Чертов босс. Во власти тьмы

Глава 1

— Я его уничтожу! - рычал демон. Его мышцы угрожающие напряглись, прорисовываясь через классическую рубашку. — Скажи, что ты не с ним, Люция! 
Полный ненависти взгляд резанул по оборотню словно ножом. Как на зло, тот так некстати взял меня за руку. 
Сглотнув, я упрямо подняла подбородок. Как он смеет что-то мне предъявлять?! После всего, что было? 
— Это не твоё дело, - отчеканив каждое слово, заявила я. 
— Вот, значит, как? 
Голубые глаза вспыхнули красными сполохами, заставляя инстинктивно сделать шаг назад, в глубину сада. 
Крылья носа демона раздувались, говоря о том, что он буквально задыхается от бешенства… или ревности.

 Глупости! 

В нем взыграло чувство собственничества. Ну, уж нет, больше этому не бывать! Я не твоя игрушка и ты сейчас в этом убедишься, Кассиэль Порок! 
Оборотень дёрнулся вперёд, готовый к схватке с демоном, но я успела его остановить, умоляюще заглядывая в глаза. 
— Не надо, Сэм… 
— Если ты сейчас же не уберёшь от неё руки, клянусь дьяволом, я оторву твой блохастый хвост! 
Злая речь Кассиэля была прервана мужским баритоном. 
— Что здесь происходит? Раз упомянули меня, я хотел бы быть в курсе возникшей проблемы! 
Из тени вышел мужчина. Небрежным движением руки он элегантно смахнул несуществующую пылинку с лацкана своего пиджака. 
— Итак, кто меня звал? 
 

                             *******************

– Люция! – я обернулась на счастливый крик  сестры. 

Красавица. Белокурые волосы, огромные голубые глаза. Стройная и очень изящная. Она со всех ног бежала мне навстречу. Белое платье развивалось. Казалось, ещё чуть-чуть – и шифон превратиться в крылья. Но ей это ни к чему. У неё есть свои крылья, ведь Адоэль – ангел. 

– Сестрёнка! – еле сдерживая слёзы, я обхватила визжащую от радости девушку. Крепко сжимая её в объятиях, приподняла над землей. 

– Как же я соскучилась! – прорыдала Адоэль. Отстранившись, она зажала рот рукой. Глаза сияли от невыплаканных слёз. – Боже! У тебя чёрные волосы?! 

Уголок моих губ дрогнул. Мы не виделись так долго, а она первым делом спросила про волосы! Адоэль всегда гордилась своей пышной белокурой шевелюрой. 

– Решила поэкспериментировать, – кисло ответила я. 

Девушка окинула меня внимательным взглядом и вынесла вердикт: 

– Мне нравится! Тебе идёт, Люция. 

Я пожала плечами. В любом случае, сегодня же смою всю краску. Хочу вернуть свой блонд. Вот бы так же легко смыть свои воспоминания... Сердце вновь заныло. 

Перед глазами всплыло мужественное красивое лицо демона. Так глупо отдала своё сердце… И кому?! Демону слёз. Горькая улыбка тронула мои губы. 

– Хочу смыть! Поможешь? 

Адоэль задумчиво на меня посмотрела. Милая, она всегда чувствовала меня сильнее всех. Самая младшая в семье, она  была избалована, как часто это бывает. Но  именно с ней у нас была особая связь. Наши души тянулись друг к другу. Подруга, сестра… пусть и не по крови. Ни разу, даже в самой пылкой ссоре, она не упомянула, что я приёмный ребёнок. Со временем многие начали замечать, что мы стали похожи внешне.

– Мама так обрадуется, что ты вернулась! Расскажешь, как твоя практика? 

Если бы ты только знала, сестрёнка, через что мне пришлось пройти. 

Я через силу улыбнулась, ведь пора начать новую жизнь. Прошлому больше нет места.

Звонкий будильник заставил меня подскочить.Пора на учебу! Откинув пушистое и белое, словно облако, одеяло, спустила ноги с кровати. Комната в жёлтых солнечных тонах – полная противоположность тому, что творится у меня внутри. Всего лишь месяц назад я сама выбирала все эти подушечки и покрывала... Хотелось громко закричать, швырнуть об стену банку с чёрной краской. Дать выход этим клокочущим внутри чувствам. Откуда только во мне столько злости и ярости?! Это пугало, поэтому все силы решила бросить на учебу. 

На автомате я стала собираться в академию. Казалось бы, сбылась мечта. 

«Просто так не попадёшь в академию «Грома и молнии», – вспомнились слова Высшего. – Ты это заслужила, Люция». 

Сжала пальцами виски. Да, только какой ценой?! Иной раз так хочется подойти к маме и рассказать всё, что случилось. Но страх, что она не поймёт меня, заставлял держать рот на замке. Кто спокойно отнесётся к тому, что у их дочери, небесного создания, были отношения с демоном?! Горько усмехнулась. Отношения... 

Для него это, должно быть, была временная интрижка, не более. Я для демона – очередная экзотика. Эксклюзивная кукла. 

Нахмурив брови, подошла к зеркалу. Надо везде искать плюсы, Люция! Зато теперь не надо клеить на голову эти дурацкие накладные рожки. Из отражения на меня смотрела девушка с русыми волосами, кончики прядей были ярко-огненными. Вот так странно смылся с меня чёрный краситель. Похожа на бунтующего подростка-переростка. Уголок губ, будто нехотя, поднялся вверх. 

Надо же, ещё могу шутить. Значит не всё потеряно! Я слегка подкрасила глаза, отмечая, что мой взгляд изменился. Стал пронзительнее и твёрже. Быстро натянула серую с ромбовидным рисунком форму. Никакой индивидуальности. 

Все как клоны, всё под копирку. 

Дверь приоткрылась, в проёме показалась голова с пушистой белокурой шевелюрой: 

– Люция? 

Адоэль. Всё ещё в пижаме, с торчащими в разные стороны волосами, как маленький вихрь, влетела в комнату. 

– Я чуть не проспала! Только запах блинчиков мамы заставил подняться. Как всегда, они сгорели, – девушка прикрыла ладонью рот, но веселое хихиканье ей не удались остановить. – Можно возьму твой блеск для губ? – она сложила руки в умоляющем жесте. 

Как отказать? С деланным вздохом я протянула ей косметику. 

Издав победный клич, младшая сестра, довольно посапывая, направилась к двери. Обернувшись, чтобы что-то сказать, она неожиданно замерла. Её красивые ясные глаза округлились. Я обернулась назад, чтобы посмотреть, что её так испугало, но за мной была лишь неубранная кровать со сбитым постельным бельём. 

Глава 2

В ушах зазвучал гул. Я смотрела на голубя, с ужасом понимая, что рот наполняется слюной.Подбежав к окну, резким взмахом руки прогнала птицу прочь. Тяжело дыша, ладонью смахнула со лба выступившую испарину. Схватив рюкзак, бросилась вон из комнаты. Чуть ли не кубарем спустилась по лестнице, вошла на кухню.

В животе чувствовала урчание и отвратительные сосущие ощущения, огляделась по сторонам. Мама стояла у плиты и ловко переворачивала блины. 

– Доченька! Садись скорее. Сейчас принесу варенье и… 

Не дослушав маму, я распахнула дверь холодильника и почти трясущимися руками схватила сэндвич с ветчиной. 

– Нет-нет, спешу! – закинув его со скоростью света в рюкзак, всё же нашла силы чмокнуть румяную щёчку своей родительницы и быстрым шагом выскочила из дома. 

Все мысли были только о том, что в рюкзаке находится сэндвич с ветчиной.

Глава 2

Несмотря на то, что мне нравилось наблюдать, как образуются красные с синим отсветом молнии под стеклянной колбой, у меня ужасно разболелась голова. Ещё и мистер Скампс со своим писклявым голосом… Мои мысли прервала Адоэль. 

– Нет, Люция, – толкнула меня в плечо сестра и начала причитать, – сюда идёт Даниэль*! – младшая сестра умоляющие посмотрела на меня. Её милый нос смешно сморщился. 

Ещё со школы все знали, что Даниэль влюблён в Адоэль. Но сестра категорично заявляла, что он не герой её романа. Милый светловолосый парнишка. Может, слегка щупловат… 

Я бросила на него изучающий взгляд. Он не отводил влюблённого взора добрых серых глаз от моей младшей сестры. Девушка же делала вид, что очень увлечена учебником. 

– Эль… – начала осторожно, заметив, что парень приближается. 

Его светлые волосы были разделены на прямой пробор. Очки с толстыми стёклами придавали вид ботаника. Милого. Вполне приятный парень. Да, ботан, но разве это плохо? Зато опрятный. Как форма отглажена! Ни одной складочки. 

Он шёл, заведя одну руку за спину. Должно быть, несёт ромашки. Даниэль – неисправимый романтик. Парень остановился на полпути, неловко сняв очки, подышал на них и начал протирать стёкла. 

– Адоэль, не обижай его, – начала я, видя недовольное лицо сестры. 

Та негодующе вскинула голову. От этого движения красивые с серебряным оттенком локоны подпрыгнули, как пружинки. 

– Но, Люция, сердцу не прикажешь! Дан хороший, но он такой скучныыый, – протянула Адоэль. – Понимаешь, хочу приключений, хочу, чтобы душа пела, хочу, чтобы чувства горели! 

Я горько улыбнулась. Ведь совсем недавно хотела того же… Как же ошибалась! Что может быть лучше настоящей дружбы, искренней и честной? Ведь то, чего хочет сестра, приводит к разочарованию и терпкому привкусу горечи. 

– В любом случае, не обижай паренька. Он этого не заслужил. Дан любит тебя. 

– Ха! Любит… – возмутилась Адоэль. – Пусть полюбит кого-то другого! Не понимаю, чего он ко мне прицепился. 

Как только Даниэль оказался возле нас, он с блеском в глазах протянул Адоэль букет ромашек. 

– Привет! – парень покраснел и замолчал, будто потерял дар речи. 

– Извини! – бросила сестра. Подхватив свой рюкзак, она завела локон за ухо и подняла взгляд своих небесных глаз на блондина. – Дан, дашь мне списать лекции по заземлению? 

Парень буквально засветился и откинул длинную светлую челку со лба. 

– Да, конечно! – Даниэль начал суетливо копаться в рюкзаке, пока не нашёл тетрадь с лекциями. 

Белокурая красавица одарила его одной из своих обворожительных улыбок и приняла из рук ангела конспекты. 

– Ой, там Вероника! – воскликнула девушка, завидев нимфу с розовыми волосами неподалёку от учебного корпуса. – Спасибо, Даниэль. Люция, встретимся после пары.

Я растеряно проводила взглядом сестру. Дураку понятно, что она нашла предлог уйти. Бедный Дан. 

– Эм… – не зная, как подбодрить парня, ляпнула, даже не подумав. – Красивые цветы! 

Блондин посмотрел на букет в своих руках так, как будто видел его впервые. На шее у парня лихорадочно билась жилка. В который раз я подумала, что любовь – это больно. Не всем везёт получать наслаждение от чувств. Настоящих. Взаимных. 

– Возьми, – Даниэль протянул мне букет, не зная, как с ним поступить. 

Я приняла цветы. Совсем не хотелось задевать гордость паренька, которому и так хватает нарочитого безразличия моей сестры. Ангел поправил очки на переносице и потеряно побрёл по аккуратно подстриженному газону. Куда я должна деть букет?! 

Поднесла его к лицу, вдыхая аромат, но тут же отбросила в сторону. Ужас, что за запах! Будто аромат ромашек усилился в несколько тысяч раз, чуть не сбив меня с ног. 

Подхватив рюкзак, я бросилась со всех ног в академию, надеясь, что никто не заметил моего странного поведения. Пройдя через внутреннюю территорию академии, я, наконец, попала в здание. 

Учебное учреждение по праву считалось одним из самых-самых: лучшие преподаватели, лучшие ученики, лучшее оборудование для опытов. Безопасность – превыше всего, ведь дело касается молнии. 

Мама была, мягко говоря, не в восторге, когда узнала, что я теперь студентка совершено другого курса. Ей не нравился мой выбор. Она даже попыталась переубедить, приводила различные доводы, как хорошо иметь профессию, связанную с ботаникой. Я же мечтала о том, как принесу в колбе свою первую молнию.

Поняв, что никакие убеждения не помогут, мама грустно покачала головой и мягко провела по моим волосам рукой. Наверное, думала о том, как же быстро растут дети. Не успеешь оглянуться, принимают свои собственные решения, отталкиваясь от собственных предпочтений и взглядов. 

Я шла мимо нимф, нефилимов и других студентов, пока с размаху не врезалась во что-то или кого-то. 

– Смотри, куда идёшь! – бросила с негодованием. Не поднимая глаз, схватила распахнувшийся рюкзак, который упал на пол.

Моё внимание было приковано к учебникам и тетрадям, которые вывалились наружу. Прекрасно! Просто замечательно! И так день не из лучших… Я принялась быстро собирать с пола свои вещи. 

Глава 3

– У меня столько новостей. Закачаешься! 

Не сдерживаясь, засмеялась. 

– Тануки, я безумно соскучилась! 

Парень выхватил мой рюкзак и закинул себе за плечо. 

– Я тоже, детка! Будто сто лет не виделись, – парень затрясся от смеха и неожиданно выдал: – Нет, я не дотерплю до конца пар! Ты должна это видеть. 

– О чём ты? 

Что придумал этот прохвост? 

Парень с видом великого фокусника спрятал руки в карманах брюк. 

– Тааадааам! – пропел он, держа пальцами какой-то предмет перед моим лицом. 

Сфокусировав взгляд, я охнула. 

– Иди ты?! – схватив ключи, на которых были изображены крылья, я широко распахнула глаза. – Последняя модель? 

Тануки довольно сощурил глаза и кивнул. 

– Прямо из салона. 

Я звякнула связкой, с интересом разглядывая брелок, что мигал красной кнопкой. 

– Упасть – не встать! Мне нужно посмотреть прямо сейчас. Где она? Во дворе? 

Теперь настала очередь парня удивляться. 

– Праведная Люция Фератта готова опаздывать на урок ради того, чтобы глянуть на средство передвижения?? Детка, я тебя не узнаю, – но по загоревшимся раскосым глазам поняла, что моему лучшему другу нравится эта дерзость. 

– Я только одним глазком… 

– Идём! 

Тануки шёл впереди меня. Существа только и успевали, что отскакивать в разные стороны. Что ещё делать, когда на тебя идёт такая гора?! Во дворе, свернув налево от зимнего сада, мы оказались возле парковки. 

– О, мой Бог! – вырвалось у меня совершенно искренне. 

Мои глаза не могли оторваться от Пегаса. Большой, белый, с шелковистыми боками – он просто завораживал. Его гордо поднятую голову украшал золотистый рог, из-за спины виднелись могучие крылья. Пегас! Самый настоящий…

– Какая прелесть! – дрожа от нетерпения, двинулась к нему. – Какой же ты красивый! 

Прохладный нос ткнулся мне в ладонь. Эти ощущения резко заставили окунуться в прошлое, когда Сэм так же… Как он там, без меня? Вдруг его обижают? Или отдали такой же, как бывшая хозяйка? Моё сердце дрогнуло. Я заморгала, прогоняя слёзы прочь. Нет! Тот мир навсегда для меня закрыт. Даже не имею права вспоминать о нём, а уж тем более скучать. 

– Оууу! – раздалось совсем рядом. 

Даже не заметила, как Тануки оказался совсем рядом. 

– Теперь узнаю свою лучшую подругу… плаксу! 

Я ткнула его под бок. Но, должно быть, парень ничего и не заметил. Слишком уж большая прослойка… кхм-кхм… защиты. 

– Сегодня после пар подвезу, – Тануки спрятал брелок в карман.  

Мы быстро пошли обратно: всё же опаздывать совсем не хочется. Пара у нас будет общая – ещё успеем пообщаться. 

– Так хочу скорее увидеть Фэй! 

Устраиваясь за партой, я поставила на неё колбу с молнией. 

– Крутая штука, – ткнув пальцем в колбу, сказал Тануки. 

Молния, словно испугавшись движения его рук, отскочила назад и угрожающе загорелась. Тануки приподнял бровь. 

– Маленькая, но опасная штучка, прямо как хозяйка.

Прыснув, я прикрыла рукой рот. Но тут же замолчала – в аудиторию зашёл преподаватель. 

Это был Мистер Скампс – сухонький старичок поразительно высокого роста. Из его головы торчали длинные тонкие веточки, напоминающие дреды у подростков. Зелёные, как листва, глаза слегка слезились, но они смотрели пытливо и внимательно. До сих пор не могу привыкнуть к его виду. Он из древесного рода. Говорят, появился на свет в волшебном лесу. Ему несколько тысяч лет. Но сомневаюсь, что это правда. 

Сел на своё место, и пару раз скрипнул стулом. 

– Извините, не смазал сегодня коленки, – невозмутимым тоном сказал пожилой преподаватель. 

Отовсюду послышались смешки. 

– Кто хочет рассказать про равновесие и круговорот в природе? Кто жаждет поделиться своими знаниями? 

Преподаватель начал постукивать карандашом по столу, рассматривая студентов. В дверь негромко поскреблись. 

– Кто тут опаздывает? – спокойным голосом спросил мистер Скампс. 

Дверь нерешительно приоткрылась. 

Показалось заострённое личико с большими глазами и курносым носом. 

– Извините, я опоздала. 

Серебристые кудряшки Фэй подпрыгнули, словно подтверждая слова хозяйки, что она сожалеет. 

– Это не дело, юная леди! Но на первый раз прощаю. 

Я хмыкнула. Как хорошо, что у мистера Скампс плохая память на лица. Ведь Фэй опаздывает на каждый его урок. 

Девушка запорхнула в аудиторию. Еле сдерживаясь, она уселась рядом со мной и Тануки. Её щечки покрылись румянцем. 

– Люция, ты вернулась!

– Конечно! Куда я без вас. 

Мы обменялись понимающими взглядами. 

Целых сорок минут корпели над учебниками. Чтобы подстегнуть наш интерес к учебе, мистер Скампс несколько раз угрожал, будто если мы не вникнем в материал, то нам будет тяжело на практике. Мы с рвением принялись за изучение материала.

Тут я почувствовала, что мой сотовый телефон завибрировал в рюкзаке. Стараясь вытащить его максимально незаметно, почти сползла со стула вниз на пол. Я испуганно округлила глаза, видя надпись на экране: «Несанкционированный входящий звонок. При ответе на него вы будете отвечать перед законом». Испуганно скинула вызов, выключила телефон. 

– Лю, ты чего там? – послышался сверху удивлённый голосок Фэй. 

Кряхтя, уселась обратно, взволнованно глядя по сторонам. Все были заняты. Фэй грызла карандаш, слушая монотонный голос преподавателя, и на обложке тетради рисовала мою молнию в колбе. Тануки, прикусив язык, усердно записывал конспекты. Моё сердце лихорадочно билось. Я ещё раз огляделась по сторонам. Казалось, все слышат, как громко оно стучит.

– К завтрашней паре подготовьте доклад на тему: «Заземление как преднамеренное электрическое соединение какой-либо точки сети, электроустановки или оборудования с заземляющим устройством». 

Мистер Скампс, закончив диктовать тему, перевёл дух. 

– Название длинное, пока продиктуешь, раз десять молния шибанёт, – посмеиваясь себе под нос, преподаватель вновь уткнулся взглядом в журнал. 

Глава 4

Я изумлённо осмотрелась вокруг. Рядом сидящие студенты начали вытягивать шеи, рассматривая неожиданное происшествие. Должно быть, вскрик Фэй привлёк их внимание. 

– А ну-ка, детка! – голос Тануки был обеспокоенным, от чего тембр даже стал казаться ниже. – Покажи свою руку. 

Я чувствовала странную вибрацию в кисти. Скорее, было неприятно, а не больно.

– Всё в порядке! – спохватилась, удивляясь отсутствию эмоций. Должно быть, это защитная реакция... 

– Люция Фератта! 

Мистер Скампс, наконец, заметил повышенное внимание к моей персоне. 

– Как так вышло!? Беги в медпункт, надо же! В мою молодость карандаши были совершенно другого качества… 

Пока он что-то рассказывал про производство карандашей, я схватила здоровой рукой рюкзак и, закинув за спину, двинулась к выходу. 

– Фэй, проводи, Люцию! – услышала слова профессора, когда открывала дверь. 

– Можно мне тоже? – верный Тануки сразу же воспользовался шансом отпроситься. 

– Лишь бы не учиться, – недовольно проворчал мистер Скамп. – Ладно, иди, а то потом будут разговоры, что не дал проводить до медпункта студента при смерти. 

Быстро юркнув за дверь, я шла, инстинктивно сжимая ладонь, в которой находились остатки злосчастного карандаша. Длинный белый коридор, казалось, никогда не закончится.  Но ещё пара поворотов – и я на месте.

Наконец-то медкабинет оказался прямо передо мной. Вспомнила, что ребят отпустили меня сопроводить. Обернувшись, отметила, что они не особо отстали. 

– Вы же в курсе, как я это всё ненавижу? – поджала губы, показывая раздражение. 

Ещё и этот запах медикаментов, который ощущается даже за закрытой дверью… Бр-р-р… Внутри всё сжалось от отвращения. 

– Иди, выглядит ужасно, – Фэй для полноты картины закатила глаза, будто сейчас упадёт в обморок. 

– Да ну! – разжала ладонь и охнула, не веря своим глазам. Абсолютно здоровая кожа! Ни одного изъяна. Нежная, бархатистая… Как такое может быть?!

– Это что? Фокус какой-то? – Тануки сощурился, глядя на мою ладонь, которая совсем недавно кровоточила. 

– Ты должна немедленно рассказать, как это сделала! У меня скоро контрольная по рунам и их предназначениям, а в них я профан. 

Несколько раз моргнула, прежде чем ответить: 

– Честно, ничего не делала… 

Мне даже стало неловко перед друзьями. Будто что-то скрываю. Хотя… так и есть, если учитывать, что они не в курсе моей практики в Корпорации зла. Но имею ли я право рассказывать не только мою тайну?! 

– Люция? – послышался отчетливый голос мамы за дверью.

Я тут же опустила футболку обратно, прикрывая спину, которую только что разглядывала в зеркале. Беспокойно косясь на дверь, пригладила разлетающиеся в разные стороны волосы и крикнула: 

– Входи! 

Хорошо, что в семье принято уважать чужие границы, и никто не врывается в комнату без стука. Дверь отворилась, я встретилась взглядом с голубыми глазами мамы, которые смотрели так тепло, словно она обнимала. 

– Доченька, хочу поговорить с тобой. 

Я вздохнула, предчувствуя долгий и нелёгкий разговор. Присев на кровать, накрытую пушистым белым пледом, прохлопала ладонью рядом с собой, приглашая маму устроиться рядом. 

– В последнее время ты сама не своя, – аккуратно начала она. – Новый цвет волос, пищевые пристрастия, перемены настроения… 

Мама нахмурила гладкий лоб и убрала за ухо выбившийся из прически локон, открывая вид на серьги с янтарными камнями-оберегами. Её изящное, овальной формы лицо, имело тонкие аристократические черты. 

– Раньше ты всем делилась, – она грустно подняла на меня взгляд. Я заметила, как её нижняя губа слегка дрогнула от переполнявших эмоций. Мама сдержалась, хоть и заблестели глаза, в которых вот-вот должны были появиться слёзы. 

– Сейчас ты закрылась от меня. Отдалилась… 

Прикусила губу. Мама права. Я погрязла в тайнах, запутавшись в них, как несчастная муха в паутине опытного паука. Чем больше пытаюсь вырваться, тем сильнее запутываюсь. С каждой попыткой разобраться в навалившемся, становится только хуже. Но рассказать правду – не выход. Контракт о неразглашении, подписанный с Высшими, словно дамоклов меч, висел над головой, грозя сорваться, стоит открыть рот.

 Всё, что я могла, – держать мину при плохой игре. Поэтому накрыла рукой теплую ладонь мамы и как можно мягче произнесла: 

– У меня всё хорошо, честно. Просто адаптация на новом курсе, – виртуозно подбирала слова, – новая профессия… Скоро всё наладится, вот увидишь. 

Мама кивнула в ответ, но я видела, что беспокойство никуда не делось. Она согласится со всем, что скажу, чтобы не давить на изменившуюся дочь. 

– Я подумала… если у тебя бы появился молодой человек, ты же… – она волновалась, – ты сказала бы мне о нем? 

От этих простых, казалось бы, слов, меня словно молнией ударило. Как точно она попала по больной ране! 

Глава 5

– У меня никого нет, – смогла выдавить из себя, стараясь не выказать ни единой эмоции. Язык не повернулся рассказать о переживаниях, занимающих голову. Я одна, у меня никого нет. Разбита и раздавлена после предательства демона. 

Мама встала с постели, поправив юбку цвета морского бриза, которая идеально сочеталась с белой блузой. Она всегда хорошо одевалась.

С мамой всегда было просто. Жаль, что не могу рассказать ей всё, о чём молчу. 

– Если всё же что-то произошло, ты знаешь, как мы тебя все любим? – она всмотрелась в мои глаза. – Всегда можешь рассчитывать на свою семью, Люция. 

Мама наклонилась и запечатлела невесомый поцелуй у меня на лбу. 

– Ты можешь рассчитывать на меня в любой ситуации, моя девочка. 

– Знаю, мам. 

– Вот и славно, моя хорошая! 

Мама оживилась, даже небольшие морщинки под глазами разгладились, делая её моложе своих лет.

– Мне нужно забрать Питера из школы, а потом испеку твой любимый черничный пирог. 

Как только дверь закрылась, я резко поднялась с кровати и вновь подошла к зеркалу. Бледная и растрёпанная. Не удивительно, что мама что-то заподозрила. 

Слегка поморщившись, потянула ручку комода, рассматривая содержимое на дне выдвижной полки. Немного поискав глазами, взяла небольшой тюбик ярко-зелёного цвета, на этикетке которого был изображён сочный алоэ. Красивые чёрные буквы складывались в довольно длинное название: «Ранозаживляющая мазь». 

Смело надавив на тюбик, выдавила на палец немного крема, задрала футболку. Готовясь к приступу боли, завела руку за спину и аккуратно приложила крем к воспаленным местам на спине. От боли стиснула зубы, едва сдерживая стон. Долго не смогу скрывать то, что со мной происходит. Я обработала кожу и осмотрела результат. Мне нужна помощь. Может, стоит наплевать на все запреты? 

Меня вдруг осенило: может, рассказать Тануки? Он умный, что-нибудь придумает. Облизнув сухие губы, направилась к рюкзаку. Повернув его так, чтобы всё высыпалось на кровать, дрожащими то ли от боли, то ли от страха руками, схватила сотовый и включила. 

Большой экран загорелся, приветствуя одной из стандартных фраз, установленных изготовителем. Прежде, чем я успела открыть список контактов, экран потух, став абсолютно чёрным. Как не вовремя сел!

Но, будто намеренно опровергая мои мысли, экран вновь загорелся: «Несанкционированный звонок. Ответив, вы несёте ответственность перед законом». 

Сердце от увиденного бросилось вскачь, но палец уже нажимал на зелёную кнопку. Поднеся трубку к уху, я, чётко чеканя каждое слово, произнесла: 

– Оставь меня в покое. 

– Люция, – хриплый мужской голос, знакомый до дрожи. 

Одно слово. Всего одно слово – и мою грудную клетку сжали невидимые стальные обручи. С каждым вдохом они сильнее сдавливали меня, не давая дышать. Перед глазами всплыло красивое лицо, голубые глаза, чувственный изгиб губ… чёрные, как смоль волосы. 

– Я не хочу тебя слышать! – Не выдержала. – Исчезни из моей жизни, хочу всё забыть! Всё, особенно тебя! 

Не сдержалась. Слёзы обожгли похолодевшую кожу щёк, словно маленькие льдинки, они касались, причиняя боль. Но голос демона вопреки моему желанию продолжал вероломно врываться в уши, словно из-под толщи воды: 

– Ты всё не так поняла, Люция! Это… 

– Это всё ложь! Не звони мне… иначе… иначе… я расскажу властям, что ты нарушил договор границы миров.

Сбросив вызов, прижала ладони к лицу, захлёбываясь горькими рыданиями. Так будет лучше. Лучше для всех.

– А потом она заявила, что я слишком толстый для неё! 

Тануки возмущённо закатил глаза. Пухлая рука с пальцами, похожими на сосиски, нежно погладила выпирающий живот, обтянутый светлой рубашкой. 

– Толстый! Представляете?! Она посмела назвать мою харизму, – парень хлопнул себя по животу, – лишним весом! 

Фэй звонко засмеялась. Она сегодня выглядела замечательно. Глазки блестели, локоны живым водопадом струились по плечам, а губы то и дело расплывались в улыбке. 
Как жаль, что Тануки и Фэй – только друзья. Я улыбнулась своим мыслям: из них бы вышла великолепная пара. 

Но я никогда не замечала, чтобы между этой гармоничной парочкой происходило что-то похожее на кокетство, ухаживания или наблюдались отголоски самой обычной романтики в виде случайных прикосновений и двусмысленных взглядов.  Шуточки, подколы… этого добра было много, но это ведь проявление старой-доброй дружбы. Хотя, кто знает, какая любовь? Она такая многогранная. 

– Спорим, если бы сказал Клавдии, что у тебя есть Пегас, она бы и не заметила твой лишний вес, – глазки феи лукаво блеснули. 

Тануки замер и неожиданно серьёзным тоном выдал: 

– Может, ты права… но, знаешь, подруга! Я хочу настоящих отношений, а не рыночно-торговых, – казалось, его рыжие волосы даже вспыхнули от негодования. 

Фэй неловко заёрзала на клетчатом пледе, который мы расстелили в тени деревьев академии. 

– Э-э-э, я не хотела тебя обидеть, Тануки! Это всё мой язык без костей! – поспешила исправить сложившуюся ситуацию. 

Тануки с совершенно непроницаемым лицом взял в руки зелёное яблоко. Картинно дыхнув на него ртом, он потер и без того чистый фрукт о брюки, откусил практически половину. Сквозь громкий хруст он проговорил: 

– Я ещё верю, что найдётся девушка, которая обязательно полюбит меня таким, какой я есть. 

Расправившись с яблоком в два счета, он тщательно вытер пальцы о салфетку.

– Вот, например, – Тануки завертел головой, пока не нашёл объект для сравнения, – Кайл! – парень щелкнул пальцами, – у него груда мышц и ума с горошину! Хотя девушкам он нравится. 

После слов Тануки Фэй проследила за взглядом парня и покраснела до кончиков ушей при взгляде на сына Валькирии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кайл был будто бог, сошедший с Олимпа: голубоглазый блондин атлетичного телосложения. Истинный Норман. До последней капли крови. Но всё же я разделяла мнение Тануки. 

Глава 6

– Слушай, Кайл, – попыталась разрешить нарастающий конфликт мирно, пока не началась драка. – Мы здесь в тесной компании общаемся, не мог бы ты… 

Осеклась. Кайл впился в меня таким взглядом, что я не смогла больше произнести и звука от возмущения. Голубые глаза нагло прошлись по фигуре, явно желая залезть под стандартную академическую форму, которая сейчас была практически щитом от похотливого придурка. 

– Знаешь, цыпа, ради тебя я не буду марать свои руки о холодец, – его сощуренные глаза злобно сверкнули, впиваясь в лицо Тануки. Он явно хотел видеть, какие эмоции вызовут эти слова у рыжего парнишки. 

– Всё! – засопел Тануки, закатывая рукава. – Ты напросился! 

Фэй среагировала молниеносно. Она подскочила с пледа и в один шаг оказалась между парнями. Маленькая и аккуратная, она не была преградой между двумя молодыми мужчинами. Проницательный взгляд девушки коснулся Кайла. 

– Кайл, пожалуйста…– она растеряно повернулась к другу, – Тануки… 

К моему удивлению, блондин сделал шаг назад и подмигнув Фэй, поднёс два пальца к уху, делая жест, означающий «позвони мне». 

Бросив уничтожающий взгляд на Тануки, сын Валькирии развернулся и пошёл прочь. Весь его вид говорил о победе в так и не состоявшемся поединке. 

– Какого… Фэй, у него есть твой номер?! – взорвался Тануки, как только блондин отошёл на приличное расстояние. 

– Да, он попросил на прошлой неделе. И я… ну… 

Рыжий негодующе охнул и поджал губы. 

– Это не поддаётся никакому объяснению, Фэй Вилберг Сайли, ты меня разочаровала! – Тануки кинул громкие слова фее, от чего у неё тут же задрожала нижняя губа, а на глазах застыли слезы. 

Не зная, как примерить ребят, я начала подбирать слова, чтобы сгладить острые углы. 

– Ребят! – успела втиснуться между друзьями, прежде чем они начали выяснять отношения. – Каждый в праве, конечно, общаться с кем хочет, – сказала я, твёрдо глядя в глаза обиженного друга. – Но, Фэй! Кайл?! Он же бабник! – чуть подумав, добавила, – и слизняк! 

Фэй обиженно надула губы. 

– Он самый популярный парень! Вы просто не понимаете, – махнула фея рукой. – В коем веке на меня обратил внимание такой парень. На меня, а не на Адоэль! Хотя она первая красавица! 

Переводя взгляд с Фэй на Тануки и обратно, я растерянно замерла. Тануки поправил свой галстук и с холодным выражением лица заявил: 

– Знаешь, моя дорогая! Поступай как хочешь, но хорошенько запомни, – он сложил руки на массивной груди в закрытом жесте, – не беги к Тануки, когда избалованный маменькин сынок… – оборвав себя на полуслове, начал быстро собирать в рюкзак все съестные припасы. 

Развернувшись, не глядя на нас, он направился по узкой дорожке, которая вела к зданию академии. Оказавшись около одной из урн, с раздражением вывернул почти наизнанку рюкзак, отправляя на дно все продукты питания. Туда даже сэндвич улетел.

 Боже…Это совсем не похоже на Тануки. Должно быть, общение Фэй с Кайлом он расценил как предательство. Я обернулась к фее, что еле сдерживала слёзы. 

– Почему он такой?! – в её голосе проскочило самое настоящее отчаяние. 

Я пожала плечами, но ответила подруге: 

– Это неудивительно, ведь Кайл задевает его с самого первого курса… 

Фэй совсем по-детски шмыгнула носом и утёрла его рукавом. 

– Иногда Тануки такой невыносимый… 

Я нахмурилась, вспоминая, как младшая сестра без умолку трещала, что её пригласил покататься на колеснице сын Бога. Неужели она имела в виду Кайла? Неужели этот молодой человек настолько беспринципный, что пудрит голову сразу двоим девушкам? 

Глядя прямо в глаза Фэй, я спросила: 

– Что у тебя с Кайлом? 

Фея зарделась и её прекрасное личико стало почти одного цвета с розовым ожерельем, которое красовалось на тонкой шее. 

– Ничего такого, – туманный ответ. 

Моя интуиция говорила об обратном. Ведь совсем недавно я видела точно такое выражение лица и сияние глаз. В зеркале… Глядя на себя. 

– Умоляю, Фэй, не ошибись! 

Теперь поняла злость и разочарование Тануки, ведь мы с ним видим всё таким, какое оно есть в действительности, в отличие от опьяненной первой любовью Фэй. 

Я думала лишь о том, что дома, после пар, меня ждёт очень серьёзный разговор с Адоэль.

Тануки ни в какую не шёл на перемирие с Фэй. Его всегда улыбающееся лицо было грустным и напряжённым. Надеясь, что он обязательно остынет после пары по магической кулинарии, я успокаивала фею. Что ещё, кроме еды, могло поднять настроение Тануки?

Согласившись с таким весомым аргументом, Фэй немного приободрилась. Мы договорились встретиться после пары и разошлись по разным аудиториям. 

Группа была большая, общалась я со всеми хорошо, но было одно «НО». Всё больше мне хотелось обособленности. Я села за последнюю парту. 

– Сегодня мы, наконец, приступим к первым испытаниям, – Мистер Скампс выглядел очень неплохо, даже его ветки на голове набухли почками, скоро зацветут. 

– Молодежь, собираемся и на выход. 

Практика! Вот оно – то, чего я так ждала. Наконец-то все мои мучения окупятся: зубрёжка, волнение, бессонные ночи. Хотя бессонные ночи, скорее, относятся к моим физическим переменам. 

Спина болела так, что совершенно невозможно было на ней спать. Стоило надеть хлопковую футболку, раны начинали саднить до зубовного скрежета. Но не всё так ужасно. Если я права в своих догадках, то моя жизнь скоро изменится. Стану чувствовать себя настоящим членом семьи…до конца! 

Нащупав в кармане юбки номерок, крепко сжала его в кулаке. Я записалась на узи и уже завтра смогу узнать хотя бы самую малость о себе. 

Но сейчас – полигон. Специально отведённая и подготовленная территория, предназначенная для подготовки студентов. Эта площадка для испытаний различных видов находилась за зданием академии. Не знаю, какой протяженности был полигон, но его размеры потрясали. 

«Вот это раздолье!» – думала я, осматриваясь по сторонам и бережно сжимая колбу. Перевела взгляд на вспыхивающую в стеклянном хранилище молнию, которая плавно передвигалась из одного конца в другой. Небольшие сомнения закрались в душу и теперь противно копошились в глубине подсознания. Вдруг не справлюсь? 

Глава 7

– Видели? У Люции получилось с первого раза, – долетали до меня раздосадованные голоса. – А как переливалась?! Я тоже так хочу! Может, у меня бракованная молния? 

Я обернулась, думая о том, что некрасиво шушукаться за спиной. Вот только… мои брови сами поползли вверх. Я стояла очень далеко. Уф! Слух тоже обострился. 

– Выскочка! – может, и зря обострился, теперь ещё слушать трёп завистников. 

Раздражение взыграло с новой силой. Кожа на ладонях начала пощипывать, появились странные щекочущие ощущения, будто легкие разряды тока. Инстинктивно потёрла рука об руку. Красно-синие искры стали вырываться прямо из ладоней. Я попыталась их стряхнуть, но они посыпали ещё сильнее, словно фейерверк. 

Это заметил мистер Скампс, который поспешил в мою сторону. 

– Что такое, девочка?! – он опасливо посмотрел на мои ладони. – Должно быть, перчатки плохого качества, – наклонился и подобрал скомканную ткань, от которой я избавилась, как только выпустила молнию. – Надо бы всю партию проверить. Ты в порядке, Люция? – пожилой преподаватель внимательно осмотрел мои ладони. 

Я поспешила спрятать их за спину. 

– Да-да! Всё хорошо! – натянула на лицо беззаботную улыбку, холодея внутри себя. Молния тут явно ни при чём. Это то же самое, что было тогда… с оборотнем. 

Мистер Скампс прищурился, вглядываясь вдаль, и поднял рупор: 

– Студентики! Снимаем перчатки и складываем их в одну кучку, – видя то, как ученики ворчат, но всё же исполняют поручение, он, покачивая головой, добавил: – Освобождаю от пар! 

Что-то бурча про некачественные товары, преподаватель направился в сторону скинутых ребятами перчаток. 

Упс, кажется, я сорвала урок… Наверное, это судьба. Сжала в кармане белый талончик на узи. 

Быстро шагая по тротуару и оглядываясь по сторонам, надеялась не встретить никого из знакомых. Вокруг торопились на обед разношёрстные сущности. Но стоило мне вздохнуть с облегчением, как я увидела Даниэля. 

Парень стоял за широким фигурным кустом, словно прячась или шпионя за кем-то. Брюки несуразно болтались на его тощих бёдрах, рубашка надувалась, словно огромный парашют от ветра, а галстук, как воздушный змей, парил в воздухе, совершено не желая лежать на груди парня. 

Даниэль то и дело нервно проводил ладонью по своим светлым волосам, которые от постоянных прикосновений стояли торчком. Сбившись с шага, я с любопытством посмотрела, куда же направлен его взгляд. С губ сорвалось гневное восклицание. 

Моя младшая сестренка Адоэль и мажор Кайл стояли напротив каменной кондитерской лавки. Девушка, что-то щебеча, кокетничала и накручивала локон на изящный длинный палец. Ей очень шёл наряд: голубой сарафан, как небо, и аккуратные туфли на каблуках… 

Выглядела она безумно красиво, но меня осенило: прогуливает пары! Как ещё объяснить то, что на ней надето... Да и в это время она должна быть на паре, а не на центральной улице Анжелос-сити! Уму непостижимо.

Не желая, чтобы Адоэль увидела меня, шмыгнула в кусты, оказавшись возле Даниэля. Парень-ангел вздрогнул, и его хорошо очерченные губы беззвучно сложились в форме буквы «о». 

– Привет! – бросила отрывисто, щурясь и пытаясь разглядеть объект слежки. 

Пальцами растянула уголки глаз, пытаясь навести резкость. 

– У меня есть бинокль, – как-то несмело проронил парень. 

Я, не отрываясь от воркующей парочки, протянула в сторону Даниэля руку, настойчивым жестом показывая, чтобы в неё вложили упомянутый предмет. 

Ещё секунда – и моя ладонь коснулась гладкого прохладного инструмента для дальнего видения. Без слов приставила бинокль к глазам и с удивлением отметила, что Адоэль и Кайл стали ещё дальше. Как такое возможно?! 

Я обернулась и, возмущённо округлив глаза, брякнула: 

– Он не работает. 

Даниэль вспыхнул, щёки стали покрываться малиновыми пятнами. Парень потянул за галстук и сдавлено проговорил: 

– Ты его не той стороной держала. 

Хлопнув себя по лбу, перевернула чёрный лакированный бинокль и вновь устремила свой взор на парочку, которая возмутила меня и рядом стоящего ангела. 

– Они уже неделю гуляют.  

Голос Даниэля был подавленным. Странные нотки в его тоне заставили меня опустить бинокль и повернуться к парню. Щеки пылают, кулаки сжаты. Парень явно мучается от ревности. 

Вздохнула, прекрасно понимая его состояние. Я до сих пор чувствовала горечь во рту от воспоминаний о том тексте, который пришёл демону на телефон. 

Стоп! Неделю?! Адоэль прогуливает неделю!? 

– Они прогуливают неделю? – произнесла вслух мучающий меня вопрос. 

Я, конечно, знала, что моя сестра ещё та вертихвостка и взбалмошная девица, но это перебор! 

– Да, Кайл совсем не думает о её будущем! Как она этого не видит, – откликнулся с пылом Даниэль, опускаясь на корточки рядом со мной и отодвигая зелёную листву чуть в сторону. 

– Кайл ей совсем не подходит! Он эгоист, он…– парень судорожно вздохнул и повалился назад. На его лице мелькнул шок и ужас. 

А ведь было из-за чего так реагировать. Ничего не подозревающая парочка слилась в поцелуе, игнорируя всех вокруг. 

– Ему же плевать, кого целовать! – на Даниэле не было лица, бледный осушившийся… – Кайл бабник, он её обидит! 

Кивнула, соглашаясь с его словами. Парень и впрямь влюблён в Адоэль. Даже сейчас, съедаемый ревностью, он думает о глупышке-ангеле, что свернула не на ту дорожку. 

Я сощурила глаза. Эти прогулы ей просто так не пройдут. Пора уже нести ответственность за свои поступки! Будет артачиться – пригрожу рассказать родителям. Поднявшись на ноги, не скрываясь, уверенным шагом направилась в сторону незадачливой парочки.

Кайл, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, облокотившись рукой о стену кондитерской, пустил в работу все своё мастерство соблазнения. Он то и дело касался ключиц Адоэль в легкой ленивой ласке, а та наивная душа млела под его откровенным взглядом. 

«Дура!» – проворчала я про себя. 

Глава 8

Белый кабинет, неприятный запах медикаментов, яркий свет. Я брезгливо сморщила нос: ненавижу всё, что связанно с больницей. Сколько себя помню, одна мысль о лечебнице вызывала панику, истерику и слёзы. Родители думали, это возрастное, само пройдёт. По крайней мере, так утверждал отец, когда у испуганной мамы сдавали нервы и она поворачивала домой, так и не дойдя со мной до нужного врачебного кабинета. 

Время прошло, но ничего не изменилось. Да, я стала сильнее, но хранила свою фобию где-то внутри. Меня выдавал учащённый пульс.

– Вот и всё. 

Я вздрогнула от неожиданности, когда врач провёл салфеткой по моим лопаткам, убирая излишки прохладного геля. 

– Одевайтесь, пока вобью все данные в компьютер и распечатаю изображение. 

Неторопливо накинула блузку на плечи и принялась застёгивать длинный ряд пуговиц. Очень волнительно. 

Доктор, средних лет ангел с лучистыми зелёными глазами, быстро порхал пальцами по клавиатуре. Его светлые с сединой волосы переливались от яркого света лампы. 

– Так, готово! 

Врач повернутся ко мне лицом, крутанувшись в кожаном кресле на колёсиках. Лицо его было крайне сосредоточено.

– Да, случай, конечно, уникальный. Вы долгие годы находились в спящем режиме. 

Он вновь уткнулся в бумаги, что-то бормоча себе под нос. 

– Процесс запустился… Но как пройдёт, с уверенностью сказать не могу. Обычно это происходит ещё в детстве, – опустив очки на переносицу, продолжил, – не удивительно, что вам так больно. Проявление сущности происходит быстрыми темпами. Никогда такого не видел… 

Врач поднялся со своего места и, сложив руки за спину, произнёс: 

– Но меня смущает больше форма, – он очертил в воздухе руками непонятный узор, – форма не характерна… Но с учетом того, что зачатки были в спящем режиме, вполне закономерно, что произошло искажение! 

Врач приблизился ко мне и задумчиво проговорил: 

– Как вы относитесь к тому, что я проведу коллоквиум? 

Подскочила со своего места и чуть ли не заикаясь ответила:

– Против! Очень отрицательно отношусь! 

Мужчина вскинул брови, явно не ожидая такой бурной реакции, примирительно выставил руки ладонями вперёд: 

– Хорошо, не переживайте, о вашем деликатном случае никто не узнает! Это законное право. 

Он отдал мне снимки узи: 

– На обратной стороне я написал общие рекомендации и названия лекарств, которые помогут снять боль. 

Поблагодарив доктора, вылетела из кабинета, на ходу пообещав обязательно прийти через неделю. На мраморном крыльце здания меня поджидала Адоэль. Она что-то увлечённо печатала в телефоне, но, будто почувствовав меня, отвлеклась от своего дела и бросилась навстречу. 

– Ну? Что тебе сказали? 

По её взволнованному лицу я поняла, что сестра относится ко всему происходящему намного серьёзнее, чем мне казалось. Это приятно грело душу. 

– Что сказали… – я расстроено протянула ей снимок узи. – Ничего конкретного. 

На тёмном снимке были хорошо видны белые зачатки крыльев. Адоэль быстро заморгала, прогоняя прочь слёзы и кинулась ко мне в объятия. 

– Они у тебя есть! Крылья! Люция, у тебя будут крылья! 

Мерное звяканье столовых приборов о посуду и тихая музыка – должно быть, это самые лучше звуки, которые могут быть за семейным столом.

– Питер, тебя больше не беспокоит Рон? – мама выжидательно посмотрела на моего младшего брата. 

Маленький ангел Питер был очень спокойный, его открытое доброе сердце восхищало всех вокруг. Неудивительно, ведь он – ангел милосердия. Для таких, как он, специальное место в Раю.  Они – наше будущее. Светлое будущее. 

Питер накалывал на каждый зубчик вилки по зелёной горошине, которые аккуратной горкой лежали у него на тарелке. Пусть ему всего пять лет, но о перфекционизме он знает не понаслышке. Его овощи на тарелке лежали в таком порядке, что образовывали плавный переход цветов, а в итоге получался градиент из светло-оранжевой моркови и помидоров. 

Питер и внешне являл собой идеальный образчик ангельской внешности. Белые волосы красивыми локонами обрамляли его овальное лицо, чудесные голубые глаза были широко открыты и излучали невинность и доброту. Херувимчик с настенных фресок. 

– Нет, мамочка! Мы поговорили и пришли к общему консенсусу. 

Питер – уникум, у него самый высокий айкью среди сверстников. Я уже привыкла к его витиеватым фразам, поэтому лишь слегка улыбнулась розовощёкому брату. 

Мама благосклонно кивнула и обратила своё внимание на Адоэль. 

– А ты, моя дорогая? Как дела? Все хорошо с учёбой? 

Я видела, как Адоэль вздрогнула, у неё даже хватило совести бросить на меня тайком взгляд. Но безразлично продолжила водить вилкой по тарелке. Все эти яркие сочные овощи в последнее время не вызывали аппетита. Мясо… много мяса… вот чего мне хотелось. Словно прочитав мои мысли, отец положил на мою тарелку котлету. 

Мой отец – самый настоящий глава семьи. И не только… Он – апостол, присутствует на всех переговорах между мирами. Сдержанный, справедливый, истинный дипломат от кончиков ногтей до светло-русых волос. 

Рассеянно слушала, как мама общается с Адоэль. Как же они похожи! Те же идеальные черты лица, волосы, фигуры… Сглотнула, думая о том, что я – чёрная ворона среди белоснежных голубей. Нет, не считаю себя уродиной. Достаточно красива. Но я совсем другая, не такая… И с каждым днём это всё больше на меня давит, будто грозя обернуться мощнейшим взрывном. Огонь загнали под толщу льда, и сейчас он, почувствовав слабину со стороны баррикады, нащупывает наиболее тонкую границу, чтобы прорваться, сметая все на своём пути. 

– Матфий*, как дела на работе? 

Внимательная мама заметила тонкую продольную морщинку на лбу отца. Папа, промокнув губы салфеткой, тут же поменял выражение лица. Взгляд смягчился, когда он обратился к своей жене:

– Тяжелые времена, душа моя, – он прочистил горло и продолжил. – Непорядки на границе вызывают беспокойство у всего Совета. 

Глава 9

Громкий звон стекла вывел всех из ступора. Папа соскочил с места, присел на корточки и начал собирать дрожащими пальцами самые большие осколки. Мама была в шоке: её выдавали огромные глаза, почти размером с блюдце. Она протянула руку. Я без слов передала документ. Её глаза взволнованно забегали по написанным профессором строчкам. 

– Это… Это может быть ошибкой? – растерянный взгляд встретился со взглядом отца. 

Заметила, как его кадык поднялся и опустился. Почему они выглядят больше испуганными, чем радостными? Сердце сжалось от обиды за себя… Думала, они обрадуются, что я такая же! Мама вздрогнула, переведя взгляд на руки отца:

–У тебя кровь, Матфий! 

Отец тут же поспешил к раковине. Мама, заметив моё выражение лица, моргнула и тут же улыбнулась дрожащими губами. 

– Это замечательно, девочка моя! – она смахнула набежавшие слёзы. – Но ведь ты будешь наблюдаться у специалиста? 

Я кивнула, чувствуя тепло маминых объятий, в которые она меня заключила. 

– Прекрасно! – заявил отец, остановив кровь и собрав оставшиеся осколки с пола. – Теперь, дети, кыш из-за стола! Всем по мороженому… нас ждёт ТВ.

– Люция, – обратился он ко мне, – в холодильнике есть банановое. 

Я прикусила губу, пряча улыбку. Моё любимое… 

– Спасибо, папочка! 

Мы бросились к холодильнику, хватая первое попавшееся мороженое. Питер и Адоэль на полпути в гостиную уже спорили, у кого будет пульт. Я посмеивалась, но уже дойдя до гостиной, увидела, что по ошибке взяла клубничное. Вот растяпа...

Развернувшись, потопала назад, предвкушая, как вопьюсь зубами в сладкую мороженную массу с маленькими кусочками натурального банана. Ещё эта соленая карамель сверху! Ммм… Это просто отвал… 

– Как такое может быть!? – взвинченный голос мамы заставил меня резко остановиться и отойти в тень за кухонную дверь. 

Её голос меня поразил. Он был полон отчаянья и муки. 

– Не знаю! Не знаю! – голос отца был настолько же удручённым и потерянным. 

– Я думала, если она здесь, с нами, то … – голос мамы притих, был слышен только всхлип. Да ещё и такой жалобный, что моё сердце сбилось с привычного ритма. 

– Мы сделали всё, что могли. Теперь вопрос времени. 

– Мне так больно, Матфий! 

Послышались лёгкие шаги. Я аккуратно выглянула, чтобы посмотреть, что происходит в помещении. Отец держал маму в объятиях, его ладонь ласково гладила светлые волосы жены. 

– Знаю, дорогая, знаю! Мы сильные, мы справимся! 

Взгляд отца меня поразил. Он был сосредоточенный и упрямый, как будто что-то решил для себя. Мама слегка отстранилась от его груди и сквозь слёзы проговорила:

– А что… Если он узнает о ней? 

Отец сжал зубы, его лицо окаменело: 

– Запомни, Кахитель! Никто не причинит вред нашей дочери! – глаза отца грозно блеснули, он взял в ладони лицо своей жены. – Клянусь! Не будь я двенадцатым апостолом.

Не зная, как реагировать на услышанное, бросилась к брату и сестре. Плюхнувшись на диван, нервно содрала фольгу с мороженного. Не замечая вкуса и запаха, принялась за десерт. 

– Люция? – голос сестренки заставил обернуться к ней. – Что с тобой?

Я нахмурилась и пожала плечами:

– О чём ты? 

Адоэль провела пальцами по кудрявой голове Питера, который лежал у неё на коленях. 

– Не знаю, у тебя такой вид, будто расплачешься…

– Чихнула только что, – отвернулась к телевизору, показывая, что не хочу разговаривать. 

Свидетелем чего я стала несколько минут ранее?

Кахитель* – ангел-хранитель. 

Матфий ** – один из учеников Иисуса Христа, по жребию занявший место среди двенадцати апостолов вместо Иуды Искариота.

Воскресенье – выходной день! Только не для отца. После вчерашнего инцидента, точнее того, как нечаянно подслушала разговор родителей, не могла успокоиться. Поэтому решила, что обязательно уговорю отца взять меня с собой на работу. Одна мысль, что целый день нужно будет провести с мамой, пугала. Да, именно пугала. 

Перед глазами до сих пор стояло её лицо, полное потрясения, когда она узнала, что у меня есть зачатки крыльев. Никогда не забуду, как её пальцы дрожали, когда она держала снимки с изображением злополучных крыльев. Именно злополучных… Ведь я ждала другой реакции – радости или гордости. 

Все мои надежды, словно бумажный кораблик, утонули в море маминого ужаса. Шмыгнула носом – нет, не буду плакать! 

Натянув голубые джинсы и белую футболку, минуту провозилась со шнурками, завязав их крест-накрест. Осталось привести в порядок волосы, и я готова. Быстро расчесала пряди, завязала их в высокий конский хвост. 
Эта причёска красиво подчеркнула черты лица. Они стали выглядеть благородней. Были видна изящная шея. Всё было прекрасно! Только большие зелёные глаза выглядели печальными. Ещё секунда – и вкусный вишнёвый блеск красовался на пухлых губах. 

Когда я подходила к кухне, услышала негромкое пение Адоэль. У неё шикарный голос, жаль, она не любит петь на публике. 

– Доброе утро! – ворвалась я с легкой улыбкой в помещение, пропитанное уютом и ароматом булочек с корицей. 

Не желая тратить время, избегая взгляда мамы, обратилась к отцу: 

– Пап, хочу с тобой на работу, – и тут же скорчила милое просящее личико. Отец замер, удивлённо моргнув. 

–Э-э-э, если ты хочешь... – он бросил потерянный взгляд на маму. 

Та, заправив за ухо локон, подливала мёд в тарелку Питера, который увлечённо уплетал оладья. 

–Дорогая, я думала, ты составишь нам с Адоэль компанию! Пицца, кино, настольные игры, – расстроенно закончила мама.

– Ой, ма! Забыла предупредить, что сегодня иду на дополнительные занятия, –пробормотала Адоэль, жуя ярко-оранжевую морковь. – Вернусь к вечеру, много материала, сама понимаешь, доклад, – закончила она. 

Я чуть не хмыкнула вслух. Какое рвение к учебе! Так и поверила. Неужели она намылилась на свидание с Кайлом?! 

– Извини, – промямлила я, видя неподдельное расстройство родительницы. 

Глава 10

Как только автомобиль въехал в неблагополучный район (да, у нас в Раю и такие есть!), я наклонилась вперед, вглядываясь вдаль. Почти рядом с границей. Сглотнула, думая, что совсем недавно была по ту сторону… 

Сквозь лобовое стекло автомобиля было видно несколько апостолов. Коллеги отца. Папа приоткрыл дверь машины и крикнул: 

– Филипп! 

Один из мужчин обернулся. Русоволосый, высокий, стройного телосложения, приятный во всех отношениях. У него были точёные изящные скулы и большие глаза. Говорят, с него рисовали несколько фресок. Мужчина доброжелательно ответил кивком на приветствие апостола-коллеги. 

– Так, Тануки, ты парнишка рослый! – заявил отец, поворачиваясь к нему на заднее сидение. – Может, и сгодишься в деле! 

Тануки выпятил грудь, будто ожидая, что вот-вот на ней материализуется медаль за какие-то героические заслуги. Машину качнуло, и мой друг оказался на тротуаре, внимательным взглядом обводя местность. 

Должно быть, это самое мрачное и темное место в Раю. Невзрачные дома из тёмно-коричневого кирпича. Дорога, давно не видящая рабочих с асфальтом, расползалась трещинами, словно паутина. Унылое зрелище, неприятно… Я сглотнула, подумав, там, где паутина, обязательно есть и паук. Б-р-р… Отвратительно!

Поднявшийся ветерок подхватил оборванную газету и понёс по улице, швыряя её в разные стороны. Очень мрачная картина… 

Но всё же моё внутреннее существо трепетало в предвкушении. Интерес и страх – это мощный коктейль ощущений. Не мешкая, распахнула дверь и уже поставила ногу на асфальт, как услышала голос отца: 

– Люция! 

Вздрогнула от неожиданности, повернулась к нему лицом и вопросительно подняла бровь. 

– Тебе, дорогая, лучше остаться! 

Папа смущённо кашлянул, будто ему неудобно было отказывать собственной дочери. Он сложил руки на груди. Этот жест означал, что возражений папа не потерпит. 

Поджав губы, я нахмурилась: 

– Ну, па! Зачем ты тогда меня вообще взял с собой?! 

– Я же не знал, что там обряд проводят! 

Тануки охнул и прижал к губам пухлую руку. Его, несомненно, это шокировало. 
Где это видано, чтобы в Раю проводили обряды! Это запрещено законом. 

Без лишних слов я юркнула обратно на переднее сидение и для наглядности громко хлопнула дверью. Папа поднял глаза к небу, словно молясь. Я прыснула от смеха. Уже не первый раз замечаю, что, когда подчиняюсь воле родителей без споров, отец молится. Будто это серьёзный поступок. 

Наблюдая, как апостолы и лучший друг удаляются к заброшенному зданию, нажала на кнопку магнитолы. Легкая расслабляющая музыка заполнила тишину салона. Несколько минут махала ногой в такт музыке, пока не услышала крики. Я подалась вперёд, вцепившись в кожаную обивку сидения так, что она заскрипела.  

– Что это?! – испуганно вырвалось у меня вслух. 

По коже побежали мурашки, почти размером со слона. Даже маленькие волоски на шее зашевелились, предчувствуя беду. 

Судорожно вздохнув, я дернула на себя дверь автомобиля. Не оглядываясь, бросилась со всех ног туда, где в последний раз видела отца. Практически летела, передвигаясь с такой скоростью, что уличные фонари мелькали, расплываясь пятнами. В голове было противно, словно там кто-то стучит в набат. 

Ещё мгновение – и дверь здания разлетелась на мелкие щепки и древесную пыль. Своё эпическое появление я сопроводила громким чихом, при этом умудрилась встать в боксерскую стойку, выставив кулаки вперёд. Словно хотела показать врагам, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы спасти своих близких. 

Туман рассеялся, и я увидела связанные сущности. Трое мужчин и две женщины. Они выглядели очень неопрятно и неухоженно. Грязные волосы, сальная одежда чёрных цветов, размазанный мэйк. 

– Отпустите! – вскрикнул мужчина со странным макияжем. Рот его был вымазан чем-то подозрительно похожим на красную помаду, а кожа лица была покрыта… белой пудрой?! 

– Это всего лишь песня! – начал возмущаться второй мужчина, почти близнец первого, косматого. – Мы ничего плохо не делали. 

Я растерянно опустила кулаки, видя, как Филипп ошарашено перевёл взгляд с меня на арестованных. 

– Ага, будете рассказывать это Высшим, когда вас прямиком отправят в Ад, – ехидно пропел Тануки, но тут же покраснел под строгим взглядом моего отца. 

– Строчки так называемой песни содержат недопустимые сочетания слов! – сказал двенадцатый апостол, чеканя каждое слово. 

Мужчина побледнел под слоем белой штукатурки, если это, конечно, возможно и, сглотнув, промямлил: 

– Я не знал, честное слово! 

Но отец был непреклонен: 

– Незнание закона не освобождает от ответственности. 

Через секунду сквернословящий мужчина был связан светящимися магическими верёвками, а за ним – и вся шайка пособников. Отец поднял лист, выпавший из рук орущего во всё горло нарушителя закона: 

– Сжечь! 

Лицо сморщилось, словно ему было противно прикасаться к пергаменту. Как только один из подчиненных бросился исполнять приказание, я, не выдержав напора своего любопытства, приблизилась к молодому парнишке, держащему конфискат, и заглянула в текст. Большими буквами было написано: 

Кто полюбит Сатану? 

Кто будет исполнять его песни? 

Кто будет любить дьявола и его песню? 

Я буду любить князя тьмы! 

Я спою его песню! 

Я буду любить дьявола и его песни! 

Кто полюбит дьявола? 

Шокировано отпрянув, испугала сотрудника. Парень скомкал пергамент и блеющим голосом проговорил: 

– Не положено, мисс! 

Я нервно кивнула и, отряхивая джинсы от пыли, боком, чтобы быть незаметной, приблизилась к Тануки. 

– П-с-с-с, подруга, ты заметила, что, когда вызывали дьявола, неожиданно появилась ты! – друг тихо хохотнул и сделал страшное лицо, поигрывая бровями. 

Все ещё взвинченная, я ударила его в бок кулаком. 

– Дурак. Не смешно! 

Легкий ветерок шевельнул мои волосы на затылке. 

– Это ещё что за чёрт? – выпучив глаза, удивлённо проговорил Тануки. 

Глава 11

Филипп что-то ему говорил, отчаянно размахивая руками. Жесты были куда красноречивее слов. Голубые глаза впились в меня, не отпуская из своего плена. Резкая боль в сердце заставила меня прижать руку к груди. Демон дёрнулся, словно сам почувствовал эту боль, и сделал шаг вперёд, потеснив Филиппа, стоящего у него на пути. 

Облизнув сухие губы, я неосознанно провела вспотевшими ладонями по бёдрам, обтянутым джинсами. Почувствовала, как горят щёки и даже шея от того, что пылающий взгляд Кассиэля прошёлся по ним, словно прикасаясь к обнаженному телу. Кожа ног стала горячее…

Что он здесь делает? Как тут оказался? Сердце предательски сжалось, стоило мне увидеть Касса. 

– Сын посла. 

Я вздрогнула и повернулась на голос отца, который раздался совсем рядом, чуть позади. Словно не замечая моего состояния, отец продолжил говорить: 

– Кассиэль Порок, наследник «Корпорации зла», – отец задумчиво провел пальцами по щетине на подбородке. – Не думал, что его интересуют межмировые преступления. 

Демон сделал шаг в сторону и стало видно портал, из которого он материализовался. Абсолютная мгла лишь изредка подсвечивалась белыми всполохами, похожими на опасные молнии. Кассиэль махнул рукой, и несколько прислужников тьмы в чёрных одеждах, плавные и тихие, будто тени, подхватили под руки извивающихся и выкрикивающих ругательства правонарушителей. 

Апостол Филипп, яростно размахивая руками, что-то пытался объяснить демону. Видя, как дрожу, отец сжал ладонью плечо. Этот ободряющий жест заставил меня гордо выпрямиться. Я на своей территории, мой отец рядом! Я не боюсь тебя, Демон слёз… Ведь, и правда, не боюсь! Меня больше пугают собственные чувства. 

Словно прочитав мои мысли, демон неожиданно сделал шаг вперёд, работники обоих миров расступались, давая дорогу сыну посла. Мне лишь оставалось молча стоять и наблюдать, как он с каждым шагом становится всё ближе и ближе…

– Кассиэль! Замечательная работа, – слова отца, полные одобрения и уважения, заставили болезненно кольнуть сердце. 

Если бы он знал, как этот голубоглазый искуситель поступил с его дочерью… 

– Благодарю, Матфий! – приятный баритон с хрипотцой заставил ещё больше заволноваться. 

Он знает моего отца! Не паниковать! 

Голубые глаза прошлись по моему зардевшемуся от волнения личику и, пропутешествовав по шее, остановились на плече. Густые чёрные брови съехались к переносице. В голубых глазах вспыхнули красные всполохи, словно пламя зажжённой свечи. Ноздри демона затрепетали. Он обратил внимание на руку апостола, которая лежала на моём плече. 

Растерянно хлопая глазами, попятилась назад, к выходу из здания. Работник в камуфляжной форме недовольно прищёлкнул языком после того, как я нечаянно стёрла обувью одну из сторон чертежа. Он сделал снимок на фотоаппарат и показал жестом, чтобы я отошла подальше. Беспрекословно послушалась. И так почти уничтожила важную улику. 

– Извините! – это всё, на что я была способна в данную минуту. 

Опозорилась… Куда ещё больше?! 

– Ты даёшь! – пропыхтел Тануки. Друг наконец-то меня догнал из-за моей непредвиденной задержки с пентаграммой. – Не думал, что ты из этих… 

Парень смахнул со лба капли пота и торопливо достал платок из кармана брюк. 

– Ты о чем?! 

Вместо того, чтобы обратить внимание на лучшего друга, я уставилась на Кассиэля. Демон выглядел, мягко говоря, раздосадованным, но прекрасно себя контролировал. Он продолжал беседовать с моим отцом, у которого до сих пор из-за моей выходки на лице горел румянец возмущения и смущения. 

– Из тех, кто брезгует общаться с представителями другой расы, – заявил рыжий, от чего я даже шокировано приоткрыла рот. Но тут же плотно сжала губы. Отлично! Это же выход! 

Пусть лучше они с отцом думают так… Хотя в глубине души шевельнулась обида, словно маленький дождевой червячок, которого зацепили крючком и слегка потянули. Почему все думают обо мне хуже, чем я есть?! Даже за шалости в детстве, которые учиняла Адоэль, мне часто доставалось незаслуженно…

– Он слишком… большой и брутальный. Ещё и эти его голубые глаза, – попыталась вжиться в образ демононенавистников. Но с огорчением поняла, что это прозвучало, как-то жалко. Чёрт, у меня в голове это звучало лучше! 

– Хм, ладно! Не мне тебя судить, – с намеком сказал Тануки и потянул меня за запястье. 

В этот момент я встретилась взглядом с демоном. К моему большому смущению, он поднял ладонь к уху и сделал жест пальцами «позвони мне». Отец в это время ставил подписи на документах, которые принёс Филипп. 

Нет, нет, нет! Никаких разговоров! Высушивать эту жалкую ложь?! Нам всё равно не быть вместе.Мы слишком разные: он – демон, я… неважно! Судорожно вздохнула, стараясь взять себя в руки. 

Неожиданно в здании замигали все лампы. Вспышка, щелчок – и одна из них разлетелась на мелкие осколки. Благо, она была далеко от всех живых существ, и никого не задели острые осколки. Я удивлённо огляделась по сторонам: все присутствующие замерли. Даже отец выглядел, словно статуя с документами в одной руке и золотым паркером в другой. Ущипнула себя, а вдруг – сплю?! Как ещё объяснить это безумие, что творится со мной сегодня! 

– Это не сон, Люция. 

Кассиэль! Поразительно, но он единственный, кого не затронул этот странный столбняк, не считая, конечно же, меня. Всё тело затрепетало, как только горячие, словно пламя, пальцы коснулись моего лица. Они прошлись вдоль щеки и нежно коснулись губ. Первая мысль была: а что, если цапнуть его? Но я тут же отмела столь неадекватное деяние. Плохая идея… 

По выражению лица Касса было понятно, что он настроен серьёзно и даже по-боевому. 

– Что с ними? 

Я развела руки в стороны, будто пытаясь разом обхватить всех присутствующих. 

– Морок! 

Одно простое словно заставило меня вздрогнуть. Слишком живо в памяти то, как однажды ведьма наложила на меня нечто похожее из проклятий. Демон зачарованно продолжил вести пальцем по шее, спускаясь всё ниже. Но я резко хлопнула его по руке и спросила: 

Глава 12

Он обхватил меня ладонями за щеки и наклонился так низко, что прижался лбом к моему. 

– Я люблю тебя так сильно, насколько это вообще возможно. Всё, что было до тебя, перестало существовать. С той минуты, как впервые увидел. 

Сжала пальцами его запястья, помимо воли наслаждаясь горячей кожей. Неужели он думает, что поверю?! Я больше не та наивная милая девочка, которой была пару месяцев назад. Не хочу испытывать ту боль, когда кажется, будто душа хочет распрощаться с телом. 

– Ты даже не выслушала меня, – пророкотал демон, проведя пальцами по моим волосам. Выпрямившись, он продолжил: – Из-за твоего детского упрямства мне пришлось нарушить закон! Ты представляешь, что меня ждёт, если Высшие узнают, что я звонил или что сейчас использую морок?! Прямо здесь! В Раю! 

Он ещё смеет меня упрекать! После того, что я пережила по его воле. Наглый беспринципный чёрт! Кровь забурлила в венах, будто ядерный реактор запустился внутри меня, заставляя тыкнуть пальцем в грудь демона. 

– Это ты! Ты не представляешь, что будет со мной, если узнают, что я делала в Аду! Доверилась тебе! А ты?! – не успела остановить вырвавшийся всхлип. По щекам побежали солёные прозрачные слёзы. Зло смахнув их, топнула ногой. – А если бы ты увидел такое смс?! 

Сложила руки на груди и гордо подняла подбородок. 

– Может быть, у вас «там» приятно такое поведение! Но у нас – нет, Кассиэль! У меня никого не было. Ты стал первым и единственным. 

Я видела, как на лице демона проскользнула тень. Что это?! Сожаление? Смущение? Мужчина устало провел рукой по лицу. 

– Понимаю тебя… Это для меня странно, но понимаю тебя, твою обиду… Но и ты послушай: мы из разных миров: что у вас под запретом, у нас – вполне обыденные вещи. 

Зло оттолкнула его. Не этих слов я ждала! Совсем не этих, Кассиэль Порок! 

– Ты стоишь и говоришь мне прямо в глаза, что это нормально? То, что у тебя была любовница, – нормально?! 

Мои брови грозно съехались, почти образовывая одну сплошную линию. Я громко охнула от своей догадки и зло выпалила: 

– Может, у тебя она была не одна?! 

По тому, как Кассиэль нервно сглотнул и отвёл глаза, поняла, что попала в цель.

– Всё, что было до тебя, теперь не имеет значения, – начал было вновь Кассиэль, но прервала его, замотав головой. 

– Если ты меняешь девушек как перчатки… Как же мне верить, что я для тебя особенная. А, демон? 

Впервые назвала его так. Мы оба замерли. Почему-то это слово прозвучало, как конец света… конец всему. Ведь мы оба знаем, кто он?! Почему сейчас стало так горько и больно?! Будто я его оскорбила. Кассиэль дёрнулся, словно я ударила его наотмашь. 

Подбородок мужчины окаменел, в глазах блеснули голубые и острые, как кинжал, льдинки:

– Я вижу, что сейчас бесполезно с тобой говорить, – спокойно и гордо произнёс демон. Спрятал руки в карманы, но прежде, чем он это сделал, заметила, как дрожат его пальцы. 

Он не остался равнодушен к моим словам. Сердце болезненно сжалось. Но, не давая эмоциям взять вверх, проронила, делая безразличный вид:

– Да, ты прав! Бесполезно. Я рада, что ты понял! 

Кассиэль грустно улыбнулся, прежде чем продолжить: 

– Ты не поняла, Люция. Я никогда не оступлюсь. Верю, что мы должны быть вместе, – внезапно он ударил в грудь кулаком, – Чувствую, что ты моя пара! Поверь, мы – демоны, в этом никогда не ошибаемся. 

Задрожала, услышав его непоколебимую уверенность в голосе. Но ведь всем известно, что демоны – изворотливые вруны. 

– Нет, ты ошибаешься, Кассиэль! Нам не быть вместе, – и чтобы доказать свою убеждённость и правоту, я вытащила свой последний довод и козырь. – У меня есть крылья! – Видя удивление на лице демона, продолжила: – Да, ты не сломал меня! Теперь я другая, сильная. Именно такая, какой всегда хотела быть! 

Кассиэль мотнул головой. Взъерошив волосы пятерней, он негромко проговорил, словно нехотя: 

– Мне не хочется тебя разочаровывать, Люция! Но ты точно не ангел… Я это понял почти сразу. Не забывай, кто моя мать! 

Я подняла руку и тут же её опустила. С ужасом подумала, что чуть не ударила его по щеке. Он даже не представляет, как больно слышать эти слова. Я – та, кто всю жизнь мечтает стать ангелом!  

Видя моё выражение лица, Кассиэль продолжил: 

– Не знаю, кто ты. Анализ крови, что я сделал в лаборатории, показывает необъяснимые и нереальные вещи. Но уже говорил и ещё раз повторю. Мне важна ты, а не твоя ипостась. В любом случае, ты – моя. 

Демон резко развернулся и направился в сторону портала. Прежде чем войти в него, обернулся: 

– Докажу тебе, что демоны могут любить ничуть не меньше, чем ангелы, – взгляд мужчины стал пронзительный и хищный. – Не могу сказать, что я в восторге от новых черт твоего характера, – демон неожиданно обаятельно улыбнулся. – Но они точно добавят перчинку в наши отношения. 

С этими странными словами, исчез в портале, грубо разорвав морок. Я с облегчением выдохнула. Время возобновило свой прежний ход, от чего стало легче. 

Отец, ворча на счёт спокойствия в Раю, быстро подписывал один документ за другим. Филипп лишь успевал складывать в массивную кожаную папку листы, заверенные апостолом. 

– А где Кассиэль? – вдруг вскинул голову отец, обведя удивлёнными глазами пространство вокруг себя. 

Филипп, озадаченно почесав светловолосую макушку, оглянулся по сторонам.

– Клянусь, он только что был здесь. А потом… – удивлённо проговорил помощник отца и замолчал, не закончив мысль. 

– Ладно, это сейчас неважно. Главное, что преступники пойманы с поличным и переправлены туда, где им самое место. 

Отец довольно потёр ладони и, наконец, обратил внимание на меня. Я же смущённо мялась с ноги на ногу, искоса поглядывая на Тануки, словно он мой спасательный круг. 

Сейчас папа точно выскажет всё о моём нетактичном поведении с демоном. В голове очень быстро закрутились шестерёнки, и я почти слышала их механический шум. 

Глава 13

Сглотнув, заискивающе улыбнулась рыжему парню: 

– Не понимаю, о чём ты! 

Выдернув руку из захвата, с облегчением услышала, как зазвонил его сотовый телефон. 

– Мы ещё вернёмся к этому разговору! – приподняв огненную бровь, бросил Тануки прежде, чем ответить на звонок. 

–Да, слушаю! А, это ты…– нарочито безразлично протянул друг. Я навострила уши, с интересом прослушиваясь. – Нет, Фэй, мне совершенно не интересно слушать, куда тебя водил Кайл и как вы замечательно провели время. 

Тут парень широко распахнул глаза и взорвавшись, как петарда, проголосил:

– Что он сделал?! Урод! – Тануки сжал кулак и погрозил им в воздухе. – Найду и сверну его длинную индюшачью шею! Говори своё точное местонахождение! – через пару секунд сбросил вызов и озабочено посмотрел на меня. 

Щёки парня горели лихорадочным румянцем, выдавая внутреннее беспокойство. Я повисла на руке Тануки, обеспокоенно заглядывая в его глаза. 

– Что случилось!? Что с Фэй? 

Тануки сбросил мои руки, как надоедливую муху. Его полные губы так поджались, что стали почти одной сплошной линией, криво нарисованной художником. 

– Что!? А то! Кайл бросил её далеко за городом! Она толком не знает, где находится. А Тануки говорил! – парень ударил себя кулаком в грудь, где билось его большое доброе сердце. – Предупреждал! Но Тануки никто не слушает. 

Парень развернулся и пошёл по узкой дорожке, которая вела между соседскими домами. Я потрясённо смотрела, как друг удаляется, пиная на ходу попадавшиеся под ноги камни. 

– Стой! Куда ты? – бросилась к нему со всех ног. Запрыгнув сзади на широкую спину, обхватила руками его шею. 

– Куда-куда! – проворчал Тануки. – Спасать эту глупую фею. 

Спрыгнув с парня, крепко его обняла, не обращая внимание на возмущённые восклицания и попытки выбраться. 

– Тануки, ты лучший! Знаешь об этом?! 

Тот закатил глаза и проговорил: 

– Почаще вы бы это вспоминали. Ладно, надо найти Фэй, пока она не вляпалась в ещё большие неприятности!

 Примерно час мы потратили, чтобы найти местонахождение Фэй. Таксист очень долго плутал по узким улочкам Парадиз-сити. Тануки то и дело созванивался с Фэй и требовал подробнее объяснить, где она находится. Раз за разом я слышала, как он просит перечислить всё, что она видит рядом. Дома, кафе, детские площадки, даже цвет забора выпытывал парень. 

– Мне нужны любые зацепки, – ворчал обеспокоенно Тануки. Но, наконец, рыжий подобрался и сильно стукнул ладонью по водительскому сидению. – Стойте! Вот она! 

Водитель от неожиданности подпрыгнул и даже схватился обеими руками за свой нимб. Парень, не обращая ни на кого внимания, начал пробиваться к выходу из такси. Затем, словно спохватившись, вытащил из заднего кармана брюк помятые зелёные купюры. Отсчитав пару долларов, протянул их таксисту. 

– Удачи на дорогах! – успела пискнуть я, прежде чем выскочить из автомобиля. Сощурившись, посмотрела вдаль. Так и есть! Это Фэй. 

Девушка стояла возле небольшого здания, очень напоминающего торговую палатку.  Сейчас же дом был ветхим, скорее всего, его ждёт снос. Фэй выглядела так жалко, что в душе кольнуло и защипало глаза. Её серебристые кудряшки выглядели потрёпанными, большие глаза были грустными и потерянными. На щеках остались следы туши, должно быть, крошка-фея совсем недавно рыдала. Её хрупкие руки обнимали плечи, от чего она казалась ещё тоньше, словно тростинка. 

Пока мы с Тануки шли, я отметила, как одета подруга. Короткое цветастое платье, любимая цепочка с жемчугом на тонкой шейке, босоножки на высоких каблуках. Бедная! Должно быть, она нарядилась для Кайла... Что же эта сволочь сделала?

Словно услышав мои мысли, девушка подняла голову. Её небольшой ротик приоткрылся, она что-то произнесла. По бледным щекам покатились слёзы. Пару шагов – и мы оказались рядом, но Тануки меня опередил. Словно большой Сибирский медведь, он зажал в своих неуклюжих объятиях подругу. Широкие ладони прошлись по узкой спине в успокаивающем жесте. 

– Тан-у-у-ки, – протянула Фэй, захлёбываясь слезами. Маленькие белые ручки мяли рубашку на спине парня, цепляясь за неё так сильно, что, казалось, ещё чуть-чуть – и ткань порвётся по швам. 

Я видела, как исказилось лицо друга, когда он услышал жалобный голос феи. Лоб прорезала продольная глубокая морщина. Он весь подобрался. 

– Всё, всё, девочка! Нашёл тебя. 

Чувствуя себя неловко, будто лишняя в эту минуту и в этом месте, замерла, боясь спугнуть двух лучших друзей. Дыхание перехватило от потрясения, когда догадка пронзила мозг. Тануки любит Фэй! Нет, не как друг, а как парень может любить девушку.

Наблюдала, как Тануки, скинув с себя модный серый пиджак, надел его на продрогшую Фэй. Девушка тут же утонула в нём, сделала пару шагов, волоча по земле, и всхлипнув, посмотрела в мои глаза. Я тут же распахнула объятия. 

– Он обманул меня, Лю! Сказал, что ему больше неинтересно быть со мной. 

Обхватив подругу руками, прижала её сильнее: 

– О, Фэй! – сочувственно сорвалось с губ. 

Тануки грязно выругался, от чего фея ещё больше начала плакать, всхлипывая и содрогаясь всем телом. 

– Я говорил! Говорил, что он – самовлюбленная камбала! Скажи спасибо, что вы встречались всего неделю. 

Фэй вздрогнула и начала подвывать, спрятав на моем плече зарёванное личико. 

– Что ещё? – спросил уже мягче Тануки, видя, как фея совсем расклеилась от горя. 

– Месяц, – всхлипнула девушка. Видя наши удивленные лица, она совсем тихо проговорила: – Мы встречались месяц. 

Глава 14

– Не могу поверить, что всё это время ты врала мне, – без былой злости произнёс Тануки. Весь его вид говорил о том, что парень растерян, даже потрясён. – Как же все эти «правда и только правда, чтобы не случилось»? 

Фэй икнула и положила голову на плечо парню, который, округлив глаза, смотрел вперёд, в лобовое стекло автомобиля. Я с радостью отметила, что мы въехали в родной район: знакомые дома мелькали за окном такси. Вот и яблоневый сад, где мы раньше так любили гулять втроём. 

– Не хотела тебя расстраивать и волновать, – послышались слова раскаяния Фэй. – Знала, что ты будешь против моих… встреч с Кайлом. 

– Да, неужели! – съехидничал Тануки. 

Парень старался держаться непринуждённо, но его глаза говорили о многом. Никогда не видела в нём так много грусти и боли. Неужели Фэй не догадывается о чувствах?! Хотя о чём это я… Должно быть, из меня вышла плохая подруга, раз не заметила, как из дружбы у лучшего друга постепенно зародились чувства к милой фее. 

– Давайте остановимся у аптеки? – просипела Фэй, кутаясь посильнее в широкий пиджак друга. 

– Что такое?! Тебе плохо?! Где болит? – обеспокоенно заглядывая в лицо феи, спросил парень, трогая ладонью её лоб. 

Она неловко сжала лацканы пиджака и осторожно ответила: 

– Все нормально… Мне просто нужны влажные салфетки… И всякая мелочь, – сильно покраснев, закончила девушка. 

Подъехав к белому зданию, на котором красовалась табличка с бокалом и драконом, мы вышли с подругой вдвоём, оставив Тануки спорить с таксистом по поводу роста цен на солнечную пыль. Стоило переступить порог аптеки, как запястье стиснули прохладные пальчики подруги. 

– Люция! – оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что на нас никто не обращает внимания, девушка потащила меня к самому дальнему из стеллажей. 

Продавец, молоденькая ведьма, выглянула из-за прилавка и окликнула нас: 

– Здравствуйте, вам чем-нибудь помочь? 

Я приветливо улыбнулась и отрицательно покачала головой. Кажется, знаю этого продавца-консультанта. 

– Точно, факультет биологии и химии! – я щелкнула пальцами, вспомнив, где её видела. 

Фэй вздрогнула, нервно сжав в руке какой-то предмет, и спросила: 

– О чём ты? 

Я с недоумением нахмурилась, видя, как сильно подруга нервничает: на её верхней губе с причудливым изгибом можно было рассмотреть бисеринки пота. 

– Говорю, что знаю продавца. Это Кэнди! С нашей академии. 

Казалось, мои слова сильно испугали Фэй. Она сглотнула и даже нервно накинула волосы так, чтобы пряди прикрывали лицо. 

– Боже, Люция! Давай уйдём… 

Я удивлено уставилась на Фэй. 

– Если ты сейчас же не скажешь, что с тобой творится… – оглянулась по сторонам, пока не наткнулась взглядом на нужный товар. – Я заставлю тебя выпить рыбий жир! 

К моему удивлению, хорошенькое личико подруги даже не дрогнуло. Это уже странно, все знают, какая Фэй хохотушка. 

– Покажи, что у тебя за спиной! 

Я сощурила глаза, будто пытаясь просканировать то, что держит в руках подруга. Она испуганно замотала головой и вновь всхлипнула, горько проронив: 

– Я погибла, Люция! Погибла! 

По телу побежали мурашки, даже бросило в холодный пот. 

– Что ты такое говоришь?! – сделала шаг и потянула её за безвольную руку. – Дай сюда. 

Она выглядела так, будто не в силах больше бороться и переживать. Разжав судорожно сжатые пальцы подруги, я, наконец, поднесла предмет к лицу, пытаясь понять, что это. Прочитав название на упаковке, судорожно выдохнула. Электронный тест на беременность. 

Посмотрев на Фэй, я разом охватила её впалые щеки, большие тёмные круги под глазами и трясущиеся губы. Боже! Я дважды отвратительная подруга! Не заметить такое… Это совершенно непростительно. 

– Люция! – фея умоляющие посмотрела мне в глаза, дотронувшись до руки.

– Почему ты не сказала?! – потрясённо выдохнула я. 

Фэй сглотнула и неловко опустила голову: 

– Мне было стыдно… 

Я сжала в руке коробку от теста. Нам его не продадут, этот товар предназначен только для семейных пар и приобретается он с документом, удостоверяющим личность. Таков закон нашего Мира. 

– Мне жаль, что ты не доверилась мне, – грустно замолчала, чтобы тут же продолжить. – Постараюсь заслужить твоё доверие! 

Фэй озадаченно посмотрела на меня, не понимая, к чему клоню. Наклонившись над прилавком, я принялась перебирать различные травы, упакованные в мешочки с красивой ручной вышивкой. 

– Кэнди! – сделав выбор, позвала я продавца-консультанта. 

Черноволосая ведьма появилась, словно по волшебному щелчку. Обаятельная улыбка обнажила ровный ряд зубов. 

– О, мелисса! Прекрасный выбор для сонной подушки. Эта травка расслабляет и успокаивает, – ведьма начала перечислять полезные свойства. 

Она проворно завернула покупку в красивую хрустящую бумагу с логотипом фирмы. 

– Спасибо! – я искренне улыбнулась и обернулась к Фэй.

Подруга была сама не своя. Всегда большие глаза сейчас казались ещё больше. Указав взглядом на дверь, я беззвучно, одними губами, сказала «иди». Фея вздрогнула, будто очнулась ото сна, и послушно последовала на выход. 

– Приходите ещё! – послышались слова Кэнди, но дверь за нами уже захлопнулась.

Отойдя на приличное расстояние, словно опытный фокусник, я вынула из кармана тест и показала его Фэй. Девушка охнула, взяв дрожащими пальцами небольшую упаковку, она проговорила: 

– Но как, Люция? 

Я скромно пожала плечами. 

– В любом случае, сдачу не взяла! Так что не переживай о спасении моей души, – пошутила. 

– Ты его украла?! – потрясённо сказала подруга, не замечая, как повысила голос. 

– Т-с-с-с, не обязательно кричать об этом на всю улицу, – проворчала я, подталкивая Фэй к автомобилю. 

Прежде чем исчезнуть в салоне такси, Фэй со слезами на глазах сжала мою ладонь:

Глава 15

Мы добрались домой и сразу же направились в мою комнату. Мама, увидев моих друзей, радостно запричитала и сказала, что ей надо срочно идти на кухню, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое. 

– Что Вы, не стоит так беспокоиться! – скромно проговорила Фэй, пятясь спиной к деревянной лестнице, которая вела на второй этаж. 

– Глупости! Мне это в радость, мои дорогие, – наклонив голову, мама чуть ли не пропела. – Как же замечательно, когда есть такая дружба! 

– Ой, мам! А где Адоэль? – вспомнила я о младшей сестренке. 

После истории с Фэй я не позволю ей общаться с Кайлом. Даже подходить ближе, чем на три метра. Сволочь! Он поплатится за всё.

– Она час назад куда-то ушла, – мама задумчиво прикрыла глаза и тут же воскликнула, подняв один палец вверх. – Точно! Она пошла к Саммер. Сказала, надо готовиться к докладу. 

Я прикусила губу, догадываясь, что нет никакого доклада, а есть её желание видеть подонка Кайла. 

– Когда придёт, передам ей, что ты спрашивала, – пообещала мама. – Ладно, веселитесь и отдыхайте! Я пока займусь делом. Где же моя кулинарная книга? А-а-а, вспомнила! Она лежит на антресолях… 

Поднявшись по лестнице, которая скрипела под весом Тануки, словно вот-вот развалится, добрались до моей спальни. Фэй первым делом прошмыгнула в ванную. Тануки лениво бухнулся на мою кровать и начал без особого интереса переключать каналы до тех пор, пока не сосредоточился на футболе. 

Я же, нервничая и переживая, всё время подглядывала на закрытую дверь, за которой минут шесть назад скрылась подруга. Была настолько напряжена, что казалось, сойду с ума прежде, чем Фэй выйдет из ванной комнаты. Поэтому подскочила с кровати, в три шага преодолела разделяющее меня с дверью расстояние и постучала негромко, но настойчиво. 

– Фэй, это я, открой! 

Оглянулась посмотреть, чем занят Тануки, с облегчением выдохнула. Парень был полностью поглощен игрой в футбол. Настойчиво поскреблась в дверь, прослушиваясь к звукам за тонкой перегородкой. Щелчок – и я уже в ванной комнате. 

Захлёбывающаяся от рыданий Фэй пихнула мне в руки тест на беременность. Ей было так плохо, что бедняжка не могла вымолвить и слово. Лишь поток соленых горьких слез... Моё сердце пропустило удар, когда я перевернула тест, чтобы посмотреть результат. Две полоски. Яркие и четкие. 

– Что мне делать, Лю? – подруга спрятала лицо в ладонях, безудержно зарыдав с новой силой. 

Я была так растеряна и потрясена, что даже не отреагировала, когда тест из моих рук перекочевал в другие. 

– Это правда? – послышался хриплый голос Тануки. – У тебя будет ребёнок?

Фэй отняла ладошки от лица. Красная, зарёванная, её было бесконечно жаль. Девушка кивнула, её нижняя губа задрожала, и из больших голубых глаз, словно прозрачные ручейки, потекли слёзы. 

Тануки осторожно положил тест на раковину, как будто это бомба замедленного действия и сжал виски пальцами. 

– Ты позволила ему… Я не верю! Скажи, что он заставил! Пригрозил?! 

Фэй прикусила дорожащую губу и отрицательно покачала головой. Тануки дёрнулся, как от удара.

– Он знает? 

Парень впился взглядом в испуганную Фэй. Она дрожащими руками вытащила несколько салфеток из бумажной коробки, громко высморкалась. 

– Он сказал, что это мои проблемы, – на последнем слове голос девушки дрогнул.
– Меня выгонят из общежития академии, – чересчур спокойно сказала фея. – И депортируют из Рая. 

Тануки засадил кулаком в дверную раму, заставив меня поморщиться от вида щепок, которые полетели в спальню. Фэй – сирота, её некому защитить. Мы все это знали. Репутация будет погублена… Страшное слово «депортация» вспыхнуло в голове. 

Фэй начала мелко дрожать, девушка была на грани истерики. Тануки за секунду оказался рядом и сжал её щеки в ладонях:

– Никто так не поступит с тобой, слышишь? Я не позволю! 

Глаза парня горели так решительно, что не было никаких сомнений: он уверен в своих словах. Фэй под его защитой. Обжигающее тепло охватило меня, должно быть, это от чувства облегчения. 

– Люция! Мама сказала, что ты меня звала! 

На пороге комнаты появилась Адоэль. Прекрасная, словно фарфоровая кукла. Сегодня она выглядела особенно красиво. Ей очень шло голубое платье с тончайшими кружевами. В ушках у блондинки горели золотые серьги-шарики. Образ завершали голубые туфельки-лодочки. Откинув тяжелую массу белокурых волос за спину, сестра обвела удивленным взглядом нашу троицу. Остановила вначале взгляд на испорченном дверном проеме, затем перевела его на заплаканную Фэй. Но прежде, чем я успела ответить, за спиной Адоэль показался Кайл. Он безразличным взглядом окинул стоящую Фэй. Подонок положил руку на плечо сестры. 

– Чего грустим? – поинтересовался мажор, лениво растягивая слова. 

У рядом стоящего Тануки вырвался рваный вздох. Я напряглась, прекрасно понимая, что сейчас начнётся. Но, когда повернулась, была совсем не готова к увиденному. 

По лицу Тануки шла рябь. Затем его скулы стали расширяться, парень приоткрыл рот, снаружи показались острые крупные клыки. О нет! Он трансформируется. Это запрещено законом. Ни один резидент не имеет право трансформироваться на территории Рая! Тем не менее, шерсть за секунду покрыла все лицо парня. Изо рта у Тануки вырывалось тяжёлое горячее дыхание. 

– Ты! – зарычал он, делая шаг вперёд к блондину. – Я тебя разорву! – последнее слово прозвучало уже почти как звериное рычание. 

– Что происходит!? – заголосила сестра, явно испугавшись превращения Тануки. 

– Спроси у Кайла! – ответила я с ненавистью, смотря на светловолосого молодого человека. 

– Кайл? – Адоэль пристально посмотрела в глаза своего ухажёра.

Тот нагло усмехнулся и выдал: 

– Фэй где-то нагуляла ребёнка, а теперь утверждает, что он мой. 

Я видела неприкрытый шок на лице Адоэль, прежде чем она полетела в сторону кровати. Тануки, убирая всё со своего пути, злобно рыча, бросился на Кайла. 

– Забери свои слова обратно, гад! – зарычал рыжий, впиваясь пальцами в мускулистое плечо Кайла. 

Глава 16

Сквозь сон чувствовала жар, который охватил моё тело. Со стоном сбросила ногами тонкое белое покрывало. Тело покрылось противным холодным липким потом. Я была в бреду. Перед глазами всплывало то лицо Кассиэля, который клялся в любви, то сестра, еле сдерживающая слёзы от первого предательства в своей жизни. Потом всё закрутилось, как калейдоскоп! Фэй, Тануки, Кайл… 

Резко села на кровати, сжимая пульсирующие от боли виски пальцами. Как плохо… Должно быть, я переволновалась. Встала на дрожащие ноги и вышла из комнаты, старясь спускаться как можно тише по скрипучей лестнице. 

Как хочется пить! Облизнула пересохшие губы. Вдруг заболела?! Кожа чувствительная, горячая, как кипяток! Выпив полный чайник воды, я сжала ладонью горло. Горю! Мне нужен воздух.

В пижаме и босиком вышла во двор. Лишь один фонарь тускло освещал территорию, прилегающую к дому. От резкого и безудержного желания побежать меня буквально затрясло с ног до головы. Я бросилась вперёд, не ощущая босыми ногами ни единого камешка. Класс! Хотелось кричать: полное чувство свободы накрыло меня, словно уютным одеялом. Да! Супер! 

Прикрыв глаза, я вдохнула полной грудью свежий ночной воздух. Не сдержавшись, крикнула во все легкие. Но тут же споткнулась, когда услышала страшный гул. 

Что это? 

Остановилась, как вкопанная, вертя головой по сторонам. По телу побежали мурашки. Какое существо может издавать столь ужасающий звук? Чувствуя, как шевелятся волосы на голове, повернулась назад к дому, понимая, что убежала на довольно приличное расстояние. Неожиданно резко запахи и звуки обрушились шквалом, заставляя задыхаться от сумасшедших ощущений. 

Послышался шум, я удивлено подняла вверх голову. Прямо ко мне приближался вертолёт. Никогда раньше не видела эту технику так близко. Говорят, на таких охраняют территорию Парадиз-сити. 

– Оставайтесь на месте! Повторяю, именем закона, оставайтесь на месте!

Задохнувшись от шока, я смотрела, как вертолёт приближается. Видела, как вращаются его лопасти, словно в замедленной съёмке. Взмах, ещё взмах… 

Что происходит? Я достигла своего двора и почти рванула к дому, как перед мной возникли спецназовцы. Их форму узнаю и с закрытыми глазами. Сколько раз выезжала с отцом на вызовы!

Один из существ в форме поднял руку в останавливающем жесте. Я перевела взгляд за его спину и увидела, как на крыльцо выскочила мама, на ходу кутаясь в синий халат. За ней уже спешил отец, натягивая штаны. Мама, открыв рот, смотрела на меня, бледнея прямо на глазах. 

– Люция! – закричала она, пронзительно, с каким-то отчаянием. 

Сердце дёрнулось, словно навстречу маме. Появилось дикое желание защитить её, спрятать, чтобы больше никогда не слышать такой ужас в родном голосе. Мама бежала в мою сторону, но перед ней появилось существо в форме и попыталось остановить. Она чуть не упала, хватая рукой воздух. 

Я хотела закричать «мама», но вместо этого из моего саднящего горла вырвалось страшное рычание. Такое, что моё сердце упало в пятки. Правда, лишь на секунду. Взгляд сфокусировался на мужчине, который крепко схватил маму за руку, не позволяя двинуться с места. 

Бросилась вперёд и даже услышала, как его сердце бьется рваными толчками. Втянув воздух ноздрями, почувствовала кисло-сладкий запах страха. Но тут же громко закричала: мой бок обожгла боль. Сильная, пронзительная. Пока я отвлеклась, трое мужчин выстрелили. Зарычала в их сторону – они испуганно попятились… 

– Держите монстра! – заорал один из спецназовцев и начал вращать над головой сверкающую сеть, заряжённую частицами тока. 

Не понимая, что происходит, трясясь, словно в лихорадке, бросилась вновь к родителям. Но снова получила огненную стрелу в бок. 

– Не трогайте моего ребёнка! – закричала мама, отбиваясь от рук военных. Никогда не видела её в таком состоянии. Всегда тихая и скромная, сейчас она была похожа на дикую львицу, которая защищает своего детёныша. Лягаясь, брыкаясь, мама кричала и сыпала угрозами, что совсем не пристало ангелу. 

– Матфий! Они пришли за нашей девочкой! – кричала она отцу, которого повалили четыре мужчины, удерживая лицом к земле. 

– Подонки, не трогайте её! Она совсем ребёнок! – царапая землю, яростно отбивался локтями апостол. 

Лапы тряслись, дыхание прерывистое и тяжёлое. От боли разрывало лёгкие. Шатаясь, я сделала ещё один шаг вперёд. 

Выстрелы, шум лопастей вертолёта, крики – всё слилось в сплошную какофонию. Что-то внутри меня щёлкнуло, когда матери удалось вырваться из рук державшего её спецназовца. Она побежала мне навстречу. Я видела её чистые голубые глаза, полные ужаса вперемешку… с любовью. С любовью к своему ребёнку! Но мужчина догнал маму, грубо дёрнул за локоть, от чего она упала на колени, ободрав нежную кожу до крови. Я встала на задние лапы и зарычала так, что задрожала земля. Жажда крови наполнила мой разум: уничтожить того, кто причинил боль близким. 

Взмахнув хвостом, из кончика которого начало разгораться пламя, я ударила им по плечу рядом стоящего военного. С громким криком он схватился за обожжённое место. Воздух пропитался стонами боли и запахом крови. 

Уничтожить всех. Я бросалась из стороны в сторону, раскидывая всех, кто решался подойти близко. Из динамиков вертолёта зазвучал громко сигнал “SOS”. 

– Объект вышел из-под контроля! Прошу подкрепления! Приём! – это были последние слова пилота. 

Изловчившись, пригнулась и резко прыгнула, сбивая вертолёт. Словно игрушечный, тот упал вниз на землю, разлетевшись на мелкие детали. Кругом творился самый настоящий ад. 

Сверху на меня упало нечто, что заставило припасть к земле от дикой боли. Я тут же забилась в агонии, чувствуя, как мою плоть поливают пламенем или же кислотой. Приоткрыв глаза, увидела сеть. Они всё же накинули её на меня. Почти не дыша, не имея возможности приподняться даже на миллиметр, беспомощно зарычала, мечтая вырваться на свободу. 

Перед моими глазами появились ботинки. Чёрные, с аккуратно завязанными шнурками. Взгляд прошёлся выше, пока, наконец, не остановился на лице. Это был Филипп, папин коллега! 

Глава 17

Дочь Люцифера
Виллему Лайм
О дочь Люцифера, что с Вашим лицом?
Печали вуаль закрывает Ваш взгляд.
Ваш медленный страх на мраморно-злом
Портрете, что вечно Вас тянет назад.
Вы в зеркало смотрите, словно в стекло,
Что крышкой накрыло зловещий портрет.
Не Ваш там отец, это Ваше лицо.
Браслеты на Вас и атласный корсет.
Глаза, как у кошки горят в темноте,
На бледной ладони рыдает свеча.
Невинно прекрасны в своей слепоте,
О дочь Люцифера, сестра палача.
Над правым плечом возвышается крест,
Над левым - антихриста греет звезда.
А в зале толпа, свободных мест нет,
Блестит на щеке Вашей кровью слеза,
Что капает в чашу, водицу-янтарь.
И там превращается в огненный лед.
Берут с двух сторон Вас, ведут на алтарь.
Там вечный туман, холод  и гнет.
Крупицу слезы и невинности грамм.
Стальные клинки врезаются в плоть.
Вальсируют тени вокруг пентаграмм –
Вот так зарождается новая роль.
Там тысячи масок скрывают врагов,
Их лица, как смерти несущая ночь.
Дорога ведет их в страну дураков,
Где царствовать будет Дьявола дочь.
Для этого в цепи Вас, солью в глаза.
Портрет Ваш без спросу разбили о камни.
Им мало земли, им нужны небеса.
Но нет у них силы свободы и власти.
О дочь Люцифера, из Вас королеву 
Соткут и посадят на трон.
Для них Вы напишете новую веру,
И новый по праву закон.
Там будете Вы восседать, как царица,
Среди подколодных червей.
Не ваша свобода, но, право – темница
В руках Ваших лже-друзей.
О дочь Люцифера, покамест есть силы,
Возьмите и склейте стекло.
Вглядитесь в портрет над остывшей могилой – 
По Вам плачет Ваше лицо.
 

Я усмехнулась и стала рассматривать помпезное помещение, обводя напряжённым взглядом стены, на которых красовались свечи и картины известных художников. 

– Ладно! Где здесь камеры? – задала вопрос, спустя пару секунд. У мужчины от удивления вытянулось лицо. 

– Камеры? – переспросил он, приподнимая густую тёмную бровь. С этими кудрями мой собеседник был очень похож… Я мысленно щёлкнула пальцами: точно, на цыгана! Да и одет он небрежно, этакий разбойник с «большой дороги». Золотая серьга в ухе завершала дерзкий образ. 

Кивнула и бросилась к одной из картин на стене. Зацепив пальцем позолоченную раму, попыталась приподнять её, прикасаясь к бархатистой поверхности обоев. 

– Здесь? Хотя нет! Должно быть, на люстре, – разочарованно опустила раму на место. 

Мы одновременно с брюнетом задрали головы вверх. Около минуты разглядывали люстру – огромную, с затейливыми коваными завитками. Потом мужчина произнёс:

– Я не понимаю Вас, Госпожа! Какие камеры, о чём Вы? – он озадаченно нахмурился. – Должно быть, вы ещё полностью не восстановились… 

– Это же какое-то шоу? – настойчиво повторила вопрос, но, видя непробиваемое выражение лица незнакомца, забеспокоилась. – Хочу знать, где я! 

Громкий стук в дверь прервал нашу схватку взглядами.  

– Войдите! – громогласно произнёс мужчина, не отводя от меня обеспокоенных глаз, словно черная мгла. 

С лёгким скрипом приоткрылась тяжёлая дубовая дверь.  В помещение проскользнули две молодые девушки, тихо ступая тапочками, похожими на балетки, по пушистому красному ковру. Они были в чёрно-белой форме горничных с пышными юбками и повязанными на талии бантами. В руках одной из них находилась плетёная корзинка среднего размера, заполненная различными цветными сосудами. У второй, что пониже ростом, руки были заняты белоснежными полотенцами, перевязанными шёлковой лентой. 

Девушки были очень похожи между собой: почти одинаковые прямые русые волосы блестящим потоком струились по спине, раскосые янтарные кошачьи глаза и маленькие вздернутые курносые носики. Наверное, они были сёстрами. И милашками!

– Так, девочки, за работу! – провозгласил мужчина, прерывая неловкую тишину. – Приведите Госпожу в порядок и отведите в обеденную трону. Извините, Ваше Величество, мне срочно надо ненадолго отлучиться! 

Брюнет с курчавой шевелюрой поспешил к двери, оставив меня служанкам. Он так спешил, будто боялся услышать от меня ещё вопросы, на которые ему совсем не хотелось давать ответы… 

– Где я нахожусь и как отсюда выбраться? – задала вопрос, как только за мужчиной закрылась дверь. 

Девушки переглянулись и молча, взяв меня за руки, повели к большой ванне на ножках, которая стояла в углу комнаты. Тонкие проворные пальчики заскользили вдоль моей спины, расстёгивая маленькие плоские пуговки. 

– Подождите! – уже смущённо проговорила я, обращаясь к той девушке, которая была ближе ко мне. – Сама, не надо. 

Остановила её, схватив за тонкие запястья. Служанка тут же покорно подчинилась. 

Мой взгляд задумчиво метнулся к рядом стоящей ширме, на которой были изображены грозди спелого винограда и бокал вина. Всё равно мне надо переодеться!
Не буду же я передвигаться по этому музею в ночной сорочке. 

Пока размышляла, одна из служанок спустила с меня шёлковое одеяние и подвела к ванной, уже до краев наполненной ароматной водой с пеной. Я вздрогнула, чувствуя, как кожи коснулся прохладный свежий воздух. Стою обнажённая перед двумя незнакомками… Очень неловко. Но они ведут себя, словно ничего особенного не происходит. Кажется, бредовый сон продолжается. Ущипнула себя и тут же негромко вскрикнула. 

Служанка растянула ширму на всю длину так, чтобы со стороны двери меня было не видно, и капнула ещё пару капель розовой субстанции. М-м-м, какой потрясающий запах! Персик, лаванда и, должно быть, ваниль. Осторожно ступив в воду, я блаженно прикрыла глаза. Надо мной поднимался густой пар. 

Тёплая, приятная вода расслабила все напряжённые мышцы. Кожа стала чувствительной и какой-то горячей. Мягкие нежные руки коснулись моих плеч и принялись аккуратно массировать кожу. Потрясающие ощущения… 

Пару минут я наслаждалась спокойствием и умиротворением. Даже не заметила, как чуть не погрузилась в сон. Но, стоило мне откинуться на край овальной ванны, перед глазами, словно вспышка, появилось испуганное лицо мамы. В ушах зазвенели её испуганные крики. Вздрогнула, будто вновь почувствовала прикосновение заряженной током сетки. Нет, то был не сон! Порывисто соскочив на ноги, перелезла через край мраморной ванны, расплескав ароматную воду. 

Глава 18

Это было большое помещение. Растерянно осмотрелась по сторонам. Здесь была всё та же роскошь, присущая 16 веку, а не нашему 2020 году. Темно-болотные обои, мраморный пол, на котором лежал длинноволосый ковёр, тяжёлые позолоченные подсвечники моего роста. Это же не настоящее золото? 

Мой взгляд перешёл на стены. Как много полотен! Не могу сказать, что я большой знаток изобразительного искусства, но одна картина показалась знакомой. Подошла ближе, пытаясь разглядеть детали. Так и есть! «Спаситель мира» Леонардо да Винчи.

Вспомнила, как года три назад по всем новостям трубили, что знаменитая картина бесследно исчезла. Было много предположений… Но её так и не нашли. 

– Нравится? 

Я вздрогнула, почти подпрыгнув на месте. 

Хриплый мужской голос был приятным и спокойным, но заставил меня напрячься.
Обернувшись, тревожно начала вглядываться в темноту, пока силуэт не сделал шаг из полумрака. Оказавшись у огромного камина, где совершенно беззвучно горел огонь, мужчина медленно, словно с ленцой, наполнил бокал красным вином из красивого стеклянного сосуда. 

Я видела лишь широкий разворот плеч. Белая рубашка, казалось, облегает каждую мышцу его предплечий, чёрные брюки, идеально отутюженные, обрисовывали мощные ноги. «У него хорошая спортивная форма!» – мелькнула мысль. 

– Так как, Люция? Тебе нравится картина? – мужчина встал в пол-оборота и сделал глоток. – Сам нарисовал. 

Я раскрыла рот и хлопала глазами, пока, наконец, не смогла побороть спазм, сдавивший горло.

– Леонардо да Винчи?! – воскликнула почти с трепетом. 

Мужчина, сделавший глоток вина до моего вопроса, резко закашлялся. Его хохот разнесся эхом по большому помещению. 

Брюнет успокоился и, переведя дыхание, хмыкнул: 

– Давно меня так никто не смешил. Ты забавная… 

Нахмурив брови, я сделала шаг вперёд:

– Кто Вы?! 

Мужчина повернулся ко мне лицом. Громко хлопнул в ладоши, от чего все свечи разом потухли. Им на смену загорелась огромная люстра на потолке, хрустальные подвески на ней зашевелились, и послышался приятный перезвон. 

Я внимательным взглядом впилась в лицо незнакомца. Чёрные волосы воронова крыла, красиво вылепленное лицо с ярко очерченными скулами, греховно красивые, чувственные средней полноты губы. Но больше всего меня поразили его глаза. Почему они кажутся такими знакомыми?! Зелёные, словно весенняя листва. Цвет становился более насыщенным у самого зрачка, бархатистые, словно мох… Эти глаза я вижу на протяжении всей своей жизни… В отражении зеркала!

Легкие сжали железные прутья, не давая ни вздохнуть, ни сказать слово. 

– Кто вы?! – почти выдохнула я, так как на большее не была способна. 

Уголки губ мужчины дрогнули. 

– Князь тьмы, Отец лжи, Исчадие Ада! – произнёс совершенно серьезно красивый молодой человек. – Выбирай сама, что тебе больше нравится по душе. Но ты можешь звать меня просто Люцифер. 

Он благосклонно наклонил голову, словно сделал одолжение. 

Я растерянно стояла и смотрела на него. Ужасно высокомерный молодой человек!

– Это шутка такая!? 

Мужчина с интересом впился взглядом в моё лицо. Будто перед ним интересная зверушка или подопытный кролик. 

Какой же он Сатана?! «Разве может дьявол быть таким молодым и красивым?» – вопил мой разум от непонимания.

– Нет, это не шутка. Даже не знаю, оскорбляться ли мне на твои слова, – задумчиво протянул брюнет и откинул знакомую тёмную прядь волос со лба. 

«Это … это моя привычка!» – прошелестел мой внутренний голос. 

Мужчина неспешно подошёл ко мне и, спрятав руки в карманы брюк, неожиданно выдал: 

– Ты красивее, чем я думал. 

Он обошел меня со всех сторон, внимательно разглядывая. Остановившись, произнёс: 

– Да, я доволен получить такой симпатичный «продукт». 

Вскинула глаза на мужчину. О чём он?!

– Не понимаю… Почему я здесь?! И… 

Брюнет насмешливо приподнял бровь. 

– Жаль, ум не соответствует красоте, – неожиданно выдал мужчина.

К моему удивлённому выражению лица присоединилась ещё одна эмоция – обида. Он тяжело вздохнул и пробормотал: 

– Сырой материал, ещё работать и работать. 

– Так я в Аду? – спросила, стараясь не показывать своего раздражения от ханжеских манер брюнета. 

– Конечно, – безэмоционально ответил он. Словно я спросила, какой сегодня день недели. 

Без паники! Попыталась успокоить себя, даже глубоко вздохнула, чтобы привести мысли в порядок. 

– Это какая-то ошибка, я должна быть вместе с семьей. Моё место…

Но Люцифер грубо прервал: 

– Вот именно! Твоё место там, где я. Ты, моя дорогая, плоть от плоти моей! 

– Неправда! – эти слова будто вырвались из самой глубины души. 

Но дьявол лишь приподнял красивую соболиную бровь, говоря будто этим: «Ну-ну, расскажи мне, что ты думаешь по этому поводу!»

– Всю жизнь прожила в Эдеме, и сейчас, когда мне почти двадцать лет, слышу, что это была ошибка!? 

Брюнет опрокинул залпом бокал вина и, гордо выставив подбородок вперёд, насмешливо усмехнулся. 

– Хочешь сказать, ты не рада воссоединению с настоящей семьей? – Люцифер сложил руки на груди и выжидающе посмотрел на меня. 

– Нет! – выпалила я на эмоциях, слишком потрясённая, чтобы подумать перед тем, как сказать. 

В какую-то секунду мне показалось, что в его глазах мелькнула тень. Что это? Разочарование? Обида? Боль? Нет, разве дьявол может испытывать такие чувства?!

– Извините, но это очень похоже на какой-то бред! 

Люцифер поправил галстук и нравился к фортепьяно, стоящему у дальней стены. Он привычным движением поднял руки и опустил их на клавиши, виртуозно извлекая идеальные звуки. 

– Вы не можете быть моим отцом! Вам даже на вид не больше двадцати пяти лет! 

Я, конечно, понимала, что это заведомо проигрышное заявление, ведь можно принять любой облик, тем более дьяволу. 

– Буду расценивать это как комплимент! – заявил брюнет, ни на секунду не прекращая играть. 

Глава 19

Решив не спорить с дьяволом в его владениях, послушно плюхнулась. 

– Так вот, – дьявол обаятельно улыбнулся. Я в который раз удивилась, как сильно он красив и притягателен. Должно быть, задумано так, чтобы расположить к себе жертву. – Посчитав, если они создадут что-то, что будет объединять нас обоих… между нами настанет перемирие. Какая чушь! Вот так появилась ты! – дьявол ударил кулаком по подлокотнику.

– Не понимаю, – растерянно пробормотала, неловко чувствуя себя перед Люцифером. 

Парень вздохнул и закатил глаза к потолку. 

– Всё просто. Они взяли мои частицы ДНК и «Его». Смешали, как бармен коктейль в шейкере, и вуаля! Люция Феррата собственной персоной. 

Я привстала, держать за подлокотники. Даже не заметила, как сильно впилась пальцами в отбивку, пока не почувствовала сильную боль в суставах. 

– Так у меня нет матери? 

Люцифер кивнул. 

– Скажи, идиотская задумка? 

Он наклонился вперёд, будто гипнотизируя взглядом зелёных глаз.

– Они создали химеру! То, что объединит, по их мнению, в себе сразу и добро и зло. То, что будет держать равновесие в мире. То, что заставит нас терпимее общаться с «Ним». 

Парень провел пальцами по гладко выбритой щеке. 

– Но они сами поступили нечестно!

Люцифер соскочил на ноги и, заложив руки за спину, начал ходить из угла в угол. Мне лишь оставалось крутить головой, чтобы не терять его из вида. Вот это скорость. Резко остановившись, он почти зло прошипел: 

– Матфий возомнил себя не пойми кем! Украл тебя, ещё и жену свою впутал… Оформили тебя как свою, будто ты их дочь. 

Люцифер остановился, его глаза полыхнули красным. 

– Надо отдать Матфию должное! Назвал тебя Люция, – дьявол хмыкнул как-то грустно. 

Облизнув пересохшие губы, встала с кресла и застыла:

– Я… Мне надо обдумать услышанное. 

Люцифер кивнул. Его лоб прорезала небольшая продольная морщинка. 

– Разве это нормально? Как только ты начала проявлять свою сущность, ангелы скрутили тебя и выкинули за златые врата… 

Он сжал кулаки, прямо как я пару минут назад. 

– Мне принес тебя Иуда, раненую, с ужасными ожогами, без сознания. 

Чувствуя, как начинаю дрожать, а глаза заполняются влагой, я метнулась к выходу.

– Мне надо побыть одной… Извините…

Прежде чем открыть дверь, я столкнулась с вошедшим Иудой. Мужчина посторонился, чтобы избежать удара, и пропустил меня вперёд. Выбежав из помещения, прижалась спиной к стене, медленно спустилась на холодный кафель. 

– Может, надо было как-то мягче преподнести информацию, Господин?

Я слышала, словно сквозь туман, обращение Иуды к Люциферу. 

– Всем нам когда-то приходиться взрослеть, друг мой. Люция не исключение.…

После этих слов бросилась прочь по длинному коридору, которому, казалось, никогда не будет конца … Как и моей душевной боли. 

Сидела на подоконнике в своей комнате. Тёплый ветер поднимал пряди волос, от чего они падали на лицо, нервируя и раздражая ещё больше, чем это возможно.

Люцифер прав, от меня избавились, как только что-то пошло не так. Никто даже не позаботился, чтобы как-то разрешить ситуацию. Сетка, заряженная током, огненные стрелы – вот что, по их мнению, я заслужила.… Как же мама, отец и сестра?! Сомнений нет, они любят меня. 

Но… Ведь отец знал, да и мать, что со мной происходит! Видели, как я переживаю, как мучаюсь из-за своего физического становления. Неужели они закрыли на это глаза?! 
Тяжело вздохнув, прикусила губу. Мне надо успокоиться, принять себя и научиться с этим жить. 

Значит, в первую очередь, нужно раздобыть о себе как можно больше информации! Химера… Так сказал Люцифер. Никогда ранее не слышала о таком существе. Я должна знать всё и немедленно, чтобы уметь управлять силами. Нахмурившись, переплела пальцы, сделав их замком. Не только управлять, а пользоваться… 

Лёгкий стук в дверь заставил поднять голову. Облизнув пересохшие губы, проговорила: 

– Войдите. 

Увидев Иуду, с удивлением поняла, что почувствовала некое облегчение. Сейчас не готова к беседам с Люцифером. 

Мужчина обеспокоено оглядел с ног до головы, словно ожидая, что я буду зареванная и убитая новостями. Но, увидев меня спокойно стоящую у окна, расслабился.

– Госпожа, хотел узнать, может быть, Вам что-то… 

Я кивнула, прерывая его речь:

– Да, Иуда. Хочу видеть профессора Бульфигора, – бросила пронзительный взгляд на Иуду. – Мне нужен он, чтобы понять, кто я.

Иуда задумчиво приподнял бровь, словно пытаясь вспомнить, кто это. Потом осознал:

– Этот старый чёрт ещё работает? – Иуда усмехнулся и почесал затылок. – До сих пор помню, как пересдавал ему экзамен по таблице специфики межвидовых скрещиваний. 

Увидев замешательство, мелькнувшее у меня на лице, он пояснил:

– Я биолог, не забывай.

– Может, ты сам мне всё расскажешь? 

Падший ангел явно занервничал, надул щёки и скосил глаза на выход. 

– Ну-у-у, понимаешь, тут такое дело… Я же был не один. – протянул мужчина. – Да и создать – это не значит, знать всё об объекте. 

Я нахмурила брови на слове «объект». Иуда тут же попытался исправить ситуацию:

– Хотел сказать подопечной. Нет, не объект. Конечно же, подопечной! – дал заднюю падший ангел. 

Сделав скептическое выражение лица, я перебила его оправдания: 

– Ещё я хочу, чтобы вы привели Сэма. 

Перед моими глазами всплыл преданный напарник – трёхглавый пёс. Сейчас я очень-очень нуждаюсь в нём. Нас обоих выкинули, как ненужную вещь, как только мы стали не устраивать своих бывших «хозяев». Надо называть вещи своими именами. 

К сожалению, это именно так… Хозяева. Ведь я – «объект».

К горлу начал подступать ком, поэтому боком повернулась к окну, наблюдая, как на адском небе восходят два солнца. 

– Мне страшно, Иуда. 

Слова сами собой сорвались с губ. Встретилась с сочувствующим взглядом брюнета. 

– Меня выгнали из Эдема, посчитав, что я чужая … но как меня примут здесь? В преисподней… 

Глава 20

Мои мысли прервали служанки, которые, словно кошки. поскреблись, прежде чем войти. Близняшки тащили целый ворох одежды. Чего там только не было! Но, как только в этой цветастой куче я заметила длинные по локоть перчатки, моё терпение лопнуло. 

– Несите обратно всё туда, откуда принесли. 

– Но Госпожа! Господин приказал принести Вам всё самое лучшее. 

Ева несмело подошла и протянула мне небольшую белую шкатулку с красивым золотым орнаментом, украшенную россыпью кристаллов. Мне ничего не оставалось, как принять её. 

– Что это? – заинтригованно спросила я. 

Откинув крышку, потрясённо замерла. 

Кольцо. Золотой ободок, весь в россыпи драгоценной алмазной пыли, сверкал и переливался на свету… Никогда ничего подобного не видела! Очень дорого, очень красиво… 

Я с сожалением захлопнула крышку, закрывая от любопытных глаз служанок произведение искусства, должно быть, самого умелого ювелира в Тёмном мире.

– Это подарок Господина Люцифера, – ответила на мой вопрос Ева. Её я узнала по слегка выгоревшей прядке волос у левого виска. 

– Очень щедро! – пропищала рядом стоящая Лейла. 

Трудно было не согласиться с мнением девушек. Сразу вспомнился гордый, слегка напыщенный профиль Люцифера. Но почему… Зачем он делает такие дорогие подарки? 
Хочет доверия? Для чего? Что ему нужно от меня? 

Перед глазами появился его взгляд и выражение лица, когда я сказала, что хочу назад, к родным, и совсем не рада новым обстоятельствам, произошедшим в моей жизни. 
Но надо и не забывать, что он хитёр и коварен, словно змей! 

– Здесь есть что-то похожее на это? – указала на одежду, что была на мне. 

Ева сморщила курносый носик, прежде чем ответить: 

– На вас экипировка для конной прогулки. 

Удивлённо вытаращила глаза. Экипировка для конной прогулки?! Должно быть, Люцифер подумал, что я с прибамбахом! 

– А есть что-то менее… – запнулась я, подбирая подходящее слово и разглядывая большое количество цветастых платьев в руках Лейлы, – пышное и кружевное? 

Девушки кивнули, словно китайские болванчики, и быстро начали перебирать наряды. Через пару минут Лейла протянула голубое платье. 

К моему огромному облегчению, оно оказалось довольно милым. Ничего вычурного. Прямой покрой, небольшой овальный вырез, тонкий тканевый поясок с серебристой пряжкой. Вот на нём, пожалуй, я и остановлю свой выбор. Потом обязательно проведу полную ревизию в шкафу. 

Надев платье, я позволила служанкам расчесать волосы и стянуть их в высокий хвост. Теперь готова к встрече с профессором Бульфигором. В животе громко забурчало. 

– Вы, должно быть, голодны! – чутко заметила Ева. – Давайте проведу в обеденную зону? 

Я кивнула, хотя, честно говоря, не хотелось покидать границы комнаты. Она стала за эти часы для меня убежищем. Но ведь не могу просидеть здесь до окончания века?!

Весь путь до обеденной зоны думала о том, как встретит меня Люцифер. Так и не поняла, рад ли он, что я существую, или это обстоятельство его удручает. «Не правда ли идиотская задумка?» – тогда эти слова, словно хлёсткая пощечина, коснулись моей щеки.

Попыталась себя успокоить, ведь есть одно большое «но»: Люцифер не бросил меня, побеспокоился о лечении и предоставил собственные апартаменты. 

– Пожалуйста! – Ева распахнула передо мной массивную дверь, приглашая войти в большой зал. 

За огромным овальным столом восседал Люцифер. Он тут же встал, приветствуя. 
Молодой мужчина был одет в белую рубашку с кружевным жабо и чёрные без единой складочки брюки. 

– Доброе утро, Люция. 

Брюнет подошёл к соседнему стулу и отодвинул его, приглашая сесть рядом. 

– Благодарю, – села на стул с красивой резной спинкой и чинно сложила перед собой руки. 

Люцифер налил чашечку кофе и вернулся на свой стул, напоминающий по форме трон. Тщеславия ему не отнимать. 

– Мне передали, что ты желаешь видеть профессора Бульфигора, – нарушил тишину Люцифер своим приятным бархатистым голосом. 

Настороженно наблюдая, как он поднимает крышку с большого блюда, сглотнув, подтвердила его слова: 

– Да. И Сэма. 

С нервным смешком увидела, что на блюде находится всего лишь парочка небольших бутербродов с красной и чёрной икрой. Я ожидала, как минимум, отрубленную бычью голову.  Надкусив, с облачением увидела, как Лейла и Ева внесли поднос с едой. 

– Может быть, приказать принести шампанского? – Люцифер внимательно посмотрел на меня, ожидая ответа. 

Вытерла пальцы об тканевую салфетку.

– Нет, спасибо! Не пью алкоголь. 

Люцифер приподнял бровь и с высокомерным видом заявил:

– Кто бы сомневался! 

Звучит как оскорбление…

– Значит ты жаждешь получать знания? – мужчина задумчиво потёр подбородок, наблюдая, как я орудую ложкой в тарелке с овсяной кашей. 

Он слегка поморщился, прежде чем продолжить: 

– Похвально. 

Подвинув поближе к себе чашечку с кофе, вытащил откуда-то из-под стола маленькую барную бутылочку с виски, и, подмигнув мне, плеснул его в напиток. 

– Иногда Иуда считает, что он лучше знает, что мне нужно, – проворчал Люцифер, делая глоток. – Я сам решу, что мне можно, а что – нет! 

Если он не был настолько высокомерным, его можно было бы посчитать даже милым. Эта мысль мелькнула после того, как дьявол опасливо покосился на дверь, словно ожидая, что оттуда выскочит Иуда и погрозит ему пальцем.  

Наконец, утолив свой голод, я откинулась на спинку сидения. Что-что, а вот овсянка в преисподней очень даже ничего! 

Совсем рядом раздался жужжащий звук. Люцифер, подняв со стола айфон последней модели, громко рявкнул, не дослушав оппонента: 

– Пусть приведут. 

Я с интересом посмотрела на айфон в руках дьявола. Говорят, ради этой штучки многие люди на земле готовы продать душу дьяволу! 

Заметив мое любопытство, Люцифер повертел телефон с откушенным яблочком в руках. 

– Нравится? – не дождавшись ответа, он протянул мне аппарат. – Держи, дарю.