Давай попробуем любить

Глава 4

"Я не могу судить или отвечать за чужие грехи, хотя в нашем с тобой случае выходит, именно так."

Аникей из рода Серебристых Нагов

— Хм, практикантка из человеческой академии? Не знал, что наши государства так сотрудничают.

Мягко покачал головой Аникей, мы ехали уже добрые часа. Но я не могла пожаловаться на дискомфорт. Единственное, что ныла спина и место пониже её. А в основном мы очень даже легко разговаривали с новым знакомым. В какой-то момент я даже напряглась от такой разговорчивости с собственной стороны. Уж не ментальщик этот наг. И меня приворожил. А я и не заметила. Ведь раньше за мной не водилось такой общительности. Но почему-то в эту версию верилось с трудом. В конце концов, я была спиной к странному нагу и совсем не имела с ним зрительного контакта.

— А вы? Куда держите путь и с какой целью? — осмелела я, задавая вопрос больше для поддержания разговора. Чужие секреты никогда меня не интересовали, своих было вдоволь.

— Я тоже направляюсь в долину, только в её южную часть. У меня там земли, вот еду обустраиваться. Готовить гнездо, если в будущем духи смилуются и подарят мне суженую.

— Хм… — прочистила я горло, мне было известно об этой наговской легенде о суженных. От сестры. Ей тоже эту лапшу на душе вешал отец её детей, а потом поставил перед фактом: «Женой не сделаю, у меня слишком высокий пост и ранг. Так что будешь моей любовницей».

Алисия сбежала в ночь, когда этот гад ползучий направился на смотрины во дворец, жену себе искать. Я знала, что сестра действительно любила того мужчину. Всем сердцем. Оттого до сих пор мучается. А я всех этих высокогадостных видеть не могу.

— У вас сердцебиение ускорилось. Неужто это из-за моих слов?

Мне бы промолчать, как и всегда. С мужчинами не спорят, их избегают. Но что-то в последнее время я перестала следовать этим правилам. Да и злость взяла верх. Особенно, когда прозвучало аккуратное:

— Или я вам приглянулся?

Вопрос ощущался чисто теоретическим. Мужчина не предпринимал попыток меня потискать или унизить.

— Нет, не приглянулся, я вообще зареклась на нагов даже не смотреть. — И зачем, спрашивается, последнее ляпнула?

Следующие проявления любопытства со стороны Аникея не заставили себя долго ждать и совсем меня не удивили.

— И какого причина этого решения?

Молчать смысла не видела, сама затеяла этот разговор. Да и выговориться хотелось до чесотки языка. Я долго держала в себе все переживания об Алисии и собственный гнев.

— Моя сестра очень сильно пострадала из-за одного нага.

Постаралась сказать сухо, но вышло обидно и даже чуть больно. Будто я жаловалась ему, ей-богу.

— Полагаю, разговор идёт о делах сердечных.

Он попал в яблочко. И я была вынуждена лишь кивнуть. Не стала добавлять, что и беременность от этого гада приносит моей сестренке невыносимую боль, а еще риск умереть.

— Что ж, не скажу, что оправдаю поступок своего соплеменника. Но в целом я и не знаю, что произошло между этими двумя. Иногда попадаются корыстные женщины, а в других случаях мужчины моего рода ведут себя, как вы говорите, по-свински. Скажу одно, Давина. Я не могу судить или отвечать за чужие грехи, хотя в нашем с тобой случае выходит именно так.

Его слова были не по годам мудры, и я лишь мысленно с ним согласилась. В академии много девушек были готовы на любые жертвы, лишь бы выйти замуж повыгоднее. Так что всех адепток ровняли под одну гребенку.

— Что касаемо моих слов, Давина, то, думаю, тебе стоит кое-что знать, чтобы гнев тебя не ослепил. Ты девушка умная, и я не желаю тебе зла. — Он легонько стегнул лошадь, призывая ту уменьшить легкий галоп, а я затихла в ожидании его слов. — Прикоснись к моей руке, Давина. Что ты чувствуешь?

Я послушно прикоснулась пальцами к его кисти и охнула, шокированно убрав ладонь.

— Аникей, она холодная!

— Правильно, — согласился со мной наг. — Драконы и наги холоднокровные в прямом смысле слова. Наши самки чуть теплее, так вышло, что мы отличаемся от вашего племени, Давина. По нашей древней легенде когда-то давно, когда мой народ не делился на касты, один могучий змей по имени Дарз был предан и тяжко ранен, он выполз из одной из пещер и там почти что умер, приняв человеческий лик, когда его нашла сельская женщина. Она долго о нем заботилась и лечила. Говорят, ту девушку звали Армин, и была она редкой красоты, а еще не имела ни капли энергии. Дарз влюбился в нее и решил отказаться от чешуи и своего племени, перебраться в горы и жить только с ней. Но его братья, когда победили врага и явились к Дарзу, были не рады услышанного. Нас, нагов, рождаются очень мало, и не всякая нагиня может понести ребенка, особенно от того, кто нес в себя яд. На Дарза была надежда, что он продолжит свой род. Но он этого не сделал. Он решил остаться без потомков, лишь бы с той женщиной. С такой постановкой вопроса были не согласны и старейшины общины нагов, они решили наказать наага и вернуть в племя. Тогда они призвали лучших воинов, и те, сражаясь с Дарзом, все-таки смогли его связать. Но на этом жестокость старых змей не закончилась, они принесли его любимую и, выцедив весь яд Дарза из ран воинов, что с ним сражались, заставили девушку выпить.

Она должна была умереть, но, вопреки самому сильному яду, Армин не погибла. Увидев силу воли и любви этой девушки к своему возлюбленному, младший брат Дарза — Белан пошёл против совета старейшин общины. Молодой нааг знал, что брат под их властью, лишь пока его женщина в руках старых змей. Молодой воин украл жену брата и увёл её в горы. Именно из-за своего достойного поступка наша богиня Хара украсила его чешую в белый цвет, и Белан стал отцом всех последующих белых змей — единственные, чей яд используется в лекарских делах. Но в дороге его настигли, казалось, все уже предначертано. Как в одном из преследователей Белан узнал своего третьего брата — Огнара. Тот провёл Амиру через горячие земли, под которыми кипела лава, отчего вся его чешуя обгорела, и тут же выросла другая — красная. Так появился клан красных змей. Но даже там погоня продолжалась. Наконец, их схватили — изменников, по мнению старейшин, бросили в подземных казематах, и девушку собрались казнить. Именно тогда остальные два брата — Фиол и Благор — открыто противостояли старейшинам. Был тяжкий бой, но братьям удалось уйти с тех земель. Так они пришли сюда. Вскоре каждый из братьев нашёл свою суженую, и главным аргументом в этом деле послужило то, что их жёны не отравились от их яда. Даже волчица, жена Фиола. Они понесли от них детей и вскоре создали небольшую общину, взяв под своё крыло прибрежные сёла людей и помогали тем в шахтах при добыче ценных металлов. И все жёны братьев были людьми? Вопрос щекотал язык с начала рассказа Аникея, и я, воспользовавшись его паузой, наконец озвучила своё любопытство. Нет, — мягко качнулись пряди его волос от отрицательного кивка. Ещё раз заметив сливовый отлив в его косе, я твёрдо убедилась в том, что он потомок того самого Фиола, если верить легенде. Только жена Дарза Чёрного была человеком. У моего прадеда была волчица, — подтвердил мои мысли мужчина, — и у Белана — ледяной драконицей. У остальных — Огнара и Благора — суженные были обычными наагами. А что произошло с теми простыми наагами из прежней общины? Я откинула чуть голову назад, чтобы рассмотреть безмятежное мужское лицо, пока Аникей продолжил свой рассказ. Богиня Хара разозлилась на тех старейшин и отняла им жизни при страшных муках. В панике остальные нааги прибежали к братьям за помощью. Те смиловались, приняв их, а потом, спустя десятилетия, создали империю. С тех пор у наагов была земля, сила, единство и, самое главное, вера в любовь. Это выходит, что, чтобы определить, твоя ли это суженая, её надо напоить твоей кровью, и, если не умрёт, то точно она? — нахмурилась я в лице, и мелодичный смех мужчины сотряс воздух. Нет, глупенькая. Так бы мы убили половину наагов и женщин, что попадались нам на глаза. Разумеется, у некоторых наагов есть связи не со своими сужеными, зачастую до встречи с ними даже у высших каст. Но… Вы хотели сказать, у большинства.

— Возможно, — уклонился от этого вопроса мужчина, — но в основном наги дают попробовать свою кровь лишь той, которая держит мысли и взгляд мужчины только на себя. Из рассказов тех, кто уже встретил свою суженную, я могу сказать, что наги начинают бурно реагировать к ним. А после консумации брака кровь нага теплеет. А его суженная становится сильнее, чтобы быть в состоянии противостоять постоянно его яду.

— А обычные наги, без яда? Или у них не бывает суженых?

Признаться честно, этот вопрос меня никогда не волновал, но Аникей был очень интересным рассказчиком. Так невольно даже меня заинтересовала эта странная особенность полулюдей-полузмей.

— Нет, у них тоже есть подобная связи. Просто у них не так сложно, как у ядовитых кланов. Нет риска случайно убить не свою женщину, они тоже встречают своих суженных, но из разбавленной крови могут создать союз и будучи «не парами». В таком браке, возможно, родится один малыш, впрочем, как и в тех, где родители — суженные друг друга. У наагов из каст повыше тяжелее с этим вопросом, из другой расы ребёнка может понясть только суженная, но и нагиня, которая пусть и не принадлежит душой тому змею, может родить от него ребёнка, только с учётом, что тоже будет из высшего клана. Я, например, плод подобного союза.

— Твои родители не были сужеными?

Удивлённо хлопнула я глазами, поздно прикусив язык.

Но Аникей, несмотря на бестактность с моей стороны, ответил. Грустно улыбнувшись, тем самым обнажив клыки.

— Нет, они были любовниками.

Стало неловко, и я чисто инстинктивно ляпнула, даже не подумав, чтобы сравнить счёты, как говорится.

— Моих тоже насильно женили.

На пару мгновений мы замолчали, лошадь под нами тихо поднимала пыль своими копытами с высушенной земли. А ведь была весна, и ещё вчера была грязь.

— Генерал Аникей, мы уже подъезжаем к первому хутору.

К нам незаметно подошёл другой всадник, мягко стянул свою лошадь в такт с нашей.

— Хорошо, Карн, — всадник отстал после кивка Аникея. И мы опять остались вдвоём. Странно, я думала, будет неловко с ним пару часов в одном седле путешествовать, а тут вот как вышло.

— Мы уже близко?

— Да, — мягко улыбнулся он мне. — Проедем хутор, а за ним Долина из пяти сел. Тебе куда?

— Хм, — я призадумалась, были бы мозги у профессора Ли Туара, то он бы дал все инструкции мне, а не привязал бы собаченкой бегать за «элитным отрядом». Но как такового у меня не имелось… — Кажется, во все.

— Что ж, тогда едешь с нами в «Сентра» — это маленький городок на перекрёстке этих поселений.

— Хорошо.

Пока мы добрались до маленького городка. Чиих достопримечательностей можно было на пальцах пересчитать: лечебница, храм, гильдия стражников, ярмарка и кладбище. Ну так вот, солнце уже заняло своё законное право высоко в небе. Я уже заметила, что здесь намного теплее, чем у нас в королевстве. А вот у оборотней в княжествах, говорят, наоборот — постоянные дожди и холод. Только лето жаркое.

Дойдя до не маленькой таверны, мужчины, что ехали с нами, легко спрыгнули с коней и передали поводья подбегавшему мальчишке. Аникей немного задержался. Пока меня спустил. Потом сам слез, в придаток ещё мои вещи из телеги доставал.

— Спасибо, — от души поблагодарила я и даже позволила себе улыбнуться.

— У тебя красивая улыбка.

Внезапно очень серьёзно произнёс мужчина, и я недоуменно округлила глаза.

— Улыбайся почаще, Давина. Тебе идёт.

Я ничего не сказала, лишь повернулась боком и прикусила губу. Не было мне чему радоваться, а следом и дарить улыбки. Одна сестра на волоске от смерти, нося под сердцем малышей с ядом в крови, вторая привязана к постели и постоянно больная. Третья — шило, а не ребёнок, и постоянно нужно за неё переживать. Мамы нет. Я их единственная опора, не будет меня, и они зачахнут. А мне улыбаться.

Развернувшись, я уже было схватилась за вещи, чтобы… Да не додумала я, что, как услышала тихий от фиолетоволосого наага.

— Как жаль, что не моя…

И почему меня передёрнуло от этих слов. От одной мысли быть чьей-то суженой мне становилось плохо. Не знаю, в чём причина. Может, в том, что я видела, насколько могут быть жестоки мужчины этого мира, пройдя всю войну с глубокого детства. Может, потому что мне пришлось быстро повзрослеть и верить в благородных принцев не была способна в принципе. Этих «возможно» было много. А моя душа и так была больна, чтобы в очередной раз в ней копашиться.

— Оппа, вот и моя пропажа!!!

Прибывая в задумчивости, я как-то поздно заметила, что на меня летит гора из мускул и костей с человеческим лицом и лохматой рыжей шевелюрой. Схватив меня за талию, гигант вместе с сумками пару раз подбросил в воздух, как тряпочную куклу, и наконец поставил на землю, но рук с моего бренного тельца не отпустил.

— Ну слава духам леса! Ты где пропадала, чудо моё человеческое?! Я уже обыскал всю таверну, а девочки-травницы нема! О, Аникей, здоров!

Протянув здоровую лапищу мне за плечо, рыжий воин со вкусом пожал протянутую ладонь моего новоиспечённого знакомого.

— Здравствуй, Бельяр, — с улыбкой ответил фиолетоволосый и подошёл к нам ближе.

— Так это ты нашу практикантку привёз, — оборотень отпустил меня и провёл ладонями по шевелюре, то ли смущённо, то ли рассеянно.

— Так распорядились духи, — пожал плечами нааг, но тут же добавил с лёгким укором: — Вы бы поосторожней, медведь, с человеком. Она же всё-таки девушка, да и ваша подопечная, а вы так её подвели.

ООО, тут-то я была с ним согласна. Раз у меня возможности их поругать нет, то пусть сделает тот, у кого роста и силушки побольше, да и на всякие случаи яду в клыках есть. Для пущей убедительности, как говорится.

— Да мы что, — пожал плечами рыжий медведь, размахивая руками в своё оправдание, — Мы мужики военные, с гражданскими не особо привыкли дело иметь. А она худенькая, маленькая, молчит всё время, да и ещё юркая, как волчок, такую и потерять недолго.

— Вот и бди, Бельяр. Ребята тоже здесь?

Разговор поменял своё русло, и я облегчённо вздохнула, никогда мужчины так долго не обсуждали мою персону. Прям неловко стало.

— Ага, все здесь. Разбойники, мать их, расплодились, как крысы, местных терроризируют. Вот будем ловить.

На миг лицо Аникея помрачнело, он задумчиво оглядел кромку леса около таверны, выискивая кого-то, потом, так и не поворачивая взгляда, бросил.

— Эктар, где?

— Так в таверне, — почесал затылок тот самый Бельяр. — Там как раз горяченькое подают.

Не сказав ни слова на прощание, Аникей быстрым шагом направился к деревянной постройке. А мне вдруг стало обидно. Ни слова не сказал. Нет, конечно, он мне не обязан, мы же почти чужие друг другу. Так языками чесали всю дорогу, пустяковое дело. Отчего же так противно на душе? Будто я пустое место и не существует меня?

Вот поэтому я и не люблю нелюдей. Оборотни ещё куда ни шло, но вот эти гады с чешуёй и крыльями… Тьфу на них!

Раз десять!

— Ну что, куколка, пошли подкрепиться?

Вопрос медведя был безобиден, даже дружественный. Зато я была злой, как стадо голодных гиен. Вспомнилось всё.

— Нет, спасибо. — Сухо процедила. — Мне к старосте надо, где его дом?

— Так там, кажется? — рассеянно то ли спросил, то ли ответил мужчина. И я, буркнув скомканное «Спасибо», подхватила юбки простого невзрачного тёмно-зелёного платья и сумки, направилась по указанному маршруту. Что-то я расслабилась. Забыла обо всём, и о том, что видела на войне, и в собственной семье, и в тавернах, где работала посудомойкой. Я здесь как ведунья-практикантка, а не девица на выданье, чтобы с мужиками разговоры плести.