Чумная Полли и маскарад (СИ)

Глава 13 Поездка в Аквилиту

Поезд летел на всех парах, пытаясь нагнать опоздание — его отправление из Олфинбурга задержали на целый час. За неплотно зашторенными окнами неслась тьма и редкие огоньки городов. Иногда стук колес прерывался диким воем ветра, когда навстречу попадались длинные грузовые поезда. Впрочем, это не мешало трем молодым мужчинам заниматься своими делами при тусклом свете электрического освещения в купе.

Эван спешно читал присланную вечером папку. Ник Деррик что-то писал в своем блокноте, Роб Янг спал, вздрагивая лишь на коротких остановка, и тогда его взгляд заинтересованно останавливался на привезенных незадолго до отправления поезда пакетах, лежавших на купейном диване. Что там было — в бумажной упаковке размером с книгу и втором в виде цилиндра, — он не знал, но явно что-то важное. Ник тоже иногда косился на пакеты, но молчал — знал, что Роб не выдержит первым и все же спросит.

В соседнем купе, где ехали секретарь Эвана и слуги троицы, было тихо. Кажется, они спали.

Эван наконец дочитал бумаги, сжег их магией и выкинул пепел в приоткрытую дверь купе. Ночной ветер подхватил их, развеивая где-то над Брайдширом.

Эван сел обратно на диван, достал часы из кармана жилета и нахмурился. Роб тут же ожил, выпрямляясь и безапелляционно заявляя:

— Не нагонит время.

Ник отложил в сторону свою блокнот:

— Ничего страшного, если прибудем в Аквилиту даже на час позже. Ночной поезд не пользуется популярностью, все предпочитают добираться на дневном — он и удобнее со спальными местами, и приходит как раз к самому разгару веселья. — Ник был знатоком Аквилиты, это будет его уже четвертый Вечный карнавал.

— Нагоним, — возразил Эван. — Уже четверть часа нагнали. Сократят стоянку у Серой долины — это еще четверть часа, и полным ходом через долину — максимум поезд опоздает на 10–15 минут.

— Полицейское управление все компенсирует? — усмехнулся понятливо Роб.

Эван качнул головой:

— Игнисы всегда сами платят по своим долгам — все возникшие неустойки оплачу из своего кармана.

Роб выгнул бровь и вновь уткнулся взглядом в пакеты:

— Это должно быть что-то удивительно важное, раз поезд настолько задержали.

— Важное, — согласился Эван.

— И что там? — улыбнулся Роб, пока Ник терпеливо ждал — его приняли в тесный круг друзей совсем недавно по меркам Тальмы, и он до сих пор пытался сдерживать порывы, не зная границ дозволенного.

Эван пожал плечами:

— Не имею ни малейшего понятия. Виктория попросила привезти. Поттер лично упаковывал.

— Вот как… — неожиданно серьезно сказал Ник. Отношений между Ренар и Эваном он откровенно не понимал. С одной стороны, Эван однозначно любил свою невесту, с другой… Он ничего не предпринимал, чтобы это показать той самой Ренар. А девушки бывают недогадливыми, даже если служат в полиции и рвутся на место детектива.

Роб простонал:

— О, небеса… Вики!

— Виктория, — поправил Роба Эван.

Янг скривился и тут же вздохнул:

— Виктория попросила, и верный рыцарь Хейг бросился ей на помощь. Только, рыцарь… Все это похвально, но… Ответь мне, сколько лет еще пройдет, прежде чем ты научишься хотя бы с друзьями называть её как-то иначе? Я уж молчу про прямо в глаза — мне кажется, что ты боишься, что твои аристократические предки в гробах перевернутся, если ты позволишь себе чуточку лишнего в общении до свадьбы…

— Роб, прекрати, — твердо сказал Эван, но с Робом это не срабатывало — они знали друг друга со школьной скамьи.

Он тихо принялся подсказывать:

— Вик… Тори… Вики… Ники…

— Это еще почему? — вмешался Ник, не находя связи с собственным именем. Он убрал ручку в футляр, отправляя его в свой саквояж.

— Просто так, потому что Виктория — победа, а Ника — тоже.

— Роб, пожалуйста… — просьба Эвана была проигнорирована — Роб продолжил:

— Лисенок. Бельчонок. Рыбка моя… — Роб замер, и в дело неожиданно включился Ник, подсказывая:

— Тыквочка. — Его предложение заставило Эвана кашлять.

Роб хмыкнул и ткнул в Ника указательным пальцем:

— Засчитано! Медок. Сахарок. Зефирка…

— Конфетка… — Ник замешкался, и Роб продолжил:

— Шоколадка…

— Тебя занесло куда-то не туда. — не выдержал Эван, а Ник еле сдержал улыбку.

— Согласен, — качнул головой Роб. Ник пришел ему на помощь, исправляя ситуацию:

— Девочка моя…

— Милая, любимая, ненаглядная… Совершенство мое, любовь моя…

— Свет души…

Эван чуть громче, чем обычно, сказал:

— Я понял — вы так долго можете продолжать.

Роб хмыкнул:

— Хоть до самой Аквилиты.

— Хоть до самой встречи с Вик. — подтвердил Ник и, вырвав из блокнота листок, протянул его Эвану: — держи.

— Что это? — Эван пробежался глазами по пунктам: — каталь на площади Танцующих струй. Серенада в Золотых островах. Завтрак в рыбацком порту. Мост Сокрушителя и Плачущий лес. Танцующие деревья и поцелуй на мосту князей. Гм…

Ник пояснил:

— Это список обязательных мест для влюбленных пар. То, что нужно сделать совершенно точно. Эван… Ты большой мальчик, я знаю — ты справишься.

Эван криво улыбнулся, отворачиваясь в сторону, а Роб хмыкнул:

— Только не это! Ник, запомни навсегда — никогда! Никогда при Эване не говори, что он большой мальчик. У него это больной пунктик.

— Роб… — начал было Эван, но друг его оборвал:

— Ник, ты с нами хоть и давно, но чаша сия тебя миновала, а вот я… Я до сих пор вздрагиваю, как вспоминаю… — строгим голосом, чем-то похожим на голос Эвана, он начал: — «Роб, ей тринадцать. Что лучше ей подарить: куклу, набор для рисования или ювелирное украшение? Рооооб, ей четырнадцать. Если я позову её на прогулку в Аллонский парк в компании моих кузин это будет выглядеть пристойно или лучше позвать мою тетушку, графиню Эйлиш? Роб, ей пятнадцать, как ты думаешь, я могу прийти на её детский бал или дождаться её выхода в свет?» — уже своим голосом он выругался: — Сокрушитель, какой свет и бал! Она уже с отцом с одного места преступления на другое сигала! — И снова строго: — «Роооб, ей шестнадцать. Я могу станцевать с ней три танца, я же её жених, или еще слишком рано, она же ребенок почти?»… Этот ребенок к тому времени помог задержать Артуру Ренару маньяка из предместий Олдона. «Роооб…»

Эван замер со странной усмешкой на лице — то ли возмущен, то ли стыдится…

— …«Роооооб, ей семнадцать, она еще такое дитя… Ведь дитя, да? Рооооб, ей восемнадцать… Представляешь? Ей восемнадцать…». И вот тогда случилась катастрофа, Ник. Его пригласили на её день рождения, как всегда. Кругом её подружки, друзья, поклонники… Ей же восемнадцать. Она сокрушительно богата и вокруг неё полным-полно хлыщей, готовых ей подыграть… За некоторыми принцессами меньше приданого дают, чем за нашу Викторию Ренар… И вот эти хлыщи стали напоминать о возрасте Эвана, а тот вместо того, чтобы перебить этих наглых щенков на дуэлях… Взял и поверил.

— Кхх… — Эван кашлянул, пытаясь заставить Роба замолчать.

Ник виновато посмотрел на Эвана, но тот продолжал улыбаться, Роб же пер дальше, не собираясь останавливаться:

— И вот тогда Эван понял, что ей восемнадцать, а ему стукнул тридцатник. И он не вписывается в её круг общения. Только с чего он взял, что те хлыщи и подружки, играющие в жмурки и прятки, и есть её компания, я искренне не понимаю.

— Это тогда вы так напились, что понадобилась моя помощь? — осторожно уточнил Ник. Кризис тридцати лет у Эвана он помнил — сперва унимал у них с Робом похмелье, потом три дня с ними же напивался, потом опять пытался лечить, а потом вдруг понял, что из дальних знакомых оказался в кругу друзей Эвана.

— Именно, — подтвердил Роб. — И с тех пор фраза о возрасте вызывает в Эване зубовный скрежет — он якобы стареет, а Вики только-только повзрослела.

Эван спокойно пожал плечами:

— Но все именно так и есть. Мне тридцать три, Виктории всего двадцать. У нас разный круг общения…

— Да один он у вас! Дно Олфинбурга, и ничего более! — чуть громче, чем нужно сказал Роб. — Одна надежда на Аквилиту.

Он забрал список Ника из рук Эвана:

— Так, надо посмотреть, что выбрать первым. Как тебе завтрак в порту, Эван? Как раз приедем к утру.

— На утро у меня другие планы. — озвучивать их Эван не стал, и Роб продолжил:

— Впрочем, Ник, ты точно уверен, что порт, полный пьяных рыбаков, это то, что нужно влюбленным, чтобы стать ближе?

— Именно, — с улыбкой подтвердил Ник. — Утро. Прохлада. Согревающий плечи сюртук с возлюбленного. Рыба свежего улова, жарящаяся при вас же, устрицы, одна тарелка на двоих… Ммм…

— На себе опробовал? — с интересом спросил Роб.

— Это будет мой четвертый Вечный карнавал, — напомнил Ник.

— Хорошо, — согласился Роб. — Тогда утром завтрак в порту, вечером Золотые острова… Аквилита, жди, мы идем завоевывать Викторию Ренар!

Эван спокойно заметил:

— Мимо. Мы едем туда работать. Вроде же все в курсе.

Роб вздохнул, вновь откидываясь на диванный подушки:

— В курсе. Ник лезет ко всем со своей чумой, я страхую Ника и добываю противочумные костюмы, а ты… — его палец для верности ткнулся в сторону Эвана. — А ты отдыхаешь и наслаждаешься обществом Вики. И только посмей мне ее не поцеловать на мосту князей! Сам притащу и под угрозой пистолета заставлю…

Эван предпочел промолчать.

Ник, спешно меняя тему разговора, заметил:

— Мне бы только возбудителя чумы высеять. Тогда можно было начать разрабатывать лечение. Или даже сразу вакцины и сыворотки… Все же знают, что так называемые эпидемии чумы не всегда были вызваны именно чумой? Илетанская чума и чума Ройса — не были чумой по определению. Быть может, мы уже не раз сталкивались с чумой Аквилиты, но не знали, что это именно она. Мне бы хоть одного заболевшего…

— Медицинский маньяк! — не выдержал Роб. — И не смей лезть в катакомбы — сам пристрелю, я не собираюсь тебя вытаскивать из застенок инквизиции. Делаешь эти свои смывы с дверей, запирающие катакомбы, и ищем старые вентиляционные шахты. Будем там твою бациллу ловить.

Ник напомнил:

— Это уже не помогло — три года так действуем и топчемся на одном месте. Я рискну с катакомбами.

Роб возмутился:

— Эван! Скажи ему! Иначе я не буду добывать ему противочумные костюмы. Это, знаете ли, опасно в Аквилите. Один найти и то сложно, а нужно два, чтобы страховать нашего медицинского маньяка.

— Три. — веско сказал Эван.

— Что три? — не понял Роб.

— Надо три противочумных костюма. Я тоже иду в катакомбы.

— Меня окружают маньяки… — трагическим голосом прошептал Роб и уже громче спросил: — Тебе-то зачем⁈ Ты — мозг операции, Ник — безбашенные руки, я охрана и обеспечение.

Эван все так же спокойно пояснил:

— Я иду затем, что тебе и так известно — я иду, чтобы вычислить контрабандистов потенцозема. Их не нашли на поверхности. Значит, их надо искать под землей. Вопросы?

— За тобой будет слежка, как за суперин…

Эван потер висок и терпеливо напомнил:

— Роб, я уже не суперинтендант. Тебе это известно.

— Да-да. Якобы попытка убийства этой трусливой твари, которая почему-то носит звание заместителя комиссара полиции, дорого тебе обошлась… Но, Эван, для Аквилиты это ничего не меняет. Ты развлекаешь свою невесту — ты же давно это планировал. Все. Может, это вообще последний шанс у тебя показать Виктории свою любовь.

— Это не обсуждается.

Роб пробурчал:

— Маньяки, как есть маньяки. Один медицинский, второй…

Его слова заглушил длинный гудок паровоза — поезд прибывал на станцию.

Роб отодвинул штору и тихо сказал очевидное:

— Серая долина.

Поезд сбавлял скорость, медленно вползая на станцию, где уже были накрыты столы с чаем и легкими закусками для уставших пассажиров. Разговор замолк.

Ник встал, натягивая пальто и шляпу — он собирался зайти на вокзал перед длинным перегоном. Эван тоже поднялся, поднимая с пола корзину с цветами. Роб замер:

— Не понял… Я думал, это для Виктории…

Ник вздохнул — он тоже ничего не понимал, но предпочел промолчать.

Эван, дождавшись, когда поезд окончательно остановится, сказал:

— Это в память о погибших в Серой долине.

Роб переглянулся с Ником — им было известно, что Эван ни разу не участвовал в дне Поминания Тонкой Золотой линии в Олфинбурге, так что же изменилось здесь?

Проводник на станции орал, снова и снова напоминая:

— Леры и неры, остановка сокращена! Всего четверть часа! Поспешите, леры и неры! Остановка сокращена!

Эван, игнорируя накрытые столы, твердым, военным шагом дошел до края платформы, поднялся на смотровую площадку и подошел к невысокой, скромной, не то, что в Олфинбурге, стеле. Тут даже имен погибших во имя короля и страны не было — просто бы не вместились.

Холодный ветер бросал в лицо снег и потенцитовую пыль. Далеко в долине взрывались яркие молнии — энергия эфира тут бушевала и никак не успокаивалась, словно души погибших чего-то требовали от живых. Возможно, они просто просили почтить их память.

Эван поставил корзину у стелы и опустился на одно колено, тихо шепча молитву Сокрушителю, чтобы он верно хранил души отдавших жизни за свободу страны. Правую руку, как и положено, Эван прижал к сердцу.

Ник и Роб, переглянувшись, тоже опустились следом, вторя молитве Эвана. Погибших в Серой долине уважали все. И помнили все. Это только Эван в Олфинбурге игнорировал этот день. Или… Роб задумался: он игнорировал всего лишь памятник? Это совсем разные вещи.

Уже в поезде, когда паровоз набирал ход, Эван сам разорвал странную тишину — не хочется в Серой долине вести глупые светские беседы:

— В Тонкой Золотой линии, кроме верных сыновей Тальмы, были и недостойные, как считают наши власти, памяти… Там было тридцать пять женщин. Двадцать восемь осужденных на запечатывание и на последующую смертную казнь ведьм и семь женщин, добровольно сознавшихся в том, что они ведьмы, ради того, чтобы защитить страну. Моя тетя… Я не знал, что с неё слетела печать. Я не знал, что она магиня, хотя мог бы догадаться — магия всегда была в нашей семье… Августа, баронесса Ровенширская, вопреки мужу, добровольно поехала вместе с осужденными ведьмами и приняла смерть вместе со всеми ради страны и короля. А король не счел нужным даже упомянуть тридцать пять женских имен, словно от него убудет. Словно это замарает честь воинов, отдавших жизни наряду с женщинами. Словно то, что воины стояли вместе с ведьмами, чем-то унизит их. Словно ведьмы не отдали свои жизни ни капли не задумываясь. Они же могли сбежать под шумок, но остались в общем ряду, потому что иных магов не было. Мы с отцом уже четверть века пытаемся восстановить справедливость и заставить страну узнать о тридцати пяти женщинах-героях, но нам лишь твердят, что они были ведьмами… Вот так…

Ник промолчал, а Роб вздохнул:

— Мир их душам. Прости, я не знал…

— Никто не знает, — пожал плечами Эван. — И еще… Планы немного изменились — по прибытию в Аквилиту, вы едете в гостиницу, а я направлюсь в инквизицию.

— Будет еще слишком рано, — напомнил Ник. — Ты можешь разозлить своим визитом инквизитора, Виктории легче от этого не станет.

— Станет, — возразил Эван. — Я не хочу, чтобы какая-то тварь пугала Вики дольше необходимого… Да, Вики, вы не ослышались. Не хочу, чтобы Вики даже узнала, что на неё донесли в инквизицию. Чем быстрее я решу проблему с инквизицией, тем лучше. Так что пусть этот адер Дрейк пеняет на себя.

Роб качнул головой — он был согласен с Ником: ранние визиты никому не поднимают настроения.

Эван же продолжил:

— Я не хочу, чтобы этот ужас Вики продолжался и продолжался. Ей с шести лет храм не дает спокойно жить. С первым же подаренным механитом, а это были всего лишь часы с компасом и фиксатором, её стали таскать на проверки печати, подозревая, что она сорвалась. Дошло до того, что отец добился вмешательства короля — только это остановило попытки инквизитора отца Корнелия от постоянных проверок печати. На Вики есть печать — Ник не даст соврать, его отец даже перед поездкой в Аквилиту проверял — печать на месте, но какая-то гнусь все равно написала на Вики донос.

Роб чуть кашлянул, и Эван зло улыбнулся:

— Да, Роб, я тоже подозреваю, что гнусь надо искать в разведке или у комиссара под боком — ничем иным я объяснить вызов инквизитора не могу.

— Значит, будет еще одна дуэль, — вздохнул Роб.

— Не бойся, я найду другого секунданта.

— Прибью, Эван! Я от друзей не отказываюсь. И гнусь надо давить сразу, чтобы другим было неповадно… — Робу с трудом удалось не загреметь в тюрьму за запрещенную дуэль Хейга — его титулы Игнисов не прикрывали. Нику тоже чуть-чуть досталось, но он был доктором, на него было сложно надавить.

— Леры, спасибо за поддержку, — уже спокойно улыбнулся Эван.

Ник улыбнулся в ответ — он был нером, но для Эвана это ничего не значило. Для него друг — было важнее каких-то титулов и происхождения.