Жажда мести: Жажда мести. Храм любви

Глава двадцать седьмая

Кредиторы одолевали Хералала, предъявляя ему счета на такие суммы, что мошеннику ничего не оставалось делать, как вновь занимать, чтобы погасить старые долги. Все деньги, которые заработала Нандинья, кончились. Она подписала контракт в менее престижном бюро, соответственно понизилась оплата, да и эти не слишком большие суммы быстро поглощались дядей и его племянником, имеющими неуемный аппетит.

Чтобы поправить дела, Хералал решил заняться привычной работой — воровством. Поскольку, благодаря стараниям адвоката Дикшита, он не имел возможности красть в фирме, бывший управляющий обратил свой взгляд на дом Арти, вспомнив, что у нее было много ценных украшений.

Выбрав время, когда племянник уехал на очередной показ мод, чтобы взглянуть на Джотти, дядя поднялся наверх и стал старательно обшаривать комнаты, стараясь не оставлять после себя никаких следов. Но оказалось, что он опоздал.

— Ах, негодяй, — возмущался Хералал, — грабитель! Украл все драгоценности! Не иначе как для этой манекенщицы. Бедный я, бедный! Кругом одно ворье, никому нельзя верить, родной племянник и тот норовит обокрасть.

С горя мошенник открыл очередную бутылку виски и начал методично уничтожать ее содержимое, скрашивая таким образом ожидание Санджея.

Сгустились сумерки, наступил вечер, а молодого человека все не было. Отмахиваясь от надоедливых москитов, Хералал сидел в саду под пальмой, пел заунывные песни, подкрепляя себя виски, которое он отхлебывал прямо из горлышка.

Старый мошенник оказался прав. Санджей совсем потерял голову, разбрасывал деньги направо и налево, перетаскал для своей избранницы все драгоценности, принадлежащие бывшей жене. Откуда ему было знать, что он дарит украшения тому, кому они принадлежали по праву.

Никогда еще с ним такого не было, обычно он сам принимал подношения от женщин, не гнушаясь ничем. Скуповатый по природе, молодой человек не тратил денег на своих любовниц, считая, что сам он — лучший подарок. Теперь его словно прорвало. Хотя Санджей дарил краденые вещи, принадлежавшие убитой им женщине, все равно — это был неслыханный акт щедрости с его стороны.

И на этот раз, отправляясь на просмотр коллекции модной одежды, он прихватил с собой последнее, что оставалось, жемчужное ожерелье. Привычно заняв место поближе к подиуму, молодой человек дожидался апофеоза зрелища — выхода лучшей манекенщицы сезона — несравненной Джотти.

Наступил волнующий момент, и под блеск фотовспышек вышла долгожданная звезда.

— Какая красавица, — раздался громкий шепот в первых рядах. — Говорят, в нее влюбился какой-то магараджа и буквально забрасывает золотом и бриллиантами.

— А я слышал, что недавно из-за нее застрелился директор бюро фотомоделей, в котором она начинала свое восхождение. Она отказала ему во взаимности, и он не выдержал удара.

Щеголеватый юноша в белом костюме оборвал спор:

— Все это слухи, а вот я точно знаю, госпожа Джотти приглашена на главную роль в новом фильме, говорят, это будет потрясающая картина, она уже прошла все пробы, и режиссер просто в восторге.

Под грохот оваций манекенщица покинула подиум, и Санджей стал продираться сквозь толпу за кулисы.

— Вы куда? — спросил его служащий.

— Передайте госпоже Джотти, что к ней пришел Санджей.

Служащий вытащил из кармана бумажку, шевеля губами, сверился со своими записями:

— Она не велела вас пускать.

— Что такое? Не велела пускать? Да ты с кем разговариваешь, мерзавец! — в бешенстве закричал молодой человек.

Дверь в костюмерную открылась, и из нее вышла Арти.

— Кто здесь кричит? Ах, это вы…

— Добрый день, госпожа Джотти! Представьте себе, этот болван утверждает, что мне нельзя к вам пройти!

— Я думаю, это недоразумение, — она повернулась к служащему, благодарно положила ему руку на плечо:

— Спасибо, Рави, можешь идти.

Рави посмотрел на свою повелительницу восторженными глазами и покорно удалился, бросив неприязненный взгляд на молодого человека.

— Да в вас здесь все влюблены, и это не удивительно, — сказал Санджей. — Но ничто не может сравниться с любовью, захватившей меня, словно бушующий океан.

— Нельзя верить пустым словам, — ответила женщина, — ложь любит наряжаться в красивые одежды.

— Чтобы мои слова не казались вам пустыми, позвольте преподнести это жемчужное ожерелье, вынесенное океаном любви к вашим ногам.

Он рассыпался в пошлых комплиментах, говоря те же самые слова, которые она уже слышала в облике Арти. Глядя на него равнодушными голубыми глазами, мстительница думала о том, что может покончить с ним в любую секунду, — кинжал, отнятый у Нандиньи, был спрятан в складках одежды, ей достаточно выхватить острый клинок и всадить в черное сердце. Она была уверена, что не промахнется. Но это будет для него слишком просто, убийца должен испытать то же, что и жертва.

Пылкий влюбленный не подозревал, как близка смерть, она стоит рядом, готовая накрыть его погребальным саваном.

Свидание не принесло Санджею никакого удовлетворения, не продвинув ни на шаг к желанной цели. Пожалуй, он зря хвастался дяде, расписывая любовные победы. Впервые на его пути встала женщина, перед которой ловелас оказался бессилен, как неопытный юнец.

Подъезжая к дому, посрамленный вздыхатель услышал дикие крики, отдаленно напоминающие песню. Санджей загнал машину в гараж и отправился в сад, там он застал впечатляющее зрелище — Хералал отплясывал на газоне.

— Дядя, идите спать, уже поздно.

— А, племянничек! Явился, неблагодарный! Я тебя кормил, поил, одевал, обувал, а ты ценные вещи из дома тащишь! Немедленно верни назад, я должен расплатиться с долгами. Ты же знаешь, у меня кредиторов больше, чем звезд на небе. Каждый день они выстраиваются в очередь у моих дверей, а что они сделают, если я не расплачусь? Упекут меня за решетку! Да, да, твой дядя будет сидеть в тюрьме, а тебе плевать на него, такие деньги тратишь на эту куклу, а она и двух рупий не стоит!

— Замолчите! — закричал Санджей. — Если вы еще раз оскорбите Джотти, я из вас самого куклу сделаю!

— Ты мне угрожаешь? Мне, Хералалу? Который подобрал тебя на обочине судьбы, из такого бездельника сделал человека! — Увлекшийся дядя взмахнул зажатой в руке полупустой бутылкой, описывая круг. — Теперь это все принадлежит тебе, а ты знаешь, на что я пошел, чтобы ты стал наследником миллионного состояния? — завопил Хералал, вытирая с рубашки пролитое виски.

Был поздний час, однако буян так громко кричал и пел свои дикие песни, что не давал никому заснуть. Бобби и Кавита с ужасом вслушивались в его слова. Они стояли на лестнице вместе с Рамом. Бобби напугали пьяные вопли, он вместе с сестрой спустился к старому слуге, Рам их успокоил и повел обратно, но невольно задержался, услышав откровения Хералала.

— Я убрал с дороги самое главное препятствие, — продолжал мошенник, — тебе оставалось только войти в этот рай, а ты все испортил. Может, ты думаешь, хозяин действительно умер от инфаркта?

— Что вы несете, дядя?

— Я? Ты знаешь, что это я помог ему отправиться на тот свет? Взял подушку, накрыл его голову и душил, душил… — Хералал чуть было не расплакался пьяными слезами от жалости к самому себе. — Это моих рук дело! — взревел он как бык. — Я придушил господина Гупту!

Дети и слуга, с ужасом слушающие крики, остолбенели от этих слов. Испуганный Рам выронил тарелку, она упала на мраморный пол и разбилась.

— Там кто-то есть, — сказал Санджей, прислушиваясь к топоту ног.

— Скорей, прячьтесь в свою комнату, — бормотал слуга, подгоняя Бобби и Кавиту. — Ложитесь в постель, будто вы ничего не слышали, и никому ничего не рассказывайте.

Он понимал, если убийца узнает, что его тайна известна, то никого не пощадит, даже детей. Поэтому Рам тащил обессилевших от страха ребятишек вверх по лестнице, с беспощадной ясностью осознавая, что сам уже не успеет скрыться.

Племянник и дядя неслись, как волки, вслед за убегающими. Они не знали, кто подслушивал, но кто бы он ни был, несчастный подписал свой смертный приговор.

— Укрывайтесь одеялом, и если сюда войдут, говорите, что вы крепко спали, — бормотал слуга.

Он выключил свет и вышел на лестничную площадку. Едва Рам закрыл за собой дверь, к нему подбежали запыхавшиеся родственники.

— Эй, старик! — зарычал Санджей. — Ты нас подслушивал? Отвечай!

— Что вы, нет.

— Посмотри на него, — отдуваясь, сказал Хералал, — какая напуганная физиономия. Конечно, он все слышал.

— Вы говорили очень громко, — неуверенно пробормотал слуга, — кое-что донеслось до меня, но я никогда никому не скажу ни слова. Считайте, что я ничего и не слышал.

Дядя переглянулся с племянником. Санджей зашел сзади несчастного и сомкнул мускулистые руки на его шее.

— Ты и так ничего не скажешь!

— Пощадите! — из последних сил прохрипел Рам. — Я всю жизнь прослужил в этом доме…

— В этом доме ты и умрешь! — ответил Санджей.

Глаза Рама вылезли из орбит и налились кровью, лицо побагровело и начал вываливаться язык. Он потерял сознание, но Хералал остановил разъяренного племянника.

— Остановись! Да ты совсем с ума сошел! Сбросим его с лестницы, будто он сам упал.

— Правильно, дядя.

Все, что происходило на лестнице, от первого, до последнего слова и хрипа, слышали дети. Бобби и Кавита прижались друг к другу, их била крупная дрожь, зубы стучали, словно ребятишек обложили глыбами льда.

Санджей подтащил обмякшего Рама к краю площадки, перевалил через перила и столкнул вниз. Раздался глухой стук упавшего тела, несчастный слуга распростерся на белом мраморном полу, по которому потекла извилистая алая струйка.

— Ну вот и все, теперь уж точно никому не скажет, — удовлетворенно сказал убийца.

Дядя подошел к перилам и нагнулся, изучая работу племянника. Пожалуй, на этот раз он сделал дело чисто, не то что в случае с Арти.

— Мне страшно, — прошептал мальчик.

— Тише, Бобби, они могут нас услышать.

Хералал насторожился, вытянул шею И оскалил зубы, словно большая крыса.

— Они не спят! — прошипел он, указывая пальцем на дверь детской.

— Проклятое отродье, — пробормотал Санджей, вытирая руки. — Что будем делать?

Не отвечая, дядя тихонько приоткрыл дверь, вглядываясь в темноту комнаты.

Бобби и Кавита с ужасом смотрели, как по полу пролегла полоса света, в которой четко вырисовывался вытянутый профиль Хералала.

— Я сейчас закричу, — дрожа прошептал мальчик.

— Не бойся, мама бы очень расстроилась, если бы узнала, что ты боишься.

— Хорошо, я не буду.

Открыв дверь пошире, дядя шагнул в комнату:

— О чем это вы шепчетесь, детишки?

Не получив ответа, он включил свет, пытливо всматриваясь в испуганные лица.

— Вы не спали?

— Нет, дядя, мы спали, — ответила Кавита, — но на лестнице кто-то шумел и мы проснулись.

— И что же вы слышали, детишки, — приторным голосом спросил убийца.

— Мы ничего не слышали, только какой-то шум, — сказала девочка.

Бобби не мог говорить, он просто согласно кивал головой, издавая зубами отчетливый стук.

Этот звук не понравился Хералалу. Он подошел ближе. Бобби смотрел на него широко открытыми глазами, но, помня слова сестры, держался из последних сил. Дядя с сомнением покачал головой, собрался уже уходить и тут заметил краешек журнала, торчащий из-под подушки:

— Что там у тебя, Бобби?

— Н-ничего, — заикаясь, ответил мальчик.

— Ну-ка, дай сюда!

Ребенок сжался, как от удара, вцепившись в подушку. Он прикрыл портрет матери своим худеньким тельцем.

— Да ты не слушаешься дядю! — Хералал сунул руку под подушку, отнял дорогую для мальчика вещь, перевернул обложкой к себе и даже присвистнул от удивления — на него глядела воскресшая Арти.

— Отдайте, дядя, — заплакал Бобби.

— Отдайте ему, дядя Хералал, — попросила Кавита. — Это он сам нарисовал, получилось похоже на маму.

— Ну, не надо плакать, детишки, — сказал мошенник. — Вот тебе твой журнал, можешь забрать его, только не показывай дяде Санджею, а то он увидит вашу маму и очень расстроится.

Выключив свет, вышел на лестничную площадку. Племянник сидел на ступеньках лестницы и нервно курил. Ему все казалось, что руки в чем-то испачканы, и он поминутно вытирал их носовым платком.

— Ну что? Они слышали?

— Не признаются, негодяи. Видно, ты их хорошо выдрессировал.

Санджей взял стоящую на ступеньках бутылку виски, забытую дядей, и отпил глоток:

— Нам нельзя рисковать, придется с ними что-то делать.

— Да ты просто злодей, племянник. Ничего не надо с ними делать, просто запри их в доме и пусть сидят, никуда не выходят. Кому они расскажут, если даже что-то и слышали? Да и кто поверит детям, мало ли что им привиделось.

Дядя не стал говорить про журнал с изображением Арти, он решил сам все выяснить. Против Санджея и Нандиньи явно зреет заговор, старый интриган это чувствовал. Если Арти жива, она будет мстить, надо убрать ее руками конкурентов, и тогда уж найти способ подобраться к наследству господина Гупты.