Девятая жизнь. Напарники по несчастью

Словарь

Сансария — вымышленная вселенная, где каждая душа проходит цикл в девять жизней (первый цикл — насекомые, последний — некромаги);

Некромаг — наивысшая форма воплощения души; служит проводником душ по циклам; 

Кюрон — камень черного цвета, используется преимущественно жителями страны Сальвиния. 

Тааффеит — камень фиолетового цвета, используется преимущественно арвиндражевцами и жителями страны Твенотрия;

Туманная долина — параллельная вселенная Сансарии; своеобразное Чистилище, где души ожидают перехода в новый цикл с помощью некромагов;

Пустошь — параллельная вселенная Сансарии, которая, возможно, и не существует; место, куда попадают души после девятой жизни.

Тен — некромаг женского рода. Тин — мужского

Рез — человек женского рода. Риз — мужского

Пролог

Это был запах перемен. Рэйнер не мог его ни с чем спутать: сладко-острый и свежий, будто порыв долгожданного весеннего ветра. Манящий. Будоражащий сознание. Он остановился посреди своей комнаты и прислушался. Сердце глухо стучало в груди, на кожу падали холодные капли с влажных после душа волос, по полу гулял сквозняк. А запах все не пропадал — напротив, приближался, заводя лишь сильнее. Рэйнер сделал осторожный шаг к креслу и схватил толстовку, беззвучно натягивая ее на плечи. Боясь спугнуть его.

Он вышел на балкон и, не теряя ни секунды, перемахнул через деревянные перила. Босые ступни мягко приземлились на промозглую землю. Рэйнер выпрямился и двинулся вперед, хрустя тонким инеем. В такой ранний час не успел проснуться даже шиковый лес — лишь февральское тусклое солнце лениво поднималось над горизонтом. Рэйнер обогнул несколько студенческих домиков и пошел в сторону академии, дыша полной грудью.

Главные ворота начали медленно разъезжаться в стороны, стоило Рэйнеру дойди до кромки леса. Он опустился на корточки у одного из деревьев и вдохнул сладкий запах, заполнивший легкие. На губах расцвела предвкушающая улыбка, но тут же сошла на нет. Рэйнер удивленно оторопел и прищурился, наблюдая из своего укрытия за незнакомкой, появившейся на территории академии. С такого расстояния он смог разглядеть лишь русую длинную косу, торчащую из-под шапки, и коричневую куртку.

Девушка медленно шла вперед, рассматривая здание спящей академии. Вдруг пузатый чемодан, смиренно катившийся за ней попятам, завалился на бок, заставляя оторваться от созерцания каменных стен. С трудом поставив его на место, незнакомка поправила сползшую на глаза шапку и двинулась дальше. Не прошло и нескольких секунд, как чемодан вновь заелозил по плитке, перекатываясь на тяжелый бок. Девушка перевела на него сердитый взгляд. В следующее же мгновенье упрямый груз поднялся и поехал сам, неуклюже перебирая маленькими колесиками под боком у хозяйки.

Рэйнер не сумел сдержать удивленной улыбки. Кем бы ни была эта девчонка, но магией рун она владела на отлично — а это уже было поводом присмотреться к ней получше. Наконец, Рэйнер почувствовал холод, кусавший его за пятки и путавшийся в мокрых волосах. В последний раз взглянув на девушку, уверенно шагавшую в сторону главных дверей академии, он выпрямился и развернулся сторону жилого кампуса. Запах перемен плотно осел в легких.

Глава 1. Добро пожаловать

Триста не ожидала, что приедет так рано. Время едва перевалило за пять утра, когда автобус затормозил на нужной станции, а после таксист, явно пребывающий не в лучшем расположении духа, гнал что есть мочи. Триста пару раз вежливо попросила его сбавить скорость, пару раз грозилась, что они вот-вот вылетят в кювет, а потом перешла на откровенные маты. Ничего не помогло.

— Осел недоделанный! — заорала девушка вслед удаляющейся машине и, получив в ответ красноречивый гудок, понуро осмотрела пострадавший в ходе разгрузки чемодан. Одно колесико оказалось вывернуто под неестественным углом. — Тьфу ты!

Доковыляв до охранного поста, развернувшегося у главных ворот, Триста постучала в квадратное окошко и огляделась. К академии вела одна-единственная асфальтированная дорога, с других же сторон ее окружали величественные горные массивы, заросшие густыми лесами. Ходили слухи, что тысячи лет назад на этом самом месте находилось жерло давно потухшего вулкана, в честь которого и было названо это место.

— Слушаю, — пробасили сверху.

Триста вскинула взгляд на выглянувшего из приоткрытого окна охранника и широко улыбнулась:

— Утро доброе! Я новенькая, приехала на заселение.  

Мужчина хмуро буркнул:

— А пропуск у тебя есть, новенькая?

— Так не выдали еще!

Он осмотрел ее с ног до головы.

— Имя?

— Триста тен Шаори, — отчеканила девушка и испуганно отпрыгнула в сторону, когда в полуметре от нее вспыхнула чужая душа. — Ой-ей!

— Гуустаф, проверь-ка ее.

Длинный сухой старикашка невозмутимо поправил круглые очки на своем носу и, пролистав список в планшете, что-то сообщил мужчине. Слышать чужие души Триста не могла, поэтому только догадывалась о природе их разговора.  

— Документы, — зевнул охранник после того, как душа Гуустафа так же внезапно испарилась в воздухе.

Триста достала из кармана куртки удостоверение личности и поднесла его к лицу, состроив серьезную мину. Мужчина начертил в воздухе руну соответствия, и та вспыхнула приветливым зеленым. Пока похожей процедуре подвергался и покалеченный чемодан, Триста вспомнила о забытом на время волнении и покосилась на высокие металлические ворота. Те, как по команде, начали разъезжаться в стороны.

— Ну, я пошла! — доверительно сообщила она охраннику, деланно-бодро улыбнувшись.

— Счастливой учебы, — безразлично бросил тот и закрыл окно.

Девушка вновь посмотрела вперед. Она видела не больше десятка фотографий академии, да и на тех кроме главного здания смотреть было нечего, а теперь… Теперь она могла увидеть все своими собственными глазами! От предвкушения сдавило грудь. Крепче перехватив длинную ручку чемодана, Триста решительно двинулась вперед.

От самих ворот начиналась длинная широкая дорожка, выложенная серым камнем, и вела она к ней — самой неприступной академии во всей Сансарии. Несмотря на привычные каноны, альма-матер всех великих некромагов Сальвинии больше походила на Дом Власти, чем на замки прошлых тысячелетий. Стены из темно-серого кирпича складывались в обыкновенную П-образную форму, и не было здесь ни одной статуи или башенки с флагштоком, которые бы добавили ей совершенно ненужной помпезности.

На второй попытке чемодана прокатиться пузом по земле Триста не выдержала и применила слабенькую руну власти. По дороге к главным дверям она сбавила шаг у неработающего фонтана. В его центре возвышался постамент с угольно-черным вороном, хищно расправившим свои крылья и смотрящим на нее блестящими глазами. Триста с трудом оторвала от него взгляд и двинулась дальше. Ее шаги и цокот колесиков были единственными звуками, разрывающими сонную тишину этого места.

К массивным дубовым дверям вела короткая каменная лестница. Чемодан с легкостью пролетел над ступеньками и остановился у ног хозяйки словно верный пес. Сняв с него руну и придержав за длинную ручку, Триста собралась с духом и потянула дверь на себя. Но та, вопреки ее ожиданиям, не поддалась. Девушка в недоумении дернула еще раз и еще, подключила вторую руку (чемодан, лишившись опоры, повалился на пол), но упрямая дверь никак не желала открываться.

— Чертовщина какая-то, — пробурчала Триста и оглянулась. В округе никого не было.

От нечего делать девушка села на подогретые руной ступеньки и достала телефон. Сотовый у нее был такой, что стыдно было показывать даже близким знакомым: сенсорный, но совсем старой модели, без выхода в интернет и с «до мяса» исцарапанной задней панелью. Свой предыдущий, намного презентабельней этого, Триста с неделю назад уронила под колеса электрички, поэтому теперь приходилось довольствоваться старым телефоном младшей сестры.

Девушка почти прошла шестьдесят третий уровень «Ловца душ», когда ее окликнули:

— Эй!

Триста вскинула взгляд и увидела молодую девушку, уверенно шагающую в ее сторону.

— Ты новенькая? — громко спросила та, зябко кутаясь в черный плащ.

— Да! Я Триста, — девушка вскочила на ноги и, спрятав телефон в карман, широко улыбнулась: — А ты, должно быть, старенькая?

Незнакомка окинула ее странным взглядом. У нее были идеально гладкие светлые волосы, собранные в хвост на затылке, и большие миндалевидные глаза, даже в такой ранний час подчеркнутые тушью.

Глава 2. Трудности адаптации

— Что здесь происходит?!

— А я… это, — Триста резко обернулась, едва не столкнув на пол грязную миску, и растянула губы в неуверенной улыбке. — Пирог приготовила. В честь знакомства.

Рыжеволосая альфарийка в недоуменно вскинула брови, осматривая последствия ее работы. Кое-где была рассыпана мука, на столе валялись яичные скорлупки и застывшие капли сырого теста, а руки Тристы, которая та старательно вытирала о край фартука, были измазаны чем-то красным. Две другие девушки, стоявшие поодаль, переглянулись и уставились на новенькую. На секунду замешкавшись, Триста развязала испачканный фартук и спросила:

— Надеюсь, все любят вишню? Делала по семейному рецепту, пальчики оближешь!

Духовка пару раз приветливо пискнула и выключилась, привлекая к себе внимание.

— А вот и он!  

— Триста, это очень мило с твоей стороны… — рисуя в воздухе руну чистоты, начала рыжая, пока девушка доставала пирог из духовки. — Не знаю, как остальные девочки, но я не смогу попробовать твой… подарок.

— Почему? — не поняла Триста.

— Мне противопоказан глютен, — пояснила рыжая. Она медленно подошла к столу. — Он вреден для кожи. И сахар тоже. Там ведь наверняка много сахара?

Триста перевела растерянный взгляд на двух других девушек, не зная, что ответить. Те молча сели за стол и пододвинули к себе пакеты с ужином, стараясь не поднимать на нее глаза. Досада горечью разлилась по венам.

— А я с радостью попробую!

На первый этаж вприпрыжку спустилась кудрявая шатенка и приветливо улыбнулась:

— Я Шанти. Эта рыжая вредина Эйберли, а это Лея и Наони, — поочередно кивнув на альфариек, сказала она. — Уверена, они даже не соизволили представиться.

— Шанти, солнце, ты такая любезная, — пропела Эйберли, раскрывая свои контейнеры.

— В отличие от тебя, Эйб, — парировала та и уселась за стол. — Так что за пирог ты приготовила?

— С вишней, — пробормотала Триста.

— Отлично! Обожаю вишню.

Во время приема пищи Шанти соблазнительно жевала и причмокивала, иногда мыча от удовольствия и закатывая глаза. Остальные альфарийки кидали на нее недовольные взгляды, а Триста едва сдерживала широкую улыбку, то и дело наползавшую на лицо.

— Расскажи, откуда ты приехала? — спросила Шанти после ужина.

Триста подтянула колени к груди и опустила на них подбородок. Камин потрескивал рыжим пламенем, за темным окном моросил февральский дождь. Эйберли демонстративно сидела в телефоне на другом конце дивана.

— Из Ной-Тона. Это маленький городок на юге Сальвинии.

— Не слышала о таком.

— Он очень маленький, — улыбнулась Триста. — А ты?

— Из Люнберга. Эйб тоже, — Шанти кивнула в сторону рыжей.

— А я в столице никогда не была, — призналась девушка с плохо скрываемой досадой. — Там, наверное, очень красиво?

— Наверное, — пожала плечами шатенка. — Уж точно лучше, чем здесь.

Триста удивилась. Ей Альфар казался просто великолепным.

Вдруг дверь одной из комнат открылась, и наружу выползла сонная Оста — именно это имя значилось на оставшемся пакете.

— Я ничего не пропустила? — зевнула она.

У Осты было ультракороткое каре, выкрашенное в красный цвет. Кажется, именно с ней попыталась заговорить Триста за завтраком.

— Только ужин. Как, впрочем, и всегда, — не отрывая взгляда от экрана телефона, протянула Эйберли.

Девушка прошлепала к столу и лениво принялась за еду. Триста почувствовала, что их разговор с Шанти потихоньку сходит на нет, и ухватилась за первый пришедший на ум вопрос как за спасительную соломинку:

— Вы ведь не на четвёртом кругу? Не видела никого из вас в своей параллели.

— Мы с Эйб на пятом, Оста на третьем, а Лея и Наони с первого, — ответила Шанти. И вдруг спросила, слегка сощурившись: — Слушай, а почему ты пришла к нам так поздно? Да еще и посреди года.

Триста замялась. Наверное, стоило быть готовой, что каждый второй не поленится задать этот вопрос.

Она узнала о Рэйнере уже в середине первого круга, но предприняла первую попытку поступить лишь на третьем. Загвоздка заключалась в том, что для поступления в Альфар нужны были и способности, и деньги — чего-то одного не хватило бы при всем желании. А в ее случае не хватало даже этих двух показателей. Поэтому, помимо кропотливого изучения учебников и тайной подработки после занятий, Триста отсылала письма в Дом Власти с просьбами дать ей шанс отучиться в Альфаре. Ответ пришел лишь в середине ноября этого года — так она, визжащая от счастья, узнала, что выиграла счастливый билет. И пускай диплом будет без половины нужных печатей, пускай в Альфаре такому подарку будет мало кто рад, пускай кто-то из Властных просто решил отчистить душу и ухватился за сомнительную возможность... Главное было не то.

— Так сложились обстоятельства, — туманно отозвалась Триста, не желая раскрывать все свои секреты. Шанти понимающе улыбнулась.

Глава 3. Второй крайний столик у окна

Сквозь стекло пробивалось тусклое утреннее солнце, разливаясь бледной лужицей на темном паркете. Уперев голые колени в ковер у своей кровати и плотно сомкнув глаза, Триста прошептала:

— Исса, Аста и Легея, три сестры и покровительницы, услышьте мои молитвы. Прошу вас: пусть девять лун не гаснут и освещают путь всем потерянным душам. Взамен клянусь хранить вам верность, чтить вашу мудрость и следовать ей на всем своем жизненном пути…

Веру в трех лунных богинь Тристе привили в самом младенчестве. Иссе, покровительнице жизни и Сансарии, служили три желтые луны, первыми заходящими в затмение. Асте, покровительнице грани и Туманной долины, — три белые луны, темнеющие следом. Легея же была богиней смерти и Пустоши, куда попадали все души после девятого цикла. Три ее серые луны последними уходили в тень. Каждую среду и субботу Триста напоминала о себе в коротенькой молитве, по правде, никогда не веря в нее по-настоящему. Просто… так было надо, это было чем-то привычным и не отделимым от ее жизни.

Переодевшись в форму, девушка заплела привычный колосок и отправилась на учебу. Февраль только вступил в свои права, начавшись с восьмилунного затмения. Несмотря на это, на улице было не слишком холодно: кое-где виднелся иней и пахло свежестью. Триста вышла раньше положенного, шагая по пустой тропинке в приподнятом настроении. Сегодня она была твердо намерена встретить Рэйнера тин Фолльта. Вчера его душа затащила Тристу в бассейн, и значило ли это, что он знал о ней куда больше, чем девушка предполагала?

На практическое занятие по магическому целительству она пришла первой. Вчерашний штраф несколько портил отношение к этому предмету, но Тристе нравилось то, что большую часть приемов здесь занимали руны. Да, призрачную жижу можно было использовать для очищения травмы или охлаждения ушиба, а длань применять взамен жгута, но руны могли сотворить куда больше и интересней. В училище она уделяла много времени мирным видам рун, положенным по программе, и редким, полезным для поступления, потому в целительстве понимала гораздо больше многих своих сокурсников.

— Спираль, две запятые и прямой крест; один круг, три параллельные линии под углом сорок градусов и шесть точек; вертикальный зигзаг и полукруг… — диктовал старый профессор тин Вуфль, медленно вышагивая у доски.

Триста мигом угадывала названия рун, старательно выводя их ручкой по папирусу и для пущей сосредоточенности закусив нижнюю губу. Она сознательно села на первую парту, желая показать профессору свое стремление к знаниям и заслужить его доверие. Вылететь из академии раньше времени из-за нелюбви одного из преподавателей в планы Тристы совсем не входило.

Руна-собиралка утянула работы студентов на преподавательский стол, как только время проверочной подошло к концу. Триста прилежно сложила руки на парте, готовясь слушать профессора дальше.

— Мне нужен доброволец, — прокряхтел он, оглядывая класс узкими глазками.

Триста с готовностью вскинула руку, чувствуя, что это ее шанс.

— Замечательно. Выйдете сюда, — довольно поманил ее мистер тин Вуфль и отошел чуть дальше.

Девушка вышла к доске и повернулась к своим одногруппникам. Лица у тех были, мягко сказать, не очень. Селетта так вообще смотрела на Тристу как на полнейшую идиотку, слабо качая головой. В голову закрались нехорошие сомнения.

— Сегодня мы будем проходить обратную сторону целительства, — проговорил профессор где-то за ее спиной. — Мисс, скажите, какие недуги вас мучают в данный момент?

Понимая, что обращаются именно к ней, Триста неуверенно ответила:

— Никакие.

— А теперь?

В голову ударила боль. Она была не сильной, но достаточно ощутимой.

— Теперь у меня болит голова, — сказала девушка, уже жалея о своем решении.

— Попробуйте убрать эту боль, — посоветовал профессор.

Триста послушно вывела рукой пассы нужной руны, но ничего не произошло — та будто ударилась о невидимую преграду. Боль усилилась, а к горлу подступила неприятная тошнота. Девушка не смогла сдержать болезненного вздоха, схватившись одной рукой за лоб.

— Применяя блок против вредительных рун, вы лишь усиливаете их воздействие! — назидательно проговорил мистер тин Вуфль и вышел вперед. — Но тогда, спросите вы, как их снять? У кого-нибудь есть идеи?

Триста злобно зыркнула в его сторону, едва ли не корчась от боли. Чертов старикашка даже не думал ее освобождать, направив все свое внимание в сторону остальных студентов.

— Целебные настойки! — громко ответила Селетта спустя небольшую паузу. — Это жидкости, пропитанные нужной руной. Они действуют не на прямую, поэтому могут обойти «вредителей».

— Верно, мисс тен Одри! А еще?

Тристе хотелось выть — казалось, с каждой секундой боль становилась лишь сильнее. Не выдержав, она села на корточки, обхватив голову руками. В следующую же секунду боль пропала.

— Другой способ — уговорить некромага отозвать руну, — самостоятельно ответил профессор и сухо обратился к Тристе. — Благодарю, мисс, можете занимать свое место.

Девушка дошла до парты и тяжело села на стул. Страшно было представить, что бы было, реши профессор навести на нее тошноту.

После окончания занятия она все-таки решилась к нему подойти.

Глава 4. Хвостик

Триста поставила поднос с другой стороны стола и, усевшись, как ни в чем не бывало принялась открывать контейнеры с едой. Рэйнер зацепил пальцами сочную клубнику и отправил ее в рот, наблюдая за девушкой из-под полуопущенных ресниц. Четвертый день подряд она садилась за его стол, и четвертый день подряд он молча это допускал, с холодной невозмутимостью терпя недоуменные взгляды альфарийцев. В их удивлении был смысл — раньше с ним никто никогда не садился. Были, конечно, попытки, но смельчаки обычно не задерживались на месте дольше минуты: то стул наглым образом скидывал их на пол, то сок брызгал прямо в лицо, то собственные ноги подводили еще не середине пути. А Триста сидела. И пялилась на Рэйнера, думая, что тот не видит.

Несмотря на возраст, она походила на подростка. Ну какая двадцатилетняя девушка станет каждый день заплетать эти идиотские косички? Или надевать шапку с помпоном, вечно сползавшую на глаза, в плюс два? Но больше всего Рэйнера поражали ее детские замашки следить за ним. Триста буквально ходила за альфарийцем попятам, прожигая издалека его спину своими голубыми глазищами, и быстро отворачивалась, стоило ему «случайно» посмотреть в ее сторону. Пару раз девушка подходила к Рэйнеру и что-то неразборчиво мямлила, но тот наглым образом игнорировал ее и уходил, не обращая на несуразные потуги никакого внимания. По большому счету, Рэйнеру было действительно все равно на Тристу, но ее неуклюжие попытки заговорить с ним вызывали у альфарийца насмешливую улыбку и слабый, но явный интерес.

Рэйнер почти закончил с обедом, когда тонкие пальцы пододвинули к нему записку: «Мы можем поговорить?» Лишь мазнув взглядом по куску бумаги, альфариец бесстрастно откупорил воду и сделал глоток, чувствуя, что Триста не сводит с него глаз. Посидев еще с полминуты, он поднялся и направился к выходу из столовой, почувствовав, что девушка встала следом. 

Триста шла чуть поодаль и не говорила ни слова, лишь изредка косясь на него. Сам Рэйнер не спешил, шагая вперед по полупустому коридору со спрятанными в карманах брюк ладонями. Они поднялись на последний, третий, этаж, и альфариец завернул в сторону пожарной лестницы. Запертая дверь открылась, стоило ему приложить к замку свой гравиаль, и начала медленно закрываться за мужской спиной. Триста заскочила следом в самый последний момент.

— Скоро начнется занятие… Куда мы идем? — неуверенно пролепетала она, когда Рэйнер был уже на середине пути.

Альфариец ничего не ответил и услышал тихий обреченный вздох. Дойдя до конца, он распахнул тяжелую металлическую дверь, и в лицо тут же ударил ветер с колючей крошкой снега. Стоило ли говорить, что по правилам академии подниматься на крышу было категорически запрещено? Триста замерла за его спиной, подумав, видимо, о том же самом. Рэйнер почувствовал ее замешательство и нерешительность, но, не обращая на это внимания, зашагал вперед.

— Мне очень, очень нужна твоя помощь! — громко сказала девушка, застыв в дверях. Ее голос заглушался из-за сильного ветра. — Я понимаю, как это прозвучит, но ты единственный, кто может мне помочь!

Альфариец не обернулся, но остановился, давая ей возможность договорить. Полы его расстегнутого пиджака шумно развевались на ветру.

— Я родилась с туманной слепотой, — Рэйнер прислушался, скользя взглядом по горным массивам вдали. — Наверняка, ты слышал об этом… Но если нет, я расскажу. Я не могу попадать в Туманную долину и ловить души. Я вижу их, но своих у меня нет и никогда не было. И это… это словно клеймо. Понимаешь?

Не услышав ответа, она продолжила подрагивающим голосом:

— Туманная слепота неизлечима… но существует одна легенда, — Триста замялась на мгновенье. — В ней говорится, что некромаг, родившийся в ночь затмения девяти лун, может меня излечить.

Альфариец стоял, не двигаясь с места.

— Я поступила в Альфар, чтобы встретиться с тобой, Рэйнер! И я очень прошу хотя бы подумать над моей просьбой. Пожалуйста! Другого выбора у меня просто нет…

Рэйнер и раньше чувствовал, что с этой девушкой было что-то не так, но сейчас убедился в своих предположениях. В Тристе не было силы. Той силы, которая появлялась у некромагов с первой пойманной душой и росла с последующими. Теперь это казалось таким очевидным!

Ветер завывал, бил с силой и холодил кожу. Рэйнер стоял, немигающим взглядом смотря перед собой. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять: Тристы в дверях уже не было.

***

За окном проносились скудные пейзажи зимней Сальвинии, водитель подпевал лившейся из магнитолы песне, а маленькая старушка на другом ряду тихо посапывала, уткнувшись подбородком в вязанный шарф на своей груди. Триста ехала в пустом автобусе, терзая себя мыслями о случившемся разговоре. Да и можно ли было его так назвать? Рэйнер не сказал ни слова, но выслушал ее — впервые за четыре дня. Это казалось огромным прорывом настолько же, насколько неожиданно возникшим тупиком с мигающей табличкой вопроса: а что, собственно, дальше?

Поступая в Альфар, Триста не думала, что нужный ей некромаг окажется настолько… нелюдим. Селетта как-то раз поделилась с девушкой историями, как жестоко Рэйнер обходился со студентами, пытавшимися его задеть. Таких было чуть больше чем тех, кто хотел с ним подружиться, но и первые, и вторые к альфарийцу больше не лезли, предпочитая обходить стороной. Как можно более далекой стороной. После этого, конечно, план с отчаянными требованиями о помощи казался сумасшествием, но оставлять попыток достучаться до Рэйнера Триста не собиралась. Робких, неуклюжих, но все же попыток.

Глава 5. Горячая рука

Селетта, честно, пыталась сдерживаться. Прикусывала кончик языка, нервно дергала коленкой под партой и крепко сжимала пальцы в замке, не позволяя правой руке взметнуться вверх. Могла даже закрыть рот кулаком или ущипнуть себя за запястье. Но, стоило хоть кому-то из преподавателей сказать заветное «дополнительное задание», как все ее тело моментально забывало о заданных характеристиках, а изо рта уже вылетало предательское: «Можно мне?». За этим неизменно следовал снисходительно-понимающий взгляд и согласный кивок: «Можно, мисс Одри, можно». Вот и теперь, недовольно шагая в сторону теплиц ранним утром понедельника, Селетта в тысячный раз ругала себя за излишнюю инициативность. Кто же знал, что хрустальная орхидея, пыльца которой способна вогнать в глубокий сон любое живое существо, распускается лишь под рассветными лучами всего на двадцать минут?

Впрочем, дойти до теплиц вовремя ей было не суждено — Селетта увидела их, только завернув за угол главного здания, да так и застыла на месте. Рэйнер тин Фолльт и новенькая студентка Триста смотрели друг на друга и о чем-то говорили на повышенных тонах. Затаившись, староста медленно отошла обратно за стену. Подглядывать — дело дурное, но… Сказав что-то резкое, Триста сделала уверенный шаг назад и вдруг исчезла, тут же материализовавшись возле крона старого дуба. Селетта пораженно ахнула. Руна мгновенного перемещения! Рэйнер, судя по реакции, был удивлен не меньше: резко обернувшись, он недоверчиво уставился на Тристу и неожиданно (наверно, даже для самого себя) рассмеялся. Потом что-то сказал ей и ушел, улыбаясь собственным мыслям. Триста тоже не стала задерживаться: подобрав что-то с земли, ускакала следом, едва ли не пританцовывая от счастья. Селетте оставалось лишь гадать, о чем они говорили и какого черта обычная студентка смогла применить запрещенную руну, не использовав при этом ни единого пасса?

Правда, слишком долго размышлять над этими вопросами ей все равно не дали. Шагая на второе занятие, Селетта уже издалека приметила темноволосую макушку Хэйса. Тот не сводил с нее глаз, стоя у окна в компании нескольких друзей, и, едва староста поравнялась с ними, преувеличенно-громко выкрикнул:

— Привет!

Селетта мысленно закатила глаза, проигнорировав этот выпад. Но альфариец сдаваться так просто был не намерен. Обогнув приятелей, он поравнялся с ней и, засунув руки в карманы брюк, спросил:

— Как прошли выходные?

Девушка ничего не ответила, вышагивая прямо по коридору.

— Дай угадаю, ты сделала задания на неделю вперед и прочитала пару-тройку новых книг? — Хэйс обворожительно улыбнулся, заглянув в ее лицо. — Еще и в комнате убралась? Ну ты даешь!

Как же сильно он ее раздражал. Просто из себя выводил одним своим присутствием! Но маска холодного отчуждения плотно прилипла к девичьему лицу, не выдавая истинных эмоций.

— Ладно, ладно, я пошутил! — тут же пошел на попятную парень и посерьезничал. — Ты ведь понимаешь, что рано или поздно нам придется поговорить? На сообщения мои ты не отвечаешь, записки выбрасываешь, слова игнорируешь… Ну и как же нам быть?

Селетте остро, до чесотки на языке, захотелось фыркнуть ему прямо в лицо: «Каким еще нам?!», но в тот же миг из-за угла вывернул Рэйнер, вцепившись в нее взглядом. Девушка вздрогнула и опустила глаза в пол. И чего он на нее уставился?..

Хэйс тяжко вздохнул, так и не дождавшись ответа.  

— Извини. Извини меня, пожалуйста! Сколько раз мне нужно это сказать, чтобы ты меня простила?

— Ты можешь помолчать хоть секунду? — шикнула староста, боясь привлечь к себе лишнее внимание.

Хэйс возмущенно раздул ноздри, рыкнув:

— Да что с тобой такое? — и развернулся, быстро шагая прочь.

Рэйнер прошел мимо светловолосой альфарийки, ощутив на себе ее взгляд в самый последний момент. Глупо было надеяться, что он не почувствовал ее тогда, утром. Чужая энергетика всколыхнула воздух, не укрывшись даже за спором с девчонкой, приклеившейся к нему словно банный лист. При воспоминании о Тристе по рукам Рэйнера пробежала привычная дрожь. Какой кладезь информации, да и еще и самостоятельно прискакавший ему в руки! Прежде о такой удаче альфариец мог только мечтать.

Он спустился на первый этаж и, не заботясь о верхней одежде, вышел на улицу. Двор академии пустовал. На ходу достав телефон из кармана брюк, Рэйнер открыл пустой диалог и напечатал:

Р: «В семь за теплицами»

Т: «Кто это?» — пришло через несколько секунд.

Улыбнувшись краешком рта, он убрал телефон обратно и направился в обход академии.

Так и не дождавшись ответа, Триста незаметно переложила телефон с коленей в сумку (мисс тен Бьерт жутко не любила, когда студенты пользовались ими во время ее занятий) и продолжила слушать скучную лекцию по мифологии. Хотя, честно признаться, слушала она ее в самую последнюю очередь. Все мысли были заняты скорой встречей с Рэйнером — ну, конечно, это был он! — и на лице против воли расплылась предвкушающая улыбка. Только вот откуда, интересно, у него ее номер?

Сидящая рядом Селетта оторвалась от конспекта и шепнула:

— До субботы ты должна посетить оздоровительную сауну. Лучше прямо перед ужином, так народу меньше. Она находится там же, где и бассейн.

Глава 6. Особенность

Резко вынырнув, Триста перегнулась через бортик и сползла на пол, судорожно кашляя и хватаясь за горло. Молочная вода расплескалась по паркету и испарилась, вновь покрываясь густым паром. Схватившись за край купальни, девушка с трудом села и жадно вдохнула, чувствуя дрожь, сотрясающую тело изнутри. Семь с половиной секунд — сегодняшний переход был рекордным, но оттого не менее болезненным. В груди все до сих пор сжималось мучительной судорогой, но сильнее всего чувствовалась горечь. Просто встретиться с Рэйнером тин Фолльтом, увы, оказалось недостаточно.

Отдышавшись, Триста поднялась на ослабевшие ноги и направилась в сторону выхода. В коридоре, прислонившись спиной к противоположной стене, ее ждала Селетта.

— Я думала, ты не можешь переходить в Туманную долину, — сложив руки на груди, сходу сказала она.

Триста замерла в дверях, удивленно приподняв брови.

— Мне стало интересно, зачем ты направилась к порталам, — пояснила староста и быстро осмотрела ее с ног до головы: — Тебе было больно?

— Нет, — хрипло ответила девушка, замявшись.

Селетта заинтересованно склонила голову к плечу.

Они остановились в небольшом сквере недалеко от неработающего фонтана. Сегодня выдался солнечный и непривычно-теплый день. Триста, потерявшая шапку в «схватке» с Рэйнером, не могла этому не радоваться. Несколько студентов сидели на соседних лавочках и не обращали на них никакого внимания, листья деревьев тихо шелестели на слабом ветру.

— Ладно, мисс загадка, рассказывай свой ужасный секрет.

Селетта жмурилась от ярких солнечных лучей, упершись ладонями в сиденье по бокам от своих ног.

— Да нет у меня никакого ужасного секрета, — слабо усмехнулась Триста, крутя в руках сухую соломинку, и вздохнула. — Не знаю, как у других «счастливчиков, но меня при первом погружении портал попросту вытолкнул. Так продолжалось очень, очень долго, пока однажды, три года назад, я не смогла задержаться в нем и перейти… Я не знаю, куда я попадаю. Это темное и страшное место.

Она внутренне содрогнулась, вспомнив недавний переход. Староста терпеливо молчала.

— Мне кажется, это какое-то промежуточное звено между нашим миром и Туманной долиной. Там очень темно, совсем ничего не видно, и воздух такой… колючий. Будто бы вдыхаешь песок, — Триста сглотнула. — А еще в этом месте есть звуки. Их очень много, но они совсем тихие. Я не могу разобрать, что это, но это не похоже на голоса.

— А что вокруг? Ты куда-то идешь?

— Нет, я сижу.

— Сидишь? — Селетта изогнула брови.

— На холодном каменном полу. И прижимаю колени к груди, а руки… я не могу расцепить их, они словно окаменели. Словно я нахожусь в параличе.

— Ну, ты ведь пыталась узнать, что это может быть за место? — приглушенно спросила староста, внимательно смотря на девушку.

— Конечно, пыталась.

— И?

— И ничего, — она тяжко вздохнула. — Я ходила к специалисту по переходам, но тот лишь заявил, что это дефект моего сознания. Портал искажает восприятие и посылает неверную информацию в мозг, и, значит, этого просто не существует.

— А ты думаешь, что существует?

Триста слабо улыбнулась.

— Согласись, приятней думать, что ты особенная, а не больная?

Селетта хмыкнула и вдруг заметила троих альфарийцев, приближающихся к скверу.

— Черт, — выругалась староста, резко отвернувшись и опустив взгляд. — Не смотри туда.

Триста, конечно же, моментально уставилась в их сторону.

— Кто это? — шепнула она, рассматривая незнакомцев. Они были высокими и светловолосыми как на подбор и о чем-то недовольно спорили.

Селетта требовательно потянула ее вниз за локоть и зашипела:

— Совсем идиотка? Я же сказала: не смотри!

Не дав опомниться, она поднялась на ноги и, потянув Тристу за собой, направилась в сторону северного леса. Пройдя с десяток шагов, аккуратно оглянулась и выдохнула.

— Ну и? Кто это был?

— Братья тин Делагарди. Высокомерные избалованные студентики, считающие себя потомками основателей Альфара. Спойлер: это не так. Их семейство плодится с завидной скоростью, и все непременно прут сюда! В том году выпустился еще один, Каин. Может, слышала о таком, он занял второе место на последнем чемпионате в Консадорте.

— Нет, не слышала. А почему мы сбежали?

— Отчасти потому, что Дастин клеился ко мне на каникулах, а я послала его лесом. Отчасти из-за тебя.

— Я-то тут причем? — удивилась Триста.

Староста остановилась у фонтана и, повернувшись к ней, сложила руки на груди.

— Помнишь, я рассказывала про некромагов, решивших покуситься на личное пространство Рэйнера? Так вот, это были Делагарди. У них жуткая взаимная неприязнь. Черт его знает, из-за чего, но блондинчики твоего Рэйнера на дух переносить не могут.

Смутившись таким фривольным оборотом, Триста нервно заправила выпутавшуюся из косы прядь волос за ухо и буркнула:

Глава 7. Новые успехи

— У меня дома сауна — закачаешься! Деревянная, крепкая! В такую зайдешь и хоть целый день сиди, жар совсем не спадает. Мы с сестрами раньше любили соревноваться, кто дольше просидит… Может, добавим пару?

— Н-нет! — в ужасе пролепетала Оста, с трудом ворочая языком, и накрыла ладонями красные щеки. — Тут же и так пекло…

— Так это же хорошо! Знаешь, как полезно?

— Полезно? А ты уверена, что это, вообще, безопасно?.. Я, кажется, начинаю терять сознание…

Триста спустилась на нижнюю лавку, где было ненамного прохладней, и проникновенно спросила:

— Хочешь, всегда сюда вместе ходить будем?

Оста подняла на нее испуганный взгляд.

— Иди лучше в холодную воду окунись, — рассмеялась Триста такой реакции и забралась обратно. — А то, правда, в обморок грохнешься, а мне потом отдуваться…

Второй раз повторять не пришлось — соседка резво подскочила с насиженного места и скрылась за стеклянной дверью. Усмехнувшись, Триста в блаженстве улеглась на верхней полке и прикрыла глаза. В Сальвинии сауны уважали почти так же, как и изумрудные настойки, а в небольших селениях, вроде ее Ной-Тона, относились к ним с особым трепетом. Раньше Триста частенько устраивала с сестрами турниры, кто дольше просидит в нагретой комнате, и всегда оставалась в победителях. Вот и сейчас знакомое с детства тепло приятно ласкало кожу, пытаясь заманить девушку в сладкий сон.

Триста уже успела разнежиться и размякнуть, когда дверь снова открылась, пропуская внутрь слабое дуновение прохлады.

— Ты что, решила устроить второй заход? — лениво пробормотала она, вырываясь из полудремы.

— А у нас был первый?

Резко распахнув глаза, Триста повернула голову к Рэйнеру, преспокойно стоявшему в толстовке, джинсах и кроссовках посреди женской сауны.

— Что ты здесь делаешь?! — запоздало взвизгнула девушка, принимая сидячее положение.

Рэйнер пробежался взглядом по девичьему телу, затянутому в сплошной купальник, и ровно ответил:

— Пришел за тобой. Пойдем.

— Что? — она округлила глаза. — Куда?

— Ты не отвечала на мои сообщения.

— Какие еще сообщения?

Раздраженно выдохнув, Рэйнер сделал шаг вперед и схватил ее за запястье. Очумев от такого нахальства, Триста потянула руку на себя, но альфариец лишь взялся поудобнее, одним ловким движением перетащил застывшую в оцепенении тушку к себе на руки и потащил прочь из сауны.

— Что ты… — заторможено вскрикнула Триста и полетела в небольшой глубокий бассейн, наполненный прохладной водой. Вынырнула и, отплевываясь, взревела: — За что?!

— Ты слишком туго соображаешь, пришлось идти на крайние меры, — альфариец обтер ладони о джинсы с самым брезгливым выражением лица.

Триста окончательно разозлилась.

— Ах, так? — и со всей силы брызнула водой в его сторону.

Рэйнер пораженно моргнул и отступил, рассматривая свою мокрую одежду. С его темных волос весело стекали капельки воды. Он выглядел таким растерянным, что Триста вдруг забыла про свою злость и сдавленно хихикнула. Альфариец поднял на нее тяжелый взгляд. Ой. Стало немного страшно, самую капельку, но девушка все равно гордо заявила:

— Хочешь сказать, не заслужил?

— Может, и заслужил, — признал он нехотя и мгновенно высох.

— Так ты, значит, все-таки нашел время для меня в своем плотном графике? — догадалась Триста, вылезая наружу.

Еще вчера Рэйнер пропустил их встречу, да и сегодня, судя по брошенной за обедом фразе, приходить не собирался.

— Надо же, охладительные процедуры благоприятно сказались на ясности твоей мысли, — съязвил альфариец, смотря куда-то в сторону. Триста выжала волосы, наклонившись над бассейном. — У тебя десять минут.

— Рэйнер! — позвала она, замерев от внезапной мысли. Альфариец уже собирался идти к выходу, поэтому стоял в пол-оборота. — Откуда ты узнал, что я здесь?

В ответ он лишь загадочно улыбнулся.

— Не может быть! — взвизгнула радостно Триста, подпрыгнув на месте. — Уже? Но ведь всего три дня прошло!

— Я ведь говорил, — самодовольно хмыкнул он.

Эмоции переполняли. Не сдержавшись, она сделала пару шагов вперед, но вдруг замерла, встретившись с настороженным взглядом. На голову будто спустили ковш ледяной воды. Триста опустила потянувшиеся было вперед руки и неловко сжала пальцы. Глаза Рэйнера проследили за этим движением, а голос, чуть приглушенный, первым нарушил молчание:

— Переодевайся. Я подожду в коридоре.

— Куда мы идем?

Они не свернули к выходу — Триста заметила это только спустя три шага после пропущенного поворота. Она собрала непослушные после руны-сушилки волосы в пучок и повесила на плечо длинную ручку сумки. Рэйнер был привычно молчалив и холоден.

— Теплица занята. У Флоса внеклассное занятие.

В академии уже никого не было, Оста тоже бесследно испарилась после его появления, поэтому свидетелей на пути не попадалось. Они прошли через открытые двери в закутке, куда Тристу раньше не заносило, и оказались у металлических дверей лифта. Про него она слышала, но увидеть воочию еще не успела. А тут вдруг выдался шанс… В горле пересохло. Она не двинулась с места, даже когда Рэйнер зашел в тесную кабину и выжидательно изогнул брови.