Частная Академия (СИ)

Глава 64

Лежу в кровати и пялюсь на потолок. Вот что мне делать, а? То есть я знаю, конечно, — встать, принять душ, почистить зубы, одеться в домашнюю одежду и… И что?!

Я не понимаю, как притворяться, будто у меня амнезия и я не помню вчерашнее. Дотрагиваюсь пальцем до нижней губы и тут же с болезненным стоном его отдергиваю. Кажется, ранка осталась от укуса.

Убью Баева!

Убью? Ха-ха! Я уже час боюсь из своей комнаты нос высунуть. Но ведь придется. Иначе Баев решит, будто я от него прячусь или, что еще хуже, подумает, что загоняюсь из-за вчерашнего. Просто поцелуи. Просто Новый год и три бутылки шампанского! Кажется, их было всего три. Не считая утреннего вина.

В голове немного шумит, но не так, как после дня рождения Артема. И главное — я помню абсолютно все! Его первый неожиданный поцелуй со вкусом мороза и шампанского, мое изумление и желание повторить.

«Утром ты даже не вспомнишь…»

Смешно! И все-таки надо себя заставить пойти в душ. Докажу ему и себе, что вчерашние поцелуи ничего не значили.

Мобильный булькает новым сообщением:

«Проснулась? Пошли завтракать».

Нервно смеюсь: ну да, три часа дня. Самое время для первого приема пищи.

Пока размышляю, что ему ответить и стоит ли вообще что-либо отвечать, слышу уверенные шаги по коридору к моей комнате. Пулей слетаю с кровати и уже через две секунды запираю дверь ванной на защелку. Открываю краны на полную мощность и задергиваю шторку. Так, на всякий случай. Вдруг Артем Баев умеет проникать через запертые двери. Не удивлюсь, если так.

Волосы сушатся долго, но я не тороплюсь. Да и не это смущает. Губы так распухли, что стеба мне не избежать. Интересно, а у него что с губами? Надо было его тоже покусать!

И все же душ помогает. Я убеждаю себя в том, что справлюсь! Новогодняя ночь закончилась, было весело и… незабываемо, но повториться не должно.

Когда тихонько выхожу из ванной в халате, Артема в комнате нет. Может, послышалось?

Недолго думая, надеваю домашние штаны и топ с кофтой. На дресс-код я давно уже наплевала. Да и вообще у меня сегодня выходной.

Иду на звук работающей плазмы. Артем сидит, развалившись в кресле, и лениво щелкает каналы. Рядом на столе «красуются» несколько тарелок с едой и графин с соком.

— Трешак! Смотреть совсем нечего. — Выключает телик, бросает пульт на стол и с любопытством глазеет на меня. — Привет, Шанина! Проснулась?

— Как видишь, — отвечаю, не в силах подавить зевок. Получается вполне естественно. — Пойду сделаю себе чай.

— Для опохмела лучше шампанское. В холодильнике есть.

— Нет! — бурчу себе под нос, а в душе радуюсь. Благополучно вроде все прошло. Я не покраснела, не сбежала, а Баев ведет себя как обычно. И губы у него нормальные.

Все. Забыли. Не было никаких поцелуев.

Кухня блестит чистотой, хотя я прекрасно помню, что, перед тем как пойти гулять на улицу, успела лишь засунуть грязные тарелки в посудомойку. Баев коршуном надо мной стоял, требовал, чтобы я пошла с ним.

А теперь здесь ни пылинки… Стыдно перед горничной, которую с утра вызвал Баев убираться вместо меня. Вот-вот, думай об этом почаще, глядишь, и поцелуи быстрее забудутся.

И все равно так странно открывать холодильник, видеть в нем много вкусной еды, включать чайник, вынимать из красивого пакета настоящий листовой чай… Как будто я дома.

Вытаскиваю тарталетки с бутербродами и слышу за спиной насмешливый голос Артема:

— Хороший выбор!

Вспыхиваю от его слов, но из упрямства ставлю блюдо на стол. Знала б, что он здесь, не осмелилась бы. А теперь надо повернуться к нему и небрежно бросить пару фраз. Но вместо этого я нервно отбрасываю волосы за спину — чайник, как назло, все никак не хочет закипать.

— Мне тоже чай сделай, если не сложно, конечно.

Я физически ощущаю, что он стоит позади меня, даже тепло его тела ощущаю как свое.

— Без проблем, — отвечаю я, а у самой руки дрожат. Достаю из шкафа еще чашку с блюдцем, а они, предательницы, возьми и зазвени у меня в руке. Чуть не уронила!

Баев тут же отбирает у меня посуду и ставит на стол.

— Пожалуй, чай я сам налью, — как приговор выдает он. — А то еще кипятком обожжешься.

Молчу, сжав губы, а они болят из-за ранки, из-за поцелуев Баева! Жадных, грубых, но таких сладких.

Как он там говорил? Немного боли только в кайф? Вчера именно так и было.

— Пошли в гостиную. — Артем уже и поднос откуда-то вытащил, поставил на него чайник с чашками. — Понравилась икра? Не терпится повторить?!

Его взгляд полон превосходства. Надо мной. И Баев не даст мне забыть, как кормил меня вчера этими тарталетками с руки после того, как я ляпнула сдуру, что никогда не пробовала черной икры. Что не знаю ее вкуса. И он… он целовал меня каждый раз после того, как я проглатывала тарталетку.

«Что ты больше любишь, Мира, икру или мои поцелуи?»

«Твои поцелуи, конечно».

«Хочешь еще?»

«Конечно хочу».

«Тогда целуй. Сама».

И я целовала… Одному богу известно, почему мы только целовались ночью!

— Нет! — почти выкрикиваю я. — Нет, — добавляю уже тише, но увереннее.

— Не понял?

Взгляд Артема становится привычно холодным. И это, как ни странно, меня подбадривает:

— Я тут позавтракаю. Одна. А… икра… знаешь… ее много было. Кажется, я ее переела вчера.

Если б я могла, я бы с радостью испарилась бы, исчезла, превратилась в воздух, лишь бы не видеть его глаза сейчас. Ледяные, колючие и безжалостные. Но я стою как неживой истукан, который полыхает изнутри, и смотрю на Артема.

Он, не сводя с меня глаз, молча ставит на стол поднос, отворачивается и уходит.

Чашки звенят, из них выливается на блюдца чай, но я не обращаю на это внимания. Знаю, что все сделала правильно, но почему тогда так больно внутри?

Может, он вообще не имел в виду ничего такого, а я себе напридумывала? Да еще и «переела»! Надо ж было ляпнуть такое! Если б не Артем, я бы ее в жизни не попробовала!

Надо извиниться. Сказать, что я ничего плохого не хотела. Что… что это моя лучшая новогодняя ночь. И что я уже все забыла и все будет как раньше.

От этих мыслей на душе появляется светлая грусть. Да, так правильно. Набираюсь храбрости, чтобы пойти и поговорить с ним, как слышу, как закрывается дверь.

Он ушел.