Два начала

Глава 1

Их первая встреча состоялась, когда их умы еще не понимали, что происходит в мире, когда их единственным интересом было любопытство и заботливые руки матери. Это встреча была для них неожиданной и красочной, потому что, будучи еще детьми, они не понимали те нежные чувства и ту привязанность, которую тогда испытали оба, или наоборот, они понимали ее лучше всякого взрослого. Это была вспышка, искра, разряд, это, как тысяча радуг на голубом небе. Для них тогда, это было умиротворение, блаженство, как еще это можно описать – это был их дом. И как эту встречу они запомнили на всю жизнь, каждый ее запишет в своей памяти, чтобы не забыть никогда.

Он маленький мальчик, лет десяти не больше, еще не интересовался делами своего отца, важными делами для него были игрушки, прогулки с няней по берегу моря, чтение, как правило прозы, детские радости, в особенности пускание воздушного змея и, конечно же, замки из песка. С детства, обделенный вниманием своих родителей, он рос как будущий наследник. Учился в лучших школах, катался на лошади, заранее знал, что должен уметь играть в поло, превосходно сидеть в седле, быть лучшим не иначе, само собой, учил языки, что не маловажно для отпрыска крупной империи отельного бизнеса. В его жизни были только учителя и пару друзей, да и кто такие друзья он не знал, скорее приятели по школе. В свои десять лет его совершенно не интересовало, то как он живет, то где учится, то кто его родители и те приемы, которые они устраивали так часто. Он учился этике и знал как себя вести со старшими и, несмотря на то, что фотография его родителей стояла рядом с его кроватью, он совершенно не знал отца. Но он очень любил мать и уже с детства считал ее одержимой модой и вечеринками, за это он ее не корил, просто жалел, что она не одержима им.

Имя его было Натан. Белокурый мальчик с ярко-голубыми глазами и завивающимися волосами. Для ребенка десяти лет, он был среднего роста и худой, его худоба была вызвана не плохим поваром на кухне, а переживаниями, в которых всегда находился мальчик. Именно поэтому, он часто убегал из дома, не желая там находиться. Перелезая ограду, он бежал по песку вдоль моря и каждый раз его няня бежала следом и догоняла на полпути к пристани, но в этот, именно в этот день, его ноги бежали так быстро и ему чудилось, что сейчас он взлетит. Закрыв глаза и распахнув руки Натан бежал, он почувствовал тогда спокойствие. И как нелепо было для него в этот момент упасть и как это спланировала судьба. Своим падением он вернулся в плачевную для себя реальность, сильно ударившись носом, не ощущая этой боли, разочаровавшись лишь тем, что не взлетел, что здесь, что на земле, что няня сейчас опять будет ругать и угрожать рассказами родителям, что отец снова сегодня вечером пройдет мимо него и обратит на него внимание только в августе, когда пойдет подготовка к учебе, что мама, милая мама сегодня снова уедет к кому-то в гости или будет смиренно читать книгу в своем зимнем саду, а он снова пойдет вечером в комнату и будет ждать звезды, но маленькая детская ручка протянулась к нему в помощь. Когда он поднял глаза – увидел перед собой маленькую девочку с черными, как смола волосами и красивыми, яркими глазами, что было чуждо для него самого. Он еще не знал чувства влюбленности, но внутри него были не бабочки, внутри него было блаженство. В один миг маленький Натан, который всегда загружен проблемой своего существования, вдруг забыл все то, что думал до этого, что так волновало его детскую душу. Он смотрел на эту девочку, это были доли секунды, в которые он успел рассмотреть необычный цвет ее глаз, напоминающий молодую оливку. Ее черные, блестящие волосы. Тихий морской ветер развивал их, но совсем слегка и это передало ему запах волос – сладкий и нежный, как будто персик и роза слились в одно единое. Это взбудоражило маленького Натана и он не мог это не заметить, он был ослеплен. Раньше он вообще никогда не общался с девочками, они казались ему неинтересными. Все девчонки его круга походили на своих матерей, женщин чопорных и злых. Все эти женщины и их дочери входили в круг общения семьи, да и сама мама Натана была такой. Его мама редко уделяла ему внимание и, уж тем более, материнскую ласку, она требовала от него воспитанности и опрятности. Ей было не важно знает или не знает он какую-либо науку, ей было интересно как он ведет себя в обществе, как оказывает внимание и как сидит за столом. Безусловно, она делала большие ставки на его будущую светскую жизнь и избранницу. И если интересы родителей Натана не совпадали по цели, то хотя бы они соприкасались. Один желал публичности, второй ума в определенной уже сложившейся для семьи области. Конечно, маленький мальчик испытывал давление с двух сторон, и стороны эти не были заинтересованы в его увлечениях. Кто-то подумает это плохо, а кого-то это вообще может возмутить, но это огромное и неоспоримое правило в таких семьях, в семьях, где фирма передается по наследству, дабы сохранить ее облик в первоначальном виде. Своего рода монархия, только в меньших размерах, в размерах фирмы, а не страны. Однако иногда эта монархия фирмы может перерасти в нечто большее. Отец Натана всегда говорил ему: «Твоя задача экономика. Твоя цель потребность людей, людей высших слоев общества. Это должны быть твои основные интересы, до того момента пока ты сам не родишь себе преемника и не передашь ему всю суть нашего бизнеса. Это твоя жизнь, это то, ради чего твой дед все это создавал!». Натану казалось, что слова отца он выучил наизусть, иногда они сами проносились у него в голове, как для верующих молитва «Отче Наш». Натан ни в коем случае не спорил с отцом, да и с мамой тоже. Для десяти лет, он отчетливо понимал, что родители хотят сохранить свое имя любой ценой. И в общем, он осознавал, что люди их мира пойдут на все, даже на самые страшные поступки, чтобы сохранить свое имя, имя которое одним доставалось по родству, другие же на него работали. И нельзя провести параллель, какие были жестче.

Осознание своего мира пришло к Натану раньше, чем положено. Уже в пять лет, после первой пощечины от отца, он увидел свое предназначение, как смешно бы это не звучало, но он увидел себя наследником, Натан понял тогда, что никаких поблажек не будет и его творческая натура не нужна отцу, ему нужен практик. Отец часто брал его на совещания или важные переговоры. Мальчик наблюдал, как его отец ведет себя с коллегами или клиентами и никогда он не видел, что тот выходил из себя, начинал кричать или крушить все вокруг, такого не было и дома. Но он замечал одно за отцом, когда тот злился, его глаза наполнялись гневом, который он не мог скрыть, таких глаз больше всего боялся увидеть сын. Казалось, что глаза отца и без того недобрые, во время гнева становились зеркалами ада, словно все плохое, что было в нем – передавали глаза. Мальчик не считал отца извергом, но и не мог дать точное определение кто его отец по характеру. Несмотря на то, что отец Натана брал его на переговоры, совещания или важные сделки, несмотря на то, что отец Натана часто интересовался успехами мальчика в науках – сын и отец никогда не общались на темы насущные. Мальчик знал повадки отца, знал его голос и походку, но не знал его внутреннего мира, не знал его увлечений, разве что кроме выпивки по вечерам, он не знал общения матери и отца, он ничего не знал о своем отце, ничего кроме его власти. Маленького мальчика, на пути его взросления особо расстраивало такое поведение отца к сыну, он не мог понять, чем это вызвано, но никогда не плакал над этой проблемой. Однако, он имел привычку вести дневник, этому его научил его преподаватель из лицея. Дэвид Вествил преподавал мальчикам в начальных классах науку естествознание и Натан, который отличался особыми познаниями и интересом к этой науке не мог не заинтересовать преподавателя. Вествил замечал за мальчиком негативное настроение и даже игры с одноклассниками в парке лицея не затмевали грусти Натана. Однажды, он и посоветовал мальчику, все что его тревожит записывать в специальную для этого отведенную тетрадочку, тем самым избавляясь от всех дурных мыслей на листе бумаги. Это не убрало той грусти и печали у Натана, но в дальнейшем помогло ему освобождаться от своих тяжелых дум.

Вечером после встречи с девочкой Натан все записал в свой дневник. Он боялся упустить то чувство, которое он испытал, но это чувство его больше никогда не покидало.

«Сегодня был обычный день. Все утро я провел с няней за чтением французской прозы. После она рассказала мне, что ее дочь Натали живет во Франции. И с каждым днем я все больше подтверждаюсь, что моя няня особенный человек, она каждую минуту старается меня чем-то удивить и иногда я притворяюсь, что счастлив и рад. Ведь она любит меня. Папан сегодня не было весь день и он до сих пор не появился. Свое дневное время я хотел провести с Маман, но она была занята своим новым увлечением, дизайн интерьера, все расставить по японскому учению. Я не люблю эту черноморскую виллу, я один тут еще больше, чем в Лондоне. Даже берег моря не такой прекрасный. Но что-то чудесное сегодня произошло.

Я опять убежал и няня догнала, но я убежал еще дальше. Сады виллы не столь прекрасны, все чем эта вилла может похвастаться так это кипарисы, эти маленькие деревца не вызывают у меня эмоций, тем более теперь. Папан настоял, что моя бульбоке мне не нужна, мне идет одиннадцатый год и я должен все глубже изучать экономику и менеджмент. Меня ждет тяжелый год в новом лицее и от этого хочется убежать. Мальчики снова будут задирать меня, но я не умею драться. А в субботу должен быть прием, и я обязательно еду с Маман и Папан, отведут в детскую комнату где очень шумно и девчонки с глупыми вопросами. Но сегодня я познакомился с другой девочкой, не такой как они. Она живет недалеко от виллы, прямо рядом с пристанью. Она такая странная, потому что, когда я упал, она дала мне руку и мне не хотелось уходить от нее, а наоборот, я хотел смотреть на нее и болтать с ней. Мне кажется, она очень добрая, глаза такие оливковые и все время улыбается. Я улыбался ей в ответ, няня даже спросила не болен ли я. Завтра я буду просить няню отвести меня к этой пристани. Мне хочется гулять больше и больше улыбаться. Ее имя Каролина».

12 июня 1985 год»

* * * * * * * * * * * * * * * *

Девочка, которую встретил Натан тем днем звали Каролина. Ее семья казалась простой на первый взгляд. При рождении ей дали двойное имя, но между собой имена не сочетались. Родители Каролины назвали ее Верой, однако, бабушка настояла и на имени Каролина, ласково называя Кари. И крестили девочку под иконой мученицы Капиталины Каппадокийской. У бабушки были свои цели, она считала, что имя Каролина принесет ей удачу по жизни, также, как когда-то принесло удачу ее матери. Прабабушку Кари тоже так звали и, если маленькая Кари внимательно слушала свою бабушку в детстве, то запомнила, что ее прабабушка происходила из простого рода, но по достижению семнадцати лет вышла замуж за офицера из благородной семьи, сына дворянина Аншова, которому были чужды предрассудки титулов, желая своим детям любви он не противился браку своего сына Николая с Каролиной. В результате этого союза появились три девочки, одна из которых была бабушкой Кари-младшей. Из-за Первой мировой войны семье Аншова пришлось иммигрировать из России в Румынию, к берегам Черного моря. Но как бы там ни было, в семьи Кари была и печальная история. После того, как ее прабабушка Каролина и прадедушка Николай иммигрировали в надежде на новую жизнь со своими девочками, в которых они не чаяли души, отец семейства прожил недолго и не успел застать как его старшая дочь выйдет замуж, он даже не успел застать рождение четвертого ребенка и, на этот раз мальчика. Прадедушка заболел туберкулезом. После смерти любимого мужа прабабушка Каролина некоторое время жила с детьми на ремесле вышивания платков, но она прекрасно понимала, что одной ей не удастся вырастить четверых детей. В скором времени, она вышла замуж за румына Халифа. Халиф был старше Каролины и был работящим человеком, детям было что есть и в чем ходить. Каролина уважала Халифа за его порядочность и за уважение к ней, от него она родила мальчиков близнецов – Антона и Георга. К сожалению, все ее три сына и муж погибли во время Второй мировой войны. Прабабушка Каролина пережила эту утрату с глубокой мудростью, казалось, она уже привыкла терять любимых, но три ее дочери согревали ей сердце. Свою старость Каролина встретила в Париже со своим третьим мужем. Две старшие дочери Мария и Аннет жили некоторое время с ней, а затем уехали в Америку. Роза осталась в Румынии в их семейном доме Аншовых, она часто навещала мать и сестер. Позже остальных она вышла замуж и родила единственную дочь, маму маленькой Каролины. Бабушка Роза оценивала судьбу своей матери счастливой для того времени, она пережила две войны, все ее мужья очень любили ее и даже тяжелые потери не давали ей падать духом, а всегда заставляли двигаться дальше, поэтому она считала, что внучка должна носить достойное имя своей прабабушки.

Маленькую Каролину часто сравнивали с ее прабабушкой, у обеих были одинаково оливковые глаза и ее бабушка Роза говорила, что глядя в глаза Кари видит свою маму. Бабушка Роза и маленькая Кари были близки по духу. Как только Кари родилась ее родители переехали в семейный дом на Черном море, где и жила бабушка Роза с дедушкой и забавным псом Лютеином.

Родители Каролины вместе прожили недолго, через полгода после рождения Кари ее отец трагически погиб в море на яхте. Кари знала его только по фотографиям и рассказам мамы и бабушки. Девочка росла необычно красивой, с густыми черными волосами от отца, тонкими бровями и оливковыми глазами от прабабушки, пышными ресницами от самой себя. Мама Каролины переехала в город работать после того, как девочке исполнилось три, она старалась часто навещать дочку, а Кари с каждым ее приездом старалась лучше запомнить черты лица матери и запах ее волос. Между мамой и дочкой была сильная привязанность, они плакали друг без друга, Кари часто брала мамину заколку-гребень, который та оставила ей на память, она бежала с ним к морю или в самое укромное для себя место, этим местом были персиковые сады, и там она говорила с этим гребнем, представляя, что он надет на маме, она рассказывала ему все-все, что происходило за это время, пока ее не было. Это утешало девочку, это давало ей ощущать, что мама всегда рядом. Бабушка Роза старалась утешать Каролину, гуляя с ней в ее любимых садах персиков и черешни. Бабушка боялась, что не успеет научить Кари жизненно-важным вещам. Смотря вечером в наивные, добрые глаза внучки, она говорила ей: «Кари, мой милый ангел, всегда слушай свое сердце, оно у тебя чистое и верное, оно тебя не станет обманывать». Кари забавляли слова бабушки, что в детстве она представляла себе сердце, как особо важного господина, но с возрастом и с моментом взросления она все лучше и лучше усваивала слова своей бабушки. Дедушка Каролины брал внучку на рыбалку и рассказывал ей про каждую рыбу, которую ловил, любил придумывать для внучки сказки, только ловить рыбу так и не получалось, Кари всегда просила их отпускать обратно в море. Она очень любила плыть с дедушкой на яхте, по огромному синему морю, они заплывали так далеко, что их дом становилось не видно за кронами ив у дома, а берег становился лишь маленькой белой полосой. Когда дедушкины познания в область рыб закончились, он смастерил для внучки воздушного змея, которого они уже запускали на берегу, в чем очень спокойна была бабушка Роза, наблюдая за ними с веранды дома. Именно запуская змея Кари встретила Натана, увидев, что мальчик упал лицом в песок, она отпустила змея и побежала к нему на помощь. Она не задумываясь протянула ему руку, а после кинулась отряхивать с него песок, она не поняла как его заметила, но в момент падения Натана в лицо Кари подул сильный ветер, застлав все лицо волосами, она резко обернулась и увидела как падает мальчик. Эти дети были созданы друг для друга, когда они всматривались друг в друга, каждый видел для себя неописуемую красоту. Долго смотрев друг на друга, Натан произнес:

– Твой змей улетел в небо! Смотри!,– он стал наблюдать, как змей танцующим образом улетает.

Кари обернулась, увидев как в небо улетал ее желтый змей и сказала:

– Мне дедушка еще сделает, а этот хочет домой. Там кто-то зовет тебя, Натан – она улыбнулась ему своими молочными зубами и ей хотелось ему улыбаться всегда.

– Это моя няня, а как зовут тебя? – Натан говорил, тихо, но только потому, что он очень стеснялся, хоть и чувствовал тепло.

– Каролина, мне уже пять, а тебе сколько,– она снова поразила его своей улыбкой и показала пятерню.

– Мне десять,– вымолвил он вставая.

К этому моменту прибежала няня, которая ничего не спрашивая взяла мальчика за рукав и повела в ту сторону откуда он бежал, Натан лишь успел крикнуть Кари, что завтра он снова придет на этот пляж, Кари помахав ему рукой и смотрела в след.

Глава 2

Все последующие дни Натан и Кари гуляли на берегу Черного моря. Находясь в обществе друг друга они напрочь забывали о своих обидах. Натан никак не мог насладиться обществом своего нового друга, а Кари все время обнимала Натана, несмотря на то что мальчика это смущало, он обожал чувствовать тепло Каролины, это приносило ему внутреннее спокойствие, в эти моменты он не задавал себе вопросы.

Уже в первые дни Кари познакомила его и с бабушкой и с дедушкой, у детей это так просто и главное не таит никаких обязательств, и со своими персиковыми садами, с кипарисовой аллеей, в которой они часто прятались возле заброшенного колодца, ложились возле него буквой «Т» они смотрели на небо и играли в облака, кто какую фигуры видит на небе. Натан всегда находил в облаках животных, Кари же, наоборот, видела в них их самих.

– Смотри это жираф,– говорил Натан.

– Нет,– перебивала его Кари- это мы, я сижу у тебя на плечах – и она смеялась смехом нежным, как по весне шуршат еще набухшие почки будущих листьев.

Между детьми не было секретов, Натан сразу рассказал Кари о своих переживаниях, правда он не вдавался в подробности и не указывал, что его родители им не интересуются, но он сказал, что в Румынии они появляются не часто и учится он в Великобритании, часто бывает в Италии, откуда родом его мама. Кари всегда с упоением слушала мальчика, она считала его самым умным, а Натан и правда много знал к своим десяти годам, особенно Кари любила слушать про небо, оно казалось ей таким неизведанным, порой она считала, что там где-то далеко-далеко от нее, а как позже ей рассказал Натан на другой планете, живет такая же девочка как и она, только у этой девочки есть и папа и мама, которая всегда рядом с ней и, конечно же, она нашла там место своему новому другу, Натану. Иногда она спрашивала его:

– Нати, ты будешь жить со мной на Нептуне?

– Но там невозможна жизнь, Кари, мы не приспособлены к этой жизни, там нет кислорода.

– А если бы нам было это не нужно, если бы могли не дышать и не пить, ты бы жил со мной на Нептуне?

– Кари, я бы жил там, где живешь ты,– вполне серьезно отвечал мальчик.

Кари устраивал такой ответ, довольная она обнимала его что есть силы и ложилась к нему на колени. Удивительным было то, что для них не важны были игры, они любили смотреть на облака, считать кипарисовые деревья, на перегонки бегать в персиковых садах, выдумывать новые города, рисовать планеты, на которых бы они жили, но больше всего Кари любила обниматься, она обнималась и обнималась, для нее это считалось высшим уважением, она любила щекотать Натана, который боялся щекотки, но всегда громко смеялся, просто потому, что Каролине звук его смеха напоминало дребезжание многих маленьких колокольчиков. Дети проводили вместе все дни и дня им было мало, иногда они просто молча лежали в траве, могли и уснуть, им всегда было хорошо вместе. Каждый вечер прибегая с няней домой, Натан записывал каждую встречу с Кари, засыпая он думал, что будет завтра ей рассказывать, иногда он брал с собой учебники и учил ее английскому языку, его сны стали крепкими, а аппетит здоровым, его летняя жизнь превратилась в одно имя – Каролина. Это не могло не радовать его няню, она любовалась тем, как оживился мальчик, он стал больше походить на ребенка, он стал разговаривать, он стал веселиться, он стал мечтать, тем более у самой няни появилось больше свободного времени, которое она либо проводила на берегу моря, либо в доме Кари, где помогала бабушке Розе по хозяйству.

Каролина же стала еще большей болтушкой, бабушка каждую ночь прикладывала огромное усилие, чтобы заставить внучку спать, она без устали рассказывала бабушке про Натана, что бабушке казалось она и сама ждет Натана.

Для Кари Натан стал незаменимым звеном в ее жизни, она обожала, когда он учит ее чему-то новому и старалась запомнить каждую минуту с ним, у самой Кари были знакомые ребята по двору, но в ее случае по пляжу или берегу, однако, Натан был единственным, с которым она хотела улететь на Нептун. В детстве Кари была очень мечтательна, с момента встречи Натана ее мечтательность улетучилась, ей казалась, что предел ее мечтаний это и есть Натан, настолько сильно ей нравилось в нем все. Она рассматривала его лицо и находила в нем самые красивые черты лица, его нос она сравнивала с могущественной горой, по бокам которой располагались самые чистые озера. Ресницы были пышной хвоей на этих озерах. От голоса Натана она засыпала, его голос был очень мягким и нежным, порой Кари заставляла его рассказывать ей что-либо, чтобы просто слушать. С первых дней их знакомства Кари тут же прониклась к нему, она не могла объяснить свою привязанность, но бабушке Розе она говорила просто: «Натан мой, мой Натан». Бабушка совершенно спокойно на это реагировала, многие дети, уже в детстве говорят: «Это будет мой муж или мы поженимся». Дети не воспринимают это всерьез или, наоборот, дети говорят куда серьезнее, чем взрослые, так и Кари с Натаном. Бабушка и дедушка Каролины были рады ее новому другу, мальчика они считали очень воспитанным и обаятельным, они не интересовались кто его родители и особо не хотели, им было важно, что их внучка не сидит целый день на пляже без дела и ее никто не обижает, ведь Натан как истинный герой успел и защитить Кари от неприятелей, правда, и сам получил синяк. Родители Натана не могли не заметить, что их сын непристойно выглядит, за расспросами у сына они ничего не выяснили, а от няни получили ценную информацию о маленькой Кари. Поначалу оба особо не возражая этой дружбе, их позабавило, что сын стал общаться с девочками, позже поговорив с сыном отец Натана решил отстранить Кари, а точнее и вовсе запретить Натану с ней общаться. Свое мнение он преподнес сыну довольно резко и категорично, то же самое он сообщил и няне. Нельзя описать насколько сильно был подавлен мальчик, он запирался в шкафу, так как его запирали в доме. Кари же находилось в состоянии неопределенности целыми днями сидя у пристани. Каждый раз попытка побега из дома была для Натана провальной, его отец четко понял, что мальчик сильно одурманен Кари, на последней из попыток отец отвел Натана в кабинет для разговора:

– Что за чертовщину ты вытворяешь? Натан, ты ведешь себя не позволительно. Ты сдал экономику на самый высокий бал, а оказывается ты очень глуп, что за одержимость в тебе играет, ты должен быть так одержим только учебой и только ей!,– жестоким тоном повторял отец.

– Но Папан, Кари моя подруга и я хочу с ней общаться, она никак не повлияет на мою учебу. Наоборот, с ней я прибавляю свои знания, вспоминая что-то и рассказывая ей,– оправдывался Натан.

– Я не хочу ничего об этом слышать, за последнюю неделю ты не изучил ни одного урока, да сейчас лето, но ты не уделял экономике и часу времени в день, а значит ты не должен общаться с этой особой!

– Папан… – отец перебил Натана.

– Я больше не хочу слышать ни папан, ни маман, завтра ты уезжаешь в Лондон и следующие две недели готовишься к учебе, это твоя задача и это не обсуждается.

Натан понимал, что слово отца никогда не обсуждается, но мысль о том, что он покинет Кари, так и не поболтав с ней пугала его.

– Могу ли я попрощаться с Каролиной? – скромно, чуть слышно спросил Натан, решив не перечить отцу и где-то в глубине понимая, что он действительно не изучал за все это время экономику.

Отец долго смотрел на него, мальчик опустил глаза в пол, конечно, он понимал, что слишком много требует от маленького мальчика, он еще ребенок и ему хочется играть, но образование сына, фирма семьи – это было важнее, эта компания вся их жизнь, это их имя, это то, что он считал подарком судьбы и скорее ошибался.

– Хорошо, Натан, сегодня вечером ты может выйти и попрощаться с этой девочкой и сказать, что вряд ли ты приедешь в этом году в Румынию – на последних словах отец Натана указал ему на дверь.

Мальчик беспрекословно вышел, в его душе снова зарождалось чувство одиночества. Конечно, он уже знал как жить, жить с этим чувством, но встретив Кари он больше не хотел быть одиноким, теперь в его голове созрел план посылать друг другу письма, но Кари не умела писать, а значит это будет делать ее бабушка. Вечером он бежал к пристани и довольный, и печальный. С одной стороны, он ужасно давно не видел Кари, с другой стороны, он должен был ей сообщить не самую приятную новость, но и тут его ободряла идея о письмах.

Все ближе подбегая к пристани, он различал маленькую фигуру в белом платьишке, он остановился, ему хотелось запомнить этот момент и услышал знакомый голос, который кричал ему: «Нааааати». Маленькая фигурка, стала шевелится, а это значит Кари побежала навстречу Натану.

* * * * * * * * * * * * * * * *

Радость, которую Кари испытывала при виде Натана – это радость спокойствия для маленькой девочки. Сейчас, когда он стоял вдали и она еле различала черты его лица, она бежала, чтобы крепко его обнять. Это то, что заставляло быть ее непосредственность еще более детской и чудной.

Все ближе приближаясь к нему Кари различала его не менее счастливое лицо. Перед тем как друг на друга налететь, они оба распахнули руки и воссоединились в одно целое, Кари всегда задирала ноги на Натана, получалось как будто она к нему прилипала, а Натан хоть по природе не очень сильный, но высокий, ему всегда хватало сил удержать ее. Каролина обнимала Натана все время так, что передавала ему все свое тепло и это было ее даром.

– Ты хочешь сказать мне что-то не очень доброе, Нати? – сказала Кари исподлобья.

Натан опешил от ее проницательности, он смотрел в ее зеленоватые глаза и уже видел в них тоску, для него было чудом, что он нашел себе друга и большим разочарованием знать, что они не увидятся еще так долго.

– Да,– спустя минуту ответил мальчик – Я уезжаю завтра утром в Лондон.

Кари ничего не сказала, она больше не хотела говорить, она не обижалась на него, она просто взяла Натана за руку и крепко ее сжав повела его в сторону пристани. Для маленькой девочки, которая вдали от матери и без отца, было тяжело представить, что друг которого она обрела уедет от не на долгое время и больше всего ее сейчас волновало это его скорейшее возвращение.

Натана уже довольно таки умного к своим годам, но все же по-детски наивного возмущало поведение взрослых, а в частности отца. До начала учебы Натана оставался еще месяц и он спокойно мог провести оставшиеся две-три недели на вилле, но по решению отца он должен раньше срока покинуть друга и то лето, которое он навсегда запомнит. Он не собирался прекращать общение с Кари, поэтому в светлой голове мальчика созрел вполне достойный план:

– У меня есть к тебе предложение и вопрос, – интригующе сказал Натан, улыбаясь и стараясь развеселить девочку.

Кари удивленно на него посмотрела, словно в ее глазах зажглась надежда и интерес.

– Я хотел бы писать тебе письма, о том как я провожу свою учебу в Англии, я знаю, что ты только учишься писать, возможно, научишься только в следующем году, но так мы сможем общаться до следующего лета.

Кари улыбнулась во весь рот, кинулась обнять Натана и сказала:

– А я буду учиться читать твои письма и просить Ба научить меня писать, и вот смотри еще, что я сделала,– она протянула ему маленькую фенечку.

– Что это?

– Это фенечка, я сама ее сплела, у меня такая же, – она показала ему руку, – у нас будут одинаковые и мы всегда будем помнить друг о друге, как настоящие друзья.

– Даааа, – задумчиво протянул Натан,– Сама сделала?,– улыбаясь заметил он, как Каролина уже делала хитренькую гримасу.

– Бабушка совсем немного помогала,– уже без хитринки, но серьезно заявила она.

К этому времени Кари привела Натана к пристани, обойдя которую Натан увидел небольшой шатер на половину заходивший в воду, он опирался всего на одну толстую палку, другой стороной он был прибит к пристани.

– Это сделала я, – довольно сказала Кари.

Натан снова с подозрением посмотрел на нее и тогда Кари добавила:

– Дедушка помогал мне!

Внутри стояла лодка, которая так же была привязана к пристани. Дети залезли внутрь, где было две большие подушки на которые они улеглись. Кари достала книгу.

– Ты будешь мне читать про Вселенную, дедушка сказал очень интересно,– она протянула книгу Натану.

– Я рад читать тебе,– улыбаясь принял книгу Натан.

Дети пролежали в лодке весь вечер, Натана читал Кари книгу, и сам рассказывал про Вселенную, все что знал из уроков астрономии, после они заснули под шум прибоя, как и уснуло их лето вместе.

Глава 3

Уже как две недели Натан прибывал в Лондоне, мальчик не знал чем себя занять, он перечитал все любимые книги, устал от парков Лондона, часто слонялся по улицам вместе со своей няней, которая никак не находила чем заинтересовать ребенка. Ее волновало такое унылое состояние Натана, его родители были заняты другими делами, мама находилась в Италии и по непонятной причине не захотела брать с собой Натана, отец же до сих пор находился на черноморской вилле.

К счастью для няни в Лондон приехала ее дочь вместе с мужем и детьми. Зять занимался продажей картин, в Лондон он приехал на аукцион. Натали, дочь няни, приехала отдохнуть и навестить мать. Они остановились в отеле Rubens at the Palace, который считается одним из старинных отелей города, располагался он вблизи Букингемского дворца. В четверг вечером Натан и няня пришли к ним в гости в отель:

– О, мама, как давно я тебя не видела, ты, кажется, уменьшилась,– Натали кинулась обнимать маму, затем свой взор она обратила на Натана,– А ты Натан, какой ты белокурый, очень приятно,– она протянула ему руку.

– Здравствуйте, Натали, приятно видеть Вас в Лондоне, я много слышал о Вас от моей няни,– Натан протянул ей руку следом и слегка улыбнулся.

Натали была женщина дружелюбная, достаточно пухленькая, что придавало ей шарм, ее карие глаза давали жизнь, а рыжие огненные волосы больше склоняли ее к шотландке нежели к француженке, что не мудрено, ведь ее родной дед по отцовской линии был шотландец. У Натали было двое детей, старший мальчик был на год младше Натана, а младшей дочке было не больше двух лет.

После Натали познакомила Натана со своим сыном, а так как маленькая девочка спала гостям было велено особо не шуметь. Натан и сын Натали на удивление быстро нашли общий язык. Сына Натали звали Август, он, так же как и Натан, учился в пансионате, только во Франции. Натану, которому было сложно найти друзей Август показался интересным собеседником, его привлекла его коллекция машинок, которую мальчик бережно хранил в специальном чемоданчике, каждый раз, когда брал какую-либо машинку в руки, то тщательно ее протирал тряпочкой. Это любовь и педантичность к машинкам показалась Натану очень милой. Натан не мог не обратить внимание на другие взаимоотношения в семье, нежели у него дома, его поразила любовь, который каждый из членов испытывает друг к другу и показывает: Натали не ленилась проходя мимо сына погладить его по макушке, а когда пришел его отец Натан и вовсе обомлел от внимание отца к мальчику, он уселся к ним болтать, а после и вовсе позвал их гулять оставив дам наедине. Гулять по Сент-Джеймскому парку в копании отца Августа было куда интереснее, чем с няней и прозой. Даже кормить уток было веселее.

– Мальчики, я знаю как нам скоротать вечер, совсем забыл, что у меня завалялись три билета в кино и угадайте на какой фильм?– с затаенной улыбкой проговорил отец Августа.

– Неужели Безумный Макс три?, – улыбаясь ответил Август.

– Нет, сын, я купил билеты на Джеймс Бонда «Вид на убийство» с Роджером Муром,– торжественно выговорил он.

– Ур-а-а-а!,– закричали мальчики.

Отец подхватил ребят на руки, каждого в отдельную руку и чуть покружился вокруг себя. В этот момент Натан почувствовал ту радость, которую ощущал только на Черном море. Он забыл, что через пару недель ему в пансионат, а в голове у него промелькнула мысль, что таким и должен быть папа, который любит своих детей.

* * * * * * * * * * * * * * * *

Прошел месяц, как Натан уехал в Лондон. Кари тосковала по нему, с каждым днем она все четче понимала, что Натан очень далеко от нее. Но вскоре детские заботы перешли в учебу, Кари сама попросила бабушку подготовить ее к школе. Бабушка и дедушка с радостью принялись за это дело, утром после завтрака, когда дедушка был занят домашними делами, бабушка и Кари учились читать, а затем и писать, вместе с дедушкой после обеденного сна Кари учила английский язык, немецкий язык и арифметику. Девочке нравилось учиться, тем более что Натан ее многому уже научил. В октябре от Натана пришло первое письмо и Кари под руководство бабушки читала его вслух, многое ей давалась еще тяжело, но она росла способной девочкой. От Натана приходили письма часто, мальчик писал не много, но старался описать все важные события которые с ним происходили, для Кари это было нужно, потому что Натан был ее первым другом.

Уже к новому году Кари старательно выводила первые буквы на ответ Натану, написала она немного, всего лишь, что ждет его летом и что учит азбуку. Для мальчика получить это письмо было неожиданно и приятно, однако, он уже с головой ушел в учебу, играл в футбол и старался получать отличные результаты. Но с ответом для Каролины не стал медлить, ощущая, как необходимо ему писать ей и как необходимо ему получать письма от нее. «Эта маленькая девочка с необыкновенным миром внутри»,– часто думал Натан про Каролину. Его, также, поражало, что порой ему недоставало заводного смеха Кари и ее улыбки, ее глупых детских вопросов. Иногда его, наоборот, могло раздражать, что он так привязался к ней, но в миг старался забывать об этом, закрывая глаза и представляя то волшебное лето.

Прошла осень, зима и наступила весна. Натан с отличием заканчивал этот год, а Кари все лучше ему писала, за это время дети еще подросли, вытянулись и окрепли. Натан ждал, что вот отец обрадуется его успехам и отвезет их на Черное море, пусть даже на несколько недель. Но под конец учеба тянулась все медленнее, что не давало спокойствия Натану. В его планах была скорейшая встреча с Кари.

Летом Лондон был усыпан зеленью, во всех парках и скверах благоухали цветы, лето являлось любимым временем Натана в Лондоне, свои дни он проводил как правило в Кенсингтонском парке. Няня брала с собой корзинку, в которой лежал приготовленный заранее ланч, укрытый пледом для приятного провождения времени под деревом. Натан всегда выбирал одно и тоже дерево, под широкой кроной которого он ощущал себя в безопасности. С этого места им с няней открывался вид на реку и других отдыхающих людей. Многие играли в крикет, иногда и сам Натан присоединялся и заводил новые знакомства. Однако, такое времяпровождение наскучило Натану через неделю, этому и поспособствовала и неожиданно дождливая погода в Лондоне. Два дня Натан и его няня находились в доме из-за жуткой грозы, без остановки лил дождь, мальчик только сидел на кушетке возле подоконника и посматривал на огромные пузыри в лужах. В этот момент ему хотелось ощутить теплый морской воздух и вдали увидеть дом Кари, а там поглядеть и она стоит со своим дедушкой, пуская змея, невольно он заплакал, ощущая насколько он одинок, отец никак не приезжал за ним в Лондон и за целый год мама ни разу не написала ему ни строчки, а мальчики с которыми он учился в гимназии были лишь его товарищами по учебе. Казалось, к нему опять возвращается меланхолия. Это негативное настроение ребенка начало снова волновать няню и с позволения отца Натана она отправилась с ним во Францию к берегам Средиземного моря, на Лазурный берег, где располагалась летняя вилла ее Натали. Невозможно точно сказать был ли рад Натан такой перспективе, ведь в его голове была Румыния и долгожданная встреча с другом, но и увидеть Августа он был не прочь, тем более мальчики были заинтересованы в общении друг с другом.

Небольшая вилла располагалась в нескольких шагах от моря, поэтому Август и Натан все время проводили на пляже, Август познакомил Натана со своими летними друзьями. Ребята быстро сдружились, придумывая каждый день себе досуг, Натан и вовсе забыл о своих бедах, он стал более радостным и дружелюбным, в его глазах появился огонек и теперь их нельзя было назвать небесно-голубыми с ноткой грусти и печали, это был синий, лучезарный искрящийся взгляд. Изменения в мальчике сразу заметила его сердобольная няня, а затем и ее дочь, обе поняла, что приятная компания и свежий воздух помогли Натану избавиться от его меланхолии.

За это лето Натан и Август действительно сдружились, теперь они считали себя лучшими друзьями и Натан, осмелившись, решил рассказать Августу о Кари.

– Ты в нее влюблен? – вдохновленный историей Натана спросил Август.

Натан в легком недоумении поднял глаза на Августа и увидел выжидающий диковатый взгляд, мальчик был очень похож на маму, у него были рыжевато-красные волосы, лицо слегка усыпано веснушками, а в глазах был не то что огонь, там бушевало пламя и та жизнь, которую Натан с радостью перенимал у него. Возможно, именно эта жизнь напоминала ему Кари, которую он всегда вспоминал с досадой. Его волновало, что она до сих пор не ответила на его письма. Первым делом он подумал, что неправильно написал адрес во Франции, тогда он написал еще письмо, а адрес ему писала няня. Однако, ответ не приходил и несмотря на то, что каждодневные прогулки с новыми друзьями не давали об этом думать, каждый раз оставаясь с собой один на один он возвращался к этим мыслям.

Август щелкнул Натану по носу, засмеялся и повторил вопрос.

– Тише, Август,– встревожено сказал Натан,– Своим заводным смехом ты разбудишь свою маму и она нас выругает!

– Моя мама никогда нас не выругает и тем более тебя, она просто в восторге, что ты проводишь у нас свои каникулы, еще никогда я не видел, чтобы она любила моих друзей, на каждого моего знакомого, приятеля или друга у нее находится bon mots (острое словцо, фр), про тебя я слышу только похвалу и это не может не радовать меня, ведь я и сам в восторге от тебя, mon ami (друг, фр),– Август искренне похлопал Натана по плечу.

– Спасибо, mercy! Ведь раньше теплые слова я слышал только от учителей,– смущенно добавил Натан.

– Так что же, как говорит мой папа у тебя amour?

– Да нет же, Кари не может не нравиться, как я тебе рассказал у нее такие черные волосы, а еще пахнут цветами, глаза же ее полны жизни еще больше, чем твои и она самая милая девочка на планете, правда с другими я и не знаком особо.

– Ха, это я без проблем тебе устрою. Завтра мы пойдем пугать девчонок из пансионата: три сестры, из школы для девочек живут неподалеку, обычно мы одеваем черные балахоны и говорим в трубку, слышал бы ты как они визжат, особенно младшая София, это так смешно Натан,– Август покрылся красными пятнами и начал пародировать крик девочки, мальчики стали смеяться и подняли весь дом.

Так и прошло лето Натана, ближе к осени он вернулся в Лондон и, не увидевшись с родителями, изъявил желание на следующий день уехать в гимназию раньше намеченного срока. Он не тосковал по лету, он был рад тому как он его провел, огорчен, тем, что Кари так и не ответила ему, мама не интересовалась им, отца он слышал только по телефону. Проезжая красивые поля Англии по дороге в гимназию, Натан был разочарован лишь мыслями о Кари, он смотрел из окна вагона, подперев голову обеими руками, надеясь на следующее лето, а может даже зиму, как утверждал его отец. Няня наблюдала за Натаном весь путь до гимназии и она, конечно, обратила внимание насколько вырос мальчик за лето, как он повзрослел внешне и как без остановки растет умственно, она пообещала себе, что по приезду в Лондон обязательно поговорит с его отцом об отношении родителей к мальчику.

Глава 4

Кари уже не могла писать Натану, одним майским днем ее мама приехала за ней навсегда. Кари долго плакала, она не хотела покидать любимую бабушку, завсегда веселого дедушку, Лютеина и надежду на приезд Натана. В то же время, она всегда скучала по маме, но скорее успела привыкла к их редким встречам. Мама Каролины явилась, как вестник перемен, спустя годы она встретила новую любовь и собиралась вместе с дочерью и новым мужем обрести счастье семьи в России.

Маленькая Кари, прилипшая к юбке бабушки, выплакав все слезы уехала с мамой и отчимом в Москву. Для Кари новая жизнь оказалась страшной. Москва по сравнению с ее тихим побережьем была гигантской. Все, что радовало ее в Москве это газированная вода и мороженое в ГУМе. К сожалению, Кари не успела взять с собой ни одного письма Натана, а возвращение в Румынию предвиделось нескоро. Мама записала ее в подготовительную группу, где Кари готовили к первому классу. Жизнь Кари круто изменилась, рядом появились совсем другие люди, из близких была только мама. Все чаще она стала плакать и хотела вернуться к бабушке, тем более она очень боялась, что вернувшись Натан не встретит ее ни на пляже, ни в персиковых садах, ей особенно не хватало общения с другом. Маме она не закатывала сцен и только ночью тихо всплакивала и вспоминала всех по кому очень грустила. Со временем эта печаль немного прошла и в конце концов привыкла к Москве, к новым друзьям и к обстановке. А с сентября следующего года Каролина пошла в школу, что и вовсе заставляло ее меньше страдать, она часто звонила бабушке, а бабушка говорила ей, что Натан пишет каждый месяц, правда никак не могла разобрать адрес, с которого он отправлял письма, но обещала, что они с дедом обязательно разберут его почерк и вышлют в письме и адрес и несколько его писем, дедушка грозил и наставлял Каролине, чтобы она не переставала учить английский и та с трепетом внимала.

Во время учебы в школе Каролина обзавелась подружками, никто не стал для нее близким другом, но провести приятно время она всегда находила с кем. По началу ее весьма расстраивало, что ни с одним новым другом она не ощущает душевной связи и единомыслия, но после она привыкла и осознала, что понимать ее в этом мире, достойно и верно, как на одной волне, может только Натан. Период первых влюбленностей она пропустила. Никто не был мил ей настолько сильно, как было мило воспоминание о Натане, она боялась потерять это воспоминание. Но Каролина не могла не нравиться мальчикам, она и сама понимала это глядя в зеркало, поэтому, если кто-то из противоположного пола проявлял к ней интерес она направляла в его сторону мысль с четким и уверенным: «Не смей ко мне подходить!». Чувствительные шарахались и считали ее высокомерной, настойчивые получила сухие ответы. Когда и ей самой кто-то начинал нравиться, то она быстро разочаровывалась и внутренний голос кричал ей, что это все не ее. Свое она знала с детства.

Конец обучения в школе пришелся Каролине на 1998 год. И это была Россия нового рубежа, смена власти и пять лет смуты до этого. Сокращались рабочие места, заработная плата не выплачивалась в большинстве случаев, люди ввергались в забвение. В это самое забвение впала и семья Каролины. Как только она поступила на первый курс в их семье начались трудности, отчиму не выплачивали зарплату, а мама не работала. Тяжелая ситуация в семье привела маму Каролины к обязательству искать работу, устроиться она смогла лишь уборщицей а театре, Кари ходила голодная и очень похудела за это время, к началу второго курса она пребывала в унылом настроении, все чаще не вспоминала о Натане, который за эти годы потерялся для нее и был лишь приятным детским воспоминанием, сказкой. Каждый день она искренне надеялась, что когда-то встретит его вновь, того милого, застенчивого мальчика, которым она его запомнила. А письмо, с обещанным адресом, от бабушки и дедушки так и не дошло до Каролины, не потому, что они не отправляли, а потому что оно было «ПОТЕРЯНО И ТОЧКА»,– говорили в отделении почты.

Ситуация в доме не улучшалась и Кари решилась на отверженный поступок. Однажды она собрала все нужные себе вещи и отправилась в Румынию первым же поездом, она мечтая увидеть бабушку, обнять ее, наверняка ее седина стала еще больше, вновь отправиться на морские прогулки с дедушкой, надеялась, что Натан будет там, будет на своей вилле. Ведь именно сейчас, когда все годы она мечтала увидеть своего друга и сейчас в момент особенно тяжелый, она хотела увидеть его улыбку. Всю дорогу в Румынию она не смыкала глаз, в голове крутились ворохом вопросы, дома она оставила лишь короткую записку, что уехала к бабушке и постарается быть дома через неделю. Она волновалась, что бабушка, которая была уже в преклонном возрасте, не дождется ее несколько дней, что Натан уже там не живет и что могло случиться что-то плохое…

Выйдя на вокзале в Румынии, Каролина почувствовала себя в детстве, ее охватила огромная любовь к этой стране и людям, которые там жили. Как давно она ощущала этот добрый запах детской родины, как хотелось ей теперь увидеть море и ее маленькую бабушку, заглянуть в ее глаза и сказать как она скучала все эти годы, как она была не рада их неожиданной разлуке и как счастлива она теперь, приехав сюда.

Ворота к дому бабушки не изменились, голубая краска почти слезла, виднелась ржавчина, по забору пошел сорняк, персиковые сады, которые были по правую сторону от дома были запущены, но не вырублены. Кари подходила к дому тихо, чтобы никого не напугать своим шумным появлением. Во дворе дома она увидела мужчину, который нес ведра, напоминающие ведра, в которых они с дедушкой носили пойманную рыбу. Приглядевшись к этому седому, сгорбленному мужчине, Кари разглядела своего дедушку и громко крикнула: «Д-Е-Д-У-Ш-К-А!». Она кинулась его обнимать. Тут же ее окутал запах моря и рыбы, тот запах, который ей напоминал чудесное детство, проведенное на море.

– Дедушка это я, Кари,– с заплаканными глазами произнесла Каролина, она смотрела в черные грустные глаза дедушки и увидела как грусть сменилась на радость, а на глазах появились слезы,– Дедушка, я приехала к вам с бабушкой, я так скучала по вам, о Боже, как я не рада такой долгой, мучительной разлуке. Вы моя радость, как мама могла разлучила нас и не появляться здесь, – она снова обняла дедушку и горько заплакала на его плече.

Дедушка, также, как и Каролина заплакал и ответил, отодвинув от себя внучку, чтобы посмотреть на нее:

– Кари, персик наш, ты приехала! Признаюсь тебе, мы боялись с бабушкой уже и не застать этот момент…

– Ну что ты говоришь, молчи не говори такого, я так люблю вас, где бабушка?,– вытирая слеза спросила Кари.

– Она пошла в сады, она всегда в них ходит, вспоминает ваши прогулки, она очень приболела, плохо ходит Кари, ждала тебя каждый день, думала вот ты идешь с мамой, а вот ты и пришла,– плача сказал ее дедушка.

Каролина еще крепче обняла его и что есть сил поцеловала в щеку. Она взяла одно ведро и задорно сказала:

– Каков улов, занесем это в дом, а потом и мои вещи, и я поищу бабушку.

– Да, дорогая, пройдем в дом.

Заходя в персиковые сады Каролина вспоминала все что с ней там происходило, прогулки с мамой, с бабушкой по утрам и, конечно с Натаном, она шла медленно по известному себе пути, который вел к старому колодцу, подул сильный ветер, в воздухе показался запах свежести, Кари закрыла глаза, подняв руки к небу и улыбнулась, подумав: «Вот чего мне не хватало, мой дом, любимый дом».

Подходя ближе к колодцу, Каролина различала фигуру сидевшую на нем, совсем белесая, в своем синем платье, волосы бережно убраны в пучок, слегка сгорбленная – это ее бабушка, уже старенькая и так нуждающаяся в ней. Кари остановилась на секунду, чтобы запомнить этот момент, заплакав, она медленно пошла к ней. Бабушка, которая полностью ушла в свои мысли, услышав шорохи, поначалу подумала, что это дед, но подняв глаза увидела молодую девушку, с черными, длинными, густыми волосами, худощавая, но с живыми глазами, глазами ее внучки.

– Каролина, о Бог мой, моя Кари, – бабушка сорвалась с места и кинулась обнимать внучку. Она обнимала ее так долго будто бабушка и внучка приросли друг к другу.

– Бабушка, моя милая,– Кари, оторвавшись от бабушки взяла ее лицо в руки и всматривалась в морщины, которые появились за эти годы. Она уже не была такой маленькой как раньше, она уже была выше бабушки,– Бабушка, как я скучала!

– Внученька моя, я знала, что ты не можешь не приехать в мои последние годы,– со слезами произнесла бабушка Роза.

– Ну что ты говоришь,– передернула ее Кари,– что ты такое говоришь…

Дабы смягчить ситуацию, бабушка приобняла Кари за талию и двинулась с ней в сторону дома:

– Сейчас я покормлю тебя, дед покажет тебе нашего нового пса, ведь Лютеин сдох давно и мы взяли маленького подкидыша, а ты нам с дедом расскажешь как и что у вас дома.

Кари слушала бабушку, качая головой, она робела спросить самый главный для нее вопрос: «где Натан?».

Весь день бабушка и дедушка были заняты своей внучкой, они слушали ее рассказы о Москве, о жизни там, Кари только и слышала охи и ахи. Бабушке не было что рассказать, ее жизнь за это время мало изменилась, разве что деньги стали другими, да и поселок стал меньше, многие люди уехали в город, другие умерли, той детворы, с которой Кари пыталась дружить уже и не осталось, кто женился, кто уехал. Бабушкина подруга, через два дома от них умерла три года назад, так бабушка Роза больше никаких сплетней не знала, ну а дедушка всегда был тихоней, только с семьей и только дома. Изменений в доме тоже не предвиделось, все осталось на своих местах, комната Кари располагалась как и раньше на втором этаже, где из круглого окна открывался вид на морские дали. Кари даже показалось, что бабушка не меняла белье на постели, от того все было по-старому, как в детстве. Ее игрушка, мишка ручной работы от бабушки Розы, стоял аккуратно на большой подушке, не затертый и не потрепанный, аккуратный, точно такой, каким она его и оставила. Кари села на кровать и тяжело вздохнула, ее голова готова была треснуть, столько информации она выложила и не меньше получила, тем более она переживала за маму с отчимом, которые могли сильно обидеться на нее. Но она увидела бабушку и дедушку совсем старенькими, что пугало ее еще сильнее, она не знала где Натан и это словно поедало ее мозг, в конце концов усталость от дороги победили думы, откинувшись на подушку Кари заснула мгновенно, ей даже ничего и не снилось, в четыре утра она просто встала и поняла что хочет пройтись по пляжу. Встав с кровати, она взглянула в окно на небе еще были звезды, все небо было усеяно ими, в Москве, где летом на небе в лучшем случае звездочек десять, Кари вспомнила детство и то как часами с бабушкой и дедушкой смотрели на это усыпанное звездами небо. Она быстро собралась и тихо, чтобы никого не разбудить вышла и дома. Дорогу к пляжу ей не нужно было показывать и в темноте, лишь при свете луны, она помнила как идти. Подходя ближе к морю, Кари слышала тихий шум от волн, она побрела вдоль воды и размышляла обо всем, изредка останавливалась и смотрела на небо, считая звезды. Сейчас отдохнув и выспавшись, она радовалась месту куда приехала, радовалась запаху моря, звездам, бабушке и дедушке. Радовалась, что сейчас она стояла позади виллы, виллы где жил летом Натан, она так хотела увидеть как выглядит сейчас этот белокурый, стеснительный мальчик, с обворожительной улыбкой и ясными глазами. Кари села на песок и смотрела в сторону моря.

Светлеть начало в шесть часов, постепенно звезды сходили, наступало время утра, Кари встала, взглянула на виллу, на секунду ей показалось, что здесь уже давно никто не появлялся, кипарисы было неуклюжие, дом выглядел старым, посмотрев на него с минуту Кари побрела в сторону своего дома, ее так и не покидало чувство печали по Натану, с другой стороны, чего же ждала она, ведь они давно не переписывались, вдруг, она поймала себя на мысли писем и рванула к бабушке. Вбежав в дом она натолкнулась сразу на нее, которая, по-видимому, только встала и шла кормить собаку:

– Кари, ты уже не спишь, что так рано?

– Бабушка, бабушка,– встревожено и запыхаясь произнесла Кари…

– Ты где-то гуляла уже?, – бабушка внимательно посмотрела на ее обувь в песке.

– Да, я была у дома Натана, я хотела…в общем, я не знаю чего я хотела, он писал мне это время?,– Кари взяла бабушку за плечи, чтобы казаться убедительнее.

– Кари, я хотела сегодня дать тебе коробочку, куда мы с дедом клали его письма, дело в том, что…

– Почему ты не говорила мне о них, хотя бы адрес?,– в момент Кари разозлилась на этих двух любимых стариков, ведь они знали о ее привязанности к мальчику.

– Мы с дедом не смогли разобрать адрес и с каждым годом адрес становился все замысловатее, но разобрав хоть что-то я и дед направили тебе в письме его адрес и одно письмо, ответа от тебя или мамы не последовало, а потом ты перестала нам звонить, и тем более года три назад приходила к нам его няня, все та же, только слегка поседела и просила письма, которые писал Натан, дед не сглупил, сказав, что мы их сожгли, ведь ты здесь не живешь, она сделала вид или поверила действительно, но отныне письма мы прятали в коробку, а коробка стоит у тебя в комнате под кроватью,– не успела она договорить, как Кари рванула наверх.

Кари залезла рукой под кровать, коробка была слишком глубоко спрятана, ей пришлось лечь на пол и только так она смогла достать небольшую черную коробку, немного в пыли, но небольшим слоем, видимо не так давно сюда снова положили письмо. Бережно стерев пыль Кари открыла коробку, достав стопку конвертов, она так продолжала сидеть на полу, последнее письмо было датировано более года назад, отправлено из Франции. Она взяла самое первое письмо, которое пришло от Натана через неделю после ее уезда от бабушки, Кари принялась открывать и читать, читать, читать.

Каждое новые письмо открывало для Кари уже повзрослевшего Натана, который все четче и краше произносил свои мысли.

«Кари, я пишу тебе из Франции, сейчас я отдыхаю со своим новым другом, он внук моей няни…»

«Кари, от тебя так и не приходят письма, может ты забыла грамоту…или что-то случилось?…»

«Кари, возможно, ты обиделась на меня, ведь этим летом меня не было на черноморской вилле, но как я могу спорить с отцом?!…»

«Уже год я не получал от тебя писем, признаться тебе, что и я на тебя обижен за это. Но я жду от тебя хоть слово…»

«Писать так долго не могу, хочется рассказать тебе, что меня взяли в футбольную команду. Отец рад за мои успехи и позволил предстоящим летом поехать на вилл. Прошу ответь мне…»

«Я решил, что буду писать тебе реже, ведь ответа все равно нет, как жаль может это я неверно пишу адрес или ты могла переехать?…Но мне все равно хочется посвящать тебя в свои дела и надеяться на ответ. Пусть это смотрится глупо…»

Каждое письмо вызывало у Кари слезы и негодование, ведь Натан будто молил написать ему хоть строчку, теперь она видела, что и он скучал по ней, точно так же, как и она по нему и ему хотелось рассказать ей что-то, поделиться, посмеяться, ведь их искренняя дружба не была для них пугающей, для каждого она была спасением в этом мире. Настала очередь другого письма, последнего. Кари аккуратно приложила его к носу, она почувствовала другой запах, этот запах не походил на запах бумаги, словно кто-то побрызгал конверт, хотя Кари догадывалась, что в мире Натана существует ароматизированная бумага, которую она никогда не видела, но прочитав много книг о той стороне жизни, где величие красоты неотъемлемая ее часть, возможно, существовала такая бумага. Она аккуратно вскрыла конверт, пожалуй, она видела самое длинное письмо от Натана, содержащее в себе пять страниц, исписанные с обеих сторон точным, беглым почерком, но очень красивым. Кари снова приложила письмо к носу, ей казалось, что так рядом с собой она ощущает взрослого Натана.

В этом длинном письме Натан говорил обо всем и было видно, что это уже не мальчик, это уже молодой мужчина, который занимает важную ступень в фирме своего отца, да это было письмо двадцатитрехлетнего юноши. Он вспомнил все: он вспомнил их знакомство и цитировал свой дневник тех лет, изложил свое отношение к ней тогда, описывал ее как чудо: «Ты являлась мне ангелом, единственная девочка, с которой я хотел общаться, о которой я всегда помнил, для которой я хотел быть веселее и это я ощущал в десять лет…». Читая каждые строки его переживаний, Кари понимала, как все глупо, как глупо, что они не переписывались, как отвратно, что она не настояла ездить к бабушке летом и как она себя винила за эту разлуку с любимыми людьми. И вот в письме она нашла важные для себя строки: «Кари, сейчас мне двадцать три и каждый год я писал тебе по два письма, я рассказывал о своей жизни, о том, что я думаю, чем живу, о чем переживаю, я так и не знаю читала ли ты их, я так и не приехал на виллу, отец продал ее и всячески препятствует моей поездке в Румынию, но ответь ты мне хоть на одно письмо, я бы тут же сел в поезд, самолет или что было бы, я приехал, и увидел бы тебя и сказал самые главные слова, которые я понял с моментом взросления. Только повзрослев, заведя друзей я понял, что я испытал, увидев тебя впервые, маленькую, смуглую девочку. Я сказал бы тебе, что Я люблю тебя и люблю я тебя с детства. Но может я всего лишь сентиментален, как часто говорит мой отец и может порой я испытываю чересчур глубоко многие вещи, ведь спустя тринадцать лет ты так и отвечала мне, что может быть хуже. Когда-нибудь я все равно приеду в Румынию, может сейчас, а может когда буду с бородкой и палочкой, я обязательно пройдусь по нашим местам и, может, увижу тебя, все может быть…»

Кари не заметила как по ее щекам текут слезы, отложив письмо в сторону она кинулась к столу и начала писать ответ, и написав всего три важных предложения, она побежала за конвертом. В этот же день Каролина отправила письмо, вечером она чуть не поругалась с бабушкой, что та видя письма от Натана не могла вскрыть хоть одно и написать ответ, все ее злило и будь у нее хоть немного денег она отправилась по адресу, с которого пришло письмо. Ночью Каролина плохо спала, она дергалась и долго не могла заснуть, тогда она встала, посмотрела на звездное небо и шепотом просила их о помощи:

«Звезды, небо, простите меня, и даруйте счастье увидеть Натана, прошу».

После она заснула…

Глава 5

Натан представлял из себя молодого мужчину, что уже уверенно ступает в жизни, но еще не успел до конца растерять легкость нежного возраста. Он стал выше, перерос своего отца, его мышцы окрепли, теперь из худого и щуплого мальчика Натан превратился в стройного, атлетического сложения мужчину, в этом ему помог каждодневный бассейн, а волосы, все также, остались белокурыми. Доучившись в гимназии и окончив университет, не заканчивая учебу Натан стал помощником отца в фирме, дабы в дальнейшем перенять его пост главного управляющего. Всегда в костюмах от лучших портных Лондона и Парижа, умен, аристократичен, в Натана влюблялись многие девушки, но он ждал одну для себя, и жадно верил, что встретит Каролину вновь. Хотя в кругу Натана появилась одна девушка, которую он называл своей подругой. Ее звали Клара, она была англичанкой, блондинка с хорошими манера, признаться она очень нравилась отцу Натана и не раз он намекал сыну приглядеться к Кларе получше. Натан и Клара познакомились в университете и быстро нашли общий язык. Клара симпатизировала Натану, которого считала своим идеалом. Натан сразу дал понять Кларе, что в его жизни уже существует любовь, не объясняя ничего подробно. Клара и не спрашивала, ее устраивала такая прерогатива, однако, в мыслях была надежда, что дружба некогда перерастет в любовь.

И вот сейчас Натан сидел на берегу Средиземного моря на вилле своего друга Августа, который, как и Натан, довольно таки, возмужал и стал обладателем бархатного голоса. Они сидели в лежаках и смотрели как в море плещется их подруга, та самая Клара вместе со своей подругой Маргарет.

– Натан, а как тебе Маргарет?– отпивая мартини произнес Август, голос его приобрел тот самый сладкий манер, которым он привлекал девушек, а в глазах уже бегали чертята.

– Много смеется, но добродушная, но много смеется…слишком и не в тему,– с призрением заметил Натан.

– Согласен, но на сегодняшний вечер более легкого варианта у меня нет, ведь я не могу трогать Клару?,– с улыбкой спросил Август.

– Почему?,– Натан посмотрел на друга поверх очков.

– Думается мне мой любезный, mon ami, что ты задолжал девушке amour!,– Август слегка засмеялся.

– Черт, Август, ты не клони в эту сторону,– Натан разозлился на слова друга, который знал про Кари все подробности его души.

– А что?,– оправдываясь начал Август, который видел закипающего друга,– Твоя Каролина может и замужем давно, что ты как маленький, девушка тянется к тебе, смотри как она улыбается,– Август помахал девушкам рукой и отпил еще мартини.

– Мой любезный, mon ami, как ты говоришь, этот разговор никчемный, в моей жизни были девушки и есть,– Натан злобно показал на двух плескающихся особ,– но ни одна не сравнится с Кари. И кому я это объясняю, человеку, который меняет девиц, как будто это новый костюм. Тем более Клара наша с тобой подруга, если ты забыл….а ты прицениваешься к девушкам, как к коровам, какая из них будет давать молоко свежее. Найди уже свою или хотя бы постарайся найти,– Натан выглядел сурово, ему был омерзителен подход друга к девушкам.

– Но ты даже не знаешь какая стала твоя сказочная Каролина, чтобы сравнивать кого-то с ней,– грубо ответил Август.

Натан резко встал и отправился в дом, он знал что Август пойдет за ним и в итоге попросит прощения, сказав, что ему не терпится уже увидеть Каролину, такие ситуации были часто, но больше всего Натана беспокоило, что и его отцу приглянулась Клара и как бы он не стал сватать его на ней, ведь в качестве друга, с которым можно поговорить и поболтать его все устраивало, порой он и сам замечал от Клары слишком теплое отношение, успокаивал себя лишь мыслью, что он ее предупредил и она согласилась. Среди всех своих знакомых Натан единственный, кто верил в судьбу и являлся в какой-то степени фаталистом, но больше всего он основывался на том, что каждый человек сам творец своей судьбы и, также, он верил в половинки между людьми. Это, если на свете рождалось двое людей, но одна душа, которые были друг для друга и самым главным он считал встретить этого человека, потому как с ним будет все: и успех и радость, и дружба, и любовь. Встретившись, эти люди начинают дополнять друг друга, как мозаика, соединяя пазлы, становясь одной картиной. Своим пазлом он считал только Кари, ведь повзрослев, он понял, что встретив ее он испытал не удивление, а искру, которую хотел испытать снова, увидев ее. Вечером Натан отказался ехать с компанией в бар, ссылаясь на плохое самочувствие и только машина выехала за ворота он отправился на набережную, где долго бродил, встретив сумерки и звездное небо. Натан сел на лавочку и устремил свой взор к звездам, принялся их считать. Рядом с ним сидел пожилой мужчина, которого заинтересовал юноша и тот с любопытством его разглядывал:

– Вы так задумчивы, молодой человек?,– произнес старик. Натан ничего не ответил, лишь кинул на него взгляд счастливца.

– Ах! Этот взгляд,– старик хитро улыбнулся, потер усы и вынес вердикт,– вы влюблены!

– Да,– тихо сказал Натан,– Vi vi vi,– уже крича отвечал Натан,– я влюблен и уже очень давно, уже так давно, что временами забываю это,– он погрустнел.

– Что же вы сидите здесь со мной, а не посвящаете стихи своей возлюбленной, что же вы здесь, а не под окнами украдкой пытаетесь поймать ее тень?

– Я, к сожалению, не знаю где ее окна, я не знаю где она, мы потеряли друг друга, увы,– Натан склонил голову и старик подумал, что он заплакал.

– Что вы? Если вы друг для друга, тогда слушайте знаки.

– Какие еще знаки?,– он поднял на него лицо и посмотрел очень усталыми глазами.

– Знаки, что посылает вам Судьба, Вселенная, как хотите так и называйте, но следите за этим и тогда она вас приведет к ней, не думайте, что я выжил из ума, просто я слушал знаки, поэтому я был дарован смотреть в любимые глаза, молодой человек.

– Вы серьезно?

– Да, вы сочтете меня за глупого старика, что на старости лет верю в чудеса, но отвечу Вам, жизнь дана нам не в одиночку и вы приходите сюда вдвоем может на несколько лет позже, может раньше. Я не буду судить Вас, если вы не разделите мою точку зрения, но она вытекла из жизненного опыта, который само собой у меня был. Со своей женой я прожил десять счастливых лет, она умерла, тогда, когда мы прекратили слушать себя или лучше сказать наш дух.

– О каких знаках вы говорите? Я абсолютно верю Вам и ни в коем случае не считаю Вас выжившем из ума, но как проявляются эти знаки?,– Натан развернулся к нему всем телом.

– О, для каждого по-разному, просто не думайте, что мы плывем по течению. В каком то смысле это правда и мы все: вы, я и множество других людей составляем одно огромное течение, но течение это заранее определенно в разных проекциях, в итоге приводит к одному нужному результату. Порой, все зависит от того какую рубашку вы наденете утром. Я не буду рассказывать, что привело меня к моей любимой, но скажу лишь – будьте бдительны и помните смотреть в любимые глаза, слышать любимый голос, ах если бы люди чаще слушали свой дух, были бы на свете войны? Когда-нибудь наступит день конца и вызван он будет неумением людей слушать…

На этих словах старик встал, похлопал Натана по плечу и добавил: «Удачи юноша, у Вас все получится и вот еще что, не забудьте, что человека, который создан для Вас, нужно прощать. Прощать вообще стоит, кто мы такие, чтобы не прощать».

Натан долго смотрел старику в след, как ни странно, он верил ему и сейчас ему захотелось поехать в Румынию, к чему ждать, когда можно сделать: «Когда, если не сейчас»,– проскочила мысль в его голове. Он встал и побежал в сторону дома Августа. Благо дома еще никого не было, наспех Натан собрал чемодан и вызвал такси до вокзала. Однако, уже в дверях его встретил шумная компания:

– Натан, ты пропустил отличную вечеринку у Клазет, она позвала будущих офицеров и я скажу тебе, это веселые ребята,– Август выдохнул на него хорошеньким перегаром и повис на шее друга.

– Чей это чемодан?,– спросила Маргарет.

Все обернулись и обратили свой взор на чемодан Натана, на которым красовалась буква «N».

– Ami, ты покидаешь нас?,– в недоумении спросил Август,– Я в чем-то провинился?

– Нет, ни в коем случае,– Натан понимал, что сейчас ему нужно приврать,– Мой отец позвонил мне после вашего уезда и попросил срочно вернуться в Лондон, это связано с делами фирмы, он хочет открыть новый отель и я должен быть там, ну вы понимаете, друзья!?,– Натан выпрямился, дабы придать себе уверенности, ведь врать не было его коньком.

– Ах, Натан, может мне поехать с тобой, твой отец всегда рад меня видеть,– Клара приблизилась к Натану.

– Нет, Клара, сначала тебе нужно выспаться, а через неделю ты, конечно, можешь навестить меня в Лондоне.

– Ну что ж, раз Натан покидает нас,– речь Августа перебили гудки такси.

– Я позвоню,– Натан обнял каждого по очереди и выскочил из дома во двор, где быстро погрузив чемодан, сел в такси и уехал, не оставив никому шанса понять происходящее.

Пока Натан строил планы о встрече с Каролиной, на его лондонский адрес пришло от нее письмо, только, к большому сожалению всех и вся, попало в руки отца, который немедля прочел его, девушка просила дождаться ее в Лондоне, указав в письме два адреса: московский и румынский, по любому из которых ей дадут знать о его ответе. Отец, не то чтобы, не желал сыну счастья, больше всего он желал ему выгодную партию, от которой появятся ангельские продолжатели рода. И несмотря на то, что Каролину он в глаза не видел, он яро был уверен в том, что это девчонка не той породы. Письмо он спрятал в свой комод, но в душе у него закрались сомнения, он решил через неделю позвонить сыну во Францию, а пока съездить в Москву. Россия, как новая возможность бизнеса привлекала отца Натана. Он хотел стать одним из первых поедателей этого торта. В его планах было открыть там свою сеть гостиниц, сначала в Москве, затем в Санкт- Петербурге. И так взяв с собой своего секретаря, юриста и бухгалтера, а так же переводчика для солидности, хотя он и знал русский язык в совершенстве, отец Натана собирался в Москву.

Натан тем временем, преодолев огромный путь в Румынию, был поражен, теперь он видел все таким, как в детстве. Он с трудом вспомнил где они жили. Первого же таксиста он попросил отвезти в поселок, неподалеку от которого была их вилла.

– Вы иностранец? Говорите на румынском?– спросил таксист.

– Немного говорю, давно не практиковался.

– Вы чех?

– С чего бы это?,– ответил Натан.

– У вас белокурый локон,– засмеялся таксист, его смех походил на издевку.

– Я француз,– ответил Натан. Сам Натан не знал кто он по национальности, мать его происходила из английского рода, в котором оказались намешаны итальянцы, а отец никогда не рассказывал, но коли он назвал его Натаном в честь деда, еврейские корни здесь присутствовали, плюс ко всему у них была эта вилла в Румынии, которая досталась отцу Натана от бабушки.

– Любовь?,– засмеялся таксист.

– Да,– исподлобья посмотрел на него Натан,– Вы, знаете белую виллу в этом поселке?

– Конечно, знаю. Тебе к ней?

– Нет, мне в дом неподалеку от нее, там живет девушка, моя девушка Каролина.

– Ха, не знаю Каролин, нет, Каролин у нас нет. Может замуж вышла,– таксист засмеялся и посмотрел на Натана, поймал склоненную голову парня, он понял, что неудачно пошутил и, что парень сентиментален к этой даме,– А может я и не знаю, мы с женой недавно приехали сюда, раньше в Молдавии жили, но она румынка, тянуло на родину, так что могу ошибаться.

– А может вы и правы.

– Давно ее знаешь?

– Знаю давно и видел очень давно,– Натан словно стал вспоминать те детские годы и на минуту ему стало смешно, а вдруг это лишь его фантазии.

– Я тоже должен был жениться на девушке, которую знал с детства, а потом проходил службу на границе с Румынией и все, с тех пор мы вместе,– таксист улыбнулся Натану во все зубы, которые на удивление оказались идеально белыми,– А вот эта вилла, выйдешь? Там никто не живет уже.

– Да, только подождите меня минут десять,– Натан вышел из машины, постояв с минуту он отворил ворота, которые были не заперты, прошел по сломанной плитке, которая когда-то была белая и подошел к входной двери, она была заперта, но хватило сильно упереться на дверь, как она с треском открылась. Ни красного ковра, ни огромной свисающей люстры уже не было, Натан прошел по лестнице наверх и без труда нашел свою комнату. Его комната была пуста, в углу лишь были разбросаны книги, среди них Натана нашел свой сборник французской прозы, он поднял его и взял с собой, пройдя в комнату родителей, он, также, обнаружил ее пустой, даже люстра была снята. Через комнату родителей Натан прошел в верхний зал и на террасу, откуда открывался вид на сад и море. Сад так и остался с кипарисами и розами, только был запущен, цветы стали дикими. Натан смотрел на море и вспоминал как он стоял здесь, как видел на этой террасе маму с бокалом вермута, он всегда помнит ее с бокалом. Маму он не видел с прошлого Рождества, чаще всего она находилась в Италии и Америке, словно, каждый член их семьи жил отдельной жизнью, отец жил своей работой, мать своими вечеринками, ну а Натан, теперь за ним стоял выбор чью жизнь выбрать: матери, отца или был другой выбор? Натан часто думал над этим вопросом и всегда ему казалось, что снова встретив Кари жизнь встанет на место, порядок сам придет и он поймет что нужно. Но сейчас Натан стоял на террасе своего развалившегося дома, некогда прекрасного, словно белый парус в дали Черного моря. С этого дома для него все началось, он встретил дружбу и первые улыбки, он встретил человека, который хотел с ним проводить каждую минуту, но в душе его закрались сомнения, ведь он и правда чересчур сентиментален. Нельзя назвать его плаксой или капризным, он просто восприимчив к жизни более других. Иногда его мучила фраза Августа, сказанная вскользь: «Не думаешь ли ты, mon ami, что ты просто-напросто придумал эту любовь. Мог же ты встречать не тех девушек, а так как Каролина была твоим первым другом, который тебя заинтересовал тебе и кажется, что это особенная любовь. Я бы на твоем месте дальше перебирал девочек пока не встретил нужный сорт, а про Каролину забудь, все это детская сопля, все это слишком сладко для правды!».

Слова друга часто проносились у Натана в голове, в те минуты, когда он отчаивался. Постояв на террасе еще пять минут Натан спустился вниз, прошел по гостиной в кухню, а от туда вышел в сад, дойдя до калитки к морю он остановился. «Не лучше ли предупредить таксиста…хотя нет, я пойду прямо сейчас». Натан открыл калитку и пошел вдоль моря по пляжу к дому Кари, в голове его только и проносились картинки, как фильм, из его детства, где он бежит по пляжу и видит вдали Кари и ее дедушку, а иногда и одну Кари, маленькую в платьишке. «Да, и правда сентиментален». Натан улыбнулся и ускорил шаг.

Глава 6

«И вот как мальчишка».

Натан стоял у калитки к дому Кари со стороны пляжа, он снова обернулся на море. На удивление сегодня оно было спокойным, ведь на дворе был октябрь, для кого-то месяц перемен, а для моря месяц начала штормов. «Темное, совсем темное море. Боже, отчего так страшно. Чего именно боюсь я? Я боюсь непонимания, столько лет она молчала, да и, правда, придумал эту любовь, от одиночества, от нелюбви в собственном доме. Но нет: либо я действую либо ухожу. В любом случае, я должен знать правду!». Натан двинулся в сторону моря, его ботинки уже давно были в песке и с песком, он и не ощущал этого, слишком погружен в свои мысли. «Правда…п р а в д а. Я вечно ее ищу, да и какая правда, мы столько лет не виделись, а как же ниточка, да ниточка. Ведь при первой встрече была ниточка, то что дало нам понять родство наших душ, о да, зачем отступать, ведь не будет больше Натана на этой земле, также, как и Каролины». Натан посмотрел на свои ладони, его пальцы были длинные и худые, как у пианистов, это передалось ему от мамы. Он прижал ладони лицу и, резко развернувшись к дому Кари, побежал. Остановившись у входной двери он постучал, затем еще раз и еще раз, с каждым разом все сильнее, как будто это могло ускорить время. Услышав шаги, он выпрямился, поправил волосы и встал по струнке. Дверь открыла старушка, головы на три его ниже и внимательно выпучила на него свои большие голубые глаза. Натан молчал и, вдруг, в лице старушки что-то переменилось, сначала удивление, а затем и улыбка и она пробурчала тихо, но сладко:

– Натан, это ты мой милый мальчик…

– Здравствуйте, это я,– улыбаясь Натан протянул ей руку. Но старушка явно не хотела обойтись лишь рукопожатием, она кинулась его обнимать.

– Какой ты взрослый. Дед, смотри кто приехал, Натан наш красивый мальчик. Проходи в дом, дед стал немного глуховат. Сейчас услышит шум и выйдет,– бабушка Роза завела Натана в дом и повела в кухню, Натан с любопытством осматривал местность и понял, что некогда казавшийся большим, этот дом стал маленьким, ему приходилось пригибаться, чтобы пройти из комнаты в комнату,– Как я рада тебя видеть, ты стал говорить с акцентом еще сильнее, давно не практиковал язык?

– Да, я часто бываю во Франции и язык этой страны стал для меня родным, порой я думаю на нем,– усадив Натана на стул бабушка недолго разглядывала его, затем доставая блюдца и чашки для чая заметила смущение на его лице.

– Конечно, ты приехал не к нам, да и с чего тебе к нам приезжать, ты к Каролине? Так ведь?

– Да, – Натан тяжелым грузом опустил глаза в пол, боясь услышать что-то неблагоприятное, чтобы не показаться дураком он добавил,– Приехал повидать старого друга детства,– он и правда немного забыл язык, но очень нравился ему румынский, а бабушка Роза говорила с ним то на румынском, то на русском, переходя с одного на другой и Натан ее очень даже понимал, только вот с русским языком у него было еще хуже, чем с румынским. Иногда она умудрялась вставлять и французские словечки, чтобы удивить его, Натан улыбался в ответ.

– Каролина подняла у нас дома кошмарный скандал,– поднимая руки вверх начала бабушка Роза,– Взрослая уже девушка, я сама видела ее недавно, все эти годы она не жила с нами, так что этот год у нас с дедом юбилейный и ее увидели, и тебя, как наваждение,– разливая чай в чашки, она обернулась улыбнуться Натану,– но Кари здесь нет, она уехала две недели назад.

– Куда? Она была у вас недолго?

– Она приехала с большой виной, что все эти годы у них с семьей не получалось приехать к нам, да и свою дочь мы с дедом не видели страшно сказать сколько. Что у них там происходит в семье я так и не поняла, мои годы уже какие – просто жить и радоваться каждому прожитому дню. Каролина жаловалась мне, что ужасно плакала все эти годы, а я старуха тоже сглупила и не додумалась открыть хоть одно твое письмо и написать где она. Однако, твой отец…

– А что он?

– Когда дочь и внучка уехали от нас, твой отец приезжал, дед рассказывал, что он виллу продавал, а может его слишком волновало ваше общение с Кари, но приходила вместо него твоя няня писем твоих им мы не вернули. С отцом разбирайся сам, это ваше, семейное. Отец твой по пляжу возле дома ходил, но к нам заходить не решился…

«Это похоже на него. Делать дела чужими руками»,– пронеслось в голове Натана.

– А где сейчас живет Каролина? Могу ли я с ней общаться?

– Кари в Москве, уехала домой, чтобы получить визу в Великобританию, надеется, что все получится, хотя их семейное положение очень затруднительное. Она хочет ехать к тебе в Лондон, ведь сама все эти годы очень волновалась за ваше с ней общение. Удивительно, что мы с дедом просили ее задержать еще на пару недель и она даже согласилась и билетов не было, но ее упорство… Оставила нам с дедом записку и уехала, написала, что свяжется с нами, но тишина,– бабушка Роза задумчиво посмотрела в окно.

Натан уже не слушал бабушку, он полностью ушел в мысли о том как ему попасть в Москву и как найти там Кари.

– У вас ведь есть адрес где живет Кари в Москве?

– Конечно,– бабушка встала и ушла в комнату, вернувшись к Натану с бумажкой на которой был написан адрес,– Держи, дорогой.

– Спасибо, большое Вам спасибо, наверно, теперь мне срочно нужно в Бухарест и немедленно в Москву. Пока она не решила лететь в Лондон.

– Да,– бабушка внимательно посмотрела на Натана,– ты такой взрослый юноша Натан, неужели ее детские мечты о том, что ты особенный и есть правда?

– Будем надеяться, что так оно и есть. Прошу меня извинить, Вы не представляете как я был рад Вас снова видеть и могу обещать, что вернусь непременно и уже с Каролиной,– Натан встал и крепко обнял бабушку,– Жаль лишь, что деда Кари я не застал, но передайте ему от меня сердечный привет,– он снова от волнения обнял ее,– А мне нужно ехать, если она свяжется с Вами передайте ей, чтобы ждала меня в Москве!,– взволнованно просил он.

– Конечно, Натан, а дед, наверное, ушел в сад, что-то в доме его нет, а как встретишь Кари скажи ей, что я скучаю,– она заплакала и Натан в третий раз обнял ее.

Выходя из дверей Натан обернулся на бабушку Розу и спросил:

– Неужели моего отца так волнует общение с Кари?

– Думай всегда о том, что волнует тебя, дорогой!,– бабушка заплакала и помахала Натану вслед.

Натан вышел за калитку на пляж, он шел медленно к морю, опустив голову, словно ничего не чувствуя. Еле таща ноги он дошел до воды.

«Боже, – сказал он,– О БОЖЕ, – уже крича,– она ждет меня, она ищет меня». Натан поднял голову и посмотрел в морскую даль. Море и, правда, было спокойным сегодня, но вдали виднелись грозовые тучи. Натан взялся за волосы и присел, затем резко вскочил и побежал вдоль моря к своей потрепанной вилле. В голове только и были мысли о Каролине, он даже забыл попросить ее фото, вспомнив про адрес он резко встал, нащупав в кармане бумажку поцеловал ее и побежал дальше. Теперь расстояние от дома Карри было не таким большим, как ему казалось в детстве, с легкостью перепрыгнув калитку к вилле, он кинулся в дом, пробежав пулей по кухне и нижнему залу, он бежал к таксисту, единственное спасение, человек который может довезти его в Бухарест. Добежав до машины, запыхаясь Натан наклонился к окну водителя, тот скрипя открыл окно:

– Парень, где ты, черт побери, был?,– внимательно посмотрев на Натана водитель добавил,– За тобой что волки гнались?

– Нет…Мне нужна…Нужна ваша помощь…

– Что такое? Садись в машину.

Натан обошел машину и сел.

– Почему так дышишь?

– Давно не бегал, все прошедшие месяцы только и делал что пил,– в голове Натана промелькнули шумные вечеринки, проведенные с Августом.

– Куда ехать будем?

– В Бухарест.

Глава 7

Отца Натана не отпускала мысль о письме от Каролины, он не хотел ругаться с сыном и терялся в догадках было ли у них общение все эти годы, тот не звонил и не писал ему, а уезжал и приезжал когда хотел, но у него и мысли не было в голове, что он мог писать ей. Размышляя он понимал, что ситуацию эту надо решить до отъезда в Москву. Отец Натана не представлял собой человека чопорного, но модель такого поведения к сыну была вызвана его собственным воспитанием из детства. Дед Натана, иммигрировавший из Одессы сумел обосноваться в Англии, а в дальнейшем и открыть гостиницу Named Brothers, поэтому у отца Натана не было времени на лучших репетиторов, с малых лет он помогал в гостинице. Ему не довелось узнать материнской любви, его мама умерла при родах, отчего в нем возникал когнитивный диссонанс от сентиментальности сына. Натану никогда не рассказывали подробности про его деда или про детство отца, он лишь знал мелкие обрывки из жизни своей семьи. Ребенком исследуя румынский дом он находил старинные портреты, но отец прервал увлечение сына к семейному древу на корню. Все, что полагалась ему знать – это то, что его отец получил достойное образование и удачно женился, разрастил гостиницу до сети престижных отелей и стал открывать сеть в других странах. Но одно его отец скрывал, что и сам понимал – он полностью взял поведение деда Натана, стал рассуждать и жить его понятиями, особенно после его смерти. Он лукавил сыну, что женился лишь из выгоды, ведь Алесандра покорила его с первой секунды, далее он стал идти наперекор отцу и создавать свою семью, но дед победил в той битве и на смертном одре дал сыну завет: «Никогда не доверять женщинам и строить фирму и имидж, дабы все это передать внуку». Поддавшись последнему наставлению своего отца отец Натана постепенно стал меняться, тем самым менять стиль жизни своей жены и сына. Прорастив внутри себя семечко необоснованного недоверия и непонимания начал требовать от жены, переставая давать ей взамен свою любовь. Алесандра старалась вернуть расположение мужа, распылялась к нему в нежности и заботе, получая в ответ лишь холод. Отец Натана плотно закрыл дверь к чувствам жены, он посвятил себя бизнесу и случайным связям, а Алесандра посвятила себя вечеринкам, а затем и вилле в Италии, она могла бы посвятить себя сыну, но он так сильно напоминал ей о былом счастье…В итоге это привело к тому, что супруги жили сначала в разных комнатах, затем в домах, а теперь и в странах. Когда Натану исполнилось шестнадцать Алесандра уже устала биться о стену его отца, они виделись редко, лишь на важных торжествах, наедине не разговаривали, только при сыне. Они всячески старились скрыть возникшую между ними вражду, отчасти им удалось это сделать для большинства окружающих, в том числе и для Натана, который всегда был занят учебой, а в свободное время своими воздушными мыслями. И даже так его нельзя было назвать чопорным, он старался размышлять о происходящем и взвешивать потребности. В какой-то период своей жизни он упустил самое главное: важная потребность человека – любовь.

Он стоял у окна и всматривался в дождь, плавно скатывающийся каплями по стеклу. Он искал оправдание своему сыну, пытался понять его столь пламенные чувства к простой девушке, не стараясь открыть пламенные чувства к супруге. Может это он совершил ошибку, но нет тогда бы не было таких успехов в бизнесе, а он не разменивался на чувства. Эта мысль возбудила его ум, он резко развернулся к столу, достал бумагу, увидев на ней вверху свои инициалы, он позвал секретаря Гарольда.

– Гарольд, принеси простую бумагу, без инициалов, и конверт, будь любезен.

Гарольд тут же принес.

– Сейчас я кое-что напишу, а ты отнесешь этот конверт в срочную доставку. Оно должно быть у адресата через неделю, даже меньше.

Отец Натана положил письмо в конверт, написал на нем московский адрес Каролины и передал Гарольду.

– Гарольд, эта девушка Каролина…Собери информацию о ней, только так, чтобы этого не знал Натан. И свяжи меня с ним сейчас.

Отец откинулся на спинку и глубоко вздохнув сказал сам себе: «Так будет лучше, меньше чувств, больше дела».

* * * * * * * * * * * * * * * *

Телефон настойчиво звонил. Август спрятался под подушку, но трубку никто до сих пор не брал. Вчера Август, впрочем, как и все дни напролет, гулял, уже даже не помня у кого дома и с кем, его голова гудела и требовала сна, два часа назад он приехал и не раздеваясь свалился на кровать, а сейчас негодовал от того, что должен слушать телефонные трели, да и кто собственно мог ему звонить, его родители наслаждались своим четвертым медовым месяцем на берегах Австралии, сестра была у родных в Париже, возможно, это могла быть Клара, но сейчас когда его голова напрочь отвергала дневной свет и такой назойливый звук телефона он громко крикнул: «Марта, черт тебя побери, возьми же ты телефон и скажи, что никого нет!». Но телефон так никто и не взял, тогда весь в негодовании Август поднялся с кровати и уверенными шагами подошел к журнальному столику, на котором стоял телефон.

– Алло,– в его голосе чувствовалась вся злоба и ненависть, которую он испытывал в этот момент.

– Аллилуйя, ты взял телефон! Я уж подумал ты уехал куда, это Натан,– слышался встревоженный голос друга.

Август шире открыл глаза, выпрямился и казалось голова уже прошла:

– Где ты, Натан? Друг, ты пропал и обещал позвонить…

– Мне нужна твоя помощь, срочно приезжай в Румынию и возьми побольше денег, дело в том, что я мало взял с собой, счет отца трогать не могу, пусть думает, что я у тебя.

– Твой отец звонил неделю назад, мне пришлось сказать, что ты отъехал к другим гостям, но твой друг понял, что ты его обманывал и я не сказал, что ты уехал в Лондон к нему, он просил меня тут же известить его когда ты объявишься, но я же необязательный, ты помнишь…

– Так и просил? К чему ему это? Может что-то случилось, обычно он не интересуется где я лето провожу, ладно. Ты должен приехать ко мне в Бухарест, я поселился в самой дешевой гостинице,– Натан осмотрел свой номер, в которой была лишь кровать, ванная комната и телефон,– Мне нужно срочно ехать дальше…

– О, твой голос кажется озабоченным, может, тебе правда нужна помощь,– попытался съерничать Август.

– Я серьезно!,– настойчиво сказал Натан. Август помолчал пару секунд, затем сказал:

– Хорошо, но в Румынии я буду дня через два, не меньше, ты ведь знаешь летать самолетами не моя мечта детства, поэтому как только куплю билет наберу тебя, продиктуй мне номер.

Все дни Натан ходил унылый и подавленный, мало того, что он боялся упустить Кари, теперь еще он был похож на оборванца, который не ел два дня. Чеки отца мозолили ему глаза, но он сдерживал себя последними усилиями, дабы тот не узнал где он.

Поезд, на котором приезжал Август должен был быть в пять вечера, с четырех часов Натан ждал друга. Он разглядывал прохожих, которые на него косились, ведь помимо его белокурых волос и высокого роста, на Натане был элегантный, хоть и помятый костюм и синяки от голода под глазами. Конечно, такая жизнь была чужда ему, в его доме всегда было тепло, всегда стояли свежие цветы, Натан никогда не думал о жажде или холоде. Сейчас он столкнулся с такой проблемой и пусть не долго ощутил на себе ее груз. В этот момент, не специально, а как в сравнение он вспоминал свой отчий дом в Лондоне и частые вечеринки у Августа. Это было лишь его анализом, который не мог поспорить с желанием найти Каролину, для этой цели он чувствовал свою готовность вытерпеть все. Натан настолько глубоко ушел в свои мысли, что не заметил как поезд уже давно подошел и его друг Август, изрядно злой, направлялся к столбу, к которому прислонился Натан. Август встал напротив друга, тот все по-прежнему смотрел в пол, изредка моргая. Тогда Август решил кашлянуть, но друг оставался неподвижным.

– Значит так ты меня встречаешь?,– злобно, но по-дружески сказал Август.

Натан поднял голову, увидев перед собой высокого, холеного парня, с легким загаром, от того, что чаще вел ночную жизнь и кинулся его обнимать.

– Эй, давай только без твоих нежностей,– Натан отодвинулся и искренне улыбался ему,– Я явился сюда,– Август обвел рукой вокзал и шепотом добавил,– с кучей денег, зачем?

– Мы поедем в Россию,– Натан знал, что эти слова еще больше шокируют Августа, но помощь он видел только в нем.

– Натан, ты что, я конечно рад, что ты нашел отдушину в путешествиях, по так скажем, ныне не знакомым нам странам, однако, ты оторвал меня от моего излюбленного занятия как ты говоришь, гуляния с прекрасными дамами и распитием крепких напитков для того, чтобы спустить все деньги в России? Хотя русские девушки…,– Август задумался.

– Нет, нет, поехали в мой отель, а там я все тебе объясню,– Натан схватил его за плечи и стал вести к такси,– И еще ты должен меня накормить,– с легкой заносчивостью сказал он.

Войдя в номер Натана Август подтвердил свое первое впечатление о гостинице, он жалостливо развернулся в сторону друга, тот поймав его взгляд сказал:

– Это все на что хватило денег…

– А я думаю откуда у тебя синяки под глазами. Натан, стоит ли игра свеч?

– Пожалуйста, раз ты приехал освободи меня от своих замечаний,– уже с досадой в голосе отвечал ему Натан.

– Как раз потому, что я приехал замечания и сыплются,– он улыбнулся,– Ладно, но сейчас мы идем есть и не куда-либо, а в ресторан, надеюсь, за время пребывания в Бухаресте ты отыскал здесь неплохое место?

Отыскав самый лучший ресторан в городе друзья принялись за обед, для Натана он оказался долгожданным, никогда раньше он не чувствовал такое удовлетворение от еды, которую он поглощал, он понимал, что скорее всего в его повседневной жизни этой еде он не придал бы такого удовлетворения, но сейчас, когда его рацион питания был невелик и не многообразен, количество еды на столе вдохновило его к обильному аппетиту. Его друг не разделял его мнения и с любопытством наблюдал за Натаном, который опустошал одну тарелку за другой.

– Мне думается ты придумываешь себе проблемы,– наконец вымолвил Август.

– Какие?– с набитым ртом спросил Натан.

– Не говори с набитым ртом! Такие, что ты бежишь за тем, что может и не существует. Такие, что тебе пора вникать в ваш семейный бизнес, а ты живешь в своих мечтах. Пойми меня правильно, Натан, мы знакомы с детства и с детства ты отличался такой способностью…ну, быть таким мечтателем, и все время ты говорил мне про Каролину, но ее нет, и я считаю тебе стоит это забыть. Ты умен и красив, но тебе мало и твоего статуса в обществе и людей вокруг. Сейчас ты выглядишь жалко. Прости меня, друг, я должен был сказать тебя свои мысли,– расстроено Август отпил вина и сморщился…

Натан перестал есть и отложил в сторону столовые приборы, взяв хлопчатую салфетку он сгладил ее по краям, вытерся и поднял глаза на Августа. Перед собой он по-прежнему видел своего друга, даже если тот не разделял его мнение и желание. Он подумал: «Почему я такой, почему я ищу добро в людях, почему я их понимаю, а они меня нет. Словно не на той планете родился, словно чужой для них, ну не один же я такой и если мой друг меня не понимает, найдется тот, кто понимает. Хотя зачем искать, я не привык менять людей….». Натан понял, что его пауза задержалась и он решил ответить другу, чтобы тот не счел это за победу или обиду.

– Я знаю, именно так все и выглядит со стороны, но словно внутри меня что-то движет найти ее. Я не прошу тебя понимать меня, я прошу помочь мне и надеюсь на твою помощь,– Натан показал что-то похожее на улыбку,– Да ты прав, я сентиментален, это я слышу с детства: от отца, который требовал от меня мужества в шесть лет; от матери, от которой я хотел тепла и заботы, знать, что я нужен ей; от многих сверстников…и от тебя теперь. Я не считаю это плохой чертой, ведь моя сентиментальность проявлялась исключительно к дорогим мне людям, но Кари единственная, кто откликнулась на нее, да и что мы будем об этом говорить. А насчет бизнеса отца, я подумал и решил, что это его личное дело, с моим образованием я найду себе работу и смогу сам жить, снимать жилье или купить, там будет видно. Мне скоро двадцать четыре года, я вправе сам распоряжаться своей жизнью, без вмешательств своего угрюмого отца, ну а вмешательства матери мне и не грозят, кажется, она вообще забыла, что у нее есть сын,– закончив свою речь Натан снова приступил к еде, ему казалось, что он недостаточно насытился. Август выслушав его, отпил вино и сказал:

– Да вино здесь не французское, но тоже недурное. Распробовал, послевкусие мягче французского…Я всегда помогу тебе, но неужели ты решил кинуть своего отца? Дело всей его жизни, которое предназначено перенять именно тебе!,– Август недоумевал.

– Ты правильно меня понял. Мне надоела эта псевдо фирма. Чего она стоила деду, отцу, а теперь грозит и мне этой ценой…Нет! Mon ami, я хочу жить! Я хочу любить!

– Сейчас этот вопрос меня волнует больше, чем твоя мнимая любовь к Каролине. Он ведь тебе жизни не даст, он заблокирует твой счет и наверняка тебя выгонит из дома, ты понимаешь это?

– Да, поэтому я предполагаю мне нужно продумать все наперед, сначала найти работу, потом жилье, но для начала Россия и Каролина.

– Натан, это ваш семейный бизнес…,– не переставал Август.

– О нет, он не семейный, семейным он являлся бы если бы у нас была семья.

– Да прекрати ты, мои родители тоже уделяли мне мало внимания в детстве, мама любила ходить на званные обеды и прочие вещи, такова жизнь в наших кругах.

– Август, это тема, мое решение не обсуждается, также как и тема моих чувств к Каролине, это просто нужно принять. Я не разграничиваю жизнь на круги, я считаю, если я стал мужем и тем более отцом, то в первую очередь я им и являюсь.

– А как же престиж? Статус? Ты предлагаешь нам все забыть это?

– Нет, я предлагаю понимать, что живем мы не для престижа и не для статуса, здесь в Румынии, столкнувшись с проблемой денег, я понял, что и такая жизнь существует и этим людям нужно не много денег, они не хотят такой жизни как у нас, все чего они хотят эта тепла и еды, самой простой, они дорожат не деньгами, а чувствами, любовью, семьей и это более верно, более разумно, это гармония. Можно работать, занимаясь любимым делом, и это может приносить тебе больше удовольствия и возможно даже денег, но еще большее удовольствие тебе принесет ощущение семьи.

– Тьфу ты, Натан, я и не думаю о семье. Иметь жену, детей, фу, это еще так не скоро появится в моем сознании, дай Бог если в тридцать лет появится. Да и к чему это?! В наших кругах все устроено очень гармонично и брак нужен для приумножения капиталов…

– Я и не предлагаю тебе думать, я предлагаю тебе поразмыслить о том, что у тебя уже есть, твоя сестра, к примеру, с которой сейчас ты не общаешься, но которая всегда с детства тянулась к тебе. Первые шаги она сделала в твою сторону, ты первый кому она улыбалась, ты единственный с кем она хотела играть, ты брат для нее. Твоя мама, которая часто ругала тебя в детстве, но которая не забывала погладить тебя по голове. Твой отец, который много работает для вашей семьи, но приходя идет не свой кабинет, а в детскую к вам с сестрой, дабы узнать как прошел ваш день, что нового вы узнали. Твоя бабушка, пусть растила меня и была моей няней, но которая не умолкая рассказывала мне о тебе и твоей сестре. Это то, что у тебя уже есть. А капитал и брак для приумножения его – вот это фарс, иллюзия, мнимая любовь, как ты сказал.

– Это ты Натан, ты тоже моя семья,– Август улыбаясь отпил еще вина,– Только не зазнавайся, я понял тебя, надо будет съездить к родным, заодно протрезвею.

– Каждый видит свои плюсы,– улыбнулся Натан.

В ресторане становилось все меньше людей, стрелка часов давно уже перевалила за полночь, а Август углубился в последние события с жадностью рассказывая их Натану. Натан с любопытством слушал его и понимал, что эта жизнь, которую ведет Август, эти постоянные вечеринки, много алкоголя, никчемный пафос, но что еще делать в молодости, на что дана нам молодость, ведь кто-то оставляет ее на вечеринках, а кто-то на мечту, кто-то более умный или более глупый тратит свое молодое время на каждодневный труд к своей мечте, которая заставит его потом улыбнуться и сказать: «Я ДОВОЛЕН» или, наоборот, понять что все было напрасно? Ничто не может быть напрасно, все к чему бы мы не стремились, все должно привести в итоге к положительному результату. Но бывает и печальная сторона, к ней тоже нужно быть готовым.

Натан смотрел на друга, на его рыжевато-коричневые волосы и на все, также, как в детстве глаза с чертиками, возмужавший, он пользовался колоссальным успехом у противоположного пола. Когда Натан и Август вместе приходили на вечеринке у Клазет все дамы не сводили с них глаз, безусловно, им не было равных, рыжеватого чертенка все хотели расцеловать, а грустного блондина пожалеть и прижать к груди. Это льстило молодым людям, но Натан не поддавался соблазну, точнее все свои мимолетные связи он не воспринимал всерьез. Для него существовала одна девушка, одна с детства и пусть кто-то считал это глупостью и пусть кто-то не верил в силу великой любви, но он точно знал, что он счастливчик, который повстречал ее в детстве. Что касается юного Августа, то он вполне был доволен своей внешностью и считал это даром природы, который нельзя дарить одной женщине, каждая женщина была для него красива, но он был красивее, это его любовь к себе даже проявлялась в его походке, словно он царь, словно он лев, он шел грациозно, тихо наступая с пятки на носок, глаза всегда вдаль, выбирая себе самую лучшею позицию он оглядывал присутствующих, переходя из комнаты в комнату и, наконец, выбрав самую достойную по его мнению, всегда невзначай приглашал на танец. На его совести осталось немало разбитых сердец, но его завораживал этот процесс, когда девушка буквально смотрит ему в рот, надеясь на дальнейшие отношения, ему нравилось, его сердце трепетало от слов, которые он произносил им при расставании: «Ты столь мила»