Дорога к счастью

Глава 25. Предложение руки и сердца

О том, что в мало мальских приличных ресторанах существуют отдельные комнаты и даже целые залы для состоятельных людей общества, знала. Сама, когда-то, была дочерью человека, вхожего в мир власти и богатства. Но и предположить не могла, что увидит нечто подобное.

Аристов обещал атмосферное местечко для совместного ужина. И обещание сдержал. Минуя общий зал, их проводили в отдельное, вполне уютное «гнездышко» на самом верхнем этаже здания. Сюда вообще не доносился шум нижних помещений.

Убранство комнаты, в которой оказались, оформлено в стиле азиатской роскоши. Новомодное течение сейчас у дизайнеров. Чуть приглушенный свет создавал даже не уютную — интимную атмосферу. Одна из стен, полностью стеклянная, открывала великолепный вид на ночной город с высоты если и не птичьего полета, то уж точно с энного этажа высотного здания.

Отпустив официанта, разлившего по бокалам вино, задержал взгляд на Эльвире. Молчала с того момента, как переступили порог комнаты. О чем думала — загадка. Очень постарался в выборе места для нынешнего ужина. Не впечатления ради, для комфорта и спокойного отдыха. А вот что может надумать себе девчонка. А не смотря на возраст в целых двадцать три года — в определенных моментах именно девчонка. Вот в её конкретном случае — наверно с девственницей было бы легче.

— Не нравится? — прозвучал осторожно вопрос. — Или, слишком интимно?

— Официанта без работы оставили, — совершенно неожиданно выдала она.

Удивление Аристова длилось секунду. Тень сдержанной усмешки коснулась губ. Если его и не боялись, то, без сомнения — опасались. За то, как держалась — твердых пять баллов можно выставлять. Либо не всё так плохо, как кажется, либо на столько жестко контролирует собственный страх. А вот в таком случае и до срыва недалеко. Черт, в нем снова «проснулся» медик.

— У него сегодня и зарплата и чаевые за три смены вперед, — обронил вслух. — А я не хочу, чтобы нам мешал кто-то третий, — спокойно продолжал звучать голос Аристова. — Есть моменты, которые должны принадлежать исключительно двоим.

Приглушенный свет комнаты. Мерцание свечей, зажженных официантом перед уходом. На широкой мужской ладони, сидящего напротив мужчины — открытый бархатный футляр с колечком. Эльвира, прикусив нижнюю губу (странная реакция), на доли секунды прикрыла глаза. Для предстоящего фиктивного брака слишком натурально происходящее!

— Зачем? — тихо прозвучал вопрос.

На глазах проступили слезы. Вообще никуда не годилось. С Рубальских получалось жестко себя контролировать. Никаких чувств, никаких эмоциональных всплесков. Что происходило рядом с Аристовым, понять не могла.

— Эля, что расстроило?

Вместо ответа лишь отрицательно качнула головой. Не могла объяснить причину собственной реакции в ответ на презент. Хотя, нет, могла, только не ему. Самой себе — очень хотелось, чтобы предложение делалось по-настоящему, от души, а не ради поддержания каких-то правил.

— Неожиданно просто, — голос получилось взять под контроль. — И зачем, если у нас брак фиктивный намечается…

Не верила в чистоту эксперимента? Или — вообще не верила, в первую очередь, ему, как мужчине? На память никогда не жаловался. А эта самая память говорила о том, что вопрос с фиктивностью уже поднимался. И предложение эксперимента Эльвирой принято. Что снова, черт возьми, вызывает в ней сомнения? Если только здесь зерно не заронил Рубальских. Да и черт знает, чего наговорил, пока не был замечен рядом с Соколовской.

— Давай больше не будем о фиктивности, — предложил Константин, аккуратно вынимая из «гнездышка» обручальное колечко. В молчаливом приглашении протянул ей руку. — Я предлагаю брак, не сделку. Всего себя не обещаю, отец верно заметил — фонд, клиника и предприятие — моя жизнь, к которой привык и без которых себя просто не представляю. Но всё свободное время, которое получится выкраивать — наше. Если необходимо время подумать…

Вместо ответа, Эльвира протянула руку. Возможно — совершала ошибку. Не исключено, что где-то Рубальских прав, и Аристов не принадлежит и не будет никогда принадлежать ей полностью. Только почему-то казалось, что вот этот человек не способен на предательство, ложь, подлость. Что еще нужно для счастья? Любовь? Так она — преходяща. Пример — родители.

— Угадали с размером, — рассматривая колечко на своем пальце, проговорила тихо.

Село почти идеально. Чуть великовато, но не критично. Дорожка из микроскопических бриллиантов игриво блеснула при преломлении света от мерцающих свечей. О цене маленького шедевра оставалось только догадываться.

От Игоря… Да что ж такое, без конца он всплывает в сравнение! Давно забыть пора, как страшный сон. История под названием «Выйти замуж за Рубальских» завершена. Что ждет впереди, неизвестно, но, почему-то казалось, хуже в любом случае не будет.

— Эль, переходи уже на ты, — продолжая удерживать её руку в своей большой ладони, слишком мягким, буквально завораживающим голосом предложил Аристов. — Ну парадокс же, правда. Я с тобой, помнится, поближе успел познакомиться. Ласкать себя даешь.

Вот когда заговаривал об интимных моментах, появлялось ощущение неловкости. А ведь не девочка давно. Как дать понять, что… Или права подруга Ирка, психолог нужен, чтобы с прошлым, наконец, разобраться. Глядишь, и в настоящем легче станет.

— Это не повод…

— Правда? — отпустив, наконец, её руку и откинувшись на мягкую спинку стула, протянул с иронией в тоне. — А что станет поводом? — и ирония — совершенно беззлобная, ни как у Игоря.

— Я не могу так быстро. Да и имя у вас…

Во брякнула. Сама-то поняла, что выдала?

— Прости, но вот с именем не прокатит, — садясь ровно, с серьезным видом проговорил Аристов, добавив, встретившись с взглядом своей очаровательной спутницы, — Отсутствие бороды отец заценил. Обещал, при случае, благодарность тебе выразить, а вот если имя сменю — вряд ли оценит. Выбирал его очень тщательно для своего наследника. Да и мне оно нравится. В чем трудность, не понимаю. Вроде не Аменемхат какой-нибудь, что не выговоришь.

Не смотря на серьезность, в тоне чувствовался налет иронии. Не выдержав его пристально изучающего взгляда, оставив столик, остановилась у стеклянной стены. Спряталась, отвернувшись спиной. Напоминала себе сейчас страуса, сунувшего голову в песок.

— Эля, девочка, я же тебя, прости, скажу, как есть, голенькой видел, — прозвучал его голос у самого уха, отчего не удержавшись, вздрогнула. Когда подойти успел, не поняла. Вроде, за спиной никаких движений не происходило. Не по воздуху же переместился. — Видел твоё просыпающееся желание в сокровенном местечке, — от одного только его голоса в том самом «местечке» томление началось, а если сейчас прикоснется… — А ты ко мне всё на «вы».

— Но я-то вас — не видела.

Еще один перл! Господи, что с самоконтролем! Подобное при Игоре даже в мыслях выдавать себе не допускала, помня о собственной порядочности. Вернее, о порядочности, про которую без конца напоминал Рубальских. Будущая мать семейства должна вести себя, думать и говорить подобающим образом. А не как шлюха.

— Ха… — красноречиво, ничего не скажешь, среагировал Аристов. — Боюсь, если я своего друга из-под замка выпущу, он туда уже, не сделав своего дела, не вернется, — и снова максимальная откровенность. А ещё… Эльвира, кажется, дышать перестала, когда, обняв за талию, прижал спиной к своей груди. — Не знаю, как тебе, а мне экспериментами заниматься совсем не хочется. Нет у меня в планах — довести тебя до нервного срыва. Очень хочу видеть на твоем личике улыбку, а в глазах — счастье, а не страхи и сомнения. Быть с тобой, как с женщиной хочу, а не девочкой-недотрогой. Ласкать, — неожиданно смолкнув, вдруг спросил, — Или последний раз слишком поспешил? Давай без ложного стеснения. Ты мне не просто интересна или нравишься. В душу запала. Не просто видеть тебя хочу, общаться. Прикасаться к тебе хочу, чувствовать. Давно подобных желаний не испытывал. Но если что-то неприятно, вызывает отторжение, не молчи.

Пооткровенничай отец в тот их с Эльвирой приезд, чуть раньше, возможно, не отказываясь от поздне-вечерней прогулки, не стал бы выходить за рамки. Который уже по счету раз, подумал о собственной спешке. Чувствовал же непонятную скованность в некоторые моменты, списывая те на естественное смущение гостьи. Ну, есть у женщин такой пунктик относительно первого раза с новым кавалером. Стесняются они себя раскрыть сразу.

— Скорее, я повела себя не слишком сдержанно, — возразила Эльвира, увеличивая между ними расстояние. — Даже с учетом того, что было два года назад. Мне, действительно, непросто принять вас. И ваше… — говорила сбивчиво, видимо от нервного перенапряжения. — Ваше внимание. Если вы хотите повторить то, что произошло в нашу первую встречу в вашей квартире…

— Предположим, хочу, — уверенно, но без резкости продолжая, — Не стану скрывать — даже большего хочу. Но исключительно с твоего согласия.

Рискованно, однако от признания не удержался. Понять не мог, что же так смущает достаточно взрослую девочку. Ведь нормально реагировала на ласку. К своему самому сокровенному местечку подпустила. Мог уже тогда, будь другим, овладеть ею. Хотя, нет, не ею — телом. Лично для него разница существенная.

— Не думаю, что снова смогу, — обронила Эльвира, старательно избегая зрительного контакта, что ему совершенно не нравилось. — Тогда на стрессе была. Наверно. Во время произошедшего в беседке, вы не видели меня там…

Господи, она еще и краснеет от смущения?? Аристов с трудом сдержал улыбку, которая сейчас, точно, окажется непонятой. Осторожность и тактичность — девиз на ближайшее время, пока до конца не разберется в её прошлом. Вот Димку надо будет хорошенько подпнуть, чтобы слегка подсуетился с выполнением поставленной задачи.

— Эля, не думаю, что за два года там, — выделил он намеренно данную частицу фразы, — У тебя коренным образом что-то изменилось.

Постарался говорить спокойно и даже с налетом легкой иронии. Слишком серьезно касаться вопроса интимной сферы пока опасался. На случившееся с ней смотрел не только с точки зрения нормального, психически здорового мужика, не приемлющего насилие, но и не в последнюю очередь (если не в первую) с точки зрения медика. И, как медик, видел проблему с другого края. Помощь девчонке нужна. В большей степени — психологическая.

— Если только паутиной заросло, — проворчала она, спешно отвернувшись. Господи, что несёт. Самое время сквозь землю провалиться. — Простите…

Что?.. — на прозвучавшее извинение никакого внимания не обратил. — Что, бляха муха, она сказала? В каких случаях звучит подобная фраза? В современном лексиконе не особо используется, а вот немного поглубже копнуть…

На секунду взгляды встретились. То, с какой поспешностью глянула в сторону…

Не-ет, ошибиться не мог. Сама того не подозревая, потешила девочка мужское самолюбие. Пусть и бывшая невеста Рубальских, но чистенькая. В прошлом этот козел. Да и не только этот. По рукам не пошла, во все тяжкие не пустилась, абы за кого ухватиться не пыталась. Теперь, главное, для себя уберечь.

— Эля, никого? — осторожно прозвучал его вопрос. И всё же хотел удостовериться в собственном предположении. — Правда, совсем? Все два года? — приобняв за талию, привлёк к себе. Коснувшись губами уголка её губ таким легким, ничего не значащим поцелуем, тихо продолжал, — Хорошо у нас всё будет, Листик. Просто поверь мне…

Представить себе не могла, как самому прошлое хотелось оставить в прошлом. Наверно, действительно, устал быть один. Созрел для серьезных, семейных отношений.

И пусть у той, которую выбрал, пока проблемы — разберутся. Главное — вместе. А в том, что девчонка его приняла, сомнений практически не осталось. Дождется результатов Димкиного поиска, решит с остальным. Да, еще мама. Вот где загвоздка. Хотелось, чтобы Эльвира сама рассказала о проблеме и познакомила.

— Так, кажется, из-за меня…

Почувствовав с её стороны легкое сопротивление, мысленно чертыхнулся. Обнимая, не заметил, как крепче прижал к себе. Наверняка Эльвира ощутила его проснувшуюся «проблему». Контролировать себя мог. По крайней мере — пока. Но попробуй объясни это молоденькой женщине со страхами из недалекого прошлого.

— А из-за кого еще, — улыбнувшись, подвинув стул, помог сесть. Вернувшись к своему месту, продолжал, — Эля, я не знаю, как у тебя происходило с кем-то другим, — здесь, определенно, подразумевался Рубальских, только без фамильного уточнения, — Ты не хочешь ничего говорить, твое право. Но постарайся запомнить, я не делаю ничего без согласия женщины. Да, был бы не прочь приятно провести время. Что сдерживает тебя, пока понять не могу, — лгал и очень надеялся, что правдоподобно. — И пока не разберусь, а очень надеюсь, что получится, между нами ничего не будет. Так что отдыхай спокойно и забудь о том, что мой «друг» откровенно напомнил о своем существовании.

Замечательный вечер. Когда последний раз приглашал даму в заведение подобного рода, без претензий на продолжение?

«Друг», как называл собственный член, не просто «напомнил» о своем существовании. Готов был реально проблему создать, не понимая, почему уже который раз ничего не перепадает от подобных встреч. Хозяина-то, вроде, куколка устраивает. Когда б, что сдерживало, особенно с тех пор, как вдовцом стал. Нет же, в визуализацию продолжает играть, словно это напряжение может снять…