Ее Величество Судьба

1

— Пойдем, Катюш, — сказала Ирка — Будет здорово.

Я положила на кровать журнал «Oops!», который читала, и посмотрела на нее снизу вверх. Я наморщила лоб, явно намекая на то, что идти не желаю.

Ира подбоченилась и спросила:

— Почему?

— Не хочу.

Обычно подобная отговорка всегда срабатывала. Но сейчас…

Из ванной комнаты мгновенно вылетела Даша и подскочила к кровати, на которой я валялась без зазрения совести. Подруга без слов потянула меня за руку. Повернувшись к остолбеневшей Ире, она объяснила:

— Чего ее спрашивать? Всегда одно и то же! — она посмотрела на меня — Пошли, и без разговоров!

Я вырвала руку из ее цепких пальцев и сказала:

— Ладно, я подумаю.

В этот момент Лена встала с кровати и сказала нравоучительным тоном голоса:

— Пока ты думать будешь, мы опоздаем!

— А она на это и надеется, — поддакнула Дашка и снова попыталась потянуть меня за руку, но я ловко увернулась и встала с кровати с другой стороны.

— Давайте так: вы сейчас пойдете на свой каток…

— Он не наш! — нашлась Ира.

— Хорошо, вы сейчас пойдете не на ваш каток, а я, если надумаю, приду попозже. Идет?

Лена с сомнением посмотрела на меня, потом на Иру и Дашу.

— Что-то мне подсказывает, что нам сегодня тусоваться без нее.

Даша вздохнула.

— И я того же мнения.

Ира пожала плечами.

— Ладно, не будем уговаривать. Захочет, придет.

Я взмахнула руками и улыбнулась.

— Вот! Первое разумное замечание за сегодняшний вечер! — я указала на дверь — Идите. Обещаю, что подумаю. Честное-пречестное! — проговорила я, когда подруги с сомнением посмотрели на меня.

Ира покачала головой, Даша махнула рукой, словно сдаваясь, а Лена усмехнулась.

Через пять минут мои неугомонные подружки оделись и ушли, послав мне воздушные поцелуйчики и высказав пожелания, чтобы я поскорее присоединилась к ним.

Я, конечно, пообещала подумать. Зачем? Ведь была твердо уверена, что не пойду. На коньках кататься не умею. Корова на льду — не иначе. Поэтому если пойду — только чтобы посмешить народ и заработать себе с добрый десяток синяков на все тело. Не очень-то хотелось потом прикладывать компрессы и покупать в аптеке дорогущие мази против ушибов.

Хотя, надо признать, соблазн пойти на каток и научиться-таки кататься на коньках был велик.

Я улеглась на кровать и принялась читать журнал, оставленный мне предусмотрительной Ленкой. Писали про разных знаменитостей — российских и не только (сколько же «талантов» развелось»), про людей, повстречавших друг друга в неожиданных ситуациях (бывает же такое!), про то, как сделать жизнь счастливой, не прилагая никаких усилий (вот это вряд ли) и еще какой-то бред, которому я не придавала значения.

Где-то на середине прочтения журнала меня снова посетила мысль о катке. Журнал был отброшен в сторону, взгляд упал на часы. Еще не поздно.

А почему, собственно говоря, не пойти и не попробовать? Ведь не все приходят на каток, уже умея кататься? Многие — да что там многие, по началу ВСЕ — приходят туда, чтобы научиться кататься! И что же? Просто я, возможно, буду первой, кто сделает это в возрасте двадцати одного года. Хотя, может быть, и не буду…

Надо бы упомянуть, что я учусь в архитектурном институте уже… второй год. Почему в двадцать один? Отвечу. До института я училась в юридическом колледже три года, после, «разобравшись в себе и поняв, что юриспруденция не мое» пошла в архитектурный. Поступить не рассчитывала, если честно. Но поступила, как ни странно. Мне как иногородней дали место в общежитии, а соседками по комнате оказались самые лучшие на свете девчонки: Даша Громова, Ира Патрикеева и Лена Симонова.

Кстати, с Ирой мы еще и из одного города, и даже из одной школы. Она после школы пошла в строительный техникум, а потом сюда поступила, где мы с ней и встретились. Дашка из Курска, а Леночка из Воронежа. Подругами — причем самыми лучшими — мы стали мгновенно. Как это получилось, до сих пор понять пытаюсь. Более разных людей, чем мы четверо, еще поискать надо. Но мы сдружились.

В институте нас называли «великолепной четверкой» за то, что мы никогда не расставались и не раз доказывали свою дружбу друг другу, оказываясь в трудных ситуациях.

И кстати, говоря, я не самая старшая в нашей компании. Старшая Ирка — у нее день рождения в январе, а у меня лишь в апреле. Дашке и Ленке по девятнадцать.

Я встала с кровати и подошла к окну. На улице шел снег, крупными хлопьями падая на подмороженный асфальт. Скоро вся земля будет белой-пребелой. Это здорово. Люблю снег. Было уже темно, но оно и понятно, зимой темнеет рано. И даже в семь часов вечера так, словно уже десять.

Я подошла к шкафу и достала из него молочного цвета вязаный свитер, потом натянула синие потертые джинсы, затянула непослушные волосы в хвост, оделась и вышла из комнаты.

На вахте сидела вахтерша Нина Павловна. Завидев меня, она улыбнулась.

— Ну, что, Катюш, — подмигнула она — На свидание?

Я улыбнулась в ответ и покачала головой.

— Нет, просто на каток. Девчонки-то мои уже ушли!

— Ага. Промчались ураганом, только их и видели.

Я улыбнулась шире.

— Узнаю своих подруг.

Я двинулась к выходу, на ходу поправляя шапку с козырьком и длинный черный шарф.

— Ты осторожнее, Катюш, — послышался голос Нины Павловны — Темно уже совсем, а ты одна. Москва она, сама знаешь, какая!

Я кивнула, успокоила вахтершу и вышла из общежития. До метро добираться минут пять.

И почему все упрямо называют меня не иначе как «Катюша»? Ведь мне не пять лет, в самом-то деле? Хотя… по правде сказать, люблю, когда меня называют именно так. Это звучит как-то нежно. Сразу понимаешь, что люди, которые обращаются к тебе так, тебе ценят и любят. А это всегда приятно.

Вот Ирку, например, всегда зовут только Ирой. Она не любит ни своего полного имени Ирина, ни ласкательного Ириша или — еще хуже! — Иришка. А Дашка… просто Дашка и все. Ленка же для нас почему-то превратилась в Леночку. Наверное, потому, что она выглядела так беззащитно.

На улице было холодно. Ничего сверхъестественного, просто середина декабря. Я вжала плечи в куртку, сильнее затянула шарф и пошла быстрее.

До катка добираться полчаса без пересадок. Это хорошо. Не люблю толкотню. А сейчас в час-пик, когда люди спешат домой с работы и сметают все на своем пути, трудно поддерживать хорошее расположение духа. А именно хорошее расположение духа мне и нужно, чтобы не сорвать зло на весь мир в тот момент, когда я упаду на лед в сто пятый раз и в этот же сто пятый раз отобью себе какую-нибудь важную часть тела.

В вагоне метро я умудрилась занять свободное место и до нужной станции доехала без происшествий. Теперь до катка пешком еще минут пятнадцать. Можно, конечно, и на автобусе. Но перспектива стоять на остановке и мерзнуть, меня не особенно-то радовала. Я скорым шагом направилась в сторону катка.

Добравшись до места, я вдруг поняла, что нужно бы и подругам позвонить, сообщить, что я надумала прийти. Я достала из сумки телефон и… застыла на месте. Дисплей сиял черным цветом. Села батарейка!

Это могло случиться только со мной. Ушла из общаги. Не позвонила подругам. Пришла и обнаружила, что в телефоне села батарейка. Да-а! И что теперь делать?

Я осмотрелась в надежде увидеть синий шарфик, который должен быть на Ленке. Ничего не увидела. Если честно, то вообще никого похожего на моих подруг я не увидела. Хотя… лица мелькали передо мной в таком бешеном ритме, что различить кого-то было сложно.

Я кинула телефон назад в сумку и тяжело вздохнула. Я подошла к скамейке и села на нее. Нужно подумать. Брать коньки и кататься одной в надежде обнаружить здесь подруг, было полным кошмаром. Ни за что! А просто сидеть и ждать, когда они проедут мимо, а я смогу крикнуть им что-нибудь, чтобы заявить о себе, тоже не вариант. Тогда что же делать?

Еще раз повторюсь, такое могло случиться только со мной! Никто не смог бы попасть в более глупую ситуацию, чем я. Как сейчас, например.

Я покачала головой и осмотрелась. Недалеко от меня, на соседней скамейке одевали коньки какие-то парни, поглядывая на меня с какими-то странными подозрительными улыбками на лицах.

Я нахмурилась. Что не так? Я осмотрела себя. Поправила шапку, шарф, одернула куртку. И снова посмотрела в их сторону. Они продолжали странно улыбаться.

Через некоторое время до меня наконец дошло, что не так. Дело в том, что я прекрасно знала этих парней. А они, само собой, знали меня. Они учились со мной в одном институте, а некоторые даже жили в соседней общаге. Эта компания слыла в институте компанией самых клевых парней. В чем я, конечно же, сильно сомневалась. Они меняли девушек каждую неделю и постоянно прикалывались над кем-нибудь. Я однажды тоже попала в круг тех, над кем они решили потешиться.

Моя главная проблема заключалась в том, что на протяжении почти двух лет учебы в институте я ни с кем не встречалась. Проще говоря, у меня не было парня. Кому-то это показалось смешным и нелепым, и они решили над этим поглумиться. Недолго, хвала небесам! Помогла Дашка, она поставила этих зазнаек на место. Как — точно не помню. Но прекрасно знаю, что когда она со мной, они ко мне не цепляются. А сейчас…

Я покосилась в их сторону. О нет!! Только не это!!

Я отвернулась мгновенно. Кто-то из этой компании направлялся в мою сторону. Может быть, и не ко мне, только… дам сто очков вперед, что все-таки ко мне! Чтобы посмеяться, пока Дашки нет рядом со мной. Хотелось рвануться с места со скоростью света. Но я осталась сидеть на месте, словно примерзла.

Парня, который подошел к скамейке, звали Максим Куликов. И это тот еще фрукт, скажу я вам. Москвич, богач, эгоист с жуткой завышенной раз в сто самооценкой. Красивый, конечно, гад, но не по мне рубашка шита.

Он подошел ко мне и заулыбался приторно-сладкой улыбкой. Я ответила ему тем же.

— Здравствуй, Славина! — нараспев произнес он.

— Здравствуй, Куликов! — вторя ему, ответила я.

Он засунул руки в карманы дорогой куртки и состроил на лице ехидную гримасу.

— Кого-то ждешь?

— Жду.

— Парня, может быть? — предположил он с усмешкой.

— Может быть, — ответила я равнодушно.

— Кто-то на тебя клюнул?

Это было оскорбление. По моему мнению, по крайней мере.

— Ну, на тебя же клюют. Находятся же дуры!

Ответ ему не понравился. Потому что тоже являлся скрытым оскорблением. Он помрачнел, глаза сузились в гневе, губы поджались.

— А где же твои подружки? — спросил он, решив оставить эту тему.

— А зачем тебе? — спросила я в ответ — Хочешь с Дашкой поболтать?

Я его снова разозлила. Это было видно и невооруженным взглядом. И дураку понятно, что болтать с Дашкой у него не получилось бы и при всем его желании. А у него такого желания и не было никогда.

— Так зачем?

— Ты всегда с ними ходишь. А сейчас почему-то одна. С чего бы это?

— Ну, ты высказался на этот счет, — пожала я плечами — Разрешу тебе потешить свое самолюбие и не буду возражать.

Максим посмотрел на меня с удивлением.

— То есть хочешь сказать, что действительно ждешь здесь парня?

— Что тебя удивляет, Куликов? Мне двадцать один год, в конце-то концов!

Максим усмехнулся. Зло усмехнулся, как мне показалось.

— Не прошло и двух лет учебы в институте!

Я нахмурилась. Теперь он разозлил меня. И почему моя личная жизнь должна кого-то касаться кроме меня самой? Кому какое дело до того, встречаюсь ли я с кем-нибудь или «в девках сижу»? Это никого не должно касаться! Но касается… почему-то Максима Куликова и его дружков!

— Ты лезешь не в свое дело, Куликов! — сказала я.

— Мне интересно…

— А не должно быть интересно!! — перебила я его — Чего ты вообще ко мне пристал? Богатенький сынок решил поиграться? Тогда тебе не в институт, а в детский сад надо!

Его это оскорбило. Лицо помрачнело, но он быстро собрался с мыслями и выпалил:

— Уж кто бы говорил, да не ты, Славина! Ведь твое общение с противоположным полом и сводится к опыту, приобретенному в детском саду!

Это было сильно. Я почувствовала, как слезы готовы рвануться из глаз. В горле встал плотным ком, а сердце почему-то забилось сильно-сильно. Я встала со скамейки, собираясь уйти.

— Зато твой опыт получен наверное в одном из самых первоклассных борделей Европы!

Это были мои последние слова, перед тем как я двинулась к выходу, не разбирая дороги.

Я ненавидела в этот момент всех на свете. И в первую очередь, конечно же, Максима Куликова! Хотелось придушить его собственными руками, и плевать на уголовную ответственность!

Я бежала и бежала вперед, порой налетая на прохожих, попутно извиняясь и продолжая путь, не удостоив их ответом на вопрос «Все ли в порядке?». Неужели не видно, что не все в порядке? Что все плохо? Я злилась и на них тоже. Хотя они, конечно же, не были ни в чем виноваты, они даже хотели мне помочь. Но в силу своего бунтарского характера я как всегда отмахивалась от этого. Мне хотелось одного: чтобы никто ко мне не приставал сейчас, чтобы никто не спрашивал, все ли в порядке, чтобы я осталась одна, и уже в одиночестве смогла обо всем подумать.

Поправляя на ходу сумку, то и дело слетавшую с плеча, я бежала вперед со скоростью света. Видел бы меня сейчас наш физрук Николай Владимирович. Он бы язык проглотил от удивления. Я никогда в жизни так быстро не бегала. Вот где ирония судьбы: я как-то заикнулась, что при неких непредвиденных обстоятельствах смогу побежать так, как не бегает никто из его лучших спортсменов. Вот и побежала!

А виной всему Максим Куликов!

Как он посмел сказать обо мне такое? Неужели является преступлением то, что у тебя нет парня? Почему нужно обязательно цепляться к этому, да еще и оскорблять подобным образом? Ну, не нашла я еще того, с кем захотела бы завести отношения более близкие чем дружба! Может быть, его просто нет в этом мире! Почему нужно…

Мгновение замерло.

Яркий свет фар. Резкий и пугающий визг тормозов. Чей-то встревоженный крик. Запоздавший сигнал автомобиля. Больший черный зверь с тонированными стеклами уже в паре сантиметров от меня. Удар. И я уже лечу куда-то, так и не разобравшись толком, что же произошло.

2

Через какое-то мгновение — или прошла вечность? — я услышала, как хлопнула дверца автомобиля. Ко мне кто-то приближался. Чтоб ему на месте провалиться!

Я поняла, что оказалась лежащей на земле и обильно припорошенной снегом. Также я поняла, что моя сумка отлетела куда-то в неизвестном направлении, шапка съехала набок, а шарф готов вот-вот придушить, потому что я «уселась» на него, как ни в чем не бывало. И почему мне так не везет?

Я попыталась приподняться на месте и поняла еще и то, что у меня болит все тело. Что ж, в этом вся я. Даже не катаясь на коньках, заработала себе кучу синяков, ссадин и ушибов!

Я попала под машину. Первый раз в жизни. Мне это не очень понравилось.

И где же тот придурок, который не знает правил дорожного движения?! Захотелось убить и его тоже. Так сказать, за компанию с Максимом Куликовым, чтоб тому нескучно было!

Я снова попыталась приподняться, неразборчиво шепча что-то под нос и проклиная непутевого водителя автомобиля, когда тот подошел ко мне, протягивая руки.

Я приподняла голову вверх. Надо мной склонился молодой человек в черной куртке. Его лицо не было взволнованным или обеспокоенным, скорее раздраженным и даже рассерженным. Будто это я виновата в том, что произошло! Ах, вот как, значит?! Пошел ты со своей помощью!

Я свирепо оттолкнула его руку и без посторонней помощи поднялась на ноги. Вытянувшись в полный рост, я обнаружила, что едва ли достаю до плеча незнакомца. Ну, это конечно, неудивительно, учитывая, что высоким ростом меня обделил некто свыше.

Я никогда не страдала комплексом маленького роста, но в этот момент пожалела, что не вымахала до двух метров. Такая пустяковая, казалось бы, разница в пятнадцать-двадцать сантиметров между мной и этим пустоголовым водителем стала почему-то жутко раздражать.

Не хотелось больше видеть этого человека. Ушел бы он уже прочь от меня. Куда-нибудь подальше и поскорее. Иначе я не отвечаю за последствия!

Я вскинула глаза на молодого человека, мимоходом отметив, что у него черные коротко стриженные волосы и выразительные глаза непонятного цвета. И еще… подозрительно знакомое лицо. Но я не стала заострять на это внимание. Мне бы найти свою сумку, поправить одежду и отправиться залечивать раны. А черный автомобиль со своим водителем пусть отправляются хоть на Аляску! Мне до этого и дела нет.

— Почему вы не смотрели на дорогу? — спросил водитель грозно.

Я поправила шапку и шарф, отряхнула куртку и джинсы, игнорируя водителя. Найти бы еще и сумку… Я осмотрелась по сторонам.

— Вы что, глухонемая? — раздраженно и немного цинично предположил молодой человек.

Та-ак, передо мной циничный, эгоистичный, высоченный молодой человек, который жутко раздражен и даже не чувствует своей вины за произошедшее. Чем-то до боли напоминает Куликова. Если бы я не знала, что он сейчас на катке, собирает сопли от сказанных мною напоследок слов, то предположила бы, что это именно он сбил меня.

Но нет, передо мной стоял совершенно другой человек. Человек, который стал раздражать меня с первой… хотя нет, со второй минуты нашего… хм… знакомства. И раздражение постепенно нарастало. Не стоит разговаривать с ним. Неизвестно еще во что это может вылиться. Если я злилась, то мало никому не казалось.

Я бросила на него мгновенный взгляд, промолчала на его высказывание, отвернулась и снова стала искать сумку глазами. Ага, вот она где! Я сделала шаг вперед, но водитель перегородил мне дорогу.

— Может быть, у вас посттравматический шок, раз вы ничего сказать не можете? — спросил он — Вас отвезти в больницу?

Захотелось послать его куда подальше, но я сдержалась.

— Со мной все в порядке, — сказала я и сделала еще один шаг вперед, но снова водитель не дал мне пройти.

— А ваше молчание это… знак протеста, что ли?

Я устало пожала плечами. О чем он?

— Не понимаю вас. Какого протеста?

Молодой человек, которому я бы дала на вид лет двадцать шесть, засунул руки в карманы куртки.

— Ну как? Опять Дмитрий Вайтман попал в передрягу. Надо бы его проучить. Может быть, еще и журналистов пригласить? Интервью дадите? Расскажите, как вас сбили, и ваше имя попадет на первые полосы газет и журналов. Хотите этого?

Я ничего не понимала. Я, конечно, знала, кто такой Дмитрий Вайтман, трудно было не знать звезду российского телеэкрана, которого знала вся страна. Но какое отношение имеет он к этому?.. Я подняла на незнакомца взгляд, полный непонимания.

— Слушайте, я не поняла ни слова из того, что вы только что сказали, — сказала совершенно серьезно — И если честно, ничего понимать не хочу. Вы меня сбили, я попала под вашу машину. Какое ко всему этому отношение имеет Дмитрий Вайтман? И каких журналистов я должна приглашать, какое интервью давать? Что за чушь про мое имя на первых полосах газет? — я покачала головой и отвернулась от молодого человека — Складывается ощущение, что не вы меня сбили, а я вас.

— Вы смеетесь? — почему-то зло спросил водитель — Если да, то должен доложить вам — это совсем не смешно!

Я подошла к своей сумке и подняла ее из снега, отряхнула, повесила на плечо, снова повернулась к водителю. И почему его лицо казалось таким знакомым?..

— Конечно, не смешно, потому что я и не смеюсь. Просто действительно не понимаю, какое отношение ко всему произошедшему имеет…

Дмитрий Вайтман!! Вот черт! Только не говорите, нет, ни в коем случае не говорите мне, что он… и есть этот самый Вайтман! Этого мне только и не хватало. Меня сбила самая циничная звезда нашего телевидения. Ну, почему, почему я такая невезучая?!

Я застыла с открытым ртом, не отрывая взгляда от лица водителя. Да, это определенно он. Дмитрий Вайтман. Словно из телевизора выскочил или сошел со страниц модного журнала, какие обычно читала Ленка. Вот он во всей красе передо мной. И он…

Он нагло усмехнулся.

— Узнали, как я полагаю? — цинично спросил он и скривил губы в усмешке.

Я закрыла рот, поправила сумку на плече.

— Если думаете, что я буду извиняться, то и не надейтесь! — отрезала я — А если считаете, что я кинусь вам на шею с просьбой подвезти меня до больницы, как вы предлагали…

— А она еще и помнит о том, что я предлагал!

— …то можете вздохнуть спокойно и отправляться по своим делам.

— Да, дела у меня, пожалуй, есть. И о-очень важные. А по вашей вине я…

— По моей вине?! — возмущенно воскликнула я — Не я сидела за этой машиной! — я ткнула пальцем на автомобиль, краем глаза подметив, что это шикарный джип — И не я сыпала необоснованными оскорблениями с таким видом, словно мне принадлежит весь мир!

— Но это ВЫ попали под мою машину! ВЫ переходили дорогу не на переходе! ВЫ вообще по сторонам не смотрели! И ВЫ теперь отказываетесь от помощи с таким видом, словно я должен предложить вам нечто большее, чем просто довезти до больницы. И ВЫ опять же делаете вид, словно не узнали меня, когда, наверное, уже просчитали все ходы, как бы хорошенько заработать на всей этой истории.

Я двинулась вперед, бросив на знаменитость колкий взгляд. Отвечать на эту бестолковую, по моему мнению, тираду ничего не хотелось. Он просто еще одна глупая звезда, помешанная на своей персоне. Да он мне со всеми его деньгами и связями не нужен. И спорить с ним я не собираюсь. Нужно просто уйти и забыть все случившееся, как страшный сон.

Черт, я уже заговорила как героиня какого-то глупенького дамского романа, которыми так упивалась Ирка.

Я и хотела просто уйти и оставить Дмитрия Вайтмана одного, но удержаться от комментария было практически невозможно! Я приостановилась.

— Может быть, если вы оторветесь от созерцания своего облика в зеркале заднего вида и забудете на мгновение о своем эгоизме, то наверняка увидите, что кроме вас на планете Земля проживает еще 6 миллиардов человек! — я пожала плечами — К вашему сожалению, я среди них тоже есть! — обернувшись к нему, я сказала последнее: — И кстати, прекрасная идея насчет статьи. Обязательно поищу, кому бы продать материал подороже. Ведь я только сплю и вижу, как бы попасть на первые полосы газет! А уж с вами-то на одной странице и подавно. Мне же больше нечем заняться!

Он что-то сказал мне, но я не услышала, быстренько растворившись в толпе зевак, окруживших «место происшествия». Я сбегала и ничуть не стыдилась своего бегства.

Скрывшись за углом ближайшего здания, я не удержалась от любопытства и все-таки оглянулась назад.

Дмитрий Вайтман очень здорово разгонял собравшихся вокруг машины людей, попрекая их какими-то глупостями и удостаивая порцией своего гениального сарказма. Прохожие быстренько стали расходиться, что вызвало на моем лице улыбку. Дмитрий Вайтман взмахнул руками, повернулся и пошел к машине. На мгновение он остановился и обернулся, словно почувствовал, что кто-то за ним наблюдает.

Я спряталась за угол, гадая, видел он меня или нет. Сердце почему-то учащенно забилось. Не хватало еще, чтобы он увидел меня и подумал невесть что. Например, что я решила проследить за ним, или — еще хуже! — что вообще специально подстроила все. Надо убираться отсюда и поскорее!

Через несколько минут я уже сидела в теплом вагоне метро и не очень-то дружелюбно поглядывала на других пассажиров. Что и говорить, Дмитрий Вайтман смог за считанные мгновения окончательно испортить мне вечер. Даже Максиму Куликову это удалось не сразу, а этому Вайтману…

Все стало ужасно раздражать. Все, включая даже вагон метро, который, по моему личному мнению, не ехал, а ПОЛЗ по подземке со скоростью черепахи или даже улитки. Хоть самой выходи и толкай его!

Когда же я все-таки оказалась на улице, то мысленно дала себе слово никогда одной не ходить на каток.

Нина Павловна встретила меня встревоженным взглядом и вопросом:

— Катюша, что случилось?

— Ничего, — сказала я и попыталась пройти мимо всезнающей вахтерши.

— Как это ничего? Я же вижу. Ты сама не своя, — не отставала Нина Павловна — С девчонками, что ли поссорилась?

Я приостановилась. Кажется, придется врать.

— Нет. Мы так и не встретились…

— Почему?

— У меня телефон разрядился, а я и не заметила. Не смогла позвонить им и договориться о встрече.

— Ну, так поехала бы сразу к ним.

Я нахмурилась.

— Нет… Я не знаю, на какой каток они пошли, — я двинулась в сторону лестницы.

— Катюша! — воскликнула вдруг Нина Павловна, и я снова повернулась к ней — А что же у тебя с джинсами?

Да-да, забыла упомянуть. При ударе меня о капот черного автомобиля с известным водителем, я немного порвала свои джинсы. Думала, этого никто не заметит. Нужно было готовиться к тому, что Нина Павловна видит все и всегда.

Я повернулась к вахтерше полубоком и натянуто улыбнулась.

— Э-э, да, это я… когда из вагона метро выходила… зацепилась немного. Ничего страшного!

— Да у тебя там царапина. Ты, смотри, йодом или перекисью водорода смажь, а-то заработаешь себе что-нибудь, не приведи Господь!

— Спасибо, — пробормотала я и направилась в комнату.

Едва я оказалась одна, то раздевшись, рухнула на кровать. Как же хотелось забыть все, что со мной приключилось. И Максима Куликова и Дмитрия Вайтмана. Особенно — Дмитрия Вайтмана! До этого дня я только и знала о нем, что он звезда телеэкрана, но теперь захотелось узнать о нем как можно больше. Много, много больше!! Хотя разум подсказывал, что мне это совершенно не нужно. Зачем? С какой стати? И действительно, зачем? Я забуду его, а он забудет меня… Точнее, уже забыл. Ничего узнавать о нем я не буду! Мне это ни к чему.

Я потянулась за сумкой. Нужно поставить на зарядку телефон. Пошарив в сумке рукой, я телефона не обнаружила. Что за черт? Только этого мне и не хватало — потерять телефон! Я просмотрела внимательнее, проверила все отделы и карманчики, по пути проклиная Дмитрия Вайтмана, из-за которого все это и случилось. Если бы он меня не сбил, я не потеряла бы сумку, телефон не выпал бы из нее, и я поставила бы его на зарядку. А теперь ни я не смогу позвонить подругам, ни — что самое ужасное! — они не смогут дозвониться до меня.

Так, что у меня в сумке должно быть? Книга по архитектурным строениям XIX века, какой-то детектив в мягкой обложке, кошелек, ежедневник, блокнот с ручкой, блеск для губ, студенческий, телефон… А что мы имеем после столкновения со знаменитостью? Обе книги на месте, кошелек, ежедневник, блокнот с ручкой тоже, блеск для губ… И, слава Богу, телефон! Затесался же где-то в глубине сумки! Я готова была расцеловать его от радости. Теперь поставить его, наконец, на зарядку и позвонить подругам…

Стоп!! А где студенческий?

Внутри все похолодело. Я принялась прочесывать сумку заново, теперь уже в поисках не телефона, а студенческого. Где же он? Обыскав сумку и там, и здесь, я пришла к выводу, что потеряла его. Где? Нетрудно догадаться. Естественно на том месте, где меня сбил Вайтман! Чтоб ему на месте провалиться!!

Я в сердцах швырнула сумку в конец комнаты и улеглась на кровать. Мысли мои были полны не самых лестных слов в адрес известной личности, которую я при возможности расстреляла бы на месте.

Телефон я на зарядку так и не поставила. Все затмило обстоятельство того, что придется восстанавливать студенческий. И это в начале сессии! Только мне могло так подфортить!

Когда через час в комнату ввалились подруги, я все еще лежала на кровати. Я посмотрела на них и привстала на подушках.

Дашка с ходу спросила:

— Что случилось?

— Нина Павловна сказала, ты ходила на каток? — поддакнула Ленка.

— Мы сегодня пошли в другое место, — сказала Ирка и виновато улыбнулась.

— Почему у тебя телефон не отвечает? — спросила вновь Дашка.

— Разрядился, — пробормотала я, не зная, на какой из вопросов отвечать в первую очередь.

— А поставить на зарядку не судьба? — спросила Ирка.

— Мы тебе обзвонились уже! — сказала Ленка.

— Мы не знали, что и думать. Даже с катка раньше ушли.

— Ну и зря! — бросила я немного колко и снова упала на кровать.

Подруги переглянулись, но промолчали. Когда же они сняли верхнюю одежду, то подошли ко мне с немыми вопросами на лицах.

— Что случилось, Катюш? — спросила Дашка и села на мою кровать.

— Я студенческий потеряла.

— Где?

— Около катка, — я посмотрела на подруг — Около того, куда я ходила.

— Ничего, восстановишь, — успокоила Ирка — В понедельник сразу же пойдем в деканат.

Я улыбнулась и увидела, как Ленка указала на порванные джинсы.

— А это что такое?

Я села на кровати и скрестила ноги.

— Ну-у… это… последствия маленького происшествия.

Подруги как по команде навострили ушки.

— Что за происшествие? — спросила Ирка взволнованно.

— Ну-у… Происшествие такое… не очень…

— Кать!!

— Я попала под машину, — призналась я смиренно и почему-то отвернулась к окну.

— Что-о?! — в один голос воскликнули подруги.

Я взглянула на них. Лица их были чересчур встревоженные. Дашка схватила меня за руку.

— Ничего страшного не произошло, — заверила я их — Как видите, я в порядке. Только джинсы немного порвала и… студенческий потеряла.

— Ну, а где это произошло? Водитель-то хоть извинился? Кто вообще виноват был?

— Ну, Ир, что ты говоришь? — возмутилась Ленка — Думаешь, это Катюша дорогу не в положенном месте переходила? Сама подумай!

— Вообще-то, я и сама не знаю, кто там был прав, а кто виноват, — призналась я и поняла, что именно так и есть — Мы с ним это не выясняли… почти. И вообще…

— С ним? Так это был ОН?

Я скривила губы. Вот Дашка, дай же ей придраться к словам!

— Да, это был ОН.

— Пожилой или молодой?

— Молодой… лет двадцать шесть, может немного больше, — сказала я — Честно говоря, он…

Я замялась. Говорить подругам о том, что водителем был Дмитрий Вайтман или умолчать об этом факте? Наверное, сомнение было написано у меня на лице, потому что подруги подозрительно уставились на меня.

— Что — он?.. — подтолкнула меня Ирка.

Я посмотрела на нее, потом перевела взгляд на Дашку и Ленку.

— Вообще-то, он был… То есть… меня сбил Дмитрий Вайтман, — сказала я и стала ждать реакции на свои слова.

Минуту подруги молчали. Потом Ленка уточнила:

— Какой Дмитрий Вайтман?

— Как какой? — удивилась я — Тот, о котором в журналах пишут, которого по телевизору показывают. Скажи еще, что ты его не знаешь!

— Но ведь он…

— Живет в Москве и ездит на машине, — сказала я упрямо — И плохо ездит, доложу я вам.

— И… тебя сбил этот Вайтман? — спросила Дашка неуверенно.

Я посмотрела на нее раздраженно. Потом перевела взгляд на Ирку и Ленку.

— А вы знаете еще какого-то Вайтмана? Я нет.

— Да мы и этого-то не знаем! — сказала Ирка — Не считая того, что пишут в журналах.

Я вскочила с кровати и подошла к окну. Потом повернулась к подругам лицом.

— Ну, почему бы вам просто не поверить мне?

— А кто говорит, что мы тебе не верим? — спросила Ленка.

— Тут и говорить не нужно, все итак видно по вашим лицам!

Ирка пожала плечами и предложила:

— Может, расскажешь нам все с самого начала?

Я нахмурилась. Кажется, придется рассказать…

Подруги внимательно слушали мой рассказ, лишь изредка перебивая, чтобы что-то уточнить или высказать свое мнение. После окончания Ленка сразу же спросила:

— И ты даже не попросила его дать тебе автограф?

— Зачем?

— Чтобы сгладить ваше… недоразумение?

В этом вся Ленка. На первом месте — выгода. Конечно, когда дело не касается подруг.

— Нет, извини, не попросила! — раздраженно бросила я.

— А жаль! У Дмитрия Вайтмана автограф можно выпросить, только простояв в очереди дня три!

— Сожалею, но в тот момент я думала о том, как бы мне поскорее уйти оттуда, — всплеснула я руками — А-то я бы получила его автограф на штрафном листе!

— Так что он говорил про статью? — перевела разговор Дашка.

— Он предположил, что я побегу с этим… хм… материалом в газету. Самонадеянный идиот! И циник к тому же, — сказала я, скрестив руки на груди — Если бы вы слышали, как он разговаривал со мной! Этого словами не передать. И какой вид у него был при этом!

Ирка улыбнулась.

— Но ты-то ответила ему… комплиментом на комплимент?

— Естественно!

Дашка повернулась ко мне полубоком и спросила:

— А он вообще как?

— В каком смысле? — не поняла я.

— Ну, такой же симпатяга, как на экране или в журналах?

— Не знаю. Не разглядела.

— Неужели ты его не сразу узнала? — спросила Ленка.

— Нет! Меня вообще-то машина сбила, вы не забыли? И мне было совершенно все равно в тот момент, кто сидит за рулем: Вайтман, Лазарев, Билан или, может быть, сам Путин! Я хотела надавать этому человеку тумаков и наплевать, кто он есть!

— Ну и как?

— Что?

— Тумаков надавала? Или ты нам об этом забыла рассказать?

Я смутилась.

— Ну, если честно, я об этом только думала… — выдавила я из себя — На самом деле… у меня был шок. Что вы хотите от меня? Но я высказала Вайтману все, что о нем думаю! И видели бы его лицо!

— А он?

— Что?

— Он тебе разве ничего не ответил?

Я улыбнулась.

— Не успел, я убежала.

Мы еще немного поговорили о незадачливом Вайтмане, потом подруги рассказали о том, как провели время на катке, и мы легли спать.

3

В понедельник первое, что я сделала, когда пришла на занятия, пошла в деканат и попросила восстановить студенческий. Восстановить обещали на следующий день. Это радовало, потому что учеба должна была закончиться на этой неделе.

За два дня после того, как со мной произошел злосчастный инцидент на дороге, я не вспоминала Дмитрия Вайтмана. Да и времени, чтобы о нем вспоминать, не было.

В субботу я все-таки пошла с подругами на каток. Я думаю, это был первый и последний раз, когда я отважилась на такой отчаянный шаг. Я знала, что буду выглядеть коровой на льду, но чтобы до такой степени плохо даже не догадывалась. В результате к травмам, полученным от столкновения с машиной Вайтмана, прибавились еще и травмы от многочисленных падений на лед. Короче говоря, на моем теле не осталось ни одного живого места. И это без преувеличений. Болело все.

В воскресенье мы с подругами пошли по магазинам. Близился Новый год, который мы решили отмечать вчетвером, и мы ходили по торговым центрам и выбирали подарки. Вечером отправились в какой-то клуб, название которого я забыла, и проторчали там уйму времени.

В общем, выходные дни прошли полноценно. Мысли о Дмитрии Вайтмане даже не появлялись у меня в голове. До понедельника… На третьей паре ко мне подскочила Ленка и буквально подсунула под нос журнал. На обложке — вы не поверите! — красовался ни кто иной, как ОН, Дмитрий Вайтман собственной персоной.

гласил заголовок.

И почему, когда я его не знала, то ничего с ним связанное мне на глаза не попадалось?! А сейчас…

Я посмотрела на Ленку.

— Что это? И зачем это мне?

Ленка пожала плечами.

— Ну, я подумала, тебе будет интересно узнать немного о том человеке, который тебя сбил.

— Почему мне должно быть интересно?

Ленка подозрительно посмотрела на меня.

— А тебе неинтересно? Ничуть неинтересно?

Я замялась. Что уж скрывать, интересно. До того момента, пока Ленка не принесла мне этот журнал, интересно не было. Но сейчас вдруг стало жутко любопытно узнать о Вайтмане хоть что-нибудь.

— Да ладно тебе, я же вижу, что интересно, — поддела меня подруга и улыбнулась незлобно — Бери, почитай! Все равно философия отменяется. Галина Викторовна вроде как… занята.

Я взяла журнал, посмотрела на обложку. Вайтман улыбался совершенно беззаботной улыбкой. Оказывается, глаза у него дымчато-серые.

Ленка улыбнулась и отошла. Я открыла нужные страницы и принялась читать. Та-ак, немного из биографии и личных данных…

Так, это совсем неинтересно. Готовить ему его я не собираюсь. И все остальное про «любимое», пожалуй, тоже стоит опустить. Так, о бывших девушках тоже не стоит читать. Надо радоваться за них! Им повезло, что они вовремя избавились от этого несносного человека. Хотя, кто кого бросил, это еще вопрос.

Я вниклась в чтение и даже не заметила, как пролетело время. Удивительно, как много страниц занимает интервью с Вайтманом! Страниц пять, если не шесть!

Что нового я узнала о нем, прочитав это интервью? Очень много. Потому что раньше я о нем только и знала, что он Дмитрий Вайтман и звезда телеэкрана. Теперь я, конечно же, знаю больше. Но что там написано такого, о чем я не могла догадаться? Мало чего… Например, я прекрасно понимаю, почему он до сих пор не женат. Очень трудно терпеть рядом с собой человека, который никого кроме себя самого не воспринимает всерьез. Или почему он завоевал место в отечественном шоу-бизнесе. С деньгами, которыми крутит его папаша, трудно ничего не добиться.

Когда прозвенел звонок, я все еще сидела и тупо смотрела перед собой. Меня окликнула Дашка, призывая выходить. Я спохватилась, улыбнулась и встала с места. Я схватила журнал в руки и пошла к подругам.

— Ну, что? Сейчас последняя пара? — сказала Ирка — Куда потом разбегаемся?

— Мне нужно заскочить к Ивану Николаевичу, — сказала Дашка — Что-то с рефератом напортачила, вы же знаете.

— А меня Лешка в кафе пригласил, — просто ответила Ленка и почему-то покраснела.

Для справки: Лешка — это Алексей Смирнов, студент четвертого курса, парень Ленки, живет в соседней с нашей общаге.

— Мне в библиотеку, — сказала я.

Нужно, наконец, сдать книгу по архитектуре XIX века! Ношу ее в сумке уже неделю!

— А я, наверное, загляну в торговый центр, — сказала Ирка — Нужно…

Она не успела договорить, к нам подбежала Лида Семенова и закричала:

— Девчонки, быстрее! Вы все пропустите! — и умчалась, так ничего и не объяснив.

— Что пропустим? — спросила ей вслед Дашка.

Мы переглянулись и двинулись в сторону, куда побежала Лида. У меня почему-то появилось неприятное чувство, но я пошла следом за подругами. Мы вышли в холл, где уже толпился народ.

Я ожидала чего угодно, но только не этого — Дмитрия Вайтмана, стоящего в центре холла с таким лицом, словно он готов убить всех на свете. Что ему здесь надо?! Как он прошел пост охраны?!

— Вы видите то же, что вижу я? — тихо спросила Ленка.

— Ага, — пробормотали Ирка и Дашка в один голос.

Все трое уставились на меня такими взглядами, будто я могла им объяснить, что Дмитрию Вайтману здесь понадобилось.

— Что вы смотрите на меня? — уставилась я на них — Я как и вы пребываю в неведении!

Я точно не поняла, как так оказалось, что я вдруг стала стоять впереди, а когда поняла, то сказала:

— Все, посмотрели, а теперь пошли! У нас последняя пара, забыли?

Подруги закивали, но с места не сдвинулись.

— А можно мне взять у него автограф? — спросила Ленка.

Я пожала плечами.

— Если он тебе его даст, то почему бы и нет. Но вряд ли Вайтмана сейчас можно назвать примером доброжелательности. Взгляни хотя бы на его лицо.

Я посмотрела на него и… замерла. Он заметил меня. Я прочла это по его глазам, которые вдруг стали веселыми. Все, пора уходить! Я повернулась к нему спиной.

— Вы как хотите, а я ухожу!

— Мне кажется, или он действительно идет к нам? — прошептала Ирка.

Что?! Только этого не хватало! Поскорее уйти отсюда, пока он не… Не — что?

— Екатерина Станиславовна!

Я застыла на месте. В том, что он позвал меня, сомневаться не приходилось. Сильно сомневаюсь, что в холле в этот момент находилась еще какая-нибудь Екатерина Станиславовна. Я медленно обернулась.

Дмитрий Вайтман со странным выражением на лице приближался ко мне. Я готова была провалиться на месте. Все взоры мгновенно обратились на меня. Ну, еще бы! Я сама была в шоке, что же говорить о других! Сердце готово было вот-вот вырваться из груди. К чему бы это?

— Здравствуй, — сказал он, приблизившись ко мне и к моим подругам.

— Здравствуйте, — пробормотала я нервно и недовольно — Учиться пришли?

Он рассмеялся. У него оказался на удивление красивый смех.

— Нет. Просто ты забыла кое-что, когда… убегала в пятницу.

Я посмотрела на него снизу вверх. Студенческий?.. Я его потеряла, а он подобрал? Зачем?..

— Полагаю, это мой студенческий? — спросила я не совсем дружелюбно.

— Угадала.

— Ну, и где же он? — я протянула руку вперед — Давайте.

Дмитрий посмотрел на руку, потом в мои глаза.

— Он в машине, — сказал он просто.

— И что он делает в машине? — возмутилась я — Почему вы не принесли его мне?

На лице Вайтмана появилось невинное выражение.

— Я подумал, что мы могли бы посидеть в кафе, поболтать…

— Не могли бы! — отрезала я — У меня еще дела. А у вас… всегда дел выше крыши! Принесите мне мой студенческий, и я…

— Когда у тебя последняя пара? — перебил меня Дмитрий в ответ.

Я молчала. Не желаю с ним разговаривать. Чтобы он накормил меня очередной порцией своего цинизма? Нет уж, увольте!

— Сейчас, — ответила вместо меня услужливая Ленка и улыбнулась Дмитрию.

Я послала на нее убийственный взгляд. Умеет же помочь в нужный момент!!

Дмитрий посмотрел на Ленку, потом перевел взгляд на меня и вздернул вверх брови. Как же мне захотелось стереть эту ухмылку с его лица!! Ударить его, что ли?..

— Тогда я подожду, — сказал Дмитрий и посмел улыбнуться.

— Не стоит, мне еще нужно…

Я замолчала. Дмитрий неожиданно перевел взгляд с моего лица и посмотрел куда-то вниз. Куда? Я опустила взгляд и чуть не вскрикнула от досады. Журнал!! Он все еще был зажат в моих руках.

— Удачное фото, не считаешь? — проговорил Дмитрий, усмехаясь.

— Я других не видела, — сухо бросила я и тут же поспешила сообщить: — Это не мой журнал, не думай!

Быстро я перешла на «ты».

— Я ничего и не думал, — насмешливо сказал Дмитрий — Просто высказал мнение о фото. К тому же, там не только статья обо мне на четыре страницы, но и многое другое.

Ага, значит, на четыре страницы!

— Я жду тебя у входа, — сказал Дмитрий и, повернувшись спиной, пошел к выходу.

— Чтоб ты себе что-нибудь отморозил! — в сердцах воскликнула я, думая, что Вайтман ничего не слышит.

Но он вдруг обернулся и рассмеялся:

— Надеюсь, твои мечты не сбудутся, Екатерина, — и двинулся дальше.

Когда он скрылся из виду, Ирка спросила:

— И что ты будешь делать?

Я отвернулась ото всех.

— Ничего.

— Как это ничего? А что же?..

— Я уже пожелала ему всего, чего хотела! Больше мне ему нечего сказать! — отрезала я зло — А студенческий мне восстановят уже к завтрашнему дню, так что не вижу причин терпеть его цинизм!

Я пошла вперед, подруги тронулись за мной. Дашка проговорила:

— Но ведь он будет ждать.

— И что? — равнодушно сказала я — Я его об этом не просила! Я вообще посоветовала ему отдать мне студенческий и уходить, а он напридумывал какую-то чушь про кафе! Словно мне это надо. Я согласия не давала, и если он будет ждать, то это уже его ошибка, что он неправильно понял мое «нет».

— Но ведь…

— И к тому же, — снова перебила я — Мне нужно в библиотеку! Я уже неделю не могу в нее попасть, а книгу давно пора сдавать.

— Мне кажется, ему это не понравится, — проговорила Ирка.

Мы вошли в аудиторию и расселись по местам.

— И что я могу с этим поделать? — спросила я раздраженно — Ему, я уверена, много чего не нравится, — я фыркнула — И мне тоже! Например, мне не нравится он. И я не собираюсь… идти с ним в кафе только потому, что он — Дмитрий Вайтман! Он же поиздеваться хочет, неужели непонятно? У него же на лбу написано: «Я никогда ничего не забываю!».

— И ты думаешь?.. — проговорила Ленка растянуто.

— Да! — воскликнула я — Он просто хочет отомстить мне за то, что я ему сказала!! Поэтому я не собираюсь идти с ним в кафе… или куда он там меня позвал, чтобы облегчить задачу, — я строго посмотрела на подруг — И все на этом. Давайте закроем тему!

Даже если они и хотели мне что-то сказать, то не успели. Прозвенел звонок, в аудиторию вошел преподаватель Игорь Алексеевич, и мы настроились на лекцию.

Надо признаться, во время лекции, я мало слушала Игоря Алексеевича. Мои мысли, как это ни странно и ни УЖАСНО, были заняты человеком, которого я вообще знать не хотела. Почти все время лекции я думала о Дмитрии Вайтмане!

Как он там? Неужели действительно ждет меня? Или просто прикалывался и уже уехал? Если уехал, то правильно сделал, потому что никуда с ним идти я не собираюсь! А если не уехал? Что делать тогда? Убегать?.. Какая глупость!! Да я нужна ему так же, как… Даже не знаю, как кто. Как все его миллионные фанатки?.. Да-да, возможно! Он просто уедет. Да, именно так он и сделает. Особенно после того, как я снова откажусь ехать с ним куда-либо! Да он и уговаривать не будет. Зачем ему это надо?! Да я совершенно не удивлюсь, если не увижу его шикарный джип, когда выйду из института. Ни сколько не удивлюсь! Хотя… А как же студенческий?

— … что делать!

— Может, потрясти ее за плечо?

Кажется, это предложила Ленка?.. С чего бы? И кого она предложила потрясти за плечо?

Я посмотрела на подруг и с удивлением обнаружила, что они смотрят на меня как на сумасшедшую. Оказывается, они зовут меня. Зовут уже довольно-таки долго, потому что аудитория опустела, и мы остались в ней вчетвером. Значит, трясти за плечо они решили меня? А решили они это, потому что?..

— Что?

Я не нашла ничего лучше, чем спросить именно это. Не знаю, почему. Просто первое, что пришло на ум.

— Ничего, — саркастично усмехнулась Дашка.

— Прием-прием, ты сейчас с нами? — спросила Ирка.

— О ком мечтаешь? — поинтересовалась Ленка.

— Его зовут случайно не…

— … Дмитрий Вайтман?

— НЕТ!!!

Мое сознание тут же ожило. До меня дошло все, что произошло. Я отвела взгляд, быстро запихнула тетради в сумку и встала. Интересно, я еще не слишком красная? Потому что лицо горело от стыда. Или мне лишь казалось, что оно горит? Тогда уж слишком правдоподобно!

Масла в огонь подлила Дашка.

— Смотрите-ка, даже зимой помидоры созревают!

Я поняла: это к слову о том, что я все же покраснела. Ну, еще бы мне не покраснеть. Да как мои милые подружки могли вообразить, будто я мечтала о Вайтмане?! Да он мне за бесплатно не нужен! Берите, кто хочет!

Я бросила в сторону подруги скептический взгляд и пошла из аудитории прочь. Я заметила краем глаза, что Дашка весело пожала плечами, а затем подруги пошли следом за мной.

— Так о чем же ты мечтала… если не о Дмитрии Вайтмане? — спросила наконец Ленка.

Я не сразу нашлась с ответом. Да если честно, в голову вообще ничего не лезло. Ну, не могла же я сказать им какую-нибудь чушь, наподобие того, что я просто заснула?! Или — признаться в том, что все же думала о Вайтмане? Нет. Или все же сказать?..

— На самом деле… — пробормотала я — Я действительно подумывала о Вайтмане.

— Ага!!! — вскричала Дашка и победоносно вскинула руки вверх.

— Успокойся, романтичная ты моя! — попыталась урезонить ее я — Я лишь раздумывала над тем, как бы мне проскочить мимо него незамеченной, если он все же ждет меня около входа. Или же… просто забыть о нем раз и навсегда, если он меня обманул.

— А что хуже? — спросила Ирка.

— В каком смысле?

— Ну, что хуже: если он будет ждать, и тебе придется — цитирую — «проскочить мимо него незамеченной», или же если он уедет и обманет твои ожидания?

Я нахмурилась. Мне не понравилось то, как Ирка сказала это. Словно я только и надеялась на то, что он будет меня ждать!! Ничего подобного! Если он уедет, я буду рада. Потому что больше никогда не желаю встречаться с этим образцом цинизма и сарказма.

— Я хочу, чтобы его не было у входа, — проговорила я по словам, глядя на подруг твердым взглядом — Тогда мне не придется изворачиваться и убегать от него.

— Думаешь, он за тобой погонится? — поинтересовалась Ленка.

Честно говоря, я сильно в этом сомневалась. Но все же отбрасывать прочь подобную версию не стоило. С Дмитрием Вайтманом нужно быть готовой ко всему. Почему-то я была в этом твердо уверена.

4

Да, я готовилась ко всему. Но все же подготовленной не оказалась.

Но ведь я не ожидала, что Вайтман действительно будет ждать меня у входа!!! Хотя нет… не будем врать, я почему-то знала, и даже больше — была твердо уверена в том, что он будет ждать меня. И это даже не говоря о том, что я хотела бы себе польстить и просто «захотеть», чтобы это было так. Нет. Что-то подсказывало мне, что Вайтман из тех людей, которые никогда просто так не уходят. Не уходят, не сказав последнего слова, не уходят, не выяснив все до конца, не уходят, не сказав в ответ что-нибудь колкое и язвительное человеку, который этого заслуживает. По мнению Дмитрия Вайтмана, я это знала, я была именно тем человеком, который заслуживал порицания.

Как странно, моя интуиция, если она у меня когда-нибудь вообще была, всегда упорно молчала, когда мне требовалась… хм… ее помощь. А сейчас, когда в моей жизни появился Вайтман, она то и дело о чем-то предупреждает меня. О том, что мне не стоит с ним общаться? Ну, это я и без нее — этой самой хваленой женской интуиции — знаю! Я и не собираюсь с ним общаться. Я собираюсь избавиться от него раз и навсегда.

Почему же тогда моя интуиция упрямо твердила, что избавиться от такого человека, как Дмитрий Вайтман, просто так не удастся?.. Если вообще удастся, когда он этого не хочет.

И интуиция меня не обманула. Но я этого еще не знала.

Когда мы вышли из аудитории, то распрощались с подругами. Так бывало нечасто, но случалось, что мы уходили из института порознь, потому что той или иной из нас требовалось уладить с преподавателями какие-то вопросы или куда-то сходить.

Так и сейчас: Дашка мгновенно упорхнула с наших глаз, едва на горизонте замаячил силуэт Ивана Николаевича, у которого она писала реферат, Ленку в холле уже поджидал Лешка, и едва она появилась, он утащил ее в кафе, Ирка же, как и говорила, с заговорщицкой улыбкой умчалась в супермаркет.

Итак, я осталась одна. Постояв немного в холле, я двинулась в сторону библиотеки. К счастью, библиотека института находилась в общем здании, и мне не нужно было выходить на улицу, чтобы дойти до нее. Глупо, конечно, это признавать, но мне жуть как не хотелось выходить из здания института. Мысль о том, что Дмитрий Вайтман поджидает меня там в своем шикарной джипе и лишь ждет удобного момента, чтобы примерно отсчитать, не придавала мне оптимизма.

В библиотеке я задержалась надолго. Я и сама не ожидала этого! Пришлось ждать нашу библиотекаршу Нину Николаевну чуть ли не полчаса, прежде чем она все же соблагоизволила появиться. У нее, видите ли, перепись книг!! Хотелось заругаться на весь белый свет и послать все к черту.

День, который начинался так прекрасно, грозил оказаться самым ужасным в моей жизни.

Успокаивал лишь один факт: со всем этим безобразием я совершенно забыла о том, что меня кто-то должен ждать возле института! Да-да, Дмитрий Вайтман все же оставил мои мысли в покое! И верится и не верится…

Но радоваться, как и предполагалось, мне суждено было недолго. Едва оказавшись на свежем воздухе, я все вспомнила. Наверное, тридцатиградусный мороз ударил мне в голову. И еще… я увидела его машину. Ту самую, которая сбила меня около катка. Черный, большой, тонированный джип стоял около самых ворот. Словно специально, чтобы у меня не было возможности пройти мимо его водителя незамеченной!!!

Но, как я поняла позже, такой возможности у меня не было с самого начала. Едва я ступила в сторону ворот, черная дверца «шикарного зверя» открылась, и из него вышел Дмитрий Вайтман собственной персоной. Будто все это время сидел и прожигал взглядом здание института, поджидая меня.

Пришлось уговаривать себя идти вперед, а не рвануться назад, как ужасно вдруг захотелось.

Я плотнее укуталась шарфом, поправила сумку на плече и отправилась к воротам со слепой уверенностью в том, что ни за что на свете не буду разговаривать с Вайтманом и уж тем более никогда в жизни не сяду к нему в машину!! Хотя соблазн оказаться в тепле и был очень большим, но не настолько!

Странно, чем ближе я приближалась к машине знаменитости, тем сильнее начинало биться мое сердце. Что за глупость?! Я не должна нервничать! С чего бы?!

Едва я переступила ворота, Дмитрий Вайтман набросился на меня с обвинениями:

— Специально так долго? Думала, если задержишься, я уеду?

— Я ничего не думала! — жестко бросила я и почему-то остановилась. Может быть, потому, что Вайтман перегородил мне путь?

— Думала! Еще как думала, словно я не знаю! — едко выговорил Дмитрий, и на его лице появилось странное выражение… Презрение?! — У меня между прочим куча дел, кроме того, чтобы гоняться за тобой или ждать у ворот, как… идиот какой-то!!

Я разозлилась.

— Я не просила вас ждать меня! — я грозно посмотрела ему прямо в глаза — Более того, я ясно дала вам понять, что нам не о чем разговаривать, и вы можете спокойно ехать по своим важным делам!

— Ты серьезно? — он недоверчиво посмотрел на меня.

Он считает, что я пытаюсь его… привлечь? Что я флиртую с ним?!

— Серьезнее не бывает! — сквозь зубы выговорила я и двинулась вперед.

Дмитрий перегородил мне дорогу. Я остановилась и отвернулась в сторону.

— А я думал, что у нас есть общие темы для… беседы, — сказал Вайтман тихим голосом, от которого по моей спине побежали мурашки. О, это очень нехороший знак!

— Значит, вы думали неверно.

Вот так с ним и надо! Сухо, безжизненно, совершенно равнодушно! Ведь мне действительно все равно?..

Дмитрий Вайтман молчал дольше, чем я ожидала. Может, он не услышал меня? Едва я открыла рот, чтобы высказаться, он спросил странным голосом:

— Ты притворяешься, верно?

— Что?..

— Пытаешься произвести впечатление девочки-цветочка, этакого невинного ангелочка с белыми крылышками за спиной? «Вы думали неверно!», «Да как вы смеете?», «За кого вы меня принимаете?», — передернул Вайтман.

— Вы сами не понимаете…

— А на самом деле хочешь набить себе цену, да? Главный приз получит тот, у кого крепче нервы и карманы заняты зелеными бумажками, а не монетками в пять рублей! — продолжал Дмитрий — Может, это и проходило с другими, но со мной не пройдет, ясно?! Не пройдет!

— Это бред, — пробормотала я нервно, сама не зная, злиться мне или хохотать во все горло от подобной глупости — Это полный бред! Вы не понимаете…

— Бред?! — воскликнул Вайтман и шагнул ко мне, оказавшись почти вплотную — Ничего не понимаю? Что именно ты называешь бредом? То, что я не стану играть в твои игры? И чего я не понимаю? — он зло усмехнулся — Того, что ты лишь прикидываешься белой овечкой, а на самом деле безжалостная волчица? Но это я уже понял, дорогая моя! И хотя у меня куча денег и крепкие нервы, я не собираюсь потакать твоим капризам, — его голос сошел до шепота, циничного и истребляющего.

Мне стало немного не по себе. А Дмитрий Вайтман все продолжал свою обвинительную тираду.

— Я встречал таких девушек как ты! Но они обычно оказывались сговорчивее, едва понимали, с кем имеют дело. Но ты… ты оказалась на удивление крепким орешком, милой пай-девочкой, этакой капризной юной леди, которой предложили нечто недостойное. Но я же тебе еще ничего не предлагал, родная моя. А теперь и не предложу. Ты сама виновата, что упустила…

Я и сама не осознала, когда именно его слова перестали казаться мне смешными и стали вызывать лишь гнев и ярость. А еще через мгновение морозный декабрьский воздух разрезал звук пощечины.

Секунды покатились с ужасающей медлительностью. Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я смогла двинуться. Я в смятении и удивлении отшатнулась от Вайтмана и подняла на него глаза. Он впился в меня умопомрачительным взглядом, от которого можно свалиться в обморок. Я думала, что он тоже ударит меня, и лишь ждала этого момента. А он все не наступал…

— Опять пытаешься строить из себя оскорбленную невинность? — процедил он сквозь зубы голосом, от которого я почувствовала себя последней идиоткой — Напрасно! Я знаю, кто ты есть на самом деле!

— Что бы вы не напридумывали себе, это лишь плод вашего богатого воображения, — смогла сказать я.

— Ошибаешься! — едко проговорил он, и глаза его еще больше потемнели от злости — Я никогда не ошибаюсь, особенно в отношении женского пола.

— Кто бы сомневался! Ведь женщины бегут от вас с молниеносной скоростью! И я тоже убегаю, как и они! Потому что вытерпеть вас не сможет никто! Для этого нужно ангельское терпение и… совершенное отсутствие мозгов, а я не обладаю ни тем, ни другим! — выпалила я и тут же прикусила язык. Вот, теперь он точно меня ударит!

— Считаешь, что все девушки, с которыми я встречался, были полными идиотками?! — грозно спросил Дмитрий, нависнув надо мной.

— Полагаю, что так! И знаете что еще?! Я рада за них! Что они во время опомнились и смогли избавиться от такого человека, как вы!

Все. Это был конец! Сейчас произойдет атомный взрыв… ну, или что-нибудь очень на него похожее.

— Ты считаешь, у меня плохой характер? — спросил Дмитрий на удивление спокойным голосом.

— А вы разве сами этого не знаете?

— Откуда я могу это знать?

— Ну, хотя бы по тому, с какой поразительной быстротой, тянущей на мировой рекорд, люди разбегаются от вас!

На мгновение мне показалось, что Вайтман призадумался, что он даже смущен. Но лишь на мгновение. Уже через секунду он принял старое выражение циничного равнодушного идиота, неспособного принять ничье другое мнение, кроме своего собственного.

— Глупость какая-то! С тебя мы вдруг переключились на обсуждение моего характера, — пробормотал Дмитрий — Ты слишком мало меня знаешь, чтобы судить о моем характере! Так что побереги…

— Как и вы меня! — перебила я.

Он уставился на меня.

— Что, прости?

— Вы тоже не в праве судить о моем характере, потому что не знаете меня!

Он опешил лишь на мгновение, как всегда. И тут же уже смотрел на меня грозно и раздраженно.

— Нет, я тебя знаю! — заявил он упрямо.

— Откуда?

— Я встречал множество девушек, таких как ты! И имею право судить…

— И я встречала множество мужчин, таких как вы! И тоже имею право…

— У тебя привычка перебивать людей?! — раздраженно спросил Дмитрий.

— А у вас привычка вообще не замечать, что люди тоже хотят что-то сказать? — парировала я.

Вайтман уставился на меня широко раскрытыми глазами. Сказать по правде, я очень удивилась. Его глаза показались мне еще более черными и… очень опасными. Но я не смогла отвести взгляда. Он словно загипнотизировал меня.

— Думаю, это бессмысленный разговор, — проговорил Дмитрий наконец.

— Согласна. Но не я его затеяла.

— Ты…

— Почему бы вам просто не отдать мне мой студенческий и… не поехать по своим делам? — предложила я.

Вайтман покачал головой, на его губах появилась легкая усмешка.

— Мне кажется, ты хотела сказать что-то другое.

Он прав. Я хотела послать его куда подальше, чтобы он, наконец, отвалил и оставил меня в покое. Мне так хорошо жилось, пока в моей жизни не появился этот невозможный человек! Я хочу вернуть все назад!

— Это неважно! Давайте мне мой студенческий, я уже отморозила себе все, что только можно, и не собираюсь продолжать в том же духе!

Зря я это сказала. Он мог подумать, что я напрашиваюсь в его шикарную машину. На самом же деле… Хотя, важно ли, как обстоит все на самом деле, если Дмитрий Вайтман подумает лишь так, как ему захочется подумать?!

— Хорошо, — сказал он так, словно я его о чем-то просила — Пойдем в мою машину.

Вот-те на! Значит, правду говорят, что мысли имеют превосходное свойство материализовываться?!

— Я не хочу. Дайте мне мой студенческий и…

— Не хочешь?! — вскричал Дмитрий — Опять пытаешься строить из себя маленькую девочку? — он заглянул мне прямо в глаза. Я почему-то поняла, о чем он вспомнил, и взволновалась не на шутку. А он сказал: — Не думай, я не забыл о пощечине, я никогда ничего не забываю!

Вот, еще одно доказательство того, что мысли могут воплотиться в жизни!

— Не сомневаюсь в этом, — пробормотала я сбивчиво — Но я тоже… никогда ничего не забываю. И к тому же, проверяйте источники вашей информации перед тем, как обрушиться на человека с необоснованными обвинениями.

— Необоснованными? Это почему же?

— Потому что все, что вы сказали, неправда от первого до последнего слова! — выпалила я — Я не продаюсь, понятно?! И мне все равно, сколько у вас денег, и кто вы вообще такой!

— Неужели?

— Ужели!!!

Все, мне надоело! Я протянула руку вперед.

— Давайте мне студенческий, раз приехали за этим!

— Нет!

Я вспыхнула, затем побледнела, а потом отшатнулась от Вайтмана как от огня.

— Ну, и ладно! Оставьте себе на память! Мне к завтрашнему дню сделают новый, а вы по этому все равно не попадете в институт!

— Я попаду туда в любом случае… если захочу!

— Идите вы… туда, куда собирались!! — воскликнула я и отвернулась от него, намереваясь уйти — Успехов!

Уйти мне хотелось так сильно, что я почти бросилась от него наутек. Не учла же я одного ма-аленького обстоятельства — Дмитрий Вайтман, похоже, не собирался отпускать меня. Уже через мгновение я поняла, что он удерживает меня за локоть. В недоумении я повернула к нему лицо с немым вопросом в глазах.

— Мы не договорили! — жестко сказал он.

— А мы разве разговаривали? Мне казалось, вы изводили меня какими-то необоснованными обвинениями! Я даже толком не поняла, о чем вы говорили!

Его лицо потемнело от злости. Ну, и чем же на этот раз я его разозлила?! Тем, что сказала правду?

— Ты всегда такая? — спросил Дмитрий, грубо сжимая мой локоть своей ручищей.

— Какая?

— Упрямая!! И еще… такая обидчивая?

Мне показалось, что меня оскорбили. Не знаю почему, но у меня создалось ощущение, что Вайтман сказал это так, словно выплюнул.

— Отпустите меня! — выдавила я из себя и с намеком посмотрела на локоть, находящийся в плену его руки.

Он проследил за моим взглядом, но руки не отпустил. Что за несносный человек!!!!

— Тогда мы сможем поговорить?

— Так же, как и… минуту назад?

Дмитрий Вайтман чертыхнулся. Я отчетливо услышала, как он сказал еще что-то нелицеприятное и совершенно некультурное, и поборола желание заткнуть уши.

— Ты… совершенно, просто необыкновенно… невозможна!!! — выкрикнул он и просто отбросил мою руку в сторону, словно выбросил ее — Как с тобой можно разговаривать?! Ты же просто… просто невозможное создание!!

— Слушайте, я к вам не навязывалась, понятно? — сказала я обиженно — И не надо сейчас валить на меня все ваши проблемы! Если у вас беда с общением обратитесь к специалисту, у вас же в кармане зеленые бумажки, правда, а не мелочь всякая, как у нас, простых смертных!!

Он посмотрел на меня так, словно хотел убить, честное слово! Его черные глаза просто прожигали меня насквозь. Мне бы испугаться, но мне вдруг стало смешно. Интересно, много ли найдется таких людей, которые так открыто смогли бы перечить «великому» Дмитрию Вайтману? Не думаю, что их много. Если они вообще есть. И я была горда тем, что у меня не тряслись коленки, и под ложечкой не сосало от осознания того, что я его разозлила. Ну, и пусть! Он сам напросился!

— Так значит, — проговорил Дмитрий, засунув руки в карманы дорогого черного пальто, — тебе все равно, кто я такой?

Я точно не поняла, вопрос это или утверждение, поэтому сказала:

— Получается, что так.

Он пристально смотрел на меня с минуту, не меньше. У меня стало замерзать все, что только можно, и что нельзя тоже. Руки я поспешно сунула в карманы куртки еще после того, как Вайтман меня отпустил, а вот ноги в недорогих сапожках стали вызывающе покалывать. А еще щеки защипали от сильного мороза.

Я хотела уже сказать ему, что ухожу — надо же было его предупредить, не просто так же мне сваливать от него! — но он меня опередил. К моему великому изумлению, он сказал:

— Ладно, я тебе верю. А теперь поедем куда-нибудь, посидим!

Не знаю точно, что не понравилось мне больше: то, что он не спрашивал, а утверждал, или то, как он это говорил. Я поняла: он не поверил ни одному моем слову, в частности, конечно, тому, что мне нет до него никакого дела! Ну, как же кто-то может отказать ему, Дмитрию Вайтману?! Не бывает такого!

— Не понимаю… — пробормотала я и посмотрела на него, моргая глазами.

— Не понимаешь? — он подозрительно посмотрел на меня в ответ — Ты убедила меня, что…

— Я вас ни в чем не убеждала! — быстро перебила я.

Не хватало еще, чтобы он подумал, будто я ломала перед ним какую-то комедию, чтобы привлечь его внимание! Хотя, он так и подумал…

— Правда? — сухо обронил Дмитрий, почему-то не смотря на меня.

— Правда! Я повторяю, что не имею понятия, что вы там себе напридумывали, но это… не имеет отношения к действительности!

— Серьезно? — так же сухо проронил он.

— Да! — я выкрикнула это, потому что видела: он мне не верит.

Мой крик заставил-таки Дмитрия посмотреть на меня. О, лучше бы он этого не делал! Так на меня еще никто никогда не смотрел! И даст Бог, никто никогда больше не посмотрит!!! Я даже вздрогнула, и поняла, что мороз тут ни при чем.

— Хочешь, чтобы я тебе поверил? — спросил Дмитрий, как ни в чем не бывало.

Я опешила. Нет, ну, что за тупоголовый идиот?! Ну, почему он не может взять в толк или хотя бы на мгновение представить себе, что есть на свете люди, которые не будут падать перед ним на колени?! Почему он не может поверить, что мне не нужны ни его деньги, ни он сам не нужен?!

Я подняла голову вверх, заметила краем глаза, что Вайтман смотрит на меня в упор с неким интересом, поправила сумку на плече и холодно сказала:

— Верьте тому, чему хотите верить! Мне вас все равно не переубедить!

Я отвернулась от него и пошла вперед, он не стал меня задерживать. Его внезапные слова остановили меня на мгновение.

— И ты просто так сбежишь?

— Не вижу смысла продолжать нашу… хм… беседу, — ответила я безразлично. По крайней мере, мне так казалось. — Вы мне не нужны!

Не знаю, зачем добавила эти слова. Может быть, мне захотелось обозлить его еще больше? Я была уверена, что он разозлился, но не стала останавливаться, оборачиваться, чтобы выяснить это. Нет, я просто быстрым шагом направилась в сторону общежития.

И пусть Дмитрий Вайтман катится ко всем чертям на все четыре стороны!

Я была уверена, что мне больше не придется даже случайно столкнуться с ним на улице. Этого не допустит ни он, ни я.

5

В общаге подруги, конечно же, устроили мне настоящий допрос с пристрастиями. Я представляла себе нечто подобное, но реальность все же превзошла все мои ожидания!

Первой ко мне подлетела, как и следовало ожидать, Дашка. Она, едва впорхнула в комнату, отбросила сумку в сторону и села на кровать.

— Ну! Рассказывай!

По чести сказать, я сразу решила сказаться непонимающей, о чем она толкует. Немного потрепать любопытной подружке нервы. Я посмотрела на нее удивленно.

— О чем ты? — невинно спросила я у нее.

Дашка чуть не задохнулась от возмущения.

— Как это — о чем?! Как это — о чем?! — она даже подскочила на кровати — О Дмитрии Вайтмане, о чем же еще мне тебя расспрашивать?!

Ну, конечно, о чем же еще? Я подавила тяжелый вздох.

— А что я должна рассказать о нем такого, чего ты не знаешь? — спросила я ее напрямик — Все и сама можешь прочесть в журналах…

— О-очень смешно!! — протянула Дашка и скривила губы — А если серьезно?

Дашка смотрела на меня слишком настойчиво. Наверное, если бы я не знала эту ее уловку, словно говорящую «я все равно добьюсь своего», то мгновенно подчинилась бы ей и все выложила, как на тарелочке, да еще и рассортировала бы и украсила голубой каемочкой. Но Дашку я знала достаточно хорошо, чтобы не попасться на ее удочку — этот цепкий взгляд проницательных карих глаз.

Я, конечно, понимала, что она все равно любыми способами — мыслимыми и немыслимыми — рано или поздно выведает все, что ей нужно (всегда так было), но решила отдалить этот момент.

А Дашка наседала уже не по-детски. Она даже села на кровать с ногами, сложив их крестом. Очевидно, приготовилась слушать душещипательную романтическую историю, которая, по ее глубокому заблуждению, могла произойти со мной и Вайтманом. Что ни говори, а Дашка в душе была неисправимым романтиком.

— Ну?!

— Что? — невинно спросила я.

— Не тяни, вот что! Рассказывай!

Я сморщила нос, показывая свое явное нежелание рассказывать.

— А, может, не надо?

— А, может, в президенты податься? — колко отреагировала подруга — Рассказывай, говорю тебе!

Я тяжело вздохнула, подумала, что от нее мне все равно не избавиться, и начала свой непродолжительный рассказ. Я постаралась, чтобы он был коротким и лаконичным, чтобы даже Дашка со своей врожденной романтичностью и чувствительностью, скрывающимися за напускным цинизмом, не смогла бы ни к чему придраться. И перестала бы, наконец, подкалывать меня тем, что Дмитрий Вайтман «положил на меня глаз». Ничего подобного! Он хотел положить на меня несколько зелененьких бумажек, каких у него было вагон и маленькая тележка, но и тут обломался. Я не продаюсь! Пришлось немного приукрасить ситуацию и выставить Вайтмана не таким негодяем, каким он является на самом деле. Зачем разрушать тот образ, который он создал? Ведь я же знаю, какой он козел на самом деле!

— И это все? — разочарованно протянула Дашка и тут же сникла.

— А ты чего ждала? — натянуто улыбнулась я, одновременно разозлившись на Дашку за то, что она уже напридумывала себе какого-то романтического бреда про — я ее знаю!! — «любовь с первого взгляда» — Того, что он предложит мне руку и сердце?

Дашка уронила голову на скрещенные руки, темные волосы рассыпались по плечам.

— Ну, не сразу, конечно, — пробормотала она — Но со временем все могло бы получиться…

Нет, ну, как в такой циничной и саркастичной натуре, как Дашка, мог ужиться такой неисправимый романтик?! Как? Объясните, я не понимаю! Я посмотрела на подругу.

— Даш, Дмитрий Вайтман никогда никому не предложит руку и сердце, — угрюмо сказала я нравоучительным тоном — Потому что у него нет сердца!

— Может, ты ошибаешься?

— Нет! — сказала я так резко, что Дашка мгновенно бросила на меня подозрительный взгляд.

— Та-ак, — протянула она, — и что же ты мне не рассказала? Что упустила, с позволения сказать, из своего рассказа?

Говорить или не говорить? Думать пришлось недолго. Я понимала, что все равно сдамся на «радость победителю», в данном случае, сдамся и расскажу Дашке все. Чего же тянуть?

— Ну… он подумал, что я… что меня можно купить, — проговорила я и снова уткнулась в тетрадь, над которой потела до прихода подруги.

Дашка воззрилась на меня так, словно я достала луну с неба. Она пододвинулась ко мне ближе.

— Та-ак, а поподробнее!

Пришлось выложить все, как было, ничего не утаивая.

— Ну, и негодяй! — воскликнула Дашка и вскочила с кровати — Нет, ну каков, а?! И что, он прямо так и сказал, что считает тебя?.. Он предложил тебе деньги?!

— Не совсем предложил, — должна была признаться я — Он намекнул на это.

— Да какая разница?! — зло отмахнулась Дашка — В данном случае — это одно и то же! — она принялась мерить шагами комнату, причитая на ходу, какой же Дмитрий Вайтман негодяй, подлец, козел… и еще что-то очень нелестное в его адрес.

Я пыталась ее успокоить, взывала к ее разуму, приговаривала и успокаивала тем, что Вайтман больше не появится в моей жизни, что с ним покончено навсегда — будто у меня с ним что-то такое серьезное было!!! Но ничего не действовало, Дашка продолжала мерить шагами комнату и причитать о том, какое же Дмитрий Вайтман на самом деле г…но!

В таком состоянии ее застали Ленка и Ирка, пришедшие в общагу вместе в одно и то же время.

Ирка тут же предположила:

— Она влюбилась?

— С ума сошла!? — набросилась на нее «оскорбленная» Дашка, продолжая шагать по комнате туда-сюда.

— Тогда, может быть… ну, не знаю… Что, с рефератом опять напортачила? — предположила Ленка.

— Все намного хуже! — сказала Дашка, заставив меня и улыбнуться, и изумиться одновременно.

Ирка и Ленка почти одновременно осели на стулья, которые оказались в нужном месте в этот момент. Они встревоженно и обеспокоенно посмотрели сначала на меня, затем на Дашку.

— Что случилось?

— Да ничего особенного! — отмахнулась я — Дашка как всегда преувеличивает…

— Преувеличиваю? — перебила меня подруга и остановилась около моей кровати — Нет, я не преувеличиваю. Я просто вне себя от злости на него!! Нет, ну, как он мог додуматься до такого?! Как ему в голову могло прийти, что ты… ты, которая никогда ни с кем не…

— Кто такой «он»? — спросила Ленка осторожно, перебив Дашку и сделав мне большое одолжение.

— Дмитрий Вайтман, кто же еще?! — раздраженно выпалила Дашка так, словно об этом и спрашивать не стоило, словно только Дмитрий Вайтман и мог сделать нечто такое, заставившее бы ее так взбунтоваться.

Ирка посмотрела на меня и спросила тактично:

— А нам можно узнать, что с ним случилось? Или это тайна?

Я пожала плечами и устремила взгляд на Дашку.

— Расскажешь? — спросила я у нее — Даю тебе еще одну возможность позлиться на него! — и снова уткнулась в тетрадь. Конечно же, я не понимала и не запоминала ни слова из нее, просто она была моим своеобразным прикрытием от подруг, которых отчаянно интересовала моя личная жизнь.

Дашка рассказала все, как есть, и даже немного приврала, придав Вайтману такой образ, от которого даже у меня все внутри передернулось. Ведь он совсем не такой! Но Дашка была мастерицей своего дела, она ловко врала и привирала, пользуясь моим немым «одобрением». Да-а, ей бы романы писать! В ее представлении Вайтман теперь предстал этаким извращенцем, развратником и вообще человеком, «которому не место в нашем цивилизованном обществе». Это Дашкины слова без прикрас.

Я, конечно, понимаю, что она за меня горой встанет, армию соберет на мою защиту, и вообще разрушит все, что можно, и уничтожит сотню таких, как Дмитрий Вайтман, если понадобится, но все-таки… Не такой уж он и плохой, каким она его разрисовала… Ведь он не принудил меня ни к чему, хотя мог, а просто отпустил? Это говорит немного о его человечности.

Что это?! Я его защищаю?! Я?!

Я захлопнула тетрадь и отбросила ее подальше от себя. Какие-то мысли нелепые в голову лезут! И крыша уже слетела от всей этой свистопляски! Черт, моя жизнь превратилась в бесконечную нервотрепку, когда в ней появился Вайтман! Нужно срочно выбрасывать его из головы!

— Даша, ну, ты немного… переусердствовала, — проговорила я, натянуто улыбаясь, когда Дашка уже в пятый раз пошла по кругу, понося Вайтмана, на чем белый свет стоит, и указывая Ленке и Ирке, какой Вайтман подлец и негодяй, и вообще очень непристойная личность.

— Что, жалко его стало, да? — сердито поинтересовалась Дашка и воззрилась на меня.

А, что, и правда! Мне стало его жалко. Но лишь потому, что Дашка поливала его грязью за то, чего он не делал, а еще потому, что не мог сам за себя постоять, сам себя защитить! Так я уверяла себя, когда внутренний голос стал твердить что-то очень нехорошее насчет того, почему мне жалко этого несносного, невыносимого, циничного, эгоистичного, самовлюбленного недоноска!

— Ну, он же… ничего мне плохого не сделал, — проговорила я, защищаясь.

Дашка встала передо мной и уперла руки в бока.

— Еще чего! Не хватало еще, чтобы он тебе что-то сделал! — воскликнула она раздраженно — Ты меня послушай, Кать, если он еще раз объявится, если хоть на километр к тебе приблизится, то я…

— Я его не замечу, — вставила я резонно.

— Что, не поняла?

— Если он будет находиться на расстоянии километра, я его все равно не увижу, — охотно пояснила я — Поэтому в этом случае не нужно устраивать ему «темную» в подворотне!

— Очень смешно! — скривилась Дашка и продолжила — Короче, если он… объявится, — она посмотрела на меня, — близко, очень близко, и если ты его увидишь, если он хотя бы попытается подойти к тебе… или сделать что-то еще… Зови меня, я с ним разберусь!

Я уставилась на Дашку ошалелыми глазами, такими же глазами на нее взирали и Ирка с Ленкой.

— Как? — пробормотала я.

— Как?! Да переломаю ему все кости, да и все!! — запальчиво сказала Дашка.

— Нет, я имела в виду, как мне тебя звать?

Дашка задумалась, а потом выпалила:

— Ну, кричи, бейся, ори, что есть силы… я не знаю. Короче, делай все, чтобы я тебя услышала!

— А заодно и добрая половина всей Москвы! — вставила весьма ироничная Ирка и получила от Дашки строгий взгляд.

Я встала с кровати и подошла к окну.

— Все равно этого ничего не понадобиться, — сказала я уверенно.

— Почему?

— Потому что Дмитрий Вайтман больше не появится в моей жизни.

Дашка тут же подскочила ко мне.

— Вы об этом что, договорились?

— Можно сказать, что да, договорились…

— Это успокаивает! — выдохнула Дашка.

— Договорились… молчаливо, — добавила я, и Дашка снова вспыхнула.

— Молчаливо?! — вскричала она — А так теперь о чем-нибудь договариваются?!

Я пожала плечами и улыбнулась.

— Мы договорились.

Дашка тяжело втянула в себя воздух, скрестила руки на груди и посмотрела на Ирку и Ленку.

— Поговорите вы теперь с ней, я потеряла всякое терпение!

Дашка подошла к своей кровати и плюхнулась на нее, закрыв лицо руками. Она словно показывала нам, что все — ее не касается ничего, связанного со мной и Дмитрием Вайтманом. В сотый раз мне пришлось сказать себе, что у меня с этим человеком ничего и не было, чтобы было что прекращать.

Я повернулась лицом к Ленке и Ирке, будто спрашивая, что они могут мне сказать. Те молчали, и я была благодарна им за это. Как же мне надоело выяснять отношения с Вайтманом! Во-первых, без его прямого участия, а, во-вторых, вообще… выяснять нечего было!!!

Ленка сделала вид, что рассматривает свои тетради. При чем делала она это так… заинтересованно, будто видела их впервые. А Ирка вообще обводила взглядом комнату. Из угла в угол. Из угла в угол.

— Обои бы новые поклеить, — пробормотала она не к месту.

Я могла ее поздравить. Ирка — сама тактичность!!!

Ленка оторвалась на мгновение от своего занятия, бросила на Ирку удивленный взгляд и снова принялась рассматривать тетради с таким видом, словно важнее занятия для нее не было и быть не могло. Я усмехнулась. А вот Дашка привстала с кровати и посмотрела на подругу таким взглядом, что Ирка тут же произнесла, посмотрев на меня:

— А… с Дмитрием Вайтманом мне все понятно.

— Что тебе понятно? — спросила Дашка.

— Ну-у, то, что он… плохой человек… оказался.

Дашка, казалось, поверженная ее словами в самое сердце, тяжело вздохнула, горько фыркнула и, театрально закинув руки за голову, упала на кровать.

Я усмехнулась.

— Дашенька, дорогая моя, — пропела я сладеньким голоском, — ну, забудь ты этого… ужасного человека. Я ведь уже забыла! Он больше никогда не побеспокоит ни меня, ни вас. Мы же с ним… распрощались не очень хорошо. Он и не вспоминает обо мне даже! А мы на него целый вечер угрохали!

Дашка приподнялась, задумчиво взглянула на меня и сказала:

— Пожалуй, ты права, — она села на кровати, скрестив ноги — Черт с ним! Пусть катится… в свой Питер, или откуда он там? Сделаем вид, что его и не было вообще!

— Точно! — сухо проговорила я и отвернулась к окну.

На Москву опустились сумерки. Опять пошел снег, крупными хлопьями кружась в воздухе и опускаясь на промерзшую землю. Обожаю снег!!

Я еще немного постояла у окна, наблюдая за тем, как снег засыпает землю, и искренне посочувствовала завтрашним автомобилистам. Я приказала себе забыть даже имя Дмитрия Вайтмана и думала, что отлично справлюсь с этим. Тем более что он-то уж точно уже избавился от мыслей обо мне.

6

— А я тебе говорю, что все пройдет отлично! — причитала Дашка, сверля меня взглядом — Что ты волнуешься без причины?

— Без причины? — воскликнула я — Это называется без причины?! Да это… — я запнулась, поняла, что не могу придумать ничего путного, и высказалась: — Я даже не знаю, как это назвать!

Ирка посмотрела на меня и нравоучительно сказала:

— Это называется Новый год.

Я шикнула на нее. Ее только не хватало в моем споре с Дашкой! Я почти добилась своего, и тут…

— Я понимаю, конечно, что мы очень хотели отметить Новый год вчетвером и…

— И вот нам представилась такая возможность! — воскликнула Дашка.

— А ты почему-то отказываешься! — встряла в разговор все это время молчавшая Ленка.

Я осмотрела подруг. Та-ак, они все ополчились против меня. Вот тебе кино! Я уперла руки в бока.

— Ну, я понимаю еще, если бы мы отмечали его в общаге, как в прошлом году… Ну, почему вы не хотите сделать все, как в тот раз?! — я почти молила их согласиться — Ведь все было классно! И на Елку мы потом вместе пошли… не считая Леночки, конечно.

Для справки: Ленка в прошлый Новый год едва подняла с нами бокал шампанского, умчалась с Лешкой куда-то, только ее и видели.

— В этом году пусть все будет по-другому, — сказала Ирка тем же нравоучительным тоном голоса.

— Неужели тебе не надоело одно и то же? — спросила Дашка.

Надоело, конечно… немного. Но не настолько, чтобы соглашаться с подругами в… их затеях! Я не собиралась сдаваться так легко. Хотя уже поняла, что все равно придется согласиться.

— Слушай, Кать, давай-ка обсудим суть нашей проблемы, — предложила Ирка, как всегда тактично подходя к делу — Почему ты не хочешь отмечать Новый год в квартире Сони?

Я и сама не знала! Особо веской причины отказываться, да еще так упорно, у меня не было. Может быть, я просто боюсь перемен? Или моя женская интуиция, внезапно давшая о себе знать, упрямо кричит, что до добра это не доведет? Не знаю, в чем здесь дело.

— Я не знаю, но мне кажется, что это неправильно, — выдавила я наконец из себя.

— Что именно неправильно?

— Ну, с чего Соне предоставлять нам квартиру на Новый год? Почему она сама не может в ней праздник отмечать?

Дашка даже вздрогнула от негодования.

— Ну, сколько раз тебе нужно объяснять, чтобы ты поняла?! Соня будет отмечать этот Новый год со своим Павлом в его квартире! А ее будет свободна! И она разрешает нам…

— А как же родители? — спросила я.

— Родители? Ну… родители, кажется, в Европу укатили. Вроде бы, в Германию.

— А что они скажут на то, что их дочь разрешила совершенно посторонним людям праздновать Новый год в их квартире?

Дашка тяжело вздохнула.

— Вот пристала! Ну, ты и репей, Кать!!

— Спасибо, — сухо поблагодарила я — Так что они скажут?

В разговор вновь вмешалась Ирка.

— А что они могут сказать, если они в Германии, а мы в Москве?

Мои глаза расширились от ужаса. Нет, мои подруги точно сошли с ума. И я вместе с ними, если соглашусь на всю эту авантюру!

— Они, что же, ничего и знать не будут?!

— А зачем им знать?

— Действительно, зачем им знать, что в их квартире незнакомые люди будут праздновать…

— Не начинай, Кать! — взмолилась Дашка.

— Ну, Кать, — проговорила Ленка — Сама подумай, зачем травмировать их, портить нервы на старости лет? Пусть уж лучше не будут знать…

— Ага, а на нас потом повесят незаконное проникновение в квартиру… И это в лучшем случае!

— Соня же нам разрешила!!! — воскликнула Дашка раздраженно — Раз-ре-ши-ла!! А это значит, что никаким незаконным проникновением здесь и не пахнет. Это ведь и ее квартира тоже!

И что на это возразить? Я застыла с открытым ртом. А подруги продолжали меня умасливать.

— Ну, Катюш, миленькая, ну, почему ты не хочешь соглашаться с нашей затеей?

— Ведь ничего плохого мы не делаем!

— Мы и приберем все за собой!

— И Сонины родители даже не догадаются, что кто-то посторонний праздновал у них в квартире Новый год. Тем более что они и приедут-то после новогодних праздников…

— То есть уже после восьмого числа — это как минимум!

— Они ничего не заподозрят…

— Хотя нас и заподозрить-то будет не в чем!

— Вот-вот! Мы ничего противозаконного не совершаем!

— И Соня — тоже, кстати, хозяйка квартиры — нас сама пригласила!

— И к тому же, это всего на один день.

— Первого числа, как только оклемаемся, тут же покинем квартиру!

Три пары глаз уставились на меня одновременно.

— Ну, что, согласна?

Меня терзали какие-то странные мысли, что-то словно не пускало в эту квартиру, да и сама идея праздновать Новый год в чужой квартире меня не прельщала… Но подруги приводили один веский довод за другим, и вся моя оборона рассыпалась на глазах.

Согласна ли я? Что за вопрос? Против таких аргументов не могу устоять даже я!

Я кивнула, хотя на душе кошки скреблись.

— Хорошо. Но только на один день.

Подруги радостно закричали и кинулись мне на шею. Благодарили они весьма активно, чуть было не покалечили перед самым праздником.

— Ну, ладно вам, хватит! — воскликнула я, вырываясь из их дружеских объятий — Я вовсе не хочу отмечать Новый год на больничной койке! Лучше уж Сонина квартира!

Мы дружно рассмеялись. А затем подруги начали обсуждать, что и как будут делать в Новый год с таким воодушевлением, словно я только что каждой из них подарила по машине, а не дала простое согласие праздновать Новый год в Сониной квартире. Я знала, что, если бы я отказалась, они смирились бы, и мы все вместе собрались в общаге — как в прошлом году. Но… весь праздник бы пошел насмарку.

Я хотела напомнить им, что до праздника еще целая неделя, из которой три дня учебных, плюс еще экзамены в зимнюю сессию, но промолчала. Вид их счастливых лиц подействовал на меня освежающе, и все волнение испарилось.

Мы поплелись в аудиторию. Оставалась последняя пара.

Надо бы сказать, что с того момента, как мы распрощались с известным всем Дмитрием Вайтманом, я о нем и не вспоминала. На следующий же день я получила новый-старый студенческий, немного понегодавала на известного актера-телеведущего и тут же забыла о нем. Потому что и без него хлопот у меня было выше крыши. Особенно удручали предстоящие экзамены и проходившие на этой — последней учебной — неделе зачеты по ведущим предметам. Я мучительно моталась с подругами от преподавателя к преподавателю, и мысли мои были заняты абсолютно учебой. О Дмитрии Вайтмане мне никто и ничто не напоминало. Подруги, словно сговорившись, закрыли эту тему сразу же после памятного разговора в комнате и до сих пор и намека не дали о существовании данного субъекта. Я была благодарна им за это.

Еще держа в руках студенческий, я подумала: а вспоминает ли меня этот человек? Я не волновалась по этому поводу, не питала пустых иллюзий и не строила никаких надежд. Мне было просто любопытно. Вспоминает?.. Скорее всего, нет. Даже не скорее всего, а точно. Он совершенно точно не вспоминает меня! Ему нет до меня никакого дела. Особенно после того, как я его конкретно отшила. У него куча красоток, готовых побежать за ним в тот же самый миг, едва он позовет. Я не из их числа. Во-первых, я не красотка. А, во-вторых, я за ним никогда не побежала бы!

Не долго я «горевала» о «потере» по имени Дмитрий Вайтман. Мне хватило и пяти минут. Пока не прозвенел звонок и не подсказал мне, что пора бы и на пару спешить. Больше даже имя этого человека мне на ум не приходило. И я знала еще тогда — не придет. Больше никогда.

После последней пары, которая прошла в атмосфере полнейшего напряжения, потому что преподаватель Нина Викторовна, к сожалению, была человеком настроения, и сегодня была явно не в духе, мы с подругами поплелись в холл.

— Ну, и зверь она была сегодня! — восклицала Дашка по пути — Нет, ну, она вообще!! У меня и слов-то нет, чтобы описать, как я… озадачена!

Мы молча согласились с ней. Пара с Ниной Викторовной выжала из нас все жизненные соки. Хотелось одного — поскорее выбраться из института, добраться до общаги и рухнуть на кровать. Наверное, Нина Викторовна помимо всего прочего была еще и энергетическим вампиром, потому что все студенты чувствовали полнейшее утомление, поприсутствовав на ее лекциях.

Мы остановились в холле, посмотрели на расписание — нет ли изменений, — прочитали объявления о грядущих экзаменах, текущих зачетах, зимних каникулах и еще чем-то, не особенно запоминающемся и отошли в сторону. Едва мы удалились, Ленка тут же пробормотала:

— Лешка идет!

Дашка схватилась за голову.

— Опять двадцать пять! Нет, ну, мы можем хоть на время, хоть на какой-нибудь ма-аленький промежуточек времени остаться лишь вчетвером, без твоего Лешки?! — она взглянула на подругу — Или это уже где-то там, — она неопределенно махнула в сторону, — вне досягаемости моих желаний?

Ленка молча пожала плечами и повисла на шее у подошедшего Лешки.

— Привет, девчонки! — сказал он и обнял девушку — Я ее у вас украду?

— А ты этого еще не сделал? — сухо поинтересовалась Дашка и наморщила лоб.

Лешка уставился на нее непонимающе, потом посмотрел на нас.

— Что это с ней?

Мы почти одновременно махнули рукой.

— Не обращай внимания, — сказала ему Ленка.

— Нина Викторовна сегодня не в духе, мы только от нее, — сказала я.

— Вот Дашка и… отходит, — проговорила Ирка иронично.

Лешка улыбнулся, обнял Ленку за талию, покосился на Дашку и увел девушку.

Мы проследили за ними, а потом Ирка спросила:

— И чего ты на него набросилась?

— На кого? На Лешку, что ли? — Дашка усмехнулась — Да он отлично знает, что я просто подкалываю его. Он и сам в восторге. Вы что, не знаете, у нас с ним дружба до гроба!

Мы с Иркой улыбнулись, но промолчали. Дашка всегда находила причину, чтобы подколоть Лешку. По любому поводу и даже без такового! Это превратилось в этакую игру, которая нравилась обоим, как мы полагали. По крайней мере, Лешка не обижался, а Дашка с его молчаливого согласия продолжала его подкалывать.

Надо бы сказать, что Лешка был очень симпатичным парнем. Высокий, атлетически сложенный блондин с ясными глазами цвета золота. Кстати говоря, до встречи с Лешкой я никогда не встречала людей с таким необычным цветом глаз. Мне казалось, что он очень красиво смотрелся с нашей темноволосой Ленкой. Они были отличной парой без всяких тараканов голове.

— Ну, куда пойдем? — спросила Ирка и посмотрела на нас.

— Я, наверное, в общагу, — сказала я без особого энтузиазма.

Мне не хотелось идти в комнату, но завтра еще один зачетный день, и следовало хорошенько подготовиться. Всегда спрашивала себя, почему меня это волнует так сильно? Намного больше, чем моих подруг? Почему я не могу хотя бы на мгновение забыть о том, что завтра какой-то там важный день?! Постараться-то, конечно, стоило, но я сомневалась, что смогу.

— А я… — начала было Дашка, но тут же смолкла, потому что на горизонте замаячила фигура Ивана Николаевича — О, нет! Только не это!! — взмолилась подруга и попятилась за наши с Иркой спины — Спрячьте меня скорее, пока он не заметил, что я здесь!! — потребовала подруга.

Поздно! Иван Николаевич шел прямо на нас. О чем я и поспешила сказать Дашке шепотом. Та чертыхнулась себе под нос и вышла из-за спины с видом провинившейся школьницы.

— О, Громова! Дарья! — радостно воскликнул Иван Николаевич и тут же оказался около нас — Вот ты где! Я тебя ищу.

— Да? — сухо промямлила она.

— Я прочитал твой реферат, — сказал преподаватель — Надо поговорить! — и неопределенно махнул рукой — Пошли за мной!

Он двинулся в сторону своего кабинета, а Дашка, тяжело вздохнув, поплелась следом.

— Кажется, я попала! — бросила она нам с хмурым видом — Идите без меня. Это надолго!

В этот самый момент Иван Николаевич обернулся, чтобы убедиться, идет ли Дашка за ним, и та, послав на нас горестный взгляд, пошла быстрее.

Мы проводили ее глазами, затем переглянулись между собой. Ирка сказала:

— Так ты в общагу? А мне надо в библиотеку, книги сдать. Нина Николаевна уже зуб на меня точит за то, что я книги не возвращаю вовремя.

Какая знакомая история!! Я улыбнулась.

— Ну, ты иди, а я тогда приготовлю пока что-нибудь на обед, — сказала я весело.

Мы попрощались с Иркой и разошлись в разные стороны. Я в гардероб, а Ирка в другую часть здания в библиотеку. Мне хотелось поскорее добраться до комнаты и упасть на кровать… хотя бы на пару минут. Как же я устала за этот день!

Я выходила из здания института так, словно летела, и ничего не замечала вокруг себя. Это я потом поняла, что напрасно. Прямиком на меня шествовал никто иной, как Максим Куликов! Значит, черти еще не прибрали его к рукам? Странно. Я попыталась отстраниться и дать ему пройти, но он специально перегородил мне дорогу. Вот гад!!

— Что ты делаешь? — спросила я, поднимая на него недоуменные глаза.

— Опять одна, Славина? — ехидно спросил он — Это уже входит в привычку!

Я до боли сжала зубы. Как же захотелось врезать ему, чтобы он больше не улыбался! Чертов недоумок! И чего ему приспичило донимать своими подколками и глупыми шуточками именно меня?! Конечно, я признаю, что утерла его «сопливый» нос на катке, но все-таки…

— А мне опека не нужна, Куликов, — сказала я — В отличие от некоторых!

Он нахмурился. Глаза потемнели. Поддаваясь некому неизвестному и мне самой порыву, я выпалила:

— К тому же меня ждут!

Я думала, что откушу себе язык прямо на месте! Ну, зачем, Боже, зачем я это сказала?! Да еще кому?! Куликову!!! Кто меня просил?! Представляю, как будет хохотать этот недоумок, когда поймет, что я нагло солгала! Да он горло сорвет!

— И кто же тебя ждет? — засмеялся Максим злым смехом — Вахтерша из общаги?

Я почти чувствовала, что мои уши покраснели, и вовсе не от холода. Будь проклят Максим Куликов! Как теперь выпутываться из всего этого? Из этого вообще можно выпутаться?! Если я скажу, что этот «кто-то», кто меня якобы ждет, не пришел, это будет выглядеть еще смешнее и более нелепо, если бы я сказала правду!!

Я открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но не успела. За спиной послышался знакомый голос, который я уже успела забыть. Голос — о Боже, спаси меня! — Дмитрия Вайтмана!! Или у меня галлюцинации?!

— Я думал, ты никогда не выйдешь из этого чертова института!!

Я примерзла к земле, словно вросла в асфальт. Нет, этого просто не может быть!! Ведь не может же Дмитрий Вайтман стоять за моей спиной и… Нет, это невозможно! Я даже боялась поворачиваться назад. Вдруг это лишь мои фантазии? Но по крайне изумленному лицу Куликова можно было судить, что кто-то действительно за моей спиной стоит. Но кто?..

Я медленно повернулась назад и обомлела. Передо мной действительно возвышался Дмитрий Вайтман. Первым делом, мне захотелось броситься ему на шею и расцеловать за то, что спас меня от Куликова. Но потом я, не задумываясь, выпалила:

— Ты?!!

— Как видишь!!! — рявкнул Дмитрий так, что вздрогнула не только я, но и Максим Куликов.

Я не решалась ничего произнести, находясь под впечатлением от одного его присутствия здесь, около вуза, в котором я учусь. И он ждет здесь меня?! Серьезно? А зачем? И вообще, что происходит?! Я ничего не понимаю! Я-то уже вычеркнула его из списка своих «просто знакомых», не вспоминала о нем целых три дня! И зачем же он вновь появился в моей жизни?!

— Ты что, опять специально там торчала?! — гневно спросил Вайтман.

— Что ты орешь? — спокойно поинтересовалась я у него.

— Потому что ты опять действуешь мне на нервы!!

— Ах, так!!! — выкрикнула я, мгновенно разозлившись и выйдя из транса. Я злобно посмотрела на него, затем на Куликова и, развернувшись, рванулась вперед — Оставайтесь тут и побеседуйте друг с другом с глазу на глаз! Мне надоело оправдываться!!

— Нет уж! Больше не сбежишь! — выдохнул Вайтман раздраженно.

Я вначале не поняла, что случилось, а потом до меня дошло, что Дмитрий Вайман — тот самый Дмитрий Вайтман!! — на глазах у Куликова и еще кучи студентов схватил меня за талию одной рукой и почти приподнял в воздухе, а другой рукой перевернул к себе лицом. Я не успела даже среагировать, а он уже вел меня вперед — прямо к своей машине, этому шикарному черному зверю с тонированными стеклами, под колеса которого я попала около катка. Я даже слова произнести не смогла от полной неожиданности.

— А вы… Дмитрий Вайтман? — услышала я ошалевший голос Куликова, и подумала мимолетом, что сейчас Вайтман его пошлет… за тридевять земель, но ошиблась.

— Да! — коротко бросил он, не остановившись и на мгновение. Боится, что я сбегу? Правильно боится!

— А вы… знаете Сла… Катю?

— Эту ненормальную? — посмотрел он на меня, и я обиделась — Конечно, знаю!!!

— Конечно?.. — ахнул пораженный Максим Куликов и застыл в молчании.

Мне очень хотелось увидеть его обалдевшую физиономию и глаза, лезшие на лоб от шока, в этот момент, но я не могла, потому что Вайтман уже вталкивал меня в свой навороченный джип. А я даже не сопротивлялась! Да и как я смогла бы?!!

Вскоре дверца черного зверя громогласно хлопнула, и я поняла, что попала в ловушку. Мое сердце, казалось, может оглушить меня в любой момент, так сильно оно стучало в груди. Я бешенными глазами наблюдала за Вайтманом, не в силах пошевелить даже рукой. А когда он обошел машину и сел на водительское сиденье, а потом взвизгнул мотор, и мы тронулись с места, я поняла, что сейчас умру от страха!

7

Что делать?

Этот вопрос молотом звучал в моем сознании. Но ответа я не находила.

Я вжалась в спинку роскошного черного сиденья из натуральной — я была уверена — кожи и сидела, молча глядя в окно на проносившиеся мимо нас на бешенной скорости машины. На Вайтмана я даже боялась взглянуть. А вдруг он набросится на меня с кулаками? Не за что, конечно, набрасываться… но рисковать не стоило. Думать я себе запретила и отключила мозг на неопределенный срок. Забрасывать себя вопросами сейчас, казалось, не имело смысла, потому что потом можно будет обо всем спросить у Вайтмана. Тогда, когда он будет в настроении. А если он в нем больше никогда не будет… Что ж, тогда и подумаю обо всем!! И о том, почему он не в настроении тоже.

Мы проехали молча пол-Москвы. Или мне это лишь показалось? Настолько медленно тянулось время в его машине с ним наедине! Мне казалось, прошла целая вечность. И эта вечность продолжала мучить меня молчанием и неизвестностью. Куда Вайтман меня вез, я не могла и представить. А спросить — боялась. Хотя потребовать объяснений следовало! Но как? Как?!! Когда я даже взглянуть на него боюсь!!

Я скорее почувствовала, чем увидела, что Дмитрий Вайтман смотрит на меня. Я мгновенно обернулась.

Он действительно смотрел на меня в упор своими черными пугающими глазищами. И от этого взгляда мне захотелось умереть!

Пространство машины вдруг стало очень маленьким и неуютным, и я заерзала на сиденье. Воздуха тоже стало мало, и я задышала часто-часто. Не хотелось пугать себя еще больше и даже думать о том, что всему виной Дмитрий Вайтман и то, что он сидит практически рука об руку со мной. Его близость не имеет никакого отношения к тому, что мое сердце пустилось вскачь, и что пульс участился, и что я места себе не нахожу от нервной дрожи, сковавшей все тело! Нет, он тут точно не при чем… Как бы мне хотелось и самой в это верить!

— Так и будешь молчать? — спросил Вайтман раздраженно, все еще испепеляя меня взглядом.

Загипнотизированная этими черными завораживающими глазами, я ответила:

— А что я должна сказать?

Мне показалось, или он действительно негромко выругался?..

— Хотя бы куда я тебя везу!!

— Куда ты меня везешь? — покорно спросила я.

Он снова выругался, теперь громче. Я услышала. Он уставился на дорогу и, не глядя на меня, сказал:

— Не спросишь, что я делал около твоего чертова института?

Я была уверена, что он не хотел, чтобы я задавала ему этот вопрос. Он просто разозлится еще сильнее. Ведь и ежу понятно, что не очень-то он и хотел приезжать!! Просто приехал… зачем-то. И объясняться он тоже не хотел. Сказал это двум причинам, как мне думалось. Чтобы сорвать на мне злость и поругать за «неправильный» вопрос. И чтобы вынудить меня заговорить и… разозлиться. Зачем — тоже пока непонятно. Но ему ужасно нравилось, когда я злилась. Может, у него не все в порядке с головой?

Отвечая на его пронизывающий взгляд своим нервным взглядом, я не отводила глаз от профиля его лица. Что ни говори, а Дмитрий Вайтман — этот чертов кретин — все-таки очень красивый мужчина!

— Проезжал мимо? — предположила я, как мне показалось — или лишь очень хотелось?! — равнодушно.

И снова он бросил на меня свой умопомрачительный взгляд. «Наверное, вот к такому взгляду он прибегает, когда хочет порвать отношения с очередной подружкой», подумала я.

— Нет!

Я пожала плечами. Неужели я снова могу двигаться?!

— Тогда я сдаюсь.

Он снова посмотрел на меня. Теперь совершенно по-другому, не так как прежде. Я вздрогнула.

— Тебе не идет кокетство… Катя, — сказал он, помедлив перед тем, как назвать мое имя.

— Потому что я не кокетничаю, — раздраженно ответила я.

Я не поняла, чего мне захотелось больше — рассмеяться или все же расплакаться. Что за чушь?! Я кокетничаю!! Такое даже представить себе трудно. Кокетство и я — вещи несовместимые.

И снова этот взгляд, а через мгновение Вайтман снова смотрит на дорогу.

— Неужели?

Мне захотелось его ударить. Опять он начинает строить свои нелепые выводы! Хотя бы немного походили на правду, так нет же — все ложь!!

— Не мог бы ты…

— Что?

— Не нужно больше предполагать, — сказала я — Тем более что ты всегда предполагаешь неверно. Может быть, с другими девушками это и прокатывало, но не со мной!

Черные брови взлетели вверх в удивлении. Или усмешке? Я не поняла. Но Вайтман промолчал.

— Если хочешь что-то узнать, лучше просто спроси.

— А ты ответишь, конечно же!

Не поняла, это вопрос или утверждение?! Или издевка?..

— Конечно же! — в тон ему сказала я.

— Кто тот парень, с которым ты ругалась у института?

Вопрос, что говорится, не в бровь, а в глаз! И так неожиданно!! И придумать ответ не успеешь. А Дмитрий Вайтман ждет и смотрит на меня прямым взглядом. Смотрит и ждет ответа. Ждет и смотрит. Я поняла, что сейчас сломаюсь.

— Его зовут Максим Куликов, — ответила я, надеясь, что Дмитрий большего не спросит. Какая же наивная! Дмитрий Вайтман и вдруг не спросит?! Даже смешно.

— И кто он тебе?

Я опустила голову, не выдержав испытывающего взгляда его черных глаз.

— Он ведь не твой парень.

Мне не понравилось, что он сказал это так, словно заранее знал ответ.

— Откуда такая уверенность? — язвительно осведомилась я — Наводил справки?

На лице Дмитрия появилась легкая ухмылка-усмешка, в глазах — я могла поклясться — заплясали веселые бесенята. Он весело ответил:

— Нет. Но, признаюсь, подобная мысль приходила мне в голову.

Я открыла рот от удивления. Глаза полезли на лоб. Не может этого быть! Не может же Дмитрий.

Вайтман наводить обо мне справки?! Ах, простите, подумать о том, чтобы навести обо мне справки!

— Шутишь? — пробормотала я неуверенно, и поняла, что голос дрогнул.

— Вовсе нет, — он бросил на меня насмешливый взгляд — Удивлена?

Я нахмурилась.

— Конечно же, нет! Ведь я предполагала, что вы псих.

— Ты могла бы этого не делать? — раздраженно сказал Вайтман, не поворачивая ко мне головы.

— Чего именно?

— Перескакивать с «вы» на «ты», или с «ты» на «вы»! — пояснил он — Это ужасно раздражает! — он снова посмотрел на меня — Мы же с тобой вроде как… друзья… — он невесело хмыкнул, и мне захотелось ему наподдать, чтобы он летел до самого Питера — Обращайся на «ты»!

— Значит, друзья? — равнодушно уточнила я и протяжно добавила: — Интересно, когда же мы ими стали? Я что-то не заметила.

Мне показалось, или Вайтман действительно напрягся?

Я отвела глаза к окну и уставилась на поток машин, мчавшихся по автостраде, лишь бы только не встречаться с ним взглядом!

— Ты слишком многого не замечаешь, — пробормотал Дмитрий, немного помедлив.

— Да? Никогда бы не подумала, — искренне сказала я, не поворачивая к нему головы — Но это, наверное, потому, что в моей жизни вдруг появился ты. Раньше я за собой ничего подобного… не замечала!

Вот черт! Какая игра слов! Я приготовилась давать Вайтману отпор и внутренне напряглась всем телом, но Дмитрий не прореагировал на мои слова. Он вернулся к сути вопроса.

— Так кто он тебе?

— Кто? — невинно уточнила я.

Дмитрий стрельнул на меня раздраженным взглядом. Я этого не видела, но отлично почувствовала! По телу словно электрический разряд прошел.

— Куликов, кажется?

— А-а, этот! — я помедлила. И что ему ответить? — Он мне… никто. Просто учимся в одном институте.

— Неужели?

Судя по тону его голоса, он мне не очень-то поверил. Странно, сейчас я была совершенно искренна с ним. Как всегда, впрочем.

— Да! — с вызовом сказала я.

— Мне показалось, что вы… спорили с ним.

— И что с того?

Дмитрий сильнее вцепился в руль. Лицо потемнело, глаза сузились.

— Так спорят влюбленные…

— Или недруги! — подсказала я и добавила: — Кем мы с ним и являемся, к твоему сведению!

Дмитрий покачал головой, будто не веря этому. Но лицо его просветлело почти мгновенно.

— А тебе-то какое дело до этого? — осторожно спросила я и уставилась на него.

Он поспешил встретиться с моими глазами, и я попала в капкан этих черных завораживающих глаз. Нет, выхода нет! Куда теперь бежать? Где скрываться? И хватит ли сил? И нужно ли? И хочется ли?!

— Сам не знаю, — честно ответил Вайтман, и я почти растаяла от его голоса.

Я поняла, что, если задавать вопросы, то именно сейчас. Я рискнула.

— А зачем… зачем ты приехал к институту? — он бросил на меня колкий взгляд, и я пояснила: — Ты так и не ответил, — он нахмурился и отвернулся от меня. Я решила надавить на него. — Скажи, зачем? Только честно.

Дмитрий поджал губы и пробормотал сквозь зубы:

— Мне нужно было увидеть тебя.

— Зачем?

Вполне резонный вопрос!!! Чего он злится?! Мне казалось, молчание просто раздавит меня, но нет.

— Просто захотелось!! — зло крикнул он.

Без предупреждения он резко повернул влево. Я не удержалась и дернулась в сторону, прижавшись к Дмитрию вплотную. Он поспешил отчитать меня и за это.

— Пристегиваться нужно! Ты что, не знаешь?!

— Нет!! У меня же нет машины, правда?!

Похоже, мой гнев пришелся ему по душе, потому что он вдруг улыбнулся. Правда, не очень-то весело.

— Предлагаешь купить тебе машину? — я так и застыла на месте. Он увидел мое ошалевшее лицо и добавил: — Или хочешь на моей сначала попробовать?

Он смотрел на меня и ждал ответа. И что я должна ему ответить?! Что на такое можно ответить? Я не нашла ничего лучше, чем спросить:

— Ты сошел с ума?

Дмитрий невесело рассмеялся.

— Знаешь, — проговорил он, растягивая слова, — за последние три дня эта мысль преследовала меня каждую минуту. Не сошел ли я с ума? «Не поехала ли крыша»? Не стоит ли мне обратиться к специалисту? — он криво усмехнулся — Оказалось, нет. Мне просто нужно было приехать к твоему чертову институту и… не знаю… увидеть тебя, поговорить с тобой! Короче, выяснить отношения!

— Так ты из-за меня… приехал?

Он сжал зубы, словно не желая отвечать. Или не желая признаваться в том, что… Признаваться в чем?! В том, что все три дня после нашего расставания он думал обо мне? Сходил с ума? Раздумывал, не обратиться ли ему к психиатру? Но ведь это смешно!!! Он не мог… Тем более что я о нем вообще не вспоминала! Я оставила его в прошлом. Забыла о нем. Решила сделать так, словно его вообще никогда в моей жизни не было! А он?..

— Из-за меня? — настойчиво повторила я словно во сне.

— Да! — сказал он, словно выплюнул — ДА!! Из-за тебя!!

Итак, он признался. И что теперь делать? Радоваться я не собиралась. Это вовсе нехорошо, что он думал обо мне. Мне это не нравится. Хотя коварный червячок все же пробрался ко мне в сердце и надоедливо что-то теребил в моей душе. «Ты — виновница его страданий!». И что? Я же его не заставляла о себе думать?! Он сам… Сам… Я ничего не делала! Я о нем забыла!!!

— И… что теперь? — осторожно проговорила я, собравшись с мыслями. Хотя нет, мысли мои летали где-то далеко, за пределами этой машины, за пределами Москвы, вообще за пределами нашей галактики!

Дмитрий усмехнулся одними губами.

— Теперь мы где-нибудь пообедаем, — сказал он безапелляционно.

Кажется, моего согласия не требуется?! И едет он куда-то вполне уверенно. Значит, с самого начала предполагал, что может случиться? Значит, «где-нибудь» уже имеет название? Я не удивлюсь, если в этом «где-нибудь» уже и столик заказан на определенное время. Сколько сейчас? Половина третьего? Значит, часа на четыре!

Я надула губы. Что за самонадеянный тип!!! Неужели он думает, что стоит ему наплести какую-то чушь про то, что он потерял голову от меня, и я побегу за ним как собачонка?! Другие пусть бегают, а я не из их числа, и не собираюсь пополнять собой список его пассий!! Ни за что на свете! Тем более что и пассией его не являюсь, потому что им — я уверена — движет лишь чувство мести и уязвленного самолюбия.

— Что тебя не устраивает? — спросил вдруг Дмитрий сурово и посмотрел на меня. Наверное, заметил смену моего настроения.

— А что меня может не устраивать?! — саркастически выговорила я — Ведь сам Дмитрий Вайтман только что заявил, что потерял голову, потому что… Как ты там сказал, я что-то не запомнила?!

Дмитрий сжал руль так, что побелели костяшки пальцев. На лице отразилась смесь раздражения с каким-то неизвестным мне до этого момента чувством. Стыд? Он обычно возникает, когда человека застают за каким-то непристойным занятием. Значит, я его раскусила?

— К чему этот сарказм? — спросил Дмитрий только, не глядя на меня.

— А к тому, что не нужно вешать мне лапшу на уши! — строго заявила я ему — Я не являюсь предметом твоего… хм… сумасшествия, и сомневаюсь, что ты вообще когда-либо сходил с ума от любви! Это раз. Я никуда не поеду с тобой, поэтому немедленно останови машину и выпусти меня! Это два. И, наконец, три…

— Помолчи!!

Я вздрогнула и посмотрела на него. Какое право он имеет?..

— Что за?..

— Ты действительно вообразила, что можешь просто так пренебрегать?..

— А почему бы и нет?! Ты просто самовлюбленный идиот, которому никто никогда не смел отказать из-за смазливой физиономии и жуткого цинизма…

— Поверь, не только поэтому мне никто никогда не отказывал, — как в чем-то интимном признался Вайтман

— …Те глупые дурочки, с которыми ты встречался, наивно полагали, что могут изменить тебя…

— …У меня куча других достоинств…

— …Эти идиотки даже и представить не могли, что ты с ними играешь, что ты используешь их, как…

— … И тебе вскоре придется убедиться в этом!!

— …какую-то вещь. А они надеялись, что с ними ты станешь другим… что они смогут воспитать в тебе… воспитать в тебе… пай-мальчика… Что-о-о?!!! — смысл его слов наконец дошел до меня — Что значит?.. Что значит, мне вскоре?.. Что это значит?!!!

Только бы не впасть в истерику!!!

Мне стало страшно. По-настоящему страшно. Ведь я не знаю этого человека. Совершенно не знаю! А вдруг он маньяк?! Что мне тогда делать?!

— Все? Истерика прошла? — спросил Вайтман совершенно спокойно, не бросив на меня ни единого взгляда.

— Я не истеричка! — пробормотала я обиженно.

— Конечно, нет, — согласился он — Но тебя нужно было угомонить. Я не нашел иного способа.

— Так ты… ты… Это шутка такая?

Дмитрий пожал плечами.

— Нет. Скорее, желание… или фантазия, понимай, как хочешь.

Вот тебе и ответ! Я тихо охнула. Воздуха стало болезненно мало. Он же шутит, правда?

— То есть… шутка? — уточнила я, стараясь дышать как можно спокойнее. Куда там?! Мои легкие словно разрывались!!

Дмитрий усмехнулся, в глазах засверкали веселые чертики, а губы растянулись в довольной улыбке.

Он остановил машину около какого-то модного ресторана и повернулся ко мне лицом. Рассматривал он меня долго, словно изучал. Ему бы еще руку под подбородок подставить! Я сидела, молча глядя на него. Я почти не дышала, а сердце стучало так громко, что мне казалось, он слышит его бешенный стук. И от этого мне было стыдно! Не хочу, чтобы он чувствовал надо мной превосходство, чтобы думал, что меня бросает в дрожь от одного его взгляда! Пусть даже если так оно и есть на самом деле…

— Понимай, как знаешь, — вдруг проговорил он нежным голосом с бархатистыми нотками.

Я почувствовала, что еще мгновение, и я растекусь на полу его машины маленькой лужицей.

— Пошли в ресторан, я заказал столик.

8

Было одно мгновение, когда я готова была исполнить все, что бы он ни попросил, но эти слова привели меня в чувство. Он заказал столик?! Значит, был точно уверен, что я поеду с ним?! Я почувствовала, как гнев накрывает меня с головой.

Дмитрий тоже это почувствовал. Он схватил меня за руки, прежде чем я бросилась на него с кулаками.

— Успокойся, Катюша. Не надо истерик!

Он назвал меня Катюшей?! Гнев возрос многократно.

— Отпусти меня!! Сейчас же отпусти меня!!

Надеюсь, он не подумает, что я истеричка?! Хотя об этом уже упоминалось.

— И никогда не смей называть меня Катюша!! Для тебя я…

— Екатерина Станиславовна? — иронично подсказал Дмитрий.

— Да, Дмитрий Владимирович! — осадила его я.

Он как ни странно засмеялся. Смех не был злым, скорее ироничным. Но мне очень не понравился.

— Вот бы не подумал, что ты так осведомлена обо мне!

Попалась, голубушка! Я попыталась оправдаться.

— Только не думай, что тот журнал…

— Я ничего и не думал, — перебил Дмитрий — Но спасибо, что напомнила, — он ослепительно улыбнулся, и мне захотелось его убить — Кстати, что ты там говорила? Это не твой журнал был?

Я поняла, что если раньше он мог сомневаться в том, чей был журнал на самом деле, то теперь он полностью уверен, что мой. Отлично!!

— Нет, не мой, — проговорила я, пытаясь вырвать руки, но безрезультатно.

Дмитрий притянул меня к себе и прошептал прямо в лицо:

— Может быть, хватит уже вести себя, как маленький ребенок? Я же не собираюсь похищать тебя!

— Правда? — вырвалось у меня.

Дмитрий бросил на меня такой умопомрачительный взгляд, что я поняла — расплата не опоздает.

— Думай, перед тем как что-то сказать.

— Да? Думай, перед тем, как что-то сделать! — в тон ему сказала я.

Дмитрий отпустил мои руки, и я вздохнула свободно. Я села на месте не в силах пошевелиться. Надо бы бежать от него со всех ног, но ноги не слушались меня. Я покосилась на Дмитрия. Он смотрел в окно. Лицо его было напряженным, губы сжаты в плотную линию, брови сошлись на переносице. Мне повезет, если он не разорвет меня в клочья, потому что причиной этого его состояния была я. Несомненно!

— Прости… — пробормотала я, почувствовав себя виноватой.

— Я не понимаю, как вести себя с тобой! — воскликнул Дмитрий, не глядя в мою сторону — Просто не понимаю. Как?! Что я делаю не так?

Я опустила глаза.

— Ну-у… со мной всем трудно, не только тебе, — проговорила я тихо. Что это? Неужели я пытаюсь его успокоить?!

— Но мне с тобой особенно тяжело!!

— Это потому, что я не такая девушка, к которым… ты привык.

Он грозно посмотрел на меня, испепеляя.

— Что ты знаешь об этом?!

Я сжалась под его взглядом.

— Только то, что пишут газеты…

— Неужели не знаешь, как делаются подобные статьи?! — иронично спросил он и горько усмехнулся.

— Еще скажи, что они врут! — поддела я его.

Дмитрий не отвел глаз, но помедлил с ответом.

— Не обо всем, конечно, — признался он — Но о многом и врут.

— Но не о твоих многочисленных романах? — спросила я и тут же пожалела об этом.

На его лице появилась легкая усмешка.

— А тебя волнует именно это?

— Меня ничего не волнует, — пробормотала я и опустила голову вниз, полностью выдавая себя.

Дмитрий повернулся ко мне полубоком и заговорил:

— Последнюю мою… пассию звали Аней, ей было двадцать три года. Она модель. Наш роман продлился месяц.

— Так много? — иронично спросила я — Не ожидала…

— Ты ничего не знаешь!

— А я уже сказала тебе, что ничего знать и не хочу!

Мы замолчали. Тишина, нарушаемая лишь звуками, доносившимися за пределами машины, накрыла нас с головой. Атмосфера вновь накалилась до предела. Я заерзала на сиденье. Я понимала, что надо бежать отсюда, пока есть возможность, но не могла и с места сдвинуться.

— Какая же ты упрямая! — воскликнул вдруг Дмитрий, и я вдруг осознала, что он смотрит на меня — Просто ужас!

— Да?

— Да!! Или ты только со мной такая? — спросил он — Может быть, с этим… как его? Куликов?.. Ты другая?

Я нахмурилась.

— Не понимаю, каким боком сюда влез Куликов?

— Потому что мне кажется, что он… как бы это… твой бойфренд?

— У меня нет бойфренда! — сквозь зубы прошипела я и уставилась на Дмитрия.

Он в ответ уставился на меня. После непродолжительного молчания он проговорил:

— Серьезно?

Мне показалось, или в его голосе действительно слышалось удовлетворение?!

— Да.

— Ты пообедаешь со мной?

Как он может перескакивать с одной темы на другую так легко? Я не могу сосредоточиться!

— А стоит? — тихо спросила я.

Вайтман улыбнулся. Эта его улыбка мне понравилась.

— Ну… я проголодался. А ты нет?

Мне вновь кажется… или он сейчас задержал взгляд на моих губах?! Я кивнула.

— Хорошо.

Дмитрий удовлетворенно вздохнул.

— Отлично. Тогда пошли.

Я снова кивнула. Мы вышли из машины и направились в сторону ресторана. Краем глаза я заметила вывеску — «Белый Олеандр». Дмитрий схватил меня под локоть. Я вначале хотела вырваться, но, заметив швейцара у входа, решила не устраивать сцену и не привлекать внимания. Хотя… Не привлекать внимания?! Разве это возможно, когда твоего спутника зовут Дмитрий Вайтман?!

— Здравствуйте, Дмитрий Владимирович! — воскликнул швейцар и ринулся открывать перед нами дверь. От меня, конечно же, не укрылся любопытный взгляд, которым он меня одарил.

— Здравствуй, Антон, — поприветствовал его Вайтман — Это Катя.

От неожиданности я чуть было не споткнулась на ступеньке. Мой взгляд метнулся к Дмитрию. Он улыбался швейцару совершенно дружелюбно. С какой стати он назвал ему мое имя?!

— Очень приятно, — проговорил Антон, улыбаясь мне во все свои тридцать два зуба и придерживая дверь.

Я натянуто улыбнулась ему в ответ и нырнула в ресторан. Я заметила оценивающий взгляд за своей спиной, пронизывающий меня изнутри. Меня приняли за кого-то не того!!!

Дмитрий последовал за мной, не отпуская моего локтя. Мы разделись и прошли в зал.

Нужно ли говорить, что шикарнее ресторана я никогда в своей жизни не видела? Только если в журналах или по телевизору. Красота, изящество, богатство. Все это не для меня. Это — для Дмитрия Вайтмана.

Едва мы появились в дверях, к нам тут же подскочил услужливый официант. Улыбкой, которой он нас одарил, можно было бы осветить темную комнату.

— Дмитрий Владимирович!! Добро пожаловать! Вам ваш обычный столик?

Он обращался к Вайтману, но то и дело смотрел на меня. От меня это не укрылось, от Дмитрия тоже.

— Да, нам как обычно, — сказал он и покосился на меня — Кстати, это Катя.

— Очень приятно! — улыбнулся тот.

Я тоже улыбнулась, хотя чувствовала себя не в своей тарелке. Мой наряд совсем не соответствовал обеду в подобном месте. Белый свитер и синие джинсы! Это вовсе не вечернее платье. Да еще Дмитрий не отпускает моей руки. Мне стало неловко, и я опустила глаза. Только бы не покраснеть!

Официант проводил нас до места, помог сеть за стол и удалился за меню.

Дмитрий осмотрел зал, увидел кого-то из знакомых и помахал ему. Потом взглянул на меня.

— Тебе здесь нравится?

И что он ожидает услышать от меня?! В таком шикарном месте я никогда не была.

— Очень красиво.

Дмитрий весело хмыкнул. О чем он подумал, я могла только догадываться.

Вернулся официант с меню и картой вин. Я взяла папку, но посмотрела на Вайтмана. Тот улыбнулся мне. И не с проста. Я не поняла ни одного слова. Они все были или на французском, или на итальянском! Я же изучала английский и испанский.

— Закажешь что-нибудь? — хитро поинтересовался Дмитрий, глядя в меню, а не на меня.

Хочет смутить меня?! Не выйдет! Я указала официанту на самое дорогое блюдо. Официант кивнул, а Дмитрий, увидев, что именно я заказала, лишь вздернул вверх брови, но ничего не сказал. Я не знала, что заказал он.

Официант удалился, и Дмитрий снова уставился на меня.

— Значит, очень красиво?

— Что?

— Говоришь, здесь очень красиво?

Я пожала плечами.

— Ну, да. Но ты и сам это знаешь. Ты здесь часто обедаешь.

— И ужинаю тоже.

— Что, дома некому приготовить? — съязвила я и тут же прикусила себе язык. Ну, зачем я это сказала?!

— Некому. Я живу один.

Он сверлил меня взглядом, и от этого мне было неуютно.

— Заведи кошку.

— Если я решу… — проговорил он медленно, — завести кого-нибудь, то это будет не кошка, а жена.

Я ошарашенно посмотрела на него.

— Тогда… умереть тебе с голоду. Потому что ты никогда не женишься.

— С чего такая уверенность? — удивился Вайтман.

— Потому что… у тебя на лице написано, что ты не создан для семейной жизни.

— Читаешь по лицам?

— По твоему лицу итак все понятно.

Дмитрий наклонился ко мне и сказал так, словно признался в чем-то интимном:

— Я могу удивить тебя, Катя.

Я промолчала, желая не замечать подтекста в его словах. Я осмотрелась по сторонам. Только сейчас я заметила, что в зале находятся почти одни знаменитости: актеры, телеведущие, светские люди. И одна я… обычная студентка-провинциалка московского вуза. Куда я попала?!

— Кого-то узнала? — спросил Дмитрий, проследив за мной.

— Да. И ты… со всеми знаком?

Вайтман пожал плечами.

— Естественно.

— Ну, конечно! — парировала я — Зачем я спросила? А они… ничего не подумают? — осторожно спросила я и посмотрела на Дмитрия.

Он нахмурился.

— В каком смысле?

— Ну… они не подумают, что я… что я… — я старательно подбирала слова, но подходящего слова найти не могла — Что я… и ты…

— Встречаемся? — закончил Дмитрий за меня с ехидной улыбкой, за которую я готова была его убить.

— Да. Они… так не подумают?

Дмитрий внимательно посмотрел на меня, откинувшись на спинку стула.

— А тебе бы этого хотелось?

— Конечно, нет!! — воскликнула я резко и отвернулась от него.

— Почему нет?

Ему что, не понравился мой ответ? Я думала, он именно его хочет услышать от меня.

— Почему?.. — я поджала губы — Странный вопрос… Просто мы не подходим друг другу, разве не ясно?

— Честно? Нет, не ясно. Объясни?

Я нахмурила лоб. Ну почему он выводит меня из себя этими глупыми вопросами? Неужели сам не понимает?

— Мы принадлежим к разным мирам. И к тому же — не нравимся друг другу, — я скрестила руки на груди и пробормотала: — Даже больше, мы друг друга почти ненавидим!

— Тогда почему сидим вместе за одним столиком и мило беседуем, как влюбленные голубки?

— А это… тебя надо спросить — почему! — сказала я раздраженно — Если помнишь, ты привез меня сюда и наплел какую-то чушь про то, как «сходил с ума»! Даже смешно!

— Значит, тебе смешно?! — гневно переспросил Дмитрий.

— А тебе нет? — беззаботно поинтересовалась я — И вообще, мы не беседуем, как влюбленные голубки, мы вот-вот растерзаем друг друга.

— Ты меня растерзаешь, ты имеешь в виду, — уточнил Дмитрий с улыбкой.

И чего он улыбается?!!

— Я тебя не растерзаю, — сказала я — У меня нет такого намерения по крайней мере. А была бы твоя воля…

— Что? — с интересом спросил он.

— Ты послал бы меня куда подальше.

— Не послал бы! — совершенно серьезно заверил он меня — Ведь не посылаю сейчас?

— И я этого не могу понять. Почему? — я уставилась на него — С чего вдруг такое благородство? Ведь, уверена, ты… не со всякими можешь вот так… просто беседовать? — я уже впилась в него жгучим взглядом — Если ты захочешь, то можешь надолго заставить их замолчать. Твой цинизм я уже имела счастье испытать на себе.

Дмитрий усмехнулся. Мне это показалось оскорблением.

— Это был не цинизм.

— Правда?!

— Да, — с улыбкой подтвердил он — И к тому же… мне интересно с тобой.

— Серьезно?

Я не верила ему ни на грош.

— Да. Ты… немного не такая, как все, с кем мне приходилось общаться.

— То есть, — задумчиво проговорила я — У меня не силиконовая грудь, не накачанные губы, и ноги растут не от ушей, а как у всех людей от талии? И еще… в отличие от твоих подружек, у меня больше одной извилины в мозгу?

Дмитрий даже не усмехнулся. На его лице не дрогнул ни один мускул, но я точно знала, что мои слова вывели его из себя.

— Ты все мои слова принимаешь на свой манер, — сказал он раздраженно — Так как тебе угодно!

— Так у меня еще и мозги набекрень?! — спокойно поинтересовалась я — Ты так думаешь?

— Не так…

— Так вот я сообщу тебе новость, герой, — перебила я его, почти нависнув над столом — Не все особы женского пола жаждут быть знакомыми с тобой! Я, в частности, этого не хочу!!

Дмитрий нахмурился.

— Это я уже понял, — пробормотал он недовольно — Я не пойму только — почему.

Я покосилась на него.

— Тебе не кажется, что это риторический вопрос?

— Нет, поэтому и спрашиваю.

Я посмотрела на него подозрительно.

— Ты не шутишь? Серьезно не понимаешь?

— Нет.

— Ты… — Как найти подходящие слова?! — Я думаю, что ты и я… просто не сошлись характерами.

— А я думаю, что ты не говоришь правды. Попросту говоря, ты врешь!

В точку!! Только поддаваться ему я все равно не собиралась.

— Скажи, что ты хочешь от меня услышать? — спросила я прямо.

— Что ты думаешь…

— По поводу?..

— О нашем… — Дмитрий замялся — Знакомстве.

— Ничего, — я пожала плечами для большей убедительности — Вскоре тебе надоест все это, и ты оставишь меня в покое.

Дмитрий помрачнел.

— Так тебя бесит мое присутствие?!

— Нет, — призналась я и отвернулась, чтобы не видеть удовлетворения на его лице — Просто… я же понимаю, что ты… просто играешь.

Дмитрий наклонился ко мне через стол и заглянул в глаза.

— Я ни во что не играю! — процедил он сквозь зубы — Это ты играешь!

Почему-то я даже не обиделась. Может, уже привыкла к его обвинениям?

— В недотрогу и ангелочка с белыми крылышками? — подсказала я просто — Ты ошибаешься.

— Неужели нет бурной реакции? — удивился Дмитрий, и мне стало стыдно за свои прежние эмоции — Я ожидал мгновенного удара кулаком в челюсть!

Я помимо воли улыбнулась и пробормотала:

— А ты говорил это в надежде на свои мечты на мою реакцию?

— Я уже говорил, что ты можешь все перевернуть себе в угоду, и повторяюсь в этом сейчас! Ты трактуешь все так, как тебе хочется! — раздраженно выдавил Дмитрий.

Я пожала плечами.

— Никогда не думал, что я могу просто выдавать правду? — проговорила я — Ту самую правду, которую ты знать не хочешь?

— Но это же не так. Ты говоришь все это назло мне! — зашипел он, снова наклонившись через стол.

— Вот опять, — вздохнула я — Ты хочешь, чтобы я сказала то, что ты хочешь услышать! А я же говорю правду, пусть она тебе и не нравится.

Дмитрий тяжело вздохнул.

— Какая же ты упрямая!

— Такая же, как и ты? — спросила я, наивно глядя на него.

Дмитрий сжал челюсти, но промолчал.

— Ладно, — сдалась я — Что ты хотел услышать? Говори, и я скажу все так, как тебе нравится. Может быть, тогда ты отстанешь от меня?

— Несносная! — процедил он сквозь зубы так тихо, что мне подумалось, что я могла ослышаться. Но он тут же повторил уже громче: — Несносная! Невыносимая!

Я невинно вздернула вверх брови.

— Ты о ком?

Он посмотрел на меня зло, хотел что-то сказать — даже открыл рот, — но появился официант с бутылкой вина, и Дмитрий промолчал. Я же благодарила судьбу за минуты передышки.

Разливая вино по бокалам, официант то и дело бросал косые взгляды на меня. Мне стало не по себе. Но приходилось каждый раз напоминать себе, что это оттого, что я пришла сюда не с кем-нибудь, а с самим Дмитрием Вайтманом!

— Благодарю, — пробормотал Дмитрий недружелюбно, и официант, озадаченный таким тоном, удалился.

Я посмотрела ему вслед и сказала тихо:

— Совсем необязательно было это делать, — я посмотрела на Вайтмана.

Тот скрестил руки на груди и даже улыбнулся уголками губ, хотя глаза оставались холодными.

— Делать что?

— Так разговаривать с ним, — сказала я и кивнула в сторону официанта — Он же не виноват в том, что у тебя плохое настроение!

— Ты мне его испортила!

— Ты сам себе его испортил, когда пригласил меня сюда! — возразила я, и Дмитрий помрачнел еще больше.

Кажется, обстановка накаляется с каждой минутой. И почему мы с ним не можем и минуты просидеть, чтобы не поссориться? Наверное, это рок… или мы с ним просто две противоположности! Две безумно огромные противоположности!

— Когда ты открываешь рот, я забываю о том, как меня зовут, размышляя над тем, что бы тебе путное ответить! — признался Дмитрий.

Я смутилась.

— О! Извини…

А что я еще могла сказать на такое заявление?!

— Извиняю, — пробормотал Дмитрий и отвернулся.

Я же за что-то чувствовала себя жутко виноватой. Из-за чего?! Почему?! Я не могла объяснить. И это раздражало меня даже больше, чем поведение Дмитрия Вайтмана. Так, нужно прекращать это, немедленно!

— Слушай, — проговорила я — Не хотелось бы… расстраивать тебя еще сильнее, но я так и не поняла, зачем ты меня сюда притащил.

Мгновенно его глаза приковали меня к стулу.

И чего он так смотрит?! Черт, у меня даже мурашки по телу забегали!

— Не поняла? — переспросил он еле слышно.

Ох, не понравился мне этот тихий голос!!!

Дмитрий стремительно наклонился через стол, сокращая то ничтожное расстояние, что имелось между нами, и я невольно откинулась на спинку стула.

Если бы можно было просто так встать и уйти, я бы именно так и поступила!!! Но… За нами итак уже наблюдает добрая половина ресторана!! А та половина, которая не наблюдает, получает информацию от той, что наблюдает.

— А что ты вообще понимаешь?! — процедил Вайтман сквозь зубы.

— Ничего, — ответила я так же тихо, как и он — Особенно в отношении того, что касается тебя.

Он ничего не ответил. Просто смотрел на меня. Пристально, внимательно, в упор, глаза в глаза, словно пытаясь заставить сказать что-то… Или признаться в чем-то?..

И я смотрела на него, прямо в глаза. И падала в их темноту, тонула в их глубине, теряла себя и не могла отыскать… Время остановилось. Я больше ничего не слышала, даже стука собственного сердца.

Пожалуйста, кто-нибудь, бросьте мне спасательный круг!!!

Губы Дмитрия дрогнули, он заговорил:

— Что ты хочешь услышать от меня?

Он даже не вздрогнул, не отстранился, не отодвинулся ни на сантиметр. Я почти ощущала его теплое дыхание на своей щеке, оно обдавало жаром, опаляло огнем.

Близость этого мужчины стала пугать.

Пространство сжалось в тугую спираль, готовую вот-вот раскрутиться и отбросить меня в пустоту вселенной, распыляя в ее необъятных просторах. Воздуха стало катастрофически не хватать.

Почему так душно?! Неужели в таком дорогом, супер-мега-популярном ресторане нет кондиционера?!

— Хочешь услышать правду?! — спросил Дмитрий, сведя брови на переносице — Хочешь?

Он в мгновение ока отстранился, отшатнулся от меня, будто обжегся. Расслабленно откинулся на спинку стула, одна рука обхватила ножку бокала с вином, другая скрылась под столом. Он посмотрел в сторону.

— Отлично, — сказал он, словно выплюнув — Вот тебе правда!

И почему же мне не нравится тон его голоса?!

Дмитрий вновь взглянул на меня. Я все еще сидела, вжавшись в спинку стула, и смотрела на него.

— Мне стало скучно! — слова словно по сердце полосонули — Никаких вечеринок, никаких развлечений, ничего нового. Были, конечно, приглашения, куча приглашений!! И предложений, принять участие в каком-то нелепом шоу или конкурсе!! Уже давно пройденная история! — он равнодушно взмахнул рукой — Скукотища!! — его глаза сужаются, темнеют — Мне надоели мои… пассии. Ты права, они в большинстве своем красивые безмозглые куклы. Мне наскучила их компания. Даже секс с ними уже надоел!! — надеюсь, он не заметил, что я вздрогнула!! — И я решил… повеселиться, разнообразить свою скучную жизнь. Очень вовремя мне под руку попалась ты… Не обижайся, но ты как нельзя кстати вписалась!!!

Обижаться?!! Куда там?!! Лучше сразу его пристрелить!!!

— Ты меня… — он замолчал, подбирая нужное слово, — … ммм… веселишь.

— Я смешна, ты хочешь сказать?! — выдавила я из себя.

Дмитрий усмехнулся и покачал головой.

— Нет. Просто… с тобой не скучно.

Я сглотнула.

— Значит… Все, что ты говорил мне до этого…

— Бред сивой кобылы!! — перебил он меня — Да, ты права.

Не знаю даже, толи сразу его убить, толи подождать, пока на нас не будут пялиться столько свидетелей!

— Я же актер, детка! — сказал Дмитрий, взмахнув рукой — Хороший, по всей видимости, раз ты поверила мне.

Да, он хороший актер!! Очень хороший!! Но еще и козел!! А я… я… Черт возьми!!! Я идиотка, каких еще свет не видывал!

— Давай договоримся, — услышала я голос Вайтмана.

— О чем?

— Мы сегодня поужинаем с тобой, поболтаем, — он вздернул вверх брови и пожал плечами — Ты сгладишь мою скуку, я скрашу твои серые будни!

Мои серые будни?!!

— А затем мы разойдемся, как в море корабли! Словно и не были знакомы!

Захотелось послать его куда подальше!!!

— Да ладно тебе, — протянул он — Что не так? Всего один вечер!! — он нагло улыбнулся.

Врезать бы по его смазливой физиономии!! Я уже чувствовала, как мои руки сжимаются в кулаки. Ярость нарастает во мне, накатывая волнами…

Но вместо того, чтобы надавать ему оплеух и выбить к чертям все его зубы, я, словно находясь в трансе, завороженно смотрю в его глаза, киваю и говорю:

— Хорошо. Один вечер.

И вижу, как его губы растягиваются в плутовской улыбке, а глаза загораются дьявольскими огоньками.

Чертовски соблазнительный демон-искуситель!!

А я только что саморучно подписала разрешение на собственное соблазнение…

9

Вечер уже подходил к концу — я еще не поняла, самый ужасный или самый, по меньшей мере, неожиданный вечер в моей жизни!! — а я не могла поверить в то, что это происходит со мной. На яву. В реальности. Я не сплю!!

Вокруг меня куча разных знаменитостей!! И один из них сейчас сидит рядом и о чем-то шепчется с Вайтманом. Его зовут Алексей Новиков, и он старый друг Дмитрия, кажется, еще со времен учебы в университете.

Когда он встал и уверенной походкой направился к нам, мы с Дмитрием в очередной раз о чем-то спорили. Я заметила приближающегося мужчину первой, и незамедлительно поведала об этом Вайтману. Тот как ни в чем не бывало обернулся назад и широченно улыбнулся.

Хоть бы так явно не показывал, что это именно я сообщила о приближении «гостя»! Так нет же, улыбается во весь рот, да еще и стреляет глазами в мою сторону.

Где уж тут меня не заметить?!

Естественно, Алексей заметил. И тоже широко улыбнулся.

Не понравилась мне эта его улыбка!

А когда он подошел к нам и, поздоровавшись с Дмитрием, очень странным взглядом окинул меня, а потом переглянулся с Вайтманом, словно в чем-то его молчаливо уведомляя, я нахмурилась. В душу закрались гадкие мысли.

О чем вы думаете, господа?!

Тем не менее я натянуто улыбнулась в ответ, стараясь показаться вежливой. А на душе кошки скреблись.

Алексей вновь покосился на Дмитрия.

Тот одарил меня не менее странным взглядом, чем его давний знакомый, и проговорил:

— Леша, познакомься, моя… — долгая пауза, словно специально! — … подруга. Катя.

Его… подруга?! Я чуть не поперхнулась дорогим французским вином. С каких это пор?!

Алексей взглянул на меня и усмехнулся.

— Теперь ты это так называешь? Понятно, понятно…

Не понравился мне тон его голоса. Да и он сам мне не понравился! С виду — приятный молодой человек, а на поверку оказался… Таким же, как и его дружок!!

— Катя, — проговорил мужчина, — вы не будете против, если я кое о чем пошепчусь с вашим… — опять эта пауза!! Мне это уже начинает действовать на нервы!!! -… другом?

Я недовольно поджала губы и наморщила нос.

Алексей воспринял это по-своему.

— Да вы не беспокойтесь, Катенька! — рассмеялся он — Я не украду его у вас! Всего пара минут, мы решим наши небольшие проблемки, и я вас покину! — он вскинул вверх брови — Даю честное благородное слово!!

Он смеется!! Черт возьми, почему он смеется?! За кого он меня принимает?!

Захотелось завыть волком.

За кого-то не того он меня принимает!

Я хотела возразить и уже открыла рот, но Дмитрий меня перебил. Умеет же он выбирать момент.

— Она не возражает. Правда ведь… Катенька?

Почему он так странно выделил мое имя?!

Я ничего не ответила, просто проглотив возражения. Еще не хватало скандал устраивать! Что мне мало было всего ресторана людей, которых я только в Ленкиных глянцевых журналах и видела, теперь еще и лично знакомого свидетеля осталось заполучить?!

Алексей взглянул на меня, словно спрашивая разрешения, и я выдавила из себя:

— Вы нам не помешаете, ничуть.

Алексей поблагодарил меня, блеснув глазами, присел на соседний стул и зашептался о чем-то с Дмитрием.

Я подхватила со стола бокал с вином и сделала глоток. Может, напиться с горя?!

Я должна бы радоваться, что мне подвернулась такая редкостная удача, как обед с Вайтманом, а я чувствую себя не в своей тарелке. Почему? Отчего? Вроде бы все прекрасно… А я бунтую.

Мама сейчас в очередной раз подметила бы, что со мной «что-то не то». Она бы недоумевала, как я могу так запросто грубить такому человеку, как Дмитрий, отказываться от его предложения и привередничать с ним. Для нее это было диким.

Она всегда говорила, что нужно ловить свой шанс. Уехать в Москву или в Петербург, заарканить какого-нибудь миллионера, женить его на себе и жить в достатке до конца своих дней, не зная бед и печалей. Главное — поймать удачу за хвост и свой шанс не упустить.

Но свой она все же упустила, когда встретила моего отца, обычного столяра, и влюбилась в него без памяти. Она никогда его не попрекала, она его любила и сейчас, и в нас с братом души не чаяла, но никогда не забывала о том, что все могло бы сложиться иначе. Как — неизвестно. Но иначе. И теперь настала моя очередь исполнять мечты ее детства и юности. Мой шанс она хотела схватить за грудки и не отпускать.

И вот я в Москве…

Я сижу за столиком самого шикарного ресторана Москвы в обществе Дмитрия Вайтмана и ем блюда, при виде которых уже слюнки текут. На меня со всех сторон смотрят люди, которых узнают на улицах, читают о них в газетах и журналах, видят на экранах телевизоров, ищут информацию в интернете. Те люди, которые или родились богатыми и знаменитыми, или стали ими.

Люди круга Дмитрия Вайтмана.

Я не принадлежала ни к одной из этих категорий. Я была и остаюсь здесь чужой.

Кто я? Всего лишь студента московского вуза. Провинциалка, приехавшая покорять столицу? Случайно попавшая под колеса автомобиля телезвезды «неудачница»? Девушка, которой нежданно-негаданно подвернулась сверхвозможность отобедать с мужчиной, с которым мечтаем за одним столиком оказаться добрая половина столицы?!

Словно меня кто-то спрашивал о том, хочу я этого или нет!!

Я не хотела. И не мечтала. Мечтала моя мама, а не я. Так само собой получилось.

Жаль, что компанию мне составляет человек, которого я и знать не желаю!

Дмитрий Вайтман!

Мои ресницы взлетели вверх, и я исподлобья внимательно посмотрела на него.

Красивый он, паразит!! Действительно, красивый. Я раньше как-то не особенно обращала внимания на его внешность, а сейчас… У него глубокие глаза карего цвета, при свете они кажутся светлее, а когда он злится, они горят золотым пламенем, в них сверкают искры. У него красивые губы, с немного полной нижней губой, а в уголках губ, когда он улыбается или усмехается появляются морщинки. У него темные волосы, такие темные, что кажутся почти черными… особенно после того как он примет душ…

Так, куда-то меня повело не туда!!

Картинка, на которой Дмитрий Вайтман стоит под струями воды в душе, встала перед глазами, словно я видела все наяву.

Дрожь прошла по моему телу. А сердце, кажется, застучало сильнее и чаще.

Черт!! Прочь эти мысли!!

Я взглянула на Дмитрия и поймала на себе его цепкий внимательный взгляд.

Я замерла. Время остановилось. Были только я и он. Мои и его глаза, смотрящие друг в друга, словно раскрывающие объятья друг другу навстречу. Кажется, я покраснела. А если еще нет, то вот-вот покроюсь краской смущения. Ощущение того, что меня застали на месте преступления, не отпускала. А я-то не сделала ничего противозаконного!! Вообще ничего не сделала! Так почему же смущаюсь, как маленькая девочка?!

Я сглотнула и не смогла придумать ничего лучше, чем выдавить из себя:

— Мне нужно позвонить подругам.

Губы Дмитрия растянулись в улыбке, глаза как-то совсем недобро засветились.

— Ну, конечно. Иди.

Я кивнула, словно только и ждала того, чтобы получить его позволения, встала со стула и помчалась прочь из зала ресторана в ту сторону, где можно было скрыться от пронзительных карих глаз мужчины, только и ждущего того момента, когда я сдамся и отдам ему свою гордость на блюдечке с голубой каемочкой. Не дождется! Даже если у меня не останется ничего, у меня останется гордость! И Дмитрию Вайтману ее не получить.

Но почему же тогда я так поспешно убегаю? Почему коленки дрожат? И руки трясутся? Пальцы колет маленькими иголочками, пронзающими меня цепкими укольчиками? Я нервничаю. Я почти на грани срыва. Почему?! Мне не нравится Дмитрий Вайтман!! Совсем не нравится!! Мне все в нем противно!!

Вновь перед глазами эта картинка, на которой Дмитрий стоит в душе…

Черт возьми!! Да что же происходит?!

Я вылетела из зала, задела кого-то руками, быстро извинилась и стремительными шагами направилась в сторону туалетов.

Вот идиотка!!! Что с тобой случилось?! Почему ты не отвесила ему какую-нибудь колкость?! Почему промолчала?! Из-за того, что на вас смотрел Алексей Новиков?! Так и черт с ним! Пусть смотрел бы! Или дело тут в другом?! Тогда в чем?!!

Я подлетела к раковине и обдала лицо холодной водой.

Нужно остыть! Немедленно! Слишком я разгорячилась. А вот остыну, пойду и задам ему жару!! Век помнить будет, за все рассчитаюсь!!

Я посмотрела на часы. Черт! Нужно ведь позвонить подругам! Они ведь даже не знают, где я!! Интересно, почему они до сих не разнесли по кусочкам всю Москву в моих поисках… Особенно Дашка!

Я достала из сумки телефон и набрала номер Ирки. Не думаю, что в данный момент было бы разумно сообщать о моем местоположении Дашке, которая запросто может примчаться сюда и набить Вайтману его смазливую физиономию… Или, по крайней мере, попытаться это сделать.

— Да?! Черт, Катя!! — воскликнула подруга — Ты что, с ума сошла?! Где тебя черти носят все это время?!!

Так, если Ирка так кричит, что же творится с Дашей?! Даже представить страшно.

— Ирочка, не кричи, — проговорила я.

— Ты что, не могла позвонить?! — вскричала подруга — Где ты?!

Я замялась.

— Я тут в ресторане…

— Где-е?!

— В ресторане, — повторила я.

— С кем?!

Вполне закономерный и резонный вопрос. Почему же меня бросило от него в дрожь?! Оказывается, сказать — с Дмитрием Вайтманом не так-то и просто!!

— С… Вайтманом, — проговорила я так тихо, как только могла. Словно нас кто-то мог подслушать!

Ирка меня или не услышала, или не поняла, что я ей сказала, или же просто не поверила сказанному.

— С кем?!!

— С Дмитрием… Вайтманом, — проговорила я немного громче.

Молчание, а потом:

— Что, полный однофамилиц того самого Вайтмана? — сухо поинтересовалась она.

— Нет.

Кажется, она даже не удивилась?..

— Понятно.

Черт!! Что тебе понятно?!!

— И… давно у вас это?

Я чуть не упала на кафельный пол.

— Что-о-о?!! У нас с ним ничего нет!!

Дмитрий медленно проводит руками по темным мокрым волосам… По широкой груди стекают капли воды… Плечи его внезапно напрягаются, словно он заметил чье-то присутствие… Он с грацией тигра оборачивается, смотрит прямо, пристально, внимательно… То, что он видит, ему нравится… Губы его растягиваются в чертовски соблазнительной улыбке…

А я медленно оседаю на пол, растекаясь лужицей на полу в туалете.

Что со мной происходит?!!

— Ка-атя-я?!!

— Что?.. — почти умоляя, говорю я в трубку.

— Как тебя угораздило пойти с ним в ресторан?

— Сама не знаю, — призналась я — Ты только… Дашке пока не говори.

— Что не говорить?! Я и сама ничего не знаю!!

— Ничего не говори! — заупрямилась я — Не говори, где я. Ладно?

— А я знаю, где ты?! — колко сказала Ира — Где ты, кстати?

— Ресторан «Белый олеандр».

Ирка присвистнула.

— Ничего себе, тебя подруга, занесло! Шикарно живешь! — прокомментировала она.

— Это не я, это Дмитрий Вайтман.

— Хорошо, хорошо, — согласилась подруга — Когда ты будешь?

Я замялась. Будто бы я знала это!

— Скоро.

— Отлично, так Дашке и скажу.

— Да я, правда, не знаю!

Молчание, а потом:

— Так, Катя, говори мне все и немедленно! Иначе я звоню Дашке! — пригрозила она.

Я мысленно застонала.

— Ир, а давай потом, а? Когда я приеду? Пожалуйста!

— А когда это будет?!

Опять мы вернулись к нашим баранам!

— Ну… через час точно.

Ирка молчала долго, словно что-то обдумывая, а я ломала голову над тем, как бы сбежать от Вайтмана.

— Ладно, подожду, — наконец, проговорила подруга — Если что случится, сразу звони.

— Хорошо.

Ирка оставила мне несколько наставлений, мы попрощались, и я отключилась.

Так, одна проблема на время отпала. Осталась другая, более важная и серьезная! Имя ей — Дмитрий Вайтман!

Я посмотрела на себя в зеркало. Видок не очень. Какие-то спутанные волосы пшеничного цвета, зеленые глаза кажутся огромными на бледном лице, губы бледно-розовые, зато щеки раскрасневшиеся — благодаря Вайтману!!

Непроизвольно я подняла руку и пригладила волосы рукой. Жаль, нет расчески… А еще пудреницы…

Ах ты черт!!

Я сжала руки в кулаки и до боли закусила губу.

До встречи с Вайтманом меня мало интересовало то, что вместо пудреницы и расчески в моей сумочке лежит томик по архитектуре Европы!! А сейчас…

Черт побери все на свете!! А Вайтмана — в первую очередь!

Я негромко чертыхнулась, тяжело вздохнула и поплелась в зал.

Встречаться с Новиковым не хотелось. Он странно смотрел на меня и еще более странно улыбался, глядя на меня. Словно предполагая что-то насчет меня и Вайтмана. Предполагая то, чего нет и просто не может быть между мною и им!

Я надеялась, что Алексея не будет в зале, но судьба посмеялась надо мной в который раз. Алексей Новиков сидел на прежнем месте и, они с Дмитрием о чем-то шептались. Заметив мое появление, Алексей замолчал на полуслове, взглянул на Дмитрия, словно посылая ему какие-то сигналы, и улыбнулся. Ох, как же мне не понравилась эта его улыбка!

Когда я поравнялась со столиком, на меня посмотрел и Вайтман. От этого взгляда я чуть замертво не рухнула на пол — это раз. И чуть не сшибла официанта, разносившего еду, — это два.

С чего бы ему так мило и сладко улыбаться?! Наталкивает на определенные мысли.

Я присела на стул, не проронив ни слова и не зная, куда деть глаза от внезапно накатившего на меня смущения. Почему Вайтман так смотрит на меня?! Смотрит и не отводит взгляд?!! Смотрит так, словно я произведение искусства!!

Куда бы себя деть от смущения?!!

— Пожалуй, я пойду, — услышала я голос Алексея — Не буду… вам мешать.

Почему это сказано с таким странным подтекстом?!!

Я отреагировала на его слова немедленно. Что значит — не буду мешать?!! Захотелось закричать ему, что он и не мешает. Я открыла рот, но Вайтман меня опередил.

— Конечно, Леша! Нам с Катей нужно поговорить.

И опять этот пронизывающий взгляд! По коже побежали мурашки, мелкие, холодные и противные. В горле встал ком, так что, если бы я и захотела что-то сказать, то пришлось бы потрудиться.

О чем это нам нужно поговорить?!!

Алексей вздернул вверх брови.

— О, я понимаю…

Ни черта ты не понимаешь! — хотелось крикнуть мне. Я-то сама толком ничего не понимаю!

Алексей поднялся со стула, бросил на меня быстрый взгляд, проговорил: «Было приятно с вами познакомиться, Катя», попрощался с Дмитрием и отошел к своему столику.

Едва он отошел, я накинулась на Дмитрия:

— Что тут произошло?!

— О чем ты?

Он еще хочет показаться незнающим!

— Что подумал этот твой Алексей?! — прошипела я.

— Откуда я могу знать, что он подумал? — пожал плечами Дмитрий, как ни в чем не бывало — Я же мысли читать не умею. К сожалению…

Я разозлилась.

— Не вешай мне лапшу на уши! — воскликнула я — Думаешь, я не понимаю, что он подумал, будто… будто… — я замерла.

Почему стало так мало воздуха?!! И душно! Очень, очень душно!! Включите кондиционер!! В конце декабря… Я сошла с ума!!

Вайтман очень внимательно посмотрел на меня. Глаза его светились, просто сияли черными точками на красивом лице, губы скривились в улыбке.

До чего же хорош, зараза!!!

— Будто?.. — подсказал он мне мягким голосом — Что — будто?..

Я почувствовала, что мои щеки начинают краснеть. Я смотрела на Дмитрия, видела, как его улыбка медленно превращается в насмешку, но какую-то не злую, а хитрую, очень соблазнительную насмешку. Видела, как черти отплясывают джигу в его темных глазах, вот-вот норовя повалиться со смеху. Но я не могла отвести взгляда, хотя и знала, что надо бы.

Безвоздушное пространство стало сужаться. Я задышала чаще.

— Будто?.. — вновь повторил Дмитрий.

Вот бы исчезнуть отсюда!

— Будто бы мы… — тихо проговорила я — Будто мы… любовники.

Все. Щеки горят огнем! И глаза не знают, куда смотреть. Только бы не на Вайтмана!

— А это не так, — так же тихо прокомментировал Дмитрий.

— Да, это не так.

Я, пересилив себя, отвернулась в сторону. Хоть бы под землю провалиться, что ли?! Дмитрий сверлил меня взглядом, я чувствовала это, и мне становилось еще более неуютно.

Не смотри на меня! Не смотри же!!

— Я бы хотела уйти, — выговорила я почти скороговоркой.

Да, да!! Нужно бежать отсюда, подальше от Вайтмана!! И поскорее!!

— Сейчас? — удивился Дмитрий.

— Да, — промямлила я.

Что случилось?! Почему я лепечу, словно дитя малое?! И перед кем?! Перед ним!! Что за напасть?!

Дмитрий молчал с минуту. Ему не нравилась моя идея. Очень не нравилась. Я кожей чувствовала его недовольство, у меня мурашки бегали от его неудовольствия.

А что он хотел от меня услышать?! Я же с самого начала говорила, что не хочу с ним обедать!

— Хорошо, — жестко сказал Дмитрий после продолжительного молчания.

Я взглянула на него и кивнула, сама не зная, зачем.

Почему сердце так сильно застучало в груди?! И почему руки задрожали?! Уж конечно не оттого, что Дмитрий смотрит на меня так строго, словно хочет крепко выругаться!

— Платить будешь визой или наличными? — спросил он.

Я уставилась на него.

— Что-о-о?!

— Платить за обед будешь визой или наличными? — повторил он свой вопрос совершенно равнодушно.

Я ошарашенно уставилась на него, не понимая, о чем он толкует. Виза или наличные? Виза или наличные? Зачем?!

Смысл слов стал доходить до меня постепенно. Глаза расширились от дикого удивления и ужаса.

Дмитрий хочет, чтобы я…

— Ты же не думала, надеюсь, что я заплачу за обоих! — проговорил Дмитрий жестко — Твои замашки слишком высоки Катерина Станиславовна!

Я молча смотрела на него. Злость, ярость, обида и жалость к себе смешались воедино. Руки чесались выцарапать Вайтману глаза, или запустить в него чем-нибудь тяжелым, чтобы прикончить на месте!!

— Мы с тобой не друзья, — продолжил говорить он — И не любовники, ты сама это подтвердила. Так что…

Я уставилась на него и едко осведомилась:

— А если бы мы с тобой спали, ты бы за меня заплатил, можно подумать?!

Зачем я это спросила?! Зачем? Кто меня потянул за язык?! Кто-о?!

От его взгляда, наполненного до краев необъяснимыми эмоциями, меня бросало в дрожь. Тысячи мелких осколков впивались в меня острыми гранями и ранили. В самое сердце. Я терялась в глубине этих темных глаз, искала пути к спасению, шла наугад, но падала в пропасть.

Нет спасения. Нет пути назад. Нет больше прежней меня. Я пропала.

— Конечно, заплатил бы, — проговорил он без чувств, не отрывая от меня глаз.

Я забыла, что нужно дышать. Воздух превратился в едкий ядовитый газ.

Я не моргала, глядя на то, как загораются в черных глазах смешливые довольные огоньки. Как чувственные губы раздвигаются в улыбке, способной свести с ума. И сладкий нежный голос, уже толкнувший меня в пропасть к безумию в объятья, доносится до моего сознания.

— Хочешь проверить?

10

Как меня угораздило во все это вляпаться?!! Как, черт возьми?!!

— Хочешь проверить?

Кто потянул меня за язык?! Кто-о?! Оторвать бы руки этому неизвестному!!!

Как такое могло вырваться из моего рта, который никогда никому ничего подобного не предлагал. Всегда МНЕ предлагали! Всегда МЕНЯ добивались! Всегда за МНОЙ гонялись по всей Москве! Но не наоборот. Никогда. А сейчас…

Откуда взялась та, что сидела напротив и смотрела на меня широко раскрытыми глазами цвета молодой листвы? Почему ее губки с полной нижней губкой так заманчиво приоткрыты, словно приглашая меня к поцелую? Почему ее дыхание стало вдруг таким учащенным, мне начинает казаться, что в помещении не хватает воздуха!

Почему она краснеет, черт побери?!! Мне чертовски нравится, как ее бледные щеки окрашиваются легким румянцем! И мне чертовски НЕ нравится, что мне это нравится!

— Хочешь проверить?

Почему я это сказал? Оттого, что она меня вынудила! Да, именно вынудила. Меня раздражало, просто из себя выводило ее желание не иметь со мной никаких дел. Так никто никогда не поступал! Черт, никто никогда не посмел бы так поступить! Сказать мне, что не хочет со мной обедать, что хочет уйти, хочет, чтобы вечер со мной поскорее подошел к концу. Никто и никогда… До нее. Она смогла.

Я прекрасно видел, читал на ее лице, не скрывавшем эмоций по отношению ко мне, что она не желает оставаться со мной наедине, что хочет послать меня ко всем чертям, разойтись со мной разными дорогами и больше никогда не пересекаться!

Она не желает знать меня!

Это задело. Очень сильно задело! Ядовитая стрела ее явного равнодушия и даже презрения ко мне попала в самое сердце. И ранила. Глубоко, болезненно, наполняя теперь ядом все мое существо.

«Я бы хотела уйти…».

Черт возьми!! Да тысячи девиц порадовались бы самой идее провести вечер в компании со мной, а она нос воротит! И смотрит на меня так странно… Я не понимаю значения тех чувств, что бушуют в ее глазах. Сначала это было презрение, потом оно сменилось удивлением, затем переросло в замешательство и растерянность… А сейчас она, кажется, хотела пристрелить меня.

Я пытался быть галантным. Настолько галантным, насколько мог! Я хотел, чтобы она относилась ко мне так, как и многие девицы до нее. Благоговела при виде меня и робела при малейшем на меня взгляде. Я привык к этому! Привык к тому, что девицы устраивали на меня охоту и любыми мыслимыми и немыслимыми способами пытались завладеть моим вниманием, привлечь к себе, затащить в постель.

В большинстве случаев я поддавался. Я имел право выбора. И выбирать было из чего! Актрисы, звезды экрана, светские львицы, модели… Все, сошедшие с обложек модных журналов.

Они очень быстро надоедали мне. Мне было с ними скучно. Очень скучно.

Однообразные тусовки, уже надоевшие ночи без сна в постели с очередной красоткой и утро, когда не хватало и одного взгляда на красивую игрушку, чтобы понять, что я не хочу больше ее видеть. Как дорогую конфетку в красивой обертке, цветной фольге, на вид такую вкусную, соблазнительную, манящую ее отведать, а внутри оказавшуюся гадкой и мерзкой, которую никогда больше не захочется попробовать.

Излишнее внимание, докучливые девицы от мало до велика, желавшие стать для меня кем-то большим, чем просто подругой, бесконечный водоворот развлечений пресытили меня. Мне не хотелось больше дорогого и искусного. Мне хотелось простого и понятного. Я только не знал, где это найти. Да попросту и не искал! Я скучал молча, переживая один разнообразный день за другим в череде сотен таких же дней.

Пустых и однообразных.

Да, я циник. Да, я саркастичен. Да, я язвителен. Да, я такой!! Такой, и другим не стану!!

Это был вызов всем тем, кто хотел иметь «удовольствие» со мной общаться. Хотите быть в кругу избранных мною, смиритесь со мной ТАКИМ!! Смиритесь? Примете меня ТАКОГО?!! Добро пожаловать! Нет? Тогда нам с вами идти в разные стороны!

Я сделал цинизм своей козырной картой. Сарказм и язвительность превратил в манеру общения.

Так я защищался от тех, кто хотел получить от меня то, чего никогда получить не сможет.

Я по-прежнему имел возможность выбора. Желающих было хоть отбавляй! Но они по-прежнему были скучны для меня. Даже сексом я пресытился!! От дорогих французских духов воротило, вызывая рвотные рефлексы, намалеванные физиономии бесили, а постоянная тревога фифочек о поглощении трех лишних калорий вообще приводила в состояние неуправления эмоциями.

Меня раздражало почти все. Я отгородился ото всех стеной равнодушия, цинизма и сарказма. Надел на себя маску самого бессердечного и эгоистичного подонка, каких только можно было встретить. И я превратил эту маску в свое истинное лицо.

Но тех людей, которые хотели бы попасть в круг избранных мною, все равно не становилось меньше!

И это тоже раздражало.

Но я и не знал, насколько привык к подобному отношению к себе, пока не встретил ЕЕ. Эту, сидящую сейчас напротив меня и горящими глазами глядящую в мои глаза.

Вот она не хотела быть со мной. Совсем.

И это прорвало все плотины, стирая все границы между тем, что мне надоело и тем, что я хотел бы видеть вокруг себя. Все заострилось на НЕЙ!!

Она мне не понравилась с начала. Вообще не понравилась. Естественно, бросилась под колеса моего автомобиля, чтобы привлечь мое внимание. До такого еще никто не додумывался!

Да и она, собственно говоря, не додумалась. Ей было глубоко наплевать на то, что я — это Дмитрий Вайтман. Тот самый, который мелькает по телевизору, чьи фотографии печатают в дорогих журналах, тот, которого хотят окрутить все, кто еще не пристоен! Она плевала на все это! Она плевала на меня!!

А я плевал на нее. Еще не понимая, что она займет мои мысли совершенно бессознательно. Поселится во мне. Одним своим присутствием она поколебала все мои представления о том, что мир вертится вокруг меня, что все готовы броситься со скалы, чтобы мне угодить. Оказывается, это не так. От Катерины Станиславовны Славиной подобного не допроситься!

И вот сейчас, если я понимал, что она не хочет иметь со мной никаких дел, я сказал… то, что сказал. Зачем?! Почему?!! Как мне такое вообще в голову пришло?!

Я ничего подобного не планировал! Конечно, я надеялся, что дело может дойти до постели. Всегда доходило, в конце концов. Даже, когда девушки немного капризничали и делали вид, что не хотят этого. Но никогда — так! Не так, черт побери!! Не с помощью шантажа!! Что на меня нашло?!

Что мне от нее нужно? Почему я не отпускаю ее? Почему не могу заставить себя отпустить ее?!

Она же обычная девица, каких пол-Москвы!! Совершенно обычная. Даже не красавица. Конечно, симпатичная, но не более. Меня никогда не привлекали девицы подобного «фасона». Никогда! А эта… привлекла! Чем?!!

Тем, что не хочет меня знать?!

Так вот в чем дело!!!

Не хочет меня знать.

Не может этого быть!!!

Это же ложь чистой воды. Она ломается просто, набивает себе цену. Как многие другие до нее.

Вот что не дает мне ее отпустить!!

Я хочу заставить ее признаться в том, что она лжет, что она просто разыгрывает комедию. Черт! Просто строит из себя невинность!!!

Знаем мы таких, проходили уже. Белая овечка, а под шкуркой — волчица!!

— Что ты… сказал? — тихо проговорила Катя, глядя на меня.

Вот опять! Играет! Отличная из нее актриса.

— Хочешь проверить? — повторил я — Насчет любовницы?

Растерянность мгновенно сменилась обидой. Она оскорбилась?..

Зеленые глаза зло сузились, превратившись в темные щелочки. Губы плотно сомкнулись. Руки, я был уверен, сжались в кулаки. Она вот-вот готова была двинуть мне по лицу. Но сдержалась.

— Нет!! — сквозь зубы проговорила она.

— Нет? — проговорил я — Тогда зачем спросила?

Она замерла в нерешительности. Кажется, и сама этого не понимает.

— Интересно… стало, — пробормотала она.

Первое, что пришло на ум, был уверен я. Что ж…

— О! Чем ты интересуешься! — усмехнулся я и увидел, что она протыкает меня взглядом — Но дело-то не в этом… на самом деле, а в том, как ты будешь расплачиваться за обед.

Девушка вздрогнула, ресницы ее медленно опустились, щеки вновь заалели.

Я тяжело выдохнул, не отводя глаз от ее лица.

Черт побери!! И почему меня так заводит ее румянец?!!

Катя долго молчала, а я наслаждался видом ее растерянности и замешательства.

Черт, я почувствовал себя садистом! Наслаждаюсь ее муками, как моральный урод!!

Но так приятно осознавать, что она зависит от меня. Именно она, а не какая-то другая! Естественно, она не сможет заплатить за обед. Одно только вино, которое она заказала — конечно же, специально — стоит больше, чем она сможет заработать, даже работая на трех работах без выходных. И это меня радовало так, как радует малыша новый велосипед, подаренный ему родителями на день рождения. Чертовски приятно осознавать, что такая гордая и самостоятельная барышня, как Катя, должна будет снизойти до того, что попросить меня о помощи… Ее невысказанная просьба уже ласкала мой слух.

Когда Катя подняла на меня глаза, я прочел в них то, что и должен был прочесть. Негодование и покорность судьбе. Стараясь не потерять своего достоинства, девушка произнесла:

— У меня нет… такой суммы. Тебе придется… заплатить за меня.

Брови взлетели вверх.

— Мне придется? — удивился я — С чего бы это — придется? Мы с тобой просто знакомые.

Лицо девушки помрачнело, глаза сузились, губы сжались. Она покосилась на дверь, потом перевела взгляд на меня и прошипела:

— Чего ты хочешь?!

Вот так раз!!! Мне дали полную свободу действий!!!

И чего же я хочу?! От нее? От Кати? Что я хочу от нее получить?

Я посмотрел на нее долгим пристальным взглядом. Светлые волосы обрамляли милое личико с покрасневшими щеками, что нервировало мою психику. Она смотрела на меня, прямо в глаза, немного неуверенно и смущенно, настороженно, очевидно, ожидая от меня всего, чего угодно, и совершенно не понимая, чего от меня можно ожидать. Но мне жутко нравилось ее смущение, ее опущенные вниз ресницы, носик, нервно подрагивающий, словно пытавшийся вдохнуть больше воздуха, ее слегка подрагивающая в нетерпении нижняя губка. Она словно всем своим видом привлекала меня, просила себя поцеловать.

И я не отвечал за то, что могу сдержаться и не выполнить ее молчаливую просьбу, не откликнуться на этот зов и не припасть к ее сладким манящим губам в поцелуе.

Но что же я хочу от нее? Что хочет она от меня услышать? Что я хочу услышать от нее?!

Есть лишь одно, что я хочу знать.

Я заглянул ей в глаза, в эти зеленые глубины, в которых можно было раствориться без остатка. И черт возьми, я кажется, начинал теряться!!

Маленькая невинная девочка, которая строит из себя чистое небесное создание? Или лишь создает видимость того, что она ангел?!

Почему она делает вид, что не хочет иметь со мной никаких дел? Почему притворяется? Почему выставляет себя этакой недотрогой и нос воротит от меня?!

Я пытался найти ответ в ее глазах цвета зелени. Ведь говорят, что глаза — это зеркало души…

Я смотрел на нее очень пристально, видел каждую искорку в темных зрачках, внимательно следил за тем, как одна эмоция сменяется другой. Как неудовольствие сменяется нетерпением, затем еще чем-то, мне непонятным. Я смотрел и смотрел, пытаясь понять, осмыслить, уловить что-то. Я знал, я чувствовал, что что-то упустил, но не мог понять, что именно. Что-то навсегда оставалось для меня тайной.

Катя… Она загадка для меня.

И что я могу увидеть в ее душе? Что могу предположить по ее алым щекам? Что могу прочитать по ее глазам? Что, из всего того, что я вижу и читаю в них сейчас, мне неизвестно?! Мне известно очень многое. Или мне так кажется? Я думаю, что знаю все о ней, этой девушке, единственным желанием которой, по ее же собственным словам, было желание избавиться от меня!! От меня, черт возьми!!

Я просто не могу поверить этому. Как такое может быть?! Это невозможно!

Катя или говорит правду, или же она очень хорошая актриса.

Я запутался. Сейчас, глядя на то, с каким нетерпением она ожидает моего ответа, как горят ее глаза, сжигая меня своим огнем, как она судорожно сжимает пальцами салфетку, я понял это окончательно.

Она так трогательно, так мило краснеет… Ресницы так нежно касаются щек, когда она отводит взгляд, чтобы не встречаться со мной глазами…

Я не могу отпустить ее. Сейчас — не могу. Она затронула какие-то струны моей души, заставила задуматься о том, что всегда являлось для меня обычным и приемлемым. Она вынудила меня задуматься над тем, что всегда было для меня негласным законом, тем, чему я никогда не противился, что принимал, как должное.

Сейчас, за какие-то считанные минуты, я понял, что она — не такая, как все. Ей не нужны бриллианты. Ей не нужны меха, квартиры и счеты в швейцарских банках.

Она хочет лишь, чтобы я отпустил ее.

Но я не могу этого сделать.

Именно сейчас, когда понял, что все, что раньше составляло неотъемлемую часть моей жизни, оказалось фальшью, ложью, завуалированной за правду, я не мог позволить ей уйти.

Я должен удержать ее!

Почему? Зачем? Я не знал, не понимал, голова раскалывалась от этого… Все во мне противилось этим переменам и изменениям. Но что-то и упорно кричало о том, что я не имею права ее потерять. Просто не имею права!!

Поэтому на ее вопрос, я просто тихо прошептал:

— Останься.

Катя вздрогнула. Удивление в ее глазах сменилось диким изумлением.

Я не знал и даже не мог догадываться, о чем она думала, но вероятно, такого поворота она не ожидала.

Черт, да я и сам от себя подобного не ожидал!! Что уж говорить о ней!

Она, вероятно, решила, что я предложу ей прыгнуть ко мне в постель!!

Я уставился на нее.

Естественно, она так подумала!! Черт, а что еще она могла подумать после того, как я повел себя, как идиот?! Это надо же — ляпнуть такое! Я сам-то себе поверил, а Катя и подавно! Почему, черт побери, я не могу иногда просто заткнуться и промолчать?!!

Ответ, как ни странно, прост. Потому что я не привык ничего просить. Не привык к тому, что девушки пытаются сбежать от меня и весь вечер думают не о том, как им приятно находиться со мной рядом, а том, как бы поскорее унести от меня ноги!! Не привык я к тому, чтобы просить о взаимности…

Я скривился и чертыхнулся про себя. О взаимности?!! О какой к черту взаимности?!!! Я же ничего не испытываю к ней! Я ее и знаю-то без года неделю. Что я могу к ней испытывать?! Ни-че-го… Или все же что-то есть?

Я смотрел на нее, словно стараясь по ее лицу прочесть все ответы на свои вопросы.

Темные ресницы вздрогнули, вспорхнули, глаза широко раскрылись, брови подскочили к корням волос, а губы приоткрылись, сложившись в букву «о». Хотя ни звука из них не вырвалось, я чувствовал, что Катя хочет сказать мне много чего интересного! В частности: какого лешего я творю?! Какие невиданные процессы происходят в моей голове, что я говорю ТАКИЕ вещи?!

Катя, Катя… Не спрашивай меня ни о чем. Я и сам с трудом понимаю, что со мной происходит.

Я присмотрелся. Через мгновение на ее лице я прочел еще одну эмоцию. Я прищурил глаза, словно не веря тому, что вижу. Неужели это испуг?

Я разозлился. Почему она боится?.. Чего она боится? Меня?!!

Руки непроизвольно сжались в кулаки, глаза сузились, а брови сошлись на переносице.

Катя отвела глаза в сторону, словно не в силах выносить на себе моего взгляда, опустила голову, покраснела. О, как оная мила, когда краснеет!! Потом взглянула на меня.

— Остаться? — переспросила она — В каком смысле — остаться?!

Если бы я знал!!

— Останься здесь, — вырвалось у меня — Не уходи.

Изумление, растерянность, непонимание, потерянность… Все смешалось в ней.

Странно, как я раньше не осознал, что она действительно не хочет иметь со мной дел? Как я мог подумать, что она лжет, чтобы привлечь мое внимание? Почему не увидел очевидного? Почему не прочел этого по ее лицу, ведь я читаю ее, как раскрытую книгу! Все ее чувства и эмоции написаны у нее на лице, спрятаны в ее глазах, алеют ярким огнем у нее на щеках или горят зеленым пламенем в зрачках. Даже ее слова звучат просто и естественно. Искренне, без фальши.

Как же я, дурак, думал, что она такая же, как все?! И как до меня дошло, что это не так?! В какой момент я понял это? Может быть, я знал это уже со второй нашей встречи в университете, когда принес ей студенческий?

Я усмехнулся про себя.

Черт, да он до сих пор лежит в кармане моего пальто!! Я ношу его, как какой-то талисман! Неосознанно, бессознательно, интуитивно… Оставляя себе на память что-то от нее.

Дурак, ей Богу!! И зачем я таскаю его с собой? Мне это нужно? Катя просто… интересная личность. Мне приятно с ней, даже несмотря на то, что большую часть времени мы с ней спорим и ругаемся, выясняем отношения. Она говорит, что я — самовлюбленный циник, и она права! Я даже не хочу оспаривать этот факт, потому что это действительно так.

Я — циник. Все остальные до нее принимали это как должное, смирились с моими выходками, испытали «на практике», каким отъявленным циничным подонком я могу быть, но все равно продолжали допытываться моего расположения и с замиранием сердца ждали моего одобрения. Всеми мыслимыми и немыслимыми способами хотели проникнуть в мою тусовку и почитали за честь быть «избранными» Дмитрием Вайтманом! Черт их всех побери!!

Катя плевала и на мое расположение, и на мое одобрение! Ей было все равно, попадет ли она в мою тусовку и станет ли «избранной» мною. Ей, очевидно, было важнее сдать экзамен по философии!! Она чихала и на меня и на мое ужасное поведение, открыто критиковала меня, не подчиняясь никаким негласным правилам и условностям в отношении меня. Для не существовало границ для того, что высказать все, что она думает обо мне.

Этим она меня заинтересовала. Своей непосредственностью и искренностью. Пусть ее искренность и заключалась в том, что она меня терпеть не может. Да, это правда. Да, она мне неприятна! Такую правду лучше и не знать никогда. Но ведь она не изменится лишь оттого, что я не хочу, чтобы подобная правда существовала?!

Катя не хочет со мной общаться. Это нужно принять, как должное. И сделать все возможное, чтобы изменить ее отношение ко мне.

Почему?! Почему именно ее отношение ко мне так важно для меня?!!

Я не понимаю. Можно голову сломать над этим вопросом, но он все равно не станет для меня яснее.

Любую другую я послал бы ко всем чертям и наградил в придачу мешком «сладостей» из своего кармана. Мне было бы плевать на то, что она обо мне думает. На дух не выносит? Презирает? Ненавидит? Ну, и черт с ней! Нельзя всем нравиться. Тем более, если у тебя и помимо нее куча тех, кто готов скрасить твои дни и наполнить страстью ночи.

Но Катя… С ней все по-другому. Если ее кто-то обидит, она этого не простит. И будет потом выискивать подвохи, ждать неприятностей, вычислять лицемерие в искренности. В правде будет видеть ложь лишь потому, что ее однажды уже обманули! Всегда будет настороже…

Вот как сейчас!!

Я поджал губы и мысленно себя обругал.

Она мне не верит. Не верит тому, что мне нужно лишь, чтобы она осталась. Что я хочу, чтобы она осталась. Я вижу в ее глазах неверие, настороженность, подозрение. Она ищет ложь в правде, потому что я имел неосторожность ее обидеть. Неосознанно, бессознательно обидел… Это была естественная реакция моего организма на перемены, на те изменения, которые Катя внесла в мою жизнь. И я справлялся с ними так, как привык. Напором, сарказмом и цинизмом, которыми так славился по всей России, может быть, жесткостью… Но иначе я не умел. По-другому не знал как!!

— Не уходить? — проговорила Катя и подозрительно сузила глаза — То есть ты предлагаешь остаться здесь для того, чтобы… — она вздернула вверх подбородок — Для чего?

Я нахмурился. М-да, завоевать ее доверие и сменить обиду на симпатию будет крайне сложно.

— Мне приятно находиться в твоем обществе.

Странно, но я не соврал. Мне, действительно, приятно!

И вновь она не поверила.

— Да ты что?! — воскликнула она, вновь напустив на себя воинственный вид. Мне больше нравилось ее смущение. — И давно ты это… осознал?

— Только что.

И вновь — правда. Что-то я вообще слишком искренен с ней!

Ее брови взлетели вверх, глаза распахнулись.

— Серьезно? — я кивнул, и она прокомментировала: — Неожиданно! Но мне интересно, зачем тебе это надо. Ведь понятно же, что мы друг другу не нравимся!

Кто это тебе сказал подобную глупость?!! Ты мне очень даже нравишься!!

Я вздрогнул и уставился на нее.

А я тебе?!!!! Ну, хоть немного?..

— С чего ты это взяла? — спросил я и с удовольствием отметил, что она смутилась.

— Потому что… Твое поведение говорит об этом.

Черт, опять мое поведение! Никогда не думал, что буду жалеть о том, что сделал себя таким, какой есть!

— Если я скажу, что был просто не в настроении, ты поверишь? — проговорил я.

К моему удивлению, Катя улыбнулась.

— Смотря, как ты это скажешь!

Черт, да она смеется! Надо мной!! Ей, видите ли, забавно!! А вот мне смеяться вообще не хочется!

— А как ты хочешь, чтобы я это сказал? — почти прорычал я, уже злясь на себя за резкость сказанных слов — Нужно встать на колени и попросить прощения?!

Аааа!!! И кто меня за язык потянул?! Наладил отношения, называется!

Катя мгновенно помрачнела. Недавняя легкая полуулыбка превратилась в узкую линию, девушка сцепила зубы от недовольства.

Ну, естественно! Кто бы сомневался! Я обозвал себя последними словами.

— Не важно как, но прощения попросить не мешало бы! — резко сказала она сквозь зубы — Но вы, Дмитрий Владимирович, для этого слишком гордый, слишком чистенький для того, чтобы ТАК себя испачкать!! Вы, очевидно, вообще не знаете, что значит просить прощения! Вы привыкли лишь к тому, чтобы перед вам преклоняли колени, вас превозносили, у вас…

— Прости!!

Катя замолчала, с открытым ртом уставилась на меня, словно я сбежал из сумасшедшего дома.

Прости…

Я и сам был удивлен не меньше нее. Она сказала правду. Я никогда ни у кого не просил прощения. Для этого просто не было причины. Никто не давал «повода». Все хотели получить мое одобрение и просто молились на то, чтобы быть в моем кругу. Где уж там извиняться?!

Это извинение вырвалось помимо моей воли. Опять — непроизвольно! В присутствии Кати я вообще не мог себя контролировать. Все вырывалось, случалось, происходило… Я не мог ничем управлять.

Кажется, Катя была так же ошеломлена, потому что тихо пробормотала:

— За что?..

Я уставился на нее. Вот тебе и фокус!

— За то, что… вел себя как идиот. За то, что относился к тебе, как… как…

— Как к очередной девице легкого поведения? — колко осведомилась Катя.

— Ты себя так мало ценишь?!

И вновь я ужаснулся. Все, пора мне отрезать себе язык! Какого черта я это сказал?! Зачем?! Мне захотелось себя пристрелить. Представляю, чего хочет Катя. По минимуму — моей смерти. По максимуму — моего жесткого и изощренного убийства.

Мои слова ее задели, без сомнения. Да и кого бы не задели?!

Щеки вспыхнули, глаза загорелись, губы сложились в узкую линию и неестественно подрагивали, дыхание стало прерывистым и частым. Катя всем телом дрожала от гнева, кулачки сжимали салфетку с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

Она хотела разорвать меня на части.

И для того, чтобы исправить свою ошибку и замолить прощение, я готов был собственноручно отдаться ей на растерзание.

— У меня нет денег за обед, — проговорила она сквозь плотно сжатые зубы.

Я не понял, к чему она клонит?.. Подозрение закралось в душу. Что она задумала?!

— Я прошу тебя… — слова давались ей с трудом, я это видел — Заплати за меня… пожалуйста.

Я готов был согласиться подписать ей чек на миллион долларов в этот момент, не то, что за обед заплатить! Поэтому усердно закивал.

— Конечно!! Я…

— Я отдам тебе все до последнего рубля!! — перебила меня Катя — Если тут, конечно, принимают рубли! — саркастически добавила она, беглым взглядом окинув ресторан.

— Катя… — начал я, протягивая руку, чтобы дотронуться до нее.

Она мгновенно отреагировала, убрала руки со стола, откинулась на спинку стула, отшатнулась, не желая моего прикосновения. И уставилась на меня. Всего на мгновение. А затем вскочила из-за стола.

Я уставился на нее, подозрительно сузив глаза и сведя брови, не понимая, что происходит. Точнее, я понимал, отлично понимал. Но не желал признавать того, что Катя решила уйти. Убежать. От меня.

Но я это заслужил…

— Надеюсь, ты подождешь пару дней?! — язвительно спросила девушка.

Я вновь попытался ее остановить и протянул руку вперед, призывая ее сесть.

— Конечно, — сказал я и огляделся — Может быть, присядешь? На нас все смотрят.

— Плевать! — отрезала она — Я все равно уже ухожу!

И тут я не выдержал и вскочил с места вслед за ней, почти перевалившись через стол.

Теперь на нас пялились все, кто мог, почти все посетители ресторана и весь персонал, кроме поваров. Но мне было все равно, так же как и ей. Мои друзья, знакомые… Алексей Новиков!! Плевать я на них хотел! Главное, чтобы Катя успокоилась и приняла мои извинения!! Но она этого делать не собиралась.

— Катя… — я попытался ухватить ее за руку и остановить.

Она отшатнулась, отошла, почти отскочила от меня, словно обжегшись.

— Вот черт!! — выругался я тихо.

— Я ухожу! — сказала, словно выплюнула девушка — Деньги я тебе верну через два дня. Сможешь, приезжай в институт, я все отдам.

— Мне ничего не нужно отдавать! — выдохнул я.

Только не уходи ТАК!! Я не хочу, чтобы ты уходила вот ТАК!! Мы снова — враги!!

— Прощай!!

Она метнулась к выходу так быстро, что я не успел отреагировать. Вот черт!!

— Катя!!! — крикнул я ей вслед, но она даже не обернулась, скрылась за дверями.

Я застыл, словно статуя. Пространство сузилось до размеров игольного ушка, сконцентрировавшись лишь на двери, за которой исчезла Катя.

Вот и подружились! Вайтман, да у тебя дар! У тебя в крови отпугивать от себя людей!! Они разбегаются от тебя с поразительной быстротой! Как Катя и говорила. И она же первая и сбежала.

Я не понял, как оказался сидящим за столом. Не видел изумленных взглядов посетителей ресторана. Мне было просто не до них. Они слились в одно большое серое пятно, превратились в нечто бесформенное и бестелесное, не имеющее для меня значение. Значение имело лишь одно…

Я не видел людей, не смотрел на них, не слушал их, не слышал того, о чем они шептались за моей спиной. Но прекрасно почувствовал боль от удара кулаком по столу. Но даже не вздрогнул. Меня терзал лишь один вопрос: как вернуть Катю?

11

Сознание возвращалось ко мне медленно. Очень медленно!

Я пошевелился, повернулся на другой бок, но глаз так и не открыл.

Что-то где-то настойчиво жужжало, раздражая и вызывая недовольство.

Заткнитесь все!!!

Навязчивое жужжание не прекращалось. Злобная трель, решившая вымотать мои итак ни на что не годившиеся нервы, продолжала звенеть где-то под ухом, протяжно, жалобно, настойчиво. Приводя меня в бешенство.

Я вновь пошевелился, открыл глаза. Пришлось сощуриться от бросившегося в глаза яркого света. Утро. Я бросил взгляд на часы. Ох… Нет, не утро. Уже день!

Пока я осознавал этот факт, сердясь на себя за то, что впервые в жизни умудрился проспать до обеда, злосчастная трель повторился вновь.

Что, черт возьми, происходит?!

Я приподнялся на кровати и сузившимися глазами осмотрел комнату.

Так, лежу в своей комнате, в своей постели. У себя в квартире. Уже хорошо. Значит, ни к кому из своей многочисленных фанаток, мечтавших произвести на меня впечатление, я не поехал. Это хорошо, очень хорошо. Можно пожать себе руку и сказать «Молодец».

Кто бы еще сказал, что вчера произошло? И почему у меня такое паршивое настроение?! Я физически ощущаю, что из меня словно выкачали все жизненные соки.

Раздражающая трель неожиданно прекратилась.

Заткнулась, наконец!!

Голова раскалывалась на части. Я сел в кровати и облокотился на подушку, закрыл глаза.

И все вспомнил!

Катя!! Я обидел ее. Очень сильно обидел.

Помню, что сказал ей что-то гадкое… Помню выражение ее лица, обиду в глазах, покрасневшие от ярости щеки… И вот она уже кидается к выходу, убегает от меня. Я не успеваю ее остановить! Обзываю себя последними словами, сажусь… Не ощущаю боли от удара по столу… Я знаю, осознаю, что все смотрят на меня, скоро дырку протрут, шепчутся, перемывают мне косточки, косятся и снова что-то обсуждают. Помню, что мне все равно!! Пусть шепчутся.

Заказываю бутылку водки и лимон.

Я собираюсь выпить все!! Намерения у меня самые благородные — забыть все, что со мной произошло! Забыть о том, что я высказал Кате и как сильно ее обидел. Забыть о том, что я циничный ублюдок. Забыть о то, что Катя меня вряд ли простит.

А может быть, по возможности, забыть саму Катю?!!

Но это уже слишком смелые мечты.

Где-то на третьей рюмке — или то была уже пятая? — ко мне подходит Аня Варшавина. Я проклинаю все на свете! И Варшавину в первую очередь! Спрятаться мне не удалось, теперь придется от нее отбиваться.

Аня Варшавина — журналист, корреспондент пятого канала, самая отъявленная сплетница всего российского шоу-бизнеса. И к тому же ведущая колонку светских новостей в своей передаче!!!

Если она видела Катю… А особенно то, как Катя лихо от меня удирала… Ох, пиши пропало!

Она предложила составить мне компанию, и, несмотря на то, что мне хотелось послать ее ко всем чертям, я согласился!! Да чтоб у меня язык отвалился, когда я сказал «присаживайся»!!!

Она и присела рядом…

Дальше — только черная дыра в моем сознании. Не помню ничего!

Я застонал и упал на подушки, закрыл глаза, чтобы провалиться в спасительную темноту.

Черт, только не говорите мне, что я… Что я… Вот черт!!!

И вдруг, словно еще один удар под дых, раздалась эта невозможная противная трель, громко, резво, нервируя меня. Прямо под ухом!!

Я вздрогнул. Что за?.. Что это?!!

Я огляделся по сторонам. Всего-навсего — телефон.

Обзывая и сам аппарат, и звонившего самыми нелестными словами, которые имелись в моем лексиконе, я поднял трубку.

— Да?!! — рявкнул я.

— Не очень-то ты торопился! — послышалось на том конце.

Я схватился за голову и застонал в голос. Вадим!!! Какого лешего?!!

— Что тебе надо?! — прорычал я в трубку.

— Ты дома? — вместо ответа спросил брат.

Меня всегда поражала его невероятная способность действовать мне на нервы одним лишь не во время заданным вопросом!!

— А где я еще могу быть?! — проорал я в трубку, не отвечая на вопрос конкретно.

На том конце послышался едкий смех.

— Мне называть все, известные мне места?

Захотелось врезать ему по физиономии. Если бы мы разговаривали с ним не по телефону, а лицом к лицу, не уверен, что сдержался бы. Я даже закрыл бы глаза на то, что он мой младший брат!!

— Хотя сегодня, наверное, появилось еще одно место!

Я застыл. Так-так… а вот с этого места подробнее!!

— О чем ты? — насторожился я.

И вновь смех. Ей Богу я ему врежу при встрече!!

— А ты разве не догадываешься?

— Нет!! — прорычал я ему.

— Включи пятый канал, — посоветовал Вадим после непродолжительного молчания.

Сердце дрогнуло, желудок скрутило узлом. Что-то болезненно сжалось в груди.

— И что я там увижу?

— Ты можешь не задавать идиотских вопросов?! — разозлился Вадим.

— Идиотских?! Вот как? — я потянулся за дистанционным пультом.

Я услышал в трубке тяжелое дыхание брата. Пытается сдержаться, чтобы не сорваться? Жаль, мне очень хочется сорваться на ком-нибудь! Вадим отлично подошел бы.

— Ты должен был нам первым об этом рассказать! — сказал брат со странной ноткой в голосе. Обида?!

— О чем? — терпеливо промычал я.

Черт!! Не нравится мне все это!!! И где же пульт?!! А, вот он… Я щелкнул нужный канал.

— А сам не понимаешь?!! — взорвался брат.

— Нет, не понимаю, — честно признался я и уставился на экран телевизора.

— Не делай из меня идиота! — прошипел Вадим.

Кажется, дело — труба!!

— Я и не делаю… — голос мой сорвался.

По пятому каналу шла передача Ани Варшавиной. Глаза бы мои этого не видели, а уши не слышали!!! Я откинулся на подушки и крепко выругался. Чтоб ей гореть на большой адской сковородке, этой Ане!!!

Светские люди и большие тайны. Тайны, которые она, черт ее побери, все равно разгадает!!!

— Видишь? — послышался недовольный голос брата.

— Вижу, — пробормотал я.

— И что ты хочешь нам сказать?

Мои брови сошлись на переносице, а глаза превратились в узкие щелочки.

— Нам? — переспросил я — Что значит — нам?!

Брат тяжело выдохнул и недовольно проговорил:

— А ты полагаешь, что ЭТО можно было скрыть от всех остальных?!!

Я вновь крепко выругался. Все еще хуже, чем я предполагал.

— Значит, и мама и отец… тоже это видели?!

Вадим невесело хохотнул.

— Удивляюсь тебе! Естественно, видели! Это же ты спишь до обеда!!

— К твоему сведению, я только сегодня… — я запнулся.

Напился так, что проспал все на свете!! Не очень-то хочется в этом признаваться.

— Ты хоть один?! — спросил вдруг Вадим.

— Один! — разозлился я по непонятной причине. Потому что я хотел быть не один? Я хотел быть… с Катей?!

— А она?.. Где?

Я сцепил зубы и сжал кулаки.

— Наверное, у себя.

— Что же так? — поддел Вадим — Вы так сильно поссорились?

— Вадим!!

— Что?! — вскричал он — Я лишь передаю то, что слышал.

— И ты всегда веришь тому, что слышишь?!

— Когда это что-то передают о тебе… то да! — признался брат — В большинстве случаев.

Я помрачнел.

— Это не тот случай.

— Откуда же мне знать?! — воскликнул Вадим и спросил: — Значит, это все «утка»?

Ну-у-у… Не совсем, конечно, но… Я замылся.

— Дима?!! — вскричал брат ошарашенно, не дав мне и слова сказать — Это правда?!! — закричал он в трубку — Правда?!! И ты молчал?!!

— Не ори!

— А как мне реагировать, черт возьми!! — зарычал он, злясь на меня все больше и больше — Ты бы хоть родителям сообщил, ладно я! Подумаешь, брат родной!

— Да не о чем сообщать было! — закричал я в ответ, не в силах сдерживаться.

— Значит, телевидение врет?!!

Я помолчал, словно решая, что стоит ему говорить, а что нет.

— Значит, врет, — проговорил я тихо.

Вадим замолчал, словно обдумывая над моими словами.

— И что мне сказать родителям?

— Я сам позвоню им и обо всем расскажу, — сказал я.

— Лучше бы тебе приехать в Питер и здесь с ними поговорить, — посоветовал брат.

Черт!! Не хочу я ехать в Питер!! Разговор-то будет не из приятных. Да из меня душу вытряхнут, прежде чем все выведают. А затем еще и нотации прочитают, будут поучать уму-разуму… Лучше удушиться!

— Ладно, я приеду, — покорно кивнул я.

— Отлично. Тут и поговорим.

— Хорошо…

— Тебе очень многое придется объяснить, — предупредил Вадим.

Вот блин, открыл Америку!!

— Я знаю.

— Когда ты приедешь? — спросил брат.

Я закрыл глаза. Чем скорее отмучаюсь, тем лучше.

— Сегодня.

— Будем ждать, — коротко бросил Вадим — До встречи.

— Пока!

Я отключился, отбросил трубку в сторону и уставился на экран.

Я мрачнел с каждым мгновением, в глазах потемнело, на скулах заходили желваки.

А Варшавина в своей передаче распиналась и уверяла всех в том, что меня бросила невеста.

Мне никогда раньше не дарили цветов. Никогда в жизни!

Если, конечно, не считать того позорного, по моему мнению случая, когда на Первое сентября какой-то неизвестный мне дяденька, всучил мне небольшой букетик белых и красных астр. По ошибке, очевидно, приняв меня за кого-то другого. Я упиралась и пыталась вернуть цветы ему, но он отмахнулся и куда исчез. А букетик благополучно простоял в вазе, пока совсем не завял.

То, что я сейчас держала в руках, назвать «букетиком» язык не поворачивался.

Это был букетище! Очень большой, просто огромнейший букет красных роз. Здесь их было штук пятьдесят, не меньше!!!

И при виде него у меня чуть челюсть не отвалилась.

Что уж говорить о моих подругах? Те и вовсе были в шоке. Они застыли рядом со мной, словно статуи, пялились на букет с широко раскрытыми глазами и, открыв рты, не знали, что произнести.

Такая же реакция последовала с моей стороны. Поэтому, когда охранник сказал — нет, даже заявил со слепой уверенностью в своих словах, — что ЭТО предназначено мне, я тупо уставилась сначала на него, словно мысленно обзывая его недалеким человеком, а потом заявила, что он ошибся. Но когда он твердо заявил, что сие цветочное чудо оставлено для Екатерины Станиславовны Славиной, я почувствовала, что мой язык прилип к гортани, и единственное, что я могла тогда вымолвить, это какие-то нечленораздельные звуки, в которых смысла было на ноль.

Когда первая волна изумления прошла и я, оправившись от смешанного чувства радости, испуга и сомнений, смогла-таки протянуть руку за букетом, то прижала его к себе так крепко, словно у меня его собирались отнять.

Какое странное ощущение!! Почему мне кажется, что это подвох?

Я посмотрела на букет, внутри лежал небольшой конвертик. Я вытащила его, немного дрожащими пальцами развернула и прочла несколько строк, там написанных.

Глаза мои сузились и потемнели, губы плотно сжались в линию. Пальцы невольно сжали записку.

Я так и знала, что без НЕГО здесь не обошлось!!! Ведь чувствовала же, что он не оставит все просто так! Вот и цветочки прислал!! Что б его…

— Это от кого? — послышался сзади голос Ленки.

— От поклонника? — проговорила Ирка со смешинками в голосе.

— Ага, от Вайтмана еще скажи!! — поддела ее Дашка и обратилась ко мне: — Ну, Кать, от кого этот… шик?

Я медленно повернулась к подругам и с немым неудовольствием пронзила их взглядом.

— Это от него, — тихо сказала я.

Дашка уставилась на меня.

— От кого?

— От Вайтмана!! — вскричала я, злясь на Дмитрия за то, что он это сделал — прислал мне этот чертов букет.

Все, кто стоял рядом, резко обернулись и посмотрели на нас заинтересованными взглядами.

Дашка взяла меня под локоть и потянула в сторону.

— Ну-ну, Катюш, — проговорила она, натянуто улыбаясь — Ты ведь не хочешь, чтобы все вокруг знали о том, что этот… хм… милый букетик тебе прислал именитый Вайтман?

Я не хотела!! Черт побери, мне хватило и того, что все газеты пестрели заголовками о том, что Дмитрия Вайтмана бросила невеста!!! И случилось это ВЧЕРА в ресторане «Белый олеандр»!!!

Я сжала зубы, вспомнив несколько строчек из статьи. Очень сомневаюсь, что писали все это не обо мне! Не похоже все это на совпадение. Люди, место, время… Слишком точно, чтобы оказаться вымыслом. Конечно, про невесту наврали с три короба, но кто вникает в подробности в подобных вещах?!! Главное для журналистов найти превосходный материал! И наша ссора с Вайтманом стала этим самым превосходным материалом.

И мне это вовсе не льстило. Я была просто в бешенстве!! Я рвала и крушила все подряд. И в первую очередь мне хотелось придушить виновника всех моих бед — проклятого Вайтмана! Я готова была выцарапать ему глаза, отрезать ему его ядовитый язык, вообще четвертовать негодяя!!! Но о нем я, как назло, пообещала себе не думать!

Когда Дашка в метро сунула мне под нос газету со статьей о Вайтмане, я отмахнулась, не желая читать то, что связано с этим человеком. Я пообещала себе вычеркнуть его из своей жизни, сделать вид, словно его и не было в ней. Тем более что он обо мне тоже и думать забыл. Но подруга настояла на просмотре, и я нехотя прочитала все.

Первые мгновения после прочтения я не понимала ничего. А потом осознала все! Черт побери, да это же обо мне написано!!! Я сжала газету и помрачнела.

Откуда взялась эта информация?!! Кто мог такое выкинуть?! Как кому-то подобное в голову пришло?!! Кто, черт возьми, знал о том, что я и ОН будем в этом чертовом ресторане?!!

— Что с тобой? — спросила обеспокоенная Дашка.

— Тебе плохо? — подхватила Ленка.

Да, мне плохо!! Черт, мне плохо!!! Так плохо мне не было никогда в жизни!

Я думала, что закричу на весь вагон о том, что все, что написано в статье, ложь! Никакая я ему не невеста, и не ссорились мы! Мы ругались. Ру-га-ли-сь!!! Как кошка с собакой. Он со свойственной ему самоуверенностью решил, что я поведусь на его удочку и паду к его ногам, стоит лишь ему произнести заветные слова!! И я, дура такая, почти повелась, почти поверила ему!!! А верить было нельзя. Вайтман из тех мужчин, которым нужна лишь очередная галочка напротив имени и фамилии в списке любовных побед. А мне, романтичной идиотке, нужно, чтобы в подобном списке стояли лишь мои имя и фамилия!

И из-за этого я злилась на него еще больше. И на него — за то, что подверг меня такому соблазну, и на себя — за то, что повелась и чуть было ему не доверилась!

Пожалуйста, кто-нибудь убейте за меня Дмитрия Вайтмана!!!

Пришлось рассказать подругам всю правду о том, что произошло вчера в ресторане.

Дашка орала так, что я думала, мои барабанные перепонки не выдержат и лопнут. Ленка сладко вздохнула и высказала какую-то романтичную чуть о том, что я ему приглянулась. А Ирка поцокала языком и покачала головой, не проронив ни слова.

В институт я пришла в странном состоянии растерянности и опустошенности. Руки так и чесались, хотелось звездануть Вайтмана по голове чем-нибудь тяжелым, расцарапать ему лицо и вырвать к чертям его поганый язык, чтобы не нес всякий бред. В голове вертелось очень много разных идей о том, как именно я расправляясь с ним, и на самой интересной — отравить сильнодействующим ядом — охранник и протянул мне букет роз.

Естественно, я уставилась на него, как на полоумного! А что прикажете делать?!! Черт, мне же не каждый день подряд вручают подобного рода «презенты»?!

Он смотрел на меня так же, как я на него, — как на идиотку. Я в ответ отпихивала от себя злосчастные розы и бормотала что-то о том, что он ошибся.

Но он настойчиво продолжал пихать розы мне, убеждая меня в том, что предназначены они именно мне, а не кому-то другому!!

Сердце застучало сильнее, а руки задрожали. Я взяла букет и прижала его к себе.

Почему я так волнуюсь? Потому что уже догадываюсь от кого эти умопомрачительные цветы?! Потому что прекрасно знаю, что из моих знакомых только ОДИН может позволить себе так раскошелиться!! Потому что я и сама не пойму, что испытываю, осознавая, что эти цветы мне прислал ОН. Радость? Обиду? Презрение? Ликование?!

Мне совсем не нравилось то, в какую сторону уходили мои мысли. Точнее, к кому они направлялись! К Дмитрию Вайтману, которого я пообещала забыть!!

Когда я развернула записку, я явственно ощутила, как в груди что-то сжалось и завязалось узлом.

Чтобы тебя черти к рукам прибрали!!!

Как же я ненавидела его в этот момент!!

— Кать, — проговорила Дашка — Что там такое? В записке?

Я посмотрела на нее негодующим взглядом.

— Этот… этот… — запинаясь, проговорила я — Этот… Вайтман пишет, что приносит мне извинения!!

Подруги уставились на меня, ничего не понимая.

А я все больше злилась. На Вайтмана, виноватого во всех моих бедах. И на себя!! Такую идиотку, как я, еще поискать надо!!

— И что? — осторожно спросила Ленка.

— Это разве плохо, — произнесла Ирка, — что он извиняется?

Я посмотрела на них так, словно хотела прикончить и их.

— Дело в том, КАК он приносит эти извинения!!!

— И как же? — спросила Дашка.

Я сжала руки в кулаки.

— Так, словно я должна прыгать от радости вокруг него и благодарить за то, что он это сделал!! — я протянула записку подругам — Вот! Читайте!!

Конвертик подхватила проворная Дашка.

— «Дорогая Катя!» — подруга присвистнула от удивления — Ничего себе начало!! «Дорогая Катя»… М-да…

Я насупила нос и прищурила глаза. Дашка продолжила.

— «Хотел бы попросить у тебя прощения за то, что произошло вчера. Я действительно считаю, что обидел тебя. Я понимаю, что был не прав, и поэтому прошу прощения. Ты не дала мне возможности исправить все вчера, поэтому надеюсь, что эти цветы попросят прощения за меня. Встретимся завтра в пять около твоего института?.. Пожалуйста. Дмитрий В.»

Дашка потерла лоб пальцами.

— Что-то я не поняла, — проговорила она — А где тут про то, что он хочет, чтобы ты прыгала вокруг него?..

— Да разве ты не заметила?! — воскликнула я — Эта записочка просто дышит его самоуверенностью в том, что я согласна на встречу!! Он уверен, что стоит ему послать… вот ЭТО, — я указала на букет, — и я тут же расплывусь лужицей, только успевайте подтирать!! Что я сразу же все забуду и прощу его!!!

Подруги молча взирали на меня. Что-то обдумывали или просто не знали, что ответить, я не могла понять, просто смотрела на них.

— Неужели я не права? — тихо проговорила я — Мне нужно… радоваться тому, что он прислал мне… этот веник?!!

Дашка криво усмехнулась.

— Не стала бы я ЭТО называть веником. Он этого не достоин!

— Его прислал Вайтман!! — сквозь зубы процедила я — А значит, отправится туда же, куда я уже отправила и его хозяина!!

— Куда?!! — в один голос вскричали подруги.

Я скривилась.

— В мусорное ведро! — отрезала я.

— Да ты что, с ума сошла?!! — воскликнула Дашка и потянулась за букетом, чтобы забрать его у меня — Отдай сейчас же мне!!

— Зачем? — удивилась я ее напору и, сдавшись, отдала ей букет.

— А ты как думаешь? В воду поставлю, буду любоваться?! — проговорила я — Завтра, когда он придет к университету…

— Меня там не застанет!! — резко перебила я ее.

Дашка покачала головой.

— А вот и нет! Застанет! Еще как застанет!!

Все мое существо воспротивилось этому ее заявлению. Глаза широко раскрылись, губы приоткрылись, собираясь высказать все, что я думаю по этому поводу, тело напряглось и встало в стойку.

— Я не…

— Ну, сама подумай, — перебила меня Дашка, — кто же еще отхлестает его по смазливой физиономии его же собственным… «веником»?!!

Почти всю дорогу до Питера я чертыхался в голос. Руль я сжимал так, что белели костяшки пальцев, а на сиденье ерзал так, словно на него насыпали острого перца. Мне с трудом удавалось управлять собственным телом, готовым тот час же выскочить их машины, чтобы не попасть в аварию.

С каждой минутой, приближавшей меня к Питеру и отдалявшей от Москвы, я мрачнел все больше.

А несшиеся навстречу мне машины еще больше меня нервировали. Они ехали в сторону Москвы, а я гнал со всей дури в противоположную сторону — в Санкт-Петербург!

Я находился в состоянии, граничившем с диким безрассудством, с каждым километром все явнее ощущая желание врезаться в первый же попавшийся мне на пути столб, чтобы прекратить эти пытки.

Хотелось послать все к черту, наплевать на то, что обещал брату быть в северной столице сегодня, развернуться и помчаться назад. К Кате.

Катя…

При воспоминании о ней меня охватывала какая-то непонятная мне волна нервной дрожи. Даже сердце начинало биться сильнее!

Ее удивительные глаза сверкают, как молнии, блистая изумрудами, и губы, такие восхитительно-пленительные алые губки, словно приглашают к поцелую… Легкий румянец, застывший на щеках.

Почему он мне так нравится? Я ведь терпеть не могу, когда женщины краснеют! Мне кажется, что таким образом они не проявляют смущение, а скрывают ложь. Но не Катя. Она не лжет. Она действительно смущается.

Но ее щечки покрываются румянцем не только тогда, когда она краснеет, но и тогда, когда она злится. Злится на меня! Как сейчас. Я был уверен, что она уже успела проклясть меня раз сто за этот день. И проклянет еще раз двести до того момента, пока мы с ней встретимся.

Мне нельзя было ехать в Питер сегодня! Это просто категорически запрещалось делать именно сегодня. Я должен был остаться в Москве. Должен был приехать к Кате и поговорить с ней.

Я внутренне чувствовал, что мне просто жизненно необходимо с ней встретиться. И не завтра, не через пару часов, — а сейчас. Немедленно!!! Я остро нуждался в том, чтобы ВСЕ объяснить. Или хотя бы попытаться это сделать. Ведь Катя может и не простить подобного…

Мой взгляд оторвался от дороги и упал на газету, брошенную на сиденье рядом со мной. Черт, зачем я только ее здесь положил?! Зрачки зло сощурились, брови сошлись на переносице. Я вновь чертыхнулся сквозь плотно сжатые губы.

Известная российская газета. Первая полоса. Огромными буквами, которые не увидит только слепой, написано: «Дмитрия Вайтмана бросила невеста!!!».

Черт бы побрал этих пронырливых журналюг!!! Как, ради всего святого, они обо всем узнали?! Никто, кроме вездесущей Варшавиной, этого не знал!! Но если она поспособствовала тому, чтобы эта статья появилась в газете… Даже и не знаю, что я с ней сделаю.

Я пытался вспомнить, что именно я говорил ей тогда в ресторане. О чем мы с ней разговаривали? Что она спрашивала, что я ей отвечал?! В голове лишь каша. Все словно в тумане. Но даже сквозь этот туман я мог со стопроцентной уверенностью заявить, что не сказал ни слова о невесте!!! С чего Варшавина взяла, что Катя — моя невеста?! Словно я первый раз в своей жизни привел девушку в ресторан!!! Словно Катя первая…

Беспорядочный поток мыслей внезапно разрезал оглушающий крик сознания.

Да, Катя первая! Первая среди девушек, которых добиваешься ты, а не наоборот.

И эта девушка-первопроходец сейчас занимала все мои мысли больше, чем любая другая, с которыми я встречался до нее. С красавицами-моделями, с известными светскими львицами, с именитыми актрисами и прославленными поп-звездами. Да что там все эти пустышки?! Она волновала меня даже больше, чем предстоящий разговор с семьей! Очень серьезный, между прочим, разговор с семьей! Разговор о самой Кате. Какая ирония!!! Даже смешно. Если бы не было так чертовски плохо!

Я не мог отделаться от ощущения, что сделал что-то не так. Что Катя не поймет записки, не обрадуется цветам, что при встрече попытается разорвать меня в клочья!!

Но что я написал не так? Чего она может не понять?

Я извинился. Объяснил все. Попросил о встрече. Что не так?!!

Почему же меня не отпускает чувство, словно что-то я сделал не так, как нужно было сделать. Что Катя просто разорвет записку, выбросит цветы и, конечно же, на встречу не явится! А если и явится, то отстегает меня моими же цветами?!

Я выбрал красные розы. Мне казалось, их любят все представители слабого пола.

В самом дорогом цветочном магазине — лидере среди других подобных магазинов, я просил подобрать мне самые крупные, самые красивые красные розы, которые у них имелись. Огромный букет красных роз — за извинение.

Неужели я его не заслужил подобным презентом?! Мне думалось, что все женщины должны бы растаять от получении подобного букетика. Даже я ошалел, когда увидел его в готовом виде. И Катя должна была ошалеть! По крайней мере, тогда это казалось мне вполне естественным. А сейчас… казалось совершенно нелепым.

Катя — не все. Она такая одна.

Может быть, она и ошалеет по началу, а потом… вполне способна выбросить мой презент в ближайшую урну или подарить первому встречному.

А потому мне необходимо было лично подарить ей цветы. Лично попросить извинение за вчерашний вечер. И лично пригласить на встречу.

А я, как последний дурак, сделал все не так, как надо! Опять!!

Если существовал шанс, что Катя не увидит передачу Варшавиной и не узнает о том, что ее считают моей невестой, то надеяться на то, что она не заметит именно эту газету со статьей о нас на целую страницу, не стоило и вовсе! Естественно, она заметит. И проклянет меня еще раз. И тогда вымолить у нее прощение будет еще сложнее. Если вообще останется хоть малейший шанс сделать это.

Это был еще один повод, чтобы послать к черту свою совесть, упрямо твердившую, что мне необходимо встретиться с родителями и объясниться с ними, и возвращаться в Москву — исправлять ситуацию с Катей.

Но я все же гнал в Питер со скоростью, тянувшей на мировой рекорд. Шумахер бы зарылся от зависти, если бы узнал, как быстро я преодолел расстояние от Москвы до Петербурга!

В Питере шел снег, что очень сильно замедляло движение по городу. Дворники работали на всю мощность, как шальные, но видимость все равно была плохой.

Подъезжая к дому родителей, я чертыхался все сильнее. Меня стало раздражать все в городе, который я любил всей душой.

Я остановил машину и вышел. Меня обдало морозным декабрьским воздухом. Вообще-то я любил зиму, но сейчас и она стала меня раздражать. Мороз, холод, снег!!!

Черт, да я в лучшем случае окажусь в Москве к девяти или даже десяти вечера!!!

И с Катей сегодня, естественно, встретиться уже не удастся. Нужно было взять у нее номер телефона… Хоть бы голос ее услышал…

— Димка!!

Звонкий голосок прорезался в мое сознание, отрезвляя его. Я обернулся, на лице расплылась улыбка.

— Ты приехал?! — прозвучало вновь как-то недоверчиво, словно я был лишь миражом — Приехал!!!

— Кнопка, а что ты здесь делаешь? — спросил я у сестры — Ты же должна быть в школе!

Невысокая девочка в шапке, надетой явно наспех, и в не застегнутой курточке бежала ко мне навстречу. Ее широченная улыбка могла озарить, наверное, всю планету. Она подбежала ко мне, и я подхватил ее на руки.

— Нас отпустили!! — сказала она, задыхаясь, и я опустил ее на землю.

Камилла подняла на меня темные глазенки, ухватилась за рукав пальто и начала:

— Знаешь, у нас сейчас одни контрольные идут. Четверть же заканчивается, нужно оценки получать! Но ты не волнуйся, у меня одни пятерки!! Сегодня математику на пятерку написала!!! Мне папа обещал, что если я на пятерки закончу четверть, он возьмет меня с собой в Альпы и разрешит прокатиться на горных лыжах! Правда, здорово? Я же еще никогда на горных лыжах не каталась!! Это, наверное, классно!! — тараторила сестра без остановки — А ты поедешь с нами? Папа сказал, что мы можем поехать все вместе! Ты ведь поедешь, правда?! Пожалуйста!! — она умоляюще посмотрела на меня и, не дождавшись моего ответа, вновь заговорила: — А еще я подарки делаю на Новый год. Самодельные, — шепотом сказала она — Только, что я тебе подарю, я не скажу, а то неинтересно потом будет!! Мы Новый год тут будем отмечать! Мама сказала, что гостей пригласим. Даже тетя Натали и дядя Адриан приедут, представляешь?!! Вот здорово! А ты к нам приедешь?! Приезжай! Ты же всегда приезжал. У нас интересно будет, правда, правда! — Камилла захлопала ресницами.

Сдерживая улыбку, я спросил:

— А почему я должен бы не приехать?

— Ну… не знаю, — пожала плечами сестра — Мама говорит, что ты должен помириться со своей невестой, а для этого лучше праздника и не найти!

Я чуть не упал. Вот тебе и раз! Даже Камилла знает о том, что Катя якобы моя невеста!!

— Дим, — потянула меня за руку сестра.

— Что, кнопка?

Камилла взглянула на меня темными глазками из-под темных пушистых ресниц.

Невинный ангелочек, милейшее создание на земле, которое я просто обожал, почти убила меня следующим вопросом:

— А почему ты нам не показывал свою невесту?

12

Сказать, что я был ошарашен этим вопросом, значит, вообще ничего не сказать. Я был просто убит! Наповал!

Кто, ну, кто, черт побери, подбил мою младшую сестру на такого рода вопрос?!! Родители? Вадим? Или же Алина?.. Вот кто мог всегда с необычайной легкостью вывести меня из равновесия.

Я хотел ответить. Хоть что-нибудь, чтобы удовлетворить любопытство Камиллы. Честно, хотел! Но язык отказывался мне повиноваться, словно прилип к гортани. В желудке что-то неприятно кольнуло и сжалось в тугой узел. Даже сердце, кажется, стало биться чаще. Черт, намного чаще!!!

— Кнопка, — пробормотал я, неосознанно сжимая ее маленькую ладошку своей огромной ладонью — А откуда ты об этом узнала?

Как мне только удалось произнести так много слов?! Я думал, что ни на что подобное у меня не хватит воздуха, которого вдруг стало очень мало.

Невинный совершенно завороженный взгляд на меня, пухлые алые губки сложились бантиком, носик недовольно поморщился.

— Так все об этом говорят, — сказала она — Мама злится на тебя, между прочим! За то, что ты нам ни о чем не рассказал! — она надулась — И я тоже обиделась! — заявила девочка.

Я подавил улыбку. Хотя мне было не до смеха.

— Кнопка, понимаешь… Катя и я… Мы…

— Ее зовут Катя?! — перебила меня Камилла и эмоционально взвизгнула — Ух ты!! Расскажи мне о ней!! — потребовала сестра.

Вот тебе и на!!!

Я застыл в ступоре, тупо глядя на Камиллу. А она ждала.

И что, позвольте спросить, мне ей отвечать?!! Что я и сам толком ничего о Кате не знаю?! Что я и знаком-то с ней без году неделя?! Что Катя меня и видеть не хочет?!

И какого черта я вообще назвал ее имя?!! Вот идиот! Самый настоящий идиот!!!

— Эээ… — промычал я — Кнопка…

— Кого я вижу!!! Неужели это наш женишок?!

Алина!!! Больше некому!!!

Я обернулся на голос и увидел сестру, шедшую к нам медленной размеренной походкой. Неторопливо, засунув руки в карманы куртки, она приближалась к нам. На ее лице расплылась широченная улыбка. И естественно, не из-за того, что она увидела своего старшего брата, а из-за того, вероятно, что она теперь знает, чем меня можно подколоть!!

— И я рад тебя видеть, — пробормотал я ей и натянуто улыбнулся.

Сестра усмехнулась.

— Ты не меняешься! — сказала она.

— Ты тоже, — парировал я — Откуда в тебе столько сарказма, тебе всего пятнадцать!

Алина рассмеялась.

— И ты еще спрашиваешь?! Да у меня самый лучший в мире учитель! Мой собственный старший брат!

И что на это можно ответить?! Ну, что?! Если то, что она говорит, сущая правда?!!

— Что-то я не вижу с тобой рядом моей дорогой невестки, — проговорила Алина, подойдя к нам, и даже осмотрелась по сторонам — Ты что, забыл ее в Москве?

— Она не твоя невестка!

Алина усмехнулась.

— О, пардон! Моей будущей невестки! — поправилась девушка — Так где же она? Или ты решил показать нам ее лишь на свадьбе? — она подмигнула мне — Да мама тебя в порошок сотрет.

— У нее есть имя, между прочим! — встряла Камилла — Ее зовут Катя!

О!! Лучше сразу удушиться!! И почему дети так откровенны?! Неужели нельзя промолчать?!

Алина вздернула вверх брови, посмотрела на сестру, затем перевела взгляд на меня.

— Да ты что? — воскликнула она ехидно — У нее уже и имя появилось! Это прогресс!!

— Алина… — предупреждающе начал я.

— А Дима сказал, что Новый год будет с ней отмечать! — заявила вдруг Камилла очень радостным голосом.

Да?!! Когда я это сказал, интересно?!!!

Алина удивленно посмотрела на меня.

— Правда?! Вот уж не ожидала.

— Камилла все не так поняла, — промямлил я каким-то неуверенным голосом.

Черт, моя младшая сестра, которой всего-то девять лет, говорит увереннее, чем я, двадцатисемилетний мужчина, до этого момента считавший себя вполне уверенным и самостоятельным!

Ну, черт… Не могу я ничего с собой поделать! Когда я оказываюсь в кругу семьи, мой сарказм и знаменитый на всю Москву цинизм куда-то испаряется!

— Да ты что? — воскликнула Алина и взглянула на Камиллу — Солнце, и что же тебе сказал Дима?

— Я ничего ей не говорил! — выдавил я из себя — Просто Камилла говорит то, что… хотела бы от меня услышать. Правда ведь, Кнопка?

Камилла открыла ротик, чтобы что-то сказать, а Алина насмешливо посмотрела на меня и проговорила:

— Оправдывайся теперь!

Мне стало не по себе.

— Да я, действительно, не говорил, что буду отмечать Новый год с Катей…

— Ну, да, да. Верю я тебе!

— Алина, я серьезно!

Сестра усмехнулась, покачала головой и прошествовала к дому.

— Пойдем, родителям об этом расскажешь! — сказала она, усмехаясь — Маме будет очень интересно…

— Да Катя мне вообще не невеста! — тихо перебил я ее.

И тут Алина застыла, медленно повернулась ко мне. Она мне не до конца верила.

— Что?

Я вздохнул, словно собираясь с силами, а потом выдохнул:

— Катя… мне не невеста, — сказал я — Это просто… сенсация. Липовая.

— Сенсация? — повторила сестра так, словно не знала значения этого слова — Липовая? — она уставилась на меня — Это как?

— Да, как это?! — дернула меня за рукав Камилла.

Я открыл рот, чтобы ответить, но из него не вырвалось и звука. Я так и застыл, переводя взгляд с одной сестры на другую, и не зная, что сказать.

Где, ну, где найти умный четкий лаконичный ответ?! Как его сформулировать?! Есть ли вообще то формулировать?! Сказать сестрам, что я надрался в стельку в ресторане после того, как моя уже именитая на всю Москву «невеста» Катенька бросила меня, и там-то меня и подсторожила проворная хитрая журналистка Аня Варшавина!! Рассказать об этом?!!

— Я не знаю, как все так получилось, — сказал я медленно — Но Катя… не моя невеста!

Алина поджала губы.

— Ага, значит, она твоя новая девушка, да?

— Алина!!

— Что — Алина! — воскликнула девушка — Кать у тебя еще не было, насколько я помню. А что, хоть какое-то разнообразие!

— А почему у тебя так много девушек? — спросила Камилла.

— А правда, почему? — усмехнулась Алина и уставилась на меня с интересом.

Я замялся, стал переступать с ноги на ногу.

— Может, войдем в дом? — предложил я.

— Можно, — согласилась Алина и, смеясь, прошествовала вперед — Там мама как раз… Чтобы по сто раз одно и то же не рассказывать, скажешь нам всем одновременно.

Я попытался возразить, но Камилла дернула меня за руку и повисла на локте.

— Я замерзла! — заявила она.

Она что, специально?!!

Я вздохнул и поплелся вслед за сестрами, словно на эшафот.

Пытка продолжалась довольно-таки долго. Не знаю точно сколько, но в Москву я вернулся, когда на часах была уже половина двенадцатого. Родители уговаривали меня остаться, но я решительно отказался. Терпеть еще и целую ночь обмен мнениями и пытку женитьбой, я бы не выдержал.

А это была именно пытка!!!

И мне казалось, что она никогда не закончится.

Как я и предполагал, все было очень плохо. Если не сказать — катастрофически плохо.

А как могло быть иначе, когда твои дорогие, многоуважаемые родители весьма серьезно настроены на то, чтобы выяснить всю правду о твоих отношениях с невестой. С невестой, которой у тебя никогда и не было! С невестой, о которой они, как и ты, ни разу не слышали! С невестой, которую они, впрочем, уже полюбили и готовы были принять в свой дом.

Как такое могло случиться?!

Нет, не так… Такое могло случиться только со мной!!!

Мама и отец были настроены весьма решительно, я понял это сразу. Хотя бы судя по тому виду, с которым они встретили меня. Уж очень внимательными красноречивыми взглядами, ясно говорящими мне о том, о ЧЕМ они хотели бы узнать, смотрели они на меня. Словно насквозь прожигали.

Почему-то огромная гостиная в доме родителей стала вдруг ужасно узкой и тесной, сократившись в несколько размеров, подавляя меня собой, поглощая пространство комнаты и оставляя меня наедине с вопросами, на которые мне отвечать не хотелось. Черт!! На которые я боялся отвечать!!

А мама не упрощала мне задачу. Первое, что она мне сказала, сразу же убило меня наповал.

— А почему ты один?! Где твоя невеста?!!

Я чуть не упал.

Почему так укоризненно звучит ее голос, обычно такой мягкий и теплый, как горячий шоколад? Почему в ее глазах появились искорки неудовольствия? Почему мне стало так холодно от этого голоса? Почему эти искорки в ее глазах вызывают дрожь в моем теле?

Черт побери!!! Кто бы узнал — засмеял!! Самый отъявленный циник страны дрожит в присутствии собственной матери!! Это уже ни в какие ворота…

Мама не успокоилась до тех пор, пока не выведала у меня всю правду. Во всех подробностях.

То есть… конечно, не всю. О том, как сильно я обидел Катю и о том, каким ужасным способом хотел извиниться, я не рассказал. А еще умолчал о том, что мне сейчас нужно было быть не здесь, а в Москве, и исправлять положение, в которое я попал!!

Но как расскажешь об этом после того, как я настойчиво уверял маму в том, что Катя — лишь случайная знакомая?! Просто девушка, которую я в знак извинения пригласил в ресторан?! И конечно, она мне не невеста! А если так… Какого черта мне мчаться в Москву с таким диким остервенением?! Чтобы встретиться с девушкой, которая никем для меня не является?!! Это было бы глупо.

И я, как дурак, сидел перед матерью и оправдывался, словно провинившийся школьник. Меня раздражало, что Алина смотрела на меня при этом с таким ехидным злорадством в глазах, а Камилла в непонимании супила носик. Я косился и на одну, и на другую, но молчал.

— Хорошо, — сказала мама — Допустим, я тебе верю…

Я встрепенулся.

— Допустим?!!

— … И как же ты объяснишь тот факт, что о тебе и… твой случайной знакомой написали чуть ли не все газеты страны и сообщили о том, что вы, оказывается, поссорились?!!

Хотел бы я об этом узнать!!

— И еще, каким же образом на пятый канал попал репортаж о том, что твоя… хм… опять же случайная знакомая, не просто твоя знакомая, а невеста, и что она бросила тебя?!! — продолжила мама гнуть свою линию.

А это оттого, что твой сын — полнейший идиот!! Надрался в стельку и сам что-то, ему самому до сих пор неизвестное, наплел самой отъявленной сплетнице всего российского телевидения!!

Кое-как выкрутиться мне удалось. Хотя и не до конца.

Я прекрасно видел, читал в мамины глазах, что она не верит моим словам полностью, знает, что я что-то скрываю. И смотрит на меня очень внимательно и подозрительно щурит глаза при этом.

Ох, мама, мама, лучше бы тебе и не знать, что произошло на самом деле!!

Избавившись от нотаций мамы, я нарвался на тонкие замечания отца по поводу сложившейся ситуации. Он был категоричен, сказал все о том, что думает по этому поводу. А думал он, как выяснилось, много. Не в мою пользу. Мне он, естественно, не поверил. Но промолчал, как и мама.

Но что-то было в том, как он посмотрел на меня, блеснув глазами, в том, как покачал головой, в том, как улыбнулся одними губами. Не нравилось мне все это!

Когда я думал, что хуже быть уже не может, появился Вадим.

Вот кого я хотел видеть меньше всего на свете! После Алины, он был первым, кто доставал меня своими вечными придирками и наставлениями на путь истинный.

Без его нравоучений не обошлось и сегодня.

Как я выдержал все это, неизвестно никому. А мне — особенно. Я был выжат, словно лимон. Боюсь даже представить, что было бы, расскажи я им всю правду. Уверен на девяносто девять процентов, что все мои родственники оказались бы стоящими на стороне Кати, а не на моей. Меня же сделали бы плохим мальчишкой, который обидел маленькую невинную девочку. Как всегда.

Уезжал я с большим трудом. Но все же уехал.

А в Москве, уже находясь в квартире, то и дело смотрел на часы. И думал о Кате.

Спит ли она?

Вайтман, ты идиот!! Уже почти полночь! Естественно, она спит. Это только ты шляешься неизвестно где по ночам!!

Как она отреагировала на букет?

Завтра узнаешь! Когда она посадит его тебе на голову!!

Думала ли она обо мне?!

Хм… А вот об этом сам у нее завтра спросишь…

Уверять себя в том, что мне все равно, не стоило. Это было бессмысленным и бесполезным занятием.

Мне не было все равно.

Черт возьми, да меня это волновало больше всего сейчас!!!

Даже лекция, которую читала Ирина Петровна, не интересовала меня так, как то, что ЭТА лекция была последней!!! А после нее…

Мне не хотелось об этом думать. Но мысли вновь и вновь возвращали меня к НЕМУ!!! К этому ужасному человеку, который оскорбил меня! К мужчине, невыносимее которого я в своей жизни никогда не встречала! Даже Куликов был менее ужасен, чем ОН!!

Я решила вычеркнуть из своей памяти его имя! Даже любое незначительное упоминание о нем! Я блокировала воспоминания, заставляла память не вспоминать, но…

В голове, словно молотом звучало одно и то же.

ДМИТРИЙ ВАЙТМАН.

Он занимал все мои мысли, как бы я ни старалась делать все для того, чтобы не пускать его в них. Он обитал в них постоянно.

И сегодня он придет… Если не решит пошутить и поиздеваться надо мной.

Я словно разрывалась напополам. Как две стороны одного целого, которые не могут стать единым.

Одна половина меня кричала, что я должна бежать от этого опасного человека, как можно дальше. Если он не придет, радоваться. А если вдруг заявится, то отстегать его по лицу его же «букетиком»-извинением!! Я должна вычеркнуть его из своей жизни, из своей памяти навсегда! Забыть, что он существует! Просто игнорировать любое упоминание о нем. Просто забыть.

А другая половина — подлая половина, половина предательница требовала его прихода и ждала его. Сердце тревожно билось в груди, осознавая, что сегодня я могу встретиться с НИМ. Оно замирало каждый раз, когда взгляд падал на злосчастный букет красных роз. От него…

Он подарил мне цветы. Огромный дорогущий букет!!! Сначала я разозлилась. Очень сильно разозлилась. Мне хотелось рвать и метать, в первую очередь, конечно, его, виновника моего гнева. Затем пришли удивление, изумление, непонимание. А после — обида. Да, мне стало обидно! Значит, этот… самоуверенный экземпляр мужского пола считает, что меня можно замиловать вот таким способом. Просто подарить букет роз и этим самым попросить прощения. Ах, да, еще прислать записочку в три строчки с подобием извинений!!!

Обида вновь медленно переросла в гнев, гнев — в дикую ярость. И мне вновь хотелось прикончить Дмитрия Вайтмана!!! Но помимо этого, вопреки здравому смыслу, возражавшему моему глупому беспокойному сердцу, трепетавшему в груди, словно сумасшедшее, во мне росло волнение от предстоящей встречи с ним. Вязкое, неконтролируемое волнение, окутавшее меня путами сладкого безумия, охватило все мое существо, и я теперь не могла избавиться от него.

Мое тело трепетало от ожидания. Я ерзала на сиденье, как на иголках, то и дело поглядывала на часы, смотрела на дверь аудитории и тяжело дышала.

Я уговаривала себя не думать о том, что Вайтман, возможно, уже сидит в своем шикарном «джипе», припаркованном около института, и ждет меня. Но сами эти мысли уже вызывали дрожь во мне. Дрожали даже кончики пальцев ног. И я дрожала, словно охваченная лихорадкой.

Бесполезными казались попытки уверить себя в том, что он — негодяй! Он оскорбил меня, обидел очень сильно, хотел унизить, растоптать… Я должна ему за обед в ресторане!!! Я говорила себе, что ему на меня плевать, он хочет поиздеваться, поиграть. Хочет купить мое извинение. А может быть, и что-то большее, чем просто извинение! Разве не для этого прислал розы?.. Он считает, что я такая же, как и те девицы, с которыми он раньше имел дело!

И если я не отстегаю его букетом, то он окажется прав! Черт возьми!! Я такая же, как и те идиотки, с которыми он встречался. Одного букета достаточно, чтобы я растаяла и сдалась?! Простила все, что сделал?! Забыла обиду?!

Я просто разрывалась надвое. И это сводило меня с ума.

Разум боролся с чувствами, которые именно сейчас почему-то решили повозражать и заявить о себе!! Разум требовал, чтобы я послала Вайтмана к черту вместе с его извинениями, которые таковыми и назвать нельзя. А вот чувства, словно в насмешку, ждали встречи для того, чтобы еще раз увидеть ЕГО. Увидеть и сдаться…

Я начинала падать в пропасть безумия.

Едва прозвенел звонок с пары, я вскочила с места, как ошпаренная, схватила букет, и, даже не записав задание, бросилась прочь из аудитории. И наплевать на то, что подумают обо всем остальные студенты!

Подруги догнали меня только около расписания.

— Ничего себе! — воскликнула Дашка — И куда это мы так спешим?

И почему в ее голосе слышится скрытая ирония?!!

— Никуда…

Ложь, скажем прямо, получилась совершенно безобразной.

Дашка вскинула вверх брови и пытливо посмотрела на меня.

— А… это «никуда» зовут, случайно, не Дмитрий Вайтман? — осведомилась она тихо.

И почему она всегда такая подозрительная?! Почему она всегда такая догадливая?!!

Краска, залившая почти пол-лица, выдала меня с головой.

— О!! — воскликнула Ирка — Понятно!

Я взглянула на нее как-то затравленно.

— Что… понятно?

Подруга пожала плечами.

— Мне лично, все понятно! — сказала она — Вайтман, наверняка, уже ждет тебя у входа.

— И что?!

Почему, черт возьми, я упрямлюсь?! Почему не хочу признаться подругам в том, что меня по-настоящему тревожит?! Чего боюсь?! Их осуждения? Непонимания? Упреков?..

Дмитрий Вайтман, будь он неладен, вынуждает меня лгать моим лучшим подругам!!!

— Думаю, — проговорила Ленка — Тебе стоит пойти к нему и все выяснить.

— Без этого разговора все равно не обойтись, — подтвердила Ирка.

— Тебе нужно поговорить с ним…

— И покончить с ним раз и навсегда!! — сказала, как отрезала, Дашка.

Покончить с ним раз и навсегда!!! Покончить раз и навсегда!!!

Да, именно так! Забыть его, вычеркнуть из жизни, из памяти, выяснить отношения.

Но как объяснить ему все, если он не хочет ничего знать? Если он сам решает, когда я говорю правду, а когда лгу. Если он уже заранее настроен на то, что меня, как и других, можно купить! Если он такой упрямый сукин сын, что и слышать не хочет того, что я говорю ему! И если его извинения больше напоминают новое оскорбление?!

Провалиться бы под землю, что ли?

Почти на негнущихся ногах я вышла из института. Одна! Подруги «предоставили мне право самой со всем разобраться». Дали наставления на предстоящий разговор и отпустили «с богом».

Сжимая огромный букет дрожащими руками, я медленно шла вперед. Мое сердце отстукивало в груди сумасшедший ритм, который эхом отдавался в ушах. Дыхание участилось, но с каждым шагом сбивалось.

Почему я так себя чувствую?! Мне надо не идти на ватных ногах, а мчаться к Вайтману с намерением со всего маху врезать по его смазливой физиономии розами!! Отдать ему деньги за обед и броситься прочь. Без всяких разговоров, потому что разговаривать нам не о чем!!!

Но вместо этого я иду, словно на эшафот, шагая мелкими шажками, едва передвигая ноги, глазами окидывая пространство и выискивая лишь одно…

Черный «джип», припаркованный около института.

Я замерла у ворот, словно вросла в землю. Сердце остановилось, дыхание замерло. Весь окружающий мир перестал существовать, полностью растворяясь в человеке, который почти мгновенно вышел из своего шикарного автомобиля и поглотил собою все пространство. Поглотил меня. Я растворилась в нем.

Я забыла даже, как дышать. А когда вздохнула, то поняла, что воздуха все равно не хватает. И стало жарко. В двадцатиградусный мороз мне стало жарко!! Черт, что за напасть?!!

Дмитрий не отрывал от меня глаз. Просто смотрел, очень пристально, очень внимательно. И неожиданно сделал шаг по направлению ко мне.

Этот шаг словно разорвал невидимую границу, которую мы начертили между друг другом, разорвал нити, натянутые для того, чтобы мы не встретились.

Я сделала шаг навстречу к нему.

Он заглянул мне в глаза.

— Привет, — сказал он.

— Привет.

Я думала, что у меня отнялся язык, и я не смогу произнести ни слова!!

— Ты получила цветы?

Это было утверждением, потому что он окинул букет беглым взглядом. Но уж очень недовольным и тоном он это сказал!! Словно сожалел о том, что сделал это! Но ведь это бред!!!

— Да, — проговорила я вместо того, чтобы этими самыми цветами звездануть его по голове — Красивые.

Дмитрий как-то горько усмехнулся.

А я, удивленная его странным поведением, стояла и тупо смотрела на него, приоткрыв рот.

И это все?! Просто горькая усмешка?! А где же какое-нибудь едкое замечание, очередная колкость или остроумная насмешка?! Где все это?! Почему он такой странный сегодня?!! Я не привыкла к нему такому!!! Он же циник!!! Так где его цинизм? Где сарказм? Где?..

И почему он такой красивый?..

Черт, и почему такие мысли?! Совершенно не к месту!!

Минуты текли с ужасающей медлительностью. Мы просто стояли и смотрели друг на друга. Глаза в глаза. Словно мысленно общаясь друг в другом. Мы не понимали друг друга, не знали, что сказать, но молчание делало нас единым, пока, наконец, Дмитрий не предложил:

— Поговорим?

Я вздохнула полной грудью и кивнула.

— Поговорим.

Наверное, я сошел с ума, но мне было страшно.

Мое сердце стучало так громко, что я опасался, что Катя слышит его бешеный стук и смеется про себя. И руки я засунул в карманы пальто не потому, что было холодно, а потому, что они предательски дрожали.

Да, мне было страшно.

Я боялся, что Катя просто отвернется и уйдет. Что не захочет со мной разговаривать, пошлет к черту и убежит! Или зарядит в меня букетом. Не зря ведь она принесла его с собой. Скорее всего, такие намерения у нее и были с самого начала, но она по неизвестной мне причине сдержалась.

Хотя у нее были причины на то, чтобы вернуть мне цветы, достойно отчитать и распрощаться. Вероятнее всего, это было бы самым правильным решением.

Но, черт меня побери, я не хотел, чтобы она уходила!! Не хотел, чтобы она считала меня негодяем и отъявленным самовлюбленным мерзавцем, циником, не способным ни на что, кроме как сыпать оскорблениями направо и налево, унижать и подавлять людей. Кто угодно, только не она!

Почему меня волновало именно ее мнение?! Любую другую я послал бы на все четыре стороны еще с первой нашей встречи. Но не Катю. Только не ее…

Черт, меня раздражает это непонимание! Что происходит?!!

Почему я не могу отделаться от ощущения, что я делаю все не так?! Что что-то проскальзывает мимо меня, как вода течет сквозь пальцы?! Что я не могу уловить чего-то такого, что находится рядом, но я не могу до этого дотянуться! Что единственное неверное слово может все разрушить…

Почему я не могу просто забыть эту девушку?!!

Я не спал почти всю ночь, гадая над тем, застану ли я ее около института, или же она успеет удрать от меня. Когда же под самое утро, сон все-таки сломил меня, я видел очаровательно непристойные картинки с Катей и собою в главной роли. И нам было так хорошо вместе…

Я чуть не убил Вадима, который позвонил в самый неподходящий момент и своим звонком растворил остатки прекрасного забвенного сна, вырвав меня из плена сладостного дурмана. Я наорал на брата, бросил трубку на рычаг, не слушая слов, и отключил телефон, выдернув шнур из розетки.

Пришлось принять холодный душ!! Потому что фантазия преследовала меня и в реальности, появляясь в глазах в образе обнаженной Кати. Она мне улыбалась и манящими движениями увлекала за собой. И я поддавался ей, черт побери!! Холодный душ помог мало!

В студию я приехал злой, как черт, и срывался на всех, кто попадался мне на глаза. А в половине второго сорвался с места и, предупредив, что на сегодня съемки закончены, помчался к Катиному институту.

И я сторожил ее у ворот почти два часа!! Сидел в машине, ломал руки, как идиот, все время смотрел на двери, ожидая появления той, которую ждал. Но ее не было. Из института вышел даже Куликов, я почти сразу узнал его. Хотел подойти и расспросить у него о Кате, но вовремя сдержался. Я ругал себя последними словами, не отвечал на звонки мобильного и почти не отрывал глаз от дверей института.

И в начале пятого Катя, наконец, появилась.

Мое сердце предательски екнуло и забилось, как сумасшедшее, оглушая, а в горле встал ком.

Светлые волосы, не схваченные резинкой, струятся по плечам, на лоб сдвинута шапка. Она идет очень медленно, словно опасается.

В руках у нее — букет. Мой букет.

Сердце замерло, а затем упало вниз. Я разозлился на себя.

Не нужно быть ясновидящим, чтобы понять, для чего она взяла с собой эти проклятые розы!!

Я вышел из машины и встретился с ней глазами.

Она не послала к дьяволу, не двинула в лицо букетом, не убежала без оглядки. Она просто согласилась со мной поговорить. Согласилась!!!

Я готов был запрыгать от неописуемой радости.

Черт, и чему, спрашивается, я так радуюсь?!!

— Где бы ты хотела… поговорить? — спросил я, запнувшись.

Катя взглянула на меня немного удивленно и проговорила:

— Здесь недалеко есть кафе… Оно, конечно, не такое дорогое, как «Белый олеандр», но зато очень уютное.

И вновь она указала мне на мое место!! Что я богатей, что я привык все покупать, что я прожигатель жизни и вообще ничего из себя не представляю.

— Хорошо, — сказал я покорно — Пойдем?

Я протянул ей руку, надеясь, что она возьмет ее, но Катя молчаливо отказалась, словно и не заметила этого жеста. Я смирился.

— Думаю, что машину можно оставить здесь, — сказала Катя — Ты же не боишься, что ее угонят?

Нет, я не боялся. Я боялся лишь того взгляда, которым меня наградила Катя. Странные огоньки сверкали в ее глазах. Странным был и ее голос. Она не кричала, не возмущалась, не ругала меня… Она была совершенно спокойна. И это было невероятным! И очень подозрительным.

Мы пошли в сторону кафе. Я хотел бы заговорить, но не знал, с чего начать. На языке вертелось множество различных вопросов, но ни один из них мне не следовало Кате задавать.

— Зачем ты взяла букет с собой? — спросил я, наконец.

Я тут же понял, что зря спросил об этом. Из всех вопросов из разряда тех, которые не стоит задавать, я выбрал тот, который стоял в первых рядах! Счастливчик, ничего не скажешь!!

— Хотела запустить им в тебя, — ответила Катя, почти не раздумывая.

— И почему же ты не сделала этого?

Я с замиранием сердца ждал ее ответа. А Катя медлила.

— Я решила, что было бы кощунством портить такой прекрасный букет, — проговорила она, наконец.

Я промолчал. Что я мог на это сказать?!

Мы подошли к кафе очень быстро. Выбрали столик в уголке и заказали кофе.

Катя по-прежнему молчала. Я тоже не знал, что сказать. Я считал себя идиотом и просто психом, а Катя смотрела в сторону, на меня даже не взглянув.

Я, тот человек, который никогда не лез в карман за тем, чтобы что-то сказать, сейчас сидел и тупо разглядывал девушку, не зная, с чего начать разговор. Бред!!

Когда принесли кофе, и Катя бросила на меня быстрый взгляд, я все же спросил:

— Ты… читала статью?

Катя уперлась в меня взглядом. Мне стало неуютно.

— Да, — протяжно проговорила она — Кто это сделал, ты знаешь?

— Знаю.

— И кто же?

Я замялся.

— Одна моя знакомая…

Катя помрачнела и скривила губы.

Черт, да не то ведь ты подумала!!!

— В смысле… она не моя бывшая любовница!! — быстро заявил я — Она просто знакомая журналистка.

Брови девушки взлетели вверх. Она не до конца верила моим словам. А мне так хотелось убедить ее в том, что я говорю правду!! Я никого никогда ни в чем не убеждал! Но ее мне почти жизненно необходимо было убедить!!!

— Когда ты ушла из «Белого олеандра», — начал я, — Варшавина подсела ко мне за столик…

— Решила поболтать? — саркастически усмехнулась Катя.

— Наверное, — раздраженно бросил я — Если честно, я мало помню из того, о чем она спрашивал меня… И из того, что я отвечал ей…

— Почему?

Вот этого вопроса я и не хотел слышать!

— Я был… немного не в себе… — пробормотал я.

Ага, пьяный в стельку!!

Катя не стала ничего уточнять, и это меня как-то покоробило. Значит, ее не интересует, что произошло на самом деле. Ей все равно!

Огненная стрела обиды вонзилась прямо в мое когда-то ледяное сердце.

Катя равнодушна ко мне. Вообще!

— И ты… не хочешь набить мне физиономию? — спросил я, надеясь на то, что она скажет «да».

Но Катя лишь покачала головой.

Разочарование присоединилось к обиде, вонзаясь в мое сердце еще одной стрелой.

— Вчера хотела, — проговорила Катя, не глядя на меня — И даже сегодня утром хотела, для этого и букет взяла, — легкая улыбка коснулась ее губ — Но потом я передумала.

Передумала…

Надежда зажглась маленьким огоньком.

— Почему… передумала? — спросил я, запинаясь.

Катя отвела взгляд в сторону, словно раздумывая над ответом, а потом заглянула мне в глаза.

— Потому что… это не имеет смысла. Мы с тобой никто друг другу, всегда были никем!

Черт, что она такое говорит?! Я помрачнел.

— Я всегда так говорила, — сказала она тихо — Я… всего лишь развлекала тебя, спасала от скуки…

Нет, я не могу это слушать!! Руки сжались в кулаки.

— И сегодня разойдемся своими дорогами.

Когда это ты это решила?!! Во мне стала закипать ярость.

Она потянулась за сумкой, достала кошелек.

Я следил за ней и чувствовал, что сейчас не сдержусь, сорвусь и разорву ее на части. Что она делает?!! Гнев уже застилал глаза, руки еще сильнее сжались.

— Вот, — она протянула мне несколько купюр.

Не отрывая глаз от ее лица, я процедил сквозь зубы:

— Это что?!

Катя сглотнула, бросила на меня быстрый взгляд, потом опустила глаза. Покраснела. Но сейчас ее румянец меня не радовал.

— Это деньги за обед в ресторане, — пробормотала она.

Я еле сдерживался, чтобы не сорваться и не отпинать ее при всех посетителях кафе.

— Ты хочешь таким образом унизить меня? — спросил я у нее — Оскорбить? Смешать с грязью?!

— Н-нет… — прошептала она.

— Тогда чего же ты хочешь, черт возьми?!! — вскричал я, привлекая внимание.

Но мне было все равно! Пусть все смотрят, мне плевать!!

— Н-ничего… — проговорила Катя, оглядываясь по сторонам.

— Тогда зачем суешь мне… это?! — я брезгливо указал на деньги — Я же ясно тогда сказал, что ты мне ничего не должна!! Ты разве не слышала?!

— Я не привыкла быть должной кому-то…

— А особенно мне, так?!! — яростно прошипел я.

Катя подняла на меня какой-то затравленный взгляд, подтверждая мои слова.

Так, мне все ясно. Она просто хочет покончить со мной. Раз и навсегда от меня избавиться. И наплевать ей на мои попытки извиниться. К черту она послала и наш разговор, мою попытку все исправить. Ей плевать и на меня тоже!! Всегда было плевать. А я, как последний, придурок, еще пытался что-то исправить, попытаться начать сначала!! А она плевала на меня с высокой колокольни!!

Ну, и отлично!! Ну, и катись к черту!!! Хочешь избавиться от меня — пожалуйста!!! Пренебрегаешь моим обществом?! Ну, и черт с тобой!! Что я вообще в тебе нашел?!! Зачем пытался все исправить, извиниться?! Ведь тебе не нужны мои извинения!! Ну, и оставайся без них!!

Дьявол, а я еще хотел с ней подружиться!!! Псих ненормальный!

Я пристально посмотрел на Катю. В этот момент я готов был придушить ее. Злой и на нее, и на себя.

— Дмитрий… — проговорила Катя как-то испуганно.

Я не обратил внимания на то, что она назвала меня по имени. Наверное, впервые с момента нашей первой встречи. Мне было все равно, что она сейчас хочет сказать. Я злился на нее. Я был просто в бешенстве.

— Отлично, — безразлично, цинично и холодно, так как я умею — Спасибо за разговор!! — выдавил я из себя, бросил на стол деньги за кофе и поднялся из-за стола, пронзая Катю последним взглядом.

— Счастливо оставаться!!

Катя открыла рот, чтобы что-то сказать, но я не стал слушать. Не хочет моего общества — я избавлю ее от него!!

Я стремительно направился к выходу и вскоре оставил позади себя маленькое уютное кафе и Катю.

Оставил где-то там, в другой жизни. В прошлом.

В маленьком прошлом, которое нужно немедленно забыть, как плохой сон.

Чертыхаясь в голос, я подошел к машине, пару раз в бешенстве ударил ее, затем сел внутрь, завел мотор. И помчался забывать свое маленькое прошлое, связанное с Катей.

Лена, Маша, Карина, Наташа?! Кто угодно — кроме Кати.

Катись к черту!!! Я возвращаюсь к прежней жизни!!!

13

Неделя, черт побери!!!

Прошла целая неделя.

Очень большой срок. Просто огромный срок!!! Для того чтобы забыть, выкинуть из памяти, стереть все воспоминания и поместить их в самый дальний уголок сознания. Спрятать, сокрыть, забыть!!!

Но я так и не забыл.

Мало того, что не забыл, так и вспоминал почти каждый день. Черт побери, сюжет — под стать второсортной мелодраме!!

В пору бы расхохотаться во все горло, если бы горло не болело от постоянных криков на самого себя. И если бы не было так чертовски плохо! Хреново просто-напросто!!!

И еще мне хотелось кого-нибудь прикончить!! Себя — в первую очередь. Руки так и чесались.

Может, на драку нарваться?..

В канун Нового года…

А что, очень занятное времяпровождение.

Мне хотелось кого-нибудь прибить. Или чтобы кто-нибудь прибил меня…

Я опять сделал все не так!! Я вновь катастрофически все испортил!!!

Черт, это уже стало входить в привычку!

Я опять обидел Катю. В какой по счету раз?.. Даже и думать не хочется. Я вновь поступил, как последний идиот!! Даже хуже, чем идиот! Теперь вымолить прощение у нее не представляется возможным.

А все почему?! Ответ прост: все по тому же, что я самовлюбленный циничный поганец!!! Идиот!!!

Что, гордость взыграла? Обидели тебя, маленького беспомощного мальчика? Оскорбили чем-то невинного ангелочка? Уязвили твое самолюбие?!

Ух, какие же мы ранимые, мать твою!!!

Зачем, спрашивается, я так повел себя в ресторане?! Какого лешего так взъелся на Катю? Почему накричал? Или я не кричал?.. Все слилось в большое серое пятно, застилавшее мне глаза. Я просто говорил что-то очень нехорошее, но и этого было достаточно для того, чтобы все испортить. Снова.

Меня душили обида и гнев. Я был чертовски зол. На Катю — за то, что она не хотела иметь со мной никаких дел, хотя и правильно делала! С таким-то психом! Но больше я злился на себя, за то, что допустил своему самолюбию вырваться наружу и подавить меня собою. Позволил себе прежнему возвыситься надо мной тем, каким я хотел стать в присутствии Кати. Я опустился до того, что не смог побороть свой гнев, свою какую-то детскую обиду, свое негодование оттого, что Катя… Ведь она совершенно правильно поступила, когда решила не иметь со мной никаких дел. Совершенно правильно.

Но ведь я хотел все исправить!!

Не получилось. Все испортил.

Так тебе и надо!!

Поехал к какой-то девице, чтобы остыть, переждать, позлиться на весь белый свет и сорвать свою злость на ней. Чтобы забыть!

Она, даже не ожидая и не надеясь на мой приход, приняла меня с распростертыми объятьями и постоянно улыбалась. Даже когда я довольно-таки грубо прижал ее к стене и почти припечатал к ней поцелуем, которым хотел доказать свое превосходство, доказать, что со мной ТАК нельзя обращаться, что я — Дмитрий Вайтман, черт возьми, и имею право на многое!..

Но доказать-то я это хотел не ЕЙ, а КАТЕ!!!!

Я Катю хотел, а не эту…

Меня охватило такое омерзение к себе, что я отшатнулся от нее так, словно обжегся. И глядя на нее затуманенными глазами сумасшедшего, стал пятиться назад. Она, ничего не понимая, хватала меня за руку и пыталась удержать, но я выскочил за дверь, не желая позволять ей себя касаться. Я итак чувствовал себя грязным, словно вываленным в грязи с головы до пят.

Я хотел, чтобы Катя меня касалась, дотрагивалась до меня, шептала мне что-то на ухо, дрожала от прикосновений моих губ к своим, моего языка к ее, чтобы проводила губами по моей щеке, требуя большего, чем просто поцелуй. Я Катю хотел, а не эту девицу!

Но Катю я вновь обидел.

А эта девица вызывала во мне лишь омерзение к самому себе.

Проклиная весь белый свет, но с явным намерением все исправить, я погнал машину к кафе, в котором мы с Катей сидели. Выскочил из машины, как ошпаренный, ворвался внутрь… Девушки я там, естественно, не застал. Но зато с болью и страданием в глазах смотрел я на огромный букет красных роз, лежащий на стуле. Именно там, куда Катя его и положила.

Ей ничего от меня не нужно…

По прошествии этой недели я почти сошел с ума.

Я бегал, как заведенный по всей Москве, я жил у Катиного института, сторожа ее у дверей, пытаясь с ней поговорить, выяснить, наконец, отношения!! Ведь у нас так и не получилось нормального разговора! Но всегда натыкался на стену из ее подруг, которые не давали мне и пискнуть, даже краем глаза на Катю взглянуть не позволяли! Они защищали ее от меня.

Одна из них очень доходчиво объяснила, что со мной сделает, если я не перестану преследовать ее подругу. Но я, естественно, не внял ее угрозам.

Я продолжал приходить к институту и настойчиво искал встречи с Катей. Но за последние несколько дней даже не смог ее увидеть. В институте она не появлялась. Или же ее прятали от меня.

А два дня назад студенты перестали посещать занятия. Приближались зимние праздники.

Я бы приходил и к общежитию, в котором Катя жила, но не знал адреса. И не был уверен, что меня не попрут вилами и оттуда.

Я почти свихнулся.

Срывал свое плохое настроение на всех, кто попадался у меня на пути. Орал, ругался, входил из себя по пустякам, мог в бешенстве развернуться и уйти. В студии на меня смотрели как на психа и, скорее всего, за моей спиной крутили пальцем у виска. Что вероятнее всего, списывали на мой «разрыв» с Катей. Все прекрасно слышали, что говорила Варшавина, все читали статьи, в которых писали о моем романе с незнакомкой. Я никого не стал разубеждать. Никому ничего не объяснял. Никому не сказал правду.

Потому что отчаянно желал, чтобы эта ложь оказалась правдой.

Я превратился в какого-то неврастеника!!

Я зациклился на том, чтобы увидеть Катю и поговорить с ней. Для меня это стало задачей первостепенной важности. Она мне даже во сне снилась!! В совершенно непристойных эротических сновидениях. И я просыпался дрожащим и горящим в огне оттого, что отчаянно нуждался в женщине!! И не в какой-нибудь. А в одной-единственной! В Кате Славиной!!!

Но она казалась потерянной для меня навсегда…

Если чудеса и есть на свете, то они явно не для меня…

Но если они есть, почему бы им не случиться именно под Новый год?!

— Так, я чего-то недопоняла, подруга! — заявила Дашка — Что тебе сказал сделать Виктор Андреевич?!

Я взглянула на нее.

— Отвезти подарки и поздравительные открытки Ермакову Леониду Федоровичу!

Дашка уставилась на меня.

— И кто это такой?!

— А я откуда знаю? — пожала я плечами.

— Тогда какого черта ты должна срываться в Новый год и везти не весть что не весть кому не весть куда!!! — вскричала Дашка.

Я посмотрела на нее.

— Даш, он меня просто попросил.

— Да?! А больше он тебя ни о чем не попросил?! — воскликнула она — Чего он сам в Новый год не бросился к этому… как его?..

— Ермакову.

— … Ермакову, а тебя попросил?! Как-будто тебе больше заняться нечем в Новый год!!

Я попыталась ее успокоить.

— Даш, да успокойся ты! Это же всего на пару часов! Съезжу к нему, отвезу подарки, поздравлю с наступающим праздником и все! — я развела руками — На этом моя миссия будет окончена. Я приеду к Соньке на квартиру, и мы с вами вместе будем праздновать Новый год!

Дашка недовольно поджала губы.

— Ты так говоришь, словно сама жаждешь навестить этого… Ермакова!

— Я не хочу…

— Так откажись!!! — тут же ухватилась за мои слова Дашка.

Я горестно покачала головой.

— Не могу. Я уже обещала Виктору Андреевичу.

Дашка подпрыгнула на месте и устремила на меня испепеляющий взгляд.

— Вот я так и знала! Так и знала! — воскликнула она — Нам ты, между прочим, тоже обещала!!

— Ну, Даш, я же не Новый год еду к нему встречать, а просто подарки отвожу! — пыталась я угомонить неугомонную подругу — Туда и обратно, мигом! Стрелой просто. Вы и оглянуться не успеете, как я буду рядом шипеть под ухом и путаться под ногами.

Подруга с сомнением посмотрела на меня.

— Даша! — сказала я, смерив ее строгим взглядом — Всего пара часов. Я же не в Краснодар еду, ей Богу! Это же Ближнее Подмосковье!!! Да туда автобусы ездят каждый час! Я очень скоро вернусь!

Дашка посмотрела на меня очень внимательно, помолчала немного, словно что-то раздумывая, поморщилась. Она уже почти сдалась, я это видела. Но все-таки…

— И все же я не пониманию, почему он заставил тебя…

— Даша!! — взмолилась я.

— Хотя нет, прекрасно я это знаю!! — не слушая меня, сказала она — Потому что такой идиотки, как ты, готовой вечно все исполнять, не найдется ни в каком институте!!

Я поднялась с кресла, чмокнула ее в щеку и проговорила:

— Чем больше я тут с тобой спорю, тем больше мы теряем времени! — я направилась к двери — Все, я поехала!

— Скажи там этому… Ермакову, чтоб… короче придумай что-нибудь! Главное, чтобы тебя больше не направляли к нему по пустякам да еще в новогодние праздники!!! — крикнула мне в след подруга, но я лишь улыбнулась ее словам.

В конце концов, я поняла, что череда проблем и неприятностей, выпавших на мою бедную голову, имеет под собой вполне ощутимую почву.

Я — неудачница. Вот и все.

Все пошло хуже, чем я себе могла представить. Чем даже могла себе представить Дашка!

Паника во мне граничила с настоящей истерикой.

Только я могла попасть в подобную ситуацию!! Никому другому такое на долю не выпало бы даже при самом худшем раскладе. А меня угораздило во все это ввязаться!!!

Черт, права была Дашка, когда говорила, что подобной идиотки, как я, не найти больше ни в одном институте! Права! Да только что теперь об этом говорить?!

Я, действительно, идиотка!

До Нового года два с половиной часа, а я нахожусь в пятидесяти километрах от Москвы!!!

Просто блеск!!!

Хотя… два с половиной часа — по моим подсчетам, а как там дело обстояло на самом деле, я не знала, потому что часов при мне не было. И телефон не подавал признаков жизни, чтобы оказать мне услугу и сообщить об этом. Если уж не везет, то не везет по полной программе!!!

Итак… Что мы имеем?

Пятьдесят километров от Москвы. Куда меня черти занесли?!!

Остановка, уже покрывшаяся инеем. И я вместе с ней!!

И ни одного автобуса, который мог бы доставить меня до столицы. Этот факт я поняла, когда спустя час после того, как сюда пришла, не увидела ни одного признака жизни, заявившего бы мне о том, что жизнь здесь в Новый год вообще существует.

В радиусе километров двух не было видно ни одной живой души.

Кроме меня, конечно.

Но я-то и была ЕДИНСТВЕННОЙ, кто здесь подавал признаки жизни!

Пока подавал. Не могу точно сказать, что со мной станет еще через полчаса, когда я окончательно покроюсь инеем и заледенею. Губы уже еле двигались, когда я, чтобы не примерзнуть окончательно, шептала себе слова утешения. На носу, наверное, уже нужно было смахивать сосульки, а руки и ноги замерзли так сильно, что я уже едва чувствовала их. Не спасали ни шерстяные варежки, ни теплые носки.

Я просто-напросто замерзала.

А еще ко всем прочим бедам и несчастьям, которых у меня итак было выше крыши, у меня отключился телефон. Просто взял и отключился.

В тот момент, когда я это поняла, я готова была заорать. Дрожь била меня крупной дрожью. И от холода, и от страха.

Как, черт побери, выбираться отсюда?!!

Почему я, идиотка такая, не догадалась о том, что автобусы не будут ходить по прежнему расписанию! Что они совершат всего два рейса, и последний будет совершен в семь часов вечера!!!

Новый год, черт его побери!!!

Ну, почему я не подумала об этом?! Почему не посмотрела расписание?! Почему согласилась на предложение Ермакова выпить чая?! Почему я не смогла отказать?!

И теперь из-за собственной глупости я буду торчать здесь… Сколько времени?! А черт его знает, сколько времени!!! Я вообще примерзну прямо тут, на этой остановке! И найдут меня замерзшей уже после седьмого января.

М-да… Не вполне утешительные умозаключения.

Вывод!! Я — полная неудачница!!!

И как назло, как в той плаксивой мелодраме, мимо не проехало не одной машины!! Не видно было ни одной живой души!!

Ну, естественно!! Ведь одной мне приспичило шататься по закоулкам за два часа до Нового года!! Никому другому такого и в голову бы не пришло!

И что мне делать?!

Позвонить кому-либо — пусть даже чтобы вызвать такси!! — не представляется возможным из-за того, что телефон не работает. Ждать автобус просто бессмысленно, потому что он все равно не придет.

И что?.. Возвращаться к Ермакову?.. Позвонить от него?.. Но Новый год — неудобно как-то… Он там с семьей, отмечают, веселятся, все свои, родные… И тут я заявляюсь нежданно-негаданно, подарочек под новогодней елкой!! Но с другой стороны, именно из-за него (пусть и косвенно он ко всему причастен) я попала в эту ситуацию. А значит, помочь он мне просто обязан! Хотя… нет, не обязан, но все равно… не оставит же он меня замерзать?!

Решив, что хуже уже все равно не будет и лучше уж сходить к Ермакову и попытать удачу, чем стоять на остановке и содрогаться от холода, я на промерзших до костей ногах направилась в сторону поселка.

До Ермакова добираться минут пятнадцать. Неутешительная цифра, особенно учитывая, что я уже и двигаться-то нормально не могла, еле-еле передвигая ноги. Закутавшись шарфом, вжав в себя плечи, я шла так быстро, насколько могла. Но мне казалось, что я двигаюсь, как черепаха. Потому что заснеженная дорога как была, так и оставалась очень длинной, словно бесконечной, уходившей куда-то далеко-далеко, туда, где проблескивали огоньки, светившиеся в домах.

Дачный поселок был почти пустым. Это я заметила уже тогда, когда прощалась с Ермаковым и шла на остановку. Только в некоторых домах горел свет, указывая на то, что хозяева празднуют Новый год здесь. Сейчас, проходя мимо пустых, не мигающих спасительным светом домов, я проклинала все на свете. Хотелось лечь посредине дороги и не двигаться. Потому что я и двигаться уже могла с большим трудом.

Дом Ермакова был одним из тех немногочисленных домов, в которых проявлялись признаки жизни. Но до его дома нужно было еще как-то добраться!! А на это у меня почти не оставалось сил. И холодно было!! Очень холодно. Уже ничто не спасало меня от леденящего тело и даже душу мороза.

Сделав еще несколько нетвердых шагов на едва гнущихся ногах, я застыла на месте.

Неужели то, что я слышу, голоса?! Людские голоса?!

Боже, неужели чудеса случаются?!!

Если бы мои губы могли двигаться, я бы улыбнулась. Но я не смогла сделать даже этого, а поэтому просто стояла на месте, как застывшая статуя и смотрела прямо перед собой. Ожидая тех, чьи голоса меня так обнадежили.

Но с каждым мгновением чувство радости затихало, уступая место другому чувству — разочарованию вначале, и страху — позже. Сердце застучало, как сумасшедшее, отдаваясь ударами где-то в горле.

В неярком свете немногочисленных фонарей я могла рассмотреть небольшую компанию молодых людей, которые приближались ко мне нетвердыми шагами, шатаясь из стороны в сторону, выкрикивая какие-то слова и издавая неясные, нечленораздельные возгласы и восклицания.

Пьяные!!!

Сердце почти остановилось.

Я ОДНА!!!

А они уже рядом!! Уже очень близко!! Так близко, что уже, вероятно, могут меня видеть!!

Непроизвольно я сделала шаг назад, оступилась, чуть не упала. Каким-то чудом устояв на ногах, сделала назад еще один шаг.

Красный огонек опасности включился, засветился ярким светом и горел, горел, горел… Призывая меня бежать. Скорее, подальше, не раздумывая…

Если бы я только могла бежать!!

Скорее, скорее, скорее…

Поздно!!!

— Эй, а это что за лап-пуля у нас т-там стоит?!!

Я сглотнула. Обращались ко мне, сомнений быть не могло.

— Ух, ты! К-какая миленькая к-крошка!

— Эй, иди сюда! Что же ты… одна, такая кр-расотка?!

— Мы скрасим твое одиночество!!! Хочешь?..

Я застыла лишь на мгновение. Напуганная, просто охваченная страхом, готовая вот-вот разрыдаться!!

А компания все приближалась… Кажется, теперь, заметив меня, приближалась уже быстрее.

— Иди к нам, милашка!!

Я сделала шаг назад. Затем еще один. И еще…

— Эй! Ты куда пошла?! Убегаешь, что ли?!

— Да оставь ты это! Мы поможем тебе весело провести время!!

Душа ушла в пятки при этих словах, и я, забыв о том, что ноги еле двигаются, развернулась и бросилась прочь. Куда угодно, куда глаза глядят, лишь бы подальше!!

Сердце отдавалось в ушах молотом…

И почти остановилось в тот момент, когда я услышала быстрые приближающиеся ко мне шаги…

Я хотела ускорить шаг, хотела побежать… Скорее, скорее, но не могла…

Ноги заплетались, я спотыкалась на каждом шагу, но каким-то чудом не падала…

И почему стало так много снега?!! Сугробы вырастали словно специально!!

Сквозь опущенные ресницы я смотрела на дорогу и только сейчас вдруг заметила… Оказывается, пошел снег, крупными хлопьями ложась на померзшую землю. Он застилал глаза.

Черт, я не понимала, куда бегу! Я вообще не знала, где я нахожусь!!

— Эй, мал-лышка!! — послышалось сзади — К-куда же ты?!

Уже совсем близко. Очень, очень близко!! Так близко… КО МНЕ!!!!

Во мне стала нарастать паника, быстро превращаясь в обычную истерику.

Душа ушла в пятки, это точно!! И сердце стучало, как сумасшедшее все сильнее и сильнее. Я уже начинала бояться этого стука, такого оглушающего, такого предостерегающего, такого пугающего меня еще сильнее, чем я была уже напугана.

Я оглянулась назад, пытаясь сквозь снег рассмотреть хоть что-нибудь.

Трое мужчин приближались.

Уже так близко!!! Так близко… Скорее, скорее бежать!!

Куда?! Вперед!! И что там, впереди?!! Где жилые дома?! Где люди?! Где хоть кто-нибудь?!!

— Да она убегает!! — послышалось сзади — Не хочет, видно, нашей компании…

— Может, плюнем на нее?..

— Какого черта?! — возмутительно, даже с обидой — Мы сейчас классно оттянемся!! Эй, малышка, куда это ты спешишь?

Я не хочу оттягиваться. Не хочу!!!

Я попыталась ускорить шаг, хотя и понимала, что это бессмысленно. Ноги уже не слушались меня. Тело стало амебоподобным. Руки дрожали не только от холода, но и от страха.

Было так холодно…

Я почти уже не ощущала окружающей действительности. Двигалась вперед на автомате, оттого, что понимала — нужно бежать! Все слилось в белую заснеженную пелену, застилавшую глаза, замедлявшую мои движения, укутавшую меня морозным одеялом и, казалось, отнимавшую у меня все силы.

Я так устала. Так сильно устала…

Воздух вырывался из моей груди тяжелыми толчками, я почти через силу заставляла себя дышать. Двигаться, убегать… Но было так трудно, так тяжело… Как же я устала.

Слышались лишь быстрые приближающиеся шаги сзади меня. Пьяные голоса гнавшихся за мной мужчин. И мое учащенное, просто сумасшедшее дыхание…

Я больше не могу!!! Не могу… Я устала… Силы покидают меня…

Я обернулась.

Они уже близко. Почти рядом со мной. Вот-вот схватят за руку.

— Эгей, красавица!! — послышалось сзади насмешливо — Подожди-ка нас!!

Я хотела закричать, но из горла не вырвалось ни единого звука. Лишь какие-то неясные всхлипы. Из глаз готовы были вот-вот рвануться слезы.

Почему это происходит со мной?!!

Пустынная дорога обдавала мое сердце холодом сильнее морозного ветра и бьющих по щекам острых снежинок. Пустынная, совершенно пустая, безлюдная… Ни одной живой души. Только я… и эти, которые за мной гонятся.

Мне хочется плакать, реветь, орать во все горло. Просить, чтобы меня оставили в покое!!!

Я продолжаю двигаться из последних сил.

Поворот… Какие-то кустарники, небольшие деревца, дома с потухшими безжизненными оконцами. Почему я раньше их здесь не видела?..

Сворачиваю… Уже начинаю хромать, ноги заплетаются…

Оборачиваюсь назад… Где мои преследователи?..

Вновь смотрю на дорогу… Темнота и…

Яркий свет вдруг застилает глаза, слепит меня…

Я щурюсь, продолжая по инерции двигаться вперед. Ноги подкашиваются, я не могу удержаться на ногах, колени подгибаются, оседаю в сугроб.

В ужасе поворачиваю голову, смотрю назад широко раскрытыми глазами. Мои преследователи уже нагнали меня. Но сил на то, чтобы подняться нет. Я продолжаю сидеть в снегу.

В голову ударяет мысль: откуда был свет?!!!

Сердце вновь стучит. Громко, отчетливо, быстро. В этом стуке я слышу отзвуки надежды.

Свет… Люди… Еще одна живая душа.

Где? Где?! Где-е?!!

Поворачиваю голову в сторону источника света.

Сердце вновь оглушает меня. Радостной трелью!!

Автомобиль!!! Совсем близко, рядом со мной… Он резко тормозит, светит фарами прямо на меня и на моих преследователей.

Я щурюсь, пытаюсь подняться. Получается!! Встаю на ноги, делаю нетвердый шаг вперед. Пытаюсь прокричать о помощи, но из горла вырывается:

— Помогите…

Дверца машины со стороны водительского сиденья открывается, из салона появляется высокий мужчина в черном пальто. Я пытаюсь рассмотреть его лицо, делаю еще один шаг в его сторону. Щурюсь.

Мужчина двигается ко мне навстречу сначала медленно, неторопливо, с неохотой, а затем — быстрее, еще быстрее, резко и почти стремительно…

И смотрит при этом только на меня!!

Я подхожу еще ближе. Как же хорошо, что он появился!! Я пытаюсь что-нибудь сказать, но застываю на месте с открытыми губами, глядя в его лицо.

Так жестоко судьба могла посмеяться только надо мной!!!

Убегая от одних преследователей, попала в руки другого!!

Такое могло случиться только со мной!!!

Дмитрий Вайтман тоже застыл на месте и смотрел на меня такими удивленными глазами, что я поняла, встречи со мной он не ожидал.

Да и кто ожидал бы?!! Мы с ним давно распрощались!!! Не обращая внимания на тот факт, что всю эту неделю я ни о ком, кроме него, думать не могла. Я даже зачеты сдала с огромным трудом! Потому что в голову лезли совершенно посторонние мысли, к зачетам не имевшие никакого отношения.

И именно в тот момент, когда я решила навсегда выбросить его из головы, он вновь появился в моей жизни!!! Да еще КАК появился!!! В роли моего спасителя, черт его побери!!!

Я взглянула на него. На меня он уже не смотрел, переместив взгляд на тех, кто стоял за моей спиной. Брови тут же сошлись на переносице, глаза сузились в злом прищуре, лицо помрачнело. Он был в гневе.

— Какие-то проблемы, ребята?! — процедил он сквозь зубы.

— А твое какое дело?! Отправляйся, куда ехал! — выкрикнул кто-то из троих.

— Думаю, уйти следует вам! — жестко заявил Дмитрий.

— Вали отсюда!!! Это вообще не твоего ума дело!

Дмитрий помрачнел еще больше и зло прошипел:

— А вот тут вы ошибаетесь! — и сделал шаг навстречу троим.

Я вздрогнула, воздух давил на легкие раскаленным железом. Я хотела сказать Дмитрию, чтобы он не связывался с ними, хотела попросить его уехать, но слова не шли с языка.

— Садись в машину! — приказал мне он, не глядя в мою сторону.

Я хотела возразить, но вновь не успела:

— Немедленно!!! — рявкнул Дмитрий.

Возмущенная и одновременно напуганная этим рыком, я двинулась в сторону машины. С чего это вдруг он мне приказывает?!! Я открыла дверцу, села на сиденье и уставилась в окно. Как тепло, как хорошо!!! Я начала таять.

Я видела, как Дмитрий двинулся к троим мужчинам, и больше ничего. Снег повалил еще сильнее, превращая пространство в снежную простыню, через которую ничего не было видно.

Я заерзала на сиденье. Что они там делают?! О чем разговаривают?! А может, и не разговаривают?!!

Я почувствовала, как в груди что-то словно надломилось, треснуло. Сердце кольнуло острой болью. Желудок свело судорогой.

А если с ним что-то случится?!!

Дыхание мое вновь участилось, стало прерывистым, тяжелым, взволнованным.

Дмитрий, уходи! Уходи немедленно!! Дмитрий!!!

В груди что-то взорвалось фейерверком. Я боюсь за него.

Пожалуйста…

Не желая ждать, я хотела выйти из машины, чтобы посмотреть, что происходит, но не успела. Дверца со стороны водительского сиденья приоткрылась. А мое сердце подпрыгнуло к горлу.

Я уставилась на Дмитрия Вайтмана, стремительно усевшегося за руль, заведшего мотор и помчавшегося с места так быстро, что я, вжавшись в спинку сиденья, не могла и слова произнести.

Я боялась смотреть на него, он был вне себя от ярости.

— Какого черта ты там делала?!! — вскричал он так неожиданно, что я вздрогнула.

Я взглянула на него и прошептала еле слышно:

— Меня попросили… Мне нужно было отнести кое-что…

— В Новый год?!!

— Да.

Губы Дмитрия сжались в плотную линию.

— Подрабатываешь Снегурочкой, что ли?!

Я обиделась.

— Очень смешно!

Дмитрий бросил на меня быстрый взгляд.

— Прости! Просто я… испугался за тебя.

Мои глаза чуть на лоб не вылезли. Я впилась в Дмитрия изумленным взглядом.

— Испугался?!

— Ну, да! — раздраженно подтвердил он, а потом сорвался: — А ты чего хотела?! Чего от меня ожидала?! Я вижу, как за тобой несутся какие-то недоумки, а ты, вместо того, чтобы мчаться от них во весь дух, еле ноги волочишь!! Что я должен думать?!

Я потупила глаза.

— Я устала. И замерзла.

Дмитрий помолчал немного, словно успокаиваясь.

— Как долго ты здесь? И что ты здесь делала?

— Мне сказали отнести подарок и поздравительные открытки бывшему преподавателю нашего института, — пробормотала я, еле ворочая языком — Я… не успела на последний автобус.

— И что, стояла на остановке?!

Я кивнула.

— Сколько стояла? — с придыханием спросил Вайтман, глядя на меня.

Я пожала плечами.

— Не знаю… Полтора часа, может быть…

Он устремил на меня взгляд.

— Полтора часа на таком морозе?! А позвонить в такси не могла?!!

— У меня телефон сломался.

Дмитрий чертыхнулся и крепче сжал руль.

— Очень вовремя!

Я промолчала. А что я могла ответить?

— Что ты им сказал? — проговорила я.

— Ничего особенного! — отрезал Дмитрий, явно не желая отвечать — Как тебя только угораздило на них наткнуться?!

У меня возникал тот же вопрос. И ответ был один: я просто неудачница!

— Не знаю. Я хотела пойти к Ермакову… тому, к кому ходила, чтобы от него вызвать такси… — сказала я тихо — А тут они… появились. Я не успела… убежать.

— Считай, что я тебя спас, — как-то невесело сказал Дмитрий и уставился на дорогу.

Я итак считаю!

— До Нового года всего ничего осталось, а ты бродишь непонятно где! — тихо проговорил Вайтман.

— Я могла бы сейчас быть вместе с подругами, — произнесла я так же тихо.

— Ты с ними Новый год собиралась отмечать?

Почему — собиралась?! И сейчас собираюсь!! Если успею.

— Да, с ними.

Мне очень хотелось спросить, с кем собирается отмечать праздник он, но я путем неимоверных усилий сдержала себя. Почему меня это вообще должно волновать?!

Мы замолчали.

Я смотрела в окно, обволоченное снежной завесой, а Дмитрий следил за дорогой, даже не глядя в мою сторону.

Странно, мне казалось, что нам так много нужно обсудить, а тут… и поговорить не о чем. Столько недоговоренностей, столько обид между нами, столько невысказанных извинений с обеих сторон…

А мы просто следим за дорогой. Словно чужие друг другу…

Когда мы пропустили поворот на Москву, я запаниковала. Заерзала на сиденье, обернулась к Дмитрию.

— Куда мы едем?!

Тот бросил на меня быстрый взгляд, отвернулся и, уже не глядя на меня, ответил:

— У меня не хватит бензина, чтобы доехать до Москвы.

И этот ответ должен меня успокоить, по его мнению?!! Ни сколько!!!

— Куда мы едем?! — повторила я.

Дмитрий взглянул на меня внимательным взглядом, от которого мурашки по коже забегали.

— Ко мне на дачу. Она здесь недалеко.

14

— Что-о?! Как… на дачу?! — испугалась я — Как на дачу?! Мне в Москву надо!!

Дмитрий напрягся, втянул в себя плечи и, не отрывая взгляда от дороги, сказал:

— Ничего не могу с этим поделать! — почему его голос звучит так странно?! — Придется тебе подождать до завтрашнего дня.

Я повернулась к нему всем корпусом.

— А что будет завтра?

Он расслабился. Бросил на меня быстрый взгляд, а потом сказал:

— У меня на даче канистра с бензином.

Канистра с бензином?!! Неужели чудеса бывают?!

Я даже вскрикнула от радости. Потом приподнялась на сиденье и накинулась на него.

— Ну, так залей в бак и отвези меня в Москву!! — воскликнула я.

Только через несколько секунд я поняла, что говорить этого не стоило.

Я тут же тихо охнула и откинулась на сиденье. Испуганными глазами я смотрела на Вайтмана.

Дмитрий очень медленно повернул голову в мою сторону, внимательно посмотрел мне в глаза. В них я прочла его немой вопрос: «Ты что, рехнулась?!». И тут же так же мысленно на него ответила: «Да, я рехнулась!». Ну, скажите, какого черта ему нужно тащиться на дачу, заливать бензин, а потом еще везти меня в Москву?!! Наматывать километры, сидеть за рулем… Да еще и в Новый год! Никому не захочется…

И тут мне в голову ударила сумасшедшая мысль, пронзила меня, словно молнией, обдала огненной волной с головы до пят. Я сжалась на сиденье.

А может, его кто-то ждет на даче?!

Девушка, например?.. Даже скорее всего — девушка… Очередная пассия на одну ночь.

Я посмотрела на Дмитрия затравленным взглядом.

И почему же от этих мыслей сердце так болезненно сжалось в груди?! Почему так закололо сердце?! Что пронзило его огненной стрелой, расплавляющей меня своим ядом?!

Ревность?!!

Не может быть!!!

— Новый год, — тихо сказал Дмитрий каким-то нравоучительным тоном — Ты действительно думаешь, что я буду носиться по заснеженным дорогам в Новый год?!

— Нет, — покачала я головой — Я так не думаю. Прости…

Дмитрий отвернулся от меня, сильнее сжал руль и, поджав губы, проговорил:

— Если бы у меня была такая возможность, я бы отвез тебя.

Я не хотела его слушать. Почему он говорит какую-то чушь?! Единственное, что я хочу узнать, это с кем он собирается отмечать Новый год?!

— Но сейчас у меня нет такой возможности, — продолжил Дмитрий.

— Я понимаю… — проговорила я тихо и усилием воли перевела взгляд в окно.

Мысли о новой пассии Дмитрии глубоко засели в мою голову, обдавая меня все новыми и новыми волнами жгучей ревности и неконтролируемой зависти к этой девушке. Я не могла успокоиться.

— Черт!! — вдруг выругался Дмитрий негромко и ударил ладонями по рулю.

Я уставилась на него. А он посмотрел на меня.

— Ведь ты, наверное, думаешь, что я специально все это подстроил? — спросил он, глядя мне прямо в глаза.

Об этом я не думала. Ни на мгновение не задумывалась.

О чем и хотела ему сообщить, но не успела открыть рот, как Дмитрий меня опередил.

— Я ничего подобного не планировал!!! — заявил он, повышая голос — Черт, да я даже не знал, где ты!! Откуда я мог догадаться о том, что тебя понесет сюда?!! — он мотнул головой.

Я смотрела на него, широко раскрыв глаза, и не понимая, зачем он говорит мне все это.

— Я даже не предполагал… — он как-то горько усмехнулся — Я всю эту неделю бегал по Москве, надеясь на встречу с тобой, ждал около института часами, ходил вокруг главного корпуса, надеясь на то, что ты выйдешь. Я хотел лишь поговорить с тобой… Просто поговорить, больше ничего!! — он бросил на меня обвиняющий взгляд — Но твои подружки не дали мне и на шаг к тебе подойти!!

— Я…

— И вот когда я уже перестал искать с тобой встречи, — перебил меня Дмитрий грозным голосом — Решил забыть раз и навсегда, что мы вообще были знакомы, решил выкинуть из памяти даже твое имя! Когда плюнул на наш несостоявшийся разговор… — он вновь посмотрел на меня — Ты сама меня находишь!!

Удивленная его словами, я могу лишь тупо следить за тем, как он сильнее сжимает руль.

— Я тебя не находила, — выдавила я из себя.

Дмитрий криво усмехнулся.

— Я знаю. Это судьба тебя ко мне привела.

Я смотрела на него во все глаза. Какая к черту судьба?!! Обычная случайность!!

— Я ничего подобного не планировал, — вновь повторил Дмитрий — Если бы ты не попалась мне на пути сегодня, мы бы, наверное, больше никогда не встретились… Потому что я перестал искать с тобой встречи. Тем более что ты ее и не хотела. Но раз уж мы встретились… Сегодня, в Новый год… — мне не понравился тон его голоса — Теперь ничто и никто не помешает нам поговорить, — сказал Дмитрий тихо — Раз уж нам представилась такая возможность.

Я услышала, как громко застучало мое сердце. И боялась лишь, что Дмитрий слышит его стук, такой громкий, просто оглушающий. И заметит, как участилось мое дыхание. Почему я так часто дышу?

Чувствуя, что щеки заливаются краской смущения, я все же проговорила:

— А у тебя ведь… были планы на этот вечер?

Дмитрий бросил на меня быстрый взгляд.

— Были.

Почему такой односложный ответ?!! Я заерзала на сиденье.

— И ты… собирался отмечать Новый год на даче? — спросила я.

— Нет.

Да он просто издевается!!! Специально так отвечает!! Словно чувствует, что именно меня волнует.

— Нет? А как же ты здесь оказался?

Дмитрий недовольно поморщился.

— Потому что некоторые из моих друзей просто олухи!! — сказал он, а потом грозно добавил: — Тебе еще раз повторить, что я не планировал сегодня тебя спасать и везти к себе на дачу?!

Он что, обиделся?! Я почувствовала себя виноватой. Почти как тогда, в кафе, когда я отдала ему долг, а он посчитал это оскорблением и ушел. Но тогда было проще, он ушел и избавил меня от созерцания своего обиженного лица, а сейчас он находился рядом…

И мне не хватало воздуха, я стала задыхаться. Его близость вызывала во мне странные ощущения, кожу жгло огнем, волна раскаленной дрожи пробегала по телу.

Очень жарко.

Почему так жарко?!! Еще пять минут назад мне было холодно, я замерзала живьем, а сейчас жар охватил все мое существо и поднимался во мне горячей волной, обдавая жаром все внутренние органы.

— И что же теперь… будет? — произнесла я, запинаясь.

Я с замиранием сердца ждала ответа. Я боялась этого ответа. Боялась, что он скажет то, что я итак уже знала. Боялась и ждала. Ждала и надеялась… Сумасшедшая!!!

— А что будет? — сдержанно проговорил Дмитрий, не глядя на меня.

Ну, почему он не упростит мне задачу?! Почему сразу не ответит на вопрос?! Ведь прекрасно понимает, о чем я спрашиваю!!

— Ну, ты же говоришь, что… отвезешь меня в Москву только… завтра… — выдавила я из себя — А это значит, что… что…

— Да, нам придется заночевать на даче, — сказал Вайтман, очевидно, решив-таки избавить меня от трудного объяснения — И, да, нам придется… отмечать Новый год вдвоем.

Я нервно выдохнула. Не поняла, я расстроена или рада этому?!!

— Прости, конечно, что я не твои подруги!! — саркастически заметил Дмитрий — Но… что есть, то есть! Тебя никто не держал за руку, когда нужно было бежать на автобус!! Сейчас могла бы быть в Москве и праздновать с теми, с кем задумывала.

Странно, но вопрос о том, чтобы остаться с ним в этот вечер, не вызывал во мне неприятный чувств. Я была совершенно спокойна, словно проделывала такое уже несколько раз.

Черт!! О чем я думаю?!!

— Мне нужно будет позвонить, — проговорила я тихо, вспомнив о подругах — Когда мы приедем…

— И что, никаких криков? Никаких возражений? Никаких истерик?! Ничего такого я от тебя не услышу?! — поинтересовался Вайтман.

— А в этом есть смысл? — спросила я равнодушно — Если уж выбирать между тем, чтобы бродить по заснеженным улицам и натыкаться на неприятности, и тем, чтобы отмечать с тобой Новый год… — я сделал паузу — Я выбираю второе!

Дмитрий посмотрел на меня как-то грустно, поджал губы и коротко бросил:

— Отлично.

— Сколько нам еще ехать?

— Минут десять по такой погоде, — сказал он — Смотри, какой снег валит!

Я невольно посмотрела в окно.

Поднялась настоящая метель, крупными хлопьями кружились в воздухе снежинки и падали на уже итак заснеженную землю. Темноту освещали только фары автомобиля, пробегая лучиками света по дорожке, быстро покрывающейся белой массой. Высоко в небе светила луна, но ее свет угасал в искрящемся снеге.

Я не могла больше вымолвить ни слова, да и не знала, есть ли что-то такое, что сейчас можно сказать. Я просто смотрела на то, как Дмитрий поворачивает куда-то, сильно сжимает руль и то и дело сердито поглядывает на меня. Снова и снова.

Я вжалась в сиденье и втянула в себя плечи, надеясь на то, что так меня будет менее заметно. Как маленькая девочка, которой кажется, что если не видит она, не видят и ее.

Но Дмитрий Вайтман видел все. Все подмечал, делал для себя какие-то выводы.

Мне не удавалось от него скрыться. Не удавалось раньше, не удалось и сейчас.

В голове внезапно возник вопрос: а так ли сильно я хотела скрываться от него и дальше?

Я в ступоре застыла на сиденье и сама же ответила на него.

Я хотела, чтобы Дмитрий был рядом.

Наверное, это было новогодним подарком. Благословение небес. Даром свыше.

Чем угодно, но точно чем-то волшебным.

Чудо!! Пришло тогда, когда я его совсем не ждал. Наверное, так всегда бывает?..

Я не мог поверить в свою удачу.

Катя сидит рядом со мной. Я могу протянуть руку и дотронуться до нее, погладить по щеке. Мне так хочется сделать это! Чтобы себя сдержать, пришлось сильнее вцепиться в руль.

Мы едем ко мне на дачу.

Отмечать Новый год!!

ВДВОЕМ!!!!!

Такое могло присниться только во сне. Наяву я о таком и помыслить не смел.

Черт, в каком кино можно такое увидеть?!! Даже самый хитроумный сценарист не придумает такого поворота сюжета. Это просто ирония судьбы какая-то!!

Ага, как в том старом, добром советском фильме!!! Новый год… Москва, Ленинград… Надя и Женя…

Катя и Дима…

А что, красиво звучит. Екатерина и Дмитрий Вайт…

Я скривился, как от боли.

О чем я думаю?! Примеряю на Кате свою фамилию?!!!

Псих ненормальный!!!

Я покосился на девушку. Честно говоря, я косился на нее постоянно. Просто потому, что не мог сдержать себя и не посмотреть в ее сторону. Смотрел просто для того, чтобы проверить, что она не сон, не фантазия моего бурного разыгравшегося воображения, выдававшего на этой неделе умопомрачительные финты. Проверить, что она реальна. Все еще сидит рядом со мной, так близко, очень близко. И смотрит в окно, следит за тем, как снежинки ударяются в стекло, облепляя его кружевным узором.

А я слежу за ней!

Опять же, как псих ненормальный!

Боюсь, что она может убежать. Вновь исчезнуть из моей жизни. Так же стремительно и неожиданно, как и появилась. А я не мог этого допустить!! Сейчас — не мог. У меня не хватило бы сил, чтобы отпустить ее именно тогда, когда я начинал верить в чудеса.

Катя в Новогоднюю ночь стала моим чудом.

Да, я ничего не планировал. Моей фантазии хватало лишь на какие-то озабоченные картинки сексуального маньяка, всплывавшие в моем сознании почти бессознательно, когда я вспоминал Катю. Потому что в реальности Катя решила больше не иметь со мной дел.

И я смирился. Честно, смирился! И если не считать мои сумасшедшие мечты, выходившие за рамки того, что можно было назвать нормальным, я оставил Катю в прошлом. И не в счет, что я каждый день смотрел на фотографию в ее студенческом, так и оставшемся у меня. Как одержимый, доставал его и смотрел. Разглядывал черты лица, глаза, губы… Сходил с ума!!

Но это не в счет! Потому что я ведь решил ее забыть!! Отважился на это!!

Да, не смог.

Но важно ли это теперь, когда она сидит рядом со мной?! И я могу смотреть не на ее черно-белое фото, а на нее ощутимую, настоящую. Могу прикоснуться к ней, почувствовать кожей шелк ее кожи. Могу заглянуть в зеленые глаза… и утонуть в их глубине. Могу любоваться румянцем на ее щеках, которые не может мне показать фотография. Да и никогда не сможет показать! Ничто и никогда не сможет заменить ее! Она такая одна, черт возьми! Одна во всей Москве! Одна — на всю Россию! Одна на весь мир. Для меня, по крайней мере.

Я сильнее схватился за руль.

Черт, Дмитрий!! Так твои мечты тебя далеко заведут!!

Особенно, если они медленно двигаются к тому, чтобы превратиться в реальность…

Мы подкатили к большому двухэтажному коттеджу, я открыл ворота пультом дистанционного управления, въехал на территорию и остановил машину.

Катя повернула ко мне голову, разлепила губы и произнесла:

— Мы приехали?

Я кивнул, стараясь не смотреть на нее. Это было опасным — смотреть на нее. Одного взгляда на ее личико, в эти глаза, на эти розовенькие щеки хватало, чтобы фантазии начинали отчаянно вырываться из-под власти моего сознания в настоящую действительность, сметая грани между тем, что можно и нельзя.

Нельзя было на Катю давить. Не сейчас.

Может быть, позже?..

— Мне выходить?

— Если не хочешь оставаться здесь, то выходить, — ответил я и тут же об этом пожалел.

Ну, почему никто не научил меня держать язык за зубами?!! Отрезать его надо, вот и все дела!

Я не успел сказать что-либо еще, как-то исправить свою оговорку, Катя качнула головой и, открыв дверцу, выскользнула из машины. А я, проклиная себя последними словами и чертыхаясь тихим голосом, вышел вслед за ней.

Снег валил белой пеленой, не переставая. В свете фонарей на участке я отчетливо различал девушку, стоящую рядом со мной. Смотрел на нее и не мог оторвать взгляда.

Я залюбовался тем, как снежинки, кружась, опускаются на светлые Катины волосы, видневшиеся из-под шапки. Как ее губы приоткрываются в легких вздохах, когда она ловила ртом морозный зимний воздух. Как она с удивлением в глазах осматривает коттедж беглым, но оценивающим взглядом. Что она думает о нем?! Нравится он ей или же вызывает отрицательные эмоции? Ее мнение с некоторых пор стало для меня очень важным.

Она повернула голову ко мне и застыла, мгновенно потупив взгляд.

Я словно очнулся.

— Пойдем в дом, — сказал я и направился к веранде.

Катя последовала за мной, я слышал шуршание ее куртки и торопливые шажки за своей спиной. Открыл дверь, включил свет на веранде. Проследовал к двери, ведущей в дом, и сказал:

— Мне нужно загнать машину в гараж, а ты пока располагайся.

Катя молчала, стоя за моей спиной, и у меня как-то тревожно засосало под ложечкой.

Ну, почему она молчит? Пусть скажет хоть слово!!

Я открыл дверь, прошел внутрь и взглянул на девушку. Катя зашла следом за мной. Ее какой-то испуганный взгляд заметался по богато обставленной гостиной. За то, чтобы узнать, какие мысли сейчас бродят в ее голове, я готов был отдать все на свете.

— Ну-у… проходи, — треснувшим отчего-то голосом проговорил я — Чувствуй себя, как дома.

Катя просто кивнула и медленно прошла вперед, продолжая осматривать убранство помещения.

Я чертыхнулся про себя, раздраженный тем, что Катя не сказала мне ни слова. И тоже молчал.

— А где у тебя телефон? — проговорила Катя вдруг.

Я даже вздрогнул от ее голоса. И где же этот чертов телефон?!!

— Эээ… вон там, — указал я на аппарат и попятился назад — Ну, ладно… я пойду.

Катя вновь просто кивнула, глядя на меня потупленным взглядом. Меня раздражало, что она ТАК смотрит на меня. Но я ничего не сказал, просто поджал губы и вышел из дома.

Я совершенно ничего не понимал. Я просто отказывался что-либо понимать!!

Казалось бы, вот оно чудо — Катя на даче. Рядом со мной. И никуда она не сможет убежать от меня!! Мы будем вместе отмечать Новый год. У нас есть возможность поговорить и, наконец, выяснить отношения!! Но что-то по-прежнему было не так. Что-то по-прежнему стояло между нами.

Что же так тревожит мое сердце? Почему оно сжимается в груди? Что так сильно колет внутри, доставляю тупую необъяснимую боль? Почему я почти явственно ощущаю, что что-то не так?!

Я загнал машину в гараж и направился в дом. Нужно решать проблемы сейчас, немедленно!! Сейчас выяснять отношения, пока Катя вновь не закрылась от меня, возводя стену отчуждения между нами!

Когда я зашел в дом, прошел в гостиную и увидел девушку, сидящую на диване перед камином, все мысли о предстоящем разговоре «на чистоту» напрочь вылетели из моей головы. Весь мир словно померк. Осталась только она. Одна во всем мире. Для меня — единственная. Моя Катя. Только моя!!

В этот самый момент я отчетливо осознал, что никому ее не отдам. Никогда. Она будет принадлежать только мне. Моя!!

Очевидно, услышав шаги за моей спиной, она быстро обернулась и застыла, глядя на меня неуверенным взглядом.

Она никогда не была прекраснее, чем сейчас. Светлые волосы струятся по плечам гладким шелком, который так и хочется пропустить сквозь пальцы, глаза светятся неясным мне зеленоватым светом, щечки покрыты легким румянцем смущения — так, как я люблю… Губы немного приоткрыты, словно она хочет что-то сказать, но не может выговорить ни слова.

И я застыл не в силах сделать хотя бы шаг в ее сторону. Не двигаюсь, стою и смотрю на нее. И она смотрит на меня. Глаза в глаза. Почти не дышу, больно вздохнуть, грудь сдавило. Огненная волна поднимается во всем теле, обдавая своим испепеляющим жаром. Я горю в огне желания. А Катя не отводит взгляда, словно завороженная, смотрит на меня.

Усилием воли заставляю себя вздохнуть полной грудью. Удается даже спросить:

— Ты… позвонила подругам?

Катя, словно очнувшись, вздрагивает, тупит взгляд, смотрит теперь куда угодно, только не на меня.

— Да, — выдохнула она.

— И как они отреагировали?

Учитывая, что наше с ними знакомство сводилось лишь к тому, что они то и дело по прошествии этой недели прятали от меня Катю и не пускали меня к ней, я мог бы с уверенностью в девяносто девять процентов сказать, что новость о том, что Катя будет отмечать Новый год в моем обществе, вызвала в них целый шквал эмоций. Не вполне положительных.

— Они… были озадачены, — тихо проговорила Катя — Предложили забрать меня.

А вот эта новость мне не понравилась. Ой, как не понравилась!! Я сжал руки в кулаки и нахмурился.

Что значит — забрать, черт возьми?!! Как забрать?!! Кто вам ее отдаст?!!! Хотел бы я посмотреть на этого самоубийцу!!!

— А ты… — проговорил я, запинаясь — Что ты… ответила?

Я думал, что мое сердце разорвется, пока я ждал ее ответа. От нетерпения я готов был ногти грызть.

— Я… отказалась, — тихо проговорила Катя, и я почувствовал, что с души словно камень упал.

Она отказалась уехать.

Она. Отказалась. Уехать. От Меня. Надежда блеснула внутри…

— Я подумала, что будет неправильно, если я испорчу им праздник, — сказала девушка.

Надежда, не успев зажечься, быстро угасла.

— Понятно, — выговорил я недовольно.

А чего я, собственно говоря, ждал?! Что она скажет, что мечтает провести новогоднюю ночь со мной, и кинется в мои уже давно раскрытые перед ней объятья?! Наивный маленький мальчик!!

Я снял верхнюю одежду и медленно подошел к ней.

— Час до Нового года, — сказал я.

Она кивнула, промолчав, продолжая смотреть себе под ноги.

— Откроем шампанского? — предложил я.

— А у тебя есть шампанское? — спросила она с удивлением.

— У меня много чего есть! — сказал я ей и тут же, словно защищаясь, добавил — И не думай, это не моих рук дело! Это все друзья!

— Правда? — с улыбкой спросила она.

От ее легкой улыбки у меня чуть сердце не остановилось. От накрывшей с головой внезапной радости хотелось прыгать до потолка.

— Да. Пойдем в столовую, — сказал я тихо — Новый год все-таки.

— Хорошо, — сказала она и встала с дивана.

Может быть, я и дурак, но таким счастливым, как сейчас, я не был никогда в своей жизни.

Я не знаю, почему отказалась, когда Ленка предложила вызвать мне такси. Просто даже не задумывалась об этом, а сразу сказала — нет, не нужно, не поеду!!! Подруги возмущались и кричали, особенно Дашка, конечно же, но… Что толку-то? Я сообщила им, что нахожусь на даче у Дмитрия, но адреса-то я все равно не знала! Конечно, можно спросить… Но будто бы я этого хотела!!

Нет, не хотела. Я сама себя не понимала, но точно знала, что не хочу ехать в Москву. Все мое существо противилось этому. Даже заикаться о том, чтобы уехать не стоило. Я не понимала, почему веду себя так странно. Ведь мне надо бежать от Вайтмана подальше!! Скорее, пока я не пропала под взглядом его черных глаз, не утонула в них, не исчезла с лица земли, как здравомыслящая живая душа, а превратилась лишь в тень, подобие самой себя.

Хотя… я уже изменилась. Я чувствовала это. И подруги это тоже чувствовали, именно поэтому после моего твердого и решительного «Я остаюсь здесь» не стали возражать и спорить, а просто попросили позвонить и уверить их, что со мной все в порядке. Вдруг кое-кому задумается посягнуть на мою девичью честь?!

Да, я изменилась. Еще сегодня утром, даже в машине — была одна я. А сейчас — уже другая.

И сейчас, глядя на удаляющуюся спину Дмитрия, и следуя за ним в столовую, я понимала — почему.

Я хотела быть рядом с ним. Он изменил меня. Сделал другой. Я с ним становилась другой.

И я боялась этого. Очень боялась! Ведь он-то ничего подобного не чувствует!! Ему в тягость быть со мной. У него и планы на Новый год были, он сам сказал… А какие планы могут быть у такого мужчины, как Дмитрий Вайтман?! Естественно, провести праздник в обществе какой-нибудь красотки! За ним же толпами бегают, даже не смотря на его неуправляемый нрав. Он может выбирать, он имеет право выбора… А ему я навязалась. Ему со мной придется отмечать праздник. А он этого не хочет…

Стало грустно. Очень. Где уж тут веселиться, когда понимаешь, что ты являешься для кого-то обузой?! Тем более для того, для кого хочешь быть…

О Боже!! Я схожу с ума!!!

А потом он улыбнулся. Так живо, так искренне, так… счастливо, что у меня даже сердце остановилось. И мурашки побежали по коже, дрожащей волной обдавая меня с ног до головы. И жар. Нестерпимый, горячий, испепеляющий, сжигающий даже мои внутренние органы.

Одной его улыбки хватило, чтобы я стала медленно сгорать. Что же было бы, дотронься он до меня?..

Опять я думаю о чем-то не том!! Нельзя об этом думать, нельзя!!

Но почему он улыбнулся?.. Ведь я ничего особенного не сказала…

Я, спотыкаясь, прошествовала за Дмитрием на кухню.

Мы будем пить с ним шампанское. Вдвоем. На Новый год.

Сердце пело и смеялось. Мне хотелось танцевать.

И плевать я хотела на то, что это нельзя. Что на Дмитрии Вайтмане висит табличка «Жизнеопасно!». И на то, что я кажусь ему, наверное, полной дурой, тоже плевать! Хоть один раз можно на все махнуть рукой, перейти границы дозволенного, пойти против правил и совершить глупости?! Можно!

Только бы потом не плакать от этого…

А Дмитрий Вайтман не из тех людей, кто заботится о слезах. Тем более, слезах тех женщин, с которыми уже наигрался. Но и я пока не его женщина!!

Черт!! Что значит — еще?!!

— Проходи, чего ты стоишь в дверях? — услышала я его голос и вздрогнула.

Я огляделась.

Я и не заметила, что остановилась в дверях, увлеченная своими мыслями. Кивнув, я сделала шаг вперед, осмотрелась. Столовая была под стать гостиной, такая же шикарная. Кажется, Дмитрий любит, когда его окружают красивые вещи.

— Шампанское! — проговорил он радостно и достал бутылку из холодильника.

Интересно, чему он так радуется?!

Я улыбнулась и посмотрела на него. Он же смотрел на меня — внимательно, пристально. Над чем-то раздумывал, это точно. Вдруг резко помрачнел и проговорил:

— Что-то не вижу радости в твоих глазах.

— Я…

— Прости, конечно, что я не твои подруги! — перебил он меня — Но в этом я не виноват! Нужно было за временем следить, чтобы на автобус успеть!!

Почему он нервничает? Я же не из-за того грущу, что буду отмечать Новый год с ним. Я этому рада! А потому, что у него имелись другие планы на этот вечер.

— Это ты меня прости, что я тебя… потревожила, — произнесла я и потупила взгляд.

Дмитрий уставился на меня. Даже не глядя на него, я чувствовала его взгляд на себе. И я не выдержала, подняла на него глаза. Он смотрел на меня так, словно видел впервые.

— Это ты о чем сейчас? — спросил он.

Ну, почему он делает вид, что ничего не понимает?! Почему сразу не скажет, что я помешала ему весело провести вечер?!

— У тебя же были планы… на Новый год, — выдавила я из себя.

— И что? — казалось, он действительно ничего не понимал.

— А я все испортила!

Глаза его широко раскрылись, брови взлетели вверх, а губы сложились в букву «о». Из горла вырвался странный вздох. Через мгновение губы сложились в тонкую линию, глаза зло сощурились, на скулах заходили желваки.

— Не понял я что-то, — проговорил он, выговаривая каждое слово, словно с ребенком объясняясь — Расскажи-ка, что ты там себе напридумывала?

Напридумывала?!!

— Ты же, наверное, с девушкой… хотел Новый год отмечать? — спросила я тихим голосом и почувствовала, что краска предательски заливает щеки.

Ну, вот я и задала тот важный вопрос, который меня мучил все это время! Сейчас он скажет, что я обуза для него, и мне станет совсем плохо!

Дмитрий, к моему удивлению, громко чертыхнулся. Бутылка из его рук переместилась на стол.

— Откуда ты выдумала всю эту чушь?!

— Эту… чушь?

— А ты по-другому это можешь назвать?!! — рявкнул он, а потом, словно спохватившись, проговорил: — Я не собирался отмечать Новый год в компании девушки!

Сердце запело серенаду, нежно забившись в груди.

— Нет?..

— Нужно было у меня сразу спросить. И я бы тебе ответил! — недовольно добавил он — В моих планах все было банально до жути. Я собирался напиться до беспамятства под елкой, чтобы забыть к чертям этот год!

Я поверила. Как самая настоящая идиотка.

— Почему?..

Дмитрий и уставился на меня, как на идиотку.

— Катя, я пошутил. Я собирался отмечать праздник с родителями, — сказал Вайтман — В Питере.

В Питере?!! Ах, да… Он же родом из Санкт-Петербурга.

— И что же… тебе помешало?

— Мои друзья, как не странно, — просто ответил он — Эээ… Слушай, до Нового года всего ничего осталось, может, поговорим позже?

Завороженная, я смотрела на него, ничего не понимая. А потом, словно опомнившись, закивала с таким усердием, что почувствовала боль в шее.

— Отлично! — улыбнулся Дмитрий — Бери продукты, там, в холодильнике, будем пировать! Новый год, как-никак!!

Я вновь кивнула. А как еще на это отреагировать?!

До Нового года оставалось сорок минут.

В течение всего этого времени мы с Дмитрием трудились над новогодним столом, как пчелки. Стелили скатерть, расставляли стулья, посуду на стол, продукты. И все время переговаривались между собой, что-то обсуждали, спорили, соглашались в чем-то, и смеялись. Мы с ним смеялись!! Просто невероятно!!

Это казалось таким привычным и знакомым. Словно где-то когда-то мы уже делали нечто подобное. Словно мы — семья. Двое, которые решили уединиться, чтобы самый волшебный праздник в году провести друг с другом. Привычные движения, легкие касания, нежные прикосновения рук, случайные и нарочные. Взгляды… С искрящимися огоньками в глазах, с морщинками в уголках губ от улыбок, с частым прерывистым дыханием, окутавшим комнату ароматом страсти и ожидания… Ароматом желания.

Семейная идиллия на пороге волшебства.

Я упивалась ароматами этого вечера. Вечера, проведенного с Дмитрием. Одного, единственного, но такого прекрасного, что воспоминания о нем останутся навсегда в моей памяти. Даже тогда, когда Дмитрия в моей жизни уже не будет. Потому что он уйдет. Ему придется уйти. К другой. Красивой и желанной. Той, которую он захочет видеть рядом с собой. Ею буду, увы, не я.

Но сейчас рядом с ним я, а не другая! Я правлю балом сегодня. И сегодня я буду праздновать!!

Без пяти минут двенадцать, когда президент говорил поздравительную речь, я уже сидела за столом. А вот Дмитрий спешил из кухни. Я взглянула на него.

— Что это? — спросила я у него, заметив в его руках спички и листок бумаги.

Он плутовски улыбнулся.

— Как что? — воскликнул он — Записка с желанием!

Я рассмеялась.

— Желание? Хочешь его сжечь?

— А что такое?!

— Ну, это же несерьезно…

— Ты не веришь в чудеса? — удивился Дмитрий.

— А ты веришь? — ответила я вопросом на вопрос.

— Верю, — совершенно серьезно сказал он — С некоторых пор — верю!

Интересно, с каких это пор?! Меня так и подмывало об этом спросить, но я промолчала.

— Хочешь попробовать? — спросил он и подмигнул мне — Вдруг твое желание сбудется?

Я упрямо покачала головой.

— Нет. На следующий год, может быть, если твое желание сбудется…

Дмитрий усмехнулся.

— Хочешь быть уверенной в том, что оно исполнится?

Я не ответила, просто улыбнулась.

— С Новым годом!! — сказал он.

— С Новым годом!! — проговорила я.

Когда куранты стали отбивать глухие удары, Дмитрий поджег бумажку, пепел пересыпал в бокал с шампанским и выпил все до дна. И еще причмокнул от удовольствия.

Я улыбнулась.

— И что же ты загадал?

Меня просто съедало любопытство.

— О! Если я расскажу, мое желание не сбудется! — сказал он.

Я подавила вздох разочарования и легкой обиды.

Дмитрий присел на соседний стул и посмотрел на меня, не сказав ни слова.

Я взглянула на него.

— Надеюсь, твое желание, каким бы оно ни было, сбудется, — тихо сказала я.

— Я тоже на это надеюсь, — так же тихо проговорил Дмитрий, а потом вдруг вполне серьезно спросил: — Ты поможешь его исполнить?

— Я?! — моему удивлению не было предела — Но как?..

Дмитрий наклонился ко мне ближе и заглянул в глаза. Я задержала дыхание, боясь вздохнуть. Сердце застучало, отбивая бешеный ритм. Он не отрывает глаз, все смотрит и смотрит на меня. Все сливается, меркнут краски, гаснет вся окружающая действительность. Лишь он. Его глаза, такие глубокие, таящие в себе опасность и соблазн. Его дыхание, теплое и нежное, я ощущала его каждой клеточкой своего трепещущего в ожидании тела. Его сердцебиение такое же сильное и громкое, как и мое собственное.

Я почти теряю разум, но чувствую его, ощущаю. Слышу. Почти не дышу, не живу. Но знаю, что он рядом, и этого мне достаточно.

— Можно, я тебя поцелую? — шепчет он одними губами.

Первая моя реакция — шок. Я просто не понимаю, не верю тому, что он сказал! Этого не может быть. Он не может просить об этом…

А потом чувствую, что согласно киваю, не отрывая взгляда от его глубоких черных глаз, словно попав в их плен. Окутанная паутиной соблазна, перед тем, как почувствовать его губы на своих губах, вижу, как улыбка дрожит в его зрачках, а потом — желтое пламя, растворяющее меня в себе.

И мир разлетелся на миллиарды осколков, превращая меня в ничто.

Только ОН имеет значение. Только он. И еще то, что его губы прижимаются к моим с каким-то диким первобытным требованием обладания. Правом собственника на то, чем он владеет.

И я с радостью отдаюсь ему во власть.

15

Я не мог поверить своему счастью.

Катя не двинула мне в челюсть, не залепила пощечину, не отскочила от меня.

Она согласилась на поцелуй!!!

Я не мог сдержать своей радости. Хотелось танцевать, прыгать по комнате, петь, кричать о своем счастье на весь мир!!! Чтобы все знали, все слышали, как я счастлив!!

Но мои губы тронула лишь легкая улыбка.

А затем я почувствовал вкус ее губ…

Я сразу понял, что она другая, не такая, как все. И вкус ее губ был особенным. С легким привкусом шампанского, но сладкий, как молочный шоколад. Такой приятный, такой неповторимый, такой… особый. Как сорт дорогого вина.

Боже, и почему же она такая вкусная!!!

Я чудом сдержался, чтобы не наброситься на нее, как оголодавший хищник, заставляя себя действовать медленнее, еще медленнее… Словно мелкими глотками выпивая ее сладость, глотая легкие вздохи и ощущая пряность ее неповторимости каждой клеточкой своего тела.

Мой язык скользнул по ее губам, обвел контур, спрашивая разрешения… И она дала его. Приоткрыла губы, и язык проворно скользнул в пьянящую сладость ее рта. Я утонул в ней, растворился без остатка. Почти не соображая, отказываясь думать, забывая обо всем.

Только она имела значение. Одна во всем мире. Единственная. Она и ее неповторимый вкус. Я знал, что теперь, вкусив ее, не смогу довольствоваться чем-то иным. ЭТО будет другим, не будет ею. И мне всегда будет ее мало, я чувствовал и это тоже.

Как подсаженный на кокаин наркоман буду искать выхода разрывающим на части тело и душу эмоциям и чувствам, буду искать удовлетворения своей жажды. И найду его только с ней.

Мою жажду сможет удовлетворить только она. Превращая лекарство в быстродействующий яд, проникший в каждую частичку моего тела, уже не способного к сопротивлению. Одержимый и зависимый от нее, уже связанный с ней незримыми узами. Навечно.

Ее руки замерли на моей груди, мои же по-хозяйски удерживали ее за талию, притягивая к себе ближе. Еще ближе. Мне было мало того, что я имел. Мне хотелось иметь еще больше. Всю ее. Быть с ней. Ощущать ее. Чувствовать кожей ее дыхание. Ловить каждый вдох. Растворяться в ней. Всегда.

Близость Кати сводила меня с ума. Но это было добровольное сумасшествие.

Голова кружилась, в глазах стояли темные пятна, в ушах звенело, а руки дрожали.

Очень медленно отстранился от нее, обхватил ладонями щеки и взглянул в лицо. Тяжелое дыхание рвалось из моей груди, сердце стучало громко и глухо.

Темные ресницы дрогнули и на меня уставились застланные дымкой зеленые глаза.

Я прижался к ней лбом, закрыл глаза, пытаясь унять дрожь и заставить себя дышать ровнее.

Не получалось…

Катя молчала, тоже тяжело дыша. А я прижимал ее к себе, боясь отпустить, боясь, что поцелуй мне приснился, и что девушка исчезнет из моих рук, как видение. И я вновь останусь один. А я больше не хотел один. Я хотел с ней. Только с ней!!

Мгновения поплыли с пугающей медлительностью. Не выдержав их бег, я проговорил:

— Спасибо тебе.

Катя вздохнула и зашептала:

— Пожалуйста.

Я почувствовал движение ее губ, ее теплое дыхание на своей щеке, и едва удержался оттого, чтобы снова ее поцеловать. Мне хотелось петь, громко, пусть и невпопад, приплясывая джигу от счастья, наполнявшего мое сердце. В голове уже звучали колокола. Я мог на весь свет заявит о том, как мне хорошо.

Но только…

Катя медленно, но уверенно отстранилась от меня. Ее маленькие ладошки накрыли мои, сжимавшие ее щеки, и отвели их в сторону. Не глядя мне в глаза, она отвернулась.

Я застыл, словно громом пораженный.

— Катя?..

— Это было… странное желание, — прошептала она, не глядя на меня.

— Странное желание? — повторил я, ничего не понимая.

— Да. Поцеловать меня, — сказала она — Это ведь очень странное желание. Почему ты его загадал? — она повернулась ко мне — Если это действительно то, что ты загадал.

Я не понимал, куда она клонит. Отказывался понимать.

— Почему загадал? — переспросил я — Потому что хотел этого, разве неясно?

Катя покачала головой.

— Нет, неясно.

Я нахмурился. Черт, и почему с ней всегда так трудно?! Что она напридумывала себе на этот раз?! Историю о девушке, которая, якобы, должна поджидать меня здесь, на даче, или в Москве, мы уже проходили…

— Что тебе неясно?! — сдержанно спросил я.

Катя смотрела на меня и молчала. А потом, словно собравшись с духом, произнесла:

— Почему тебе этого захотелось?

Все, я вообще ничего не понимаю! Мозг сейчас расплавится.

— Потому что… — проговорил я — Потому что…

Черт, как же это говорится-то?!! Ты мне нравишься? Ты сводишь меня с ума? Я тебя…?!!

Что-о-о?!!!

— Я не знаю, почему, — вырвалось у меня.

Я увидел, как что-то померкло в ее глазах, и тут же пожалел о своих словах.

— Вот теперь ясно, — прошептала она.

— Черт, — воскликнул я — Что тебе ясно, а?! Ну, что?!! Мне ничего неясно, например! — я раздражался все больше — Неужели нельзя просто… поговорить?!

— А мы разве не разговариваем? — проговорила Катя тихо.

Я чертыхнулся в голос и сделал шаг к ней навстречу.

Как она может быть такой спокойной, черт побери?!!

Я готов был орать во все горло лишь бы достучаться до нее, сделать все для того, чтобы она меня услышала, поняла, поверила!! А она… говорит так тихо, так спокойно, так… равнодушно.

Не могу этого слушать!! Отказываюсь!!

— Почему ты все портишь? — спросил я у нее, наконец.

— Я порчу? — удивилась она и резко повернулась ко мне всем корпусом.

Я сжал руки в кулаки.

— Ну, не я же!

— Я ничего не порчу!! — возмутилась она, повышая голос.

— Да ты что?!! — вскричал я, подходя к ней ближе, почти нависая над ней.

— Это ты!! Ты всегда все портишь!! — выкрикнула Катя надрывающимся голосом.

— Я?!

— Да!! — закричала она, сдерживая слезы — Да, ты!! Да!!

Я смотрел на нее, поджав губы, и не мог поверить происходящему.

Ну, почему мы всегда ссоримся с ней? Почему не можем поговорить и выяснить отношения без криков и ругани? Идиллия от волшебного поцелуя словно растворилась в воздухе, словно его и не было.

— Что же я испортил? — спросил я.

Катя уставилась на меня глазами, на ресницах которых дрожали серебринки слез.

— Тебе просто захотелось меня поцеловать! Захотелось, черт побери!! Почему?!!

— Потому что ты нравишься мне!!! — выкрикнул я, не раздумывая — Ясно?! Нравишься!!

Катя словно пораженная застыла на месте, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Правда? — прошептала она.

— Да.

По ее щеке скользнула одинокая слезинка. Губы тронула улыбка.

Я думал, мое сердце разорвется.

— Ты тоже… нравишься мне, — призналась она.

Плакать мне или смеяться?! Свихнуться можно!

Черт, эта девушка сведет меня в могилу!!!

— Правда? — спросил я.

— Да.

Я верил и не верил. Смотрел на нее и не знал, что мне делать. Глухие удары сердца эхом отдавались в ушах, барабанили, стучали, оглушали.

Я сделал единственный шаг, разделяющий нас друг от друга, потянул ее за руку и прижал к себе. Она подалась, не сопротивлялась. Тепло ее тела, нежность кожи, шелк волос… Я вдыхал их аромат, целовал ее в висок, обнимал, прижимал к себе. Не собираясь отпускать. Ни за что на свете!!

— Я тебя не отпущу, — прошептал я ей на ухо.

Катя промолчала, лишь задышала чаще.

— Слышишь, не отпущу!! — повторил я уверенно — Никому не отдам!! — я поцеловал ее в висок, затем мои губы опустились ниже, прошлись по щеке — Ты моя.

Катя приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, но я перебил ее, боясь, что она попросит дать ей уйти. А я не мог этого сделать. Не мог уже ни физически, ни тем более морально.

— И не возражай!! Это не обсуждается!!

Катя отстранилась, подняла на меня глаза со светящимися в глубине зрачков искорками и проговорила:

— Поцелуй меня.

И это сказала я?!! Это невозможно! Я не могла такого сказать. Не могла об этом попросить!! Только не я. Только не его.

Но жадные губы, приникшие к моим губам убеждали меня в обратном.

Да, я могла. Да, я просила.

И ни чуть не жалела об этом.

Мое сердце разрывалось на части от эмоций и чувств. Это был вихрь, подхвативший меня на руки и круживший в бешенном танце, ураган, сумасшедший и неистовый, огненной волной окативший все мое существо, проникая пламенем в мое тело, прокрадываясь в каждую клеточку и наполняя ее до краев лишь осознанием своего превосходства.

Жаркий, глубокий, безумный поцелуй…

Я полностью отдалась ему во власть, растворилась в нем, стала чем-то неосязаемым и нереальным. Сгорая дотла, превратилась в пепел. Казалось, горит каждая частичка моего тела. Вспыхивает от малейшего движения и загорается. Загорается и горит, горит, горит… Обдавая меня жаром своего пламени.

И я горела словно в огне.

Дмитрий прижимал меня к себе еще сильнее. Ближе, ближе, еще ближе…

Но мне было мало. Очень мало! Хочу еще ближе!!! С ним. Рядом.

Наверное, я просто сошла с ума. Иного объяснения я найти не могла. Как такое может происходить со мной?! Я целуюсь с Дмитрием Вайтманом?! Об этом мечтают все девушки Москвы, а я, которая об этом и не мечтала, получила… На блюдечке с голубой каемочкой!

Да, я сошла с ума. При чем первый раз тогда, когда встретила Дмитрий Вайтмана. Ведь нужно было понимать, что эта встреча не останется незамеченной для меня. Она оставит свой след!

Вот и оставила…

Неистовый поцелуй, сумасшедший, безумный поцелуй. От которого дрожат колени, нервные рецепторы остро реагируют на любое прикосновение, отдававшееся во всем теле тупой болью. Поцелуй, от которого по всему телу бегут мурашки, и сердце учащает биение настолько, что здравый смысл, если он еще может подавать какие-то признаки жизни где-то в глубине моего изъявившего протест тела, заглушается. Остается только ОН.

И больше ничего нет в этом мире. Вся окружающая действительность гаснет, словно спичка.

Нет звуков, нет запахов, нет света… Нет меня. Только ощущения, нежные, медленные, шелковые прикосновения… Только желания, страстные и неподвластные моей воле, огненные и неконтролируемые.

Только Дмитрий… И я.

Я чувствую, что горю, и знаю, что он тоже горит. Поэтому прижимает меня к себе еще крепче, поэтому впивается в губы все резче и настойчивее, поэтому его грудь вздымается так часто и поэтому сердце стучит так же, как и мое — громко и неукротимо…

Он требует большего.

Его рука удерживает мой затылок. Он немного отстраняется и прижимается к моему лбу. Заглядывает в глаза. В них я вижу такой неукротимый огонь желания, что просто сгораю в нем, не в силах противиться. Мои губы горят, рот помнит вкус его языка. Я хочу еще раз его попробовать.

Где-то далеко в подсознании разум шепчет, что я просто психопатка, и что мне нужно немедленно остановиться, пока не поздно, пока я не сделала того, о чем потом обязательно пожалею, но я отмахиваюсь от него и делаю еще один шаг в бездну, раскинувшие передо мной свои объятья.

Мои руки обхватывают Дмитрия за шею и пытаются притянуть к себе.

Пусть, я сумасшедшая. Пусть потом я буду об этом жалеть. Но мне будет о чем жалеть!

Мои губы раскрываются, желая ощутить прикосновение губ мужчины. Снова. Еще. Я хочу еще!!

Но Дмитрий качает головой и закрывает глаза.

Это словно удар в солнечное сплетение — сильный и неожиданный. Это отрезвляет.

Я распахиваю глаза и смотрю на него. Он же смотрит на меня. Глаза в глаза.

Я слышу, как стучит его сердце, и уверена, что он слышит, как стучит мое.

Но мы не отрываем глаз друг от друга. Я просто не могу отвести взгляд, словно прикованная этими темными зрачками с горящим в глубине пламенем, завороженная и очарованная.

Магия мгновений захватила нас в плен и не отпускала.

И вот губы Дмитрий дрогнули, он вздохнул и прошептал:

— Я не могу этого сделать.

Я его не понимаю, качаю головой. Чего он не может сделать?.. Я лишь хочу, чтобы он меня поцеловал. Сейчас, немедленно. Иначе я просто сойду с ума!!

Дмитрий легко улыбается, видя мое замешательство, и продолжает тем же шепотом:

— Катя, пойми…

Я смотрю на него с подозрением.

— Если мы сейчас не остановимся…

Кажется…

— Я не смогу остановиться потом…

…я начинаю…

— И тогда мы…

…понимать!!!

— Утром ты можешь пожалеть об этом, — закончил Дмитрий тихим голосом, продолжая смотреть мне в глаза.

Я смотрю на него и не могу поверить, что он это говорит. Все еще прижимаюсь к нему всем телом, боюсь отойти, боюсь разомкнуть объятья, боюсь, что он исчезнет, растворится, словно сон. Боюсь его потерять. Сейчас, когда нашла…

Он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке, я начинаю дрожать от этого прикосновения. Его губы трогает легкая, какая-то просящая улыбка, он говорит:

— А я не хочу, чтобы ты о чем-то жалела.

Мне становится все ясно. Задавая вопрос, я чувствую, что начинаю краснеть.

— Ты просто… не хочешь меня, так?

Эх, если бы еще можно было произнести это без запинки!!

Черные глаза широко распахиваются, в них вспыхивает какой-то странный огонь. Разочарование?.. Гнев?.. Ярость?.. Почти одно и то же. Для меня, по крайней мере.

— Ты в своем уме? — спрашивает Дмитрий совершенно серьезно.

Не зная, что ему ответить, я просто киваю.

— Нет, не в своем, — возражает Дмитрий — Если бы была в своем, не говорила бы такие глупости!!

— Но ты…

— Я хочу тебя, — перебивает он меня уверенным твердым голосом — Очень хочу!! Но…

— Я могу пожалеть об этом? — подсказываю я ему.

Дмитрий втягивает в себя воздух.

— Да.

Я долго смотрю на него, стараюсь прочесть в его глазах хотя бы намек на ложь. Увидеть в них хоть что-нибудь, что уверит меня в том, что он меня обманывает, но я ничего не вижу.

Мои руки спускаются с его плеч на грудь, замирают в области сердца. Его отчаянный стук врывается в мои ладони, обдавая меня теплом и наполняя радостью мое сердце. Улыбка расплывается на моем лице.

— Ты веришь приметам? — спрашиваю я у него.

Удивленный моим вопросом, он все же отвечает:

— Нет…

Моя улыбка медленно гаснет.

— А почему ты спрашиваешь? — произнес он, очевидно, увидев померкнувший свет моих глаз.

— А я верю… — проговорила я почти шепотом и опустила взгляд.

Я не видела его выражения его лица, но знала, что он озадачен. Его руки прижали меня к себе, словно и не собираясь отпускать.

— Есть такая примета… — сказала я тихо, проводя ладонями по его груди, но не глядя ему в глаза — С кем встретишь Новый год, с тем его и проведешь…

Дмитрий застыл. Кажется, даже его сердце замерло в нерешительности сделать следующий удар. А я боялась на него смотреть. Боялась увидеть в его глазах что-то такое, отчего счастье превратится лишь в иллюзию и растворится в воздухе, словно дым.

Несколько мгновений спустя, показавшихся мне вечностью, Дмитрий прижался к моему виску губами и зашептал:

— Знаешь, — очень хриплый, очень взволнованный голос!! — Это единственная примета, в которую я готов поверить.

Я тут же устремила глаза на него. Он же посмотрел на меня. Его глаза смеялись, лучились искорками. Губы дрогнули в улыбке.

— Потому что хочу, чтобы она исполнилась.

Раньше я никогда не мог вспомнить, как проводил Новый год.

Потому что это всегда были однообразные серые вечера в компании родственников.

Снежный Питер, празднично украшенный родительский дом, огромная елка в холле, увешанная старинными игрушками и самодельными гирляндами Камиллы, море подарков на ковре… Родители, Вадим, Камилла и Алина… И еще куча разных родственничков, которым приспичило приехать именно на новогодние праздники из-за границы. Словно бы специально для того, чтобы мучить меня вопросами о моей жизни! Особенно о личной ее стороне, о той, о которой я рассказывать ничего никогда не желал.

Смех, веселье, радость, бесчисленные поздравления с праздником и бесконечные вопросы на темы, давно уже надоевшие мне.

Одинаково. Серо. Скучно. Без Кати…

Сейчас, находясь за сотни километров от Питера, в Подмосковье, вдали о родительского дома, в котором я собирался отмечать и этот Новый год тоже, вдали от запаха хвои и мандаринов, кучи подарков и бенгальских огней, вдали от обычных радости и веселья, от едких замечаний Алины и невинных детских вопросиков Камиллы, бивших обычно не в бровь, а в глаз, вдали от суеты и толкотни этого праздника, здесь — в тишине и покое загородного дома я чувствовал себя совершенно умиротворенным и до неприличия счастливым.

Потому что я был рядом с Катей.

Она заснула на моем плече примерно через час после того, как мы решили посмотреть один из старых советских фильмов, которые я откопал на полке. Как котенок, свернувшись калачиком у меня под боком и прижавшись к груди своим маленьким телом, от одного прикосновения которого меня бросало в дрожь, она дышала ровно и спокойно.

Мой котенок. Мой ангел. Мое новогоднее чудо.

Моя. Только моя!!

От осознания этого факта меня снова бросило в дрожь. Я закрыл глаза и счастливо улыбнулся. Я не мог не улыбаться, когда смотрел на нее. Не мог не улыбаться, когда думал о ней. Я вообще не мог не улыбаться, потому что думал о ней постоянно!

И мне хотелось быть рядом с ней. Держать в объятьях, целовать, ловить губами ее дыхание и слушать стук ее сердца. И улыбаться. Черт возьми, мне хотелось петь, взлетев до небес, о своем счастье.

Разве может человек быть таким счастливым?!

Еще несколько дней назад я бы сказал, что это бред сумасшедшего, просто вымысел — истинного счастья нет и быть не может.

Я ошибался. Оно есть. Для меня — оно притаилось в Кате.

Моя маленькая девочка, моя невинная маленькая девочка. Ты совершила невозможное, ты хотя бы догадываешься об этом? Ты совершила чудо — укротила Дмитрия Вайтмана! Сделала меня, отъявленного циника, живущего тем, чтобы портить людям жизнь своим цинизмом и сарказмом, счастливым.

Я счастлив — благодаря тебе!

Я взглянул на нее и невольно сильнее прижал к груди. Она улыбнулась во сне, губы ее приоткрылись, словно она что-то хотела сказать, но так и не произнесла, но глаза оставались закрытыми.

Я наклонился и поцеловал ее в лоб, задержав губы на нежной коже, проведя ими вниз до виска. Отстранился и вновь уставился на нее. Глаза засветились искрами счастья.

Кто бы мог подумать, что этого чуда могло бы и не произойти?! Даже и думать об этом не хочется!

Ведь я по чистой случайности оказался здесь! Если бы не мои друзья, которые оказались теми еще разгильдяями, я бы не встретил мою Катю, не отмечал бы с ней Новый год, мы бы не выяснили отношения и не поняли, как нужны друг другу!

Когда Сергей позвонил и сказал, что вместо моей дачи, которую я им с Виталиком услужливо предоставил для празднования Нового года, они будут отмечать праздник в какой-то глухой деревеньке Псковской области, где у девушки Сергея, оказывается, живет бабушка, я воспринял новость вполне спокойно. Но когда он поведал мне о том, что, уезжая с дачи, не включил сигнализацию и вспомнил об этом лишь после того, как приехал в ту самую глухую деревеньку в Псковской области, я ругался как сапожник, не стесняясь в выражениях.

Сергей оправдывался, как мог, а меня распирала злость, я метал гром и молнии, мечтая оказаться рядом с ним и разорвать в клочья, — давно хотелось набить кому-нибудь морду! По правде говоря, в тот момент я злился на всех и на все, Сергей лишь попал под горячую руку…

В моей злости нет ничего удивительного. Естественно, я злился, черт побери! Я решил забыть Катю, а Катя упорно не желала выходить из моей головы, являясь в непристойных эротических снах и соблазняя меня одним своим присутствием. Мое самообладание с каждым часом опускалось все ниже и ниже. А когда позвонил Сергей со своей умопомрачительной новостью, предел был нарушен. Я слетел с катушек.

Но поскольку в тот момент я был на полпути в Питер, а Сергей вместе с Виталиком в глубокой деревенской глуши, из которой выбираться надо больше, чем мне ехать от Москвы до Питера, я развернулся и помчался в сторону своей дачи.

Я негодовал, злился, клял Серегу на чем свет стоит и чертыхался почти всю дорогу. До того момента, пока не заметил Катю. Конечно, я сразу не понял, что это она. Какая-то идиотка мчится непонятно куда. Я уже хотел сорвать злость и на ней, и для этого вышел из машины… Но когда узнал в незнакомке Катю, а потом увидел, что она не просто бежала, а убегала от троих пьяных бугаев, моя ярость вмиг переместилась на них. Стало понятно, почему Катя убегала и почему они за ней гнались. Развлечений захотелось под Новый год?!! Ну, я и решил устроить им развлечение.

Обошлось без кровопролития, хотя у меня так и чесались руки звездануть им чем-нибудь тяжелым по башке, чтобы не смели и пальцем прикасаться к Кате, но я сдержал себя. Пришлось просто припугнуть. Ребята оказались, на удивление, сообразительными и сразу ретировались.

А я, не веря своей удаче, направился к Кате…

Если чудеса и могли случиться, то лучшего времени они для этого не могли бы и придумать…

Что это? Случайность?.. Или все-таки судьба?..

Даже вспоминать страшно, что я хотел забыть о ней, вычеркнуть из памяти ее образ, стереть о ней любые, даже крошечные воспоминания. Представить и уверить себя в том, что ее никогда и не было в моей жизни. Глупец! Какой же глупец! Просто идиот! Без нее — не было моей жизни. Было лишь существование, наполненное грубостью и хамством, которое все терпели, боясь насолить или доставить неудобство именитому Дмитрию Вайтману! Циничный ублюдок, сыпавший оскорблениями, как из рога изобилия, тот кто переспал со всеми, с кем только можно было, чтобы доказать, что он первый во всем. Оправдать свою репутацию заядлого негодяя и разбить вдребезги мечты очень многих девиц о том, что они могут меня изменить.

Не смогли. Не изменили. Да и не получилось бы у них ничего. Я не подвластен контролю никого из них.

Только ЕЙ удалось невозможное.

И я всю свою жизнь ждал ее.

Но я прождал бы и больше, только для того, чтобы быть с ней рядом и слышать из ее губ: «Ты мне тоже нравишься!». Как сладкая музыка, как зов ее сердца, который я не мог проигнорировать… Я думал, мое сердце выпрыгнет из груди и разобьется, как хрустальный бокал, прямо у ее ног, полностью отданное ей во власть. Оно так сильно билось, что я не слышал ни единого звука, только биение наших сердец, одновременное и частое, глухое… В унисон.

Я прижал ее к себе, не собираясь выпускать, даже если бы дом загорелся. Я знал, что нежнее этого тела я никогда еще не держал в руках. Никого теплее нее и приятнее не было в моей жизни. Я шептал, что она принадлежит мне и что я никогда не отпущу ее… А она улыбалась, ничего мне не отвечая. А потом она сказала: «Поцелуй меня»… И в этот момент я понял, что никогда никому ее не отдам, даже если меня будут пытать. Только одно определение я мог дать в тот момент по отношению к ней — МОЯ!!!

Она просила большего. Я знал это, я это чувствовал. Но не мог дать ей того, что она просила. Я не хотел заниматься с ней сексом, как со всеми остальными девицами до нее. Мне нужна была ее любовь. С ней я хотел заниматься только любовью.

Она подумала, что я не хочу ею. Глупая… Моя маленькая глупенькая девочка!! Как эта мысль вообще пришла ей в голову?! Я не мог ее не хотеть. Я хотел ее всю. Я теперь жил ею.

А потом мы смотрели с ней «Служебный роман», и она заснула у меня под боком… И я вместо экрана телевизора смотрел теперь на нее, просто не мог оторвать от нее глаз. Час, два… Часы летели незаметно. Мне было приятно, как ее тело грело мое сердце, как она ровно дышала мне в грудь, как улыбалась во сне, но я понимал, что нужно отнести ее в постель.

— Катя… — прошептал я.

Она даже не пошевелилась, вызвав тем самым мою улыбку.

— Катя… — повторил я и кончиками пальцев провел по ее щеке.

Она шевельнулась от моего прикосновения и вернула мне улыбку. Я убрал прядь светлых волос с ее лица и заправил за ухо. Наклонился к ней и зашептал:

— Солнце, тебя нужно отнести в постель…

Ресницы дрогнули, глаза немного приоткрылись, она уставилась на меня неясным взглядом.

Я приподнялся с дивана и подхватил ее на руки, осознав, что добиться от нее чего-либо не представляется возможным. Она запротестовала, но кто ее слушал?! Протестовала она недолго, до того момента, как я зашептал ей на ухо какие-то глупости. Словно от звука моего голоса она успокоилась и позволила себя поднимать и нести. Со своей ценной ношей я отправился на второй этаж и разместил Катю в комнате для гостей — рядом со своей.

Я не стал ее раздевать, хотя и понимал, что нужно бы, но не знал, смогу ли сдержаться, если увижу ее без одежды. Поэтому просто положил ее на кровать и укрыл одеялом. Катя вначале морщилась, словно ощущая пустоту и непривычную прохладу комнаты, а затем повернулась на бок лицом ко мне и свернулась калачиком, обняв руками подушку.

Я долго стоял около двери, так и не решаясь выйти, так и смотрел на нее, как сумасшедший, наблюдая за тем, как она спит, подглядывая за ее сном и надеясь, что ей снюсь я. У меня даже возникла бешенная идея переночевать с ней в одной комнате, но я тут же от нее отказался. Я точно не выдержу и тогда все мои благие намерения полетят в тартарары!

Пересилив себя я все-таки вышел из комнаты, оставив Катя одну, и поплелся в соседнюю комнату.

Она казалась пустой и холодной, словно чужой. А там, за стеной крепко и сладко спала та, с которой я хотел быть в эти мгновения. Пришлось заглушить голос тела, требовавший успокоения от терзавшего его желания и принять холодный душ. Помог он мало, потому что я опять же думал о Кате!!

Перед тем, как окончательно лечь спасть, я не выдержал и еще раз заглянул к ней. Она спала в той же позе, в которой я ее оставил. Я до боли сжал ручку двери, но вышел из комнаты.

Естественно, я провел бессонную ночь. Уж кто бы сомневался!! Я ворочался и так и эдак, но заснуть так и не смог. Непристойные видения, главными героями которых были я и та, что спала за стеной, преследовали меня везде. Воздух накалялся до предела и я горел словно в огне.

Встал я около восьми утра, заглянул к Кате — это уже вошло в привычку, словно ритуал! Она спала, и я тихо вышел из комнаты. Стало даже немного обидно, что она преспокойно спит, а я страдаю бессонницей!

Я спустился вниз, намереваясь поискать, что можно приготовить на завтрак. Шарил по полкам, заглянул в холодильник, достал поднос и посуду. А через полчаса услышал шаги на лестнице.

Я заулыбался во весь рот, словно счастливый идиот, и устремил взгляд на дверь.

Катя!!

Я отбросил утренние дела и быстрыми шагами направился в сторону гостиной. Катя спускалась по лестнице, и при моем появлении замерла на последней ступеньке, уставившись на меня.

А я замер, любуясь ею.

На ней был белый махровый халат, который был ей немного велик и такие же тапочки. Влажные волосы рассыпались по плечам, и глаза смотрят так невинно и чисто. У меня что-то больно кольнуло в груди.

— Доброе утро, — проговорила она тихим голосом и улыбнулась.

— Эээ… Д-доброе утро… — пробормотал я и сделал нетвердый шаг в ее сторону.

Катя опустила голову вниз и очаровательно покраснела.

— Я нашла халат… Надела без спроса, прости…

Я отмахнулся. Как она может обращать внимание на такие глупости?! Я приблизился к ней, не отводя глаз от ее лица.

— Я даже рад, что ты его нашла, — я встал на последнюю ступеньку, на которой стояла и Катя — Чувствуй себя, как дома… — прошептал я ей со смыслом.

Очевидно, поняв этот смысл, Катя вновь покраснела. Я взял ее за руку и приподнял вверх лицо, принуждая посмотреть в глаза. Тело наполнилось теплом, сердце вновь отчаянно застучало.

— Можно я тебя поцелую? — шепчут мои губы, надвигаясь на нее.

Катя смущенно кивает, глядя мне в глаза.

— Я хотела… попросить тебя о том же, — тихо признается она мне.

Я ликую. От радости готов прыгать выше небес. Сердце трепещет в груди. Не слышу ничего и не вижу никого, кроме девушки, замершей рядом со мной.

Может быть, именно поэтому я не услышал, как хлопнула входная дверь. Не услышал тихих шагов в прихожей. Не услышал знакомых голосов, переговаривающихся между собой.

И поэтому не отпрянул от Кати, а продолжал нависать над ней, стремясь почувствовать, наконец, ее вкус на своих губах.

Оглушил меня насмешливый женский голос:

— Я же говорила, что мы не во время!!

Я чуть не застонал.

Черт возьми, откуда здесь взялась Алина?!! Кто ее сюда пустил?!!

— А это и есть его девушка, которую он ото всех прячет?

Черт!! И Камилла тоже?!!

— Камилла…

Ма-ама?!!!

Я поворачиваюсь лицом к входной двери.

— Кажется, мы не вовремя…

Откуда здесь еще и Вадим?!!

Мне это только снится!! Только снится!! Черт, я все еще сплю!!

— А кто же знал, что у него… свидание?

Еще и отец?!!

Нет, ну, это издевательство какое-то!!!

Я, наконец, оборачиваюсь к ним, охватываю комнату взглядом и вижу пять пар пытливых, блещущих вопросами глаз, смотрящих на меня и испепелявших меня своим огненным блеском.

Я отчаянно застонал, но понял, что допроса с пристрастиями все равно не избежать.

16

Кто это такие, я поняла сразу же, как только смогла уловить их силуэты и лица среди ярких вспышек и серых пятен, плясавших в глазах.

Женщина и мужчина, которым на вид можно было дать уже около пятидесяти, молодой мужчина лет двадцати пяти, юная девушка-подросток и маленькая девочка лет девяти.

Естественно, это семья Димы.

И вместо того, чтобы отскочить от него, убежать, исчезнуть — ведь именно так и нужно поступить?!! Я стою в объятьях мужчины — их сына и брата!!! — в одном лишь халате!! Черт побери, в ЕГО же халате!! И мы собирались поцеловаться… Думаю, это тоже ясно без лишних разъяснений.

Боже, что они могут обо мне подумать?! Ничего хорошего, это точно.

Так если бы я просто стояла. Так нет же!! Прежде чем почувствовать, как щеки заливает яркий румянец, я прячу лицо Диме на грудь. Скрываюсь. За ним — от его же семьи.

Я застонала и еще сильнее зарылась лицом Диме в грудь. Может быть, его семья мне привиделась?! Вот я сейчас открою глаза и…

— Может, нам стоит подождать… в кухне?

Не приснилась.

Мои руки сжались в кулаки так, что ногти впились в ладони.

— Да… пожалуйста, — проговорил у меня над головой Дима и крепче обнял меня.

Мне хотелось прижиматься к нему еще сильнее. Может, тогда я пойму, что все мне лишь приснилось?..

— Хорошо… — сказал тот же женский голос.

— Там и поговорим, — а это уже мужской, скорее всего — отца.

Не очень-то мне понравилось это «Там и поговорим». Странно как-то это звучало. Такое ощущение, что мне сейчас предстоит допрос с пристрастиями. Или гадание на ромашке «подходит — не подходит».

Через несколько мгновений, которые показались мне вечностью и в которые я испытала, наверное, все муки ада, я все же услышала громкие удаляющиеся шаги. Его родные вышли из гостиной в полном молчании. Лишь у двери женский голосок прозвенел:

— Димуля, только ты ее удержи, уж постарайся, а?! О-очень нам все же хочется с ней познакомиться!

— Алина!! — шикнул кто-то на нее, но та в ответ лишь рассмеялась.

И все пятеро скрылись в кухне.

Еще несколько минут после того, как они вышли, я просто стояла в объятьях Димы и не могла пошевелиться. Мои руки обнимали его за талию, голова покоилась у него на груди, и я слушала его мерное дыхание и ровное биение сердца.

Черт, как он может быть таким спокойным, когда его семья сидит сейчас в кухне и думает о нас не весть что?!! Ведь и ежу понятно, что они могут понадумать, если мы их не переубедим!! Да он, первый Казанова столицы, должен бежать спасать свою репутацию, оправдываться, очищаться!! И немедленно! А он… просто стоит, прижимает меня к себе как ни в чем не бывало, да еще и дышит вполне спокойно, да еще и сердце его не стучит, как сумасшедшее под стать моему!!! Почему?!

— Дима?.. — выговариваю я тихо.

— Да?

— А что теперь будет? — я не смотрю на него. Не хочу смотреть.

Я чувствую, что его руки сильнее сжимают меня в своем кольце, словно и не собираясь выпускать. Сердце — о, неужели?! — застучало немного беспокойнее. Он вздохнул и проговорил:

— А что теперь можно сделать, раз они нас все равно увидели?!

Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и спросила, прерывающимся голосом:

— Это… т-твоя семья?

Я почувствовала затылком, что он кивнул.

— Родители, брат и сестры. Младшие, — зачем-то добавил он.

О боже!!! Ну почему я вляпалась во все это?!! Как меня вообще угораздило?! Я же не собиралась знакомиться с его семьей! Не собиралась!! Тем более — ТАК!!!

— И что… мы им скажем? — проговорила я, открыв глаза.

Дима напрягся, я почувствовала это всем телом.

— А что ты предлагаешь? — осторожно спросил он.

— Я не знаю… — прошептала я и отстранилась от него. Заглянула в глаза и пробормотала: — Со мной такое… впервые случилось. Я не знаю, что… нужно делать. И что… нужно говорить.

Дима молчал, глядя на меня с каким-то странным выражением на лице.

— А ты знаешь?

В его глазах зажглись какие-то необычные огни, я таких никогда еще не видела.

— Что значит… такое с тобой впервые случилось? — вместо ответа спросил он у меня.

Я смутилась, покраснела, опустила глаза. Попыталась выскочить из его объятий, но он удержал за руку, вынудив устремить на него глаза.

— Катя?.. — проговорил он совершенно серьезным, каким-то необычным голосом — Я жду ответа. Что это значит?!

Я покосилась на его руку, вновь попыталась ее вырвать, не смогла, и тогда проговорила:

— То и значит… Слушай, а может, мы… потом поговорим, а? — щеки горели огнем — Твои родители…

Дима прервал мои слова обычным касанием пальцев к подбородку. Просто приподнял его, чтобы заглянуть мне в глаза, которые я так усердно прятала от него.

— Ты… ты… — проговорил он, запинаясь — Ты… никогда раньше… — если ему трудно об этом спрашивать, подумал он о том, каково мне будет отвечать?!! — Не проводила ночь с мужчиной?

Если я думала, что стоит провалиться под землю, когда пришли его родители, то сейчас я поняла, что вот тот самый момент, когда следует раствориться в воздухе!! Такой смущенной я не чувствовала себя никогда!! Но позвольте… никогда в жизни меня о таком и не спрашивали.

— Катя?.. — настойчиво повторил Дима.

— Да, — сдалась я — Да, это правда. Все, доволен?! Ответ получен?! — я отстранилась от него, воспользовавшись его странным состоянием, очень напоминавшим растерянность и недоумение, и забралась на верхнюю ступеньку лестницы — А теперь, может быть, пойдешь к родителям и объяснишь им все?

— Значит, ты никогда… — как завороженный прошептал он — Никогда?! Правда?..

— Дима!! — отчаянно воскликнула я, начиная раздражаться — Иди к родителям!!

Он взглянул на меня с удивлением.

— Один?

Я уставилась на него.

— А с кем?!

— С тобой.

— Что-о?!! — мои брови быстренько перекочевали на лоб — Со мной?!!

Дима пожал плечами как ни в чем не бывало. Словно все происходящее было для него в порядке вещей.

Я застыла. Молниеносная мысль словно отрезвила. А может, и было в порядке вещей?!!

— Ну, а зачем им я, сама подумай? — проговорил он — Меня они уже видели. А вот тебя…

Медленно, очень медленно, но смысл его слов стал доходить до моего разгоряченного сознания. Неужели он хочет сказать, что мне предстоит…

Я в ужасе отступила на ступеньку назад, поднимаясь вверх. Затем на еще одну.

Ни за что на свете я не появлюсь перед ними!! Ни за что! Никто меня не заставит. Нет, нет и нет!!

Я не могла поверить в то, что Дмитрий действительно это сказал. Познакомиться с его родителями?! Сейчас?! Да он просто сумасшедший!!! В мои планы вообще не входило это знакомство!!

Или где-то в подсознании я все же надеялась на то, что это когда-нибудь произойдет?..

Я мысленно застонала.

Так ведь КОГДА-НИБУДЬ!!! Но СЕЙЧАС же, в самом деле?!!!

Я представила, как выглядела в их глазах, и меня окатила волна дрожи. Захотелось умереть.

В халате… При чем в халате Дмитрия!!! С влажными волосами, разметавшимися по плечам…

Да и еще в такой неприглядной позе!!!

Именно в тот момент, когда он собирался… то есть я собиралась… Мы хотели…

Я схватилась за голову и закрыла глаза. О Боже, что они обо мне подумали?!!

Его родители… Брат… Младшие сестры…

И тут меня словно пронзило молниеносной стрелой. В голове всплыл отчетливый детский голос, который, выделяя, как в замедленной съемке каждое слово, сейчас казавшееся мне булыжником, давившем на мою грудь, звучал во мне снова и снова.

А это и есть его девушка, которую он ото всех прячет?

И что это значит?!!

Я уставилась на Дмитрия.

Заметив изменения на моем лице, он спросил:

— Что такое?

Ничего не отвечая, я просто смотрела на него в упор.

— Катя! — проговорил он странным голосом и потянулся к моей руке — Что случилось?

Я посмотрела на его руку, которой он сжимал теперь мою ладонь, потом перевела взгляд на его лицо. Заглянула в глаза.

— Твоя сестра сказала, что я… — я запнулась — То есть она предположила, что я… твоя девушка?..

Дмитрий сильнее сжал мою ладонь. Скорее всего — непроизвольно. Зрачки его черных глаз, казалось, стали еще темнее. Губы сжались.

— Что ты… меня прячешь?.. — проговорила я тихо — С чего она это взяла?

Дмитрий молчал, я смотрела на него. Он отвел взгляд и посмотрел в сторону, так и не отпустив мою ладонь, но, словно собираясь придумать достойный ответ.

Ну, почему он молчит?! Молчание так терзает!! Говори. Ложь, правду… Мне сейчас все равно!

— Дима?..

Он поднял глаза на меня.

— Они видели журнал? — тихо проговорила я.

Он просто кивнул.

— А передачу?

Его глаза широко раскрылись в удивлении.

— Ты ее видела?

— Слышала… В институте об этом говорили…

Дмитрий встрепенулся.

— О чем говорили?!

— О том, что у тебя… появилась невеста.

Дмитрий помрачнел еще больше.

— Это Варшавина все растрепала!! — сказал он со злостью в голосе и еще сильнее сжал мою ладонь — Она тележурналист, ведет свою передачу на ТВ про светскую жизнь. А я… — он замялся — Черт! Да я почти пик этой самой светской жизни!! — он бросил на меня какой-то странно виноватый взгляд — Ну… в том смысле, что я… богатый циничный красавчик и еще холостой… Она всегда искала повод, чтобы рассказать обо мне что-нибудь скандальное… И тогда в «Белом Олеандре»…

— Она это нашла, — закончила я за него.

— Да, — тихо проговорил Дмитрий, виновато глядя на меня — Прости… Я не хотел втягивать в это тебя, — проговорил он и сделал шаг ко мне, сокращая то ничтожное расстояние, что было между нами — Если тебе станет легче, я ее чуть не прикончил, когда увидел!

— А почему не потребовал опровержения? — спросила я.

Дмитрий смущенно потупил глаза. И, — о, черт, этого просто быть не может!!! — кажется, начал краснеть!

— Я хотел… я очень хотел, чтобы… это было правдой, — тихо проговорил он и притянул меня к себе, уничтожая преграду расстояния.

Словно скрывая следы своего признания, он зарылся лицом в мои волосы и стал целовать их легкими поцелуями.

— А твои родители узнали обо всем?

Дмитрий замер, затем где-то над собой я услышала его голос.

— Да. Даже раньше меня. Вадим позвонил мне утром и наорал из-за того, что я не сообщил родным о том, что у меня есть невеста, — он замолчал, а потом добавил: — Я рассказал им, что это ложь. Что это вышло случайно. Но они мне… не совсем поверили.

Я замерла. Сердце, кажется, перестало биться.

— Раз так… — проговорила я — Значит, сейчас они подумали, что я…

— Та самая невеста, — закончил Дмитрий за меня.

Отстранившись от меня, он заглянул мне в глаза.

— Ты не согласишься… ею стать? Для них. Сейчас.

Я почувствовала, что мое дыхание участилось. Так сильно никогда не билось и сердце. Не хватало воздуха. И голова отчего-то кружилась.

— Но ведь я… не она, — тихо проговорила я, глядя на него в упор.

Как я умудрилась не упасть в обморок, а еще что-то сказать, удивляюсь.

— Тогда… стань ею, — проговорил Дмитрий.

Резкий звук раздался в моей голове, нарастая и нарастая, возрастая с огромной силой и оглушая меня.

Я не могла поверить своим ушам. О чем он меня просит?!!

Это не может быть правдой!!!

Или может?..

— Твоей… невестой?

Дмитрий казался смущенным. Крайне смущенным.

Его глаза растерянно метались по моему лицу, губы приоткрылись, словно он собирался что-то сказать. А руки сжимали мою талию, не отпуская ни на мгновение.

— Ну-у… моей девушкой… — проговорил он тихо и добавил еще тише: — Для начала…

Звук в моей голове резанул по барабанным перепонкам, и я словно оказалась в вакууме. Ни звуков, ни ощущений, ни света… И воздуха нет. Вообще ничего. Только я. И Дмитрий. Смотрим в глаза друг другу, не моргая и не отводя взгляда.

Мои губы приоткрываются.

— Ты… действительно хочешь…

— Я очень хочу!!! — перебил он меня.

— Тогда я согласна.

Его губы трогает легкая улыбка, которая мгновенно превращается в широкую улыбку от уха до уха. В глазах сверкают огоньки, искрятся, светятся, горят… И я пылаю вместе с ними. От счастья.

Дмитрий прижимает меня к себе, и мы растворяемся в поцелуе.

— Означает ли это, — прошептал он мне в губы, немного отстранившись, — что ты согласна также познакомиться с моими родителями?

Сейчас я понимаю, что согласна на все, что он предложит!! Поэтому киваю и вновь прижимаюсь к нему, желая почувствовать желанный вкус его губ.

На кухню, где нас ждет его семья, мы приходим минут через пятнадцать.

Переодевшись и расчесав непослушные влажные пряди, я стою позади Дмитрия, выглядывая из-за его спины и глядя на его родственников с диким испугом в глазах. Дмитрий крепко сжимает мою ладонь. На мгновение мне становится легче, а затем я вспоминаю, почему мы здесь стоим, и почему я прячусь за его спиной, и меня снова охватывает ужас.

— Мама, отец, — начинает Дмитрий ровным голосом. Словно и не волнуется вовсе!! — Вадим, Алина, Кнопка… Хотелось бы представить вам… — он потянул меня за руку, вынуждая выйти из-за спины. Я делаю нетвердый шаг вперед. — Это Катя.

Сердце готово вспорхнуть и улететь куда-нибудь в теплые страны. Сама же я стою и трясусь, как в лихорадке.

— Твоя девушка? — спросила девочка, которую Дмитрий называл Кнопкой.

Дмитрий взглянул на меня, а я словно в трансе, перевела взгляд на него.

— Да, Кнопка. Катя моя девушка, — признался он.

— Та самая? — спросил Вадим, окинув меня беглым взглядом.

Мне не очень-то понравился этот взгляд. Но, списав его на удивление, я не стала задумываться над ним.

— Да, та самая!

— И где вы познакомились? — вновь спросил Вадим.

Я почувствовала, словно меня ткнули лицом в снег. Дмитрий сжал мою руку, успокаивая.

— На улице, — ответил он просто.

— В Москве? — брови Вадима взметнулись вверх.

Я открыла рот, чтобы ответить, но слова замерли на губах.

— Да, в Москве. Около катка. Катя попала под мою машину…

— Ты что, ее чуть не сбил?!! — воскликнула девушка-подросток, которую, как я поняла, звали Алиной.

Дмитрий нахмурился.

— Да… Так получилось…

— Ну… я надеюсь, что все обошлось? — спросил отец Дмитрия, глядя на меня.

Не в силах что-либо ответить, я просто кивнула.

— И давно вы уже… встречаетесь? — неожиданно спросил Вадим, не отпуская меня из плена своего взгляда.

Я напряглась. Дмитрий тоже.

— Нет.

— Почему же тогда ты сказал нам, что газеты лгут? Что Варшавина лжет?

— Потому что в тот момент мы с Катей поссорились, — отрезал Дмитрий, глядя на брата недобрым взглядом — Очень сильно поссорились! И я не хотел, чтобы эта история всплыла.

— Так сильно не хотел, что даже нам забыл сообщить о том, что у тебя есть невеста?!

— Девушка, — сквозь зубы поправил Дмитрий.

— Одно и то же!

— Я думал, что это полный разрыв! — сказал Дмитрий — Я не знал, что мы сойдемся вновь! Поэтому и не стал ничего вам рассказывать.

Вадим хотел что-то сказать, но я перебила его.

— Скажите, что вас смущает?

Черт, как я могла такое произнести?!!

Вадим посмотрел на меня с удивлением.

— Что вы имеете в виду?

— Все, что сказал Дима… Это правда. И если вы думаете, что мне нужны его деньги…

— Да не думает он об этом!! — перебил меня Дмитрий, глядя лишь на брата — Он просто завидует мне!! Завидует тому, что у меня… есть ты!! — он взглянул на меня нежным взглядом — А у него нет.

Я смотрю в его светящиеся глаза и понимаю, что успокаиваюсь. Так легко, так свободно… С ним мне нестрашно. Ничего не страшно.

— Очень самонадеянно, — проговорил Вадим, вынудив нас посмотреть на него — Но абсолютная правда.

Я не знаю, что сказать, просто стою и смотрю на него, широко раскрыв глаза.

— Ну, хватит уже, хватит!! — восклицает мама Дмитрия — Катенька, скажите-ка лучше мне вот что!!

Я перевожу на нее удивленный взгляд.

— Где вы собираетесь отмечать Рождество?

Я был зол. Я был неимоверно зол.

Объектом моего зла стал Вадим.

Брат. Мой младший брат, черт побери!!! Как он мог так поступить?!! Как он смел такое сказать о Кате?!!

Я едва сдерживался, чтобы не зарядить ему по полное число. Руки так и чесались. К счастью, они были заняты тем, что сжимали Катину ладонь, успокаивая и ее, и меня.

И именно в тот момент, когда я понял, что уже не могу сдерживаться, и решил, что плевать на все и я все-таки врежу Вадиму по его смазливой физиономии, ситуацию спасла мама.

— Где вы собираетесь отмечать Рождество?

Вот так вопрос!!! Даже я оказался в состоянии глубокого ступора.

Я видел сквозь пелену гнева, застилавшую глаза, что и Катя пребывала в том же состоянии и прежде чем ответить, посмотрела на меня. А потом уже, запинаясь, проговорила:

— Мы об этом… еще не думали…

Мама тут же встрепенулась. А я словно протрезвел, почувствовав неладное. Дай ей флаг в руки, так она такого замутит!!!

— Не думали?! — переспросила она таким тоном, словно итак была в этом уверена — Вот и хорошо. И не думайте!!! — она неопределенно взмахнула рукой — Приезжайте к нам!!

Катя вздрогнула, я почувствовал ее дрожь своим телом. Я покосился на нее, она казалась такой нежной, такой испуганной, словно маленьких зверек, попавший в лапы хищников.

Я в умилении смотрел на нее, не отрывая глаз.

— Куда… к вам? — с ужасом в голосе спросила она.

— К нам в Питер!!! — сказала мама так, словно это было очевидным — С Димой приезжайте.

Я мгновенно перевел взгляд на нее. Ничего себе!! С Димой!!

— Да, приезжайте!! — поддержал эту идею отец.

Они, кажется, сговорились за нашей спиной!!

Интересно, а дату свадьбы еще не назначили?!!

— Вы же девушка Димки, надо нам на вас посмотреть!!

Когда-нибудь я Алину все-таки придушу! Или, наконец, заклею ей рот скотчем!!! Ну, откуда у нее такая гениальная способность говорить то, что не надо, именно в самый взрывоопасный момент?!!

Катя металась взглядом по кухне, не зная, куда и на кого ей смотреть. Она нервничала.

В результате она остановила взгляд на мне и посмотрела на меня, словно спрашивая разрешения. На ее лице читались такие смешанные чувства, что мне стало ее жаль. Неловкость, удивление, непонимание, смущение, замешательство, неуверенность…

Бедная моя девочка!!

Она была прекрасна в этот момент. А покрасневшие щечки так и хотелось приласкать поцелуем.

— Я… не знаю, — пробормотала она, продолжая смотреть на меня — Дима?..

Мне очень нравилось, что она называет меня Димой. Я готов был даже заурчать от удовольствия, как кот, наевшийся сливок. Дима. Звучит так нежно. Так упоительно. Так блаженно. Так… по родному. По-семейному…

— Я думаю, мы еще решим этот вопрос, — сказал я медленно, глядя на Катю.

— Нет… — вдруг встряла мама — Ну, если у вас были какие-то планы на этот день, то тогда, конечно…

— Мама, не было у нас никаких планов! — мягко перебил я ее.

— Не было?! — вновь встрепенулась она и сделала пару шагов в нашу с Катей сторону, словно хотела подавить своей близостью, сломить наше сопротивление — Ну, тогда в чем проблема?!! Приезжайте!!

— Мама… — пробормотал я и замер на полуслове.

Меня словно громом поразило. Разве не об этом я мечтал последние дни? Я. Катя. Семья… Все, как я хотел… Мы вместе. Она рядом со мной. Ее никто у меня не отнимет.

Я посмотрел на Катю.

— Солнце, что ты думаешь?..

Она, кажется, вообще не думала, потому что смотрела на меня ничего не понимающим взглядом.

— Я… не знаю, — пробормотала она тихо.

— Да ладно, чего там думать-то?!! — воскликнула Алина — Приезжайте и все!!

Мы с Катей уставились на нее. Я с предупреждением в глазах, а Катя смущенно.

— Да, Катя, — подала голос молчавшая все это время Камилла — И с родственниками нашими познакомишься! Они тоже приедут!

А вот этого говорить не стоило. Катя побледнела.

— И Диме не придется тебя от них прятать! — продолжила девочка.

У Кати словно сбилось дыхание. Глаза расширились.

— А-то они когда узнают, что у Димы девушка есть, они же все равно не успокоятся! — незатейливо сообщила Камилла.

Мы с Катей опасливо переглянулись. Чувствовали мы в этот момент одно и то же. Ужас.

А Кнопка перед тем, как вбить последний гвоздь в крышку нашего с Катей гроба, добавила, как ни в чем не бывало:

— Могут и в Москву приехать!

Мы с Катей вновь переглянулись, мысленно о чем-то договорились и закивали, соглашаясь с предложением провести Рождество в Питере.

Вскоре кто-то предложил заварить чай и отметить Новый год еще раз. В семейном кругу.

Мама, Алина и Кнопка утащили Катю с собой, а меня оставили в компании отца и Вадима.

Семья…

Почему сейчас это слово звучит для меня совершенно по-другому. По-особенному. Оно имеет большее для меня значение. И я вкладываю в него уже немного иной смысл. Семья значит для меня гораздо больше!

Потому что сейчас рядом со мной Катя?.. Она — моя семья?.. Мой близкий и родной человек. По-особому родной и близкий. Не такой родной, как родители, Вадим, Алина или Кнопка. Не такой близкий, как самые близкие друзья. Она — моя единственная. Она — моя душа. Она — мое тело. Она — моя жизнь. Она — это я.

Семья… Я. И она. Мы. Вместе.

Она поглядывает в мою сторону и натянуто улыбается. Она смущена и растеряна, но держится молодцом. Она у меня вообще умница!! Я улыбаюсь ей в ответ, хотя хочется подскочить к ней, сжимать в объятьях и целовать, целовать до потери сознания. Даже ничтожное расстояние в несколько метров кажется сотнями километров, которые разделяют нас друг от друга. И я уже скучаю.

Это кажется бредом. Но это вовсе не бред. Просто Катя теперь — есть в моей жизни. В той жизни, которой без Кати нет и больше не будет.

И тут я бросаю взгляд на Вадима. Во мне вновь начинает закипать гнев. Я зло щурюсь и мысленно призываю брата посмотреть на меня. И он смотрит. Видит все эмоции, которые горят во мне пламенем костра, читает их на моем лице и кивает.

— Поговорим? — предлагает он мне.

— Поговорим! — киваю я и направляюсь прочь в кухни.

Вадим следует за мной, но на пороге нас останавливает голос отца.

— Эй, мальчики, вы там это… поаккуратнее говорите, хорошо? — взволнованно предупреждает он.

Мы молча киваем головами и выходим в гостиную. Я прикрываю за нами дверь кухни.

Теперь я чувствую, то могу устроить брату разнос, но почему-то молчу. Просто смотрю на него. А он в ответ смотрит на меня, даже не моргая. Кто кого пересмотрит, что ли?!!

— И что это было? — спросил я, первым нарушив молчание.

— Ты про что? — Вадим кажется удивленным.

Я начинаю заводиться оттого, что он пытается казаться непонятливым.

— Про что?.. Про что?! — я делаю шаг к нему навстречу и почти нависаю над ним — Про то!! — Вадим даже не дрогнул — Что ты такое наговорил Кате?!

Вадим лишь пожал плечами.

— А что я ей наговорил? — равнодушно проговорил он и сделал от меня шаг назад — Ничего особенного.

Я злился все больше.

— Ничего особенного?!! — рыкнул я и вновь приблизился к нему — А что за дурацкие вопросы?! Что за домыслы, что за предположения?!! Зачем, черт побери?! Для чего?!!

Вадим плотно сжал губы, словно и не собираясь отвечать.

— ЭТОГО не нужно спрашивать у нее, ясно?! — воскликнул я нервно — Только не у нее!!

Вадим заглянул мне прямо в глаза. Его никогда не коробила моя злость. Он всегда относился к ней вполне спокойно. Впрочем, как и ко всему остальному. Типичный северный сфинкс.

— Почему? — спросил он почти безэмоционально.

— Да ты знаешь, как долго я желал услышать от нее признание?!! — взревел я, нависая над братом все ниже. Меня же просто несло на эмоции в отличие от него! — Ты хоть имеешь представление, через какие муки ада мне пришлось пройти, прежде чем я это услышал?!!

— Нет…

— Тогда какого черта ты лезешь в мою жизнь со своими идиотскими треволнениями?!! — вскричал я — Какого лешего тебе вздумалось допрашивать Катю?!!

— Я ее не допрашивал, — возразил Вадим.

— Неужели?!! — сквозь зубы прорычал я.

— Ты — мой брат, если ты забыл!!! — немного повысив голос, проговорил он — Мой единственный брат, дам себе право тебе напомнить! И у тебя был уже миллион вот таких Кать!!!

— Не таких, ясно?! — прошипел я ему — Таких, как она, нет больше!!!

— Вот именно! — тут же согласился брат — Если ты ее бросишь…

— Я ее не брошу!!!

— Ну, если вдруг бросишь, что она будет делать?!!

— А что?..

— Дима!!! — нравоучительным тоном сказал Вадим — Да у нее на лбу написано, что она любит один раз!!

Я отступил от него на шаг и уставился на его лицо, ничего не понимая.

— И что?

— Я не хочу, чтобы она разочаровалась в тебе!!! — признался Вадим.

— Разочаровалась? Во мне? — тупо переспросил я.

— Дима, да ты вспомни, кто ты такой!

— И кто же я?

Вадим покачал головой.

— Так сколько у тебя было девиц? — спросил он.

— Какая разница?! — воскликнул я — Сколько бы их не было, все они были до Кати!!! А теперь есть она!! Она — для меня все, ясно?! Моя жизнь теперь заключается в ней! Черт… — я запнулся — Да она и есть моя жизнь, Вадим, — мой крик почти сошел на шепот — Я раньше не жил, понимаешь? А сейчас… живу. Потому что она у меня есть. Я даже и представления не имел, что такое бывает! Чувства… Настоящие. Неискусственные, Вадим, а настоящие!! — я просто говорил, все, что накипело, и не мог остановиться — Катя открыла мне глаза на то, что они существуют. Я же никогда не верил в них. А она пришла и… бац… все изменилось. Я не могу назвать точный день и час, когда понял, что теперь уже не стану другим, но… просто сейчас понимаю, что изменился. Благодаря ей. Я для нее хочу быть хорошим, Вадим. Чтобы она гордилась тем, что Дмитрий Вайтман ее молодой человек. И чтобы ей стыдно не было. Чтобы она не краснела. И чтобы не слышала обо мне всякого бреда… Он циник, он негодяй, он ветреник и ловелас! — я взглянул на брата — Потому что это не так. Теперь. Потому что у меня есть Катя.

Вадим смотрел на меня и молчал. Ничего не говорил, но смотрел долго, пристально, испытывающе. Очень внимательно. Уж лучше бы он что-нибудь сказал. После таких пламенных речей, можно было бы найти пару-тройку «комментариев»!! А он молчал, мой братец-сфинкс.

— И я никому не позволю отнять ее у меня, ясно? — предупреждающе сказал я и грозно посмотрел на брата — Даже родному брату.

— Я не собираюсь отнимать ее у тебя, Дима, — проговорил он — И я рад, я ОЧЕНЬ рад, если то, что ты сказал, правда. Я рад за тебя, рад за твою Катю…

— И?..

— И надеюсь, что ты ее не обидишь.

— Да я убью любого, кто попробует это сделать!!! — возмутился я.

— Хорошо, Дима, хорошо, — сказал брат — Будь счастлив со своей Катей. Просто ты же понимаешь, что это… по меньшей мере, неожиданно. То ты уверяешь нас в том, что газеты врут, то сам нам врешь…

— Я боялся ее потерять, — прошептал я, глядя ему в глаза.

— Не бойся, — проговорил Вадим — Просто держи ее крепко-крепко и не отпускай.

— Ни за что!! — словно клятву, проговорил я.

— Хорошо… — тихо пробормотал брат. Я словно услышал грусть в его голосе — И знаешь что, Дим?..

Я уставился на него.

— Что?

— Я действительно тебе завидую.

17

Если чему-то неизбежному суждено случиться, то оно случается, несмотря на то, хочешь ты этого или нет. Просто случается.

Мне суждено было встретиться с родителями Димы. Рано или поздно. Но произошло это сегодня.

Как я это пережила, сама не знаю.

Ничего страшного вроде не случилась. Я им даже… понравилась.

Его мама, Наталья Сергеевна, настойчиво просила называть ее не иначе, как просто Наталья. За то время, что мы были на кухне, она то и дело повторяла, какой Дима хороший мальчик, и что мне не стоит верить всяким глупостям, которые пишут о нем газеты и журналы, — оказывается, они просто ему завидуют. С огромным удивлением я узнала о том, что Дима, оказывается, служил в армии, и не где-нибудь, а на Дальнем Востоке. И еще у него актерско-режиссерское образование ГИТИСа. После школы он поступал в МГУ на физмат и успешно (черт побери!!!!) сдал вступительные экзамены, но потом понял, что молекулярная физика вместе с теорией относительности не для него, и просто забрал документы. Пошел в армию. «Отпахал», как выразилась Наталья Сергеевна, на благо родине два года. Армия, как считает его мама, и сделала его таким, каким он стал. Или таким, каким он хочет казаться, или кажется людям. Возможно, он такой и есть, — с кем-то, но только не с близкими людьми. Уже после армии он поступил в ГИТИС, а когда окончил, началась его звездная карьера. Успешные роли в успешных фильмах, режиссерские дебюты, премии. И все это за какие-то четыре-пять лет!! Затем собственная телепередача на ТВ, которая и сейчас стоит на первых местах в рейтинге популярности.

У него было все. Деньги, слава, бешеная популярность, многочисленные тусовки и женщины. Он брал все, что хотел, и всегда получал то, что намеревался получить.

Не было у него лишь одного. Любви.

И как выразилась Наталья, она надеется, что ТЕПЕРЬ все изменилось.

Я смущенно потупила глаза и не стала спрашивать, почему она так считает.

Сестры Димы Алина и Камилла не отходили от меня ни на шаг. Алина оказалась весьма дружелюбной девочкой, даже несмотря на показную саркастичность и, может быть, некоторую грубость в словах. Она расспрашивала о наших с Димой отношениях, говорила, что ей тоже нравится в школе мальчик, о том, что в следующие выходные они собираются вместе пойти на каток. Вот тут меня захлестнула волна воспоминаний, но я не дала ей захватить себя врасплох и продолжала внимательно слушать то, о чем мне говорила Алина. Камилла села ко мне на колени и, перебивая сестру, говорила мне какие-то глупости о своей школьной жизни и о том (вот тут я чуть со стула не упала!!!), какой Дима хороший молодой человек!

Они постоянно спорили друг с другом о том, кому я должна уделить внимание, а когда мы собрались за столом, мне непроизвольно пришлось переключиться на Владимира Кирилловича, Диминого отца, и на Вадима. И на самого Диму!!! Потому что он, естественно, сел рядом со мной и зачем-то взял меня за руку, переплел наши пальцы и поглаживал ладонь подушечками. Я ни на чем не могла сориентироваться, но точно могла сказать, что Владимир Кириллович весьма дружелюбно заявил, что рад тому, что его сын решил, наконец, «попробовать себя в серьезных отношениях». А Вадим… Вадим просто молчал.

Он больше не расспрашивал меня ни о чем. Он сидел рядом с Алиной, напротив меня, вяло ковырял вилкой в тарелке, вообще не шутил, в отличие от своих родных, мало разговаривал, редко вставлял в разговор хоть слово. Он словно был чем-то удручен и выглядел крайне задумчивым.

Может быть, влюблен?.. Совершенно не кстати я об этом подумала!! Черт, мне теперь будет казаться, что все вокруг влюблены, только потому что я сама… влюблена. Вот… черт!! Я все же призналась в этом. Не в том, что Дима мне нравится, а в том, что я… влюблена в него!!!

И его родители отнеслись ко мне очень приветливо и дружелюбно. Даже очень дружелюбно. Словно я была их единственной надеждой на то, что их сын и брат, наконец, возьмется за ум и… женится?

Ой, кажется, я покраснела?!!!

Ну, еще бы!!! Такие мысли!!!

Но было как-то крайне неожиданно и неудобно, когда наталкивалась на заинтересованный взгляд со стороны Натальи Сергеевны или Владимира Кирилловича, видела обожание в глазах Камиллы и Алины, или когда ловила на себя нежные взгляды самого Димы!!!

Мне становилось неудобно вдвойне. В памяти мгновенно вставала картинка: мы с Димой стоим на лестнице чуть ли не в объятьях друг друга, а его родители, брат и сестры видят это.

Вспоминая, я всегда краснела. А вспоминала я об этом часто.

Так неловко получилось…

Уже прощаясь на пороге, родители Димы напомнили мне о том, что мы согласились (что-то не припомню того момента, когда давала согласие!!!) праздновать Рождество у них в Питере. От изумления я не смогла вымолвить ни слова, но зато Дима был удалее меня. Я просто кивнула в ответ, посмотрела на Диму с удивлением, но он улыбнулся мне (кажется, для него эта новость не была неожиданной!!) и легонько вытолкнул за дверь.

Мои подружки уже звонили мне сегодня. Раз восемь, если я правильно запомнила. Интересовались они одним и тем же, когда я собираюсь, наконец, вернуться в общагу. Я так поняла, что всю прошлую ночь, они занимались не тем, что отмечали Новый год, а тем, что волновались за меня. А я, как самая последняя негодница, даже забыла позвонить им и сообщить о том, что со мной все в порядке.

Но винить меня не стоит. Ведь за последние часы произошло столько событий!!! С ума можно сойти!!

Во-первых, — и я не понимаю до сих пор, как так получилось!!! — я стала девушкой Дмитрия Вайтмана. Он мне предложил, а я согласилась. Во-вторых, я познакомилась с его родителями, а так же с младшим братом и сестрами. Они от меня в восторге, — как получилось ЭТО, я тоже не знаю. И в-третьих, я буду отмечать Рождество в Питере, вместе с семьей Дмитрия. Об этом меня спросили лишь однажды, и не получив никакого вразумительного ответа, решила все решить за меня. ТО есть — да, Катя, ты будешь отмечать Рождество в Питере.

Ну, как тут не сойти с ума?! Еще два дня назад я не могла и помыслить о том, что я… Черт, да я даже не допускала подобной мысли!!! Что Я стану девушкой самого Дмитрия Вайтмана!! Сойдусь с его семьей… Два дня назад я стремилась забыть его, выбросить из памяти, сжечь о нем все воспоминания. Естественно, я и не мечтала, и не думала… Но это случилось. Так неожиданно. Как чудо.

Новогодний подарок.

Только преподнес мне его не Дед Мороз, а Дмитрий Вайтман.

Я покосилась на него. Он тут же устремил глаза на меня, в них я прочла какое-то… слепое обожание?!!

— Ты как? — спросил он.

— Хорошо, — я почувствовала, что губы непроизвольно растягиваются в улыбку.

Дима тоже улыбнулся. Он вновь перевел взгляд на дорогу.

Мгновение и его глаза прищурились, губы сжались. На лбу появились морщинки.

Я встревоженно смотрела на него. Что случилось?!!

И тут он вновь обернулся ко мне, заглянул в глаза и спросил:

— Если бы не твои подруги, ты бы осталась?

— Осталась?.. — переспросила я его.

Он сильнее сжал руль, поджал губы и проговорил:

— Ну, да… Осталась бы в доме? Со мной?

Мое сердце, недавно чуть было не остановившееся, запрыгало от радости.

— Осталась бы, — ответила я.

— Правда? — удивился Дима, брови подскочили вверх, в глазах словно бы испуг.

Боишься, что я лгу?.. Такой милый!!

— Правда, — подтвердила я — Я бы осталась.

Дима улыбнулся одними уголками губ, в глазах его по-прежнему горело недоверие и испуг.

— Но мы… — продолжил он, — были бы там одни. Наедине.

Мое сердце задрожало в груди.

— Ну… и что? — дрожащим голосом спросила я.

Дима вновь устремил взгляд на меня.

— Как? Ты не боишься?! — искренне изумился он.

— Кого? Тебя? — удивилась я в ответ.

Вместо ответа он просто кивнул.

И почему же ты так волнуешься, Дима?! Неужели, действительно… Я тебе нравлюсь?!

— Я знаю, что ты меня не обидишь, — тихо проговорила я — Ведь ты меня не обидишь?

Он заглянул мне в глаза. Все его чувства слились в этом взгляде. Нежность, чувственность, обожание, растерянность, испуг, неверие, но надежда… А затем вдруг засветилась вера.

— Я никогда тебя не обижу! — клятвенно пообещал он.

Я улыбнулась.

— Я это знала.

Его лицо засветилось, глаза заискрились огоньками, улыбка расплылась на лице.

— Я тебя… — в порыве начал Дима, но вдруг замер, в смущении потупил взгляд — Я прошу тебя… поехали со мной в Питер на Рождество, — запинаясь, продолжил он.

Я долго и пристально смотрела на него. В груди все тряслось, сердце отбивало барабанный бой, стучало у меня в ушах молотом.

Почему мне кажется, что совсем не это он хотел мне сказать?!!

— Ты этого хочешь? — спросила я.

— Да!! Я очень этого хочу!!

Я улыбнулась.

— Поеду.

Дмитрий кивнул, плутовски улыбнулся и проговорил:

— Я это знал.

Мы переглянулись, замерли на мгновение, а потом рассмеялись.

Отвертеться от вопросов не стоило и пытаться. Я и не пыталась, говоря по правде. А зачем?..

Естественно, мне устроили самый настоящий допрос, едва я переступила порог комнаты!

Подруги были в общежитии и накинулись на меня, как стервятники.

А чего я должна была еще ожидать?! После того, как собственноручно подписала согласие на то, чтобы отмечать Новый год в компании Дмитрия Вайтмана! Которого я вроде как должна была бы ненавидеть…

И с которым теперь я встречаюсь…

— Катя!! Ты о чем думала?! — накинулась на меня Дашка.

— Что такое?

— Что такое?! Что такое?!!! — закричала подруга и посмотрела на Ирку и Лену — Объясните ей, что такое, а то я за себя не ручаюсь!!!

Ленка и Ира очень доходчиво в течение целых десяти или даже пятнадцати минут с постоянными вмешательствами Дашки объяснили мне ЧТО ТАКОЕ.

Оказывается, они почти всю ночь не спали — не в счет то, что был Новый год, — из-за того, что волновались за меня.

— Со мной все хорошо, — пробормотала я, глядя на них удивленно.

— А мы-то откуда это знали!!!! — воскликнула Дашка — Может, этот Вайтман тебя силой у себя дома удерживал!!

— Не удерживал…

— Это мы уже поняли, — проворчала Дашка.

— Ты же светишься вся, — проронила Леночка.

Что?!! Неужели это все так заметно?!

Я покраснела, просто чувствовала, как краска заливает мои щеки.

— Так, — подозрительно проговорила Дашка и заглянула мне в глаза — Что у вас там произошло? Выкладывай!

— Вы помирились? — предположила Ирка и улыбнулась.

Я стыдливо опустила глаза и явно была не рада отвечать на вопрос.

Возможно, Ирка и сама не догадывалась, как точно попала в цель.

Да, я помирилась с Дмитрием.

Пришлось все им рассказать. Естественно, опустив некоторые детали, даже при упоминании которых я заливалась краской смущения.

Итак, я теперь встречаюсь с Дмитрием Вайтманом.

Эту новость мои подруги восприняли по-разному.

Хотя приблизительно такой реакции я и ожидала.

Ленка, конечно же, охала и ахала, вздыхала, поздравляла меня с этим.

Ирка сначала открыто хохотала, не в силах остановиться, иронизировала по поводу того, что она «просто ясновидящая какая-то», и постоянно говорила что-то на подобие: «Я так и знала, что от ненависти до любви один шаг», а потом в конце всего этого маленького безумства расцеловала меня в обе щеки.

А Дашка…

Вот где бушевал ураган! Она кричала, причитала, недоверчиво смотрела на меня во все глаза, стараясь уличить во лжи или увидеть на моем лице намеки того, что я лгу, потом прочитала мне целую лекцию о том, почему мне не стоит с ним встречаться, а потом еще о том, какая я несмышленая девушка, что верю ему… И под конец своей тирады она все же спросила у меня, люблю ли я его.

И вот тут-то я засмущалась, опустила глаза, запиналась и отводила глаза при ответе.

Как ответить на ее вопрос?

Мне Дима нравился, это однозначно. Даже ОЧЕНЬ нравился…

В памяти мгновенно всплыло его лицо. Светящиеся нежностью глаза, губы, сложенные в улыбку, растерянность на лице, если мне удавалось чем-то его удивить.

Милый, надежный, нежный Дима…

Разве ты был таким, когда мы встретились в первый раз? Или во второй?.. Ты когда-нибудь вообще был со мной таким, каким был вчера?! Ты хоть с кем-нибудь до меня был таким?!!

Самый циничный мужчина российского телевидения… Стал нежным и заботливым…

Любила ли я его?..

Да, я любила его…

Это правда. Себе врать не стоит.

Я любила его таким, каким он был. Я влюбилась еще в того Дмитрия Вайтмана, которого знала до этого Нового года. Циничного и саркастичного, самоуверенного и немного самовлюбленного. Того Дмитрия Вайтмана, который не хотел казаться хорошим, если им не являлся. И я знала почти обо всех его недостатках. Они уже не станут для меня неожиданностью.

И я чувствовала… Каждой клеточкой тела, каждым ударом сердца, что он тоже любит меня. Я видела это в его глазах, читала по губам, которые этого еще не произнесли, по нежным легким касаниям рук. Я видела это в нем. Он изменился для меня. Стал другим со мной.

И такого я люблю его еще больше.

Но как объяснить это Дашке?!

Я смотрела на подругу озадаченным взглядом и не могла объяснить ей ничего словами. Для того чтобы описать то, что я чувствовала, не существовало слов.

А Дашке ничего объяснять и не пришлось. Она все поняла. Она всему поверила. Потому что знала, что я никогда ее не обману.

Она только постоянно спрашивала меня, уверена ли я? В нем, в себе, в том, что у нас есть будущее!!

А я постоянно отвечала на ее вопрос одинаково. Да, я уверена. В нем. В себе. В том, что все будет хорошо. Иначе быть просто не может.

Дмитрий никогда меня не обидит. Я не верю даже в то, что это возможно.

Неожиданно зазвонил телефон, и даже не глядя на дисплей, я могла со стопроцентной уверенностью сказать, кто звонит. Мои губы медленно растянулись в широченную улыбку.

Я чувствовала ЕГО каждой клеточкой тела, которое дрожало, словно в лихорадке, по бешеным ударам сердца, которое стучало в груди, как сумасшедшее, по тому, как сильно тряслись руки, когда я нажимала на «принять вызов». И по тому, как отчаянно и яростно звук знакомого голоса, родного голоса, заглушал все остальные шумы и звуки.

— Привет, — проговорила я.

— Я соскучился, — заявил Дима, едва услышав мой голос.

— Мы только что расстались… — попыталась возразить я.

— Это было сорок минут назад! — воскликнул он.

Я рассмеялась.

— И что же… нам делать? — спросила я, затаив дыхание.

— Как что? Встретиться, конечно!

— Где? Когда?

Может быть, я сказала это слишком быстро?..

— Сейчас! — так же быстро сказал Дима — Я заеду за тобой через пять минут!

— Пять минут?.. — изумилась я.

— И не проси подождать! — словно ожидай от меня возражений, заявил он твердо — Я итак на грани того, чтобы окончательно свихнуться от ожидания!

Я вновь рассмеялась.

— Как же ты жил без меня раньше?

Дмитрий молчал довольно долго. И мое сердце задрожало от нехорошего предчувствия.

Может, я сказала что-то не то?..

И в этот миг Дмитрий тихо прошептал:

— А без тебя я и не жил.

Мое сердце чуть не разорвалось от радости. Тепло растеклось по телу огненным потоком. Улыбка растянула губы.

В этот самый момент я поняла, что абсолютно счастлива.

Но не все было так безоблачно.

И я поняла это почти сразу.

Впервые я увидела ЕЕ, когда мы с Димой собирались ехать в Питер к его родителям, чтобы праздновать Рождество.

Бензоколонка где-то на пути в северную столицу. Вместе с нами там еще две машины. Черный нисан и кроваво-красный шевроле.

Диме нужно залить бак. Я осталась сидеть в тепле машины, пока он выходил.

Мое сердце пело, смеялось, прыгало от переполнявшего грудь счастья. Я и сама не могла усидеть на месте, мне хотелось танцевать. Казалось, еще немного и я вскочу, выпрыгну из салона и буду кружиться в танце под водопадом снежинок, улыбаясь всему миру.

Со мной любимый человек. Мы едем к его родителям отмечать один из самых замечательных праздников в году. Это самый счастливый день в моей жизни!!

Я и была полностью счастлива. Пока… мои глаза не наткнулись на НЕЕ.

Красивая, просто до отвращения и до боли в груди, красивая, сногсшибательная брюнетка в короткой белой шубке с большим воротником, в высоких белых сапожках на высоченном каблуке медленно отходит от своей машины — того самого красного шевроле — и направляется к Диме.

Видимо, она называет его по имени, потому что он резко оборачивается. Брюнетка улыбается, делает несколько быстрых шагов к нему и вот еще мгновение… и она уже висит на нем, обнимая за шею и целуя в щеку. Дима, надо отдать ему должное, быстро и довольно резко отстраняется от нее, удерживает ее за руки, что-то говорит. Громко, насколько я могла судить, настойчиво и довольно резко, потому что выражение лица брюнетки тут же меняется, она ошарашена и искренне изумлена.

Во мне же начинает закипать самая настоящая ревность. Руки интуитивно сжимаются в кулаки, глаза темнеют, брови сходятся на переносице.

Кто это такая, черт возьми?!!!

Его бывшая пассия?!!!

Я понимаю, что мне все равно — бывшая ли она, осознаю лишь, что мне противно и… ужасно больно следить за тем, как они разговаривают. Сердце сжимается, а дыхание учащается.

Я заставляю себя отвернуться в другую сторону. Не смотреть на них. Не видеть.

Закрываю глаза и тяжело вздыхаю. Заставляю себя успокоиться.

Ведь это ничего не значит для него. Дима теперь со мной… А эта девица для него никто. Ведь так?..

Злобный червячок ревности все равно уничтожающе вползает в мое сердце и пускает яд сомнения в кровь.

Дрожу от холода, хотя в салоне машины тепло. Обхватываю себя руками, не открывая глаз. Боюсь.

Не смотреть, не смотреть…

Не могу не смотреть!!!

Вновь поворачиваюсь к ним. Наблюдаю за тем, как Дима отворачивается от ошарашенной девушки и быстрыми шагами направляется ко мне.

Он со мной. Теперь он со мной. Ему ОНА не нужна.

Сердце бешено стучит в груди, когда Дима садится в салон.

— Едем? — говорит он.

Я киваю и спрашиваю:

— А кто это такая?

Не глядя на меня, Дима спрашивает:

— Кто?

— Та девушка. Брюнетка, — говорю я тихо — Ты с ней разговаривал…

Отвечать он явно не желает. Губы его поджимаются, а глаза недобро блестят.

— Это… Наташа.

Я опускаю голову вниз и шепотом спрашиваю:

— Твоя бывшая… подружка?

Дима устремляет на меня быстрый взгляд:

— Она никто для меня!

Он видит мои сомнения во взгляде, губы его недовольно кривятся, он берет меня за руку, целует каждый пальчик и говорит:

— Для меня важна только ты, милая. Слышишь, только ты! И даже не думай об этих глупостях! — он смотрит мне в глаза, ловит взгляд глазами: — Хорошо?

Я смотрю на него. Я ему верю. Верю!!!

— Хорошо, — шепчут мои губы.

Дима улыбается.

— Поедем?

Я киваю, натянуто улыбаюсь, смотрю в окно, когда Дима трогается с места.

И хотя стараюсь больше не думать о шикарной брюнетке, оставшейся в одиночестве стоять на бензоколонке, не могу отделаться от ощущения, что это еще не конец.

Чувство недосказанности летало в салоне машины, впитываясь в меня вместе с воздухом и оседая в легких жгучим пеплом. Я почти явственно ощущал, как оно касается кожи и проникает внутрь меня, наполняя ядом кровь.

Вроде бы все прошло отлично. Такой идиллии я никогда не наблюдал. Даже тогда, когда вся моя сумасшедшая семейка со всеми заграничными и дальне-российскими родственничками собиралась вместе вокруг большого круглого стола. И тогда не было такого ощущения безграничного счастья.

Семейный ужин удался. Можно заявить об этом со всей уверенностью.

Катя так слилась с семейной обстановкой дома родителей, словно здесь всегда было ее место. Словно она была именно тем звеном нашей семейной цепочки, которой не хватало до того, чтобы забраться на вершину счастья. И кажется, Катя чувствовала себя вполне комфортно и уверенно. Ее все холили и лелеяли, носились с ней, словно она драгоценность, и иногда я ловил себя на мысли, что хочу отшлепать своих родных по рукам за то, что они так часто касаются ее. Моей девушки! В то время как я имел удовольствие дотронуться до нее всего несколько раз за весь вечер!!!

Все было хорошо… На первый взгляд.

Она улыбалась и шутила, играла с Кнопкой, рассматривала ее самодельные поделки и о чем-то шепталась с Алиной. Даже с Вадимом она перекинулась парой-тройкой слов, хотя по известным причинам, не испытывала к нему безумной симпатии.

Со мной она была такой же, как всегда… Нежной, чувственной, искренней… Я ловил на себе ее взгляды, брошенные словно украдкой. Радовался ее улыбкам, адресованным мне. И вздрагивал, как школьник на первом свидании, когда она брала меня за руку и клала свою ладошку в мою ладонь, или же когда легкими касаниями пальцем проводила по запястью, словно нащупывая пульс. Тогда я вообще с ума сходил, чувствуя, как первобытный жар, разливается по телу. И натянуто улыбаясь, я мысленно просил ее остановиться, иначе я не отвечаю за последствия.

Она была такой же, как всегда, но…

Но я сердцем чувствовал, что что-то тревожит ее.

Словно пропасть стала разверзаться между нами.

И к концу ужина эта пропасть стала неумолимо расти, превращаясь в бездну, отделявшую нас друг от друга все дальше и дальше.

В салоне машины, когда мы, наконец, отвязались от моих родственников с их уверениями остаться на ночь, и тронулись в путь, я чувствовал летавшую в воздухе атмосферу отстраненности.

Отчужденность Кати сводила меня с ума.

Стена, павшая совсем недавно… Я не мог позволить ей возникнуть между нами вновь!! Ни за что не позволю!!!

Всю дорогу от Питера до Москвы мы разговаривали о разных мелочах, так и не затронув «больных» тем. А уже в Москве, направляясь к общежитию Кати и лавируя среди потока куда-то спешащих машин, меня вдруг прорвало на «откровенный разговор».

Я бросил на Катю быстрый взгляд. Она смотрела в окно.

Нужно поговорить!! Необходимо поговорить!!!

Черт побери!!!

Естественно, я знал, что Катю тревожит. По лицу мог прочитать, о чем она сейчас думает.

Черт побери эту глупую бабу!!! Наташа, чтоб ее черти к рукам прибрали!!!

Какого лешего она появилась у меня на пути?! Какого хрена вообще оказалась на той бензоколонке?!! Зачем Я поперся именно туда?! Почему не заметил ее кроваво-красный шевроле?!!

Как убедить Катю, что Наташа ничего для меня не значит?!!

— Кать, — проговорил я тихо.

Она вздрогнула и посмотрела на меня.

Я тут же потерялся в ее взгляде. Хотелось схватить ее в объятья, прижать к груди и ни за что не отпускать. Целовать, целовать, целовать до исступления, шептать на ухо всякий бред, ласкать, теряться в ней, испивая ее сладость.

Утвердить свое право обладания ею! Заявить всему свету, что она теперь моя! Что принадлежит мне, и никто другой не смеет даже на пушечный выстрел к ней подойти!!

Хочу, хочу, хочу!!!

Но этот умоляющий о чем-то взгляд останавливал меня.

— Хочешь, поговорим? — предложил я так же тихо.

— О чем? — светлые брови взлетели вверх.

Я сильнее сжал руль и поджал губы.

Катя!!! Ну, почему же ты не упростишь мне задачу?!! Почему не скажешь прямо, что тебя тревожит?!!

— О Наташе, — сказал я.

— А о ней нужно говорить? — спросила она — Ты же сказал, что она ничего для тебя не значит…

Какая убийственная недосказанность!!! Она просто смерти подобна!!!

— Или это не так?

— Так!! — почти кричу я — Конечно же, так!!! Она мне по барабану, что шла, что ехала!!

Катя равнодушно пожала плечами, но я видел, как она вздрогнула. Захотелось пнуть себя пинком под зад и надавать подзатыльников по первое число!!

— Тогда зачем говорить о ней? — спросила она тихо, не глядя на меня.

Ступор. Вот как называется то, что со мной произошло.

Как это — зачем?!! Черт, как это — зачем?!!

— Затем, что… это… тебя тревожит, — выговорил я, наконец.

Уголки ее губ дрожат, она едва заметно улыбается. Только я так и не понял, что это за улыбка.

— Все-то ты видишь, — пробормотала она.

— Катя, это не смешно!

Она просто кивает.

— Конечно, не смешно. А кто тут смеется?

Иногда с ней просто невозможно разговаривать!!! Почему она не хочет поговорить открыто?! Разобраться во всем, объясниться, поговорить… «по душам»?! Что ее сдерживает, что мешает?!

— Наташа — просто эпизод моей прошлой жизни, — сказал я уверенно — Она никто. Никто, слышишь?!

Нужно, чтобы до нее дошло! Чтобы она поверила. Чтобы знала, что я никогда теперь ее не обижу и не предам. Мне нужно, чтобы она забыла Наташу, вычеркнула из памяти, как это сделал я!!

— И никакая другая для меня ничего не значит!! — добавил я, бросая на нее быстрые взгляды — Только ты теперь важна, только ты.

Почему она так спокойна? Почему молчит? Я готов взорваться от переполнявших меня чувств и эмоций, а она так… равнодушна. Просто до боли!!

Почему она не скажет ни слова? Почему так… задумчива?

Сердце замирает, болезненно сжавшись в тугой комок.

Может быть, я ошибся, и она… безразлична ко мне?..

— Катя, ты слышишь меня? — проговорил я дрожащим голосом.

Она кивает, поворачивает ко мне лицо. Но по-прежнему молчит.

Я смотрю на нее, вижу что-то неведомое мне в ее глазах. Какой-то странный блеск, искорки, светящиеся огоньки в глубине зрачков.

Дыхание замирает. Боюсь вздохнуть.

О чем же ты думаешь, моя хорошая?..

— Ты — теперь мое все, — шепотом говорю я, не отводя от нее глаз.

Еще мгновение она смотрит на меня, молча. А затем спрашивает:

— Куда мы едем?

И вновь ступор. Не понимаю, о чем она.

— Эээ… в общежитие.

Катя опускает глаза вниз и тихо говорит:

— Не нужно в общежитие.

Мне кажется, что я сейчас сойду с ума или полностью потеряю рассудок.

Ну, как, как скажите мне на милость, мне понять эту девушку?!! О чем она думает?! Что у нее на уме?!! Черт его знает!!!

И в тот момент, когда я хочу сказать ей об этом, она повергает меня в шок своими следующими словами.

— Отвези меня к себе.

Мне показалось, что я ослышался. Поэтому неверящим взглядом уставился на нее.

— Что?..

— Я хочу… остаться у тебя на ночь, — говорит Катя тихим размеренным голосом — На ВСЮ ночь.

Я чувствую, как дрожит в груди мое сердце. Как пульс зашкаливает за отметкой сотни ударов в минуту. В висках гудит нещадно. Может, я все же ослышался?

— Прости, ты…

Черт!! И что же слова не идут с языка?!! Что сказать? Как сказать?!

То, что я хочу сказать, не хочет слетать с губ. В горле словно вырос ком, огромный и тугой, сдерживающий рвущиеся наружу слова.

— Катя, я понимаю… — выговариваю я еле-еле — То есть… я не совсем понимаю, но, кажется, почти… что ты хочешь… То есть… Черт!!! — я даже усмехаюсь своему неумению высказаться здравыми мыслями — Я хочу спросить… Ты уверена, что…

Катя протягивает ко мне руку, кладет ее в мою ладонь.

— Просто отвези меня к себе, — прошептала она.

И у меня напрочь сносит крышу. От этого прикосновения. От этих слов.

Что ж, ко мне домой, так ко мне домой!!! Жму на педаль газа до отказа.

Но потом не увертывайся и не говори, что тебя не предупреждали и не отговаривали!!!

Катя молчит, а я, сжимая ее руку в своей ладони, несусь вперед по автостраде. Боясь, что она передумает?.. Вот черт!

До дома мы доехали за минуты. Поднялись в квартиру.

Катя и раньше была здесь, я приводил ее сюда, «показывал, как живу». Но сейчас я отчего-то стеснялся. Сам не знаю, чего!

Я помог Кате снять верхнюю одежду, предложил пройти в гостиную. Она так и поступила.

А сам я застыл как вкопанный в прихожей, прислонившись разгоряченным лбом к дверному косяку. Внутренний жар сжигал меня изнутри, расплавляя на части каждую клеточку тела. Сердце стучало, как сумасшедшее, барабаня в ушах и оглушая меня.

Я посмотрел на дверь, за которой вскрылась Катя, и втянул в себя воздух.

Что же ты задумала, моя девочка?..

Я двинулся вперед, медленными шагами преодолевая то ничтожное расстояние, что разделяло нас с Катей. Я боялся. Черт, я впервые в жизни боялся остаться с девушкой наедине!! Даже смешно!! Но Катя — не обычная девушка, поэтому… мое волнение, так же, как и мое смущение, как и мой испуг… понятно!!

Я вошел в гостиную, и Катя обернулась ко мне лицом.

Улыбка застыла на моих губах, когда в ее глазах я увидел слепую уверенность предстоящих действий.

Это. Не. Может. Быть. Правдой.

Я повторял себе это как заведенный каждый полсекунды.

Не с моей Катей!!

Не помогало.

Катя смотрела на меня слишком твердо и уверенно. Слишком явным было ее желание, ее зов.

И мой организм откликнулся на этот немой призыв. Стремительно накатившее возбуждение давало о себе знать.

Черт побери все на свете!!!

Я сделал шаг вперед тогда же, когда его в моем направлении сделала и Катя.

Я остановился, не решаясь двигаться дальше. Я почти не дышал.

А Катя подошла ко мне, взяла за руку, подняла вверх глаза, поймав мои глаза своими, и прошептала:

— Ты поцелуешь меня?

18

Как я могла решиться на такое?! В здравом уме на меня такое не нашло бы! Значит, виной всему выпитое у родителей Димы вино!! Да, да, именно так… Всему виной тот лишний бокал, который я выпила перед тем, как уехать!!

Вино… Вина… Страх… Слепая уверенность…

Что теперь делать?..

Это неважно!! Уже — неважно.

Не сейчас, когда Дима, стремительно исполнив мою просьбу, приник к моим губам в страстном поцелуе. Не сейчас, когда все здравые и не вполне здоровые мысли вылетели из моей головы, словно их ветром сдуло. Не сейчас, когда я всем телом прижимаюсь к нему, обхватываю руками за шею, каждой клеточкой ощущая ЕГО. Жар, желание, томление, возбуждение… И стараясь стать еще ближе, чем я есть.

Боже, только не сейчас, когда единственное, что я чувствую, это то, что сгорю дотла, если не прикоснусь к нему. Если не буду ощущать под своими пальцами его кожу, его теплое дыхание на своих губах и щеках. Если не буду слышать тот нежный бред, который он произносит хриплым шепотом…

Без этого я просто сойду с ума. А вот без здравых мыслей вполне смогу обойтись!

Сегодня. Когда я решила делать глупости…

Я могу позволить их себе!! Сегодня. Всегда!!

Дима с хриплым стоном оторвался от моих губ и, удерживая в своих объятьях крепко-крепко, словно и никогда не собираясь отпускать, заглянул в мои помутненные глаза.

— Что ты делаешь? — прошептал он мне в губы.

С трудом перевожу взгляд с его губ на глаза.

— Ничего, — дрожащим голосом отвечаю ему.

Из его груди вырвался стон, на мгновение он прикрыл глаза.

— Что ты со мной делаешь? — прошептал он вновь.

Мои губы тронула легкая улыбка.

— Ничего, — повторила я и потянулась к нему.

Он отстранился, снова заглянул в мои глаза.

Почему он смотрит так пристально, так внимательно? Хочет что-то сказать? Или о чем-то спросить?

— Ты понимаешь, что делаешь?

Понимаю ли?.. Конечно, понимаю!!

— Понимаю, — кивнула я и обхватила его за шею сильнее — Не понимаю лишь того, почему ты меня еще не поцеловал?

Дима застыл, я увидела изумление в его глазах, а затем застонал. И с этим первобытным стоном прижался к моим губам.

Наконец-то!!

— Я тебя предупреждаю… — пробормотал он мне в губы в перерывах между поцелуями — Предупреждаю, что… возможности убежать у тебя не останется… Когда мы достигнем спальни… — мне нравилось ощущать его теплое прерывистое дыхание на своих щеках — Поэтому… беги сейчас, если хочешь…

Если бы я хотела!!! В этом-то все и дело! Я не хочу!!

Я отстранилась от него, улыбнулась губами, в глазах зажглись огоньки. Я тихо пробормотала:

— Попробуй меня прогони.

Мгновение Дима смотрел в мои расширившиеся зрачки, а затем впился в губы яростным поцелуем, атакуя мои губы своими губами. Настойчиво, яростно и нежно одновременно, сжигая меня огнем своего желания, превращая в пепел.

Я рассмеялась каким-то грудным смехом.

Счастлива. Я счастлива!!

Дима подхватил меня за попку и потянул вверх на себя. Я обхватила его кольцом своих ног, скрестила руки за шеей. Он отстранился, и я теперь взирала на него сверху вниз, касаясь губами его щеки. Он смотрел на меня несколько секунд, а затем проговорил хриплым голосом:

— Ты сама напросилась… — прижимая меня к себе еще сильнее, давая почувствовать всю силу своего желания, от ощущения которого меня бросало то в жар, то в холод, то окатывало горячей волной, то прошибало ознобом — Я тебя предупредил…

Я улыбнулась плутовской улыбкой распутницы. Я умею так улыбаться?!

Предупредил, предупредил! Честно, между прочим, предупредил! А теперь… пошли в спальню.

— Дима, или ты несешь меня в спальню… или я тебя туда понесу, — проговорила я вполне серьезно.

Он взирал на меня ошарашенно и с изумлением несколько мгновений, а затем улыбнулся.

— Все по-честному, да?

Я просто кивнула, а он вновь прижался ко мне губами, не дав вымолвить ни слова. И пошел в спальню.

Скажите, так бывает, что весь мир исчезает, словно растворяется в пространстве? Концентрируется лишь на одном человеке? ОН — становится вашим центром, вашим миром, вашим всем.

Нет звуков, нет красок, нет вкусов и ароматов, нет окружающей действительности….

Лишь ощущения… Жаркие прикосновения или легкие касания, нежный шепот и прерывистое дыхание, способное разжечь пожар в вашем сердце и вашей душе. Жар. Нестерпимый, жгучий, горячий… Жар, огненной волной текущий по вашим венам, растворяясь в крови, наполняя ее собой. Бесконтрольное и безграничное первобытное желание. Желание плоти. Желание обладания. ИМ ОДНИМ. И жажда. Жажда этого желания. Настолько сильная и влекущая, что ее невозможно побороть. Ее можно только удовлетворить. И удовлетворить ее может только ОН.

Дима отстранился от меня, заглянул в глаза, словно вновь спрашивая разрешения.

Честное слово, мужчины бывают так беспомощны!!

— Вайтман! — сказала я, начиная раздражаться — Если ты сейчас же не положишь меня на эту кровать, то я возьму все в свои руки. И тогда… — я прищурилась, — кое-кому не поздоровится!

— Хотелось бы на это посмотреть, — улыбаясь, произнес он.

Взрыв моего возмущения, готовый вот сорваться с языка, был приостановлен жарким шепотом Димы:

— Ничего не говори, — он прижал палец к моим губам и провел им по нижней губе — Ни о чем не думай. Только чувствуй, — палец скользнул по верхней губе — Я обо всем позабочусь…

Он положил меня на кровать и опустился рядом.

Вот тут-то на меня и напал страх.

А что, если я не смогу? Что, если ему не понравлюсь? Ведь он… он… а я… я…

Губы Димы коснулись мочки моего уха, вызывая дрожь во всем теле. Он зашептал горячим шепотом:

— Кажется, я просил тебя ни о чем не думать…

Я хотела ему ответить, но язык словно прилип к гортани, а из горла не вырвалось ни звука.

Губы Димы переместились от моего уха к векам, затем скользнули по щекам.

— Ты не послушалась, так? — губы двинулись ниже — А значит, тебя ждет наказание…

Его губы нашли мои, и я полностью отдалась ощущениям.

Я прижала Диму к себе, стараясь стать к нему еще ближе. Еще ближе. Еще… Пожалуйста!!

Его руки двинулись вдоль моего бедра, медленно забрались под кофту, приподнимая ее, скользнули по нежной коже живота, вызывая поток мурашек и жаркой дрожи, охватившей меня с ног до головы. Губы не отрывались от моих губ, язык скользнул в рот, исследуя его глубины размеренными толчками и плавными скольжениями.

— Твоя кофта нам больше не понадобится, — пробормотал он мне в губы жарким шепотом.

Я отчаянно закивала и приподнялась, помогая ему снять ее. Не отрывая глаз от его лица, следя за эмоциями и ощущениями, впитывая в себя каждую черточку любимого лица.

Вслед за кофтой отправились и джинсы, которые Дима тоже стянул с меня быстрыми движениями рук.

Я осталась в кружевном лифчике и таких же трусиках.

Мне бы засмущаться, тем более под жарким, плотоядным, откровенным, горящим желанием взглядом Димы, а я и не задумываюсь о смущении! Ну, если только чуть-чуть…

— А ты? — прошептала я, запинаясь.

Дима втянул в себя воздух.

— Раздеться? — уточнил он.

Я кивнула.

— Ты… не боишься?

— Нет.

Конечно, я привирала. Я боялась. Немного. Совсем-совсем чуть-чуть!!

Я знала, чего ожидать. Конечно же, знала, черт возьми!! В двадцать один год-то!!! Но все же… все же…

Черт, почему же я не оказалась к ЭТОМУ подготовленной?!!! Если к этому вообще можно подготовить!!

Дима остался в одних трусах, и я застыла, словно громом пораженная, взирая широко раскрытыми глазами на значительную выпуклость их распирающую.

Черт побери!!! Это же не… это ведь не… это… это…

Дима улыбнулся одними губами.

— Не смотри так пристально, милая, иначе я не отвечаю за последствия, — проговорил он и наклонился надо мной, приближая свои губы к моим.

Я взглянула на него именно в тот момент, когда в его глазах плясали чертики. И тогда я поняла, что пропала окончательно. Пути назад нет и быть не может!! Не теперь. Вообще никогда.

Он на мгновение замер, а затем впился в мои губы страстным поцелуем. И я сладко вздохнула его вкус, впитывая его в себя словно губкой. Не отпущу тебя теперь!! Ни за что не отпущу!

Дима нежно провел пальцами по моему животу вверх вниз, вперед и назад, вызывая дрожь, затем медленно и размеренно двинулся вверх, зацепил бретельку лифчика и указательным пальцем спустил ее вниз, затем вторую, потянул их, стягивая, едва касаясь пальцами кожи. Дернул за застежку, и высвободил грудь из плена материи.

Я застонала, когда его пальцы коснулись моих напряженных сосков, сжавшихся в горошинки. Он обвел вокруг них указательными пальцами, а затем сжал, потеребил пальцами, отпустил, снова сжал. Это повторялось снова и снова, пока его язык хозяйничал у меня во рту, пробуя сладость на вкус.

А затем словно наэлектризованный провод прошелся по мне, когда на смену его пальцам, ласкавшим мою грудь, пришли губы. Язык нежно описывал соски, оставляя влажные следы, а губы втягивали их в рот, слегка посасывая. Он захватил их в рот, увлажняя языком, подул… Во мне взорвались искры. Огонь разгорался в настоящий пожар. Я невольно застонала.

А ласки-пытки продолжались, вызывая во мне ощущения, которым я не могла дать определения.

Я хотела еще и еще. Стонала и извивалась на простынях, сгорала в пламени, который бушевал у меня в груди. Прижимала голову Димы к себе, ближе, сильнее… Чтобы снова почувствовать его. Снова и снова ощущать то, что он давал мне.

Мои трусики полетели в сторону. Где же чувство стыда, которое я должна испытывать? Исчезло, растворилось, превратилось в пыль? Сгорело в пламени костра, сжигавшего меня изнутри?!

Губы продолжали настойчиво и размеренно терзать мою грудь, в то время как руки скользнули вниз. По животу спускаясь все ниже и ниже, устремляясь к заветному местечку между ног. И когда достигли цели, я инстинктивно свела ноги вместе. Из горла вырвался толи умоляющий, толи протестующий возглас-стон.

Уткнувшись носом в мою шею и согревая кожу своим дыханием, Дима прошептал:

— Тише, тише, моя хорошая…

— Дима… — выдохнула я, испытав смущение от осознания того, что его пальцы находятся сейчас в самом интимном уголке моего тела.

Дима провел губами вдоль по шее и шептал:

— Все хорошо, родная, все хорошо… — он посмотрел в мои затуманенные глаза — Я всего лишь хочу тебя потрогать. Ты мне разрешишь?

Как я могу тебе что-либо запретить?!! Естественно, я согласна. И утвердительно кивнула.

Пальцы двинулись вниз, коснулись заветного местечка и замерли. Губы вновь нашли мои, и одновременно с тем, как его язык скользнул в рот, один его палец скользнул в мое лоно.

Я застонала и поймала губами сдавленный стон Димы. В глазах потемнело, а затем взорвалось яркими огнями. Боже, помоги!!

Его язык, как и его палец стали двигаться, и меня чуть не разорвало на части от охвативших эмоций. Схожу с ума, схожу с ума. Еще через мгновение в меня вошел второй палец, начал свое движение вместе с первым, и я почувствовала, как ногти впились в кожу Диминой спины, оставляя на ней отметины.

— Дима… — прошептала я хрипло — Дима!!

Уже кричу, не могу молчать или просто шептать.

Дима поднимает на меня глаза.

— Тебе нравится? — спросил он тихо — Скажи, нравится?

Я киваю, не в силах ответить. Теряюсь в ощущениях, переполненная эмоциями и чувствами. А Дима продолжает терзать меня своими ласками. Снова и снова. Снова и снова. Кажется, что это никогда не закончится. И я буду вечно плыть по реке блаженства и наслаждения, впитывая в себя каждое мгновение этой ночи.

Не понимаю, как, но Димины трусы вдруг летят вслед за моими. А это значит… Неужели я еще могу мыслить? Или думать о чем-то?.. Но я невольно опускаю глаза вниз. Застываю, глаза расширяются от изумления и испуга. Этого не может быть…

Дима опускает глаза вниз, затем поднимает их, и мы смотрим друг на друга.

— Ты можешь собой гордиться, милая, — прошептал он дрожащим голосом.

Моя рука невольно тянется к его восставшему естеству. Слегка касаюсь его пальцами, и тут же слышу, как Дима со свистом втягивает в себя воздух, а затем издает почти нечеловеческий рык.

— Не нужно!! — я вздрагиваю и отдергиваю руку, а Дима шепчет: — Пожалуйста… не нужно…

Его губы вновь завладели моими, язык оказался во рту. Он коленом разводит мои ноги, устраиваясь между ними. Бедром я чувствую его желание. Оно приближается, приближается… Что-то начинает входить в меня, заполняя собою, раздвигая стенки, медленно и терпеливо… Очень медленно!!

Не выдержав, приподнимаю бедра вверх, призывая к чему-то. Больше, сильнее, глубже… Пожалуйста!!!

— Дима-а!!! — выкрикнула я — Дима-а-а!!!

Он нависает надо и смотрит в мои едва приоткрытые глаза, не отрывая взгляд.

И в это же время входит в меня сильнее, глубже, яростнее начиная продвигаться вперед. Вспышка… Взрыв… Боль… Боже, как больно!!! Царапаю кожу, стискиваю руки за Диминой спиной.

Одинокая слезинка катится по щеке. Дима слизывает ее губами и шепчет:

— Прости меня… Прости меня… Родная…

Чувствую, что место боли уступило нечто иное. Яркое, красочное, ослепляющее.

— Обхвати меня ногами… — слышу как сквозь сон Димин голос.

Повинуюсь ему и тут же ощущаю, как он начинает двигаться во мне. Медленно, осторожно, пробуя, разведывая, давая привыкнуть к себе. А затем все быстрее, жестче, яростнее, стремительнее… Глубже… Выше… Свободнее…

И вот я уже плыву куда-то. Или лечу, расправив крылья.

Толчки ускоряются, Дима вонзается в меня снова и снова. Я задыхаюсь от наслаждения. Кричу в голос, не стесняясь. Плотнее сжимаю ноги за его спиной, крепче обхватываю его руками, царапая кожу.

— Я люблю тебя!!! — срывается с губ крик.

Яркие огни… Закручивающаяся спираль наслаждения… Взлет и падение… Разрядка…

Дима опускается на меня в последний раз и замирает. Тяжело дышит, молчит. Приподнимает голову, ловит глазами мой уставший взгляд. У меня нет сил ему улыбнуться, хотя я очень хочу это сделать. Его губы находят мои губы. Он целует меня, нежно и трепетно касаясь губ легкими прикосновениями.

Отвечаю на его поцелуй. Он отстраняется, скатывается с меня и, прижимая меня к себе одной рукой, так и замирает рядом. Я попадаю в объятья Морфея.

Уже сквозь сон слышу:

— Я тебя люблю…

И со счастливой улыбкой на губах, погружаюсь в сон.

Солнечный луч шаловливо скользнул по лицу, игриво заглядывая в глаза, словно призывая к тому, чтобы проснуться. Блин, что за?.. Кто-то не выключил свет? Или что?..

Щурясь от света, я приоткрыл глаза. Хотел приподнять руку, чтобы загородиться от сияния, но не смог. Что-то не отпускало меня.

Что такое?.. Я посмотрел в бок… Замер.

Улыбка, озарившая мое лицо, засияла, наверное, ярче, чем тот самый свет, который меня разбудил.

Свернувшись калачиком, прямо под моим боком спала Катя. Губки немного приоткрыты, словно она что-то хочет сказать, ресницы подрагивают, на щеках легкий румянец.

Огненный шар разгорается во мне, вспыхивая жаркими искрами.

Я откинулся на подушки и закрыл глаза все с той же не сходящей с моего лица улыбкой счастливого идиота!

Боже, как же хорошо!!

Неужели так бывает?! Что ты счастлив… И весь мир, кажется, у твоих ног! Лишь потому, что ты проснулся рядом с самой замечательной девушкой на свете!!

Она дышит тебе в бок, и тебе щекотно от ее легкого, почти невесомого, такого теплого ощутимого дыхания, но ты молчишь, терпишь, и не только потому, что не хочешь будить ее, а потому, что тебе до ужаса приятно, как ее дыхание касается твоей кожи.

Ее рука лежит на твоей груди, тихо-мирно так лежит, даже не дрогнет, а тебе кажется, что ты уже весь в огне от этого прикосновения, словно она ласкает тебя долгое время.

Ее волосы пахнут ванилью, ты сходишь с ума от этого аромата, просто тупо теряешь голову, хочешь зарыться в них лицом и вдыхать, вдыхать с ума сводящий аромат, но нет… ты опять же боишься ее разбудить! Хочешь пропустить шелковые нити волос сквозь пальцы, но… лишь открываешь глаза и продолжаешь с немым восторгом следить за тем, как мерно вздымается ее грудь при дыхании, как призывно приоткрываются ее губки… Они просят, умоляют поцеловать их. Но ты крепишься, уговариваешь себя… Терпишь. Ждешь… Пока она проснется, чтобы обрушить на нее всю нежность этого мира и доказать, что никогда — никогда!!! — не обидишь ее и оторвешь голову тому, кто попытается это сделать!!

А потом задыхаешься от переполнявшего грудь счастья, когда ее ресницы вздрагивают, и она медленно открывает глаза, выплывая из объятий сна. В твои жаркие объятья!

Катя вздрагивает, моргает, словно вспоминая, где находится. Пытается отодвинуться от меня, хотя я ей не даю такой возможности. Не отпущу! Не теперь, моя дорогая! Точно — не теперь!!

Она поднимает на меня непонимающий взгляд и… улыбается.

Сердце сжимается, словно превратившееся в комочек. А потом растягивается, как пружина. Разлетается на части мир, фокусируется на одной-единственной точке — Катиной улыбке.

— Привет… — шепчут ее губы.

И я уже не могу ничего сделать для того, чтобы НЕ улыбаться.

— Доброе утро, милая, — прошептал я в ответ и наклонился к ней, чтобы поцеловать в губы, нежно, едва касаясь ее губ своими губами — Твое первое утро со мной.

Конечно же, я умышленно сделал ударение на слове «первое». Да, да, родная! Первое — в череде еще миллиона таких же прекрасных дней с тобой!

Катя ответила на поцелуй. Я губами чувствовал ее улыбку.

Я отстранился от нее и уткнулся носом в шею. Мгновение, и уже навис над ней, глядя прямо в глаза.

— Скажи, это правда? — проговорил я с замиранием в сердце.

Катя посмотрела на меня с явным замешательством.

— О чем ты?

Я знаю ответ на свой вопрос. Просто хочу услышать ЭТО от нее еще раз.

— Ты, правда, любишь меня?

Она смущается, опускает глаза. Щеки розовеют.

— Катя?.. — нежно проговорил я, наклоняясь к ней ниже, касаясь ее щек горячим дыханием — Это правда?

Она отчаянно закивала. Я слышал стук ее сердца. Чувствовал ее своей грудью, прижатой к ее. Она кивала, она соглашалась. Но!! Этого было недостаточно!! Совсем недостаточно!!! Мне нужно было слышать это!! Слышать от нее.

— Скажи это, — попросил я — Скажи! Пожалуйста…

Катя вдруг посмотрела на меня, твердо, уверенно, глаза в глаза. Не отводя взгляд.

Что-то в моей груди дрогнуло, сердце пропустило удар. И гул шумов в моей голове стал оглушать.

Нет, она скажет… Она любит… Я знаю… Я верю! Иначе не может быть…

Ведь я уже не смогу жить без нее…

— Я люблю тебя, Дима, — проговорила она тихо, но уверенно.

Мгновение я смотрел на нее молча. А затем…

Закружилось, завертелось, понеслось…

Губы касаются дрожащих губ в жадном поцелуе… Пальцы пробегают по телу, едва касаясь, но даря блаженство… Шепот и бред этого шепота… Вдох и выдох… Вдох… Стон наслаждения…

Касанье рук… сплетенье тел… дрожь и озноб… жар… огонь… Первобытное желание…

Нежность и страсть… Любовь и доверие…

Катя обнимает меня за шею, прижимая к себе сильнее, яростнее, крепче. Я ногой раздвигаю ее бедра… приближаюсь… Почти на грани… Уже на краю пропасти…

Мольбы и просьбы… Не могу устоять…

— Дима, пожалуйста…

И это становится последней каплей. Вхожу в нее, резко вонзаюсь в податливое тело, принявшее меня в себя. Замираю… Может быть, слишком резко?… Но нет… Катя кольцом ног обхватывает мои бедра и прижимает меня к себе. Еще ближе… Еще… И еще… Начинаю двигаться… медленно, а затем наращивая темп… Все быстрее и быстрее… Яростнее… Словно ставлю метку, навсегда делаю Катю своей…

С каждым выпадом в мозг ударяет лишь одно: МОЯ… МОЯ… МОЯ!!!

Ноготки скользят по моей спине, покрывшейся испариной, царапают… Губы касаются шеи… зубы вонзаются в плоть… Она поддается моим толчкам…

Схожу с ума… Схожу с ума… Уже сошел!!!

Шагнул в бездну…

Нет спасенья… Нет спасенья… Я его и не жду…

Последний выпад… Крик, застывший на губах, я вобрал его в себя вместе с поцелуем… Гортанный стон… Частое тяжелое дыхание, слившееся в нечто единое… Стук сердец в унисон…

Улыбка… Свет в глазах… Шепот на ухо…

— Я люблю тебя…

Губами скольжу по мочке уха, перемещаюсь к щекам… Заглядываю в глаза…

— Я люблю тебя, Катя!!

Она улыбается мне нежной улыбкой. Дотрагивается кончиками пальцев до моей щеки, проводит ими по ней, затем по губам.

— Я тебе верю…

Мир взрывается сотнями разноцветных огней.

Взлет… Блаженство полета… Свобода, блаженство, любовь…

Люди, оказывается, тоже умеют летать как птицы…

19

Я, конечно, ожидала чего-то подобного. Естественно! Я же стала девушкой самого Дмитрия Вайтмана! Но когда Дима сказал мне об этом, я почему-то испугалась.

Хотя нет… немного не так. Я не просто испугалась. Я вообще чуть с ума не сошла от страха!!

В субботу будет небольшой благотворительный вечер. Диму пригласили. Естественно… И меня — тоже!!

Вот в чем состоит весь кошмар.

Я должна буду предстать перед высокородной публикой «во всей красе»!! Ведь именно там Дима хочет официально представить меня всем, как свою девушку!!

И как я должна на все это реагировать?! Почему нельзя просто… встречаться? Любить друг друга? Быть счастливыми?… Зачем обязательно говорить кому-то о своей любви?!

И я не люблю фотографироваться. Я — нефотогенична! У меня даже мурашки по спине начинают бегать, когда я представляю себе сцену встречи с журналистами и репортерами…

И вообще я не люблю камеры!!! Даже на выпускном вечере в школе я пыталась избегать объективов фото- и видеокамер, настойчиво пытавшихся запечатлеть меня «на долгую светлую память»!!!

Пришлось сыпать аргументами, как из рога изобилия, потому что Дима был непреклонен. И не интересовало его то, что я до чертиков напугана. Что у меня руки трясутся и ноги дрожат! Что я вот-вот в обморок грохнусь от страха!!

Знаете, что он заявил?! Нет, это просто уму непостижимо!! Он заявил, что хочет, чтобы все видели, что я занята! Что я с ним встречаюсь и никому другому не достанусь. Будто было много претендентов…

И вообще, что значит, он хочет всем рассказать, что мы встречаемся?! Миллионы людей в нашей стране вот так же, как и мы встречаются, и публичность им совершенно ни к чему!! А мы чем отличаемся?!!

Глупый вопрос, наверное. Мы отличаемся тем, что одного из нас зовут Дмитрий Вайтман.

И этим все сказано.

В очередной раз, когда Дима подвозил меня до общежития, он вновь завел этот разговор. И мне захотелось повеситься. В который раз!!

— Катюш, — проговорил он и сжал мою ладонь — Я тебя очень прошу… подумай, а? Ну, пожалуйста. Пойдем со мной? — он наклонился ко мне и заглянул в глаза — Пожалуйста, — прошептал он.

Ну, как можно устоять перед ним, когда он ТАК на меня смотрит?! Как я вообще держалась эти пару дней, когда он меня уговаривал?!!

— Дим, я…

— Сделай мне подарок, — попросил он, целуя мои пальцы — На Новый год…

Мои губы скривились.

— Дим, Новый год уже прошел.

— Ну… так не далеко ушел еще, — сказал он, наклоняясь ко мне все ближе, почти касаясь губами моей щеки. Конечно же — специально! Прекрасно знает ведь, что я не могу здраво мыслить, когда он касается меня!

Мои глаза сами собой закрываются. Понимаю, зачем он это делает… Хочет меня уломать. Но ничего не могу поделать. Он на меня всегда производит такое воздействие. Я перестаю соображать.

— Катя… пожалуйста, — прошептал он, уткнувшись носом в мою шею.

Вот черт!! Что же ты делаешь?!

— Ну, Катенька… — пробормотал он, дотрагиваясь губами до мочки моего уха — Все будет хорошо… Ты же мне веришь?

В моей груди загорается огонь, сердце запаниковало и забилось очень сильно.

И почему он такой… упертый?!!

Руками обхватываю его за шею и прижимаю к себе, хочу поцеловать. Прямо сейчас!!

Дима заглядывает мне в глаза, смотрит прямо и нежно.

— Катенька… — шепчет он мне в губы.

Голова идет кругом. Как я держалась так долго?!! Целых два дня?!!

— Ты же всегда добиваешься своего… — проговорила я шепотом.

Губы Димы расплылись в улыбке. Глаза засмеялись.

— Только если очень хочу чего-то.

Я задышала чаще.

— И сейчас ты хочешь…

— Всегда одного, — шепчет он мне в губы, перед тем как поцеловать — ТЕБЯ!

И я сдаюсь. А вы бы не сдались?!! Поверьте, когда вас просит о чем-то Дмитрий Вайтман, — именно просит, а не требует! — и при этом действует ТАКИМИ методами, устоять вы не сможете.

И я тоже не смогла.

Прервав поцелуй, шепчу ему прерывистым шепотом:

— Хорошо… я согласна…

Дима улыбается. Я чувствую губами его улыбку.

— Ты умеешь убеждать… — пробормотала она тихо.

Дима улыбнулся еще шире.

— А как насчет того, чтобы переехать ко мне?

Ступор. Замираю. Почти не дышу.

Скажи, что ты сейчас пошутил!!!

По правде говоря, мы уже разговаривали на эту тему. Дима предложил мне переехать к нему, а я отказалась. Он вновь предложил, и я вновь отказалась… И он сдался. Не на долго, как оказалось.

И сейчас он решил убить двух зайцев сразу?..

Я готова была уже возмутиться, но не успела.

Дима уткнулся носом в мою щеку.

— Ладно, с этим повременим… — рассмеявшись, проговорил он, коснувшись моих губ легким поцелуем — Хотя… я мог бы тебя и уговорить, — прошептал он — Ведь я умею убеждать.

Я вновь хотела ему возразить. И вновь не успела.

Он прижался губами к моим губам и притянул меня к себе. И я забыла обо всем.

Разве мы о чем-нибудь спорили?..

Наверное, мне показалось.

Вечера субботы я ждала, как пришествия урагана.

Меня всю трясло и знобило. Да я почти билась в лихорадке!!

Зачем только я согласилась?! Каким образом Диме удалось это сделать?! Почему я не смогла ему отказать?!! И сейчас, вместо того, чтобы биться в истерике и ожидать благотворительного вечера, как кары небесной, преспокойненько сидела бы с Димой в каком-нибудь недорогом кафе (хотя он бы обязательно повез меня в дорогущий ресторан, знаю я его!!) и ни о чем не думала…

А так… Я просто с ума схожу!!

Дима звонил мне сегодня уже несколько раз. Вообще-то, он всегда звонит очень часто, но сегодня просто обрушил на меня свое внимание. Которого итак никогда не было мало… Он спрашивал, все ли со мной в порядке, как я себя чувствую, почти приказывал мне не волноваться, а я просто мычала что-то ему в ответ, не в силах взять себя в руки и собраться. Его ободряющий голос мало на меня действовал. Вот если бы он сам приехал!!

Словно прочитав мои мысли, он предложил это. Спросил, не нужно ли ему приехать ко мне, чтобы поддержать. Но я отказалась, сама не знаю, почему.

Дрожащим голосом я уверила его, что со мной все в порядке, приезжать не нужно, и что я буду в позиции боевой готовности, когда он вечером за мной заедет.

Так мы распрощались.

И так повторялось раз восемь за целый день!!

Когда он звонил, я немного успокаивалась. Когда же после его звонка проходило несколько минут, на меня вновь нападала паника.

Дашка носилась надо мной, как птица носится над своими птенцами, ей богу!! Ленка и Ирка относились ко всему более или менее спокойно, а вот Дашка нет… Она все время причитала, призывала меня к спокойствию и постоянно чем-то попрекала Диму. То тем, что он потащил меня на этот прием, то тем, что он сейчас крутится непонятно где, а я здесь с ума схожу от волнения, то тем, что я встретила его на свою беду. На него она еще злилась за то, что наша с ним первая встреча, мягко говоря, не совсем удалась. Они резко разговаривали друг с другом, но когда виделись, обменивались парой-тройкой бессмысленных фраз, на вроде того, какая сейчас стоит прекрасная погода.

И сейчас Дашка демонстрировала всю свою неприязнь к нему, на которую она была способна. Хотя я уже стала замечать, что теперь о нем она говорит более мягко и сдержанно. Что несомненно радовало. Потому что не хотелось бы, чтобы моя лучшая подруга терпеть не могла моего молодого человека.

И когда дошло до того, какое платье мне надеть на вечер, Дашка первой пришла на «помощь». Она потащила меня в магазин, и мы прошатались с ней, наверное, по всей Москве в поисках подходящего наряда. Я перемерила кучу одежды!!! И мне казалось, что это никогда не закончится… Но нам повезло. Мы купили мне превосходное вечернее платье кремового цвета с глубоким, но приличным вырезом. Такое прекрасное и невесомое, что когда я до него дотрагивалась, мне казалось, что я трогаю пальцами пустоту.

Прическу мне «забабахали» такую, что я чуть в обморок не упала от шока. Она мне шла. Высокая, открывающая шею и скулы.

Оглядев меня в полном «снаряжении», Дашка с удовлетворением и улыбкой до ушей заявила, что «у Вайтмана слюнки потекут» при виде меня. А я тряслась от страха. Снова. И чем ближе стрелки часов становились к шести вечера, тем сильнее я переживала и тряслась.

Ожидая прихода Димы, я чуть не сгрызла себе свои наманекюренные ноготки. Так нервничала!

Обошлось. Не сгрызла. Дима приехал во время.

Позвонил, попросил спуститься… И при виде меня застыл в дверях общежития, словно вкопанный. Ошалел, говоря простым языком. Стоял и смотрел на меня, словно видел впервые.

— Катя?.. — проговорил он, наконец, и сглотнул.

Нет, блин! Принцесса Елизавета!!!

Я сделала шаг к нему и заставила себя улыбнуться. Получилось не очень хорошо.

— Ты прекрасна! — воскликнул он, взяв меня за руку и притянув к себе — Боже, — воскликнул он, касаясь моих губ губами — Как же ты прекрасна!! И ты моя!!

Никто в этом и не сомневался. Что я его. Теперь не сомневалась и я.

Когда он рядом, я могу не беспокоиться ни о чем. Сейчас, как никогда, я поняла это особенно отчетливо.

Даже мое сердце стало стучать сильнее не оттого, что я боялась, а от желания прижаться к Диме сильнее. Обнять его, поцеловать… Остаться с ним наедине.

Вот чего мне не хватало весь день. ЕГО. Единственного. Дорогого. Родного. МОЕГО!!!

Разговаривать по телефону мне уже было мало. Мне нужно было, чтобы он всегда был рядом со мной. Чтобы я могла его чувствовать. Ощущать его присутствие рядом с собой. Знать, что я в любой момент могу до него дотронуться и погладить по руке. Могу прикоснуться губами к бьющейся на шее жилке. Могу поцеловать в губы, требуя ответного поцелуя, который долго не заставит себя ждать. Могу обнять, прижаться к нему всем телом и… так и застыть в его объятьях на всю жизнь. Мне будет этого достаточно. Потому что он будет рядом со мной. Как сейчас.

Как я жила без него? Может быть, просто существовала? Разве я могла представить, что жизнь без него теперь не будет иметь для меня смысла? Кажется, даже мое сердце стало биться сильнее. Для него.

— Я люблю тебя! — выпалила я, глядя ему в глаза.

На его губах засветилась улыбка. Глаза заискрились.

— А я люблю тебя, — сказал он и вновь меня поцеловал.

Мы могли бы признаваться друг другу в любви еще очень долго, но… Как вы помните, благотворительный вечер, ради которого я, собственно говоря, так и вырядилась, не мог нас ждать. И мы, разомкнув объятья, отправились туда.

А там…

Черт побери!! Почему Дима не сказал мне, что здесь будет такая куча народа?!!! Неужели все в благотворительность ринулись, сломя голову?! Ни протолкнуться!! Даже яблоку некуда упасть!!! И я скоро буду в эпицентре событий!!!

Видя мою нервозность, Дима сжал в своей руке мою ладонь и, когда мы стали медленно продвигаться вперед, прошептал на ухо:

— Не волнуйся, Катюш, я уверен, что ты со всем справишься! Ты же у меня умница.

Я улыбнулась ему и… действительно успокоилась.

Такое разве бывает? Вот еще мгновение назад ты волновалась, почти билась в истерике и стремилась убежать, скрыться куда-нибудь от толпы, сверлившей тебя глазами, а сейчас… Тебе так спокойно, словно ты выпила штук пять таблеток валерианки разом и теперь глубоко спокойна и суперпозитивна.

Мы двинулись вперед. Я чувствовала на себе внимательные, оценивающие взгляды окружающих. Заинтересованные и любопытные взгляды. Откровенные и ничуть не стеснительные взгляды. Они сверлили меня, словно дрелью, наверное, дыру уже протерли!! А еще за своей спиной я слышала шепот. Они переговаривались. О нас с Димой. Точнее, о Диме и том, кто такая я! Очередная девушка? Или кто-то больший, чем одноразовая игрушка?

Дима все сильнее сжимал мою руку, улыбался почти всем, кто попадался нам на пути, но я видела, что улыбка эта искусственная. Неужели никто не видит, что он улыбается натянуто? Неужели никто не замечает, что в уголках губ у него не затаились маленькие морщинки, что глаза его не смеются, а смотрят настороженно и очень внимательно? Он нацепил маску мнимого безволнения, чтобы успокоить меня. На самом деле, он тоже нервничал. Может быть, даже больше, чем я. Потому что он никогда еще не представлял обществу девушку, которая значила бы для него больше, чем сексуальная игрушка.

И осознание этого разлилось теплом по моему телу, обдало горячей волной. На губах заиграла улыбка. Мне хотелось расцеловать весь мир, который подарил мне Диму!!!

По мере того, как Дима представлял меня то одному, то другому своим знакомым, я видела, что он перестает нервничать. И улыбается искренне и откровенно. Не так, как раньше. И я улыбалась еще шире.

Он по-прежнему держал меня за руку, словно и не собираясь отпускать. И мне было спокойно от ощущения его горячей ладони на своей коже. Спокойно и комфортно.

Я уже не боюсь. Не боюсь.

Еще легче мне стало, когда я заметила, что на приеме присутствует еще и Вадим. Я заметила его почти случайно. Он стоял рядом с какой-то рыжеволосой девушкой и о чем-то с ней разговаривал. Точнее, говорила, кажется, только она, при чем скованно и отрывисто, а Вадим делал вид, что слушает ее и раз от раза отвечал ей кивком головы.

Девушка словно бы стеснялась, потому что то и дело опускала глаза вниз. Кажется, чувствовала, что ее общество не доставляет ему удовольствия. А вот этому олуху было словно все равно. Он стоял рядом с ней и со спокойным равнодушием взирал на нее с высоты своего роста. Одна рука спрятана в кармане брюк, другая держит бокал с шампанским. Прямо образец приветливости и дружелюбия, блин!!

В руках у девушки я тоже заметила бокал, только она сжимала его пальцами обеих рук и то и дело переминалась с ноги на ногу, словно удерживая себя от того, чтобы не броситься наутек. Скорее всего, она ощущала что является лишней, и поэтому стеснялась и смущалась. Но почему-то не уходила.

Вадим же изобразил на лице такую животрепещущую мину, что и мне стало не по себе. Словно ледяная глыба, а не человек.

Я тронула за рукав Диму.

— Смотри, там Вадим.

Дима нахмурился.

— Уже видел. Стоит, словно в воду опущенный, — пробормотал он недовольно — И бедную девушку мучит своим присутствием!

— А кто она такая? — проговорила я, отчего-то проникнувшись к незнакомке симпатией.

Дима пожал плечами.

— Может быть, помощница. Может, знакомая. У него никогда не было недостатка в… — он замолк и осекся — Прости.

Я поняла его, мог бы и не извиняться. У него никогда не было недостатка в женщинах. Как и у старшего братца.

— Подойдем к нему? — спросила я.

— Пошли, — кивнул Дима.

Вадим обрадовался нашему появлению. С улыбкой на губах поприветствовал нас.

— Что ты делаешь в Москве? — спросил его Дима.

Вадим пожал плечами.

— Да так… Дела занесли меня сюда, — он посмотрел на меня — А вы?

— Я представляю Катю обществу, — улыбнулся Дима и покосился на меня — Правда, милая?

Я улыбнулась ему и посмотрела на рыжеволосую девушку, застывшую рядом с Вадимом. Она теперь стояла немного поодаль. Отошла назад. Смутилась. Опустила глаза в бокал с желтоватой жидкостью и втянула в себя плечи. Посчитала, что будет лишней.

Вадим, проследив за моим взглядом, словно опомнился. И указав на девушку, с явной неохотой сказал:

— Это Юля. Моя… знакомая.

При звуке его голоса девушка вздрогнула, но Вадим этого не заметил. Это заметила я.

Так же от меня не укрылось, что он сделал паузу перед тем, как сказать, кем она ему приходится.

Странно, странно…

Я протянула девушке руку, она приняла ее, одарила меня быстрым взглядом дымчато-серых глаз и, запинаясь, проговорила:

— Очень приятно… Извините, но я… наверное пойду. Меня, скорее всего, уже ищут.

Я закивала, улыбаясь ей. А вот Вадима, кажется, вообще не интересовало, уйдет она сейчас или останется. Я сверлила его взглядом, словно приказывая задержать ее, но он стоял, как статуя, глядя на нее со свойственным ему равнодушием.

— Эээ… — смущенно пробормотала девушка, отступая назад — До свидания…

Повернулась спиной, уже почти метнулась вперед, чтобы скрыться, когда Вадим неожиданно и запоздало заявил:

— До свидания. Еще увидимся… Юля.

Девушка резко обернулась, удивленно взглянула на Вадима, глядящего ей прямо в глаза, и стремительно бросилась прочь.

Ничего себе!!! Это что такое здесь было?!!

Я боялась даже интересоваться. И к тому же это бесполезно. Вадим все равно ничего не ответит. Даже знав его очень непродолжительное время, я поняла, что он никому не раскрывает тайны своей личной жизни.

Дима с братом стали о чем-то разговаривать, и я, оставив их вдвоем, отправилась в дамскую комнату.

И это надо же, какая ирония судьбы. Здесь я во второй раз столкнулась с НЕЙ.

Наташа.

Ослепительно прекрасная брюнетка со стоянки предстала передо мной, словно выросла из-под земли. Она была блистательна, в ярко-красном шелковом платье и в туфлях на огромном каблуке.

Она перегородила мне дорогу, скрестила руки на груди и уставилась на меня презрительным взглядом. Я почувствовала себя замарашкой рядом с ней.

Она все откровенно осматривала меня, словно сравнивала с собой. И молчала.

Я попыталась пройти мимо нее, и тогда она заговорила. Ядовито и презрительно.

— Так это вы.

— Простите?..

— Говорят, что вы девушка Димы, — пояснила она, вдернув вверх черные бровки — Это правда?

— Ну… да.

Брюнетка рассмеялась злорадным смехом.

— И надолго? — спросила она так, словно выплюнула — Пока ему не надоедите? — она осмотрела меня с ног до головы, и я почувствовала, что меня пробили, словно чек выписали на ту сумму, которую я стоила — Сомневаюсь, что больше месяца. Такая как вы не задержится у него, я уверена.

Я вскинула вверх подбородок.

— От чего вы так уверены? — спросила я — Вы кто вообще?

Девушка сделала шаг в мою сторону.

— Я — Наталья. И моего имени достаточно для того, чтобы вы меня запомнили, — она нависла надо мной скалой — Мы с Димой встречались некоторое время назад, — сказала она тихо — И я знаю, что ему нужно. Это точно не вы!!

Я хотела возмутиться, но не успела.

— Когда он наиграется с вами и бросит… я буду искренне заливаться смехом, — презрительно сказала она — Тому, что вы оказались такой идиоткой и поверили в то, что могли понравиться ему.

Я не успела придумать достойный ответ, а Наталья уже скрылась, обдав меня ароматов своих приторно-сладких духов, от которых меня чуть не вывернуло наизнанку.

Неприятный осадок в самой сердцевине моего существа. Червячок ревности, начавший грызть мое сердце. Сомнения, заполнившие меня до краев. И щемящее чувство ненужности. Вот что оставила она после себя. А не только ощущение того, что она, может быть, была права.

Дима нашел меня несколько минут спустя. Оказалось, что я отсутствовала дольше, чем думала, и он отправился меня искать. Сказал, что соскучился.

Я взглянула на него.

Верить ему или нет? Правду ли он мне говорит? Вдруг врет? Что я тогда буду делать?! Я уже не представляю, как жить без него!!!

— Что случилось? — спросил он, заметив мое состояние.

Я покачала головой и закрыла глаза.

— Катя, что случилось?! — с напором спросил он и сжал мою руку в своей.

Я подняла на него глаза. Говорить или нет?..

А вдруг Наташа была права? Ведь Дима баламут… московский Казанова, циник… Еще и лжец?!

Не может этого быть!!! Не верю!!! ТАК притворяться не сможет и самый первоклассный актер! Он говорил, что любит так искренне, так откровенно, так… чисто и нежно. Я чувствовала его любовь!! Ощущала каждой клеточкой своего тела, каждым ударом сердца, которое стучало теперь для него и ради него! И он не мог меня обмануть. Я бы почувствовала, что он лжет. Я бы ощутила. Я бы увидела.

— Катя?.. — обеспокоенно проговорил Дима, заглядывая мне в глаза.

Дорогие глаза. Вот в них я бы и увидела его ложь. Если бы он лгал. Но они светились для меня так, как не светились ни для кого другого. Он улыбался для меня другим. Он шутил и смеялся.

И он любил меня. Я знала это. Совершенно точно.

— Я видела Наташу, — проговорила я тихо.

— Какую Наташу? — удивился он.

— Наташу с бензоколонки, — Дима сильнее сжал мою руку.

— И что? — хмурясь, спросил он — Что она сделала?

Я пожала плечами.

— Ничего. Ничего она не сделала.

— Тогда что сказала?! — уперся Дима — Что такого сказала эта ведьма, что ты теперь сама не своя?!!

Я дотронулась ладонью до его щеки и провела по ней.

— Она не сказала ничего такого, чему стоит верить, Дима, — проговорила я шепотом.

Он уставился на меня, словно не веря, что все в порядке.

Я приподнялась на носочки и потянулась к его губам.

— Ты любишь меня? — прошептала я ему в губы.

— Больше всего на свете!

— Тогда верь мне, — проговорила я — Потому что я тоже тебя люблю. И я верю тебе!

Дима, ничего не отвечая, притянул меня к себе и поцеловал. Страстно. Наверное, жестко, но мне было все равно. Я цеплялась за него, как за источник жизни.

— Люблю… — шептал он между поцелуями — Люблю тебя… — и снова поцелуй — Катенька… моя любимая… Моя… Люблю… и никому не отдам. Никогда… Моя…

Мое сердце готово было разорваться от счастья, переполнявшего его.

Я любила его. И он любил меня. Я это знала.

И чувствовала — это не игра. Не шутка.

Мне просто очень повезло встретить его под Новый год. Мое чудо. Мой новогодний подарок.

Самый лучший мужчина на свете.

Эпилог

Мы решили отмечать Новый год на даче. Там, где все и началось. Где мы признались друг другу, что не можем друг без друга жить. Там, где нам было комфортнее всего. Там, где наша жизнь заблестела яркими красками.

Мы с Катей приехали сюда еще вчера и притащили с собой кучу подарков в огромных коробках, которые почти не помещались под высокой пушистой елкой, которую поставили в гостиной.

Елка — это, конечно же, Катина идея. Она захотела большую и пушистую, обязательно живую. Сказала, что Новый год пахнет свежей хвоей, а искусственная ель, раньше занимавшая место в уголке, пахла лишь деньгами, от ее запаха никакого Нового года не получится.

Когда же елку доставили, она заставила меня наряжать ее!!! Можете себе представить? Я наряжаю елку!! Смешно. Но я справился со своей задачей. И Катя поблагодарила меня страстным поцелуем в губы, который, несомненно, обещал гораздо большее.

Сегодня должны были приехать все мои многочисленные родственники. Все, словно договорившись, решили отмечать праздник с нами. Даже Вадим с Юлей решили отложить запланированную поездку в Венецию на Юлин день рождения, чтобы встретить Новый год с нами.

Мы ждали их появления вечером.

А перед этим мне надо было кое-что сделать…

Маленькая бархатная коробочка с обручальным кольцом внутри, конечно, не тяготила мне карман, но хотелось уже скорее задать Кате тот самый важный вопрос, который я никак не решался ей задать раньше.

И лучшего времени, чем перед Новым годом я не нашел.

Так хотелось, чтобы в этот наступающий год она вошла уже моей. Официально моей.

Я поймал Катю на лестнице, когда она спускалась вниз.

Знаю, место не особенно подходящее для такого предложения, но съедающее чувство нетерпения застало меня именно здесь.

Я удержал Катю за руку.

— Катюш, подожди…

Почему мой голос так неестественно дрожит? А-а-а, конечно, я же впервые делаю предложение руки и сердца!!

Катя застыла на верхней ступеньке лестницы, удивленно глядя на меня.

— Что-то случилось?

Я опустил голову вниз. Как бы ЭТО сказать? Черт, как это вообще делается? И какие слова сказать? Что говорят в таких случаях?!

— Дим? — проговорила она и коснулась моей щеки ладонью.

Я поднял на нее глаза.

— Кать, я… не знаю, как сказать… — я усмехнулся — Я не умею… Никогда этого не говорил, сама же понимаешь… А сейчас надо сказать, и я… просто теряюсь… Поэтому… уж как получится, ты не суди… строго, ладно?

Рука Кати застыла на моей щеке. В глазах зажглись огоньки непонимания.

— Дим, я не понимаю… — проговорила она.

— Выходи за меня замуж! — выпалил я, а потом зачем-то добавил: — Пожалуйста.

Катя смотрела на меня так, словно видела впервые в жизни. И молчала, широко раскрыв глаза и приоткрыв губы. Неожиданным. Вот каким было мое предложение для нее.

Ее молчание терзало меня. Я вообще стал очень нервным в последнее время!! Я весь издергался и извелся, думая и рассчитывая, как я буду все ЭТО говорить… А тут забыл все путные слова и выпалил первое, что на ум пришло. А на уме-то последние три недели было лишь одно. Катя, выходи за меня замуж! Я тебя люблю!

Точно! Я же не сказал, что люблю ее!! Может быть, поэтому она так долго молчит?..

— Я… — начало было она, но я перебил.

— Я тебя люблю!!

Катя невольно улыбнулась. Глаза ее засветились.

— Я…

Я замер, словно забыв, что значит дышать.

— А вот и мы!!! Не ждали нас так рано?!! — кажется, это сказала мама.

— Сюрприз! Сюрприз!! — это Кнопка, радостно и смешливо. Скорее всего, улыбается во весь рот.

— Скорее подарок на Новый год! — сказал отец.

— А почему вы не спрашиваете, кто там?!!! — воскликнул Вадим.

— Это я Дедушка Мороз!! — усмехнулась Юля.

— Это я — семья Вайтман!! И к тому же, опять не во время, кажется! — сказала Алина.

Хоть одно разумное замечание, пронеслось у меня в голове.

Какое-то странное ощущение дежавю. Словно такое уже было когда-то…

Мы с Катей уставились на жданых-нежданых гостей.

Так и хотелось закричать: какого лешего вы приперлись в такую рань?!!

— Вы как всегда ОЧЕНЬ во время! — саркастически заметил я, и почувствовал, как Катя успокаивающим жестом дотронулась до моей руки.

— Ой-ой! Кажется, кто-то нас сейчас покусает, — проговорила Юля и отступила к Вадиму.

— Мы что, действительно, не во время? — проговорила мама, словно прощения просила.

— Да ладно! — улыбаясь во весь рот, заявила Алина — Что он Катьке предложение руки и сердца что ли делал?!!

Все уставились на нас, как по команде. И заметив, как Катя опустила в смущении голову, а я нахмурился, поняли, что Алина попала прямо в цель.

— Вы что, серьезно? — недоуменно пробормотала Алина — Димка действительно?… Правда?.. — она эмоционально взмахнула руками — Обалдеть можно!!

— Алина!! — сдержанно выговорила мама.

— А что?! — не унималась сестра. Она посмотрела на Катю и сказала: — Катя, хорошенько подумай, перед тем как отвечать, действительно ли ты хочешь видеть ЭТО лицо каждый божий день?!

— Алина!! — воскликнула Юля и неодобрительно покачала головой.

— Да что, что?!! — сестра и не собиралась успокаиваться — Хорошенько подумай, Катя. Ведь Димка, он… он неплохой, на самом деле, просто выпендривается много… Но все же брак — серьезное дело.

— Алина!! — одновременно закричали Вадим и отец.

— Ой, да ладно вам! — отмахнулась она от них — Катька все равно согласится!!

Теперь все уставились на Катю. И я в том числе. Заглянул ей в глаза.

— Ты согласна? — прошептал я ей.

Катя подняла на меня счастливый взгляд. Улыбнулась.

— Ну, Алина же тебе сказала… Я все равно соглашусь.

Мое сердце затрепетало в груди. Тепло растеклось по телу.

— Правда? — переспросил я — Правда?!

— Ну, конечно, — она положила руки мне на плечи и прошептала: — Теперь тебе от меня не избавиться. Даже и не надейся.

Я обнял ее, притянул к себе.

— Ни за что не отпущу тебя. Никогда.

Мои губы коснулись ее. Она мне ответила. Было неважно, что позади стоят мои родители, Кнопка, Алина, Вадим и Юля… Все исчезло, словно растворилось. В ней одной. Она подарила мне себя.

— Я люблю тебя, — шептал я ей между поцелуями — Люблю тебя…

— Мой любимый Димочка… Я так тебя люблю…

Новый год… Подарки… Чудеса…

Примета, о которой говорила Катя, оказалась правдивой.

С кем встретишь Новый год, с тем его и проведешь…

Я провел самый замечательный год в моей жизни вместе с Катей.

А последующие годы будут еще лучше. И мы вновь проведем их вместе. Потому что в этот Новый год Катя подарила мне себя и свою любовь.

На всю оставшуюся жизнь. Рядом друг с другом.