Автор: Игорь Райдер
Веревки, которые связывают крепче всего, находятся в сознании.
Восточная мудрость
Необыденная история нашего времени, (Господи! Только бы ее не прочитала моя жена!) в которой с некоторыми незначительными изменениями и дополнениями повествуется о малознакомой рядовому обывателю закрытой стороне жизни определенной части «гламурной публики» двух столиц утопающей во вседозволенности цинизма России.
Исходя из соображений личной безопасности автора, имена действующих лиц истории изменены. Любое сходство с реальными людьми случайно и непреднамеренно.
Автор категорически не рекомендовал бы читать эту историю лицам моложе 18 лет, ханжам, а также так называемым приличным барышням или девушкам, считающим себя таковыми, независимо от их возраста.
История показана к прочтению дамам, желающим взять от жизни всё.
ФАНТЫ или Sex клубная жизнь
«Для взрослых»
Глава 1
Дико возбужденный, голый, жадно облизывающийся и практически обезумевший от желания чернокожий самец приближался к ней. Его глаза дико горели животной похотью, рот по кобелиному скалился, а потные, волосатые руки тянулись к ее беззащитному телу. Он словно был готов сожрать ее живьем, растерзать, изнасиловать, надругаться вместе со всей своей голодной сворой гыгыкающих и трясущихся от нетерпения молодых шакалов.
Господи! Сейчас он раздвинет, разорвет ее, войдет внутрь всей своей жуткой, беспощадной и грубой плотью. Она уже ничего не может поделать. Все, что остается,- это смириться с абсолютной неизбежностью предстоящего кошмара неминуемой звериной оргии. Оргии, центром которой станет ее распятое на ритуальном ложе, покрытое холодным потом и дрожащее от неописуемого страха тело.
Самое нелепое то, что Наталья сама, по собственной глупости, оказалась в этом жутком подвале. Предательская расслабленность и дурацкая наивность напрочь стерли из ее сознания последние остатки элементарной осторожности. Когда находишься на отдыхе, да еще в такой цивилизованной стране, как Франция, почему-то представляется, что тебя здесь ждут одни только удовольствия, будто бы приятное, беззаботное времяпрепровождение гарантировано самим штампиком пограничника на въезде в Западную Европу. Если ты в достойной и приятной компании летишь отдыхать в Сен-Тропе, возникает ощущение, что все возможные неприятности и проблемы остались за спиной вместе с любимой Родиной.
Московский компаньон Эдуарда Максим, выкупив контрольный пакет акций их фирмы, решил поближе познакомиться со своими младшими питерскими партнерами и пригласил ее мужа и второго питерца Михаила вместе с женами провести пару августовских недель на Лазурном берегу. Идея показалась замечательной и, главное, своевременной: затянувшиеся аудит и передача дел компании грозили оставить всех без летнего отпуска, чего, конечно же, вовсе не хотелось. В Сен-Тропе отдыхали еще какие-то друзья Максима, у одного из них в местной марине уже стояла лодка, и они теплой компанией собрались пройтись вдоль побережья, в том числе бросить на пару дней якорь в Марселе. Владельцу лодки предстояла там короткая деловая встреча, так что они получали прекрасную возможность посмотреть старейший город Франции.
Стояла невыносимая жара, и, когда они, пришвартовавшись вечером в марине, на следующий день утром собрались пойти погулять по городу, большая часть компании отказалась от мысли поменять морскую прохладу на каменное пекло города. Эдуард вообще плохо переносил такую погоду и валялся с книгой в кондиционированной каюте, а Наталья все-таки уговорила Ирину, жену владельца яхты, выйти на берег. Та уже была несколько раз в Марселе, у нее наметились планы на какие-то экзотические покупки. Шопинг для девушек - дело святое, жара им для этого не помеха, и они вдвоем отправились на прогулку. Времени на покупки было более чем достаточно - уходить из Марселя собирались только завтра утром.
Пока город окончательно не накалился, они, позавтракав пораньше на лодке, отправились пешком в сторону торгового центра. В последнее время, уже около года, Наталья увлекалась изучением французского, так, в качестве хобби, и ей хотелось использовать прекрасную возможность вживую поболтать с местной публикой, благо девушкой она была общительной. Да и вообще, интересно было побродить по городу, а заодно купить что-нибудь экзотическое на память. По дороге Ирина рассказала ей, что в здешних мелких лавочках можно найти весьма любопытные и своеобразные марокканские сувениры - резные ритуальные статуэтки эротического характера. Марокканцы - известные мастера в этом виде искусства, однако на родине у них с эротикой все очень строго, и поэтому здесь, в Марселе, они себе такое позволяют, что европейским художникам и не снилось.
Считается, что такие статуэтки помогают налаживать романтические отношения с противоположным полом. Фигурки вырезаются из особой породы дерева, и чем откровеннее и извращеннее такое ваяние, тем сильнее его привораживающие магические свойства.
Наталья не была суеверной, но поставить пару-другую таких статуэток в семейной спальне, пожалуй, было бы неплохо, а то Эдик в последнее время не совсем успешно справлялся со своими супружескими обязанностями, и это все больше начинало ее напрягать. На обратном пути по дороге к марине она твердо решила найти себе эти сувенирчики. Чем черт не шутит, ведь недаром же люди придумали такие вещи.
Когда Наталья с Ириной наконец добрели до места и перекусили в маленьком уютном ресторанчике, город совсем раскалился от жары, и Ирина собралась возвращаться в порт на такси. Кое-что она так и не успела купить, но здоровье дороже, дышать на самом деле становилось все тяжелее.
Наталья же прекрасно переносила жару, ей даже нравилась такая погода. Необычное пекло выбеленного солнцем старого средиземноморского порта... В этом было что-то романтичное.
- Знаешь что, Иришка, ты езжай, а я еще погуляю, - решила она. - Меня эта жара совсем не плющит. Даже нравится, честно говоря. Всяко лучше, чем наша питерская морось летом. Давай так сделаем: забирай все пакеты и езжай на машине в порт, а я пройдусь назад пешком. Посмотрю еще немного город. Когда еще здесь окажешься? Заодно попробую найти себе пару этих твоих статуэток в сувенирных лавках. Заинтриговала ты меня ими. Не обидишься на меня? Очень хочется купить себе эти штучки. Стоит того, как думаешь?
Наталья вопросительно посмотрела на подругу.
- Да ради бога! Если хочется, то, конечно, стоит. Дорогу назад запомнила? Не заблудишься?
Наталья, улыбаясь, покачала головой:
- Да нет, не заблужусь. У меня папа штурман. И похоже, это у нас семейное. Очень хорошо на местности ориентируюсь.
- Тогда договорились. Город действительно красивый. Стоит по нему побродить. Я бы тоже с радостью, но плющит реально. Возвращайся не позже семи, а в восемь устроим ужин в одном прикольном портовом ресторанчике. Столик уже забронировали. Только, пожалуйста, будь осторожна, особо не расслабляйся, - предупредила она Наталью. - Марсель - город портовый. Сброда тут всякого полным-полно. Этим он тоже весьма славится. Возвращайся той же дорогой, которой мы шли сюда. В переулки не суйся, а то, не дай бог, найдешь себе приключения. Разыскивай тебя потом здесь с полицией. Все поняла?
Понять-то она поняла. Да не усвоила как следовало. Расслабилась от жары и благодушного настроения.
Та лавка находилась в небольшом переулке, всего-то метрах в ста от основной улицы. Вывеску издалека было видно: «LES MEILLEURS SOUVENIRS MAROCAINS» («Лучшие марокканские сувениры») - как было не заглянуть?
Город замирал на глазах. Жара словно выдавливала прохожих с раскаленных палящим солнцем каменных улиц. И если на основном бульваре еще оставались последние стойкие туристы, то этот переулок был совсем пустынным, и только тонкие каблучки Натальиных босоножек одиноко цокали по раскаленным сковородам тротуарных плит. Надо было, наверное, надеть на эту прогулку кроссовки, как практикуют американки, но это выглядит так нелепо с легким летним платьицем, а Наталья все-таки предпочитала стиль практичности и удобству.
Будто выскочив из парной, она буквально вбежала внутрь лавки, переводя дух и с наслаждением вдыхая прохладу кондиционированного воздуха. Внутри заведение оказалось довольно цивильным. Даже не лавка, а вполне приличный магазинчик. Своеобразный африканский интерьер, необычный запах, красивая резная мебель, масса всяких безделушек на стеллажах, витринах и полках. Продавец - молодой африканец лет двадцати - с нескрываемым интересом смотрел на внезапно ворвавшуюся внутрь посетительницу. Приветливо встав из-за своей стойки, он услужливо поинтересовался, нужна ли Наталье какая-нибудь помощь.
- Пока нет, - улыбнулась она. - Я сначала сама все посмотрю, хорошо?
Честно говоря, она не очень-то любила черных, да и объясняться с парнем-продавцом по поводу эротических фигурок не особо хотелось. Как-то было не совсем удобно.
«Если они здесь есть, я и сама найду, а не найду, тогда и спрошу», - подумала она, с интересом рассматривая лавку.
На первый взгляд, ничего подобного статуэткам не было видно. Всякие там шкатулки, верблюдики, каменные поделки и прочая ерунда, хоть и весьма экзотическая, но мало кому нужная.
- Не хотите зеленого чаю? Особый, марокканский. Очень хорошо утоляет жажду. Пекло на улице. Европейцы ведь жару тяжело переносят, - вновь подошел к ней продавец.
В принципе, он вовсе не был противен, а услужливая приветливость в голосе располагала.
Пить, конечно же, хотелось, вновь выходить на жару не было никакого желания, к тому же общение на французском входило в ее планы. Да и свободного времени было предостаточно.
- Спасибо. Налейте, пожалуйста. Август у вас тут что надо.
- Бывает, что поделаешь. Самая жара сейчас. Всегда так в это время.
Продавец налил ей чай, и они расположились за маленьким расписным журнальным столиком. Наталья потянулась за чашкой и неожиданно поймала взгляд чернокожего на своей груди. Легкое платье она натянула почти на голое тело. Под платьем были лишь тонюсенькие стринги, да и те намокли от пота, прилипнув к телу и чуть выделяясь влагой сквозь тонкую ткань короткого белого платья. Грудь немного просвечивала, а когда Наталья нагнулась за чашкой, аппетитные округлости были отчетливо видны в вырезе. Во взгляде марокканца она прочитала откровенный интерес, и это немного ее смутило. Наталья откинулась в кресле, невольно поправив вырез платья.
- В такую погоду я и сам не ношу нижнего белья, - улыбнулся продавец. - Здесь летом все так ходят. А такой красивой груди тем более не стоит смущаться.
- Да я и не смущаюсь, - усмехнулась в ответ Наталья.
«А что мне, собственно, стесняться какого-то там чернокожего продавца? Ерунда какая, даже смешно на самом деле», - подумала она, выкидывая из головы нелепые комплексы.
- Нашли что искали? Понравились сувениры?
Не спеша наслаждаясь вкусом душистого мятного чая, Наталья продолжала размышлять: «А действительно, что мне на самом-то деле смущаться? Он же продавец, и не более того. Его задача - втюхивать туристам свои безделушки. Радоваться каждой сделанной покупке. А что клиент выберет, собственно говоря, не его ума дело. Это все равно что стесняться в аптеке спрашивать презерватив», - улыбнулась она про себя.
Так, рассуждая сама с собой в уме, Наталья непроизвольно опустила глаза вниз и невольно обратила внимание, что сквозь тонкие льняные брюки между ног чернокожего слегка просвечивают его крупные мужские формы. Он действительно был без трусов. Подняв глаза, она вновь поймала улыбку продавца, но на этот раз поборола в себе смущение, тоже чуть улыбнувшись ему.
«В конце концов, он всего лишь обслуга, а я покупатель. Его задача - быть со мной приветливым, и не надо на эту тему даже заморачиваться».
Спокойно отхлебнув чай, Наталья решила рассказать продавцу о цели своего визита в лавку. Стесняться действительно было глупо.
- Откровенно говоря, я ищу здесь специальные статуэтки. Такие, знаете, необычные эротические фигурки. Говорят, они продаются в ваших лавках.
- А, понимаю, что вы имеете в виду. Конечно, продаются. Подождите, я сейчас позову хозяина, он вам поможет с этим делом. Выпейте пока еще немного.
Подлив Наталье чаю, продавец скрылся за неприметной дверью в дальнем от входа углу лавки.
Вернулся он довольно быстро, и не один, а в компании двух чернокожих мужчин, невысоких и коренастых. Один - тоже молодой, лет двадцати-двадцати пяти, второй - постарше, на вид около сорока, хотя белому человеку не просто на глаз определить возраст африканцев. Тот, что постарше, очевидно, и был хозяином. По крайней мере, именно он подсел к Наталье за столик, оставив молодых стоять чуть в стороне. Они говорили о чем-то между собой, изредка бросая в сторону хозяина и Натальи любопытные взгляды. Первый продавец явно что-то рассказывал второму марокканцу о Наталье, немного ухмыляясь при этом.
«Много ли негру для счастья надо», - усмехнулась про себя Наталья. - «Сиськи мои увидел и тащится во всю. Хвастается пред приятелем, придурок».
Она по-прежнему сидела за столиком, но теперь ее вниманием полностью овладел расположившийся напротив хозяин лавки. Он приветливо протянул ей руку и, пожав, чуть задержал ладонь Натальи в своей. Внимательно посмотрев в глаза, широко улыбнулся, показав ровный ряд крупных белых зубов, которые особо контрастно выделялись на фоне черного лица. Ладонь была сильной и теплой, а кожа оказалась слегка шершавой и немного грубой, такой, которая бывает у много работающего человека.
- Меня зовут Мустафа, - представился он. - Я хозяин этого магазина. Саид рассказал мне о цели вашего визита. Очень приятно, что вам это интересно. Правильно сделали, что пришли именно к нам. А вас как зовут, мадам, если не секрет?
- Не секрет. Наталья. Меня действительно хотелось бы купить их. Много слышала о них любопытного.
- Я чрезвычайно рад каждой новой посетительнице, интересующейся этими работами. Они очень популярны, особенно у белых женщин. Многие специально приезжают ко мне за этим. Ведь я делаю их своими руками уже много лет. Это искусство мне передал отец. Кто послал вас сюда? Кто рассказал о нашем магазине?
Натальин французский все же еще оставлял желать лучшего, и она понимала не всё из того, о чем говорил хозяин лавки, однако очень хотелось попробовать свои знания языка на практике, и она старалась поддержать беседу, не подавая виду, что смысл некоторых произносимых марокканцем фраз ускользает от нее. Ведь в принципе это было не так уж и важно. Ни к чему никого не обязывало. Это же были не деловые переговоры или дипломатический прием, а просто легкая болтовня между продавцом и покупательницей, не более того.
- Одна моя подруга рассказала об этих статуэтках, - разоткровенничалась Наталья. - Она говорила об их особом значении. Узнав об этом, я специально зашла к вам. Покажете их? Очень любопытно. Это же ручная работа. Как я поняла, вы сами вырезаете их.
Наталье это действительно было очень интересно, она любила резьбу по дереву.
- Ну да, вот этими руками, - улыбнулся хозяин. - Хотите, покажу как?
- Конечно, хочу! Специально же искала их. Хотелось бы посмотреть, как вы это делаете.
Наталье действительно безумно любопытно было увидеть, как эти чернокожие мастера работают над своими необычными изделиями.
Хозяин оживился, он вновь приветливо улыбнулся Наталье своей белозубой улыбкой, еще раз радостно пожал ей руку и, обернувшись, кивнул двум другим мужчинам, проговорив что-то на непонятном Наталье языке, похоже, по-арабски. Те с готовностью скрылись за угловой дверью, оставив Наталью вдвоем с хозяином лавки. По-видимому, они пошли в кладовую за статуэтками. Судя по всему, не каждый день сюда заглядывали покупатели таких своеобразных сувениров. Ручная работа, и стоили, наверное, немало. Но у Натальи с собой была кредитка, а наклейки на входной двери свидетельствовали, что здесь принимают не только наличные. Магазинчик был из цивильных.
Неторопливая беседа продолжилась. Чай действительно был очень вкусным и способствовал расслабленности и непринужденности.
- Так где же статуэтки? - не терпелось Наталье.
- Сейчас покажу! Не волнуйтесь, допейте пока чай. Всегда приятно услужить такой очаровательной даме, - вежливо коснулся он ее руки. - Вы никуда не торопитесь? Надеюсь, у нас есть время?
- Да нет, не тороплюсь. Тем более, на улице такая жара. Лучше переждать ее в помещении с кондиционерами. На лодку мне можно вернуться к вечеру, часов в семь-восемь. Сейчас еще середина дня. У нас - куча времени. Правда, хотелось еще немного посмотреть ваш красивый город.
- Ну, вот и прекрасно,- улыбнулся хозяин, подливая Наталье чай. - Мы тоже не любим никуда торопиться. У нас, марокканцев, это в традиции - не торопиться, когда ублажаешь даму, тем более, если она твой клиент. А город посмотрите вечером, когда спадет жара.
- Хорошая традиция,- улыбнулась Наталья. - Как говорят у нас в России, хорошие дела в спешке не делаются.
Она была довольна собой. Даже не предполагала, что сможет с ходу формулировать такие сложные фразы по-французски.
- О, вы из России?! - искренне удивился он. - Из России у нас только один раз была дама. Ольгой звали. Тоже красивое имя, как и ваше. Мы ее надолго запомнили.
- Что, была знатоком эротики?
- Да, хорошая оказалась клиентка. Очень приятные воспоминания после нее остались. Русские женщины чрезвычайно хороши. И вы тоже красавица. Всегда рад, когда такие шикарные барышни заходят к нам.
Марокканец с нескрываемым восхищением окинул ее взглядом.
Наталье, как и любой женщине, нравились комплименты, но особо кокетничать с чернокожими в ее планы не входило. Нет, она не была расисткой, но мысль о чернокожем, как о возможном сексуальном партнере, была всегда ей противна.
«Эти парни совсем уже тут охренели от жары. Пытаются, похоже, заигрывать со мной. Просто анекдот какой-то, да и только», - усмехнулась про себя Наталья и подчеркнуло холодно спросила:
- А из каких стран в основном клиенты бывают?
- Есть немки, англичанки, но в основном дамы из Парижа. Рассказывают друг другу о нас, рекомендуют. Многие потом не раз еще приезжают. Нравится, как мы работаем. Надеюсь, и вы не разочаруетесь. Ну ладно, пойдемте вниз. Статуэтки находятся в подвале. Не выставлять же их здесь, - подмигнул он Наталье. - Специфические ведь изделия. Там и выставка работ, и мастерская. Сами выберете, что больше понравится. Уверен, ваши ожидания оправдаются.
- Внизу? Ну хорошо, давайте пройдем вниз, - немного удивилась Наталья, соглашаясь.
Ей уже казалось так уютно в этом гостеприимном месте, хозяин был так любезен и приветлив, что она окончательно расслабилась.
«Чернокожие парни всегда чуть более сексуальны, чем белые. И что я напрягалась насчет того продавца? Заглянула в лавку красивая белая женщина. Да еще и в таком легком платьице. Полупрозрачном на голых сиськах, которые ему сама же и показывает. Как этот парень должен был себя вести? Он же простой африканец, из деревни. - Следуя за марокканцем, рассуждала про себя Наталья. - Посмотрим, как они тут изготавливают свои статуэтки. Всяко интересней, чем болтаться в такую жару по городу. Редко такое встретишь, будет о чем рассказать на лодке».
Хозяин открыл угловую дверь и первым стал спускаться по наклонной лестнице в подвал. Лестница была достаточно крутая, и Наталья невольно остановилась наверху в нерешительности, можно было с нее и свалиться невзначай. Марокканец обернулся к ней.
- Давайте сюда свои босоножки. На каблучках неудобно, не дай бог ногу подвернете, - протянул он снизу руку, открыто улыбаясь. - Босиком будет лучше.
Его слова звучали очень дружелюбно и естественно, так как будто она была здесь не клиенткой, а гостьей. Ощутив это, Наталья бессознательно подчинилась, сняла босоножки и протянула их вниз. Хозяин стал медленно спускаться, полуобернувшись и как бы подстраховывая ее. Наталья двинулась за ним, а потом вдруг поняла, что снизу марокканец очень хорошо видит ее трусики между ног. Оборачиваясь, он каждый раз, якобы ненароком, бросал свой взгляд ей под платье. Легкое сомнение вдруг шевельнулось в груди у Натальи.
«Куда я иду за этим чернокожим? В какой подвал? За какими статуэтками? И что это за взгляды он бросает на меня?»
Она нерешительно остановилась на полпути, задумчиво глядя вниз.
- Не бойтесь, спускайтесь. Я помогу вам. Что вы остановились? Бояться-то нечего, - приободрял он Наталью. - Вам понравится. Это на самом деле очень интересно. Многие сначала немного стесняются. Но потом не жалеют, что пришли к нам сюда. Смущение быстро проходит.
«О чем это он? Похоже, мой французский все-таки слабоват. А еще этот его марокканский диалект. Все-таки белые намного четче произносят слова».
Наталью все-таки немного одолевали сомнения, и она приостановилась на полпути.
Хозяин между тем уже стоял внизу лестницы и протягивал ей босоножки:
- Спускайтесь, не стойте там посередине. Спускайтесь и надевайте свои босоножки. Очень хорошая, кстати, модель. У вас хороший вкус.
«Господи, чего я боюсь, на самом деле? Ну и что, бежать, что ли, отсюда босиком? По расплавленному-то асфальту? Что-то явно меня от жары сегодня глючит. Фигня какая-то. Ирина застращала. Ерунда, да и только. Франция, цивильный город. Нормальный магазин, а не подворотня. Приветливые, услужливые люди. Насмотримся ужастиков и боимся теперь всего.»
И, отбросив дурацкие сомнения, Наталья спустилась в подвал лавки.
Помещение внизу оказалось довольно просторным. Оно, очевидно, занимало всю площадь под магазином и выглядело весьма своеобразно. Большую прямоугольную комнату перегораживала большая ширма, а напротив входа с лестницы так же, как и в самой лавке, была маленькая дверь. Хозяин был босиком, но Наталье не хотелось поощрять его на панибратство. Все-таки следовало заставить его воспринимать ее как клиентку, а не как гостью. Надев туфли, она демонстративно застегнула застежки на ремешках и, пройдя вглубь, с интересом осмотрелась.
Глядя на нее, марокканец довольно улыбался.
- Там туалет и моя мастерская, где я вырезаю статуэтки. А вот, собственно, и они.
Хозяин лавки включил подсветку над длинной, протянувшейся вдоль всей стены полкой, на которой в ряд стояло не менее десятка различных фигурок.
Наталья уже заметила их. Яркий свет контрастно подчеркнул четкие, резные формы темного дерева. Подойдя ближе, Наталья с интересом стала разглядывать эти необычные статуэтки.
«Интересно, именно о них рассказывала Ирина?» - с любопытством подумала она.
Было на что посмотреть! Ханжей и скромников эта выставка привела бы в шоковое состояние. Статуэтки оказались более чем откровенные. Они изображали сценки групповых половых актов. Главным действующим лицом во всех без исключения композициях была женщина, с которой одновременно в разных позах совокуплялось несколько мужчин. Все скульптурные соития происходили на одной и той же низкой кушетке. Тела участников были вырезаны филигранно, воспроизводя все нюансы происходящего. Эмоции, страсть, напряжение мышц и изгибы тел, выражения лиц и динамика движений - резчик по дереву был настоящим мастером, истинным знатоком и ценителем своего дела.
Наталья немного опешила от такой откровенности. Она ожидала увидеть что-то скорее ритуальное, нежели натуралистичное, реальность превзошла все ее мыслимые ожидания. Изображенные сценки были по-настоящему жесткими и явно извращенными. У Натальи невольно перехватило дыхание от увиденного, а кровь прилила к голове под воздействием эмоционального шока.
- Присмотритесь внимательнее. Что вам больше всего нравится? - раздался в тишине за спиной хрипловатый голос марокканца. Вздрогнув, Наталья вышла из оцепенения.
«Ни хрена себе сувенирчики! Ну и ритуал у них тут изображен! Хорошо, что здесь полумрак, и он не видит, что я красная как рак от вида этих сценок. Не буду оборачиваться, - пыталась справиться с волнением Наталья. - Не хватало еще, чтобы надо мной смеялись какие-то марокканцы. Пришла сувениры покупать, рассуждает об эротике, а сама заливается краской стыда как кисейная барышня. Через пару минут это пройдет».
Делая вид, что ей очень интересна вся эта явная порнуха, Наталья не спеша продвигалась вдоль необычной выставки, вынужденно приглядываясь и невольно обращая внимание на детали.
А они, эти детали, как назло, еще больше смущали ее. Постепенно стало ясно, что все без исключения изображенные мастером женщины были белыми, скорее всего европейками, в отличие от совокуплявшихся с ними мужчин-африканцев. Мужчины в большинстве композиций были одни и те же, а один неизменно присутствовал в каждой. Приглядевшись внимательней, Наталья вдруг поняла, что это был чернокожий хозяин лавки. Его невозможно было не узнать.
Вздрогнув, она невольно обернулась.
Он стоял позади и, широко улыбаясь, изучал ее реакцию.
- Нравится? Правда, хорошо сделано? Сами-то мы не стесняемся. Но многие дамы не хотят, чтобы их можно было узнать, - спокойно пояснял он. - Тогда я меняю лица. Но клиентки почти всегда просят оставить что-то примечательное для них же самих, какую-нибудь деталь. Видите? У этой на руке крупный браслет, а у этой парижаночки шляпка на голове. По дороге к нам она заглянула в магазин и купила там эту изумительную шляпку. Она была ей очень к лицу. А вот посмотрите, эта пухленькая немочка оставила на себе поясок для чулок. Так и не снимала его весь вечер. А вот здесь русская, Ольга, попросила сделать ей косу на голове.
Марокканец ткнул пальцем в самую развратную сценку. Молодую женщину одновременно трахали трое африканцев. Эта Ольга сидела на члене одного из них, лежащего на кушетке, второй сзади входил ей в анус, а у стоящего рядом третьего она при этом брала в рот.
- Я уже говорил вам, что Ольга оказалась потрясающей дамой, - увлеченно продолжал марокканец. - Мы надолго ее запомнили. Я сделал себе на память вторую статуэтку. Первую она забрала, приехав через месяц. Всё, что вы видите - копии. А вы что хотите для себя? У меня есть неплохая идея, - осенило его. - На вас мы оставим только босоножки. Такого мы еще не делали. Вместе запомним это. Как вам мое предложение? Давайте так и поступим. Сейчас вернется Мухаммед, он пошел закрывать магазин, и начнем. Хотите пока принять душ, мадам?
Наталья оцепенела в шоке. Наконец, до нее дошло, что происходит сейчас. Это было нереально.
«О боже! Кошмар! Куда я попала?! Не может быть! Это что, всё на самом деле?! Они вытворяют здесь такое? С попавшими в подвал женщинами?»
Весь ужас действительности ударил Наталье в голову. Обернувшись, она в растерянности смотрела на чернокожего хозяина лавки, просто отказываясь верить, что все это не сон.
Позади хлопнула дверь. Вздрогнув, Наталья испуганно обернулась. Третий чернокожий стоял за спиной и, широко улыбаясь, оглядывал ее жадным взглядом рассматривающего свою добычу самца. Пожирая ее глазами, он скалился, словно дикое, голодное животное. Холодок ужаса пробежал по спине у Натальи, а ее коленки невольно подогнулись. Она не могла вымолвить ни слова, замерев, будто обреченный кролик перед удавом, настолько все это было неожиданно.
- Саид! - громко крикнул хозяин, и из-за угловой двери появился тот первый продавец, голый по пояс. - Приготовьте всё с Мухаммедом. У нас не больше четырех часов. Даме надо возвращаться на яхту, и она еще хочет успеть посмотреть город.
Наталья попыталась что-то сказать, но ее губы не шевелились, а французский напрочь вылетел из головы. Будто в трансе она смотрела, как Саид отдергивает занавес ширмы, открывая взору стоящую за ним кушетку. Словно в замедленной съемке она видела, как он включает подсветку, направляя на этот жуткий эшафот объектив закрепленной на штативе камеры. Наталья узнала эту кушетку. Именно на ней выстраивались все изображенные порно-композиции. И именно на ней чернокожие самцы устраивали свои безумные оргии со всеми этими кончеными извращенками. А, может, терзали своих попавшихся в ловушку несчастных жертв? И вот теперь она тоже стала добычей этой стаи, которая сейчас готовит свой страшный реквизит. Наталья стояла в оцепенении, опустив от растерянности руки, и с недоумением смотрела на эти ужасные приготовления, не в силах ни сказать что-либо, ни убежать.
"Ловушка, западня! Боже мой, куда я попала! В какую жуткую игру, в какую историю меня угораздило вляпаться? Что делать? Что мне теперь делать?!"
Мысли яркими вспышками бешено крутились в голове Натальи.
"Бежать? А куда и как? За спиной закрытая дверь, я в клетке этого глухого подвала! Кричать, звать на помощь, драться?"
Пытаясь хоть что-нибудь придумать, она никак не могла найти выхода.
"Очевидно, что это и бесполезно, и опасно. Эти трое животных озвереют и просто растерзают меня здесь. Никто и никогда не найдет следов произошедшего. Уговорить, разжалобить? Убедить, что это все ошибка, нелепость, недопонимание? Она вовсе не за этим пришла сюда! Не собиралась делать никакого заказа!!"
Растерянность сменилась паникой, и капелька холодного пота пробежала по спине.
Хозяин лавки, похотливо скалясь, не спеша снял рубашку, обнажая покрытое густой шерстью, как у черной обезьяны, тело.
- Если вы еще не решили, чего хотите, не волнуйтесь. Мы сделаем всё как надо сами. Будем снимать на камеру, и потом вы выберете, что вам больше всего понравится. Или я сам отберу лучший кадр. Уж доверьтесь мне, - вновь похотливо усмехнулся он, - я знаю толк в этом деле. А статуэтка эта потом еще долго будет напоминать вам обо всем. Как посмотрите на нее, сразу почувствуете себя настоящей самкой. А потом, когда за ней приедете, повторим, что понравится больше всего. Так многие и поступают.
- Постойте! Вы меня не поняли! - наконец, с трудом смогла вымолвить слово Наталья, а точнее в ужасе заскулила. - Я не для этого к вам пришла. Вы что?! Я не хочу всего этого! Перестаньте! Что вы задумали?! Не надо!
Ее охватила дрожь.
Марокканец медленно подошел к Наталье. Белки его глаз заметно покраснели от проступивших на них кровавых прожилок. От этого дикого взгляда и ударившего в нос грубого запаха мужского пота ее дыхание перехватило спазмом животного страха.
- Да вы не смущайтесь. Не надо бояться. Как не за этим? Шутите что ли? Я понимаю. Некоторые дамы любят пококетничать сначала. Хотите немного поиграть с нами?
И он взял ее за руку. Наталья вздрогнула так, будто ее ужалила змея.
С выражением откровенного ужаса на лице, вновь не в силах вымолвить ни слова, она отрицательно замотала головой. Хозяин сжал ее запястье своей потной шершавой лапой. Холодная испарина выступила у Натальи на лбу. Неотрывный взгляд чернокожего словно загипнотизировал ее, заставив оцепенеть от жуткого страха.
- Я знаю, что вам на самом деле от нас надо. Знаю, зачем белые женщины приходят сюда. Даже не признаваясь в этом самим себе. Им нужна грубая, дикая, животная мужская сила. Такая, которая есть только у черных. Европейские мужчины не способны на такое. Посмотрите на этих парней. Саиду девятнадцать, а Мухаммеду двадцать два. У них уже месяц не было секса. Они голодны и нетерпеливы. Яйца обоих переполнены спермой, а желание женщины сводит с ума. Вы узнаете, что такое быть настоящей самкой. Самкой, принадлежащей дикой страсти. Настоящей страсти, вырвавшейся на свободу. На такое только черные способны.
Его взгляд словно заковал ее в ледяную глыбу, и Наталья уже была в полуобмороке от ужаса. Между тем, марокканец спокойно продолжал читать ей свой жуткий приговор.
- Для начала мы по очереди познакомимся с вами, - облизнулся он. - По разику, коли уж вы к нам всё равно пришли. Уж больно вы хороши, - чуть притянул он ее к себе. - А потом займемся искусством, - жутко улыбнулся марокканец. - Начнем, так сказать, творить все вместе.
- Я… Я… Я не хочу, - пыталась бормотать она непослушными губами.
- Да как же не хотите? - усмехнулся он. - Я же знаю вас. Сами ждете всего этого. Просто не до конца осознаете. Разум мешает телу и инстинктам.
У Натальи возникло ощущение, что холодный удав прополз ей в душу, вот так прямо, из глаз в глаза, и она была полностью в его власти. Чувствуя эту власть, марокканец продолжал.
- Всё здесь сейчас должно принадлежать инстинктам. Принадлежать и служить им. Тогда вы ощутите свою женскую суть в ее первобытной дикости. Она и нужна нам. Та животная дикость, которая живет в каждом самце, и которой служит каждая самка.
Продолжая пристально смотреть Наталье в глаза, он отпустил ее руку и чуть отошел в сторону.
При этих словах Наталью заколотил нервный озноб. Она плохо понимала, что марокканец говорит ей, но, что это бы ловушка, было ясно и без слов.
Вдруг что-то шершаво-липкое неожиданно обожгло ее кожу, грубым наждаком скользнув по плечам и вдоль рук. Наталья невольно вскрикнула. Платье слетело с ее тела, упав к ногам и открыв взорам голодных африканцев покрывшееся испариной холодного пота почти полностью обнаженное тело, вздымающуюся от судорожного дыхания грудь, темные кружки сжавшихся от страха сосков. В сковавшем Наталью столбняке она даже не заметила, как Мухаммед, подойдя сзади, резким движением расстегнул молнию ее легкого, свободного платья и сбросил его на пол.
Теперь оторопевшая, растерянная, открытая и беззащитная, она стояла, дрожа от страха и еле дыша, а трое возбужденных, захлебывающихся от желания чернокожих самцов жадно пожирали ее глазами. Эти трое животных были готовы прямо сейчас наброситься на нее, и от ощущения неотвратимости этого у нее помутилось в голове. Изморозь растекалась по телу, а капли пота пробегали по ложбинке спины между лопаток, тонкой струйкой стекая вниз вдоль поясницы и впитываясь в ткань легких трусиков.
- Я… Я… Не надо… Я не хочу этого.
Губы по прежнему не слушались.
- Конечно, конечно, - расстегивая рубашку, подмигнул ей хозяин. - Никто и не думает, что вы специально пришли к нам. Такая приличная барышня, что вы? - скабрезно улыбнулся он. - Белая дамочка - и к нам, неграм, на групповуху. Всё, конечно же, чисто случайно получилось. И подружка случайно адрес дала, и вы случайно зашли.
В голове у Натальи стало темно от страха, кровь толчками пульсировала в висках. Стало окончательно ясно, они вот-вот все вместе кинутся на нее, и что-то сделать уже очень сложно.
Стоящий сбоку Саид, ни на секунду не отрывая от ее тела диких, налившихся кровью глаз, медленно потянул с себя вниз надетые на голое тело брюки. Его член уже стоял колом, оттягивая далеко вперед бугор готовой порваться от напряжения ткани. Резинка штанов не давала снять их. Жутко оскалившись и подмигнув Наталье, марокканец резко дернул ее вниз двумя руками. Вырвавшись на свободу, член резко выпрямился вверх, звонко ударив своего хозяина по животу взведенной пружиной напряженной плоти.
Словно от удара хлыста, хлопком резанувшего до предела обостренное страшной действительностью сознание, Наталья вздрогнула всем телом и, потеряв контроль над собой, заскулила от охватившего ее ужаса. Спазм вновь перехватил ей горло, а хлынувшая в мозг кровь ударила в голову. Теперь уже жаром, жаром, словно кипятком ошпарившим все ее сжигаемое жадными похотливыми взглядами африканцев обнаженное тело.
Голый, дрожащий от нетерпения, до предела возбужденный, голодный черный самец, не сводя глаз с ее груди и скабрезно скалясь, медленно приближался к Наталье. Жадно облизнувшись, он громко сглотнул слюну.
Словно пытаясь оттолкнуть это страшное, дикое животное, она подняла руки и инстинктивно попятилась назад.
- Нет … - беззвучно прошептали ее побелевшие губы, дрожь усилилась.
Раздался еще один звонкий хлопок сзади. Наталья испуганно вскрикнула, качнувшись на подгибающихся от страха ногах. И тут же словно ток ударил по ее телу: что-то горячее и твердое обожгло ее сзади, внезапно упершись в поясницу. Это был напряженный член второго африканца. Глаза Натальи широко раскрылись от ужаса, а последние остатки воли окончательно покинули ее.
Черные потные руки Саида жадно впились в обнаженную грудь Натальи, грубо обхватив липкими ладонями ее нежную белую плоть, а стоящий колом член уперся своей красной склизкой головкой ей в живот. Вскрикнув, она схватила марокканца за запястья, инстинктивно пытаясь оторвать мерзкие лапы этого обезумевшего животного от своего тела.
Не успела она опомниться, как ее трусики тоже упали на пол, сдернутые стоящим за спиной вторым чернокожим насильником. Судорожно схватив широко открытым ртом воздух, она чуть не задохнулась от внезапности. Казалось, хотела сказать что-то, но не могла. И вот ее уже тащили в сторону кушетки-эшафота, по-животному гогоча и нетерпеливо суетясь при этом. Ватные ноги не слушались Наталью, подгибаясь и волочась по полу, она вяло сопротивлялась, еще пытаясь упираться, а наполненные недоумением и ужасом глаза, казалось, отказывались верить в происходящее.
- Осторожней брыкайтесь, мадам! Для меня вы объект творчества, а для них - добыча. И чем больше вы будете сопротивляться, тем больше животного разбудите в них.
Наталья слабо понимала, что говорит ей главарь этой обезумевшей шайки, а он продолжал увещевать.
- Сами ведь пришли к нам. Решили поиграть? Пожалуйста. Так даже всем интересней. Только с этими голодными парнями надо осторожней кокетничать. Вам ведь еще на яхту к друзьям возвращаться. Синяки и ссадины никому не нужны. Хорошо, что на улице сорок. Друзьям скажете, что от жары обалдели, а не от трех марокканцев.
Видимо, он действительно думал, что Наталья играет.
Хозяин скалился, глядя на нее, а его горящие глаза продолжали дико наливаться кровью. С откровенным азартом бывалого охотника, наслаждающегося долгожданным видом заслуженно пойманной дичи, он наблюдал за Натальей, Саидом и Мухаммедом. Жадно сглотнув слюну, марокканец продолжил:
- Похоже, мадам хочет немного поиграть с нами. Изобразить из себя непорочную барышню. Прикинуться наивной белой сучкой, - гоготнул он, обращаясь к волокущим ее в сторону кушетки насильникам. - Якобы она не знала, зачем идет к нам, в этот подвал. Не догадывалась, что мы будем с ней делать. Такая игра нравится многим. Она возбуждает их. Заставляет испытывать большее наслаждение. Ну что же, как желаете, мадам. Осторожнее, парни, помягче!
С этими словами марокканец не спеша снял с себя штаны, оставшись голым, как и все остальные. Огромная черная дубина, похожая на возбужденный член у осла в зоопарке, свисала у него между ног. Медленно подрагивая, эта неимоверно омерзительная плоть постепенно увеличивалась в размерах и поднималась. Увидев это, Наталья чуть не потеряла сознание. Паника сменилась чувством ватной обреченности и ощущением неизбежности предстоящего кошмара.
Дико заржав, двое молодых африканцев подхватили ее на руки и, уложив спиной на кушетку, быстро привязали жгутами ее запястья к поручням своего страшного станка. Третьим ремнем они прижали к кушетке Натальину поясницу, тем самым окончательно распяв ее на своей плахе.
- Хотим помочь вам расслабиться, - скалясь, наклонился марокканец к ее уху. - Скоро ремни будут не нужны. Вы сами почувствуете это. Похоть вытеснит из головы страх. Сдержанность растает в сознании, и тело само отдастся инстинктам. А сначала эти ремни помогут вам забыть про саму возможность сопротивляться.
Хозяин взял с полки небольшую бутылочку и стал двумя руками смазывать свой огромный толстый член каким-то маслом.
- Это особая мазь. Ее веками использовали в некоторых африканских племенах. Там девушку лишали девственности всем племенем. Традиция такая. Сами понимаете, инвалиды никому не были нужны. Вот и придумали специальное средство. Чтобы не очень больно было, если член большой, - повернув к ней свою дрыну, вновь оскалился он.
В голове у Натальи окончательно помутилось. Слюни заполнили рот, а всё тело бешено колотила мелкая дрожь. Наверное, так чувствует себя жертва, водруженная на ритуальный костер, когда уже ничего невозможно сделать, всё окончательно предрешено, поздно трепыхаться и надеяться на лучшее, но ты еще по-прежнему не веришь в реальность происходящего, в то, что этот кошмар не сон, а жестокий приговор судьбы.
Липкие черные руки обезумевших от животной похоти африканцев жадно схватили Наталью за голени и грубо развели ноги, легко преодолев последние остатки ее инстинктивного сопротивления. Она в ужасе не могла отвести взгляда от приближающейся к ней мерзкой черной дубины. Наливаясь возбуждением, она росла и крепла на глазах, постепенно превращаясь в огромный черный кол, на который Наталье предстояло быть насаженной через мгновение.
Подрагивающий от предельного возбуждения, до конца наполненный горячей кровью член был похож на мощный ствол черного дерева. Вздувшиеся лианы толстых вен тугими жгутами обвивали его плоть, хищно змеясь от основания корня до ярко-лилового шара головки. Головки, похожей на огромную переспелую сливу, венчающую торчащий колом жилистый черный вертел.
Она была настолько налита, вздута вскипевшей кровью, что, казалось, вот-вот лопнет от распирающей ее похоти. Ее блестящая кожа, до предела растянутая изнутри обезумевшей плотью, как будто светилась изнутри, словно раскаленная головешка угля, приготовленная для изощренных пыток.
Прозрачная капля смазки, похожая на слюни бешенства, появилась из хищного оскала тонкой прорези, венчающей жуткую лиловую булаву головки. Головки, вплотную приблизившейся к широко раскрытой чернокожими самцами промежности Натальи. Головки, готовой грубо войти, вонзиться в Наталью, жадно погрузиться в самую глубину нежной плоти ее влагалища, жестоко пригвоздив к кушетке беззащитное, распятое тело.
Хрипло глотнув широко открытым ртом воздух, она непроизвольно задержала дыхание, судорожно вцепилась руками в поручни плахи-кушетки и втянула живот, замирая в мгновении, оставшемся до насаживания на страшный черный вертел.
Далекое завывание полицейской сирены последней призрачной надеждой чуть слышно докатилось до ее ушей. И надежда эта была абсолютно ничтожной. Никто не знал о существовании этого тайного садистского подвала. Подвала, ставшего нелепой и жуткой ловушкой для нее. Ее нереально было здесь найти, она окончательно обречена и ничего не возможно было уже сделать.
Звук сирены, однако, становился все громче и громче, все настойчивее и настойчивее звуча в тесной конуре подземелья. Он врывался в его замкнутое пространство, словно лава, растекаясь в разные стороны и постепенно все больше заполняя его… Все сильнее нарастая, он постепенно превращался в жуткий рев, заставляя втягивать в плечи голову. Его невозможно было уже игнорировать, он уверенно захватывал мозг, все тело, все пространство, невыносимо резко бил по ушам. Он взрывал все вокруг! Он крушил и ломал стены!
Закричав, Наталья проснулась.
Испуганно оглядываясь вокруг, она не сразу поняла, где находится и что происходит. Липкий холодный пот стекал по ее телу, мелкие мурашки покрывали кожу, а руки дрожали. Ночная рубашка насквозь промокла между ног, а губы пересохли.
Хлопнув по кнопке противно дребезжащего будильника, она в бессилии упала на спину.
«Боже! Ну и сон! Еще чуть-чуть - и сошла бы с ума от страха. Прямо во сне крыша бы и съехала. Приснится же такая гадость!»
Набросив халат и все еще находясь под впечатлением от пережитой фантасмагории, Наталья, слегка пошатываясь, пошла в ванную.
«Ни хрена себе урок французского с носителями языка! В Марсель больше ни ногой! - улыбнулась она, включая душ и отходя потихоньку от ночного кошмара. - В жизни подобное и представить себе невозможно. И откуда только всплыло-то такое порно? А с Ольгой той так и вообще! Женщина с тремя мужиками, жуть какая. Большего извращения представить себе невозможно.»
И, поставив лоб биению упругих горячих струй, она стала смывать с себя остатки утреннего стресса, стараясь не вспоминать больше приснившуюся мерзость.
Глава 2
Осень в Петербург пришла рано - в начале августа. Сложно найти что-либо приятное в прохладном моросящем дожде, низко висящих, мрачных, серых тучах и гнусной, совсем не летней промозглости.
Наталья с чувством неуютной зябкости задернула шторы и подумала, что, пожалуй, они с Эдуардом приняли абсолютно верное решение - провести этот вечер дома вдвоем. Тем более, что в последнее время им так редко удавалось побыть вместе, никуда не торопясь и ни на что не отвлекаясь. Была пятница, от приглашения посетить презентацию новой коллекции осенней одежды она отказалась, хотя, судя по погоде, это становилось весьма актуальным. Было жалко, конечно, но романтический ужин с любимым мужем того стоил, ведь, в конце концов, такие вечера вдвоем были так важны для них. Тем более, что в последний год Эдуард очень много времени проводил в командировках, новый проект отнимал у него столько времени и сил, что Наталья уже и забыла, когда они занимались сексом.
«А ведь уже через три недели с дачи вернется ребенок, и тогда полноценная романтическая домашняя вечеринка станет просто невозможной,» - отдавала себе отчет Наталья. - «Да еще этот сумасшедший сон сегодня ночью... Она реально возбудилась, и, если бы не дурацкий звонок будильника, кончила бы.»
Этот ночной кошмар долго не выходил у нее из головы. Проснувшись, Наталья потом весь день чувствовала себя не в своей тарелке, настолько всё это выбило ее из обычного состояния.
В этот день она твердо решила организовать Эдуарду настоящий праздник любви. Для этого ей даже пришлось уйти с работы намного раньше, но планируемый вечер того, несомненно, стоил. Мысли о предстоящем и предвкушение всё равно не давали Наталье возможность хоть сколько-нибудь думать о делах.
Для начала она заехала в «Дикую орхидею», благо там всегда было что выбрать, а уж на чем явно не стоило экономить в таких случаях - так это на нижнем белье. Последняя коллекция Nina Ricci была просто восхитительной, и, не удержавшись, Наталья купила сразу три изумительных комплекта. Она всегда гордилась своей стройной соблазнительной фигуркой, а в таком нижнем белье чувствовала себя просто воплощением искушения. Затем в списке покупок появились ароматические свечи с запахом сандалового дерева, диск с романтической мелодрамой, ну и, наконец, палтус с рынка, которого она собралась запечь на ужин. Что там осталось дома в винном шкафу, Наталья, конечно, не помнила и решила подстраховаться на всякий случай. По этому поводу она специально заглянула по дороге в «Шато» - взять какое-нибудь особое шардоне к рыбе. Хотелось проконсультироваться со специалистами, ведь, в конце концов, ей не каждый вечер так тщательно доводилось готовиться.
«Если организовывать вечеринку - так по-правильному», - подумала она.
Наталья имела свою собственную точку зрения на вина. Не то, чтобы она была особенным знатоком, но, время от времени посещая вместе с мужем различные дегустации, четко усвоила, что цена и качество в этом вопросе вовсе не однозначно взаимосвязаны.
Судя по всему, продавец опытным взглядом сразу определил степень ее благосостояния. После вопроса о хорошем шардоне он с ходу потащил ее к стойке эксклюзивных вин, навязчиво расхваливая бургундское «Картон Шарлемань» девяностого года.
«Триста евро - в принципе нормальная цена для такого вина, - взглянула Наталья на ценник, размышляя. - Если оно, конечно, в уксус еще не превратилось. А то купишь какую-нибудь прокисшую дрянь, потом разбирайся с ними. Знаю, как наши лохи вина везут и хранят потом. На такие деньги я могу коробку новозеландского шардоне купить. И оно будет ничуть не хуже. Фруктовое, душистое, вполне сгодится. Нажиться, естественно, все хотят. Но только, чур, не на мне и не сегодня. Так и сделаю, пожалуй», - решила в конце концов она.
Продавец поставил коробку вина в багажник ее «лексуса», и она поехала в сторону дома.
Наталья занимала должность директора по маркетингу в фирме, одним из основных акционеров которой являлся ее муж. Она была, несомненно, сильным менеджером и вполне успешно справлялась со своими задачами. Ее ценили, и, зная это, она могла позволить себе некоторые вольности в части графика и режима работы независимо от высокого положения Эдуарда.
На приготовления к вечернему мероприятию у Натальи ушла почти вся вторая половина дня. Накрыв столик возле камина, поставив на него бокалы и ароматические свечи, она отправилась в душ, когда раздался звонок Эдуарда.
- Любимый, ты где? Заждалась тебя уже! Приезжай скорей. Во сколько будешь? К скольки рыбу жарить?
- Извини, малыш! Не обижайся только. Никак не могу сейчас приехать. Важные дела появились. Приеду к одиннадцати, не раньше. А, может быть, даже двенадцати.
- Ну почему, Эдик?! Как же так?! Ведь мы заранее договорились! Ты же опять улетаешь в командировку! Завтра, с самого утра. Так нечестно, жду тебя, готовлюсь...
- Не могу сейчас объяснять по телефону. Не обижайся, дела есть дела. Ты знаешь, как для меня важен этот проект. Наташка, не злись. Займемся любовью утром. Извини, мне не совсем удобно говорить, до вечера.
И Эдуард отключился.
"Утром... Утром будет не любовь, а очередной формальный перепихон. А я, как дура, настроилась на настоящий романтический вечер. Готовилась, предвкушала, фантазировала. Важный проект. Конечно, важный, как и все другие. А я, а наши отношения - это что, совсем неважно?! Совсем отошло на последний план? Это же неправильно! Он что, не понимает? Так нельзя поступать с любимой женщиной!"
Наталья в негодовании закусила губу.
"Ну и что теперь делать со всеми этими приготовлениями?! Наслаждаться в одиночестве? Выкинуть все в окно?"
Обида в ее душе перемешалась с раздражением, превратившись в клокочущий коктейль эмоций. Такое отношение мужа к их договоренностям было по меньшей мере несправедливо.
Наталья уважала и любила Эдуарда, ценила его работоспособность и целеустремленность, даже отчасти смирилась с тем, что постепенно отошла на второй план в его жизненных приоритетах. Наверное, дело для мужчины должно быть важнее всего. Но не в такой степени, чтобы совсем пренебрегать мнением и чувствами близкого человека.
«Близкого или любимого?» - задумалась она.
Теперь у нее уже начало закрадываться сомнение, что достовернее - первое или второе. Особенно в последнее время, в подобных сегодняшней ситуациях. Пытаясь успокоиться, Наталья налила себе вина, еле справившись с закипавшим желанием разбить бутылку о полку камина.
Вновь зазвонил телефон.
«Эдуард! Неужели передумал? Приедет?!»
Наталья радостно схватила трубку.
- Привет, подружка!
Это была Катерина, соседка по дому, точнее по таун-хаусу...
Наталья с мужем и ребенком переехали в новый дом недавно, около года назад. По одному из реализованных проектов с Эдуардом рассчитались жильем, и они решили забрать его себе, переехав подальше от центра города в более чистый район. Двухэтажный блок в таун-хаусе по дороге в Комарово на Нижнем шоссе - отличное место для жизни. До работы, конечно, далеко, но экология есть экология, тем более, когда речь идет о таком городе, как Питер.
Таун-хаус имел большую собственную территорию с детской площадкой и зоной отдыха, и это стало одним из главных аргументов в пользу переезда. Тем более, что они начали подумывать о втором ребенке. Ведь Наталье уже исполнилось двадцать девять. Наверное, пора было заводить еще одного, хотя полной уверенности в этом у нее пока не было.
С соседкой Катей она познакомилась практически сразу, гуляя с сыном во дворе. Та, сидя на скамейке, лениво перелистывала «Космополитен», пока ее пятилетняя дочурка гоняла по газону на велике. Натальиному отпрыску только что исполнилось три года, и, как это бывает в таком возрасте, их дети быстро нашли общий язык и независимо от мнения родителей договорились идти к Кате домой смотреть мультики.
Воскресенье - святой день, его надо посвящать детям и семье, поэтому Наталья с Катериной согласились принять участие в коллективном просмотре мультфильмов, тем более, как оказалось, у Катерины от вчерашних гостей остался чудный яблочный штрудель. Эдуард в этот день находился в очередной командировке, времени на общение с соседкой у Натальи было более чем достаточно, да и познакомиться поближе, конечно же, следовало. В придачу ко всему выяснилось, что их входные двери находятся буквально рядом.
Катерина оказалась приятной собеседницей. Нереально вкусный штрудель она испекла по рецепту из московского ресторана «Bazar». Да и сама соседка оказалась скорее москвичкой, чем петербурженкой: в последние годы она больше времени проводила в столице, появляясь на питерском болотце наездами. Она была разведена, и когда приезжала сюда, жила в этом таун-хаусе с дочкой, за которой большую часть времени присматривали родители бывшего мужа Кати. Дом достался ей по условиям развода, согласно договоренностям с супругом. Она была очень хороша: блондинка двадцати восьми-тридцати лет, симпатичная и, похоже, весьма довольная собой. Катя владела в Питере престижным косметическим салоном, ей самой нравилось это дело, так что жизненный оптимизм соседки имел под собой достаточно неплохую материальную основу.
Бывший супруг Катерины был одним из пионеров телекоммуникационного бизнеса в Петербурге, а когда он по «путинскому призыву» окончательно перебрался в Москву, очень быстро попал в число ведущих игроков российского рынка. По словам Кати, он был упертым и целеустремленным, высокий патронаж служил лучше всякой крыши, и вскоре вопросов по поводу его присутствия в обойме ни у кого не осталось. Финансовая проблема окончательно исчезла из жизни супругов, да, пожалуй, и из жизни нескольких поколений их потомков.
Дочку они не стали сразу переводить из садика в Москву, и Катерина некоторое время кочевала между двумя столицами, добросовестно пытаясь ублажать своей любовью обе половины разделенной делами службы семьи. Не оставлять же было ребенка совсем одного, ведь няня с бабушкой маму не заменят. Дочурка часто и подолгу болела, мужу по этой причине уделялось меньше внимания, и вскоре тот завел себе в столице молодую подружку. Это быстро выяснилось. Катерина была девушкой самолюбивой, и, обговорив с супругом свои пожизненные материальные интересы, она по личной инициативе завершила историю их семейной жизни.
На дом в Марбелье она не претендовала. Терпеть не могла летнюю испанскую жарищу, а вот квартиры в Москве и Питере бывшие супруги к обоюдному согласию записали на нее. Ну и, естественно, оговорили как разовые, так и постоянные финансовые обязательства со стороны бывшей сильной половины. Плейбоить тоже надо с умом, а уж коли зарвался вконец, приходится, как говорится, сурово отвечать за содеянное перед женой и совестью. Совесть в наше циничное время - вещь весьма абстрактная, а вот материальные интересы супруги оказались вполне конкретными. Да, собственно, особых проблем тут и не возникло. Муж Катерины был человеком весьма широкой души, дочку любил безмерно, так что, всё закончилось ко всеобщему взаимному согласию и благополучию. Многочисленные пользователи сотовой сети с лихвой обеспечивали своими перезвонами благоденствие раздвоившегося семейства.
Вот такую интересную историю поведала Наталье ее новая соседка за поеданием шарлотки.
Они стали иногда ходить друг к другу в гости и гулять вместе с детьми. В части увлечений и интересов у них обеих оказалось много общего, и Наталья с Катериной достаточно быстро подружились. Тем более, что Наталья давно хотела найти другой постоянный косметический салон взамен того, что существовал при ее фитнес-клубе, а новое знакомство давало такую возможность.
...Поэтому когда Наталья вместо Эдуарда услышала в трубке Катю, то, сначала разочаровавшись, быстро поняла, что только настоящая подруга сможет помочь ей сейчас развеять гнусное настроение и справиться с накипевшей обидой и раздражением.
- Привет, Катюша! Хорошо, что позвонила. Приходи к своей обманутой подруге, - вздохнула в трубку Наталья. - Будем есть палтуса с шардоне. Заодно выведешь меня из дерьмового состояния покинутой женщины.
- Ого! Как не слабо! Что случилось?! Кто испортил тебе настроение? Какой говнюк посмел так поступить с моей подругой? - сходу поддержала ее подруга.
- Мой ненаглядный муженек! Кто еще способен вытворять такое? Разрушил наши планы, отменил романтический вечер. А ведь мы об этом заранее договорились.
Возмущение обиженной Натальи так и выплескивалось в трубку.
- Так! С вами все ясно, девушка. Вот негодяй какой! Только мужья могут позволять себе подобные выходки! Ну ладно, не грусти, успокойся. Забирай своего палтуса, вино и топай ко мне сама. Думаю, лучше у меня поболтать. Будем приводить тебя в нормальное состояние. Попробуем выветрить из головы дурные мысли.
Катя явно не собиралась бросать подругу в беде.
- За тобой ужин, за мной - сеанс психотерапии. Идет?
- Договорились, - согласно вздохнула Наталья.
Кто еще как не лучшая подруга мой утешить ее в такую минуту?
Она задула свечи, закупорила открытую бутылку, завернула уже приготовленную к жарке рыбу и отправилась плакаться на плечо Катерины.
Глава 3
Особая атмосфера Катиного дома почти мгновенно расслабляла любого попавшего сюда гостя. Он сразу начинал чувствовать себя здесь комфортно и спокойно. Во многом причиной тому была сама хозяйка, которая в своем жилище была похожа на безмятежную, мягкую, холеную, удовлетворенно мурлыкающую кошку. А еще - интерьер, уютная, мягкая, почти плюшевая мебель, пастельные тона штор и отделки стен, теплые ворсистые ковры на полу в гостиной и спальнях, чуть приглушенный вечером свет, масса изящных картинок, статуэток, безделушек и прочей мелочи. У Катерины, безусловно, был неплохой вкус. Многие интерьерные вещички можно было назвать произведениями искусства. Причем искусства эротического, что вполне соответствовало общей атмосфере дома и внешнему виду его хозяйки.
Здесь приятно пахло, тихо играла легкая буда-баровская музыка. На журнальном столике в гостиной практически всегда стояли свежие розы, которые Катерина обожала. Сама хозяйка-«кошка» предпочитала ходить по дому в коротком мягком халатике и тапочках с меховыми помпончиками, что придавало ее жилищу еще большее ощущение уюта.
Слегка расслабившись после вкусного ужина, подруги развалились в креслах с бокалами бэйлиса и продолжили обсуждать вероломство Натальиного мужа.
В принципе, Наталья не была сторонницей «выносить сор из избы» и обсуждать с кем-либо свои отношения с Эдуардом, но сегодня нанесенная обида была почему-то столь болезненной, а бэйлис после выпитого шардоне так расслабил ее, что, пожалуй, впервые за свою семейную жизнь она решилась по-настоящему излить кому-то свою душу. Тем более, что ее собеседницей была подруга, которую с Натальей формально ничего не связывало. Они не пересекались по работе, у них не было общих приятелей или знакомых, они по-разному проводили свой досуг, по-разному отдыхали. Им было нечего делить и незачем самоутверждаться друг перед другом. Подруги в чистом виде, да и только.
Катерина с большим вниманием и сопереживанием выслушала Наталью. Ведь каждая женщина хочет, чтобы близость и искренность отношений между ней и мужчиной строились в первую очередь на чуткости и внимании. Обняв подругу, она ощущала, как той больно от осознания того, что ее муж теряет понимание этого. Немного посетовав вместе с Натальей на трудную женскую долю, Катя перешла к обещанной психотерапии.
- Хочешь, выскажу свою точку зрения? Только так, как оно есть на самом деле. Без дураков и сюсюканий. Не обидишься?
И она осторожно взяла Наталью за руку, понимая, что той, возможно, будет не так просто выслушать ее откровения.
- Давай. Что обижаться-то?
- Ты ему просто надоела, - сходу резанула Катя. - Мне кажется, что причина именно в этом.
- Как это надоела? - опешила Наталья.
- Я имею в виду ваш секс. В сексуальном плане то есть.
- Думаешь?
- Именно так. Читала Бегбедера «Любовь живет три года»?
- Нет.
Наталья немного ошарашено смотрела на подругу.
- Да и неважно, - махнула рукой Катерина. - Сколько вы уже вместе?
- Шесть лет.
- Ну так что ты тогда хочешь? Сейчас много говорят, что со временем любовь обязательно затухает. Не знаю, как любовь, а секс-то - точно.
- Вот так и обязательно?
- Так ты на себя посмотри! Что спрашивать-то? У вас же не всегда так было?
- Конечно, нет!
- Вот тебе и ответ. Неинтересна ты стала мужу в постели, и все дела.
- С чего бы это?
Наталье всё-таки не хотелось соглашаться с таким неприятным диагнозом.
- Так ты сама себя и спроси.
- Хороший вопросик, - почесала затылок Наталья. - А ты как думаешь?
- А что тут думать-то? Ясно же всё. Мужики по природе охотники. Их всегда на новенькое тянет. Ну а если в тебе новизны нет, так он и начинает скучать. Скучать или левачить. Я имею в виду, за удовольствиями на стороне охотиться. Понимаешь? По самой природе женщина для них - добыча. Самец охотится на свою самку. Когда женщина смиряется с положением пойманной добычи, она сама провоцирует мужчину на определенное отношение к себе. Он начинает менять свое отношение к ней. Поняв, что уже ничего не надо добиваться, мужчина теряет азарт. По сути, он начинает терять интерес к принадлежащей ему женщине. Нет, она ему, конечно же, не безразлична, просто его опять тянет на охоту, но уже другую. Природный инстинкт никуда не денешь. А уже пойманная дичь подойдет «про запас»: вдруг не удастся поймать свеженькую? Такая женщина становится чем-то вроде неприкосновенного запаса. Причем неприкосновенного, как ты догадываешься, для других.
- И что тогда делать?
- Как что? Не надо безропотно в клетке сидеть. Ждать, когда покормить соизволят. Самой надо за удовольствиями охотиться. Только в этом и выход.
- Интересный подход! И ты его практикуешь с мужчинами? - с любопытством посмотрела на подругу Наталья, ведь они впервые так откровенно затронули эту тему.
- Ага! Особенно после того, как потеряла мужа. Точнее, сама стала инициатором расставания. Ты же знаешь мою историю. Я не собиралась безропотно принимать роль «женщины про запас». Прекрасно теперь понимаю, почему мужа налево потянуло. Острота ощущений со временем теряется очень быстро. Исключения, конечно, есть, но они крайне редки. В этом-то всё и дело.
- Амазонкой теперь стала? - не сдержала улыбки Наталья.
- Если хочешь, то так. Обожаю охоту! - с довольным видом рассмеялась в ответ Катя.
- А где гарантия? Охота ведь - дело без гарантий.
- А какие у тебя гарантии? И сегодняшний пример тому подтверждение. Уважаю, конечно, твое отношение к мужу, но ты же сама о гарантиях заговорила. Есть они у тебя?
- Смотря, что иметь в виду, - задумчиво пробормотала Наталья.
- Послушай, мы же сейчас не о дежурных семейных перепихонах говорим? Раз с месяц или чуть чаще, правда? Или о них? - подколола Катя подругу.
- Нет, конечно, - вздохнула та.
- Неважно, есть семья или нет, - продолжила Катя свой спич. - Мы сейчас не о формальностях. Мы - о желаниях и остроте чувств. У большинства семейных пар секс совершенно никакой. Они не признаются себе в этом, даже если и осознают всю его убогость. Многие ценят семью. Только отнюдь не за секс.
- Любопытная оценочка семейного секса! Ничего не скажешь.
- Да как есть! И особенно это относится к мужчинам.
- Нда, - задумчиво протянула Наталья. - И что делать?
- Костерчик в себе разжигать.
- Какой еще костерчик?
- Глазки должны заблестеть. Сексуальность твою разогреть надо. Новизну, интригу ввести. Азарт, опять же, в тебе должен почувствоваться. Мужем в первую очередь. Как бы это поточнее объяснить, - немного задумалась Катя. - Знаешь, у тебя самой подход должен поменяться. К сексу я имею в виду. Ты ведь его как само собой разумеющееся от мужа ждешь.
- Ну, да, в общем.
Наталья с интересом слушала рассуждения подруги.
- Вот в этом-то и вся фигня! Тебе же самой, по сути, скучно. Что же ты тогда от мужа своего ждешь? По-другому надо к сексу относиться. В принципе я имею в виду, а не только с мужем.
- А я ему не изменяю.
- Тем более тогда. У тебя ведь и самой новизны нет. А нет новизны, так и драйв не тот. Сама должна инициативу проявлять. Охотницей себя надо почувствовать. Ну, а коли муж у тебя единственный, то он и должен дичью стать.
- И что мне следует делать, по-твоему? Как ты себе все это видишь?
- Так я же уже сказала! Секс нужно иначе воспринимать. Он для тебя должен перестать быть обычным семейным делом.
- И как его воспринимать?
- Считать его игрой. В первую очередь игрой. А приз при этом - удовольствие.
- Интересная формула, - удивленно приподняла брови Наталья. - То есть, несерьезно к нему относиться?
- Нет, ты не поняла меня. Ведь по большому счету, ничего серьезнее секса вообще нет. Просто к нему надо с азартом, интригой, драйвом подходить. А еще лучше - относиться к нему творчески. Понимаешь, что я имею в виду?
- Да не совсем, если честно, - почесала затылок Наталья.
- Черт! Даже не знаю, как тебе объяснить всё это в двух словах, - замялась Катя. - Тема-то совсем непростая. В теории я, честно говоря, не очень сильна. А вопрос-то для тебя, похоже, актуальный.
- Да уж актуальней некуда.
- Давай тогда так поступим.
Катя серьезно настроилась помочь подруге.
- У меня есть один близкий друг - Игорь. Он - москвич, но часто бывает здесь. Лучше него никто тебе эту тему не разъяснит. Хочешь, договорюсь с ним о встрече. Втроем и обсудим этот вопрос.
- Думаешь, стоит?
- А ты хочешь, чтобы и дальше так все шло?
- Нет, конечно, - вздохнула Наталья. - Ты права, надо что-то делать.
- Игорь тебе, по крайней мере, поможет суть понять. А на мой взгляд, дело тут именно в сути.
- Ну, хорошо, - решилась Наталья. - Давай с ним поговорим. Только вместе с тобой, ладно? Одна я не смогу. Темка-то еще та.
- Конечно, втроем! А темка самая что ни на есть нормальная. Зря ты напрягаешься, сходу причем.
- Не напрягаюсь я.
- А то я не вижу?! - усмехнулась Катя. - Давай так только договоримся. Игорь действительно мой большой друг. Он - очень тактичный и надежный человек. Постарайся абсолютно спокойно обсуждать с ним эту тему. Иначе смысла не будет. Хорошо?
- Постараюсь, - улыбнулась Наталья.
- Ну и отлично! Еще бэйлиса? - потянулась Катя к уже полупустой бутылке.
- Да нет, хватит уже. И так уже напились. Я же мужа жду, - вспомнила Наталья. - Ой! Мне пора бежать. А то придет, а я тут с тобой пьянствую, - поднялась она с кресла.
- Беги, конечно. О муже-то мы и забыли совсем!
Смеясь, подруги расцеловались, и, слегка пошатываясь, Наталья отправилась к себе домой, благо это была соседняя дверь с улицы.
Глава 4
Когда Наталья вернулась домой, часы показывали первый час ночи, однако Эдуард всё еще не пришел.
«Ну что, амазонка, как насчет охоты? Пожалуй, надо серьезно поразмышлять над этим. Как бы неприкосновенному запасу и в самом деле не протухнуть».
Усмехнувшись, Наталья взглянула на приготовленный стол с потухшими свечами и одинокими бокалами для вина и отправилась в душ.
Муж вернулся, когда она нежилась, стоя под ласкавшим тело потоком теплой воды. Эти упругие струи приятно обволакивали ее спину, живот, ягодицы, грудь, возбуждая напрягшиеся соски. Постояв минут пять в этом дразнящем водопаде, Наталья переключила рожок на массажный режим, с наслаждением ощущая вибрирующую упругость воды, разбивающуюся о ее тело и затем бурными ручьями стекающую между ног, на лобок, в промежность. Чуть раздвинув бедра, она наслаждалась этим горячим вибрирующим напором, чувствуя, как сладкие мурашки пробегают по ее коже, теплой волной уходя из промежности в голову.
- Наконец-то! Почему так поздно? Иди ко мне в душ! - позвала Наталья заглянувшего в ванную супруга.
- Извини, Наташ, устал очень. Пойду спать. Давай завтра утром.
Эдуард закрыл дверь.
«Боже, я, как дура, стою голая под душем! Зову его, а он даже не поцелует меня! Практически не смотрит! Вот гад какой! Я, можно сказать, мастурбирую под душем, а он, видите ли, устал. Права, Катька... Ох, права», - искренне возмущалась она про себя, выходя из ванной.
С переездом в новый дом они с мужем стали ночевать в разных комнатах. Эдуард сказал, что ему так лучше спится. Сначала Наталья пробовала возражать, но потом постепенно смирилась. Ведь у мужа действительно было очень много работы, и ему следовало нормально высыпаться, тем более, что в доме теперь была полноценная гостевая спальня.
Лежа в одиночестве, Наталья размышляла об их совместной жизни. Ведь они были женаты уже шесть лет, у каждого была интересная работа, и оба очень ценили ее, хотя она и отнимала у них массу времени. Пожалуй, до момента рождения сына отношения между ними были практически равными, никто не пытался подавлять другого или ставить свои интересы выше. Более того, на этапе ухаживания, пока Эдуард добивался ее, она даже чувствовала некоторое превосходство. Ведь Наталья всегда была самодостаточным человеком, сильным и уверенным в себе менеджером, никогда не испытывала никаких проблем с работой. Директором по маркетингу компании, одним из основных акционеров которой оказался Эдуард, она стала по итогам объявленного компанией открытого конкурса на замещение этой должности и сразу достаточно успешно начала трудиться.
Они познакомились во время подготовки плана дальнейшего развития фирмы, который он курировал от совета акционеров. Наталья была основным разработчиком этого плана, поэтому им пришлось достаточно много работать вместе. Когда она почувствовала, что интерес Эдуарда к ее персоне начинает выходить за пределы служебных отношений, это сначала не понравилось ей. Не то чтобы Наталья была чересчур консервативной в своей личной жизни, наоборот, ей всегда нравились мужчины и секс. Просто независимость была одной из изначально присущих ей черт, а сексуальные отношения с руководством определенным образом связывали ее, как менеджера. Тем более что с личной жизнью у нее в тот момент всё было в порядке, и хотя тогдашний бойфренд Антон был женатым человеком, это не мешало им вполне гармонично и полноценно быть вместе. На самом деле они просто любили друг друга. Друг друга любили их души и тела. Такое бывает, но не часто. Это была безбашенная и абсолютно свободная от каких-либо обязательств любовь. Такая, какой она, наверное, и должна быть. С внезапными порывами, безудержным сексом, выворачивающими наизнанку откровениями. Такая, какой она может быть только с человеком, которому ты ничем не обязан, с тем, с кем тебя не связывают абсолютно никакие формальности. Такая любовь вряд ли может быть долгой в браке, который сам по себе - обязательства, приличия, планы, решения, ответственность. Это уже не фрирайд. Это уже не та степень свободы. Антон любил говорить об этом - таковой была его философия. Постепенно и Наталья приняла ее. Фрирайд - какое емкое слово.
Однако Эдуард был настойчив, даже навязчив. Почти год он ходил вокруг нее, иногда буквально доставая своими ухаживаниями и вниманием. Рыдал и страдал в своих душевных паранойях. Даже какие-то кожные заболевания образовались у бедолаги на нервной почве.
И в конце концов она уступила ему. Хотя надо признать, что основным побуждающим мотивом ее решения послужило семейное положение нового кавалера - он не был женат. Наталье пора было думать о ребенке, планах на будущее, статусе. А для женщины это, конечно же, значимая вещь, и ничего тут не поделаешь.
К тому же, Эдуард был неплох собой, даже красив. Холеный, спортивный и энергичный, он нравился многим женщинам, и Наталье было приятно появляться с ним на людях. Она - стройная красивая брюнетка, он - высокий и статный шатен. Вместе они смотрелись очень эффектно.
Пожалуй, некоторая скрытая проблема заключалась лишь в том, что по своей сути оба они были лидерами, оба привыкли считать определяющей свою точку зрения. Правда, до некоторого времени их отношения оставались довольно стабильными... вплоть до появления ребенка. Рождение сына естественным образом выбило Наталью из «деловой колеи», и ей пришлось большую часть своей энергии и времени потратить на малыша. Через полтора года после родов она вновь вернулась в компанию, но в отношениях с мужем постепенно стали происходить неприятные изменения. В разговоре с Натальей у него все чаще проскакивали повелительные нотки. Он начал как бы невзначай выступать в качестве хозяина, главы семьи, поднялся чуть выше в иерархии их отношений, его мнение незаметно стало приоритетным, а принимаемые им семейные решения - окончательными. Внутренне это вызывало у Натальи протест, иногда она выражала мужу свое несогласие с такой формой взаимоотношений между ними, однако это не меняло ситуацию: Эдуард оставался тем же.
Но изменилось, к сожалению, не только это. Постепенно все более пресными становились их сексуальные отношения, они как бы потихоньку угасали и тускнели, превращаясь в семейную формальность. И если духовно они по-прежнему были близки, то в части секса эмоции постепенно стали заменяться обыденностью, и то все более и более редкой.
Наталья вдруг поняла, что не может вспомнить, когда они в последний раз занимались любовью... Наверное, около месяца назад случилось у них очередное отработанное до автоматизма совокупление. Завершилось оно быстро и было лишено даже малейшего намека на страсть. Это было еще не отчуждение, но отдавало ощущением безразличия, что, конечно же, чувствовали и понимали оба.
Наталье всегда, с самого начала их совместной жизни, немного не хватало секса, она была более активна и инициативна, чем Эдуард, поэтому по мере затухания их интимной жизни она стала все чаще ощущать настоящий сексуальный голод.
Ночью ей приснился странный сон.
Эдуард, не посоветовавшись с ней, пригласил домой гостей на рождественскую индейку.
- Что же ты не сказал мне об этом заранее? У меня ведь ничего нет, никакой индейки! Где я ее теперь достану? - возмутилась Наталья.
- Придумай что-нибудь,- усмехнулся он.
И вот пришли гости, а в образе аппетитной, изысканно приготовленной рождественской индейки, лежащей на красивом серебряном блюде и облаченной в недавно купленное ею новое эротическое белье, Наталья увидела саму себя. Вокруг ходили какие-то незнакомые ей мужчины и женщины с ножами и вилками, бросая на блюдо жадные, голодные взгляды. Многие, не скрывая, облизывались. Вдруг к ней подошел Эдуард и накрыл большой крышкой, которую в ресторанах обычно используют для того, чтобы блюдо не остывало. Гости недовольно зароптали, но Эдуард очень строго посмотрел на них, и все молча разошлись.
Глава 5
Утром ее разбудил будильник. Надо было приготовить завтрак уезжавшему в очередную командировку Эдуарду. Контрольный пакет акций их фирмы купили москвичи в рамках развития своей общероссийской сети, и теперь ему постоянно приходилось мотаться то в столицу, то в другие регионы по заданию головного офиса. Невыспавшаяся, в дурном состоянии Наталья побрела на кухню, вновь почувствовав обиду и раздражение от вида накрытого в ожидании несостоявшегося романтического вечера журнального столика.
«Но ведь у него так много работы сейчас! Что я на самом деле обижаюсь? Я ведь должна это понимать. Должна?! Кому и что должна? Почему я все время что-то должна в последнее время? Где благодарность за терпение? Да и зачем мне нужна благодарность? Я хочу любви и не более того. Мне просто не хватает секса, в конце концов,» - размышляла Наталья за приготовлением овсяной каши.
Закончив кухонные дела, она, раздевшись догола, забралась под одеяло к спящему Эдуарду. Прижавшись к горячему, еще сонному и расслабленному телу мужа, Наталья почувствовала нарастающее возбуждение. Эдуард вяло потянулся и повернулся к ней. Просунув ногу между его бедер, Наталья стала медленно, с наслаждением тереться лобком о его тело. При этом ее бедро нежно массировало промежность Эдуарда, касаясь яичек и постепенно пробуждая пока еще сонный член. Не спеша, как бы нехотя он постепенно начал напрягаться, и от этого растущее возбуждение Натальи стало переходить в дрожь. Она застонала от охватившего ее желания, ощутив прикосновение горячей, но пока все еще мягкой головки к своему животу. Наталья буквально потекла, намокая между ног. Кровь прилила к ее голове, жажда секса стала просто безумной, и она уже не могла сдерживаться или ждать. Перевернув Эдуарда на спину, Наталья просто набросилась на него, оседлав и жадно введя во влагалище не до конца еще окрепший член. При этом ей пришлось помочь себе руками, буквально затолкав его в себя, хотя она была уже настолько мокрой, что, казалось, в нее сможет войти всё, что угодно, независимо от степени эрекции. Ощущение члена во влагалище было настолько остро-сладким, что Наталья буквально задрожала от наслаждения. Нетерпеливыми движениями она стала активно и часто двигать бедрами, насаживаясь и стараясь резко и сильно загонять его в самую глубину изголодавшего по сексу лона. Ее энергия была настолько взрывной и агрессивной, что Эдуард буквально оторопел. Он не успел еще толком проснуться, а тем более никак не ожидал такого напора. И вот, вместо того, чтобы крепнуть и наливаться силой, его атакованный женой член, словно испугавшись такой агрессии, стал медленно опадать и уменьшаться, а затем, в конце концов, окончательно съежился и выскользнул из Натальи.
Разочарованная и шокированная, в ярости и недоумении, она чуть не заплакала от обиды, почувствовав себя обманутой и подло преданной. Такого не должно было произойти!
Эдуард выглядел растерянным. Даже при неярком утреннем свете было видно, как он смутился и покраснел, как на лбу у него выступили капельки пота.
- О боже! Что это?! Что случилось, Эдуард?
Возмущение и обида в голосе жены еще больше смутили его.
- Извини, милая, ты так набросилась на меня. Я ведь еще даже не успел проснуться.
- Набросилась?! Я ждала, что ты набросишься на меня! Застав голую под душем или сейчас, когда я забралась к тебе под одеяло. Но у тебя, похоже, просто не стоит на меня! Ведь так? Не стоит, да, Эдуард?
- Ну почему так сразу не стоит? Я действительно еще не проснулся. Не надо было так торопиться.
- Не надо было торопиться?! Да я уже с ума схожу от желания потрахаться! Ты хоть помнишь, когда мы в последний раз занимались сексом?! - вскипела Наталья. - А я помню! Недели три назад, а то и больше. То тебя нет, пропадаешь в командировках. То устаешь на работе, а на меня не хватает сил.
- Остынь, пожалуйста! Всё в порядке. Обещаю исправиться и любить тебя.
Эдуард бодрился как мог.
Зазвонил телефон. Водитель, который должен был везти мужа в аэропорт, сказал, что будет через десять минут.
- Ну вот, не только сексом не позанимались, но даже завтраком не успела тебя покормить. Зря только кашу, как дура, варила, - вставая с кровати, обиженно буркнула Наталья.
Дверь за Эдуардом захлопнулась, и Наталья принялась угрюмо загружать посудомоечную машину. Вся эта утренняя история окончательно вывела ее из себя.
«Я что, совсем уже не интересую его как женщина?! Отбиваю всякое желание заниматься сексом? Мне ведь даже тридцати еще нет. Неплохо выгляжу. Слежу за собой. У меня хорошая фигура. А что же тогда будет дальше? Я что, окончательно приелась ему или недостаточно сексуальна? Именно так, как сказала Катька? А может, мне только кажется, что я привлекательна для мужчин?»
От невеселых раздумий ее оторвала трель сотового телефона.
- Ты где, подружка? - услышала она веселый голос Кати. - Потеряла тебя; звоню на работу, а тебя там нет. Загуляла?
- Да уж загуляешь тут. Мужа в очередную командировку провожала. Завтраком его пыталась кормить, труженика несчастного. Задолбало уже всё это!
- Несчастного? А голос у тебя такой, будто сама осиротела. Случилось что?
- Да нет, всё в порядке.
- Ладно, не хочешь - не говори. Не буду доставать, так и быть. Я, собственно, звоню сказать, что в Vanity завезли новую осеннюю коллекцию. Магазин в «Европейской» я имею в виду. Если можешь, приезжай сейчас, посмотри, пока всё не разобрали, и есть все размеры. Приедешь? А заодно я тебя и с Игорем познакомлю. Он как раз сейчас в Питере. Мы сегодня собирались вместе кофе попить. Совместим приятное с полезным. В «Мезонине» посидим, пообщаемся. Давай там через час встретимся. Как тебе идея?
Наталья замялась.
«Только френдиться сегодня еще и не хватало. Да и настроение сейчас вовсе не для шопинга. А с другой стороны, - прикинула она, - на работе в таком состоянии тоже делать нечего, да и откладывать этот разговор, пожалуй, не стоит. Куда уж дальше-то после сегодняшнего?»
- Ну ладно, договорились. Часика через полтора смогу. Мне еще собраться надо. Да и физиономию неплохо бы в порядок привести. Встретимся в «Мезонине». Если что, подождете меня там немного, хорошо?
- Конечно, подождем. Не волнуйся и не торопись. Упаковывайся и приезжай, а мы пока кофе попьем.
«Поболтаю немного, успокоюсь и потом поеду на работу, - размышляла Наталья, стоя перед зеркалом в ванной. - Да и давно не терпится посмотреть, с кем там Катька дружит».
Катю она застала оживленно болтающей с интересным мужчиной, сидевшим напротив нее за столиком в кафе. На вид около сорока, он был неплохо, со вкусом одет, строен и хорош собой.
- Познакомься, это Игорь, - представила ей Катерина своего собеседника.
- Наташа.
Она протянула ему руку.
- Игорь,- галантно кивнул он, встав и слегка коснувшись губами ее руки.
Давно никто не целовал ей руки при знакомстве.
«Изящно», - подумала Наталья.
- Приятно познакомиться с вами, Наташа. Катерина много рассказывала о вас.
- Надеюсь, хорошего? - смеясь, спросила Наталья.
Настроение у нее почему-то сразу улучшилось, чему она даже сама слегка удивилась.
- Конечно! Разве можно сказать что-то плохое о такой симпатичной женщине? Тем более, как я понял, вы давние подруги, не так ли?
- Не то чтобы давние, но, в общем, достаточно близкие. Соседки, живем бок о бок. Признайся-ка, Катерина, что ты обо мне наговорила Игорю? Тайны, что ли, раскрыла какие-нибудь?
- Да какие тайны?! Шутишь, что ли? Исключительно положительно о тебе отзывалась. В розовом цвете. Знаешь ведь, как я к тебе отношусь. Мы с Игорем близкие друзья. Уж ему-то я полностью доверяю.
- И вы можете, - улыбнулся Игорь Наталье, внимательно посмотрев ей в глаза.
«Какой у него глубокий и необычный взгляд», - подумала она.
- Я в двух словах рассказала Игорю, о чем хотим поговорить, - продолжила Катя, повернувшись к Наталье. - Только давай не будем ходить вокруг да около. Игорь действительно свой человек, можешь абсолютно не стесняться.
- Свой в доску, - опять улыбнулся Игорь, и Наталья действительно почувствовала себя спокойно.
Возникло ощущение, что с ним на самом деле можно откровенничать без всяких комплексов.
- Только у меня предложение, девушки, - перевел беседу в другое русло Игорь. - Разговор у нас важный. Чтобы потом не прерываться, давайте сначала посмотрим новую коллекцию. Здесь сейчас владелец магазина. Он мой хороший знакомый. Если вам что-нибудь понравится, договоримся о приличных скидках. Пока он на месте. Ну а потом вернемся сюда и поговорим. Кстати, если как-нибудь соберетесь в Москву, Наташа, могу помочь с шопингом. Многие мои друзья развлекаются фэшином, и мне это не сложно. Катя регулярно такие походы устраивает. С ней вместе и приезжайте, если будет желание.
- Спасибо, подумаю, - улыбнулась Наташа в ответ.
Они провели в Vanity около часа, но коллекция, на вкус Натальи, оказалась средненькой, хотя кое-какую мелочевку она все-таки купила, грех было не воспользоваться любезностью Игоря. Да и по магазинам времени ходить обычно не хватало, Наталья была занятым человеком.
Вернувшись в «Мезонин», они заказали себе еще чаю и продолжили начатую беседу.
- Ну что, девушки. У меня такое предложение. Коли мы договорились, что все тут свои, так и давайте не ходить вокруг да около, - начал беседу Игорь. - Лучше всего, если вы будете просто задавать мне прямые вопросы. Главное, не стесняйтесь, Наташа. Ведь, насколько я понял Катю, вы хотели узнать у меня, как правильней относиться к сексу. Так, да?
Наталья чуть покраснела и, коротко посмотрев Игорю в глаза, кивнула в ответ. Взгляд его был мягким и дружелюбным, небольшой психологический дискомфорт, возникший было у нее после этого, в общем, правдивого вопроса Игоря, мгновенно растаял и улетучился.
- Извините, если смутил вас своей прямолинейностью. Не хотел этого делать. Просто я решил сразу взять на себя ответственность за любую откровенность в нашем разговоре.
Наталья оценила подобный поворот в построении беседы со стороны Игоря. Это действительно создавало ей определенный комфорт в общении с ним на такую слегка пикантную тему.
Официантка принесла заказанные чай, кофе и десерты, а они продолжили свою необычную беседу.
- Вы, конечно, слышали об учении Фрейда? - продолжил Игорь. - Согласно ему, сексуальность играет первоочередную роль в жизни человека. Можно по-разному относиться к этой идее, и всё же сложно не согласиться, что интимная сторона чрезвычайно значима для каждого. Вряд ли кто-либо серьезно усомнится в этом.
- Но ведь секс - не самое главное в жизни. Правда, Игорь? - вопросительно взглянула на него Наталья.
- Полностью согласен. Конечно же, это так. Однако он - основа всего главного. Здесь я имею в виду в первую очередь восточное понимание энергетики человека, которое во многом базируется на идее сексуальной энергии и внутренней гармонии. Вопрос ведь вас интересует очень серьезный, поэтому давайте чуть глубже копну. Иначе сложно будет понять суть. Не против?
- Нет, конечно. Мы ведь и собирались серьезно поговорить, - кивнула Наталья.
- Ну, тогда давайте немного поразмышляем вместе. Согласитесь, Наташа, что основной смысл жизни человека заключается в его наиболее полной самореализации.
- В общем, да.
- Ну, а о какой самореализации можно говорить без наличия свободы? Свобода и творчество - неразделимые вещи. Мало того, внутренняя свобода является принципиальным условием гармонии личности. С этим согласны все - и на Западе, и на Востоке. Только вот восточные учения, все без исключения, в основу концепции развития максимального раскрытия возможностей личности закладывают понятие энергетики. Энергетика, в свою очередь, неотделима от понятия сексуальной энергии.
- Вот так однозначно? - приподняла брови Наталья.
- Конечно! Сексуальность, пожалуй,- самая значимая категория цельности личности. Не улыбайтесь, это именно так, Наташа. Ведь именно сексуальность является основой энергетики человека. Восток веками, нет, тысячелетиями говорит об этом. И как раз в этой сфере каждый сам может выбрать свой жизненный путь. Сам способен раскрыть себя, реализовать свою сущность, расширить сознание. Ну а в итоге дать энергию для личного роста и творчества во всех иных областях. Практически все без исключения восточные философии придерживаются такой точки зрения. Ведь Восток никогда не рассматривал секс отдельно от духовности, культуры или религии. Он никогда не противопоставлял их друг другу. В Индии, Непале, Тибете, Китае, Японии сексуальность давно рассматривается и как вид искусства, и как отрасль науки, и как направление культуры, достойные подробнейшего изучения и практики. Обратите внимание, ведь это значит, что место сексу - в одном ряду с духовностью, творчеством и верой. Это не примитивная форма отправления естественных физиологических надобностей. А ведь именно такой подход мы сплошь и рядом встречаем на Западе. К сожалению причем.
- Тут не поспоришь, - вставила реплику Катя. - Жаль у нас так не считают.
- Действительно жаль, - согласился Игорь. - Мало того, Запад же, да и Россия, нередко ставит социум выше всего. Развитие общества считается наиболее важным. Важнее интересов личности. Социум как бы старается подчинить себе человека, подмять его под себя. А для этого надо держать личность в некоторой узде. Это касается и личной жизни, сексуальной свободы. Ну а через сексуальность контролировать человека проще всего. Для этого веками применялись самые разные социальные механизмы. И церковь, и общество чего только не выдумывали для этого. Отсюда негармоничность, неразвитость, ущербность личности, отсутствие раскрепощенности. Базовая идея заключается в том, что полноценный рост, развитие и творческая самореализация человека невозможны без внутренней свободы. Немыслимы без раскрепощенности, в том числе и сексуальной.
- Интересная взаимосвязь, - улыбнулась Наталья. - Но ведь свобода и раскрепощенность не означают вседозволенность? Это же не одно и то же? Так ведь можно и до крайностей докатиться.
- Конечно, нет! Но ведь классический западный подход и провоцирует человека на такие крайности. Загоняя индивидуума в рамки искусственной и надуманной морали, Запад сам же невольно стимулирует аморальность. Причем чаще всего именно по отношению личности к самой себе. Ведь что может быть аморальнее? Что еще может так уродовать человека изнутри, как отсутствие полноценной возможности раскрыться, как формальная зажатость, творческая ограниченность, как подавление реализации естественных природных потребностей? Такая практика серьезно деформирует психику человека, коверкает личность в целом. О какой максимальной творческой самореализации тогда вообще можно говорить? И начинается все это с сексуальности. С сексуальной свободы и самореализации. Именно в этой области современное общество больше всего надуманно ограничивает индивидуума. Именно в этой сфере жизни социальными табу, запретами и искусственными правилами, по сути, топчется внутренняя свобода личности. Извините за высокий слог, Наташа, но по-другому сложно выразить свою мысль.
- Ничего, это меня не смущает. Крайне интересная философия. Продолжайте, пожалуйста.
- Постепенно и незаметно внешние табу и запреты становятся внутренними. Человек перестает понимать и чувствовать самого себя. Сознание подавляет естественные потребности. И вот, вместо того, чтобы через раскрытие сексуальной энергии стимулировать развитие собственной индивидуальности, человек медленно, но верно деградирует. Со стороны это может показаться парадоксальным, не правда ли? Но это в качестве комментария к вашему замечанию, что секс - не главное для человека. Смотря с какой стороны посмотреть. Нереализованная сексуальность нередко служит основной причиной разрушения личности. Примеров тому масса. Посмотрите вокруг себя. Особо далеко ходить, думаю, не придется. Никто не обкрадывает нас так, как это делаем мы сами, обделяя себя, незаслуженно лишая одной из главных радостей жизни.
- Да, уж не говорите, - улыбнулась Наталья, - и не только сами себя обкрадываем.
- Вот та мировоззренческая концепция, которая лежит в основе современной философии сексуальности, - подвел итог Игорь. - Я имею в виду прогрессивную философскую мысль, само собой. Концепция раскрытия личности, стимулирования свободной творческой самореализации человека через максимальное развитие его сексуальной энергии, сексуальность как таковую. Обретая способность свободно самовыражаться в сексуальной жизни, избавляясь от ограничивающих и во многом навязанных обществом консервативных сексуальных привычек, человек становится принципиально иным. Я не очень сумбурно изложил свои мысли, Наташа? Не запутал вас?
Игорь внимательно посмотрел Наталье в глаза.
- Нет, это очень интересно. Хоть и не всё до конца понятно.
- Если возникло желание разобраться в этом вопросе глубже, посоветовал бы вам ознакомиться с правильными взглядами на тему сексуальности. Многое начинаешь понимать иначе, чем это принято, и на многое смотреть совсем по-другому.
- Хотелось бы почитать что-нибудь на эту тему. Только для начала не очень сложное. Ведь восточные трактаты непросто воспринимаются. Посоветуете что-нибудь?
- Вас именно Восток интересует?
- Пожалуй, да. Ведь, насколько я вас поняла, в этом основы.
- Правильно поняли. Приятно с вами беседовать, - улыбнулся Игорь. - Есть на эту тему и интересные современные работы, но основа - конечно, Восток. Ну, если не страшит глубина вопроса, то можно рекомендовать одну любопытную книгу. Называется «Алхимия экстаза». По-моему ты говорила, что она у тебя есть, Катя?
- Есть, конечно! - ответила Катерина так, как будто истинно верующую монашку спросили о наличии Библии в ее прикроватной тумбочке.
- А что же ты тогда подругу не просвещаешь? - щелкнул ее по носу Игорь. - Эта книга действительно интересна, Наташа. Ее писали мужчина и женщина - писатель и художница. Она по-своему уникальна. Это достаточно полное исследование сексуальности, секса, связанных с ними легенд и философий. В ней анализируются и сопоставляются различные концепции любви и мистицизма. А основывается она на наследии и мудрости великих культур Востока. Думаю, ее вам будет вполне достаточно в этом отношении.
- Дашь почитать? - повернулась Наталья к подруге.
- Конечно! Только завтра. Сегодня я поздно вернусь. Ты уже спать, наверное, будешь.
- О'кей. Не забудь только.
- И, наверное, тогда нам лучше так поступить, Наташа. Вы прочитаете эту книгу, и мы продолжим разговор. Если захотите, конечно, - шутливо подмигнул ей Игорь.
- Думаю, что захочу, - улыбнулась она ему в ответ.
- Тогда давайте обменяемся телефонами. Я в Питере регулярно бываю, всегда можно найти время для встречи. Было бы желание. Не стесняйтесь, не теряйтесь.
- Вот моя визитка, - протянув ему карточку, рассмеялась Наталья.- Теряться, вы правы, не стоит. Странно, как быстро вам удалось поднять мне настроение, Игорь. Ехала сюда мрачнее тучи, а сейчас жизнь вроде наладилась.
- Всегда приятно поднять настроение барышне, - улыбнулся Игорь. - А это моя карточка. Будут вопросы, с удовольствием поясню. Главное, не смущайтесь, звоните, пишите.
Они уже вышли из «Европы» и прощались, стоя на улице. Наталье давно надо было появиться в офисе, и она поглядывала на часы.
- До свидания, Игорь. Пока, Катюшик, - чмокнула она в щеку подругу. - Пора бежать на работу. Скоро обед, а я все еще в свободном полете. Жду завтра книжку, не забудь смотри, - погрозила она пальчиком Катерине, захлопывая дверь своего «лексуса».
Отъезжая, она вдруг невольно оглянулась. Что-то неуловимо знакомое почувствовалось ей в Игоре.
Глава 6
Сидя в своем кабинете, Наталья долго не могла заставить себя начать работать, хотя на этот день ею было запланировано очень многое. В голове крутились какие угодно мысли, но только не о делах. Настроение снова испортилось, и, в придачу ко всему, занудливо ныл низ живота, что в последнее время стало явлением нередким и постепенно всё серьезнее начинало беспокоить ее. Запланированный на сегодня визит к гинекологу был как нельзя кстати. Кое-как целый час промучившись с бумагами и убедившись в конце концов, что все попытки сосредоточиться на делах абсолютно бесполезны, Наталья спустилась в кафе, благо наконец-то наступило время обеда.
Сидя за столиком, она без всякого удовольствия лениво ковыряла обычно любимую лазанью с лососем, которая сегодня абсолютно не лезла в рот.
- Не помешаю?
Наталья подняла глаза и увидела на стуле рядом Настю - сотрудницу из соседней бухгалтерии.
В последнее время Настя довольно часто составляла ей компанию за обедом. Наталья не была особой сторонницей заводить близкую дружбу с коллегами по работе, тем более, что не видела в своем офисном окружении хоть сколько-нибудь интересных ей людей. Настя же сама после нескольких абсолютно случайных, ничего не значащих и ни к чему не обязывающих разговоров стала претендовать на роль Натальиной подруги.
В отличие от молодо и эффектно выглядевшей Натальи Настя являлась типичной представительницей женщин неопределенного возраста в диапазоне тридцати пяти - пятидесяти лет. Неухоженная, располневшая и одетая «бедненько, но чистенько», она выглядела тускло, хотя чувствовалось, что в юности была хороша собой. Об этом свидетельствовали правильные черты лица, красивые глаза и пусть по-бабьи обрюзгшая, но в целом всё еще пропорциональная женственная фигура. Пожалуй, если бы она не сутулилась и правильно подбирала одежду, любители полненьких женщин еще могли счесть ее тело привлекательным.
У Насти были муж и ребенок, она давно и преданно трудилась на фирме, а в свободное от работы и семьи время посещала какую-то благотворительную женскую общину при Казанском соборе. Об этой общине она рассказала Наталье недавно, считая это частью своей интимной жизни, в которую можно посвящать лишь очень близких людей. Честно говоря, деятельность этой общины, как, впрочем, и всё существование Насти, были абсолютно безразличны Наталье, однако она вежливо выслушивала доверительную болтовню коллеги, не желая напрасно огорчать эту безобидную женщину. Наверное, зря, но в этом очередной раз проявлялась свойственная Натальиному характеру терпимость.
- Что такая грустная, с мужем не поладила? - напрашивалась на разговор Настя.
- Да есть немного, - неохотно буркнула Наталья.
- Не расстраивайся особо, такая у нас бабья доля, - тут же участливо подхватила Настя. - У них проблемы, а на нас срываются. Я с этим давно смирилась. Ничего тут не поделаешь. Хуже, когда мужика совсем нет или домой не приходит. А приходит, деньги приносит, ну и ладно.
- И все счастье, что ли, в этом? - без особого энтузиазма поддержала беседу Наталья. - А любовь, а секс, а взаимопонимание и общие интересы?
- Ты что, романов начиталась? Это всё для юных девушек, для молодежи. Семья - для детей, для стабильности, для ощущения опоры за спиной. Интересы общие должны быть, конечно, но это не самое главное. Важнее, чтобы было уважение и забота друг о друге. Вот мне уже тридцать три года, из них двенадцать я замужем. Секс у нас с мужем теперь бывает редко, но я не жалуюсь, нас ведь многое связывает. Думаю, мы очень нужны друг другу.
«Боже! Всего тридцать три года, - подумала Наталья. - А я думала, все сорок - сорок пять. Не меньше.»
- Секс, разумеется, нужен, но он теперь вовсе не главное. Он значит совсем не то, что в молодые годы, - продолжала рассуждать Настя. - Жизнь такая штука. Всему свое время, дорогая моя...
«С чего это она решила грузить меня своей пошлой обывательщиной? Решила, что мы с ней стали закадычными подружками? И так на душе хреново, а тут еще эта жирная жопа со своими разглагольствованиями.»
Наталья, кое-как подавляя раздражение, с безучастным видом отхлебывала кофе.
Настя же восприняла ее молчание, как знак одобрения и продолжала нести самозабвенную ахинею, всё больше увлекаясь собственными бреднями.
«Послать ее или не обижать больного человека?»
Чувствуя, что уже начинает злиться, Наталья задумчиво отвела в сторону взгляд и увидела приближающегося к их столику молодого стройного мужчину.
Это был Станислав - главный бухгалтер их фирмы и приятель Натальиного мужа. Они вместе учились в институте, и когда Эдуарду потребовался свой человек для контроля за финансами в компании, он пригласил на эту работу Станислава. Однако со временем, чем дальше, тем больше, Наталья стала чувствовать, что внимание Станислава к ее персоне явно имеет не только деловой характер. Он осторожно, но всё более настойчиво ухаживал за ней. Это было откровенной наглостью, но Наталья ничего не говорила Эдуарду, зная, как это может огорчить его. Она предпочитала упорно делать вид, что не замечает намеков Бухгалтера, как она называла его про себя.
Конечно, он был весьма приятен собой, и на первом этапе знакомства между ними возникла некоторая взаимная симпатия, но все-таки развивать эти отношения не следовало. Наталья однозначно решила это для себя и не собиралась отступать.
Вообще-то она сама дала ему повод для ухаживаний, но это было очень давно, четыре года назад. Тогда они вчетвером - с мужем, Бухгалтером и его женой Анжеликой - устроили домашнюю вечеринку, еще на их старой квартире. К тому времени Бухгалтер уже около полугода работал в фирме, а с Анжеликой, эффектной шатенкой с красивой фигурой и очень выразительными зелеными кошачьими глазами, Наталья познакомилась чуть раньше, на его же дне рождения.
До той памятной вечеринки они уже достаточно сдружились, несколько раз вместе ужинали, выезжали вчетвером за город. Их многое связывало, интересы и увлечения совпадали, и постепенно они стали сближаться, испытывая определенную симпатию друг к другу.
Наталья точно не помнила, кому пришла в голову эта идея - вместе отметить День святого Валентина, кажется, Эдуарду. Поскольку этот праздник особенный, задумали провести его также необычно. У Натальи тогда возникли некоторые сомнения, но на эту дату приходился еще и день рождения Эдуарда, сложно было отказать ему в культурной программе по такому знаменательному поводу. Обычно они официально не отмечали день рождения мужа, он не любил этого, но на этот раз решили гульнуть.
Для начала они поужинали в «Китайском дворе», заказав фирменные блюда, как уверял официант, повышающие либидо и сексуальное желание. Не сказать что эффект от супов из акульих плавников, моллюсков, непривычных десертов и напитков был особо заметен, но определенный настрой ужину они, несомненно, придали. Затем компания переместилась в стрип-клуб «Гейша», недавно открывшийся на пришвартованной около Петропавловки старой шхуне и помпезно претендовавший на лучшее заведение такого типа в городе.
Честно говоря, Наталья не входила в число особых поклонниц стриптиза, но компания есть компания, да и праздник любви в большей степени рифмовался с эротическими приключениями, чем с караоке в «Джельсомино», куда она предлагала поехать для продолжения вечеринки.
Как оказалось, Бухгалтер близко знал владельцев клуба, поэтому они пользовались особым расположением персонала и танцовщиц. Посидев немного в основном зале, они переместились в чилаут, где окончательно расслабились. При этом если мужчины и Анжелика изначально чувствовали себя прекрасно, то Наталье, чтобы раскрепоститься, как того требовал формат вечеринки, пришлось выпить изрядную порцию текилы.
Одна из стен комнаты была с секретом. Из общего зала она выглядела как зеркало, а вот изнутри - как прозрачное окно. Наблюдая за стриптизершами на сцене, они выбирали тех, кто танцевал наиболее интересно и красиво, а затем через администратора клуба приглашали этих девушек к себе в чилаут на приватный танец. Всеобщее возбуждение нарастало, чему способствовали интерьер «Гейши», свет, запахи, музыка: хозяева заведения отлично справились с задачей создать дразнящую атмосферу эротического клуба. Состояние необычного азарта и чувство приятной необычности происходящего постепенно вытесняли из сознания ощущение скованности и легкого неудобства, сначала овладевшие Натальей. Она даже не предполагала, что всё это тоже сможет так увлечь ее. Мужчины же, похоже, просто опьянели от эротики и полностью отдались охватившим их эмоциям. Втроем, с не желавшей отставать Анжеликой, они ласкали, гладили и щупали девушек, помогали им раздеваться, сажали на колени друг другу, намазывали взбитыми сливками и затем, не брезгуя, слизывали. Наталья не столь активно принимала участие в этой вакханалии, ей больше нравилась роль стороннего наблюдателя, зрителя в эротическом театре. Всё это было по-своему интересно, ведь она никогда не представляла Эдуарда в подобной роли, да и вторая парочка из их компании просто поражала ее своей похотливостью.
Бухгалтер оказался настоящим знатоком и ценителем стриптиза, он очень внимательно и со вкусом выбирал танцовщиц для приватного танца. Видно было, как красота и сексуальность женского тела возбуждают его. Он внимательно следил за действом в зале, обращая внимание друзей на самые выразительные моменты. Поэтому, когда на сцене появилась новая девушка, с необычной для стриптизерши внешностью, и не спеша начала свой медленный тантрический танец, Эдуард мгновенно что-то почувствовал в ней и, не отрываясь, следил за происходящим у пилона. На первый взгляд, танцовщица не производила особого впечатления - она была несколько полновата для стриптизерши, сначала отчасти даже казалась немного неуместной на этой сцене. Но это ощущение было обманчивым. Как только она начала свое необычное представление - всё внезапно преобразилось. Танец ее был просто каким-то колдовством, магией, обрядом. Причем, обряд этот она вершила сама с собой. Полностью уйдя в собственные ощущения, она превратилась в жрицу любви, творящую одной ей ведомый культ. Тело девушки вибрировало, дрожало, извивалось, на спине проступили капельки пота, лицо светилось загадочной улыбкой. Это было воплощение эротики и истинной женской, какой-то животной, призывно манящей сексуальности. Наталья, не отрываясь, с восхищением смотрела на сцену.
Представление едва закончилось, а Станислав уже пригласил эту танцовщицу к ним в чилаут. Именно танцовщицу, поскольку то, что она делала на сцене, скорее напоминало магический танец, чем стриптиз.
- Вы великолепно танцуете, девушка, - сходу оценил он ее, как только стриптизерша зашла к ним в комнату, - на мой вкус - лучше всех в этом клубе. Необычно и очень сексуально. Эротика - ваше призвание. Такое не часто встречается. Уж я-то знаю, поверьте.
Девушка с достоинством улыбнулась и кивнула, видно зная себе цену. Оказалось, что ее зовут Маша.
- Станцуйте нам приват, - предложил Бухгалтер. - Только, пожалуйста, максимально откровенно. Вернее, даже не так: станцуйте больше для себя, чем для нас. Так, как делали это на сцене. Будто есть только вы и ваши фантазии.
- Спасибо, попробую. А кому из вас отдать предпочтение? Кто хочет этого больше всего?
- Станцуйте для вот этой очаровательной леди, - и Станислав указал на Наталью, - а мы составим ей компанию.
Наталья с интересом и некоторым недоумением слушала эти необычные переговоры. По просьбе танцовщицы она поудобнее расположилась в отдельно стоящем кресле и полностью расслабилась, настраиваясь на необычное представление...
Глаза! Больше всего завораживал ее взгляд. В нем было столько глубокой, зовущей эротики, манящей и загадочной, чувственной и откровенной, что, казалось, вместе с ней погружаешься в неведомый, волшебный мир, мир любви и наслаждений, мир, из которого не хочется возвращаться назад.
Абсолютно неосознанно, незаметно для себя Наталья оказалась вовлечена в ранее не знакомую ей игру, игру-фантазию, игру-представление, игру, в которой реальность пропадает или просто теряет смысл. Вблизи неведомая, магическая эротика танца девушки оказалась просто колдовской, она завораживала и увлекала настолько, что всё окружающее растворилось в полутьме чилаута. Волны экстаза перекатывались по гибкому телу танцовщицы, дрожь возбуждения невольно вызывала ответную реакцию где-то в нижней части живота Натальи. Плавные, ритмичные движения, легкие прикосновения обнаженного, горячего, дразняще-сексуального тела гипнотизировали и манили ее. Наталья дрожала и покачивалась вместе с танцовщицей, а ее руки сами обнимали влажное тело этой девушки, наслаждаясь шелковистостью ее нежной кожи. Грудь поднималась и опускалась в такт с ее дыханием, а ноздри жадно ловили запах восточных масел, исходивший от разгоряченной стриптизерши. Транс, это был абсолютно неведомый ей ранее транс, состояние отрешенности, полета и вовлеченности в другое измерение, сюрреалистическое пространство безумной и необычной эротики. Даже не замечая этого, Наталья, как завороженная, с наслаждением гладила обнаженное тело танцующей девушки, ласкала ее мокрые и немного скользкие от пота бедра, живот, грудь... Желание встречных ласк возникло у Натальи абсолютно непроизвольно, как-то само собой, естественно и независимо от осознания происходящего, словно всплыло откуда-то изнутри...
Наконец, танец закончился, медленно затихая вместе с музыкой в чилауте. Танцовщица не спеша и всё еще не отрывая своего взгляда от глаз Натальи, стала плавно отстраняться от нее. Окружающий мир постепенно начал проявляться вокруг, и сквозь необычный туман, в который погрузилось ее сознание, Наталья возвращалась в реальность. У нее возникло ощущение, будто она пробуждается от какого-то мистического сна.
Она сидела, глубоко откинувшись в кресле, уже по пояс раздетая, с возбужденно поднимающейся в такт дыханию обнаженной грудью, влажной от пота спиной и приоткрытым от волнения ртом. В глазах медленно таяла и растворялась дымка неведомого ей ранее экстаза.
- Очаровательно, чудесно! Просто класс! - захлопал в ладоши Станислав. - Вы обе были в каком-то трансе. В конце даже показалось, что мы все тут немного лишние,- улыбнулся он. - Или нет, скорее, наоборот. Возникло ощущение, что нам следует к вам присоединиться. Наталья, в тебе явно клокочет сексуальная энергия. Прямо чувствуется скрытый вулкан. Временами казалось, что твоя вовлеченность в игру даже глубже, чем у Маши. Глубже и искреннее. Восхищен тобой ничуть не меньше! - говоря это, Бухгалтер как бы невзначай слегка коснулся обнаженной груди Натальи, скользнув пальцами по ее возбужденно напрягшемуся соску.
Это неожиданное прикосновение заставило ее невольно вздрогнуть, короткой вспышкой ударив в голову и окончательно вернув в реальный мир.
- Да я и сама не ожидала от себя такого, - выдохнула она. - Маша действительно колдунья. Мое тело как будто жило само по себе. Что-то совсем новое и необычное. Это был настоящий гипноз. Абсолютно неподконтрольное состояние полнейшей отрешенности от всего. Сложно даже описать ощущения. Сильнее любого наркотика.
Надевая бюстгальтер, Наталья все еще ощущала острое покалывание от прикосновения руки Станислава к своему напряженному соску.
- Ну что, тогда у меня предложение, - вставая со своего кресла, протянул жене блузку Эдуард. - Давайте возвращаться в реальность. Поехали к нам в гости продолжать вечеринку. Мне кажется, что дамы уже неплохо разогрелись от полученных эмоций. Теперь они и сами могут показать нам эротические танцы. Ничуть не хуже здешних стриптизерш. Правда, Наташа? - улыбнулся он жене. - Ты просто излучаешь сексуальную энергию. Хороший стриптиз в коктейле с текилой делает с тобой удивительные вещи. Даже не подозревал за тобой такого. Мне это безумно нравится. Чем дальше, тем больше.
- Конечно, поехали! Вечеринка у нас что надо получается! - весело поддержала его идею Анжелика. - Сегодня же День Валентина! Да и разве откажешь имениннику?!
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги