Фатум

Эпизод 1

В мире, где правит магия душ, все счастливы. В мире, где у каждого есть своя вторая половинка, никто не знает, что такое безответная любовь. В мире, где генетика и душа раз и навсегда связывают тебя с одним человеком, нет места одиночеству.

Тихо хмыкнув, я сделала ещё одну затяжку и медленно выдохнула, пуская ядовитый дым в холодный осенний воздух. Так нам говорят дома, так нам объясняют в школе. В это мы обязаны верить с рождения, да. С трепетом в душе ожидая, когда же наконец-то встретится тот самый, единственный и неповторимый.

И в груди перестанет предательски болеть глупое сердце, а радужка окрасится в цвет глаз твоей половинки. На всю жизнь отмечая тебя этой странной гетерохромией.

Поведя плечами, я стряхнула пепел на выщербленные местами ступени. Слева «ароматно» пах мусорный бак, справа свора собак устроила драку за объедки. А я стою посреди тёмного тупика между домами, на крыльце у чёрного входа в самый странный клуб Лос-Анджелеса и рассуждаю о родственных душах. Как будто я когда-нибудь верила в эту чушь. Как будто у меня есть хоть какой-то шанс встретить эту саму половинку.

Как будто она у меня вообще есть.

Качнув головой, я затушила окурок в смятой банке из-под пива, намереваясь сделать то, за что мне вообще-то платили деньги. А именно: вернуться в бар, встать за стойку и окунуться совсем в другой мир. Мир алкоголя, сладкого дурмана и тёмной, по-настоящему чёрной магии.  «Фатум» был любим демонами.

«Фатум» любил демонов в ответ. И это была самое взаимное чувство в моей жизни, клянусь.

Царившую вокруг тишину нарушал лишь гул машин и хриплый вой голодной стаи. Бросив взгляд в сторону сбившихся в кучу собак, я недовольно поморщилась, взявшись за ручку двери. Пожалуй, стоит брякнуть анонимку в службу отлова. Слишком большая свора это уже проблемы, которые стоит решить до того, как они начнут портить тебе жизнь. И уцепившись за эту мысль, я полезла за телефоном в задний карман джинсов, делая шаг вперёд. Недовольно морщась и потирая грудь там, где заполошно стучало чёртово сердце.

Оглушительный звук выстрела пронёсся по тупику, многократно отразившись от кирпичных стен. Покосившись на рванувших в разные стороны собак, я пожала плечами, продолжая листать телефонную книгу. И, найдя нужный контакт, зашла в бар, не обращая ровным счётом никакого внимания ни наиспуганно скулившую свору, ни на предательское ноющее чувство в груди. Послав остатки совести и добропорядочности, как  всякого законопослушного гражданина, к чёртовой матери.

Этот район называют Меткой Дьявола. Он – самое тёмное пятно на карте города. Он – источник всех проблем и самых соблазнительных развлечений. Здесь всегда есть место для смерти, секса и алкоголя. Здесь зависимость возведена в культ и каждый сам волен выбирать от чего ему ловить кайф. Здесь рушат жизни, ломают судьбы и продают души, заключая сделки с демонами Перекрёстка. И за время работы в баре я устала удивляться всему, что тут происходит.

Устала, но не разучилась, вот беда. Впрочем, это поправимо, не так ли?

- Эй, Джо! Маккой тебя уже обыскался, - один из официантов стоял в подсобке, поправляя и без того идеально сидевшую форму. Пригладив зачёсанные назад волосы, он подмигнул мне в отражении зеркала. – Народ требует хлеба и зрелищ, а крошка Дотти одна не справляется. Певички… Что с них взять?

Тихо хмыкнув, я качнула головой, встав рядом с ним и поднимая вверх жёсткий накрахмаленный воротник форменной блузки. Расстегнула пару пуговиц, машинально очертив старый белёсый шрам над ключицей, и хрипло бросила:

- Я в отлов звонила. Должны подъехать. Глянешь, чтобы ничего лишнего не прихватили?

- А что мне за это будет? – Грегори сощурился, одёргивая чёрный жилет, и поправил запонки на рукавах.

- Номер телефона Клары? Той милашной блондиночки, что так некстати забрела сюда вчера, - я насмешливо вскинула бровь, глядя как стремительно краснеет наш местный циник. – По рукам?

- Чёрт с тобой! Но чтобы не как в прошлый раз, Джо.

- А ты не начинай так активно плеваться от слова «соулмейт» в первые же минуты знакомства, - подправив пальцем чёрные стрелки под правым глазом, я похлопала парня по плечу. – Тоньше надо быть, гибче, Грегори. А не искать себе повод для новой отсидки за сексуальные домогательства.

- Иди к дьяволу, Джо.

Я на это только хохотнула, показав обиженно дувшемуся парню фак. И мурлыча под нос ненавязчивую мелодию, уверенно направилась к барной стойке. Месту паломничества страдальцев и желающих забыться, весельчаков и вечных терпил. Где каждый посетитель «Фатума» искал что-то своё. И не важно, что это было: алкоголь, цыпочка на одну ночь или же просто лишние уши. В нашем баре можно было найти всё что угодно, даже на самый взыскательный вкус.

Главное, быть осторожным в своих желаниях. Здесь они сбудутся так, как вы и представить не могли.

Около стойки царила привычная суета. Медленная, тягучая и неизменная.  Корги Кокс, мой напарник по смене, только коротко кивнул в знак приветствия. Этот здоровяк под два метра ростом, с впечатляющей мускулатурой, множеством татух и окладистой бородой с филигранной точностью разливал напитки по бокалам, вполуха слушая щебет очередной, падкой на мускулы и грубую силу, девицы. В суть разговора он не вникал, да нам за это и не платили. Но поддакивать в нужных местах…

Эпизод 2

Трудно добраться домой незамеченным, когда ты в компании мужика, явно уголовной наружности с еле живым трупом на плече. Особенно на другой конец города, в один из маленьких рабочих районов. Где аренда была достаточно дешёвой, а обстановка относительно спокойной, чтобы не париться по поводу уровня преступности и сохранности собственного барахла. Но Донни на то и Донни, чтобы предложить в качестве транспорта собственный пикап. Уступив мне место в салоне, пристроив потерявшего сознание мужика в кузове и накрыв сверху брезентом. И спустя пару минут мы уже неторопливо двигались в утреннем потоке машин, храня уютное молчание, нарушаемое лишь хриплыми криками радио и какой-то навязчивой мелодией, воспевающей треклятую магию душ и всеобщую любовь.

Путь всеобщего блага – утопия, в которой нам приходится жить. Закрывая глаза на то, что прячется за благочестивой маской и желанием помочь.

Мимо мелькали улица и дома, безликие, похожие друг на друга прохожие. Лос-Анджелес неторопливо просыпался, купаясь в лучах тёплого утреннего солнца. Иллюстрируя всем своим видом счастливую, благополучную, беззаботную жизнь. Счастливые влюблённые парочки, мирные женатые парочки, спешившие отвезти детей в школу или садик. Отчаянно спорившие друг с другом, чтобы тут же закрепить мир очередным долгим, страстным поцелуем искренне влюблённых и любящих людей.

Или нелюдей. Кому как повезёт. Чистокровные люди нынче небывалая редкость.

Меня от вида этих радостных лиц начинало невольно мутить, а рот наполнялся горькой, вязкой слюной. Девочке Джоанне было неполных семнадцать, когда она поверила, что встретила своего человека. Когда окрылённая и влюблённая, она не замечала ни безумной одержимости собственного кавалера, ни его агрессивного собственничества по отношению к себе. Когда она шла вперёд со счастливой, широкой улыбкой и не обращала внимания на капли чужой крови, появлявшейся время от времени на руках её спутника.

Девочка Джоанна была благородна и наивна. Девочка Джоанна хотела чистой и большой любви. Девочка Джоанна пришла на свидание в своём любимом белом летнем платье, мечтая о самом чудесном признании в своей жизни. Девочка Джоанна…

Дёрнув плечом, я откинулась назад и закрыла глаза. Девочка Джоанна мертва. Вместе с глупыми мечтами и ненужным желанием счастья. Пять ножевых, пробитое лёгкое и вспоротый живот не сильно способствуют нормальной жизни. Джо же уже двадцать три и она довольствуется тем, что есть. Сексом без обязательств, одиночеством и работай в самом странном заведении мегаполиса. У неё нет ни времени, ни желания думать о несбывшемся и страдать по несуществующему. Куда больше её занимают совсем иные, насущные вещи.

Например, если ли в моей квартире аптечка и куда я могла её положить. Дотянет этот придурок до моих скромных апартаментов или лучше сразу скинуть труп, пусть и будущий, в безлюдном месте. И не стоит ли заскочить по дороге в небольшой магазин по соседству?

Холодильник уже неделю сияет девственно чистыми полками без единого намёка на что-то съедобное. Так что закупить еду не помешает. Хотя бы для того, чтобы считать себя выполнившей хозяйский долг и ещё пару недель не вспоминать об этом.

Всё равно дома я бываю не так уж часто, отдавая своё излишне свободное время «Фатуму». Почти не обижаясь на подколки шефа и неприличные шуточки коллег и иногда, под настроение, угрожая первому переехать в его апартаменты наверху раз и навсегда. Ну а пока этого не произошло пикап Донни под его твёрдой рукой плавно вошёл в поворот, сворачивая с одной из оживлённых улиц Лос-Анджелеса на небольшой, унылый проспект. Уводивший нас от горячего сердца мегаполиса в сторону жилых кварталов для народа попроще. Так сказать, рабочего класса.

Гетто, так кажется, это называют.

Моя двухкомнатная квартира располагалась на третьем этаже старой девятиэтажки, на юге города, на самом краю района. Обычный, ничем не примечательный дом походил на растревоженный муравейник и никогда не спал, радуя глаз неизменной суетой и криками. И не важно, что это: пьяные разборки или столкновение двух враждующих группировок, внезапная стрельба или просто соседская вечеринка…

Здесь регулярно кто-то буянил, кого-то били и что-то ломали. А копы бывали здесь чаще, чем в участке, пытаясь держать в рамках приличия разношёрстную толпу. Наверное, именно поэтому консьерж, листавший старый, потрёпанный журнал даже голову не поднял. Лишь покосился на кровавую роспись, тянувшуюся за нами по светло-серому полу от двери до самого лифта. И медленно послюнявил палец, переворачивая страницу.

- Лестница? – Донни поудобнее перехватил тело, так и норовившее съехать с плеча.

- Лифт, - обнаружив в одном из карманов жвачку, я бросила её в рот, тут же надув и лопнув огромный пузырь. И не дожидаясь, шагнула в открывшиеся двери, нажимая кнопку с цифрой три.

Лифт лязгнул, просел под нашим общим весом и натужно заскрипел, медленно двинувшись вверх. Тишину, повисшую в пропахшей алкоголем и табаком кабинке, нарушала весёленькая попсовая мелодия, лившаяся из динамика под потолком. Дополняя получавшуюся сюрреалистическую картинку.

Я лопнула очередной пузырь, постукивая носком ботинка по полу. И через полминуты уже поворачивала ключ в замке, толкая старую, потрёпанную дверь из тёмного дуба. Красивая цифра шестьдесят шесть на ней давно превратилась в шестьдесят девять и гармонично сочеталась с демоническими рисунками белым мелом по всей поверхности.