Его дерзкая девочка

Глава 25. Злата и Тимур

Следующие несколько дней получились весьма насыщенные.

У нас в отношениях с Тимом наступил штиль, и не могу не признать, что мне это начинает нравиться.

Нет! Иногда, конечно, он по-прежнему бесил до звезд в глазах! Но в большинстве случаев его забота и внимание слегка обескураживали.

Парень больше не таскался со мной на работу, не следил и не командовал, хотя иногда на поворотах его все же заносило. Зато теперь готов был прилететь по первому же звонку, бросив все свои дела, даже если мне просто понадобился стаканчик воды.

Злился, правда. Но… Ай, да ладно, мне нравилось его бесить! Исключительно по дружески.

Правда, ему меня, похоже, тоже. Иначе я не могу объяснить его любезности с моими девочками-коллегами и неизменные улыбки каждой встречной юбке. Они ведь совершенно не его типаж! Почему он с ними шушукается и трещит, как сорока?

Это злило ужасно! Разъедало внутренности вязкое, горькое чувство… не хотелось бы думать, что ревности. Но…

Я все еще не понимала, к чему мы идем и чем в итоге все закончится, но ругаться с парнем не было больше никакого желания, да и сил. Видать, мое интересное положение входило в ту «фазу», когда единственным моим желанием было спать, есть и снова спать. Правда в перерывах все-таки приходилось работать и оббегать врачей, сдавая все возможные анализы.

С Вадимом мы были теперь «на короткой ноге», и если вдруг меня что-то беспокоило, я без зазрений совести могла позвонить другу Тима и посоветоваться или даже пожаловаться. Мне это нравилось, а персонал клиники полностью устраивал, поэтому я приняла решения, что в этой клинике и будут вести мою беременность до самого конца.

В общем, все шло своим чередом. И я могла бы сказать, что было даже почти прекрасно, кроме двух проблем. Во-первых, родителям я до сих пор ничего не сказала. И во-вторых, меня все эти дни не отпускало беспокойство за Тима и его долг перед Кучером.

Я потеряла сон.

Вернее нет, не так! Пару раз я прекрасно засыпала, а просыпалась в холодном поту, потому что мне снилась слишком ярко та стычка на трассе. После чего я неизменно бежала обниматься с «белым другом», выворачивая желудок наизнанку, и оставшееся время до звонка будильника просто лежала, глядя в потолок, и думала, как и чем я могу помочь Тиму.

А помогать надо было. Я уверена. Хоть он и упрямится и даже разговаривать со мной на эту тему не желает, но я ума не приложу, где он мог бы взять такую сумму за пару дней. Да и неправильно это!

Он не виноват. Его подставили. Моя кровожадная душа требовала справедливости. Мести и рек крови.

Помочь совершить возмездие могли бы два человека: мой отец или его отец. Оба имеют достаточно влияния, связей и занимают высокое положение в обществе. Первый вариант я отмела сразу, потому что иначе пришлось бы рассказать отцу все и даже больше. А вот второй… В общем, на ум приходило только одно. Выход, который Тимуру бы совсем не понравился, но который, на мой взгляд, был самым правильным.

И утром в субботу, когда не было никаких дел, я и набрала своей любимой подруге — мачехе Тима. Прекрасно зная, что буквально на днях Дам и Ева вернулись в город из своего долгожданного отпуска.

На том конце провода виснут гудки, которые сменяет радостное:

— Ну, наконец-то я тебя услышала! — нежным голосом подруги. — Ты куда пропала, Золотарева? Не звонишь, не пишешь, все время занята. Ты там, часом, не вышла ли замуж?

— Нет, — смеюсь. Узнаю свою Еву, язык которой тараторит быстрее, чем летят мысли, — пока, по крайней мере. Но и правда, что-то столько всего навалилось, даже времени тебе набрать не было. Да и не хотела грузить своими проблемами, у вас с Дамом, считай, второй медовый месяц был, — вздыхаю, моментально представляя себе счастливое лицо и сияющие глаза подруги.

Я вообще-то не хотела замуж. И о семье не думала никогда. Но рядом с Евой и Дамом всегда витала особая атмосфера. Волшебная. Уютная. Семейная. Как у моих родителей. Такая, что невольно начинаешь тосковать по тому, чего у тебя нет и не было никогда. И да, это зависть. Но исключительно белая-белая, как первый снег в горах, где, кстати, говоря эти двое: отец Тима и моя подруга — и познакомились.

— Ага, второй медовый с ребенком полутора лет и пузом до подбородка, — смеется Ева, — но я не жалуюсь, мы наконец-то провели время семьей. А то в столице одна работа да работа.

— Я очень за вас рада, дорогая! Мне бы так…

— Так, это что за тяжелый вздох? Ты где?

— Дома. Только проснулась.

— Собирайся и дуй к нам. Ари ужасно соскучилась по своей крестной, а я по лучшей подруге! Чувствую, нам есть, что друг другу рассказать.

— А Дам? Муж не будет против? — подшучиваю, хихикая.

— Ты шутишь? Ты у нас дома самый желанный гость! И он вернется с работы только ближе к вечеру. Так что давай, ноги в руки, и я тебя жду.

— Договорились. Скоро буду.

Я кладу трубку и, не теряя лишнего времени, собираюсь, набирая Тиму СМС, сообщая, что мне нужно уехать.

Нет, конечно, я бы могла и сама сесть за руль. Тим хоть вчера и уехал на моей белоснежке, но у нас дома целый автопарк. Или я могла бы попросить водителя отца закинуть меня в соседний поселок, до дома четы Абашевых не так уж и далеко. Но все эти варианты я отметаю сразу. Знаю, что Тимур обидится, если я уеду молча, ему не сообщив. Да и… есть у меня план.

Хоть убейте, но я считаю, что пора им с Евой налаживать контакт. Она именно тот человек, через которого Тим мог бы помириться с отцом. С ее добросердечием нежностью, терпением и ангельской натурой — она ключ к примирению отца и сына. Так что, да, мне нужен сегодня Тимур.

Моя машина подъезжает уже через полчаса.

Уж не знаю, как сильно Тим гнал, но это достаточно быстро.

Прежде чем он успевает выскочить и открыть мне дверь, я усаживаюсь сама. И не назад, как делала это всегда, а вперед. Рядом с ним. А потом делаю то, чего сама от себя не ожидала. Перегибаюсь к водителю и целую в щечку.

Тимур впадает в ступор. Смотрит на меня, зависнув на полуслове, положив руку на руль, в пол-оборота ко мне.

— Привет, — улыбаюсь, отворачиваясь и начиная пристегиваться, как будто ничего и не произошло. Хотя кому я вру! Изнутри таким огоньком опалило, что моментально стало жарко, хоть на улице сегодня пасмурно и хмурятся свинцовые тучи.

— Привет…

— Что, едем?

— Я не понял, ты почему уселась спереди?

— Тебе неприятная моя компания? Ну, обломишься, — подмигнула я, потрепав парня по небритой щеке.

— По технике безопасности…

— По технике безопасности мы уже давно все запороли. Не гунди, а? Я устала кататься сзади, как какой-то отшельник! За руль не пускаешь, так хоть спереди дай сидеть!

Тим заламывает бровь, мимолетно пробегает по мне взглядом, чуть дольше положенного задерживаясь на голых ногах в босоножках на высокой подошве и моих коленках, но не комментирует ничего. Отворачивается и заводит мою девочку, срываясь с места.

Сдается мне, совсем не из-за «техники безопасности» этот вредина заставлял меня кататься на заднем сидении тачки.

— Куда едем? — проезжая пропускной пост, спрашивает Тим.

— Заскочим в торговый центр. Нужно купить подарки и чего-нибудь к чаю.

— А потом?

— А потом мы едем в гости.

— И к кому же?

— К Еве с Дамом.

— Ты шутишь, принцесса? — выдает возмущенно Тимур, поглядывая на меня. — Я туда не поеду. Точка. Забудь.

— Ты мой водитель, и ты поедешь, Тимур! — заявляю, прекрасно понимая, что у него без вариантов. — Ты же не бросишь меня беременную, правильно? Как же твоя гиперопека, м? — да, девочка Злата злая и знает, на какую «мозоль» давить.

— Ты играешь не по правилам, Золотарева, — рычит Тим недовольно, обгоняя плетущуюся спереди колымагу.

— А мы их вообще оговаривали? — фыркаю, закатывая глаза. — Да и я не заставляю тебя заглянуть к мачехе на чай. Привезешь, а потом увезешь, а остальное мне не важно. Вот еще, примирительные встречи я еще не устраивала. Надо оно мне? — отмахиваюсь, фыркнув, стараясь быть как можно более убедительной. В голове-то у меня совсем далеко идущие планы.

В ответ я слышу недовольный бубнеж, охи и вздохи, но остановить машину или повернуть обратно Тим даже не подумал.

Вот и хорошо.

Я включаю негромко радио, присвистывая под какой-то новомодный хит и, довольная собой, таращусь на проносящуюся мимо дорогу.

Вот приплыли, твою мать!

У меня не было и нет совершенно никакого желания ехать к отцу и его новой семье. В груди до сих пор тупой болью отдаются отголоски нашего прошлого и нашей ссоры.

Я был на него обижен до сих пор. Хотя мысли о том, что время идет, а мы не поддерживаем совершенно никакую связь, грызли. Особенно в последнее время. После того, как Злата забеременела.

Понимал ли я отца и то, что между капризом родного сына и женщиной он выбрал вторую? Сейчас, скорее всего, да. Я мог бы это понять. Но, черт побери, как сложно было признаться даже самому себе, что был неправ.

Оба были неправы.

Но поговорить по душам я до сих пор не готов. Переступить через свою гордость и прийти к «папеньке» на поклон было и по сей день ниже моего достоинства.

Вполне очевидно, что Дамир Таирович придерживался такого же мнения.

Мы были два упрямых барана. И Ева — его жена, моя бывшая девушка — единственная, кто смог бы нас помирить, но и с ней я пока был не готов встретиться.

А может быть, я просто боюсь посмотреть правде в глаза. Ей в глаза.

В общем, суббота началась дерьмово.

Подкатив к торговому центру, я остался в машине. Сидел и откровенно скучал, пока Злата с воодушевлением таскалась по магазину, пропав почти на час.

Зато выплыла она оттуда с полными руками пакетов и улыбкой от уха до уха.

В этом своем летящем белом платье и с распущенными волосами, такая довольная собой, она была просто невероятная. Идеальная.

И я залип на ее ногах. Пока принцесса топала в направлении тачки, я, как последний мудак, даже не сообразил, что ей нужно помочь с пакетами. Я таращился на ее ножки. Не мог отвести от голых коленок взгляда еще в машине, пока она беззаботно пялилась в окно. Косился всю дорогу, рискуя заработать косоглазие, но противостоять своему желанию просто не мог.

В теле гулял зверский голод, который рядом с ней усиливался тысячекратно. Я скоро рвану от напряжения во всех гребаных конечностях! Я не знаю, разрешен ли вообще секс во время беременности, но я хотел. Ее и только. Грезил об этих губах и этом гибком податливом теле, идеально ощущающемся в моих руках. Млять.

В штанах пожар. Ширинка давит. В голове камасутра. А в теле спермотоксикоз.

— Готово! — забирается в салон Злата, предварительно скинув все свое добро на заднее сиденье тачки.

— Все скупила?

— Нет, но едва сдержалась. Смотри, какая прелесть! — лезет в пакет принцесса и достает оттуда какую-то блестящую тряпицу, помахивая перед моими глазами.

— Что это за безобразие?

— Э-эй! Это платье принцессы, Тим!

— По-моему, ты слишком приуменьшаешь свой размер, Золотарева, — ухмыляюсь, заводя тачку.

Злата хлопает глазами, пока наконец до нее не доходит. А когда доходит, я получаю кулаком в плечо и обиженное:

— Дурак.

— Где-то я уже это слышал.

— Неотесанное животное, не умеющее делать комплименты! Нашему ребенку вещи буду выбирать я, Абашев!

— С превеликим удовольствием делегируют тебе эти обязанности, — качаю головой, посмеиваясь и давя по газам. — Говори адрес.

Говорит.

Оказывается, отец обзавелся новым домом, съехав из своей городской квартиры.

Любопытно.

До поселка добираемся быстро. Он буквально соседствует с тем, где обитает чета Золотаревых. На пропускном пункте о нашем приезде уже знают, а тачка Златы внесена в список доверенных.

По указке принцессы мы доезжаем до светлого двухэтажного шикарного особняка, за высоким кирпичными забором и останавливаемся у кованых ворот.

Я, не удержавшись, присвистнул, а Златка фыркнула.

— Впечатляет?

— Отец никогда не жалел денег на свой комфорт.

— Теперь он печется не только о своем комфорте, но и о комфорте беременной жены с дочкой.

— Ева беременна?

То, что у них уже есть ребенок — моя младшая сестренка — я знал, хоть знаком с ней, естественно, не был. А вот что отец собрался за вторым, стало для меня новостью. Такой, к которой я даже не знал, как отнестись.

— Да. Осенью ты станешь братом во второй раз.

— Забавно.

Это до сих пор было дико: осознавать, что у бати теперь есть жена, души в которой он не чает, и что я не единственное его «чадо».

У него есть семья. Которой с моей матерью у него в свое время не вышло. Не срослось. И хоть предки разошлись тихо-мирно и до сих пор в сносных отношениях, осознавать новый статус отца было странно.

Я завис в своих мыслях, пока не услышал тактичное:

— Кхм-кхм.

— Что? — перевел взгляд с дома на Золотареву, которая смотрела на меня задумчивым взглядом своих янтарных глаз. Они сегодня были потрясающего цвета. Осенней пожелтевшей листвы. Буквально светились, вот только от счастья или от хитрости, не пойму.

— Зайдешь?

— Нет. Даже не обсуждается.

— Но ты же хочешь, Тим!

— Во сколько приезжать за тобой? — бросаю, пропуская ее последнюю реплику мимо ушей.

— Совсем без вариантов?

— Совсем, принцесса.

— Тогда я позвоню, — скисла Злата. — Хотя бы пакеты поможешь дотащить?

— Выйдя из ТЦ ты прекрасно справилась сама, — прекрасно осознаю, что веду себя, как говнюк. Но идти в этот идеальный дом идеальной семьи не хочу, хоть убейте.

— Справилась, но теперь у меня болят руки.

— Набери Еве, наверняка у них куча штатной прислуги, кто-нибудь да помо…

— Абашев, твою мать! — рыкнула Златка, — подними свою задницу и помоги мне донести покупки до дома. Это единственное, о чем я прошу! Потом можешь улепетывать на все четыре стороны, я даже домой отсюда могу уехать на такси. Или Дамира попрошу увезти, раз ты у нас вообще ни хрена не джентльмен!

О как! Какую гневную мне выдали тираду сквозь стиснутые зубы.

Делать нечего, пришлось парковаться у ворот и выходить из тачки.

— До крыльца. Дальше сама, — говорю, сгребая пакеты с заднего сиденья.

— Хотя бы, — ворчит Злата.

Звонит в домофон, я стараюсь не смотреть в камеру и вообще чувствую себя максимально не в своей тарелке, когда слышу Евиным голосом радостное:

— Входите!

А уж когда мы идем тропинкой по участку к крыльцу, вообще хочется сквозь землю провалиться. Или смотаться отсюда на фиг.

Я оглядываюсь, краем глаза рассматривая огромный участок в хренову тучу соток, усаженный деревцами и цветами, с какими-то смешными садовыми скульптурами и фонарями вдоль дорожки. Сразу видна Евина легкая рука.

На заднем дворе замечаю детские игровые прибамбасы, здесь же бассейн, зона отдыха, беседка, увитая плющом, летний домик и служебные постройки. Чуть поодаль в стороне гараж и черный Ровер у ворот.

Батя, похоже, дома, и мне это не нравится.

Поглядываю на Золотареву, та абсолютно спокойна. И все-таки не специально ли она меня сюда притащила?

Судя по хитрой улыбке, да.

Вот же интриганка!

Но всучить упрямице пакеты и умотать с крыльца не успеваю.

Дверь в дом открывается, и оттуда с визгом, писком и, не совсем твердо стоя на ногах, вылетает маленькое темноволосое чудо с двумя торчащими хвостами на голове и очаровательной улыбкой.

Мелочь несется к Златке, сжимая и разжимая кулачки, а я торможу на месте, смотря на это чудо в красном платьице в горошек, и в сердце что-то простреливает. Щемящее. Тут же разливающееся теплом в груди. Будто чувствую в этом карапузе родную кровь.

Сестренка. Хоть от разных матерей, но родная. Копия отца. Такая же, как мы с ним, темноволосая и черноглазая кнопка со вздернутым носиком и улыбкой Евы.

Глаз от этого ангельского чертенка не отвести.

— А кто это у нас такой прелестный?! — щебечет Златка, подхватывая на руки малышку, которая тут же доверчиво обнимает ее за шею своими крохотными ручонками, получая от крестной смачные «чмоки» в румяные щечки.

Злата сияет от счастья, дочка Евы и отца заливисто хохочет. Сама Ева замирает на пороге, наблюдая за нами с улыбкой, а я? Я поплыл, походу.

Почему-то в этот момент все косяки прошлого кажутся такими незначительными. Будто я вообще только сейчас прозрел, млять! Увидел, каков он, итог любви двоих людей. Надо признать — потрясающий.

Этой улыбчивой мелочи хочется улыбаться в ответ, особенно, когда она доверчиво лопочет «Тим-Тим» и тянет ко мне свои пальчики, явно напрашиваясь на руки.

Отец сделал в свое время правильный выбор. Думаю, он понимал, что рано или поздно я его пойму. Потому что тогда я был эгоистичный мудак.