Дорога к счастью

Глава 44. Новый день

Натянув через голову тенниску, глянул на появившуюся в дверях спальни Эльвиру. Душ принимала долго. Всегда так? Или только сегодня? С чем, опять же, связано? После ночи с ним, просто расслабилась? Или последствия воспоминаний с себя тщательно смывала?

Выглядела немножко забавно в его рубашке вместо халата (из женского гардероба в доме давно ничего нет, а в его — точно утонет), тапках размера так… С мокрыми разбросанными по плечам волосами. Такой, домовенок Кузя. Или, еще вариант — маленький Мук.

В этот момент запел её телефон, оставленный на прикроватном столике, когда бежала в ванную.

— Кто там? — с легкой беззаботностью прозвучал вопрос, а в другое мгновение насторожилась. Взгляд Аристова, медленно переведенный с гаджета на неё, совершенно не понравился. Холодом ледяным окатил. — Костя, что? — голос дрогнул, а телефон, на секунду смолкнув, заиграл с новой силой.

В молчании подняв тот, развернул экраном к ней. "Игорь Р" светилось на дисплее.

— Он пятый раз уже звонит за последние пол часа, — глухо прозвучал голос человека, который готов был изменить её жизнь. Помочь справиться с демонами, не желавшими отступать. И из-за одного звонка всё в один миг могло рухнуть. — Не хочешь ничего сказать?

Если бы еще представление имела, о чем должен пойти разговор. Было прошлое, которое не отрицала и не скрывала. Всё.

— Это ничего не значит.

— Правда? — съязвил Аристов, чуть прищурившись. — Прости, но как-то сомнительно. Мне за всё время нашего с тобой совместного пребывания позвонил только Димка. Отчитался о выполнении поставленной задачи. И ни одного звонка от женщины, — пауза. Пристально-изучающий взгляд. А потом вопрос, от которого вдруг дернулась, как от удара. — До сих пор любишь? — совершенно чужой голос, ледяной взгляд. — Или спишь с ним?

Стремительно пройдя к окну, замерла, обхватив себя руками. Сама с собой боролась. Одна часть разума требовала немедленно оставить квартиру. Выбросить в прошлое, как ненужный мусор в мусорный бак, произошедшее между ними минувшей ночью. Раз усомнился сейчас, будет сомневаться и дальше. Жить в постоянном страхе не сможет.

А вот другая часть, всё того же разума, советовала повзрослеть. Начать серьезнее относиться и к словам и, главное, к действиям.

— Понятно, — обронил Аристов, бросая по-прежнему настойчиво «поющий» телефон, на постель. — Надумаешь поговорить, я в кухне. Кофе хочу.

Замешкавшись всего на доли секунды, спешно оставил спальню. Просто сбежал. Великолепно прошедшая ночь и в целом обещавшийся прекрасный день, катились ко всем чертям. Тихо чертыхнулся, копаясь в собственных мыслях.

Когда завтракал один, никогда не пользовался столовой. Кухня как-то уютнее, что ли, была. Вообще всё чаще появлялись мысли сменить квартиру на более компактную. Но каждый раз что-то останавливало. И, не в последнюю очередь — статус. Человек его круга обязан подчиняться определенным неписаным правилам.

Выставив на стол чашки с ароматно пахнущим кофе, глянул на появившуюся в дверях кухни Эльвиру. Спокойная. Даже — слишком. За собственный выпад самого себя сейчас готов четвертовать. Давно не давал волю ревности. Наташка, сука, в неврастеника превратила.

— Если ты решил, что встречаюсь с ним и сплю, то это не так, — тихо, но одновременно четко прозвучали её слова.

— А как? — и снова не получилось удержаться от сарказма. Черт, что с ним происходит. Жену не ревновал. Ну, или почти не ревновал. — Ты вчера в таком виде не от него, случаем? — продолжал язвить, хотя и понимал, на сколько рискует. — Его стиль для девах.

Еще вежливо обозначил девиц, к услугам которых периодически прибегала выше обозначенная личность. Не брезговал человек «ночными бабочками».

— Не смей, — тихо зазвучал голос Эльвиры. — Ты ничего не знаешь. Ты не имеешь права, — медленно попятившись, бросилась из столовой.

Что за манера постоянно куда-то бежать.

Выскочив следом, успел остановить уже у распахнутой двери прихожей. Прижав к стене, приник к губам, не отрываясь от которых, захлопнул дверь.

Поцелуй оказался слишком грубым. До сих пор так не целовал. Появилось желание прикусить ему язык, нарушивший личное пространство без спроса! Уперевшись руками в грудь, попыталась оттолкнуть. Куда там. Кажется, стала задыхаться, когда Аристов неожиданно отступил. Взгляд по-прежнему настороженный, но не ледяной. Что нашло несколько минут назад…

— Эля, давай правду, — предложил он, буквально выталкивая гостью в гостиную и разворачивая к себе лицом. — Если на зло мне как-то вышло, понять постараюсь. Сам виноват. Если к нему вернулась и мне…

— Там не к чему возвращаться, — перебивая хозяина квартиры, Эльвира на всякий случай увеличила расстояние. — Нечего любить. То, как с тобой, никогда не было.

Собственное сделанное признание поразило. Вот так прямо и откровенно. Еще вчера не представляла, как раскрыться перед человеком, которого (боялась, правда, себе еще в том признаться) любила и вот теперь — боялась потерять. Слишком быстро. Любовь, доверие. Сколько знакомы… Господи, о знакомстве вспомнила, в постели побывав…

— Чего хочет от тебя? — удерживая взглядом взгляд, поинтересовался Константин.

— Спать с ним, — прозвучал честный ответ, за которым последовало тихое ругательство Аристова. Сути не разобрала. — Я не могу, — сбивчиво продолжала между тем Эльвира. — Не смогу уже. С тобой по-другому. Не страшно, не противно, без боли. Вчера, когда к тебе ехала, для себя решила, если перебороть себя не смогу, к нему вернусь. Какая разница с кем, если всё равно принять не могу, а тебе врать не хочу.

— Можно подумать, тебе кто-то позволил бы это сделать, — обронил негромко, протягивая руку и привлекая Эльвиру к себе, некрепко, успокаивающе обнимая.

Вот чему точно предстоит учиться самому, так это — доверию. После первой жены не те тараканы правят балом в голове. Другим же был, не вскипал по каждому поводу. Ну, прошел звонок, проблема. Всё можно спокойно обговорить. Тем более, в обще-то уже неплохо зная девчонку. Не похожа на тех, кто под ковёрные игры затевает. Слишком открыта.

— Я не хочу с ним общаться, — тихо зазвучал её голос, а пальчики от нервного перенапряжения с силой собрали в кулачок ткань тенниски. — Но, если убираю в чёрный список, звонит с других номеров, — продолжала, прижимаясь лбом к грудной клетке. — Я не знаю, что делать, — голос начал срываться, что грозило перерасти в слёзы. До сих пор держалась. — Правда, не хочу его ни видеть, ни слышать. Зачем сегодня названивает, без понятия.

Максимальная откровенность. Не сомневался — ложь почувствовал бы.

— Подумаю, как можно проблему решить, — касаясь дыханием её виска, успокаивающе проговорил Аристов. Правда, пока не представлял, как.

— А знаешь, я с ним, почти как с тобой познакомилась, — выдала совершенно неожиданно Эльвира, решительно отстраняясь от владельца квартиры и направляясь в кухню.

— То есть? — не понял Константин.

Хотел ли сейчас, да и вообще — говорить и слушать о Рубальских? Нет. Определенно — нет. Причина, по которой заговорила о бывшем Эльвира — непонятна. Хотя, с другой стороны, сам коснулся вопроса. Или просто выговориться есть необходимость? Готов ли спокойно выслушать?

С другой стороны, нет-нет, да возникал вопрос с их знакомством. Как сошлась с данной личностью со всеми своими заморочками? Для него лично — вопрос без ответа. Ну не таких девиц подбирает Игорек. Да и на момент встречи — людьми разного круга были. Еще одна странность.

Массу вариантов прокручивал в голове. Сам не понимал, для чего. Просто как-то не вязалась Эля с Рубальских. Ну совсем никак. Два абсолютно разных человека. И вдруг — связь. Достаточно длительная, с прицелом на будущее, которое, правда, не состоялось.

— Я в тот день из института возвращалась позже обычного, — негромко продолжала Эля, переступая порог кухни. — На академку писала. Нам моя учеба не по карману оказалась в тот период. Дорогу переходила. Чуть не сбил.

— Феноменально, — невольно вырвалось у Константина. — Давай, на мне ты прекратишь свои эксперименты с поиском кавалеров подобным способом. — прежде чем отправить на разогрев выпечку, предложил он, невольно улыбнувшись. Выдержав паузу, не сводя с Эльвиры пристального взгляда, задал не дающий покоя, вопрос, — Вас до сих пор что-то связывает? — молчание. — Эля, прости, но я как-то случайно слышал часть вашего разговора. Вопрос касался долга. Если уж у нас сегодня утро откровений, может скажешь сразу, чем держит?

То была первая попытка объясниться с Эльвирой после инцидента с Пылевой. Поджидал тогда Элю у салона в конце рабочего дня. Какое-то время, оставаясь незамеченным благодаря не к месту припаркованной машине Рубальских, слышал большую часть разговора.

— Он с мамой помог, — ничего не выдумывая и не скрывая, произнесла Эльвира, подняв на собеседника взгляд. — Операции сложные были. Первый раз — безрезультатно. Второй — вроде удачная. Обе оплатил. Сейчас — лечение. Я бы не вытянула.

Знал он, во сколько порой обходятся операции. Сам подобными занимался. Боролся с ценниками, как мог. Вот только не многое зависело от одного желания.

— Сумма большая? — поинтересовался, отходя к подавшей звуковой сигнал печки.

Как-то до сих пор не интересовался всерьез жизнью мадемуазель Соколовской вне работы и общения с ним. А пора бы уже. Тем более, что мама для неё — важное звено в жизни. Что там могло произойти… С собственными проблемами нигде не успевал. Как бы в самом обозримом будущем боком не начало выходить.

— Вместе со второй операцией больше трех вышло, — врываясь в размышления Аристова, негромко продолжала Эльвира, делая из своей чашки осторожный глоток кофе. — Препараты…

— Да, препараты главное зло, — здесь не мог не согласиться. — Эль, я сколько раз спрашивал: нужна помощь? — продолжал Константин, припоминая их разговоры при нечастых встречах. — Ты даже говорить не хочешь, в чем проблема. Что за болезнь?

— Всё хорошо уже, — словно чего-то испугавшись, спешно выдала Эльвира. Вот тут никак не шла на контакт. Причины понять не получалось. — Правда. Намного легче стало. Врач уверенно говорит, поживем еще.

Сам подобную фразу ронял не раз. И больным, и их родственникам. Надежду давал. Зачастую — оправданную. Но сколько до данной фразы пережить приходилось…

— Может, посмотрим у нас? — оглядываясь к Эльвире предложил Аристов, раскладывая выпечку по тарелочкам. — Лишним не будет.

Домохозяйка на этот раз испекла штрудель, только не яблочный, классический, а вишневый, зная любовь владельца квартиры к этой ягоде.

— Спасибо, но мы очень устали от больниц, — отрицательно качнула головой Эля, наблюдая за тем, как Аристов выкладывает рядом со штруделем мороженое. Вкуснотища. А у нее к горлу ком подступил. Неожиданно.

— Что-то не так? — он замер, с тарелкой в руках, уловив изменения в её настроении.

Остановившись прямо перед ним, поднявшись на цыпочки, обняла за шею. А затем…

Когда содрогнулись плечики и до слуха донёсся первый всхлип, медленно выдохнул. Вот она, разрядка, так ей необходимая. Вернув тарелку на столешницу кухни, осторожно обнял.

— Не сдерживайся, — гладя по голове, как маленькую прошептал ей в волосы. — Легче станет.

Слёзы — лучший психолог. По крайней мере для них, на данном этапе. Сколько носила всё в себе, не позволяя показать слабость. А ведь совсем молоденькая. Самой защита и поддержка нужна.

Рыдания содрогали несколько минут. Не истерика, а именно плач. До вскриков. А затем резкая тишина. Секунда. Вторая. Подняла на него взгляд… Совсем другой. Ощущение, что человечек заново родился. Глаза красные от слез, но… смотрят совсем по-другому. Живыми стали.

Смешно, совсем по-детски шмыгнув носом, заглянула за спину Аристова на тарелочку со штруделем, поинтересовавшись:

— Это что?

— А сама не видишь? — ответить постарался без видимого напряжения, с усмешкой. Хотя взгляд оставался чуть настороженным. Всё-таки медик в нем на данный момент времени превалировал. — Или не любишь? Можем сделать бутерброды, только скажи.

Такая, маленькая идиллия. И невероятная легкость. Ощущение, что нечто сдерживающее, страшное, наконец-таки отпустило.

— Любишь выпечку?

А ему показалось, за прозвучавшим вопросом Эльвира элементарно попыталась спрятаться. От кого? Или от чего?

— Открою маленький секрет — обожаю вишнёвые пироги, — произнес он вслух, подвигая Эле стул и помогая присесть. Поставив перед ней тарелочку с необычным штруделем (все же тот должен быть яблочным, согласно классическому рецепту), добавил мороженое. — У меня предложение относительно сегодняшнего дня, — спокойно и, одновременно, уверенно продолжал звучать голос, — Сейчас завтракаем и едем в клинику. Надо кое-какие бумаги подписать и с родственницей одной пациентки встретиться. Никак состыковаться не получается. — пояснил к чему-то, хотя Эльвира о чем-либо спрашивать не собиралась. — Потом — знакомиться с твоей мамой.

— Сегодня?

В растерянности замерла с ложечкой в руке, не донеся кусочек штруделя до рта. Столь стремительного развития отношений явно не ждала. Знакомство с мамой…

— А ты хочешь отложить нашу встречу до того момента, как в нашей с тобой семье ребенок родится?

Встречный вопрос Аристова вызвал улыбку Эльвиры. Вот сейчас, а не после откровенного разговора чуть более часа назад, почувствовала себя в его обществе спокойно и уверенно. Ему можно довериться, не сомневалась. Хотя и знала не так долго, как Игоря. И пусть ревнует. Это куда лучше, чем находиться рядом, оставаясь тенью.

Он к своей порции штруделя практически не притронулся. Отпивая небольшими глотками крепкий кофе, любовался молоденькой женщиной, сидящей сегодня напротив, в его рубашке, с непросушенными волосами, распущенными по плечикам, с заплаканными глазками. Но такой милой, очаровательной, желанной…