меня. Решительный — это хорошо.

— Закрепим поцелуем? — легко спросила его.

Ритон не стал тратить слов, поставил фужер на столик и одним шагом оказался рядом со мной. Полуоборотень замер рядом, как бы давая возможность передумать и отпустить его. Наивный, у меня на него сегодня совсем другие планы.

Ладонью провела по щеке, спустилась ниже и за шею протянула к себе, жадно впиваясь губами. Мне ответили не менее настойчивые губы. Горячие руки обхватили мою талию и прижали к сильному, тренированному телу. Я же с удовольствием впивалась, покусывала мужские губы, которые жарко отвечали мне взаимностью.

Вскоре почувствовала, как обжигающее желание обхватило тело. Подпрыгнула и обхватила ногами мужчину, сильные руки подхватили меня. Мы сипло дышали, не собираясь прерывать затянувшийся поцелуй.

— Кровать там, — выдохнула, чуть оторвавшись от его губ.

— Не надо, — властно сказал полуоборотень.

Самец распоряжается — это было приятно уступить первенство. Он сделал пару шагов и посадил меня на спинку кресла, теперь не было необходимости придерживаться ногами. Ритон снял с меня ненужную теперь прозрачную рубашку и жадно оглядывал мою фигуру. Я чуть прогнулась в пояснице показывая себя во всей красе. Грудь налилась в предчувствии ласк, соски торчали, ожидая поцелуев. Я улыбалась, зная какое произвожу впечатление на самцов львов.

— Ты прекрасна! — восторженно прорычал полуоборотень и ворвался в меня со всей страстью.

— А! — низко вскрикнула, чуть откинув назад голову.

Львы не целуют, когда получают то, что хотят. Они жестко хватают свою львицу во время акта, удерживая практически насильно. Мне нравилась эта звериная, неудержимая ярость, которая заставляла подчиняться, чувствовать себя слабой и желанной. Самец почувствовал мое подчинение и стал доминировать.

Властные губы горячими поцелуями обожгли соски, вырвав болезненный стон наслаждения из меня. Сильные пальцы мяли упругую грудь, вызывая острое желание. Я хотела быть подчиненной этому самцу, он был силен и вел за собой, своим желанием.

С каждым рывком в меня полуоборотень вырывал крики. Мужчина запустил пальцы в волосы и сжал около корней, заставив потерять всякую реальность. Теперь лишь чувствовала, как он врывался в меня, губы на груди терзают соски, зубы кусают кожу, рука сжимает корни волос и я подчинилась этому сильному, молодому самцу. Оргазм накрыл меня волной. Лишь где-то там, на периферии своего сознания, я чувствовала, как он делает еще несколько резких, самых сильных рывков и рычит в оргазме над моим телом.

Я содрогаюсь в спазмах и сжимаю мужчину в себе. Он поддерживает мое обессиленное тело за волосы. Потом ложусь доверчиво ему на плечо. Самец заботится о самке после секса, инстинкт ему подсказывает, что возможно сейчас он стал отцом. А продолжение рода слишком сильный инстинкт.

Вот сейчас самец заботливо подхватил меня на руки и отнес к кровати. Он присел рядом и поглаживал по руке, как будто извинялся за то, что произошло между нами.

— Ритон, налей вина, — попросила его, понимая, что ночь будет долгой и подкрепиться не помешает.

— Царевна Марлис, — почтительно произнес Ритон.

— Сегодня зови меня Мар, — тихо засмеялась почтительности.

Атлет встал, а ведь он даже не успел раздеться, подошел к столику и наполнил еще по бокалу, вернулся к кровати.

— Мар? — нерешительно произнес Ритон.

— Разденься, — мягко попросила его.

Мы протянули фужеры друг другу, и звон стекла разбил между нами все недомолвки. Атлет понял, что это не он, а я здесь главная и мое временное подчинение не позволит командовать мной. В то же время ему придется сегодня ночью подчиняться моему каждому капризу.

— Музыка есть? — улыбнулся он.

— Там, — махнула рукой на стойку.

Ритон подошел к стеллажу и стал просматривать список записей, потом включил. Полилась очень мягкая и ритмичная мелодия. Полуоборотень встал передо мной и положил руки на пояс. Он чуть подтанцовывал под ритм и расстегивал пуговицы на рубашке, чуть резко под музыку снял с одного плеча ткань, потом с другого.

Глаза его горели огнем, он скрестил руки у себя перед грудью, прошелся ладонями вверх по рукам и раскинул их в стороны. Мягкая мелодия контрастировала с его слегка резковатыми движениями. Он был обнажен по пояс, ремень на джинсах расстегнут. Штаны чуть съехали вниз, открывая завлекательный пресс и косые мышцы паха.

От него пахло сильно возбуждением и слегка мной.

Танцевал Ритон великолепно, его звериная грация завораживала, разжигая во мне чуть угаснувшее желание. Он делал красивые движения, поворачиваясь ко мне боком или спиной. И вдруг неожиданно оказался надо мной, даже не успела заметить его броска.

Он упирался руками рядом со мной, ноги были между моих. Провела руками по обнаженной коже груди, полуоборотень довольно заурчал, спустилась ниже — там джинсы.

— Сними, — выдохнула ему, объятая желанием.

— Сама, — низким голосом сказал парень.

Он горел желанием так же, как я. Его запах одурманивал и влек за собой.

Лежа на спине под ним, я стала стаскивать твердую ткань с бедер. А ведь он белья не одел. Моя ладонь тут же накрыла его горячую часть тела, сжимая пальцами ребристую возбужденную кожу. Анатомические округлости подобрались и были почти такие твердые, как основание.

Тело вздрогнуло от недавних воспоминаний. Именно эта часть тела заставила испытать оргазм. Я задвигалась, спускаясь ниже и стягивая джинсы с бедер мужчины. Не видела его лица, но от этого моего передвижения он весь напрягся.

Я скользила под ним, снимая джинсы. Когда моя грудь чуть коснулась его члена, полуоборотень выдохнул, остановилась и открыто посмотрела в его глаза. Яркие, блестящие до этого зрачки потемнели. Потерлась грудью о выпирающее достоинство и получила еще один свистящий звук сквозь зубы. Я не стала останавливаться, мне так понравилось это маленькая сумасшедшинка в его глазах, кажется, он потерял контроль над собой.

Руками свела налитые груди и сжала его член между ними, потерлась вверх-вниз, и полуоборотень застонал, зверь от возбуждения вырвался на волю.

Сначала он лишь сильно вдыхал воздух от моей откровенной ласки, а потом оттолкнулся от постели, подхватил и перевернул спиной к себе, заставив упасть лицом в подушку. Он ворвался резко, вырвал почти возмущенный крик из меня. Рука захватила волосы на затылке и не отпускала, сжимая в кулаке, вторую руку он положил на мои бедра, двигая мой и практически насаживая на себя. В этот раз он брал мое тело практически по-звериному, принося сладость соития через резкость своих движений.

Он не спрашивал моих желаний, самец снова властвовал над телом самки, я лишь подчинялась и рычала от удовольствия. Резко врываясь в мое тело, полуоборотень почти рычал, стараясь сдержаться до моего оргазма. Этот момент наступил неожиданно и накрыл с головой, вырвав откровенный крик наслаждения из груди, еще несколько движений, пока я сжимала мужчину в себе, и полуоборотень припал мне на спину лицом, пульсируя в оргазме.

Мы рухнули на постель, едва дыша от эмоций. Я правильно выбрала самца на ночь — сильный, опытный. Легкие, почти извиняющиеся поцелуи стали покрывать мою спину. Нежность переполняла зверя, лежащего сейчас на мне.

— Ратон, а ведь ты так и не разделся, — тихо произнесла ему и мы оба засмеялись.

Я чувствовала его еще в себе, кожей ощущала его тело, дыхание шевелило волосы, мне было хорошо. Моя удовлетворенная сущность была спокойна.

Потом был долгий и нежный поцелуй. Мы просто ласкали друг друга губами, мужчина старался показать всю свою нежность и благодарность, но я понимала, что на сегодня мне развлечений достаточно.

Полуоборотень подчинился, его прощальный взгляд обжог меня. И все же ему нужно было уходить. Он знал, что будет со мной лишь эту ночь, а летом рассвет слишком рано наступает. Ратон подчинился царевне. Мне было жаль парня, но мы были вместе лишь одну ночь. Завтра приезжают послы.

Рухнула в кровать удовлетворенная телом, но не довольная духом. Я надеялась, что долгий марафон любви заставит забыть о предстоящем замужестве, но, лишь только полуоборотень закрыл за собой дверь, моя реальная жизнь снова вернулась.

Осталось всего пару часов поспать и я задремала тревожным сном.

— Мар, — тихо будила меня Гарда.

— Отстань, — отмахивалась ей.

— Не отстану. Сама виновата, что атлета своего под утро отпустила. Как он только выдержал тебя? — в голосе звучала ехидца.

— Тебя бы он вообще не выдержал, — буркнула ей и села на кровати.

— Послы прибыли, — сообщила Гарда.

— Уже? — изумилась я.

— Еще ночью. Неофициально, их разместили в гостинице. Они отдыхали после дороги, а в обед будут въезжать парадным поездом, — Гарда была в курсе событий. — Так что вставай и одевайся.

Пришлось, поспав всего три часа, топать в ванную, зевая на ходу, рискуя вывихнуть себе челюсть. Контрастны душ приводил в чувство не выспавшееся тело, но мозг отказывался участвовать в утрем режиме. Сначала зубная паста выдавилась мимо, потом перевела носик крана не до конца и, переключив воду из душа, залила пол в ванной.

Себе в зеркало я определенно не нравилась, заспанные глаза срочно требовали косметики. Потянулась к необходимым тюбикам и была поймана за руку Гардой.

— Умылась? А теперь пробежка! — ее боевой настрой раздражал.

Хорошо ей говорить о пробежке, если проспала все восемь часов. А тут …

— Дай, глаза накрасить, — недовольно буркнула ей, оттягивая утреннее испытание для организма.

— И так сойдет! — меня резко вырвали из ванной комнаты и метнули за руку к шкафу. — Сама оденешься или мне выбрать? — распахнув дверцы, спросила подруга.

— Знаю, что ты выберешь, — буркнула ей. Подруга отошла в сторону, с суровым взглядом наблюдая за моим выбором.

— Это в прошлом месяце одевала, тут полосочка какая-то. Это откуда у меня? — изумилась на клетчатую тряпицу.

— Одеваешь это и это, — сунула мне топик розового цвета и шорты зеленые.

— Ты что? Это не сочетается! — опешила от такого выбора.

— Пропотеешь — выкинешь. — пожала плечами эта вредина и напялила на меня топик. — Шорты сама оденешь или помочь? — Сарказм просто сочился из всех пор.

— Сама, — отобрала тряпку.

Вздохнула и одела. «Кто меня там увидит?» — обнадежила себя и свое одеяние.

Оказалось зря надеялась на отсутствие зрителей. Приезд посольства — редкое явление в нашем дворце, а потому весь прайд срочно решил привести себя в спортивную форму. Ага, за одну пробежку. В общем в нашем дворцовом саду было не продохнуть, не протолкнуться от эстрогена, который у некоторых оборотних просто зашкаливал.

Даже я чувствовала это. Как же мой отец со всем этим женским войском справлялся? Количество женских особей на один квадратный метр превышал все мои мыслимые допустимые нормы, а потому на очередном повороте, завидев очередные округлые прелести, взмолилась Гарде:

— Давай куда-нибудь свернем! — просить о том, чтобы закончить пробежку было бесполезно. Эта маньячка скорее упадет на дороже, чем закончит раньше времени.

— Туда, — мотнула головой, легко бегущая Гарда.

Свернули на узкую тропинку меж деревьев и побежали в горку. Вот уж точно никто из прайда добровольно сюда не побежит! Мне тоже не особо хотелось напрягаться, вполне было достаточно легкой пробежки по парку, но пришлось подчиниться Гарде и стараться от нее не отставать.

Вот когда казалось, что дыхание закончилось, и скоро легкие будут вылетать наружу, нам отрылось плато. С него открывался потрясающий вид на дворец, парк и дальше на всю долину, с двух сторон прикрытую горной грядой. А дальше простиралось зеленое полотнище густых лесов.

Город разрастался поглощая дикую природу. Оборотни, люди, полуоборотни строили дома, улицы, храмы, парки. Оказалось наш город потрясающе красив с такой высоты.

Я стояла на плато, и сердце бешено колотилось после пробежки, легкие вдыхали свежий воздух, сюда не доходил смог городских улиц.

— Красота! — выдохнула я.

— Ничего, — согласилась Гарда.

Я на нее обернулась, она спокойно смотрела на прямоугольники городских кварталов.

— Мне больше лес нравиться, — махнула рукой Гарда, поймав мой взгляд.

— Может быть, в нем есть свое дикое очарование, — пожала плечами.

Вот в этом мы с ней были разными. Подругу всегда прельщала природа, я же была урбаническим жителем, меня всегда привлекал прогресс. Если Гарда предпочитала тренировки в джунглях, то мне по душе были самолеты и скоростные машины. Всемирная паутина тоже затягивала не плохо, на что Гарда презрительно фыркала, говоря, что выследить и убить гризли намного азартнее, чем гонять в «Танчики».

— Перерыв окончен, побежали дальше! — скомандовала Гарда, и пришлось вдыхать побольше воздуха, поднимать коленки и бежать вслед за неутомимой подружкой.

Хорошо, что теперь мы стали спускаться со склона, не так тяжело было бежать. Только спускались мы с другого склона и при мысли, что эта садистка заставит меня возвращаться по той же тропе обратно, мне становилось плохо. Половины пути уже было достаточно, а она даже не устала.

Тропинка вывела в другой парк.

— Где это мы? — оглядывалась по сторонам. Здесь раньше не была.

— Санаторная зона, — ответила подружка, не сбавляя темпа.

— Это здесь горный лев восстанавливается? — ухватилась за идею прекратит эту утомительную пробежку.

— Даже не надейся! — тут же разгадала мой замысел Гарда.

— Раз уж мы здесь, навестим страдальца, — решительно повернула к строениям.

Санаторий для оборотней отличается от больниц для людей. Если у тех стоят корпуса и лежат они в палатах, то оборотни хищники и, когда болеют, могут быть весьма опасными. Поэтому в санатории для оборотней строят дома с вольерами, чтобы в случае оборота в животную ипостась могли разместиться более свободно.

Остановила проходящую медсестру.

— В каком вольере горный лев?

— Тридцать пятый, царевна Марлис, — почтительно поклонилась она мне.

— Это куда?

Нам подробно объяснили, как пройти, попутно пояснив о его поведении и способах лечении. На все согласно кивала, не очень разбираясь в медицине.

Указанная дорожка привела к вольеру тридцать пять. Горный лев лежал на траве и тяжело дышал, был он в звериной ипостаси. Подошла и открыла дверь в вольер.

— Мар! — предупреждающе крикнула Гарда, но я решительно вошла внутрь.

Утробный, угрожающий, предупреждающий рык заставил замереть и завибрировать.

— Здравствуй, — спокойно сказала горному льву и подошла ближе.

Горячее дыхание обхватило ноги, лев часто и сильно дышал, в глазах была настороженность. Он был готов к новой битве, не смотря на свое ранение.

— Мар! — снова окрикнула меня Гарда и вошла следом в вольер.

Она бы и в террариум, кишащий змеями вошла, не задумываясь. Я бы еще прикололась, что те свою не укусят. Горный лев приготовился к броску.

— Царевна Марлис! — раздалось за пределами вольера, невольно обернулась и именно в этот момент горный лев кинулся на нас. Гарда бросилась наперерез и схватилась с двухсот килограммовой тушей. Как львица она тоже не маленькая, но сейчас времени не было.

Да, горный лев был ранен и сил было у него мало. Он скорее рухнул на невысокую девушку и придавил своей массой, чем смог выполнить агрессивный бросок.

— Ты! Чучело-извращенец, слезь с меня! — рыкнула Гарда подо львом.

— Сначала женись, потом девчонок лапай! — крикнула раненому льву и стала оттаскивать раненого в сторону, позволяя подружке выползти из-под тяжелой туши.

Тянула за безгривую голову, потому что эти особи даже мужского пола гриву не носят. Морда припухшая, хотя под шерстью синяков не видно. Но раз напасть — уже идет на поправку.

— Мар, отойди от этого невменяемого, — шипела невольная Гарда, выбираясь. — Ты гляди, топик порвал! — она возмущалась не хуже меня на потерю своей тряпочки.

— Ну что, еще нападать будем? — подмигнула горному льву, удерживая голову в своих руках.

— Рррау! — он еще и угрожает!

— Упрямец! Я что ли тебя на арену затащила? Я тебя оттуда вытащила, — сказала как маленькому, развернулась и пошла на выход.

— Зря, — понеслось нам вслед.

— Мар, он еще и не благодарный, — недовольно фыркнула Гарда. — Если еще раз увижу тебя рядом с это львиной пастью — прибью обоих, чтобы не мучатся! — пригрозила подружка.

— Тебя за это уволят! — поставила перед фактом.

— Вряд ли, — усмехнулась Гарда. — Еще медальку дадут.

— Посмертно! — припечатала ее.

Мы смеялись, уходя от вольера и поправляя на себе одежду. Горный лев лежал, уткнувшись носом в траву под собой, и тяжело дышал.

— Где здесь выход? — спросила подружку.

— Там! — махнула рукой и чуть остановилась Гарда, отряхивая шорты на попе. — Вот, гад! — ворчала она.

— Вот какая ты! — раздался рядом со мной старческий голос.

— Здравствуйте, — вежливо поклонилась старушке перед собой.

Одета она была в одежду медсестры, морщинистое лицо приветливо улыбалось, а подслеповатые глаза светились радостью. Надеюсь не сумасшедшая.

— Марлис — дочь Марисы. Вот какая ты выросла, — Старушка смотрела на меня с радостью и подозрения в ее неадекватности множились.

— Моя мать царевна Марис, — как можно тактичнее напомнила кто перед ней.

— Мне титул ни к чему. Я тебя и так узнала, очень на мать похожа, — сказала старушка.

— Вы знали мою мать? — уже заинтересовалась я.

— Конечно знала, мы с ней в одном прайде выросли. Меня с твоей матерью отправили сюда, чтобы родная кровь была рядом, — кивала своим словам старушка.

— Мар, кто это? — подошла Гарда.

— Твоя сестра? — ласково повернулась к подружке старушка.

— Моя охотница, — растеряно оглянулась на Гарду.

— А сестра твоя где? — она так благодушно улыбалась, что просто чувствовала себя неудобно просто отмахнутся от старой оборотнихи.

— У меня нет сестры, — сообщила ей.

— Есть. Твоя мать была двумя львицами беременна. Я это точно знаю, — и улыбка такая счастливая на морщинистом лице, что можно все это принять за бред сумасшедшего.

— Мар, пошли, — с нажимом произнесла Гарда.

— С чего вы решили, что у меня есть сестра? — спросила старую оборотниху.

А мне вспомнилось — пещера, мы возимся с сестрой и голод. А потом теплые руки отца и мясо, сытное мясо, которым он меня кормил. Я всю жизнь думала, что это мы с Гардой возимся, а оказывается, у меня есть сестра.

— Я опытная повитуха, потому меня отправили с твоей матерью, в помощь. Как только сказала ей, что будут у нее две девочки, она обрадовалась очень. — Хлопала подслеповатыми глазками старушка.

— Отец знал? — этот вопрос меня очень волновал. Почему я одна? Где моя сестра?

— Марис должна была сказать. Только к родам меня не позвали, — вот тут слеза навернулась на глаза старой повитухи.

— Спасибо вам. Зовут вас как? — спросила старушку, собираясь отблагодарить ее за сведения и надежду.

— Хара, — улыбнулась оборотниха.

— Хара, я вас не забуду.

— Мне уже не долго осталось, что помнить о старой львице? — она мило улыбалась.

— Мар, пошли, нам пора, — толкнула меня Гарда.

Возвращаться через плато я отказалась наотрез, но в то же время сверкать ногами по улицам не очень хотелось, тем более в сочетании розово-зеленое. Слова старой Хары не выходили из головы.

Я рассуждала: «Если у меня есть сестра, то значит, ее можно найти. И если отцу так необходимо кого-то выдать замуж за царя Нависа, то пусть это будет моя сестра, например. А я смогу наслаждаться жизнью дальше». Этот план мне определенно нравился.

— Надо поговорить с отцом, — пробурчала себе под нос в тот момент, когда Гарда вызывала для нас такси.

Ворчала она не меньше моего. По ее понятиям, уж лучше пробежаться еще пару километров, чем мотаться по пробкам на такси. Я же откинулась на мягкую спинку и закрыла глаза.

Вспомнился горный лев. Мне понравилась его особенность не сдаваться и нападать на своего противника. Даже его последнее слово: «Зря!», говорило о том, что он готов был достойно принять смерть на арене и не ждал помощи ни от кого.

Ярко-синие глаза запали в душу, в них был холодный расчет и никакого поклонения к моему титулу, хотя он его слышал на арене и около вольера.

— Гар, кто меня позвал у вольера? — вспомнила, что отвлеклась на зов прямо перед броском горного льва.

— Медсестра, потом сбежала за помощью. Охрану я отправила, когда отряхивалась, — спокойно сообщила Гарда.

А меня теперь занимал вопрос как выяснить на счет моей сестры. Нужно с отцом поговорить, постараться выяснить этот вопрос. Мама точно должна была сказать своему мужу о том, что ждет ребенка, точнее двух.

— Что стоишь? Зеленей не будет! — высунулся в окно наш водитель.

Впереди нас газанул старый моторчик и обдал черным дымом.

— Ведро с гвоздями, — ворчал наш водитель.

В общем добрались достаточно быстро.

— Царь где? — выпрыгнула из такси и спросила первого же встречного секретаря.

— Прием идет уже, — чуть опешил тот.

— Зубы гризли, — выругнулась сквозь зубы.

Теперь придется ждать окончания приема послов. Но и торопиться нужно, в комнате наверняка вся прислуга с ума сходит, потеряв меня. Панику не поднимают лишь зная, что могу быть где угодно и вернуться в любой момент.

Когда в летела в свою комнату, застала весь свой штат, даже мои фрейлины прибежали, которое мне по штату положены. Надо же вспомнили за что им деньги платят. Мы с Гардой переглянулись и началось представление для нас любимых.

Я капризничала, топала ножкой, роняла булавки, кидалась расческами и все время старалась захныкать, размазав макияж. Скажу честно, паршивый макияж, так что не жалко было.

Прислуга переглядывалась и хихикала, сообразив, что вся моя боевая деятельность направлена на фрейлин, которые сами готовы падать в обморок, но терпеть самим тяжело.

Так что отрывались мы на моих фрейлинах от всей души. Те старательно лазали по полу, собирали шпильки, булавки. Метались между столиков, ванной, гардеробной в поисках шарфиков, туфелек, и прочей ерунды, которую пот традиционный наряд невесты одевать не собиралась. Он и так весил несколько килограммов, а мне в нем ходить, сидеть, стоять и молчать придется до вечера.

Единственный вопрос для меня был, как можно засунуть в пышные складки платья больше гаджетов и проверить максимум зарядки. Этим вопросом занялась Гарда.

Ей будет скучно в одиночестве за торжественным приемом, а так я ей развлечение устрою.

Когда же на меня с успехом навертели тысячу слоев безвоздушного пространства в виде тканей, торжественно вывели из комнаты и повели на церемонию. За глаза мы с Гардой назвали ее: «Торжественная сдача невесты в эксплуатацию».

Подружка шла позади меня, злобно сверкая на присутствующих глазами, «Для имиджа царевны» — как сообщила мне Гарда, написав в твитере. В общем, развлекаться мы решили, не отказывая себе ни в чем.

От нашей процессии шарахались все встречные. Грозный вид моей охотницы отпугивал даже самых льстивых. Мои фрейлины нервно вздрагивали, случайно встречаясь с Гардой взглядом, и старались вообще не смотреть в ее сторону. Но надо отдать должное грозный вид Гарды придавал торжественности и импозантности нашему выходу. На всю эту кутерьму я смотрела с точки зрения правительницы, неожиданно поймала себя на этом моменте. Я и правитель — два не совместимые понятия, усмехнулась.

— Царевна Марлис, наследница царства Шиористиан! — вздрогнула от противного голоса рядом собой. Да еще жезлом по полу шарахнул конферансье этого цирка.

Меня пропустили в святая святых умных львов. Остальные женщины-львицы и полульвицы остались за кадром этой комедии. Я проплыла в своих накрученных тканях в сторону отца. Больше всего со стороны была похожа на кокон огромной бабочки шелкопряда. Хорошо, что ткани были прозрачные, и мне требовалась собака-поводырь, хотя … тут я усмехнулась, от горного льва-поводыря не отказалась бы.

Вот бы он грыз намордник, пока я вела бы его на поводке. Но смеяться еще было рано. Впереди со всей торжественностью момента меня ждал царь-отец. Вот уж кто не позволит превратить свадьбу дочери в балаган! А очень хотелось.

По древней традиции выбранный женихом аристократ должен был жениться на мне в присутствии моих родителей от имени своего повелителя. Лишь только замужнюю дочь царь мог отпустить из своего царства. Так что именно сейчас я должна стать официальной женой моего старого мужа. А ведь поговорить с папочкой желательно до церемонии.

И что делать? Упасть в обморок? Перегрызть себе руку и закапать все кровью? Думай уже, царевна! Скосила глаза на отца. Он был со своим планшетником.

«Сегодня говорила со старой Харой» — быстро набрала и отправила отцу сообщение.

Рядом тренькнуло, отец не пошевелился. Вот засада! Делаю незаметно пол шага в сторону и старательно наступаю ему на ногу. Думаю у отца в лексиконе были не только официальные слова, вот арсенал совсем других стремительно был погашен в зародыше.

— Что? — сквозь зубы прошипел на меня царь-батюшка.

— Эсемеку прочти, — так же шипением ответила ему.

Отец достал планшетник и прочел, пальцы забарабанили по стеклу. Теперь тренькнуло у меня: «Что наговорила эта старуха?»

«У меня есть сестра» — ответила ему.

И вот тут случилась музыкальная пауза, потому что звуки, которые вырывались из львиной груди, словами назвать было нельзя. Больше напоминало звук там-тамов у аборигенов, когда существуют лишь одни согласные. А батюшка знаком с родной речью, оказывается. Подставить недостающие гласные не составило труда.

«Выжила из ума» — был мне ответ.

«Ты уверен? Ты хорошо смотрел логово? Хара уверена, что львиц у мамы было две».

Нет, я конечно, понимаю, что для оборотней-львов иметь двух детенышей одного пола практически не возможно. Но мои воспоминания и уверенность старой повитухи не оставляли сомнений.

«Не смотрел» — короткий ответ.

И как ему здесь ответить в красках, что я думаю о мужской самоуверенности?

«Что там у тебя?» — Гарда врезалась в наш активный разговор.

«Говорю отцу, что у меня сестра есть» — быстро настучала ей.

«Я помню пещеру и сестру» — решилась написать.

«Не могла ты помнить. Тебе было всего четыре месяца» — ответ.

«Где ты меня нашел?»

«Ты жила во дворце» — несколько не логичный ответ.

«Ты привез меня во дворец» — уточнила ему.

Тут случилась пауза, отец отказывался отвечать.

«Что случилось с мамой? Почему она ушла от тебя?»

«И что говорит?» — снова Гарда.

«Говорит, что все время жила во дворце» — настукала ей.

«Врет, — ответ от подружки. — Мне слуги сказали, что для тебя покои матери специально переделывали под детскую»

«Я женился» — все же ответил отец.

Ах, ты ж … мужской род во всем своем обличье!

«Ты знал, что мама беременная?» — нервно настукала ему.

«После ее побега. По запаху вещей» — значит, мама была гордой и ничего ему не сказала.

«Где ты меня нашел?» — важный для меня вопрос.

«Северные хребты».

Все аут! Далеко же мою мамочку занесло, туда неделя пути, если самолетами-вертолетами, а потом непроходимые джунгли пешком, потому что посадочной площадки просто нет. А еще потом в горы взбираться. Вот, чтоб моей мамочке поближе не прятаться было? ведь все равно отец меня нашел.

«Что он говорит?» — Гарда.

«Что нашел меня в Северных хребтах» — ответила.

«Забудь. Маленький котенок не выжил. Тебя спасли — считай, повезло» — ответила Гарда.

Сначала на меня навалилась тоска. Как представила, что сестра осталась в логове и погибла от голода — слезы навернулись на глаза. А потом разозлилась на отца.

«Зачем он женился еще раз?» — раздраженно тыкая в буквы, спрашивала подружку.

«Мар, он царь. Ему положено жить в прайде» — пыталась успокоить меня Гарда.

Но мое негодование за маму, за сестру поднималось со страшной силой. Я уже едва себя сдерживала. Постепенно становилось понятным негодование мамы на новую женитьбу. Она была из свободной стаи, ее не могли выдать замуж насильно, как это пытается сейчас сделать мой отец, используя в своих грязных и кровожадных играх.

Прием тем временем шел полным ходом, но мне уже было не до него и развлекаться уже совсем не хотелось. Теперь меня заботила одна мыль — как сбежать из этой ситуации.

— Царевна Марлис, сейчас начнется церемония, — раздался тихий голос рядом со мной.

— Я не пойду! — возмущенно выдала.

Хочу на свободу!

— Марлис! — рыкнул отец рядом.

— Я сказала: нет! — рявкнула отцу в ответ, и мои слова услышали во всей зале.

— Что это значит? — угроза прозвучала в голосе царя.

— Это значит, что ты убил мою мать, а теперь я не желаю погибать из-за твоих планов! Я свободна! — мой рев огласил торжественный прием.

Треск ткани, я обернулась и широкими скачками понеслась к распахнутому окну.

— Марлис! — понеслось мне в след от отца.

Прыжок и я вылетаю в окно, а там два этажа в низ. Ловко приземляюсь на дорожку всеми четырьмя лапами.

— Мар! — рык Гарды сверху и она летит вслед за мной.

— Марлис! — рычит отец из окна. — Будет лучше, если ты сейчас же вернешься!

— Ни за что! — прорычала ему в ответ и огромными скачками стала удаляться от замка в сторону того плато, на котором были утром с Гардой. Подруга мчалась со мной нос в нос.

На плато мы остановились. День начинал клониться к закату.

— Ты чего рванула? — спросила Гарда.

Вот что значит друг, сначала сбежала со мной и лишь только после спрашивает причины.

— Не пойду замуж. Маму угробил своими планами и мной, как куклой играет. Я свободная! — мой рев потряс округу.

— Да? И куда дальше собралась со своей свободой? — подколола Гарда.

— Северный хребет, хочу найти следы сестры. Вдруг она жива? — не очень уверенно сказала подруге.

— Ну-ну! Прогулка по лесу мне тоже нравиться, — сказала Гарда и шлепнула хвостом по моей спине.

— Рау! — ответила ей.

Мы в припрыжку стали спускаться по склону. Знакомый парк санатория встретил нас.

— Куда дальше? — спросила Гарда.

— Нужно найти старую Хару, расспросить о маме как можно больше, — ответила ей.

Обернувшись людьми, мы стали расспрашивать встречный персонал, нам указали на служебные домики. На террасе перед одним в качалке сидела старая повитуха.

— Хара, здравствуйте, — поздоровалась вежливо, подходя к ней.

— А, дочь Марис, — улыбнулась добродушная старушка.

— Расскажите про маму? Почему она убежала от отца? — стала расспрашивать.

— Убежала? Потому что гордая была. Львицы из свободных племен выбирают себе пару на всю жизнь. Марис, конечно, знала, что у царя будет прайд, но не смогла смириться с этим. Не хотела отдавать своих девочек царю. — Морщинистое лицо стало печальным.

— Куда она направилась? — продолжала расспрашивать.

— Домой, — пожала плечами старая оборотниха.

— Куда?

— В горы, она из горных львов.

— Северный хребет?

— Что ты, наш дом в другой стороне. Висаилин — страна горных львов, — с гордостью произнесла старая Хара.

— Спасибо тебе, — поклонилась почтительно оборотнихе из рода свободных горных львов.

— Гард, а тот, что раненый он оттуда? Из Васаилин? — спросила подружку, когда мы покинули уютную террасу Хары.

— Возможно. Так что идем к нему? — уточнила Гарда.

— Нам нужен будет проводник. Отец солгал мне на счет Северного хребта. Мог солгать и об остальном, — с горечью пробормотала чуть слышно.

— Мог, — согласилась Гарда. — Ты так сильно не переживай. Думай теперь как от погони уйти. Ты же понимаешь, что тебя сейчас все охотники ищут? — Улыбнулась Гарда.

— И ты не волнуешься? — удивилась ее спокойствию.

— А с чего волноваться? Это место с тобой никак не связано. Сейчас они шерстят все злачные места, где тебя обычно видели. Пока сунуться в санаторий им в голову не пришло, но торопиться нужно. — Гарда стала собранной и решительной.

Знакомый вольер, льва не было видно на прежнем месте. Решительно открыла дверь в дом. Мужчина сидел за столом, перед ним стояла тарелка аппетитного рагу, но он даже не притронулся к нему.

— Привет! Помнишь нас? — радостно произнесла парню.

Оборотень медленно повернулся в нашу сторону, видимо рана не позволяла делать резких движений, хотя наши врачи могли и вколоть успокоительного. Все же на царевну напал.

— А мы к тебе с вопросом, — продолжала, не дождавшись ответа.

И снова никакой реакции, посмотрим, что будет дальше.

— Ты из Васаилин? — спросила льва, и он снова бросился.

Теперь он прижал меня к стене, и его кисть обхватила мое горло.

— Тебе помочь? — с интересом спросила Гарда. — Или вы уже начали свои игры и мне выйти?

— Слушай, а что он молчит все время? Он что немой? Или по нашему не понимает? — прохрипела полузадушено я подружке.

— Рычал, значит, не немой, — с интересом поддержала беседу Гарда.

Я же уперлась ладонями в грудь льва и пыталась отодвинуть его от себя. Какое там! Стальные мускулы под тканью говорили, что мне не под силу сдвинуть с места этого самца. Утешало лишь одно — в глазах не было зелени. А вот ненависти было через край.

— Зачем ты его вообще на арене спасла? Кроме как получить собственного убийцу ничего не добилась, — приглядывалась к нам Гарда.

Несмотря на ее спокойный тон, я видела насколько подружка напряжена. Мы с ней понимали, что доверия просто так от льва не добиться, а уж силой заставить и подавно не сможем. Приходилось поддерживать этот легкий тон.

— Я не убийца, — произнес оборотень.

Ухты! Заговорил!

— На любовную прелюдию это не очень похоже, — ответила уже почти нормальным голосом, потому что он ослабил хватку.

— Отпусти ты ее. Мы же не нападать пришли, а поговорить, — миролюбиво произнесла Гарда, положив руку на плечо парня.

Потом наклонилась и вдохнула запах льва.

— Хм, — хмыкнула Гарда и приподняла бровь.

Лев кинул на девушку быстрый взгляд, увидел, что она отошла к столу, и отпустил хватку на моей шее.

— Оборотень недоделанный! — возмущенно бурчала я, потирая шею. — У меня же теперь синяки будут, как я жениху покажусь?

— Ты же со свадьбы сбежала. — с хитринкой прищурилась Гарда.

— Сбежишь тут с вами. Только хотела на родину мамы податься в Висаилин, так путь начался с того, что меня пытается придушить не добитый оборотень. — Бурчала дальше. — Вот точно тонального крема теперь понадобится тонны в ближайший день.

— Столько взять не сможем — самолет не взлетит — пригвоздила меня Гарда.

— И как я? — захлопала на нее глазами.

— А кроме твоей шеи и тонального крема ничего не беспокоит? — Хитро улыбалась Гарда.

— Например, — спросила ее, чувствуя подвох.

— То, что ты в свадебном платье, тебя не смущает, это я поняла. Но хотя бы карточки с собой взяла? Чем собираешься расплачиваться? — хотя тон был веселый, вопросы мне задавались отнюдь не шуточные.

— Зубы гризли! — прорычала я.

— Вы оборотни? — прервал наш разговор лев.

— Оборотни, — отмахнулись от него.

Зашагала по комнате и присела за столик, запах от тарелки с рагу шел аппетитный. В задумчивости взяла ложку и сунула в рот рагу.

— Нет! — крикнул мне лев.

— Чего? — ответила ему полным ртом, пережевывая. Вот жадина!

— Там успокоительное. Я тоже съел первую ложку, только потом распробовал, — услышала, как сквозь вату в ушах, и изображение стало медленным-медленным.

— Сколько раз говорить — не ешь подозрительную пищу, — измененным голосом ругалась Гарда. — Надолго ее?

— Меня на полчаса вырубило. Слоновью дозу дали, не меньше, — булькатило в ушах.

— Побег удался, только не долгий был, — раздался рядом со мной голос подруги.

Гарда потянула меня со стула и взвалила на себя, пол заплясал перед глазами. Что-то без почтения меня несет.

— Растолстела-то как! — возмущалась Гарда. — Ничего сейчас в горы отправимся, ты у меня на кузнечиках и паучках быстро похудеешь!

И ведь, знаю, что эта живодерка выполнит свое обещание. Дорожки под ногами плясали, голоса доносились сквозь дымку, но постепенно стала оживать. Что ж они там такого не пожалели горному льву, что так вырубило сразу? Теперь понятно, почему он так медленно поворачивался, когда мы вошли.

— Давай сменю тебя, — раздался голос льва.

— Ты ранен, — отмахнулась Гарда.

— Ничего, на сколько-нибудь меня хватит, — проговорил лев, а я уже почти нормально себя чувствовала.

Меня сняли с плеча, который впивался в живот, и приняли в стальные объятия. Я уютно устроилась, прислонив голову к груди. Идти я все равно еще не могла, а вот вдыхать аромат оборотня было очень даже приятно. От него пахло лесом и легким возбуждением, голова потихоньку начала кружиться уже от этого запаха.

— Теперь пусть сама идет! — вырвали меня из сладостных грез, где я уже откровенно представляла … ну много чего представляла.

— Гарда! — сказала непослушным ртом.

— Она еще не может, — и меня сильнее прижали к груди.

Я даже чуть замурлыкала от удовольствия.

— Ничего, пока будет идти, быстрее действие пройдет. Да отпусти ее! — Гарда дернула за руку. — Вспомни, как ты быстро в себя пришел, когда на нее напал.

И меня тут же поставили на пол! Я ей это припомню. Так хорошо продолжился побег на ручках такого мужчины и преданная подруга все испортила.

Ощутила землю под ногами, и меня тут же повило, закачало. Теплые мужские ладони тут же подхватили за талию. А так тоже приятно, пусть.

— Мар, посмотри вокруг, где твой самолет? — задала вопрос подружка.

Подняла голову и оглянулась. В моем поле зрения было три самолета и один из них мой.

— Этот, ты, что не знаешь? — взмутилась на нее.

— Вот и приходит в себя, — усмехнулась подружка.

Меня обняли мужские руки, и повели к моему маленькому спортивному самолетику.

— Теперь здесь должна быть засада, — спокойно произнесла Гарда.

Меня тут же руки отпустили и на травку посадили. А ведь в ней могут быть те самые обещанные паучки! Совсем подруга не жалеет мою нервную систему.

Засада действительно была. Стали различимы звуки борьбы, я пыталась сфокусировать взгляд, чтобы найти наших и врагов. Враги стали прилетать в мою сторону и укладываться беспорядочно. Как то даже неудобно стало. С трудом поднялась и стала ровнять, чтоб рядочками лежали.

— Мар? — полувопросительно произнес лев.

— Вот как-то так, — развела руками, еще немного пошатываясь. — Что они там в этом санатории хотели, что меня так колбасит до сих пор? Брр.

Самолет взлетел спокойно, за штурвалом стоять не надо, а руки слушались уже нормально. Гарда оказалась права, как только начала укладывать побежденных противников, из меня быстрее стали выходить токсины. Платье откровенно мешало, но я его просто не жалела, хотя представляла его стоимость.

Гарда с горным львом сидели позади. Ночное небо окружало нас. Во тьме лететь все же не очень приятно, хотя подсветка приборов и навигатор всегда покажет правильное направление. Вот что мне не очень нравилось так это стремительно уменьшающееся количество горючки в баке. Стрелка стремилась к нулю.

— Горючка подходит к концу, — обеспокоенно обернулась на своих соратников побега.

— Что есть по курсу? — тут же подалась вперед Гарда.

— Деревни, — пожала плечами.

— Лучше бы города, там мы меньше привлечем внимание. Смотри по карте, — Гарда была спокойна.

— Вот тебе карта, сама смотри, — протянула ей.

Они вдвоем со львом склонились и водили пальцами в полумраке. Обернулась на них — сидят впритирку, на одном кресле, как еще поместились? Лев закинул руку за спину Гарды, и они сидят полуобнявшись, фыркнула недовольно.

— Скоро небольшой городок, дотянем? — Спросила Гарда, не замечая неудобства от близкого сидения с горным львом.

— Дотянем, — буркнула ей, рассмотрев карту.

Взяла себя в руки. Как бы они там могли еще разместиться? Что за глупая ревность? И что такого в этом льве, чтобы на подружку обижаться? Он нам нужен как проводник, и что из того, что прекратила бой на арене? Он сам сказал: «Зря». Так что никакой благодарности с его стороны или почтительности, согласно моему царскому сану, он не испытывает. А Гарда девушка очень даже привлекательная. На этом месте скрипнула зубами.

Снова берем себя в руки, а то самолет уже начинает нырять носом от моих эмоций. Или не от этого? Бак почти пустой, а мы еще не долетели до города, огней не видно.

— Можем не дотянуть, — через плечо сказала пассажирам.

— Тогда садись нормально. Аварийная посадка не нужна, тут же решила Гарда.

Сверившись с навигатором, определила, где ближайшее шоссе, и направилась туда. Легкий самолет два раза подскочил на асфальте и поехал ровно, мотор чихнул и заглох — горючка кончилась.

— Вовремя, — первый раз за весь полет сказал лев.

— Да уж. Вылазием и толкаем самолет в ближайшие кусты, — командовала Гарда.

Кажется, она одна кто в этой ситуации не потеряла голову и соображала, что нужно делать. Полной темноте осмотрелись и стали толкать спортивный самолет в кусты, надеясь, что его как можно дольше не найдут. Накидали веток сверху, стараясь прикрыть все что можно, и отправились в сторону города пешком, предварительно сверившись с навигатором в самолете и картой, которую прихватили с собой.

Вскоре мне надоело идти на каблуках, и я сняла узкие туфли. Гарда шла рядом, старательно всматриваясь вперед и настороженно поглядывая вокруг. Замыкал наше шествие горный лев.

Идти пришлось долго. Это на самолете не долетели десять минут, а тут притопали к окраине только к рассвету. Хотя, возможно, это к лучшему. Гарда втянула воздух и махнула рукой на стоящий стороне сарай. В нем было пусто, можно было спокойно располагаться.

— Вы остаетесь здесь, я отправляюсь в город вам за одеждой, — сообщила Гарда.

— Почему ты? — Поинтересовалась у нее.

— Потому что ты в свадебном платье, а он в больничной пижаме. И твое лицо хорошо известно. — Сказала мне как маленькой Гарда.

— Поесть что-нибудь купи, — буркнула ей.

— На быстрое питание не надейся, только здоровая пища, — подмигнула мне подружка и закрыла за собой дверь.

Мы остались в темноте сарае вдвоем с горным львом. Звериное зрение помогало осмотреться. Выбрала уголок с накиданным сеном и направилась туда.

— Ты не боишься крыс? — уточнил горный лев.

— Боюсь, — обреченно махнула рукой и пошла дальше.

— Ааа … — договорить он не успел.

Я взвизгнула от вида двух здоровенных крыс, вылезших из того угла, куда я собралась, и в два прыжка оказалась на плечах горного льва.

— Удобно? — пробубнил из-под платья.

— Не-не очень, — заикаясь, ответила ему, туго соображая, что голова льва у меня под платьем.

— Слазь, — Он потянул меня вниз.

— Там крысы, — шепотом проинформировала его.

— Они твоего визга испугались и убежали, — пробубнило оттуда же.

— Откуда ты знаешь? — с сомнением всматривалась в подозрительный угол.

— Чую. Слазь! — рявкнул на меня лев.

Мне показалось, что встретиться с двумя пусть и огромными крысами не так страшно, как если горный лев меня покусает там, под платьем. Руки подхватили и помогли слезть на пол, с наименьшими потерями для моей скромности. Ну и что, что иногда хожу в шортиках перед мужчинами? Сейчас же я в платье до пола. Стыдливо поправляла на себе юбку свадебного наряда. Если размотать ткань, из нее можно роту солдат одеть. Правда, смешно бы они смотрелись в золотой парче в цветочек, но я же не о дизайне сейчас говорю.

Косилась в полумраке на льва. Он старательно делал вил, что ничего не произошло.

— Там никого нет, — показал на угол, где можно присесть.

Внимательно присмотрелась, никто подозрительный не шевелился, паучков в такой тьме все равно не разглядишь. Я смело шагнула вперед и наступила на грабли. Черенок с космической скоростью впечатался в нос и переносицу, а острый зуб грабель вонзился в голую подошву стопы. Вокруг стали расплываться радужные круги.

Громкое «БУМ» и мое «А!» раздались слаженным дуэтом.

— Грабли почувствовать не мог, — извиняющимся тоном сказал лев и потянул к себе.

Черенок с громким бряконьем упал на пол, снова зарывшись в солому на полу, затаившись в засаде.

В результате меня подняли на руки, покружились по кругу и смело шагнули в сторону. Я зажмурилась. Этот темный сарай таил в себе столько неожиданностей, что уже было невозможно представить, что еще могло нас ожидать. Все прошло нормально — лев спокойно опустился на тюк соломы и усадил меня к себе на колени.

— Покажи, — спокойно произнес мужчина, взял мое лицо в ладони и стал рассматривать ушибленный лоб. — Хм… — многозначительно произнес он.

— Что? — испуганно спросила его, боясь дергаться.

— Тональным кремом не отделаешься, точнее тонной. Придется еще прикупить, — и вот почему-то мне послышалась скрытая насмешка в его словах.

— Издеваешься? — обиделась на него.

— Да где уж! Через полчаса у тебя будет два замечательных фонаря на обоих глазах, как у очковой кобры, — веселого тона он уже не скрывал.

Я обиженно подскочила на ноги с его колен и завыла от боли, хватаясь за продырявленную ногу.

— Садись, — дернул меня обратно этот грубиян. — Показывай! — приказал он.

Качнула больной ногой, на этом я считала мое участие в показе места ранения вполне достаточное. Оказалось, нет. Мужские руки уверенно стали задирать подол выше колен. Выглядело это чрезвычайно эротично, невольно задержала дыхание.

Теплые ладони стали ощупывать поврежденную ступню. В нужном месте ойкнула и прикусила губу. Он оглянулся.

— Больно? — сочувственно спросил.

— Угу, — тут же согласилась, пытаясь рассмотреть, как из раны льется кровь.

— Сейчас, — меня опрокинули на спину и задрали ногу вверх.

Я себе представила ужасную рану, из которой хлещет кровь, и ее невозможно остановить. Уже постанывала под его пальцами, представляя все ужасы.

— Хм … — снова этот сомнительный вердикт ветеринара. — Жить будешь просто ушиб!

— Как ушиб?! — возмущенно воскликнула в ответ и стала быстро поднимать юбки выше. — Ну, где ушиб? Где?

— Вот, — лев спокойно вывернул мне ступню, чтобы я могла удостовериться.

Крови не было — это я заметила сразу.

— Но ведь больно! — всхлипнула от его легчайшего прикосновения.

— Ушиб, у оборотней быстро заживает. Или ты никогда по лесу не бегала? — спокойно спросил этот коновал, поднялся и шлепнул меня на свое место, как будто я ему селянка какая!

— Не бегала! — возмущенно ответила ему. Зачем? Если есть беговые дорожки, — пыталась привести в порядок свой подол. Насмотрелся на царские ножки, а теперь швыряется царской персоной, невежа.

— Как же ты жизнь прожила? — искренне удивился он.

— Нормально, во дворце, — огрызнулась ему.

Сидеть было колко, но вставать не собиралась, мало ли где еще эти грабли лежат? Кстати, а где они? Обвела взглядом пол, вот вроде они. Интересно Гарда их не заметит? Рассуждая на этим вопросом, решила устроить эксперимент — положила грабли так, чтобы когда заходишь, первым делом на них наступаешь и быстро вернулась в свой угол, чтобы никакая крыса его не успела занять, я горного льва имела ввиду, если что.

Гарда вошла спокойно, на грабли не наступила. Зато принесла одежду и еду. Запах распространился разу же, свернув все мысли к гастрономической теме.

— Никаких гамбургеров, — прямо с порога произнесла Гарда, — Только здоровая пища. Копченый окорок.

— Интересно, какое отношение копченый окорок имеет к здоровой пище? — философски спросила я., рассматривая тряпицы, которые были протянуты мне в виде моей одежды. — Я это не одену.

— Как хочешь, — спокойно забрала Гарда мои тряпки, — ходи голой. Окорок тоже можешь не есть.

Ходить голой меня не так страшило, как остаться голодной. Лев спокойно переодевался, повернувшись к нам спиной и всем что там ниже. Мы с Гардой внимательно смотрели на этот стриптиз со спины и старались не дышать, чтобы не спугнуть такой прекрасный образчик.

Мужчина был с широкими плечами и мышцы перекатывались под кожей. Рельефный рисунок ярко выделялся, хорошо освещенный солнцем, пробивающимся сквозь крупные щели между досок. Ягодицы так вообще выглядели крепче ореха, длинные мускулистые ноги. «Не мужчина, а мечта для самки» — простонала про себя, а может быть и вслух. Кажется, все-таки вслух, потому что Гарда пихнула в бок локтем.

— Сама одеваться собираешься? — спросила Гарда, не отводя взгляд от экспоната мужской красоты.

— Угу, — произнесла и пошла в уголок, так чтобы мне видно было льва.

Там начала снимать с себя свадебное платье, удачно запуталась и позвала на помощь. С меня все эти слои тканей стали снимать, помогая. Я пыхтела, поминала зубы гризли, слышала голос Гарды. Поэтому когда сняла с себя последнюю юбку и увидела перед собой горного льва, от неожиданности замерла на какое-то мгновение, а потом влепила ему пощечину.

— Что тут у вас? — раздался голос Гарды рядом.

Повернулась на нее, оказалось, она чуть в сторону отвлеклась, чтобы подать одежду, в которую собралась в меня одевать.

— Он меня раздел! — возмутилась тут же.

— А мы чем в последние десять минут занимались? — задала резонный вопрос Гарда.

— Я же голая! — возмущенно произнесла, прикрываясь руками.

— Он тоже был голый, но это не помешало тебе смотреть на него, — пожала плечами подружка.

— Ты тоже смотрела, — вложила тут же я.

— Тебя это смущало? — спросила Гарда льва.

— А вас? — усмехнулся этот тип.

Я фыркнула и отвернулась. Вот наглец! Теперь меня уже не смущал фасон выбранных тряпок, мне хотелось как можно быстрее выбраться из этого сарая, где все было неправильно.

С окороком разделались быстро, с сожалением бросив кость местным крысам. Направились на выход. Гарда вышла первой, потом я и получила, разумеется, той самой граблей, что приготовила для подружки.

Громкое «БУМ» и мое синхронное «А!» уже привычно слились дуэтом в этом сарае. Радужные круги поплыли перед глазами. Меня подхватили сильные руки за талию и выволокли из этого неправильного сарая.

— Не рой другому яму, — проворковал довольный лев мне на ухо.

— Что еще случилось? — с досадой обернулась Гарда.

— Эксперимент удался, — сквозь звон в голове сообщила я.

— Так это ты на себе ставила? Прости, не понял, уважаю, — хохотал надо мной этот изверг.

Сердито фыркнула и подошла к подруге.

— Там грабли были, я наступила, — с досадой потерла нос.

— Ничего. Два раза они в одно место не стреляют, — утешила меня Гарда, заботливо отводя руки от переносицы. — Ох, ты ж!

— Меня два раза приложило, — ворчала ей.

— Зато маскироваться не нужно, такой тебя точно никто не узнает, — постаралась утешить меня Гарда.

«Издеваются они надо мной, оба! Спелись за моей спиной, пока в самолете сидели!» — моему негодованию не было предела. Но как оказалось, это были цветочки. Перед нами стояли три велосипеда.

— Теперь мы куда? — смотрела на технический прогресс передо мной, в ужасе представляя себе прогулку по горам на двухколесном друге.

— Теперь в горы, — весело произнесла Гарда и подошла к одному из велосипедов.

— На этом? — в ужасе произнесла я.

— Извини, на мотоциклы моих денег на карточке не хватило, — спокойно ответила Гарда и села на сиденье.

Лев не стал привередничать и тоже подошел к самому большому.

— Хорошая модель, — одобрительно произнес лев, — Спасибо.

— Лучшая, для горных серпантинов самое то, — отозвалась довольная Гарда.

— Серпантинов? Можно я не поеду? Можно я останусь? — заканючила тут же.

— Да не вопрос. Сейчас позвоню твоему папеньке, и он будет через пятнадцать минут здесь, — с готовностью отозвалась Гарда, слезая с седла. — Кстати вернешь мне все деньги и за велосипеды и а одежду. Я со своей карточки снимала.

— Тебе так мало платят? — в изумлении уставилась на нее.

— Как и всем охотникам. Но за тебя доплачивают, — с готовностью отозвалась подружка.

— За что? — не поняла ее.

— За вредность. Мне обычно по три белых мышки выдают ежемесячно, — проинформировала меня преданная подруга.

— И ты их ….? — не договорила, чувствуя дурноту, подступающую к горлу.

— Не беру! Я гордая! Мне молока на кухне наливают, чтобы токсины после общения с тобой выводило, — сердито сказала мне Гарда. — Решай уже! — Рявкнула на меня подруга. — Или бежим или идешь к папеньке сдаваться!

Обе перспективы не радовали, но замуж хотелось меньше всего, а велотренажер все же приучил к нагрузкам немного. Нерешительно подошла к велосипеду, покачала, потрясла его. Вся в сомнениях села на него. Как мне показалось, самолетом проще управлять, чем этим атавизмом. Но выбора не было. Теперь понятен был выбор моей подружки шортиков, как у Буратино, до колена — так они не мешали, а бедра прикрывали. Но ведь еще педали надо было крутить. «Где мои мотоциклы?» — с тоской подумала я.

— Бежим, — решилась.

Вихляющая поезда на двухколесном друге сразу выдала, что я давно на нем не ездила. Но велосипед такая штука, раз научишься, потом тело всю жизнь помнит все синяки и ссадины, которые получало во время учебы и повторно ставить отказывается.

Гарда поглядывала на меня, но помочь крутить педали не могла. Оставалось лишь ждать, когда сама справлюсь. Мышечная память позволила вспомнить все навыки, и я более-менее сносно стала катить на двух колесах.

Дорога пока была прямой, но впереди я видела гору, в которую, по-видимому, нам нужно будет подниматься. Виден был серпантин дороги, и я уже с ужасом представляла перспективы такого побега. Что-то мне в мечтах это не так представлялось. Велотренажер был детской забавой перед реальной дорогой.

— Зубы гризли! Ложись! — заорала Гарда неожиданно.

А я в тот момент уже прикидывала свернуть в пропасть и закончить издевательство над собой и постыдно сдаться папеньке и его кондиционерам с бассейнами? С меня пот катился градом.

Оглянулась, на небе виднелись три серых точки, которые стремительно приближались к хребту. Мы были на середине подъема, и спрятаться толком было негде. В том, что это розыскная группа царя мы не сомневались. На бортах самолета явственно виднелись раскрытые пасти львов.

Соскочив с велосипедов, мы кинулись в сторону от дороги. Там были огромные валуны, за ними была хоть какая-то возможность спрятаться. Велосипеды старались тоже прихватить с собой, но их формы и размеры не позволяли прятать их за округлостями.

Мы перемещались за валунами, бросив велосипеды, в надежду, что их не заметят. Надежды оказались тщетными — автоматная очередь раздалась неожиданно и я испугано, тихо взвизгнула и закрыла глаза. Меня тут же накрыли телом. Запах подсказал, что это не Гарда. Аромат леса окутал меня, а еще давно забытый запах адреналина и опасности, который привлек и заставил тогда выйти из логова.

— Зубы гризли! Эти гады по велосипедам стреляли. Значит, нас не видели, на всякий случай выпустили очередь, — сквозь зубы ругалась Гарда.

— Думаешь, в городе нас увидели? — спросил лев, отпуская меня из своих рук.

— Скорее самолет. Мы его ночью прикрывали, но днем вполне можно его найти, — ответила Гарда, лев кивнул, соглашаясь.

— Улетели, — произнес лев и поднялся.

— Пошли, — поднялась вслед за ним Гарда.

Велосипеды нам покалечили. Запасных шин не было, да и рамы в нескольких местах повело.

— Пойдем пешком, — спокойно произнесла Гарда и отправилась по дороге первой.

— Эээм, может, лучше сразу уходить с дороги? — догнал ее лев.

Гарда посмотрела вокруг.

— Верно, так будет лучше, — кивнула она, — вон там уйдем в хребет, — показала рукой.

Вот почему у меня такое странное чувство? Вот вроде побег мой, а получается, что все время должна кого-то слушаться и выполнять все, что скажут? Но пока выбирать не приходилось.

Теперь мы снова шли треугольником — впереди Гарда со львом, за ними плелась я. И так ноги болели от велосипеда, а теперь еще в гору подниматься. Сердито пинала камушки, которые с шуршанием скатывались с обрыва. Самолеты не возвращались, видимо, с другой стороны гор прошли.

Потом свернули с дороги, и пошли по каменистому склону. Гарда шла уверено впереди, легко в кроссовках перебираясь все выше. Лев следовал за ней следом, подставляя мне на обозрение свою крепкую попку.

Засмотревшись на такую аппетитную мужскую филейную часть тела, споткнулась и растянулась на земле. Ладони и коленки саднило от легких ранок.

— Что еще? — сердито обернулся виновник моего падения.

Отвечать не хотелось, вставать, кстати тоже. Сидела на жесткой земле и смотрела вниз, где шел ровный и твердый асфальт. Чем он так не понравился моим компаньонам? Умом я понимала их правоту, но вот тело участвовать в побеге отказывалось напрочь.

— Мар? — вернулась у нам Гарда.

— Упала, — буркнула ей.

— Перейдем вон тот хребет, и будет привал. — Протянула мне руку подруга. Она понимала, что я не готовилась к такому повороту в своей жизни.

Это Гарда раз в месяц отправлялась со своими охотниками на тренировки в дикие леса. Что они там делали, даже представлять себе никогда не хотела, но вот теперь, глядя на то, как она легко преодолевает горы, понимала, что для нее это вообще не представляет труда.

Гарда протянула бутылку с питьевой водой. Пока пила, оценила рюкзак за ее плечами — подруга явно подготовилась и знала, что брать. Продукты, вода и наверняка еще медикаменты прихватила. А я выпрыгнула в окно и на этом весь мой план побега закончился. Стыдно признаться, но я совсем не подготовлена к жизни.

Остаток пути занималась самоедством и анализом прожитых лет. Кое-что, конечно, я умею. Вот в теннис играю, самолеты и машины для меня как родные. Про интернет вообще молчу, любого монстра прибить в игре не составит труда. Но вот все, что связано с природой, для меня так далеко.

Гарда шла впереди и часто оборачивалась на меня, страховала. Она понимала, что моя выносливость далека от ее, потому старалась протягивать руку помощи. Горный лев шел позади меня, но его персона в связи с моими мыслями уже мало беспокоила, тем более в поле зрения просто не попадал.

Мы вскарабкались на возвышенность и Гарда становилась. Я подняла голову и огляделась. Перед нами было потрясающей красоты ущелье. Скалы разрезала узкая долина, по дну которой бежала тоненькая серебристая змейка горной реки. Она перекатывалась через камни или обегала особо крупные валуны, отчего казалась змеей с серебристыми чешуйками, играющими на солнце радужными искорками.

Растительности в ущелье практически не было, редкие кусты, трава или иногда встречались кривые, дохлые деревца из местной флоры. Как оказалось, с флорой у меня тоже проблемы, названия растений я просто не знала.

Однако, мощь природы просто завораживала. Высокие острые скалы на другой стороне ущелья четко выделялись на фоне неба, их полосатый, разноцветный рисунок пластов завораживал своей красотой. Горные орлы изредка пролетали на распростертых крыльях, выискивая добычу.

Залюбовалась настолько, что не задумываясь сделала несколько шагов вперед. На плечи легли теплые руки, остановилась и не могла отвести взгляд от красоты ущелья передо мной.

— Мар, костер развела, пошли ужинать, — раздался вдалеке голос Гарды.

Вздрогнула, потому что был уверена, что это подруга стоит рядом со мной.

— Тише, аккуратно делай шаг назад, — проговорил лев рядом со мной.

Посмотрела вниз и увидела, что мои ноги стоят прямо на краю. Лев меня остановил, когда я шагала к пропасти у самого края. Испугалась и вжалась в него, стараясь отойти подальше.

— Ты засмотрелась и пошла вперед, не стал тебя пугать криком, — все еще держал меня за плечи лев. — Ты в горах, нужно быть внимательной.

— Хватит обниматься! — весело посмотрела на нас Гарда. — Ужин готов.

Мы тут же шарахнулись в разные стороны. Ужин начался в молчании. Гарда рассматривала карту и в одной руке держала кусок мяса, сама сидела по-турецки, волосы завязаны в привычный пучок на затылке. Весь вид он у нее был такой собранный, решительный, ни капли усталости, как будто она не взбиралась весь день в гору.

Лев сидел на невысоком камне, поглядывая то на ущелье, то на Гарду. В мою сторону он вообще не смотрел. Впрочем, смотреть было не на что.

Два черных синяка, предсказанных утром красовались на моем когда-то симпатичном личике. Рыжие густые волосы, еще вчера уложенные самыми дорогими парикмахерами в вечернюю прическу, давно спутались и представляли сноп сена, причем подозреваю, что после переодевания в сарае соломинки запросто торчали из волос. Я с завистью теперь поглядывала на прическу подружки и мечтала вымыть голову, расчесать колтун на голове и принять ароматическую ванну. При этих мыслях даже застонала.

— Что? — раздались оба голоса моих соучастников одновременно.

— Ванну хочу, — честно ответила им.

— Там водопад есть, — спокойно ответил лев.

— Здорово! — тут же поднялась Гарда.

— Вода же холодная! — возмутилась тут же я.

— Извини, водопадов с подогревом здесь нет, — развел руками лев.

— А дома у меня был, — встала с сожалением со своего камня.

— Ты оставайся здесь, а мы искупаемся и вернемся, — скала Гарда мужчине и отправилась в указанном направлении, мало беспокоясь о том, последую я за ней или нет.

Едва поспевала за подружкой, которая бодрым шагом шла впереди.

— А он не будет за нами подглядывать? — спросила Гарду.

— Этот не будет, — тут же ответила подружка. — Надо что-то делать с твоими синяками. Болит? — участливо спросила меня.

— Если не трогать, не болит, — отозвалась ей понуро.

Еще сутки назад я была чистая, расчесанная, пахла дорогим парфюмом, а сейчас выглядела как чучело, которым проще ворон пугать, чем привести в нормальный вид.

Водопад был небольшим, вообще его было трудно назвать водопадом. Просто вода падала с одного уступа горы на другой. Однако, была очень чистая и прозрачная и, разумеется, холодная.

Гарда спокойно разделась и зашла в воду. Потоптавшись, все же решилась. Выдохнула и вошла в ледяную воду, озноб накрыл мгновенно, стала ладошками быстро смывать пыль с кожи. Решимости на волосы не хватало. Гарда спокойно расплела свой пучок на затылке и подставила под падающую воду.

— Мар, решайся. Или так и будешь с этой мочалкой ходить? — Подстегнула меня подружка.

Неохотно сунула голову под холодную воду, расплетать там особо нечего было, все было скомкано в один переплетающийся узел. Однако, вода начла справляться с этим извращением на моей голове. Проникая сквозь запутавшиеся локоны, струи воды расправляли и распутывали, отяжеляя вес длинных волос.

— Давай, помогу, — подошла Гарда ко мне и стала руками помогать распутывать волосы, так пошло быстрее. — У меня в рюкзаке расческа есть, так что справимся, — оптимизм в ее голосе согревал.

— Спасибо, Гар, — повернулась к ней. Я действительно была так сильно ей благодарна за ее заботу и за то, что не бросила в этом глупом побеге.

— Ничего, Мар, прорвемся. Считай, что у тебя внеплановые каникулы, — улыбнулась мне подруга.

Мы с ней настолько давно, что почти не требовалось слов, чтобы понять друг друга. Но иногда, даже самому близкому человеку, обязательно нужно говорить слова благодарности. Даже, если вы понимаете друг друга с полуслова, иногда бывает нужно вслух сказать именно это слово, и часто именно слова благодарности нужней всего.

Возвращались мы с мокрыми волосами, с которых капала вода на одежду. А ее тоже пришлось одеть на влажную кожу, так что было зябко. Небольшая ниша, в которой мы устроили привал и развели костер, уютно приняла нас своим прогретым теплом от очага. Горный лев за это время разжег огонь еще сильнее, и пламя согрело неподвижный воздух.

Мы уселись у костра и принялись сушить и расчесывать свои волосы. Лев, убедившись, что хвороста хватит до утра, тоже отправился к водопаду.

Искупавшись и обсохнув, меня разморило от усталости, и я уже клевала носом, когда лев вернулся с купания.

— Девочки, это ваше? — спросил он и показал охотничий нож.

— Нет, — спокойно ответила ему и закрыла слипающиеся глаза.

— Нет. Где ты это взял? — в голосе подруги была тревога.

— У водопада. Рядом были свежие следы, но ваших тоже было много, поэтому решил все же уточнить. — Хмуро ответил лев.

— Ну, оставил кто-то, — сонно ответила им и зевнула. — Давайте спать ложиться.

— Где именно нашел? — спросила Гарда.

— У камня, за кустом. Запах был посторонний, потому прошел туда посмотреть, — ответил лев.

— К кусту мы не подходили. — Нахмурилась Гарда.

— За вами наблюдали, — высказал свою мысль лев.

— Зубы гризли! — выругалась Гарда. — Как я не учуяла?

— Видимо он подошел, когда вы купались уже. А потом ваш запах мокрых волос перебил все вокруг, — предположил лев.

— А что не так с нашим запахом? — Вот этот вопрос меня взволновал.

— Сильный очень, — спокойно сказал горный лев.

— Неприятный? — допытывалась я.

— Мар, успокойся. Нормальный запах. Просто когда волосы намокают, мы можем несильные окружающие запахи упустить, — ответила мне Гарда.

— Я прошел по запаху дальше. Там начинается тропинка, возможно, ведет в ближайшую деревню, может пастух. — Сделал предположение лев.

— Возможно. Увидел голых девчонок и нож потерял. Будем надеяться, что не расскажет о нас никому. — Гарда была недовольна. — Надо было взять тебя с собой.

— Как это с собой? — возмутилась и тут же проснулась я. — Чтобы он за нами смотрел?

— Мар, а то, что на тебя подозрительный тип с ножом смотрел, тебя не волнует? — Гарда была не довольна.

— В горах спокойно искупаться нельзя! Водопада с подогревом у них нет, да еще обязательно кто-то пялиться на меня голую, — возмутилась недовольно.

— Надо было все же с вами пойти, — произнес задумчиво лев, рассматривая охотничий нож.

— Вот еще! — недовольно воскликнула я и обиженно отвернулась.

— Ты не в моем вкусе, чтобы смотреть на тебя, — произнес лев.

Я аж рот открыла от такой наглости! Медленно повернулась к нему, поставила руки в боки.

— Не надо было тебе этого говорить, — стала пятиться назад Гарда. — Беги! — добавила одними губами.

Обернулась мгновенно, прыгнула в сторону наглого горного льва, который тоже успел обернуться.

— РРРРАААААУУУ! — выдала на все ущелье в пасть наглому льву.

— РРРРРАААА! — ответил мне глухим утробным рыком лев.

Мы стояли глаза в глаза. Зелень моих глаз отражалась в его зрачках. Огонь ударил нам обоим по мордам. Мы коротко рыкнули и отскочили назад.

— Брейк, ребята! — раздался голос Гарды. — Быстро стали обратно людьми!

Я в своем углу готовилась снова кинуться на наглого льва и не собиралась никуда оборачиваться. Лев тоже готовился отразить атаку.

— Считаю до трех, если не обернетесь — приму меры! — Смотрела на нас попеременно Гарда. — Раз, два, три!

В меня полетела горящая ветка, отшатнулась и обернулась.

— Гарда! — возмутилась на подругу. — Он сказал, что я ему не нравлюсь!

— Может у него хороший вкус? — подколола подружка.

— Гарда!

— Ты себя с синяками видела? Тебя вечером в полумраке встретишь — любой здоровый лев инфаркт заработает! — продолжила эта язва.

Села на камень и закрыла лицо руками. Плакать хотелось не столько от обиды, сколько от усталости.

— Давайте спать ложиться, — Гарда погладила меня по плечу.

— Я так останусь, — рыкнул лев.

— Хорошо, — согласилась Гарда и повела меня за руку.

Лев лег на выходе, а мы уткнулись головами ему в бок, прижались друг к другу. Все же так теплее было.

Снились мне стреляющие самолеты, и как я падаю в бездну с обрыва. В один из таких полетов меня поймали крепкие руки льва, и я услышала: «Ты не в моем вкусе». Это был перебор, я проснулась и села.

Гарда спала рядом, лев обхватил нас лапами, чтобы укрыть от утренней прохлады в горах. По сравнению с привычными мне львами, он был явно не такой крупный. Однако окрас шерсти был нежно бежевого цвета, не было привычной гривы, но зато были хорошо видны голубые хищные глаза, которые притягивали к себе взгляд.

Не удержалась и погладила рукой вдоль спины, услышала тихое, довольное урчание. Большой и дикой кошке явно понравилось. Уютно устроилась головой в теплый живот, откуда доносилось убаюкивающее урчание. Теперь мне снились теплые и светлые сны, правда, почему-то все про еду.

Утром проснулась голодной на запах жареного мяса. Гарда сидела у костра и разогревала копченый окорок. Лев продолжал лежать рядом со мной, но уже не спал. Лишь только зашевелилась под его боком, он тут же убрал с меня свою лапу.

— Вставайте, сладкая парочка! Завтракать и вперед, — обратилась к нам Гарда, увидев шевеление с нашей стороны.

— Еще пожени нас, — буркнула ей недовольно.

— Ни за что! — рыкнул в мою сторону лев и обернулся в человеческую ипостась.

— А ну, тихо! Драки мне здесь не хватало! — прикрикнула на нас Гарда. — Идите к водопаду, умывайтесь и завтракать!

В своем сонном состоянии я послушно побрела по уже знакомому маршруту. Утром водопад выглядел очень живописно. Буйная растительность по берегам, камни, разбросанные вокруг русла узенькой речушки. Вот тот камень и куст, про который говорили вчера. Решительно направилась в ту сторону, чтобы посмотреть, интересно же.

Мне тут же накрыли рот рукой и скрутили сзади руки. Передо мной мелькнуло незнакомое мужское лицо. Вскрикнуть не получилось, зато укусила с особым удовольствием ладонь, провонявшую табаком. И вскрикнул уже мужской голос. Затем взмах пяткой назад, попадание по коленной чашечке очень болезненное, хватка на руках ослабилась, вывернулась, повернулась к похитителю лицом:

— Ты кто? — рыкнула ему, и полыхнули зеленью глаза.

— Дорогая, ты справляешься? — мягко спросил лев, выходя из-за кустов.

От возмущения подавилась словами, которые собиралась сказать обоим мужчинам.

— Ни на минуту тебя нельзя оставить! — говорил все так же мягко лев, но тело было напряженно и готово к прыжку.

— Это ваша? — стал отступать в сторону мужчина двадцати семи — тридцати лет.

— Моя, — твердо ответил лев.

— Чтоооо? — вот тут меня прорвало.

— Вот только скажи, что сегодня мы не спали вместе, — досадливо поморщился лев.

— Простите. Мне девушка понравилась, жениться хотел. Но если она ваша … — парень быстро уходил под мое возмущенное сопение.

— Девушка ему понравилась! — сердито пнула камень в сторону беглеца.

— Ты уж определись. Тебе не нравиться, когда ты кому-то не нравишься, или когда кому-то нравишься. А то фыркаешь в обоих случаях, — произнес лев и отправился к водопаду.

Каков наглец! Это только Гарде позволено так разговаривать, потому что мы с ней подружки с детства. А он не смеет! Кинулась тут же на него, и он поймал меня в полете.

Как оказалось, обернуться я не успела и меня сжали крепкие руки, остановив процесс.

— Дорогая, ты умываться будешь? — промурлыкал мне этот нахал.

— Пусти! — рявкнула на него.

— Кидаться не будешь? — продолжал мурлыкать мне на ушко этот наглый котяра.

— Если больше ничего не скажешь, — фыркнула на него.

Мне дали свободу так неожиданно, что меня качнуло снова в его сторону.

— Да, тебя саму ко мне притягивает, — так же нахально произнес лев.

Ну, все, он свое получит!

— Спокойно! — тут же тормознул меня мужчина. — Водопад там!

Он спокойно развернулся и, весело насвистывая, удалился в сторону нашего ночлега. Я повернулась к водной стихии и уставилась на ни в чем не повинную воду.

Ведь сама в этом побеге виновата! Свободы захотела, а могла подчиниться планам отца и спокойно выйти замуж за царя, уже сегодня вошла бы в свой новый дом и стала царицей, пусть девятой по счету, но царицей. А папочка уже озаботился планом, как сделать меня единственной.

Холодная вода остудила мой запал, отражение не выдала лучшего качества о моей внешности, чем себе представляла. Так что, вздыхая, о временно потерянной привлекательности, шла к месту нашего ночлега. Там Гарда выдала мою долю копченого окорока, который я задумчиво пережевывала.

— Кто это был? — спросила Гарда.

— Кто? — не поняла вопроса.

— Тот, что пытался тебя похитить, — пояснила подруга.

— Озабоченный какой-то, — отмахнулась. — Ему видишь ли понравилась. С таким-то лицом?

— Кстати, — оживилась Гарда. — Вот тебе листики, мелко перетри и на синяки прикладывай. Не скоро, но пройдет все равно быстрее.

— Бадяга, — повел носом лев.

— Она, — кивнула Гарда, — Я ее при сильных ушибах накладываю.

— Ни разу не видела у тебя синяков, — уставилась на нее.

— Потому и не видишь, — Гарда все еще протягивала мне листья. — Сок и сама кашица очень полезны.

Я взяла в руки листья и стала рассматривать, запах был незнакомый, но подруге верила. Помяла в пальцах, небольшой сок выступил и приложила к переносице, растирая вокруг глаз, закрыв их.

— Были синяки черными, стали зелеными, — философски произнес лев, когда открыла глаза.

— Тихо, он правду сказал! — предупредительно выкинула руку передо мной Гарда. — теперь твои синяки выглядят еще хуже, но зато быстрее заживут.

Ворча и недовольно урча, села обратно.

— Теперь нам нужно разработать план дальнейших действий. — Произнесла Гарда.

— Для меня все просто. Я с вами пока мы не перейдем это ущелье, — пожал плечами горный лев.

Мы в недоумении уставились на него.

— Как это? — выдохнула, наконец.

Как мне показалось, Гарда порывалась перейти на родной язык.

— После ущелья уйду к себе, вам в другую сторону, — лев был спокоен.

— Ты разве не из Висаилин? — спросила его.

— Нет, я горный лев. Висаилин государство, готовое торговать своими принцессами. Мы живем стаями, и у нас нет государства, — в его тоне было столько гордости.

— У вас нет интернета? — в недоумении спросила его.

— Зачем горному льву интернет, когда он охотиться на козу? — рассмеялся лев.

— Вы все оборотни? — задала неожиданный вопрос Гарда.

Я как-то постеснялась спрашивать — спариваются ли они с животными.

— Все, — согласно кивнул лев.

— Хочу к вам! — прозвучало так искренне, что в недоумении уставилась на нее.

— Гар, — потрясенно посмотрела на нее.

— Надоело жить во дворце, хочу жить на природе. Но тебя, конечно, не брошу, — тут же произнесла она и положила мне руку на колено.

— Так, что свои планы стройте без меня, — подвел неожиданный итог лев.

— А зачем ты с нами пошел? — спросила льва.

— Потому что ты мое рагу съела, причем без уговоров. Тогда понял, что вы не в заговоре против меня и не знали про отраву в еде. — Спокойно говорил лев.

— Бросаешь нас, хотя мы вытащили тебя из лечебницы, — сказала Гарда, глядя в землю перед собой. По обыкновению она сидела по-турецки.

— Я вас об этом не просил, — заносчиво произнес лев.

— Мог бы отказаться, но ты решил нас использовать. Обычный самец, — меня от отвращения передернуло. — Пошли, Гарда.

Я встала и направилась на тропинку. Во дворце, когда меня использовали — это было как-то нормально. А сейчас получилось обидно. Я же помочь ему хотела попасть домой, а мне лишь проводник нужен был. А он просто воспользовался нами, нашими деньгами, едой и даже не чувствует при этом себя обязанным.

Меня догнала подруга, мы пошли рядом с ней по тропинке. Оборачиваться не хотелось, хотя спину жег взгляд горного льва. Может, совесть проснется? Мы стали спускаться по склону, отдохнувшие за ночь, дорога пошла веселее, тем более под горку. Впереди виднелась деревушка. Как раз можно пополнить запасы еды и воды прикупить в дорогу. Правда, у меня денег не было, и я очень надеялась, что Гарда знает, что делает.

В конце пути тропинка привела или в большую деревню или в маленький городок. Особо не поймешь сразу. Но мы тут же привлекли внимание.

— Гарда, мне нужно купить солнечные очки, — повернулась к подруге.

— Нужно, — тут же согласилась она, встретившись со мной взглядом. — Я привыкла тебя в любом виде видеть, но остальную публику лучше не шокировать.

Мы огляделись. Город — это то место, где мы с Гардой на равных. Здесь мы разбирались одинаково. Здесь мы запросто определяли где есть опасность, а где спокойно. Так вот в любую сторону, куда бы не поворачивали свой нос, были неприятности. Причем большие. Размеры примерно такие от ограбления до изнасилования, или в той стороне от изнасилования до ограбления.

— А может, и не надо тебе очки покупать, будешь нашим секретным оружием, — в задумчивости произнесла Гарда.

— Чтобы было секретом — это сначала надо спрятать, а потому первым делом топаем за очками, — решительно произнесла ей.

— Ох, уж эти мне дворцовые модницы, — наиграно произнесла Гарда, хотя я видела, как она внутренне вся подобралась.

К нам выдвинулась группа из шести мужчин, самый мелкий около ста килограммов веса. Не то чтобы спортсмены, но к физическому труду приспособлены.

— Идем прямо, может, не к нам, — произнесла Гарда.

— Не надейся. Эти именно к нам, — в уголок губ произнесла ей.

— Девушки, оставайтесь в нашем городе. Смотрите сколько у нас женихов, — произнес один из них.

— Мальчики, мы проездом из села Кукуевки в Новые Соловцы, — произнесла им с радостной улыбкой.

Некоторые парни, встретившись с моим хищным взглядом, остановились как вкопанные. Ну а я что? Давно в драке не участвовала, тем более в уличной, где нет правил. Арена цирка не считается, там жесткий регламент — «Закон о защите прав животных». А тут … хищно облизнулась.

— Мар, не пугай десерт, — шикнула на меня возбужденная Гарда.

Подруга поправила рюкзак за спиной.

— Гар, у них ножи, — спокойно сказала подружке.

— Отлично, — ответила она, — закон о холодном оружии. Приговор помнишь?

— Изъятие, — тут же отозвалась.

— Умница!

— Девочки, а может, вы сами… — произнес вожак этой группы.

— Разумеется, — ответила ему, потому что он сделал ошибку — подошел ко мне и пытался своими лапами грабастать.

Законный итог— мои руки на его шее придерживают, колено резко бьет в пах. Града занялась следующим. Дальше все было молча. Мы били четко, на поражение. Охотничьи кинжалы изымались нами, как трофеи или доказательства решили не уточнять этого. Те же, кто все же вытаскивали холодное оружие, тут же получал им же. Примы мы отрабатывали каждый день. Царевна — это лицо царства, его закон и порядок.

Мне нравилось всегда шататься по злачным места и нарываться на драки, тем более Гарда всегда поддерживала меня. Теперь мы стояли спина к спине и отражали атаки пятерых взрослых мужчин, совершенно трезвых и знающих, зачем они вообще затеяли драку. Мы тоже это знали. Наш звериный нюх подсказал, что в этом городе проблема с женскими особями. Теперь эти половозрелые самцы пытались взять нас в лучшем случае в жены. Но как-то неожиданно наши планы в этом вопросе не совпали, а потому я направленно била локтем в нос, разворачивалась и ступней следующему нападающему била в живот. Потом приседала, уклоняясь от удара, и била в переносицу. Этот удар мне давался с особым удовольствием — сама от такого ходила с фонарями вокруг глаз.

Гарда быстро укладывала своих нападающих, лишь изредка поглядывая на меня. Перед мной упал последний мужик на асфальт, а я лишь разогрелась и стояла в пружинистой стойке.

— Это что все? — спросила у Гарды.

— Думаю, нет. Но вскоре мы это узнаем, — отозвалась подруга. — Звонить в местную кутузку будем?

— Нет, думаю, тут весь город с мозгами набекрень, — ответила ей. — Чувствуешь?

— Угу, — отозвалась Гарда, поняв мои выводы.

Подруга подобрала холодное оружие, повернулась к деревянному забору и начала всаживать по самую рукоять кинжалы. Выглядело красиво, эффектно и я была уверена, что свое оружие не скоро достанут из досок.

— Этот я возьму, — прокрутила в руке один кинжал Гарда, — Не плохой. — И засунула его в рюкзак за спиной так, чтобы легко достать одним движением.

Замершие, но дышащие тела заставляли поторапливаться.

— Тебе все еще нужны очки? — спросила Гарда.

— Обойдусь. Давай искать магазин, где есть женщина. Не хочется в городке разносить все подряд, — ответила ей.

Мы отправились по улице, старательно принюхиваясь и посматривая на вывески. Нужный нам магазин пах не только домовитой женщиной, но и вкусными пирожными. Мы уверенно свернули к его дверям.

Встретила нас улыбающаяся хозяйка. Увидев незнакомых, она оглядела с ног до головы, и потом приветливо поздоровалась.

— Нам хлеба и копченостей, еще воды питьевой в дорогу, — спокойно сказала Гарда.

Я почувствовала, как за дверью в служебное помещение появился мужчина и остановился, прислушиваясь, потом быстро удалился. Хозяйка быстро стала все выдавать нам, попутно подсчитывая, сколько мы ей должны. Гарда спокойно достала несколько карточек.

— Кажется эта, — произнесла она, и хозяйка вставила карточку в кассу. Карточка запикала. — А тут закончились деньги. — Гарда была спокойна. — Теперь эта.

Хозяйка предложила расписаться в чеке. Гарда чиркнула закорючку, забрала карточку и продукты. Когда мы подошли к дверям, она распахнулась, и на пороге оказался плотный седовласый мужчина со знаками капитана местной полиции. Мы с Гардой остановились.

— Женщины, — выдал нам вердикт капитан.

— Девушки, — поправила его.

— Пройдемте со мной, — сделал шаг назад капитан.

— Мы спешим, — твердо произнесла Гарда, не делая шагов вслед за представителем власти.

— Мы ненадолго, — спокойно произнес капитан, ожидая нашего шествия за ним.

— Ну, это уж как получиться, — раздался неприятный мужской голос с улицы и ему ответил дружный хохот нескольких мужчин.

Я обернулась на хозяйку, она была спокойна, но губы были недовольно поджаты. Однако, вступаться за нас не собиралась. Это тебе не подвыпившие мужики на улице, это представитель местной власти, перед ним ножиком или ногами не помашешь.

— Мы с вами не пойдем! — Гарда спокойно и твердо стояла на своем.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — капитан был спокоен, хотя вокруг все усиливался запах тестостерона.

— Вам нужно — задавайте! — Гарда решительно положила покупки на прилавок, всем своим видом показывая, что никуда уходить не собирается.

Впервые оказалась по другую сторону закона. Обычно это я настаивала на разговоре, а передо мной оправдывались. Теперь же сама чувствовала себя загнанным зайцем, а не львицей-охотницей. Омерзительное чувство. Вроде не виновата, а хочется сбежать подальше.