Жена моего брата

Глава 3 Первое свидание

– В инсте ее нет, – отчитывается Регина. – В других социальных сетях также я ее не нашла. О ней вообще никакой информации, кроме прописки. Реально была прописана в Карелии. Училась заочно два года в Петрозаводске. Ее рудник находится в ста двадцати километрах от Медвежьегорска.

– Мля, я даже не представляю, где это.

– Это глушь. Севернее Питера. Топи.

– Она не выглядит как девица из глуши. Скорее, наоборот.

– Согласна. Ты прочитал брачный контракт?

– Да.

– Что скажешь?

– Жёсткий. Но выбора у нас нет.

– Ты пойдёшь на этот брак?

– Конечно.

– Есть вероятность все потерять.

– А если мы не пойдём на это, то мы потеряем все однозначно.

К тому же идея брака с практически незнакомой Златой меня… будоражит. Я пытаюсь понять почему. Безусловно красивая. Но этого товара завались. Здесь что-то другое. Чувствуется неотшлифованная врождённая порода. И… живость! В мелочах. Женщины в массе типичны. Каждый типаж абсолютно предсказуем. Своеобразная закалка средой.

Злата же не вписывается ни в один. И я не поймал от неё ни опостылевших фраз, ни поз, ни смыслов, ни реакций. Свежо! И держит в тонусе. «На автомате» с ней не получается. Мне резко перестало быть скучно. Внутри загорелся атомный реактор. Энергии через край! Это сильно повышает цену.

Опять же… На первый взгляд, в ней нет ничего, что меня отталкивает в женщинах. С другой стороны, мы не общались ни разу лично. И всё же, а что если брак окажется удачным? Я могу быть нормальным мужем? Смотря что считать нормой, конечно.

А вот идея, что она может выбрать Родиона больше не кажется мне привлекательной. Скорее уж, я готов напрячься и не допустить этого.

Каких-то пару недель, и эта женщина может принадлежать мне.

– Деталь с ее несовершеннолетним братом…

– В доме много места. Найдется и для ее брата. Не вижу проблемы.

Дом строили под большую семью. Дед планировал, что и моя семья, и семья Родиона будет жить в нашей усадьбе и ей нарастили «крылья». Большинство комнат пустует. Дом – единственное, что еще не заложено. Он, пока что, принадлежит бабушке.

Регина выкладывает передо мной тайминг. Просматриваю.

– Так же звонила Юлия Потоцкая. Не может до тебя дозвониться.

– Я ее заблокировал.

Это одна из бывших любовниц. Всё время выпрашивает деньги. Я дал уже достаточно.

– Сказала: разговор важный.

– Да-да… – скептически фыркаю я.

– Важный для тебя, уточнила она и добавила, что речь не о деньгах.

– Окей, я перезвоню ей. Что-то еще?

– Если вдруг ты забыл, то сегодня ты пригласил Злату на ужин.

– Я не забыл.

– Через пятьдесят минут, – бросает она взгляд на часы. – Заказала тебе свежую рубашку и бритву.

– Спасибо.

Без Регины как без рук. Очень полезный сотрудник. Третье полушарие моего мозга.

– Если это всё, то можешь идти.

В моём кабинете личный душ. Ополоснувшись, быстро прохожусь лезвием по уже отросшей щетине. Меняю рубашку. Откидываю в сторону галстук. Ужин неформальный.

– Дэм, Злата уже подъехала, – встает в дверях Регина.

– Пусть ее встретят. Я спускаюсь.

Закрываю в сейф ствол вместе с кобурой. Ни к чему светить пушкой при девушке. Быстро сбегаю по лестнице вниз. Вижу, как официант провожает Злату в випку, отводя в сторону пелену стеклянных бус. Захожу следом.

– Добрый вечер.

Вздрогнув, оборачивается.

Отодвигаю ей стул. Сажусь напротив. О чем нам разговаривать? Не представляю. Просто смотрю ей в глаза. Мне этого достаточно. Там глубоко и наполненно. Может быть поэтому и не нужны слова.

Официанты приносят то, что я заказал заранее. А мы всё также молчим. Наверное, надо пообщаться.

– Итак, Злата. Что ты ждёшь от замужества?

Смущается. Но практически незаметно. Взгляда не отводит. Я спросил слишком прямо?

– Надёжного партнёра, – оживает она.

Бровь вздрагивает, чуть изгибаясь. На её лице сложная эмоция. Мне кажется она отрицательной.

– Хм. Очень зрелый ответ. Тебе он неприятен?

Устало вздыхает.

– Жаль, – ухмыляюсь я. – Не успел и пары слов сказать, а уже утомил тебя. Я этого не хотел. Расскажи что-нибудь о себе.

– Вы уже все обо мне узнали. Ваша служба безопасности хорошо работает. Они звонили людям, которые работали на моем прииске.

А люди, значит, тут же сообщили тебе? Любят свою маленькую барыню?

– Тебя это расстроило?

– Нет.

– А мне кажется, ты расстроена.

– Мой дед в больнице. Я расстроена поэтому.

– Ясно. Давай ужинать. Что ты любишь, Злата? – показываю на обильно накрытый стол.

Замечаю, что её взгляд останавливается на блюде с фруктовой нарезкой.

– Это будет невежливо, если я предпочту блюдо с фруктами всему остальному?

– Мне плевать на церемонии. Если это доставит тебе удовольствие – ради бога.

Отпускаю официанта. Предварительно распорядившись, чтобы убрали все горячее и оставили одни закуски.

– Извините, Демид, – наблюдает она, как официанты уносят лишнее.

– Расслабься.

Злата, облизывая нежные губы, съедает кусочек манго. Темные ресницы смыкаются, словно на пике удовольствия. Мне кажется, я слышу тихий стон. Зрелище не для голодного мужчины. А я голоден. Эта девочка разожгла фантазии, желание обладать и… ревность. Я ведь не единственный претендент.

Злата съедает еще кусочек. С таким кайфом! У меня выделяется слюна, я сглатываю вместе с ней.

– Это так вкусно?

Не выдержав, тянусь своей вилкой, и забираю с её чашки кусочек. Отправляю его в рот. Манго как манго…

– Да, это вкусно. Я раньше не пробовала многого. Вам это кажется обычным, наверное, а для меня деликатес.

– Ты не выглядишь, как девушка из глубинки.

– Дед настоял на стилисте. Не обманывайтесь.

– Нет, дело не в этом.

Стилист придал немного лоска. Но сними с нее все шмотки и одень в мешковину, ничего не изменится. Хотя нет… Мешковина, наверняка станет трендом. И все модницы поспешат приодеться в неё. Да и речь у нее очень красивая и уверенная. Чистая. Без сленга, слов паразитов и прочего мусора.

– Мой стилист не справился? – поднимает она бровь. – Это не его вина. Я не во всем послушна.

– Ты прекрасно выглядишь, не сомневайся. А в чем ты отказалась слушать стилиста?

– Не позволила обрезать и покрасить волосы.

– Уволь его! – вздрагиваю я.

Волосы роскошны. Густая блестящая гладь до пояса.

Мне хочется прикоснуться к ней. Пухлые губы обнимают крупную клубнику, навевая мне такие ассоциации, что становится жарко. Дергаю верхнюю пуговицу на рубашке. Протягивая руку по поверхности стола, кладу кисть поверх её. Рефлекторно выдергивает, с вопросом глядя на меня. Ноздри тревожно подрагивают. Недотрога… И я хочу ее еще больше!

– Брак – не будет фиктивным, – поясняю я. – Ты же ищешь не просто партнёра, а мужа. Прикосновение, запах… Это важно.

– Вы правы. Это важно.

Раскрываю ладонь, прося ее руку. Тормозит, глядя на мою ладонь. И словно ломая себя, вкладывает в нее свою. Сжимаю. Глядя в глаза, рисую большим пальце восьмёрку на ладони. Она опускает взгляд на соединение наших рук. И поднимает его снова.

– Мне сказали, что у Вас гарем.

Твою мать!..

Гарем.

Да, когда-то был. Я скучал, наверное, разочаровавшись в женщинах, что меня окружали и начал извращаться. Но пресытило и это.

– Это неправда, – отпускаю её напряжённую кисть.

Нервно провожу пятерней по волосам.

– Ваша служба безопасности тоже не дремлет? – с усилием улыбаюсь я. – Повторюсь – это неправда. И я очень внимательно читал брачный контракт.

– Хорошо, – кивает она.

Но напряжение между нами не спадает. Манго и дыня на чашке с фруктами закончились. Пишу смс повару, чтобы сделали нарезку только из манго и дыни. Она предпочла это всему остальному.

– Что еще ты любишь?

– Ещё?… Я люблю честность.

Ух!

– Камень в мой огород? Я тебе не соврал. Твои безопасники нашли давно устаревшую информацию из моей буйной молодости. Можно откровенный вопрос?

– Спрашивайте.

– Сколько у нас с братом конкурентов?

Слова уже вылетели. Но я недоволен ими. Неправильная постановка вопроса. Еще три дня назад, до того, как мы познакомились, он звучал именно так. Теперь – иначе: «сколько у меня конкурентов». Но вопрос уже озвучен. И я тихо бешусь. Это абсолютно неправильное позиционирование меня. Катастрофически неправильное. И если с другой женщиной я бы на это забил, то с этой мне важно взаимопонимание и коннект.

Моё давление подскакивает. Вилка в моих пальцах гнётся. Злата с тревогой смотрит на это. Плохо. Отчуждение нарастает. Медленно откладываю деформированную вилку в сторону и беру другой прибор.

Сухо и вынужденно улыбаюсь, пытаясь сгладить неловкость.

– Демид… Я не часть наследства. Наследство – часть меня. Если мужчина этого не понимает, он никому не конкурент.

Ого… а девочка-то не овечка. Цену себе знает.

– Я прошу прощения, Злата, если мой вопрос прозвучал так. Я его отменяю.

«Включись уже, Черкасов! – злюсь на себя. – Перед тобой не какая-то дешевая девка. Фильтруй базар.»

Официант приносит еще одно блюдо с фруктами и заменяет им то, что стояло. Она разглядывает принесённые лакомства.

– Спасибо. Вы очень внимательны, Демид. Но не нужно было. Я уже сыта.

Отодвигает чашу чуть дальше.

– Мной по горло? – недобро усмехаясь я.

Ну, сложно мне быть каким-то другим!

– Спасибо за вечер, – игнорирует Злата вопрос. – Мне пора.

Ну, трындец, Черкасов. Как можно было завалить первое свидание? Могу я сказать в свою защиту, что полноценных свиданий у меня не было лет десять? И я уже забыл, как вести себя с женщиной, которая не априори купленная мной собственность. Бизнес сожрал во мне человека!

Смотрю в ее глаза. Вряд ли прокатит такое оправдание.

– Подожди, Злата. Я тебя отвезу.

Тачки у меня две. Мощный джип и лёгкий городской кабриолет. Сегодня жаркий вечер. Прошу, чтобы подогнали к крыльцу кабриолет.

Длинное платье в пол струится на округлых аппетитных бедрах. Не худосочная моделька, не перекаченный «фитнес». Формы отличные, очень женственные.

Подаю ей руку, помогая спуститься. И не желаю её выпускать. Возможно, мой характер и чувство такта испорчены безотказностью женщин. Но я не желаю отпускать и не отпускаю, несмотря на то, что это ее напрягает. Она бросает взгляд на наши сомкнутые кисти.

– Раз уж мы выяснили, что никакого гарема нет, то предлагаю повторить эксперимент с прикосновением, – поясняю я.

– Не уверенна, что он безопасен.

– М. Не понял.

– Вилка гораздо прочнее моих пальцев. Вдруг Вас что-то… расстроит.

Вздыхаю, отпуская её руку. Меня иногда заносит на эмоциях, да. Вынужден констатировать, что эксперимент с прикосновениями провален. Открываю дверь машины.

– Куда? – уточняю, садясь за руль.

Протягивает мне визитку частной клиники с адресом.

– Не слишком далеко? Я могу дождаться своего водителя.

– Ну что Вы, Злата…

Нажимаю на кнопку, чтобы убрать над нами верх. Он медленно ползёт, открывая небо. Она как ребенок, не стесняясь, с любопытством наблюдает за этим, касаясь пальцами складывающейся поверхности.

И это тоже импонирует в ней, то, что она не пытается из себя строить ту, которой не является.

Только я собираюсь тронуть машину с места, как на перерез мне вылетает машина брата. Он криво паркуется, преграждая мне дорогу.

– Родион… – задумчиво склоняю голову на бок, разглядывая, как он вытаскивает с заднего сиденья огромный букет белых цветов – большие и маленькие розы, пионы, каллы… Красиво.

– Прости, брат, – улыбается он, не сводя восхищенных глаз со Златы. – Это Вам!

Кладёт ей на колени. Она растерянно принимает букет.

– Всё! Больше не мешаю! – примиряюще раскрывает ладони, ретируясь в свою тачку. И бьёт по газам, освобождая мне путь.

Я, обтекая, смотрю на этот чёртов букет.

– Извини… – цежу я, едва скрывая злость.

– За что?

– За то… что… я… позабыл о том, что женщинам дарят цветы. Это косяк.

– Ваш брат его исправил, – вздыхает она, отворачиваясь. – Вы же в одной команде, да?

Кровь стучит в голову. Мля. Забираю букет с ее колен и вышвыриваю его на асфальт. Её глаза распахиваются от шока. Ну вот такой вот я человек. Ты же любишь честность! Втапливаю педаль в пол.

– Пристегнись…

Злата с любопытством разглядывает витрины и высотки, мимо которых мы едем. Встаём в небольшую пробку. Возвращаю тент, включаю климат контроль, чтобы не дышать выхлопными газами. Надо попробовать реанимировать наше свидание. «Рот в рот», например… Рассматриваю ее манящие губы.

– Давно ты в Москве?

– Дней десять, – двигаются губы, завораживая меня еще сильнее.

– Нравится?

Пожимает плечами. Я чувствую тонкий запах ее духов, с легким восточным оттенком. Он кружит голову и делает мне еще горячее от ее близости.

Следит глазами за светящейся приборной панелью. Касаюсь незаметно сенсора, включая чувствительность к звуку.

– Какую музыку включить?

Светящаяся панель пульсирует тонами, улавливая все оттенки моего голоса. Брови Златы с удивлением поднимаются. Приоткрывая восторженно губки, касается пальцами светодиодных линий. Прячу улыбку. Забавная…

– Первый раз в такой машине?

– Дед любит более простые. И у нас был обычный джип.

Панелька играет цветами, реагируя на ее тембр. Мой голос определился как красный и темно-синий цвет, ее – сиреневые и золотистые тона. Красиво…

– А ты какие любишь?

– Не знаю.

– Может, куда-то хочется сходить?

– Может быть, – уклончиво.

Чего так сложно-то? Давай уже, иди на контакт, девочка! Брак же нужен не только мне, правда?

– Послушай, Злата… – подбираю я слова, пытаясь контролировать интонации. – Наверное, я не самый позитивный и общительный человек. Но в муже ты ведь ищешь не это?

– Не это.

– То, что ты ищешь, у меня есть. Скажу больше – мне интересно это тебе дать.

Подумав немного, добавляю, сочтя, что предложение не достаточно привлекательно для нее.

– Я скажу еще больше: мне интересно это тебе дать не только потому, что наследство – часть тебя.

Демонстративный тяжелый вздох. Не очень вышло? Такой вот я хреновый исполнитель небанальных комплиментов. Но мы же уже договорились вроде бы, что в муже она ищет другие достоинства?

– Что не так?

– Всё так. Я Вас слушаю.

Опять мы куда-то не туда! Вроде как я хотел сделать комплемент. Девочка супер же, Черкасов, не можешь комплемент впечатляющий сделать, что ли? Нет, не могу. Мне кажется тот, что я выдал – идеальный. И я хочу, чтобы она начала понимать и принимать мой язык. Потому что я уже прокрутил фантазии сильно вперед, и наш брак, и правда, обязан быть удачным. А это значит…

– Нам нужно научиться понимать друг друга, согласна?

– Я Вас понимаю, – прохладно.

– Сомневаюсь, – дергается неконтролируемо моё лицо в недовольной гримасе.

– Я Вас раздражаю.

– Нет! – раздраженно перебиваю ее я.

Что с ней не так?!

– Вы сейчас раздражены, – искоса стреляет в меня взглядом.

– Не надо со мной спорить про то, что я чувствую, окей? – рычу я. – И вообще со мной не надо спорить. Если мы договоримся, что я всегда прав, то оба от этого только выиграем. Гарантирую!

И это – правда. О женщине проще заботиться, когда она не пытается тебе в этом препятствовать.

Отворачивается к окну.

Но прозвучало грубо, да. Ты – хам, Черкасов.

Это всё усталость от хреново идущих дел. И напряжение от того, что наш коннект так тяжело происходит.

– Злата, извини. Это было грубо.

В давно атрофированном порыве ловлю ее пальчики и на мгновение прижимаюсь к ним губами. Растерянно замирает. Зажатые в моей руке пальцы неуверенно дергаются. Сжимаю крепче, не позволяя отобрать. И как только расслабляются, отпускаю сам.

– Зачем Вы вообще меня пригласили? Родион сказал, что Вы хотите, чтобы я выбрала его.

Скотина! Бью по тормозам. И тут же резко срываю машину с места, лавируя в плотном потоке.

Конечно… Какой уж тут коннект может быть, после таких заявлений. Вообще, спасибо, что пришла и «слушает».

– Родион ошибся.

– Мои безопасники ошиблись, Ваш брат ошибся, я ошибаюсь…

– Да. Люди – идиоты. Поэтому, ты не слушаешь их, а слушаешь только меня. Первое – ты очень красивая, интересная девочка. Второе – ты меня не раздражаешь, у меня просто сложный характер. Ты быстро привыкнешь и это перестанет быть… проблемой. Третье – я ЛИЧНО заинтересован в браке. Хорошо? Про «идиоты» – это я не про тебя, – опомнившись исправляю я месседж. – Ты просто… заблуждаешься. По неопытности. Тебя ввели в заблуждение. Да. Так вежливее?

Молчит.

– Могу я попросить не усложнять мне задачу излишней молчаливостью? В нашей ситуации – это провал. Вернемся к нашему разговору. Куда бы ты хотела сходить?

– Вы вряд ли составите мне компанию.

– Куда? – сжимаю я переносицу.

Издевается что ли?!

– В парк аттракционов.

– Оу.

Аттракционы. Шумно, людно, хаотично… Детей там тьма орущих… Не.

– Может, еще куда-то?

– Нет.

– Нет? «Седьмое небо»… ВДНХ… Планетарий… Третьяковка…

– В планетарии я была. Третьяковку вдоль и поперёк выучила по виртуальным экскурсиям. А я не такой уж знаток и ценитель живописи, чтобы…

– Ясно, – перебиваю её. – Ладно, я услышал.

Чем плоха идея с «Седьмым небом», например, женщины его обожают? Но решаю не давить. Мы и так на грани провала. Парк аттракционов? Искоса разглядываю её лицо. Юная… Не баловали тебя маленькую развлечениями?

– Как зовут твоего брата?

– Тихон.

Попробую пригласить их обоих. Пусть развлекутся. Туплю, придумывая, что еще стоит спросить. Но…

Да, черт возьми! Я не хочу задавать все эти вопросы. Можно вырезать эту часть и перейти к… «Реанимации». Мне кажется «физика» и «химия» нас спасёт. По крайней мере меня эта непреодолимая тяга к ней уже держит крепко за известное место. Облизывает нижнюю губу. Это будет перебор, если я так обнаглею? Всего лишь поцелуй. Или меня опять заносит?

– Остановитесь, пожалуйста.

– Зачем?

– Я хочу пить.

– В бардачке минералка… Стой! Подожди!

Но уже поздно, ей в ноги с глухим грохотом вываливается из бардачка массивный ствол с глушаком. Неловкая пауза. Мля. Это моя охрана отобрала у одного нехорошего персонажа. Но не объясняться же с девочкой? Что я должен сказать? «Это не моё!»?? Паркуюсь, наклоняюсь, поднимая носовым платком долбанную пушку.

– Это муляж, – вру я, чтобы стереть страх и растерянность из ее взгляда.

Отдаю ей воду в маленькой бутылочке. Ствол кладу обратно. Надо срочно от него избавиться! Мда. Не похожа она на дуру. Муляж платочком не оборачивают, опасаясь оставить на нем отпечатки. Ладно, проехали!

На ее платье белые лепестки. Это опять заводит меня до чертей, напоминая про мелкопакостного засранца-братца. Злата, следя за моим взглядом, тоже обращает на них внимание. Поднимает белый лепесток, с сожалением отпуская его в приоткрытое окно.

Цветы хоть подари, Черкасов, если уж выбросил её букет. Метрах в двадцати цветочный бутик. Открываю ей тент.

– Пять минут, – смотрю на бутик.

– Не нужно, Демид, – улавливает она моё намерение.

– Не нужно объяснять мужчине, что ему нужно, хорошо?

Нахмуривается, поджимая недовольно губы. Фак. Я опять груб. Мне нужен курс контроля гнева, наверное, и парочку по этикету. Бабушка говорит, я распустился и стал не сдержан на язык. Бабушка никогда меня не критикует зря. Но Родион просто взбесил! Сучонок. Какого хрена?

В бутике прошу собрать пастельно-розовый букет максимально быстро. Когда выхожу, моя машина уже пуста. Сбежала… Улыбаясь, бросаю букет на её сиденье.

– С характером, значит, моя золотая барыня, да?

А я облажался по всем статьям. Двоечник. Позвольте исправить, Злата Романовна? Мне очень нужно Ваше приданное. И я уже дико скучаю по Вашей неприступности. Даже не знаю, что будоражит больше… А еще мне кажется, никогда в своей жизни, я не выглядел настолько идиотом. Это любовь? Однозначно.

Протираю лицо ладонями, пытаясь стереть с него глупую несвойственную мне улыбку. Дома паркуюсь рядом с машиной брата. Он обожает свою тачку. И сейчас она тоже вся вылизана до блеска. Подхожу к капоту и отламываю хромированную фигурку на нём. В последнее мгновение рука срывается. Режусь об острый край скола. В доме прислушиваюсь. Голоса из столовой.

– Да я хоть завтра готов жениться, отец. Она красотка!

От ревности кровь вскипает.

– Добрый вечер, – захожу я.

Пожимаю руку молчаливому отцу. Присаживаюсь напротив Родиона. Вытираю салфеткой от крови и кладу перед ним фигурку.

– Я хочу, чтобы меня слышали Родион, – вдыхаю поглубже. – У тебя с этим проблемы. Уверен, это поможет тебе сосредоточиться.

– Ты чо?? – поднимает на меня ошалевший взгляд.

Сдергивая со стола еще одну белоснежную салфетку, обматываю палец.

– Финиш! Нахрена?! Пап?! Что за беспредел он творит?!

Отец молча и безэмоционально наблюдает за нами.

– Нет у меня проблем!! – рявкает он, психованно подскакивая с места. – Я тебя очень внимательно слушаю, брат!

– Осядь…

Послушно падает на стул, обиженно пялясь на фигурку.

– Если я что-то делаю, Родион, я хочу, чтобы мне не мешали.

– Ты из-за букета что ли?! – закатывает он глаза. – Ну извини! Ты же сам велел произвести впечатление!

– Не за мой счет, – тихо рявкаю я. – Усвоил?

– Ладно… – забирает фигурку со стола и сваливает.

Встречаемся взглядами с отцом.

– Как наш инвестор? – строго смотрит он на меня.

– Не прост.

– Через три недели наш алюминий на границе поменяет статус на конфискат. И выкупить его будет сложнее и дороже.

– Я понимаю.

– Если ты понимаешь, дай мне результат.

– Работаю над этим.

– Поторопись.