Его любимая девочка

Предисловие

Эта история раскрывает сложные и болезненные темы, чтобы донести до читателей важный посыл: насилие, принуждение, токсичные отношения и любой абьюз нельзя оправдать романтикой.

Я хочу, чтобы каждый из вас увидел истинное лицо тирании в отношениях и понял, что такие люди НИКОГДА не меняются.

Пусть эта книга покажет вам, что стоит избегать разрушительных отношений и всегда выбирать путь к свободе и уважению.

Я категорически против того, что в литературе романтизируют насилие, только по этой причине я написала эту непростую для меня книгу.

Буду откровенна, далась она мне очень сложно.

Внимание! Людям с тонкой душевной организацией эту книгу не стоит читать или слушать!

Но если вы всё-таки решились… что ж, я вас предупредила.

Пролог

Елена

— Раздевайся, Лена.

Мое сердце готово выломать ребра и выпрыгнуть наружу. Оно бьется с такой силой, что кажется, этот стук слышу не только я, но и Он.

Сглатываю и дрожащими, сбитыми в кровь пальцами начинаю расстегивать платье. Оно скользит вниз и падает к моим ногам. Нижнее белье — самое изысканное и приятное телу — красиво сидит на мне, подчеркивая все изгибы и белизну фарфоровой кожи, и я знаю, что сейчас Он мной любуется.

Снимаю бюстгальтер и продолжаю смотреть в Его глаза. Выражение лица мужчины не меняется, но глаза… Глаза сверкают довольно и похотливо, когда Он видит мое тело. Бюстгальтер бросаю рядом с платьем и тяну вниз кружевные трусики. Он ничего не говорит, бесстрастно наблюдает. Знаю, что Ему нравится все, что видит сейчас.

Выпрямилась и просто стою перед Ним, как и прежде, не отводя глаз. Хотя Он желает, чтобы я была для Него трепетной ланью и кротко опускала взгляд.

Не дождется.

— Ты сегодня покорная, Лена. Мне это нравится.

— Благодарю тебя за вчерашнюю поездку. Я уже и забыла, каким шумным и суетливым бывает город… Ведь здесь, в горах, так тихо и безлюдно, — произношу с грустью в голосе и наконец опускаю взгляд в пол. Но не потому, что я снова Его испугалась, — чтобы Он не увидел моих слез.

— Я рад, что смог поднять тебе настроение. А теперь покажи, Лена, насколько ты мне благодарна.

— Чего ты хочешь? — спрашиваю обреченно.

— Хочу, чтобы ты танцевала. — Слова вызывают у меня приступ стыда.

Но я смотрю на Него и не двигаюсь. Не могу сделать даже одного шага.

— Лена, ты забыла, что я не привык повторять? — отстраненно произносит Он.

У меня скручивает от страха живот, но я держу себя в руках.

— Я не хочу сейчас танцевать, Артур, — шепчу смело, хотя чувствую, как вся дрожу от ужаса… и предвкушения.

Его глаза темнеют. Я смотрю в Его ледяные черные глаза и вдруг чувствую себя искусительницей, полной ярости и похоти. Он хочет меня. Хочет всю без остатка. Чтобы я не только телом, но и душой принадлежала Ему, думала о Нем, всегда хотела Его.

Безумие. Самое настоящее.

— Лена, — предупреждающе произносит Он, восседая в кожаном кресле, словно государь. — Я все еще жду.

Но я продолжаю стоять на месте. Воздух между нами становится плотным. Последние минуты перед тем, как… Он резко встает и, схватив меня за плечи, грубо встряхивает.

— Давай, Лена, покажи себя, девочка, — рычит Он, разозленный моим неповиновением.

Сердце бьется все сильнее. Я часто дышу и дрожу от страха. Но не стоит продолжать злить этого монстра. Еще свежи воспоминания о той ночи…

Комната тонет в полумраке. Лишь алое мерцание камина режет темноту, отбрасывая дрожащие тени на стены, словно живые узоры страха и желания. Его силуэт неподвижный, как изваяние власти. Его приказ звучит не голосом, а тишиной — тяжелой, давящей.

— Танцуй. Сейчас же.

Звучит музыка.

Воздух касается кожи мурашками, каждый нерв кричит от смущения.

Первые шаги выходят неловкими, деревянными. Я двигаюсь, будто сквозь паутину, тело предательски дрожит, дыхание сбивается. Внезапно — тихий стук сердца, гулкий, как барабан в пустоте.

— Смотри на меня, — требует Он. И я поднимаю голову.

Тогда происходит чудо. Тепло пламени касается кожи, словно ладонь невидимого партнера. Музыка рождается внутри — сначала робкий ритм крови в висках, потом мелодия, что льется из самой глубины. И я закрываю глаза, и тело вспоминает. Изгиб спины становится плавным, как река; руки взметаются вверх, рисуя в воздухе тайные знаки. Стыд истаивает, уступая место странной, дикой свободе.

Я танцую теперь — не для него, а для себя. Каждым движением бедра, каждым взмахом руки я вырываю кусок его власти. Кожа сияет в огненном свете, мышцы играют под ней, сильные и неукротимые.

Я слышу его тяжелое дыхание, распахиваю глаза и мельком улыбаюсь. Артур жадно смотрит на меня, его пальцы впиваются в подлокотники. В его взгляде уже нет насмешки — лишь жгучее изумление, и желание. Я улыбаюсь победно, чувствуя, как сила пульсирует в жилах. Я — женщина. Не жертва, не кукла. Богиня ночи, рожденная из тени его приказа.

Внезапно я останавливаюсь в позе, дерзкой и совершенной: одна нога вытянута, руки, словно крылья за спиной. Грудь высоко поднята, дыхание ровное. Молчание становится густым, как смола. Он встает, идет ко мне. Расстояние между ними сокращается до вздоха.

— Ты думал сломать меня? — мой голос звучит тихо, но резко.

Его рука почти касается моей щеки. В его глазах горит что-то новое — не контроль, а голод. Голод к той силе, что я теперь излучаю.

— Нет, — шепотом говорит Артур. — Я хотел увидеть, как ты родишься заново.

Огонь в камине трещит, осыпая поленья искрами. Танец кончился. Но игра только начинается…

Он долго смотрит на меня немигающим взглядом. Вижу, что ширинка уже готова разорваться от силы его желания.

Глава 1

Полгода назад

Елена

Джанабаева Артура Марковича я повстречала на преддипломной практике. Тогда я еще не знала, что он является одним из учредителей компании, в которую мне так удачно довелось попасть.

Месяц работы в этом чудесном месте принес свои плоды. Мне пророчили великолепное будущее, и начальница отдела, в котором я проходила практику, приглашала после окончания университета работать у нее. Я была на седьмом небе от счастья. А как же иначе? Приехала из провинции в город-гигант, поступила на бюджет, училась так, как никто, наверное, не учился. Я всеми силами старалась зацепиться в этом большом мире. И у меня получалось.

Не скажу, что я из бедной семьи. Отнюдь. Мои родители купили мне небольшую квартиру, обеспечили полным комфортом, чтобы я училась и не отвлекалась на ерунду. Они знали, что меня интересовала только учеба.

Но однажды что-то пошло не так. Наши с Артуром пути пересеклись случайным образом. Так я думала вначале. Все выглядело настолько естественно, что я даже представить не могла, во что выльется наша судьбоносная встреча. Сейчас я более чем уверена, что Артур следил за мной до тех пор, пока окончательно не помешался.

Правда, я так и не выяснила, насколько давно он «подсел» на меня. Иногда в его речи проскальзывали странные фразы, исходя из которых я делала вывод, что он знает меня довольно давно.

Джанабаев Артур Маркович. Что я могу сказать о нем? Это организованный, пунктуальный и даже педантичный человек. Раньше я думала, что эти качества в ярко выраженной форме присущи мне. Но Джанабаев превзошел даже меня. В его жизни не было места неожиданностям, он все предвидел, просчитывал на несколько шагов вперед и всегда был готов к любой ситуации.

Это пугало.

Размышляя и анализируя, я пришла к выводу, что наше с ним «случайное» знакомство он довольно долго планировал. И уже не сомневалась, что в компанию, где он являлся одним из учредителей, я попала не просто так. Это было его рук делом.

Только я до сих пор не могу понять, почему именно я? Что такого невероятного он нашел во мне?

Красоткой я никогда не была. Симпатичная — да, но не более того. Однако он говорит, что я само совершенство во всех его проявлениях. Безумец.

В тот вечер меня пригласили на корпоративную вечеринку. Я была счастлива! Руководство относилось ко мне с уважением. Коллеги были дружелюбными и всегда приходили на помощь, если я в чем-то не разбиралась. И вот теперь — приглашение на корпоратив, как будто я уже часть этой огромной компании, свой человек.

Уже тогда я считала себя успешной и верила, что сделаю блестящую карьеру. Эти мысли кружили мне голову.

На корпоративе была вкусная еда, восхитительное шампанское и вино лились рекой. Музыка, смех, танцы… Я очень долго не позволяла себе отдыхать, а тут взяла и расслабилась. После нескольких бокалов шампанского и танцев я присела за барной стойкой с коллегами-девушками, и мы с удовольствием обсуждали коллег-мужчин.

Пока мы болтали, на вечеринке появился невероятный мужчина. Такой, что девушки и женщины издали всеобщий вздох восхищения, а мужчины скрипнули зубами от злости. Он едва вошел, но уже пленил всех своей харизмой и энергией победителя.

Меня также не миновала участь покоренных этим обаянием. Если бы я только знала, что будет потом…

Всем своим видом он словно кричал, что богат и успешен. На его запястье красовались часы, которые были не по карману другим присутствующим на этой вечеринке. Темно-синий костюм сидел на нем идеально, поэтому рассмотреть роскошный торс не мешал. Все мужчины на вечеринке были одеты в костюмы — черные, синие, серые, и все они были стильными и дорогими. Но если остальные выглядели весьма неплохо, то этот человек был воплощением стиля и сексуальности и настолько притягивал взгляды, что я уже прикидывала в уме: а не кинозвезда ли он?

— Кто это? — спросила я у коллег.

Одна из девушек наклонилась ко мне и прошептала:

— Это Артур Маркович Джанабаев. Учредитель, имеет немалую долю в компании. И еще никогда он не посещал наши жалкие корпоративы. Смотри, как на него все пялятся. Любая готова душу продать, чтобы быть с ним рядом. А мужики наши пытаются подражать его манере одеваться и говорить. Только эти попытки выглядят убого и смешно.

И правда, женщины смотрели на нового гостя так, словно готовы были накинуться на него прямо здесь и сейчас.

А он… Он вдруг остановил взгляд на мне.

Я резко отвернулась и старалась не замечать его, что было довольно непросто. Он был слишком значительной фигурой, чтобы находиться здесь с нами, простыми смертными.

Коллега легонько толкнула меня локтем в бок и быстро зашептала:

— Лена, он смотрит на тебя! Взгляд не отводит!

— И что? — дернула я плечом.

— Дурочка! — не унималась девушка. — Воспользуйся шансом! Он заинтересовался тобой!

— Ира, прекрати. Тебе кажется. Он на всех так смотрит, — сказала я со злостью, искоса глядя на мужчину.

Он и правда не сводил с меня пристального, ка кого-то гипнотического взгляда.

Эти черные глаза затягивали меня в свою бездну.

Глава 2

Артур

С тех пор как в тот судьбоносный день увидел ее на сцене с докладом, я понял, что это Она. Та девушка, женщина, которая природой создана для меня.

Каким-то чудом мой давний знакомый, ректор университета, убедил меня присутствовать на вечере, где самые талантливые студенты рассказывали о своих исследованиях и проектах, мечтая, чтобы их заметил хоть кто-нибудь.

Я заметил Ее.

Два года наблюдений — и я знал о Романовской Елене Анатольевне все.

Я ждал. Не показывался ей. Но всегда следил. Мои люди контролировали каждый ее шаг, отслеживали каждый звонок, СМС-сообщения, электронную почту, банковские карты, все социальные сети.

Она ложилась поздно, подолгу читая книги и учебники, вставала очень рано. Ей нравилось готовить, особенно печь торты. Благодаря моему вмешательству, в ее квартире не появлялись парни. Она любила подолгу разговаривать по телефону и переписываться с друзьями в Интернете. Лена редко смотрела телевизор, но зато всегда слушала музыку. Любила физические нагрузки, особенно танцы. Любила родных и дорожила друзьями. Елена была ответственной, очень педантичной, организованной и умной девушкой.

Я знал, что она девственно чиста. Не только телом, но также душой и разумом. Чистый, невинный и прекрасный цветок, который сорву только я. Я ждал, когда она закончит университет. Два томительных года. Два года ярких фантазий о ней. Ей оставалось совсем немного — защитить диплом, но я больше не мог ждать. Диплом с отличием она получит — настоящий и заслуженный. Только эта корочка ей никогда не понадобится.

Я хотел стать для нее тем единственным, кто будет отдавать приказы, контролировать ее жизнь.

Я хотел стать для нее всем. До боли во всем теле я желал эту девушку и словно наяву представлял, как буду трахать ее, лишать невинности и учить доставлять мне удовольствие. Представляя себе эти волнующие образы, я едва не кончал себе в штаны. Как наяву слышал ее голос — зовущий, стонущий мое имя, мягким бархатом ласкающий кожу.

Я никого не хотел, кроме моей девочки, и подбирал себе девушек, максимально похожих на нее.

Они были красивы — благодаря стилистам, похожи на нее внешне, но вот содержание кардинально отличалось. То были обычные шлюхи, мечтающие срубить бабла и побывать с таким красавчиком, как я. Они думали, что сорвали куш, и лелеяли надежды остаться со мной надолго. Тупицы. Я брал эти тела, представляя на их месте свою девочку. Кусал полные губы, рвал их на части своим звериным ненасытством и был глух к их мольбам.

Мне было плевать, что им больно. Для меня они не существовали, не имели никакой ценности. Я хотел лишь забыться на время и представить, что я уже с Ней…

Когда их вопли вконец раздражали меня, я затыкал их рты кляпом. С ними я всегда был агрессором, захватчиком, который только брал и уничтожал. Лену же я любил. И когда видел рядом с ней прыщавых сосунков или распальцованных мажоров, смотревших на нее жадно, мечтая, как и я, залезть к ней в трусики, мне буквально срывало крышу.

За два года я и мои люди отправили по больничкам немало молодых парней с переломами разной степени и внушением забыть навеки о моей Елене. Одна лишь мысль о любимой девочке — и я становился сам не свой.

За два года я сделал многое. Купил дом в горах и оборудовал его по высшему разряду. Я себе четко представлял, как приведу ее в этот дом. Она станет здесь хозяйкой, моей женщиной, впоследствии женой, родит мне детей. Никогда раньше я не мечтал об одной только женщине, тем более не мечтал о детях. Но стоило стреле любви пронзить сердце, как я понял, в чем смысл всей моей жизни.

Елена. Лена, Леночка… Эта девушка была прекрасна, молода, свежа и так непохожа на нынешних красоток, которые заполонили социальные сети. Как я уже говорил, она была рождена для меня.

Знакомиться с ней, как обычный человек, я не хотел. Меня будоражила мысль о том, что я сделаю ее своей таким диким, даже варварским способом — посредством похищения.

Я не стану притворяться перед ней. Я сделаю все так, как решил с первого взгляда, глядя на нее. Поставлю Лену перед фактом. Да, я знаю, что она будет сопротивляться. Но наша с ней игра выйдет потрясающе интересной, захватывающей и страстной. Я буду укрощать ее, приручать, а если понадобится, то и принуждать.

Обычные отношения не для меня. Только сильные эмоции и чувства делают человека человеком. Только мощная страсть может подпитывать силу любви и не позволять ей угасать. И Лена это поймет. Она примет меня и полюбит. Другого варианта нет, потому что она моя девочка.

Пока Лена развлекалась на корпоративной вечеринке, я начал действовать, воплощая свой план в жизнь. Мои люди отослали всем ее друзьям, коллегам, знакомым, родным и близким сообщения, описывающие потрясающую возможность, которую она неожиданно получила: по приглашению реальной компании она отбывает в Европу попробовать там свои силы. Она будет выходить на связь и сообщать об успехах.

Онлайн обработка голоса — не отличить, что говорит вовсе не Лена, — и ее родные будут всегда спокойны. Пока в мои планы не входила встреча и знакомство с ее родственниками. Когда-нибудь потом, когда она станет моей женой. А пока буду ее приручать.

Я обернулся и посмотрел на спящую девушку. Ее лицо, мокрое от слез, и красный след от моей пощечины вызвали во мне злость на самого себя. Не сдержался и повел себя, как конченый урод. Ничего, я попрошу у нее прощения. Задарю ее подарками, покажу ей, какой удивительной может стать жизнь, когда рядом есть тот, кто заботится, любит, дышать без тебя не может ни единого дня.

Глава 3

Елена

Я бросила в него стул и вдруг, словно оказалась в замедленной съемке. Этот, без сомнения, рассердившийся мужчина не отбросил стул, не увернулся от него, как я думала. Он просто поймал его и даже не пошатнулся, словно тот ничего не весил. А потом бесконечно медленно и даже как-то аккуратно поставил стул на пол.

Я нервно сглотнула, когда он сделал шаг ко мне. Инстинктивно сделала два шага назад.

«Господи! Помоги мне!» — взмолилась я.

— Лена-Лена, — заговорил он обманчиво спокойным тоном. — Что же ты натворила здесь, м?.. Разбила дорогие вазы, уничтожила прекрасные цветы, сломала хорошую видеосистему… Неужели ты думала, что таким поведением вызовешь мою радость? Таким поведением ты только расстроила меня.

— Дверь была заперта! И мне никто не отвечал, когда я стучала и кричала! Хотя уверена, что вы все видели в свои камеры! — Мой голос дрожал от удушливого страха. — Верните меня обратно! Сейчас же!

Я смотрела на своего похитителя в состоянии, подобном состоянию несчастного зайца, загнанного свирепым волком в ловушку, — спасения нет.

А еще меня буквально сбивали с ног его глаза. Гипнотизирующие, пронизывающие, пугающие и притягивающие одновременно.

Его глаза прищуривались, внимательно глядя мне в лицо.

— Лена, на первый раз я прощу тебе эту выходку, — он обвел рукой бардак, который я устроила. — Запомни: теперь это твой дом. Ты — моя женщина. Моя любимая женщина, Лена.

«О чем он?! Какая любимая?!»

— Что? Ваша женщина?! Вы — псих?! — возмущению моему не было предела. — Я требую, чтобы вы немедленно меня выпустили отсюда и вернули домой! Иначе…

— Иначе что? — усмехнулся он, продолжая наступать.

— Иначе… я убью вас! — закричала, не в силах совладать с собой и своим отчаянием.

Он лишь шире улыбнулся и сказал:

— Нет, моя прекрасная Елена. Не выйдет. Ты останешься здесь. И убить меня не удастся.

Он словно издевался надо мной.

— Это похищение! Это самое настоящее преступление! Вас посадят за ваш чудовищный поступок, а мой отец оторвет вам голову за меня! — Я до боли сжимала руки в кулаки, дрожала от страха и ярости и наконец, не вы держав, закричала во всю силу легких: — ПОМОГИТЕЕ-Е-Е!!!

Я срывала голос, но при этом отступала, когда он снова ко мне приближался. Мы кружили по комнате, словно играли в какую-то забавную игру. Несомненно, Джанабаев мог в два счета меня настигнуть, но, кажется, ему нравилось, что я его боюсь и медленно убегаю.

— Кричи, Лена, сколько влезет, — сказал он, когда я прекратила молить кого-то о помощи. — Просто прими тот факт, что ты моя. Поверь, ты еще не представляешь, как сильно тебе повезло.

— Повезло?! — вспылила я и невольно сама сделала шаг к этому ненормальному. — Да вы меня похитили! Вы это понимаете?! Но вы не радуйтесь, Артур Маркович, меня скоро начнут искать, а когда найдут, вам сильно не поздоровится!

— Ты имеешь в виду видеокамеры, которые в тот самый день отчего-то не работали? Или людишек, которые ничего не помнят? Или, быть может, своих бывших коллег? — спросил он. От его спокойного и уверенного тона мне стало еще более жутко. Меня трясло так сильно, что зубы стучали.

— Мои родители будут искать меня, — произнесла я, чувствуя, как голова снова взрывается невыносимой болью.

Страх душил меня, как опытный палач.

— Не переживай по поводу родителей, Лена. — Я похолодела и замерла. — Твои родители, друзья, коллеги, однокурсники и весь университет в курсе, что ты получила весьма выгодное предложение от иностранной компании. Ты уехала туда работать, с перспективой получить постоянное место. Компания занимается секретными разработками, поэтому ты редко выходишь на связь с родными. Я обеспечил их всех письмами, звонками и видео от тебя. Поверь, все очень рады за тебя.

От услышанного мои ноги подкосились, и я мешком рухнула на пол. В голове не укладывалось, что этот кошмар происходит именно со мной. Не верю…

— Зачем? — спросила едва слышно трясущимися губами. Глаза наполнились горячей влагой. — Зачем вы это сделали? Я вас вижу второй раз в жизни. И вы меня тоже не знаете. Я не понимаю, почему вы меня похитили и заперли здесь… С какой целью?

— Меня расстраивают твои слезы, Лена. Поверь мне, я очень хорошо тебя знаю. Ты здесь, потому что я так решил. Ты моя — и точка. Просто запомни это, Лена.

Его слова были пронизаны безумием!

Я рывком поднялась на ноги и зашипела, снова яростно сжимая руки в кулаки:

— Да кто вы такой, чтобы называть меня своей?! Я не ваша собственность и не ваша женщина! Запомните это, а лучше выжгите у себя на тупом лице! Понятно?!

Он быстрее молнии подскочил ко мне, одной рукой схватил за подбородок, другой прижал к своему твердому телу. Все произошло настолько быстро, что я даже пикнуть не успела!

Джанабаев склонился над моим лицом и зловещим, но безумно сексуальным голосом заговорил:

— Мне нравится твоя мятежность и строптивость, Лена. Приятней будет тебя укрощать. Да только запомни, моя любимая девочка, свою страстную натуру будешь проявлять только тогда, когда я буду брать тебя. В остальное время ты должна вести себя достойно, покорно и очень ласково, как кошечка. Если продолжишь сопротивляться, не будешь слушать меня, то я тебя накажу.

Глава 4

Елена

Не помню, как сняла одежду, как наполнилась водой ванна… Я даже пены туда налила. Почти всю бутылку. И под воздействием горячей воды и ароматной пены сумела расслабиться. А пока отмокала, думала.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем мои мысли пришли в порядок. И тогда я осознала, что оказалась в ловушке настоящего маньяка — богатого, со связями и неограниченными возможностями.

Если буду катать истерики, идти напролом, то не достигну ничего, зато рискую быть убитой. Но не это самое страшное. Он ведь может и покалечить.

Страх куда-то исчез. Рассуждала я так, словно все эмоции и чувства заморозились — остался холодный и расчетливый ум. Теперь путь моей мысли был ясен и гладок, тогда как чувства могли бросить меня в ревущее пламя.

Я поняла, как нужно себя вести с этим человеком. Я составила первое мнение о нем. Судя по всему, Джанабаев был импульсивным, страстным и увлекающимся. В голову ему может взбрести все, что угодно, и он не станет спрашивать, нравится мне или нет, — он будет поступать в отношении меня, как захочет. Но именно от меня будут зависеть его поступки.

Если я хочу избежать катастрофы, то мне следует научиться терпимости.

Я понимала, что, оказавшись в самом настоящем плену, не смогу просто так сбежать — у меня ничего не выйдет. А если вдруг и получится, то, что толку? За окном я вижу реку и горы и даже отдаленно не могу представить, где нахожусь.

Мне необходимо усыпить бдительность Джанабаева, притвориться, что я смирилась со своим положением, начать ему подыгрывать. Правда, от одной мысли, что он будет меня касаться и станет первым моим мужчиной, мне становилось гадко на душе. Не так я хотела провести свой первый раз.

И не с таким мужчиной.

У меня был просто великолепный выбор: ослушаться Джанабаева, продолжить бунт и в результате, скорее всего, получить страшное наказание, о котором даже думать не хочется, либо подчиниться, и тогда этот урод будет брать меня, когда ему заблагорассудится. Впрочем, он ведь в любом случае получит свое.

Так что, похоже, все-таки у меня нет выбора. Из глаз вдруг потекли предательские слезы, но тут же растворились в ароматной воде.

Я прошептала вслух:

— Клянусь своей жизнью, что я выберусь отсюда и заставлю тебя, Артур Джанабаев, заплатить!

В груди вдруг заныло. Господи, неужели этот кошмар происходит на самом деле и со мной? Ответа я, конечно же, не получила.

С тяжелым грузом на сердце я выбралась из воды, смыла пену, насухо вытерлась мягким полотенцем и закуталась в пушистый белый халат, точно моего размера, — он ждал меня на крючке двери.

Вернувшись в комнату, обнаружила, что кто-то шустрый привел здесь все в полный порядок. Ничто не указывало на недавний мой бунт и стычку с Джанабаевым. Головная боль почти прошла. После того как приняла ванну, я стала чувствовать себя гораздо лучше. Хотя как сказать… По ощущениям — хотелось удавиться. А лучше удавить этого мерзавца! Только подумать! Он заявил моим родителям, друзьям, в университет и на работу, что я приняла предложение какой-то компании, и уехала работать черт знает куда! Неужели кто-то в эту чушь собачью поверит?! Я даже диплом еще не защитила!

Обязательно мои родители очень скоро поймут, что дело не чисто, и начнут искать меня. Нельзя, нельзя, Лена, терять надежды! Держись! Но помимо надежды я все-таки и на свои силы буду полагаться. Стану вести себя с Джанабаевым, как и решила: приму вид смиренной рабыни. Пусть тешит себя мыслью, что сломал меня и лишил воли. Ничего… Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Я все вынесу и выдержу, каким бы страшным ни оказалось мое пребывание здесь! И обязательно выберусь!

Размышляя над своим планом и настраивая себя на нужный лад, я прошла в гардеробную и снова нацепила кружевное белье, будь оно неладно. Затем надела просторную юбку-плиссе темно-синего цвета и белую блузку с короткими рукавами.

Одежда была совершенно новая, отглаженная, стильная, очень красивая и… ненавистная мне.

Вернулась в комнату и посмотрела на сервированный стол, который в щель между раздвинутыми шторами освещал поток яркого солнца.

«Надо же… Солнце выбралось из-за тяжелых туч…» — подумала мрачно.

Приблизилась к окну и вздохнула. Вид действительно был прекрасным. Тяжелые свинцовые тучи расступились, открывая путь ярким лучам солнца. Только радости мне это нисколько не добавляло.

Да, я успокоилась и немного подумала, но не смирилась с тем фактом, что буду вечной игрушкой в лапах чудовища. Сейчас мне плохо, мерзко на душе и хочется плакать. Хочется зажмурить глаза и перенестись в родительский дом, оказаться в родных и теплых объятиях мамы. Хочется, чтобы и папа обнял меня и сказал: «Лена, все обязательно будет хорошо».

Вытерла пальцами новые слезы и тряхнула головой. Не сейчас. Только не сейчас. Думать о родных не надо, иначе я раскисну, и весь мой настрой тут же пропадет. Я должна собраться и сыграть отведенную мне роль. Если буду мучить себя мыслями о доме, несправедливости и отчаянии, то никогда не выберусь из этого места.

Я вздохнула и, взяв себя в руки, зная, что за мной наблюдают через вновь установленные камеры, села за стол. Он был заставлен ароматной едой в серебряных блюдах, накрытых крышками, тоже похожими на серебряные.

Глава 5

Елена

Неоткуда мне помощи ждать — я поняла это спустя два дня. По телевизору в новостях никто не говорил обо мне, хотя я надеялась, что меня все же ищут.

Когда опускались сумерки, я подолгу смотрела в окно, и казалось, будто луна надо мной смеется… Так недолго было и с ума сойти. Хотелось, очень хотелось сбежать, но приходилось сидеть в плену.

Осознание себя пленницей сдавливало грудь, нет-нет да наступали минуты полнейшего отчаяния, и я хотела кричать! Но дух борьбы в моей душе никому не сломить, хоть отчаяние ревущим потоком так и рвалось наружу. Я молилась, чтобы мое заточение не продлилось слишком долго…

Кроме просмотра телевизора, поедания завтрака, обеда и ужина, брожения по комнате, бессмысленного чтения и сна мне нечем было здесь заняться.

И я понимала, что Джанабаев сделал так специально. Он изолировал меня, посадил в золотую, но невыносимую клетку, если я продолжу сидеть тут в таком же режиме, то быстро отупею, сойду с ума, превращусь в овощ.

Но сегодня все изменилось.

Во сне я была где-то далеко и чувствовала себя свободной и счастливой. Потом какие-то посторонние звуки рассеяли волшебство сна, и я проснулась. Однако я не стала вскакивать с кровати, не стала показывать, что проснулась. Сквозь полуприкрытые веки я наблюдала за Анной Петровной. Она накрывала стол к завтраку.

Я перевела взгляд на дверь и вздохнула. Как обычно, вход караулил настоящий громила — путь к побегу был отрезан.

— Доброе утро, Елена Анатольевна, — сказала вдруг женщина, не поворачиваясь ко мне, а продолжая сервировать стол. — Я вижу, что вы проснулись и следите за мной.

«Как? У нее что, третий глаз на затылке?!» — подумала про себя. И раз уж была разоблачена, то не стала дальше притворяться и села в кровати, хмуро наблюдая за ней.

В первый же день, когда она вошла в эту комнату, я молила ее помочь мне сбежать отсюда. Я обещала ей, что мои родители щедро ее отблагодарят и защитят от Джанабаева. Но все мои мольбы были для нее пустым звуком. Зато она отчитала меня и сказала, чтобы я никогда больше себя так не вела и что я удосужилась самой настоящей милости, раз оказалась здесь!

«Они все тут ненормальные», — подумала я тогда и поняла, что в этом доме мне не найти того, кто мог бы помочь.

Придется действовать самой.

— Сейчас вы позавтракаете, потом приведете себя в порядок, и я начну готовить вас к сегодняшнему ужину. В первую очередь вам нужно подстричь кончики волос, обновить маникюр и сделать педикюр. Не избежите вы и эпиляции.

В изумлении я медленно встала с кровати.

— Не поняла, — сказала осторожно. — Что вы имеете в виду?

— Артур Маркович вернется сегодня к семи вечера. Он ожидает, что вы будете подобающе выглядеть для ужина с ним. Повар уже начал готовить. Я же займусь сначала вами, а потом подготовлю комнату, в которую Артур Маркович отведет вас после ужина.

Я не сразу осознала весь этот сценарий, но к концу ее заявления мне стало очень так не по себе. Сглотнула и пробормотала:

— Анна Петровна, умоляю вас, выпустите меня отсюда…

Я сделала все возможное, чтобы мой голос не задрожал и не прозвучал слишком визгливо, хотя страх увидеть рядом это животное едва ли не парализовал меня.

— Елена Анатольевна, я вам уже говорила — это невозможно. Если Артур Маркович решит отпустить вас, он это сделает. Он всегда держит свое слово.

«Тварь!»

— Советую вам не терять времени зря. Садитесь и поешьте, а потом идите в ванную. Я приду к вам через два часа.

Неприятная женщина ушла. Я со злостью посмотрела на сервированный стол, но, сдерживая рвущуюся наружу ярость, все же взяла себя в руки и не стала крушить все то, что мне принесли на завтрак. Заставила себя поесть и всеми силами гнала пугающие мысли, которые, словно назойливые мухи, лезли и лезли, не давая успокоиться.

«Сегодня он ко мне прикоснется — это факт», — поняла я с ужасом. И застыла, глядя прямо перед собой. Не было никакого желания двигаться. И вдруг мой взгляд зацепился за столовый нож и вилку. Серебряные приборы были хорошо начищенными, блестящими и… острыми. Я коварно улыбнулась. За ужином тоже будут ножи. Я обязательно прихвачу один и, когда чудовище по имени Артур Маркович попытается ко мне прикоснуться, — воткну ему нож в горло! Пусть захлебнется своей же кровью! И тогда я сбегу, никто не сможет меня остановить!

Сердце бешено забилось. Мне казалось, что это гениальный план, и я верила, что у меня все получится, но… Не учла я одного. Я — не убийца.

После того как я приняла душ и высушила волосы, пришла Анна Петровна и привела с собой мастеров своего дела — мастер эпиляции, мастер маникюра и педикюра, стилист, визажист.

Мной занимались так, словно я была дорогой фарфоровой куклой, боялись причинить малейшее неудобство или боль. Анна Петровна, как Цербер, наблюдала за всеми. Я несколько раз пыталась намекнуть новым людям, что нахожусь в плену. Шикала, шептала, подмигивала, но все без толку. В какой-то момент Анна Петровна не выдержала и строго сказала:

— Елена Анатольевна, не стоит предпринимать бесполезные попытки. Все эти люди верны Артуру Марковичу.

Глава 6

Елена

Стол был накрыт по-царски, блюда источали потрясающие ароматы. Желудок предательски заурчал. И я решила хоть наесться до отвала. Надеюсь, Джанабаев тоже хорошо поест и с полным животом не сможет совершать свои сомнительные подвиги в отношении меня.

Было единственное «но» — присутствие этого человека здорово портило аппетит. Боюсь, что мне и кусок в горло не полезет. Зато я отметила, что столовые ножи были чертовски острыми.

Обрадовалась этому факту и поспешила за стол, как вдруг Артур схватил меня за локоть, резко останавливая. Взглянула в его бездонные глаза, не понимая.

— Погоди, моя сладкая, — каким-то мурлыкающим тоном проговорил мужчина.

Другой рукой он потянулся вниз и приподнял подол моего платья! Нагло положил свою теплую и сухую ладонь на мои ягодицы! Шок мгновенно сменился гневом. Я напряглась и неожиданно для себя влепила этой сволочи звонкую пощечину.

— Не смей ко мне прикасаться! — прошипела я дикой кошкой.

Мне до боли в кончиках пальцев хотелось наброситься на него и расцарапать эту ухмыляющуюся рожу, а потом выбить ему зубы и выколоть вилкой глаза!

Джанабаев отпустил меня и улыбнулся. Его глаза горели довольным блеском.

— Прекрасно, — сказал он, а потом подошел к высокому стулу и, отодвинув его, сказал: — Садись, моя мятежная девочка. Поедим.

Наблюдая за мужчиной, я пришла к следующему выводу: Джанабаев не простит мне этой выходки. Если я не заколю его раньше.

Наконец мы сели за стол. Еда пахла восхитительно, но мой желудок категорически отказывался принимать пищу. Я положила в рот небольшой кусочек сочного мяса, пожевала, однако проглотить удалось с огромным трудом.

От волнения у меня сжималось горло, пересыхало во рту, да и просто хотелось убежать. Общество Джанабаева меня не только нервировало — я его боялась, боялась того, что произойдет после этого дурацкого ужина.

Артур бодро о чем-то говорил, рассказывал какие-то нелепые случаи из своего детства, но я слушала его вполуха и лишь кивала, не предпринимая попыток поддержать разговор. Он разлил по бокалам красное вино и предложил тост:

— За нашу совместную жизнь, дорогая моя.

Я едва «удержала» лицо, чтобы не скривиться при этих словах. Улыбнулась и сделала небольшой глоток.

— Расскажи что-нибудь, Лена, — вдруг попросил меня Артур.

Я стиснула зубы и поджала губы, а мужчина явно наслаждался моим состоянием неловкости и обреченности.

— Я вела обычную жизнь… — сказала сухим безэмоциональным тоном, оставив фразу неоконченной, намекая на то, что моя жизнь резко изменилась с появлением Джанабаева.

Он хмыкнул.

— Ты ничего не ешь. Не нравится?

— Наоборот, все очень вкусно, — сказала, вяло ковыряясь в тарелке.

— Тебе нужно хорошо питаться, Лена. Силы тебе понадобятся.

Я застыла и напряглась от его слов. Силы для чего? Для борьбы? Побега? Или плотских утех?

Ничего не ответила и откусила еще немного вкусного и ароматного мяса.

Мужчина следил за мной и сам ел очень мало. Сволочь.

Я использовала всю силу своего терпения, чтобы остаться на месте и не дергаться от каждого звука и слова Артура. На самом же деле мне хотелось вскочить со стула и убежать, хотя дверь и была заперта, а за дверью поджидал громила-охранник.

Мне было страшно. Я крепко сжимала в руке нож для мяса — острый, длинный, с мелкими зубчиками, как у пилы. Мои ноги под столом мелко дрожали. Или сейчас, или никогда. И я приняла решение.

Чтобы унять волнение, взяла бокал с вином и залпом выпила. Отставила бокал и посмотрела на мужчину долгим взглядом. Джанабаев оторвался от своей тарелки и улыбнулся уголками губ.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Сглотнула и кивнула.

Он отложил приборы, сложил руки домиком и сказал: — Говори, моя милая. Я тебя слушаю.

Сделала глубокий вдох и встала из-за стола. Нож оставила в руке, под тканевой салфеткой.

— Я хотела бы… кое-что узнать, — произнесла прерывисто, слыша, как грохочет сердце.

Сделала вид, будто вытираю руки о салфетку, а сама сжала в правой руке нож. Руки мелко подрагивали.

— Что ты хотела узнать? — он выгнул бровь.

Я сделала несколько шагов к нему, глядя в его лицо немигающим взглядом, и прорычала:

— Хотела узнать, как быстро ты сдохнешь!

Сбросила салфетку и, выкинув вперед руку, уперлась острием ножа чуть ниже адамового яблока. И замерла, не в силах воткнуть нож в его горло.

Джанабаев даже не шелохнулся. Он смотрел не на нож, не на мою руку, сжимающую его, а прямо мне в глаза.

— Так чего же ты ждешь, моя девочка?

И он подался чуть вперед, так, что острие надавило на кожу. Еще чуть-чуть — и все… Но я поняла, что не могу. Трусиха!!! Дура!!! Такая возможность!!!

— Лена, или воткни нож, или прекрати этот цирк.