Цвет крыльев. Белый (СИ)

Глава 1

Крис никогда не думал о своем будущем.

Ангелы не занимаются такими вещами — в этом у них просто нет необходимости.

Они полны знаний об устройстве мира, у них есть уверенность в завтрашнем дне, и этим обитатели небес отличаются от людей. Но все же, если кто-нибудь спросил бы Криса, что будет дальше, он бы ответил.

Год назад Таннер бы сказал, что окончит школу и вместе с Анжелой поступит в университет. После они поженятся и проведут вдвоем всю свою оставшуюся жизнь.

Полгода назад он сказал бы, что, несмотря на разрыв, он всегда будет рядом с Анжелой. Он будет защищать ее, как положено Хранителю, и когда ее жизнь подойдет к концу, он последует за ее душой, чтобы провести вечность рядом.

Пару месяцев назад Крис бы ответил, что покинет Анжелу, дабы не навредить ей своим присутствием, и чтобы она никогда не увидела его окончательного падения.

Сейчас Таннер бы промолчал. Потому что сейчас он не видел своего будущего — его закрывала плотная и непроглядная пелена тьмы, в которой не было места ни свету, ни надеждам.

Крис мог бы придумать много красивых слов — о том, что научится держать себя под контролем. Что никогда не причинит вреда Анжеле. Что, даже став падшим, всегда будет на ее стороне.

Но к чему пустые слова, когда его поступки говорили куда лучше?

Крис любил Анжелу уже давно. Как и подобает Хранителю, он был с девушкой с самого детства, он оберегал и направлял ее, и неудивительно, что Беллз привлекла его. Она бы привлекла любого ангела — ее душа была невыносимо прекрасной, и это не говоря уже о ее внешности. С самого начала Крис был обречен попасть в плен ее чар, и попал. Попал с радостью, ведь это было безумно приятно — быть с ней, держать ее за руку, слушать ее голос, гладить ее волосы, вдыхать ее аромат.

Дэймон, он же Эд, он же Аластэйр, тоже попал.

Поначалу это не тревожило Криса — любовь ангела слишком чиста, чтобы быть хоть на каплю эгоистичной. А потом Дэймон упал, и все изменилось.

Крис презирал его настолько, насколько позволяли его, тогда еще ограниченные, эмоции.

Решившись упасть, он пообещал себе, что никогда не станет таким же. И сдержал данное обещание, став даже хуже.

Крис любил Анжелу — всепоглощающе, слепо, безумно и ярко. Так, как умеют только ангелы.

А потом появилась Эйприл.

В тот первый вечер, когда все закончилось тем, чем закончилось, Крис не жалел. Ни о том, что сделал, ни, тем более, Эйприл.

Он знал ее слишком долго, чтобы понимать — и без него ей светил только Ад.

Эйприл была невыносимой. Она донимала Анжелу с младшей школы, и за это Крис ее терпеть не мог. Так что она получила по заслугам, а он сумел, пусть и на короткое время, однако все же избавиться от сосущей тьмы, что медленно, но верно поглощала его свет с самого момента падения.

— О чем ты думаешь? — спросила Эйприл.

Это было уже ближе к утру. Они лежали на кровати Криса, и их руки соприкасались, а Крис чувствовал себя пустым от мрака. Пустым и чистым до звона в ушах, и это делало его счастливым.

— О тебе, — ответил Таннер и не соврал.

Действительно, он ведь думал о ней.

— Странно, что не об Анжеле, — фыркнула Эйприл.

— Об Анжеле тоже, — покачал головой Крис.

Ему было все равно, что скажет на это Эйприл — он не жалел ее чувств. Впрочем, возможно он бы задумался о своих словах, если б они могли повлиять на их дальнейшие отношения. Но Крис знал, что такая правда ничего не изменит — Эйприл была слишком самовлюбленной и самоуверенной, чтобы обратить на нее внимание. А Крис не стремился к ее любви, ему достаточно было ее души и тела.

— И кто из нас лучше? — спустя несколько минут тишины, сквозь зубы спросила девушка.

— Я не спал с Анжелой, — проговорил Крис все так же прямо и равнодушно.

— Вы из-за этого расстались?

— Нет.

— А из-за чего?

— Неважно. В любом случае, можешь быть уверенна, что с ней покончено навсегда, — в словах Криса было слишком много горечи.

Он говорил, пытаясь убедить самого себя в том, что это правда.

Что он больше никогда не подойдет к ней, как бы отчаянно ни хотел увидеть. Не заговорит с ней, как бы ни хотел услышать ее звонкий голос. Что будет держаться от нее подальше.

Потому что любит. И потому что так будет лучше для всех.

— То есть, мы теперь вместе? — небрежно спросила Эйприл.

— Как хочешь, — пожал плечами Крис.

Девушка задумалась.

Она, конечно, была стервой, но никак не дурой.

Когда-то давным-давно, еще в младшей школе, ей нравился Крис, но он всегда был безнадежно влюблен в Анжелу, и у Эйприл ничего не вышло. Потом она выросла и ее чувства к Крису ушли, а вот неприязнь к Анжеле осталась. Эйприл просто не понимала, что такого интересного он в ней нашел — она была обычной святошей, пусть и симпатичной, но слишком правильной и пресной. С такими быстро начинаешь скучать, а еще вечно чувствуешь себя плохим.

Впрочем, младшая школа осталась позади, а взгляды девушки поменялись.

Эйприл повзрослела, и ее предпочтения повзрослели вместе с ней. Теперь ее привлекали парни совершенно другого типа.

И дело было даже не во внешности, ведь Крис всегда выглядел красивее своих сверстников. Но его характер… он казался Эйприл слишком занудным, по крайней мере, до недавнего времени.

Эйприл любила опасность. А еще она любила внимание. И наглость.

Дэймон Хэвенли соответствовал всем параметрам — едва объявившись в школе, он сумел влюбить в себя большую часть девушек, и тогда Эйприл решила, что он должен достаться ей.

Только вот ее решения оказалось недостаточно, ведь в дело вновь влезла Анжела. Второй раз она увела симпатичного парня прямо у нее из-под носа, и это еще больше злило Эйприл. Как и то, что сам Дэймон не обращал на нее совершенно никакого внимания.

Она не была влюблена в Хэвенли — сейчас она считала чувства бесполезной тратой времени. Она лишь хотела утереть нос Анжеле, да и всем остальным девушкам в школе, показав, что гораздо лучше них.

Обычно парни, которые нравились Эйприл (взрослой, уверенной в себе и своей красоте Эйприл), отвечали ей взаимностью, однако Дэймон стал досадным исключением. Поначалу девушка думала, что он лишь набивает себе цену. Играет с ней, желая пробудить еще больший интерес — некоторые именно так и поступали, поняв, что Эйприл привлекают сложности.

Но нет, заинтересовать Дэймона с наскока у нее не получилось. Тогда Эйприл поутихла, занявшись тем, что выходило у нее лучшего всего прочего — сплетнями. И делала она это не из-за обиды, или зависти. Какая зависть, если парни Анжелы автоматически попадали в раздел «неудачники» в ее воображаемом списке? Нет, она делала это только потому, что ей нравилось это делать.

Когда Крис вдруг изменился, это привлекло ее внимание. Но не настолько, чтобы переходить к каким-то действиям, или всерьез заинтересоваться им. Нет, может он и стал более крутым, но по-прежнему оставался бывшим Анжелы, к тому же, безнадежно и безответно в нее влюбленным (а на такие дела у Эйприл был поистине собачий нюх).

И тем удивительнее стало то, что он поцеловал ее.

Поначалу это возмутило Эйприл, но после поцелуй понравился ей куда больше, чем она могла бы в этом признаться — он был таким, какого она хотела бы.

Наглым, возбуждающим и опасным. Именно опасным — губы Криса словно затягивали девушку в мрачный водоворот тьмы, откуда не было выхода. Но и это нравилось Эйприл.

Ей хотелось повторять поцелуй снова и снова, погружаясь в заманчивую бездну все глубже и глубже. А случившееся между ними позднее не испортило впечатления, а напротив, лишь укрепило это желание, ведь в постели Таннер оказался просто невероятен.

Впрочем, любовь Криса к Анжеле никуда не делась, и это несколько путало Эйприл. Она не понимала, делал ли Крис то, что делал из-за желания, либо все это было банальной местью Анжеле.

Эйприл не хотела стать орудием мести, но и отпускать Криса она сейчас не желала. Даже несмотря на его чувства к Анжеле.

— Думаю, все же вместе, — после молчания, уверено проговорила Эйприл. — Давай назовем это свободными отношениями. Я не она, мне не нужны сказки о любви. Просто будем друг другу полезны.

— Отлично, — без эмоций проговорил Крис. — Тогда давай снова займемся тем, чем обычно занимаются люди, которые вместе, состоят в свободных отношениях и полезны друг другу.

И он привлек ее к себе, а после поцеловал, вновь погружая в мучительно-приятный темный водоворот, из которого Эйприл не хотелось выбираться.

А, плевать. Какая разница, что на самом деле чувствует Крис, если она может просто им воспользоваться? Допускать его рядом, пока ей приятно, и бросить, едва он ей наскучит. Почему бы и нет?

Думая об этом, Эйприл приободрилась, не желая признаваться даже самой себе в том, что поцелуи Криса действовали на нее слишком уж притягательно. Она словно попала в ловушку, оказавшись привязанной к нему, и уже не смогла бы отпустить его просто так. Не смогла бы и не захотела.

— Знаешь, — кусая нижнюю губу, сказала Эйприл позднее, когда они ехали в школу. — Я думаю, нам не стоит афишировать то, что между нами.

Крис лишь пожал плечами. Ему было все равно. Главное, чтобы Эйприл оставалась рядом, избавляя его от тьмы.

— Если ты хочешь сохранить это в тайне, — сказал Таннер, остановив машину в квартале от учебного заведения. — То я все же попрошу тебя об ответной услуге. Будь добра, оставь Анжелу в покое.

Эйприл фыркнула и захлопнула за собой дверь. Но просьбу выполнила. Так начались их странные, ни на что не похожие отношения.

Достоин ли любви падший ангел?

Крис не знал насчет остальных, но сам он точно не заслуживал ничего подобного. С каждым днем тьма подступала все ближе к его сознанию.

С каждым днем в нем оставалось все меньше света.

И с каждым днем он все больше нуждался в Эйприл.

Парадокс.

Продолжая любить Анжелу, он с удовольствием целовал и обнимал другую девушку. Но, хотя тьма и покидала его после таких поцелуев, с каждым днем она возвращалась все быстрее.

Анжела.

Рыжие кудри, бледная кожа, веснушки — все это он знал до последней черты, все это мог представить с закрытыми глазами.

И все это он был вынужден оставить.

Ему хватало сил, чтобы больше не подходить к ней, а едва становилось хуже, как он находил Эйприл и целовал ее.

И все же Анжела не желала держаться подальше, хотя он сделал все возможное для этого.

Вопреки желанию Эйприл «не афишировать», слухи об их парочке быстро расползлись по школе. Еще бы, ведь едва они оставались наедине, как тут же кидались друг на друга, словно сумасшедшие. И когда Анжела случайно оказалась рядом, Крис счел это хорошей возможностью открыть правду, оставшись не при делах.

Хотя даже небесам неведомо, чего ему стоило перетерпеть всплеск ее эмоций и не выдать себя.

Но Анжела сама пришла к нему, разрушив хрупкое самообладание.

Сама.

Неужели она не понимала, насколько больно ему делает?

Впрочем, зная Анжелу, Крис был уверен, что она хотела, как лучше.

И если бы не Эйприл, оставшаяся в его комнате, в тот день он вряд ли смог бы себя сдержать и не натворить глупостей.

Эйприл. Кто бы знал, что за близость с ней он будет цепляться, как утопающий за соломинку.

— Анжела? — безошибочно определила девушка, едва Крис вернулся.

— Анжела, — кивнул Таннер, вновь не видя смысла что-то скрывать. — Пытается быть мне другом. Но тебе не о чем волноваться. Я уже говорил, что с ней покончено.

— Я и не волнуюсь, — фыркнула Эйприл, впрочем, не слишком уверено.

— Вот и хорошо, — усмехнулся Крис, притягивая девушку к себе.

Ему нужно было выплеснуть скопившуюся в нем тьму.

Эйприл…

Удивительно, но Крису было хорошо с ней. Их отношения, похожие на зависимость, с каждым днем приносили Таннеру все больше удовольствия. И он не мог бы сказать, что дело было именно в поведении Эйприл, ее привлекательности, или их совместимости.

Она не изменилась рядом с ним, не стала более доброй, или мягкой. Не стала больше похожей на Анжелу.

А вот он менялся.

После падения эмоции Криса стали слишком полными. То, что раньше он даже не чувствовал, теперь захлестывало его, накрывало с головой. И находило отклик в Эйприл.

Эйприл осталась прежней — стервозной, отчасти злой, слишком самоуверенной и чрезмерно эгоистичной, без намека на жертвенность, присущую Анжеле. Но теперь ее шутки не казались ему таким жестокими, как прежде. Ее поведение больше не вызывало неприязнь, а поступки — осуждения. Теперь он был ей под стать.

И все же, в нем еще оставалось много ангельского. Слишком много, чтобы забыть Анжелу, или окончательно скатиться во мрак.

Крис постоянно сравнивал Эйприл с Анжелой, и, разумеется, превосходство всегда оставалось на стороне Анжелы. Впрочем, это не мешало ему проводить время с Эйприл.

Он знал, что сравнивать нынешних с бывшими совсем не круто. А еще он знал, что как только перестанет сравнивать, это будет означать, что его чувства к Анжеле угасли.

Крис разрывался на части. Несмотря на отношения с Эйприл, ему постоянно хотелось увидеть Анжелу, услышать ее голос…

Он знал, что не может дать ей ничего хорошего… больше не может…

Но это знание не мешало ему желать встречи.

Однако Крис крепился до последнего.

Он избегал Анжелу в школе, не ходил в столовую. После занятий он шел к себе домой, хотя ноги и несли его к дому Беллз.

Все это было чертовски сложно, но он отчаянно держался, надеясь, что когда-нибудь это закончится.

Когда Крис узнал о возвращении Самаэля, он хотел тут же кинуться туда — это было бы отличным предлогом увидеть Анжелу. Он мерил комнату шагами, обхватив себя за плечи. На полу валялось заляпанное кровью перо.

Еще одно.

Теперь они выпадали гораздо чаще, чем ему хотелось бы, и его крылья выглядели невыносимо жалко, а выпускать их стало в сотни раз больнее, но Крис не жаловался.

Если он не сможет летать, возможно, это будет даже к лучшему?

У демонов тоже есть крылья. Перепончатые, похожие на крылья летучей мыши, совсем без перьев. В аду можно летать лишь на таких, а вот на земле с подобными крыльями высоко взлететь не выйдет.

Уже поздно вечером Крис убедил себя в том, что одна встреча с Анжелой никому не повредит. Что он просто увидит ее и уйдет, теперь уже навсегда. Что, в любом случае, ему стоит знать, как там Самаэль, ведь он вполне может представлять для девушки угрозу, куда большую, чем сам Крис.

Подходя к дому Беллз, Таннер был все еще занят собственными мыслями, иначе бы заметил темные окна, услышал бы их шепот… Иначе бы…

Когда Крис увидел Анжелу с Дэймоном, он едва смог удержать на лице маску спокойствия, и исчезнуть за окном.

Он чувствовал, что его появление взбесило и Дэймона, но на его эмоции Крису было плевать, потому что сейчас его буквально разрывали свои собственные.

Крис рассыпался на куски. Чувства переполняли его, сжигая остатки самообладания, распыляя в прах контроль, которого, откровенно говоря, и прежде было чудовищно мало.

Как она могла? Как она могла так поступить?

Когда они встречались, Крис не настаивал на сексе. Ему хватало их любви, хватало объятий и прикосновений, поцелуев и разговоров. Крис хотел все сделать правильно. Хотел свадьбу, прекрасную Анжелу в белом платье и первую, незабываемую ночь. Романтичную, с зажженными свечами, на шелковых простынях, в комнате, наполненной ароматом роз.

Да и Анжела никогда не стремилась к этому. С ним — никогда.

А с Дэймоном, выходит, захотела. И это еще больше злило Криса. Злило то, что прежде он был слишком галантен, а теперь этот проклятый Хэвенли оказался на его месте, забрав то, что было его по праву.

Сердце Криса словно разорвали на куски и, растоптав, выкинули прочь вместе с мусором.

Глаза его застилала алая пелена гнева. Он стискивал кулаки, крепко, до боли, и едва сдерживал рвущуюся наружу ярость.

Хотелось бить, крушить. Ломать.

Хотелось… Эйприл.

Крис не запомнил, как выпустил крылья — гнев перекрыл собой вспышку боли, да и внутри болело гораздо сильнее.

Крис не запомнил, как летел — перед взглядом все плыло… дома, огни, дорога, земля и небо смешивались в едином калейдоскопе.

Крис даже не запомнил, как залез в комнату Эйприл — он пришел в себя, лишь когда услышал ее мерное дыхание.

Эйприл спала. Белые волосы разметались по подушке. Белые, не рыжие.

Из-под одеяла торчало загорелое плечо, совсем не похожее на бледное, покрытое веснушками плечо Анжелы.

Но увидев Эйприл, Крис испытал некоторое облегчение от осознания того, что сейчас сможет выпустить свою тьму.

Бесшумно ступая, он подошел к ее кровати, наклонился, поцеловал. По телу ту же пробежала волна мрачного удовольствия. Эйприл распахнула глаза, вздрогнула.

— Что ты тут делаешь? — сонным голосом спросила она.

— Хотел увидеть тебя, — ответил Крис, и это снова было правдой.

Он никогда не врал ей.

— А почему ты в таком виде? — Эйприл окинула его взглядом.

Действительно, сейчас на Крисе были одни джинсы — футболка осталась где-то неподалеку от дома Анжелы. Крылья он успел втянуть, но на спине еще красовались пятна засохшей крови, невидимые в темноте.

— А тебе обязателен смокинг?

— Ни разу не видела тебя в смокинге, — фыркнула Эйприл.

— Мы так и будем разговаривать? — спросил Крис, вновь целуя ее.

Забыться, сбросить негатив, утолить тьму — вот что сейчас ему было необходимо, и только Эйприл могла это дать.

Девушка ответила на поцелуй, прекратив задавать вопросы, и Криса это вполне устроило.

— Почему-то мне кажется, что ты сегодня видел Анжелу, — заметила Эйприл уже после.

— Видел, — поджав губы, кивнул Крис.

Эйприл промолчала, и Таннер был ей за это благодарен. Ему не хотелось обсуждать сегодняшнее.

Эйприл тоже не хотелось.

Иногда она ревновала его, и тогда они ругались. Точнее, ругалась сама Эйприл, выставляла его за дверь и обещала больше не разговаривать, но он возвращался, и она сдавалась. Тем более, что Крис, может и думал об Анжеле, но поступки его были прямо противоположны мыслям, и это устраивало Эйприл.

Не то, чтобы она привыкла быть второй, или ей было все равно. Нет. Просто она вела себя, как стерва, а он — как подонок. И вместе это смотрелось вполне гармонично.

— Я думаю, нам стоит перестать скрываться, — сказал Крис, усмехнувшись.

Они лежали на кровати, и казалось удивительным, что он вообще о чем-то думает. Эйприл вот была полна блаженной пустоты.

— Ты хочешь вызвать ее ревность? — ответила девушка.

— Нет, не хочу, — Крис обнял ее. — И я уже не раз говорил тебе, что…

Он действительно не хотел вызывать ревность, да и знал, что этого не выйдет. А еще он знал, что Анжеле не нравится его выбор, а значит, ей будет неприятно все это видеть. Как и ему сегодня.

Ангельского оставалось в нем все меньше и меньше.

— Что с ней покончено. Ладно, если ты настаиваешь, давай перестанем прятаться, — Эйприл и сама уже подумывала об этом.

Ей надоело жаться по углам, а Крис сейчас был достаточно крут, чтобы не испортить ее статус.

Сразу же на следующий день, под перешептывания, они заявились в столовую вместе.

Эйприл не пожалела о своем решение — лицо Анжелы того стоило. Наверно, ей надо было взяться за Криса, едва они расстались, но интуиция подсказывала девушке, что тогда он бы не стал этого делать.

Дни шли, а ничего не менялось. Крис не знал, что планирует делать Дэймон, когда Самаэль уедет. Не знал даже, что Самаэль собирается уезжать — он не лез в ангельские дела, проводя время, как обычный, пусть и испорченный подросток.

Днем он ходил в школу, забирая по пути Эйприл, и вместе с ней же проводил все перемены. Вечерами, к неудовольствию семьи Таннеров, они оставались у него дома, слишком занятые, чтобы даже разговаривать. А ночами, уже ближе к утру, Крис уходил в лес, где вымещал свою ярость.

Он метался среди деревьев с нечеловеческой скоростью, ломая ветки, круша все на своем пути. Так становилось немного легче примириться с мыслью об Анжеле и Дэймоне. А самое страшное, что теперь Крис даже не был уверен, чем вызваны все эти чувства — ангельской любовью, или обидой и гневом падшего.

После, грязный и уставший, он возвращался домой, чтобы утром вновь встретиться с Эйприл и выпустить свою тьму.

Когда Люцифер вернулся в город, Крис не знал об этом. Слишком поглощенный собственными эмоциями, он перестал отслеживать других обитателей небес. Однако все же в нем осталось достаточно ангельского, чтобы услышать молитву Анжелы.

Сначала Крис решил, будто ему показалось. В тот момент он был с Эйприл, и голос Анжелы пробился сквозь пелену удовольствия от поцелуев и ласк.

— Мне нужно идти, — поняв, что Анжела действительно зовет его, Крис не думал ни секунды.

Он быстро натянул штаны и выскочил в окно прежде, чем Эйприл успела ему ответить. Озадаченная девушка выглянула на улицу, но там уже никого не было — лишь шевелились ветки на ближайшем дереве.

— Чертовщина, не мог же он так быстро исчезнуть, — пробормотала Эйприл, со злостью ударив подушку.

Но Крис уже этого не слышал — он мчался на зов той, кого любил всей душой. По крайней мере, раньше любил.

Крис знал, что Анжела сейчас в опасности — это чувствовалось в ее эмоциях. Страх, переживания и тревога сплетались в тугой комок отчаяния, который Крис прекрасно ощущал.

Когда он прибыл на место — причина беспокойства девушки стала ему ясна. В небе кружили Люцифер и Дэймон, причем Хэвенли был в образе Всадника.

И они до сих пор ничего не разрушили лишь потому, что битва была недолгой, а Люцифер ловко уклонялся от ударов, не спеша задействовать свою силу.

Пока что.

Перебросившись парой слов с Азазеллем и Дином (который смотрел на него вытаращенными от ужаса глазами), Крис выпустил крылья.

Сейчас он старался делать это как можно реже — смотреть на облезлые перья было невыносимо, и это не считая мучительной боли, которую доставлял сам процесс материализации.

Анжела захотела с ним. Конечно, она ведь всегда была готова на жертвы ради других, и когда-то это нравилось Крису, но в данный момент лишь раздражало.

Дэймон не обратил на них никакого внимания, слишком поглощенный Всадником.

На раздумывания не было времени — стычка в любой момент могла выйти из-под контроля, грозя разрушениями всему городу.

Впрочем, если бы время и было — Крис вряд ли стал бы им пользоваться.

Зачем? Он итак знал, что делать.

Знал, что точно отвлечет Дэймона, потому что это бы отвлекло его самого.

Потому что это одно всегда имело значение. Одно было важным и необходимым, словно кислород, еда и чувство полета.

Анжела.

Крис ведь услышал ее, хотя и был весьма занят. Крис всегда ее слышал. И не сомневался, что Дэймон тоже.

Поэтому он сделал то, что сделал. А еще потому, что ему самому захотелось этого.

Он поцеловал Анжелу.

Крис знал, что мерцающий голубым медальон защитит девушку от пагубного воздействия его поцелуя.

Крис знал, что Дэймон придет в ярость, и это тоже было частью его задумки — пусть посмотрит со стороны, как это больно, когда другой целует ту, которую ты любишь.

Крис так же знал, что это придется не по душе самой Анжеле, но она ведь заслужила, верно?

Она пыталась играть друга, не отпускала Криса, и в то же время решилась с Дэймоном на то, на что не решалась с ним, с Крисом.

Это было ее наказанием. Это должно было стать наградой для Криса за всю ревность, боль и мучения.

Должно было. Но не стало.

Тьма не желала покидать его, и поцелуй с Анжелой не приносил облегчения, а лишь еще больше накалял невыносимость эмоций. Словно подчеркивал ту разницу между Крисом-прошлым и нынешним. Словно напоминал, что теперь Крис далек от ангела и слишком близок к демону. Будто Крис и так не помнил об этом каждую секунду своего существования.

Поцелуй взбаламутил весь спутанный клубок эмоций, круживший внутри него.

Ангельская любовь, дьявольское желание отомстить и сделать так же больно, как сделали ему. Бесконечная нежность, страсть и ненависть. Защита, которую он хотел дать Анжеле и понимание, что теперь ей безопасней вдали. Тоска, мрак, счастье, агония, радость…

Наслаждение от вида самой Анжелы и ревность к Дэймону. Невозможность близости, всепоглощающее обожание и сжигающая дотла обида.

Любовь. Месть. Ненависть. Боль. И снова любовь.

Эмоции — наркотик для ангела, они завораживают своей недоступностью. Крис, упав, погряз в своих эмоциях, позволив им взять над собой контроль. Начал катиться в пропасть, выхода откуда не было. Отвернулся от света, утонув во тьме.

Поцелуй был коротким, но и за это время Крис смог осознать две вещи.

Во-первых, он совершенно точно перестал быть ангелом.

А во-вторых, целоваться с Эйприл теперь ему нравилось гораздо больше.