Дыши нами, пока есть время

Пролог

Первое, что я чувствую, переступая порог двухэтажного особняка, это приторный сладкий запах, который мгновенно заполоняет легкие. 

Слишком знакомый аромат, навязчиво въедающийся в память, переворачивает чертовы внутренности.

Все чувства, что я прятал на протяжении нескольких месяцев. Этих злополучных дней, наполненных болью и мучениями, которых я даже злейшему врагу не пожелаю.

Иду в указанном направлении, потирая разбитую губу, при этом злюсь на хромоту, от которой уже никогда не избавлюсь.

Перед глазами вновь и вновь всплывает растерянное лицо Владимира Эдуардовича, который ощутил всю силу моего негодования по поводу того, что он скрыл и сделал с нами. Сжимаю кулаки, но понимаю, что от этого легче не становится. Смотрю на сбитые костяшки и скриплю зубами. Отогнать эмоции в сторону тяжело, поэтому фокусируюсь на предстоящем разговоре. 

От предвкушения долгожданной встречи в горле пересыхает так стремительно, что я даже замедляю ход. 

Что если она не захочет меня видеть?

Вышвырнет, как и я ее когда-то.

Идиот...

Пересекаю огромный холл и подхожу к двери, за которой находится она, моя светловолосая девочка.

Медленно поворачиваю ручку и легонько толкаю деревянное полотно. 

Вижу ее, а она меня нет. 

Стою, будто замороженный, и пялюсь на изящные кисти, которые плавно двигаются. 

Рисует. 

Пятна краски на одежде, джинсовом комбинезоне и футболке под ним, выдают то, что сидит за холстом уже давно. 

Из-за хрупкой фигуры не могу разглядеть, что она так усердно выводит кисточкой. Взгляд невольно останавливается на платке, который прячет шикарные локоны, сводящие меня с ума. 

Иду к ней и останавливаюсь за спиной, вдыхая сладкий аромат, который вспоминал на протяжении всей реабилитации. 

Замирает.

Наверное, услышала.

- Богданов? - Произносит тихо, а я вижу, как нежная кожа на руках покрывается россыпью мурашек. 

Отличная реакция на меня. Радует.

Молчу, а Алимеева часто дышит, но не спешит поворачиваться.

- Как тебя пропустили? - Говорит громче, только голос все равно дрожит.

Еле сдерживаюсь, чтобы не сжать ее в объятиях. Не сейчас.

- Приняли весомые аргументы. - Хриплю, когда она поворачивается, и я тону в голубых глазах, которые наполнены слезами.

- Вижу. - Переводит взгляд на мою разбитую губу, и тут не выдерживаю, тяну руку к дурацкому платку, но она отрицательно качает головой. - Не надо. 

- Уже? - Проглатываю противную слюну с примесью горечи.

- Ты знаешь, да? - Снова этот болезненный взгляд, не оставляющих вариантов.

Прижимаю ее к себе, наплевав на то, что буду в краске. Всхлипывает, цепляясь пальцами в свитер. Меня просто разрывает на куски от того, как сильно она мне нужна. 

- Я боюсь. - Шепчет совсем тихо, пока стук наших сердец заглушает все другие звуки. 

- Все будет хорошо. - Поднимаю за подбородок ее голову и смотрю в глаза, из которых катятся слезы. - Я с тобой Рапунцель.

Глава 1. В нём огонь.

Алексей

Мрачная улица злополучного района не пугает, скорее наоборот приободряет, как прохладный ветерок, который проникает под тонкую футболку и немного охлаждает разгоряченную кожу. Хлопаю дверью в подъезд и останавливаюсь на ступеньке, вдыхая драгоценный воздух, разминаю шею, подняв голову вверх, и смотрю на звездное небо. Даже смрад, идущий из здания, не портит картинку и внутреннее состояние. 

С самых глубин поднимается ликование, потому что через двадцать минут, как максимум, я смогу наконец сбросить пар, который готов был повалить из ушей. Слышу спешные шаги друга и медленно выдыхаю.

- Слушай, Лёх, - Стёпа смешно кривится и потирает затылок, останавливаясь напротив меня, - может, ну их? Пойдем лучше к Лильке. Давно ведь не виделись.

- Нет. 

- В гараж сгоняем?

- Нет.

Спускаюсь и иду вперед, начиная злиться на друга, который включил вдруг миролюбивого мальчика, хотя, если вспомнить, то стрелу я забил из-за него. На днях мы нарвались на толпу отморозков неподалеку от спортивной площадки, где зависали часами, прокачивая тело, и там Степан Вольный, мой друг с детского дома, находясь не в лучшем расположении духа, забузил на одного парнишку. Драка не состоялась лишь потому, что рядом были дети, и их мамаши на нас смачно наорали, пригрозив вызвать полицию. На эмоциях готов был порвать всех, кто там был, особенно за друга, и не важно прав он или нет. 

- Да, это тупо, Лёх. Тогда можно было кулаки почесать, а сейчас... - Продолжил Вольный, равняясь со мной, и пытался вразумить. - Если они еще приведут подмогу? Нас же в асфальт втопчут...

- Плевать. Буду бить, пока всех не уложу. - Скриплю зубами, резко сворачивая на тропинку около часто посаженых деревьев на обочине дороги. 

Бормочет что-то еще, а я убираю руки в карманы спортивных штанов, крепко сжимая кулаки. Черт! 

Возможно, я бы был спокоен, если бы в доме очередной раз не указали на то, что я белая ворона среди шикарных лебедей, мать их! Альбина Анатольевна, моя приемная мамашка, курица-наседка, ворчливая и властная женщина не упускала случая напомнить о моем происхождении. Да, я приемыш, неродной сынок в неидеальной семье таксиста-алкоголика и училки-мучилки. Кроме моей скромной, но весьма проблемной персоны, был еще одна. Маруська. Их дочка. Младше меня на пару лет, но та же сорви голова, в отсутствии страха которой винили, естественно, меня, хотя я оберегал малышку, как мог. 

Мы отошли от серого здания, где располагалась квартира приемных родителей, на приличное расстояние и сократили путь до спортивной площадки вдвое. Пульс начинал зашкаливать от предстоящего мероприятия. 

- Лёх, - Стёпа помещает руку мне на плечо, тем самым останавливая, - еще не поздно развернуться. 

- Чтобы мы на весь район опозорились? Не слишком ли высокая цена? Или ты хочешь, чтобы меня приписали придуркам, которые бросают слова на ветер? - Смотрю, как меняется выражение лица друга при свете фонарей. 

Он тяжело вздыхает и поправляет футболку так усердно, будто это спасет от кулаков, припечатывающихся ровно в челюсть. От адреналина, брызнувшего в кровь, желание влезть в драку становится сильнее. 

- Цветочек нас прибьет. - Добавляет дров в топку Вольный, а я улыбаюсь.

- Тебя, Стёп, мне она ничего не сделает.

- Выскажет, какой ты идиот. 

- На правду не обижаются.

Довольно добавляю, а друг усмехается, пока мы вышагиваем по тропинке. Спортивная площадка все ближе. Через пять минут уже вижу силуэты парней и разминаю пальцы. 

- Пацаны, может, мирно разойдемся. - Вставляет свои пять копеек Вольный, когда мы ступаем на территорию, которую оккупировал противник.- Или нет... - Бурчит недовольно, как только я без предупреждения и лишних телодвижений врезаю в челюсть самому активному.

Не замечаю, в какой момент драка прекращается, ведь в висках так сильно стучит, что окружающие звуки скапливаются в один непонятный поток. Я до безумия разгорячен и хочу продолжить махать кулаками, ощущая, как мышцы напрягаются при каждом движении. Хук справа, и внутри протекает блаженная волна. То самое секундное успокоение, о котором я давно мечтаю. 

Только громкая сирена приводит в чувство. Откидываю от себя упертого пацана, которому разбил губу и бровь, по крайней мере при свете фонарей виднелись лишь минимальные травмы, толкаю Стёпку, и он без слов понимает, что пора сваливать. Мне категорически запрещено появляться в отделении полиции. Договор с маман никто не отменял. Пусть я чертовски на нее зол, но оставаться без угла сейчас не прельщало, тем более оставлять Маруську.

Рефлексы срабатывают на ура, и вскоре мы сидим на лавочке в одном из темных дворов, шумно дышим и поглядываем по сторонам. Умение сливаться с окружающей средой, когда накосячил, выработано годами и действует без сбоев. Усмехаюсь и откидываюсь на спинку лавки, наконец позволяя себе слегка расслабиться. Немного отпустило, но чувство неудовлетворения все равно осталось и не спешило покидать. Даже обидно, ведь так старательно вкладывал силу в каждый удар.

- Чтобы я еще раз с тобой пошел на дело... - Начинает Стёпка, пока я таращусь на звездное небо. - Черт! Надо же было так, а если бы повязали опять?

- Бы мешает, братан. - Улыбаюсь, словно мне на счет поступил миллион, и вдыхаю полной грудью. 

Настоящий ни с чем не сравнимый кайф проникает в каждую клетку организма, и я стараюсь не думать в этот момент. Знаю, что по возвращению домой, меня ждет очередная порция грязи и осуждения, а еще гребаные приказы Альбины, которая не могла смотреть, как я лежу без дела. Приемная мать заваливала делами по дому, не смотря на то, что я и так пожертвовал обучением в колледже и пошел работать в гараж. Тачки, мотоциклы, крупная техника, все смешивалось за день, а иногда и ночь, и я порой не знал, куда от этого деться, потому что достало. 

Я даже не мог себе позволить мечтать о лучшей жизни, хотя она постоянно маячила перед глазами. Машины премиум-класса частенько заезжали к нам. Их хозяева, понтанутые лизоблюды, дамочки, толстосумы или зажравшиеся парняги непременно указывали на твой статус. Хоть я был на подхвате и старался научиться новому быстро, в гараже были мастера круче и опытнее. Например, Антоныч. Смешной мужик сорока шести лет спешил облизать таких клиентов с ног до головы и заставлял меня это делать. Только после парочки неудачных разговоров, так скажем, отвел меня в закулисье, чтобы не портил клиентскую базу. 

Глава 2. Высокомерие и надменность - её кредо.

Светлана

- Обязательно, перевозить ее к нам? - Спрашиваю, ощущая, что начинаю закипать от папиных слов. 

Поездка по бутикам обещала быть позитивной и насыщенной, но стоило ему открыть рот и сказать про приемную сестричку, как мои конечности резко затряслись. Внутренние органы собрались в один бесформенный ком, оставляя ощущение тяжести в области живота. Противно и неприятно до скрежета зубов, а все от одной мысли, что вскоре ненаглядная Лилия, на которую папа делает большие ставки, припрется в нашу квартиру и перекроет мне кислород своим глупым и никчемным присутствием. 

Мы были одногодками, и появление этой особы я помню в ярких красках, словно порог дома она переступила только вчера, а не с десяток лет назад. Полнейший треш, который не вызывал чувства радости. Даже заерзала на сиденье, потому что папа не спешил отвечать, сидел на пассажирском, пока водитель рулил, и потирал подбородок. Весь чрезмерно серьезный и загадочный, хотя вопрос на самом деле предельно простой.

- Лилия - член нашей семьи, - наконец спокойно заговорил он, а я фыркнула, отворачиваясь к окну, тоже мне "член семьи", нищебродка, жалкая замена, вот, кто она, - за столько лет, Света, можно было привыкнуть, тем более живете вы на разных территориях.

- Тогда зачем отменять такую чудную традицию, а, папочка? - Мило улыбнулась, хотя мышцы лица пришлось поднапрячь, чтобы изобразить поддельную радость. - Она пусть остается у бабули нашей ненаглядной, а мы спокойно продолжим жить втроем? М? Как по мне, это замечательная мысль, да, пап?

- Света, - со вздохом произнес он, слегка поворачивая голову ко мне и бросая осуждающий взгляд, - все решено. Лилия возвращается домой. Все по плану, как и должно быть. 

- Черт! - Вырывается прежде, чем успеваю взять себя в руки, на что отец вопросительно поднимает брови. - Что?! Я не обязана радоваться вашей удачной замене.

- Света?! - Звучит грубее и даже устрашающе.

Поднимаю руки вверх и смотрю на людей, которые куда-то спешат. Все желание прикупить новый гардероб улетает в приоткрытое окно рядом с водителем, который, словно осел, молчит и выполняет работу. Фыркаю, пытаясь откинуть страх, разгорающийся из давно потухшего костра, но получается плохо. Нервно вожу ладонями по платью и выравниваю идеально гладкую ткань. Спокойствие никогда не было моим коньком, и прием я сестричке устрою отменный. Если она думает, что я теперь отношусь к ней иначе, то ошибается. 

Мысли прерываются ужасным звуком, похожим на хлопок. Машина дергается в бок, и я визжу, прикрывая глаза. Слышу, как ругается отец, а водитель останавливает автомобиль и выбирается из него, чтобы посмотреть, что стряслось. Сердце стучит, как ненормальное, от первобытного страха за свою жизнь. Хватаю бутылку с водой и делаю несколько жадных глотков. Папа о чем-то разговаривает с водилой, а я смиренно жду в салоне, глядя на мимо проезжающие машины. 

Едем к ближайшему сервису, чтобы разобраться с колесом. Отец что-то говорит про запасное, но его, как оказалось, не было на месте. Мне все равно, смотрю на экран телефона и гадаю, в какое время я попаду к девчонкам в торговом центре. Видимо, с бутиками я пролетаю. 

Заезжаем в какие-то подозрительные дворы, где даже деревья выглядят неопрятно, не говоря о людях, шныряющих мимо и оставляющих на нашей машине свои завистливые взгляды. Боже... Какая убогость...

Помещение, куда водитель загоняет авто, оставляет желать лучшего. Серые стены, ужасный запах, и неряшливые работники в застиранной грязной робе. Выбираюсь из машины и тут же чувствую тошнотворный запах. Хочется сбежать подальше, но я лишь поворачиваюсь к отцу.

- Пап, а тут есть что-то приличное поблизости?

Не слышит, и я недовольно стучу каблуком по бетонному покрытию. 

- Через пару километров свалка, - раздается за спиной чей-то хамоватый голос, - как раз для тебя.

- Что?! - Кривлюсь от возмущения и тут же поворачиваюсь к обладателю девяти жизней, иначе, как объяснить такую наглость?!

Лицо работника, бросившего словечки в мой адрес, разглядеть не успеваю, потому что передо мной возникает улыбающийся мужчина в той же стремной робе, от которой меня воротит. Он пытается объяснить, что парнишка только устроился и совершенно не понимает, с кем разговаривает. Я же пытаюсь посмотреть, кто же тот наглец, задирая голову повыше и заглядывая за плечо полноватого мастера, как он себя назвал. Мне все равно, как его имя, и почему-то тянет в сторону удаляющегося парня в кепке. Обязательно выскажу ему свое мнение по поводу свалки. Ему-то самое место у мусора, а не рядом с нашей машиной, и уж тем более с нами. 

- Вы бы следили за тем, кого берете на работу, - сделала замечание подлизывающемуся ко мне мужчине, - а то так можно и всех клиентов растерять. - Добавил громче, чтобы недалекий услышал. 

Вот только его и след простыл. Сжала кулаки и направилась к отцу, игнорируя жужжание сбоку. Мастер своего дела пытался навязать мне по поводу местных достопримечательностей, в частности "отличного кафе" за углом, где можно скоротать время. 

- Пап, я Саше позвоню. Он меня заберет. - Посмотрела на мужчину, который принялся колдовать над нашей машиной. - Не хочу здесь находиться.

Снова вдохнула тошнотворный запах, которым было пропитано помещение, и скривилась. Да, я привыкла к фешенебельным заведениям, где нет бедняков, которые, как яд, пропитывают мозги всем, кто оказался поблизости. Они лишь на вид такие хорошенькие и малахольные, а когда дело касается денег, готовы пойти по головам. Только в сказке про Золушку богатые равняются с прислугой, а в реальности все гораздо жестче. Нет равных. Есть разделение, и глупо прыгать выше своей головы, если низок ростом. Есть удел, ему и следуй, что я постоянно говорила приемной сестричке.

Пусть звучит грубо и высокомерно, словно я царица Всея Руси, но это мое мнение, которое сложилось давно. Весомую роль сыграло появление Орлова на горизонте. Надо заметить, что возник он вовремя и сильно мне помог, а после уже пришла сестричка, которая окончательно сформировала мое мнение об этой категории граждан. 

Глава 3. Твори и властвуй, когда на душе гадко.

Алексей

Если бы жизнь всегда была сахаром, то я бы наверняка умер от диабета, потому что искренне пытался насладиться каждым прожитым днем, не впуская в него негатив, вот только... Получалось не всегда. Находились люди, которые намеренно показывали свою значимость и твое место в обществе, в семье, на работе. Везде, где бы не находился, мне тыкали носом в желтую лужицу, и плевать, твоя она, или ее оставил мимо проходящий щенок. 

Не мог держать себя в руках. Сколько бы методов не пробовал, постоянно руки и ноги действовали вперед. Больше всего раздражали причитания приемной матери. Я из кожи вон лез, чтобы помочь сестричке. Хотел ей другого будущего, лучшего, не такого, как у меня. Максимум, что мне светит, пожизненная работа в шиномонтаже. Мечты об университете или сраном колледже превратились в пепел пару лет назад, когда вместо протоптанной дорожки от школы, я увидел мелькающие деревья сквозь толстое стекло. Поезд, в вагоне которого я находился, плавно двигался в другой город, увозя меня на приличное расстояние от дома. 

Со мной было много ребят, которые не хотели отдавать долг родине, а я в какой-то степени радовался, что получил отсрочку перед вступлением во взрослую жизнь. Только год пролетел незаметно, и вскоре я вернулся в родные пенаты, ни капли не успокоившись, скорее наоборот. 

- Лёша, я не понимаю, как можно умудриться получить штраф в гараже?! - Альбина Анатольевна ставит передо мной тарелку с ароматным борщем, от одного вида которого желудок скручивается и стонет, вот только я не спешу брать ложку, понимая, что приемная мать набирает разгон в своих высказываниях. - Ты же знаешь, что у нас с финансами сейчас тяжко. Тогда почему нарываешься на неприятности?! - Указывает одной рукой на следы драки, которые стали ярче и бросались в глаза, а другой пододвигает тарелку с белым хлебом, нарезанным тонкими ломтиками. 

Чувствую, что еще немного и захлебнусь собственной слюной, а бедный желудок переработает кишки и себя заодно. Из-за блондиночки с острым язычком, лицо которой осталось яркой гравировкой в памяти, Антоныч лишил меня не только премии, но и штраф всандалил за язык без костей. После работы он сообщил мне эту новость и выдал остатки зарплаты, оставив еще на полчаса, чтобы прочитать лекцию о "рыбных днях". Оказывается, сегодня был именно такой момент, который я не оценил. Антоныч краснел и пыхтел, пытаясь вбить мне в голову, что так, как я общаюсь с богатыми клиентами, которые попадают к нам не часто, нельзя. 

За пылкие ответы с меня убыло еще пятьсот рублей. Словом, когда я выходил из здания, готов был прибить каждого, кто попался на пути. Хоть погода не радовала теплом в этот вечер, но мое тело горело словно его кинули в жерло вулкана и наблюдали за тем, выживу я или нет. 

- Хоть бы о Маруське подумал, - влетает в мое сознание еще одно обвинение, от которого сжимаю кулаки под столом, - она ведь с тебя пример берет. Вчера вот в школе опять учудила. - Альбина присаживается на стул с видом императрицы, которая нашла очередной повод отругать слугу за оплошность. - понимаю, что ты у нас горячий парень, но она-то девочка и не должна кидаться на других с кулаками, особенно на мальчишек. 

Поднимаю глаза и убиваю приемную мать взглядом. Несправедливые замечания острой иголкой входили под кожу, заставляя вспоминать все, что было в жизни до этого времени, каждое слово Альбины, сказанное в гневе. Перед глазами появляются темные пятна от того, насколько сильно мне приходится себя сдерживать. Только она делает вид или, правда, не замечает моего состояния. Так ведь удобно, не видеть и не слышать собеседника, продолжая гнуть свою линию. 

- Думала, армия тебе на пользу пойдет, но нет. - Она разводит руки в стороны и пододвигает к себе тарелку, собираясь с аппетитом уминать борщец, к которому я теперь не имею желания прикасаться. - Чье это влияние? Не Степана ли? Он ведь учится, работает, бабушке помогает, а ты...

Резко поднимаюсь, а Альбина замирает с ложкой супа у раскрытых губ, которые покрыты противной розовой помадой, смотрю на нее, вцепившись пальцами в край стола. Они чуть ли не немеют от силы, с которой я сдавливаю деревянную поверхность. Хочется высказать этой женщине все, что о ней думаю, но молчу. В голове проносится одна мысль, что Маруську с ними не оставлю, и пока она несовершеннолетняя, придется терпеть любой упрек. 

- Лёша, сядь и поешь... - Уже менее напористо говорит Альбина Анатольевна, а я отстраняюсь от стола и иду к выходу. - Лёша?! Мы не поговорили!

Не обращаю внимания и топаю к выходу. Наплевать, куда пойду, лишь бы остаться одному и остыть, но приемная мамочка не унимается. Слышу, как ложка со звоном ударяется о поверхность стола, стул противно скрепит, и вскоре в коридор выплывает грузная женщина, мнящая себя царицей Савской. Сразу влетаю в кроссовки и открываю дверь, пока шаги становятся громче.

- Алексей! - Альбина останавливает меня, помещая руку на плечо, от чего я непроизвольно сжимаю челюсти. - Мы ведь все обсуждали, - говорит приторно ласково, что на нее совсем не похоже, - Маруське нужно получить образование. Хорошее, а для этого требуются деньги. Если ты продолжишь ругаться со всеми и решать вопросы кулаками, то она останется без будущего, как и т... - Замолкает, заставляя меня злобно усмехнуться.

- Как и я. - Заканчиваю реплику за нее, убирая толстоватые пальцы с плеча. - Не бойся, МАМА, - смотрю на нее, перешагивая через порог, - Маруська будет жить лучше, чем вы. Я об этом позабочусь. 

Альбина открывает рот, но я уже перескакиваю через ступеньки, спеша спуститься вниз. Сердце барабанит в груди незнакомый ритм, когда вырываюсь на улицу и буквально натыкаюсь на Вольного. Друг растеряно смотрит на меня, а потом по сторонам. 

- Что случилось, Лёх? Опять Альбина воском на мозги капала?

- Да, - отмахиваюсь от его слов и иду вперед, показывая, что тема закрыта, - погнали в амбар. У меня есть одна идея. 

Глава 4. О судьбоносных совпадениях

Светлана

Не привычно от того, что при ходьбе не слышно стука каблуков, но это к лучшему. Не хочется привлекать к себе внимание проходящих мимо людей. Настроение находится на отметке минус сто, если не ниже, и я надеюсь, что смогу поднять его буквально через пару минут, когда окажусь около фонтана в центральном городском парке, где обычно маскируюсь под среднестатистическую студентку, которой жизненно необходимо воплотить в реальность свою скромную мечту. 

Поправляю кепку и блаженно вздыхаю, останавливаясь около лавочки и глядя на незамысловатый фонтан около трех-четырех метров в высоту и ширину. Простота дизайнерского решения, как нельзя кстати, вписывалась в обстановку. Посмотрела по сторонам, убеждаясь в том, что никого знакомого здесь нет, и сняла рюкзак, где находился альбом и карандаши. Жутко хотелось приложить руку к любимому занятию, особенно после того, как моя сестричка снова переступила порог нашей квартиры, да еще и успела Макса зацепить.

Круглов приехал за мной, чтобы прогуляться, но из-за Лили все полетело в костер, все планы и намерения, потому что он спрашивал лишь о ней и зависал где-то в облаках. Меня это, конечно, выбесило. Не успела появиться в моей жизни, а уже привела в нее хаос. Бесила!

Нервно дернула кофту и медленно вдохнула. Я пришла сюда, чтобы привести мысли в порядок, а не нервничать еще больше. Решив отбросить размышления о дальнейшем совместном проживании на одной территории с приемышем, села на лавочку и достала альбом с карандашом. Художничать я любила больше всего на свете, но у папы были другие планы на мою жизнь, а если быть точнее, то их не было вовсе, потому что я "особенный ребенок", ко мне нужен индивидуальный подход. Единственным его условием стал выбор престижной профессии, а не простое мазюканье по холсту или бумаге. В результате меня запихали на факультет "Международных отношений" и сказали, что так оно и должно быть. 

Рисовать приходилось в свободное от учебы время, а его у меня оказалось катастрофически мало, потому что дополнительные занятия, танцы и иностранный язык в придачу вытягивали все силы, но я все же нашла не только время, но и средства, чтобы оплатить уроки у нашей известной художницы, Алины Семеновны Богучарской. Она стала мне не просто наставником, а настоящей подругой, к которой я могла прийти в любое время суток и поплакаться на свою жизнь, чего я, естественно, не делала. 

Парк и место около фонтана давно привлекли мое внимание. Здесь я могла смешаться с толпой и не вызывать интереса у посторонних. Внешний вид вписывался в обстановку - потертые джинсы, кроссовки и кофта с кепкой, под которой я прятала свои волосы. Маскировка помогла мне не выдать дочку важной шишки города, ведь папа так сильно переживал по поводу престижа семьи, что брызгал слюной, когда я впервые попалась на этом занятии под прицелы камер папарацци. Тот день надолго врезался в память. Именно тогда Владимир Эдуардович дал четкое определение моему поведению и "просил", чтобы больше подобного не повторялось. 

Наверное, он до сих пор думает, что я рисую лишь у себя в комнате и нигде больше. Если так, то план с маскировкой удался. Смотрела по сторонам, выбирая идеальный объект для поднятия настроения. Дети слишком подвижны. Пожилые люди не вызывали особого желания запечатлеть их образы на бумаге ровно так же, как и молодые мамочки. Нужен был немного пассивный объект, который намерен пребывать в одной позе достаточно долго. 

Такого поблизости не было. Прохожие шныряли из стороны в сторону, заставляя меня кусать кончик карандаша зубами от нервов. Сейчас идеальное время для рисования грустных пейзажей, но мне хотелось изобразить человека в черно-белых тонах. Откинулась на спинку лавочки, прекрасно понимая, что и здесь мне жизнь поставила подножку, не дав шанса исполнить задуманное. 

Оставалось лишь любоваться пейзажем - струями воды, которые плавно стекали вниз, все еще зелеными деревьями вокруг, людьми разного возраста и наружности, а также чистым небом, которое осенью чаще бывает хмурым, чем ясным и таким красивым. 

- Да мне плевать! - Даже вздрогнула от голоса парня, который стоял у соседней лавочки и крепко сжимал телефон в руке. 

Пялиться открыто не решилась и сделала вид, что увлеченно рисую, повернувшись к нему боком. Даже с такого расстояния чувствовала напряжение, исходящее от незнакомца. Оно проникало в каждую пору и заставляло нервно сглатывать. Казалось, еще немного, и он накинется на меня с кулаками не из-за того, что я ему что-то сделала, а просто, чтобы выместить злость. 

Спокойно выдохнула, когда он сел на лавочку и поместил руки на колени, глядя перед собой. Я не любитель рисовать бедных и обездоленных, но тут сам случай велел. Бросая на парня косые взгляды, принялась выводить набросок на бумаге. Делала это очень быстро, боясь быть замеченной или еще хуже, что объект моего успокоения уйдет раньше времени, и мне вновь придется искать натурщика. 

Получалось неплохо, и я даже нахмурилась, увидев, что костяшки на пальцах молодого человека сбиты. Крупные кисти с выделяющимися венами впечатляли. Наверное, не поздоровилось тому, кто получил от него по челюсти или другому месту раз остались такие следы. Простая футболка, которая облепляла его торс подобно второй коже, позволила отметить, что тело у него явно подтянутое и прокачанное. Не так, как у парней из нашей тусовки. Они зависали в спортивном зале часами с тренером, который разрабатывал план индивидуальных тренировок и питания. Все, как положено, в высших кругах. 

Этот получил рельеф не таким способом. В этом я была уверена. Дикарь, самое лучшее для него определение. Внешний вид кричал о том, что характер у него точно не сахарный. Темные волосы в художественном беспорядке. Пара прядок спадает на лоб. Нос с еле заметной горбинкой, наверняка приобретенной, нижняя губа полнее верхней... Жаль, что цвет глаз нельзя увидеть. Вздохнула с долей тоски, ловя себя на мысли, что перестала водить карандашом по бумаге и залипла на незнакомом парне, который не подходит мне ни по одному параметру...

Глава 5. Братская любовь

Алексей

Меня жутко ломает и кроет от той картинки, которую я увидел больше часа назад. Бреду вперед, не разбирая дороги и пытаясь хоть немного успокоиться, потому что свыкнуться с мыслью, что твой лучший друг подбивает клинья к сестричке, пусть и не кровной, отменно напрягает.

Первым желанием, которое у меня возникло, прибить одного и наказать другую. Только это чертовски неправильно. У каждого своя жизнь, и он сам решает, как поступить. 

Черт! 

Маруська - хитрющая лиса! 

Урвала от мамаши самое важное качество - действовать себе во благо. 

Пока шагал по тропинке в парке, усмехался и злился, вспоминая, как она звала Вольного на пирожки и прочую ересь, оправдывая тем, что он МОЙ друг, а ей вообще плевать. 

Богданов, ты идиот фирменный, с биркой на шее!

Не замечал очевидных вещей. Слепой, не иначе!

Сам не понимаю, как оказываюсь около фонтана, и слышу неприятную трель смартфона. Смотрю на экран и хочу с силой треснуть его об асфальт, но не могу. Отвечаю.

Абонент пытается донести до меня информацию, только напрасно. Сейчас эмоции говорят вперед. Нет, друг у меня отменный, поможет в беде, кулаки разобьет, если потребуется, но вот в качестве парня для Маруськи я его не видел. 

Даже представлять не хотел, что он может с ней сотворить, когда отношения перейдут на серьезный уровень.

Урою ведь и не пожалею!

- Да мне плевать! - Злобно кидаю ей, не слыша аргументов и обвинений.

Сажусь на лавочку, не ощущая ничего, кроме огня внутри. Ломка, другим словом не назовешь. 

Тру ладонями лицо и провожу пальцами по волосам, чтобы хоть как-то сбросить бредовые мысли о Стёпе и Маруське. Не получается. Братская ревность?

С остальными ее поклонниками было проще. Пару раз по носу до кровавых соплей, и расходимся с миром, не втягивая сестричку в подробности исчезновения активного парнишки, а тут...

Не хочется разговаривать с Вольным в данный момент, но друг настойчиво тиранит мой телефон звонками, так что приходится отключить звук и убрать его в карман.

Сижу и пялюсь на то, как в фонтане льется вода. Говорят, должно успокаивать, но ни черта не помогает. В голову даже приходит бредовая мысль, пойти и прыгнуть в воду, чтобы остыть. 

Может, Альбина права, и я только порчу жизнь окружающим меня людям? 

- Ты, как маленькая и очень невоспитанная девочка, Лёшик! - Раздается над головой голос Маруськи, и я медленно выдыхаю прежде, чем посмотреть на нее. - А как еще назвать твой побег?! Еще и фразы такие по телефону бросаешь!

Стучит кроссовкой по асфальту и сжимает губы. Злость тут же сменяется идиотским ощущением вины. Только за что? Фейс никому не поправил, и между прочим, даже за грудки не потряс, хотя должен был!

- Так и будешь сидеть, как истукан? Или мы поговорим? - Маруська вопросительно поднимает брови, а я лишь развожу руки в стороны.

- Что ты от меня услышать хочешь? 

- То, чего ты не скажешь. - Хмурится и нервно складывает руки на груди, пока я поднимаюсь.

Не люблю, когда на меня смотрят свысока, пусть и близкие люди. Маруська явно нервничает, а мне становится приятно от осознания того, что если она пошла за мной, значит, мое мнение для нее важно, иначе не стояла бы и не ждала с моря погоды. Знает же, что не одобряю связей с... Да, ни с кем! Для меня она ребенок, и никто не должен к ней прикасаться с похабными мыслями.

- Извини, сестричка, врать я не умею. 

- Пора научиться. Хотя бы для таких случаев, когда нужно сделать счастливыми двух людей, которые тебе дороги! - Выпаливает так быстро и эмоционально, что я впадаю в стопор на пару секунд, глядя в ее зеленые глазки без отрыва. - Надеюсь, что дороги... А то такое поведение, как у тебя, говорит об обратном. 

Давить на гниль Маруська научилась профессионально, потому что уже через десять минут я сминал ее своими медвежьими лапами и не хотел отпускать. В конце концов Стёпа не самый плохой вариант для бойфренда сестры, и если учитывать ее аргументы, то я действительно вел себя, как идиот. Нет, я не изменил мнения. Все так же хотел вломить Вольному, но сдерживало то, что Маруска не будет этому рада, а ее слезы и бунт против меня оказались эффективным оружием. 

Чтобы успокоить свои расшатанные в хлам нервы, пришлось ехать в заброшенный амбар, где меня уже поджидал друг. Виноватый вид, огромная пицца, термос чаем и боксерские перчатки сразу бросились в глаза. 

- Не отменяет того, что ты тот еще м... - Процедил сквозь зубы, останавливаясь за десяток шагов от Стёпы.

- Да, понял я. - Скривился Вольный и тяжело вздохнул. - Давно тебе сказать надо было, только...

- Испугался? Так и скажи. Вечно заднюю даешь, когда нужно принять ответственное решение. - Криво усмехаюсь и складываю руки на груди, пытаясь избавиться от эмоций, которые еще не совсем утихли. 

- Не провоцируй меня на драку. Знаю, что за мной есть косяк. - Он идет вперед, прихватив перчатки. - Поэтому прихватил твой антистресс. Без этого же никак.

Стоит Вольному дойти до меня, как мои зубы сами скрипят от злости. Хотел бы спустить пар, но...

- Маруске обещал, что без повода тебя не трону.

- Мне кажется, или ты сейчас разочарован? - Усмехается Стёпа и протягивает мне перчатки, несмотря на то, что я дал слово сестричке. - Она ничего не узнает. Я и сам не прочь начистить тебе идеальное личико.

- Зависть до добра не доведет. - Выхватываю свою пару у него и улыбаюсь.

Права Маруська. Идиот отшибленный.

- Девчонок жалко. - Продолжает с равнодушным видом, надевая перчатки. - Сердца им разбиваешь.

- Хороших пока не трогаю. Сам знаешь. 

- Ну да, начни старую песню про одну, единственную, неповторимую... Помрешь в гордом одиночестве, потому что таких нет. Кстати, по статистике те, кто отчаянно ждет принца или принцессу, влюбляются в полную противоположность.

Глава 6. Рапунцель

Алексей

Терпеть не мог, когда кто-то начинал читать мне нотации и учил жить. Каждый нерв в моем организме моментально реагировал на подобные выпады. Первой защитной реакцией было желание решить конфликт кулаками, но мозг срабатывал. Это ведь наш Цветочек. Стоит и строит из себя правильную девочку, которая в будущем планирует защищать интересы своих клиентов. Занудный из нее выйдет адвокат, хотя, может, это даже в плюс сработает - будут соглашаться с обвинениями, чтобы она рот закрыла.

- Могли бы у меня помощи попросить...

Ее слова мигом взрывают мозг, задевая те чувства, которые должны спать вечным сном, а все из-за двигателя в копейке. Лучше бы не упоминали о нем, хотя Вольного не парят ее речи в отличие от меня.

- Нет! Принимать подачки мы не станем! - Бросаю Лиле резко и внимательно смотрю в карие глазки.

Знаю, что не заткнется и продолжит в том же духе. Вольный, как всегда, сторонний наблюдатель, готовый в любой момент бросить между нами белый флаг. Уже сто раз пожалел, что поддался уговорам и поехал за Алимеевой в университет. Я, конечно, хотел услышать от нее похвалу и показать, что руки из нужного места растут, но без обвинений в воровстве. 

Судя по ее взгляду, разбор полетов должен был продолжиться, но этому помешал жуткий грохот со стороны входа. Ничего не понимая, посмотрел на друга, а потом и на Лилю. Амбар давно стал нашим тайным местом, и за это время никто не сюда не совался. 

- Что за... - Тянет Стёпа и идет на источник шума.

Мы плетемся следом, и я уже напрягаю мышцы, чтобы втащить по щам тому, кто посмел залезть в амбар. Только взгляду открывается очень интересная картинка. На полу под окном лежат две непонятные туши. Вокруг пыль столбом стоит, но напрягает меня другое. Знакомые изгибы фигуры на полу среди обломков стены. Раздражение за секунду пролетает по крови. 

- Что здесь происходит? - Лилия разглядывает этих двоих, а я торможу взгляд только на одной блондинистой стерве. 

- Позу смени, а то ракурс не очень - грудь расплылась, и глаз косит. - Вещает мажористый парниша и выставляет перед собой айфон, фоткая лежащую под ним девушку, которая начинает пищать, как мышь. 

Не свожу с нее взгляда, глядя на эти тщетные попытки подняться, пока ее дружок что-то вещает. Сначала пытаюсь откинуть мысль о том, что ОНА была в гараже, но...

- Знаешь их? - Спрашиваю у Лили, пока еще сдерживая себя.

- Конечно, знает. - Надменно фыркает красотка, отметая все сомнения. 

Пусть лица не видел, но этот высокомерный тон запомнил на всю жизнь.

- Тебя, Барби, никто не спрашивал. - Цежу сквозь зубы и удостаиваюсь непонимающего взгляда.

Смотрит на меня и оценивает каждую деталь, задерживаясь на голом торсе. Смотри, Кукла! У своих дружков такого не увидишь. Рот открывает, но не произносит ни слова. Закипаю от мысли о том, что по вине этой блондиночки мне выписали штраф, и залипаю на ее стройные ноги в бахилах! 

- Мы, собственно, уже закончили. Да, Светик? - Фонит сбоку мажорик, пока я мысленно прокручивал разные варианты мести. 

- Что вы вообще здесь забыли? - Хмурится Лиля, а я веду наблюдение за парочкой, которая ступила на чужую территорию. 

- Цветочек, ты задаешь этой парочке вопросы, ответы на которые очевидны. - Улыбается Вольный, которого ничуть не напрягает присутствие в амбаре зажравшихся богатеньких деток. - Причуды богатых. Ты глянь. - Он кивает на блондиночку. которая скользит по мне взглядом, заставляя скрипеть зубами от злости. 

- Ничего вы не понимаете в искусстве фотографии. - Надменно фыркает принцесска, встряхивая светлыми локонами и привлекая мое внимание. - Сами-то что в таком месте делаете? Еще и почти голышом. Думаю, наш папочка удивится, когда я ему расскажу. 

- Ты не посмеешь. - Гневно шипит Цветочек и надвигается на Барби.

- Это кто вообще? - Кривлюсь от того, как хочется придушить наглую блондинку. - Подруга твоя?

- До подруги ей далеко. - Отвечает Лиля, усиливая праведный гнев, который горячил кровь в жилах.

- Ты тупой, Лёх? Она же сказала, наш папочка. Сестра Цветочка нашего. - С той же идиотской улыбкой говорит Стёпа, разглядывая мадам, которая высоко задирает нос, вызывая сильное желание настучать по нему.

- Цветочка, пф-ф-ф... Тоже мне прозвище. - Произносит Барби, надменно смотря на меня.

Вот же...!

- А тебя, видимо, ласково никто не называл, да? Поэтому такая озлобленная? - Надвигаюсь на нее, повинуясь своим ощущениям - придушить гадюку, которая заползла на тепло погреться. 

- Больно нужны мне собачьи клички. - Фыркает, как мелкая собачонка, помещая руки на тонкую талию и приближая свой мини носик к моему. - Еще и от таких, как вы.

- Что ты сказала? Каких таких? - Скриплю зубами, уже не соображая, и смотрю только в голубые глаза, обладательница которых в край обнаглела. 

Не знаю, что бы сделал, если бы не мажорик, который резко вклинился между нами, отталкивая блондинку на безопасное расстояние от меня. 

- Ребятки, давайте не будем устраивать шоу. Мы искали тихое место, но, увы, придется перебраться на другие развалины. - Парнишка смотрит на Лилю, и меня это раздражает еще больше. - Ты с нами?

Какого хрена?!

- Нет, холеный, - толкаю наглеца в грудную клетку, от чего Барби взвизгивает, - она с нами, а ты пойдешь отсюда и прихватишь свою озабоченную больную, пока я ей бахилы маслом не намазал, чтобы скользанула в свою розовую башню, Рапунцель хренова. - Выдаю ему в лицо, сжимая кулаки, которые рвутся в бой.

- Поосторожнее с выражениями и руками. - Надвигается на меня мажорик, играя роль смелого защитника ущербных. 

- Ребят, успокойтесь. - Не остается в стороне наша любительница мира во всем мире. 

- Иначе что? Тронешь меня и испортишь маникюр?

Усмехаюсь, глядя, как лицо парнишки краснеет. Давай, покажи, чего стоишь?! Кровь бурлит, отключая крики здравого смысла. 

Глава 7. Дикарь

Светлана

- Не смей! - Предупреждаю Штольман, приземляясь на стул в маленьком кафе рядом с парком. 

- Даже слова не сказала. - Выдает она с хитрой улыбочкой, наверняка думая, какая я блондинка на самом деле. - Мы же просто кофе попьем. - Она указывает на чашки, которые мирно стоят на столе и привлекают ароматом бодрящего. - Как абсолютно чужие люди, ни в коем случае не подруги. - Вполне серьезно произносит и тянется за кофе, пока я выпрямляю плечи и посматриваю по сторонам, пытаясь найти знакомое лицо или кого-то подозрительного, жутко напоминающего людей из секьюрити отца. - Никого нет, Суфлер, успокой уже свою попу-орех. 

- Мало ли. Вдруг ты решила подзаработать. - Говорю с нападкой, но равнодушным тоном, чтобы не думала лишнего.

После происшествия в амбаре и жуткого поведения Макса, который возомнил себя самым шикарным парнем, мне захотелось поговорить, но с тем, кто не станет распускать слухи и не побежит докладывать папе о моих выкрутасах. Конечно, можно было позвать Орлова, но он, гаденыш, проигнорировал мои звонки. 

- Жалуйся, Светик. - Ира усмехается, не комментируя мои слова, а я хмурюсь, все еще размышляя, а стоит ли общаться с ней или лучше уйти, пока не поздно. - За столько лет могла бы уже сделать выводы, Алимеева. Ни разу, никому и ни о чем. - Она словно прочла мои мысли, показав, что закрывает рот на замок. - Могу даже не язвить, если хочешь.

- С чего такая доброта? - Изгибаю бровь, на что Ира разводит руки в стороны. 

- Могу задать тот же вопрос. - Очередная усмешка заставляет меня скривиться, а Штольман рассмеяться. - Чувствую дело пахнет каким-то парнишкой. Я права?

И вот как она это сделала?!

Может у меня на лице написано, что я сейчас испытываю. Нет, это отнюдь не трепетные чувства и бабочки с бархатными крылышками в животе. Это самая настоящая ненависть!!! 

Начала говорить и живо представляла физиономию дикаря, посмевшего рот открыть в мою сторону. До сих пор помнила его голубые глаза, которые больше походили на льдинки, темные, колючие и наглые. Откуда у людей, не имеющих за душой ни гроша, столько спеси и самомнения?! Его поведение буквально кричало, что он король, а я никто в его глазах, просто букашка, которой и пикнуть нельзя, тут же получит по зубам. 

В том, что он полезет с кулаками, я убедилась, когда дикарь ломанул Максу по челюсти практически без предупреждения. При этом мышцы на его теле так перекатывались, что я рот открыла. отточенные зверские движения, присущие дикарям. Максим двигался иначе, плавно, размеренно, спокойно, а дикарь нападал, словно от исхода драки зависела его жизнь. 

- И что тебя смущает? - Ира приступила к поеданию пирожного, ни капли не реагируя на мою яростную речь. - Парнишка детдомовский, а значит, привык защищать то, что ему принадлежит, плюс ты у нас та еще дамочка. - Штольман усмехается, бросая на меня укоризненный взгляд. 

- К чему ты клонишь? Что со мной не так? - Начинаю себя осматривать, не находя изъянов.

Идеально сидящий спортивный костюм, чтобы не привлекать внимания, волосы в высоком хвосте, практически нет косметики. Я сделал все, чтобы остаться здесь незамеченной. 

- С тобой все так, кроме языка без костей. - Штольман пожимает плечами, а я смотрю в пустую чашку, не заметив, как выпила кофе. - Иногда можно не вешать людям ярлыки. Но, смею предположить, ваше высочество, что юноша вам понравился, иначе тебя бы мало заботило, что он сказал и сделал.

- П-ф-ф-ф, бред. - Усмехаюсь, складывая руки на груди и откидываясь на спинку стула. - Это не мой уровень.

- Аха, именно поэтому ты решила поговорить со мной, - Ира с аппетитом жует пирожное, а я хмурюсь, забывая о том, что это может привести к появлению ранних морщин, - тогда кто твой уровень? Отшибленный Орлов? Или может вот этот твой тире сестричкин ухажер? 

- Уж лучше отшибленный Орлов, чем непонятно кто. - Снова задираю нос, глядя на Ирину.

- Только ты предпочитаешь смотреть на кубики непонятно кого, а не на ухоженное тельце Санька. 

Резко поднимаюсь, хватая свой рюкзак. Зачем пришла? Чтобы выслушать полный бред?! Еще раз убедиться, что со стороны ни капли не виднее?! 

- Алимеева, вот это тебя погубит. Каждый раз убегать, когда что-то пошло не по-твоему, не рекомендуется - Бурчит под нос Ирка, а я фыркаю, нервно одергивая толстовку. 

- Хреновый из тебя психолог. - Говорю, проходя мимо, но она лишь гадко посмеивается в ответ, ни чуть не оскорбляясь.

- Если тебе нужен мозговправ, то обратись к специалисту, а я тебе высказала свое мнение, которое между прочим, всегда тебя бесило. Только это не помешало тебе обратиться ко мне, потому что ты знаешь, что я говорю тебе правду. - Слышу уже отдаленно, потому что быстро шагаю к выходу, около которого оборачиваюсь, бесшумно шевеля губами непристойные выражения и посматривая на бывшую одноклассницу. 

Пары секунд хватает, чтобы коснуться ручки, и тут же ойкнуть от столкновения с чьим-то каменным телом. 

- Да, что за день такой?! - Возмущенно фырчу, поднимая глаза на неотесанного болвана, только чем выше они поднимаются, тем сильнее я сжимаю кулаки от злости.

- И не говори, Рапунцель. - Произносит с самодовольной ухмылочкой, пробегая по мне своими льдинками, от чего хочется поежиться. - День не удался в прямом смысле, и все из-за тебя. Где же твой шикарный наряд? Неужели решила сойти с пьедестала и посетить места для простолюдинов?

Его надменный тон заставляет скривиться от того, насколько мне сейчас противно. Делаю шаг назад и складываю руки на груди, смотря, как дикарь оценивает меня, слегка наклонив голову. От этого движения на его лоб спадает несколько темных прядок, дополняя образ небрежного и совершенно не следящего за своей внешностью парня. Ничего особенно в нем нет, кроме идеально проработанных кубиков пресса, что совсем меня не привлекает, особенно когда они прикрыты дешевой тканью чего-то внешне похожего на толстовку.