Ферзь. На грани

Глава 1

Год назад

Старалась не подглядывать за мужчиной, с яростью взирающего в сторону окна и недовольного тем, что вынужден был остановиться в гостинице, потому что я пробила ножом все четыре колеса его черного внедорожника. Закусила губу, сдерживая счастливую улыбку. Не передать словами, с каким удовольствием я это делала. Но вот совсем не ожидала натолкнуться на него, когда закончила свое дело. Думала, прямо там уничтожит самым изощренным способом, а он лишь грубо дернул на себя, вдавливая в свое рельефное тело, и, схватив за волосы, до боли дергая их, процедил в лицо:

– Еще раз так сделаешь – убью. Мне поручено тебя доставить, но не уточнялось, живую или мертвую.

Ненавидела его. Как же я его ненавидела. Робот. Безжалостный и неуправляемый. Больное, агрессивное животное.

И теперь мы вынуждены были остановиться в двухкомнатном номере гостиницы, на что я очень рассчитывала, планируя вновь попытаться сбежать. Конечно, большинство моих действий спонтанны и нелогичны, ведь я действую по наитию, но иногда это приносит свои плюсы.

Сглотнула и с нежностью посмотрела на свою доченьку со светлыми кудряшками. Совсем маленькая, беззащитная, но видевшая уже столько горя. И все по моей вине. Только по моей.

Закрыла глаза, на секунду вспоминая, что пережила за то время, когда Высоков ежедневно вбивал в меня информацию, что после родов я помутилась рассудком и пытаюсь убить свою дочь. Затрясло. Никогда не думала, что могу быть втянута в жестокую игру, которую досконально продумал вероломный игрок, за что и поплатилась. Розовые очки безжалостно разлетелись на осколки, когда узнала всю правду о том, кого считала мужем.

Мужем… Надо же быть такой наивной дурехой. Сейчас так мерзко вспоминать об этом, а раньше я старалась понять и принять, что мужчина просто не признает штампов в паспорте. И кто не признает? Высоков Владимир Андреевич? Человек, который владеет сетью клубов в разных городах. Предприниматель до мозга костей.

Смешно…

Но это сейчас, а тогда было жутко и страшно. Предательство, обвинение в краже ребенка, психиатрическая больница – буквально растоптали меня, но я смогла сбежать и выкрасть свою дочь. Даже не понимала, как я это сделала – будто в тумане, действовала безрассудно, на ощупь, преследуя одну цель – забрать свою девочку.

Ровно два года нас никто не мог найти. Я истратила большую часть денег, которые остались мне после смерти любимой тети, чтобы оказаться там, где не станут искать. Постоянные переезды дали результат и мы наконец-то затерялись в маленькой деревеньке, где к нам отнеслись с добром. Дряхлая лачужка на окраине поселка, заросшая высокой травой, теплая печь в одной комнатушке – скромно и так спокойно. Я жила со своей малышкой и радовалась каждому мгновению.

А потом я увидела ЕГО на пороге своего убежища… Не передать моего ужаса в тот момент. В глазах сурового мужчины плескалось безумие, жажда, ярость, гнев – он представлял собой САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ КОШМАР. Было бесполезно бороться, но я пыталась. Отказывалась верить, что наше счастье закончилось. И все по вине Ферзя – жестокого человека без сердца.

Все время в пути я постоянно пыталась сбежать, действуя импульсивно, не желая слушать угрозы. Но ему… словно это и нужно было. Он как зверь с ухмылкой на хищном лице следовал за мной и всегда находил. ВСЕГДА.

Два дня ада. Сегодня утром он остался с дочкой, а я попросилась в туалет, вылезла через окно и пробила все колеса джипа, а первое прорезала так, что не подлежало ремонту.

Прекрасно знала, что он на пределе, но не могла просто так сдаться. Не позволяла себе впадать в уныние, когда на кону – моя дочь. Была в отчаянии и готова на все, чтобы скрыться от наемника. Ведь если вновь попадусь в лапы Высокова, он убьет меня. Зачем кому-то знать, что богатый, уважаемый всеми человек использовал наивную дуреху, безжалостно искалечив ей жизнь? Иначе не скажешь. Я поверила в волшебную сказку, а потом, когда подарила мужчине маленькую дочь, он решил избавиться от меня, обвинив в похищении Алены, чтобы привезти ребенка домой законной жене.

Схватилась за тонкое платье, стягивая ткань подола, даже не представляя, как могла так наивно верить, что даже не попросила свидетельство о рождении дочери. Но разве когда любишь, можно не доверять?

Мысль о том, что я сама во всем виновата, сводила с ума, но вместе с тем во мне вновь рвалась наружу только одна цель – убежать и спрятаться. И ради этого я была готова абсолютно на все. Все. Неважно что именно. Эти два года я была счастлива и хотела дальше быть со своей девочкой. Ради нее я готова ломать себя, только бы не допустить того, чтобы она досталась Высокову и его бесплодной жене.

Горько усмехнулась, не сдерживая слезы. Странно, раньше я бы и шагу не сделала, чтобы помочь себе, до последнего надеясь на чудо, а тогда… когда Высоков убеждал, что я душу свою дочь подушкой, тыкая пальцем в камеры, когда узнала правду и оказалась в психиатрической больнице, будто сорвалась. Мозг прекращал лихорадочно работать только тогда, когда меня пичкали таблетками, успокаивали уколами, и я совсем ничего не понимала.

Мысли прервались, когда опасный мужчина с ежиком на голове, облаченный в белоснежную футболку, обтягивающую его рельефное тело, и черные джинсы, достал пачку сигарет из кармана и пошел на балкон. Проводила его ненавидящим взглядом, надеясь, что задохнется от дыма, и повернулась к дочери, заботливо укрыв одеялом.

Сейчас, когда его не было, решила сходить в ванную комнату, вспоминая, что когда Ферзь снял этот номер, и я пошла в туалет, то за стиральной машинкой увидела стеклянную бутылку из-под шампанского. Может… В голове кружило множество безрассудных мыслей. Совершенно не знала, что хочу, но когда увидела ее, подумала, что это единственный мой шанс сбежать.

Оказавшись в серой комнатке, где пахло сыростью, провела рукой по хлипкой двери, отметив, что Ферзь ее сломает одним ударом. Подозревала, что мужчина получал удовольствие, когда крушил и ломал все, что встречалось на его пути. Подошла к машинке и подняла пустую бутылку, сжимая в руках. Мысль, что я могу ударить человека, ужаснула, но потом вспомнила, что он не просто так здесь нас охраняет, а наемник, которому платят, чтобы привез нас, и отбросила глупые страхи в сторону.

Закрыла глаза, надеясь, что мне хватит сил. Заметив вчера, как он хищно сканировал мое тело, когда вышла из ванной, после того как устроила ему гонки по грязи в дождь, подумала, что могла бы соблазнить. Жаль, что не умею и не представляю как, но разве это у нас не в крови, как говорила моя старшая сестра?

В своем успехе я сомневалась. Он же бешеный и ему на все плевать, а женщина для такого зверя нечто вроде закуски. Но его яростные грязные взгляды давали надежду.

Я не могла просто сдаться…

Балконная дверь выдала скрип. Вздрогнула и дрожащими руками поспешно поставила бутылку на полочку в углу и прикрыла шторкой молочного цвета. Посмотрела на свое платье и прижала руки к груди, уже через секунду пытаясь расстегнуть множество пуговиц.

Почувствовав обжигающий огонь по коже, подняла взгляд и встретилась с голодным взглядом Ферзя. Его кадык дернулся, и я задрожала. Сглотнула и отступила к чугунной ванне, продолжая смотреть в его черные пугающие глаза. На мгновение на лице мужчины отразилось раздражение. Он скривился, а потом отвернулся и рявкнул:

– У тебя пять минут.

Понимая, что он уйдет и больше такого удачного шанса не случится, я на секунду заострила внимание на занавеске и громко воскликнула:

– Не уходи!

Мужчина некоторое время стоял, абсолютно не двигаясь. Я с испугом смотрела на его напряженную спину, не зная, чего ожидать. Ферзь резко обернулся, прищурился, отчего стал выглядеть еще опаснее, а потом выдал:

– Тебе это не поможет.

Дрожала, переживая, что упаду в обморок от волнения. Внутренности сжимались от страха и хотелось спрятаться от всего мира где-нибудь в уголочке.

– Я… знаю. Только вот… – запнулась, подбирая слова, а потом выдохнула: – Думаю, после того как ты вернешь нас Высокову, он быстро поручит меня убить, а мою девочку отдаст своей жене на воспитание, как и планировал…

– Не нужно! – грубо выдал мужчина, прерывая мою речь. – Меня это не касается.

Зрачки забегали, отчаяние забилось в груди сердце, сжимаясь с такой силой, что не могла дышать. Я обхватила себя за плечи, но вдруг резко развела руки в стороны и горестно воскликнула:

– А что тебя касается? Ну что?! Кроме как совершать мерзость, ты на что-нибудь еще способен?

Даже не поняла, как мужчина оказался рядом и сжал мое горло, отчего начала задыхаться. Наемник ослабил хватку, и я тут же ощутила обжигающую ладонь на своем бедре. Ферзь грубо сжал, прожигая взглядом, проверяя реакцию. Еле сдержала крик, чтобы не заорать ему в лицо. Не передать словами, как я его презирала и боялась. Чудовище.

И еще… мне вот совсем не хотелось, чтобы меня трогали. Никогда и никто. Было достаточно тех ласк, что Высоков дарил до беременности, когда завлекал в свои сети, а потом… все было редко, грубо и так больно, что хотелось выть. Владимир дал мне время, чтобы восстановилась после родов, а потом забыл, чему была очень рада, думая, что он заботится обо мне, но оказалось все банально – ему больше было и не нужно. А сейчас…

– И что дикий котенок хочет от меня? – лениво произнес Ферзь, поднимая выше мой подбородок, всматриваясь в лицо, улавливая любые эмоции. Стало страшно, что он поймет мои намерения, но мысль, что больше шансов на побег не будет, приводила в чувство. Я закусила губу, стараясь дышать ровно, а потом сдавленно выдохнула:

– Мужское тепло…

Наемник выдал хриплый звук, похожий на смех, а потом резко дернул на себя, вдавливая в горячее тело, давая ощутить его возбуждение. Стало дурно от понимания, что там такое огромное прижимается к моему животу, и я попыталась оттолкнуть мужчину, но он перехватил руки и с ленцой сообщил:

– Уверяю, тепла ты не увидишь…

– Такой же пустой внутри, как и снаружи? – не понимала, как я могла такое сказать. Но вот зачем? Дура!

Черные глаза убивали. Мужчина поднял бровь и грубо толкнул к стене, одним движением снимая футболку и швыряя ее в сторону. Стало страшно. Не с тем я решила играть в кошки-мышки. Ферзь с такой яростью снимал с себя ремень, что казалось, придушит меня им. Вытерла вспотевшие ладони о платье, надеясь на чудо, например, что он исчезнет, но счастья не произошло.

Ферзь сделал шаг ко мне и задумчиво протянул:

– Котенок с коготками. Удивлен. Уверен, трахать тебя я буду с удовольствием.

Смутилась и покраснела, надеясь, что этого не случится. С волнением и страхом наблюдала, как он переступил через свои джинсы и приблизился вплотную, убивая удушающей животной аурой. Четко осознала, что вляпалась. Мне уже казался ужасным придуманный план, и я не представляла, как смогу ударить этого мужчину. Но в фильмах же все так просто…

В фильмах… Но я ведь никогда не пробовала и даже не знаю, как это делать.

Глупо и безнадежно. Да и зачем все? Зачем?!

Боже, но почему именно его послали за нами? Почему ОН?

Сглотнула, задыхаясь от нехватки воздуха, и подумала, что можно еще что-то придумать. Выставила руки вперед, умоляя остановиться, и прошептала:

– Я передумала… Ты…

Что-то изменилось в его лице, превращая в настоящую жестокую маску. Ферзь сжал челюсть, что выглядело устрашающе, и грубо заявил:

– Это неважно. Ты согласилась, а отступать я не привык. Всегда беру то, что хочу.

Дальше поговорить не получилось – мужчина схватил меня за волосы, и больно сжав их, набросился на губы, поражая грубой силой и дикой страстью. Я не могла понять, что происходит, совсем теряясь от сумасшедшего напора, особенно когда его язык проник в рот. Попыталась сопротивляться, но тут же замерла, когда он начал странную игру с языком, переворачивая все ощущения, кидая меня в какой-то затягивающий омут безумия.

Заставляла себя отгородиться от ощущений, но не получалось. Я реагировала, на каждое его движение. Когда его руки прошли по бедрам, а затем дошли до груди, собственнически хватая, оттягивая тонкую ткань платья, сжимая небольшие полушария, зажимая соски между пальцев, вскрикнула от острых ощущений.

Мужчина оторвался от губ и нечеловеческими глазами плотоядно окинул мое тело. Медленно поднял подол, наматывая на руку ткань, отчего она трещала, и хрипло заметил:

– Ты специально не носишь белья? Чтобы я только и думал о том, почему не могу трахнуть тебя?

Панически пискнула, совсем не радуясь его грубым словам, и покрутив головой, еле слышно выдохнула:

– Ты же не дал собраться…

– Пять минут, – напомнил он с рычанием, обжигая запахом ментола.

– Я собирала детские вещи, – сдавленно воскликнула, теряя голос, потому что мужчина прикасался губами к шее, потом ниже, отчего сердце остановилось. Отступила к ванне, но он не растерялся, дернул на прежнее место и зажал у стены, продолжая нагло исследовать мое тело. Мужчина не знал границ, прикасаясь везде, где хотел, притрагиваясь губами, чуть захватывая кожу зубами.

Его пальцы нащупали резинку плавок, отчего встрепенулась, начиная дергаться, чтобы высвободиться. Встретилась с его хищным взглядом, умоляя глазами убрать руки, но он стиснул губы в суровую линию и, не отрывая глаз, резко разорвал ткань с таким свирепым лицом, что стало страшно за дальнейшие события. Видно, он уловил мой страх и когда схватил за бедра, яростно прогрохотал:

– Пути назад нет.

Даже не успела пискнуть, как мужчина резко поднял, а в следующее мгновение почувствовала мощное вторжение. Да такое, что меня будто разорвало изнутри. Я закричала, и он тут же накрыл рот, успокаивая и не двигаясь. И пусть мучитель давал привыкнуть, я не хотела, чтобы он двигался, чтобы ко мне прикасался. Билась кулачками, пробовала вновь оттолкнуть, но сделала хуже, твердая плоть вошла еще глубже. Даже забыла, как дышать, слыша рычание в губы, чувствуя дерзкие руки и медленно расслабляясь от сексуальных яростных ласк мужчины.

Только боль затихла, освобождая странное желание, поглощающее целиком, Ферзь вновь сделал рывок. Вскрикнула, цепляясь в широкие плечи, тут же раздирая кожу до крови. Осознав, что сдаюсь, импульсивно откинула руку, не желая притрагиваться к этому чудовищу. Металась, пока не поняла, что случайно схватила бутылку.

За секунду вспоминала, что хотела сделать, и резко замерла. Но отмечая напряжение мужчины, тут же осознала, что хищник почувствовал мое состояние, и когда он хотел повернуть голову в левую сторону, подалась вперед и накрыла его губы, лихорадочно повторяя за ним, понимая, что поступаю правильно, если судить по его рычанию и тому, как алчно обхватил талию, врываясь в меня.

Словно током прошибло. Со всей страстью отвечала, пока не вспомнила, зачем завлекла его. Собралась и внезапно ударила по голове. Мучитель только на секунду застопорился, выдав мат, и резко развернулся. Оттолкнула руками, спрыгивая, и отмечая, что он полетел на меня, в панике схватила порошок в мягкой упаковке со стиральной машинки и кинула в лицо, рассыпая на него все, что было. Мужчина взвыл, очищая глаза, кидаясь к ванне, с яростью цедя:

– Сучка! Убью.

Сердце стучало как сумасшедшее, особенно от понимания, что он не шутил. Убивать он будет медленно, разрезая по кускам. Не теряясь, дернулась на выход, закрывая дрожащими руками дверь, понимая, что у меня несколько минут.

Побежала в комнату и, схватив свою сумку, перекидывая через плечо, быстро подняла спящую дочь и, прижав к груди, бросилась из номера, закрывая ключом. Надеялась, что наемник долго проторчит взаперти, вспоминая меня и пытаясь выбраться. Ключ выбросила в кусты и побежала к дороге.

Постоянно спотыкалась о большие камни, лишь чудом не падая. Было темно, но не так чтобы ничего не видно. Еще немного – и наступит ночь.

В панике смотрела вперед, но никто не ехал по трассе, отчего готова была заплакать. Постоянно оглядывалась, ожидая появление разгневанного мужчины. И вдруг яркий свет фар появился вдалеке – машина. Но если судить по скорости – останавливаться водитель не собирался. А я ждать не могла. Всхлипнула и на ватных ногах засеменила на середину, замирая от страха, поглядывая в сторону гостиницы.

Внезапно меня озарило светом, и раздался визг колес. Я в шоке стояла на дороге и смотрела, как из черной иномарки вылезла стройная брюнетка в синих модных джинсах с дырками и в черном топике. Увидев меня, она гневно рявкнула:

– Ты что, дура? Блондинка тупая!

– Я… Он… – ничего не могла сказать. Слова потерялись. Задрожала и захрипела, сотрясаясь от плача.

В эту секунду проснулась Алена и заплакала, отчего меня еще больше скрутило от страха. Я уже не могла успокоиться от пережитого шока и просто дала волю накопившимся эмоциям.

– Эээ… – девушка бросилась к нам, бурча проклятия себе под нос, а потом подбадривающе воскликнула: – Да ладно тебе. Все же хорошо. Ты тут чего?

– Помогите, пожалуйста. Он гонится за нами, – кое-как выдавила из себя.

– Кто гонится? А-а-а-а-а… Неважно. Садись! – закричала брюнетка и стала поторапливать меня, толкая в спину к машине, оглядываясь по сторонам.

Как только я уселась в салон, стала успокаивать дочь, качая и нежно целуя в щечки. Сама перестала всхлипывать, лишь когда машина тронулась с места. Поборола страх и повернулась назад, всматриваясь в сторону гостиницы, но ничего не было видно. Вздохнув, я закрыла глаза.

– Эй, подруга, ты как? – поинтересовалась брюнетка, внимательно всматриваясь в дорогу, а уже через секунду нажимала кнопки на панели, недовольно бурча: – Черт, кондиционер же выключить надо, а то дитё заморожу.

– Но… нормально, – запинаясь, выдала ответ на первый вопрос, надеясь, что не свалюсь тут в обморок.

– Ох, это хорошо. Но ты сумасшедшая. Знаешь об этом?! Если нет, то я тебе еще сто раз повторю. С ребенком… бросилась под колеса. Это трындец. Я же летела на такой скорости! – девушка вздохнула и поинтересовалась: – Слушай, а кто за тобой гонится? Муж?

Не желая объяснять, только кивнула и прижала к груди кроху, радуясь, что все обошлось. Даже не могла поверить, что мы с Аленой сидим в автомобиле, а не там…

Неужели я сбежала от Ферзя?

Да… Сбежала! Невероятно!

Когда успокоилась, появилась мысль, что я рано радуюсь, но постаралась заглушить ее, лихорадочно соображая, куда теперь податься.