Двойное звучание

Глава 1

– Трей, – звук глубокого голоса Брайана проникал Трею прямо в самое сердце. Задевал за душу. Подчинял волю. С Брайаном были связаны все надежды и мечты Трея. Его желания. Его настоящее и будущее. Все в его жизнь ассоциировалось с этим мужчиной. Трей знал, Брайан никогда не полюбит его. Не такой всепоглощающей, душераздирающей, собственнической любовью, какой любил его Трей. Да, их связывала крепкая дружба, но Трею этого было мало.

– Трей? – прошептал Брайан у его уха, его голая грудь прижималась к обнаженной спине Трея. – Я хочу тебя.

Поток страсти пробежал по всем телу Трея, перехватывая его дыхание. Да…

– Сейчас?

– Тссс, – выдохнул Брайан. – Тише, нас могут услышать.

Трей был голый. Разве он лег спать голым? Он не помнил. Да это и не важно. В темноте Брайан прижал его лицом вниз к матрасу на его койке в гастрольном автобусе «Грешников». Трей ощущал на себе вес Брайана. Тепло его тела. Его окутывал запах кожи, сладковатый одеколон после бритья, смешанный с мужским ароматом. Трей закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями. Гладкой кожей Брайана, его учащенным дыханием.

Трея переполняли эмоции. Единственным сожалением было то, что они не лежали лицом к лицу, так бы Трей мог утонуть в пронзительных карих глазах Брайана, зарыться пальцами в копну его непослушных волос, и целовать его полные губы, пока Брайан овладевал им. Но когда бы Брайан не приходил к нему, всегда было именно так. Трей был лицом вниз, полностью подчинившись.

Трей ощущал член Брайана возле своей пульсирующей задницы. Он расслабился, приготавливаясь к проникновению. Брайан подался назад, и заполнил его одним глубоким толчком.

– Аааа, – судорожно ахнул Трей, испытывая смесь боли и удовольствия. Он обожал огромный член Брайана. То, как он растягивал его. Обожал, как Брайан располагал руки по обе стороны от головы Трея. Это заставляло чувствовать себя беспомощным. Выебанным. Использованным. Именно это ему и нужно было чувствовать, ведь все это было неправильно. Брайан любил другого человека.

Трей приподнял бедра, чтобы уложить свой чувствительный член в более приятное положение.

– Не двигайся, – прорычал Брайан, – просто принимай, что я тебе даю.

Трей так и делал. Боли больше не было, только интенсивное и пульсирующее наслаждение. Брайан трахал его. Сильнее и сильнее. Пока Трею не захотелось сказать о своих чувствах, во весь голос выкрикнуть слова любви. Но он не осмелился. Он понимал, Брайан исчезнет в тот же миг стоит Трею сказать какую-нибудь глупость.

Трей закусил губу и оторвал свои бедра от кровати. Он хотел ощутить руки Брайана на своем члене, пока тот его трахал. Он бы сжимал его член, усиливая его наслаждение, заставил его кончить. Кончить от его рук, излиться на его пальцы. Пальцы, создающие гитарные партии, которые были частью Трея, также как и Брайана.

– Брайан? – шепнул он, – пожалуйста.

– Нет.

Трей застонал и подался бедрами вперед, начиная тереться членом о матрас. Ему нужно было кончить. О, пожалуйста. Мне это нужно. Мне нужен ты.

– Замри, Трей. Ты же знаешь, как мы это делаем.

Трей перестал двигаться. Брайан стал приходить к нему все чаще и чаще. Особенно после того, как его жена Мирна забеременела. Это происходило исключительно ночью. Но Трей хотел быть с Брайаном. Не только в постели, но и в жизни. С каждым разом Брайан отдалялся от него, и Трей не знал, как его удержать.

Брайан, прошу тебя. Останься со мной.

– Трей? – рука схватила Трея за плечо и потрясла. – Трей! Просыпайся. Пора.

Трей открыл глаза. Брайан из его сна растворился и перед ним появился настоящий Брайан. Тот, кто не трахал его задницу хорошо, сильно и собственнически. Этот был полностью одет, и улыбался ему, выглядывая из-за шторки. Яйца Трея неожиданно сжались, и он потянулся к своему члену. Он был погружен в мягкий, теплый хлопок. Мышцы у основания члена стянуло, и он кончил с мучительным всхлипом.

Черт возьми. Таким способом он испортил не одну пару носков.

– Дружище, прости, что прервал твой эротический сон, – сказал Брайан, – но нам нужно успеть на самолет. Прямо сейчас. Так что одевайся.

Все еще не понимая, что происходит, и содрогаясь от непредвиденного оргазма (пока Брайан наблюдал за ним, что Трей несомненно будет проигрывать в своих фантазиях следующие несколько недель), Трей заставил себя подняться с койки. Его ноги свисали вниз, и он наклонил тело под непонятным углом, не желая ударяться головой о потолок. – Который час? – Трей потер глаза, и моргнул он непривычного яркого света в кабине.

– Три.

– Утра? Какого черта, Брайан? Мне нужно выспаться.

– Мирна рожает.

Сердце Трея неприятно сжалось.

– Но она не должна еще…

– Две недели. Я знаю. Но это случилось. И она уже в больнице. – Брайан схватил Трея за руку, и сдернул его с койки. – Поторопись. Я не хочу пропустить рождение первого ребенка.

– Я не понимаю, мне-то зачем ехать? – спросил Трей.

Брайан выглядел слегка обиженным, и Трей пожалел о своих словах и хотел взять их обратно.

– Ты поедешь, потому что ты мне нужен, – ответил Брайан.

– Ладно, я поеду. Как скажешь, – ответил Трей, однако не испытывая при этом никакой радости. Брайан нуждался в нем? Впервые за долгое время.

Трей переодел трусы, и нашел свои джинсы рядом с пустой койкой их звукорежиссера. Ребекка почти не спала на своей койке. Она и их барабанщик Эрик Стикс большинство ночей проводили в спальне в конце автобуса, ведя себя как молодожены. Медовый месяц длиной в семь месяцев был уже слишком, по меркам многих, включая и Трея. Трей натянул джинсы, затем футболку и начал рыться в поисках пары чистых носков.

Брайан усмехнулся, когда увидел, как Трей кидает носок в стирку.

– Должно быть, ты видел тот еще сон. О ком он был?

Трей провел рукой по длинной челке.

– О трех горячих цыпочках, – не задумываясь, соврал Трей. – У меня было три члена, и они одновременно их сосали.

Брайан вскинул бровь, и у Трея перехватило дыхание. Этот мужчина был великолепным.

– Странно.

Не так странно, как видеть гомоэротический сон о своем лучшем друге. О женатом лучшем друге, который вот-вот станет отцом.

– Ты уже купил билет на самолет? – спросил Трей.

– Самолет твоего брата ждет нас на взлетной полосе. Мы должны успеть вовремя.

– Дар тоже с нами едет?

– Нет, только мы с тобой.

Одни, в частном самолете. Трей был абсолютно уверен, их двоих не ждет присоединение к клубу любителей секса на высоте. А жаль.

Четыре часа спустя они добрались до больницы, и Брайан был в панике. Когда Трей остался в дверях родильной палаты Мирны, Брайан схватил его за руку и потащил внутрь.

– Я же ничего не пропустил? – спросил Брайан у врача, располагавшегося у Мирны между ног, и окровавленными перчатками вытаскивающего маленькую черноволосую голову из места, которое Трея никогда не мечтал увидеть. Ох, блять. А это должно быть больно.

Трей захлопал ресницами, пол ушел у него из-под ног, и все погрузилось во тьму. В полуобморочном состоянии он слышал детский плач, и слова «Это мальчик». А затем в нос ударил резкий неприятный запах.

– Давай, красавчик, – сказал нежный женский голос, – открой свои глазки. Самое неприятное уже закончилось.

Трей пришел в себя, жадно хватая воздух. Он инстинктивно отмахнул рукой неприятный запах, и сел на пол.

– И он снова с нами, – сказал кто-то на другом конце палаты. Возможно доктор. Трею пока не удалось сфокусировать взгляд.

– Я что, отключился? – спросил он.

– Да, дружище, как по щелчку выключателя, – ответил Брайан, стоя возле кровати Мирны. Он усмехнулся слишком радостно.

– Не смей никому об этом рассказывать, – сказал Трей, пытаясь встать на ноги. Он оперся на стену, удерживая равновесие. Он ненавидел больницы. Он слишком много времени провел в них в детстве, включая целое лето, когда его отец работал в ординатуре, а мама решила совершить велопробег по всей стране. Его тошнило от больничного запаха.

– Ты прав, – сказал Брайан, – лучше я сделаю футболки. Я хотел при тебе перерезать пуповину, но ты отказывался приходить в себя.

Его желудок исполнил кульбит. Перерезать пуповину? Фу гадость.

– Жаль я пропустил. – Не жаль.

– Ничего страшного. Я все снял на видео.

– Отлично… – Трей отвернулся, желая скрыть недовольную гримасу.

В его поле зрения попала обворожительная брюнетка, в розовой медсестринской робе. Ее темные брови сошлись в беспокойстве, поверх сверкающих голубых глаз.

– Чувствуете себя лучше?

Трей улыбнулся ей, от чего та засмущалась,

– Думаю, жить буду.

Ее рука коснулась его затылка.

– Ты ударился головой. – Ее пальцы нащупали шрам под волосами над левым ухом. – Что это?

Трей взял ее за руку и убрал от своей головы.

– Старая боевая травма. – Если удар бейсбольной битой по голове во время драки можно было считать боем. Это небольшое происшествие заставило его несколько дней провести в больнице. Это не самые приятные воспоминания. – У тебя невероятно красивые глаза, – сказал он медсестре, все еще держа ее за руку.

Она взволнованно вздохнула, зрачки немного расширилась, когда она поймала его пристальный взгляд.

– Спасибо, – прошептала она, прикрывая веки, пряча свои голубые глаза.

Трей отпустил ее руку, и она прижалась к стене. Он переключил свое внимание на кровать, радуясь, что синяя ткань скрывала действия врача, который все еще располагался между ног Мирны. Трей был уверен, что врач зашивает Мирну, но он не хотел знать, почему это было необходимо.

– Ну, и где ребенок, которого мы все так долго ждали? – спросил Трей.

Брайан махнул в сторону кровати. Трей осторожно подошел. Мирна выглядела измученной, и он знал, в каком она будет настроении. Трей приготовился бежать, если это потребуется. Брайан обнял Трея за плечи, и они опустили взгляд на руки Мирны. Там лежал миниатюрный, краснолицый Брайан, посасывающий свой кулачок. Сердце Трея пропустило несколько ударов. Сын Брайана был самым идеальным созданием, которое ему приходилось видеть.

Брайан взял малыша и протянул его Трею. Трей прижал маленькое тело к своей груди, и смотрел на него затаив дыхание.

– Мы назвали его Малкольм Трей, – сказала Мирна. – В честь отца Брайана, и тебя.

Трей оторвал взгляд от крохотного создания и посмотрел на Мирну.

– Меня? Почему вы назвали его в честь меня?

Она улыбнулась.

– Это же очевидно. Мы назвали его в честь самых главных мужчин в жизни Брайана.

– Мы хотим, чтобы ты был его крестным отцом, – сказал Брайан.

– Я… – Трей был тронут, но его сложно было назвать идеальной кандидатурой на роль крестного отца. Его ответственности едва хватало на заботу о своей жизни. Как они могли доверить ему воспитание их малыша? – Я не думаю…

Ребенок в его руках немного поерзал, и Трей посмотрел вниз, увидев, что малыш смотрит на него своими карими глазками. Точной копией глаз его отца. Глазами Брайана. Этот идеальный, маленький человечек был творением Брайана.

Брайан стал отцом.

Трей взглянул на Брайана, и грандиозность всего происходящего лишила его дара речи. Но Брайан не замечал Трея. Его взгляд был прикован к его сыну. Гордость за этого маленького парнишку была ощутимой.

Трей вернулся к малышу в его руках. Он погладил щеку Малкольма, затем прикоснулся к его крошечным ручкам, любуясь его крошечными пальчиками. Крошечными ноготками и костяшками. Все в нем было такое крошечное. Малкольм на удивление крепко ухватился за палец Трея.

– Однажды ты станешь таким же выдающимся гитаристом, как и твой отец, – сказал ему Трей.

Малкольм немного скривил лицо и Трей засмеялся, полностью завороженный сыном Брайана. Сын, появившийся на свет благодаря любви Брайана и Мирны. Сын, которого Трей никогда бы не смог подарить Брайану, как бы сильно он его не любил. Трей судорожно вздохнул, поцеловал малыша в лоб и передал Малкольма обратно отцу.

– Вот. Я могу его сломать или еще что.

– Правда, он красавчик? – Брайан поцеловал сына в висок.

– Конечно, – ответила Мирна, ее глаза сияли счастьем, когда она смотрела на мужа и сына. – Он точная копия своего отца.

– Но у него твои губы, – возразил Брайан.

– И твои волосы.

Трей хмыкнул. У отца и сына были одинаковые непослушные темные волосы, торчащие в разные стороны.

– Я надеюсь, у него будут твои мозги, – сказал Брайан.

– И талант как у тебя, – добавила Мирна.

– Он идеальный, – сказал Трей, не в силах сопротивляться желанию пригласить непослушные волосы Малкольма. Но это не помогло. Через секунду волосы вновь торчали, как раньше.

– Так ты будешь его крестным? – переспросил Брайан.

Трей посмотрел на Брайана. Разве он мог ему отказать.

– Да. Конечно буду.

Брайан расплылся в улыбке.

– Миллс, думаю тебе пора заняться делом и заделать Малкольму лучшего друга. Ты итак отстаешь от нас на 9 месяцев.

– Ха! Как будто это вообще возможно, – ответил Трей, но в глубине души он желал этого. Хотел что-то, что можно было разделить с Брайаном. Гордость за их подрастающих сыновей. Он мог представить Малкольма и Трея-младшего, играющих на детской площадке, или учащихся играть на гитарах, или попадающих в неприятности, взрослеющих. Трей-младший? Это еще, блять, откуда? Не будет никакого Трея-младшего. Он никогда не хотел детей. Даже маленького милого сорванца, названного Малкольмом Треем. Ребенок покряхтел и Трей превратился в лужу месива. Ладно, этот малыш был единственным исключением, но только одним.

– Я, пожалуй, оставлю вас втроем, чтобы вы могли побыть семьей.

– Ты можешь остаться, – сказала Мирна. – Ты же часть нашей семьи.

Он был признателен за эти слова, но Трей в этом сомневался. После появления Мирны все изменилось, и их жизнь больше никогда не будет прежней. Трей давно это понял. Сейчас пришло время отпустить Брайана. Каким бы тяжелым и болезненным не было это решение, Трей давно потерял надежду, что Брайан ответит взаимностью на его чувства. Брайан принадлежал Мирне. И Малкольму. Трей обманывал себя, полагая, что Брайан неожиданно увидит в нем нечто большее, чем просто друга, но сейчас и Трей не желал этого. Он хотел, чтобы Брайан продолжал быть чудесным мужем и замечательным папой. Мирна заслуживала этого, и Малкольм тоже. Трей не мог вмешиваться в нечто столь важное. Это было бы неправильно.

– Ты же знаешь, я ненавижу больницы, – ответил Трей. – Я поеду и навещу Дара. Потусуюсь со старшим братцем в его особняке, пока нам не нужно будет вернуться в автобус. Можете звонить мне, когда нужно будет сменить подгузник или еще что.

– Ты согласишься менять ему подгузники? – спросил Брайан.

Трей хихикнул, видя удивленное лицо Брайана. Он посмотрел на маленького Малкольма, который продолжал кряхтеть, что означало, он уже испачкал свой первый подгузник.

– Неее, но я уверен за меня это сделает какая-нибудь фанаточка, – он подмигнул Брайану.

– Миллс, ты не будешь использовать моего сына в качестве приманки для цыпочек.

Трей засмеялся, затем склонился над кроватью, обнимая Мирну. Их взгляды встретились, и она погладила его щеку.

– Ты в порядке? – прошептала она, понимая, что Трей сейчас переживал по отношению к ее мужу. Он отказывался от Брайана. Позволял ей выиграть. Мирна была на удивления терпелива с ним, доверяла ему своего мужа. Ведь она поняла все куда раньше Трея. Брайан никогда не ответит на его чувства, не полюбит его так, как Трей об этом мечтает.

Трей наклонился ближе и прошептал. – Люби его за нас обоих, ладно? Пообещай мне.

Ее рука переместилась на его затылок, притягивая его ближе.

– Обещаю. Так и будет.

Когда он выпрямился, он немного неловко обнял Брайана. Взглянув в его карие глаза, прошептал.

– Прощай. – Он едва мог произнести слова сквозь сдавленную грудь и горло. Но Брайан понятия не имел, что именно скрывалось за этим единственным сказанным словом.

– Увидимся, – ответил Брайан. – Если не увижу тебя раньше, не забывай, у нас завтра выступление.

– Ни за что не пропущу, – с улыбкой ответил Трей.

Брайан переключил свое внимание на сына.

– Ага, – тихо ответил он. Трей практически видел Брайана на сцене, с висящим на груди крошечным эрго-рюкзаком поверх его электрогитары, и звукопоглощающими наушниками на лохматой головке Малкольма. Эта картина совершенно не вписывается в стиль «Грешников». Но является олицетворением Брайана.

Трей поцеловал Малкольма в лоб.

– До встречи, крестник. Смотри, не разбивай много сердец.

Брайан фыркнул.

– Уж кто бы говорил.

Трей вышел из палаты, заставляя себя не оборачиваться на семейную идиллию, оставленную позади. Ему нужно было отвлечься и сделать нечто веселое. Что-то или с кем-то. Ему нужен был секс. Добровольно выбранный им наркотик.

Рядом с родильной платой стояла симпатичная, молоденькая медсестра, приведшая его в чувства после обморока. Когда он прошел мимо нее, она выпрямилась и остановила его. Она дожидалась его. Слишком просто.

– Эй, – едва слышно произнесла она. – Ты же Трей, да?

Он просиял игривой улыбкой, и она покраснела, прежде чем перевела взгляд на его грудь. Он смотрел на нее, замечая в ее поведении желание, как она слегка покачивалась, каждый раз приближаясь к его телу. Как она водила большим пальцем по его предплечью.

– Эммм, у меня сейчас перерыв, и я подумала, может, ты захочешь выпить со мной чашечку кофе.

Сердце Трея забилось чаще. Он повернулся, взял ее за запястья, и прижал спиной к стене, их тела находились всего в нескольких дюймах друг от друга. Он склонил голову, шепча своим томный голосом ей прямо на ушко.

– Ты не хочешь кофе.

Он чувствовал, как участился ее пульс.

– Нет?

– Нет. Но я знаю, чего ты хочешь.

– И что же это? – ее темно синие глаза встретились с его. Она уже была готова сдаться, а он еще даже не приступил к соблазнению.

– Жесткий, неторопливый секс у стены.

– Здесь? – шепнула она, раскрывая глаза от удивления.

Он не хотел смеяться, иначе это разрушило бы связь между ними.

– В подсобке, – он кивнул в конец коридора.

Трей, не отрываясь, смотрел в ее глаза, давая ей возможность отказаться. Она отвела взгляд, осмотрела коридор на наличие свидетелей, а после сжала его футболку и повела его в подсобки, толкая внутрь. Как только за ними закрылась дверь, она обняла его руками за шею, накрывая его губы своими. Он позволил ей себя поцеловать. Прикоснуться к серьге в брови и ухе. Он также хотел продемонстрировать и пирсинг в соске, но решил не спешить, ведь она еще была не совсем уверена, а он не хотел казаться слишком настойчивым.

– Ты такой сексуальный, – бормотала она у его губ. – Почему ты такой сексуальный? Я не должна этого делать.

Под этим она подразумевала не расстегивать его ремень, не задирать его футболку, и не тереться грудью о его грудь, и не кусать его губу.

– Не хочу, чтобы ты думал, будто я всегда себя так веду, – сказала она, запуская руку в его шелковые боксеры, играя с его твердеющим членом.

Для него это было привычным делом, но он не допустит ошибку и не признается ей в этом.

– Сними свои брюки, – шепнул он.

Когда она послушалась, он понял, она пойдет до конца, который наступит через пятнадцать минут.

– Ты, правда, играешь в рок-группе?

Трей не сдержал смешок. Неужели такое еще возможно. Она действительно его не узнала? Прошло много времени с тех пор, как женщины набрасывались на него, не зная о его звездном статусе.

– Да, я действительно участник рок-группы, и играю на настоящем инструменте.

– На гитаре?

Он улыбнулся.

– Как ты догадалась?

Волнение, читаемое в ее глазах, заставило Трея подумать, она стояла полуголой в рабочее время в подсобке, не потому что хотела переспать со знаменитым гитаристом Треем. Нет, она хотела плохиша Трея. И он был готов дать ей то, что она хочет. В комнате находились высокие шкафы с различными инструментами, поэтому Трей прижал ее к двери, подняв ее руки над головой. Она ахнула, когда он наклонился, и принялся целовать ее шею. Он кусал, сосал, облизывал пульсирующую вену на ее шее, пока она не начала сопротивляться от нетерпения.

– Ты сводишь меня с ума, – сказала она, – у тебя есть презерватив.

– Ты куда-то торопишься?

– Вроде того. Мой пятнадцатиминутный перерыв почти закончился.

– Значит, ты немного опоздаешь, – он прикусил ее мочку, отпуская запястья. Левая рука Трея устремилась вниз по ее телу, легонько сжимая грудь, а после опускаясь ей между ног. Она вцепилась в его волосы, а потом снова провела пальцами по его сережкам в брови и ухе.

– Тебе нравится пирсинг? У меня есть еще парочка.

– Где? – шепотом спросила она.

– Я сегодня без штанги в языке. Не думал, что с утра предстоит лакомиться сладкой киской.

Она застонала от мучения. Она выкрикнула, когда пальцы Трея нашли ее клитор. Черт, она уже набухла, увлажнилась и была на грани. Он любил нетерпеливых. Ему были не нужны долгие прелюдии. Он просто любил трахаться. Трей целовал ее шею, ритмично поглаживая клитор.

– Еще есть кольцо в соске, – продолжил он.

Ее руки переместились ему на грудь. Она нащупала украшение через футболку, а после пробралась рукой под нее, чтобы потрогать.

– Потяни ее, – приказал он, – от этого мои яйца подожмутся.

– Тебе это нравится?

– А ты потяни и увидишь.

Она оттянула кольцо и Трей дернулся.

– Ох, – вскрикнула она, чувствую бедром его твердый член.

– Кончи для меня, – он теребил ее клитор, двигая пальцами по кругу до тех пор, пока она не задрожала от сильного оргазма. Ее учащенные вздохи в его ухо заставили его захотеть разделить с ней это блаженство. – Скажи, куда ты хочешь?

Она удивленно взглянула на него.

– Куда хочу?

– Да, куда хочешь мой член.

– А у меня большой выбор?

Трей скользнул пальцем в ее влажную киску, заставляя ее дернутся.

– Вот сюда. – Второй палец уже касался ее ануса, что вызвало страх в ее глазах. – Или сюда. – Он облизал ее губы, слегка прикусывая их. – А может, сюда. – Пробежался по ее рукам, сцепляя их пальцы вместе. – Или в твои умелые ручки. – Он опустил голову, приближаясь к ее уху, одновременно сжимая ее грудь. – Или можешь зажать вот здесь. И если ты настолько непристойная…

– А куда хочешь ты?

– Без разницы. – И это была абсолютная правда. Видя ее обеспокоенный взгляд, когда он касался ее ануса, распалило в нем желание добраться до ее заднего входа, однако это был не самый удачный вариант, если ей после этого предстояло вернуться на работу.

– Стандартно, – ответила она.

Стандартно? С каких пор его действия можно было назвать стандартными? Трей проглотил смешок, стараясь не ранить ее чувства.

– Полагаю под «стандартно», ты имеешь в виду обычный вагинальный секс?

Она кивнула.

– Скажи это.

Он нашел презерватив в заднем кармане джинсов, и разорвал обертку зубами. Она наблюдала за ним, как завороженная, но не произнесла ни слова.

– Скажи, что ты хочешь, – настаивал он. Он уже решил, ей нужно будет применить небольшую психологическую стимуляцию, что позволит ей быстро кончить. Приказы и направления. Ему тоже это подходит. Он был готов поиграть. – Я хочу, чтобы ты это сказала.

Она сжала его волосы в кулак и произнесла.

– Жесткий, неторопливый секс у стены, как ты и сказал.

– И куда ты хочешь?

Она задрожала, словно эта мысль подгоняла ее оргазм.

– Внутрь.

– Внутрь чего?

– М-моей вагины.

– Твоей киски?

Ее руки крепче сжали его волосы, и она сдалась под его натиском.

– Моей щелки. Трахни ее, Трей.

Трей оторвал ее от пола, прижал покрепче к двери и направил в нее член. Он любил забываться в беспорядочном сексе. Никаких переживаний или обязательств. Чистое удовольствие. Он давал ей то, чего она хотела, входил в нее глубокими, ритмичными толчками. Но и она давала ему то, в чем он нуждался. Временное отвлечение от бушующих в голове мыслей и боли от недавно разбитого сердца. Трей сосредоточил все свое внимание на ощущениях. Он не чувствовал никакой эмоциональной связи пока проникал в нее. Как и всегда. Так было с тех пор, как в старших классах он занимался любовью с Брайаном, и сложил к его ногам свое сердце. Двенадцать лет секса без любви. Двенадцать лет любви без секса. И сейчас, отказавшись от своей любви к Брайану и надежды на занятие любовью, Трей чувствовал опустошение. Одиночество. Он сомневался, сможет ли он когда-нибудь заполнить эту пустоту. И в этом ему явно не поможет привлекательная медсестра, которую он трахает в подсобке. Он даже не знал ее имени. Да и не хотел знать.

Когда она кончила, он последовал за ней, и это высвобождение принесло ему искомый им покой. Он мечтал, чтобы он длился больше тридцати секунд. А после не было следующей за этим неловкости. Он вынул член, снял презерватив, выкинул его в корзину уборщика, а после поправил джинсы и застегнул ремень. В это время медсестра нашла свои трусики и брюки. Он отвернулся, позволяя ей одеться. Не то, чтобы ему не хотелось посмотреть, как горячая незнакомка натягивает трусики. Он знал, если он посмотрит, она разглядит в этом какой-то намек на чувства, которых никогда не было и не будет. Чувства, которые все портят, усложняю жизнь. Сейчас они нужны были Трею в самую последнюю очередь.

– Я … – вздохнув, сказала она.

– Ты не обязана ничего говорить, – сказал он. Он одарил ее взглядом, который помогал ему добиваться всего. Начиная с детства и по сегодняшний день, он использовал свой коронный щенячий взгляд. Она покраснела, и откинулась на дверь.

– Я все понимаю. Иногда красивой женщине просто необходим жесткий, неторопливый секс в подсобке с идеальным незнакомцем.

Она пялилась него, как завороженная, напоминающая хиппи во время выступления «Благодарные мертвецы» в Вудстоке.

– Ага… идеальный.

– Я выйду первым. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

– Ага…

Он ждал, когда она отойдет от двери. Положив одну руку на дверную ручку, другой взял ее за подбородок, и поцеловал в губы.

– Это был лучший секс из тех, что были у меня у двери в подсобке больницы.

– Ага…

– Ты удивительная женщина.

– Ты мне позвонишь?

Он слегка мотнул головой.

– Давай оставим прекрасные воспоминания о случившемся. Не будем все усложнять. Давай оставим все как есть. Это было удовольствие ради удовольствия.

На ее лице появилось разочарование, но она согласно кивнула.

Он нежно поцеловал ее в лоб, и вышел в коридор, и направился к лифтам в другом конце этажа.

Воспоминания о горячей медсестра уже перемещались с чередой безымянных любовников, когда Трей вытащил телефон и набрал номер брата.

– В чем дело? – ответил Дар.

– У Брайана и Мирны родился сын, – Трей засмеялся, вспоминая, как держал сына Брайана в первый раз. – Они назвали его Малкольм Трей.

– Да ты, должно быть, шутишь? Бедный пацан.

– Ты дома?

– Да, но я занят.

Трей улыбнулся.

– Занят, да? И как ее зовут? Давай я приеду и помогу тебе ее развлечь.

– Я занят не этим. Помнишь тот глупый конкурс, который решил устроить наш публицист: «Гитарист года с «Исходным пределом»»? Так вот, сегодня состоится прослушивание и выбор победителя. Нам нужно найти человека на место ритм-гитариста вместо Макса, но это полный бред. – Макс был фронтмэном группы Дара, и до недавнего времени их ритм-гитаристом. – Мы надеялись, его операция по лечению туннельного синдрома избавит нас от этого, но после операции все стало только хуже. Он не может терпеть боль во время выступления, и также врач посоветовал на протяжении нескольких недель не двигать и не напрягать запястье.

– Похоже, теперь подрочить станет для Макса настоящей проблемой, – сказал Трей.

– Как будто Макс когда-нибудь дрочит.

Верно. Он мог в любой момент заполучит любую женщину.

– Слушай, – сказал Дар, – может, тебе стоит прийти и сыграть. Сделаем вид, что ты тоже прослушиваешься.

– Ты же знаешь, я не оставлю «Грешников». Даже ради тебя, – Трей прошел по коридору и вошел в лифт. Накаченный парень в лифте улыбнулся Трею, и осмотрел его с ног до головы. Трей конечно был готов принять такое открытое приглашение, но ему жизненно необходимо было побыть с братом. Дар понимал его. И Трею сейчас это было нужно. Больше чем очередной бессмысленный, но потрясающий секс с очередным привлекательным незнакомцем.

– Можешь помочь нам выбрать, – сказал Дар, отвлекая внимание Трея от парня в лифте, который уже облизывал губы, умоляя о поцелуе. – По демо-записям мы отобрали пять гитаристов, но не известно сколько раз они переписывались, прежде чем отослать их нам. Они буду играть вживую в течение часа, так они не смогут нас обмануть.

Трей вышел из лифта, подмигнув парнишке, прежде чем вышел из больницы в поисках такси.

– Ладно, конечно. Звучит увлекательно, – телефон Трея оповестил о входящем звонке. – Я скоро приеду. Прости, у меня звонок по второй линии.

– До встречи.

Трей положил трубку и посмотрел на номе звонившего. Марк? Дерьмо. Он намеривался игнорировать его, но зная Марка, Трей понимал, он будет названивать до тех пор, пока Трей с ним не поговорит.

– Привет, – ответил Трей.

– Ты в городе?

– Я в турне, ты разве забыл?

– В новостной ленте на сайте «Грешников» сказано, что ты прилетел в ЛА сегодня утром, потому что жена Брайана рожала.

Трей не понимал, как блогерам удавалось так быстро узнавать о последних новостях. Иногда они узнавали новости о «Грешниках» раньше, чем сам Трей, являющийся частью «Грешников». Теперь глупо было отрицать о его местонахождении. – Да, у них родился сын. Чудесный маленький засранец.

– Да, на сайте так и сказано: мальчик Малкольм Трей, 3,5 килограмма, 52,5 сантиметров. Ты еще в больнице? Я мог бы приехать.

Внимание сталкер!

– Марк, мы через это проходили. Я не заинтересован в отношениях. – Мужчины! Они могут быть настоящей занозой в заднице. Особенно если они не знают, как с этой задницей обращаться. Трей не раз спал с Марком. Они познакомились в Портленде в прошлом году, и после того как Трей лишил его оральной и анальной девственности, он уговорил его сделать татуировку. Через несколько месяцев парень переехал в Лос-Анджелес. Трей подозревал, что именно он был причиной переезда. Трей спокойно с ним трахался, по после того, как Марк захотел большего Трей закончил общение с ним. Но парень не понял намека. Как и постоянных отказов. Или яркой неоновой вывески со словами: Отъебись.

– А кто говорит об отношениях? Я просто хочу поздравить Брайана, – сказал Марк.

– Делай что хочешь. Я все равно уже ушел из больницы.

– О, – замолчал Марк. – Ты голоден? Я мог бы приготовить тебе завтрак…

– Нет, у меня другие планы.

– Что за планы? Ты с кем-то встречаешься? – ревность в голосе Марка была чертовски надоедливой, и Трей уже был готов повесить трубку. Но тогда Марк перезвонит и обвинит проблемы со связью или еще что-нибудь.

– Да, – соврал Трей. – Я кое с кем встречаюсь. У меня серьезные отношения с женщиной.

– Брехня, – ответил Марк.

– Это не брехня. Я поклялся до конца жизни больше не связываться с мужчинами. – Изначально его слова были ложью, но произнеся это, Трей решил, что именно так ему и стоит поступить. У него могли быть отношения с женщинами. Мужчины лишь усложняли его жизнь и разбивали сердце. Пример А – был сейчас наверху со своим сыном. Пример Б – говорил с ним по телефону. И примеры В были разбросаны по всем штатам и Канаде, в ожидании когда же к ним в город приедут «Грешники».

– Как скажешь, Трей. Приходи ко мне, я приготовлю тебе ужин. Отсосу тебе.

Марк был превосходным поваром. И также отлично сосал. И был весьма симпатичным, с тугой задницей, но пора было избавляться от него. Трей даже пытался свести его с другими мужчинами, но тот был слишком привязан к Трею.

– Я не могу.

– Не можешь или не хочешь? – уточнил Марк.

– Не хочу, как тебе такой ответ.

Марк протяжно выдохнул.

– Я позвоню тебе завтра.

– Марк, как мне убедить тебя, что между нами все кончено?

– Я позвоню тебе завтра.

Вот дерьмо. Трею придется сменить номер телефона. Снова. Он честно не понимал, почему некоторые люди не улавливали его намеков. Ему не нужны были отношения. И почему этот образ жизни был так сложен для понимания его сексуальным партнерам?