Дом для дракончиков, или Обрести человечность

Пролог. Зверинец

Пролог

Зверинец

– Драконы! – услышала я за спиной чей-то вскрик и слегка удивилась.

Зачем кричать-то? Да, на афише, вывешенной возле входа в королевский зверинец, которую я как раз рассматривала, нарисованы драконы, ну и что? Написано же – в зверинце появились драконьи детёныши, а не взрослые особи, так зачем так пугаться, словно они вот прямо сию секунду вырастут, вырвутся на свободу и всех здесь сожрут?

– Драконы! – подхватил второй голос. – Летят! Спасайтесь!

Что?

Я оглянулась на небольшую площадь с фонтанчиком, четырьмя скамейками возле него и зарослями сирени вокруг и увидела, как прохожие и просто отдыхающие на скамейках горожане смотрят вверх, а потом разбегаются кто куда. Те, кто успел, забежали в расположенные с другой стороны улицы магазинчики, двери и ставни на витринах у которых срочно запирались их владельцами, кто не успел – бежали в обе стороны вдоль неё.

Сообразив всё же поднять голову, я увидела ночной кошмар многих людей – драконов, летящих клином, словно утки, прямо сюда, к этой самой крохотной площади, расположенной посреди пешеходной улочки, вдоль одной стороны которой стояли разнообразные лавки и магазинчики, а с другой была высокая каменная ограда задней стороны королевского парка.

Здесь же был и вход в королевский зверинец, куда раз в неделю пускали тех, кто мог оплатить совсем не дешёвый билет, чтобы посмотреть на диковинных животных, привезённых со всего мира. И где, если верить афише, две недели назад появились самые настоящие дракончики. И вот уже две недели я не могла решить, как поступить – посмотреть на дракончиков очень хотелось, но билет стоил как мои карманные деньги за три месяца.

Нет, деньги у меня были, но если я куплю билет прямо сейчас, у моих опекунов возникнет резонный вопрос – откуда у меня эти самые деньги взялись, а этого допустить нельзя. Того, что мне выдавалось «на булавки», хватало именно на эти самые булавки. Ещё на ленты, заколки, абонемент в библиотеку и сладости – но и всё. Жила я, по словам тёти Адены, на всём готовом – жильё, еда, одежда, всё бесплатно, ещё и карманные деньги получала. И не важно, что дом, в котором жила вся тётина семья, и аптечная лавка, с которой она получала доход – мои.

Но распоряжаться своим имуществом я смогу либо выйдя замуж – а туда я как-то не особо стремилась, да и толпы кандидатов на мою руку, сердце и лавку пока не наблюдалось, – либо когда мне исполнится двадцать пять лет – а это ещё больше шести лет ждать.

Впрочем – не так уж и плохо мне сейчас живётся. Не обижают – ага, попробовали бы они! С этим у нас строго, мне в момент новых опекунов подберут, и куда тётя со всей своей семьёй денется? Обратно на ферму дядюшкиного брата батрачить? И прощай столичная карьера старшего кузена и обучение в академии младшего. Проще хорошо ко мне относиться – и все довольны.

Работой меня не загружали – по дому помогаю, конечно, в лавке иногда кого-нибудь подменяю, а в остальное время меня не трогают. Гуляю, читаю, рукодельничаю, с подружками встречаюсь. Сейчас вот – из библиотеки шла, по дороге в булочную заглянула, пару ещё тёплых пышек с посыпкой купила, уже предвкушала, как устроюсь на лавочке и, наслаждаясь сдобой, погружусь в волшебный мир чудес и фантазий.

И здрасте вам – драконы!

Оглядевшись ещё раз и поняв, что двери в ближайшие магазины закрыты наглухо, я поддёрнула юбку выше колен, заткнула её за пояс – да кто меня сейчас увидит, кроме драконов? – и поползла на четвереньках в ближайшие заросли сирени. Устроившись на крохотном свободном пятачке, я осторожно раздвинула ветки и стала наблюдать.

Десятка полтора-два драконов – сложно сказать точнее, они сломали клин и кружили над зверинцем, – поливали огнём защитный магический купол над ним, пытаясь его пробить. Обычно этот купол был незаметен, но сейчас, благодаря разливающимся по нему пятнам огня, стал отлично виден – очень красивое зрелище. И очень жуткое. Я-то смотрела издалека, а там, в зверинце, множество работников и животных, вот кому сейчас страшно!

В какой-то момент купол сдался и лопнул. Точнее – просто исчез. А стая драконов устремилась вниз и скрылась от меня за высокими стенами зверинца.

Кстати, не такие уж они и большие оказались, как я думала, читая сказки и мифы о существах, живущих в своём собственном, обособленном крае, куда не было хода людям – да и не пошёл бы никто, безумцев совать голову в пасть крылатым монстрам не было. Прежде мне казалось, что драконы размером если не с гору, то с дом точно, но нет. Тело было, пожалуй, с лошадь, но длинные шея и хвост добавляли драконам размера, не говоря уже об огромных крыльях.

За каменной стеной раздался грохот и треск, словно там что-то ломали, потом, к моему удивлению, ввысь взметнулась стая птиц – разных, от голубей до орлов. Заполошно пометавшись над зверинцем, они кинулись врассыпную, кто куда. Видимо, сдерживающие их прежде магические купола тоже были сломаны.

А потом взлетать стали драконы – они что-то держали в передних лапах, бережно прижимая к груди. И до меня, наконец, дошло – они прилетали за дракончиками! Мне почему-то раньше казалось, что эти драконы – существа не самые разумные, и за своим потомством особо не следят, раз уж допустили, что их детёныши попали в королевский зверинец.

Но нет. Прилетели, разгромили клетки – или где там их малыши сидели? – и сейчас, получив, что хотели, просто улетают. Даже не оглянувшись, не попытавшись поджечь дома или даже дворец, или ещё как-то отомстить людям за своё потомство.

Может, врут все эти мифы, называя драконов дикими, бездушными, тупыми и агрессивными монстрами?

Я раздумывала над этим, провожая взглядом очередного взлетающего дракона, когда услышала детский голос:

– Ой, скорее, скорее, он нас увидит!

– Беги к тем кустам, Кэпять, прячься! – ответил другой детский голос, чуть постарше.

Глава 1. Чердак

Глава 1

Чердак

Восемь месяцев спустя. Май

– Ронни, Кейси, я вернулась, – негромко сказала я, втянув за собой чердачную лестницу и закрыв люк. – И принесла первой клубники. Кто хочет попробовать?

Меня встретила тишина. Странно, обычно малыши ждали моего возвращения из магазинов или с рынка, зная, что я обязательно принесу им чего-нибудь вкусненького, встречали у двери, радостно и громко приветствуя, поскольку кроме меня их всё равно никто услышать не мог, но сейчас их почему-то не было видно.

Может, наигрались, набегались и сейчас просто спят? Ладно, будет им сюрприз, когда проснутся.

Я прошла по неширокой свободной тропке, между нагромождениями отслужившей своё мебели, сундуков и коробок со старыми вещами, захламлявших эту часть чердака, к своей комнате. До сих пор считаю, что мне повезло заполучить это чудесное местечко, когда четыре года назад Линзи, жена моего старшего кузена Шимуса, забеременела третьим ребёнком, и стало понятно, что всем им в одной комнате уже просто не уместиться, да и старшие мальчики подрастали, пора их было отселять от родителей.

Остро встал вопрос – куда. Наш дом особо большим не был, и первый его этаж занимала аптечная лавка и подсобные помещения к ней, на втором, кроме кухни и уборной, было всего три комнаты. Когда-то нам с родителями этого хватало за глаза, из одной комнаты мы даже сделали гостиную. Сейчас жильцов было в разы больше – моя тётя Адена, двоюродная сестра мамы, ставшая моим опекуном после её смерти, занимала со своим мужем спальню родителей, а их старший сын с женой и детьми теснился в бывшей гостиной. Деклан, младший сын тёти, обучался в академии, жил там в общежитии, а во время каникул спал на раскладушке в комнате своих родителей – больше просто негде было.

На мою спальню, самую маленькую из трёх комнат, никто не покушался.

На общем семейном совете было решено сделать ещё одну комнату на чердаке, благо крыша была достаточно высокой. Отгородили часть в противоположной стороне от лестницы, рядом с окном, утеплили крышу, к дымоходу пристроили небольшой камин. Получилось достаточно тепло, светло и уютно. Но появился новый вопрос – кто в эту новую комнату переселится?

Проблема состояла в том, что на чердак вела выдвижная и довольно крутая лестница – построить капитальную в узком коридоре было просто негде. Тётя с лишним весом и беременная невестка отпали сразу, особенно учитывая, что уборной на чердаке не было. Собирались уже, скрепя сердце, переселить на чердак двоих мальчишек, восьми и пяти лет, хотя бы на лето, пока не нужно будет камин топить, а как быть дальше, никто придумать не мог.

И тут я вызвалась сама переселиться на чердак. Это было идеальным решением – в свои пятнадцать я была уже достаточно ответственной, чтобы доверить мне самостоятельно топить камин, что я и так уже делала в своей комнате, лишим весом или неуклюжестью не страдала и в окошко, балуясь, вряд ли бы выпала.

У тёти были сомнения – что подумают в департаменте по проблемам сирот, если узнают, что опекаемая сирота отправлена жить на чердак в своём же доме.

Я успокоила её, сходив к своему куратору и в доверительной беседе сообщив ей, что условия для проживания на чердаке отличные – для себя ж делали, – и при этом за стеной не будет ни дядя храпеть, ни младенец орать, а племянники уже не смогут врываться в мою комнату и устраивать там погром – лестница-то им пока недоступна. Принесла тёте справку с печатью, что моё переселение одобрено куратором, и спокойно перебралась в новую просторную комнату, а в моей бывшей спальне, раза в два меньше, сейчас жили племянники, а во время каникул ещё и Деклан спал на раскладушке.

В общем, привести дракончиков мне было куда. Здесь их никто не видел и не слышал, а если кто и заходил ко мне или на сам чердак по какой-либо надобности, пару раз в месяц, не чаще, они легко могли спрятаться где угодно, хоть под моей кроватью, хоть за сундуком, хоть на шкафу – как оказалось, по стенам и потолку мои ящерки бегали быстрее тараканов.

Ели они тоже мало, так что никто и не замечал, если я что-то брала для них с кухни или клала пару лишних ложек каши в свою тарелку, заимев привычку ужинать у себя на чердаке. И, конечно же, я постоянно покупала малышам что-нибудь вкусное, отправляясь на прогулку, а часто забирая их с собой, чтобы могли побегать на просторе в каком-нибудь укромном уголке парка.

Их родной Ручанск нашёлся не сразу – на моей карте его просто не было. Пришлось несколько дней просидеть в библиотеке, тщательно просматривая атлас мира, в итоге это небольшое поселение всё же обнаружилось в достаточно безлюдном месте Арверии, соседнего с нашим королевства, практически на границе с территориями драконов.

Да, везли дракончиков действительно очень долго, минимум пару недель, а то и месяц. И отвезти их сейчас к ним домой у меня не было никакой возможности. А когда я узнала, как именно они там жили – пропало и желание.

За то время, что мне понадобилось, чтобы отыскать этот самый Ручанск, дракончики обжились у меня в комнате и открыли для себя множество новых блюд – там, где они жили прежде, их кормили только пустыми кашами на воде, серым хлебом и варёными овощами. В зверинце они впервые попробовали сырое мясо – и это всё. Я же дала им узнать, что такое супы, молочные продукты, фрукты и сладости, которые привели их в восторг.

Дольше всего я уговаривала малышей попробовать котлеты – бедняжки ещё отлично помнили, какое мясо невкусное. К счастью, любопытство и аппетитный запах сыграли свою роль, и теперь дракончики с удовольствием лопали мясо в любом виде, кроме сырого, которое, впрочем, никто им и не предлагал.

В общем, за эти дни и я к ним привязалась – живя в доме с большой семьёй, я всё равно чувствовала себя одинокой, а теперь, впервые после маминой смерти, вновь ощутила себя частью семьи, хотя более странную семью сложно было придумать. И дракончикам у меня очень понравилось. Поэтому мы решили, что они поживут у меня хотя бы до того времени, как Кэчетыре обретёт человечность.

Глава 2. Фарш

Глава 2

Фарш

Я застыла, с сочувствием глядя на плачущих малышей. Бедняга Ронни, он так надеялся, так молился. Для него так важно было обрести эту самую «человечность», чтобы не превратиться в монстра. И теперь его главный кошмар сбылся.

Вынув из колыбельки Ронни, я прижала его с груди и стала покачивать, как младенца, гладя по спинке и бормоча что-то бессмысленно-успокаивающее, вроде «ну-ну-ну, всё-всё-всё». Наконец тугой вздрагивающий клубочек у меня на руках расслабился, а потом развернулся, и Ронни обнял меня за шею и заплакал уже в голос.

Звучит это, конечно, странно, потому что, на самом деле дракончик не издавал ни звука, как и его сестрёнка. Не сразу я поняла, что означали их слова «нас здесь больше никто не слышит». Уж не знаю, как так получилось, но и я, и те, с кем дракончики общались в этом своём Ручанске, слышала вовсе не слова – у дракончиков просто-напросто отсутствовал речевой аппарат, – а их мысли.

Причём не те мысли, какие бывают у людей – у дракончиков они тоже были, и никто их не слышал. Я слышала лишь то, что малыши произносили мысленно, обращаясь к кому-либо или просто в пространство. То, что они мысленно проговаривали, общаясь друг с другом и, как оказалось, со мной. Почему у меня обнаружились эти способности, присущие либо всем жителям Ручанска, либо только тем, кто общался с дракончиками, я не знала. Но радовалась тому, что мне так повезло.

Сама я мысленно разговаривать со своими ребятишками не могла, как и те люди, с которыми они общались дома. Дракончики говорили мысленно, их слышали и отвечали вслух. Вот такое странное общение. А вот те люди, которые увезли их из дома, и те, что заботились о них в зверинце, никак не реагировали на их просьбы о каше и жалобы на то, что сырое мясо есть невозможно – просто не слышали, не понимали.

Как и почему их увезли, а главное – кто, Ронни объяснить не смог. Просто однажды малыши заснули в своей пещере, а проснулись в корзинах, в которых их, судя по тряске, куда-то везли. Везли долго, корзины были плотными, едва пропускали воздух, но увидеть, что происходит вокруг, было невозможно. Было душно, грязно, страшно, но Ронни радовало хотя бы то, что сестрёнка и яйцо были с ним в одной корзине.

А потом их достали из корзин и выпустили в довольно просторную клетку в зверинце. Но выбраться из неё не получалось, несмотря на редкие прутья – мешала «невидимая стена», как это описал Ронни, то есть, магический заслон. И лишь когда прилетевшие монстры его сломали, моим дракончикам удалось сбежать.

К тому же, в зверинце оказались далеко не все те, кто жил в пещере. В день перед отъездом – или похищением, непонятно, – в пещере находилось сорок три дракончика и девять яиц. В зверинце их было лишь одиннадцать и всего три яйца. И настоящее чудо, что мою троицу не разлучили, многим так не повезло.

– Теперь я стал монстром, и меня нужно им отдать! – подвывал сквозь всхлипывания Ронни.

– Зачем? – я не сразу поняла его логику.

– Затем, что теперь я – злобный и тупой монстр! И жру только сырое мясо! И мне не место среди людей! – И Ронни разрыдался ещё горше, уткнувшись мордочкой мне в шею.

– Значит, тупой и злобный, говоришь? – задумчиво переспросила я, гладя малыша по головке. – И только сырое мясо ешь, да?

– Да! Я теперь больше ничего есть не смогу, только эту гадость! Я буду нападать на животных в лесу и сжирать их вместе с костями! Поэтому меня нужно отдать монстрам, чтобы я на людей не напал.

– Угу, ясно, – кивнула я и пересадила Ронни обратно в колыбельку. Потом выцепила оттуда Кейси и усадила на стол, рядом с туеском. – Ладно, раз уж ты теперь у нас хищник, я добуду тебе сырое мясо. А Кейси зато больше клубники достанется. Кушай, маленькая. Вот это зелёненькое выкидывай, а красное ешь, оно вкусное. Чувствуешь, как пахнет?

– Ага, – только и смогла сказать растерявшаяся от моего напора Кейси, держа в лапках крупную ягоду, которую я ей всучила.

Ещё более растерянный Ронни даже плакать перестал, высунулся из-за бортика колыбельки и сейчас водил носом в сторону стола, не сводя глаз с туесочка с ягодами.

Подавив улыбку, я спустилась на второй этаж и вошла в кухню, где моя тётя Адена как раз жарила котлеты, благоухающие на весь дом. Подхватив глубокую тарелку, я наложила в неё пюре и навалила сверху сразу три котлеты. Потом налила в большой бокал вишнёвый компот из кувшина, пользуясь тем, что тётя отвлеклась на сковородку, переворачивая котлеты, прихватила из миски немного сырого фарша и направилась прочь из кухни.

– А суп? – донеслось мне в спину.

– Сегодня что-то не хочется, – ответила я, прекрасно зная, что останавливать и уговаривать меня поесть за общим столом никто не станет, там и без меня тесно.

То, что я теперь в основном ела у себя на чердаке, было принято как должное – хочется мне так, ну и ладно. Всем от этого только лучше.

– После обеда нужно будет Линзи в лавке подменить часа на два-три. Ей Норберта к зубному нужно отвести, зуб выдернуть.

– Я подменю, – кивнула, не оборачиваясь.

Это тоже была рутина, я почти каждый день по несколько часов стояла за прилавком в нашей аптеке или же помогала расставлять товар, или протирала витрины. Ничего сложного или тяжёлого, когда мама была жива, я гораздо больше работала в лавке, потому что, после папиной гибели нас осталось только двое.

А сейчас тут и дядя Панкрас работал, и Линзи – жена старшего кузена Шимуса, а сам он после своей основной работы помощником стряпчего по вечерам бухгалтерией нашей лавки занимался. Ещё и его старший сынишка разносил заказы по адресам. Сама тётя занималась хозяйством и трёхлетней внучкой.

Так что, я особо не перетруждалась – ни в лавке, ни по дому. Помогала там и там, но свободного времени у меня было достаточно, и я целиком отдавала его своим ребятишкам, которые стали мне семьёй, более близкой, чем кровная родня.

Глава 3. Неожиданность

Глава 3

Неожиданность

Три недели спустя. Начало июня

Меня разбудил грохот. Подскочив на кровати, я увидела что-то довольно большое, ворочающееся и мычащее там, где прежде стояла колыбелька, рассмотреть другие подробности в полумраке не получалось.

Перепугавшись за своих дракончиков, я чиркнула спичкой и поняла, что колыбелька валяется на боку, а рядом с ней возится что-то со светлой шерстью и розовой кожей, словно большую собаку местами побрили налысо. Огонёк обжёг мне пальцы и потух, снова стало темно. Я зажгла следующую спичку и потянулась к свече, одновременно взволнованно спрашивая:

– Ронни, Кейси, вы в порядке?

– Я в порядке, мам, только упала, – откликнулась малышка.

А Ронни не ответил, зато мычание странного существа, наверное, забравшегося к нам в окно и сбившего колыбельку, стало громче. Неужели он раздавил дракончика, и тот сейчас лежит без сознания, или даже… не хочу об этом думать, просто без сознания, потому и не отвечает.

Перепугавшись за малыша, я скорее зажгла свечу и обернулась к куче-мале на полу, готовая воевать со странным существом, но застыла, не веря своим глазам.

Внутри упавшей колыбельки, на бортике, сидела перепуганная Кейси в обнимку с яйцом. А рядом, на полу, запутавшись в покрывале, на четвереньках стояла девочка лет семи-восьми на вид, с длиннющими светло-русыми волосами, скрывающими её почти целиком, и издавала странные звуки:

– Мы-ы-ы-ы… Э-э-э-э… А-а-а-а-а-а… Му-у-у-у-у…

Ронни нигде видно не было!

Первым делом я подхватила на руки Кейси с яйцом и пересадила на свою кровать. Потом подняла колыбельку – Ронни под ней не было. Подняла покрывало, отбросила в сторону, потом подхватила странную девочку подмышки, подняла на ноги – но она осела на пол, словно ноги её не держали. Под ней дракончика тоже не было.

Впрочем, почему «под ней»?

Голый ребёнок, непонятно как попавший ко мне на чердак, оказался мальчиком, просто его длиннющие волосы сбили меня с толку.

– Ронни, ты где? – я кинулась заглядывать под стол и кровать – вдруг закатился и лежит там без сознания, не в силах откликнуться.

– Ы-ы-ы-ы-ы! – вновь замычал ребёнок, тыча рукой себя в грудь, и тут до меня стало доходить.

Не может быть!

– Ронни? – уточнила я, опускаясь на кровать – ноги как-то резко ослабли, – неверяще глядя на мальчика.

Тот радостно закивал и снова постучал себя в грудь.

– А-а-а-а-а, – согласился он, а потом перевёл взгляд на свою руку.

Замер. Повертел рукой перед лицом. Оглядел себя, подрыгал ногой, пощупал руками голову, попытался встать на ноги – и снова шлёпнулся на пол. Раньше он умел вставать на задние лапки, если за чем-либо тянулся или что-то хотел рассмотреть, но тогда ему помогал хвост, сейчас эта опора исчезла.

– Ау ы-ы-ы-ы?

– Ронни! Ты всё же обрёл свою человечность!

Я сползла на колени рядом с ним и крепко обняла мальчонку. Потом подхватила на руки – тяжёленький! – и уселась на кровать, с ним на коленях. Он прижался ко мне, издав счастливый вздох, потом протянул руку с длинными ногтями к Кейси.

– Ы-ы-ы!

– А ты правда Ронни? – недоверчиво уточнила она.

– А-а! – кивнул он, и малышка тут же кинулась на руки к брату.

– Но как же тогда твои крылья? – спросила Кейси, крепко, как могла своими крохотными лапками, обняв Ронни за шею. – Разве можно обрести человечность, когда крылья уже появились?

– Видимо, можно, – ответила я за мальчика, которому, похоже, придётся заново учиться говорить. И ходить тоже, как я и предсказывала.

– Николетта, что у тебя за шум? – раздался вдруг голос Шимуса прямо здесь, на чердаке.

Мы с дракончиками в панике переглянулись.

– Прячьтесь, – шепнула я, подхватила подсвечник и вышла из своей комнаты навстречу кузену, который уже поднялся на чердак, тоже со свечой.

– У тебя какой-то грохот раздался, – хмуро разглядывая вполне целую меня, пояснил кузен. – Мама заволновалась.

Да, комната тёти с дядей как раз под моей, они вполне могли услышать грохот падающей колыбельки, а я об этом в тот момент даже не подумала. И так была потрясена обращением Ронни, что даже не услышала, как выдвинулась лестница и открылась чердачная дверь.

– Я встала попить воды и в темноте споткнулась об колыбельку, – пояснила я, для убедительности потирая коленку. – Переставила её вчера вечером и забыла об этом. Она упала. Извините, что разбудила.

Кузен вновь внимательно оглядел меня с ног до головы, зачем-то прошёл к моей комнате, заглянул в открытую дверь – странно было бы её закрывать в этот момент, – хмыкнул и вернулся к лестнице.

– Она в порядке, мам, – сказал он куда-то вниз. А потом стал спускаться, кинув напоследок: – Завязывала бы ты со своими игрушками, а то когда-нибудь шею сломаешь, а кто виноват будет?

А я стояла, ни жива, ни мертва, вслушиваясь, как лестницу задвинули на место, а снизу раздавались чьи-то голоса, слов было не разобрать, но, похоже, тётя всю семью, кроме детей, на уши поставила. Конечно, случись со мной что – их мой куратор по головке не погладит, а умри я до получения наследства, оно уйдёт на благотворительность, так мама в завещании написала, чтобы меня обезопасить. Но грохот был не такой и сильный, чтобы так паниковать.

Странно это всё. Очень странно.

Дождавшись, когда шум внизу стихнет, а сквозь щель под дверью перестанет пробиваться свет, я вернулась в свою комнату. С кровати на меня печально смотрели две ящерки. Ронни снова стал дракончиком.

– Моя человечность оказалась ненастоящей, – вздохнул малыш. – Совсем быстро закончилась. Ну и ладно, она всё равно неудобная была!

Ронни явно храбрился, но в глазах его стояли слёзы. Кейси погладила его по лапке.

– Зато ты снова говорить можешь. И бегать.

Глава 4. Заговор

Глава 4

Заговор

Ещё три недели спустя. Конец июня

– Не пей! – взволнованный окрик Ронни из-под кровати остановил меня, когда я уже поднесла стакан с водой ко рту.

Я только что вернулась из лавки, где купила сладкую сдобу, которую обожали мои ребятишки, особенно Кейси. На улице стояла жара, нетипичная для этого месяца, и, зайдя в свою комнату, я первым делом потянулась за водой – и вдруг такое.

– Почему? – спросила я, поставив стакан обратно на стол. Раз Ронни сказал не пить, значит, пить не буду, он зря не скажет. Понять бы только, почему.

– Деклан что-то туда накапал, – выбираясь вслед за братом из-под кровати, ответила Кейси.

После того случая, когда нас чуть не застали врасплох в ночь первого обращения Ронни, я протянула через весь чердак, за мебелью, тонкую верёвочку, один её конец привязала к краю лестницы, что была закреплена на потолке, а ко второму привязала колокольчик.

Когда лестницу опускали вниз и раздвигали, то место, к которому была привязана верёвочка, сдвигалось всего на пару сантиметров, но этого хватало, чтобы колокольчик зазвонил. Это было сигналом для дракончиков прятаться, даже если это я сама возвращалась к себе. Но пару раз за прошедшие недели на чердак поднимался кто-то другой – что-то забрать или наоборот, занести, – а вот сегодня, как оказалось, Деклан не просто на чердак поднялся, он в мою комнату зашёл, а это настораживало.

Деклан, младший из моих кузенов, восемь дней назад получил диплом, съехал из общежития академии и окончательно обосновался в комнате племянников. Я опасалась, что мне предложат вновь вернуться в мою прежнюю спальню, потому что троим там было тесно, к тому же, вместе с дядей мальчишек вполне можно было отправить на чердак.

Для меня это стало бы катастрофой – прятать дракончиков в прежней спальне было бы очень сложно, учитывая, что туда в любой момент мог кто-то зайти, причём порой без стука. И тесно им там было бы, да и скучно – сейчас они могли весь чердак использовать для игр и исследований, а в моей комнате почти всё время им пришлось бы прятаться.

И как же тренировки Ронни? Он уже совсем неплохо ходил, перестал придерживаться за мебель, ещё немного – и бегать начнёт. Но вот с речью пока были проблемы – многие звуки он ещё не выговаривал, говорил примерно как моя трёхлетняя племянница. Мы с Кейси его отлично понимали, но останавливаться всё равно было рано, Ронни тренировался говорить по нескольку часов в день – а в моей старой спальне этого уже не смог бы делать, могли услышать.

Но пока все о переселении молчали, помалкивала и я. Закралась надежда, что Деклан найдёт себе работу и снимет отдельное жильё, тем более что тётя уже не единожды говорила, что пора бы ему жениться – а к нам жену вести было просто некуда. В общем, я немного волновалась, но решила пока сильно не переживать, подождать, что дальше будет.

И вдруг – такая неожиданность. Деклан не только в мою комнату заявился в моё отсутствие – это ещё можно было бы с натяжкой объяснить тем, что он решил присмотреться к комнате, куда планирует перебраться. Но подлить мне что-то в воду? Зачем?

– Вот отсюда он накапал пять капель, – Ронни выкатил из-под кровати небольшой пузырёк из тёмно-коричневого стекла. – Вслух считал, наверное, не хотел ошибиться.

– А у тебя он откуда? – удивилась я, беря в руки пузырёк и рассматривая на свет. Никакой этикетки на нём не было, пробка была крепко притёрта, открыть её я пока не рискнула.

– А мы его утащили у Деклана! – радостно прыгая по кровати, стала рассказывать Кейси. – Мы залезли через дымоход…

– Как? Наш же выходит только в тётину комнату?

– А мы через крышу! Я уже давно разведал, какой куда выходит.

– Да! И Ронни мне сказал – нужно утащить этот флакон, а следы оставлять нельзя. И знаешь, мам, что Ронни придумал? Знаешь?

– Нет, – я не могла сдержать улыбку, глядя на скачущую по кровати малышку. – Расскажете?

– Я на нём ехала! Села на спину и ехала. А когда Ронни спустился, я на пол спрыгнула и пузырёк утащила. И следов не осталось, у меня же лапки чистые были! Вот!

Я восхитилась сообразительностью своих дракончиков. Действительно, невозможно пролезь по дымоходу и не испачкать лапки. Возле нашего камина всегда лежала тряпочка с мокрым уголком – оттирать лапки от сажи. Но с собой её не утащишь, слишком большая, да и перемажется в дымоходе. И мои малыши придумали отличный план и утащили пузырёк. Зачем – пока не знаю, но выполнено было безукоризненно!

Интересно, что же он мне добавил? Я и рассматривала густую жидкость, и нюхала, и воду в стакане кончиком языка трогала, но так ничего и не распробовала. В итоге мы с дракончиками посовещались и разработали новый план. Я вылила воду из кувшина и стакана прямо на стол и на пол – ничего, сейчас жарко, палас быстро высохнет, – а потом, с невинным лицом, спустилась в кухню.

– Ты что, выпила весь кувшин? – удивилась тётя, готовившая ужин. Мне даже показалось, что не столько удивилась, сколько испугалась. – Утром вроде полный унесла.

– Жара на улице, – пожала плечами Линзи, перебирающая рис, держа на коленях дочь. – Вроде и вечер скоро, а не спадает.

– Нет, я опрокинула нечаянно, – ответила тёте, наливая в стакан воду и жадно её выпивая. – Хотела напиться поскорее, а рука соскользнула. Хорошо, что кувшин не разбился.

С этими словами я наполнила водой кувшин, который обычно стоял в моей комнате, чтобы за каждым глотком с чердака не спускаться.

– Вот же криворукая, – пробормотал сидящий в углу и точивший нож Деклан.

– Вспотела, руки влажные, – пожала я плечами.

– С каждым бывает, – покивала тётя и вытерла руки о фартук. – Сынок, поговорить нужно. Линзи, присмотри за мясом.

Да, всё как я и предполагала. Сейчас тётя с Декланом будут что-то обсуждать в её комнате, больше негде, в моей бывшей спальне мальчишки сидят, а в спальню Шимуса с семьёй тоже не уйдёшь, странно будет выглядеть, да и малышка в любой момент может забежать за какой-нибудь игрушкой. Остаётся только один вариант, а там уже Ронни с Кейси в дымоходе сидят, слушают.

Глава 5. Сплетня

Глава 5

Сплетня

– Не всё?

То есть, то, что меня собирались усыпить и изнасиловать, чтобы заделать мне ребёнка, жениться ради моего наследства, а перед этим меня годами тайком поили противозачаточной настойкой, которая неизвестно как могла повлиять на моё здоровье – это ещё не всё?

С кем же я последние шесть лет жила в одном доме? Вот кого нужно называть монстрами, а вовсе не драконов.

– Нет, – покачал головой Ронни. – Деклан сказал, что тогда нужно было всё это раньше провернуть, не дотягивать до последнего, вдруг бы ты за кого другого замуж бы выскочила, а тётя твоя сказала, что она, в отличие от окружающих, не дура, и обо всём позаботилась. И что ни один нормальный мужик на тебе жениться не захочет. Или он думал, что у тебя просто так… эээ… опять слово непонятное… но их у тебя не было…

– Ухаедов! – радостно подсказала Кейси.

– Кого? – Вот тут уже я растерялась. Такого слова и я не знала.

– Вроде по-другому, – Ронни задумчиво потеребил лапкой собственное ухо. Ушки у драконов тоже были, ещё одно отличие от ящериц, но совсем маленькие, почти незаметные. – Но уши там точно ели. Или кусали. Нет, ещё грубее. Жрали?

– Ухажёров? – дошло до меня.

– Да! – обрадовался Ронни. – В общем, она сказала, что у тебя же не просто так ухажёров не было. Ты и на лицо хорошенькая, и фигура… исправленная…

– Справная? – Да, тётя любила этим словом отмечать чью-то красоту.

– Ага! – влезла Кейси. – И наследство хорошее – такая лавка доходная на самом бойком месте. Такую ещё б года три назад просватали бы, а у тебя ни одного ухаеда! А это она позаботилась, пусть ценят!

– Но она не сказала, как позаботилась, – расстроенно вздохнул Ронни. – Послала Деклана снотворное искать, а сама пошла ужин доваривать, а то на Линзи никакой надежды, точно всё испортит, косорукая. А мы вернулись.

– Мам, а что она сделала, а?

– Не знаю, – покачала я головой.

Ну и тётушка мне досталась деятельная. Наверное, если бы не условие, что в случае моей смерти ничего она не получит, я бы точно до получения наследства не дожила. И обставлено всё было бы – комар носа не подточит.

Решено – завтра же выясняю насчёт даты вступления в наследство, а заодно неплохо бы выяснить, чем же заботливая тётушка отпугивала моих ухажёров. А они у меня поначалу всё же были. Целых трое, по очереди. Ничего серьёзного, так, цветочки дарили, рядом на лавочке сидели, комплименты неумело делали. Мне тогда пятнадцать было, да и кавалеры не особо старше.

У нас даже до держания за ручку не доходило – исчезали мои ухажёры. Просто в какой-то миг переставали возле калитки поджидать и в библиотеку или лавку провожать. Я слегка удивлялась, но сильно не расстраивалась – не успевала ещё проникнуться к ним нежными чувствами. Да и не сильно они мне нужны были, те неловкие мальчишки, в мои-то пятнадцать. Не тянули они как-то на прекрасных принцев из моих книг.

А потом – да, не было никого. Мне это тогда странным не казалось, замуж я особо не рвалась, в ближайшем окружении никто моё сердечко не тронул, мне и так жилось неплохо. А сейчас, задним умом, понимала – что-то не то. К этому времени все мои ровесницы уже замуж повыходили, а у меня – только книжки да позже дракончики.

А тётя ещё и поощряла мою любовь к чтению. А что – сижу я и сижу на чердаке с книжкой, плохо ли? Меньше шансов, что встречу кого-нибудь, кого отпугнуть не получится, и замуж выскочу. И прощай моя лавка и уютный домик, здравствуй дядина ферма.

Вот только чем же она их отпугивала-то?

Ладно, завтра схожу к куратору, спрошу, где мне можно будет увидеть мамино завещание – прежде меня это не волновало, но теперь я поняла, насколько же была наивной, за что едва не поплатилась, – а потом попытаюсь выяснить, что же придумала тётя для моих ухажёров. Есть у меня одна мысль, как это можно сделать.

А пока, раз уж всё равно ничего до завтра не изменить, сегодня буду жить так, словно ничего не произошло. А вот завтра…

Визит к куратору был очень познавательным. Во-первых, я увидела копию завещания мамы – и да, наследство я получу именно в двадцать, а не в стандартные для женщин двадцать пять лет – именно в этом возрасте незамужняя дееспособная девушка по закону в опекунах уже не нуждается. Этот возраст может быть сокращён, как в моём случае, по воле завещателя, но не ниже, чем до восемнадцати, если подобного уточнения нет – по умолчанию опекун назначается до двадцати пяти, тогда же и наследство можно будет получить.

Во-вторых, я поняла, что, конечно, могла потребовать смены опекунов, но… Доказательств, кроме пузырька со снотворным, у меня не было, дракончиков, как свидетелей, я тоже предоставить не могла, и не только потому, что скрываю их ото всех, а просто из-за их юного возраста – они же многого из того, что мне рассказали, просто не поняли. Да и услышит ли их кто-нибудь, кроме меня?

Поэтому я куратору ничего рассказывать не стала, сказала лишь, что подозреваю, что меня хотят выдать за кузена ради наследства. А она мне напомнила, что насильно в нашем королевстве никого выдать замуж невозможно, и предложила быть аккуратнее оставшиеся пять месяцев.

Поблагодарив за совет, я ушла, размышляя над тем, что означает это «аккуратнее»? Проверять всю еду на всякие опасные добавки? Пить только воду из-под крана и есть только то, что сама купила в соседних лавках? Вообще перестать есть, пить и спать?

Нет уж, выход у меня оставался лишь один – исчезнуть на эти пять месяцев, а потом вернуться и выставить дорогих родственничков из своего дома. Сами виноваты!

Пройдя пару кварталов, я зашла в небольшую шляпную лавку и порадовалась, что там сейчас не было посетителей.

– Привет, Норман, – улыбнулась я молодому приказчику, стоявшему за прилавком.

– Привет, Ника, – кивнул мой второй «ухажёр», по старой привычке называя меня по имени. – Хочешь что-нибудь купить? Ты вроде шляпки не любишь. Хочешь сделать подарок?

Глава 6. Сборы

Глава 6

Сборы

– Путешествие! Ура! Путешествие! – запрыгала Кейси по кровати и рюкзакам. Ронни же смотрел на меня серьёзно.

– Всё настолько плохо?

– Да, – я села на кровать и тяжело вздохнула. – Оставаться здесь просто опасно. Я не знаю, что ещё придумает тётя, чтобы завладеть этим домом. Оказалось, она ещё четыре года назад начала строить свои козни, может и раньше, я не знаю. И если бы не вы, у неё всё получилось бы.

– Мы молодцы! – Кейси продолжала радоваться жизни.

– Сейчас её планы нарушены, но ведь она и что-то другое придумать может. Вдруг напоит меня каким-нибудь зельем так, что я волю потеряю и сама за её сыночка замуж побегу. Потом-то очнусь, но будет поздно.

– Думаешь, она и на такое способна?

– Она столько времени и сил во всё это вбухала. Думаю, что да, способна. Поэтому выход один – бежать и не попадаться ей на глаза до моего дня рождения. А значит, удрать нужно как можно дальше, лучше вообще в другое королевство.

– А если она следом кинется? Или Деклана пошлёт?

– А даже если и пошлёт, – хитро улыбнулась я. – Искать он будет одну девушку, а не двух мальчиков.

– Ты станешь мальчиком? – удивилась Кейси, даже прыгать перестала.

– Я им притворюсь. Мы так не только Деклана, или кого тётя пошлёт, со следа собьём, так ещё и безопаснее. К одинокой девушке – пусть и с младшим братишкой, – могут нехорошие люди пристать, обидеть. А два мальчика… Ну, едут братья в гости к бабушке, что тут такого? Кому есть до этого дело?

– Наверное, никому, – пожал плечами Ронни.

Вряд ли он понял, как именно попытаются обидеть девушку, и почему плохие люди не захотят обижать мальчиков, но просто мне поверил. И озаботился другим.

– А мы сможем взять с собой достаточно еды? Если надо, я буду есть только вот в этом виде, – и дракончик обвёл своё маленькое тело лапкой.

Это была серьёзная жертва. После «обретения человечности» выяснилось, что в таком виде чувство вкуса развито сильнее, и все лакомства Ронни теперь ел только в человеческом облике. Соответственно, чтобы наесться в таком виде, ему требовалось гораздо больше еды. И то, что он был готов отказаться от одного из немногих доступных ему удовольствий, едва не заставило меня прослезиться.

– Деньги у меня есть, не переживай, – я почесала Ронни за крохотным ушком, и он блаженно зажмурился. Кейси тут же оставила в покое большой рюкзак, в котором копалась, и поднырнула мне под другую руку за своей порцией ласки. – Мама, пока ещё не слегла, сняла большую сумму с нашего счёта и положила в тайник здесь, на чердаке. Сказала, чтобы я никому об этих деньгах не рассказывала и на ерунду не тратила, но если придёт день, когда мне потребуется помощь, когда я окажусь в безвыходной ситуации, тогда я могу эти деньги взять.

– Этот день настал? – серьёзно посмотрел на меня Ронни.

– Думаю, да. Теперь я понимаю – мама уже знала, что умрёт, только мне не говорила. И, наверное, не сильно доверяла своей кузине, только другого выбора всё равно не было. Вот и позаботилась обо мне – просто на всякий случай. А теперь эти деньги меня спасут. Поэтому не переживай, Ронни, тебе не придётся себя ограничивать в еде. Нам на всё хватит.

– Мам, а когда мы уедем путешествовать? – спросила Кейси. – После обеда?

– Нет, маленькая, нам нужно подготовиться. Одежда для Ронни у нас есть, а вот для меня пока нет. Но это не беда, здесь, в сундуках, лежит старая одежда Деклана, её для мальчишек приберегли, но, думаю, я могу кое-что позаимствовать. В конце концов, они все много лет живут в моём доме за просто так, и несколько поношенных рубашек и пара штанов – не велика плата.

– И правильно, – кивнул Ронни. – Они тебе больше задолжали!

– Беда в том, что шесть лет назад Деклан был хоть и тощим, но уже длинным, мне его одежда будет велика. Но это не страшно – укорочу штанины и рукава, может, ещё где подошью – и будет нормально. Думаю, за пару дней управлюсь, а Деклан пускай и дальше ищет потерянное снотворное.

– Мам, а вот эта сумочка кому? Вот этот мешок для тебя, вот этот для Ронни, а сумочка кому?

– Эти мешки называются рюкзаки, их носят на спине, руки свободные, да и легче, чем сумку в руках тащить. А сумочка – это для тебя.

– Но я же её не подниму! – растерялась малышка, крутясь вокруг сумки и пытаясь обхватить её лапками.

– «Для тебя» – значит, ты будешь в ней ехать, а не нести её, – тихонько засмеялась я, Ронни подхватил. Слишком уморительной была Кейси в попытках приподнять сумку. – И Рики поедет вместе с тобой. Смотри, мы постелем внутри мягкие тряпочки, чтобы ты смогла здесь спать, а вот здесь и здесь сделаем дырочки – и ты сможешь всё видеть, а тебя не увидит никто.

– Ой, как здорово! – Кейси тут же занырнула внутрь, повозилась немного, потом выглянула наружу. – Мне тут нравится, Рики тоже будет доволен. И я смогу всё-всё видеть, а меня никто не увидит и не отдаст монстрам!

– Даже если тебя кто-то и увидит, я никому не позволю забрать тебя у меня и кому-то отдать. Да и откуда людям знать, что вы драконы? Если что, скажу, что ты просто ящерица. Привезённая из какого-нибудь дальнего королевства. Моя питомица. Вон, у людей не только собаки или кошки в питомцах – у кого-то хомячки, у кого-то ёжики или попугаи. У меня в детстве черепаха жила.

– Да, мам! Я буду как кошечка! – обрадовалась Кейси.

– Но это на самый крайний случай, когда тебя кто-нибудь заметит. А лучше пусть никто не знает о тебе, хорошо?

– Хорошо, – кивнула Кейси, она была очень послушной девочкой.

Назавтра, к вечеру, у меня всё было готово. Если не считать пары часов раскладывания товара по полкам и похода в библиотеку, куда я сдала все взятые книги, всё остальное время я или шила, или копалась в сундуках, подбирая себе одежду. К счастью, я была довольно стройной девушкой с небольшой грудью, которую планировала бинтовать, будь у меня грудь побольше, вряд ли получилось бы ввести окружающих в заблуждение.

Глава 7. Платочек

Глава 7

Платочек

Полтора месяца спустя. Август

– Ники, ты это видел? – Ронни за руку тянул меня к огромной аляпистой афише, висящей на заборе возле ярмарочной площади. – Тут написано, что в цирке будет настоящий дракон!

– Странно, – нахмурилась я, глядя на неумело, но вполне узнаваемо изображённого на полотне, среди жонглёров, факира и дрессированных собачек светло-коричневого дракона. – Впервые слышу, чтобы драконы в цирке выступали. Они же вообще никак с людьми не контактируют, живут закрыто и покидают свою территорию очень редко, например, чтобы похищенных детёнышей забрать. И вдруг – в цирке выступает. Очень странно, очень…

За те недели, во время которых мы путешествовали по Арверии, мы многое узнали из последних местных новостей – в основном для нас малоинтересное, но история о том, что драконы совершили нападение и на местный королевский зверинец, нас очень заинтересовала. Я даже порылась в прессе главной столичной общественной библиотеки, чтобы найти статьи, посвящённые тому происшествию.

Как и у нас, в Герталии, в здешнем королевском зверинце появились дракончики, и, спустя буквально пару недель, прилетели взрослые драконы – причём, непонятно, откуда они взялись, никто драконий клин нигде, кроме как над самой столицей, не видел, – вскрыли защитный купол и унесли дракончиков и яйца. Никого не тронули, на людей не нападали, перекусить животными не пытались, лишь за компанию выпустили на волю некоторых птиц.

Что примечательно, вольеры с попугаями, павлинами и прочими заморскими птичками, которым в местных лесах и полях просто не выжить, драконы не тронули. Отпустили только тех птиц, которые на воле не погибнут. И это заставляло лишний раз задуматься о том, действительно ли они такие тупые и злобные, как нам внушают?

– Может, они просто обманывают зрителей? – предположила я. – Сшили костюм, нарядили в него… да хоть лошадь! И показывают за большие деньги. Вряд ли кто-то видел живого дракона настолько близко, чтобы заметить подмену.

– Мы видели, – негромко, чтобы никто, кроме меня, не услышал, ответил Ронни. – Не так чтобы совсем близко, но если там подделка, отличить я смогу. Ники, давай сходим, – это уже гораздо громче. – Я хочу посмотреть на дракона.

– И на собачек, – добавила Кейси из сумки. – Мне нравятся дрессированные собачки, как они команды выполняют. И на того дяденьку с шариками тоже. Мам, давай сходит, а!

– Сходим, – ответила я как бы Ронни, но на самом деле обоим дракончикам одновременно.

Мы уже выработали неплохую систему общения. Если Кейси хотела что-нибудь узнать или попросить, то Ронни повторял её реплики, словно это ему самому интересно. И я спокойно ему отвечала, не опасаясь, что окружающие заметят, что я сама с собой разговариваю. В этот раз оба дракончика просили об одном и том же, вот обоих я и порадовала.

Мы уже трижды бывали в разных цирках, в том числе и в столичном, но в ярморочных шапито было своё, особое очарование. А теперь ещё и такая приманка – настоящий, живой дракон! Видимо, не только нас это заинтриговало, очередь в кассу была порядочная, но на сидячие места билеты раскуплены ещё не были. Купив два и прикинув, что до начала представления ещё больше часа, мы пошли гулять по ярмарке.

Дракончики не уставали изучать окружающий мир, всё им было в новинку, во всём они находили что-то интересное. Бедные дети, первые годы жизни провели в пещере, вообще ничего не видя, кроме неба за решёткой и пары чахлых кустов. Потом – мой чердак, где, конечно, было столько всего интересного, и к тому же, в распоряжении малышей появились книги со сказками, а не только с молитвами и правилами, что нужно делать, чтобы обрести человечность.

А ещё – прогулки. Но или ночью в саду, или тайком в укромных местах парка, откуда дракончики могли лишь подглядывать за другими людьми и играми детей. Это было намного, намного больше и лучше, чем жизнь в пещере, кругозор дракончиков расширился в разы, в десятки раз. Но всё равно был сильно ограничен.

А сейчас мы уже много недель путешествовали по Арверии. Герталию покинули максимально быстро, насколько смогли, не вызывая подозрений у окружающих, потому что, два мальчика, один из которых уже подросток, едущих к бабушке в соседний город, ни у кого удивления не вызывали, а вот дети, взявшие билет на дилижанс через половину королевства, аж до самой границы – очень даже могли.

Поэтому мы ехали с частыми пересадками, слегка петляли, но двигались чётко в сторону Арверии. Иногда останавливались на ночь в каком-нибудь городе, достаточно крупном, чтобы никому не запомниться, однажды задержались на целые сутки – устали. Но за девять дней добрались до границы и спокойно её пересекли по документам Деклана и Норберта.

Ронни вполне сошёл за девятилетнего, который мало каши ел, а я аккуратно исправила в свидетельстве о рождении Деклана пятёрку на шестёрку, и это мгновенно превратило обладателя документа из мужчины двадцати четырёх лет в четырнадцатилетнего подростка. Впрочем, усталый страж даже вчитываться не стал, я могла ему бумагу и без исправлений показать – на беглых преступников, которых разыскивали власти, мы похожи точно не были, поэтому были ему не интересны.

Два пацанёнка в поношенной, но вполне крепкой одежде, едущие к бабушке в гости, никого особо не интересовали, люди шатались туда-сюда через границу постоянно, поскольку в приграничных сёлах было полно родственников с обеих сторон.

После этого документы нам вообще ни разу не понадобились, но сердце грело их наличие. Хорошо быть мальчиком-подростком, это я оценила, да. Я выглядела достаточно большой, чтобы отцепиться от материнской юбки и путешествовать самостоятельно, и в то же время недостаточно взрослой, чтобы вызывать в людях недоверие или подозрение в плохих намерениях.

А уж младший «братишка» с широко распахнутыми наивными глазами и очаровательными светло-русыми кудряшками вызывал в окружающих исключительно умиление – ребёнком Ронни был прелестным. А учитывая, что у меня были достаточно тонкие черты лица, а светлые волосы тоже заметно вились, в качестве братьев мы смотрелись весьма убедительно.

Глава 8. Цирк

Глава 8

Цирк

Поначалу цирк нам очень понравился. Конечно, до столичного, с капитальным строением и двадцатью рядами обитых бархатом кресел не сравнить, но всё же здесь были сидячие места, отделённые барьером от галёрки, более того, на лавках были написаны номера, чтобы можно было сесть на то место, которое купил, а не искать свободное.

Мы с Ронни устроились на втором ряду из пяти, почти напротив выхода на арену, и нам всё было отлично видно. Мы жевали крошечные крендельки, ели мороженое в вафельных рожках, купленное у разносчиков, и с удовольствием смотрели за представлением.

Жонглёры и канатоходцы, гимнасты и фокусник, дрессированные собачки и факир с настоящей коброй, танцующей под заунывную мелодию его дудочки – у моих малышей всё вызывало искренний восторг. Кейси, не удержавшись, даже высунула голову из сумки, которую я держала на коленях. Я тут же поставила локти на края сумочки, благо она была достаточно жёсткой, переплетя пальцы.

Теперь Кейси была словно бы под крышей, и увидеть её сбоку, даже если бы кто-то оторвался от захватывающего зрелища на арене и обернулся, было невозможно. А спереди… спереди и смотреть-то было некому. Пусть малышка получит удовольствие, и так почти всё время мир сквозь дырочки разглядывает.

И вот, наконец, вывели дракона. Именно вывели – на толстой цепи, прикреплённой к ошейнику. А перед этим разнаряженный человек, объявляющий номера, долго разорялся на тему, что вот сейчас дорогим зрителям покажут самого настоящего монстра, коварно пробравшегося на территорию Арверии, которого обитатели цирка героически отловили. Но пусть люди не волнуются – опасности нет, монстр полностью укрощён, и это тоже заслуга доблестного и неподражаемого укротителя с длиннющим, явно выдуманным и тут же забытым мною именем.

А потом на арене появился дракон.

И моё сердце болезненно сжалось.

Да, это был самый настоящий дракон, а не ряженая лошадь, как мы предполагали. Я слишком хорошо знала, как драконы выглядят, почти год жила с драконьими малышами, а за взрослыми наблюдала буквально метров с двадцати, если не ближе, навсегда запечатлев в памяти эту картину. И поскольку видела я как драконьих детей, так и взрослых, сразу же поняла то, что не дошло до других зрителей.

На арене был ребёнок! Не такой маленький, как мои, скорее это был подросток, но не взрослый определённо. Тело взрослого дракона было где-то с лошадь, плюс-минус, и стой он рядом с дрессировщиком, тот едва доставал бы макушкой дракону до холки.

Этот же, светло-коричневый дракончик доставал ему только до пояса. Он плёлся, с трудом переставляя лапы и свесив крылья, которые тоже были не такие большие, как у взрослых. Я даже не была уверена, что они могли его поднять в воздух. Голову дракончик тоже опустил и выглядел так, словно… словно тяжело болен или находится под действием какого-то зелья.

А на его голове была надета странная сбруя. Один ремень обхватывал морду, более вытянутую, чем у моих малышей, так, что пасть открыть дракончик не мог, ещё несколько ремней шли параллельно, вдоль всей головы до самой шеи, а последний соединял их все, идя вдоль морды через лоб и дальше, между гребнями. И именно он был украшен разноцветными камушками или стекляшками, а на макушке – пучком из длинных перьев, примерно такой же украшал чалму факира и шапочку помощницы фокусника.

Но, что удивительно – этот странный намордник или недоуздок висел на голове дракона сам по себе, никак не соединяясь с ошейником. Неужели такую странную конструкцию нацепили исключительно для красоты? Но это же глупо! Если зрителям хотели показать монстра, какой смысл украшать его, превращая в клоуна – от этого теряется весь героизм «подвига» по его поимке, так тщательно для нас расписанный.

Героизм, ага. Ребёнка схватили и на цепи таскают – как минимум орден за такой подвиг вручить положено. Причём лично королём!

Я сидела и с замиранием сердца смотрела на дракончика, а видела на его месте Ронни, чуть подросшего, но моего мальчика, которого так же схватили, держат на цепи и вытаскивают на арену на потеху публике. Не знаю, что думал Ронни, но судя по тому, что он притих и с напряжённым лицом и сжатыми кулачками смотрел на дракона, думали мы примерно об одном и том же.

– Ой, – Кейси юркнула обратно в сумку. Драконов она всё ещё побаивалась, теперь главным страхом было то, что они могут отобрать её у меня. Малышку страшили не сами по себе драконы, а возможность разлуки со мной и Ронни с Рики.

Народ же вокруг радовался, практически ликовал, словно и правда отважный рыцарь победил громадное и страшное чудовище, терроризировавшее весь город. А не демонстрировал им измученного, возможно, чем-то опоенного ребёнка, неизвестно как попавшего сюда – может, заблудившегося, или же украденного, как Ронни и Кейси с их друзьями.

Дрессировщик дёрнул за цепь и щёлкнул кнутом. Дракончик сделал несколько шагов вслед за цепью, ноги его заплетались, голова была безвольно опущена.

– Бегом! – гаркнул дрессировщик, и на этот раз кнут опустился на спину дракончика. – Вперёд!

– Бо-о-ольно, – застонал бедный зверёныш, ускоряя шаг. Его голос был тоже совсем ещё мальчишечьим, даже «ломаться» не начал. И было чувство, что дракончику не только ходить, но говорить, и даже думать сложно. – Пи-и-ить. Да-айте пи-и-и-ить…

Народ веселился, дрессировщик подгонял несчастного ребёнка кнутом, охаживая по спине и ногам, заставляя тяжело бежать по кругу. Дракончик стонал от боли и просил пить, но никто, кроме нас, троих, его не слышал. И никто не жалел того, в ком видел лишь укрощённое тупое и злобное животное, именно такое мнение было у людей о драконах.

А я сидела, вцепившись в сумку с Кейси, меня просто трясло от того, что я видела. И от понимания, что сделать я ничего не могу, и как-то помочь этому несчастному – тоже. Я могла лишь надеялась, что драконы всё же отыщут его и спасут, как малышей из зверинца.

Глава 9. Спасение

Глава 9

Спасение

Я думала, что сойду с ума, дожидаясь Ронни в ближайшем переулке, стоя с охапкой его одежды в руках и делая вид, что так и надо. Я согласилась, что стоять возле ограды и следить за ним – только привлекать лишнее внимание и к себе, и к нему, поэтому и стояла там, где никто из циркачей меня увидеть не мог. Я их, увы, тоже.

К счастью, Ронни вернулся довольно быстро, очень гордый собой. И мы ещё несколько часов слонялись по ярмарке неподалёку от шапито, дожидаясь, когда циркачи поужинают, а потом расползутся по своим вагончикам. Снотворное действовало не мгновенно, что хорошо, иначе валяющиеся вповалку циркачи привлекли бы ненужное нам внимание прохожих. Но все свои дела по подготовке к отъезду они побросали, а это было показательно.

Выждав ещё полчаса после того, как в своём вагончике скрылся последний, самый стойкий циркач, мы огляделись по сторонам и, поднырнув под верёвку, прокрались к нужному вагончику – на нём огромными буквами было написано: «Всемирно известный дрессировщик…» дальше я читать не стала, там, видимо, перечислялись все хвалебные имена, уже озвученные на арене.

Вагончик стоял у самого шатра, а между ним и брезентовым полотнищем стояло что-то, накрытое тёмной тканью. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что же там такое.

– Вот ключи, – шепнул Ронни, наклоняясь к земле под одним из небольших окошек вагончика, открытого из-за жары, и поднимая связку ключей.

– Откуда? – так же шёпотом спросила я.

– Забрался сюда после того, как вылил снотворное в котлы, и выкинул их наружу, – пояснил дракончик. – Зато сейчас не придётся обращаться у всех на глазах.

И он кивнул на редких прохожих, в основном торговцев, задержавшихся, чтобы убрать товар и сосчитать выручку, а теперь покидающих ярмарку.

– Молодец, – похвалила я сообразительного мальчишку, хотя эта его идея с ключами добавила минут к моему ожиданию. А может, и седых волос лично мне.

Мы нашли щель в наброшенной на клетку с драконом ткани и забрались под неё, замок открывали практически на ощупь. Потом проскользнули внутрь, немного сдвинув ткань со стороны, противоположной улице, чтобы в клетку проникал хоть какой-то свет, но при этом посторонние ничего увидеть не могли бы.

Дракон, как мы и предполагали, был там. Лежал на голых досках, всё так же прикованный цепью, только на этот раз не к дрессировщику, а просто к одному из толстых прутьев.

Когда прикрытая дверь хлопнула, дракончик медленно поднял голову, посмотрел на нас тусклыми глазами, тяжело вздохнул и снова опустил, практически уронил голову на лапы.

– Эй, малыш, – негромко окликнула я, подходя ближе и ставя у него перед носом ведро с водой, которое мы утащили от кухни. – Мы тебе попить принесли. Во-да, – медленно, по слогам произнесла я. Кто знает, может, он плохо понимает слова? Что мы вообще о драконах знаем?

– Во-ода-а? – ещё медленнее пробормотал дракон, вновь приподняв голову, а потом бухнул её в ведро и стал жадно глотать. Я приготовилась вытягивать его, если начнёт захлёбываться, но нет – он всасывал воду и блаженно стонал: – Вода-а-а-а…

Наконец, когда в ведре осталось меньше половины, дракон поднял голову, шумно отдуваясь. Глаза его уже не казались такими мутными, но смотрели растерянно и словно бы расфокусировано.

– Мы тебе и поесть принесли, а то раз тебя не поили, то и не кормили, наверное, – сказала я, вновь приближаясь и касаясь странной сбруи, которая так и оставалась на голове дракона, только перья, её украшающие, исчезли, а вот камушки продолжали переливаться в отблесках света, с трудом добиравшегося сюда. – Только давай, я это сниму, а то ты есть не сможешь.

Расстегнуть штуковину оказалось непросто, замка на ней не было, но было аж три застёжки в разных местах. Пока я возилась, дракончик покорно держал голову ровно, не пытаясь вырваться или отстраниться.

Когда странная конструкция оказалась у меня в руках, он вдруг встрепенулся, огляделся – растерянно, непонимающе, но глаза уже не казались такими пустыми.

– Где я? – дракончик ощупал лапами металлический ошейник и зашипел. – Больно!

И он уже не тянул так слова, словно говорил с трудом, а мысли были заторможены. Интересно, это от того, что он напился, или странная сбруя как-то на него влияла?

– Ты в цирке, в плену, но мы пришли тебя спаси, – медленно, с расстановкой, ответила я. – Мы – друзья.

– Друзья? – повторил дракон, поднимаясь на ноги. Вновь оглядел клетку, цепь, то, что можно было увидеть через откинутый край ткани, и более внимательно – Ронни, меня, а потом его взгляд опустился к моему животу.

– Ой! – в панике воскликнула Кейси, ныряя в свою сумку, а я и не заметила, как любопытная малышка из неё высунулась. – Он меня видел! Теперь он меня заберёт, да? Заберёт? Мама, не отдавай меня ему! Я не хочу к монстрам! Не отдавай!

– Кейси, я же уже говорила – никто тебя от нас не заберёт, – опустив руку в сумку, я погладила перепуганную малышку. – Мы просто отпустим его, и он вернётся к себе домой, а мы к себе.

– Правда? – уточнила Кейси, а потом снова высунулась, глядя прямо на дракончика. – Не заберёшь?

– Не заберу, – покачал тот головой, и цепь звякнула.

– Давай-ка, я её сниму, – предложила я, вертя в руках связку ключей. – Только нужный найду.

К клетке ключ нашёлся сразу – там был такой огромный замок, что и ключ к нему подошёл самый большой, других вариантов-то и не было. А на ошейнике замочек был поменьше. И ключей, которые могли к нему подойти, было несколько. – Ронни, дай ему пока поесть.

Всё это время стоящий у двери и с жалостью рассматривающий дракона Ронни подошёл и положил перед ним кусок сырого мяса, купленный нами специально для дракона.

– Сырое? – дракон сел на попу, опираясь на хвост, взял мясо в лапу, понюхал, заметно скривился, вздохнул, а потом откусил маленький кусочек и стал с содроганием жевать.

Глава 10. Решение

Глава 10

Решение

Два дня спустя

– Вы действительно собираетесь купить эту полудохлую клячу? – послышалось у меня за спиной.

Обернувшись, я увидела двух подростков лет тринадцати-пятнадцати, наверное, братьев – сходство было очень заметным. А вопрос нам с Ронни задал младший, потому что, теперь он тем же голосом обратился к барышнику:

– И не стыдно вам детей обманывать, а?

– Может, стража вызвать? – предложил тот, что постарше. – На лицо явный полог.

– Раз они достаточно взрослые, чтобы лошадь торговать, значит, и все риски на себя принимают, – буркнул продавец, недобро глядя на тех, кто неожиданно вмешался в наш торг. – Глаза есть, видят, что перед ними. Раз готовы платить – их проблема.

– А лошадь водкой поить, чтобы взбодрилась, словно молодая – тоже их проблема? – вновь поинтересовался старший. Потом ловко ухватил кобылу за недоуздок и заставил её обнажить зубы. – И ямки на сточенных зубах выпиливать, чтобы как у молодой было, – тоже честный торг?

– Всё же нужно стража вызвать, – оглядываясь по сторонам, сам себе покивал младший. – Кажется, вон там кто-то в форме мелькнул.

– Не надо стража! – аж побледнел барышник. – Раз такие знатоки, сами для них лошадь подберите. А я цену скину, за моральный ущерб, так сказать.

– Что ж, предложение хорошее, пожалуй, мы его примем, да? – это уже старший к нам обратился.

– Д-да, – только и смогла я выдавить, растерявшись и от осознания того, что чуть не влипла с покупкой, и от неожиданного напора незнакомых спасителей.

– Может, лучше дядю Себа позвать? – предложил младший. – Уж его-то точно никто не надует.

– А зови, – махнул рукой старший, и младший тут же рванул куда-то в сторону. – Вам для чего лошадь нужно? – это он снова к нам. – Для пахоты, телегу возить или в карету впрягать, может, под седло? Про скачки не спрашиваю, тут подобного товара точно нет, – и он обвёл насмешливым взглядом десятка два лошадей в небольшом загоне за спиной барышника.

– Нам под седло. – Я, наконец, отошла от шока и смогла внятно ответить. Учитывая, какой с меня знаток, любая помощь, пусть даже такая вот, нежданная, пригодится. Хуже точно не будет. – Нам скорость или красота не важны, нам бы тихую, спокойную лошадку, но чтобы довезла до места и не умерла по дороге.

Учитывая, какие мы с Ронни наездники…

Идея купить лошадь была, в каком-то смысле спонтанной, просто других вариантов добраться до нужного места у нас не было. Не ходили в Ручанск ни дилижансы, ни обозы.

Как нам объяснила словоохотливая продавщица билетов на дилижансы, скучавшая в своей будке и готовая поболтать хоть с кем-нибудь, Ручанск, по слухам, был закрытым поселением, находился на отшибе. Пару раз в год оттуда приезжал в Лирсион, город, в котором мы сейчас находились, обоз с товаром – в основном с зерновыми и овощами, но были и выделанные шкуры, и разные поделки, вроде глиняной посуды, – на ярмарку, а распродавшись и закупив необходимое, уезжал.

А если кому туда надо было, то или своим ходом ехали, или присоединялись к обозу, идущему в Корберейн или дальше, а потом всё равно сами ехали оставшуюся часть пути, но это в разы меньше.

Мы с Ронни внимательно изучили карту и поняли, что это был лучший вариант. Если присоединиться к обозу до Корберейна, то в какой-то момент будет развилка, обоз пойдёт дальше, параллельно границе с драконьими территориями, а мы свернём в сторону Драконьего хребта, неприступных для человека гор, у подножия которых и расположился Ручанск.

Изначально мы не собирались туда ехать, моих дракончиков никогда не тянуло «домой» – не было у них дома! Была общая пещера, по сути – большая клетка, по которой они точно не скучали, лишь по друзьям, её населявшим. Был родительский дом, который они никогда не видели и понятия не имели, как его найти. И были незнакомые родители, отправившие собственных детей в пещеру, чтобы потом решить, забирать ли их домой или вышвырнуть на съедение монстрам.

Про съедение – это, конечно, образно. Но внушать детям страх перед монстрами, а потом отправлять к ним тех, кто «не оправдал» – такое в моей голове не укладывалось. Что стало с этими несчастными детьми, никто, похоже, не интересовался. Но после общения с дракончиком в клетке, я лишний раз убедилась – не всё то правда, что нам внушают.

В общем, ехать в родное поселение моих дракончиков мы не планировали. Но буквально вчера наши планы изменились.

Началось с того, что когда мы вышли из гостиницы на следующий день – а учитывая, как поздно мы легли, то и проснулись ближе к обеду, – весь город гудел. Только и слышалось вокруг: «драконы» и «цирк». Я особо не волновалась – никто бы не смог нас вычислить, – но купленную у разносчика, кричащего: «Нападение драконов на бродячий цирк! Дрессировщик всё ещё в клетке!» газету разворачивала с некоторым волнением.

И обнаружила, что мы могли бы и не рисковать со спасением дракончика – его родители или кто-то ещё, кому он был дорог, не задержались. Под утро жители соседних домов заметили, что на территории возле шапито что-то полыхает. Вызванные власти организовали тушение вагончика дрессировщика, точнее того, что от него осталось.

Что любопытно, никто из циркачей ничего не видел и не слышал, но все в один голос утверждали, что с вчера вагончик стоял в другом месте, так, что от него должен был запылать шатёр цирка, огонь бы перебрался через ткань, накрывающую клетку – и циркачи остались бы без своего шапито. А может, и без своих вагончиков и даже жизней, будь ветер посильнее и перебрось огонь с шатра на всё, что стояло неподалёку.

Но каким-то неведомым образом вагончик оказался на пустом, вытоптанном от травы пространстве, где от него ничего загореться не смогло бы. А ведь горящее шапито могло бы подпалить не только весь цирк, но и ярмарку, и даже город! Но больше ничего не загорелось, чудо, не иначе!

Глава 11. Мухомор

Глава 11

Мухомор

Это был самый невероятный мужчина из всех, кого я когда-либо видела. И дело не только в том, что он был очень красив и показался мне просто огромным, он буквально излучал силу и властность. И мне сразу подумалось, что врагом его лучше не становиться, но если находишься под его защитой и покровительством – ты в полной безопасности.

В его внешности не было ничего общего с русоволосыми светлоглазыми племянниками, чьи лица всё ещё сохраняли мальчишескую округлость. У дяди Себа были чёрные, отливающие в синеву волосы, крупными локонами спадающие чуть ниже плеч, на его лице, с чётко очерченными скулами и волевым подбородком, притягивали взгляд чёрные глаза, смотрящие пронзительно, словно видели любого насквозь.

Кажется, пришедший произвёл впечатление не только на меня.

– За полцены любую отдам! – выпалил барышник, низко кланяясь подошедшему.

– Какой большой дяденька, – донеслось восхищённое из моей сумки. – Сильный!

Я только сглотнула. И понадеялась, что этот дядя Себ не умеет видеть людей насквозь или хотя бы сквозь одежду. Иначе от моего секрета ничего не останется.

– Отдашь, – небрежно кивнул он барышнику. – Наукой тебе будет. Так значит, вы те самые ребятишки, за которых просил Коул? – обратился он к нам, и взгляд его заметно смягчился.

Ронни он даже слегка улыбнулся, возможно, его умилило то, как восхищённо, слегка приоткрыв рот, глядел на него дракончик. Очень надеюсь, что сама на него так же не таращилась. Во всяком случае, рот мне удалось удержать закрытым. Насчёт восхищения в глазах – никаких гарантий.

– Да, дядя Себ, – закивал младший мальчик, видимо, тот самый Коул. – Они лошадь хотят купить, надо бы помочь, иначе всучат что-нибудь бесполезное.

– Им лошадка под седло нужна. Тихая и послушная, – пояснил старший.

– Ясно, – кивнул дядя Себ, после чего легко перепрыгнул довольно высокую перекладину загона, проигнорировав ворота, и пошёл бродить среди лошадей.

Рассматривал, щупал, заглядывал в рот, нос и глаза лошадям, осматривал копыта, кажется, даже нюхал их. Никого вниманием не обошёл, несколько раз откровенно морщился и бросал на барышника обещающий неприятности взгляд, от которого тот всё сильнее бледнел. Наконец подхватил за недоуздок невзрачного на вид гнедого мерина.

– Вот этот – то, что надо, – сказал он, обращаясь к нам. – Выглядит не особо презентабельно, зато, в отличие от большинства имеющихся здесь лошадей, здоров, крепок, не стар, послушен и незлобив. То, что нужно для таких ребят, как вы. Итак, называй честную цену, барышник.

– Д-десять серебряных, – заикаясь, ответил тот.

– Да, цена честная, – кивнул дядя Себ. – Значит, пять, как обещал.

Барышник открыл было рот, наверное, хотел сказать, что эта цена и так со скидкой, но встретился взглядом с дядей Себом, который приподнял бровь, предлагая возразить, и сдулся. Покорно кивнул:

– Да, пять.

А я что? Я протянула ему пять серебрушек, помня, что он с меня хотел содрать пятнадцать за полудохлую клячу. И если ему было не стыдно, то мне тем более. Может, и правда ему уроком послужит.

Мне вручили недоуздок, и я совсем растерялась. До меня дошло, что ещё ведь нужно седло купить, попону, уздечку, сумки перемётные, припасы в дорогу, наверное, что-то ещё. И до того момента, как мы всё же найдём обоз, который и идёт, куда надо, и нас согласится взять, коня же нужно где-то держать и чем-то кормить.

Караул!

Мерин ткнулся мне мордой в плечо, словно говоря: «Не переживай, прорвёмся». Ладно, буду решать проблемы по мере поступления. Сначала конюшню найду – нужно в гостинице поспрашивать, там должны знать, – потом сбрую куплю, а потом уже пойду обоз искать, чтобы не метаться с покупками в последний час перед отъездом.

– Спасибо вам большое! – искренне поблагодарила я моих спасителей. – Вы так нас выручили.

– Да ерунда, – улыбнулся Коул. – Нужно помогать друг другу, и тогда мир станет лучше.

– А как его зовут? – осторожно гладя шею мерина, спросил Ронни. Тот повернул голову, обнюхал руку дракончика и забавно фыркнул на неё, вызвав хихиканье мальчика.

– Мухомор, – буркнул барышник, убирая деньги и не решаясь вслух выразить своё недовольство сделкой, хотя взгляды бросал очень выразительные.

– Мам, а что это значит? – послышалось из сумки.

– Что это значит? – тут же повторил Ронни.

– Гриб такой, – ответила я. – Ядовитый, но очень красивый.

– Дважды промазали с кличкой, – усмехнулся старший паренёк. – Красоты тут отродясь не было, но и яда ни капельки. Он же ласковый, как котёнок. Дядя Себ плохого не выберет, – доверительно склонился он ко мне, – у него на лошадей чуйка. Нас потихоньку учит премудростям, но нам до него ещё, как до неба.

– А куда же вы направляетесь, ребятки? – поинтересовался дядя Себ. – И почему одни, без взрослых?

– Я взрослый! – тут же вытянулась я по струнке, чтобы казаться выше и от того старше. Но куда там – моя макушка дяде Себу и до плеча не доставала. – А собрались мы к бабушке, давно её не видели, соскучились.

– Ага, как мама второй раз замуж вышла, так больше нас к бабушке и не возит, – подхватил Ронни нашу давно отрепетированную легенду. – Бабушка по папе, а он умер, а маме она никто, вот мама и не хочет к ней больше ездить.

– А сейчас я уже взрослый, вот мы и поехали сами.

– И вас отпустили одних? – внимательно глядя на меня, спросил дядя Себ.

– Я достаточно взрослый, мне уже четырнадцать!

Обидно, что меня не принимают всерьёз. Остальным людям я не казалась слишком юной, в четырнадцать человек уже считается достаточно взрослым, чтобы работать. Поэтому никого не удивляло, что мы с Ронни одни путешествуем. Только дяде Себу это почему-то странным кажется. Но не скажешь же ему, что мне уже почти двадцать.

– Так куда же вы направляетесь? – повторил вопрос дядя Себ.

Глава 12. Отъезд

Глава 12

Отъезд

Спустя ещё два дня

В путь обоз на Корберейн отправился на рассвете. Нам с Ронни пришлось вставать затемно, чтобы успеть одеться-умыться, быстренько перекусить и быстрым шагом добраться до ярмарки, на которой, с той самой северной стороны, куда нам советовал заглядывать Себастьян, и дожидался нас обоз под его предводительством. Мы там побывали уже не единожды – стаскивали туда покупки, которые понадобятся в дороге.

В этом месте всё было приспособлено для удобства обозников. Несколько конюшен, в которых можно было арендовать стойла, загоны для скота, место под телеги, амбары для товаров и гостиница неподалёку – именно там разместились наши новые знакомые. Мы же остались в прежней, объяснив это тем, что оплатили комнату на четыре дня вперёд.

На самом же деле, в гостинице при ярмарке удобства были минимальные, комната на пять человек, и скрыть в такой тесноте свой пол и малышку Кейси было бы сложно, хватит и того, что ей всё время пути придётся безвылазно сидеть в сумке, разве что во время ночёвок получится дать ей размять лапки. Вот почему сейчас нам пришлось подняться ни свет, ни заря и почти бежать через полгорода.

Кстати, цирка на месте уже не было, видимо, уехал ночью. Интересно, дрессировщика удалось вытащить из клетки, или так в ней и увезли. Непонятно, что именно сделали драконы, но за прошедшие два дня распилить или как-то иначе вскрыть прутья не получилось. До нас дошли слухи, что ни местный кузнец, ни ещё какие-то мастера сделать ничего не смогли и сказали, что тут только маг металлов помочь сможет, а они очень редкие, нужно в столице искать.

Всё, что удалось сделать, это перерезать верёвки, которыми связали дрессировщика, когда он догадался подползти к решётке. Сквозь неё его и кормили, а вчера кто-то додумался продавать билеты желающим посмотреть на него – от всего случившегося дрессировщик слегка тронулся умом и начал рычать и кидаться на прутья клетки, когда зеваки смеялись и тыкали в него пальцем.

Мы на него смотреть не ходили, но и жалости я не испытывала. В отличие от бедняги дракончика, его хотя бы кормили и поили. А сколько несчастных зверей он замучил прежде? Ведь у «всемирно известного дрессировщика» других животных не было, у собачек был другой, менее пафосно разрекламированный хозяин, и выглядели они вполне сытыми, ухоженными и весёлыми.

Отмахнувшись от мыслей о заслуженном наказании для жестокого мерзавца, мы добрались до нужного места. Всё уже было готово к отправлению – шесть гружёных телег, четыре коровы с двумя телятами, привязанные к двум телегам, восемь верховых, а так же осёдланные, но без всадников, Мухомор и ещё одни чёрный жеребец, рядом с которым наш мерин смотрелся, словно мелкая дворняжка рядом с породистым псом.

– Пришли? – Себастьян – в отличие от Ронни, у меня не получалось называть его дядей даже мысленно, – увидев нас, обернулся от телеги, возле которой стоял, и улыбнулся. – Молодцы, как раз вовремя. Ронни, иди-ка сюда.

Сказав это, Себастьян подошёл сзади к единственной телеге, над которой был высокий навес, закрывающий её содержимое со всех сторон – груз в других телегах был просто накрыт сверху брезентом, – и откинул полог. Я заметила, что содержимое телеги занимало в высоту максимум треть и тоже было накрыто брезентом, а так же чьи-то босые ноги – в телеге, поверх товара, кто-то лежал.

Дракончик подошёл без вопросов – за прошедшие полтора дня Себастьян стал его кумиром.

– Забирайся и досыпай, – предложил мужчина и сам же подсадил Ронни в телегу. – Составишь компанию Коулу.

А я только после его слов поняла, что младшего из мальчишек нигде видно не было. Так это он, значит, расположился под навесом и сладко спал, а его дядя ничего не имел против? И где-то там, в глубине души, куда я запихала свою абсолютно неуместную симпатию к этому мужчине, добавился ещё один штришок, ещё одно зёрнышко, ещё на один шажок приблизив меня к тому, чтобы безоглядно в него влюбиться.

Нельзя, нельзя! Я – «мальчик», и самое позднее через две недели, а скорее раньше, я расстанусь с этим человеком и больше никогда в жизни его не увижу. Поэтому влюбляться нельзя, совсем, вообще, абсолютно! Иначе потом будет очень-очень больно.

Но что я могла поделать? Когда этот большой и суровый внешне мужчина позволяет своему уже давно не маленьком племяннику поспать немного подольше – это было так… Не знаю, как описать, слово «мило» вот вообще никак не сочетается с Себастьяном, но другого у меня не находилось.

– Ники, ты тоже можешь присоединиться, – продолжая придерживать полог, предложил он мне.

Заманчиво! Я поздно легла и долго не могла уснуть перед грядущим приключением. И сейчас с удовольствием поспала бы пару часиков. Но нельзя – в моей сумочке спит Кейси, которую я переложила туда, не будя. Я ей, конечно, положила кусочек сыра и яблоко, а так же маленькую фляжку с водой, специально для неё купленную, но всё же малышка может проснуться, а меня рядом нет. Сумочку придётся снять, чтобы не придавить её во сне, а вдруг она выберется в поисках меня, а там Коул, и он может проснуться, и увидит её…

В общем, как бы ни хотелось, но всё же пришлось отказаться.

– Спасибо, я в норме, – стараясь незаметно подавить зевок, ответила я.

– Тогда клади свой рюкзак в эту телегу – и поедем.

Телега, на которую мне указали, была не с товаром, а с тем, что понадобится людям в пути. Тут и продукты лежали, и походные постели, и посуда, и овёс для лошадей, и личные вещи… В общем, именно сюда я складывала все свои покупки в дорогу. Я приобрела для нас с Ронни спальный мешок, один на двоих, посуду, продукты. Нас брали с собой бесплатно, но это не значило, что нас ещё и кормить обязаны! И нашу лошадь тоже. Потому, овсом я тоже закупилась.

И хорошо, что мне сразу предложили складывать всё купленное в эту телегу, бедняга Мухомор столько не уволок бы, даже учитывая то, что мы вдвоём с Ронни весили меньше среднего мужчины. Повезло животинке.

Глава 13. Питомец

Глава 13

Питомец

«Ой!» – подумала я, понимая, что мы спалились.

– Ой! – вторила моим мыслям Кейси, замерев и прекратив шуршать.

– Покажи колючего, – с улыбкой протянул руку Себастьян.

– Это не ёжик, – пришлось признаться мне. – Это… наш питомец. Мы не могли оставить её дома.

– Питомец? Кошка, что ли? – недоумевая, нахмурился наш лидер.

– Вряд ли, – раздалось с другого бока. Оказывается, к нам присоединился ещё один всадник по имени Бернард, примерно ровесник Себастьяна, с каштановыми волосами и короткой бородой. – Кошка в сумке сидеть не станет, она будет орать и лезть наружу. Ставлю пять медек, что там крыса.

– Кейси не крыса! – возмутился Ронни, недобро глянув на веселящегося Бернарда.

– Я не крыса! – обиженно взвыла Кейси одновременно с ним и на эмоциях высунулась из сумки. Поняв, что натворила, снова спряталась, причитая: – Я нечаянно, нечаянно.

Я опустила руку в сумку и успокаивающе погладила малышку. Что взять с ребёнка? Обычно она вела себя очень тихо, никто и не догадывался, что в моей сумке кто-то сидит. Но сейчас сначала разыгралась, а потом обиделась.

– Это не крыса, это ящерица, – пояснила я, доставая Кейси из сумки и показывая окружающим. Раз уж её увидели, переходим к плану Б. – Друг отца привёз нам её несколько лет назад из Илистрана, он торговец и часто туда ездил за товаром. Не знаю, там ли живут такие чудесные создания, или и туда её тоже откуда-то привезли, но дядя Келсей сказал, что они очень редкие. Мы в его честь малышку и назвали.

– А мамин новый муж её боится, – Ронни подхватил рассказ, который мы с ним не раз репетировали. – Он даже крохотных садовых ящерок боится, визжит, как девчонка. А уж от Кейси чуть в обморок не падает.

– Поэтому последнее время она живёт в нашей комнате или в этой сумке, – вновь заговорила я. – Мы не могли её оставить дома, понимаете? Она очень милая и послушная, и никому не доставит хлопот. Но если кто-то из вас боится... – тут я сделала печальные глаза и тяжело вздохнула, – мы вернёмся и подождём другой обоз. Мы ведь ещё не так далеко уехали, и дорога прямая.

Расчёт был на то, что даже если кто-то что-то имел против малышки Кейси, то вряд ли признается, чтобы не уподобиться выдуманному нами отчиму, боящемуся безобидных крошек до визга. И выгонять из-за неё из обоза двух мальчишек никто не станет. А если всё же выгонять… мы ведь и правда не очень далеко отъехали.

– Вы готовы ради своей питомицы вернуться назад? – уточнил Бернард.

– Да, – твёрдо ответили мы с Ронни.

– Молодцы, ребята, уважаю, – мужчина одобрительно похлопал Ронни по плечу. К счастью, меня хлопать ему было не с руки.

– Она такая очаровательная, – послышался голос Коула. – Можно подержать?

Опустив глаза, я обнаружила, что он стоит рядом и любуется Кейси, которая, с удобствами устроившись у меня на руке, с любопытством осматривалась – теперь она могла видеть в разы больше, чем через дырочки в сумке.

– Прелестная девочка, – сказал кто-то ещё, и я вдруг обнаружила, что обоз стоит, как и наши лошади, а почти все наши спутники столпились рядом, с интересом рассматривая дракошечку. Которую считали необычной ящерицей.

– Мам, мам, а скажи им, что я как те собачки в цирке! – пришедшая в восторг от всеобщего восхищения, Кейси даже подпрыгивать начала, чуть не свалившись с моей руки. – Дрес-си-рованная, – старательно выговорила она по слогам. – Скажи, что я команды могу выполнять! Всякие! Скажи, мам, скажи!

– Кейси у нас очень умненькая, даже умнее цирковых собак, – гладя малышку, рассказала я окружающим, раз уж просит. – Вы в цирке видели? Она ещё лучше умеет! Столько команд знает, иногда мне кажется, что она всё понимает.

– А можно посмотреть? – это уже Тим.

– Прямо сейчас?

Я огляделась – обоз встал прямо среди дороги. Правильно ли будет его задерживать?

– Думаю, лучше будет это сделать во время остановки на обед, – принял решение Себастьян. – И не волнуйтесь, никто вашу девочку выгонять не собирается, и вас вместе с ней. В детстве у меня была собака, и я не расставался с ней никогда, во все поездки брал с собой. Так что, я вас понимаю. И пусть малышка больше не прячется.

– Спасибо, – искренне поблагодарили мы с Ронни.

– Кстати, Бернард, с тебя пять медек, – напомнил Себастьян, протягивая раскрытую ладонь.

Бернард достал монетки и, ухмыльнувшись, провёл ими над рукой Себастьяна, словно дразня, а в итоге сунул в ладонь Ронни, поскольку мои руки были заняты Кейси.

– А я не с тобой спорил, – широко улыбаясь, пояснил он свои действия.

Себастьян, ни чуточки не обидевшись, заразительно рассмеялся, а я вновь застыла, заворожённо глядя на него. Ну какой же красавец!

– Мам, мам, тот мальчик спросил, можно ли меня подержать, – вывел меня из ступора голос Кейси. – Он мне нравится. Можно к нему на ручки? Можно, да?

– Коул, ты можешь погладить Кейси, – опустив руки с ящеркой, предложила я мальчику. – Если ты ей понравишься, она пойдёт к тебе на ручки.

Не говорить же сразу, что она согласна и сама хочет. Это как бы зверюшка, пусть очень умная, но бессловесная, и должна своё желание выразить действием.

– Пойдёшь ко мне, малышка? – ласково приговаривал Коул, аккуратно поглаживая Кейси, словно бы догадываясь, где именно ей будет приятнее.

Впрочем, в этом отношении драконочка мало чем отличалась от кошек, а в доме Коула их было три, вот он и чесал ей то за ушками, то под горлышком.

– Пойду! – жизнерадостно заявила Кейси, перебираясь к нему на руки.

– Пусть прокатится с Коулом, – предложил Себастьян. – Он всё равно на телеге едет, руки свободные. И тебе проще будет.

– А почему он на телеге? – спросила я, глядя, как Коул, не услышав от меня возражений, устроился рядом с возницей усадил Кейси себе на колени, продолжая её гладить. – Не умеет?

Глава 14. Обед

Глава 14

Обед

«Ой!» – подумала я, понимая, что мы снова спалились.

Но сдаваться я не собиралась.

– Это дикие ящерицы питаются жуками и червяками, у них выбора нет, а Кейси у нас домашняя. И ест всё то же, что и мы.

– А плохо ей не станет? – уточнил Себастьян.

– Если только конфетами не объестся. Но это не показатель, вам тоже поплохеет, если съедите сладостей в четверть своего веса.

– Я довольно равнодушен к сладкому, – пожал плечами Себастьян, в уголках его глаз притаились смешинки, а моё сердце пропустило удар.

Я тряхнула головой и отвела взгляд. Уставилась на закипающую в котелке с яйцами воду. Нельзя мне в него влюбляться! Мы скоро расстанемся, я – «мальчик», и вообще, может, он женат?

– А я нет, – снова встрял Бернард. – Очень люблю сладенькое.

– Вот и Кейси с Ронни любят. Но с того случая я ей больше одной конфетки в день не даю. Удивительно, что её не тошнит от одного вида конфет. Вот я, например, в раннем детстве вишни объелся. С косточками. Не уследил отец.

– Отец? Не мама? – удивился Бернард.

– Она к своим родственникам уехала зачем-то на пару дней. А мы с отцом дома остались. Я не помню, откуда взялось то ведро вишни, наверное, кто-то пообещал маме на варенье и принёс, не зная, что она в отъезде. А отец меня спать укладывал, баюкал и сам раньше меня уснул. Вот я до того ведра и добрался. С тех пор свежую не ем, даже видеть не могу. Варенье или как начинку для пирожка – спокойно могу, а вот в натуральном виде – нет.

– Думаю, у многих что-то похожее случалось в детстве, – сочувственно покивал Себастьян.

– Я вот молоко пить не могу, – вновь подал голос Джиб. – Сметану там, творог, простоквашу – это за милую душу. А вот само по себе – не могу. Тоже был случай в детстве, на твой похожий. А ты как, парень?

– Я люблю молоко. И Ронни с Кейси тоже, – кивнула я.

– Тогда доставай кружки, – глядя куда-то поверх моего плеча, предложил Джиб.

Я оглянулась и обнаружила, что к костру идёт молодой рыжеватый парень по имени Кип с ведром. Ведро оказалось больше чем наполовину наполнено молоком.

– Парное, только что из-под коровок, самое полезное, особенно детям, – пояснил он. – Мальчишки, живо несите кружки!

Я кинулась к телеге, доставать нашу посуду. И тут меня осенило. Мы обещали всем показать чудеса дрессировки, которыми Кейси заткнёт за пояс цирковых собачек? Сейчас у нас все ахнут, такого они точно никогда не видели.

Достала из своего мешка крохотное фарфоровое блюдечко, ложку и чашечку – всё те же, из посудки для кукольного чаепития. Я сунула их в свой рюкзак вместе с прочими нужными мелочам. А вот посуду для нас с Ронни купила вчера, до этого нам с ним своя была без надобности – мы питались в тавернах при гостиницах или заказывали ужин в номер.

Расстелив недалеко от костра салфетку, я поставила на неё посуду, наполнила кашей наши с Ронни миски, а потом и блюдечко Кейси, тщательно подув на неё, чтобы малышка не обожглась. Сама дуть на горячее она не умела, губы дракончиков не были для этого приспособлены, мне пришлось учить этому Ронни после обретения им «человечности», как и многому другому.

Потом поставила крошечное блюдечко на свою перевёрнутую кружку, а в другую кружку и в чашечку налила молока. Подняла голову, обвела взглядом заинтересованные лица Себастьяна, Бернарда, Кипа, Джиба и ещё нескольких человек, подошедших за кашей и с интересом наблюдавших за моими действиями.

– Вы хотели посмотреть, что же умеет наша Кейси? Сейчас вы увидите такое, чего прежде никогда не видели! – сказала я и, обернувшись в сторону играющих ребятишек, повысила голос: – Ронни, Кейси, обедать!

Малышка Кейси примчалась первой – мальчишкам ещё с земли подниматься было нужно. Увидев приготовленное, она тут же плюхнулась возле моей кружки на попку, опираясь на хвостик, и схватила ложку.

– Кашка! С мясом! Мам, а я так проголодалась. Сыр и яблочко были та-ак давно!

И под удивлёнными и восхищёнными взглядами окружающих она начала уминать кашу ложкой, время от времени прихлёбывая молоко из чашечки, которую брала двумя лапками.

– Какое странное молочко, – допив чашку и облизнувшись, сделала она заключение. – Но вкусное.

– Держи, Ронни, – протянула я кружку подбежавшему дракончику. – Это парное молоко, ты такое раньше не пробовал. Оно прямо из коровы.

– Вкусно, – согласился с сестрой Ронни, выдув залпом половину кружки. Потом уселся на траву рядом со мной и взялся за кашу.

Для него ящерка, которая ест ложкой из блюдца и пьёт из чашки, которую сама же и держит, была чем-то привычным. В отличие от окружающих.

Постепенно наши спутники тоже разобрали миски с кашей и кружки – кто с молоком, кто с чаем, – и расселись кто где, но я заметила, что так, чтобы видеть чудеса «дрессировки», которые демонстрировала им Кейси.

На самом же деле мои дракончики просто загорелись в своё время идеей есть так же, как и я. Не сразу, но всё же научились, благо лапки у них были очень цепкие, с длинными пальчиками, и эта привычка так у них и осталась. И Кейси очень гордилась тем, что ест как человек, а не «как кошка из миски» – именно так они ели в пещере, там никому и в голову не пришло дать дракончикам ложки.

Кейси, заметив восхищённое внимание окружающих, буквально купалась в нём и предлагала кучу вариантов того, чем ещё может удивить окружающих, что не мешало ей уписывать действительно очень вкусную кашу за обе щеки, благо способ, с помощью которого она общалась со мной и Ронни, свободного рта не требовал. А я ей даже ответить не могла, о чём малышка совсем забыла.

– Мам, я ещё хочу того вкусного молочка, – попросила Кейси, отвлёкшись на минутку от совсем уж фантастических вариантов, в которых она прыгала через горящий обруч – видели мы такое в столичном цирке, – и демонстрировала умение читать, выкладывая слова из написанных мною на бумаге букв.

Глава 15. Конфеты

Глава 15

Конфеты

– Да что ж ты так пугаешься? – ладони Себастьяна обхватили меня за плечи, не давая упасть. – Ники, ты какой-то нервный, – в голосе мужчины явно слышалось веселье.

– А зачем вы подкрадываетесь? – выпалила я и застыла, не зная, что делать. Руки он не убирал, было неловко и очень хотелось вывернуться. Но не будет ли это выглядеть странно – я же, как бы, мальчик, чего мне смущаться мужских прикосновений? – Тут любой подпрыгнет от неожиданности.

– Да он топал, как лось! – хохотнул Бернард, снова оказавшийся рядом. – Это ты, парень, о чём-то слишком сильно задумался. О, я смотрю, Тиму тоже конфетка перепала.

Действительно, Коул поделился с братом половинкой конфеты. Тот хотя и тоже смутился, но взял.

– Вечером арбуза поедим, – буркнул Себастьян, наконец-то убирая руки. – Будет детям сладость. Да, я не подумал, но ты мог бы мне напомнить. Или сам бы им конфет в дорогу купил, не обеднел бы.

– Да я и сам забыл, – пожал плечами Бернард. – Нам ехать-то неделю. Эй, не расстраивайся ты так! – Он дружески хлопнул Себастьяна по спине. – Ты о молоке подумал, а это полезнее, чем сладости.

– Вы купили коров, чтобы в дороге было молоко? – удивилась я.

Ничего себе! И они ещё удивляются, что я догадалась, как яйца в дороге сохранить! А вот до такой «упаковки» молока я бы точно не додумалась.

– Бернард преувеличивает, – покачал головой Себастьян. – Я давно хотел попробовать эту породу коров, слышал, у них молоко очень жирное. А тут как раз подвернулись подходящие. Но да, я понимал, что в дороге у нас будет молоко – телят всего двое на четырёх коров. И это совсем неплохо.

– Только время в пути нам эти телята увеличат дня на два, если не на три, – хмыкнул Бернард.

– Ты куда-то торопишься? – Себастьян поднял бровь, и моё сердечко ёкнуло. Вот же вредное, чего ему не бьётся нормально? Подумаешь, бровь. Густая, ровная, так красиво изогнулась… тьфу! Бровь как бровь, у всех есть брови! Даже у меня.

– Нет, – пожал плечами его собеседник. – До сентября я абсолютно свободен.

– Я слышал слово «арбуз»? – К нам подошёл ещё один мужчина, чуть старше Кипа, его имени я пока так и не узнала. – Может, прямо сейчас и нарежем? Только скажите, я мигом!

– А потом каждые полчаса останавливать обоз, чтобы все толпой в кусты ломанулись? – ехидно поинтересовался Себастьян. Потом повысил голос: – Через пять минут трогаемся. – И чуть тише, только нам: – Нужно успеть до реки добраться засветло.

– Ронни! Кейси! – подорвалась я разыскивать своих малышей. – Мы уезжаем!

Кейси снова примчалась ко мне первой, спрыгнув с плеча Тима, на котором с удобствами сидела. А Ронни обнаружился возле Мухомора, скармливая ему кусочки моркови – и где только взял?

Нужно стараться держаться подальше от Себастьяна, он на меня плохо влияет! Засмотрелась на его бровь… и на нос… и на губы… в общем, засмотрелась. И выпустила детей из вида. Так себе из меня что мама, что старшая сестра. И даже старший брат не особо удачный получился.

Казня себя, на чём свет стоит, я подхватила на руки Кейси и подошла к Мухомору.

– Можно, Ронни с Кейси со мной поедут? – рядом нарисовался Коул.

– Это уж им решать, – пожала я плечами. – Ронни?

– Можно, я с тобой? – улыбнулся мне дракончик. – Я ещё не накатался на лошадке.

– Ладно, – ничуть не обидевшись, согласился Коул. – Если устанешь, давай ко мне. Дядя Роулей не очень разговорчивый, – назвал он возницу фургона, вместе с которым ехал.

– Хорошо, – согласился Ронни, – если устану, то сразу к тебе.

– А Кейси? – спросил Коул, наблюдая, как малышка перебирается с моих рук в свою сумку.

– Коул хороший, – ответила Кейси. – Но я хочу пока в сумочке, мам. У меня тут столько всего интересного, что я даже не рассмотрела. И Рики скучно без меня.

После чего широко и сладко зевнула. Кажется, не только ради своих сокровищ она в сумку залезла. Только как там теперь спать, если матрасик погребён под кучей цветов, шишек и камней?

– Кажется, Кейси собирается поспать после обеда, – сообщила я Коулу, и он, печально вздохнув, ушёл к своей телеге.

А я уже примерялась, как ловчее забраться на Мухомора – не так-то это просто, особенно когда на животе висит сумка с малышкой-дракошкой, – и тут огромные ладони ухватили меня за бока. Миг – и я уже сижу верхом на мерине, а Себастьян усаживает Ронни у меня за спиной. И почему я совсем не удивилась, что это именно он?

– Спасибо, – буркнула следом за Ронни, очень надеясь, что наш лидер не нащупал ничего интересного у меня под жилетом. Грудь у меня выше, а талия – ниже, вроде бы схватил он меня за самое безопасное в плане разоблачения место. Но всё же… – Я и сам смог бы.

– Я видел, как ты забирался на Мухомора до этого. И решил, что так будет быстрее.

– Спасибо, – повторила я, надеясь, что у него это не войдёт в привычку.

Нужно срочно учиться забираться на коня как можно быстрее, чтобы больше никому не пришло в голову меня на него подсаживать. В следующий раз может и не повезти, жилет меня только от чужих глаз маскировал, но не от прикосновений. Точнее, если просто прикоснуться – не беда, а вот как сейчас… И полетит вся моя маскировка в пропасть!

Обоз тронулся и неторопливо – в основном из-за телят, но мне, «опытной» наезднице, это было только на руку, – покатил дальше по дороге. И снова лес, потом луг с копнами сена, снова лес – на этот раз берёзовая роща, снова поля, теперь с торчащей соломой, кое-где ещё оставались невывезенные копёшки, или как они называются, из снопов, но в основном поля были пусты, лишь разок встретилось огромное, с подсолнухами. Снова начался лес, что меня порадовало, как и то, что арбуз отложили на ужин – страшно представить, что бы я делала, позови меня природа там, где ни деревца, ни кустика.

Кейси какое-то время возилась в своей сумке, время от времени что-то из неё выкидывая – раздавленный цветок или какую-нибудь слишком корявую веточку. Потом затихла. Я с любопытством заглянула к ней и восхитилась работой, проделанной пятилетней крохой.