Фея драконьего сердца

Глава первая. Мамзель

- Раздевайся, красавица! Долго я тебя еще уговаривать буду? – послышался раздраженный мужской голос. – Я что? Вечность буду ждать, пока ты снимешь с себя платье? Двери закройте, чтобы не убежала!

Темноволосый красавец обернулся, бросив взгляд в самый дальний угол комнаты. Его синие глаза сощурились. Рука тут же потянулась к бокалу.

- Вот сразу знала, что соблазнять собралися, растудыть вас тудыть! Вы не посмеете! Вы ентот, как его жентельмен, коза вас в трещину! То шо я служанка, еще не значится, шо я буду платюшко снимать перед жентельменами! Не тому меня мамка названная в деревне учила! Она сказала мне, шо если я платюшко перед господами сымать буду, то все! Назад дороги не будет! – послышался хрипловатый женский голос.

Грязная девушка со спутанными волосами стояла и переминалась с ноги на ногу. Волосы, никогда не видевшие мыла, напоминали гнездо, в котором не хотел бы отложить свои яйца ни один приличный дятел. Даже самый голодный и непритязательный.

- И не соблазняйте! Даже не пытайтеся! – шмыгнул нос.

- Платье, говорю, снимай! – снова послышался раздраженный приказ, пока грязные босые ноги переминались в углу роскошной комнаты.

- Не сыму! Сначала жонитесь! – обиделась девушка, прижимая разорванное платье к груди. – И не просите! Вы, конешна, жентельмен знатный, а кто я такая? Простая девка! Мне еще замуж выходить, ядрена мышь! Как же я без енотой, как его… Ну вы – мужик, вы знаете! Выходить буду? Шо я мужу покажу? Кукиш с маслом? Мне же ее на свадьбе показывать надобно!

- Кого? – удивился красивый высокий мужчина, нервно расхаживая по комнате в дорогом халате. На столике стоял бокал, который он с выдохом опрокинул в себя залпом.

- Ну эту! Девственницу! – вспомнила слово оборванка, глядя подозрительно из-за шторки грязных волос. – Я же ее всей свадьбе показать должна! Так шо платье не сыму! И не просите!

- Мне плевать на твое «замуж»! И на твою девственность! – послышался раздраженный голос красавца. К грязным обноскам, которые когда-то были платьем потянулась рука. –Снимай быстро! Я кому говорю!

- И не подумаю! Могете силой содрать!! – шмыгнул грязный нос, а грязная девушка в углу засопела. – Коли так, то визжать буду! Громко! Шоб все знали!

- И кто тебя здесь услышит? – синие глаза красавца обвели роскошную комнату.

- Ваша … ента, как ее… сохвесть, будь она не ладна! - вякнула девица, утирая нос и выпячивая обиженную потрескавшуюся губу.

- О, поверьте, она ослепла и оглохла, - рассмеялся красавец. И тут же стал серьезным. Его глаза сверкнули. – Снимайте! Живо! Или я зову слуг! У вас есть время подумать, но я считаю до трех! Раз… Два… Я деньги проигрываю!

«К дьяволу этого Бенджамина Беранже! К дьяволу эти деньги! К дьяволу этот глупый спор!», - думал в этот момент красавец, швыряя бокал в камин.

- Вы сами его затеяли, сэр Венциан, - послышался воробьиный голосок. В комнату с подносом вошла старенькая женщина. Ее белые манжеты сверкали идеальной белизной. На голове был начес, сколотый шпильками, а на ногах черные, блестящие туфли.

- Мисс Миракл, я прошу вас! Не лезьте не в свое дело! – раздраженно отмахнулся молодой красавец, нервно расхаживая по комнате. – Три!

- Иииии! – послышался оглушающий визг на все поместье. Даже окна зазвенели. И ложечки в чашках с чаем. – Ииииии!

- Подождем, когда она наорется, - сквозь визг послышался голос Венциана. – Рано или поздно она успокоится!

- Рано или поздно мы все там будем, - вздохнула няня, пытаясь перекричать дикий визг. – Юная леди! Снимите свое грязное платье! И пройдемте в …

- Иииииии! – визжал отчаянный голос в углу. – Насилуют! Грабят! Ииииии!

Шла уже третья минута, а ничего не менялось. Старинные часы над камином показывали без пяти шесть.

В этот погожий день ничего не предвещало неприятностей. Авильонское солнце тусклым светом освежало огромное поместье, по дорожке которого мчался запыхавшийся джентльмен. Он был склонен к полноте и драматизму, поэтому для убедительности размахивал бумагами.

- Венциан! Я женюсь! – чуть не растянулся он на ступеньках и тут же одернул слугу. – Где хозяин?

- Он в саду, господин Беранже! – кивнул старый дворецкий. – В беседке!

- Венциан! Я женюсь! – развернулся неуклюжий джентльмен, бросаясь в сторону беседки. Он кое-как добежал, запыхавшись до вскочившего друга. – Только я еще точно не выбрал на ком! Но вот список невест, который мне прислали! Но есть одна…

Светлые, кудрявые волосы Беранже даже в тусклом свете отливали золотом. На нем был светлый камзол и нежно-голубой нашейный платок. Он сжимал подмышкой трость и перчатки.

- И с чего это, мой друг, Бенджамин, ты решил жениться? – спросил его тот, кто сидел в беседке, вытянув ноги. – Бросьте, это гиблое дело! Лучше заведите себе собаку. По крайней мере, в свете она не будет никому строить глазки. И вы никогда не застукаете ее в постели с любовником!

- Ты не понимаешь, Венциан, - все еще тяжело дышал Бенджамин, плюхаясь на лавку рядом. – Она… Она такая… Ну прямо… Такая… У нее такой… Ну ты понял… Я смотрю на нее и… Но есть вторая… Во смотришь на нее и … Ну там все при ней…

- После такого точно описания, я, чувствую, как узнаю красавицу из тысячи! – насмешливо заметил Венциан, допивая чай.

Со стороны они напоминали хищного ястреба и холеного белого голубя, усевшихся на одну ветку.

- Дай сюда! – выдернул карточки невест из пухлых ручек Венциан. – Графиня … Ой, нет! У этой мадемуазель абсолютно нет ни слуха ни голоса! Но она очень любит играть на рояле! Однажды вас найдут повешенным в своем кабинете. Без предсмертной записки! На поясе от халата! Мне кажется, что ее нарочно учили так играть и прививали любовь к музыке, чтобы она вышла замуж минимум раза три!

- Но она… - возразил сэр Беранже, глядя круглыми голубыми глазами на друга.

- Вы просто не слышали, как она играет! Когда они были у нас в гостях, мне пришлось просить мисс Миракл сломать рояль, пока красавица не добралась до него, - небрежно отбросил карточку Венциан.

Глава вторая. И шо дальше?

- Ой, - чуть не осел впечатлительный Беранже, глядя на страшненькую девушку, которая высунулась из кустов, шмыгая чумазым носом.

- Ты не понимаешь, - усмехнулся Венциан. – Она – красавица! Если ее отмыть, почистить, надеть на нее нарядное платье, то она еще даст фору всем твоим маркизам герцогиням!

- А происхождение? – ужаснулся Бенджамин, который так явно не считал. – А благородство кровей? А манеры?

- Титул можно купить! Достаточно заплатить какому-нибудь обнищалому и престарелому маркизу, чтобы он тут же признал в ней давно потерянную внебрачную внучку! – заверил Венциан, не сводя глаз с давно нечёсаных волос. – А манеры можно привить. Да так, что ни один граф не скажет, что раньше эта дама … Кстати, кто это? Я ее ни разу не видел!

- Меня нет, а жопу мою точно видели! Я тут садю! – шмыгнула носом грязная «красавица». Ее не заботило старое, рваное платье, ветки и листья, застрявшие в волосах.

- Это садовник? – удивился Бенджамин, брезгливо глядя на грязную красавицу. И тут же шепотом добавил. – Я вообще не уверен, что это девушка.

- Не, садовник, сэр, ежели мужик! Я эта… Как его… Слово забыла! – нахмурила лоб девица, теребя в руках оторванную оборку от платья. – Я …

- Да вы просто… эм… «садист»? – со смехом заметил Венциан, оценивающе глядя на грязные руки и испачканные щеки.

- Да! Я садист! – закивала девушка, сплевывая себе под ноги. – Ну шо? Я могу дальше работать! Розочки сами себя не посодють!

- Нет, увольте! – замотал головой Бенджамин, часто моргая. – Из нее? Маркиза? Никогда! Я никогда не поверю, что …

- Давайте спор, - негромко усмехнулся Венциан, оценивающе глядя на грязнулю в лохмотьях, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Он отвел друга подальше, чтобы красавица не слышала.

– Если однажды с ней будут танцевать лучшие женихи Авильона на королевском балу, который состоится через месяц, вы следуете моему совету! Если нет, то я даю вам сумму в размере приданного самой богатой из ваших невест, и забываю об этих деньгах навсегда.

- А давайте! – обрадовался Бенжамин, с уверенностью протягивая руку, поглядывая на девушку из-за плеча друга и морщась.

- Ну шо? – шмыгнул грязный нос. – Мне долго тут в этом, как его… реферанси стоять? То у меня уже ноги болят и жопа затекла!

- Мне пора! – внезапно подскочил, как ужаленный Бенджамин, глядя на золотые часы. – Тетя Патти обещала не дожить до ужина! Так что я тебя покидаю!

- Беги, - усмехнулся Венциан, пока красавица задумчиво ковыряла в носу и чесалась, не понимая, что происходит.

- Как тебя зовут, прелестное создание? – улыбнулся Венциан, глядя на грязнулю, которая сдула прядь нечёсаных волос и скосила глаза на листик, застрявший в ее волосах.

- Это вы мне, мусье? Эм… Сюзанна! – замялась она, осматриваясь по сторонам в поисках «прелестных созданий».

- Пойдем! – протянул руку в перчатке Венциан, глядя на выкопанные ямы и разбросанные саженцы. – Пойдем-пойдем, Сюзанна!

- Мне еще засадить нужно! – внезапно вспомнила грязнуля, тут же скрючиваясь над ямой.

- Что? – дернулся глаз графа, когда он смотрел на косолапое нечто. – Так, пойдем! Пойдем! Я найму другого садовника! Пойдем, красавица! У нас с тобой предстоит…

- Шо? – округлила глаза девушка, шлепая босыми ногами по дорожке.

- Ничего. Потом я все объясню! – заметил Венциан, радуясь тому, что он в перчатках.

- О, не может быть! – всплеснула руками мисс Миракл, чуть не падая в обморок. – Вы зачем ее привели сюда! Кто-нибудь! Подстелите бумагу! С нее же грязь сыплется!

Это было час назад. Но сейчас эта грязнуля продолжала визжать.

Венциан дернулся, глядя на красавицу, загнанную в угол. Изначально все казалось намного проще! Может, гувернантка или любая другая девица согласилась бы сразу, но не Сюзанна!

- Пойдемте, - схватила ее за руку мисс Миракл, таща в сторону ванной. Голодранка упиралась, пытаясь вывернуть руку из стальной хватки нянюшки. Она собрала ногами ковер, опрокинула вазу с цветами и визжала, словно ее ведут на эшафот.

Внезапно она вырвалась и бросилась бежать!

- Заприте двери! – скомандовал Венциан, чувствуя, что еще пожалеет об этом глупом споре. Ему хотелось выручить друга, но при этом он понимал, что на занятые деньги долго не проживешь! Рано или поздно придется занимать еще! «Дай голодному рыбу, он съест и попросит еще. Дай голодному удочку и научи рыбачить! И тогда он больше не будет голодать!», - глубокомысленно говорил его покойный отец, помешивая тростью угольки в камине.

Мисс Миракл оказалась ловчее всех. Она схватила красавицу за руку и та упала прямо на ковер, ноя и хныча.

- Пойдемте, мисс, - ворчала старая няня, таща за собой ворох грязи, рыданий и соплей.

Прошел час. Стрелки старинных часов ползли к половине второго. Венциан расхаживал по комнате, думая о том, что слегка погорячился. Из ванной доносились визги и вопли, словно мисс Миракл решила утопить поросенка.

- Не вертитесь! – слышался ее рык. – Иначе будет еще сильнее щипать! Так, платье отодрать удалось! Дорогая, вы когда в последний раз мылись?

- А зачем? – удивился голос, как вдруг истерично завизжал. – Ииииии! Убивают! Насилуют!

- Насильник под колено? У, какой затейник! Если вам вдруг попадется такой, сразу сообщите мне! Я смогу предложить ему мои больные колени, а лекарь рекомендовал мне массаж! – послышался строгий голос мисс Миракл, который прерывался горестным плачем. Плач то и дело захлебывался водой, а потом начинался с новой силой.

Вопли продолжались еще с четверть часа, а потом стихли. В комнату вошла мисс Миракл, ведя за собой мокрую, как мышь девушку. Ее мокрые, расчесанные волосы шторкой спадали на лицо.

- Вот, полюбуйтесь, какая красавица! – гордо заметила старушечка, пока по ее платью сползала пена, а на руках алели царапины от ногтей.

Венциан, который уже потерял всякую надежду, бросил ленивый взгляд на девицу, прячущуюся за няней. Та подняла на него глаза, виновато перетаптываясь на роскошном ковре.

Глава третья. До свидания, граф!

Красавица шмыгнула носом, пока мисс Миракл, приказывала сжечь старое платье.

- Со всеми его постояльцами! – крикнула она вдогонку дворецкому, который на двух палках нес по коридору драные лохмотья.

- Теперь ей нужно платье! – оживился Венциан, глядя на мнущуюся фею. Пока она молчала и стояла, появлялся какой-то шарм, но стоило ей открыть рот, как все! – Несите материно платье! Пусть пока в нем походит!

- Все, теперича меня замуж не возьмут, - скуксилась фея, присаживаясь на пол и обнимая колени. – Падшая я! Вот, глист корсетный! Надо же мне так вляпаться-то, а?

Служанки спешили с платьем из гардероба покойной миссис Аддерли. Красивое платье с розами смотрелось так, словно сошедшее со страниц детской сказки.

- Надевайте! И панталоны! - командовал Венциан, пока дворецкий и няня держали девушку.

Десять минут возни и перед ним стояла прекрасная фея. Странное, незнакомое чувство на мгновение сжало его сердце. Розовое платье подчеркивало бледность лица, которое не коснулось солнце из-за слоя грязи.

- И шо? – хмуро спросила фея, вытирая соплю о платье. – Теперича, после того, как вы меня обесчестили, я могу идтить топиться?

- Нет, теперь вы – благородная мадемуазель, - строго произнес Венциан. Красавица задумчиво молчала, а очарование снова кралось по комнате, окутывая сердце молодого красавца.

- И шо? Теперича жопу почесать нельзя? А если жуть как чешется! Ее вон как натерли! С мылом! – удивилась фея, заглянув себе за спину и снова разрушая волшебство.

Чувство, на мгновение сжавшее сердце Венциана, отпустило, и трусливо спряталось в глубины души, обещая не появляться больше никогда.

- Вам выделят комнату, - решил начать Венциан, чтобы красавица привыкала к «вы». – Вы будете спать в ней! Мисс Миракл, отведите нашу гостью в ее комнату! Пусть поужинает одна, а завтракать мы будем вместе!

- Ничего у вас не получится, - покачала головой мисс Миракл, глядя на то, как девица поднимает юбки аж до самых плеч.

- Значит, получится, - усмехнулся Венциан, представляя, что ему еще предстоит! При мысли о том, что до бала еще месяц, у него кружилась голова и подкатывал нервный ком.

Венциан остался один в комнате. На столе лежали бумаги отца, в которых черным по белому было написано, что Венциан – банкрот. Кроме няни, парочки слуг, кареты, поместья и титула граф Аддерли, у него ничего не осталось. Но показать, что Аддерли переживают далеко не лучшие времена, и вряд ли переживут, он не имел права. Поэтому изо всех сил старался держать марку, рассказывая всем про огромное наследство.

Даже лучшему другу, у которого дела шли намного лучше, чем у него, он не признался в том, что его отец потратил последние деньги на эти проклятые копи, которые подарили всего два алмаза. А украли все деньги и отца.

- Проклятые копи! – выругался Венциан, швыряя бумаги и падая на кровать.

Те деньги, которые он с трудом наскреб, юный граф собирался вложить в магазин, но даже их не хватало! Поэтому средства друга были как нельзя кстати.

Венциан долго лежал, вспоминая разговор, а потом сам не заметил, как уснул.

Ему снился королевский бал. Все гости с замиранием сердца смотрят на роскошную красавицу, усыпанную драгоценностями. Она дарила улыбки всем вокруг, а все перешептывались, кто это такая? Кого это вывели в свет? Гости млели, а красавица внезапно остановилась. Она шмыгнула носом и совсем не мелодичным голосом заметила.

- И что? Раз я благородная мамзель, мне и жопу почесать нельзя? А если чешется? – искренне удивилась она.

- Ааа! – дернулся в постели Венциан, глядя, что за окном стоит серая ночь. Он пытался отойти от этого сна, задыхаясь и тряся головой.

«Это просто сон!», - успокаивал он себя, расхаживая по комнате.

Нет, разумеется, он мог бы попросить денег у кого-то из близких друзей отца, но тогда пришлось бы признаться, что отец не оставил ему ничего! А это ударит по фамилии. Поэтому оставалось лишь пойти на хитрость.

- Господин! – топала по коридору и орала служанка. – Она исчезла! Окно открыто, а она исчезла!

- Как? – вскочил Венциан, глядя на себя в зеркало. – Как исчезла?

Он накинул халат, бросаясь в коридор. Мисс Миракл стояла возле двери, держа в руках свечку. Ветер трепал огонек, а по подоконнику шлепали старинные занавески. Высунувшись по пояс в окно, Венциан высматривал в темноте силуэт беглянки.

Он вылез в окно, под душераздирающие крики мисс Миракл.

- А вдруг я однажды буду чьим-то любовником? Мне полезно! – бросил он, пытаясь понять, куда дала деру неблагодарная девица.

Полночи он рыскал по саду, в надежде найти эту голодранку.

- Нет, значит, я ее отмыл, приодел, а она… - злость прямо захлестывала Венциана, когда он набрел на старый садовый домик. Открыв скрипучую дверь, он увидел, как на мешках с навозом и грунтом, оставшихся с лучших времен, спит розовая фея. Вокруг нее были саженцы магических роз, цветущих круглый год. Нежные озовые розы, розовое платье и спящая красавица, чьи локоны отливали золотом в тусклом свете маленького оконца, показались ему сказкой, которую читала в детстве мама.

Она была так нежна, словно роза, к которой хотелось прикоснуться. Застыв в дверях, Венциан смотрел на мягкие складки платья, на вздернутый носик и пушистые ресницы. Но самым красивым ему показались ее алые губы, напоминающие лепестки роз.

О, сколько магических ухищрений используют благородные девушки, чтобы добиться той самой соблазнительной «алости», сколько притирок и припарок они использовали, чтобы придать глазам ясность, ресницам густоту! А тут без единого взмаха кисточки…

- Харррр! – гнусавым басом выдала красавица в мятом платье, поворачиваясь на другой бок. И бормоча что-то про: «Куды прешь, сиська тараканья! Не видишь, люди тут ходють!».

- Показалось! – прошептал Венциан, отгоняя наваждение и дергая за руку сонную фею. Так распахнула глаза и испуганно посмотрела на него, пытаясь дать деру. И только сейчас он увидел, что под ее головой лежат свернутые панталоны.