Жажда мести: Жажда мести. Храм любви

Глава девятнадцатая

Неподалеку от центральных улиц Дели, в тихом респектабельном районе, в красивом парке находилась частная клиника. Здесь работал лучший специалист по пластической хирургии доктор Штерн. Он имел большую практику, со всех концов света к нему съезжались пациенты, которым доктор возвращал молодость и красоту. Богатые женщины платили бешеные деньги, они не желали увядать, когда уже растрачена жизнь, но остался большой счет в банке.

Сегодня у доктора был необычный посетитель. Даже опытная сестра Аннета не сдержала удивленного восклицания, когда женщина в черном платке сняла свой головной убор. Усадив пациентку в кресло, доктор Штерн осмотрел изуродованную правую щеку, с профессиональным интересом отмечая, что какой-то неопытный врач спас женщину, грубыми стежками зашив ей раны, однако в результате этого часть лица была практически полностью утрачена. Надо воссоздавать заново не только кожу, но и форму губ, глазного века, подбородка.

— Доктор, я приехала к вам издалека, — неожиданно заговорила женщина тихим голосом, — можно ли сделать пластическую операцию?

— Конечно! Когда будут готовы снимки вашего лица, мы полностью восстановим прежнюю внешность.

— Нет, доктор, я не хочу иметь прежнюю внешность, не за этим я здесь. Я хочу иметь другое лицо, — отвернувшись в сторону, женщина добавила шепотом так, чтобы ее никто не услышал: — И тогда меня на смогут узнать даже дети.

— Ну что же, — сказал доктор Штерн, заканчивая осмотр, — операция предстоит трудная, тем не менее я ручаюсь за успешный результат.

Больную поместили в палату, и потянулись долгие дни томительных процедур и анализов.

Наконец Штерн закончил подготовительную работу. Как правило, в таких случаях он восстанавливал лицо по уцелевшей половине. Доктор знал, что левая и правая сторона лица имеют иногда значительные отличия, у всех людей они асимметричны, и после операции человек очень сильно изменялся, но эта пациентка пожелала полностью сменить внешность.

Рассматривая многочисленные снимки Арти, доктор начал рисовать ее новый облик. Работа была сродни творчеству художника, он рисовал портрет женщины, поневоле вкладывая в рисунок свои представления о прекрасном. Штерна поразила прелесть Арти, и ему хотелось не только сохранить, но и приумножить ее красоту.

— Сегодня мы начнем возвращать вам то, что вы потеряли, — бодро заявил доктор, заканчивая утренний обход.

— Я полностью доверяюсь вам, — ответила Арти.

Она успела привыкнуть к этому человеку, который внушал ей надежду, ободрял, когда становилось тяжело на душе.

Доктор тоже привязался к необычной пациентке, от его профессионального глаза не укрылось психологическое напряжение, угнетавшее женщину, и он искренне старался ей помочь.

— Аннета, будьте добры, подготовьте все к операции.

— Слушаюсь, господин доктор.

Без всякого волнения Арти легла на операционный стол, прикрывая глаза от яркого света. Ей хотелось побыстрее расстаться с ужасным обличьем.

— Наркоз! — негромко приказал Штерн.

Женщина начала считать, медленно погружаясь в сон…

…Она увидела зеленый луг, по которому скакал на Радже ее любимый муж Викрам. Он не замечал Арти, о чем-то глубоко задумавшись и бросив поводья.

— Викрам, оглянись! — закричала женщина. — Я здесь, прошу тебя, оглянись!

Но муж проехал мимо, так и не заметив Арти. Внезапно чья-то рука легла на плечо, она обернулась и увидела Санджея.

— Мы будем жить долго и счастливо, — захохотал убийца, — я окружу тебя нежной заботой!

Он поднес к глазам женщины ее собственный портрет, по которому стекали мелкие капли крови и слезы.

— Ты будешь всегда прекрасней всех на свете, любимая, — заливался смехом Санджей.

Вдруг лицо на портрете стало меняться — по правой щеке зазмеились трещины, кожа лопнула, разворачиваясь отвратительными ранами.

— Нет! — закричала Арти.

От этого крика, казалось, дрогнула земля. Под ногами убийцы разверзлась пропасть, и он рухнул вниз. Женщина заглянула туда и увидела, как убийца ворочается в жидкой грязи, пытаясь выбраться из зловонного болота.

— Помоги мне, Арти, я тебя умоляю!

В поисках опоры он наступил ногой на портрет, тут же картон лопнул, и из него взметнулась оскалившаяся пасть крокодила. Страшные челюсти с хрустом сомкнулись поперек туловища Санджея, раздался короткий душераздирающий крик, и через секунду на поверхности ничего не осталось, вместо грязного болота потекли прозрачные ручьи. Вода поднялась, заполнив провал, перед Арти возникло чистое горное озеро. Волна вынесла на берег ее собственный портрет, целый и невредимый. Она взяла в руки и долго вглядывалась в свое изображение, не узнавая его, — это была уже совсем другая женщина…

…— Ну что же, начнем, пожалуй, — сказал доктор Штерн приглушенным повязкой голосом.

Он взял в руки скальпель и уверенно сделал первый надрез, снимая изуродованную плоть. Штерн вдохновенно работал, создавая новый облик, словно повторяя древнюю легенду о скульпторе Пигмалионе, который изваял прекрасную Галатею.

Операция продолжалась уже несколько часов, и вот, наконец, доктор бросил окровавленный инструмент и с облегчением вздохнул, снимая влажную повязку:

— Кажется, все прошло на редкость удачно. Аннета, заканчивайте перевязку.

Пациентку отвезли в палату, она все еще пребывала в глубоком сне, но теперь ее губы разжались в слабой улыбке.

Арти открыла глаза. Яркий солнечный свет проникал без помех в огромные распахнутые окна, донося из парка пение птиц и аромат цветущих растений.

— Как вы себя чувствуете? — ласково спросила Аннета.

— Спасибо, хорошо.

— Ну вот и отлично, сейчас мы померим температуру, и я дам вам покушать… Лежите, лежите! — предостерегающе сказала сестра, заметив, что пациентка пытается приподняться. — Вам еще нельзя вставать, а то швы разойдутся.

— Что с моим лицом? — не удержалась Арти от вопроса. — Как прошла операция?

— Все отлично. Доктор Штерн — блестящий хирург, но на этот раз он превзошел самого себя. — Поколебавшись, сестра добавила: — Видимо, вы произвели на него впечатление.

В ее голосе сквозила неприкрытая ревность, и Арти с удивлением взглянула на нее.

Сестра была еще достаточно молода. Немецкое происхождение наделило ее белой, чуть веснушчатой кожей, которую не удалось осмуглить даже индийскому солнцу, льняные волосы выбивались ровными прямыми прядями из-под накрахмаленной шапочки. Прозрачно-голубые круглые глаза придавали ее лицу несколько кукольное выражение, которое дополнял чуть вздернутый нос.

Женщина не отличалась особенной красотой, она была очень милой и приятной, с добрым ровным характером, который немного портила фанатичная преданность своему кумиру — доктору Штерну. Он не замечал этого, прежде всего ценя в сестре ее высокую профессиональную квалификацию.

Выполнив свои обязанности, Аннета ушла, уступив место другой сиделке. Арти задремала, то погружаясь в тревожное забытье, то вновь возвращаясь к реальности.

— Дела идут прекрасно, — сказал Штерн, ощупывая чуткими пальцами повязку на голове пациентки. — Завтра мы все это снимем, и вы увидите свое новое лицо.

Забинтованная женщина напоминала кокон, который делает уродливая гусеница. Проходит немного теплых дней, покровы рвутся — и на свет появляется прекрасная бабочка, ничем не напоминающая отвратительную предшественницу.

— Спасибо, доктор Штерн.

— Благодарить меня еще рано, — засмеялся доктор, — а если вы хотите сделать мне что-то приятное, то называйте меня по имени — Герман.

Безмолвная тень Штерна, сестра Аннета при этих словах сразу сникла и отошла к окну, якобы для того, чтобы поправить завернувшуюся штору. Она оказалась права, Германа привлекала эта необычная женщина, несущая в себе какую-то тайну. Дружелюбный доктор вызывал взаимную симпатию, Арти привязалась к нему, он был сейчас ее единственным другом.

Доктор работал над лицом женщины, видя в безобразных шрамах всего лишь объект профессионального интереса, они его нисколько не пугали, наоборот, Германа покорила необычная красота Арти, так отличная от канонов, принятых на его родине, в Германии. Штерн поймал себя на том, что он волнуется в преддверии завтрашнего дня, когда снимут повязку и пациентка увидит себя — ведь подсознательно он внес в облик этой женщины идеал своей любви.

Наступило долгожданное утро. Арти так ждала этой минуты, но пришлось еще перенести необходимые процедуры, после чего ее усадили в кресло, и Штерн приступил к самому главному — виток за витком он снимал бинты, обнажая лицо Арти.

Этой работой он действительно мог гордиться. Герман отступил на шаг, любуясь прекрасной красавицей.

— А теперь, Аннета, принесите, пожалуйста, зеркало. Пусть наша бывшая пациентка познакомится сама с собой.

Сестра поднесла Арти большое зеркало. Женщина заглянула туда, словно в пугающую глубину бездонного колодца, и замерла — на нее смотрела огромными удивленными глазами совершенно незнакомая девушка, гораздо моложе ее, с гладкой блестящей кожей. Куда исчезли горестные морщинки, появившиеся после смерти мужа? Волшебно изменилось все лицо, стал четче овал, чуть прямее нос, прорезались скулы, губы приобрели законченное совершенство линий.

Штерн нашел и подчеркнул в красоте Арти все самое лучшее, многократно усилив ее прелесть, но что самое главное, он дал ей новый облик, новое выражение — она стала более женственной, зовущей, внешность Арти приобрела европейский оттенок.

— Как вам ваше новое лицо? — спросил Штерн.

— Это потрясающе, Герман, — ответила женщина. — Искренне благодарю.

Даже Аннета не могла не признать, что пациентка — удивительно удачный экземпляр привлекательной красавицы.

Вглядываясь в зеркало, Арти не обнаружила и следа страшных зубов крокодила, об операции напоминали лишь заметные при внимательном рассмотрении розоватые черточки.

— Доктор, а шрамы останутся?

— Они пройдут очень быстро, недели через две, — ответил Штерн. — Я назначу вам специальные процедуры, чтобы ускорить заживление.

Вечером он снова заглянул к ней, но уже без Аннеты. В руках Герман держал роскошный букет белых роз. Арти с благодарностью приняла цветы, скрывая недоумение, затем спросила:

— Скажите, могу ли я сегодня покинуть клинику?

Простой вопрос привел доктора в явное замешательство. Все произошло так же, как и в легенде: создав Галатею, скульптор Пигмалион влюбился в нее, но в той сказке боги оказались милостивы к влюбленному, они оживили холодную статую. Здесь же все произошло не так. Вдохнув новую жизнь в Арти, доктор не затронул ее душу. Сердце женщины переполняло лишь одно чувство — месть. От нее веяло холодом, как от мраморного изваяния.

— Господин Штерн, вас ждут в операционной, — сказала с порога сестра Аннета. Она задыхалась от быстрой ходьбы и выглядела очень взволнованной, кажется, оправдывались ее самые худшие предчувствия.

— Хорошо, я сейчас приду.

Аннета медлила, ее круглые глаза перебегали с доктора на букет роз, который держала Арти. Сестра видела, что произошло то, чего она боялась: Герман хотел сделать предложение своей Галатее. Ревнивицу немного успокоил сдержанный вид пациентки, это заметил и Штерн. Тяжело вздохнув, он вышел из палаты, Аннета плотно прикрыла дверь, успев бросить торжествующий взгляд на соперницу, однако та не обратила на нее никакого внимания.

Оставив розы на столике, женщина подошла к окну, ее взор затуманился, навернулись слезы, но она быстро справилась с волнением. Через час Арти покинула клинику. Ее путь лежал назад, в мир безжалостных убийц, коварных лицемеров и лжецов. Возрожденная для мщения, она бросала им вызов на смертельный бой. Теперь враги столкнутся не со слабой, беззащитной женщиной, доверчиво идущей в западню, а с неукротимой и беспощадной воительницей, которая будет сражаться их же оружием.