Долгожданное чудо

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Анна Ларкин вынырнула из метро и оказалась под холодным проливный дождем.

Конец октября привычно дождлив в Сан-Франциско, и этот день не был исключением. А порывистый ветер, посылаемый Тихим океаном, не позволял раскрыть зонт, выгибая спицы и трепля клинья водостойкой ткани.

Анна даже не пыталась спрятаться от эдакого наваждения, когда крупные ледяные капли обрушивались не только с неба, но и сеялись вокруг, обволакивали, отражались от асфальта, настигали повсюду.

Она лишь смиренно пригнула голову и ринулась в толчею Монтгомери-стрит. Ее кроссовки насквозь промокли. Но и это лучше, чем хлюпать по лужам на каблучках. Сменные туфельки она предусмотрительно захватила с собой вместе с множеством полезных вещей, которые покоились в недрах глухой дорожной сумки.

Волосы ее растрепались, путаные пряди, подхватываемые порывами ветра, мокрыми плетьми ощутимо хлестали по лицу. Анна, казалось, не обращала на это внимания. У нее было в избытке других забот.

Конечно, жилось бы много лучше, свети солнце, дуй теплый ветерок. Но не мы выбираем погоду. Оптимистический настрой подпортило легкое недомогание. Промокнув и продрогнув под таким дождем, Анна спешила укрыться в тепле.

Неприятности не приходят в одиночку, обреченно размышляла она, а дождь со слякотью был самой меньшей из них.

Сначала позвонила сестра. Бекки стремилась разделить с Анной ликование по тому исключительному поводу, что ждет очередного ребенка. Анна, как могла, выказала солидарность и порадовалась этой новости. А положив трубку, принялась внушать себе, что и с ее проблемой люди живут неплохо, что она и стремилась доказать своим примером.

С каждым шагом женщина осознавала, что простуда уже основательно взялась за нее. В качестве подтверждения Анна красноречиво чихнула, и ей на мгновение сделалось хорошо. Но лишь на мгновение.

Она не любила болеть. Да и зима всего лишь только надвигалась, с ее пронзительными ветрами, дующими со стороны серой глади океана. Зима всегда ассоциировалась у Анны с переменами. Грядущий год уготовил для нее желанные перемены. Болезнь явилась крайне не вовремя.

Анна наращивала темп, приближаясь к цели – дверям офисного здания. В первые же рабочие часы ей предстояло встретиться с новым исполнительным директором. Оттого на все попутные неудобства она досадовала активнее, чем когда-либо.

Следовало еще привести себя в подобающий вид перед ответственной встречей. Первое впечатление чрезвычайно важно…

И кто мог теперь предположить, что всю ночь она промучилась на барашках крупных бигуди, желая придать беспорядочным и мелким от природы завитушкам благообразие ниспадающих волн.

Наконец Анна Ларкин вбежала в холл здания и отряхнула с себя последние обрушившиеся на нее крупные капли ненастья. С ее плаща лилось, ноги были забрызганы до колен, В идущем вверх лифте Анна принялась высвобождаться из мокрых складок плаща.

Бегло взглянув на часы, она с облегчением оценила свои шансы. У нее оставалось время просохнуть, переодеться, пристойно уложить прическу. В. такую сырость тугие колечки ее волос торжествовали, обрамляя лицо.

Анна вышла из лифта на нужном этаже и решительно двинулась в сторону офиса. Там, в дверях она столкнулась со своей коллегой и приятельницей Терезой.

– Ты выглядишь ужасно, – прямо в лоб бросила Тереза не от желания обидеть, но, так же как и Анна, тревожась за исход судьбоносной встречи.

Приход нового руководителя в их компанию всеми неравнодушными сотрудниками воспринимался как последний шанс, как соломинка, за которую во что бы то ни стало необходимо ухватиться.

Анна побросала свои вещи на пол в кабинете, взяла только самые необходимые, заблаговременно упакованные в дорожную сумку, и метнулась с ними в сторону дамской комнаты.

Мертвенное освещение туалета ударило по глазам, и Анна в очередной раз раскатисто чихнула, затем еще и еще, и это уже было несомненным симптомом простуды.

Она посмотрела на свое отражение и увидела зеленоватое лицо изможденного приведения в непроглядной гуще неистовых кудряшек.

Тереза вошла вслед за ней.

– Хорошее же ты впечатление произведешь на нового босса. Поторапливайся. Я тебе помогу. Он уже связался с главами департаментов. Сказал, что все должны собраться в зале совещаний к девяти.

– К девяти?! Боже! – ужаснулась Анна, взглянув на часы. – Мне кажется, я больна. Грипп, простуда, не знаю. Но чувствую я себя плохо еще с уик-энда. Если бы не приход нового исполнительного, осталась бы дома. О каком впечатлении может идти речь?!

Тереза слушала Анну, потроша ее дорожную сумку. Она извлекла на свет элегантные туфельки и протянула их со словами:

– Волшебный сундучок, посмотрим, что еще у нас тут есть.

– Расческа. Дай мне ее, – скомандовала Анна. Получив расческу, она принялась нещадно бороться с буйством кудрей, которые стремительно сохли в кондиционируемом пространстве. На изыски не оставалось времени, поэтому Анна ограничилась тем, что зафиксировала пряди на затылке.

Теперь Тереза обеспокоенно бросила взгляд на свои часы.

– У нас осталось всего пять минут. Не знаю, как ты, но я опаздывать не собираюсь.

Анна поспешно расправила одежду, запрыгнула в туфельки, внимательно посмотрела на свое зеркальное отражение. В общем, ее уже можно было принять за профессионала. Она распахнула косметичку, мгновенно нашла там компактные румяна, кисточкой сдобрила бледные щечки, обмакнула губы блеском и повернулась к Терезе:

– В таких условиях я бессильна предпринять что-либо еще.

Тереза понимающе кивнула, и женщины покинули дамскую комнату.

Все ожидали, что мистер Тейлор вот-вот уйдет на пенсию. Директорат уже избрал приемника, но руководители высшего звена не ведали, кому предстоит занять место уходящего. О новом назначении решено было объявить этим утром на совете директоров в присутствии руководителей департаментов фирмы «Дрисдейл электроникс».

Слухи и версии множились, попутно видоизменяясь, с тех самых пор, как стало известно о предстоящей отставке мистера Тейлора. Были названы имена почти каждого из нынешних директоров и руководителей департаментов. Хотя все предположения были одинаково неаргументированными и больше походили на гадание.

У входа в зал, возле которого уже томились некоторые из участников собрания, Анна Ларкин приостановилась, чтобы наполнить из кофейного автомата картонный стаканчик. Она завтракала впопыхах и не добрала кофеина. К тому же этот теплый и ароматный напиток позволял не только снять напряжение, но и выглядеть более непринужденно, чем те, кто слишком близко к сердцу принимал подобные кадровые перестановки, видя в них опасность устоявшемуся положению дел.

Однако, прочувствовав, как горячий кофе стекает по гортани и разогревает внутренности, Анна еще отчетливее ощутила болезненность своего состояния. Ее как-то мгновенно разморило и стало клонить в сон.

В иной ситуации она, не раздумывая, изолировала бы себя от общества в стенах собственной спальни под толстым пуховым одеялом, но только не в это судьбоносное утро.

Когда сотрудница секретариата компании распахнула двери зала заседаний, люди стали неторопливо занимать свои места за большим столом.

Аллен Тейлор вошел в числе первых и остановился во главе стола. С ним был некий человек, которого все могли видеть только со спины. Они о чем-то тихо беседовали.

Прежде чем эти двое расселись, сотрудникам стало ясно, что этот второй и есть новый исполнительный директор.

Анна расценила это так же, как прочие руководители департаментов.

Она видела, что перед ней относительно молодой человек, поскольку его темная шевелюра была первозданно густа и не тронута сединой, а осанка и разворот плеч обнаруживали человека спортивного. То, как он еле заметными кивками отзывался на слова бывшего исполнительного директора, характеризовало его как человека вдумчивого, уважительного и сдержанного. Это обнадеживало. Анна любила делать выводы с ходу, для того, чтобы после перепроверять свое первое впечатление.

Она огляделась, пытаясь понять по выражениям лиц своих коллег, знает ли кто-нибудь из них этого человека. Оказалось, что нет. Во всяком случае, никто не выказывал осведомленности.

Интрига сохранялась.

Анна проскользнула на свое место напротив Терезы и вопросительно посмотрела на нее. Та пожала плечами. На том и сошлись. Оставалось дождаться начала совещания, призванного прояснить ситуацию с новым назначением.

В пятницу, ближе к окончанию рабочего дня Анна решила переговорить с мистером Тейлором, который поспешил заверить ее, что приход нового руководителя не должен существенным образом отразиться на работе ее департамента и на ней лично. Поэтому сейчас она нервничала заметно меньше, чем могла бы нервничать, если бы тот разговор завершился иначе.

С января Анна Ларкин занимала должность руководителя департамента развития европейских рынков. Штаб-квартира их представительства в Старом Свете находилась в Брюсселе, переезд в который она предвкушала уже несколько недель.

Анна была осчастливлена обещанием этого назначения, только на него и уповала. Поэтому ее волнение было естественным.

Она наблюдала за происходящим во главе стола и, как и все, отметила тот миг, когда Аллен Тейлор взглянул на часы и рассудил, что давно пора бы открыть собрание. Он что-то сказал своему таинственному собеседнику, и они оба обратились лицами к залу.

Все расселись по местам, наступила тишина.

Анне показалось, что кровь в ее жилах пульсирует оглушающее, что все без исключения собравшиеся знают, что она сейчас чувствует и о чем думает. Похолодев, она чуть не выпустила из рук стаканчик с кофе. Трясущимися пальцами Анна поставила его на полированную поверхность стола, мысленно заставляя себя не смотреть в сторону приемника мистера Тейлора. Поскольку он был не просто ее знакомым.

Она имела недолгую, но запоминающуюся связь с Таннером Форсайтом. Они даже имели неосторожность однажды переспать, а пару дней спустя он внезапно перестал ей звонить. И этот человек, по всей видимости, должен был стать ее новым руководителем.

Ей сделалось не по себе. Она восприняла это совпадение как злую насмешку, как жестокий выпад лично против нее, хоть и не была склонна к параноическим выводам.

Анна взглянула на Терезу, но та ничего дурного не приметила. Тогда она обвела взглядом остальных собравшихся. Тоже как будто бы ничего особенного.

Оставалось надеяться на то, что и новый босс вычеркнул из памяти сумасбродное и мимолетное романтическое приключение прошедшего лета.

Этой связи могло и не быть. Они совершенно случайно столкнулись в спортклубе, в который Анна захаживала несколько раз в неделю. Это заведение она никогда не считала подходящим местом для знакомств, поскольку без косметики и в спортивном трико выглядела не слишком эффектно. Он же, наоборот, был великолепен в шортах и футболке. Она невольно задержала на нем заинтересованный взгляд. Возможно, поэтому Таннер пригласил ее в бар выпить кофе.

После чашечки кофе они договорились встретиться в городе среди недели. И предполагалось, что это будет свидание. К сожалению, деталей Анна не помнила, потому что все завертелось стремительно. Дни пролетели незаметно. Женщина и опомниться не успела, как отдалась своему новому знакомому. Теперь приходилось лишь сожалеть о содеянном. Хотя само содеянное оставило неизгладимый след в ее чувственной памяти.

– Как вы все уже знаете… – вторгся в ее размышления голос Аллена Тейлора, – я давно подумывал о пенсии, но все никак не решался подвести черту. Вот миссис Тейлор категорически и заявила мне, что потеряла терпение, и выдвинула вашему преданному слуге ультиматум. Посему я удаляюсь на покой, чтобы, как множество состоятельных пенсионеров, предаться приятному времяпрепровождению. А раз нового исполнительного директора правление компании определило единогласно, то и затягивать с уходом не считаю возможным… Разрешите представить вам, дамы и господа, Таннера Форсайта. Это молодой и успешный профессионал, а главное, энтузиаст своего дела. Его послужной список внушителен, что не позволило нам усомниться при утверждении его кандидатуры. У него огромный опыт кризисного управления в компаниях нашей отрасли. С биографическими сведениями нового исполнительного директора вы сможете ознакомиться, обратившись в секретариат, они уже подготовили релиз с основными тезисами. Итак, правление и я желаем вам и мистеру Форсайту успешного сотрудничества во благо общей цели… Прошу вас, окажите содействие новому руководителю, оно ему необходимо, – завершил Аллен Тейлор вступительную часть своей речи, и собравшиеся поддержали ее сдержанными аплодисментами. – Теперь позвольте ввести мистера Форсайта в курс дела. Я буду последовательно представлять ему глав департаментов. При этом каждый из вас будет иметь возможность высказать новому исполнительному директору свои пожелания или же задать вопрос. Только огромная просьба не перегружать символическое приветствие насущными проблемами, их вы сможете обсудить позже при личной встрече. Сделаем это кратко, чтобы я успел на свой рейс до Багам, – шутя, заключил бывший исполнительный директор.

Представление началось с финансово-экономического департамента и бухгалтерии, после шли производственные подразделения. Настала очередь Терезы, руководителя отдела кадров. Все, кого назвали до Анны, были кратки, как и просил мистер Тейлор. Когда настала ее очередь, она тихо сказала:

– Анна Ларкин, ведаю развитием европейских рынков сбыта нашей продукции.

После этого она подняла глаза на Таннера Форсайта и прямо посмотрела на него.

Все, о чем Анна была способна думать в такой момент, это чтобы их недолгая связь не помешала ей перебраться в брюссельский филиал компании. Она шла к этому все десять лет своей карьеры, последние пять из которых фанатично изучала французский язык. Все отпуска она тратила на то, чтобы лучше узнать жизнь европейских стран, с которыми связывала свое будущее. Она видела свою карьеру исключительно в транснациональных масштабах, и любое фиаско грозило пошатнуть ее веру в себя, поскольку последние пятнадцать лет своей жизни она посвящала только образованию и работе, больше ни на что не размениваясь.

Анна считала себя честолюбивым человеком и не стыдилась этого. Когда она ставила перед собой цель, то добивалась ее, невзирая ни на что. У нее были знания, опыт, терпение и воля. До последнего момента она полагала, что удача на ее стороне.

Она терпеливо ожидала реакции Таннера Форсайта на свое представление, но таковой не последовало. Он просто кивнул, приняв ее слова к сведению. Вслед за Анной поднялся Нейл Паттерсон, и она смогла расслабиться, откинувшись на спинку стула.

В завершение этого беглого знакомства Форсайт произнес небольшую речь, оптимистическую и четкую, в которой призвал каждого из собравшихся установить для себя новые смелые цели для достижения совместного успеха. Он объявил, что намерен вывести компанию на иной уровень и не станет отступаться от своих амбиций. И сказал об этом без бахвальства, дав вкладу Аллена Тейлора в общее дело высокую оценку.

Анне его речь понравилась. Впрочем, она пребывала под сильным впечатлением от Таннера Форсайта еще с прошедшего лета, с тех пор, как несколько вечеров они гуляли по Сан-Франциско и беседовали обо всем на свете. Погода стояла отличная, а город весьма соответствовал их легкомыслию. И Анне очень скоро показалось, что она уже влюблена в этого мужчину. Однако внезапно все оборвалось. У Анны перед глазами был раскрыт блокнот, и в продолжение речи Форсайта она делала в нем какие-то малосущественные пометки, избегая таким образом встречаться с ним взглядом, сама же в этот момент раздумывала над тем, как поступит такой рациональный человек как Таннер в отношении нее. Работу ей терять не хотелось, новое назначение в Брюссель тоже.

Таннер Форсайт оглядел собравшихся за большим столом мужчин и женщин. Для него не стало неожиданностью, что и Анна Ларкин входила в число его новых подчиненных. Собственно, из-за этого он и расстался с ней без объяснения причин, как только узнал, что она относится к высшему менеджменту компании, переговоры о руководстве которой он на тот момент вел с правлением «Дрисдейл электроникс». Этого требовали его представления о собственной будущей роли в новой структуре. На момент вступления на этот пост он должен был быть самым объективным человеком в компании, чтобы иметь возможность здраво анализировать сложившуюся в ней ситуацию, без давления со стороны личных обстоятельств.

Разумеется, встретившись с привлекательной женщиной в спортзале, он и не подумал бы, что она может оказаться сотрудницей этой самой фирмы. Членами спортклуба состояли сотрудники многих успешных фирм города. Лично он обзавелся членством только потому, что спортзал находился в двух кварталах от его прежнего офиса. Других, столь же близко расположенных, не было. И с Анной он познакомился в своей старой бесхитростной манере обзаводиться подругами для приятного, но недолгого общения. Бывшая его супруга Синди в свое время отбила в нем всякую охоту к стабильным связям. Жениться еще раз у Таннера никакого желания не было. А заинтересовать красивую женщину и провести с ней ночь никогда не составляло для него проблемы.

Текущий этап его жизни требовал сосредоточиться на карьере, и только на ней. Приходя в эту компанию, зная, что в составе руководящего звена он встретит Анну Ларкин, что ему придется работать с ней, Таннер рассчитывал встретить с ее стороны понимание и благоразумие. В любом случае он никому бы не позволил осложнять свой путь наверх.

Таннер Форсайт заговорил снова:

– Как приемник уважаемого мистера Тейлора я назначаю Элли Снодграсс своим ассистентом. Я уже передал ей список имен тех сотрудников, с кем бы я хотел переговорить уже сегодня. Открытую встречу я считаю на этом завершенной, поэтому прошу вас в соответствии со списком почтить меня своим визитом, чтобы мы могли переговорить более обстоятельно по каждому существенному аспекту. Тем более что, претендуя на эту должность, я обзавелся некоторыми идеями по усовершенствованию нашей работы. Нам с вами будет что обсудить. Все мы стремимся к лидерству в бизнесе, не так ли? – Обратившись к Аллену Тейлору, Таннер, проникновенно добавил: – Я сделаю все от меня зависящее на этом посту, сэр.

Раздались аплодисменты.

Шум негативно подействовал на состояние Анны. У нее разболелась голова. Она невольно надавила на виски, ее лицо исказило страдание.

Она обязана была отсидеться дома, коллеги и подчиненные не поблагодарят ее за щедро рассеиваемые бациллы, ведь все они не менее ее озабочены своим здоровьем.

Настроение женщины оставляло желать лучшего.

Она связалась с отделом кадров и попросила секретаря соединить ее с Терезой.

– Ее вызвал мистер Форсайт, – объявила секретарь.

– Не могли бы вы попросить ее связаться со мной, когда она освободится? – сказала Анна и получила положительный ответ.

Она вернулась к работе и просмотрела свои сообщения. Некоторые из них пришли с восточного побережья, где рабочий день был в разгаре. Ими-то она и занялась в первую очередь.

Анна Ларкин явилась тотчас по вызову. Подойдя к рабочему столу Элли Снодграсс, она проговорила:

– Мистер Форсайт вызывал меня.

Анна пришла не с пустыми руками, а с папкой планов, которые до наступления выходных обсуждала с Томасом Вентнером, который в это самое время директорствовал в брюссельском офисе компании и так же, как и мистер Тейлор, намеревался выйти на пенсию. Свою отставку он запланировал на декабрь текущего года, и именно с этим долгожданным событием Анна связывала свои надежды на карьерный рост.

– Бен Хэйзлтон все еще у босса. Вы не могли бы подождать несколько минут, мисс Ларкин? – спросила ее Элли.

Анна кивнула и, нащупав рукой подлокотник кресла, присела.

– Вы хорошо себя чувствуете, мисс Ларкин? – поинтересовалась помощница исполнительного директора.

– Не очень. Видите ли, у меня сильная простуда. Очень жаль, что приходится работать в таком состоянии. Мне бы очень не хотелось никого заразить. Я бы с радостью осталась дома. Но раз уж сегодня такой исключительный день… – Не договорив, она поморщилась, зажала нос батистовым платочком и беззвучно чихнула, подтвердив все вышесказанное.

– Очень жаль, дорогая, – посочувствовала Элли. – Это все общественный транспорт. Еще зима не наступила, а многие уже болеют, и с осложнениями.

Из динамика внутренней связи раздался голос босса:

– Элли, мисс Ларкин уже появилась?

– Да, она дожидается в приемной, мистер Форсайт.

– Я сейчас освобожусь, – проговорил Таннер и отключился.

Через пару минут Бен Хэйзлтон покинул кабинет нового исполнительного директора и придержал дверь, чтобы Анна Ларкин могла войти.

Анна увидела Таннера стоящим вполоборота к ней у окна, из которого открывался вид на залив.

Она закрыла дверь и приблизилась к столу.

– Здравствуй, Таннер. Или правильнее называть тебя мистер Форсайт? – тихо спросила она.

– Присаживайся, Анна, – нейтрально отозвался Форсайт. Он отошел от окна и бегло взглянул на нее, после чего занял место за начальническим столом напротив. – Я не задержу тебя. Я уже звонил в Брюссель и переговорил с Томасом Вентнером. Он вкратце посвятил меня в положение дел с европейскими рынками и выслал аналитические сводки. Томас также упомянул, что у вас сейчас в работе находится новый проект. Именно касательно него я бы и хотел с тобой переговорить.

– Да, есть начальные наметки, – подтвердила Анна и раскрыла принесенную с собой папку. – Здесь кратко изложена суть идеи и представлен график ее реализации. Требуется санкция исполнительного директора. Это касается развития рынков Соединенного Королевства. На сегодняшний день наши позиции в Британии и на подчиненных короне территориях заметно слабее, чем в Италии или во Франции. Реализация этого проекта призвана устранить сей пробел, но для этого следует проделать ряд предварительных мер, требующих целевых ассигнований.

– Маркетинговые исследования?

– В частности, – ответила Анна и вновь нырнула носом в платочек.

– Ты в порядке? – настороженно спросил Таннер и невольно подался назад.

– Буду, – смущенно улыбнувшись, ответила женщина. – Банальная простуда.

– Не разумнее ли пойти домой? Сомневаюсь, что ты способна на прорыв в таком состоянии.

– Пока держусь. Не могла же я позволить себе отсутствовать в столь важный день, – хитро проговорила она.

Таннер Форсайт криво ухмыльнулся. Если бы это сказала любая другая его новая сотрудница, он бы просто улыбнулся, но поскольку он старательно выискивал в поведении своей бывшей любовницы какой-то подтекст, то невольно ухмыльнулся в ответ на ее последнюю реплику.

Как они оба ни старались, этого невозможно было избежать.

Анна смутилась и молча передала Таннеру папку с заметками и расчетами по проекту. Он раскрыл ее перед собой и погрузился в чтение.

Анна нервозно ожидала, наблюдая за ним.

Таннер Форсайт сощурился, пробегая табличные записи. В уголках глаз наметились задорные морщинки, преобразившие его лицо. Он выглядел эталоном преуспевания. Молодой, подтянутый, успешный, состоятельный, самоуверенный, элегантный. Его серьезность прибавляла ему лет. Поэтому когда Анна Ларкин ненароком выяснила, что он на четыре года младше ее, то приняла решение расстаться с ним, но в тот же вечер оказалась с ним в одной постели. Когда звонки от Таннера внезапно прекратились, она рассудила, что это к лучшему. Не стоит затягивать заведомо бесперспективные отношения.

Форсайту было тридцать четыре года, ей около сорока. Но предпочтения у них были во многом сходные, это и не давало Анне хладнокровно отвергнуть его ухаживания, тем более что с самого начала их отношения больше походили на романтическую игру, нежели на серьезный роман.

Таннер отложил папку и посмотрел на Анну.

– Оставь мне это досье. Ближе к вечеру я серьезнее ознакомлюсь с проектом. Если будут вопросы, я тебе перезвоню.

Анна кивнула и вежливо улыбнулась в знак согласия. Она хотела уже подняться, но Таннер, неожиданно переменив тон на менее официальный, спросил:

– Ну а сама ты как?

Анна озадаченно посмотрела на босса и неуверенно пожала плечами.

– Если тебя волнует то, о чем мы оба так или иначе думаем, скажу откровенно, Таннер, – осмелилась она, желая прояснить все теперь же во избежание возможных недоразумений в будущем. – Первое время, когда ты перестал звонить, я недоумевала. Сегодня же осознала, что для этого у тебя были свои причины. Я уважаю твое решение.

– Ты все правильно поняла, Анна. И я признателен тебе за это. Искренне сожалею, что так получилось. Я не мог сказать тебе правду, но и выдумывать иные объяснения не хотел, ты все равно бы не поверила.

– Я спокойно восприняла такое положение дел, поскольку сама не планировала длительных отношений. Как ты, должно быть, уже знаешь, к концу этого года я собираюсь перебраться в Брюссель. – И Анна Ларкин задала новому исполнительному директору самый главный свой вопрос: – Надеюсь, эти планы все еще в силе?

– По утверждению Томаса Вентнера и Аллена Тейлора, твоя кандидатура на этот пост наиболее предпочтительная. На сегодняшний день у меня нет причин для иного мнения.

Анна опустила голову.

В первый момент Таннер подумал, что так она выражает свое отношение к его словам. Однако секунду спустя Анна правой рукой сжала подлокотник кресла, а левой сдавила живот.

– Что с тобой?! – испуганно воскликнул босс и присел возле нее на корточки.

Сильный приступ боли заставил женщину сдавленно застонать. Она пыталась подавить этот стон, закусив нижнюю губу, но он вырвался вопреки ее стараниям.

– Жуткие ощущения, – пробормотала она, когда приступ ослабел. – Мне нужно полежать.

– Я провожу тебя в комнату отдыха, – вызвался Форсайт. – Элли! – вызвал он свою помощницу из приемной. – Элли, идите сюда скорее! Немедленно вызовите врача для мисс Ларкин, ей плохо. А я отведу ее в комнату отдыха.

– Доктор не нужен. Я и без доктора знаю, что со мной, – возразила Анна.

– У тебя боли в животе, насколько я понял. Ты хоть ела сегодня? – спросил босс.

– И завтракала и обедала, – ответила она, осторожно располагаясь на диване, к которому ее подвел Таннер. – Я немного пережду, пока боль утихнет.

– И все-таки, Элли, свяжитесь с доктором, – настаивал исполнительный директор.

– Да, мистер Форсайт, это не повредит, – кивнула Элли Снодграсс.

– Может быть, правильнее вызвать такси? А из дома я сама позвоню доктору, – предложила компромисс Анна.

– Только учти, – предупредил Таннер, – я проконтролирую.