Его тайная дочь

1 глава 1

– Да, дорогая. Я скоро спускаюсь.

Черт!

Эта идея с бантом на шее меня просто бесит!

Ну, почему нельзя было ограничится просто обычным гастуком? Или остаться просто в рубашке?

Но Снежана решила, что обязательно должно быть что-то особенное.

Где, кстати, черт возьми, этот бант?

Кажется, я оставил его в кабинете у брата.

Брат…

Черт!

Мне даже не вериться!

Как круто изменилась моя жизнь за последние годы!

Из обыкновенного детдомовского пацана я стал одним из ведущих бизнесменов Европы!

Нашел брата, который, поначалу, расквасил мне физиономию, но после все-таки поверил в наше родство! Конечно, без ДНК-экспертизы не обошлось, но все же…

Все же в итогу все вышло намного лучше, чем я даже предполагал! Буквально за считанные дни мы стали настоящей семьей!

И вот мы празднуем помолвку.

Мою помолвку в отеле, который принадлежит брату.

С самой очаровательной девушкой. К тому же, она дочь одного из самых богатых и влиятельных людей мира! Который в свое время дал мне шанс. Буквально вытащил из дерьма, когда я подыхал от ножевого ранения в кутузке!

Мог ли я предположить, что жизнь развернется на сто восемьдесят градусов тогда?

Конечно, я пахал. Работал день и ночь, чтобы чего-то достичь.

Но если бы не помощь ее отца, Кирилла Левинского, быть мне давно на том свете!

– Макс. Пойми. Я хочу, чтобы сегодня все было идеально.

Я окидываю мою невесту взглядом.

Она точно идеальна. Как всегда.

Золотистые волосы спадают волнами ниже талии. Нежно-золотистое платье чуть светлее мерцает свечением золота.

– Черт с ним, – бурчу, накрывая ее губы своими.

– Пусть будет этот чертов бант, раз тебе так хочется!

В конце концов, помолвка и свадьба для женщин дело важное. А мне все равно, так почему бы нет?

– Ты испортишь макияж, – Снежана улыбается, мягко отстраняясь от меня. – А я…

– Хочу, чтобы все было идеально, – усмехаюсь, заканчивая за нее фразу.

– Гости уже собрались, Макс. Мне осталось еще несколько штрихов. Все будет просто роскошно!

Да.

Гостей полный отель. Высший свет. Олигархи из столицы.

Даже отец Снежаны прилетел, хоть для него это было и непросто. Старик совсем сдает в последнее время!

– Я зайду за тобой через десять минут, – киваю, отправляясь искать свой чертов бант.

– Макс, ты забыл у нас свой телефон, – в кабинет входит невеста брата с ним вместе, когда я почти справился с этими узлами.

Ну, как справился…

В шаге от того, чтобы или их порвать, или задушиться.

– Оля. Выручай. Я с этим не справлюсь!

– Конечно. Но твой телефон уже разрывается минут десять. Что-то важное наверняка.

Черт.

Дела не дают передышки. Даже на собственной помолвке. Сейчас я готов послать к чертовой матери любого. Даже если сам Папа Римский мне решил предложить контракт на сто миллионов.

– Максим Захаров? Ну наконец-то мы с вами связались!

– Да, – сухо бросаю в трубку. – В чем вопрос?

– Это из третьей городской больницы. У нас женщина с ребенком. Тяжелая авария. Ваша жена и дочь.

– Вы ошиблись. Я не женат. Пока, – хмыкаю, уже собираясь отключить звонок.

– Женщина назвала ваше имя, поэтому мы решили, что это ваша жена. К сожалению, большей информацией мы не располагаем. Девочка и ее мать без сознания.

– Вы ошиблись, – снова повторяю, раздраженно вздыхая.

– Лада Андреева. Вы не знаете такую?

Лада? Не может быть. Это имя я не рассчитывал больше услышать в своей жизни!

Резко хватаю со стола телефон. Прижимаю его к уху.

– Уточните. Сколько лет? А девочке?

Пальцы сами сжимаются так, что телефон сейчас разлетится в щепки.

Челюсти сжимаются до хруста.

– Я буду. Нет. Не стоит больше никому звонить.

Срываю к чертовой матери этот проклятый бант.

Внизу все готово.

Собрались все гости. Играет музыка…

Но мне плевать. Плевать сейчас на все!

Если там и правда моя дочь…

– Снежана?

Останавливаюсь у двери.

В проеме стоит Снежана. Белая, как снег.

Сколько она слышала? Судя по лицу, все.

А, впрочем, так даже лучше. Не буду тратить время на долгие пояснения.

– Прости, – бросаю ей на ходу, выходя из кабинета.

2 глава 2

Лада. Лада Андреева!

Надо же!

А я думал, что не только ее имя, но и ее образ стерся во мне навсегда!

Но…

Черт возьми!

Всю дорогу до столичной больницы ее нереально синие глаза так и стоят передо мной!

Будто в самую душу заглядывают!

Пальцы сами собой сжимают руль так, что даже костяшки побелели!

Нет. Это бред! Это вовсе не она. Наверняка другая какая-то Лада Андреева! Ну разве мало женщин с таким же именем? Да полно!

И все равно внутри все будто сжимается. Так, что сейчас меня просто взорвет!

Неужели она посмела так поступить? Родить от меня дочь и скрыть это?

Ну нет.

Это точно не она! Наверняка там совсем другая женщина и чужой ребенок!

Почему же я тогда так мчусь?

Наверное, просто потому¸ что кому-то нужна помощь. А раз дозвонились мне, а не настоящему отцу…

То делать нечего. Придется помочь!

С визгом рву тормоза, останавливаясь на полном ходу у входа в больницу.

Дорога заняла много времени. Уже почти светает.

Захлопываю дверь, наплевав на дубленку внутри.

Почти влетаю на третий этаж к регистрационной стойке.

– Я Захаров. Максим. Мне сказали, здесь девочка и ее мать.

– Да, конечно, – девушка за стойкой устало потирает виски. Видимо, только задремала.

– Хорошо, что вы приехали. С девочкой полегче, а вот ваша жена… Мне очень жаль, Максим Станиславович.

– Что с ней?

Рявкаю, но получается какое-то хриплое шипение.

– Она…

– Нет, нет. Не волнуйтесь. Она жива, но… Состояние критическое. А вот и доктор. Он вам все подробно расскажет.

– Максим Станиславович?

К нам уже выходит пожилой мужчина в белом халате. Такой же уставший. Видно, ночь выдалась тяжелой.

– Спасибо, что так быстро приехали.

– Что произошло?

– Авария. Девочка отделалась почти легким испугом. И переломом ноги. А вот мать…

– Давайте конкретнее, доктор.

Сжимаю кулаки. Чувствую, что начинаю раздражаться. Ну почему нельзя прямо сказать? Сразу же?

– Она пока не пришла в себя. Но, надеюсь, мы ее вытащим. Делаем все возможное. А вот ребенка лучше забрать. Необходимую помощь мы уже оказали. Ей сейчас необходимы максимальная забота и внимание. И лучше… Лучше ей пока не знать, что с ее мамой.

Мы быстро проходим по длинному слабо освещенному коридору.

И…

В какой-то момент я останавливаюсь, как вкопанный!

Здесь много палат с широкими окнами. Чтобы врачи могли среагировать, если больному станет хуже. За ними следят медсестры.

Но я останавливаюсь именно у этого окна.

Как будто внутри меня что-то ударило!

Медленно поднимаю взгляд, и…

Кулаки сами сжимаются!

Это она. Та самая Лада!

Хрупкое тело , кажется, все перемотано какими-то трубками.

Какая же она худенькая! Как… Как ребенок!

Та, которых совсем не полно в столице и в стране. Которая когда-то была для меня единственной! Во всем мире!

И даже теперь.

После всего.

Внутри все переворачивается, когда вижу ее в таком состоянии!

Еле сдерживаюсь, чтобы не рвануться туда, и не подхватить ее на руки!

Но что я могу сделать? Чем помочь?

– Ей больно?

Спрашиваю у остановившегося рядом со мной врача.

Кулаки сжаты до боли.

– Нет. К сожалению, сознание не вернулось, несмотря на все наши усилия. Она ничего не чувствует. Совсем.

Черт.

С шумом выдыхаю сквозь сжатые зубы.

– Пойдем, Максим Станиславович. В мой кабинет. Там я введу вас в курс всех подробностей.

Киваю, мрачно шагая за доктором.

Перед глазами темнеет. И вовсе не от слабо освещенного коридора.

Видеть ее в таком состоянии…

– Она ведь выживет, доктор?

Тут же спрашиваю, закрывая за собой дверь его кабинета.

– Какие шансы?

Я не врач. И мало стыкался с медициной за свою жизнь. Но что-то подсказывает мне. Что все очень плохо.

– Шансы есть. Не буду вас напрасно обнадеживать. Я бы дал… Пятьдесят на пятьдесят.

– Если нужны какие-то дорогие препараты… Или аппаратура… Все, что угодно. Или лучше перевести ее в другую клинику? Я располагаю достаточными средствами, и…

– Мы делаем все, что в наших силах, – сухо отвечает врач. – У нас хорошее оборудование. Последнее слово техники. И прекрасные специалисты. Но… Я не Бог, к сожалению.

Киваю.

– Если что-нибудь нужно, говорите.

– Давайте займемся девочкой. Она в палате этажом выше. И уже пришла в себя. Но пережила, конечно, шок. Уверен, дома ей будет психологически лучше. В родной обстановке и среди близких.

– Конечно, – снова киваю, сжимая зубы.

Знать бы еще, где этот ее родной дом!

И кто для нее близкие!

Черт знает, что делать!

Какой же ублюдок не приехал к дочери и жене, когда Лада в таком состоянии?

– Пройдем к ней в палату. Ирочка, оформите пока выписку Лизы Андреевой.

Значит, фамилию она не изменила. И у дочки та же. Ее. Девичья.

Она одна растит ребенка? Хм…

Выходит, отца нет.

Придется что-то решать.

Это не мое дело, конечно!

Лада давно не часть моей жизни и родила она точно не от меня!

И возвращать ее в свою жизнь я уж сто процентов не намерен!

Но…

Черт!

Мне просто ее жаль. Малышку, которая почему-то осталась совсем одна.

Неужели нет никого больше?

Бабушек там каких-то или нянек? И где, черт возьми, этот нерадивый папашка?

Пусть его фамилии нет, но где-то же он есть!

– Как вы меня нашли?

– Лада Андреева была в сознании, когда приехала скорая помощь. Она назвала ваше имя. Сказала, что вы отец девочки. Просила с вами связаться. Это было последнее, что она смогла сказать прежде, чем потеряла сознание.

Вот же черт.

Почему?

Почему она в такой момент вспомнила именно меня?

Ни черта не пойму!

Мы расстались кучу времени назад!

– Лизочка. За тобой пришли. Я пока оставлю вас вдвоем.

3 глава 3

– Документов при себе у меня нет, – поясняю врачу.

Возвращаюсь в его кабинет. Он уже готов заполнять нужные бумаги. А как их заполнить?

– Вы же сами понимаете. Меня сорвали ночью, и…

– Что угодно. Свидетельство о рождении. Паспорт. Иначе нельзя.

– Послушайте, – устало выдыхаю. – Уже поздно. И Лизу нужно забрать! Вы же сами говорили. Дома ей станет намного лучше! Ее нельзя оставлять здесь одну!

Ну уж нет. Малышку я здесь точно не оставлю!

Она же с ума сойдет, сидя в одиночестве и переживая за маму!

– Максим Станиславович. Вы тоже должны понимать. Процедура. Но… Если вы уверены… Так и быть. Забирайте Лизу сейчас, а утром подвезете все документы. Вы человек известный, так что я буду спокоен. Что не отпустил ребенка непонятно с кем. Но завтра жду вас с документами.

Черт! Уверен!

Я ни в чем не уверен!

Взъерошиваю волосы, зарываясь всей пятерней.

Она моя?

Может, мне просто показалось!

Да и откуда мне знать! Хотя по возрасту… По возрасту подходит, но…

Мало ли, кто у нее еще мог быть тогда! Сам черт не разберет!

– Я уверен, – киваю, сжимая челюсти.

– Что ж. Тогда подпишите вот здесь. И еще здесь.

– Антон!

Выхожу в коридор. Тут же набираю своего начальника безопасности.

Понимаю, что так просто малышку не повезу.

– Мне нужно специальное детское кресло! Для девочки лет… Трех. Что? Да, я понимаю, что сейчас ночь. Но мне нужно срочно! За это я тебе и плачу! И не такое доставали! Жду!

Снова останавливаясь, глядя на Ладу через окно палаты.

Черт.

Все без изменений. Мне кажется, она даже и не пошевелилась за это время!

– Пойдем, малыш.

Рядом есть кресло, но я подхватываю Лизу на руки.

– Ты же не против? Так удобнее!

– Папа, – тихо шепчет она, обхватывая мою шею маленькими ручками.

– Как хорошо, что ты нашелся!

И у меня снова щемит все внутри.

Я даже слышу, как часто-часто бьется ее сердечко.

А если она и правда моя дочь?

Я подумаю об этом после!

– Макс!

– Снежана?

Чуть не врезаюсь в нее в коридоре.

– Зачем ты…

– Я не могла оставить тебя одного! Это… Эта девочка и правда твоя дочь?

Она изумленно смотрит на Лизу.

– Признаться, я была уверена, что это какая-то ошибка. Кто ее мать?

– Снежана, – я глубоко вздыхаю.

Она даже не переоделась. Приехала в клинику прямо в своем роскошном вечернем платье.

– Давай не сейчас. Мне нужно забрать малышку и оформить все документы. Поговорим завтра, ладно? Прости меня еще раз за сорвавшуюся помолвку. Мы все исправим, и очень скоро.

– Отец очень расстроен, – качает головой Снежана, семеня за мной по коридору. – Макс. Я просто должна знать. Это правда твоя дочь?

– Не сейчас. Снежана. Прошу тебя.

– Значит, ты не уверен? Тогда зачем ты забираешь ее? Куда? К себе?

– Пока да. А дальше. .. Буду думать. Надеюсь, ее мать скоро придет в себя.

– Макс, так нельзя! Если ты не уверен… В любом случае, я еду с тобой. Ты же понятия не имеешь. Что нужно делать с такой маленькой девочкой!

– Спасибо, Снежана. Но…

С сомнением окидываю Снежану взглядом.

Она совсем не вписывается сейчас в то что происходит.

Мне нужно как-то успокоить Лизу. Наверняка, будет много разговоров о ее маме.

И…

Лиза тоже явно не рада появлению Снежаны. Да и ей самой сегодня лучше бы заняться чем-то другим. Тем более, с учетом того, что у нас должна была быть помолвка.

– Я ведь хочу помочь, Макс. Мы скоро поженимся. Разве супруга не должна разделять все со своим мужем? Как там? В горе и радости? Я хочу быть рядом. Всегда. Что бы ни случилось.

Устало потираю лицо свободной рукой, бросая тоскливый взгляд вглубь коридора.

Пожалуй, так будет правильно.

Я и правда понятия не имею, что делать с маленькими девочками.

Антон среди ночи еще может найти какую-то детскую одежду и что там нужно. Но няню найти нереально.

И все же…

Что-то внутри протестует.

Как-то это неправильно, чтобы рядом с Лизой сейчас оказалась другая женщина. Да и по отношению к Снежане тоже как-то… Не так.

Это как две части жизни, которые не должны пересекаться!

И никогда бы не пересеклись, если бы не авария! Несчастный случай!

Опять внутри все закипает!

А если девочка и правда моя? Я что? Никогда бы не узнал об этом, не случить несчастья?

Да и потом…

Если отец я, Лиза станет частью моей жизни! А я собираюсь жениться на Снежане и очень скоро!

– Снеж… Твой отец. Он же так редко приезжает. Может, тебе лучше побыть с ним?

– Не говори глупостей. Отцу я все рассказала. Он тоже уверен, что я должна сейчас быть рядом с тобой!

– Ладно, – киваю головой. – Лиза, познакомься. Это тетя Снежана.

– Привет, Лиза.

Моя невеста очаровательно улыбается. Протягивает малышке руку.

Но та просто отворачивается, как будто и не замечая ее.

– У Лизы стресс.

Кажется, легко не будет.

Наверное, я был прав. Не стоит сейчас, чтобы другая женщина была рядом!

– Я понимаю. Все понимаю, дорогой. Но мы с Лизой… Обязательно подружимся, ведь так?

Лиза снова ничего не отвечает.

– Все будет хорошо, – шепчу малышке, быстро выходя на воздух.

Больничная атмосфера давит. Хочется побыстрее отсюда уйти.

Всю дорогу мы едем с молчании.

Снежана неотрывно смотрит на меня, а я бросаю взгляды на Лизу. Веду осторожно. Хватит на сегодня аварий. Благо, Лиза почти засыпает. Глаза совсем слипаются.

И, главное, не задает вопросов, на которые у меня ответов просто нет!

Но рано или поздно она их задаст. И мне надо быть к этому готовым!

– Наверное, ее нужно искупать.

Мы наконец добираемся до моего дома в столице.

Здесь темно и совершенно пусто. Прислугу я распустил на время, пока меня нет.

К тому же, завтра мы собирались со Снежаной в путешествие. На юг. В тепло и горячее море. Уже не выйдет.

4. глава 4

Твою мать!

Срываюсь, хватая пиджак и бумажник.

– Валентин Адреевич, – на ходу прижимаю трубку к уху. – Очень прошу вас поторопиться! Срочно!

– Я уже почти на месте, – слышу покойный голос в ответ.

Но меня продолжает трясти. Черт. Давно ничего подобного не испытывал!

Почему меня так волнует, что с ней будет дальше?

Почти вылетаю из дома, замирая перед дверью.

Черт!

Лиза же!

Ну, как мне оставить ее сейчас одну?

Надо было хотя бы Снежану не отправлять!

Матерясь сквозь зубы, распахиваю дверь, и…

– Вы кто?

Удивленно смотрю на женщину средних лет на собственном пороге.

– Меня зовут Наталья Игоревна. Можно просто Наталья.

– И?

– Мне Антон позвонил. Поднял среди ночи. Сказал, что очень срочно нужна помощь с девочкой.

– Вы няня?

Облегченно выдыхаю, все еще не веря в такую удачу.

– Я работала еще в доме у Антона. Его вырастила. Он сказал очень срочно, поэтому… Если вам нужны рекомендации или какие-то документы…

– Ничего не нужно! Спасибо, что приехали. Пожалуйста, располагайтесь, Наталья Игоревна!

Сам Бог мне ее сейчас послал!

Ну, или просто я умею очень хорошо подбирать кадры! Например, Антона, который обо всем позаботился, пока я даже и не начал думать о няне!

Распахиваю дверь пошире, пропуская ее. Хватаю ключи от машины и со всех ног лечу во двор.

– А…

– Потом! Все потом!

Бросаю на ходу и уже срываюсь с места на полной скорости.

– Как она?

Влетаю в полутемную больницу, на ходу натаскивая на себя халат, протянутый медсестричкой на входе.

И…

Обмираю, когда через стеклянные двери вижу ее. Ладу.

Сердце пропускает удары. Руки сами сжимаются в кулаки.

Она…

Такая маленькая. Такая хрупкая.

Вся в трубках этих. Проводах чертовых!

Вокруг нее суетятся врачи…

– Сюда нельзя!

– Мне можно!

Отталкиваю плечом какого-то смертника, который пытается преградить мне дорогу.

Тут же замечаю главного врача, с которым говорил совсем недавно. И, к счастью, Валентин Андреевич уже на месте. Рядом с Ладой.

– Что с ней?

Черт.

Смотреть не могу! Вокруг ее глаз темные круги. Губы просто посинели!

Те самые губы, которые… Которые я так любил целовать!

Горячие, жаркие губы!

Теперь они такие же холодные, как и ее ладонь, которую я тут же хватаю.

– Аллергия на один из препаратов, которые ей ввели, – сухо сообщает мой доктор, неодобрительно глядя на главного врача.

– Я уже ввел нужные препараты. Плюс поставили капельницу.

– И…

К черту эти подробности!

– Она будет жить?

– Все возможно, – он разводит руками. – Я сделал все, что в моих силах… А дальше… Увы, медицина не точная наука, а я не Господь Бог!

– Максим Станиславович…

Доктора расходятся.

Кто-то тянет меня за рукав.

Молоденькая медсестричка. Симпатичная. Смотрит на меня так… Странно и заинтересовано.

Наверное, видела мое фото в журналах и интернете.

Чего уж, теперь я известный бизнесмен и часто мелькаю в них и в новостях. Тем более, о нашей со Снежаной помолвке не раструбил только ленивый.

– Вы ничем не сможете помочь.

– Я останусь здесь, – хмуро отвечаю, стряхивая ее руку.

Она пытается возражать, но, поймав мой озверевший взгляд, только кивает.

Я иногда так глянуть могу, что у здоровенных мужиков коленки подкашиваются. Я знаю. Сейчас как раз такой же случай.

Нет.

Сейчас случай просто вопиющий!

Потому что я даже не знаю, что меня сдерживает от того, чтобы не разнести сейчас к чертям собачьим всю эту захудалую больничку! Вместе с главврачом!

Они что? Пробы на аллергию не могли взять? А если бы она…

– Конечно, Максим Станиславович. Простите, – бормочет медсестричка, опуская глаза.

И тут же пятится к выхожу, оставляя меня одного. Одного с ней. С Ладой.

– Как она?

Влетаю в полутемную больницу, на ходу натаскивая на себя халат, протянутый медсестричкой на входе.

И…

Обмираю, когда через стеклянные двери вижу ее. Ладу.

Сердце пропускает удары. Руки сами сжимаются в кулаки.

Она…

Такая маленькая. Такая хрупкая.

Вся в трубках этих. Проводах чертовых!

Вокруг нее суетятся врачи…

– Сюда нельзя!

– Мне можно!

Отталкиваю плечом какого-то смертника, который пытается преградить мне дорогу.

Тут же замечаю главного врача, с которым говорил совсем недавно. И, к счастью, Валентин Андреевич уже на месте. Рядом с Ладой.

– Что с ней?

Черт.

Смотреть не могу! Вокруг ее глаз темные круги. Губы просто посинели!

Те самые губы, которые… Которые я так любил целовать!

Горячие, жаркие губы!

Теперь они такие же холодные, как и ее ладонь, которую я тут же хватаю.

– Аллергия на один из препаратов, которые ей ввели, – сухо сообщает мой доктор, неодобрительно глядя на главного врача.

– Я уже ввел нужные препараты. Плюс поставили капельницу.

– И…

К черту эти подробности!

– Она будет жить?

– Все возможно, – он разводит руками. – Я сделал все, что в моих силах… А дальше… Увы, медицина не точная наука, а я не Господь Бог!

– Максим Станиславович…

Доктора расходятся.

Кто-то тянет меня за рукав.

Молоденькая медсестричка. Симпатичная. Смотрит на меня так… Странно и заинтересовано.

Наверное, видела мое фото в журналах и интернете.

Чего уж, теперь я известный бизнесмен и часто мелькаю в них и в новостях. Тем более, о нашей со Снежаной помолвке не раструбил только ленивый.

– Вы ничем не сможете помочь.

– Я останусь здесь, – хмуро отвечаю, стряхивая ее руку.

Она пытается возражать, но, поймав мой озверевший взгляд, только кивает.

Я иногда так глянуть могу, что у здоровенных мужиков коленки подкашиваются. Я знаю. Сейчас как раз такой же случай.

5 глава 5

– Давай. Давай, черт тебя, дери, – хрипло бормочу, глядя в белое, как бумага лицо.

– Не смей умирать. Слышишь? Не смей, Лада!

Черт.

Ее запах.

Ничуть не изменился.

Такой же одуренный как и раньше. Единственный, который так дико сводил меня с ума!

– Лада. Моя девочка…

Сам не замечаю, как начинаю бормотать.

Поглаживая ее руку.

Чувствуя себя самым беспомощным и бесполезным человеком на свете!

Что я могу сделать?

– Лада. Ты же сильная. Всегда была. И Лиза тебя ждет! Так ждет…

– Макс… Максим…

Кажется срывается с ее губ. На грани слышимости.

Или мне просто показалось?

Лада

Меня как будто вышвыривает из какого-то вязкого болота.

Судорожно вдыхаю воздух, чувствуя, как тело просто подбрасывает над чем-то вверх.

Глаза распахиваются сами по себе. Так сильно. Что начинается резь.

И все такое яркое… Свет ослепляет.

Я словно вынырнула из какой-то глубины, где не было ни света, ни воздуха.

В которой…

Был он. Почему-то. Зачем-то.

И…

Тут же сталкиваюсь со взглядом серебряных глаз. Которые не спутаю ни с какими другими!

– Максим?

Почти беззвучно шепчу пересохшими губами.

Нет. Этого не может быть!

– Пииить…

Слабо шепчу.

– Конечно. Вот.

Я очнулась? Или нет?

Он никуда не исчезает! Это и правда Макс! Но… Как?!

Пытаюсь взять из его рук стакан дрожащей рукой.

Не выходит. Почти половину расплескиваю на себя.

– Я помогу.

Он тут же оказывается совсем близко.

Так близко, что его дыхание касается моих губ.

А в нос тут же ударяет его запах.

Дурманный. Сумасшедший. От которого я всегда сходила с ума.

– Сейчас. Вот. Давай. Аккуратно.

Не верю. Этого не может быть!

Макс осторожно придерживает мою голову.

Подносит стакан к самым губам.

А его глазах… Беспокойство и тревога. И… Кажется, в них вспыхивает радость. И облегчение?

Или все это мне только кажется?

– Спасибо.

Выдыхаю, напившись.

Он отставляет стакан.

Прижимает к уху трубку телефона.

Все так же безумно смотрит мне прямо в глаза. Проводит чуть дрожащей рукой по моей щеке.

А дальше…

Я снова откидываюсь на подушки, как будто все мои силы ушли на эти несколько глотков воды.

– Очнулась.

– Пришла в себя.

– Нужен укол.

Слышу какие-то голоса.

Приоткрываю тяжелые веки.

Все вокруг сливается в какие-то белые пятна.

Кто-то шумит. Суетится . Отдает какие-то команды.

И только предельно ясно различаю темную фигуру.

Он стоит немного в стороне.

И смотрит. Смотрит так, как будто мне в самую душу заглядывает!

Макс

–Все в порядке, Максим Станиславович. Она очнулась. Скоро окончательно придет в себя. Просто сейчас ей нужно сделать еще несколько уколов.

– Какое, черту, в порядке! В вашей больнице творится черте что! Я забираю Ладу!

Рычу.

А хочется крушить. Все подряд.

Схватить за шею этого недодоктора и встряхнуть так, чтоб стекла на очках посыпались!

– А если бы я не успел со своим врачом, а? Что тогда?

Даже думать не хочу, что было бы, если бы я не решил подстраховаться!

Не потому, что Лада мне дорога! Совсем нет!

Как бы я девочке сказал. Что она осталась без матери? Лизу мне жалко. Вот в чем дело. Потому за ее мать так и переживаю!

– Максим.

Валентин Андреевич сжимает мой локоть.

– Тебе нужно успокоиться.

– Что с ней сейчас?

– Она спит. Просто спит. Скоро очнется, и… По моим прогнозам, самое страшное уже позади.

– Я останусь здесь. А потом заберу ее. К себе. Если нужно какое-то оборудование, капельница в домашних условиях, вы говорите. Организую все. Что нужно.

– Еще нужны анализы. Дождемся утра, – он устало потирает глаза. – Могу сказать одно. Лада Андреева вне опасности.

Я выдыхаю.

Чувствую, как будто самый страшный груз с груди свалился.

Выключаю свет и просто устраиваюсь рядом в кресле, пододвинув его к самой кровати.

Зачем-то беру ее руку в свою.

Черт знает, зачем.

Может, хочу убедиться в том, что у нее нормальный пульс?

Или потому что это подействовало и она в прошлый раз очнулась, когда я взял ее за руку?

6 глава 6

Лада

–Ты.

Выдыхаю, когда мои глаза снова открываются.

На этот раз нет никакого чувства, будто я тонула и вынырнула из какой-то глубины.

Наоборот.

Я чувствую себя, как будто просто хорошо выспалась.

Не сразу понимаю, где я. Темная комната. Но…

Тут же понимаю, что я здесь не одна.

Рядом с моей постелью в кресле замечаю силуэт мужчины.

Чувствую жар от руки, которая держит мою, слегка поглаживая.

Это он. Макс.

Единственный, кого я когда-либо любила. И кого буду любить. Всегда!

Тот, от кого мне надо держаться как можно дальше!

Мне и особенно моей дочери!

Он не простит. Никогда. Такого не прощают!

Но ненависть Макса не единственная причина, по которой нам ни за что нельзя больше встречаться!

А дочь?

Он же и слова мне сказать не даст! Заберет ее! А со мной… Еще неизвестно, как поступит!

Но…

Как же это глупо, но сердце бьется так сильно.

Я снова прикрываю глаза.

Хочу побыть еще в этих секундах.

Где он рядом. Где держит мою руку. Поглаживает ее. Так нежно… Как когда-то!

Пока еще не разразилась гроза, которая разрушит всю мою жизнь!

– Да, Лада. Это я.

Он сжимает мою руку сильнее. Почти до боли. А после резко отпускает ее.

А холодно становится везде. Сразу. Даже где-то внутри!

– Не мог дать тебе покинуть этот мир не дав ответа за все что ты натворила!

Хмуро чеканит, а я чувствую, что его взгляд прожигает во мне дыры.

– Скажи.

28.07.2022.

– Это моя дочь? Ты родила от меня, а мне написала, что никакого ребенка не было? Лада?

Его глаза горят. Полыхают. Там просто бездна!

Я непроизвольно хочу дернуться на кровати.

Сбежать. Испариться. Исчезнуть.

Но бежать некуда!

Почему он здесь? Как тут оказался?

– Ты сама назвала мое имя, когда тебя забирали в больницу. Перед тем, как потерять сознание. Назвала меня отцом ребенка. И теперь. Я хочу услышать внятный ответ. Правду. Правду, Лада. Для разнообразия! Лиза моя дочь?

Он жестко чеканит каждое слово.

А я с шумом выдыхаю.

Вот оно. Гроза и пламя. Разъяренный, злой и ненавидящий Максим Захаров.

Та самая встреча, которой я всеми силами пыталась избежать!

– Нет, – лихорадочно шепчу, мотая головой.

До побеления сжимаю пальцами простыню.

– Нет, Макс. Лиза не твоя дочь. Не твоя.

– Зачем ты тогда назвала мое имя?

– Я… Не знаю. Я просто не помню. Я благодарна тебе за то, что ты помог. Но… Прости. Лиза не твоя. И… Нам лучше больше не видеться. У нас своя жизнь, и…

Хватаюсь за этот шанс, как за последнюю соломинку!

Я ведь знаю, у Макса назначена свадьба!

У него своя роскошная жизнь. И роскошная невеста!

И он о нас все это время даже не вспоминал!

Еще есть шанс, что все станет по-прежнему. Он просто развернется и уйдет. Из этой палаты. Из нашей жизни. Навсегда!

И мы с Лизочкой будем жить, как и раньше!

– Нет, Лада.

Он нависает прямо над моим лицом, яростно сверкая глазами.

Обхватывает пальцами с силой мое плечо.

– Я дал тебе шанс. Хотя бы раз в жизни. Сказать правду! Я все равно ее узнаю! Но теперь… Если Лиза моя, она останется со мной. Она уже в моем доме! И отдавать тебе ее я не намерен! Выздоравливай. Врачи соберут все анализы. Лечение я оплачу. Но дальше… Тебе придется ответить за все, что ты натворила!

Его челюсти крепко сжаты.

Из глаз на меня летят молнии.

Макс резко отпускает мое плечо и выходит из палаты, даже не пытаясь меня выслушать.

Боже! Это катастрофа! Что теперь делать?

Макс.

Со злостью сжимаю кулаки Челюсти просто хрустят.

Вот так, значит?

Она просто случайно назвала мое имя?

И теперь « Спасибо, Макс, ты можешь быть свободен»?!

Думает, так просто избавится от меня?

И продолжать жить той жизнью. Которую вела до этого? Как раньше?

Я, как пацан, сорвался только услышав ее имя!

Сорвал помолвку со Снежаной! Забыл обо всем на свете!

Чуть с ума не сошел, когда была опасность, что она умрет!

И что?

Теперь просто уйти и оставить из в покое?

О, нет, Лада Андреева!

Ты очень. Очень сильно ошибаешься, если думаешь, что так все и будет!

Я разберусь. Все выясню. И если Лиза моя дочь, то она останется со мной!

Да и зачем ей такая мать? Лада способна только нарываться на неприятности! Крупные неприятности!

Это я просто . Добрый попался. Простил ее. Хотя нет. Не простил. Просто отпустил после всего. Что она сделала!

Вырывал ее из своей памяти с мясом!

Не хотел наказывать и искать встреч!

А другой… Другой бы за такое мокрого места от нее не оставил!

И ведь Лиза из-за этого тоже под угрозой! С нее начнут с первой, если Лада и дальше такие финты выкидывает, как и со мной!

Надо еще разобраться, случайная ли авария эта была. Или она снова перешла кому-то дорогу?

Втерлась в доверие, а потом предала? О, это она умеет! Прекрасно знаю! На собственной шкуре!

– Максим Станиславович.

Главный врач ловит меня в коридоре, хватая за локоть.

Этот смертник еще смеет ко мне подходить? Нет, ну надо же!

– Я по поводу девочки. Хочу напомнить вам о документах. Вы ее забрали, и…

– Какие документы!

Рявкаю, еле сдерживаясь, чтобы не разбить таки ему очки.

– Вы человека чуть не угробили! Хотите, чтоб я дал делу серьезный ход?

Я все равно его дам. Каждый день тут будут проверки. Не хватало еще, чтобы они снова так накосячили!

Но шанс не пойти под суд прямо сейчас, из этого коридора да прямиком в камеру, у него пока есть. Пока я еще добрый!

– Простите, Максим Станиславович, но.. Правила, и…

– К чертовой матери ваши правила! Девочка остается у меня! И ее мать тоже. Как только ее можно будет забрать. Она ни минуты больше не останется в этой больнице!

7 глава 7

Я успеваю задремать, и вдруг меня как будто что-то ударяет изнутри.

Резко распахиваю глаза, тут же переводя взгляд на малышку.

Она вертится и смотрит на меня своими огромными глазищами.

Выходит, я подскочил просто от того, что почувствовал на себе ее взгляд?

– Да. Уже день.

Малышка трет глазки.

И правда. За окнами машины уже совсем светло. Яркий свет бьет в глаза.

– Хочешь завтракать?

Работники все еще снуют туда-сюда из дома и во двор. Значит, работы пока не закончены. Надо проверить, осталась ли жива кухня.

И оценить масштабы катастрофы.

– Хочу к маме. Мы к ней поедем?

Черт!

Ну почему все слова Лизы постоянно об этой предательнице!

Похоже, так просто забрать малышку не выйдет.

Да и что говорить.

Я и сам первым делом подумал о том, как она там.

– Сейчас узнаем, малыш.

Набираю номер врача. Слушаю про состояние Лады и анализы. Слышу, как урчит у Лизы живот.

– Ты голодная. Давай вначале поедим, ладно?

Малышка вздыхает, но новое урчание говорит о том, что я прав. Надо вначале позавтракать. Черт знает, ее вообще там кормили или нет в той больнице! Я уже увидел, как там относятся к пациентам.

Подхватываю малышку на руки.

Осторожно приоткрываю дверь кухни.

Сюда вода все же не добралась. Значит, есть шанс, что и остальные комнаты не будут проветриваться от сырости еще как минимум неделю!

– А где море?

Малышка удивленно смотрит на распахнутую дверь.

– Рыбки уплыли в настоящее море, Лизочка.

– Правда? Значит, все исполнится!

– Все обязательно исполнится.

Ну, а как иначе?

Я теперь буду для этой малышки самой настоящей золотой рыбкой! Готов исполнять все ее желания!

– А я еще когда-то их увижу?

– Обязательно. Я же обещал. Мы обязательно поедем на море! Только твоей ножке нужно выздороветь.

– Хорошо, – малышка кивает, удобно устраиваясь на стуле.

– Тогда я скажу ей, чтобы выздоравливала быстро-быстро!

– Не болит?

– Неа. Совсем.

– Что ты хочешь на завтрак?

– Шоколадный пирог!

Быстро ориентируется маленькая хитрюга.

– Точно? Это то, чем ты обычно завтракаешь?

Хмурю брови, наклоняясь над малышкой.

– Не вышло.

Она прикусывает губу и опускает глаза.

– Лизочка, нужно есть полезную еду. Чтобы ножка быстрее выздоровела. Так чем тебя мама обычно кормит?

– Манной кашей, – вздыхает малышка, укоризненно глядя на свой гипс.

Как будто он виноват, что ей не перепадет шоколадный пирог на завтрак!

– Вот и хорошо.

Киваю, распахивая створки шкафа.

Знать бы еще, какая она, эта манная каша. И как ее готовить!

С первым я справляюсь легко.

Благо, на пачках все написано огромными буквами.

А вот с остальным…

Интернет. Мне, конечно, в помощь, но…

Я честно стараюсь все делать правильно. Даже пот на лбу выступает.

Но, судя по хихиканью малышки я делаю явно что-то не так!

Хотя, что сложного? Просто залить молоком и сварить эту кашу!

Но у меня сто раз сбегает молоко! Не думал, что оно такое коварное! Как бы проверяет меня на прочность! Закаляет нервы!

– Так. Размешать, чтоб не было комочков…

Бормочу , когда наконец черт знает с какой попытки мне удается вскипятить это коварное молоко!

И…

Один Бог знает, чего мне стоит сдержаться и не начать сейчас при девочке ругаться самыми последними словами.

Я обжигаюсь. Кастрюлька с кашей переворачивается прямо мне на ногу!

Еще немного, и я сам на кухне устрою манный потоп!

Но я не сдаюсь.

И после трудных попыток в тарелках на столе таки оказывается манная каша!

– Ну? Как?

С надеждой смотрю на Лизу.

Да. В глубине души я горжусь, что мне удалось!

– Очень вкусно. Спасибо. Я уже наелась. Правда.

Малышка проглатывает несколько ложек и отставляет тарелку.

Хм…

Пробую свой шедевр. Ну…

Согласен. Больше трех ложек этого не съесть! Местами комочки, наполовину все подгорело, но…

В принципе, съедобно, если других вариантов нет!

– Поедем искать шоколадный пирог, – вздыхаю, окидывая взглядом Лизу.

В принципе, одета она более-менее. Хоть новый свитер, который я выудил из пакета, и висит на ней. Просто болтается. Ну ничего. Это что-то вроде платья получилось даже. А пижамные штанишки… Ну, вроде же так сейчас модно? Штаны обтягивающие под платье надевать.

– Косички, – напоминает мне Лиза, и я теряюсь.

– Давай.

Расчесываю хихикающей малышке волосы. Даже честно пытаюсь что-то там заплести.

Видео из интернета показывает, что это все очень просто.

Но я понимаю, что на простом расчесывании волос мой подвиг заканчивается.

Иначе мы до вечера из дома не выйдем! А к тому времени придется снова все снимать и расчесывать.

Даже работники уже с морской катастрофой в доме справились!

– Давай так.

Я останавливаюсь на хвостике.

Не очень ровно, но…

Это, похоже, на сегодня, мой предел!

– Ладно.

Лиза вздыхает, покачивая головой.

Кажется, она сильно разочарована во всех моих способностях.

– Не переживай. Ты все равно хороший, – с серьезным видом утешает меня малышка.

Даже сочувственно поглаживает по отросшей уже щетине.

– Но колючий. И тебе надо учиться.

Улыбаюсь, чувствуя, как внутри все снова переворачивается.

Она еще и добрая. Надо же! Меня утешить решила!

В кого только такая? Ну точно не в свою мать!

– Пойдем.

Я подхватываю малышку на руки.

Она довольно визжит и еще крепче прижимается ко мне, обхватывая шею обеими ручонками.

И сердце несется вскачь. Куда-то высоко-высоко!

Как же мало на самом деле надо для счастья!

Ее улыбка и глазищи эти, полные восторга!

Я даже не подозревал, что такое счастье бывает!

8 глава 8

Мы едем в полном молчании.

Макс так и не выпускает малышку с рук.

А ей, кажется, это очень даже нравится.

Она вертится и хихикает.

Радуется, что есть возможность покататься на таком огромном звере. И восторженно тараторит о том, как хорошо все видно с такой высоты.

Мы усаживается в машину, и все меняется.

Даже веселая болтовня Лизочки не разбавляет того дикого напряжение, которое тут же повисает в воздухе.

Мы устраивается на заднем сидении.

Малышка тут же прижимается ко мне. Обвивает мою шею руками крепко-крепко.

– Мама. Я так скучала! Ты больше не будешь болеть? Никогда?

– Никогда, малыш, – улыбаюсь, проводя рукой по ее щечке.

– Никогда-никогда. Обещаю. Я всегда буду рядом с тобой.

Замечаю, как Макс бросает на меня хмурый взгляд в зеркало.

Его челюсти сжимаются так, что сейчас станет слышно хруст.

Он весь хмурый и недовольный. Ему явно не нравится, что малышка не хочет со мной расставаться!

Ну, а как он думал?

Надеюсь, он все-таки поймет, что разлучать меня и Лизочку нельзя ни в коем случае!

Иначе она его просто возненавидит!

И разве она будет с ним счастлива?

У него ведь невеста. Свадьба на носу. Другая семья.

Никто не сможет Лизочке заметить маму! Да и его жена будет ребенка просто ненавидеть! В лучшем случае отправит куда-нибудь подальше!

Он же должен это понять!

Хотя…

Боюсь, сейчас злость затмевает ему весь здравый смысл. И ничего он не услышит, кроме своей ярости!

– Как Матвей?

Вдруг хмуро бросает Макс, не отрывая взгляда от дороги.

– Спасибо. Ему намного лучше. Но на ноги, к сожалению, он уже не встанет никогда.

Макс так же хмуро кивает.

Сжимает челюсти еще сильнее.

– А как твоя невеста?

Пытаюсь вернуть его к реальному положению дел.

Пусть лучше вспоминит о ней и занимается подготовкой к свадьбе и устройством их дальнейшей совместной жизни!

– Готовится к свадьбе, – цедит Макс сквозь сжатые зубы. – И думает, как лучше пристроить Лизочку.

Отворачиваюсь к окну.

Значит, он уже и тут все продумал!

Прижимаю к себе дочку еще сильнее.

Я должна сделать все возможное, чтобы этого не допустить! Мою девочку не будет растить чужая женщина!

– Невеста?

Малышка округляет глаза и пораженно смотрит на Макса.

– Но ты же мамин принц! Ты же ее поцеловал! И ты говорил. Что мы будем жить вместе! Маааам! Я хочу домой!

Лиза снова обхватывает меня обеими ручками. Прижимается крепко-крепко.

– Малыш. Мы еще об этом поговорим.

– Нет!

Возмущается моя девочка, еще сильнее отворачивая голову.

– Ты обманщик! Нельзя целовать больше одной принцессы!

Макс только вздыхает, еще сильнее сжимая руль.

Надеюсь, он не из тех отцов-тиранов, которым наплевать на мнение ребенка?

– Может, лучше бы ты и правда отвез нас домой?

Делаю слабую попытку, но она остается без ответа.

Ладно. Еще не время. Но я хотя бы попыталась!

Но самое большое испытание еще впереди.

Макс уверенно сворачивает, и я задыхаюсь, понимая, что мы едем по до боли знакомой дороге.

Будто и не прошло всех этих лет.

Сердце замирает.

Особенно, когда мы въезжаем в ворота того самого дома.

Черт!

Ну почему он до сих пор живет здесь?

Макс стал очень удачливым и известным бизнесменом. Я знаю.

Как ни старалась забыть его, а все равно следила за его жизнью в интернете. И его невесту. Тоже прекрасно видела!

Он же миллиардер. Один из самых молодых и известных миллиардеров в мире!

Так почему он до сих пор не продал этот дом и не купил себе и своей невесте какой-нибудь роскошный дворец?

Этот дом…

Сердце щемит.

Я помню, как мы вместе сюда приезжали, когда он только строился.

Да я с закрытыми глазами знаю в нем каждую деталь! Каждый уголок!

Мы ведь вместе придумывали здесь все! До каждой мелочи!

И…

Смеялись. Занимались любовью.

Вот прямо здесь. На пушистом ковре в гостиной….

Планировали нашу жизнь!

– Лада. Ты идешь?

Его лицо холодное. Ледяное. Непроницаемое.

Он уже остановил машину в самых дверей. Распахнул дверцу.

И теперь буравит меня своим фирменным ледяным взглядом.

А я…

Я пошевелиться не могу!

– Маам, пойдем!

Малышка перелезает через меня к выходу.

– Там очень красиво!

– Или ко мне.

Макс протягивает руки, чтобы подхватить Лизочку, но она отворачивается.

– Детка. Я тебя не донесу.

Вздыхаю, понимая, что без помощи Макса так или иначе не обойтись.

– Я сама тогда!

Она пыхтит и вертится.

– Лиза. У тебя ножка еще не зажила. Тебе нельзя самой, а мама… Мама еще слишком слаба. Ты же не хочешь, чтобы она опять заснула?

Макс старается. Я вижу. Но и он тоже дико, просто до безумия напряжен.

– Не хочу.

Малышка вздыхает, с опаской глядя на меня.

– Только ты будешь держать меня за ручку.

Я пытаюсь выйти из машины.

И тут же покачиваюсь.

Будто переношусь в прошлое.

Где…

Где мы были вместе и так счастливы!

– Давай. Я помогу.

Мне приходится все же опереться на руку Макса.

Он держит Лизочку, а она хватает мою вторую руку.

Кто бы тогда мог подумать, что мы с дочкой войдем в этот дом вот так?

9 глава 9

– Это комната Лизы, – Макс распахивает двери.

Той самой комнаты, которую мы отделали в свое время под детскую. Для нее…

Правда, мы еще не знали тогда, что будет дочка!

– А здесь ты можешь ночевать.

– Нет.

Закусываю губу.

Эта вторая спальня, соседняя комната…

Она была нашей.

Внутри все сжимается.

Здесь ничего совсем не изменилось!

Та же мебель.

Тот же аромат парфюма и его личного запаха. Который всегда сводил меня с ума!

И…

Фигурки на полках.

Заснеженный домик. Маленькие керамические десткие туфельки. Это на счастье для будущего малыша. Фигурка Ангела. И деревце для фотографий на ветках. Они до сих пор пустые, эти места.

Все это я расставляла сама. Собственными руками!

– Просто не было времени выбросить разный хлам, – пожимает плечами Макс, прослеживая мой взгляд. – Моя комната по другую дверь от Лизы.

– Макс. Нам нужно поговорить. Это не может быть… Вот так!

– Приводи себя и Лизу в порядок, Лада. Все, что нужно, можешь заказать. Доставят.

Мне просто невыносимо здесь оставаться. Кажется, я сейчас просто задохнусь.

Макс так и остается стоять в дверном проеме.

Но на этот раз ему больше не нужно притворяться перед Лизой.

Он просто прожигает меня глазами.

– Мне тоже нужно привести себя в порядок.

Наконец сухо бросает, но не сдвигается с месте.

– Я к Лизе.

Бормочу, неловко пытаясь втиснуться в небольшое пространство между ним и дверью.

Но что-то идет не так.

Или у меня просто ноги заплетаются?

Макс подхватывает меня, когда я чуть не падаю, спотыкаясь.

Крепко прижимает к себе.

Даже сквозь одежду я чувствую, какая у него горячая кожа. Ощущая каждую мышцу!

– Отпусти…

Шепчу, когда его горящие глаза оказываются так близко у моих…

Сердце просто выскакивает из груди!

Меня обвевает его дыханием…

Мы замираем.

Наши губы почти соприкасаются!

Так, что мои просто начинают покалывать и гореть!

Макс прижимает меня к себе еще сильнее. Просто впечатывает в свое нереально огромное тело!

И…

Кажется, я чувствую, как ко мне прикасается его твердая выпуклость?

Или это какие-то мои фантомные воспоминания!

В этом доме все не так!

– Макс…

– Да, Лада.

Его глаза так знакомо потемнели. Он смотрит… Как тогда! Какой же знакомый взгляд!

Я знаю. Знаю, что не нужно, нельзя поддаваться!

Но это просто реакция тела. Его память!

Внизу живота мгновенно все скручивается в тугой узел, а губы начинают подрагивать…

Потому что его губы так близко… И этот почти почерневший взгляд!

И голос, который превратился в сплошной хрип! Его сильное, такое горячее тело!

– Лада…

Он тянет мое имя, будто пробуя его на вкус.

Как… Тогда. В первый раз, когда он его услышал…

То как Макс произносил мое имя, особенно в такие вот, интимные моменты, всегда сводило меня с ума. Каждая клеточка тела откликалась мгновенно! Вот и сейчас…

Макс наклоняется так, что я тону в его дыхании. В его запахе, от которого мурашки бешено, дико пролетают по телу!

И я не выдерживаю.

Даже прикрываю глаза, когда он проводит костяшками руки по моей щеке.

– Мне нужно к Лизе. Пусти.

Выдыхаю, собрав всю силу воли.

Голова кружится от его запаха. От… Него… Как всегда!

Я никогда не умела сопротивляться ему. Этому мужчине. Или, вернее, самой себе, когда он рядом…

А ведь мне с самого начала нельзя было к нему приближаться!

Надо было держаться подальше, и я об этом знала!

Просто сама судьба, будто в насмешку, постоянно сталкивала нас!

И я… Не выдержала. Сдалась. Сошла с ума.

Поддалась ему и своим сумасшедшим чувствам!

Даже поверила, что наше счастье возможно!

Господи!

Какой же я была тогда дурочкой!

И самое главное сейчас не повторить прежних ошибок!

– Да. К Лизе.

Он все так же нависает надо мной.

По-прежнему пронзает совсем черным взглядом.

Прижимается так крепко. Буквально впечатывается в меня своим мощным телом!

Только лицо его теперь дергается.

В какой-то момент оно просто искажается, и…

Мне кажется, или я вижу на его лице боль?

Даже вздрагиваю. Хочется повторить его жест. Провести рукой по его щеке. Нежно-нежно. Как когда-то.

А он бы улыбнулся и схватил бы мою ладонь. Прижал бы к губам, поглаживая пальцами.

Но этого не будет.

Все в прошлом.

Мое счастье было мимолетно. И я заплатила за него слишком дорогую цену.

Макс Захаров. Тот, кого я полюбила больше жизни, ненавидит меня!

И это не изменится. Да и я перед ним виновата… Такого не прощают! И он никогда не простит! Особенно после того, как так любил!

Тех, кого любят, за такое после ненавидят! Потому что они ранят сильнее всех остальных! Макс меня просто растопчет!

– Иди.

Его голос становится ледяным. Лицо снова превращается в холодную, непроницаемую маску.

Макс отшатывается от меня и смотрит с таким видом, как будто понять не может, как только что чуть было не поцеловал.

А он хотел. Я чувствую. Знаю. И у меня до сих пор сердце колотится так, что готово вылететь из груди!

– Лиза!

Я влетаю в комнату малышки.

Прижимаю ее к себе крепко-крепко.

Лихорадочно глажу по волосам, покрывая их поцелуями.

– Мааам? Ты что? Ты зачем плачешь?

Малышка все чувствует. И даже то, что у меня слезы на глазах.

– Ты же выздоровела. И у меня ножка не болит. Совсем-совсем! И Макс… Он хороший.

Малышка слегка пыхтит, прикусывая губу.

– Это нечестно, что с ним была какая-то другая невеста. Но он тогда еще не знал, что он твой принц. Наверное. Ну мам. Не плач! Он же поцеловал тебя, а не ее! А ее не целовал. Я знаю. Я все видела!

О, Боже.

Выходит, малышка уже успела и познакомиться с невестой Макса!

10 глава 10

Я пытаюсь отвлечься, готовя для моей малышки. Для моего единственного счастья в этой жизни.

Усаживаюсь рядом, наблюдая за тем, как она уплетает за обе щеки и восторженно тараторит о том, как Макс забрал ее в этот дом.

Про волшебных рыбок и про море, которое здесь в гостиной. Самое настоящее!

О том, как она провела этот день с Максом.

Кажется, впечатлений у малышки больше, чем за весь последний месяц!

Даже странно, что она совсем не испугалась, когда я была без сознания.

И так легко согласилась пойти с Максом. Ведь она его совсем не знает!

Лизочка всегда очень настороженно относится к незнакомцам. И вообще к новым людям.

Обычно прячется за моей спиной и лишь изредка выглядывает оттуда.

А тут…

Они будто сразу подружились!

Неужели ее маленькое сердечко почувствовало отца?

Я почти забываю о прошлом. По крайней мере, его картины, такие яркие, перестают плясать перед глазами, пока…

– Мммм, как вкусно пахнет!

В кухню заходит Макс.

В одних домашних шортах. Которые туго облегают его мощную фигуру.

На его груди еще сверкают капельки воды. Он явно только что из душа.

– Мам!

Я давлюсь чаем. Закашливаюсь.

Малышка тут же начинает хлопать меня по спине ладошкой.

Боже…

За это время Макс возмужал еще больше.

Его тело и тогда было идеальным, но теперь…

Каждая мышца перекатывается. Вены перетягивают руки, как канаты.

Плечи стали еще шире. Кубики пресса играют, бургясь. Даже видно мощные косые мышцы…

– Тебе плохо?

Макс стоит прямо надо мной, широко расставив ноги.

В его потемневших глазах пляшут черти, а бровь взлетает вверх.

А я…

Да я слова выдавить из себя не могу!

Некстати вспоминаю, что с тех пор у меня так и не было мужчины.

Макс так и остался. Моим первым и единственным.

Не то, чтобы не было никого вокруг. Были. И не один.

Но…

После Максима они все казались мне…

Просто друзьями. Никто и никогда больше за все это время не вызвал во мне никаких чувств!

А с ним…

Даже сейчас, когда я знаю, что Макс это угроза, когда он озвучил, что хочет отобрать у меня Лизочку, у меня все равно сердце рядом с ним то замирает, то несется вскачь!

Потому что он в нем до сих пор…

Воздух между нами накаляется до предела.

Кажется, поднеси сейчас спичку, и она вспыхнет!

– Лада. Неужели тебе так жалко блинчиков? Видишь. Твоя мама не хочет просто меня кормить.

– Неправда! Мама добрая! И не жадина!

Тут же бросается на мою защиту мое счастье.

– Конечно. Я сейчас.

Быстро поднимаюсь со стула.

Просачиваюсь мимо его огромного тела.

Не выходит.

На какой-то момент наша кожа касается, и…

Как будто вспыхивает!

Быстро почти бегу к плите, как будто в ней мое спасение.

Накладываю полную тарелку блинчиков, щедро поливая их сметаной. Как он любит.

Действую просто на автомате, а вовсе не потому, что я хочу как-то ублажить Макса.

Я знаю. Это бесполезно. Если он что-то решил это почти невозможно изменить!

Но…

Лизочка права. Не могу же я оставить его голодным! Это будет просто некрасиво. И слишком по-детски. К тому же, нам все же надо как-то договариваться. Вернее, это надо мне так что…

– Пожалуйста.

Я ставлю на стол перед Максом тарелку.

– Лиза?

Смотрю на малышку, которая отчаянно трет кулачками глаза.

– Она привыкла спать после обеда, – поясняю Максу.

– И ночь выдалась непростой…

– Конечно. Я отнесу ее в постель. Ты ешь, Лада. Я сейчас вернусь.

Усаживаюсь обратно за стол.

Пытаюсь что-то проглотить, но это получается с огромным просто нереальным трудом.

Особенно когда Макс возвращается… Садится напротив за стол…

И сердце несется вниз. Мне даже кажется, я слышу его грохот!

Но Макс просто ест.

Молча.

Быстро.

Даже не глядя на меня. Не угрожая и ни в чем не упрекая.

В какой-то миг я даже замечаю, как он прикрывает глаза от удовольствия.

И это тоже я помню. Правда, это длится всего какой-то миг.

После его лицо снова становится каменным, А взгляд тяжелым.

Но я расслабляюсь. Даже оказываюсь способной что-то съесть.

Быстро поднимаюсь из-за стола, направляясь к мойке.

– Я помогу.

Макс оказывается вдруг рядом. Нереально. Запретно близко!

Его грудь прижимается к моей спине, и я замираю.

– Не надо…

Но он уже наклоняется над рукомойником.

Прижимается ко мне так крепко, что я не могу дышать.

Наши руки соприкасаются и ток мгновенно пронзает насквозь.

– Не надо. Зачем ты…

– Черт, Лада.

Макс рывком разворачивает меня к себе.

На миг замирает над моим лицом.

Его глаза становятся совсем черными.

И я вижу в них все. Страсть. Ураган. Полное безумие.

– Твою мать, – хрипит Макс, вдруг резко обхватывая меня обеими руками.

Тарелки со звоном падают на пол.

А он… Он забрасывает меня на стол.

Тяжело дышит, наклонившись в моему лицу…

Пробегает руками по коже, вжимаясь в меня еще сильнее…

– Я…

Пытаюсь выдохнуть, но он не дает.

Его губы с диким напором обрушиваются на мои.

Жадно. С какой-то дикой, отчаянной яростью. Так, что у меня в глазах темнеет от этого бешеного напора.

Его руки оказываются везде. Язык таранит меня так, что невозможно сопротивляться!

Да у меня на это и нет сил.

Я вся дрожу под его руками. Под этими дикими, рваными, безумными ласками.

А может… У нас все получится?

Мелькает у меня в голове, пока его руки жадно расстегивают мою блузку, отрывая пуговицы.

Голова кружится.

Макс на миг отрывается от меня, пронзая безумным горящим взглядом.

– Лада…

Хрипло шепчет, будто задыхаясь.

И вновь обрушивается на мои губы.

Мои ноги оказываются на его бедрах.

11 глава 11

– Я обещаю, – хриплю, сжимая его руку. – Обещаю, Кирилл.

– Нет, Макс.

Он впивается в нее ответным пожатием. Да так, что сейчас просто переломит кости!

– Уже. Прямо сейчас. Все гости еще в гостинице. Никакой подготовки не нужно.

– Кирилл. Помолвка требует приготовлений. Мы все устроим, как только вам станет лучше. А сейчас… Прошу вас! Вам нужно в больницу!

– Да что за черт! Макс! Думаешь, я не понимаю, что мне осталось, может, каких-то пара минут? К черту ваши приготовления! К черту глупости вроде причесок и цветов! Я смогу закрыть глаза спокойно только когда увижу, как моя дочь становится твоей невестой! Официально. При всех. В идеале, конечно бы, женой, но, боюсь, до этого мне не дождить!

– Но Кирилл! Ваше здоровье не терпит…

– Сейчас, Максим. Прямо сейчас, черт раздери! Эй! Дайте мне пересесть с этого корыта в другое, то, что на колесах! Я должен спуститься в холл. На помолвку моей дочери!

– Но отец…

Снежана заливается слезами, склоняясь над его постелью.

– Это не правильно. Так быть не должно! Ты выздоровеешь и тогда наша помолвка будет счастливой и радостной!

– Не учи меня!

Рявкает Кирилл.

Но его лицо тут же меняется. В нем просыпается бесконечная нежность.

– Снежа.

Он вытирает ее слезы дрожащей, совсем слабой рукой.

– Ты всегда была моей единственной любовью. Моим самым главным счастьем. Пойми, черт возьми! Я уйду спокойно только когда сам , своими глазами увижу, что ты счастлива! И в надежных руках. Все, что я в этой жизни делал, была для тебя. Всегда. Не лишай своего старика этого последнего удовольствия!

– Хорошо, – кивает Снежана, сглатывая слезы. – Хорошо, папа. Как ты скажешь. Как ты захочешь. Но потом сразу в больницу, да? Макс?

– Конечно, – я киваю, сжимая ладонь Снежаны еще сильнее.

Кирилл Левинский всю жизнь был жестким человеком. Во многом даже жестоким.

Он давил врагов и конкурентов не глядя. Держал в страхе почти всю Европу!

У него никогда не было жен, кроме матери Снежаны, которая умерла еще в родах.

И если этот стальной человек и был способен любить, то только ее. Свою единственную дочь! Она и правда была для него всю жизнь всем!

И… Почему-то меня.

Черт знает, почему мне так повезло. Выпал такой счастливый билет.

Кирилл случайно увидел меня при аресте. Я получил ножевое ранение. Истекал кровью.

Но медицинскую помощь мне оказывать никто не спешил. Даже не собирался!

Наоборот. Мне только поддавали ударами ног прямо в живот.

Он вытащил меня. Спас в тот момент. Когда я уже мысленно попрощался с жизнью.

Помог. Многому научил. Где бы я был, если бы не он?

– Конечно, Снежана. Кирилл. Я сейчас все устрою.

Киваю, выходя из его номера.

Разве я могу ему отказать в его последней просьбе?

Мы вклиниваемся, по сути, в свадьбу Фила и Оли.

Снежана впопыхах надевает вчерашнее платье.

– Снеж…

Я касаюсь ее руки.

Переодеваться и приводить себя в порядок уже нет времени.

Отца Снежаны выкатывают с инвалидном кресле. Он хрипит, хватаясь за кислородную подушку. Скрюченными пальцами впивается в поручень кресла, цепляясь за нас взглядом, в который, кажется, он вложил все свои последние силы.

– Ты станешь моей женой?

Я протягиваю Снежане какой-то букет, который второпях всовывает мне в руки Оля, невеста Фила.

– Да, – тихо выдыхает Снежана, не отводя взгляда от отца.

Я надеваю ей на палец кольцо. Ее руки дрожат. Они просто ледяные.

Целую ее мокрые от слез губы под аплодисменты и поздравления гостей.

Щелкают фотоаппараты.

На свадьбе Фила и Ольги собрался весь столичный бомонд. И не только столичный. Конечно, журналисты не могли пройти мимо такого события.

Снежана сдержано отвечает на мой поцелуй.

Но после закрывает глаза. Обвивает мою шею руками.

А я…

Внутри меня просто раздирает на части!

Не могу избавиться от чувства, что все это просто какой-то дикий фарс. Бред. Какое-то кино!

Понимаю вдруг, что я ничего не чувствую.

Совсем ничего, целуя свою невесту!

Зато рядом с Ладой в груди просто пожар! Ураган. Который сметает с ног!

Может, все дело в том, что Кирилл мне ближе отца? И я не могу думать о невесте, когда он в таком состоянии?

Но почему тогда губы Снежаны оставляют ощущение холодной льдинки? А поцелуй Лады до сих пор так и горит на губах?

– Отец!

Истошно вопит Снежана, когда я ее отпускаю.

Черт!

Старик потерял сознание!

– Срочно! В машину! Остановка дыхания!

Его с трудом перекладывают на носилки.

Снежана усаживается в машину скорой, но для меня там не остается места. Врачи на ходу пытаются провести реанимацию.

– Я скоро. Догоняю, – быстро бросаю в ответ на ее взгляд, полный отчаяния.

Сжимаю ее плечо, пытаясь подбодрить.

Наверное, надо было бы быть нежнее. Поцеловать. Сказать что-то, но…

Меня будто заклинивает.

Я просто машу рукой вслед тронувшейся с места машине и отправляюсь к своей.

И снова эта бешеная гонка до столицы. На всех парах. В лучшую больницу.

Черт. Наверное, нужно было оформить все частным самолетом и лететь в Европу! Где Кирилл лечился последние годы?

А внутри полный раздрай. Все колотит. Рвет на части!

Черт!

Она снова появилась и в дребезги разнесла весь мой мир!

Я должен был бы сейчас проводить время с невестой у моря. В одном из самых роскошных отелей!

И… Возможно, с Кириллом было бы все нормально! Не факт, что приступ не спровоцировало то, что он волновался из-за сорванной помолвки!

Но даже теперь.

О чем я думаю?

О ней!

О ней, черт побери, и только!

Останавливаюсь, с силой ударяя рукой по рулю.

Мне нужно выйти. Обтереть лицо снегом, чтобы прийти в себя.

И все равно перед глазами ее огромные глазища! Нереальные! Как… Самое настоящее море!

12. глава 12

Пять лет назад

Лада

–Ай!

Я ничего не понимаю.

Меня просто сбивает с ног.

Куда-то лечу, ударяясь спиной.

А…

Сверху на меня наваливается что-то тяжелое!

– Ты сумасшедшая?

Хрипло протягивает бархатный голос.

Моргаю. Зрение почему-то никак не хочет сфокусироваться. В голове гул!

Который тут же забивается диким, просто нереальным гулом машин!

А…

Надо мной сверкают огромные черные глаза!

– Я…

– С тобой все хорошо?

Мужчина хмурится.

Я почему-то замечаю, как он невероятно, просто необыкновенно красив.

Распахиваю губы, и…

Просто глупо. Как-то по-идиотски начинаю на него таращится!

– Вы спасли меня. Спасибо.

Наконец все выстраивается в моей голове.

Он и правда спас меня!

Я чуть было не попала под машину! Здесь просто бешеное, сумасшедшее движение! А я…

Я просто шла, не разбирая дороги.

И ничего не видя, потому что мне слезы застилали глаза!

– Где-то болит? Как тебя зовут? Сколько пальцев?

Он вертит рукой перед моими глазами.

А я…

Я почему-то глаз не могу отвести от его лица…

Дух совсем вышибло. Но это, конечно же, от тяжести его тела!

Которым, как я понимаю, он просто смел меня с проезжей части, чтобы меня не размазало по ней на всем ходу!

– Лада.

Выдыхаю, облизывая губы. Они дико пересохли.

– Меня зовут Лада. И у вас три пальца.

– Ну слава Богу. Не сумасшедшая!

Он…

Он усмехается.

Так по-мальчишески открыто, что мне вдруг начинает казаться, что вокруг ясный солнечный день.

А, может, он и правда солнечный? Просто я этого не замечала…

После таких новостей все вокруг покажется самым серым м унылым!

* * *

– Вашему брату срочно нужна операция. Очень тяжелые переломы. Повреждена спина. Ноги… Переломы со смещением. На самом деле, тут нужна целая серия операций.

– Сколько?

Спрашиваю упавшим голосом.

– Сейчас, на вскидку, прикидываю, что не меньше десяти. Но все зависит от организма. Как он себя поведет. Как будет восстанавливаться и реагировать на лечение. Ну и, конечно же, долгий реабилитационный период. И Лада. Будьте, пожалуйста, готовы, к тому, что он так и не сможет ходить. Но, по крайней мере, сможет пользоваться руками и самостоятельно передвигаться в кресле.

Я всхлипываю.

Закрываю лицо руками.

Я старалась держаться. Правда. Честно.

И я держалась.

Даже когда увидела его таким беспомощным, лежащим в больничной палате.

Матвей ничего сейчас не может. Ничего.

Ни руками пошевелить, ни ногами.

Да он даже говорит с трудом.

И только его глаза…

В них все.

Все чувства. Вся боль и отчаяние!

Но даже глядя в них, я все равно держалась.

Улыбалась ему, глядя по голове.

Болтала о чем-то и обещала, что с ним все будет хорошо! Что он обязательно вылечится!

А сейчас…

Сейчас моих сил больше просто не хватает!

Десять операций!

Боже!

Где же мне взять такие деньги?

Доктор пока не озвучил сумму, но я же не дурочка.

Прекрасно понимаю, что это дорого.

Дико, безумно дорого!

А мы с Матвеем совсем одни, и…

– Как не будет ходить?

Вскидываю на доктора умоляющий и полный отчаяния взгляд.

– Может, это еще не точно? Можно же провести еще какие-то анализы, и… И вы же сами сказали! Все зависит от организма! Может…

– Лада.

Доктор хмурится. Качает головой, сжимая ручку в руке.

– Я не хочу вас напрасно обнадеживать и подавать вам надежды, которым не суждено сбыться. Да. Некоторые врачебные правила на стороне того, что пациенту и близким лучше не говорить всей правды. Так у них остается надежда. Но…

– Значит, все же надежда есть?

Я хватаюсь за его слова, как за соломинку.

– Это надежда на чудо, Лада. Увы.

Он качает головой.

– Я считаю, что сразу нужно предупредить. Обычно я даю два прогноза. Наилучший и самый тяжелый. Уверен, всегда лучше подготовиться к самому худшему, чем надеяться на то, чего никогда не будет. В вашем случае увы. Я не вижу ни единого шанса, что ваш брат когда-нибудь сможет ходить.

– Вы не видите. Но… Может…

– Лада. Все возможно, конечно. На моей практике были чудеса. Самые настоящие. Иногда поднимаются те, кому и жизни-то в прогнозах не оставляли. Но я не хочу, чтобы вы в это верили. Вы должны понимать. Это один случай на миллион. Если он просто сможет самостоятельно передвигаться в кресле, это уже будет победой. Огромной победой, Лада. И к этому нужно пройти долгий и тяжелый путь. На сегодняшний день я даже и этого вам не обещаю. Но на самом деле это самый радужный прогноз.

Плохо. Мне плохо.

Хочется закричать.

Но я только зажимаю ладонью рот и все равно начинаю трястись от прорвавшихся рыданий.

– Послушайте.

Доктор тяжело поднимается.

Становится рядом, протягивая мне стакан холодной воды.

– Медицина не в состоянии творить чудеса, к сожалению, – он говорит с горечью.

Видно, еще не привык к чужой боли. Не закостенел.

– Как бы нам этого не хотелось.

Разводит руками.

Я пытаюсь выпить воды, но не выходит.

Зубы ударяются о стакан.

Половина воды разливается на стол и на одежду.

– Ну. Успокойтесь.

Он начинает гладить меня по волосам, как маленькую.

– Послушайте, Лада. При таких переломах это еще очень хороший прогноз. Поверьте мне. У вашего брата есть шанс. И знаете, люди могут и в инвалидном кресле жить почти полноценной жизнью. Многие даже женятся и заводят детей. Ваш брат еще молод. Он справится.

– Да. Наверное, – всхлипываю.

Все его слова доходят до моего сознания слишком медленно.

А лучше бы вообще таких слов не слышать. Никому такого не пожелаю!

13 глава 13

Решаю пройтись, чувствуя, как на губах сама собой расцветает улыбка.

И почему-то начинает казаться, что все проблемы можно решить!

– Судьба…

Шепчу, улыбаясь и глядя в солнечный день.

А, может, он и прав?

И судьба обязательно подкинет мне какое-нибудь чудо!

Ну, вот , как эта встреча?

И все станет хорошо!

– Ай! Что вы… Что вы делаете!

Так засматриваюсь на ставшее вдруг красивым и ярким небо, что не замечаю, как возле меня останавливается огромный внедорожник.

Из него выходят нереального роста и вида амбалы.

Все в черных деловых костюмах. Но по виду…

По виду просто настоящие бандиты!

Они обступают меня со всех сторон. Просто берут в кольцо!

И даже неба уже за ними не видно!

– Лада Андреева? Вы едете с нами.

Безапелляционно заявляет один из них, глядя на меня ничего не выражающим взглядом.

– Нет! Зачем? Да кто вы такие?

– Садись.

Шипят мне на ухо откуда-то сзади, а мой локоть больно сжимает чья-то рука.

– Никуда я с вами не поеду!

– Поедешь. Или мы просто затолкаем тебя в машину. Садись лучше сама. Поверь. Это для твоей же пользы. Тебе понравится.

Что? Что мне может понравиться?

Что меня какие-то бандиты похищают средь белого дня?

– Я буду кричать!

Пытаюсь отступить, но отступать некуда.

Я только натыкаюсь на чью-то стальную грудь. На просто каменные мышцы.

– Не устраивай сцен.

Хрипит мне на ухо металлический голос.

– Ты так или иначе поедешь с нами. Это не обсуждается.

Меня таки просто заталкивают с эту проклятую машину!

На заднее сидение, где ко мне тут же прижимаются двое нереально огромных амбалов.

Они такие огромные, что не то, что сопротивляться, я даже дернуться не могу!

Еле дышу, и то через раз. Даже вдох не удается нормально сделать!

– Послушайте! Вы меня с кем-то спутали!

Почти визжу дрожащим голосом.

Ну, такая история точно же не про меня!

– Я ни во что не ввязывалась, и… Я обычная простая девушка.

Которых не похищают на улице бандитского вида мужчины средь белого дня!

– Не трясись, – мрачно бросает один из них, усмехаясь.

– Хорошо все будет. Тебя никто не тронет. Проедешься с ветерком, а дальше пойдешь себе, куда там собиралась. Даже в выигрыше останешься. Вот увидишь. Да перестань дрожать! Никто тебе вреда причинять не собирается!

Правда?

А так сразу и не скажешь!

Тем более, что у меня уже запястья онемели.

Потому что их крепко держат руки еще одного амбала.

Такое ощущение, что это у него не пальцы, а самые настоящие тиски!

– Куда вы меня везете?

Спрашиваю упавшим голосом.

Весь мой боевой запал, которого и так было мало, рассеялся очень быстро.

– Не бойся. Поговорить с тобой хотят. И только. Потом отпустят. Тебе понравится, обещаю.

Ничего не решаюсь больше спрашивать. Да и какой в этом смысл? Мне вряд ли скажут что-то большее.

Не скажу, чтоб меня особо успокоили слова амбала, но, с другой стороны, разве у меня есть выбор?

Если начну кричать и дергаться, и правда, могу сделать хуже только себе.

Дикие мысли пролетают в голове, но я не нахожу ни единственной причины, кто и зачем мог бы меня выкрасть.

Ошибка. Это просто ошибка, – повторяю себе снова и снова. Мысленно, конечно.

Сейчас они это поймут. И меня обязательно отпустят! И тогда я смог вернуться к Матвею!

Главное, сейчас не заработать себе капитальный нервный срыв!

И не спровоцировать этих похитителей, чтобы они меня физически не повредили!

Надеюсь, тот, на кого они работают, все-таки окажется более адекватным!

И все равно внутри все обрывается, когда мы выезжаем за город. А после останавливается у какого-то заброшенного дома.

Это даже не дом. Какая-то незавершенная стройка.

И ужас ледяной волной снова накатывает. Сдавливает горло.

В такие места не привозят, чтобы просто поговорить!

В такие места привозят или чтобы убить или чтобы держать в подвале! Это знает каждый, кто хоть раз смотрел кино про бандитов!

– Иди. Шевелись. Или тебя, как принцессу, на руках вынести?

Рявкает один из здоровенных амбалов и я поспешно почти выпадаю из машины.

– Эй. Аккуратно. Ты в нормальном виде нам нужна!

Неосторожно ставлю ногу, ведь внедорожник очень высокий и выйти мне трудно.

Но меня тут же подхватывают. Удерживают на ногах.

Матерясь и вздыхая, так и ведут под белы ручки к заброшенному зданию.

– К тебе сейчас выйдут, – шипит один из них, оставляя меня в сыром полуподвале.

– Не вздумай дергаться. Или пробовать бежать. И… Не любопытствуй особо. Ясно?

– Ясно, – бормочу, растирая затекшие от его хватки руки.

На самом деле неясно ничего. Особенно про любопытство. Это уж точно.

Но как мне еще ответить?

– Лада Андреева.

Проходит несколько минут, прежде, чем я слышу откуда-то из глубины тяжелые шаги. И немного хриплый голос.

Почему-то он кажется мне неестественным. Как будто его пытались изменить.

– Да, это я. Все верно.

Очень странно. И страшно. Выходит, это не ошибка?

– Откуда вы меня знаете? Кто вы? Зачем я вам?

– Слишком много вопросов. Тебя не учили? От любопытства кошка сдохла. Лично мне ты не особенно интересна. Обычная девчонка, как и многие другие. Но. Красивая. У тебя получится то, что я хочу тебе предложить.

– И… Что же это?

Предложить на самом деле звучит уже очень обнадеживающе. Ну, хоть так. По крайней мере, я еще жива.

– Ты попала в тяжелую ситуацию, Лада.

Голос приближается, но я по-прежнему не вижу того, кто говорит.

– Я знаю о твоей печальной истории с братом. Нужно много денег, чтобы он выжил. И чтобы его поставили на ноги.

– Да, – киваю, роняя упавшим голосом.

– Но перспектива есть. Я изучил медицинскую документацию. Твой брат может стать здоровым. Но на это потребуется очень много денег. Которых у тебя, Лада, нет. И никогда не будет.

14 глава 14

Утром вздрагиваю от каждого шороха.

Мне постоянно кажется, что я не в безопасности в собственной квартире и за запертой на все замки дверью.

Но никто не вламывается ко мне домой.

Нет даже звонков и сообщение с чужих номеров.

К обеду я забываю о странном предложении незнакомца.

Просто занимаюсь своими делами.

Навещаю Матвея, снова выслушав ту же самую историю о его здоровье и состоянии.

Доктор напоминает мне о том, что времени с каждым днем становится все меньше.

Я объезжаю все банки, но каждый раз мне отказывают в кредитах.

Квартира могла бы пойти в залог, но на слишком маленькую сумму. Ее просто не хватит.

А у меня нет ни работы, ни какого-то дополнительного источника доходов. Просто ничего.

Приходится объехать не только банки.

Всех знакомых, знакомых родителей, но сумма, которую мне удается выручить так мала, что даже думать о ней нет смысла.

Остаются еще частные фирмы по займам.

Мне страшно к ним обращаться.

Я прекрасно знаю, что там просто нереально высокие проценты, а долги выбивают очень жестко, но…

Наверное, все же придется хотя бы съездить к ним и узнать условия.

Чуда не случилось, и на него рассчитывать напрасная трата жизни.

Я уже настраиваю себя на то, что мы останемся на улице с Матвеем. Без квартиры.

Значит, так тому и быть. Я пойду работать, мы сможем снимать какую-то небольшую комнату.

Главное ведь, чтобы он остался жив и смог… Ну, пусть не ходить, но хотя бы не лежать всю свою жизнь пластом!

Я не могу смотреть в его угасающие глаза. Просто не могу. Он должен вернуться к жизни!

* **

– Сколько? Да это же грабеж!

На следующее утро я таки отправляюсь по этим частным конторам.

– Успокойтесь, мадам. Выпейте воды.

Упырь с кровожадной улыбкой, такой, как будто он уже вцепился в мою плоть зубами, лениво обмахивается журналом, развалившись в кресле.

– Спасибо.

Я кривлю губы и все же жадно глотаю предложенную воду.

От таких процентов действительно становится плохо. Очень плохо.

– Вы зря так разволновались, дамочка. У нас еще все по-божески на самом деле. Другие конторы берут намного больше. А вам я еще и скидку сделал. За красивые глаза. Ну, и на почин.

– На почин?

Это странные люди со своей лексикой. И вообще. Я как в другой мир попала.

Даже кажется, что сейчас он вытащит какую-то древнюю бумагу и предложит мне заложить душу под проценты.

– Ну…. К нам редко приходят те, кто останавливается только на одной сумме. А у вас сумма очень большая, девушка. Очень. Что вы можете нам предложить под обеспечение долга?

– Я…

Про квартиру говорить сейчас вот вообще не хочется.

Почему-то мне кажется, что ее сейчас просто отберут!

– Я пока просто зашла узнать ваши условия.

Нервно тереблю ручки сумочки.

– Условия для вас оформим неплохие. Разобьем эту вашу большую сумму на части. К нам редко приходят такие солидные клиенты, как вы. Я даже пойду на большие уступки. Скажем…

Он задумчиво вертит карандаш в руке, поглядывая то в потолок, то на мои губы.

– Скажем, так. Первый месяц вы вообще можете ничего не платить. Ни сумму долга, ни проценты. Начнете рассчитываться только через месяц.

– Но пятьдесят процентов! Это грабеж!

– Грабеж мадам, это когда я к вам с пистолетом бы подошел. А тут все наоборот. Вы сами ко мне пришли. И с просьбой. Разве не так?

– Все абсолютно так. Простите.

Я поднимаюсь. Сжимаю в руке сумку и ухожу.

– Вы еще вернетесь! Поверте!

Доносится мне в спину.

И…

Черт!

Как же это несправедливо, но он оказывается прав!

В других конторах такого плана все оказывается еще хуже. Намного хуже. А их я обошла практически все!

Пятьдесят процентов и начинать их платить нужно уже через неделю.

К тому же, никто не разбивает большую сумму на части. А, значит, долг и эти проклятые проценты становятся просто неподъемными!

– Я придумаю что-то, Матвей. Обязательно придумаю. Все будет хорошо. Ты должен набираться сил и думать про операцию. О том, как будешь восстанавливаться, – шепчу брату, гладя его по голове.

– Перестань, Лада.

В его голосе просто обреченность.

– Перестань. Мы оба прекрасно знаем, что я останусь инвалидом. Мне все равно никогда уже не встать на ноги и не жить, как раньше.

– Боже! Ну что ты такое говоришь?

– Лада. Не ври мне.

Мой такой большой и такой маленький мальчик качает головой.

– Я прекрасно слышал, что говорят в палате. Нужна очень дорогая операция и она не дает никаких гарантий. Не надрывайся. Лада. Я все прекрасно понимаю. Я смирился.

В его словах столько боли! Быть может, Матвей и правда смирился.

Но я нет!

Я буду бороться за него даже вопреки ему самому!

Чего бы мне это не стоило!

« Завтра».

Прилетает сообщение на телефон, когда я уже укладываюсь спать.

« Семь вечера, Лада. Будь готова. За тобой заедут в четыре».

Мне даже подписи не нужно.

Я прекрасно понимаю, от кого это сообщение. И что за ним стоит…

Я знаю, что могу отказаться. Наплевать на того странного человека. Не… Не продавать себя.

Зачем врать, нужно называть вещи своими именами. А это именно продажа, как ее не назови!

Но…

И правда ли я могу отказаться?

Передо мной глаза Матвея в темноте.

И я не могу сказать им «нет»!

***

Машина подъезжает ровно в четыре часа.

Я быстро спускаюсь, запретив себе думать о том, что будет дальше и на что я соглашаюсь.

Передо мной распахивают дверь.

Я молча забираюсь в салон, узнавая тех же амбалов, которые выкрали меня на улице.

– Я же говорил. Тебе понравится. Сама еще добавки попросишь, – мерзко ухмыляется один из них, окидывая меня сальным взглядом.

Я не отвечаю.

Ни о чем не расспрашиваю.

Просто оборачиваюсь к окну, рассматривая дорогу.