Его Одиночка

1.

Сегодня вечером в нашем ресторане должен состоятся очередной пафосный банкет.

Ничего нового или неожиданного. Только работы в два раза больше, чем обычно.

Кто клиенты — понятия не имею. Мне главное безукоризненно выполнить свою работу и ничего не забыть. Но девчонки между собой до сих пор обсуждают и гадают, какая на этот раз к нам пожалует «шишка». Они молодые, незамужние. Почему бы и не помечтать о принце с толстым кошельком.

Я же себе такого уже позволить не могу, потому что давно перестала верить в сказки, где всё заканчивается долгим и счастливым браком, который продлится до тех пор, пока все не умрут в один день.

В свои двадцать четыре года я имею за плечами неудавшийся брак, четырёхлетнюю дочь и кучу долгов, которую мне «любезно» оставил муженёк. С таким раскладом уже по умолчанию как-то не до сказок и мечтаний о высокой взаимной любви.

Мое главное «долго и счастливо» — это конец каждого месяца, когда я получаю зарплату и погашаю часть долгов. Мой «принц» — это дополнительный заработок на дому. А моя «фея-крестная» — это я сама.

Сегодня я старшая на смене, а значит, работы на моих плечах вдвое больше. Но я не жалуюсь, потому что прибавка для меня никогда не бывает лишней. Все «шишки», конечно, упадут на меня, если что-то пойдет не так, но что взять с девчонок-студенток? Учишь их, учишь, будто я сама много знаю, а им всё это зачем? Поработают год-полтора и уволятся в поисках лучшей жизни. Иногда я им даже завидую, потому что себе не могу позволить постоянную смену работы и поиски того самого смысла жизни.

— Поторопитесь! Гости скоро уже прибудут! — бодро произношу, тщательно проверяя, всё ли готово к банкетку.

Все начинают еще больше суетиться.

Я приглаживаю свои светлые волосы, собранные в тугой пучок. Нужно просто отработать этот банкет и можно уйти со спокойной душой на заслуженный выходной. Эта мысль меня бодрит. Я поправляю бейдж со своим именем и делаю глубокий вздох, чтобы успокоиться.

Гостей приезжает по-особенному много. Все красиво и дорого одеты. Детей нет, значит, банкет определённо затянется.

Я не люблю такие мероприятия. Они могут закончиться чем угодно, потому что никаких стопов для людей с деньгами, обычно, не бывает. У нас случалось всякое: и драки, и порча имущества, даже однажды прогремела перестрелка. Тогда я сильно испугалась, а куда деваться? Платят здесь лучше, чем в любом другом ресторане. Выбирать не приходиться. Чтобы ничего не просочилось за стены заведения, всем доплачивают за молчание.

Я слежу за тем, чтобы блюда выносили вовремя, а бокалы гостей не пустовали больше тридцати секунд. Судя по нескольким пустым местам, еще не все собрались. Пока девчонки зашиваются у столов, я слежу за парадным входом в ожидании приезда опоздавших гостей.

Вскоре к центральному входу подъезжает черная тонированная машина. Некоторые из присутствующих тут же вскакивают со своих мест, будто их кипятком облили, и спешат встретить прибывших.

Я интуитивно догадываюсь, что приехал кто-то очень важный.

Обслуга таких клиентов чаще всего ложится на мои плечи, что тоже временами доставляет мало приятных эмоций. Как-то один мужчина уже в преклонном возрасте попытался меня подкупить, чтобы я занялась с ним сексом. Почему-то многие путают официанток с проститутками. Хорошо, что попался не агрессивный и спокойно принял мой отказ.

В ресторан входит высокий мужчина в окружении нескольких крупных телохранителей. Гость, видимо, действительно очень состоятельный, потому что все предыдущие заходили только с одним телохранителем. А тут целая свита.

Гость обводит сканирующим взглядом банкетный зал, будто мысленно прикидывает, подходит ли ему здешняя обстановка. Попахивает высокомерностью и снобизмом.

С виду, кажется, приличный, а такие, как правило, не привыкли устраивать перестрелки. Это наблюдение немного успокаивает меня. Модная короткая стрижка, строгий черный костюм, начищенные до блеска туфли, дорогие часы, поблескивающие россыпью драгоценных камней. Типичный представитель высшего общества. Молодой и очень даже привлекательный. Поэтому могу предположить, что является наследником какой-нибудь успешной корпорации или еще чего-нибудь в том же духе.

Я терпеливо ожидаю, когда мужчина закончит что-то говорить одному из своих телохранителей, чтобы потом провести его к столику. Гость стряхивает с плеч свой черный френч и один из телохранителей его быстро подхватывает. Долго не раздумывая, я подхожу и улыбнувшись обращаюсь к гостю:

— Добро пожаловать в наше заведение. Разрешите вас проводить.

Мужчина внимательно смотрит на меня. Его взгляд всё такой же сканирующий, как и несколько минут назад, когда он только осматривал помещение. Я чувствую себя не в своей тарелке, будто меня рассматривают под микроскопом. Несмотря на тяжелый изучающий взгляд, голубые глаза невольно притягивают к себе внимание. Такие чистые и обрамленные густыми тёмными ресницами.

Тонкие губы растягиваются в едва заметной ухмылке. Мужчина, видимо, не считает нужным что-то отвечать и молча следует за мной.

Когда все рассаживаются я помогаю девчонкам и постоянно ощущаю лопатками взгляд нашего таинственного гостя. Обычно, клиенты начинают обращать внимание на персонал, когда уже крепко пьяны. Но сегодня всё идет не по привычному шаблону.

Не могу сказать, что мне противно или просто неприятно, но этот взгляд рождает во мне странные чувства. Наверное, я просто немного перенервничала. Краем уха я слышу, что нашего гостя зовут Лавр. Никогда прежде я такого имени не слышала. Но оно идеально ему подходит: короткое, строгое, рычащее.

На протяжение всего вечера никаких конфликтных ситуаций, к счастью, не возникает. Мне кажется, что никто из гостей не хочет испортить настроение главной фигуре сегодняшнего вечера. Лавр почти ни с кем не разговаривает, иногда только попивает виски и внимательно наблюдает за публикой, которая почему-то готова бегать на задних лапках перед ним.

2.

Когда гости начинают потихоньку расходиться, я вздыхаю с облегчением.

Банкет, к счастью, прошел достаточно тихо и никаких дополнительных проблем не возникло.

Ноги гудят, поясницу привычно ломит, но я всё равно рада тому, что этот день скоро закончится и наступит мой долгожданный выходной.

Девчонкам повезло заработать хорошие чаевые. Вообще сегодняшние клиенты оказались очень щедрыми. Мне, как правило, ничего не достаётся, потому что я не привыкла вилять бёдрами и отвечать на нахальные улыбки. Такой уж я человек, дальше предписанных обязанностей уйти не могу. А зря… Пару раз переступила бы через свою дурацкую никому не нужную гордость и заработала бы приличные деньги. Но, наверное, моя ситуация пока что не настолько плачевная.

Помогая девчонкам с грязной посудой, я не замечаю, как с кем-то случайно сталкиваюсь. Мы немного зашиваемся и у меня нет времени смотреть по сторонам. Хорошо, что бокалы в моих руках пустые, иначе бы испачкала чей-то дорогой костюм и влетела бы в еще один долг.

— Простите, — бормочу и поднимаю взгляд.

На меня с высоты своего роста смотрит Лавр. Его чистые голубые глаза всё также оценивающе изучают. Может, у меня что-то на лице? Иначе объяснить такую молчаливую заинтересованность я не могу.

— Это вам, — мужчина протягивает мне несколько сложенных вдвое купюр, — за причинённые неудобства, — он аккуратно вкладывает деньги мне в маленький кармашек формы.

Я хочу хоть что-то ответить, но Лавр, не нуждаясь в моих словах, спокойно разворачивается и идет к выходу, где его уже ожидает охрана. Он надевает френч и покидает пределы ресторана в компании красивой длинноногой женщины.

Неудобства оказались не таким уж и большими, чтобы на чай мне оставили целую… тысячу долларов?!

Это… слишком много! Заоблачно много! Неоправданно много!

На секунду я даже решаю, что это какой-то розыгрыш. Ну кто столько будет оставлять какой-то там официантке? Пусть эта официантка и работает в хорошем заведении. Но если призадуматься, то это может сделать лишь тот, кто абсолютно не ощущает нужды в деньгах.

Шок медленно отступает. Я радуюсь так, будто выиграла в лотерею, в которой лет десять подряд терпела тотальные поражения.

Теперь я могу погасить еще часть долга и купить Яночке новые ботиночки, несколько платьев, а еще закупиться продуктами и даже что-то оставить для личных растрат.

Возвращаться домой ночью одной — не самая безопасная идея. Поэтому я немного расщедриваюсь (с такими-то чаевыми!) и вызываю такси. Страшно ходить по пустынным тёмным улицам с крупной суммой денег в кармане. Мало ли на кого можно наткнуться.

В круглосуточном супермаркете, что располагается неподалёку от моего дома, я покупаю немного продуктов на завтра и не могу удержаться от покупки тортика и бутылки детского шампанского.

Мы с Яночкой живем в небольшой скромной двушке, которая досталась мне от родителей. По сути, это всё, что у меня есть. Но если бы мой муженёк остался с нами на дольше, то и ее лишилась бы.

Тётя Галя — соседка напротив — иногда присматривает за моей малышкой. Одинокая старушка, которую я знаю еще с детства. Она присматривала за мной, когда мои родители работали. Вот такая удивительная судьба. Тётя Галя для меня не просто соседка, а почти часть моей маленькой семьи. Я ей в благодарность за помощь иногда навожу порядок дома и хожу в магазин.

В квартире царит тишина, когда я аккуратно закрываю входную дверь. В коридоре горит свет, чтобы Яна не боялась. Тётя Галя, судя по еще тёплому чайнику, совсем недавно ушла к себе.

Я тихонько разуваюсь, иду на кухню, чтобы разложить пакеты и заглядываю в спальню. Дочка мирно спит на кровати в обнимку со своей любимой мягкой игрушкой. Одна подушка, как обычно, валяется на полу. Я поднимаю ее, бережно поправляю одеяло и ухожу в ванную.

Усталость резко наваливается на меня и глаза уже в душе начинают слипаться. Закутавшись в махровый халат, я гашу везде свет и на носочках прохожу в спальню. Аккуратно ложусь рядом с дочерью и поцеловав ее в лобик, поджимаю губы, чтобы не расплакаться.

Я не жалею себя. Нет. Просто иногда накатывают эмоции и ничего не могу с этим поделать. Особенно уязвимой я себя ощущаю именно ночью. Я привыкла решать все проблемы в одиночку, но иногда кажется, что сил уже ни на что не осталось. Яна хочет гулять. Хочет, чтобы ей уделяли внимание, а я порой едва могу до кровати дойти. Не хочется, чтобы дочь чувствовала себя ненужной. Она — единственная, кто не позволяет мне опустить руки и, кто помогает двигаться вперед.

Временами хочется опереться на сильное мужское плечо, но после болезненных и неудачных отношений с Димой, я уж лучше буду сама, чем вновь стану терпеть те издевательства, что случались со мной в прошлом.

Прикрыв глаза, я глубоко вздыхаю, подавляя в себе минутную слабость и быстро погружаюсь в такой долгожданный сон, где меня уже заждался внезапный гость. Высокий брюнет с удивительно чистыми красивыми глазами цвета майского неба.

3.

— Маам, — маленький пальчик легонько касается кончика моего носа. — Мамочка, вставай, — тонкий детский голосок упрямо прорезается ко мне сквозь сон.

— Угу, еще минуточку — зеваю и удобно укладываюсь на другой бок.

— Маам, — теперь пальчик моей малышки не больно, но ощутимо тычет мне в щеку. — Я на кухне тортик видела. Ну, маам.

— Любопытная Варвара, — я улыбаюсь и намеренно не двигаюсь.

— Мам, — голос дочери раздается прямо над моим ухом, — мамочка?

Я резко хватаю Яну, укладываю рядом и начинаю щекотать. Звонкий детский смех заполняет пространство небольшой уютной спальни.

— Тортик, говоришь, видела? — я крепко обнимаю дочку и сладко целую ее в розовую щечку.

— Даа, — сквозь смех тянет Яночка. — Красивенький такой.

— А зубки кто чистить будет? А личико мыть? — я ставлю дочку на ноги. — Бегом в ванную, а потом уже будет тортик.

Маленький ураган уносится в сторону ванной комнаты. Я еще пару секунд лежу, а потом глубоко вздыхаю и принимаюсь заправлять кровать. Новый день официально можно считать начатым.

Свистит чайник на кухне. Я нарезаю шоколадный тортик, щедро украшенный фруктами, и прислушиваюсь к тому, что дочка делает в ванной. Шум воды прекращается и через мгновение мой маленький ураган уже придвигает стул, самостоятельно залезает на него и с нетерпением наблюдает за тем, как я накладываю в тарелку кусочки торта.

Заметив на щеках следы от детской зубной пасты, я облизываю большой палец и пытаюсь вытереть.

— Ну, маам, — малышка убирает мою руку и самостоятельно вытирает себя ладошкой.

— Держи, — торжественно вручаю Яне долгожданное лакомство.

Конечно, торт вряд ли можно назвать полезным завтраком, но я решила сегодня сделать исключение. Обычно, мы питаемся овсянкой с фруктами и каждый раз я буквально воюю с дочерью, чтобы она съела хотя бы пару ложек. А сегодня и просить не нужно. Операция по уничтожению сладкого уже идет полным ходом.

— Вкусно? — спрашиваю, пока завариваю себе чай.

— Очень!

— Сейчас покушаем, — я подливаю в маленькую чашечку детское шампанское, — а потом пойдем гулять.

После небольшого праздничного завтрака мы отправляемся на прогулку. Погода в городе стоит просто замечательная. Поэтому я решаю совместить приятное с полезным: купить одежду, заглянуть в банк, чтобы погасить часть кредита и прогуляться в парке, где на небольшом озере всегда плавают утки.

Пока Яночка катается на любимом самокате, я сажусь на скамейке и наблюдаю за своей малышкой.

Она быстро знакомится с другими детками и теперь со всей группкой рассекает по тротуару, кто на чем. Я рада тому, что Яна не замечает тех трудностей, которые у нас с ней присутствуют в жизни. Она никогда не капризничает, если я не могу позволить купить ей какую-нибудь дорогую игрушку. Дочка как-то интуитивно понимает, что я отказываю ей не для того, чтобы наказать и наслаждается тем, что у нее есть.

Когда мы ближе к обеду возвращаемся домой довольные и голодные, я замечаю неподалёку от своего подъезда знакомый черный автомобиль.

Мое сердце тут же неприятно сжимается в приступе тягучего едкого страха. Это коллекторы с внешностью настоящих уголовников. Раз в месяц они приезжают сюда за очередной уплатой долга. Эта чудовищная традиция каждый раз вызывает в моей душе приступ ужаса, который я изо всех сил подавляю в себе, чтобы Яна вдруг не испугалась.

— Солнышко, — я присаживаюсь на корточки перед дочкой и поправляю ее хвостики, — иди еще немного погуляй на детскую площадку, маме нужно уладить одно дело. Договорились?

— Хорошо, — Яна берет свой самокат и катит его к песочнице.

Глубоко вздохнув, я направляюсь в сторону чёрной иномарки. Из нее тут же выходит двое мужчин. Неприятные типы. Смотришь на них и колючие мурашки по коже ползут.

— Эй, цыпа, — одна из мерзких рож расплывается в неприятной ухмылке.

Нужно перетерпеть всего лишь несколько минут, и они уберутся отсюда до следующего месяца. А пока лучше проглотить в себе вскипающую злость и прилив отвращения.

— Чё хмурая такая? — подает голос второй. — На должок не наскребла? Так это ничего страшного. Пару часиков с нами покатаешься и проблем тут же меньше станет.

Прилив тошнотны только усиливается. Поджав губы, я достаю из сумочки деньги и протягиваю их одному из бандюганов, стараясь сохранять между нами дистанцию. Мужик хватает купюры, быстро их пересчитывает и прячет в кармане брюк.

— Негусто, — второй скользит похотливым взглядом вдоль моей фигуры, смотрит на пакеты с одеждой. — На тряпки денег хватает, а должок отдать — нет. Нехорошо, — широкую лыбу на мерзкой роже так и хочется стереть, дав по лысой башке этими же пакетами. Но я понимаю, что не могу этого сделать, поэтому приходиться терпеть.

— В следующий раз, — снова подает голос второй, — мы можем быть не такими добрыми. Мой тебе совет, цыпа, следи за своей мелочью, — он смотрит в сторону песочницы, где играется Яна. — А то мало ли, — хриплый смешок.

— Только попробуй, — шиплю и крепче сжимаю ручки пакетов. — И останешься без яиц.

Когда дело касается моего ребенка, я готова любому в глотку вцепиться. В свой адрес многие оскорбления стерплю, но угрожать здоровью моей дочери — не позволю. Такая ярость внезапно охватывает меня, что хочется просто рвать и метать.

— А язычок-то остренький. Покажешь? Может, он у тебя еще и раздвоенный? — эти два урода начинают ржать. — Ладно, нам пора, а насчёт совместной поездки подумай.

Они усаживаются обратно в машину и быстро уезжают.

Я выдыхаю и пытаюсь успокоиться. Им меня не сломать.

Забрав дочку, иду навестить тётю Галю.

4.

Мне снится жуткий кошмар.

Нет. Это не кошмар, а моя прошлая жизнь, в которой когда-то присутствовал Дима. Вся картинка сновидения смазанная, но ощущения такие, будто всё происходит взаправду.

Снова.

Много боли и страха. Я пытаюсь найти Яночку в каком-то старом заброшенном доме и одновременно стараюсь скрыться от Димы. Он смеется и смех этот жуткий. Я не могу найти дочку. Потом меня резко перебрасывает в квартиру, где я жила с Димой и его матерью, когда была беременная. Муж тоже оказывается здесь, хватает меня за руки, точно так же как он это любил делать в реальности, швыряет на пол и начинает бить ногами.

Я резко просыпаюсь.

На часах только начало пятого утра. Шарю рукой рядом. Яночка тихонько посапывает, отвернувшись к стенке. Я нахожу ее мишку, который валяется в ногах и устраиваю его рядом с дочкой.

Сердце продолжает колотиться как ненормальное. Заснуть я уже не засну, только Яну разбужу. Поэтому тихонько выскользнув из спальни, иду ставить чайник.

Руки подрагивают. Никак не получается успокоить себя.

Я вышла замуж за Диму, когда мне было девятнадцать. Влюбилась в него по уши. Самый красивый парень во дворе. Все наши девчонки за ним бегали, а он выбрал меня. Мы недолго повстречались и через полгода уже поженились. К тому моменту мои родители уже погибли. В их машину врезалась фура, смерть была мгновенной.

Мою двушку мы сдавали в аренду, а сами жили у матери Димы. Со свекровью у меня практически с первого дня не заладились отношения. Она всё мечтала о богатой невесте для своего единственного сына. А тут появилась я. Обычная девчонка без роскошного приданого и именитых родственников. Всё думала, что смогу перебороть свекровь и доказать ей, что я достойная жена для Димы. Но это была глупая затея.

Начали часто возникать скандалы с Димой, и только сейчас я уже понимаю, что причиной этих ссор была именно свекровь. Она буквально вколачивала моему мужу мысль о том, что я неверная жена и пока он работает, я развлекаюсь с любовниками. Дима был моим первым мужчиной во всех смыслах этого слова, и он это прекрасно знал, но всё равно шёл на поводу у своей матери.

Дальше скандалов у нас долго не заходило. Потом в один момент, когда я уже узнала, что беременна, решила перебраться в свою квартиру. Жизнь под одной крышей со свекровью стала просто невыносимой.

Дима тогда ушел со мной, и я искренне гордилась этим. Радовалась как дура, что вот я вся такая хорошая, сумела одержать победу над Валентиной Игоревной. Наша идиллия продлилась ровно до того момента пока не родилась Яна. Она — точная моя копия. Из внешних черт ничего не унаследовала от Димы. Поэтому свекровь продолжила свою бредовую легенду о том, что я не только жена неверная, а еще и чужой «прицеп» на шею Димы хочу повесить. Вот тогда и начался настоящий ад.

Я Димы как огня боялась. Он начал регулярно поднимать на меня руку. Я пыталась защищаться, только это были тщетные и жалкие попытки. Дима одной рукой мог меня с лёгкостью уложить на пол. Стоило ему побывать у матери, как он возвращался домой злее самого чёрта. Всякое бывало. Он умел меня запугивать. Я, как кролик перед удавом, ничего сделать не могла, настолько огромен был страх перед мужем. Только если чувствовала, что он может причинить вред дочери, сама бросалась к нему с кулаками, за что получала вдвое больше.

Пряталась временами у тёти Гали. Писала заявления в полицию. Как же страшно было идти в отделение! Всё думала, что Дима меня вот-вот где-нибудь подловит и забьет до смерти. Он высокий крепкий мужик, а я метр шестьдесят, худая и физически не очень сильная. Думала, что обращение в полицию поможет, но нет. У Димы там дядя работал, он всё быстро решил и замял дело.

Бежать было просто некуда. Ни родственников, ни знакомых, которые могли бы мне помочь. Одна тётя Галя щитом ставала. Вызывала полицию, но на следующий день Диму тут же отпускали. Он приходил домой и как маньяк гладил меня по голове, улыбался и клялся, что очень сильно любит меня и чёрт его путает, когда руку поднимает. Я ему не верила, но боялась настолько, что ничего против сказать не могла.

В постель ложилась с ним через силу. Он ничего во мне не вызывал, кроме страха и брезгливости. Это было самое ужасное время для меня. Потом Дима начал еще и в карты играть. Долгов набрался и укатил куда-то заграницу, повесив всё это «добро» на меня. Пришлось кредит в банке брать, чтобы с долгами расплатиться и жить на что-то. Если так посудить, то я лучше буду бандитам долги выплачивать, чем терпеть побои и насилие со стороны мужа.

Потихоньку всё как-то наладилось. Помимо работы в ресторане, я иногда беру учеников начальных классов на дом и занимаюсь с ними английским. У меня всегда были способности к языкам. Лишняя копейка никогда не помешает, поэтому я готова найти любые законные пути заработка. Но бесследно издевательства Димы для меня не прошли, и я часто страдаю от кошмаров. Да и ко всему прочему, даже представить себе не могу, что когда-то снова получится завести отношения с мужчиной и лечь с ним в одну постель. Мне проще быть одиночкой. Я точно знаю, как распланирую свой день, чем займусь с Яночкой, а самое главное — буду совершенно уверена в безопасности своей маленькой семьи. Пережив насилие, я теперь стараюсь растить свою дочь в абсолютной любви, ласке и понимании.

Приготовив завтрак для Яны, я тоже быстро перекусила, приняла душ и теперь собираюсь на работу. Тётя Галя приходит тогда, когда я уже привожу свои волосы в порядок.

— Еще спит?

— Да, мы вчера долго гуляли. Потом еще у вас засиделись.

— Ну пусть спит. Я тут оладушек приготовила и малиновое варенье открыла. Домашнее, — тётя Галя демонстрирует мне тарелку, наполненную оладушками и пиалу с густым ароматным вареньем.

— Какая красота! Вы просто волшебница, — улыбаюсь.

— Тебе завернуть с собой?

— Нет, не нужно, нас в ресторане кормят. Спасибо.

— Ресторанная еда — это не домашняя.

— Знаю, но вы и так нам очень сильно помогаете. Не хочу наглеть. К тому же я уже позавтракала, — я быстро стягиваю волосы в идеальный гладкий пучок.

5.

Буквально вывалившись из переполненной маршрутки, я поправляю свою юбку и глубоко вдыхаю свежий воздух. Как обычно, все ноги оттоптаны, а «великолепный» аромат перегара от мужчины, который всю дорогу стоял позади меня, кажется, въелся уже под кожу. А вот летом, вообще «весело» будет, потому что многие не знают о таком нехитром изобретении человечества, как мыло и дезодорант.

Зато хорошая трясучка в маршрутке помогает оставаться в тонусе. Тут уже и спать не захочется и даже есть.

Рабочий день в нашем ресторане «Метрополь» проходит тихо и непринуждённо. За что я искренне люблю наш ресторан, так это за небольшое количество гостей на протяжении всего дня. Обычно, к нам утром и в обед заходят на деловой перекус или чашечку кофе.

Пока я обслуживаю мужчину преклонного возраста, краем уха слышу разговор между девчонками. Мой мозг цепко выхватывает одно-единственное имя: «Лавр».

Не знаю почему, но имя именно этого человека вызывает во мне неподдельное любопытство. Обычно, мне и дела нет никакого до всех этих сплетен. Всегда «полощут» одно и то же: девчонки хотят выгодно выйти замуж; богатый мужчина очень сексапилен; всем бы по парочке таких женихов.

Но тема сегодняшних сплетен зацикливается на том, что этот загадочный Лавр вчера приезжал на обед и девчонки теперь делают ставки, приедет ли он сегодня. Администратор — Николай Андреевич — быстро разгоняет официанток, чтобы подчеркнуть свою строгость и непримиримость ко сплетням в рабочее время.

Ничего особенного сегодняшний день не предвещает. Банкеты не планируется. Может, сегодня даже получиться пораньше уйти домой?

Пока я отношу грязную посуду на кухню, меня вдруг перехватывает администратор. Я даже испугаться толком не успеваю. Неужели что-то уже напортачила?

— Марш к девятому столику, — шепчет Николай Андреевич, — гость распорядился, чтобы именно ты его обслуживала.

Я немного теряюсь, потому что девятый столик считается у нас VIP-ом. А такие наши девчонки быстро разбирают в наивной надежде за пять-десять минут привлечь внимание состоятельного гостя и подзаработать «жирные» чаевые.

Выйдя в зал, я встречаюсь взглядом с Настей. Она смотрит на меня так, будто я что-то у нее украла. Мы никогда не были подругами, но сегодня сложно не уловить дух соперничества.

Взяв меню в тонкой кожаной папке и винную карту, я направляюсь к девятому столику. За ним сидит... Лавр. Черные брюки, белоснежная рубашка. Этот мужчина словно сошел с обложки глянцевого журнала. Лавр по-мужски красивый, но мое внимание, как и в прошлый раз, приковывается исключительно к его глазам.

Я прячу свой взгляд, но украдкой всё равно поглядываю на него и ощущаю, как что-то начинает слабо, но приятно трепетать в моей груди.

— Добрый день, — я опускаю на стол меню и карту. — Рады снова видеть вас в нашем заведении, — моя улыбка скорей искренняя, чем просто профессиональная.

Лавр поднимает на меня свой спокойный и всё такой же оценивающий, как и в прошлый раз, взгляд. У меня вдруг перехватывает дыхание. Только бы краской не залиться!

— Добрый, — низкий бархатный голос, словно обволакивает меня. На тонких губах замечаю тень улыбки.

Что это? Простая вежливость? Тогда почему мое сердце так трепещет? А еще этот аромат одеколона, который неожиданно мне нравится. Раньше к мужской парфюмерии я относилась с равнодушием.

— Вы сделаете заказ сейчас? Или нужно дать время?

— Сейчас, — отвечает Лавр, глядя мне прямо в глаза.

— Внимательно вас слушаю.

— Эспрессо и стейк из мраморной говядины. Медиум, пожалуйста, — Лавр закрывает меню и мой взгляд невольно цепляется за его красивые длинные пальцы.

На что я всегда обращаю внимание в мужчинах, так это на их обувь и пальцы. У Лавра и с тем, и с другим всё в полном порядке.

— Эспрессо сейчас подать?

— Да, — наконец-то Лавр переводит свой пронзительный взгляд на кожаный портфель с ноутбуком.

Я забираю меню, карту и спешу отдать заказ на кухню.

— Вижу, ты зря времени не теряешь, — роняет мне вслед Настя.

— О чем это ты?

— Тихоня такая, а состоятельного мужика подцепить тоже пытаешься. Значит, ничем не лучше нас.

— Я просто выполняю свою работу, а не… цепляю мужиков.

— Мы тоже работаем не хуже, чем ты. Однако, этот красавчик попросил Андреевича, чтобы ты обслуживала столик, — Настя с легким прищуром смотрит на меня.

Я стараюсь не показывать своего неприятного удивления, хотя оно так и прёт наружу. Но мне сейчас не до того, чтобы анализировать Настины слова. Я, забрав кофе, ухожу. Лавр что-то печатает на ноутбуке. Я тихонько ставлю чашку с эспрессо и удаляюсь, чувствуя, что мои щеки всё-таки становятся горячими. Я уже и забыла, что могу так реагировать на мужчин.

Пока готовится мой заказ, я снова слышу очередной трёп девчонок. Теперь главная тема их сплетен — я. И где этот Николай Андреевич, когда он так нужен?!

Я не умею конфликтовать, не умею ссориться. Наверное, вся причина в моем бывшем муже. Он так запугал меня в свое время, что любая даже незначительная и кратковременная ссора заставляет меня сильно напрячься и занервничать. Щёки совсем уж становятся горячими и, наверное, красными. Злюсь. Схватив тарелку с говядиной и соусник, я снова направляюсь к девятому столику.

— Ну да, ничего примечательного, а он на нее почему-то бесконечно пялится, — доносится до меня обрывок фразы.

— Будешь теперь знать, как правильно мужиков цеплять надо, Настя, — девочки дружно хихикают.

Не знаю, как так получается, но я спотыкаюсь и в последний момент успеваю поставить поднос с блюдом на стол. Но проблема в том, что я задеваю чашку с кофе и он проливается прямо на ноутбук, который тут же тухнет.

Это ошеломительное фиаско!

Я попала на большие деньги!

Но еще хуже мне становится от того, что меня скорей всего теперь просто уволят.

Чёрт!

6.

Лавр остается невозмутимым. Он немного отодвигается и взяв салфетку со стола, промачивает несколько капель кофе у себя на брюках.

Я не двигаюсь. Боюсь даже вдохнуть. Никогда подобных ситуаций со мной еще не происходило. Но то ли день сегодня такой паршивый, то ли я разнервничалась из-за глупых разговоров девчонок. Не знаю.

Николай Андреевич тут же возникает рядом со мной, будто из-под земли вырос. Он всегда появляется там, где есть шанс влепить штраф. Администратор потирает свои ладони и заискивающе улыбаясь, подходит к Лавру.

— Простите-простите. Такое в нашем заведении случилось впервые. Обед, конечно же, будет за наш счёт…

Николай Андреевич явно хочет выдать тираду подлинней, но Лавр молча поднимает руку, показывая этим жестом, что не намерен ничего больше слушать.

У меня разливается слабость под коленями. Если не хочет слушать, то проблема, действительно, серьезная.

— А ты что стоишь? — шипит на меня администратор. — Сегодня же будешь уволена.

— Стоимость вашего обеда даже половину суммы ноутбука не покроет, — абсолютно спокойным тоном предупреждает Лавр, глянув на свои наручные часы.

— Да-да, мы понимаем. Нам очень жаль, — снова начинает лепетать извинения Николай Андреевич.

— Увольнять никого не надо, — Лавр переводит пронзительный взгляд на меня.

Я стою ни живая, ни мёртвая.

— И никаких жалоб я вашему заведению не предъявляю. Вопрос закрыт.

Николай Андреевич только предпринимает попытку снова заговорить, как Лавр дает знак молчать. В каждом его спокойном жесте и взгляде улавливается внутренняя сила и авторитетность. Лавр прекрасно знает, какой производит эффект на людей и без зазрения совести этим пользуется.

В нем отсутствует агрессивность. Меня, как женщину, когда-то познавшую насилие, это непроизвольно подкупает. В конце концов, настоящий мужчина не тот, кто принуждает, а тот, кому добровольно захочется подчиниться, прислушаться.

Еще одним коротким жестом Лавр дает понять Николаю Андреевичу, что он здесь лишний. Конечно, администратора это немного возмущает, но он прекрасно умеет владеть своими эмоциями, поэтому ретируется.

— Простите, пожалуйста, — бормочу, опустив голову.

Мне так стыдно, что хочется сквозь землю провалиться.

Теперь Лавр будет думать, что я нерасторопная растяпа. Хотя, почему меня должно волновать, что он обо мне подумает? Сейчас бы разобраться с тем, что делать со сломанным ноутбуком.

— Обойдемся без лишних извинений. Это просто вещь, — Лавр поднимается из-за стола и бросает салфетку рядом с подносом.

— Я не знаю, каким образом, но обязательно возмещу причинённый ущерб, — глубоко вздохнув, я поднимаю голову и тут же встречаюсь взглядом с голубыми глазами.

Лавр внимательно рассматривает мое лицо. Такая открытая заинтересованность с его стороны меня смущает. Никто и никогда не смотрел на меня так, как это сейчас делает Лавр. В его взгляде отсутствует похоть или желание поскорей избавиться от общества глупой официантки. Просто молчаливая спокойная заинтересованность без налёта пошлости.

— Зато я знаю, — уголки губ приподнимаются в едва заметной улыбке.

У меня сердце от надуманных страхов ухает в пятки. Неужели я ошиблась насчет Лавра? Хотя, я его даже толком и не знаю, чтобы ошибаться.

— Сегодня вечером вы мне составите компанию за чашечкой кофе, который я надеюсь всё-таки выпить.

Я ожидала всего, но уж точно не приглашения на кофе. Это шутка такая? Но в серьезном спокойном взгляде нет и тени насмешки.

— Я пришлю за вами машину. В каком часу вы заканчиваете работу?

В моей голове будто происходит взрыв. Все мысли смешиваются. Мужчины не обращают на меня внимания. Вернее, не обращают с целью просто выпить кофе. И если я еще хоть как-то могу деликатно избавиться от нежелательного ухажёра, у которого в штанах чешется, то сейчас простейшая ситуация кажется просто безвыходной.

Мне проще воспринимать мужчин как потенциальную угрозу, которая хочет непременно залезть под юбку. Но принять то, что мужчина может быть хорошим и воспитанным я не могу. Это не вплетается в мое понимание отношений. Ну как один может любить бить женщину, а другой вежливо куда-либо приглашать?

Я понимаю, что проблема во мне и она возникла после болезненных отношений с Димой. В какой-то степени, я как женщина, поломанная. Я не умею флиртовать или хотя бы спокойно откликаться на простую мужскую заинтересованность.

— В десять, — отвечаю, ощущая, что в моем сознании уже начинает выстраиваться глухая стена, которая отгородит меня от Лавра. — Я сама приеду к вам, — выпаливаю напоследок.

— Хорошо, — немного удивленно кивает мужчина. — Жду вас к одиннадцати в лобби отеля «Континенталь». Я буду ждать. Охрана сейчас это заберет, — Лавр указывает подбородком в сторону испорченного ноутбука, а затем разворачивается и уверенной походкой шагает к выходу из ресторана.

Николай Андреевич всё равно делает мне выговор, и влепляет штраф. Но это лучше, чем увольнение и огромный долг.

Девочки с неприязнью смотрят на меня, но я уже не обращаю на это никакого внимания. Я чувствую страх и панику, будто должна вот-вот встретиться со своим мужем.

Лавр мне нравится. Где-то очень глубоко в душе. А кому бы такой красавец не понравился? Тут только слепой надо быть. Но это никак не влияет на мой не совсем здоровый страх. Да и потом, я не маленькая и в сказки про доблестных рыцарей и милых золушек не верю. А вдруг этот Лавр какой-нибудь извращенец или просто садист? От этого предположения меня всю бросает в неприятный жар.

Всё что угодно, но переживать заново тот кошмар, который случился со мной однажды, я не хочу. Лавр не вызывает во мне негативных эмоций. Они надуманные, и я это понимаю, но переступить через собственный страх не могу. Я не верю мужчинам, даже таким обаятельным как Лавр.

Поэтому по окончанию рабочего дня, я уезжаю домой, приняв единственно правильное решение, которое способно меня успокоить. Не встречаться с мужчиной, сдав позиции нелогическому страху. Правда, с таким подходом, сны тёти Гали по поводу моей счастливой личной жизни никогда не сбудутся.

7.

Сегодня путь на работу у меня сопровождается внутренней напряженностью и даже страхом.

Не люблю нарушать договоренности. Но перебороть собственные комплексы тоже не получилось. Всю ночь переворачивалась с одного бока на другой и никак не могла заснуть. Всё думала о том, что, возможно, совершила большую ошибку, когда не пришла на встречу. Но, с другой стороны, у меня нет ни единой гарантии, что Лавр не причинит вреда.

Вот так балансируя между противоречивых мыслей, я и еду на работу.

Когда уже выхожу на своей остановке, ощущаю, как паника и страх начинают еще усердней расползаться по груди.

Я слишком много думаю о мужчине, которого совершенно не знаю. Он простил мне порчу дорогого ноутбука, а я просто сдала все позиции и трусливо убежала.

Теперь точно пришлют счет и мне придется думать, как его оплатить. Идиотка! Нужно было поглубже спрятать все страхи и просто встретиться с Лавром. Но что уже думать об этом, когда поздно что-либо исправлять.

Подходя к ресторану, я замечаю неподалёку от входа серебристый «Мерседес». Обычно, в такую рань к нам гости не приезжают. Машину Андрея Николаевича я знаю прекрасно. Она у него точно не такая шикарная, как эта. Может, владелец пожаловал? Не знаю, с ним я никогда лично не встречалась.

Когда я практически ровняюсь с автомобилем, из него неожиданно выходит Лавр.

Замираю на месте и шумно втягиваю воздух. Несмотря на всё то плохое, что случилось в моей жизни, я пытаюсь оставаться оптимисткой. Но сейчас совсем не получается думать в позитивном ключе.

Лавр одет во всё черное. Элегантно, стильно.

В лотерее мне не везет, зато с поставкой проблем нет никаких перебоев.

Лавр окидывает меня своим тяжелым изучающим взглядом. Вдоль позвоночника проскальзывает неприятный холодок. Я не могу определить эмоции этого мужчины. Захлопнув дверцу автомобиля, он уверенной походкой направляется в мою сторону.

Меня сейчас точно прикончат. Конечно, я мысленно пытаюсь иронизировать, но страх во мне бурлит совсем нешуточный.

— Доброе утро, беглянка, — на губах Лавра неожиданно появляется улыбка, а взгляд становится мягче.

— Здравствуйте, — бормочу в ответ, смотря на носки своих туфель и пытаясь подавить в себе желание посмотреть в эти удивительные голубые глаза.

Слишком стыдно это сейчас делать.

— Вчера мне так и не удалось с вами выпить кофе, поэтому я очень надеюсь, что сегодня выпью его за завтраком. Тут недалеко есть прекрасное кафе, что скажете?

Я вообще ничего не могу сказать. Этот мужчина в очередной раз удивляет меня. Догадаться о его следующих шагах практически невозможно. Я мысленно готовилась к тому, что Лавр сегодня либо вообще не появится, либо пришлет кого-то из своих помощников, чтобы вручить мне счет.

— Меня ждет работа, — я всё-таки поднимаю голову и встречаюсь взглядом с этими светлыми глазами, от которых так сладко перехватывает дыхание.

— Сегодня я ваш единственный клиент, — спокойным и уверенным голосом заявляет Лавр, не прерывая нашего зрительного контакта. Так открыто может смотреть лишь тот, кто по-настоящему заинтересован и точно знает, чего хочет. — Ваш администратор любезно разрешил назначить вам отгул.

Я едва успеваю подавить в себе ироничную улыбку. Разрешил… А как же! Лавр сказал, и Андрей Николаевич тут же выполнил прихоть состоятельного клиента. Другого сценария здесь просто быть не может.

— Наверное, теперь у меня нет выбора? — я напряженно сжимаю ремешок на своей сумке.

Лавр ничего не отвечает. Он просто подходит к автомобилю и открывает для меня дверцу.

Здесь явно присутствует какой-то подвох, верно?

Собрав всю смелость в кулак, я шагаю к машине и осторожно сажусь в нее. В красивом кожаном салоне ненавязчиво пахнет мужским одеколоном.

Лавр садится за руль. Не то чтобы я много знаю о том, как живут богатые люди. Но я была уверена, что у Лавра есть личный водитель. Может, он и есть. Тогда Лавр нарочно решил встретиться со мной наедине.

Я пытаюсь понять, что сейчас ощущаю, находясь в дорогой иномарке. Смесь страха, чувства собственной неуместности, любопытства и недоверия ко всему происходящему. Жизнь вынудила меня начать ко всему относиться с подозрением.

Мы проезжаем всего лишь пару кварталов. Ни я, ни Лавр ничего не говорим друг другу. Единственное, ему кто-то позвонил, но разговор был сухим и коротким. Наверное, связанный с работой.

Я смотрю на руки Лавра. Обручального кольца нет. Снял? Не поверю, что у такого мужчины нет жены.

Когда мы останавливаемся, я быстро выхожу из машины. Наверное, со стороны это выглядит как-то странно и, возможно, даже истерично. Но уже как есть.

— Прошу, — Лавр делает пригласительный жест в сторону кафе.

Людей здесь практически нет. Всё-таки раннее утро. Мы занимаем столик на террасе.

Я чувствую себя до ужаса неуютно. Дело не только в том, что я нахожусь в компании привлекательного и успешного мужчины. Я вообще никогда не ходила на чашку кофе даже с собственным мужем. Поэтому просто не понимаю, как себя стоит вести в заведении, где я гостья, а не обслуживающий персонал.

Лавр сам делает заказ. Я решаюсь довериться его вкусу. Из-за напряжения я постоянно царапаю ногтями свои колени под столом. Складывается такое ощущение, что внутри меня образовалась пружина, которая может в любой момент резко разжаться.

Когда нам приносят заказ, становится еще хуже. Молчание виртуозно играет на нервах. Лавр располагается напротив и рассматривает меня. Я же нарочно избегаю нашего зрительного контакта.

— Вы испугались, верно? Поэтому вчера не пришли? — Мягко спрашивает Лавр.

— Да, испугалась.

— Неужели я такой страшный?

— Что? — вскидываю на него взгляд. — Нет. Дело совсем не в этом. Просто… Я не привыкла встречаться с малознакомыми мужчинами. Осторожность не повредит, знаете ли. Простите еще раз и за испорченный ноутбук, и за то, что не пришла, — я выдыхаю и вдруг чувствую, что мне становится чуть легче.

8.

Очередной рабочий день наконец-то подходит к концу.

Уже прошло несколько дней с момента моей последней встречи с Лавром. И все эти дни я иногда мыслями возвращалась к нему.

Несмотря на наш разговор, который оказался достаточно конкретным в вопросах и ответах, он всё равно никак не помог мне лучше узнать личность Лавра. Его привлекательная оболочка идет в разрез с его поведением и статусом.

Что-то я не припомню, чтобы на банкете все с восхищением рассматривали этого мужчину. Его боялись, а значит, бояться должна и я. Но почему-то не получается. Хотя, нет никаких гарантий, что под обаятельной личной и не скрывается какой-нибудь агрессивный самец, который хочет подмять под себя еще одну самку. Просто забавы ради. Ну или, чтобы потешить свое самолюбие.

Ко всему прочему девчонки на работе решили мне устроить мини-бойкот и намеренно игнорируют в свободное время. Вот уж не думала, что всего лишь один клиент может так кардинально изменить атмосферу в нашем в коллективе. Как малые дети, честное слово! Кто-то на кого-то не так посмотрел, что-то не то сказал и всё, воротят нос, будто я нагло украла чью-то собственность. Но обращать на это внимание я не собираюсь, потому что мне нужна работа, а не дружба.

Если честно, то я немножко надеялась, что на следующий день после нашей встречи Лавр снова приедет в ресторан. Но этого не случилось. В груди до сих пор немного колет чувство разочарования.

А на что, собственно, я вообще могу рассчитывать? Что он будет каждый день сюда приезжать? И с какой это стати? Ну да, заняться ему больше нечем. Не настолько я красивая, чтобы мужчины у моих ног штабелями падали. Во всяком случае, Дима часто твердил, что с фигурой и внешностью в целом, мне не очень-то и повезло.

Откинув все эти мрачные размышления, я переодеваюсь и вспоминаю о том, что еще нужно сделать поделку для Яны в детский сад. Не люблю возиться с пластилином, но деваться некуда. Уже размышляя о том, чем займусь по возвращению домой, я выхожу из ресторана. На парковочном месте замечаю уже знакомый мне серебристый автомобиль. За спиной слышится недовольный шепоток девчонок.

Из машины выходит Лавр. Сегодня он одет в тёмный деловой костюм, но с белой рубашкой и галстуком василькового цвета, что так замечательно подходит его глазам.

Я испытываю неожиданную даже для самой себя радость.

Шепотки тут же стихают.

Лавр подходит ко мне, широко улыбаясь.

— Добрый вечер, — он целует мне руку.

Я, конечно, видела в романтических фильмах героев, которые трепетно относятся к героиням, но всегда думала, что в реальности подобного не бывает. Даже представить себе не могу ситуацию, в которой Дима мог мне поцеловать руку.

А тут…

Мне до чертиков приятно такое проявление внимания.

— Добрый, — немного смущенно отвечаю, — не помню, чтобы мы сегодня договаривались встретиться.

— Всё верно, память вас не подводит. Мы не договаривались. Но уверен, что вы помните о моем желание пообедать с вами.

— Да, но уже вечер и с обедом мы явно немного опоздали.

— Ничего страшного, тогда начнем сразу с ужина. Каким будет ваш положительный ответ?

— Кажется, вы меня снова лишаете выбора, Лавр, — я не сдерживаюсь и улыбаюсь.

— Тогда идемте.

Лавр мне интересен. Глупо это отрицать. Но я не знаю, стоит ли мне бояться этого интереса? Секунда сомнений и я всё же решаю рискнуть.

Мне не присущ дух авантюризма, но сейчас я не могу перебороть свое любопытство. Этот мужчина неожиданно затронул мою женскую сущность, что всё это время покоилась в ледяном коконе. Ее туда поместил Дима своими тираническими и эгоистическими замашками.

— Откуда вы узнали, когда закончится мой рабочий день? Снова любезно поинтересовались у Николая Андреевича?

— Нет, я закончил со своими делами и решил подождать вас столько, сколько нужно. Даже успел провести онлайн-совещание, — Лавр улыбается и плавно выруливает на главную дорогу.

Я не верю собственным ушам. Этот чертовски привлекательный мужчина ждал меня? Нет, это не может быть правдой.

— Куда мы едем?

— Я думал, что вы зададите этот вопрос прежде, чем сядете ко мне в машину, — с лукавой улыбкой отвечает Лавр. — Теперь уже поздно. Я вас украду и сделаю своей женой, а потом вы будете рожать мне детей каждый год, — он бросает на меня вполне серьезный взгляд.

Я замираю на месте, надеясь, что всё это шутка, но взгляд Лавра остается прежним.

Сердце тут же в страхе начинает биться быстрей. Боже, что же я наделала?! Рискнуть решила. Дура!

— Это просто шутка, — Лавр звонко смеется. — Но пусть конечная точка нашего маршрута останется пока загадкой. Не волнуйтесь, я не причиню вам вреда.

— Еще секунда и я бы выпрыгнула из машины на ходу, — глубоко вздохнув, заявляю.

— Такая хрупкая, но очень отчаянная, — отмечает Лавр.

Мы выезжаем за пределы города и меня это невольно начинает настораживать.

— Я не помню, чтобы в этой стороне были рестораны, — впиваюсь ногтями в свои колени.

— А кто сказал, что мы едем именно в ресторан? Их вам и на работе достаточно.

Проехав еще немного, мы сворачиваем с главной дороги и практически тут же останавливаемся у ворот. Они автоматически открываются. Наша машина едет дальше.

Лавр паркуется возле парадного входа двухэтажного белого здания. Работник тут же открывает мне дверь.

— Добро пожаловать в наш гольф-клуб, — вежливо оповещает он.

Лавр торопливо обходит машину и подает руку.

— Доверьтесь мне, Майя. Вам понравится.

9.

Мы идем по просторному холлу здания гольф-клуба и попадаем в небольшую комнату, которая похожа на раздевалку.

Приветливый парень в униформе клуба помогает мне выбрать специальную спортивную обувь. Лавр оставляет здесь пиджак и галстук, затем тоже переобувается. Сейчас он выглядит куда проще и как-то даже уютней, будто снял рабочую бездушную броню и стал обычным человеком.

Нас проводят к стоянке с причудливыми маленькими машинками без дверей. Кажется, что они здесь стоят только для украшения, настолько игрушечным выглядит этот забавный транспорт. Работник после инструктажа деликатно оставляет нас наедине.

— Прошу, — Лавр делает приглашающий жест в сторону одной из машинок.

— Мы на ней поедем? — не могу сдержать в себе нотку скепсиса.

— Именно, — Лавр расплывается в мальчишеской улыбке.

Маленькая машинка трогается с места почти беззвучно. Я с искренним любопытством рассматриваю бескрайние зеленые поля для гольфа. Вокруг витает приятная тишина, которую не так часто можно услышать в большом городе, где жизнь кипит двадцать четыре часа в сутки.

Высокие фонарные столбы ярко освещают пространство вокруг. Ни единой живой души. Я прислушиваюсь к этой плывущей тишине и не верю, что всё происходит на самом деле.

В шуме повседневной суеты очень часто заглушается звук собственных мыслей. А сейчас я слышу и ощущаю саму себя так отчётливо, как никогда прежде. Я искренне благодарна Лавру за эту минутку простого, но в то же время такого необходимого мне спокойствия.

Наш путь длится совсем недолго. Мы останавливаемся неподалёку от одного из многочисленных полей, на котором я замечаю расстеленный плед, а на нем — все необходимые атрибуты для пикника.

Никогда в жизни не думала, что буду ужинать на поле для гольфа, да еще и в компании такого обаятельного мужчины.

Чувство прежней неловкости постепенно начинает проходить. Сейчас та ощутимая разница между нами и нашими положениями плавно истончается. Возможно, это связано с тем, что Лавр не выглядит как строгий и богатый бизнесмен с напыщенным выражением лица.

Мы выходим из машины, Лавр неожиданно берет меня за руку. Это происходит так быстро и естественно, будто между нами уже давно развивается бурный роман. Я немного удивляюсь, а Лавр остается совершенно спокоен.

— Присаживайтесь.

— Можно уже и на «ты», — я устало улыбаюсь и аккуратно опускаюсь на мягкий плед.

— Значит, я еще не так стар и способен расположить к себе даже Снежную Королеву?

— А ты, я так понимаю, у нас хочешь побыть в роли Кая?

Лавр лишь улыбается и расправляет еще один плед, накидывает его мне на плечи, сохраняя границы моего личного пространства.

— Я должна позвонить домой. Иначе мои волноваться начнут.

— Конечно.

Лавр присаживается рядом и принимается вынимать из корзины заготовленные закуски.

Тётя Галя отвечает практически сразу. Я интересуюсь как там Яна и всё ли у них в порядке. Соседка заверяет меня, что причин для беспокойства нет.

Я украдкой поглядываю на Лавра, пытаясь прочесть по его взгляду, о чем он сейчас думает. Скрывать факт, что у меня есть ребенок, я не собираюсь. Как правило, мужчин это сразу же отпугивает. Но мой спутник сохраняет абсолютную невозмутимость. Мысленно я ставлю ему за это плюсик.

Заверив тётю Галю, что я скоро приеду и сделаю поделку в садик, мы прощаемся.

— Всё хорошо? — интересуется Лавр, когда я завершаю звонок.

— Да, абсолютно.

— Сколько лет твоей дочери?

— Четыре года.

— Молодая мать, — задумчиво отмечает Лавр.

— А у тебя есть дети? — этот вопрос отличный повод узнать о его семейном положении.

— Нет. И женат никогда не был.

— Скверный характер? Или не удалось найти ту единственную?

— Ни то, ни другое. Я просто деловой человек.

— Значит, твоя жена — это работа?

— В определённой степени, — Лавр подает мне тарелку, на которой уже лежат нарезка фруктов и несколько сортов сыра. — Есть вино, а также сок.

— Наши отношения теперь зашли так далеко, что ты мне решил дать право выбора? — игриво спрашиваю и не узнаю саму себя.

Это что? Флирт? Я флиртую? С мужчиной? Добровольно?

— Сок, пожалуйста.

— Я буду солидарен с тобой.

Мы выпиваем за наше знакомство. Я пробую сыр с белой плесенью. Особо есть не хочется, поэтому в основном я наслаждаюсь только соком.

Лавр поддерживает непринужденную беседу, иногда шутит. У него оказывается замечательное чувство юмора. У меня никак не получается сдержать улыбку.

Мы обсуждаем различные темы, намеренно не пытаемся копнуть глубже в прошлое друг друга. Для меня это очень важно, потому что последнее, о чем бы я хотела сейчас говорить с кем-то, так это о своем прошлом.

Лавр очень тонко ощущает меня и не пересекает границ дозволенного ни словом, ни делом. Я чувствую себя в его компании не только комфортно, но и защищено, что случается со мной впервые. Прежде я всегда остро ощущала собственную уязвимость, как бы ни старалась храбриться и выглядеть всесильной.

Позже, когда перекус заканчивается, мы удобно укладываемся на спины и устремляем взгляды в ночное небо. Сегодня оно чистое и россыпь звезд на черном бархатном полотне светится по-особенному ярко.

Мы молчим. Я слышу стук собственного сердца и тихое дыхание Лавра. Это так странно и в то же время невероятно завораживающе. Мне подарили тишину, причем в таком большом объеме, что в ней можно запросто утонуть. Это именно та тишина, в которой не хочется плакать или возвращаться мыслями в те дни, что были наполнены страхом и болью.

Я всё еще не понимаю, почему Лавр вдруг решил заинтересоваться именно мной. Почему тратит свое время на меня? Но сейчас совсем не хочется искать ответы.

— Ты очень красивая, — тихо произносит Лавр.

Это его единственная фраза за весь тот отрезок времени, который мы просто пролежали, рассматривая звёзды.

Обычная фраза, но мое сердце она заставляет биться чаще и даже дыхание перехватывает. Я ничего не отвечаю, пытаясь как можно дольше удержать в себе это приятное чувство умиротворения.

10.

Наш первый поцелуй с Лавром случается через две недели после ужина на поле для гольфа.

Этот поцелуй мог случиться значительно раньше, но я до последнего веду себя как трусиха. Впервые всё внутри меня начинает разрываться на две части. Одна эта часть жутко боится мужской близости, прикосновений и постоянно сжимается в комочек в углу сознания. А другая часть меня та, что гораздо смелей, очень хочет как можно чаще видеть Лавра, общаться с ним, смеяться вместе с ним.

Эта ситуация напоминает мне безмолвную войну, в которой я не знаю, на чью сторону должна встать.

Несмотря на мою симпатию к Лавру, которая с каждым днем становится всё сильней, я постоянно ожидаю какого-нибудь подвоха. Иногда в голове проскальзывает абсурдная мысль, что стоит мне полностью расслабиться, довериться и Лавр тут же ударит. Нет, никаких подобных страшных намёков он не делает, даже наоборот — ведет себя очень внимательно и терпеливо. Но пережитый опыт я невольно проецирую и на нем.

В основном с Лавром я вижусь не так уж и часто, потому что он, действительно, буквально женат на своей работе. С одной стороны, меня восхищает такая самоотдача делу, потому что мой бывший муж никогда не мог похвастаться трудолюбием. Но в то же время я начинаю невольно тосковать по Лавру, когда мы не видимся несколько дней подряд. В такие моменты я отчетливо понимаю, что всё между нами становится куда серьезней.

Неужели я еще не совсем потеряна и всё еще способна по-настоящему испытывать что-то светлое и прекрасное к мужчине?

Впервые мне становится не всё равно на то, как я выгляжу и как на меня смотрит Лавр. Неожиданно во мне просыпается тяга немного принарядиться, причесать волосы не так, как я делаю это обычно. Конечно, ничего сверхъестественного я с собой сделать не могу в силу скромного финансового положения, тем не менее некоторые изменения во мне замечают и дочь, и тётя Галя, и Лавр.

Мне очень приятно снова получать комплименты и осознавать, что я умею быть привлекательной, женственной. Собственное отражение в зеркале теперь улыбается мне, а не смотрит со вселенской усталостью и застывшими слезами на глазах.

Мы с Лавром целуемся, когда он в очередной раз подвозит меня до дома.

После того как я впервые в жизни каталась верхом на лошади, эмоции до сих пор кипят во мне. Я так воодушевлена и счастлива, что на какую-то долю секунды забываю обо всём том, что угнетает меня по вечерам. И Лавр, будто ощутив такую маленькую мимолетную брешь, проворно прорывается внутрь моей «крепости» и целует.

Осторожно и бесконечно нежно. Я отвечаю прежде, чем успеваю проанализировать ситуацию и понять, что этот поцелуй для меня не опасен.

Мне нравится с ним целоваться. Я ощущаю то, что Лавр оказывается гораздо опытней меня в этом деле.

Не скорою, такой маленький факт крошечной иголкой ревности колет где-то глубоко в груди. Знаю, это глупо. Но мне совсем не хочется думать о том, что Лавр так же, как и меня, может целовать других женщин.

Очень быстро его нежность сменяется страстью и несдержанностью. Воздух в салоне автомобиля будто накаливается. К моим щекам приливает обжигающий жар. Голова кружится и в животе словно крылышки бабочек начинают трепетать. Хотя я никогда не верила в то, что подобное вообще можно ощутить.

Лавр целует и обнимает меня так, будто я могу вдруг куда-то исчезнуть. Его руки не позволяют себе большего, чем я могу сейчас разрешить. Та часть меня, которая уже давно очарована этим мужчиной, требует продолжения, откровенности в ласках. Но я осторожно отстраняюсь, прерывая поцелуй.

Тяжелое горячее дыхание Лавра касается моей кожи. Он смотрит на мои губы так, будто только они могут утолить его нечеловеческий голод. Взгляд голубых глаз заволокла пелена желания. Я впервые вижу Лавра не только в образе делового человека, уютного друга и внимательного мужчины. Сейчас передо мной раскрывается еще одна грань его личности — дикого, сексуального и голодного любовника.

Мое сердце бьется как сумасшедшее и от желания продолжить, и от страха, что мне могут причинить вред. Тем не менее я всё равно сегодня значительно продвинулась вперед, позволив себе еще больше сблизиться с Лавром.

— Прости, — бормочу и отвожу взгляд в сторону.

— Я всё понимаю, — Лавр берет меня за подбородок и поворачивает мое лицо к себе. — У тебя есть внутренние барьеры, но я через них прорвусь, если, конечно, ты позволишь, — он улыбается и целует меня в щеку.

Не знаю, сколько ему приходиться приложить усилий, чтобы взять под контроль свое желание, но отчётливо проступающий на брюках бугор в области паха свидетельствует о том, что Лавр едва сдерживается. Ради меня.

Всю ночь мне снятся пошлые сны, связанные с ним. Они кажутся настолько реалистичными, особенно, каждое прикосновение и поцелуй. Когда я просыпаюсь — мое сердце бешено колотится. Желание снова увидеть Лавра возрастает в сто крат.

Через несколько дней у нас совпадают выходные. Мы договариваемся встретиться, чтобы поужинать. Я прекрасно понимаю, что этот ужин может закончиться не только поцелуем, но и сексом. Подобная догадка немного тревожит и в то же время раззадоривает меня. Я чувствую, что Лавр сумеет меня раскрепостить. У него это с каждым разом получается всё лучше и лучше.

Мы договариваемся, что Лавр заедет за мной. Я немного нервничаю, пока привожу себя в порядок. Яночка кружит вокруг меня, напевая какую-то весёлую детскую песенку. Тётя Галя восхищённо рассматривает мое платье, подаренное Лавром.

Я не могла принять такой дорогой подарок, и он это предусмотрел, поэтому наряд доставили курьером без возможности возврата. Иногда меня посещает чувство, что Лавр читает меня, как открытую книгу.

— Мой сон всё-таки оказался вещим, — отмечает довольная тётя Галя.

— Хорошо-хорошо, признаюсь, вы оказались правы, — я касаюсь пальцами своих тщательно уложенных светлых локонов. — Чувствую себя Золушкой, — вздыхаю и улыбаюсь своему отражению.

— Главное, чтобы туфельку не потеряла, и карета не превратилась в тыкву с наступлением полночи.