Эффект Доплера

Борис Петрович только дошёл до своего кабинета с табличкой «профессор Хабаров», как перед ним возник мужчина средних лет с жиденькими, лоснящимися от жира волосами, с лукавой неприятной улыбкой. Его вытаращенные водянисто голубые глаза не располагали к нормальному общению.

Рядом с ним в коридоре весело прыгала девочка дошкольного возраста одетая в разноцветную курточку. Возле неё находилась женщина неопределённого возраста, вероятно мать девочки, потому что периодически делала ей замечания. Но девочка не обращала внимания на нервные отдёргивания матери и продолжала, забавлять ждущих приёма к врачу пациентов.

– Здравствуйте Борис Петрович! – вежливо с той же не приятной улыбкой поздоровался мужчина.

– Здравствуйте. Сегодня я не принимаю пациентов. Прошу вас записаться заранее у моего ассистента, – ответил профессор, с нетерпением отпирая дверь кабинета.

– Я к вам пришёл не как пациент.

– Тогда в чём дело?

– Я пришёл к вам по личному вопросу.

Борис Петрович спешно зашёл в кабинет и мечтал только об одном – плюхнуться на диван. Однако мужчина зашёл вслед и беспардонно уселся в кресле.

– У вас что то срочное?

– Не столько срочное, сколько важное.

Профессор устало сел на диван, предчувствуя не хорошее. Мужчина продолжал цинично улыбаться.

– Кто вы такой?

– Моя фамилия Доплер.

Услышав фамилию известного австрийского физика, чьим именем был назван метод измерения скорости движущегося объекта, лицо профессора вытянулось от удивления, а улыбка незнакомца помимо лукавства приобрела ещё и издевательский оттенок.

– Господин Доплер, я после лекции, очень уставший и вовсе не намерен с вами шутить.

– И мне не до шуток, – ответил зловеще незнакомец и, выйдя в коридор, вернулся, держа за ручку ту озорную девочку.

– Узнаёте её?

Борис Петрович в недоумении стал разглядывать девочку.

– Не мучайтесь, не узнаете.

– Может вы объясните, что всё это значит? – стал терять терпение профессор.

– Эту девочку вы смотрели на УЗИ, внутриутробно.

Борис Петрович несколько приободрился. Перед ним стояла весёлая здоровая девочка, стало быть беспокоиться ему не зачем.

– Ну если смотрел её внутриутробно, то ясное дело сейчас уже не узнаю.

Мужчина подошёл к девочке и снял с неё курточку. У девочки отсутствовало правое предплечье. Борис Петрович замер от неожиданности. Пока девочка прыгала в курточке никто не смог заподозрить у неё наличие изъяна, но стоило ей оголить рукава, как отсутствие правой кисти с предплечьем сразу бросилось в глаза.

– Это ваш пропуск. Вы, профессор с мировым именем не смогли на УЗИ диагностировать этот порок, оставив бедную девочку на всё жизнь инвалидом.

Борис Петрович хотел сказать, что то в оправдание, но незнакомец опередил его.

– Не надо ничего говорить, тем более я заранее знаю, что обычно произносят доктора в таких случаях.

В это время дверь отворилась и в кабинет зашла мать девочки.

– Здравствуйте доктор! Вы меня помните?

Борис Петрович напряг память. Такую особу трудно было забыть. Неопрятно одетая, с неухоженными ногтями, специально не крашенными волосами, пучеглазая, вероятно от тиреотоксикоза, с гнилыми зубами ещё не взрослая женщина, – была матерью этой девочки.

Профессор стал припоминать как лет 5 назад он делал ей УЗИ на ранних сроках беременности, когда плод был ещё плохо сформирован. Учитывая наличие эндокринопатии ей было назначено повторное УЗИ с доплер исследованием на 20 неделе, однако она больше не явилась. В результате был упущен порок развития опорно-двигательной системы у плода.

– Это я, Флора, – сказала женщина, выдавливая из себя нервную улыбку.

Даже непрофессионалу было видно, что у неё запущенные проблемы с щитовидкой.

– Я вспомнил тебя Флора. Ты не пришла на повторный осмотр и в результате твоя девочка родилась с пороком развития.

– Я ходила к вам на УЗИ.

– Ходила, но на раннем сроке, когда порок был малозаметен. Мы позвали тебя повторно, но ты не пришла. Зачем ты так поступила?

– Меня не пустили.

– Кто тебя не пустил? Муж?

– А у меня никогда не было мужа. Меня не отпустили из секты.

– Какая ещё к чёрту секта? Какое они имеют право распоряжаться твоим здоровьем?

Флора вместо ответа принялась глупо улыбаться.

– А я рада, что вы не нашли этот дефект.

– Что ты такое говоришь?

– А вот так. Найди вы его, встал бы вопрос прерывания беременности и тогда моя девочка, моя конфетка, не родилась. Так что, доктор, я вам очень благодарна за это. Своей ошибкой вы подарили мне великое счастье.

Борис Петрович не знал радоваться вместе с ней или нет? В конце концов дефект руки вполне совместим с жизнью и уровень современной ортопедии сможет его скорректировать. Ведь, если спросить сейчас девочку: что бы ты предпочла – родиться с таким дефектом или вовсе не родиться – она бы выбрала первое.

Общение с Флорой было прервано мужчиной, который представился Доплером. Он вывел женщину с ребёнком из кабинета.

– А теперь, доктор, поговорим более серьёзно.

Циничная улыбка исчезла и вместо неё лицо приобрело угрожающее выражение.

– Ребёнок нуждается в длительной поэтапном протезировании и реабилитации. Вы согласны?

Хабаров сразу смекнул в чём дело.

– Кто вы такой вообще, чтобы решать в чём нуждается это дитя?

– Я духовный наставник её матери и попечитель ребёнка одновременно.

– У ребёнка есть родители. Он находится на их попечении и попечении государства, а вы просто человек с улицы, да к тому же, как я погляжу, ещё и шантажист.

– Не хамите, профессор. Как бы это отрицательно не сказалось на здоровье ваших пациентов, – грозно произнёс посетитель.

Борис Петрович взял трубку телефона и набрал номер.

– Охрана! Это профессор Хабаров. Зайдите пожалуйста в мой кабинет. Тут одно постороннее лицо угрожает мне и пытается шантажировать.

– Зря вы так поступаете, профессор, ой как зря, – сказал мужчина.

Он встал, собираясь уходить

– Вот почитайте это на досуге. Может ещё опомнитесь.

Сказав так, он положил на стол брошюру, на обложке которой было изображение Христа без распятия.

– Я атеист и не нуждаюсь в религиозных агитках, – с пренебрежением ответил Борис Петрович.

– И всё таки почитайте.

Мужчина удалился, оставив на душе у профессора неприятный осадок.

Рабочий день прошёл так же напряжённо как начался. Помимо неприятной встречи с незнакомцем и девочкой-инвалидом было много сложных случаев и изнуряющих осмотров.

– Надо сегодня расслабиться, – подумал профессор и уже из машины набрал знакомый номер престижного мотеля.

– Желаете те же апартаменты с ванной-джакузи?

– Да, если можно.

– Эскорт –услуга тоже?

– Да и желательно предыдущий вариант.

– Веронику?

– Да, её.

Потом он набрал номер телефона жены.

– Дорогая я сегодня задержусь. Да, много работы и совещание намечается у директора к концу дня. Так что буду некоторое время вне зоны досягаемости.

Уладив дела с женой, Борис Петрович довольно потянулся, предвкушая скорую расслабуху.

Когда он зашёл в гостевые апартаменты, ванна-джакузи уже была заполнена тёплой водой и призывно благоухала. Профессор оголился и с упоением влез внутрь. Заявленная подружка, так ему понравившаяся с предыдущего раза, по имени Вера – Вероника не заставила себя долго ждать.

– Скидывай шмотки и залезай, – позвал её Борис.

Вероника так и сделала, и скоро на диван полетели футболка с джинсами и лифчик с трусиками. Она нарочито медленно залезла в джакузи, предоставив клиенту вдоволь насладится прелестями своего длинноногого тела.

Бокалы шампанского уже поджидали их на бортах.

Вероника начала секс – прелюдию, просунув стопу со свежим педикюром в пах с причиндалами Бориса. Тот тем же приёмом упёрся в тёплую женскую промежность. Сексуальные игрища между партнёрами начались.

Однако, как ни старалась Вероника, но должной реакции со стороны профессора не произошло. В этом она ещё раз убедилась когда они вместе выходили из джакузи.

«Ладно, – подумала путана, – растормошу его в постели».

Но и в постели, как ни старалась умелая девушка, результат был вялым.

– Что с тобой сегодня, доктор? – спросила Вероника, медленно вставая с клиента.

– Устал, проголодался, – только и смог ответить Борис Петрович.

Но, даже сытно отужинав, он понял, что сегодня не его день и стал угрюмо одеваться.

– Доктор! Может тебе минет сделать глубокий?

– Да ладно, брось, – брякнул на прощание Борис.

Дома он заявил жене, что не голоден и очень устал.

Уже укладываясь спать, он вспомнил, что жена сегодня сдавала анализы на панкреатит.

– Ответы когда будут?

– Завтра пришлют мне на «мыло».

Ночью за окном громыхала непогода. Молнии без конца сверкали, рисуя на стенах спальни пугающие тени. Кое как уснув, Борису стала сниться однорукая девочка, прыгающая в коридоре больницы, и циничная улыбка сопровождающего её мужчины.

Доктор вскочил с постели. Его супруга решила принести мужу успокоительное, зашла в ванную и с криком ужаса вернулась обратно.

– Что такое! – воскликнул Борис Петрович, – мышку встретила?

Жена отдёрнула штору, и при свете утреннего солнца доктор увидел пожелтевшее за ночь лицо супруги. Вероятно оно было таким ещё со вчерашнего вечера, но было не заметно при искусственном освещении.

Дальше-хуже. Анализы пришли очень неутешительные, а последующее УЗИ брюшной полости выявило самое ужасное предположение – опухоль поджелудочной железы.

– Борис Петрович, операция ничего не даст. В процесс уже вовлечена вся железа, а удалять её всю, сам знаешь, невозможно, это верная гибель. Максимум, что можно сделать это дать отток жёлчи в обход опухоли.

Борис выслушивал вердикт своего коллеги словно смертный приговор.

– Скажи честно. Сколько?

– Борис Петрович! Сам знаешь это очень индивидуально.

– Не юли. Говори прямо.

– Печень уже вовлечена в процесс.

– Значит не более 6 месяцев.

– Заметь, ты назначил этот срок. И то в случае если будет получать поддерживающую терапию.

На сороковинах после похорон жены Борис помимо близких родственников привёл ещё и дочку. Дети не способны подобно взрослым глубоко осознавать трагизм потери близких, и девочка скоро стала равнодушно разгуливать среди могил.

Борис Петрович только присел на скамейку, как рядом очутилась та неприятная личность под именем Доплер.

– Что ты здесь делаешь? – возмутился профессор.

– Пришёл вам посочувствовать.

– Убирайся вон вместе со своим сочувствием.

– Ну зачем вы так?

– Ты причина моих бед. Прочь с глаз моих!

– Ну раз вы осознали этот факт, то зачем ещё больше усугубляете ситуацию?

– Что ты имеешь ввиду?

– Вам всего то надо было оказать посильную материальную помощь той девочке-инвалидке.

Борис Петрович не знал, что ответить, только растерянно посмотрел на сидящего рядом.

– А вы попробуйте сделать так, как я вас просил. Будьте на сей раз благоразумней. Подумайте о своей дочке, – произнёс он, указывая в сторону беззаботно гуляющей девочке.

В просторном кабинете своего давнего друга –адвоката Борис Петрович себя чувствовал не уютно.

– Ну что ты так волнуешься? Я изучил их деятельность. По большому счёту они тебе никакого вреда причинить не могут. Идёт примитивный шантаж, на воровском жаргоне – берут на испуг и только.

– Ты считаешь, что импотенция это не вред?

– Ну с кем не бывает? Подумаешь – эректильная дисфункция. Жизнь наша сплошной стресс. Не то что импотенция, а намного хуже явления могут произойти.

– А нагрянувшая смертельная болезнь жены?

– Неужели ты веришь в силу порчи? Мне кажется, это трагическое совпадение.

– Не знаю Эдик, ой не знаю, но именно после его визита начались в нашем доме несчастья.

– Ну, если ты такой суеверный, то переведи на их счёт небольшую сумму денег и то чисто профилактически, чтобы поставить конец бедам. По большому счёту признайся – ведь есть и твоя малая толика, того, что эта девочка родилась без руки?

– Ну есть, признаю.

– Вот видишь?

– Я за Леночку беспокоюсь.

– Ну тем более. Они зарегистрированы как благотворительная организация и каждый имеет право внести туда посильную сумму. Тут с юридической точки зрения всё чисто.

– А разве это не религиозная секта?

– Абсолютно. Может они и проповедуют религиозную философию, но в регистре идут как гуманитарники.

– Ладно, Эдик. Если ты не против, то переведу.

– Ну вот и ладненько. Переведи и спи спокойно.

Борис Петрович так и поступил. Перевёл некоторую сумму и уехал в Данию на международную конференцию по УЗИ в акушерстве.

Спонсировала его поездку одна корейская фирма в надежде, что он приобретёт прибор именно их марки. С этой целью к нему была приставлена в качестве куратора сотрудница фирмы по имени Мира.

Уже в первый же день на регистрации, при получении именного бейджа Борис узнал, что за каждый день на конгрессе он должен выложить из своего кармана приличную сумму. Об этом он сообщил Мире, но та не обратила никакого внимания, и потому профессор решил ограничить своё присутствие на конгрессе только первым днём.

Покрутившись вдоволь на выставке приборов он обратил внимание на миловидную докторшу из Белоруссии, которой всё та же Мира подробно демонстрировала особенности и достоинства новейшего аппарата УЗИ.

Борис подошёл к ним и сделал вид, что тоже интересуется этим продуктом.

– Вот профессор из Москвы тоже обратил внимание на нашу новую марку, – навела саморекламу Мира.

– Меня зовут Борис.

– Меня Агнесса, – охотно отреагировала докторша, поправляя оригинальную причёску.

Веснушки молодили её улыбчивое личико, а цвет каштановых волос приятно контрастировал с белизной кожи.

Её ухоженность говорила о том, что она тщательно готовилась к конференции. Точёные пальчики со свежим маникюром, умело сделанная косметика, нежный, не режущий обоняние парфюм, брендовая одежда со вкусом подобранная под упорно борющуюся с полнотой фигуркой, – всё это говорило о том, что женщина стремится понравится окружению и в частности себе самой.

«Почти моего возраста, – резюмировал Борис, – может даже чуток моложе».

– Доктора! Через 2 часа наша фирма устраивает демонстрацию работы этого прибора не на муляже, а на беременной – волонтёре. Вы будете иметь возможность ознакомиться с новейшей системой доплерометрии уже на настоящем плоде, ибо на муляже это невозможно. Так что не пропустите и жду вас обоих на втором этаже.

– Фирмы упорно раскручивают эту пресловутую доплерометрию, как панацею от всех бед, – произнёс Борис, когда Мира отошла.

– У нас беременные проходу не дают. Только и слышим -доктор сделайте мне доплер обязательно, – пожаловалась Агнесса, – а ведь не ведают, что доплерометрия не особенно эффективна, да и к тому же не безопасна.