Дерзкая

Пролог

Только спустя годы понимаешь, как все это время ты зависела от одного-единственного человека, от его взгляда, его улыбки, его появления здесь и сейчас. Только глядя на старые школьные фотки с загнутыми углами, помятые, замызганные, спрятанные стопочкой в старый альбом с прозрачными кармашками, порванными чьей-то неосторожной рукой, ты осознаешь, что назад не вернуться, не исправить того, что уже сделано и сказано. Только сидя перед экраном ноута и дрожащей рукой тыкая стрелочку и натыкаясь на очередное видео вашего с ним прошлого, ты принимаешь реальность, в которой больше нет этого человека. Нет и никогда не будет, потому что лимит его терпения исчерпан, потому что он устал ждать, когда твои глаза откроются и когда ты, наконец, поймешь, что ваши с ним чувства настоящие, те самые, которых порой ждут всю жизнь. Ты никогда не верила, считала, что слишком рано, боялась, что упустишь жизнь, веселье, гулянки с подружками, пока он терпел все твои капризы и ждал. Но и его терпению пришел конец, и тебе нашлась замена, пусть не такая желанная, яркая и родная, но все же любимая.

Ритка разрыдалась, сползая со стула с таким стенанием, что из соседней комнаты прибежала младшая сестра и испуганно спросила, в чем дело. Завидев стопку разбросанных по белоснежному ковру фотографий, разорванное приглашение на свадьбу и улыбающееся лицо Антона на экране ноутбука, Аленка тяжко вздохнула и прикрыла дверь, оставаясь в коридоре. Она уж точно ничем не поможет Ритке, только не она! У Аленушки и своих проблем столько, что ни один год разгребать, а уж как утешать сестру, которая профукала любовь всей своей жизни, она понятия не имела. Пусть отец успокаивает депрессивную Ритку, а не она, школьница, которую любимый папочка определил совсем недавно в школу для местной бедноты.

-Дура! – обозвала Аленушка Ритку, которая ревела белугой и стучала по полу ладошками, заставляя сердце младшей сестры разрываться от непонятного чувства. И ведь ничем она не поможет, потому что Антон завтра женится, оставляя Ритку ни с чем. И ведь сестра сама во всем виновата, потому что отвергала ухаживания Антона раз за разом. А все равно жаль сестру и утешить хочется и не понятно, как это сделать.

Аленушка представила Антона – приятного парня с темными и очень красивыми глазами, но слишком худого и высокого. Аленушка помнила, как при встрече с Антоном приходилось задирать голову, чтобы заглядывать в его глаза цвета горького шоколада, а там всегда одно и то же: тоска и печаль, ожидание и желание, предвкушение встречи с Риткой.

Сколько бедный парень оббивал пороги их дома, настаивая на том, чтобы Ритка с ним поговорила? Да, ни один парень на такое не способен, никто так не станет унижаться ради девчонок. Правда, ее сестра очень красивая, вся в маму: с каскадом белоснежных волос до самой талии, с огромными синими глазами и тонкими чертами лица. Ритке бы в кино сниматься, а она поступила в университет на скучную специальность «Программирование компьютерных систем». Что-то сложное и непонятно, порой недостижимое для гуманитарного мозга Аленушки, которая и вникать-то боялась во все эти заумные программистские штучки.

-Мама! – завывала Ритка, а у Аленушки снова екнуло сердечко. Она спустилась спиной по стеночке и уселась под дверью сестры, обнимая себя за коленки и раскачиваясь взад-вперед.

«Боже, как же не хватает мамочки! Ее ангельской мягкости и понимания, ее ласкового голоса и нежных рук, ее любви!»

И Аленка тоже заплакала, кусая пальцы и стараясь не выдавать своего присутствия за дверью. Она слышала голос сестры, слышала, как Ритка говорит с мамой, как рассказывает ей о своей любви к Антону, о своих порушенных надеждах, а сама думала о новой школе и вспоминала сегодняшний день. Самый худший день в ее жизни.

Глава первая

Ультиматум Жукова

(Аленушка)

- Как же меня достал этот маменькин сынок! Таскается за мной с самого первого класса, никак понять не может, что противен одним своим видом! – я кричала так, что в классе химии тряслись колбы и реторты, которые никогда не наблюдали реакций, подобных моей на Константина Жукова.

-Аленушка, ну, перестань беситься, - уговаривал меня Андрей, обтирая о кожанку разбитые в кровь костяшки. – Я проучил этого хлюпика, теперь он к тебе не сунется!

«Как же, не сунется он!»

Я села за парту, уронив на согнутые локти голову и вспоминая то, что произошло на школьном дворе каких-то десять минут назад. Отец мне этого никогда не простит, а мама… Надеюсь, небеса – это лишь азот и кислород, и она не сидит сейчас на облаке, свесив ноги вниз, и не наблюдает за тем безобразием, которое творит ее любимая дочь.

«Прости, мама, я не хотела! Все как-то само собой закрутилось!»

Андрей продолжал успокаивать меня, противно растягивая слова в этой дичайшей манере, которая считалась модной среди подростков нашей школы и особенно нашего класса. Папа запихнул меня в это убогое место только потому, что я стала персоной нон-грата для всех районных школ, наслышанных о нестандартном поведении наследницы выдающегося магната, промышленного гиганта и экономической шишки нашего города.

Фамилия Городничих на слуху у каждого, но никто не представляет, насколько отец погряз в создании денег буквально из всего, что он видел на своем пути. Лес для него – это столько-то кубометров, свободная территория – новый проект по преумножению денег, который нужно сдать к следующему году, а самый лучший вид – это чад из труб его заводов, заполнивших всю промышленную зону.

Деньги, деньги, деньги!

Он помешался на них с того самого момента, как умерла мама, заполнил работой все свое существование, записав меня и сестру в невидимки. Теперь пожинает плоды собственного воспитания и предпринимает шаги к примирению, вернее, предпринимал до тех самых пор, пока я не разбила третью по счету тачку о шлагбаум, перегородивший вход в престижный лицей для обеспеченных девочек и мальчиков. Ритка и того хуже, совсем от рук отбилась, став программистом и наплевав на папенькин запрет поступать в университет в другом городе.

Кстати, папочка спонсировал постройку моего лицея и очень гордился тем, что старшие классы его родная кровиночка отучится в столь прекрасном месте, а она изволила противиться! Так, на тебе, доченька, посмотри, какими бывают школы, зацени плесень в женских переодевалках и отсутствие санузла на третьем этаже, где проходят практически все занятия десятиклассников.

Меня запихнули в этот клоповник, а папочка перешел от мирных переговоров к конкретным угрозам и запоздалому воспитанию, а я послушалась, сделала вид пристыженной девочки, получала пятерки. И, если бы не Константин Жуков, к новому году меня бы перевели в прежний лицей, но нет, мямле и хлюпику нужно было все испортить!

-Ненавижу! – взревела я, заставляя стеклянную колбу на парте жалобно звякнуть. – Как же я его ненавижу!

Даже Андрей – местный авторитет, которого боялись не только школьники, но и взрослые мужики – физруки – отошел от меня на приличное расстояние, слившись с учебно-наглядными пособиями. Однажды он увидел, как я дралась на кулаках с наркоманами, решившими отобрать мой кошелек и новенький айфон.

В тот вечер отец повез меня в самый убогий район нашего города, чтобы показать новую школу, а я психанула и выбежала из машины. Долго бежала, не разбирая дороги, и очухалась в каких-то трущобах, где меня заприметили нарики. Они решили, что я – легкая добыча, и отобрать мои вещи не составит труда, но не зря говорят, что внешность обманчива!

Я дралась, как богиня, выплескивая на них всю накопившуюся злость и обиду и оттачивая умения, приобретенные за годы практики общения с папиными охранниками. С семи лет я начала осваивать приемы самообороны, пока Ритка плавала в бассейне и ходила на балет. Вопреки моим стремлениям, мамочка называла меня «нежным цветочком», считала хрупкой тростиночкой, а я рвалась в бой при каждом удобном случае, и маме пришлось уступить. Я била грушу крошечными кулаками и приводила этим папочку в дичайший восторг, пока он не понял, во что вылились многолетние тренировки. Пока Ритка росла домашним цветочком, я превратилась в сорняк, от которого тщетно пытаются избавиться и которой невозможно превратить в нечто культурное. Папочка до сих пор называет Ритку цветочком, а меня сорняком.

В тот злополучный вечер Андрей помог мне расправиться с обкуренными парнями, ведь их было трое на меня одну, и с тех пор мы «не разлей вода». Мне бы радоваться, но его тупая рожа, жаргон и привычка всем говорить, что мы пара - бесили больше, чем присутствие Кости Жукова в моей жизни. Хотя, нет, Костика не переплюнет никто!

-Городничая! – в кабинет вошла заведующая, сверкнув в сторону Андрея зверским взглядом. Эта мымра с крашеной фиолетовой пудрой на голове вместо волос, женщина «старой закалки» и настоящий питбуль в образе Марь Степанны, сжала в кулак старую костлявую руку и потрясла им перед моим лицом. – Я предупреждала тебя о последствиях, дорогуша?

Я тоскливо кивнула головой, пряча глаза и с тоской прощаясь с новеньким лицеем. Ни за какие «печальные глазки» и обещания папочка не вернет меня обратно в нормальные условия существования.

-В кабинет директора, Городничая, живо! Там тебя уже ждут родители Константина Жукова, как и твой отец. И не стыдно?! У такого благородного и щедрого человека и такая дочь. Позор!

Сопровождаемая до самого первого этажа подобными словоизлияниями, я спустилась по лестнице и дотопала до нужной двери, обшитой деревянными рейками. Табличка с надписью: «Директор школы» поистрепалась и требовала замены, а некоторые буквы стерлись, оставляя только «ректор кол». Раньше я бы посмеялась, представляя лысого стручкообразного Степана Федоровича в очках и старом облегающем свитере с оленями, но там меня ждал не только он, но и папочка с приговором на всю оставшуюся школьную жизнь:

Глава вторая

Поступление в универ

(Аленушка)

Ритка колесила по городу, нарушая все мыслимые правила дорожного движения. Когда она третий раз пересекла сплошную прямую, я отстегнула ремень безопасности и потребовала остановить машину. Отец купил нам с сестрой права еще в школе, но даже тот факт, что мы не сдавали экзамены в ГАИ, как все нормальные люди, не отменял существование правил дорожного движения.

-Сейчас же выпусти меня наружу, иначе я заору!

-Ори, сколько душе влезет, но в этом городе иначе нельзя - простоим в пробках до самого вечера, а ты же не хочешь опоздать на беседу по поводу твоего поступления? – сестра подобралась перед очередным препятствием в виде многочасовой пробки и поперла по встречке, полагаясь на свою бессмертность, но я-то человек из плоти и крови, мне больно будет.

-Рит, пожалуйста, пожалей меня, - взмолилась я, глядя на красивый профиль сестры. В такой милой и кукольной блондиночке угнездилась настоящая стерва со стальными нервами, которая к концу пятого курса занимала престижную должность в крупной IT-компании, успевала помогать отцу в его бизнесе, зарабатывала немало денег и меняла машины, как перчатки.

-Я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего не случилось, - она бросила на меня косой взгляд. – Пристегнись, Аленушка, проблемы с гаишниками нам ни к чему.

Я открыла рот, но из горла послышался лишь сдавленный сип.

«Она же несерьезно?!»

Сопротивляться наглости и упертости сестры у меня никогда не получалось, хоть я и старалась (папочке вообще повезло с дочками, что тут скажешь), но в рукаве имелся действенный способ вывести Ритку из себя. Когда я начинала ее бесить, сестра избавлялась от меня очень быстро, а сейчас мне бы хотелось выйти из ее машины и спокойно добраться до универа без риска для здоровья.

-Рит, как там твой бойфренд? – заговорила я о том, что больше всего злило и раздражало сестру. Ее последние отношения не продлились и трех месяцев, а своего парня она отшила коротким сообщением, содержание которого я нечаянно подсмотрела.

-А как твои? – парировала Ритка, снова косясь на меня и недовольно цокая языком. – И что за вид, Аленушка?! Я говорила тебе, что в университет следует одеться неброско и скромно, а ты вырядилась в потертые джинсы и кожанку. И зачем ты отстригла эту ужасную челку и выкрасила свои великолепные волосы? Как в грязи вывалялась!

«Не сработало», - грустно констатировала я свершившийся факт. Сестра начала действовать по моим же принципам – атаковать!

-Ага! Зато ты у нас кукла куклой, Ритуля: классические лодочки, обтягивающее платье с юбкой чуть ниже колена, крошечная сумочка и красная помада. По глянцу одевалась? – я ухмыльнулась и лопнула розовый пузырь фруктовой жвачки, производя не вполне приличный звук, от которого милая мордашка Ритки перекосилась.

На самом деле в моей душе давно угнездилась зависть к старшей сестре. Это ж надо иметь такие стройные ноги и такую упругую попку, лопать мучное и сладкое и не толстеть! Ей досталась нежная внешность мамы, ее тонкие черты и пышные блондинистые пряди волос, а я пошла в папочку, который одарил меня веснушками и русой косой до пояса.

-Никаких манер! Не удивлюсь, если тебя даже на порог учебного заведения не пустят, - хмыкнула Ритка, бесцеремонно вторгаясь обратно в ряды нормальных водителей, которые ждали, когда рассосется пробка. При этом она едва не снесла бампер черного мерса, из которого высунулся недовольный дяденька. Правда, стоило ему увидеть сестру, и он расплылся в глуповатой улыбке. Баран!

-Ритка, зачем так стараться, если меня, по-твоему, на порог не пустят? Может, рванем в ресторан и объедимся вкусняшек? Я могу позвонить друзьям, они подтянуться.

-Нет, я обещала отцу, что отвезу тебя и прослежу за ходом беседы, так что ты под моей личной опекой, и я за тебя головой отвечаю. Пора взрослеть, Аленушка, и оставить своих гопников-друзей там, где им самое место.

-Они мои друзья! – повысила я голос, не позволяя думать никому, включая самой себе, что никакие они мне не друзья на самом деле. Я и с Андреем-то шашни водила только для того, чтобы папочку позлить и так устала от его приставаний, что последние месяцы учебы в школе старалась избегать его общества. Жаль, получалось плохо, потому что Андрей привык получать то, что хочет, а меня он давно хотел и ждал того момента, когда я скажу «да» на все его притязания.

-Не понимаю тебя, Аленушка, - сестра горько вздохнула, отчего ее пухлые губки сложились в премилую дугу, - чего тебе не хватает? Денег у нас достаточно, возможностей и того больше, а ты из какого-то ослиного упрямства упускаешь шанс поступить в престижный столичный ВУЗ, предпочитая оставаться в этом городке? Переехала бы ко мне, пока не обустроилась, виделись бы чаще.

-Мне хватает общения, - огрызнулась я, вспоминая часовые наставления Ритки по видеосвязи. Она с меня не слазила, полируя мозг нравоучениями, а жить с ней значило бы попасть на прием психотерапевта-вервульфа, жаждущего твоей крови. Нет уж, спасибо. К тому же я обещала одному лощеному ботану, что поступлю именно в этот универ, и собиралась сдержать обещание. Не потому, что боялась отмщения Костика Жукова, а, скорее, из любопытства. Мы, конечно, давно не общались, но память о тех светлых днях, когда он надоедал мне своим вниманием, осталась в голове и иногда напоминала о себе сосущей болью в области желудка. Я собиралась выяснить, как называется этот недуг, и вырвать его из себя с корнем.

-Мне Костя недавно звонил, - зачем-то ляпнула я вслух, хотя и не собиралась. Однажды, когда Ритка депрессировала по поводу свадьбы Антоши, я рассказала ей о приставале Константине, и сестра очень удивилась.

«И на такую странную личность, как ты, найдется свой человек. Держалась бы за него, как за спасительный круг, Аленушка, а не отсылала, куда подальше. Такой красивый мальчик, такой благородный…»

В общем, я точно уже и не помнила, как изливалась моя сестра по поводу Костика, но точно знала, что она его не забыла.

Глава третья

Шопинг с сестрой

(Аленушка)

Стресс, полученный Риткой в университете, она решила заесть пиццей и запить ее любим латте, поэтому сестра потащила меня в ближайший торговый центр, чтобы как следует подкрепиться. Всю дорогу Ритка ворчала по поводу и без, скользя по мне презрительными взглядами и норовя поправить то челку, то кожанку. Хорошо еще не полезла завязывать шнурки на кроссах, иначе я бы совершенно умилилась.

-Рит, что не так? – спросила я сестру, которая теперь старательно отводила глаза.

-Пропесочили меня по полной программе, - недовольно буркнула сестра, - по поводу твоего внешнего вида. – Она горестно вздохнула и снова протянула ко мне руку, но я отпрянула, опасаясь подобной навязчивой заботы. – Аленушка, тебе придется смириться с тем, что мы едем выбирать тебе красивую блузку, и не одну.

Я округлила глаза от ужаса, а сестра вдавила педаль газа и теперь смотрела только на дорогу. Знала я этот упрямый взгляд, который означал, что из ТРЦ мы не выйдем, пока Ритка не подберет мне полный комплект одежды, часики, туалетную воду, туфельки, сумочку… И ведь сопротивляться бесполезно, иначе Ритка подключит тяжелую артиллерию в лице моего папочки, а тот церемониться не станет. Вызовет свою секретаршу с длинными ногами и прикажет ей купить все, что требуется подростку на первое сентября. Причем, иногда мне кажется, что папа до сих пор не в курсе, что его дочь с некоторых пор совершеннолетняя и способна сама о себе позаботиться.

-Зашкварная идея, но нет! - я говорила достаточно твердо, но сестра поджала губы и твердолобо рулила к стоянке торгового центра, лавируя в потоке машин.

-Пойми ты, глупая, как себя преподнесешь в первые месяцы учебы, так к тебе и станут относится будущие однокурсники на всем протяжении обучения. Хочешь выглядеть гопотой в этом рванье? Отлично! Но только не на лекциях и не в присутствии педагогов. Я клятвенно обещала облагородить твой гардероб и сделаю это, а дальше сама думай. Тебя могут выгнать после первого же замечания, Аленушка, и некоторые личности воспользуются любым предлогом, чтобы навредить дочке Городничего. Не думай, что наш папочка популярен во всех кругах общества, здесь его недолюбливают, потому что недавно он отказал в финансировании одного из проектов университета.

-Почему отказал? – удивленно вскинула я тонкие бровки. Вот уж не думала, что Ритка настолько осведомлена в деловых вопросах, касающихся бизнеса папочки, хотя, чему я удивляюсь, она же ведет базу данных его клиентов.

Обиженно надув губы и сложив руки на груди, я отвернулась от сестры. Вот так всегда. Она ближе к отцу, потому что они теперь работают вместе, а мне он уделяет минимум своего времени и то только тогда, когда у меня поднимается температура, а это случается крайне редко.

 Рита припарковалась и отстегнула ремень. Я чувствовала ее взгляд, но не поворачивалась и не двигалась, давая сестре понять, что никуда не пойду. В животе предательски заурчало, потому что утром я успела выпить только чашку кофе.

-Аленушка, я обещаю, что много времени это не займет. Шоппинг – это весело!

Но в ее голосе не звучало энтузиазма. Я прекрасно знала, что, несмотря на свой образ красотки с обложки глянца, Ритка ненавидела походы по бутикам так же, как соевый соус. А от соевого соуса, между прочим, она покрывалась красными прыщами и чесалась, как блохастая кошка.

-Сначала поедим? – спросила я с надеждой, но Ритка покачала головой.

-Сначала красивое белье, чтобы у меня поднялось настроение, а уж потом пицца.

-Один комплект, - показала я палец.

-Что-нибудь дерзкое, - согласно кивнула сестра и выпорхнула из машины, - красное со шнуровкой, нет, черное с бантиком на самом пикантном месте.

-Фу, - скривилась я при мысли, что мне придется оценивать, как сидит «дерзкое» кружево на моей сестре и снова завидовать ее идеальной фигуре.

-Не фукай, Аленушка, раз ничего не понимаешь в нижнем белье. Сегодня я возьму эротику, да! – она вскинула руки с зажатой крохотной сумочкой в одном кулаке и сотовым в другом, и помахала этими атрибутами перед моим носом. – А ты оценишь, насколько я сногсшибательна.

В примерочной мы оказались довольно быстро, потому что Ритка хватала все, что попадалось ей под руку. Даже я не удержалась и присмотрела себе ажурный комплект нежного фиалкового оттенка и стояла теперь перед занавеской в кабинку, где переодевалась сестра, зажав в руке трусики и бюстгальтер. В самом бутике оказалось не так много народу, поэтому примерочные пустовали. Я с удовольствием приложила к себе тонкое кружево и покрутилась из стороны в сторону перед зеркалом открытой кабинки, представляя, как сверху надену рваную белую маечку, которая слегка просвечивает.

-Кхм, - в коридоре неожиданно раздался мужской кашель, и я замерла, медленно поворачивая голову и утыкаясь носом в высокую и до боли знакомую фигуру. Пришлось задрать подбородок, чтобы встретиться с глазами цвета горького шоколада.

«О, нет, только не это!» - промелькнула в моей голове мысль прежде, чем я успела что-то сказать. В этот момент занавеска на кабинке моей сестры отодвинулась, и она высунула раскрасневшееся личико в коридор.

-Аленушка, ты только глянь, какая красота! – она смотрела только на меня, а Антон замер сбоку и смотрел только на нее. Я же спрятала руки с фиалковыми трусиками и бюстгальтером за спину и чувствовала себя полной дурой.

-Привет, Ален, здравствуй, Рита, - произнес Антон, явно не зная, куда деться: то ли бежать назад в бутик, то ли скрыться в ближайшей примерочной. В руке он держал тяжеловесный банный халат насыщенного синего цвета и пару домашних тапочек.

-Привет, - пискнула я, а Ритка мгновенно скрылась за занавеской и молчала. Я кожей чувствовала ее растущее напряжение.

«Ну, все! Теперь настроение сестры испорчено на долгие недели вперед!»

Антон замер в проходе, не двигаясь с места, и тупо смотрел на кабинку, в которой спряталась сестра, а я все так же маячила сбоку, не представляя, как разрядить обстановку. Мы не виделись года четыре или чуть больше, и за это время Антоша возмужал. Под глазами залегли тени, щетина прибавляла парню лет пять, а в красивых некогда глазах появилась вселенская усталость. Я сделала вывод, что Антон несчастлив и тут же придумала, как спасти ситуацию.