Что-то в большом городе (СИ)

Глава 1

— Послушайте. Не надо делать мне мозг. И вот эти ваши штучки бросьте.

— Да ну что вы! — всплеснул руками вышколенный мальчик в костюмчике класса «глист в обмотках». — Я не имел в виду ничего такого! Просто хотел объяснить вам, что именно…

— А вот именно это меня не интересует, — вздохнула Марьяна. День выдался непростой, неделя тоже весьма загруженная. Да и вся осень… Да и вся жизнь… И вообще на планете Земля все как-то в последнее время сложно. — Просто сделайте мне машину. Как можно скорее. А вот это ваше: «радиатор-карбюратор» и прочие «-торы» — оставьте для тех, кому это интересно.

— Понял! — слегка вымученно, но все же на остатках выдержки улыбнулся парень. Марьяна ощутила легкий укол совести. Можно подумать, только у нее конец недели выдался тяжелый. У всех конец недели. И пятница. В том числе, и у этого парнишки в приталенном пиджачке, узких брючках и светло-розовой рубашке. Мечтает уже, наверное, об окончании рабочего дня, и как потом пойдет сбрасывать пар в клуб или бар. А ему тут приходится обхаживать гламурных капризных блондинок.

Нет такая уж она и капризная, между прочим. Просто неделя была непростой.

— Ну, вот и отлично, — Марьяна положила на стол ключ от «бэхи» и улыбнулась сидящему напротив нее менеджеру автосалона «Премиум-Авто». — Тогда пойдёмте и подберем мне подменный автомобиль.

Он улыбнулся ей уже совсем другой улыбкой — искренней и широкой.

— Обязательно подберем!

Марьяна стояла на парковке рядом с автосалоном, около своей временной машины, курила и наблюдала, как в отдалении, у ее темно-бордовой «трешки» разговаривают двое: менеджер, который принимал у нее машину, и, судя по виду, автомеханик. Механик стоял, засунув руки в карманы синего комбинезона, и с явно скучающим видом выслушивал то, что говорил ему тот, второй, в костюме.

Марьяна, прищурившись, сквозь дым смотрела на двоих молодых мужчин. Смотрела с высоты своих сорока — которые к ней пришли на прошлой неделе, хотя их никто не звал! И с высоты своего двадцатилетнего журналистского опыта.

Классика жанра. Белый и синий воротнички. Один с высшим образованием, второй — работяга. Только сейчас та картина, которую Марьяна наблюдала, этой классической расстановке вообще не соответствовала. Работяга стоял в абсолютно расслабленной позе — руки в карманах комбинезона, ноги широко расставлены, прямая спина, разворот головы — все говорило о том, что синий воротничок явно не считает себя ниже белого воротничка. Может, потому что был выше. Ростом. А белый воротничок, кстати, чуть ли не заискивающе что-то втолковывал парню в синем рабочем комбинезоне.

Так. Марьяна поняла, что ей стало вдруг любопытно. А не послушать ли еще раз про радиаторы-карбюраторы?

— Какие-то проблемы с моей машиной?

— Нет-нет, что вы! — поспешил уверить Марьяну менеджер. А работяга не спеша повернул голову и смерил Марьяну медленным изучающим взглядом. Марьяна едва сдержалась, чтобы не присвистнуть.

А парень-то оказался хорош! Причем именно в правильном смысле этого слова хорош — в мужском смысле. Ростом он был выше на голову и Марьяны на каблуках, и менеджера, плечи под синим комбинезоном неприлично широки, а лицо в лучших традициях по-настоящему привлекательных мужских лиц — прямой крупный нос, скулы как по линейке, брутальная нижняя челюсть. Неожиданно яркие глаза под густыми темными бровями. И только в линии губ была заметна мягкость.

Целовальные губы, скажем честно. Девчонки от таких парней сходят с ума пачками. Взрослые тетеньки тоже.

Марьяна строго и мысленно влепила себе оскорбительное слово «Мильфа!» и спросила красавчика в синем комбинезоне:

— А вы что скажете?

Он нарочито не торопясь подкинул на ладони ключ от машины.

— Ну, раз вы ее нам привезли — значит, проблемы есть, — протянул он лениво. — Или вы машину просто так на сервис пригнали? — а потом он обернулся к менеджеру, который нервно переминался с ноги на ногу. — Это же не плановое ТО?

— Нет, — ответила Марьяна вместо менеджера. — Я, кажется, ясно изложила суть проблемы.

— Ну, вот вы и ответили на свой вопрос. Проблема есть.

Этот нахальный красавчик в рабочем комбинезоне Марьяну раздражал. К тому же, стал накрапывать дождик. Так, все, любопытство удовлетворено, пора и честь знать. До встречи с Татьяной оставался час с небольшим.

— Мы обязательно со всем разберемся! — затараторил менеджер. Автомеханик рядом снисходительно улыбался. — Костик со всем разберется!

Ах вот кто это у нас! Костик! Ухмылка на красивых крупных губах Костика поблекла — он явно не любил, когда его так называли. Он недобро зыркнул на менеджера, но у того как раз зазвонил мобильный, и он, торопливо пробормотав в сторону Марьяны: «Извините», отошел в сторону.

Да и Марьяне пора. Но перед тем, как развернуться и уйти, она вдруг импульсивно сделала шаг к Костику и, глядя прямо в темные яркие глаза, проворковала:

— Узнаю, что гонял на моей тачке по городу — оторву яйца.

И, развернувшись, походкой от бедра зацокала к подменной машине, отчетливо ощущая, как спину между лопаток ей буравит не очень добрый взгляд.

Эх, какой ты еще маленький мальчик. Не знаешь, куда надо смотреть вслед уходящей женщине.

И не злись. За дело получил! Потому что нельзя быть на свете красивым таким, когда у взрослой тетеньки за плечами очень тяжелая неделя. И сорок, которые никто не звал.

После автосалона Марьяна заехала домой — подменный автомобиль она планировала оставить на парковке возле дома и поехать на встречу с Татьяной на такси. Ибо встретиться с Танькой и ограничиться чаем — это утопия.

Подменный автомобиль Марьяну вполне устроил — и по классу, и по состоянию ничем не уступал ее собственной машине, в которой что-то внезапно разрегулировалось в системе охлаждения. В слова менеджера Марьяна и в самом деле не вслушивалась, но суть уловила. Улавливать суть — это вообще ее профессия.

Пообещали разобраться и устранить проблему быстро, выдали нормальный подменный автомобиль — ну и что еще надо? В общем, «Премьер-Авто» вполне оправдывал свое название. Похоже, сервис у них и в самом деле как минимум на очень приличном уровне.

В квартире Марьяна быстро переоделась из надоевших шпилек и платья в удобные кожаные брюки, свитер и лоферы, быстро освежила макияж — а тут и телефон пиликнул, сообщая о том, что такси подъехало. Ну, вот и отлично.

Да начнется пятница!

По дороге, в машине, Марьяна открыла вчерашнюю переписку с Таней.

Татьяна: Сейчас иду на работу, листочки желтые шур-шур-шур, воздух такой вкусный, с горчинкой. И мужик, который шел навстречу — совсем даже не противный — улыбнулся. Жизнь прекрасна в пятницу!

Марьяна: Сегодня четверг.

Татьяна: Такое настроение испортила, стерва!

Марьяна: А тот факт, что завтра пятница — не улучшает твоего настроения?

Татьяна: Только если ты согласишься прибухнуть со мной. Ты, между прочим, зажопила свой день рождения!

Марьяна: Сорок не отмечают.

Татьяна: Это сорок дней не отмечают. До этого нам пока далеко. А день рождения — святое! Я же подарок тебе купила, сучка ты неблагодарная.

Марьяна: Подарок — это аргумент.

Татьяна: На завтра на семь бронирую наш столик.

Марьяна: Договорились.

Марьяна с улыбкой закрыла переписку.

Татьяна — единственная близкая подруга, которая осталось у Марьяны к сорока годам. Так-то круг общения у Марьяны широчайший, у нее и профессия такая, что предполагает общение, и характер, профессии соответствующий. Но среди всего этого широчайшего круга с годами остался один-единственный человек, чья дружба выдержала испытание временем, карьерой, завистью. Последнее прошлось по близкому кругу очень отчетливо, и это стало для Марьяны в свое время неприятным сюрпризом. А именно, тот факт, что ее успех для довольно близких Марьяне людей не является предметом радости, а, скорее, наоборот, поводом для зависти и сплетен. А ведь никто не знает, сколько она работала для этого успеха. И дело даже не в банальном «насосала», которое звучало за ее спиной. Ее нынешний босс, Тимур Лиханцев, хохотал до слез, когда Марьяна озвучила ему то, в чем их обоих подозревают. А когда Марьяна сообщила, что в том же самом ее подозревали и по отношению к предыдущему главному редактору «Магната», Тимур ржать перестал, сделался серьезным и отчеканил, что любому, от кого он услышит подобную ересь, Тимур лично откусит голову. А Тимур Робертович такими обещаниями не разбрасывался.

Это, конечно, стало очень приятным сюрпризом — что Марьяне на профессиональном пути попался такой порядочный руководитель. Тимур был вообще уникум, которым Марьяна восхищалась безоговорочно. И даже тихо, осторожно и про себя определила его в категорию друзей. Марьяна была уверена, что ее взаимоотношения с Тимуром не коснутся ни зависть, ни подлость. Но с Тимуром ни прибухнуть, ни посплетничать. Тем более, он так скоропостижно и на горе всей дамской части редакции женился. Хотя для Марьяны в браке шефа не было ничего удивительного. Вполне в духе Тимура история.

А что до своего дня рождения…

— Приехали, — вывел из задумчивости Марьяну голос водителя. За окном такси светилась огнями вывеска их с Татьяной любимого ресторана для встреч.

— Спасибо.

Марьяна приехала первой и даже успела расположиться за столиком и заказать аперитив к тому моменту, когда в зал влетела слегка растрепанная Татьяна.

— Левандовская! — завопила Татьяна на весь зал, заставив кого-то из уже многочисленных в вечер пятницы посетителей вздрогнуть. — Иди сюда, целовать буду!

Двух более разных внешне людей было трудно найти. Марьяна долго и тщательно вырабатывала свой стиль. От природы она не была ни блондинкой, ни обладательницей отточенной фигуры и прекрасного вкуса. Все это нарабатывалась годами.

А Татьяна считала, что уже родилась совершенством, и в обратном ее не могли убедить ни фигура типа «груша» с широкими бедрами и почти полным отсутствием груди, ни узкие, слегка раскосые глаза — хотя Татьяна утверждала, что «только русские в родне, прадед мой самарин», ни «фефект фикции» в виде легкой картавости. И ее уверенность в этом была совершено заразительной. Поэтому Татьяна обладала, наверное, еще большим, чем Марьяна, кругом общения.

Зато они с Таней имели схожий характер и на многие вещи смотрели если не одинаково, то близко. А еще их дружба сопровождалась взаимовыгодным сотрудничеством — Таня работала директором по кастингу и обладала уникальным талантом собирать всевозможную информацию о самых разных людях. Именно в плане взаимовыгодного обмена информацией подруги очень помогали друг другу. Ну и последнее, что роднило подруг — это отсутствие семьи и каких бы то ни было обязательств. Марьяна называла это осознанным выбором, а Таня — эпическим провалом на личном фронте.

‍

— Ты уже сделала заказ? — после шумных поздравлений они снова устроились за столиком. Татьяна поддернула рукава синей с блестками блузки. Цыганский стиль в одежде Татьяне не смогли перебить ни года, ни пятерка привлеченных последовательно жутко дорогих стилиста.

— Только дайкири.

— Надеюсь, два?

— Конечно. Вон, уже несут.

— Ну, открывай, открывай скорее! — торопила ее Татьяна.

Марьяна нарочито медленно, смакуя, развязала алый бант, открыла красную же коробочку с незамысловатой надписью на английском: «Lux». Так может назваться все, что угодно.

Но не это же!

Татьяна расхохоталась над тем, как торопливо Марьяна засунула подарок обратно в коробочку.

— Не будь ханжой, Левандовская! В твоем возрасте это стыдно.

— Я не ханжа! — Марьяна нервно ополовинила дайкири.

— А не ты ли мне не так давно говорила, что для того, чтобы не стать тетками, надо следить за всеми новинками. Особенно в этом самом «хай-тек». Умный дом там, умные часы…

— Но к умным вагинальным шарикам жизнь меня не готовила!

За соседним столиком кто-то звонко прыснул и произнес женским голосом: «Надо взять на заметку!». А Татьяна снова расхохоталась.

— Скажи, вещь? Кто тебе еще такое подарит?

— Слава богу, никто, — пробормотала Марьяна, добивая свой коктейль.

— Не нуди, Левандовская, — Таня обернулась к бару и жестом попросила повторить заказ. — Давай лучше обсосем кого-нибудь. Ну, какие у тебя свежие новости? Неженатые олигархи на горизонте не появились?

— Откуда? Если ты хочешь неженатых олигархов с кубиками пресса — зайди в книжный, в раздел романтической литературы.

— Зачем мне книжные магазины? У вас журнал как называется — «Магнат»? Ну и где они — магнаты эти?

— Ой, — Марьяна со вздохом пригубила второй коктейль. — Вот мне босс ко дню автомобилиста поручил статью про автомобильного магната. Как подготовлю материал — так все тебе подробно доложу.

— Это про директора «АвтоВАЗа», что ли? — Татьяна деловито и без зазрения совести выуживала из коктейля пальцами лайм.

— Так, что-то рано тебя понесло, уже после одного коктейля, — рассмеялась Марьяна. — Раз шутки за триста пошли так сразу. Нет, речь идет об основателе и владельце сети автосалонов.

— Как звать? Молодой ли? Холостой ли? А кто родители?

— Таня! Я же сказала — мне только сегодня поручили готовить этот материал. Кроме фамилии — ничего не знаю. А фамилия у него несовместимая.

— С чем несовместимая?

— Ни с чем! С чем может быть совместима фамилия Тамм?

— О! Там-м-м… Там-таммм-тараммм-там-тарам… — промурлыкала Татьяна. — То тут, то там-м-м. Слушай, а Татьяна Тамм — звучит же, да? Так! Где-то я эту фамилию слышала…

— Да быть такого не может — чтобы ты о ком-то — и не слышала.

— А! Физик был такой, точно! Нобелевский лауреат.

— И откуда ты все это знаешь?

— Понятия не имею! — беспечно отмахнулась Татьяна. — Голова-помойка. Всякую чушь не пойми откуда помню, а как что нужное — так хрен вспомнишь! — Марьяна кивнула. Она, кстати, после слов Татьяны тоже вспомнила про этого физика. А Татьяна деловито продолжила: — Как думаешь — родственник?

— Понятия не имею.

— А ты узнай!

— Обязательно спрошу во время интервью, как его папа получал Нобелевскую премию.

— Скорее, дедушка. Так, стоп! Ты и интервью у него будешь брать?!

— Обязательно. По крайней мере, у Тимура запланировано.

— Ну, вот и все карты тебе в руки. Раз уж ты своего шефа упустила. Вот скажи мне, Маря, как ты могла не прибрать к рукам такого роскошного мужика, как Тимур Лиханцев? У вас ведь такие отношения прекрасные… М-м-м… Молодой, красивый, обеспеченный. Ну, подумаешь, младше на пять лет.

— На шесть. И не в этом дело. Химии у нас нет, понимаешь? Химии!

— Ой, какая к черту химия? — закатила глаза Татьяна. — Физика должна быть, понимаешь, физика!

— Нет, Таня, должна быть химия. А для физики есть всякие умные приборы.

— Ох, Левандовская, Левандовская, — вздохнула Татьяна и протянула бокал. — Ну, за тебя. Образование получила, карьеру сделала, все — теперь можно пойти замуж.

— Только после вас, — пробормотала Марьяна, легко стукая своим бокалом о Танин. — Ты вон себе уж присмотрела новую фамилию — так что вперед.

— Ну, фамилия Тамм мне определённо нравится, — согласилась Таня. — Кстати, вот мы с тобой столько лет дружим, а ты мне так и не призналась, какая у тебя настоящая фамилия?

— Чем тебя Левандовская не устраивает?

— Ты же сама как-то сказала, что меняла фамилию.

— И зачем я тебе призналась… — вздохнула Марьяна.

— Сказавши «А» — говори и «Б». Ну, так какая?

— Не скажу.

— А вот я тебя напою — и все равно узнаю!

— Ты столько не выпьешь.

— А вот проверим!

Проверка наутро, конечно, обернулась головной болью. Марьяна лежала в постели и вяло думала о вчерашнем вечере. Нет, безусловно, надо иногда позволять себе расслабляться. И посидели они вчера с Татьяной прекрасно, и посплетничали, и похохотали. Вопрос с настоящей фамилией Марьяны так и остался неразрешенным — они про него просто забыли.

Ну и нечего.

Фамилию Марьяна действительно поменяла в абсолютно сознательном возрасте. Причина? По ее мнению — весьма веская.

Есть такое расхожее выражение: «Какая-то Маша Пупкина». А она ею родилась.

Мария Ивановна Пупкина. «Нормальная фамилия», — говорили ей хором и отец, и мать. «Что плохого в пупке, у всех он есть», — обычно добавлял отец. Дочь не смогла объяснить родителям, что плохого. Но паспорт получила на совсем другую фамилию. Вообще, изначально, не планировала — просто страдала, большей частью теперь уже молча, из-за нелепой, по собственному глубокому убеждению, фамилии. А потом, как-то во время домашних посиделок по случаю приезда в гости сестры отца с семьей, выяснилось, что девичья фамилия матери отца и тетки, бабушки Оли, была — Левандовская. Марьяна — тогда еще Маша — просто замерла от звучности этой фамилии. Как можно было променять такую изысканную красоту на какую-то Пупкину!

Она думала об этом всю ночь, а наутро уже точно знала, что это ее фамилия. Ведь она, Маша, имеет право на эту фамилию, в ней течет кровь бабушки Оли! И паспорт Маша пошла получать сама, без родителей. Ушла получать Маша Пупкина, а вернулась домой Марьяна Левандовская. Потому что Маш много, а Марьяна… Марьяна идеально подходит к фамилии Левандовская.

Отчество Марьяна сохранила — Ивановна. Потому что тогда, в четырнадцать, отчество ей казалось неважным, кому оно нужно, это отчество? А еще она не хотела совсем, окончательно, обидеть отца. А так — хоть отчество от папы оставила.

Родители были, конечно, в шоке. Но не ругались, не кричали. Это у них вообще в семье было не принято. Родители уже привыкли к тому, что их дочь — не такая, как ее сверстники. Что Маше — а, нет, теперь Марьяне, — больше всех надо. В учебе, в жажде знаний, в желании добиться чего-то большего. И, поворчав для порядка, с решением четырнадцатилетней дочери смирились. В конце концов, не какую попало фамилию взяла, не с улицы или из журнала какого-нибудь дурацкого, а фамилию бабушки. Это, можно даже сказать, и правильно в каком-то смысле — потому что Ольга Николаевна Левандовская была последней в своем роду. А так… фамилия вроде как и продолжается. Только родители упорно продолжали звать дочь Машей, но с этим Марьяна смирилась.

В школе ее решение вызвало фурор, родителей даже вызывали по этому поводу к заучу. Что уж там сказал отец, Марьяна не знала. Но от нее отстали. А одноклассники стали относиться к ней с гораздо большим уважением.

На журфак МГУ Марьяна поступила с третьей попытки. Сдавала экзамены, проваливалась, шла работать — и писала, писала, писала, отправляла, куда только можно. Параллельно с этим работала над собой. Это Маше Пупкиной можно быть русоволосой и полноватой. Марьяна же Левандовская должна быть… не такой.

Когда она все же поступила, то это была уже совсем другая девушка. Будущая звезда курса, староста, заводила — и бла-бла-бла. И потом темп Марьяна уже не сбавляла и марку держала.

Она еще раз вздохнула и медленно села. Нет, иногда расслабляться, конечно, надо. Но лучше бы, чтобы после этого не так болела голова. Ведь уже не девочка…

Да, Марьяна, по образному выражению Татьяны, зажопила свой день рождения. Вот просто… В ультимативной форме, практически, шипя, запретила Тимуру устраивать в офисе какие-либо мероприятия по поводу своего дня рождения. А в тот самый день просто ушла с работы, со всеми вежливо попрощавшись, и дома в одно лицо, в ванной выдула бутылку «Моета». А потом легла спать и вырубилась. Такое вот, как говорят некоторые люди, день рождение.

Прошло и прошло.

Марьяна встала, накинула халат и поплелась в ванную, а там уставилась на свое отражение. Да, блин, сорок лет — это вам не шутки. Это вам сволочь и сука.

Не девочка, точно. Кто скажет, что это мальчик….

Марьяна похлопала себя по щекам, а потом потянулась к чудодейственному тонику, которым умело ликвидировала последствия того, когда красивую и молодую женщину накануне кусает, по меткому выражению Татьяны, «алкогольный шмЭл».

— Доброе утро, Марьяна, — радостно приветствовала ее Ксюша.

— Привет, — они пошли вдвоем по коридору. — Как прошли выходные? Видела сегодня Тимура Робертовича? В каком настроении шеф?

— В прекрасном! —…