Чуть больше мира (2 книга дилогии)

Главы первая

Вместо пролога

Иногда бывает и так. Ты его совершенно не знаешь. Не этот голос снился и совсем другое лицо намечтала, когда ещё пыталась представить свою Самую Большую Любовь. Не его именем называла ночь, с которой разговаривала, лёжа в ледяной постели. Нет, он совсем другой, не имеющий ничего общего с фантазиями. Но когда впервые заглядываешь в его глаза, понимаешь: ну, здравствуй, счастье моё. Так случилось: сошлись звёзды, духи наворожили, а, может, с самого начала мира это было предопределено, но он – центр Вселенной.

Дальше всё очень просто. Он любит тебя, ты любишь его. Больше или меньше, сильнее или тише. Как умеешь, так и любишь. Остального же смело можно не замечать. Всё преодолимо и всё пройдёт. Ещё никто не построил идеально гладкую и ровную дорогу. Ещё никто не прожил гладко и ровно, без колдобин и рытвин. А с ним – таким разным: непостоянным, капризным и уверенным в своей правоте – жизнь просто обретает смысл. Разве может быть иначе? Ведь он – счастье.

Но потом что-то случается и он уходит. «Не страшно! – думаешь ты, – Не в первый раз! Вернётся, нужно только немного подождать». Разве может случиться иначе? Ведь он твоё счастье.

Но день проходит за днём, ночь за ночью, сменяются лица. А потом наступает понимание: у него уже какая-то своя – отдельная от тебя – жизнь. И он с упорством, которое так восхищало, отстраивает её по собственным планам. И, наверное, места для тебя там не осталось.

Как же так? Ведь он – твоё счастье!

Но вместо него приходит осень.

Да, иногда бывает и так.

Глава первая

Не стоит перебивать женщину, когда она молчит

(Пословицы Северных Островов)

Холодная вода походила на свинец – тяжёлая, плотная, морщащаяся, лениво лижущая камни. И казалось, что  не небо в ней отражается, а наоборот. Над головой не бездонная глубина, а недвижимый плоский полог в пятнах застывших туч. Протяни руку – достанешь. И только ветер гулял между двумя бесконечными серостями. Ветер-подросток, лихой и бездумный, трепал волосы, пытался содрать плащ с плеч, играл гладкими петушиными перьями.

 А кочет действительно хорош был, даже слишком хорош для птичника. Чёрный, как ворон, с радужными переливами, прячущимися в темноте. Гребешок яркий, алый. Бешено косящий глаз бусиной в кровавом ободке. Шпоры – каждая с палец. Такой до кости рассадит, не слишком и напрягаясь. Только сейчас он ярился бессильно, клокотал горлом, дёргая крутой грудкой. Ноги-то связаны крепкой бечёвкой, да ещё и утяжелены камнем. Крылья плотно к телу прижаты.

Лан пальцем погладила складку кожисто-шероховатого гребешка. Петух извернулся по-змеиному, пытаясь клюнуть. Но только выщипнул клочок меха из опушки перчаток.

– Боец, – прошептала элва, наклонившись над кочетом, едва не касаясь губами гребня. – Воин. Иди, передай духам мою просьбу. Тебе будет хорошо у них, огненная птица.

Кайран разжала руки. Петух рванулся, напряжённо вытянул шею, заполоскал крыльями, в которых отразилось невидимое за тучами солнце. Вороные перья вспыхнули фиолетовым. Несколько мгновений казалось: действительно взлетит! И плевать ему и на путы, и на камень.

Но груз всё-таки потянул вниз.

Птица рухнула в воду, разбивая её на тяжёлые металлические капли. Нырнул и вновь вынырнул, рванулся по поверхности, как заправский пловец. И вновь пропал из вида – теперь уже навсегда. Море мгновенно успокоилось, став похожим на смятое полотно. Даже кругов почти не было.

Лан постояла, подставив лицо ветру, охотно лизнувшему короткие рыжие пряди на висках. Прикрыла глаза, медленно втянула ледяной, насыщенный солью воздух. Холодный глоток прошёлся по носу, гортани. Поднялся, растекаясь чистой пустотой под черепом. Опустился к сердцу, к лёгким, освежая, бодря.

Сзади молча подошёл Редгейв, накинул на плечи тяжёлый, подбитый волчьим мехом плащ. Заботливо, как ребёнку, застегнул фибулу[1]. И так же, не говоря ни слова, отступил.

– Вот почитай четвёртый год я тут, а до сих пор в толк не возьму, зачем вы это делаете? – недовольно проворчала Мильена. По-арански она до сих пор говорила неважно. Мягкий герронтийский акцент каждое слово превращал в приятное, но бессмысленное мурлыканье. Зато её речь стала почему-то в разы грамотнее, даже с налётом аристократизма. – Ладно бы на удачу! А так, будто повинность отбываете. Каждую неделю – жертва. А в конце луны ещё и козла забиваете. Дикость какая-то!

Девушка нахохлилась, как недовольный воробей, кутаясь в толстую лисью накидку так, что между шапочкой и воротником один покрасневший от холода нос видно. Накидка дорогая, с широкой вышивкой по подолу. Да и шапочка шёлковыми узорами украшеная, тускло поблёскивала камешками.

И что в ней мужчины находят? Ворчит постоянно, как старая бабка. Но ведь находят же что-то, раз такие подарки делают.

– Не понимаешь, так, может, тебе оно и не надо? – усмехнулась Кайран.

– Может, и не надо, – буркнула Мильена, – только ведь всё равно любопытно.

«Дух огня злится, аэра, – сказал Мудрый. – Ты заставила воду и пламя сойтись в поединке, меряться силой. Чей огонь хочешь погасить, женщина? На кого злобу таишь?». «Я не злюсь...». «Только вот дух в тебе иначе считает. А он силён. И с каждым днём могучей становится. Ты набираешься крепости и он тоже. Вот и давит обидчика». «Не хочу этого. Он волшебник, ему без огня никак. Я простила. И пусть духи его простят». «Волшебников нет, женщина. Есть те, в ком стихия сильна. А если действительно ему зла не желаешь, то проси водного, чтобы он твоего врага в покое оставил, не преследовал. Только крепко проси. Потому что духи сначала не слова, а сердце слушают...».

Глава вторая

Глава вторая

Два самых опасных заблуждения, способных сломать жизнь: «Он изменится» и «Она никуда не денется»

(Поговорки Северных островов)

Чтобы Лан найти, Райлу пришлось побегать. Нет места, куда она направилась, элвы Кайранов не скрывали, и направление показывали охотно. Только постоянно оказывалась, что: «Хозяйка уже что ушла». Да и маршрут был странным: внешние стены, сторожки, солдатская кухня, столовая, оружейная, мыльня, общие конюшни, продуктовые склады, замковая кухня и – духи! – хлева! Что, скажите на милость, аэре в хлевах потребовалось?!

В конце концов, ощущение, что его за нос водят, превратилось в уверенность. И когда элв заметил-таки рыжую макушку – между прочим, опять на внешней стене – Райл охотно кому-нибудь снёс бы голову. В общем-то, своего желания он пока не исполнил только потому, что всё-таки в гостях находился. Не собственному же телохранителю рожу чистить. Вроде бы не за что.

– Кайран! – вместо приветствия вышел рык разъярённого медведя. Натери даже смутился. Но не отступать же теперь! – Что за игры ты затеяла?

Аэра только мельком глянула на него через плечо и опять отвернулась. Следила, как рабочие прилаживают чуть пониже зубцов огромные тёсанные из песчаника головы злобных духов с раззявленными ртами. Странноватое украшение для замка. И страшноватое.

– Доброе утро, Райл, – равнодушно откликнулась Лан. – Извини, что не встретила тебя вчера. Отъезжала в форт. Надеюсь, вас достойно приняли. Нет ли в чём у гостей недостатка?

– Это у Кайранов нет уважения! – на злость за то, что эта баба заставила его побегать, как мальчишку, легла ещё и вчерашняя, уже подзабытая, но мгновенно вспомнившаяся обида. – Ты меня совсем ни во что не ставишь? Знала же, что приеду! Оскорбить хочешь?

– И в мыслях не держала, – заверила его аэра отступая. Убираясь с пути элва, несущего на коромысле бадьи, в которых плескалось что-то серое и даже на вид мерзкое. И, между прочим, заставляя и Натери потесниться. Будто этот крестьянин другой дороги не мог себе найти. – Предупреди ты, когда корабль причалит, то встретили бы вас со всем почтением. Или я должна днями у окошка просиживать, паруса высматривать?

Вообще-то, именно так Райл и полагал. Но уж слишком иронично у Кайран голос звучал. Того и гляди, согласишься и нарвёшься на новую насмешку.

– Ну а раз нет, то какие ко мне претензии?

– Почему я должен за тобой носиться по всему замку, как пацан? – мгновенно взъярился Натери. – Что ещё за игры в «догони-засаль»?!

– А кто сказал, будто ты что-то должен? – пожала плечами Лан. – Дождался бы, пока дела закончу. Или попросил кого-нибудь проводить. Из-за того, что ты визитом меня почтить решил, я привычной жизни менять не собираюсь.

– Привычной жизни? Это у тебя такая жизнь привычная? Что ты в солдатской мыльне позабыла? А в казармах?!

– В мыльне я проверяла, хватает ли щёлока, – по-прежнему равнодушно, ничуть не впечатлившись его рыком, ответила элва. – Мудрые говорят, что если держать тело в чистоте и регулярно питаться, то зимних хворей и поветрий можно избежать. Поэтому я слежу, чтобы солдаты регулярно мылись.

– Вот она, дурь бабья! – фыркнул Райл. – А дрова, чай, с материка возишь? Деньги девать некуда?

– Мы не топим дровами. Крестьяне ещё с осени нарезали торф. А для замка я использую горючий сланец.

– Да так же никто не делает!

– Почему? В Исилойе крестьяне испокон веков им обогреваются. Только они камни собирают, а в Кайране я небольшую шахту устроила.

– Так-то в Исилойе, – растерялся Райл. – Всем известно, что там они дикари и, вообще, больные на всю голову.

– Всем известно, что и я больная на всю голову.

Кажется, она улыбалась. Из-за спины, конечно, не видать. Но хоть тон не такой равнодушный стал.

– Ну а в казармах ты что проверяла?

Натери снова начал заводиться. Меньше всего на этом свете он любил чувствовать себя дураком.

– Постели, – как ни в чём не бывало, ответила элва. – Даже мой солдат по трижды раз на дню, а вшей, блох и клопов они всё равно умудряются нахватать. Поэтому одеяла и шкуры нужно регулярно выбивать и хорошенько промораживать. Вот и проверяла, выполнено ли моё распоряжение.

– Да какое тебе дело, чешутся солдаты или нет?

– А ты знаешь, что от одного укуса блохи можно заразиться чумой или оспой? – Лан снова покосилась на Райла.

– Бред! – уверенно ответил элв.

– Не знаешь, – заключила аэра, теряя к Натери интерес.

– Ладно, пусть так! – рыжий раздражённо растрепал шевелюру. – А в хлев-то тебя зачем понесло?

– Свиней пересчитывала.

– Зачем?!

– Мне показалось, что старший скотник решил, будто я не умею до сорока считать. Впрочем, вовсе даже не показалось.

– Тебе заняться больше нечем? От безделья маешься? Вон, придумала ещё чего! На кой морды эти понадобились? Они же денег немерено стоят! Лучше б шелков себе накупила!

– Знаешь, что самое забавное в этой ситуации, Райл? – Кайран медленно обернулась, сложив руки на груди. Она была ниже элва. Ненамного, но всё-таки. А вот почему-то неуютно Натери стало. – Самое смешное, что ты решил, будто имеешь права у меня отчёта требовать. Нет, с чего это тебе в башку втемяшилось, понимаю. Во-первых, в тебе права возможного мужа играют. А, во-вторых, потому что я баба неразумная. Но вот оттого, что ты думаешь также как все – смешно.

– Почему это я по-другому мыслить должен? – опешил рыжий.

Глава третья

Глава третья

Провожая гостей, хозяева становятся радушнее и доброжелательнее, чем при их встрече

(Поговорка Северных островов)

Даже в вечной замковой толчее не заметить Райла было невозможно. Он светил, как маяк, возвышаясь над окружающими на добрых полголовы. Учитывая же тот факт, что эти полголовы отливали лисьей рыжиной, неприметным Натери стать не мог даже при очень большом желании. А он и не старался.

Лан вздохнула и жестом подозвала мальчишку, скалывающего лёд на площадках для стрелков.

– Приведи сюда, аэра, пожалуйста, – хмуро попросила элва. – А то он сейчас ещё кого-нибудь до колик доведёт.

Служка согласно кивнул, даже глянул на хозяйку сочувственно. И со всех ног бросился приказ выполнять. Потому что рыжий за время своего пребывание в Ис’Кай не успел допечь разве что мышей в зернохранилище. Убедившись, что у Лан мозгов не больше, чем у курицы и следовать его советам аэра не собирается, Райл решил подойти к делу с другой стороны. То есть, научить солдат, как на страже стоять, каменщиков стены ремонтировать, оружейников ремни клепать. И всё это с обязательными приговорками, что в Горном гнезде[1] делается по-другому.

– Вот дурак, – проворчал Редгейв, вместе с госпожой сверху следя за рыжим.

– Не скажи, – не согласилась Кайран. – Он вовсе не дурак. Просто слишком уверен в себе. Считает, что Ис’Кай уже ему принадлежит. И, естественно, Райл, как хозяин, может наладить здесь свои порядки.

– Позволишь ли спросить, хозяйка? – помявшись, прогудел меченый.

– Обоснована ли его уверенность? – Лан сложила руки на груди, задумчиво глядя во двор. – Честно говоря, я не готова ответить. В резонах Даймонда есть смысл. Этот брак действительно способен помочь и Островам, и Арану, и моим собственным планам.

– Откуда тебе знать его резоны? – медвежьей тенью шевельнулся за спиной элвы охранник.

Островным прозвищем вояка Греха не называл никогда. Потому как Лан, принимая Редгейва обратно, непрозрачно намекнула: ей это не нравится. А с тем, что не нравится, она уживаться не намерена. Вот с тех пор для меченого аэр Даймонд и стал просто «он» и «этот» – без уточнений.

– Догадалась, – усмехнулась элва. – В принципе, просчитать несложно. Грех носится с проектом перехода Островов под полный контроль Арана, как курица с яйцом. А уж раз он считает, что нужен союз меня и Натери, то...

Дальше Лан продолжать не стала. И так всё понятно. Если же непонятно, то и не надо.

– И ты готова согласиться? Вот просто, потому что выгодно? – пробасил Редгейв.

– Не просто так, а потому что выгодно.

Поправила его Кайран, следя за Райлом, поднимающимся по лестнице на крепостную стену. Получалось у него ловко – даже не поскользнулся ни разу на обледенелых ступеньках. Кажется, откуда ловкость в такой громадине? А поди ж ты, двигается, как ласка. Да, знатный мужчина из рыжего получился. По островным меркам.

– Я искал тебя! – раздражённо оповестил Натери, ещё даже не дойдя до Лан.

– По-моему, ты последние две недели только этим и занимаешься, – спокойно отозвалась аэра. – У тебя что-то срочное или опять хочешь рассказать, что я делать не должна?

– Прилетел голубь от моего отца, – отмахнувшись от элвы, как от мухи, сообщил Райл. – Он будет здесь со дня на день. Причалит к твоему форту.

– Голубь? – удивилась Кайран.

– Отец! – рявкнул рыжий.

– Ну слава духам, – облегчённо выдохнула Лан. – А то если голуби начнут плавать, то мне в море делать нечего.

– Лан! Ради духа Огня! Ты можешь быть серьёзной? – Натери то ли растрепал, то ли рванул свою шевелюру. – Это тебе не шуточки!

– Я серьёзна, как сердечный приступ, – заверила его аэра. – Только не понимаю, что ты от меня хочешь? К прибытию твоего отца всё готово. А то, чего недоставало, я отослала в форт ещё вчера.

– Вчера? – тяжело поразился Райл, пытаясь переварить эту новость. – Так ты знала?

– Естественно. Видимо, голубь, посланный королём мне, летает быстрее, – пожала плечами Кайран.

– То есть, отец сначала сообщил тебе, а только потом...

– По всей вероятности, – рыжий опять вцепился в свою шевелюру, напряжённо хмурясь. Кажется, поступка батюшки сын не оценил. Лан его даже жалко стало. Немного, но всё же. – У тебя ещё что-нибудь? А то я собиралась в кузню заглянуть.

– Да, – решительно заявил Райл, – нам нужно поговорить. Наедине.

– Прямо сейчас? – поморщилась Лан, не ощущающая в себе готовности к Серьёзному Разговору. Но видимо, шансов отвертеться у неё немного было. Поэтому аэра только кивнула Редгейву, прося отойти подальше. – Ну, слушаю.

– Здесь?

– Ты же хотел прямо сейчас. Прости, но искать более уютный уголок мне некогда.

– Ладно, – сдался рыжий. – Здесь так здесь. Собственно, какая разница. Понимаешь, малышка...

– Кто? – поперхнулась элва.

– Что? – не понял Натери.

Озадаченный, он походил на мальчишку ещё больше, чем улыбающийся.

– Неважно, – махнула рукой Кайран. – Извини, что перебила. Продолжай.

– Да, так вот... Я тут думал. И мне кажется, понял, из-за чего это всё, – аэр повёл рукой, будто приглашая полюбоваться на суету замкового двора внизу. – Ты осталась фактически одна, без поддержки и защиты. Поэтому и пришлось устраивать жизнь по собственному разумению. Наверное, просто другого выбора не было. И в этом твоей вины нет.

Глава четвёртая

Глава четвёртая

Не бывает безвыходных ситуаций. Бывают ситуации, выход из которых тебя не устраивает

(Пословица Северных островов)

Дверь с грохотом отлетела в стену, да и повисла на одной петле, сорвав две нижние. Лан резко обернулась, вытаскивая саблю и одновременно пытаясь по шуму определить, с какой стороны форт штурмуют. Но через лишённые стёкол окна доносились только привычные звуки: перебранка солдат, приказы офицера на плацу и чуть дальше плеск моря.

– Тихо... – подтвердил Нагдар, стоящий над опрокинутым стулом со шпагой в руках.

– Со скалы по пути навернулась? – поинтересовалась Кайран у Мильены, убирая клинок в ножны. – Да отпусти ты её!

Редгейв, придерживающий герронтийку за горло и приставивший к нему же нож, ворча что-то неразборчивое, оттолкнул от себя девушку. Но всё-таки выглянул в коридор. И только убедившись, что толпы с таранами действительно нет, принялся дверь осматривать.

Мильена шагнула к хозяйке и тихо села на пол, будто её ноги не держали. Только растерянно потёрла помятую шею.

– Ну, что ещё? – раздражённо бросила аэра, переводя взгляд с наперсницы на карты, разложенные на столе.

С одной стороны, ей не до нежных девичьих чувств было. И без них дел по горло. С другой, герронтийка излишней нежностью не отличалась. А сейчас так испуганно глаза таращила, что они, того и гляди, из орбит вылезут.

– Госпожа... – прохрипела красавица. – Голубь прилетел...

– Голуби летают, да, – согласилась Кайран, почесав пером бровь. – К нам опять кто-то плывёт?

– Сарс пропал! – выпалила Мильена.

И зажала себе рот, то ли собственных слов испугавшись, то ли чтоб выть не начать. Нагдар шагнул к сестре, схватил за плечо. Просто элва вдруг побелела, как полотно и даже, кажется, покачнулась. Но Лан дёрнулась, высвобождаясь, опёрлась бедром о стол.

– Ещё кто-нибудь?

Спросить не с первого раза получилось, откашляться пришлось.

Девушка замотала головой, слезы у неё по щекам хлынули, будто шлюзы открыли.

– Ничего больше не знаю, – промычала невнятно из-под рук, прижатых ко рту. – Только про Сарса.

– Коней, быстро! – скомандовала Кайран Радгейву. – И отряд охраны. Нагдар, ты здесь остаёшься, усиль посты. Пошли в замок, предупреди. Вестовых в город и по деревням разошли. И...

– Я всё сделаю, – перебил её лейтенант. – Может, лучше с тобой поехать?

– Нет, сама справлюсь, – отрезала элва.

И со второго раза сумела-таки надеть плащ. Правда, шнурки почему-то не столько завязывались, сколько путались. Пальцы всё-таки дрожали.

– Духи забери, Лан! – заорал вдруг брат, кулаком смахнув со стола кувшин. – Да всем ты уж доказала! Мы верим, что у тебя железные яйца. Но нельзя же так! Дай помочь!

– Ты мне очень поможешь, если перестанешь орать и займёшься своими прямыми обязанностями, – отчеканила Кайран. Рука на эфесе сабли лежала абсолютно спокойно. – И тебе туда просто нельзя. К тому же мы ещё не знаем, что случилось. Узнаем, будет думать, как дальше быть.

Развернулась и вышла. Только подкованные каблуки по каменному полу зацокали.

В обычном темпе от форта, до Двух сосен – деревни, в котором коттедж Кайранов стоял – всадник часов за двадцать добирался. И это, понятно, в хорошую погоду. А сейчас и ветер крепчать начал, обещая близкий буран, и снег пошёл. Но Лан, кажется, решила побить все рекорды.

Лошади парили, как горшки, только что вынутые из печи и на мороз поставленные. Копыта скользили по твёрдому насту. Одна кобыла таки не устояла – кувыркнулась через голову, переломав ноги. Пришлось оставить солдата разбираться с животным и пешком добираться до ближайшего жилья. Второй конь пал просто от усталости. Но это уже рядом с деревушкой, стоящей как раз посередь дороги. В ней животных и сменить можно, да и элвам роздых дать, потому как тоже не железные.

Но у Лан на этот счёт явно имелось собственное мнение. От доводов Редгейва она только отмахнулась. Залпом выпила кружку сидра и велела смену седлать. Солдаты на неё поглядывали как на помешанную. Зато, кажется, Мильена полностью госпожу поддерживала, хотя сама пошатывалась.

Правда, спешиться всё-таки пришлось. После того как солнце зашло, метель не на шутку разыгралась. Тут уже не о лошадях думать приходилось, а как бы самим шеи не свернуть. Но Кайран упорно пёрла вперёд, волоча за поводья своего вороного. Так и добрались до Двух сосен – уже глубоко за полночь.

Жеребца Лан на околице и бросила, припустившись бегом. От неё только герронтийка и Редгейв не отставали. Но вояка у самого коттеджа притормозил. Ему в этот дом входить запрещали. Старая нянька, открывшая дверь, пропустила женщин, буркнула вояке, чтоб в конюшню шёл, да и заперла засов.

– Где? – выдохнула Лан, опираясь о колени, пытаясь отдышаться.

– Да спят, спят спокойно! – замахала на неё руками Мирка. – Дай хоть плащ с тебя сниму. Да отогрейся...

Кайран только отодвинула кудахчущую старуху в сторону.

– Они вправду спят, госпожа, – Каринка, стоявшая на наверху лестницы, подняла повыше масляный светильник, подсвечивая хозяйке ступеньки. – Только аэр Сарс вот...

Но в данный момент муж интересовал элву меньше всего. Мимо его спальни Лан пролетела, даже не затормозив. Лишь у последней двери остановилась прислушиваясь.

– В доме точно больше никого? – спросила шёпотом.

Каринка кивнула в ответ.

Аэра, придерживая створку, чтобы не скрипела, вошла в комнату, ступая на цыпочках.

Всю конспирацию к духам Мильена послала. Проскользнула под локтем у хозяйки, метнулась к кроватке, подхватила чернявого мальчишку вместе с одеялом и принялась его зацеловывать. Со сна да с перепугу ребёнок трубно заревел. Тут уж, конечно, и двое других проснулись.

Глава пятая

Глава пятая

Многие женятся по любви, потому что не имеют возможности жениться по расчёту

(Поговорка Северных островов)

Лан опёрлась обеими руками в поясницу, устало потянулась. Свеча на столе тихо треснула, выплюнула обгорелый кусочек плохо провощённого фитиля, напоминая, что и ей на покой пора. Время за полночь давно перевалило. В замке не спала только стража, да безумная хозяйка, марающая бумагу уже второй час подряд. Хотя нет, нашлись безумцы и кроме неё. За толстой дверью раздались тихие шаги и ещё более тихие голоса – спорили о чём-то.

Кайран не спеша выбралась из кресла, поморщилась – умудрилась за вечер мягкое место отсидеть. Поправила толстую шаль на плечах: как не конопать стены, не топи камины, а груда камней она и остаётся грудой камней – промозгло и зябко. Тем более зима к своему перелому приближалась. С каждым днём становилось всё холоднее, а ветра с моря дули яростнее. О том, чтобы в постель забраться и думать не хотелось. Горячие камни, положенные под одеяло служанками, давно остыли.

Да и письмо Её Величеству нужно закончить, отправить с утра гонцов. Скоро Горло до весны станет непроходимым: шторм за штормом. А то и льдина из Северного моря заглянет – над водой сугроб, а внизу огромная гора, с лёгкостью крушащая деревянные скорлупки кораблей…

В дверь тихонько поскреблись.

– Что там, Радгейв? – отозвалась Лан, присев на корточки перед камином, вороша начинающие затухать угли.

– Хозяйка, у ворот трое всадников. По виду: аэр и двое солдат-охранников. Просят впустить, – хмуро ответил вояка.

Его мнения по этому вопросу можно и не спрашивать. По мрачной физиономии видно: будь его воля, никого бы ночью в замок не пустил. Хоть сама королева явись.  

– А как представились?

– Сказал, будто его зовут Тангар аэр Ланар. А солдат он не назвал...

Кайран резко поднялась.

– Впусти. И пусть проводят сразу сюда. Вели вина горячего подать и еды какой-нибудь. Кухарок не буди, попроси Мильену.

– Разумно ли?

Госпожа так глянула на телохранителя, что сразу стало понятно: неразумно сейчас с ней спорить. Впрочем, как и последние две недели. Со времени похищения Сарса аэра стала раздражённой, словно оса. И с каждым днём только хуже становилось. Ходила, мрачнее тучи, всё прислушивалась к чему-то. Уж лучше не перечить. В конце концов, что могут три элва натворить?

Хотя вот этот молодой, которого Редгейв аэром назвал, вояке определённо не нравился. Сосунок, только недавно усы брить начавший. Но голову держит так, будто всем миром владеет. И слишком уж на старшего Ланара похож. Правда, в него все сыновья удались, кроме второго.

Сестру он, видимо, не слишком чтил. Обниматься-целоваться не бросился. Только кивнул едва заметно. Но Лан, кажется, это ничуть не смутило. Усмехнулась, да и сама обняла в ответ.

– Как ты вымахал-то, малыш Танги! Садись в кресло, к огню поближе. Сейчас поесть принесут.

«Малыш», возвышающийся над элвой на целую голову, покраснел, как варёный рак.

Редгейв, придерживая для заспанной Мильены дверь, пересчитал детей Ланара. Вроде бы этот Танги по счёту был пятым. То есть, года на три моложе Лан. Хотя в отпрысках главы водных и запутаться недолго. Настрогал, как стружек.

– Мне с тобой переговорить надо. Наедине, – буркнул парень, косясь на охранника.

– Надо – переговоришь, – не стала спорить Кайран, принимая у служанки поднос. И указала вояке глазами на дверь. Сообразительная Мильена, через зевок пожелавшая госпоже спокойной ночи, уже убралась. – Согрейся только сначала. Тебя отец послал?

– Нет, сам, – Тангар кивком поблагодарил сестру, принимая кубок с подогретым вином, сдобренным пряностями и яйцом. – И лучше ему не знать, что я приезжал.

– Ну, говори тогда, – Лан устроилась в кресле напротив брата. – Да ты ешь и рассказывай. Не на приёме.

– Спасибо, – элв, отставив кубок, ухватился за холодный окорок обеими руками, мигом растеряв всю свою надменность. – Мы до Велесса[1] на шлюпке добрались. Думал всё, Серебряные Леса увижу. А потом ещё верхом девять часов. Едва лошадей смогли найти...

– Странно, что вы их вообще нашли, – усмехнулась Лан. – Я в прибрежных деревнях коней не держу. Чтоб вот таким гостям, как ты дорогу не облегчать.

– Не знаю, – парень пожал плечами. – Старик сказал, будто путники какие-то оставили и велели присмотреть.

– Путники говоришь? Как-то с путниками у нас негусто... Ладно, ты зачем явился-то?

– Тут дело такое, – Тангар заглотал непрожёванный кусок, как удав, шумно отпил из кубка. – Некоронованный король письмо прислал. А после отец собрал всех глав родов.

– Меня, понятное дело, не пригласили.

Брат искоса глянул на элву, мол: сама, что ли, не понимаешь?

– В общем, у нас теперь новый король – Райл. А прежний помер. Как, чего, когда – не скажу. Видать, про то не написали. Да никто и не спрашивал. Но рыжий большой тинг собирает, глав всех кланов с наследниками зовёт. Прямо сейчас. Велел сколько можно по суше двигаться.

– Так не терпится свои права утвердить? – хмыкнула Лан.

Наверное, сама не замечая, что обгрызает ноготь на большом пальце.

 – И это тоже, – кивнул Тангар, вытирая руки о штаны. – Но он прислал ещё и копию... Даже не знаю, как назвать... Тоже письма, что ли? В общем, послания вашей королеве. Хочет, чтоб под ним все подписались.

– Боюсь представить, что в том послании.