Дорога к счастью

Глава 55. Шоковая новость номер 1

Однажды новость, полученную ранним утром следующего дня, вернее даже не так, случайно услышанную, Эльвира назовет «шоковой новостью номер один». Потом, спустя время, будет и вторая. Но это будет — спустя время.

Ранним утром следующего дня, проснувшись совершенно одна, сев на постели, осмотрелась. В комнате Аристова точно не было, если только в шкафу не решил спрятаться. «Нырнув» ногами в его тапки, направилась в ванную, когда услышала тихие голоса, доносящиеся…

Невольно глянула на часы — шесть тридцать. Сколько?!! Нет, она понимала, что человек поднимается рано, даже если не на работу. Наверняка — с годами выработанная привычка. Но чтобы вот в такое время — гости…

Собираясь открыть плохо прикрытую дверь в кухню, замерла, услышав голос… Седых:

— Нормально всё сейчас будет, какое-то время. Вы — дух переведете с Элей, мы — подготовимся.

— Как вы упустили её? — послышался раздраженный голос Аристова. Вот подобного тона от него еще слышать не доводилось. О ком шла речь? Остановившись, замерла.

— Коста, ну ведь прекрасно же сам понимаешь, брать стерву надо на горячем. Шум с покушением на тебя, основных лиц игры заставил залечь на дно. Нет, если хочешь распрощаться со своей клиникой и фондом, не вопрос, возьмем прямо сейчас. Но мы даже их с Игорьком связь доказать не сможем. Хотя, нам теперь это уже и не столь важно. Игру ведут более серьезные лица. А Игорек с твоей женой так, пешки.

Пол качнулся под ногами. Бежать. Как можно дальше. Забыть, как страшный сон всё, что было и, главное, что услышала только что… А получится ли??!

Какая-то неведомая сила заставила распахнуть дверь, сообщив о своем присутствии.

— С кем? — прозвучало секундой раньше.

Взгляды встретились. Аристов мысленно выматерился. Мало им проблем из серии Линская-Рубальских, так теперь еще…

— В комнату, уйди, — коротко обронил скорее приказ, чем просьбу, не меняющимся беспрекословным тоном добавив, — Позже поговорим, всё объясню.

Хотя вот именно в данную минуту требовалось держать себя в руках Растерянность, граничащая с паникой ничего хорошего, не сулила. То, чего всеми силами стремился избежать — надвинулось самым неожиданным образом.

Осторожно оглянувшись на нежданную раннюю пташку, Седых сдержал неуместную для настоящего момента усмешку. Реакция и тон Аристова оказались вполне объяснимы, учитывая, что Эля появилась перед ними в его футболке, не достающей даже до колен. Такое — очаровательное мини платьице, красноречиво говорящее о том… А о чем? Ну, переночевала девчонка в квартире мужика. Совершеннолетняя. Чего стесняться-то? Впрочем, тут надо знать самого Аристова, у которого после Наташки болезненное, маниакальное чувство собственника развилось.

— А, может, мне совсем уйти… — не то вопрос, не то утверждение Эльвиры привело Аристова в заметную растерянность. — Как выясняется, в этой квартире, как и в твоей жизни, я — лишняя.

— Эля…

— Мы поговорим, — заверила она, кивнув. — Но не сейчас. Я в душ хочу.

Закрыв за собой дверь, с силой зажмурилась. Не помогло. По щекам текли слезы. Боясь сорваться на крик, бросилась в ванную. По крайней мере там, под шум воды можно дать волю слезам. Никто не услышит.

— Не кипишуй, нормально всё будет, — остановил его от намерения отправиться следом, Седых. — Хотела бы уйти, точно не в душ отправилась бы, — добавил резонно. — И, совет тебе, Коста. Прислушиваться или нет, решай сам. С дикой ревностью завязывай. Игорьку не уподобляйся. Проведет девочка параллель, поверь, не вернешь.

— Мне необходимо что-то знать? — невольно насторожился Аристов.

— Только то, что сказал, — отрицательно качнул головой Николай. — Она отличная девочка, но ты своим бульдожьим напором и дикой ревностью можешь ее легко потерять. И насчет Наташки поговори максимально откровенно.

— Да уж теперь куда деваться, — проворчал Константин, закрывая за Седых дверь в прихожей.

Хотя с какой стороны подступиться к вопросу, не имел ни малейшего представления.

А еще пол часа спустя Аристов безуспешно пытался попасть в ту самую ванную, в которую Эльвира сбежала из кухни. И теперь хранила молчание, никак не реагируя ни на просьбу выйти, ни открыть. Просто — молчала? Или…

Вот об «или» даже думать не хотел, боялся. Бог знает, что надумает себе, приплетя сюда же и прошлое. А потерять её — не мог. Всё. Оказался в той ловушке из которой и самому выбираться совершенно не хотелось.

— Эля, открой эту чертову дверь, прошу по-хорошему, иначе войду вместе с ней, — исчерпав все действенные, по собственному мнению, аргументы переговорного процесса, пригрозил под конец. — И я не шучу. Эля, сказал, открой!

Уже собирался дернуть ручку, когда дверь распахнулась и на пороге застыла, обернувшаяся в полотенце Эльвира. Сердце кольнуло — заплаканные глаза. Значит всё это время не душ принимала… Нет, и душ тоже, судя по тому, что полотенцем просушиться как следует не успела.

— Ну, открыла, — голос дрогнул, точно плакала и до конца еще не успокоилась, — пришел к неутешительному для себя выводу Аристов. — Дальше — что? — с тенью вызова прозвучал вопрос. А взглядом старательно избегала даже случайно с ним встретиться. И тон совершенно не нравился. Какой-то не живой. Если только не сходит с ума.

— Эля, пожалуйста, послушай меня спокойно, — что там Седых советовал — не давить? Как бы этот совет еще выполнить. — Просто послушай. Потом отвечу на любые твои вопросы, обещаю.

Сейчас и Луну с неба готов был пообещать. Только чтобы шанс дала. Еще один. Черт бы побрал собственное прошлое…

— А ты не хочешь для начала узнать, как я себя чувствую? — резко обернувшись у панорамного окна гостиной, поинтересовалась Эльвира.

Голос — на грани срыва. Хотелось обнять, успокоить. Только приближаться — опасался. Какой-то внутренний голос советовал, вот именно в данную минуту, даже попыток не делать к сближению. Она сейчас напоминала себя ту, двухлетней давности. Растерянная, перепуганная, загнанная в угол. Одна. Несмотря на то, что он рядом и ничего менять не собирается. Какие мысли в голове — бог его знает, учитывая психологические заморочки прошлого.

— Догадываюсь…

— Неет, даже не представляешь, — медленно покачивая головой, прислонилась к стеклу окна. — При живой-то жене, кто я для тебя, Константин Аристов? — получив в ответ молчание, негромко продолжала, — Первая ложь. Ты мне врал. С самого начала.

— Эля…

— Подожди, я не хочу слушать сказки, — резко перебив его, с тенью пугающей отрешенности продолжала, — Она жива. Ладно. Допустим. Хотя кому была нужна чудовищная ложь с историей о смерти, не понимаю. А теперь главный вопрос в студию: вы в разводе, так ведь? Костя, пожалуйста, не молчи…

Выстрел в голову. Не вопрос, а приговор, что прекрасно понимал. Каким бы ответ сейчас не был, он будет против него, против их будущего. Врать — нет, ни в коем случае, что прекрасно понимал. Сказать, как есть…

— Эля, всё слишком сложно, — и, тем не менее, сделал попытку остановить её монолог. — Официально человек мертв. На момент смерти мы… — выдерживая взгляд Эльвиры, четко проговаривая каждое слово, спокойно закончил, — Состояли в браке. Поверь, для меня это ничего не значит на сегодняшний день.

— Аристов, ты себя, сейчас, слышишь?! — голос сорвался на крик. В глазах блеснули слезы. — Не приближайся! — выставив перед собой руки, вжалась в стекло с такой силой, что Аристов, действительно испугался, как бы не продавила. Остановился, уже сделав пол шага вперед. — У тебя — жена! Живая! По паспорту! — медленно сползая по стеклу на пол, продолжала с надрывом. — А кто я? Ты понимаешь, кто я тебе при живой жене?!.

Зажав ладошкой рот, словно испугавшись собственного вопроса, подняла на Аристова взгляд. Боль, страх, какое-то еще непонятное для него чувство… Как там говорят — всё в одном флаконе. И виновник этого гремучего коктейля — он со своим прошлым, со своими сомнениями и страхами относительно откровенного разговора.

Секунда для принятия решения. Либо она сама себя, у него на глазах и при его полном бездействии, доводит себя до истерики и нервного срыва. Либо он идет на риск, поднимает её с этого чертового пола, на который уселась после душа и…

— Эля, девочка, ты — любимая, — произнес совершенно спокойно, делая в её направлении уверенный шаг. — Моя любимая женщина.

— А потом, как любимая женщина, получу колье стоимостью, в зависимости от того, как отрабатывать буду?!!

— Да ёб твою ж меть! — пожалуй, впервые позволив себе ругнуться при ней, рывком подняв с пола, без видимого труда подхватил на руки. Пронеся через квартиру (как оказалось, к удивлению Эльвиры, та совсем у него не маленькая), толкнув ногой дверь, переступил порог кабинета. — Сиди! — позволил себе слегка повысить голос, заметив, как Эльвира медленно начала сползать по дивану. Задержав на ней секундный взгляд, отошел к картине на стене.

— Ты же привязал меня к себе, Костя, — вспомнила имя, возможно, не всё так плохо, — отметил про себя Аристов, занимаясь открытием сейфа и, одновременно, стараясь держать в поле видимости гостью кабинета. — Я ни с кем другим не смогу, — слезы текли по щекам, вытирать не успевала. Всхлипывания с трудом сдерживала. — Как мы теперь…

— Всё зависит от нас двоих, — перебил он, заканчивая открывать сейф и снова на короткое время задумываясь. — Я тебя терять не хочу, — уверенно продолжал звучать голос. — Мне кажется я вообще впервые в жизни влюбился. Буду счастлив, если позволишь остаться рядом. У нас всё будет хорошо. Не смотря на нынешние проблемы. Обещаю. И у тебя будет больше, чем колье.

— Интересно, что еще дарят любовницам в благодарность… — прошептала она, задержав взгляд на футляре в его руках.

— Мне не нужна любовница, — с уверенностью прозвучал голос Аристова, когда присаживался рядом с ней на диван. — Мне ты нужна. Как любимая женщина, как жена, — продолжал он, открывая небольшой футляр, прихваченный из сейфа. — Хочу тебя любить, баловать, — на белом бархате лежало миниатюрной работы колье-капля с большим синим сапфиром, обрамленным микроскопическими бриллиантами. — С тобой по утрам просыпаться и в ночь засыпать. Хочу смех твой слышать, ворчание, когда особенно достану. Эля, я не знал, как тебе рассказать. Когда выяснилось, что Наталья жива, как раз произошел тот чертов инцидент…

— Для меня? — осторожно касаясь подушечками пальцев украшения, перебивая Аристова. Тихо спросила Эльвира.

— Рубины мне показались тяжеловатыми, — признался Константин, застегивая украшение у неё на шейке. Поправив за плечи растрепавшиеся волосы, не встречая сопротивления, коротким поцелуем коснулся губ. — Эля, прости меня, пожалуйста, — продолжал негромко. Не встречая сопротивления, обнял, пересадив себе на колени. — Я не смогу без тебя. Это не громкие слова, поверь. У нас будет помолвка, будет свадьба, обещаю. Дай нам немного времени разобраться с тем, что происходит. Если есть вопросы, готов поговорить. Только не молчи.

Затянувшаяся пауза. И когда уже решил, что вопрос остается открытым, Эльвира, подобно маленькому ребенку, перебралась к нему на колени. Уткнувшись в шею, затихла. Почувствовав его руки, сомкнувшиеся у себя на спине, чуть отстранилась.

Он наблюдал, как медленно распускает полотенце, обнажаясь перед ним. Ладошки «нырнули» под футболку. Сглотнув, стянул ту через голову. Девочка сама предлагала игру, в которую готов включиться. Если только не задумала какую провокацию…

Чуть отступив, дала возможность рассмотреть себя. Хотя и так прекрасно знал, как выглядит. Любовался каждый раз, когда оказывались в одной постели. А она, тем временем, поставив ножку на диван, не отводя глаз, очень медленно, очерчивая каждый изгиб своего тела, начиная от груди, спустила ладошку к заветному треугольничку внизу животика. Секунда и пальчики «нырнули» в то самое местечко, куда минувшей ночью не добрался.

Что она творила… Вопрос. К кому — к самому себе? Или к ней? А Эля между тем… ласкала себя у него на глазах. И это было… Вот столь резкого подъема от своего «друга» никак не ожидал. Не отводя взгляда от её руки, пальчики которой скользили меж складочками, одним резким движением стащил с себя домашние брюки. Протянув руку, коснулся ласкаемой ею промежности… Влажная, горячая, пульсирующая. Готовая принять. Главное не испугать. Вот так, как молчаливо предложила она — у них впервые…