Его любимая грешница

ВИКА. 1 глава

– Девушка... эй, девушка! – раздается над самым ухом пьяный голос, и я невольно вздрагиваю, едва не роняя на барную стойку высокий хрустальный бокал, который тщательно вытирала вафельным полотенцем... Послушно поворачиваюсь на звук и вижу прямо перед собой мужчину лет сорока с небольшим – с огромным пивным пузом и совершенно безумным взглядом, в котором так и плещется похоть... Неудивительно: мы все-таки в стриптиз-клубе, причем одном из самых дорогих в столице. Тут все мужики смотрят на тебя как на кусок мяса, даже если ты – всего лишь официантка...

Мне откровенно стремно, чертовски противно, хочется отодвинуться, а лучше – просто сбежать. Но сегодня мой первый рабочий день – точнее, первая рабочая ночь, – и нужно проявить себя в лучшем виде. Поэтому я лишь мило улыбаюсь и спрашиваю со всей вежливостью, на которую способна:

– Слушаю. Что я могу вам предложить?

Честно говоря, в большинстве баров ему уже не стали бы предлагать алкоголь – мужик и так едва на ногах держится, – но в стриптиз-клубах всегда так: чем пьянее клиент – тем проще развести его на дальнейшие траты. Танцовщицы и официантки этим совершенно бессовестно пользуются – и я тоже должна научиться, если хочу нормально заработать за летние каникулы перед первым курсом университета.

Вот только мужик явно не планирует беседовать со мной так же вежливо, как я с ним. Он наваливается на барную стойку грудью и животом и рычит, перекрикивая музыку, сопровождающую танец очередной девушки:

– Меню дай!

Я послушно протягиваю ему барную карту – а он в ответ едва ли не в лицо мне ее швыряет:

– Я про крейзи-меню, твою мать!

– Ой, да, конечно... – бормочу я растерянно, ловлю одно меню и протягиваю ему другое – с прайсом на приваты и другие индивидуальные услуги нашего стриптиз-клуба.

Мужик берет прайс, тычется в него мордой, но похоже, ничего не может прочитать – слишком пьян, глаза в кучу, – а потому снова обращается ко мне:

– Танец официантки есть?!

– Танец... что?! – переспрашиваю я в ужасе.

Конечно, в нашем крейзи-меню есть танец официантки. О нем меня предупредили сразу же, еще три дня назад – когда я только пришла устраиваться на работу. Владелец стриптиз-клуба Дионис – когда-то его звали Дмитрий, но сейчас он официально сменил имя, – сказал мне:

– Танец официантки стоит десять тысяч рублей, из этой суммы ты получаешь сорок процентов, то есть четыре штуки. Его обычно заказывают те, кто любит что-то необычное. Или извращенцы, – тут он мерзко хрюкнул. – Ты ведь уже знаешь, что твоя форма – это черное шелковое мини с большим вырезом, пышной юбкой и белым фартуком, а на ногах должны быть белоснежные кружевные чулки и черные шпильки не ниже семи сантиметров?

– Ага, – кивнула я тогда ошалело, а Дионис меня успокоил:

– Но ты не обязана соглашаться танцевать, если клиент тебе не понравится, – и я правда немного расслабилась.

Вот только сегодня вечером, перед началом первой рабочей смены, когда я знакомилась с танцовщицами и официантками, они посмеялись над моей наивной уверенностью, что можно будет отказаться от танца.

– Откажешься – тебе голову оторвут, – заявила Света, она же Шайни.

– Точно, – подтвердила Лиза, она же Армин. – Дионис так сказал, чтобы ты согласилась и подписала договор о найме. А теперь уже бежать некуда...

– Я же в любой момент могу уволиться, – пожала я плечами. – Если что-то не понравится, я не стану терпеть...

– Посмотрим, – в один голос фыркнули девушки, а я задумалась: неужели все и вправду так плохо?!

Так или иначе, но теперь, стоя перед пьяным незнакомцем в своем черном шелковом мини с белоснежным фартуком и кружевных чулках, я начинаю дрожать, снова рискуя уронить на пол хрустальный бокал... Я не могу сказать ему – нет! – ведь танец официантки действительно есть в крейзи-меню, и если он узнает, что я соврала, – будет скандал. Но если я отвечу – да! – он наверняка потребует эту услугу с меня. А я... черт возьми... я совершенно не готова! Мне всего восемнадцать, я только закончила школу, и я пришла сюда не танцовщицей, а официанткой! Я не планировала танцевать перед незнакомыми мужчинами, тем более – стриптиз! Откуда мне было знать, что если откажусь – могу вылететь отсюда после первой же смены?!

Между тем, мужик повторяет свой вопрос, глядя мне прямо в вырез платья:

– Так что?! Танец официантки есть?!

Я открываю рот, собираясь наконец ответить хоть что-нибудь, но не успеваю сказать ни слова, потому что сбоку вдруг появляется Дионис – он наблюдал за мной, видимо, – и первым вступает в диалог с клиентом:

– Конечно, у нас есть танец официантки, выбирайте любую!

Я с надеждой оглядываюсь – кроме меня, в клубе сейчас еще три официантки, – но мужик смотрит на меня в упор и тычет в меня пальцем:

– Хочу тебя!

– Может быть... – начинаю я, но Дионис снова перебивает:

– Она готова выполнить все ваши пожелания, правда, Барби?

Я растерянно мотаю головой... Как он только что назвал меня?! Барби?! Но... почему?! Что это значит?!

2 глава

Пятнадцать тысяч рублей?! Да мне и десять не нужны – лишь бы не пришлось танцевать! Вот только пьяному клиенту совершенно наплевать: он чуть не хватает меня пальцами за ворот платья – я едва успеваю увернуться и пробормотать, с трудом контролируя дрожащий от ужаса голос:

– Желаете обычную приват-кабинку или специализированную?

– Специ... чего?! – морщится мужчина, который в этом стриптиз-клубе, похоже, такой же новичок, как и я сама. Не может же быть, что он бывает здесь часто, но про специализированные приват-кабинки не знает: танцовщицы спрашивают о них у своих клиентов перед каждым персональным танцем из крейзи-меню. Вот и я спросила – то ли вспомнила правила, которые рассказывал мне Дионис, то ли просто на каком-то подсознательном уровне решила: если уж танцевать – то по максимальному прайсу. Сам по себе танец официантки стоит десять тысяч рублей, а доплата за спец-кабинку – еще две тысячи. Это уже двенадцать.

Если бы согласилась обнажить грудь – возможно, этот придурок отвалил бы мне щедрой рукой еще пять штук, но нет, так я унижаться не готова... Ладно бы я тут зарабатывала на какое-нибудь лечение рака – но нет же, я просто решила немного заработать и устроилась на летние каникулы официанткой... правда, уже жалею, что именно сюда: были же вакансии в кафе, рестораны, ночные клубы, в конце концов! Но в стриптизе пообещали самый большой заработок – я и повелась. Наивная дурочка! А теперь влипла...

– Так о чем это ты болтаешь?! – спрашивает меня мужчина заплетающимся голосом, и я зачем-то оглядываюсь, словно инстинктивно жду помощи. Но все танцовщицы и официантки заняты, Дионис тоже уже куда-то ушел, и я осталась наедине с этим мерзким похотливым мужиком.

– Специализированные приват-кабинки, они же тематические, – начинаю я объяснять дрожащим голосом. – Они существуют для созданияя определенной атмосферы. Есть кабинка, стилизованная под тюремную камеру, есть – пыточная, есть – медицинский кабинет...

– Продолжай, – ухмыляется мужик.

– Еще есть лаборатория... и... и...

– Что еще?! – спрашивает он нетерпеливо.

От страха я забываю часть кабинок, а потому говорю:

– Моя любимая – салон частного самолета. Там вы сможете почувствовать себя миллиардером, летящим над Атлантикой в роскошном салоне личного бизнес-джета...

– Звучит охуенно, – пьяно соглашается клиент, а потом кивает в сторону бара: – Дай-ка сначала шампанского мне!

– Сейчас, сейчас... – говорю я и торопливо бегу обратно за стойку, чтобы налить ему бокал, а потом мы вместе отправляемся в ту самую приват-кабинку, стилизованную под салон частного самолета: большое белоснежное кожаное кресло, аккуратный мраморный столик, на котором стоит корзина с фруктовыми муляжами, прозрачные стеклянные переборки с мигающими огоньками, имитация самолетного оборудования, ремни, пледы, мягкий приглушенный свет и шум двигателя на фоне...

– Охуенно! – повторяет мужчина и сразу разваливается в кресле, спускаясь пониже и широко расставляя ноги, а потом начинает пить шампанское и велит мне покрутиться перед ним: – Покажись-ка со всех сторон! Как там тебя... Барби?! – я робко киваю и поворачиваюсь к нему то одним боком, то другим. Он рассматривает меня и одобрительно кивает: – Хороша, зараза! Задницу покажи! Класс! А теперь танцуй, Барби, танцуй!

Я отхожу от него, отчетливо слыша, как бешено бьется в груди сердце, и торопливо включаю первую попавшуюся музыку на мини-колонке, стоящей возле блестящего круглого подиума с пилоном... Забираюсь на него. Скользко. Душно. Страшно. Ноги, и без того не привыкшие к десятисантиметровым шпилькам, дрожат от напряжения и ужаса. Мужчина смотрит на меня похотливым немигающим взглядом, прожигая насквозь. У него едва ли слюна с нижней губы не капает. Откровенно жутко. По позвоночнику стекает струйка пота. Но делать нечего – и я начинаю двигаться под музыку, при этом мысленно молясь, чтобы все поскорее закончилось, и я вернулась в общий зал.

Танец должен длиться около семи минут, а это – примерно две музыкальных композиции. На это я и ориентируюсь, хватаясь влажными от пота пальцами за шест, скользя вокруг него по круглому подиуму, покачивая бедрами в такт мелодии, встряхивая волосами, пытаясь изобразить хоть какую-то сексуальность на перепуганном, застывшем маской лице.

К счастью, Дионис оказывается прав: клиент слишком пьян, чтобы полноценно наслаждаться танцем и требовать чего-то особенного, а последний бокал шампанского и вовсе вгоняет его в состояние нестояния, так что к середине второй композиции он уже клюет носом... Я почти расслабляюсь, думая, что сейчас просто уйду, но к финалу песни мужчина вдруг поднимает голову и по-прежнему заплетающимся языком говорит:

– Сиськи покажи – и можешь проваливать!

– Но я не...

– Тебе что, деньги не нужны?! – рявкает он. – Показывай, или я пожалуюсь на тебя, твою мать! Вылетишь отсюда, как пробка из бутылки!

Я всхлипываю, и в голове проносится лихорадочная мысль: покажи, жалко что ли?! Он за пять секунд не успеет твою грудь рассмотреть, а на утро вообще ничего не вспомнит, зато тебе – еще пять тысяч за танец! Всего – семнадцать штук за семь минут позора! Разве плохо?! Давай, Вика, давай!

И я действительно показываю ему грудь. Вываливаю ее прямо через роскошный вырез платья, немного наклоняюсь, слышу, как мужик довольно присвистывает... и тут же снова прячу под слоями ткани.

3 глава

Мужчина старше меня лет на пять или семь, – и он впивается в меня таким серьезным, пронзительным взглядом голубых глаз, что я всхлипываю, шмыгаю носом и нерешительно отвечаю на его вопрос:

– Клиент... – я качаю головой и зажмуриваюсь, потому что перед глазами снова встает отвратительная сцена, случившаяся пять минут назад в приват-кабинке: я стою на блестящем круглом подиуме перед незнакомым пьяным мужиком и оттягиваю вниз вырез своего платья, чтобы показать грудь с торчащими от ужаса сосками... Боже, какой позор! – Просто сегодня... сегодня у меня первый день работы... точнее, ночь, – заканчиваю я фразу, с трудом сдерживаясь от нового приступа рыданий, которые так и рвутся из горла.

– Это я понял, – говорит мужчина. Его теплая ладонь все еще у меня на плече, но я почему-то не чувствую дискомфорта. Ха! Неудивительно: после того, что я только что пережила, чья-то рука – это просто херня собачья!

– Простите, – бормочу я тихо и виновато. – Сейчас поправлю макияж и вернусь в общий зал.

– Не торопись, – хмыкает мой новый знакомый и все-таки убирает руку, делая шаг в сторону и наконец давая мне немного личного пространства, за что я ему, честно говоря, очень благодарна. – Я тебя прикрою.

– Каким образом? – удивляюсь я искренне.

– Подменю за барной стойкой.

– Разве так можно?! – я ужасаюсь, сразу же в красках представляя, как этот обман раскроется и меня уволят после первой же смены.

– Нельзя, – улыбается мужчина. – Но клиентам все равно, кто подает им напитки, а если Дионис спросит – скажу, что ты ушла на приват.

– Он же узнает! – почти вскрикиваю я.

– Каким образом, позволь спросить? – хмыкает мой новый знакомый. – Он по кабинкам не ползает, не проверяет.

– Но я же не принесу потом деньги за этот приват...

– Ты правда думаешь, что владелец огромного стриптиз-клуба помнит про каждую танцовщицу и официантку, сколько она должна принести в кассу после смены? – он фыркает. – Не смеши меня, Барби.

– Ты тоже назвал меня так... почему?! – спрашиваю я.

– Тебе дали такой псевдоним.

– А мне не сообщили

Он пожимает плечами:

– Дионис мог забыть, он тот еще тормоз.

– Ясно, – я киваю и нерешительно поднимаюсь с кресла: – Спасибо, конечно, за все, но я все-таки вернусь на свое рабочее место.

– Окей, – мужчина улыбается. – Меня Дэн зовут, кстати.

– А меня Вика, – называю я свое настоящее имя.

– Приятно познакомиться.

Хоть я и отказываюсь от помощи за барной стойкой, поддержка нового знакомого в первые несколько минут после случившегося влияет на меня очень благотворно, и я спокойно приступаю к своим обязанностям, уже без всяких инцидентов дорабатывая смену до победных шести часов утра. Посетителей к этому времени становится заметно меньше, оставшихся опытные танцовщицы разводят по приват-кабинкам, чтобы содрать напоследок побольше бабла и потом выпроводить их на улицу.

Когда уходят последние клиенты, на смену заступают уборщицы, а трудившийся всю ночь персонал развозят по домам служебные автобусы.

Всего таких автобусов три, в каждом – по двенадцать пассажирских мест, и каждый едет в определенном направлении, по пути забрасывая домой то танцовщицу, то официантку, то охранника... Вот только когда я подхожу к одному автобусу, оказывается, что он идет в противоположную от моего дома сторону. Подхожу к другому – мест уже нет. Подхожу к третьему – и водитель равнодушно сообщает, что моего имени нет в списках сотрудников.

– Но как же так?! – спрашиваю я в отчаянии. – Можно же позвонить Дионису! Он скажет, что я должна быть в списке. Я работала только первую смену, наверное, мое имя просто не успели внести...

– Вот внесут – повезем, – отвечает водитель и жестом просит отойти, чтобы меня не зажало в закрывающихся автоматических дверях.

И тут сзади я слышу знакомый голос:

– Я же говорил, что Дионис – тормоз.

Я оборачиваюсь: это Дэн.

– Точно, – я разочарованно киваю. – Придется ехать на метро.

– Не придется, – мужчина качает головой. – У меня свой автомобиль, я тебя подброшу.

– Это совсем не обязательно, – сразу же отказываюсь я по привычке, с детства наученная, что садиться в автомобиль к незнакомцу – это очень плохая идея. Дэн неплохой парень, вроде бы, и мы вместе работаем, но я все равно знаю его всего одну ночь – у меня нет веских поводов доверять ему.

– Обязательно, – настаивает он между тем. – Я охранник и отвечаю за безопасность сотрудниц клуба.

– Но наши смены уже закончены, – возражаю я.

– Неважно, – отмахивается он. – Просто садись и называй адрес, – и снова этот пронзительный голубой взгляд.

– Ладно, – бормочу я и послушно иду в его автомобиль, рассуждая про себя, что мои детские страхи в данном случае все-таки беспочвенны, наверное... Вряд ли он меня изнасилует по дороге.

4 глава

Его слова заставляют меня поперхнуться:

– БДСМ-культуры?! – переспрашиваю я с явным напряжением в голосе.

– Ага, – отвечает Дэн совершенно спокойно и невозмутимо. – Ты ведь знаешь, что это такое, правда?

– Ну-у-у... – протягиваю я нерешительно. – В общих чертах. Это ролевые игры в постели... и не только в постели, – смущаюсь и краснею.

– Действительно: не только в постели! – посмеивается мой новый знакомый. – Но в целом ты вполне права: БДСМ – это ролевые игры, которые строятся по определенным правилам, и триксель эти правила отображает.

– Каким образом? – спрашиваю я с любопытством.

– Тебе правда интересно? – хмыкает Дэн.

– Ну да... а что такое? – удивляюсь я.

– Девчонки, далекие от БДСМ, обычно сразу шарахаются, узнав, что я практикую подобные вещи.

– Ну, я не собираюсь практиковать, – отвечаю я с прежним смущением. – Но и шарахаться не имеет смысла, ты все равно везешь меня по трассе, и я не могу прямо сейчас открыть дверь и выйти... Мне интересно послушать.

– Окей, – мужчина улыбается. – Триксель – это единство трех элементов, как ты могла догадаться... – я согласно киваю. – И во-первых, аббревиатуру БДСМ действительно можно разделить на три части: БД – бондаж и доминирование, ДС – доминант и сабмиссив, и СМ – садизм и мазохизм.

– Ясно, – говорю я немного дрожащим голосом: хоть я и пытаюсь держаться спокойно и невозмутимо, на самом деле у меня в горле пересыхает от того, что говорит Дэн. Понятия не имею, догадывается ли он об этом, но собственный его голос звучит уверенно и твердо:

– Во-вторых, в БДСМ есть три основных принципа, три столпа, на которых держится каждая отдельная сессия и вся культура в целом: безопасность, разумность, добровольность.

– Я слышала об этом, – киваю я снова.

– И наконец – в БДСМ есть три вида участников: домы, сабы и свитчи.

– Свитчи – это... – начинаю я, но не договариваю, потому что не знаю.

– Свитчи – это те, кто готов быть и домами, и сабами, в зависимости от партнера и некоторых других факторов, – объясняет мне мой новый знакомый.

– Любопытно, – говорю я. – И кто же из них ты?

– Я – дом, – все так же невозмутимо отвечает мне мужчина, и я чувствую, как у меня невольно подрагивают пальцы и пересыхает в горле. Конечно, я листала на эту тему какие-то статьи в интернете, смотрела, как и все остальные девчонки, «Пятьдесят оттенков серого» в кинотеатре, но чтобы вживую увидеть человека, который практикует БДСМ... нет, никогда.

Чтобы немного сбросить повисшее между нами напряжение – или это только я одна напряжена? – я спрашиваю:

– Почему же ты работаешь охранником в стриптиз-клубе?

Дэн хмыкает:

– Во-первых, не просто охранником – а начальником охраны.

– Ого! – восклицаю я в искреннем удивлении.

– Во-вторых, из этого следует, что мне очень хорошо платят.

– Понимаю, – киваю я.

– В-третьих, я быстро, практически по одному только взгляду вычисляю садистов и извращенцев и слежу за ними особенно пристально, чтобы они не навредили какой-нибудь танцовщице или официантке. Дионис это ценит, а я использую свои знания и опыт в общественно полезном направлении, так сказать... Меня все устраивает. А изначально я пришел в этот клуб, полагая, что танцовщицы – девчонки раскрепощенные и рисковые, и я быстро найду себе парочку послушных нижних после того, как моя постоянная саба переехала из Москвы в Хельсинки и наши сессии стали невозможными...

– И как – нашел? – спрашиваю я, чувствуя при этом какой-то укол ревности... Такое приятное знакомство, такое участие и забота с его стороны, такой интересный разговор... а он, оказывается, трахает танцовщиц из клуба... А впрочем, чего я еще хотела? Где стриптиз – там и секс.

– Нашел, – кивает Дэн, продолжая вести автомобиль. Мы уже приближаемся к моему дому.

– Здорово.

– Правда, всем им было интересно попробовать сессии без проникновения, так что секса до сих пор ни с кем не было, – он разводит руками, и я вижу в его глазах одновременно иронию и легкое разочарование.

– А что, так можно? – я хмурюсь.

– Конечно, – говорит мужчина. – БДСМ – это не всегда секс.

– Не знала, – качаю головой.

– Готов поспорить, Барби, что ты не знаешь и десяти процентов всего, что я знаю о БДСМ! – смеется Дэн.

– Зови меня моим настоящим именем, пожалуйста, – прошу я строго.

– Хорошо, прости, – он кивает.

– Мы приехали, – сообщаю между тем я, и мужчина паркуется возле моего подъезда:

– Отлично.

– Спасибо большое, что подвез.

– Без проблем, – он улыбается. – Ты живешь одна?

– Да, хотя родители живут неподалеку... А это старая квартира бабушки и дедушки, которые умерли несколько лет назад и оставили ее мне в наследство. Но ты уж прости, приглашать на утренний чай не стану...

5 глава

Поначалу знакомство с Дэном и разговор о БДСМ меня чертовски бодрят, конечно: я думаю об этом, пока поднимаюсь по лестнице на свой пятый этаж – я живу в пятиэтажке, и лифт здесь не предусмотрен, – пока раздеваюсь и забираюсь в душ, пока стою под упругими струями горячей воды, наслаждаясь этим импровизированным гидромассажем, пока завтракаю яичницей с беконом и тостами, даже пока пью кофе...

Вот только кофе не спасает меня, бессонная и полная тревог первая рабочая смена в стриптиз-клубе дает о себе знать, и уже через час после возвращения домой меня начинает клонить в сон. Я решаю подремать... немного, до полудня – и с чистой совестью отправляюсь в постель, забывая на время голубые глаза моего нового знакомого и его опасные увлечения. Но даже во сне все это преследует меня – и пронзительный взгляд начальника клубной охраны, и свист кожаной плети, который я словно слышу сквозь все остальные звуки... Мне кажется, я даже просыпаюсь от этого свиста! Вздрагиваю, сажусь в постели... и тут же понимаю, что это – всего лишь ветер, гуляющий в щелях между дверью спальни и косяком.

– О боже... – стону жалобно и обхватываю обеими ладонями голову, принимаясь массировать виски... Если честно – голова просто раскалывается...

Сколько же времени прошло?! С огромным трудом разлепив глаза, я смотрю на экран смартфона и моментально подскакиваю на постели. Оказывается, уже почти четыре часа вечера, а это значит – я целых восемь часов проспала! Вот что значит – забыла завести будильник! А самое паршивое – я так и не выспалась, так и не пришла в себя... Надеюсь, постепенно я привыкну к ночным сменам и станет проще.

Ну а пока нужно вставать: приготовить себе поздний обед и ужин, убраться дома, ответить на пропущенные звонки от родителей и подруги.

Мама с папой, конечно, о моей необычной летней работе ничего не знают, а вот Ленка с самого начала была в курсе, что я устроилась официанткой в стриптиз-клуб, так что с ней мне хочется обсудить первую рабочую смену. Быстро закончив домашние дела и поставив перед собой большую тарелку супа, я набираю ее по видеосвязи. Подруга отвечает почти сразу, как и всегда, широко улыбаясь в камеру, пока на заднем плане мелькают утопающие в солнечных бликах деревья:

– Привет!

– Добрый вечер, – улыбаюсь я в ответ. – Гуляешь по парку с Максом?

Макс – это парень Ленки.

– Ага, – кивает подруга и переводит селфи-камеру своего смартфона так, чтобы захватить и молодого человека. Макс машет мне рукой:

– Приве-е-ет!

– Привет, – отзываюсь я, а потом снова обращаюсь к подруге: – Я тут только проснулась, если честно... после ночной смены.

– Ого! – смеется Ленка. – Ну, рассказывай! Как все прошло?!

– В целом неплохо, но... – я замолкаю, потому что не хочу, чтобы Макс тоже слышал наш разговор. Подруга все сразу понимает и подключает к телефону наушники. – Спасибо, – благодарю я и продолжаю свой рассказ: – Если честно, я думала, будет проще. От меня в первую же ночь потребовали танец официантки, а еще... еще... я показала клиенту грудь...

– Ого! – снова говорит Лена, но теперь ее голос не звучит с таким энтузиазмом. Скорее, она кажется обеспокоенной: – Если тебя заставили, то...

– Ну, меня не то чтобы заставили, – я качаю головой. – Я действительно не могла отказаться от танца, но вполне могла отказаться от обнажения перед клиентом... Но я почему-то согласилась, а потом сразу пожалела и плакала в подсобке, и начальник охраны меня утешал...

– Моя бедная девочка, – сочувственно говорит подруга. – Может, уйдешь оттуда, если уже сейчас так тяжело?

– Посмотрим, – я пожимаю плечами. – Несколько смен точно отработаю, чтобы привыкнуть и во всем разобраться...

– Сколько же тебе заплатили за этот танец официантки? – спрашивает Лена, и я поджимаю губы:

– Клиенту это стоило семнадцать тысяч рублей. Десять – сам танец. Еще пять – доплата за раздевание. И две – доплата за тематическую приват-кабинку. Я получу сорок процентов, то есть... около семи тысяч, видимо.

– Шесть восемьсот, – называет точную сумму подруга, которая уже закончила первый курс мехмата.

– Ну вот, – я киваю.

– Неплохой заработок за одну ночь, – говорит Лена.

– Пожалуй, – соглашаюсь я. – Плюс были небольшие чаевые, тысячи полторы, наверное...

– Отлично! – совершенно искренне радуется за меня подруга, но я неожиданно понимаю, что если останусь работать официанткой в стриптизе – постепенно мы перестанем друг друга понимать. Лена будет уверена, что я получаю легкие деньги, разливая разноцветные коктейли и весело виляя задницей перед богатыми щедрыми мужиками. И только я сама буду прекрасно знать, как все это непросто и порой откровенно унизительно...

– Ладно, мне пора, – говорю я ей, и мы прощаемся.

Остаток вечера я провожу в сомнениях, но в конце концов все-таки собираюсь на свою вторую смену в стриптиз-клубе.

В половину девятого вечера за мной заезжает Дэн, и я выхожу к его автомобилю, чувствуя необъяснимый трепет. Этот молодой человек все-таки чертовски понравился мне – сложно это отрицать.

– Успела отдохнуть? – спрашивает мужчина.

6 глава

Все, что говорит Дионис после этого, пролетает мимо моих ушей. Он обещает мне золотые реки и алмазные берега – но я не слышу. Рассыпается в комплиментах и клянется мне, что у него в клубе уже очень давно не было таких красивых и способных новеньких, – я не слышу. Рассказывает, что быть танцовщицей выгоднее, чем официанткой, – все равно не слышу. Единственное, чего я хочу сейчас, – это выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом: в самом клубе, хотя программа еще и не началась, с прошлой ночи пахнет сигаретным дымом и дорогим алкоголем.

– Можно... мне... – бормочу я и почти наощупь ищу дрожащими пальцами дверь служебного выхода.

– Да что с тобой такое?! – сердится Дионис и пытается остановить меня, преградить дорогу, но в этот момент к нам подходит Дэн:

– Что случилось?

– Все в полном порядке, – огрызается Дионис.

– Мне так не кажется... – говорит мой новый знакомый с сомнением.

– Это не твое дело... Иди куда шел! – возмущается владелец клуба, и тогда Дэн обращается напрямую ко мне:

– Вика, что-то произошло? Тебя обидели?

– Нет, – мотаю я головой. – Просто...

– Ей нужно подышать свежим воздухом, – говорит Дэн, словно читая мои мысли, и практически вырывает меня из рук Диониса: – Идем!

Мы действительно выходим на улицу, и там я, наконец набрав в легкие прохладного вечернего воздуха, сообщаю своему спасителю:

– Я увольняюсь.

– Что?! – удивляется Дэн. – Так быстро?! Что случилось?

– Дионис сказал, что решил включить мой танец официантки в основную программу... но я не танцовщица, понимаешь... тем более – не стриптизерша! Я думала, что это будет только один раз! И я не собираюсь...

– Понимаю тебя, – согласно кивает мужчина. – Дионис думает только о собственной выгоде, но его тоже можно понять, как владельца клуба и бизнесмена. Ты вчера очень хорошо себя показала – и он решил использовать тебя дальше... Будь уверена – тебе больше не позволят быть обычной официанткой. Да и вообще – открою тебе большой секрет! – мало кто в нашем клубе задерживается в этой роли... Девушки всегда либо переходят в число стриптизерш – сами или под давлением, – либо увольняются.

– Я пойду вторым путем... – сообщаю уверенно.

– Ты имеешь на это полное право, – Дэн кивает. – Если тебе не нравится здесь, если некомфортно – не нужно себя заставлять.

– Спасибо за понимание, – улыбаюсь я. – Идем обратно.

– Идем.

Мы возвращаемся в клуб, и теперь я уже сама нахожу Диониса, чтобы сообщить ему о своем увольнении:

– Я ухожу.

– В смысле – ты уходишь?! – усмехается он. – Да кто же тебя отпустит?!

– Ну... – от его наглости я аж опешиваю. – Мы ведь в свободной стране, а значит, я могу написать заявление об уходе.

– Идем в мой кабинет, – хмыкает Дионис и разворачивается на сто восемьдесят градусов, а я шагаю за ним, хоть и не понимаю, зачем все это нужно. В кабинете мужчина недолго роется в своих документах и потом сует мне в лицо мой собственный договор о найме: – Читай внимательно. Если ты проработала меньше двух недель – то уходишь без копейки денег.

– Что?! – я аж задыхаюсь от возмущения. – Я этого не подписывала! – кричу в отчаянии, а Дионис молча показывает мне мою подпись на каждом листе договора. – Но это... это просто невозможно! Вы добавили эту строчку в документ после подписания! Я внимательно все проверяла!

– Значит, недостаточно внимательно, – говорит мужчина равнодушным тоном. – Кроме того, процент выплачивается каждую неделю, как и указано в договоре, но не по итогам прошедшей недели, а по итогам предыдущей. Отработаешь две недели – получишь деньги за первую. Отработаешь три – за вторую. Четыре – за третью, и так далее, Барби.

– Это незаконно! – рыкаю я.

– Может быть, в суд на нас подашь? – усмехается он.

– Может, и подам!

– Удачи тебе с этим... А пока ты будешь работать и танцевать, как я и сказал. Откажешься – пожалеешь, ясно?! – с этими словами он выходит из кабинета, а я остаюсь рыдать и рыдаю до тех пор, пока минут через десять меня не находит в таком виде Дэн.

Когда я рассказываю ему все, он грустно вздыхает:

– Если честно, не думал, что он поступит с тобой настолько жестоко.

– Что мне теперь делать? – всхлипываю я жалобно.

– Отработать две недели и уйти, получив зарплату хотя бы за первую неделю, – пожимает мужчина плечами.

– Но ведь так нельзя... Все это незаконно...

– Отработка двух недель обязательна по требованию работодателя, чтобы за это время он мог найти тебе замену, тут не подкопаться, – вздыхает молодой человек. – Что касается выплаты зарплат – таким образом Дионис удерживает девушек в клубе. Никому не захочется уходить, не получив денег, особенно если неделя была щедрой на приваты, чаевые и консумацию... Все девушки рассуждают так: ладно, еще неделька – и я увольняюсь... Но проходит неделя, и они остаются снова, и снова, и снова... Замкнутый круг.

7 глава

Тематические приват-кабинки в стриптиз-клубе «Грешницы» – это отдельный филиал ада, как мне кажется. Оформленные под пыточную и тюремную камеры, салон частного бизнес-джета, душевую кабинку с потоками воды и света, медицинский кабинет и лабораторию, они как будто развязывают руки доплатившему две тысячи клиенту: неформальная обстановка и сексуальная атмосфера заставляют мужчин расслабляться, забываться, отдавать последние деньги... но вместе с тем – и лапать танцовщиц. Даже за первую смену я трижды видела, как охранники вытаскивают из тематических приватов охреневших клиентов, а потом оттуда же выходят девушки: кто-то менее подавленный, кто-то более, но все равно...

О! А еще джакузи. Это тоже приват-кабинка, но она практически вся ограничивается огромной роскошной ванной с десятком режимов гидромассажа, генерацией пены и светомузыкой, когда воду подсвечивают изнутри в соответствии с включенной на мини-колонке композицией... Танцовщице приходится забираться в ванну и двигаться прямо в воде, пока истекающий слюной клиент сидит на широком бортике и тянет свои похотливые пальцы к выступающим через мокрую ткань соскам.

Отвратительно.

И вчера мне против собственной воли пришлось исполнять танец официантки в одном из таких приватов.

А сегодня – уже по собственной воле, – я иду в соседний приват, где глава охраны и по совместительству БДСМ-мастер научит меня этот самый танец исполнять так, чтобы все посетители клуба хотели именно меня...

Зачем мне все это?! До сих пор не знаю... Но это определенно намного лучше, чем еще две недели терпеть и испытывать ужас каждый раз, когда придется выходить к пилону на глазах у похотливой толпы мужчин. Это намного лучше, чем отказаться танцевать и быть затравленной, униженной, оскорбленной не только владельцем клуба, но и другими сотрудниками. И это лучше, чем уйти прямо сейчас – с позором и без копейки денег.

Попадая в мир стриптиза, приходится играть по его правилам. Да, я устроилась сюда всего лишь официанткой, но все оказалось не так просто. Меня подставили, обманули. В мой договор впечатали лишние строчки уже после того, как я подписала каждый лист... И я не смогу доказать это. Зато я могу отомстить: приковать к себе взгляды мужчин, выручить побольше денег и уйти на пике своего успеха, чтобы тот, кто обидел меня, – пожалел!

Конечно, я ни в чем не уверена, я никому не могу доверять... даже Дэну. Но у меня выбора нет: он – лучший вариант из возможных. И я иду к нему в тематический приват с оформлением в виде камеры пыток. Отличное место, чтобы учиться соблазнять...

Камера пыток – это довольно большой тематический приват, где стены, пол и потолок облицованы деревом, в центре находятся такой же пилон с имитацией под дерево и обтянутая черной кожей высокая широкая кровать, по углам стоят черные металлические БДСМ-конструкции, с потолка свисают цепи, а прямо напротив входа – стеллаж-сетка с имитацией инструментов пыток: различных ножниц и щипцов, стеков, плетей и спиц... Все эти инструменты – рабочие и прекрасно могут применяться в БДСМ-практиках, однако все они закрыты под замок на манер противоугонки: без специального пароля, который нужно ввести на панели, со стеллажа ничего не снять... Но даже так они вызывают во мне ужас и трепет...

– Страшно? – с улыбкой спрашивает Дэн, когда я, войдя в пыточную и не заметив его сразу, зависаю, рассматривая все эти инструменты. От его голоса я вздрагиваю, а потом оборачиваюсь:

– Немного, – признаюсь нервно.

– А в других приватах ты уже бывала?

– Только мельком... ну, и в самолете танцевала, – вспоминая этот эпизод вчерашней ночи, я снова морщусь.

– Мужчинам нравятся такие места, – говорит Дэн. – Пыточная и тюремная камеры, медицинский кабинет и лаборатория – старайся выбирать именно эти приваты для своего танца официантки. Здесь мужчины чувствуют себя властелинами мира, а власть заводит, как известно... Они ничего не смогут сделать тебе, все под замком, как ты уже заметила, – но знатно потешат свое самолюбие, а значит – захотят к тебе вернуться.

Меня передергивает, но я послушно киваю, а мужчина продолжает, и я смотрю в его светлые глаза, в которых плещется сейчас темная бездна:

– Обращайся к ним – мой господин, мой хозяин... Порой этого достаточно для качественного стояка.

Я нервно сглатываю:

– Ладно...

– Но самое главное – это твой взгляд. Ты должна смотреть на каждого своего клиента так, словно сама хочешь трахнуть его, словно хочешь вылизать его член дочиста и затем насадиться на него до упора...

– Звучит ужасно, – признаюсь я своему учителю.

– Возможно, но если у тебя получится – ты будешь непобедима.

– Но как именно мне смотреть? Я не понимаю...

– Смотри не на клиента, а сквозь него, – и одновременно с этим представляй свой самый лучший секс. Вспомни, каким он был, – самый охуенный секс в твоей жизни, Вика...

Я растерянно качаю головой и не знаю, что ответить, ведь у меня никогда не было секса... А Дэн между тем подходит ко мне вплотную и сцепляется со мной взглядами. Я вздрагиваю, пытаюсь отступить, но он не позволяет, прижимая меня к стене и шепча громко и хрипло:

– Посмотри на меня так, словно хочешь меня трахнуть.

8 глава

Я чувствую, как у меня пересыхает в горле и становится трудно дышать. Как рыба, выброшенная из родной водной стихии на берег, я судорожно открываю и закрываю рот, по-прежнему во все глаза глядя на своего гуру соблазнения... Тогда Дэн хмурится, немного отстраняется и спрашивает:

– В чем дело, Вика, неужели ты меня боишься?

– Н-немного, – признаюсь я, опуская глаза и снова заливаясь румянцем.

– Я тебя не обижу, – говорит он, но в его ухмылке я чувствую что-то мрачное и порочное... Это пугает и будоражит. В теле просыпаются какие-то новые ощущения, незнакомые до встречи с этим мужчиной. Мне хочется сбежать – и в то же время окончательно утонуть в его светлых голубых глазах, наполненных неизведанной и такой соблазнительной тьмой.

– Я не умею... смотреть... так... – лепечу я наконец.

– Значит, я научу тебя, – говорит он.

– Каким образом?! – я почти злюсь, причем на саму себя...

Ну а чего я хотела?! Это стриптиз-клуб, и если я должна научиться соблазнять мужчин – у меня за плечами должен быть свой собственный сексуальный опыт, к которому можно будет обратиться, чтобы изобразить перед клиентом желание и страсть... Если этого опыта нет – нечего здесь и делать.

– Закрой глаза, – говорит Дэн, и я послушно выполняю его просьбу. – Расскажи мне, что ты чувствуешь?

– Страх и... – я запинаюсь, не зная, что сказать.

– Опиши ощущения в теле.

– Голова кружится... как будто легкая слабость, – начинаю я, послушно сканируя собственный организм сверху вниз. – Щеки горят, горло и губы пересохли, а в груди так горячо, что... жжется прямо, – я зачем-то опускаю ладонь на грудь и начинаю массировать, словно это поможет мне избавиться от мучительного жара. – Живот скручивает, особенно внизу... Колени дрожат.

– Ты знаешь, что все это значит, что это такое? – тихо спрашивает мужчина, и его хриплый бархатистый шепот звучит у меня над самым ухом, заставляя невольно вздрагивать.

– Нет...

– Это возбуждение.

– Что?! – я вспыхиваю и тут же открываю глаза, чтобы отпрянуть от Дэна. Мужчина хоть и смотрит на меня с добродушной ухмылкой, но во взгляде у него по-прежнему порочная тьма:

– Ты ведь девственница, верно? – спрашивает он.

– Как ты догадался?! – рычу я обиженно.

– Поверь, опытному взгляду это видно практически сразу, – говорит мужчина.

– Я ухожу! – заявляю гордо и собираюсь было уже направиться к выходу, но Дэн меня не отпускает, преграждая путь:

– В этом нет ничего плохого, Вика. Но теперь мне ясно, почему ты не можешь вспомнить свой лучший секс... у тебя его просто не было. Ясно, почему ты не можешь смотреть на меня взглядом хищницы... никто еще не разбудил в тебе хищницу. И ясно, почему ты так горько плакала после своего первого привата. Но ты ведь не хочешь плакать так каждый раз, правда?

– Не хочу, – буркаю я. – Но что ты можешь сделать?!

– Как минимум – вот это, – говорит Дэн и еще до того, как я успеваю опомниться, впивается в мои пересохшие губы поцелуем.

Он целует меня грубо, бесцеремонно и глубоко, засовывая язык между моими губами и обеими руками удерживая мое лицо, чтобы я не выскользнула слишком быстро. Наконец мне дается вырваться, и первое, что я делаю, – это залепляю мужчине звонкую пощечину, от которой его голова дергается в сторону. Впрочем, уже через секунду он начинает смеяться, а я шиплю:

– Что смешного?! Что ты творишь?! Я не разрешала тебе себя целовать!

– Но тебе понравилось? – посмеивается он.

– Нет! – рычу я, упрямо отрицая жар в своей груди и зуд между ног.

Мне только исполнилось восемнадцать. Конечно, я уже много раз ходила на свидания с парнями, встречалась с некоторыми по два-три месяца, с кем-то даже целовалась, но дальше этого никогда не заходило: я не чувствовала себя готовой, а очередного ухажера – тем самым. Да и поцелуи были совсем не такими, как сейчас, не было такого жара и такого зуда. Но даже если Дэн прав и его близость заставила меня испытать возбуждение, – это не дает ему никакого права вот так бессовестно, без спроса меня трогать!

– Наш урок закончен! – заявляю я и, оттолкнув его руку, наконец направляюсь к выходу.

– Окей, – улыбается Дэн. Он выглядит как довольный сытый кот, который сделал то, что хотел, и знает, что скоро ему принесут еще одну крынку сметаны...

Но как бы не так! Я больше не поведусь на его хитрые уловки. Хватит с меня таких уроков соблазнения. Отработаю сегодняшнюю смену – и уйду из этого клуба раз и навсегда. Пускай без денег, пускай под насмешки танцовщиц и угрозы Диониса... Мне здесь делать нечего.

Дэн меня больше не держит: я беспрепятственно покидаю камеру пыток, а спустя пятнадцать минут уже приступаю к своим обязанностям официантки, старательно пряча лицо за волосами и натягивая повыше декольте платья, чтобы никто не захотел уединиться со мной ради приватного танца... Поначалу все идет как надо, и даже Дионис подходит к барной стойке и обещает не вызывать сегодня для выступления в общем зале, чтобы я немного привыкла... Я пока не говорю ему, что привыкать не придется, потому что сегодня я работаю в последний раз, – а просто киваю, притворяясь благодарной. Он отходит – а я продолжаю разливать гостям алкогольные коктейли и разносить по столикам салаты, бутерброды и десерты, даже не заморачиваясь о том, чтобы улыбаться и быть вежливой... Ведь сколько бы чаевых мне сегодня ни заплатили – я уйду из клуба с пустыми руками. Дионис не даст мне ни копейки.

9 глава

Чтобы увидеть наглеца, посмевшего схватить меня за талию, я резко разворачиваюсь, одновременно занося руку для пощечины... и через мгновение сталкиваюсь лицом к лицу с Дэном.

– Ты?! – задыхаюсь возмущенным шепотом.

– Я подумал, что тебе нужна моя помощь, – улыбается он как ни в чем не бывало, а потом с такой же широкой и приветливой улыбкой обращается к сидящим за столиком и ничего не понимающим пока мужчинам: – Господа, к моему огромному сожалению, другой клиент забронировал танец официантки с Барби чуть раньше вас... И она сейчас чуть было не ускользнула от него, потому что танцевать перед вами было бы гораздо интереснее, вас же двое... Правда, Барби?! – спрашивает он у меня наигранно-укоризненно, а я уже прекрасно понимаю, что он меня спасает, и тут же послушно киваю:

– Д-да... Простите.

Мужчины переглядываются между собой и посмеиваются:

– Вот же проказница!

– Шалунья!

– Она та еще шалунья, – подтверждает Дэн. – Простите нас, пожалуйста. Я немедленно пришлю к вам другую девушку.

– Как скажешь, босс!

Дэн оттаскивает меня в сторону, и я вцепляюсь в его руку:

– Спасибо! Ты меня просто спас!

– Ага, – кивает он буднично.

– Но ты что, следил за мной?!

– Немного, – признается мужчина.

– Ужасно, – я качаю головой, а сама тихо радуюсь, что не придется танцевать вторую ночь подряд – да еще и сразу перед двумя мужчинами! Как же ловко он все уладил!

– Не благодари, – улыбается Дэн, и только тогда я понимаю, что все еще держу его обеими руками за бицепс. Быстро убираю ладони, краснея и пряча глаза, и бормочу виноватым голосом:

– Прости, прости...

– Все нормально. Ты ведь в порядке? Они не успели тебе каких-нибудь пошлостей наговорить?

– Нет, – я мотаю головой. – Сказали только, что я красивая...

– В этом они не соврали, – хмыкает мужчина.

– Ладно, мне надо работать, – я тут же перевожу тему.

– Да-да, иди за стойку и не высовывайся оттуда до конца смены, ясно?

– Хорошо, – я киваю и возвращаюсь на рабочее место.

Мысль о том, что все это время Дэн присматривал за мной, а как только появилась опасность – пришел и практически вырвал из лап клиентов, – заставляет мое сердце биться чаще обычного, как и шальное, обжигающее воспоминание о том, что случилось между нами в приватной комнате всего несколько часов назад... Его теплые сильные руки... мягкие губы, так требовательно и бесцеремонно целовавшие мои... и эти голубые глаза, на дне которых – ворота в темную и порочную неизвестность...

– Эй! – вдруг окликают меня недовольным тоном, и я чуть не роняю на пол хрустальный бокал, прямо как в прошлую ночь.

– Я уже дважды повторил: мне виски-колу, – смотрит на меня клиент.

– Да-да, конечно, простите... – бормочу я и поспешно выполняю его заказ, мысленно проклиная себя за то, что задумалась и отключилась от внешнего мира прямо в разгар работы.

– Наконец-то! – усталым тоном произносит мужчина, забирает бокал и уходит прочь, а я с облегчением выдыхаю: слава богу, хотя бы ему не нужен от меня танец официантки, – только коктейль.

В шесть часов утра, когда смена заканчивается и все начинают собираться по домам, я отправляюсь в кабинет Диониса, чтобы сообщить о своем увольнении, но оказывается, что он ушел из клуба еще пару часов назад... Черт! Ушел – и так и не внес меня в список сотрудников, так что я опять оказываюсь без возможности уехать домой на служебной маршрутке.

– А я говорил, что так будет, – усмехается Дэн, выглядывая из окна своего автомобиля. – Давай, садись ко мне, я тебя подвезу.

– Н-не надо, спасибо... – бормочу я нерешительно, потому что часть меня все еще хочет сбежать, а часть хочет снова почувствовать на губах вкус мужского поцелуя. – Метро уже работает...

Дэн смотрит на меня укоризненно и говорит наигранно-сурово:

– Не выебывайся.

Закатывая глаза, я все-таки сажусь в его автомобиль, и мы молча едем в сторону моего дома.

На половине дороги мужчина вдруг говорит:

– Хочу кофе.

– Тут недалеко есть круглосуточная кофейня, которая должна работать в шесть утра, там можно взять кофе с собой, – предлагаю я.

– Отлично, – кивает Дэн. – Показывай дорогу.

Для покупки кофе нам даже не приходится выходить из машины: стаканчики передают прямо через специальное окошко, там же находится терминал для оплаты картой. Я беру горячий латте, Дэн – холодный американо, и мы выезжаем обратно на автодорогу.

Погрузившись в свои мысли и медленно потягивая через трубочку горячий напиток, я почти не замечаю, как мы оказываемся возле моего дома, но потом происходит то, что заставляет меня моментально вернуться в реальность: неожиданно на нас выворачивает другой автомобиль, Дэн судорожно выкручивает руль в сторону, с его стаканчика слетает крышка, и весь американо оказывается на его белоснежной футболке.