Дерзкий

Первый день в универе

- Свалил, полурослик!

Сильный толчок в спину – и я лечу носом вперед, нелепо выставив перед собой ладони. Хорошо, что на ступень выше. Хорошо, что рост у меня и в самом деле не особо, а потому лететь недалеко.
Хорошо, что ладони не стесываю.
Плохо, что очки роняю.
И не успеваю даже рассмотреть того, кто меня так пихнул бесцеремонно. Словно ему места нет. Словно мы не на крыльце универа, а где-нибудь в узких улочках старинных итальянских городов, где вдвоем не развернешься.
Раздосадовано хмурюсь, собираю выпавшие из плоского рюкзака вещи, шарю очки.
Не то, чтоб я без них – слепой крот, но для внехи важно. Да и удобно за такими прятаться. Здоровенные, в жуткой черной оправе. Сейчас, говорят, даже модно.
Наверно, я не в курсе насчет моды.
Очки не находятся, вокруг меня прыгают со ступеньки на ступеньку люди: девчонки, стройные и длинноногие, словно козочки, парни, веселые и громкие.
Смеются в стороне, кажется, надо мной.
Конечно, половину лестницы занимаю.
Удивительно, как еще не нашлись желающие пихнуть.

- Вот, твое.

Голос хрипловатый, низкий. Парень, протягивающий мне очки, стоит против солнца, поэтому только силуэт вижу. Он высоченный. Словно телебашня, кажется, макушкой облака задевает.
Встаю, оказываясь на две ступени выше него, и все равно подбородок задираю, щурюсь.
И замираю удивленно.

Парень красивый. Очень красивый. Темноволосый, небритый по-модному, небрежный такой. Стильный. Пиджак прямо на футболку. Из выреза выглядывают завитки тату, переходящие на шею. Крепкую очень шею. Именно она, а еще разлет плеч указывает на то, что парень – спортсмен. И, скорее всего, борец. Либо какой-то похожий вид спорта, активный. Слишком характерная осанка. У простых качков обычно другая. Мышцы забиты, двигаются тяжело, неповоротливо. А здесь… Он стоит, а ощущение подвижности. Опасности. Звериной такой, животной.
Так бывает, когда в зоопарке смотришь на валяющегося на траве тигра. Он отдыхает, не обращая на тебя, букашку мелкую, внимания. А затем неожиданно поворачивает голову в твою сторону.
И появляется острое отчетливое ощущение, что буквально секунды, доли секунд тебя отделяют от броска. Отскакиваешь подальше от прутьев клетки, которая больше не кажется тебе надежной защитой.
А тигр… Отворачивается. Забывает про тебя, не посчитав достойным внимания.

- Это ты меня толкнул?

Подхожу к клетке.
Темные глаза вспыхивают солнечным отражением. На мгновение. И потухают.

- Нет. Тебе очки нужны?

- Да.

Протягиваю руку. К прутьям.
Он смотрит. Изучает мое лицо, внимательно так, задумчиво.

- Первый курс?

Очки не отдает, держит.

- Не твое дело!

Резко дергаю к себе за дужку. Торопливо отскакиваю. Чтоб не достал лапой.

- Дерзкий полурослик, - хмыкает парень, делая шаг ко мне.

- Эй! Вадь! Шатер! – раздается свист, а потом и крик откуда-то сбоку, с высоты крыльца. И парень поворачивается на зов, мгновенно теряя ко мне интерес.

Идет по ступеням вверх, а я не могу оторвать взгляда от его высоченной широкоплечей фигуры. Огромный хищный кот.
Сегодня я не в сфере его интересов. И вряд ли когда-либо буду. Особенно в моем нынешнем положении.
И ведь это хорошо?
Хищник глянул из-за прутьев решетки, зевнул во всю пугающе-клыкастую пасть… И отвернулся.
Хорошо.
Я проверяю очки, привинчиваю маленьким карманным мультитулом расшатавшуюся дужку, водружаю девайс на место.
И топаю дальше.
Сегодня пятое сентября. У меня началась учеба в одном из самых престижных универов города.
Я, правда, не в курсе, что он престижный. До поры, до времени. Просто тут была нужная мне кафедра физики, вот и пал выбор.
Никто особо не возражал. Всем откровенно плевать, чем я планирую заняться в ближайшие несколько лет.
Главное, чтоб не было засвета.
Я поправляю просторную футболку с веселым принтом Губки Боба, нервно прохожусь по молнии спортивки, размышляя, застегнуть или не стоит?
Перетаптываюсь секунду перед входом. Затем решительно дергаю здоровенную деревянную ручку на себя.
И… Ничего не происходит!
Дверь слишком массивная, тяжелая, мне не удается ее открыть!
Вот позорище! Упираюсь, еще раз дергаю, уже с остервенением, ругаясь сквозь зубы.

- Полурослик, если ты закончил упражнения, может, войдешь?

Ох! Опять он! И прямо за спиной! Как умудряется так близко и так тихо? В макушку дышит мне!
Большая, разбитая лапа спортсмена ложится рядом с моими ладонями на ручку двери и… Толкает! От себя, конечно же!
Идиотизм!
Я не удерживаюсь и влетаю в большущий холл, опять заваливаясь вперед!
Да что за день сегодня такой???
Я долго так падать буду?
Но пол поцеловать все же не успеваю, потому что идущий следом хищник заграбастывает меня за пояс джинсов и дергает назад.
Я лечу. Спиной утыкаюсь в стену, пока ошалело соображаю, откуда тут стена, рядом раздается дикий ржач нескольких глоток:

- Шатер, как-то спарринг-партнер тебе не по категории! Или ты его тупо лапаешь?

- Я тебе сейчас тупо втащу, - лениво отзывается хищник над моей головой, и сразу становится понятно, что это не стена, а твердое, как доска, тело. Ох, е-мое…

Меня устанавливают ровно, отпускают. Сердце заходится стуком, бьется где-то в горле.

- Спасибо, - бормочу, пряча красное лицо.

Но эти смеющиеся дегенераты все видят, потому что ржач раздается еще громче. Его теперь весь огромный вестибюль слышит:

- Смотри, он покраснел! Ага, рожа крааасная!
Кто-то из шутников оказывается рядом, подхватывает меня за подбородок, поднимает вверх, чтоб все смогли полюбоваться красными щеками.

- Смазливый, словно баба!

- Ага, Костян, он щас заплачет!

- Какого фига здесь забыл, школьник?

- Я не школьник!

Дергаю подбородком, вырываясь.
Разворачиваюсь и, не глядя больше на наглых уродов, топаю к расписанию.

Первая пара. Первые знакомства.

- Арс Решетов, - шепчу я свое имя соседке по парте в аудитории, миленькой такой, скромненькой куколке с пушистым облаком светлых волос и веснушками на курносом носике.

- Арс? – прыскает она в ладошку, - это как полное имя?

- Арсений, - недовольно бормочу в ответ. Черт… Глупая затея. Ну какой из меня Арс?

- Ну какой из тебя Арс? – тут же зеркалит меня соседка, - Сеня!

Морщусь. Такое имя глупое. Сссссеееняаааа… Как у змеи тянется, шуршит по-кобриному.

- Я – Лола, - представляется она в ответ, - Воск.

- Интересная фамилия…

- Ага.

На этом разговор наш затухает, потому что в аудитории появляется преподаватель и с места в карьер закатывает тест на знание предмета.

Стандартный спич про «Забудьте все, чему вас учили в школе» , похоже, был еще первого сентября, так что мне везет.
Судорожно вспоминаю все, чем пичкали в школе, но в памяти мало что сохранилось. Все же два года прошло.
Кое-как черкаю что-то на листочке, соображая, что будет, если меня отчислят с первого же семестра. Вот Зуб поржет, конечно.

На мгновение представив хмурую рожу Зуба, его бубнеж : «Я так и думал, нафига таскаться, сиди дома», вздрагиваю и начинаю усиленно думать. Вспоминать. Ну не впустую же школа прошла?
К концу пары понимаю, что да, не впустую. По крайней мере, половина ответов есть.
Соседка моя, шустренько разобравшись со своими заданиями, с периодически поглядывает на экран смартфона, ей сыплются сообщения в чатике, смайлики, картинки и прочая девичья дребедень. Никогда такое не нравилось.

- А я тебя не видела с начала занятий, - после звонка мы топаем в следующую аудиторию. Лола идет рядом, хотя этого и не требуется.

По крайней мере, я особого интереса не проявляю, так, просто разговор поддерживаю.

- Ну да, я только приехал, - отвечаю, с интересом оглядываясь.

Не приходилось мне в высших учебных заведениях бывать, не сложилось как-то. А потому все интересно.
И нравится.

Атмосфера такая… Отличается от школы. Взрослая, свободная, раскованная. Полно народу, парни, девчонки, все по своим делам ходят или стоят группками, общаются.
Неожиданно накрывает тоска и ужасно хочется тоже, как они. Стоять с кем-нибудь и тупо болтать об очередной ерунде типа вредного препода, зачетов грядущих, или, может, каких-нибудь студенческих развлекух… Они же как-то развлекаются наверняка?

Но мне это недоступно.
Универ выбить удалось, но если я начну пропадать по ночам на вписках и тусовках… Зуб точно на цепь посадит. И никто ему ничего не сделает за это.

- А откуда? Ты не местный?

Лолу не унять, но , в принципе, ничего такого она и не спрашивает. Стандартные вещи.

Давай, Арс-Сеня, соберись.

- Ага, я на юге жил, в поселке рядом с Краснодаром.

Название поселка специально не говорю, потому что незачем. А то поймают еще на мелочи какой-нибудь, выкручивайся потом.

- О как! – удивляется Лола, - а сюда чего занесло?

- Да так… Брат приехал, ну и я с ним.

- А родители где? Там остались?

- Ага. А ты местная?

- Да, я тут родилась…

Лола с радостью переключается на себя, рассказывает что-то, но я пропускаю мимо ушей. Ничего интересного, все стандартно, родилась, училась, поступила и прочее.
Обычная жизнь обычного человека. Не про меня. Усмехаюсь грустно.

- Слушай, а ты прикольный такой, - неожиданно Лола останавливается, смотрит на меня. Мы с ней одного роста, я, пожалуй, чуть повыше, но не намного. И получается так, что соседка мне прямо в глаза смотрит, - глаза такие выразительные… И ресницы… Ну вот зачем парням такие длиннющие, а?

Я, не ожидая такой подставы, такого разглядывания, тупо хлопаю ресницами. И соображаю, как это все в шутку перевести. А то сейчас еще что-нибудь заметит, для парня не подходящее…

- О, ты глянь, а полурослик-то у нас – не заднеприводной! Девочку уже нашел себе! Эй, кудряшка, нафига тебе задохлик? На меня смотри!

Гогот, задорный и громкий, раздается совсем рядом и заставляет нас с Лолой в смущении отпрыгнуть друг от друга.

Утренняя компашка в полном составе!
Черт!
Ну и везет же мне!
С утра напороться на, судя по всему, главных придурков универа, так еще и в памяти у них отпечататься!
Вот тебе и желание оставаться как можно незаметнее!
И чего им надо от меня?
Тихий, мелкий задрипыш…

Я отступаю на шаг еще, надеясь свалить без разговоров, но тут один из парней прихватывает Лолу за локоть, резко разворачивает к себе.

- Какая беленькая, а? Краснеет! Гля, пацаны, краснеет, реально! Девочка, что ли?

- Отпусти! – пищит Лола, дергаясь в хватке придурка, а я хмурюсь.

Потому что происходящее вообще перестает быть веселым.

- Да я не держу, я просто познакомиться… А то такая девочка. А смотрит на дохляка очкастого… Кудряшка, меня зовут Костян…

- Пусти ее!

Черт! Это я , что ли , говорю? Да ну нафиг…

- Ой, ты разговаривать умеешь, мелкий? Иди отсюда, девочка не для тебя явно…

Я перехватываю взгляд Лолы, испуганный и опасливый.

Она, с одной стороны, ждет моих действий, как парня, а с другой боится их. Потому что ну реально разные весовые. И это с учетом отсутствия в их рядах утреннего хищника. И мне почему-то хочется думать, что при нем они вели бы себя по-другому.
А сейчас парни явно на веселье, показывают всем, кто тут доминирующие самцы.
И странно, что выбрали настолько неприметную личность. Меня.
А я еще и ведусь.
Праздник просто!

- Отпусти!

Я подхожу близко, задираю голову, разглядывая небритую нахальную рожу Костяна. Тоже красивый парень. Они все в этой компании, как на подбор. И зачем так странно самоутверждаются? Щенята…

- Конечно отпущу, – неожиданно покладисто соглашается Костян, - только попробую…

И наклоняется к Лоле, целует ее в губы.

Соседка пищит, сопротивляется, парни вокруг свистят одобрительно и ржут, глумливо поглядывая на меня. Типа, ну что делать будешь, задохлик? Это же так весело, унизить парня на глазах девушки! Так забавно!

Зубовный скрежет

Ржавое корыто, которое Зуб почему-то считает машиной, я замечаю не сразу. 

Куча впечатлений от первого учебного дня, да к тому же еще и в библиотеку забежать пришлось. Я , правда, не понимаю, зачем в век повальной дистанционки и интернет-обучения еще и по книгам учиться, но, как оказалось, тут все по   старинке. По крайней мере, у некоторых преподов. 

Короче говоря, учебников набирается штук пять, и тащу я их в руках, потому что в рюкзак не лезут. 
Лола взволнованно щебечет рядом, она, кажется, на полном серьезе решила, что я – ее герой и ее парень. Ну, тут , как бы, облом тебе будет, кудряшка. 

Я иду, мрачно продумывая пути отхода, потому что надо как-то от нее отвязываться. Не конкретно сейчас, а вообще, в перспективе. 

Мне лишнее внимание ни к чему, хожу себе, учусь, никого не трогаю. 

А тут, со способностями Лолы влипать в неприятности, да помноженными на мою постоянную идиотскую карму… 

Впору к Зубу в плен проситься самостоятельно. Хотя… Я и так у него в плену, можно сказать. В вынужденном. Которому не рады ни тюремщик, ни пленный. 
И когда эта вся фигня прекратится, когда я уже нормальной жизнью смогу зажить… А вот черт его знает… 
Впрочем, мою прежнюю жизнь тоже сложновато нормальной назвать, так что нечего бухтеть. 

- Ладно, Лола, я дальше сам, - обрываю я щебетание блондиночки и топаю в сторону остановки трамвая. 

Предвкушая поездку, если честно. Потому что до этого на трамваях ездить не приходилось. В столице их уже нет…

А тут каждый раз – радость…                                                                               

Но дикий гудок паровозной сирены, который заменяет нормальный звук клаксона зубовской развалюхе, заставляет вздрогнуть. И книги выронить. 

Черт! 
Библиотечные! 
Для что за день-то такой у меня? 

- Че-то шуганый ты какой-то, полурослик…

Да ну кто бы сомневался-то?                                                                                               

Идеальное завершение шикарного учебного дня! 

Хищник подает мне отлетевшую в сторону книгу, смотрит с интересом. 

Я бурчу благодарность, оглядываюсь на тачку. Зуб вылез и теперь стоит, опираясь на капот,  и пялится на нас злобно. Так, нельзя терять времени, а то этот скот вполне может и подойти. А оно мне надо? Два метра бешеного идиота на виду у всего универа? 

Хватит того, что приперся за мной. Хотя была с утра просьба, прям мольба, можно сказать – не лезть сюда. Не палить меня. 
Ну куча же вопросов будет! 

Потому что одно дело, рассказывать, что я живу с братом, а второе – этого брата предъявлять. Который вообще на брата не похож. 
Ничего общего нет между нервным худым очкариком и двухметровым бритым бугаем. 

- Это за тобой? – кивает хищник и весело скалится в ответ на злобный взгляд Зуба. 

- Да, - и добавляю зачем-то, - брат. 

- Не похожи вы.                                                                                      

- А тебе -то что?                                                                                              

- Да так… Интересно просто… Это он тебя тому захвату научил? 

- Нет, - дергаю книжку, которую он все еще вертит в руках, - это отец. 

- Ммм… Я – Вадим Шатров, - он тянет мне руку, и ничего не остается, кроме как пожать. 

Его ладонь сухая и твердая. Моя рука утопает полностью в ней, и смотрится это комично. Вот только мне почему-то не смешно. Обдает жаром и неловкостью, странной для меня, непривычной. 

- Арс… Решетов.                                                                                                     

- Арс, - усмехается он, выпуская мою ладонь, - ну бывай, Арс…

- Ага… - глупо прощаюсь я, глядя уже ему вслед. 

Хищник уходит, мягкой звериной походкой, а я … смотрю. 

Пока над стоянкой опять не раздается противный скрежет зубовской тачки. Надоело уроду ждать. 
Вздыхаю, разворачиваюсь к нему. 
Подхожу, молча швыряю книги на заднее, плюхаюсь на пассажирское. 

- Пристегнись, - приказывает Зуб, заводя машину. 

Подчиняюсь, по опыту зная, что с места не тронется, пока не выполню приказание. 
Едем. Молча. Зуб пялится на дорогу, крутит руль. Рожа каменная. Ну и кто в итоге не выдерживает? Я, естественно!

- Ну и какого фига ты приперся? С утра же договаривались…

- Да мне плевать. У меня распоряжение. 

Скотина бездушная. 

- Слушай, ну вот как мне отношения с однокурсниками налаживать, если ты светишься? Ну кто , на твою рожу глядя, поверит, что ты - мой брат? 

- А я тебе говорил, плохая идея. Сиди дома. Можно и дистанционно учиться. 

- Да чего ты опять завел? Я не могу все время дома сидеть! Я и так на стену лезу уже! 

- Я тоже не развлекаюсь, знаешь ли. 

- Да ты хоть на работу ходишь! А я? 

- Ну а что ты? Ходи, учись. Не понимаю твоего волнения. 

- Нечего меня пропасать! 

- А это  уже мне решать. 

- Нет! Я хочу жить нормально! Понял?

- Раньше надо было начинать. Сразу после школы. Вместо…

- Не твоё собачье дело! 

Как всегда, когда называю его псом, Зуб обижается и затыкается. А мне того и надо. 
Дальше едем молча. 
Он – в обидах. 
Я – в мыслях о прошедшем дне. О Лоле, смешной и наивной. О преподах, интересных каждый по-своему, потому что мне вообще все, что связано с учебой, интересно. 

И о хищнике, Вадиме Шатрове, странном парне с слишком внимательным острым взглядом. Закрытом и ироничном… 

Черт… Не в ту степь думаешь, Арс-Сеня. Не в ту… 

Стандартный учебный процесс

Неделя проходит нормально. Хотя, конечно, смотря что считать за «нормально». 
Если мой каждодневный стресс от обилия новых предметов и кучи всяких дополнительных занятий, которыми нас осчастливливают в учебной части, считать нормой – то прям оно. 
Норма. 

А вообще у меня по вечерам, да и в течение дня , пухнет голова, иногда не фокусируется взгляд и шумит в ушах. И все это от резкой смены деятельности. 

Но даже такое приносит радость. 

Потому что весь прошлый год пришлось просидеть в четырех стенах. Под присмотром придурка-Зуба. Как мы друг друга на ремни не покромсали, вообще непонятно. 
Два не особо уравновешенных, а проще говоря,   психованных людей в замкнутом пространстве… Большой бабах  обеспечен. 

Меня лично выручало то, что рядом с местом, где мы жили, прямо в полуподвале, имелся   спортзал. Обычная качалка, каких полно в спальных районах. 

Удавалось подгадывать по вечерам время так, чтоб народу было не особо много. И с вопросами к странному задохлику, часами насилующему беговую дорожку, никто не лез. 

Зуб днем впахивал, а после работы топал со мной в зал, только к штанге. Было прикольно наблюдать, как на него велись бабы. Он даже , бывало, не сопротивлялся. 
А мне так вообще в радость, если сваливал с какой-то понравившейся бабенкой. Хоть полночи без него в квартире в одиночестве побыть. Счастье, чтоб его! 
Кто мог предполагать, что оно – такое?

И вот теперь, уносясь утром на учебу, мне радостно прежде всего от того,  что не сидеть в опостылевших четырех стенах и не наблюдать небритую рожу  Зуба, вернувшегося со смены или собирающегося на смену. 

Да и он выдыхает, наверно. 
А то тоже не железный. Так проснусь однажды, а голова в тумбочке… 
Мне вот интересно, сколько мы еще вот так просуществуем? 

В универе меня ожидаемо не замечают, и радости нет предела. Похоже, тот первый учебный день был самым страшным, что могло случиться. 
А так… Посмотрели, поизучали и отвалили. 
Никому не интересен худой и мелкий чмыренок в очках на пол лица. 
Только Лола продолжает таскаться за мной, норовя при каждом удобном случае прижаться своей , очень даже аппетитной грудью. 
Но я упорно делаю вид, что ничего не понимаю, и вообще не до того. Учеба, учеба и еще раз учеба. 
На вписки, куда так сильно хочет попасть Лола, нас в любом случае не зовут. Она по этому поводу расстраивается, а мне пофиг. И без того впечатлений хватает. Все новое, все такое интересное. 
А, учитывая, чем после школы сразу приходилось заниматься, то вообще… Кардинальная смена сферы деятельности. 
Короче, все довольны, и даже Зуб, чтоб его понос прихватил. 

Сегодня у меня семинар по экономике. 
В душе не вкуриваю, на кой физикам-технарям экономика, социология и прочие «логии», но против высоких умов учебной части не попрешь. 

Семинар для всех первокурсников, со всех факультетов сразу. Решили объединить, похоже, для экономии времени учебного. Проходит в огромной аудитории на первом этаже, напоминающей древний амфитеатр своей формой и уходящими чуть ли не под потолок рядами сидений. 
Я привычно сажусь в уголке, надеясь, что пронесет, потому что особо готовиться не было желания.

Бесполезный предмет. И ведет его пожилой препод по учебникам пятидесятилетней давности. 
Лола, кинув рядом со мной сумку и привычно чмокнув в щеку, убегает к весело щебечущим девчонкам с другого факультета. 
Я рассеянно вытираю помаду, снимаю очки, которые уже пару дней дико натирают переносицу. 
Закрываю глаза, откидываясь на спинку стула. 

И прямо чувствую, как на меня кто-то смотрит. Острый такой взгляд, внимательный. 
В горле сразу спирает, нервы натягиваются. Да что за черт! 
Аккуратно открываю глаза, сажусь ровнее, стараясь незаметно косить по сторонам.  Сижу я прямо перед открытой в коридор дверью. И напротив, в компании третьекурсников, знакомых здоровенных лбов, стоит Шатров. И в упор смотрит на меня! 
Взгляд его, наглый и внимательный, очень даже сильно тревожит! Прямо не по себе делается моментально. 
Я пару секунд оторопело меряюсь с ним интенсивностью взглядов, не понимая, какого, собственно, черта он так пялится? Что нашел удивительного? 
А потом вспоминаю про очки! 
Мать его!
Торопливо натягиваю девайс на лицо, отворачиваюсь, утыкаясь в конспект. И успеваю краем глаза заметить его кривую усмешку. 
Потом третьекурсники ржут, как кони, пугая проходящих мимо девчонок, а затем звенит звонок. 
И мне остается только выдохнуть и выбросить из головы эту фигню с переглядыванием с самым дерзким придурком универа. 

Ни к чему это тебе, Арс-Сеня. Вообще ни к чему. 

Лола возбуждена не меньше меня, но по другой причине. 
Девчонки сказали ей , что сегодня будет какая-то вписка, вечеринка или как это еще называется? Не только для первокурсников, но и для ребят с других факультетов. И даже старшие будут! И это таааак интересно! Ну пойдем, Сенечка, Арсик, Барсик мой! Ну пойдем! 
Я привычно не реагирую на ее щебет, уже перестав каждый раз доказывать,  что я – не ее парень, и что вообще мне эта тема не нужна. 
Лола каждый раз выслушивает, кивает, широко улыбаясь, и продолжает! Словно не воспринимает мои слова… Никак! 

- После занятий поговорим еще, да, Арсик?
Господи… Пробка глупая. 
Кривлюсь, иду мимо, на следующую пару. 

- Арс! Ну ты чего? 

Догоняет, опять присасывается. Раздраженно перекладываю рюкзак в другую руку, разворачиваюсь к ней:

- Слушай, Лола… - нарочно делаю голос грубее. Он у меня и так довольно низкий, хотя все равно высоковат для парня, - давай сразу определимся. Я – не твой парень. Мне вообще не нужна девушка. Понятно? Ищи себе другого. 

- Арс…

Она обиженно отрывает ротик, хлопает голубыми глазками. 

- Я хочу только учиться и не отсвечивать. Никаких вписок, никаких походов куда-то. Понятно тебе? 

Спасение утопающих

Телефон звонит в два часа ночи. Реально, в два. Часа. Ночи. 

Я подскакиваю, еще полминуты тупо утихомириваю лупящее изнутри сердце и пялюсь безумным взглядом на вибрирующий девайс. 
Когда все же решаюсь перевернуть, замечаю, что руки дрожат. 
Сука, нервы ни к черту. 
Странно,  что не слышно хриплого мата Зуба. 
Гляжу на диван, своего псевдо-братишку не наблюдаю. Понятно, значит, сегодня та рыжая в зале, что пялилась на него и слюной пол заливала, получила свое. И, вполне возможно, что и сейчас получает. 
А я тут, бляха муха, в гордом одиночестве. 

И телефон звонит. 
Страшно, мать его!
Переворачиваю, смотрю на экран. Лола. Да ну нафиг!
Облегчение накатывает пополам с досадой и волнением. Потому что это всего лишь Лола, а не…
И потому что это Лола. 
А она никогда так поздно не звонила, а значит…

- Да? – рявкаю в трубку, сразу пресекая возможный тупой подкат насчет приехать внезапно, потому что девочке скучно.

Но из трубки вырывается всхлип:

- Арсик… Арсик… Помоги мне, Арсик…

Черт! Что у этой овцы кудрявой случилось?

- Что случилось?

- Арсик… Мне страшно… Я, понимаешь. Я не думала, а он… А я… Аааарсиииик…

Все, в принципе, понятно. 
Лола нашла -таки себе приключения на нижние девяносто. 
А я ее, значит, спасай теперь…
А оно мне надо, скажите? 
Вздыхаю. 

- Ты где? 

- Я на Карла Маркса, комната пять, приезжай, Арсик, я сказала, что у меня парень есть, а он не верииит… 

Опять нытье. 
Бесит, курица!

- Сколько вас там? 

- Трое с третьего курса… И мы с Катькой… 

- Ясно. Из туалета звонишь?

- Да…

- Запрись. Скажи, что у тебя понос. И сиди тихо. 

- А они Катькуууууу…

- Я быстро постараюсь. 

Кладу трубку, пару секунд сижу, напряженно размышляя, соваться ли мне в это дерьмо? Однозначно придется. И надо шустро, пока Зуб не насытился и не явился. 
А то фиг отпустит. 
Дверь задницей необъятной закупорит – и все. Не вырвешься. 

Их трое. Я, конечно, могу сделать до невозможности круто, все же не зря чемпионат был, и черный пояс тоже не просто так выдается… Но все равно разные весовые. 
С другой стороны, они наверняка пьяные, а потому справиться не составит труда. К тому же в квартире, не на открытом пространстве. Все одновременно не налетят. А по одному я их точно сделаю. 
Решительно собираюсь и, вызывая по пути такси, бегу к выходу. 
В прихожей, очень кстати, замечаю кастет Зуба. Понятное дело, он мне большой, но пусть будет. На всякий случай. 

Общага на Карла Маркса гудит. То ли посвящение первокурсников отмечают, то ли еще что-то. Я вообще не помню тему мероприятия, хотя Лола говорила еще днем. 
Да и не важно. Пятая комната на первом, гудеж на втором и третьем. 
Значит, веселые первокурсницы нацепили мини и приперлись в логово хищников сами. Предложили себя, можно сказать. А теперь все такие недовольные. 
Парней можно понять. 

Но, с другой стороны, я не в курсе обстоятельств. Да и в любом случае, если девочка говорит «нет», это значит «нет», а не «да, но надо поухаживать». 

Внизу стоят парни, кажется, с пятого курса, все высоченные, как корабельные сосны. Блин, ну вот куда мне против них с моими неполными метрами шестьюдесятью? 
О чем вообще эти умники в столице  думали, когда предлагали мне такой вариант? 
До сих пор удивляюсь. 
Как еще не спалили меня? 

Кажется, когда залетаю в вестибюль, кто-то меня окликает, но не до того! 
Времени уже пятнадцать минут прошло, Лола вполне могла и выйти из туалета. 
И возможно, что я опаздываю!
Бегу по длинному коридору, слышу впереди знакомый писк:

- У меня парень! Я не буду больше, и вообще! Что вы делаете? 

Ясно все, нарвалась, овечка!

Ускоряюсь   и в тупичке, ведущем к туалетам, наблюдаю замечательную картину: Лола и два быка. 
С первого взгляда становится понятно, что быки уже в той кондиции, когда голос разума, если он и имелся, разум этот, удачно заглушается зовом плоти. 
А Лола моя – ходячий призыв, с помощью которого этот зов   можно удачно заткнуть. 
Кудрявая, с коротком платьишке и на каблучках. Мечта просто. 

- Эй, парни! – кричу еще издалека, но не останавливаюсь, набираю обороты. Потому что, как говорил мой тренер, инерция – наше все. – Это моя девочка! 

Голос позорно срывается, дает «петуха», но мне пока что пофиг. 
Быки разворачиваются. Сканируют мою невыразительную личность красными от похоти глазами, переглядываются и дружно ржут. 
Ну да, выгляжу я сейчас нелепо, тут сомнений нет. 
Но это и хорошо. 
За мной – эффект неожиданности, мать его!
Ускорение у меня набирается очень даже приличное, вертушка получается крутая. Тренер бы одобрил. Если б был жив. 
За счет инерции удачно попадаю сразу по обеим красным харям ногами, а затем умудряюсь встать на четыре конечности. Как кот, закаленный в уличных драках. 
Быки синхронно воют, Лола визжит, пользуясь моментом, рвется ко мне. 
Не иначе, чтоб за моей хлипкой спиной спрятаться. 
Из комнаты напротив выглядывает еще один краснорожий бугай, оценивает обстановку и, торопливо подтянув штаны, топает ко мне. 
Из-за его плеча выглядывает зареванное лицо еще одной моей однокурсницы, такой же тихони, как и Лола. 

Ох, понесло же вас, девочки! 

Вот на кой черт, спрашивается?

Один бугай из уработанных мною перестает выть и тоже идет ко мне, матерясь на всю общагу. По-моему, даже перекрывает грохот музыки. 
Второй, слава яйцам, решает изобразить контуженного и вполне правдоподобно валится на пол, зажимая окровавленный нос ладонью. 

- Арсик, Арсик, побежали! – визжит за моей спиной Лола, напрочь забыв про подружку и цепляясь за мой локоть лапками. 

Это мешает, отвлекает, а потому я ее просто толкаю в сторону выхода, рыча сквозь зубы:

Физкультура - наше все

- Я тебе этого так не оставлю, - рычит Зуб, а я думаю, что будет дико жаль ту бабу, которой удастся этого дегенерата захомутать. Он же весь мозг выжрет чайной ложкой! Мне вот, не переставая, с ночи выжирает, с перерывом на целительный сон.

И это хорошо еще, что, пока девчонок развозили, молчал.

Скалил , конечно, рожу свою небритую, глазами сверкал, но больше ничего себе такого не позволял.

Девки, сначала притихнув от вида моего грозного старшего братишки, уже через пять минут пришли в себя и принялись наперебой радоваться жизни.
Ну и с Зубом кокетничать, естественно.
Это был цирк, и мне удалось неплохо провести время.

Лола все норовила обнять меня с заднего сиденья тонкими лапками, да чмокнуть в щеку, шею, ухо… Ну, короче, куда умудрялась достать.

А мне было прикольно.

Видно, пошел отходняк после драки, потому что неплохо так потряхивало на остатке адреналина.
Вообще, ощущение знакомое, так бывает уже после боя. Ну и за пару дней – перед. Это уж как получится себя успокоить.
Так мы и ехали: меня трясло, девчонок расплющивало от благодарности и облегчения, Зуба корежило от злости. Весело…

А еще никак не забывалось ощущение внимательного напряженного взгляда Шатра, которым он окинул меня, а потом Зуба.

Вот явно вся наша конспирация белыми нитками… Черт… Надо поговорить с ним, наверно. С Шатром, я имею в виду. Но вот как? Как вообще подступиться? Напрямую нельзя, вдруг это все мое больное воображение, и парень вообще про всякое такое не думает. А смотрит… Ну, просто смотрит. Нравлюсь я ему, может. Как человек.

А экивоками… Да не умею я так. Не шпион, не разведчик… Обычный человек, среднестатистический, можно сказать.

От Зуба никакой поддержки в этом вопросе не дождешься. Если узнает о моих подозрениях, то все: прощай город, прощай универ, здравствуй дорога бесконечная и переезд…

Не хочу! Надоело мне это все!

И так тут пришлось практически год просидеть безвылазно в доме, только в тренажёрку, да в магазин выходя!
Не хочу больше! Я в таком случае точно Зуба убью.

Зуб молча, скрипя зубами, развез девчонок, пронаблюдал, как они трогательно со мной прощались и целовались, причем, обе сразу, и резко рванул к дому.
Ну и, не отходя от кассы, воспитательная работа началась.
Ничего нового, все это приходилось слышать миллион раз. И потому просто мимо ушей пропускалось.

Дома мы поругались, наконец-то, до матерного лая, потом завалились спать.
И вот утром вторая часть Марлезонского балета под названием «Нафиг этот универ».

- Ты просто в последнее время не в адеквате, я смотрю, - продолжает Зуб, намеренно стуча ложкой о стенки бокала, знает, что я этого терпеть не могу, и специально бесит, деревенщина тупой, - дома сиди!

- Ну и как ты себе это представляешь? Я там свечусь, потом в общаге свечусь, а потом раз – и пропадаю! Да девки визг поднимут. И Шатер тоже будет спрашивать… - пытаюсь я воззвать к остаткам мозгов в неандертальской черепушке.

- Кстати, насчет Шатра этого, - тут же цепляется Зуб, - он что, по мальчикам?

- Почему это? – давлюсь я чаем.

- Смотрел на тебя странно. С интересом.

Я какое-то время дышу, приходя в себя и обдумывая ситуацию. А потом выдаю вердикт:

- Зуб, ты - извращенец.

- Я – реалист, - ржет он, довольный тем, что смог меня уесть. Такое редко случается, наверно, даже в календаре пометит этот день, дурака кусок, - я повидал столько всего, что ты и в страшных снах не увидишь!

- Давай не будем пиписьками мериться, - я уже прихожу в себя настолько, чтоб спокойно разговаривать и руки при себе держать. А то тянутся к Зубовскому горлу, да. Ну, или к ножу, на крайний случай.

- Ну это само собой, - продолжает он ржать, но затем становится серьезным, - ладно, пожалуй, есть что-то в твоих словах… Иди. Но!

Останавливает меня, уже когда я срываюсь с места, чтоб свалить быстрей.

- Еще раз такое выкинешь, я клянусь, запру тебя в квартире! У батареи! У меня есть на это разрешение, ты в курсе.

Киваю, чтоб не тратить лишнее время и энергию на спор.
Пошел он!
Подхватываю рюкзак, бегу к выходу.

- Стой. Отвезу.

- Да хватит меня, как ребенка, пропасать уже! Ну смеяться же будут!

- Пофиг.

Приходится уступать.
Но ничего, как говорил какой-то военный стратег: «Уступив в малом, выиграешь битву».
Победа будет за мной!

В универе первой парой физкультура.
Это очень грустная новость, потому что я не в курсе совершенно. И теперь в растерянности.
Что делать? Освобождения у меня нет, спортивной формы – тоже.

Этот универ – один из лучших в стране именно по спортивным достижениям, холл на первом этаже – прям музей всяких кубков, призов, фоток победителей различных универсиад, даже чемпионы страны есть, даже олимпийцы!

А теперь прикиньте, какое место физкультуре здесь уделяется в учебном процессе.

И не важно, кто ты: учащийся физкультурного отделения или физик-задрот. Вперед к здоровому телу!

Я рассматриваю свой прикид, придумывая, как быть в формой. Потом решаю положиться на авось.
В конце концов, на мне кроссы, они неплохой фирмы, беговые, для спорта подойдут. Штаны-карго, конечно, к спорту особо отношения не имеют, но, может, прокатит…
А толстовка вообще универсальная.
Нормально все будет, короче.

Через десять минут, разглядывая в раздевалке полуголые мужские фигуры, я понимаю, что ничего не будет нормально.

Занятия совместили с несколькими другими группами, специально, чтоб освободить часы для какой-то там выставки или коллоквиума, или еще чего-то, чему названия сходу и не запомнишь.

И вот теперь в мальчишеской раздевалке, кроме нашего первого курса, в полном составе второй курс и третий. Пятый, из-за особенностей учебной программы, сейчас на практиках разных, и в универе не появится до ноября. Ну а четвертый отдувается за всех нас и как раз готовит зал и рекреации для массового сборища.

Инструкция, как качественно пропалиться

В футбол я умею. Детство без интернета, мать его. А почему без интернета? А все просто. 

У предков всегда были бабки на водку, но никогда - на шмот и еду для своих детей. Ну а про телефоны вообще можно помолчать. Скорбно, как над могилой, ага. 

Дома находиться было невозможно большую часть времени, да и ночью тоже лучше лишний раз не заглядывать и не задумываться о происходящем. 

А потому мы с братом мотались по улице целыми днями в компании таких же веселых отморозков. Сначала совсем мелкими, потом подросли, стали тренироваться в бесплатной спортивной секции, узнали, что такое карате. 

Но и про двор не забывали. Вернее, он про нас не забывал. 

В футбол гоняли страстно. Летом могли по целым дням, без перерыва на пожрать и отдохнуть. 
Я с футболом всегда на «ты», сколько себя помню. 
Понятное дело, что секция времени много отнимала, но все свободное летом – туда. Не домой же, в самом деле. 
А дворовый футбол – это, чтоб вы понимали, не тот, что на поле. У нас на окраине площадок не имелось спортивных. Пустырь, двор, с естественными препятствиями в виде пней, палисадников, качелей, мусорок и тому подобного. А потому таких уникальных дриблингов, всяких обводок и пасов, какие могли наши, не знали ни в одной спортшколе. 
Ну и, естественно, если ты на воротах, то пропуск мяча расценивался реально, как предательство. Вратаря могли побить. И пол вратаря в этих ситуациях вообще значения не имел. Девчонки у нас играли не хуже парней, кстати. А некоторые – и получше. 

Потому на ворота я становлюсь спокойно. 

- Слышь, а как ты без окуляров своих? – спрашивает меня Шатер, пока топаем к воротам. 

- На слух, - бурчу себе под нос, оценивая диспозицию. 

Нормально, в принципе. Учитывая, что в моей команде Шатер и компания, удивительно, зачем им вообще вратарь. Они же никого не подпускают на свою половину поля. 

- У них Ершов, - Шатер показывает подбородком на невысокого, но очень юркого парнишку-третьекурсника, - он в сборной страны. Два гола уже нам влепил. 

А, ну понятно… 
Как это я так? Вот что значит, обращать внимание на бабские ахи и охи и не следить за игрой. 
Киваю, встаю. 

- Шатер, ты еще мельче не мог вратаря найти? - тут же начинают ржать ребята из другой команды, - его же мячом снесет! 

Что характерно, компания самого Шатра молчит, поглядывает на него, конечно, вопросительно, но возражений нет. Костян скалит зубы весело, подмигивает сидящим на трибунах девчонкам, среди которых я замечаю и светлую голову Лолы. Мы с утра не виделись, как-то разминулись, и теперь она восторженно пищит и машет мне. Я тоже усмехаюсь и подмигиваю. Образ, мать его. Соблюдение статуса. 

Затем начинается игра, и как-то резко становится не до перемигиваний и поддержания необходимого образа. 

Ершов словно сперматозоид: быстрый, юркий и хрен остановишь. Остальные ребята из его команды сосредоточены только на том, чтоб дать ему возможность оказаться вблизи ворот, кидаются под ноги, нарушают правила, из-за чего на поле стоит дикий матерный ор, и пару раз уже даже драки начинались. 

Я в своем углу нифига не скучаю, потому что Ершов, мать его, прорывается ко мне регулярно. Вот только не удается ему забить. Потому что что? 
Правильно! 
Основы футбола по-дворовому. У меня выносливость и прыгучесть всегда были на высоком уровне, тренер хвалил… Выделял. 
Пригодилось мне это все по жизни. В самых трудных ситуациях. 
И сейчас пригождается. 

Потому что летаю я по воротам, как зайка-попрыгайка ( опять же, определение тренера, земля ему пухом). И мяч ловлю из таких положений, какие вообще кажутся безнадежными.
На трибунах оживление, народу все больше, даже те, кто играли параллельно на соседнем небольшом поле в баскетбол, угомонились и сели смотреть на битву титанов. 

Я чувствую себя настолько в своей тарелке, что на время даже забываю, кто я и где я. 

Ору, прыгаю, ругаюсь громко и матерно, отвечаю на обжималки и рукопожатия ребят из своей команды после каждого словленного мяча. 

Солнце поднимается все выше, становится просто адски жарко, майка под олимпийкой и толстовкой насквозь мокрая, волосы мои мокрые, рожа красная, глаза бешеные. 
Красотища! 

Пока играем, я этого особо не чувствую, некогда. 

Но вот игра завершается, с нашим счетом, потому что кроме Ершова у той команды звезд не нашлось, и

Шатер с компанией в итоге наваляли аж пять мячей разницы под восторженный рев трибун. 
Когда все прекращается, все поздравлялки, обжималки, и так далее, парни топают в душ. 

А я, наконец, ощущаю, насколько у меня все мокрое. Везде буквально.
Только верхняя одежда еще держится, карго непромокаемые, но дышащие, пятен нет, олимпийка просто не успела пропотеть насквозь. Но все это дело не за горами, если ничего не предприму. 
Свалить с занятий – тоже не вариант. Мероприятие, из-за которого нас всех две пары мариновали на поле, отчетное, по его итогам буду раздаваться задания, а, значит, необходимо там появиться. 

Я  напоследок устало даю пять восхищенному Костяну, выслушиваю в очередной раз, какой я красавчик и крутой вратарь, и топаю к своему рюкзаку. 

Возле него пасутся Лола с Катькой. 
Рюкзак выглядит потрепанным, не иначе,  у третьекурсниц силой отбивали. 
Мои дикие курочки. 

- Арсик, Арсик! – пищат они взбудоражено, - ты такой крутой! Такой клевый! Арсик! Ты – лучше всех, только на тебя и смотрели! 

Я уныло благодарю, выискиваю очки и привычно маскируюсь. 
Пока болтаем с девчонками, попеременно виснущими на мне, народ расходится. 
До мероприятия еще двадцать минут. 

- Я в душ, девочки, потом увидимся, - наконец, прекращаю я разговор, и, кивнув благодарно на обещание придержать место, топаю к мужской раздевалке. 

План у меня простой. 

Сейчас медленно-медленно дойду, потом покопаюсь с вещами, подожду, пока все выйдут… И наконец-то помоюсь!