Голубка в Вороньем логе

Пролог

— Представляешь, я наконец-то встретила мужчину мечты!

Катерина влетела в комнату, подобно цветочному вихрю, источая радость и солнечный свет. Моя сестренка, самый дорогой и любимый человек на свете.

— И кто же он? — спросила я, наблюдая в трюмо за отражением сестры.

Чуть выше меня ростом, в белоснежном платье из тафты, она напоминала принцессу из детских сказок. Сравнение только усиливали фарфорово-кукольное личико, обрамленное светлыми локонами, и широко распахнутые антрацитовые глаза. И пусть мы двойняшки, но мне не удается выглядеть такой свежей и наивной.

Скорее, я полный антипод сестры — как внешне, так и по характеру. Всегда серьезная, строгая, предпочитаю не мечтать, а действовать.

— Мой рыцарь без страха и упрека! — воскликнула Катерина и картинным жестом приложила руки к груди. — Он обещал похитить меня и увезти в свой замок. Боже, как это романтично!

Я отнеслась к подобному заявлению довольно скептично. Продолжая наносить макияж, иронично усмехнулась:

— Какие рыцари? Какие замки? Двадцать первый век на дворе! К тому же, с Корблом ты знакома всего три дня, а уже толкуешь о замужестве. Не слишком ли поспешное решение?

Кружась и воркуя, Катерина подкралась и обняла за плечи. Поцеловала в щеку, оставляя на ней алый след от помады.

— Ты ничего не смыслишь в настоящих чувствах, — заявила, широко улыбаясь. — Это любовь с первого взгляда. Настоящее и просто потрясающее чувство!

Я потянулась за ватным диском и молочком, чтобы подправить грим:

— Вот, смотри, что ты наделала, — мягко попеняла сестре. — Теперь придется начинать все заново. Между прочим, через час у меня премьера. Играть Электру — это тебе не шутки. Что же касается Корбла — подумай хорошенько, прежде чем скакать с места в карьер. Только представь, как придется выкручиваться, чтобы муж не вызнал нашу тайну. Я же не смогу постоянно находиться рядом и прикрывать тебя.

— Об этом не беспокойся, Корблу известно о моих способностях. Он называет их даром свыше!

— Что?! — От неожиданности я выронила кисточку. Обернулась и уставилась на сестру так, будто видела впервые. — Ты ему рассказала? Зачем?! Мама предупреждала, чтобы мы никогда и никому не выдавали тайны.

Вместо того чтобы объяснить спонтанный поступок, Катерина закружилась по комнате, подхватив подол платья. И мне в голову пришло сравнение с белым мотыльком, упрямо летящим на свет костра.

— Перестань ворчать, — попросила сестра, — лучше порадуйся за меня. Больше нет нужды скрываться и переезжать с места на место. Кор подарит мне не только любовь, но и долгожданную свободу. А мама…

Катерина замерла на месте, и на ее лице застыла грустная улыбка.

— Если бы мама знала и умела все на свете, то не погибла так глупо.

От этого заявления стало не по себе. Возможно, Катерина права, доверять людям можно и нужно. Но в том, что Корбл действительно такой надежный и любящий, я сильно сомневалась. И не преминула убедить в этом сестру:

— Катюш, прошу тебя. Нет, умоляю, не поддавайся эмоциям. Присмотрись к жениху, понаблюдай за ним.

Она уселась на подоконник и выглянула в окно. Помахала рукой и отправила воздушный поцелуй.

— Все уже решено! — объявила с несвойственной уверенностью в голосе. — Корбл ждет на улице, пока я соберу чемоданы. Прости, что не предупредила заранее, но мы уезжаем.

Я подпрыгнула. Случайно задела полку, рассыпав по полу косметику и разбив флакон духов. Удушающий аромат роз и амбры поплыл по комнате, прошибая на слезу. Моему чувствительному носу претил этот запах, но ради того, чтобы достойно сыграть роль роковой женщины Электры, приходилось терпеть.

— Только не говори, будто уезжаешь прямо сейчас! — рыкнула я на сестру, потирая ушибленную руку. — Это немыслимо!..

— Да-да, именно так, — упрямо пропела Катерина. Спрыгнула с подоконника, подбежала, и обняла, положив голову на плечо. — Прости, я очень тебя люблю. Но отказаться от Корбла не в силах. Ради него готова на все.

— Не понимаю, чем он заслужил такое отношение. — Я продолжала противиться. — Почему бы вам не сыграть свадьбу здесь, зачем куда-то уезжать?

Катерина положила руки мне на плечи и обожгла сияющим от счастья взглядом:

— Корбл говорит, что таковы традиции его рода. Не волнуйся понапрасну, со мной все будет хорошо. Как только обустроюсь на месте, так сразу позвоню. А лучше — пришлю приглашение на свадьбу.

Ее веселость казалась мне излишней. Да как так можно: бросить все и умчаться в неизвестном направлении? Что за человек вообще этот Корбл?

— Он тебя, случаем, не приворожил? — спросила я на полном серьезе. — Не опоил любовным зельем, не наложил заклятье?

Катерина залилась звонким смехом.

— Вот уж глупости, — возразила на замечание. — Все дело в том, что Корбл — умопомрачительно восхитительный мужчина. Ты поймешь это, как только увидишь!

Глава 1

Корбл

— Все напрасно, голубка и ворон никогда не станут парой, не познают настоящей любви и не снимут проклятье. Мне стоило осознать это пять лет назад. И остановиться…

Корбл поставил свечу в изножье катафалка и бросил прощальный взгляд на жену. Смерть не исказила прекрасных черт ее лица. Казалось, будто девушка спит, убаюканная священнопением и запахом ладана. Лишь неестественная бледность кожи говорила о том, что тонкие веки больше никогда не приподнимутся, а пухлые губы не изогнутся в улыбке.

— Ты попытался, — возразил Райнер, кладя руку на плечо брата. — Это долг каждого из нас.

Корбл обернулся и, не скрывая горечи в голосе, спросил:

— Ты все еще веришь, будто проклятие можно снять? Много веков орден бьется над разгадкой, но все тщетно. Наш род обречен, и это нельзя исправить.

— Магистр не должен произносить подобные речи. Даже в день похорон жены, — упрекнул Райнер.

Укрыл плечи брата белым плащом с вышитым на нем черным с серебряной окантовкой крестом. Подал шлем, украшенный черным пером.

— Проводи эту голубку в последний путь, — посоветовал полным уверенности тоном, кивая в сторону покойной. — Не получилось в этот раз, получится в следующий. Ты молод и полон сил, найти замену не составит труда.

— Следующего раза не будет! — объявил Корбл. Строго глянул на Райнера и предупредил: — Ни я, ни ты, мой верный комтур, ни один из проклятых рыцарей больше не принесет в жертву голубку. Достаточно смертей и мучений. Пора обратиться к наследию отцов-основателей и наложить на себя венец безбрачия.

Брови Райнера удивленно взлетели, недоумение отразилось на аристократичном лице. Песнопения смолкли, все присутствующие на церемонии обратили взгляды на магистра. От его решения зависело их общее будущее.

— Но как быть с теми, кто уже успел обзавестись семьей?.. — спросил Ганс. — Неужели моей Марте придется остаться без мужа, а детям без отца?! Их изгонят из Вороньего лога?

Корбл задумчиво пропустил меж пальцев воронье перо, на секунду прикрыл глаза. Когда же открыл — во взгляде его черных, как сама преисподняя, глаз полыхала решимость.

— Марта ― человек, и в жилах твоих детей слишком мало отравленной крови. И все же за пределами лога им не выжить. Все останется как прежде, но я запрещаю рыцарям выискивать голубок и приводить их сюда обманом.

— Как поступим с сестрой Катерины? — уточнил Райнер. — Ей нужно сообщить…

На секунду мужественное лицо Корбла обрело вдохновленное выражение. Память услужливо развернула перед внутренним взором образ, намертво въевшийся в память. Образ сильной и уверенной женщины, способной идти до конца ради того, во что верит. Такая не сломается перед трудностями, не иссохнет вдали от привычного мира. Но вряд ли сможет исполнить пророчество…

— Я запрещаю! — распорядился Корбл. — Достаточно жертв. Мой приказ ясен?

Рыцари ответили хором, слепо веря каждому слову магистра. И отдавая дань его покойной супруге.

Обряд продолжился. И вот в освещенную пламенем свечей спальню вошла Фреджа, мать Райнера и Корбла. Одна из немногих женщин, что сумела выжить в Вороньем логе. В пышном черном платье и шляпке с вуалью, она напоминала вдовствующую королеву. И пусть недолюбливала невестку при жизни, все же явилась на похороны.

Тонкой, но сильной рукой, затянутой в кружевную перчатку, Фреджа держала хрупкую ладошку внучки. Верена смотрела на подол собственного платья, страшась взглянуть на мать. Девочка с трудом передвигала ноги, и бабушке приходилось практически тащить ее за собой.

Корбл отвлекся от церемонии и попенял матери:

— Напрасно ты привела Верену. Она и без того пережила сильнейший стресс.

Сквозь сеточку вуали глаза Фреджи сверкнули голубыми льдинками.

— Все члены семьи должны присутствовать, так велит устав

Корбл нехотя кивнул и вернулся к обязанностям. Церемония продолжилась.

Магистр ордена «Корвус Девотус» молился за загубленную душу юной супруги и мысленно осыпал проклятиями себя и собственных предков, чья алчность привела к столь трагичным последствиям.

Верена слушала отца и чувствовала, как по щекам катятся слезы. Пальцы бабушки больно стискивали ладонь, оставляя красные отметины. От запахов кружилась голова, но жаловаться девочка не смела. Словно фарфоровая статуэтка, молча стояла с опущенной головой, не находя сил еще раз взглянуть на мать. Слишком горько было. И страшно…

Постепенно боль от сжатых пальчиков стала распространяться по руке. Поднялась до локтя, коснулась плеча и спустилась к груди. Стиснула сердце холодными объятьями.

Верена открыла рот, но из горла не вырвалось ни звука. Только когда девочка стала оседать на пол, сотрясаемая крупной дрожью, бабушка заметила, что с внучкой творится неладное.

— Корбл! — вскричала Фреджа.

Отец бросился к Верене, подхватил на руки и прижал как величайшую драгоценность. Стал укачивать, шепча на ухо утешения. Но ничего поделать не мог, ведь в тот момент и сам испытывал муки.

Глава 2

Корбл

В Вороньем логе наполненные ежедневной рутиной дни обычно тянулись, точно в замедленной съемке. Лишь трижды в день размеренная монотонность сменялась вспышками исступления.

Не сегодня. Этим вечером в замке творилось нечто невообразимое. Казалось, даже воздух пропитался гневом и подрагивал, точно наэлектризованный. Настенные часы с неприличной торопливостью отсчитывали минуты. Пламя камина с треском пожирало дрова.

— Зачем Мартин покинул поместье?! — Корбл неистовствовал.

Прохаживался по главному залу, подобный шаровой молнии, готовой разрядиться в любой момент.

Рыцари замерли, выстроившись в длинную шеренгу вдоль стены. Никто из них не знал ответа на вопрос магистра. Мартин, их товарищ, прозванный Долговязым, исчез несколько дней назад. А сегодня пришло сообщение, будто его встречали в Санкт-Петербурге.

— Что он мог искать там? — Корбл продолжал допрос.

Вперед выступил Райнер. Только брат и первый помощник решился унять гнев магистра.

— Полагаю, все дело в твоем запрете на вступление в брак, — заявил Райнер. — Не всех рыцарей устроило подобное решение. Как видно, Мартин взбунтовался и сбежал.

— Почему в Питер? — чуть смягчившись, уточнил Корбл. — Хотя… кажется, я догадываюсь.

— Они ищет сестру Катерины, надеется с ее помощью снять заклятье. — Подтвердил версию брата Райнер. — Твоя покойная супруга много рассказывала об этом городе, Мартин мог сопоставить факты.

— Никогда бы на него не подумал, — признался Корбл. Коснулся серебряной броши на лацкане пиджака, ощущая под пальцами холод чистого серебра. — Сестра Катерины не сможет снять проклятье, она… Не подойдет нам.

— Почему же?! — вскинул брови Райнер. — Что в ней такого особенного?

Вопреки серьезности ситуации, Корбл улыбнулся. Строгие черты лица на секунду преобразились, показав, что в глубине души буйного, как море, магистра живет нежность.

— В пророчестве сказано о любви, — заявил Корбл. — И не только. Так что Валерия отпадает. И если Мартин действительно решился, его стоит остановить.

— Мне отправиться в Санкт-Петербург? — уточнил Райнер. — Гарантирую, что найду и верну Мартина не позднее, чем к следующему восходу. Созовем капитул и решим, как наказать отступника.

Корбл всерьез задумался. Окинул взглядом рыцарей, готовых действовать по первому приказу. Положил руку на плечо брата, одновременно прогоняя прочь видение, рисовавшее образ распутницы в красном платье.

— Поеду сам, — заявил твердо. — А ты, комтур, останешься руководить орденом.

Если решение брата и удивило Райнера, то он не подал виду. Кивнул, проговаривая слова согласия.

— Что же касается приказа приять обет целомудрия, — продолжил речь магистр и обратился к рыцарям: — Кого еще из вас тяготит запрет?

Вперед шагнули три рыцаря. Смущенно опустили взгляды, избегая возможного гнева магистра.

— И вы готовы рискнуть? — вопросил Корбл. — Подвергнуть детей огромному риску? Неужели моя Верена не служит живым примером того, что проклятие не ослабевает с годами?

— Снятие обета целомудрия не подразумевает брак, — вставил замечание Райнер. — Понимаю, грешно… Но мы и без того прокляты.

Комтур пожал плечами, а Ральф, младший из рыцарей, покраснел.

-- Распутства в Вороньем логе не потерплю! — предупредил Корбл. — Раз уж не можете прожить, не раздвигая женских ног, пусть это будут ноги ваших жен. Так велит устав и совесть рыцаря. Если не планируете заводить детей, то ограничитесь женщинами, работающими в госпитале.

Объявив новый приказ, магистр распустил рыцарей. Удалился в кабинет, чтобы разобраться со счетами и другими неотложными документами.

Но не успел вникнуть в работу, как в кабинет без стука вплыла Фреджа. Встала напротив сына, привлекая внимание.

— Что-то срочное, мама? — не поднимая глаз, уточнил Корбл.

— Именно, — царственно кивнула Фреджи. — Мне нужно поговорить о важном деле, прежде чем ты уедешь.

Корбл хмыкнул и нетерпеливым жестом пригладил волосы. Глянул на часы.

— Как быстро в нашем поместье распространяются новости, — заметил скептически. — Хорошо, говори. Только быстро.

До заката оставалось полчаса.

Валерия

Калининград встретил холодным ветром, серыми тучами и туманом, укрывшим город призрачным одеялом. Так странно перенестись из летнего зноя в прохладную сырость, точно очутилась в другом мире.

Впрочем, погода вполне соответствовала настроению. Я и сама, подобно тяжелому небу, готова была прорваться обильными слезами. Но прежде нужно было добраться до последнего пристанища сестры.

Глава 3

Валерия

Жилье Габи нельзя было назвать домом даже с большой натяжкой. Покосившаяся крыша, наглухо заколоченные окна, провалившееся крыльцо. И лишь тонкая струйка дыма из трубы говорила о том, что внутри все же кто-то живет.

Опасливо ступая по погнутым ступеням, я поднялась и постучала. Послышались шаркающие шаги.

— Кто?.. — Поинтересовался дрожащий старушечий голос с простуженными нотками. — Дома никого нет…

— Как нет, если вы разговариваете? — спросила я в ответ. — Не волнуйтесь, не насчет долгов. Наоборот, хочу предложить вам денег. За одну небольшую услугу.

Аргумент оказался весомым. Громыхнула тяжелая щеколда, на покосившихся петлях дверь даже не открылась, а буквально упала вовнутрь.

На пороге стояла бабушка — удивительно опрятная и миловидная для обитательницы убогого домишки. Шерстяное платье из домотканого полотна по моде прошлых лет удивительно шло обладательнице, как и собранный на затылке пучок седых волос. На испещренном морщинами лице горели заинтересованностью карие глаза. Сморщенные, но чистенькие ручки с коротко остриженными ногтями нервным жестом теребили накинутую на плечи шаль.

— Какую услугу? — спросила старушка, не спеша впускать в дом незнакомку. — Продать нечего, да и подсобить нечем… Разве что яблочек продам, кислые, зато витаминов много.

Мне стало искренне жаль эту женщину. Чем заслужила она такую жизнь? Почему вместо того, чтобы наслаждаться пенсией, вязать в уголке носочки и греться у камина, она вынуждена вызволять из бед непутевого сыночка? Неужели чрезмерная родительская любовь может привести к подобным последствиям?..

— Нет-нет, я не за яблоками, — протараторила поспешно. — Мне нужно попасть в Вороний лог. Вы ведь Габи, я не ошиблась?

Старушка вздрогнула, посмотрела мне за спину, проверяя, нет ли рядом лишних ушей. Проворчала что-то под нос, сетуя на болтливость местных кумушек. И удивительно сильным для своей комплекции движением втянула меня в дом.

Внутри было сухо, чисто, но ужасно бедно. Даже не представляю, как мать с взрослым сыном умещаются тут: комнатка, с примыкающей к ней кухонькой столь мала, что вдвоем не развернуться.

— Присаживайся, — любезно предложила Габи и указала на табурет возле стола. — Зачем тебе в лог? Болеешь?

— Нет, — возразила я. — Мне нужно попасть в поместье по личным причинам.

Блеклый взгляд серых глаз прошелся по мне, рассматривая, кажется, до мельчайших деталей. Габи прищелкнула языком и заявила:

— Без приглашения в Вороний лог не попасть, особенно такой молодой и хорошенькой девушке. Тебя не пропустят.

— Почему это?! — вскинулась я.

Разумеется, рассказывать старушке об истинных причинах — сумасшествие, но и молча принять ее доводы ― не выход.

— Кто ж их знает, — Габи развела руками. — Несколько дней назад в поселок приехал посыльный из Вороньего лога, сказал, будто тамошняя хозяйка ищет помощницу. Деньги предложили хорошие, вот только условие выставили: чтоб женщина была не моложе шестидесяти.

— И вы согласились?.. — задумчиво произнесла я.

Покусала губу, в свою очередь присмотрелась к старушке. Рост у нас примерно одинаковый, да и комплекция. Над морщинами придется потрудиться, что-то придумать с руками, волосы можно и не перекрашивать. Только цвет глаз смущает. Есть в моем арсенале линзы, но я терпеть не могу их носить.

— Согласилась, — кивнула Габи. — Завтра утром за мной приедут, а вот вернусь ли обратно — кто знает. Да не страшно. Все лучше, чем такая жизнь.

Габи обвела взглядом жилище, плотнее закуталась в шаль. Я машинально поежилась. Но решимости не лишилась.

— Как вы отнесетесь к тому, что я собираюсь перебить должность помощницы? — Вопрос прозвучал странно, даже для меня самой. — Разумеется, не бесплатно.

Тонкие, похожие на увядшие лепестки, губы Габи дрогнули. Хрипловатая усмешка обожгла слух. Что ж, ожидаемо. Наверняка считает меня придурковатой. Ну и пусть, ее мнение не так важно. Лишь бы согласилась.

— Это значит «нет»? — переспросила я. — Понимаю, отдать столько, сколько заплатят хозяева Вороньего Лога, не смогу. Зато вы ничем не рискуете.

Габи прищурилась, склонив голову к плечу.

— Сама-то ты рисковать не боишься? — спросила не то с сочувствием, не то с сожалением. — Обман вороны не простят. Не пощадят даже такую молодую и красивую девушку. Жаль отдавать на растерзание…

— За меня не волнуйтесь, — остановила поток излияний Габи. — Я умею перевоплощаться, в Логе не заметят подмены. Согласны поменяться местами?

Я потянулась к чемодану. Достала деньги — все, что удалось скопить за последние годы. Далеко не сокровища, но на то, чтобы подправить избушку и погасить долги сына, хватит — не думаю, что он задолжал миллиарды.

Глава 4

Валерия

Путь до Вороньего лога оказался неблизким. Телегу трясло и подбрасывало на ухабах, и я успела не раз порадоваться, что не позавтракала.

Чем больше удалялись от поселка, тем плотнее и непроходимее становился лес. Шире ― стволы сосен и краснее ― их иглы. Местечко вполне оправдывало название. Казалось, будто неведомые духи пролили на деревья банку с красной краской, она стекала по ветвям и рассыпалась по мшистым пригоркам алыми ягодами брусники.

Я выбралась из сена, подтянула колени к груди и залюбовалась пейзажем. Вот что удивительно: утренний туман и не думал сдавать позиции. Напротив, становился все гуще, плотнее. Подступал ближе, окружая телегу дымчатыми клубами. Вскоре стали неразличимы пальцы на вытянутой руке.

— Здесь всегда так? — выкрикнула я, обращаясь к Райнеру.

— Знаменитый мглистый туман, — с оттенком гордости заявил тот, — не всех пропускает через призрачные сети.

Встрепенулась: будто без того преград мало. Неужели этот туман способен отсеивать пришлых, выявлять тех, кто стремится в Вороний лог по делу?

Вот уж глупости! Я поспешно отмела мысль как непригодную. Туман — вполне себе естественное явление при такой-то влажности.

— Вон как… — крякнула в кулак.

— А ты, бабуль, разве не местная? — Райнер решил побеседовать. Как не вовремя. — Не знала? Жители поселка сюда редко заглядывают, даже изобилие грибов-ягод не может перебороть суеверный страх.

— Тяжко мне в лес ходить, спина побаливает, — заявила я. — Да и память подводит.

— Так это хорошо, — порадовался за недужную меня Райнер. — Я про память. Фреджа наорет, а ты раз — и забыла с утра. О лучшей помощнице мечтать трудно.

М-да уж, радостная перспектива. Пусть я еще не встречалась с этой Фреджей, мнение составить успела. Но пусть не надеются, будто стану покорно сносить причуды ее характера и излишнюю требовательность. Работать придется, по крайней мере, до тех пор, пока не выясню обстоятельств смерти сестры. Но изображать рабу хозяйки — увольте.

— Есть хочешь? — спросил Райнер, выводя из задумчивости. — Дальше дорога ровная, так что не растрясет.

Оглянулась на голос и поняла, что не вижу дальше кончика носа. О том, что Райнер едет рядом с телегой, свидетельствовал лишь размеренный цокот копыт.

— Хочу, — согласилась с предложением.

На сено упал холщовый мешок, прежде притороченный к седлу. Внутри — ломоть хлеба, домашний сыр и яблоко. Я жадно слопала все, досадуя на потребности здорового организма. Настоящие бабки не должны есть с такой жадностью. Впрочем, учитывая как бедно живет настоящая Габи, подобное угощение бы ей показалось нектаром и амброзией.

Усиленно стараясь не чавкать, я съела все до крошки. И получила в довесок бурдюк вина. Закашлялась, сделав первый глоток.

— Осторожнее, крепкое! — рассмеялся Райнер.

Не только туман охранял Вороний лог. По дороге нам трижды встречались вооруженные патрули. Райнер заявил, что рыцари умеют взаимодействовать с туманом и точно знают, кто и когда сквозь него проникает. Незаметно не прошмыгнуть.

— Можешь не волноваться, — сообщили мне. — Станешь помощницей Фреджи, сможешь спокойно проходить через преграды. А захочешь сбежать — никто не осудит.

После еды, согретая вином и ворохом сена, я уютно устроилась в сене и благополучно продремала до самого лога. Когда же открыла глаза, первым делом обнаружила, что туман сгинул, а солнце подкатилось к самой высокой точке.

Вороний лог оказался небольшой сухой долиной, с деревенькой в сердцевине. Видимо, здесь проживал персонал госпиталя и излеченные, не пожелавшие вернуться в большой мир. Склоны лога поросли буйными травами, расположенное в самой низине озеро сверкало зеркальной гладью. На одном из склонов, возвышаясь над одноэтажными деревенскими домиками, будто господин над подданными, располагался замок. Огромный, точно выточенный из каменной глыбы, с башнями и длинной пристройкой, увенчанной широким черным крестом с серебряной окантовкой. Там-то, скорее всего, находился госпиталь.

Но больше всего поразил не сам замок, а количество воронья, кружившегося над ним. Птиц было столько, что они затмевали солнце.

— Прибыли! — с видимым облегчением заявил Райнер. Обернулся к вознице и приказал: — Отведи помощницу к Фредже.

Сказав это, пришпорил коня и галопом помчался к замку. Вороны, словно почуяв хозяина, метнулись к нему, окружили и раскаркались. Захлопали крыльями, точно подгоняя.

Я вздрогнула и поежилась. Всего лишь птицы, но в их голосах слышалась тревога.

— Куда это он? — спросила у возницы.

— Знамо куда, в капеллу, — не растерялся тот. — Вернется после полудня. Как обычно. Готова к встрече с хозяйкой?

Что ж, раз возница не нервничает, то и я трясусь напрасно. Решив так, я устроилась удобнее и поддакнула:

Глава 5

Валерия

У меня есть племянница! Наконец-то среди печалей затесалась радостная весть. Зовут ее Верена, и, как поговаривает прислуга, мать величала дочку Верой. Именно так звали нашу любимую с Катериной куколку. Одну на двоих. Жили мы бедно, оттого игрушки были редкостью. Но мы не ссорились и делились всем, что имели.

Пришла моя очередь нянчить Верочку.

Вот только как подступиться к малышке? Верена дичится обитателей Вороньего лога, признает только бабушку, отца и няню Мод. А что самое страшное — племянница не разговаривает. Вообще.

Как только хозяева удалились в столовую, я поймала за руку Мод и спросила:

— Что такое с девочкой? Она нема с рождения?

Няня, высокая и худая, точно проглотила палку, девица, помотала головой. Глянула в сторону удалившейся Фреджи и приложила указательный палец к губам.

Разумеется, слугам не пристало обсуждать дела хозяев. Я схватила Мод за руку и силком втащила под сводчатую арку, скрывшись от лишних глаз.

— Расскажи мне, пожалуйста!.. — попросила громим шепотом.

— Зачем тебе? — изумилась Мод. — Тебя к хозяйке приставили, а не к девочке.

Со стороны мое поведение наверняка смотрелось нелепо. Но я не могла сдержаться. Верена слишком бледна и безжизненна. Что, если недуг, поразивший Катерину, добрался и до малышки?..

— Чтобы остаться при хозяйке, я должна быть в курсе всего, что творится вокруг. Сама Фреджа не любит расспросы, вот и приходится выведывать окольными путями.

Объяснение вроде бы успокоило Мод. Она склонилась и затараторила на ухо:

— Верена онемела после смерти матери.

— А что случилось с матерью? — я немедленно перешла в наступление.

— Говорят, со смотровой башни свалилась.

— Говорят или свалилась?

Мод пожала плечами и произнесла укоризненно:

— Мой тебе совет: не ходи туда, куда не приглашают. И не спрашивай о вещах, которых не понимаешь. Тогда у тебя есть шанс заработать денег и убраться из Вороньего лога, не потеряв при этом человеческого вида.

Как это ― не ходить и не спрашивать? Да я только за этим сюда и приехала!

Мод дернулась, но не так-то просто высвободиться из моего захвата. Я не отпустила ее руку до тех пор, пока не вытребовала обещание поговорить позже. В другой обстановке и более откровенно.

— Во время захода солнца, когда хозяева запрутся в капелле, приходи в детскую, — потребовала Мод. — У нас будет полчаса на разговоры. А пока пошли ужинать. Не придем вовремя — не получим ни крошки.

До чего же строги правила в замке. Пришлось проследовать за Мод на кухню и усесться в конце длинного деревянного стола.

Ирма смерила нас недовольным взглядом. Подала тарелки и вывалила в них по половнику странной субстанции. Нечто вроде гречневой каши, протертой с овощным пюре. К этому прилагался кусок солонины, на вид больше похожий на стельку.

— Свиньи не доели? — уточнила я, подозрительно принюхиваясь.

Несмотря на то, что не ела с самого утра, предложенный ужин не вызвал аппетита. Напротив, желудок сжался до размеров горошины, отказываясь заполняться отвратительным варевом.

— Ешь что дадено, — фыркнула Ирма. Уперла руки в обширные бока и добавила: — Я тут одна стараюсь, мне некогда фуагру стряпать. Уж простите, ваше высочество…

Она насмешливо поклонилась и с видом победительницы уселась во главе стола. Но есть не спешила.

Что ж, на первый раз придется простить. Но питаться отбросами я не собираюсь. Если такое подают и хозяевам, то понятно, отчего они злы и ворчливы.

— Интересно, что сейчас на столе в столовой? — задумалась вслух. — Наверняка что-то более съедобное.

— Хозяева держат строгий пост, — заявил Джереон, шамкая вставной челюстью. — Но нам-то возраст позволяет послабления.

Подмигнул, выудил из своей тарелки кусок масла и плюхнул в мою кашу. Кажется, у меня появился поклонник.

Отблагодарила улыбкой и, пользуясь случаем, спросила:

— Девочка тоже постится?

— Нет! — отрезала Ирма. — Верена получает солонину и яйца. А молоко парное не пьет, хулиганка эдакая, выливает в окно…

Есть в кого. С детства терпеть не могу молоко, да и Катерина его не жаловала. Вот творог или йогурт — другое дело.

— Детям нельзя солонину, — заявила я. — А молоко лучше заменить кисломолочными продуктами. А еще добавить свежие фрукты и зелень. Тогда, пожалуй, и ваше пюре станет более съедобным.

Ирма побагровела от злости. Заколыхалась, как вишневый пудинг. Но не полезет же она с кулаками на немощную старушку….

— Поговорю об этом с Фреджой, — пообещала я, пресекая попытку нападения. — Думаю, она и сама не откажется разнообразить стол. Средства позволят хозяевам запастись продуктами, не сомневаюсь.

Глава 6

Валерия

Мод оказалась не слишком хорошей собеседницей, каждое слово приходилось вытягивать из нее словно клещами. Сидя в детской, в окружении игрушек и вещей Верены, я пила предложенный травяной чай и всеми силами пыталась быть любезной. Что может быть безобиднее одинокой старушки, любящей собирать сплетни.

В итоге удалось узнать не так много, но достаточно, чтобы сделать определенные выводы. Наряд Корбла оказался вовсе не маскарадным. И даже не данью традициям предков. Эти люди действительно считали себя рыцарями. Рыцарями проклятого ордена, как заявила Мод. «Корвус Девотус» стал продолжателем идей Тевтонского ордена. Девиз «Помогать — Защищать — Исцелять» перешел к ним по наследству, как и черный крест с серебряной окантовкой.

— Все это логично, хотя и немного странно… — заметила я, услышав путаный рассказ Мод. — Но если мне не изменяет память, рыцари не заводили семей. Тем более не заставляли детей-девочек присутствовать на их церемониях.

Последний момент меня задевал больше всего. Ну, хочется взрослым дядькам поиграться в рыцарей, так почему и нет. Но зачем приобщать Верену? Девочка и без того пострадала, потеряв мать. Теперь вот даже не разговаривает.

А меж тем, как поведала Мод, отец заставлял дочь посещать капеллу трижды в день.

— Почему орден считается проклятым? — спросила я. — Что именно происходит во время церемоний?

Мод замахала на меня руками и затрясла головой. На ее и без того бледном лице отразился страх.

— И не спрашивай, мне дорого место работы, — заявила она. — Хозяева хорошо платят, но не терпят, когда не выполняют их правила. Никогда не приближайся к капелле, особенно во время священнодействий. И лучше не ходи в левое крыло замка. Не заглядывай в библиотеку…

Если причина первого предупреждения была более чем понятной, то вторая разожгла интерес. Кажется, когда Фреджа показывала мне замок, мы проходили возле массивной двери, запертой на ключ.

— Не в той ли стороне находится смотровая башня, с которой упала жена Корбла? — вопрос слетел с языка прежде, чем я успела его как следует обмозговать.

— Об этом тебе тоже известно? — вздрогнула Мод. — Видать, я не первая, к кому ты пристала с расспросами.

— Милочка, у меня за плечами годы одиночества и безвылазного сидения в глухомани, — пришлось надавить на жалость. — А тут такие перемены в жизни. Разумеется, хочется вызнать все и не ударить в грязь лицом перед хозяевами. Не думай, что твоя помощь окажется безвозмездной. Если удастся заручиться доверием Фреджи, замок ждут большие перемены. Думаю, к лучшему.

— Похоже, у тебя все запланировано, — слегка насмешливо заявила Мод. — Вот только сможешь ли ты ужиться с хозяйкой? Пока мне не поручили заботу о Верене, я была личной горничной Фреджи. Она изводила меня просьбами и придирками. Вот посмотрим, как ты заговоришь завтра. После того, как Фреджа всю ночь будет требовать то пить, то поправить ей одеяло, то принести ночную вазу.

— Ничего, как-нибудь справлюсь, — пообещала я. — У меня есть неплохой опыт усмирения капризных женщин.

Чего стоят дивы в нашем театре. Подрабатывая гримером, выслушала столько жеманных прихотей и дурости, что могла бы написать книгу: «Как укротить привереду». Физические нагрузки и отвлечение на хобби или любимое занятие — вот залог успеха. Фреджа засиделась в своем пропыленном замке, вот и дурит.

В коридоре раздались тяжелые шаги. Мы с Мод вскочили и спрятали за спину столик с чаем. Переглянулись, понимая, что влетит. Полчаса — слишком мало, чтобы наговориться. И мы наивно позабыли о времени.

Корбл вошел, держа на руках спящую Верену. Глянул на нас с няней подозрительным, полным льда взглядом. Мне показалось, что комната покрылась инеем. До того стало холодно и неуютно.

Хозяин уложил дочь в кровать, накрыл теплым одеялом. Требовательным жестом указал нам с Мод на дверь. Разумеется, сейчас последует выговор. Мы же нарушили запрет.

Корбл вышел, не сомневаясь, что последуем за ним. Не оборачиваясь, дошел до кабинета. Занял место за резным дубовым столом. Стянул шлем, положил его столешницу и пропустил между пальцами вороново перо. Вскинул взгляд и потребовал:

— Я жду объяснений.

Мы с Мод, как две нашкодившие школьницы, застыли у порога. От одного вида сурового лица хозяина пробивал озноб. Хотя… темные тени под глазами ― вряд ли следствие расстройства от непокорности слуг. Да и подозрительная бледность вкупе с наигранно-величавой осанкой говорят о том, что Корбл сильно устал.

Чем они там занимаются в своей капелле? Мешки, что ли, с углем разгружают?..

— Это моя вина, не ругайте Мод, пожалуйста, — начала я. — Хозяйка отправила за мятным отваром. А я, ей-богу, не помню рецепт. Склероз, знаете ли…

Покаянный тон и полуопущенный взгляд не провели Корбла. Сарказм он оценил и улыбнулся краешком губ. Сложил руки в замок и опустил на них голову. С секунду рассматривал, точно сканируя.

Улыбка ему очень шла. Меня перестало знобить и кинуло в жар. Подозрительно вспотели ладони. Странноватая реакция на человека, которого презираю.

Глава 7

Валерия

Следующим утром замок ждал переполох. Устроить его намеревалась Фреджа. Естественно, под моим чутким руководством. За завтраком хозяйка сообщила о намерении вычистить замок до блеска.

Фреджа пожелала, чтобы во время разговора я присутствовала за столом. И стояла возле ее кресла, поддерживая морально. С одной стороны, мне польстило такое доверие. С другой — просто неприлично заставлять старуху стоять на ногах битый час и наблюдать за тем, как завтракают хозяева.

Одна радость — Верена. Племянница поприветствовала меня взмахом руки, как давнюю знакомую. Я отправила ей воздушный поцелуй. Чем заслужила удивленный взгляд Райнера и недовольный — Корбла.

— Ты, похоже, умеешь добиваться расположения любого, — заметил хозяин лога, прищурившись. — В чем тут секрет?

— Она великая колдунья, владеющая магическими заклинаниями пятой степени, — пошутил Райнер.

— Всего лишь старая, умудренная опытом женщина, — возразила я. — Никакого колдовства и никаких секретов. Доверия любого человека можно добиться взаимным расположением, сочувствием и пониманием. К сожалению, не всем это дано.

В упор посмотрела на Корбла, намекая, кому именно предназначалась последняя фраза. Ему, великому магистру, хозяину лога, не помешало бы стать более человечным и мягким. Возможно, тогда и Верена быстрее бы оправилась от потрясения. Но рядом с вечно хмурым, замкнутым на себе отцом девочка становилась еще более замкнутой. Неудивительно, что она утратила способность разговаривать.

— Покорность тоже дана не всем, — в свою очередь намекнул Корбл. — Как и способность сдерживать праздное любопытство.

Я улыбнулась. Оперлась на стул Фреджи сильнее, показывая, как сильно устала.

— Если бы не любознательность и стремление узнавать новое, среди людей не было великих ученых. Ни хирургии, ни фармакологии, ни прочих наук. Как бы вы тогда лечили больных?

Признаться, вчерашнее поведение Корбла насторожило. Зачем ему понадобилась птица? Я слышала, будто безнадежным больным часто помогает общение с животными и миром дикой природы. Но вороны — последние представители мира фауны, которых бы хотелось увидеть, пребывая на смертном одре.

— И снова любопытство! — заявил Корбл.

Но, вопреки логике, рассмеялся. Видно, утратил не все человеческие чувства, и за неприступной броней из холодной стали все еще живет душа. Способная испытывать радость и другие эмоции, чуждые магистру проклятого ордена. Или он веселится от того, что его вчерашнее представление удалось? Думает, будто сумел меня испугать?

— Всего лишь риторика, — я пожала плечами. — Мне не платят за раскрытие фамильных тайн. Да они мне и неинтересны.

— Не верю, — возразил Корбл. — Ты слишком бойкая, несмотря на хрупкое телосложение и преклонный возраст.

— От ваших разговоров у меня разболелась голова, — пожаловалась Фреджа. Надула губки, как маленькая девочка. — Давайте лучше обсудим предстоящую поездку в поселок. И список покупок.

— Раз уж Габи принимает такое активное участие в нашей жизни, может, предложить ей место за столом? — вступился за меня Райнер. — Если устанет сейчас, то плакала уборка…

— Спасибо, я хорошо себя чувствую, — отказалась, не желая раздражать Корбла. Ведь предложение поступило не от него. К сожалению…

— Ты можешь покупать все, что сочтешь нужным, мама, — разрешил Корбл. — Скажу Джерту, чтобы взял машину. И Диди с ним отправлю — поможет носить покупки.

— Пусть Джерт возьмет телегу, — предложил Райнер. — В поселке лучше реагируют, когда не видят роскоши. Да и я смогу проехаться верхом.

Ради прихоти младшего братца в Вороньем логе держали лошадей. Райнер использовал любой шанс, чтобы заняться любимым делом.

— Хорошо, — согласился Корбл, поднимаясь из-за стола. — Я весь день проведу в госпитале, вчера прибыли новые пациенты.

Поцеловал мать в подставленную щеку и предупредил:

— Не позволяй Верене бегать по коридорам во время уборки. Прикажи Мод уложить ее спать перед полуднем.

Мне хотелось зареветь от ярости! Держит малышку затворницей, не позволяет и шагу ступить без присмотра. Неужели хоть иногда ей нельзя не присутствовать на священнодействиях?!

Впрочем, несмотря на запреты, Корбл любил Верену. Это было заметно по его с ней обращению. Уходя, он поцеловал ее и пригладил светлые волосы. При этом взгляд отца потеплел, расправились хмурые складки на лбу. И это заставило меня немного смягчиться.

После завтрака Фреджа приступила к процедурам омолаживания. Завернутая в марлю, смоченную отваром трав, с нанесенной на лицо овсяной маской, увалилась в постель. Бесконечно довольная тем, что может совместить приятное с полезным.

Воевать со слугами мне предстояло в одиночку. Особенно неистовствовала Ирма, услышав распоряжение хозяйки.

— Я не могу участвовать в уборке, мне нужно готовить обед! — рассмеялась она мне в лицо.

Глава 8

Валерия

Полдень я встретила в комнате Катерины, и лишь когда солнечный диск откатился с самой высокой точки, вышла в коридор. Пообедала с другими слугами, помогла Ирме разобрать продукты, купленные Райнером. Приготовила для хозяйки ванну с молоком и медом, сама же вернулась к уборке.

Устала так, что к вечеру не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. И только понадеялась на отдых, как поступил приказ Корбла. Диди догнал на лестнице и крикнул на весь замок:

— Хозяин требует, чтобы ты присутствовала на ужине!

— Ни за что, — мрачно отозвалась я. — Пусть хоть воронам скормит…

Диди ухватил край моего подола и потянул вниз:

— Глупая, это же такая честь ― получить приглашение. Не всех докторов и рыцарей такой удостаивают. А ты нос воротишь, будто Ирмину похлебку залпом выпила.

Обернулась и попыталась выдернуть ткань платья из цепких ручонок посыльного. Ему-то что, он полдня просидел в телеге, путешествуя до поселка и обратно.

— Никуда я не пойду! Поверь, стоять весь ужин и слушать пустую трепотню хозяев — удовольствие похуже стряпни Ирмы. Скажи, что не нашел меня.

— Мне попадет, — буркнул Диди. — Что это за помощник дворецкого, который не смог найти в замке человека? Ты ж не мышка и не пташка, которая может спрятаться в любой нише.

— Тогда скажи, что не смог меня добудиться. Знаешь, как крепко спят старушки?..

— Как хозяйка?.. — хихикнул в кулак проказник. — И с чего ты взяла, что тебе прикажут есть стоя?

— Постой-ка… — я всерьез задумалась. — Хочешь сказать, что меня пригласили к столу как гостью, а не как прислугу?

Диди отпустил мой подол, упер руки в бока и проговорил, подражая старомодному тону Джереона:

— Слава небесам, ты поняла, в чем дело! Теперь пойдешь в столовую?

— Разумеется, только переоденусь! Нельзя же сесть за стол в пыльном платье, грязных перчатках и с растрепанными волосами.

— Поторопись! — посоветовал Диди. — Хозяева не любят ждать.

Я понеслась по лестнице с несвойственной старушке прытью. Хотела перемахнуть сразу через две ступени, но вовремя осеклась. Пусть неприступная крепость по имени Корбл дала трещину, это вовсе не повод снимать маску. Как только он узнает, кто я на самом деле, тут же перестанет доверять. А то и вовсе выгонит из Вороньего лога.

Достойных нарядов, подобных платьям Фреджи, у меня, конечно же, не нашлось. Пришлось довольствоваться наследством настоящей Габи. Грубоватое платье из темной шерсти дополнила кружевным воротником и чистыми перчатками. Почистила ботинки, расчесала и заново уложила волосы, туго стянув на затылке. Пользуясь тем, что Фреджа уже вышла из комнаты, подправила грим.

В столовую спустилась, опоздав на несколько минут. Нерешительно остановилась возле порога, изобразила легкий поклон и тут же ухватилась за поясницу.

— Простите, очень устала сегодня… — пожаловалась усталым голосом.

За столом, кроме Фреджи, ее сыновей и племянницы, восседали четыре рыцаря, облаченные в строгие, но современные костюмы. И два доктора в белых халатах. Тот, что сидел ближе к выходу, поднялся первым и помог мне занять пустующий стул. Между Фреджой и Корблом.

— Твои извинения приняты, — произнес хозяин довольно любезным тоном.

Кивнул Диди, приказывая подавать ужин. Неужели хозяин настолько подобрел, что дал остальным слугам возможность отдохнуть после уборки? Хотя, вряд ли он заметил перемены…

На ужин подали свиной желудок, начиненный фаршем и овощами. Не думаю, что это готовила Ирма. Скорее всего, Райнер приобрел в поселке.

— Выглядит довольно прилично, — заявила Фреджа. — Надо бы обучить нашу кухарку готовить подобное. Ее супы и каши оставляют желать лучшего.

— Можно отправить ее учиться, — предложил Райнер. — Например, в «Бар под сосной». Там подают вполне приличную еду.

Я занервничала. С одной стороны, избавиться от кухарки, подбивающей прислугу на бунт — отличная идея. А с другой, если Ирма случайно столкнется с настоящей Габи, плакала моя конспирация. Кухарка непременно отомстит и расскажет хозяевам правду при первой же возможности.

— Мод как-то обмолвилась, что любит готовить, — как бы между прочим заметила я. — Можно приставить ее к Ирме, и проблема решится.

— Неплохой вариант, — согласился Корбл. — Я не сторонник отправлять жителей лога за его пределы. Но если Мод займется стряпней, кто присмотрит за Вереной?

Уж на этот-то вопрос я могла ответить! Давно ждала подходящего случая подобраться к племяннице поближе.

— Я присмотрю, — сказала и не сдержала довольной улыбки. — Пока Мод помогает на кухне, Верена может отправиться со мной и бабушкой на прогулку.

Корбл вопросительно приподнял бровь и посмотрел на мать. Фреджа царственно кивнула и заметила:

Глава 9

Валерия

Тем же вечером Фреджа отдала мне с десяток платьев. Приказала ушить и не позорить ее перед сыновьями и другими рыцарями.

— Твои тряпки хороши для работы, но не подходят для торжественных застолий, — заявила она с оттенком упрека. — Если уж Корблу взбрело в голову видеть тебя во время трапез, выгляди достойно.

В другой момент я, возможно, и порадовалась. Все же платья хозяйки были не такими колючими и жесткими, как одежды Габи. Но в тот момент мне не терпелось уложить Фреджу спать и прочесть послание Катерины.

Хозяйка, как назло, вновь жаловалась на головную боль, несварение и дурное настроение. На сыновей, не уделяющих матери внимания. На мужа, который привез ее в этот замок и бросил, отойдя к праотцам.

Только после молока с медом и горячей ножной ванны Фреджа уснула, выделывая носом трели. Я взяла свечу и укрылась в закутке.

В детстве мы сестрой развлекались тем, что оставляли друг другу послания невидимыми чернилами. Перепробовали соду, лимон, молоко. Постепенно стали испытывать и химические реактивы, тратя на них все карманные деньги.

Я перепробовала все, что могла. Слезы, собственную кровь, разные пропорции того и другого. Нагревала письмо, сбрызгивала уксусом, соком лимона — бесполезно…

— Красная кровяная соль! — вспомнила я вещество, которое могло бы подойти, — но где ее взять в Вороньем логе?..

Пользуясь тем, что все в замке спят, добралась до комнаты для рукоделья. Но и там не нашла нужного реактива. Либо Катерина не догадалась оставить его мне. Либо, кто-то забрал то, что могло пролить свет на гибель моей сестры.

— Все равно не сдамся!.. — пообещала я, сдерживая рвущиеся слезы. — Не уйду, пока не пойму, от чего погибла сестра. Пока не уверюсь, что Верена в безопасности…

Теперь и у меня началась мигрень. Вторая ночь без сна грозила подорвать здоровье и лишить последних сил. А то и вовсе заставить покинуть Вороний лог, так и не узнав причин, побудивших Катерину полюбить проклятого мужа.

Хотя, в привлекательности Корблу не откажешь. Я все чаще ловила себя на мысли, что меня влечет к нему как к мужчине. Его холодность, суровый внешний вид, кажущаяся неприступность пробуждали во мне интерес исследователя. В то же время я видела, как ласков и нежен он с дочерью. Значит, все же способен искренне любить.

Хуже того, я все глубже убеждалась, что не покину Вороний лог, даже если разгадаю его тайны. У меня никогда не было детей, да я о них и не мечтала. Но чем больше времени проводила с Вереной, тем сильнее привязывалась. Хотела заменить ей мать. Стать для нее чем-то большим, чем помощница. Чем-то большим для Верены и ее отца.

От воспоминаний о Корбле краска приливала к лицу, по телу разливалась сладкая истома. Даже не знаю, как так вышло, но грозный хозяин Вороньего лога перетянул на себя весь мой интерес. Почему он проклят? Отчего его именуют магистром «Корвус Девотус»?..

Остаток ночи провела, перекатываясь с боку на бок и размышляя о будущем. И лишь ближе к рассвету приказала себе поспать хоть немного. Но стоило прикрыть глаза...

— Габи, ты снова проспала рассвет! — грозный окрик Фреджи раздался в моей голове, как раскат грома. — Что же ты делаешь ночами?

«Мечтаю раскусить твоего старшего сына, что же еще, — подумала я, поднимаясь с постели. — А еще, несмотря на запрет сестры, забрать Верену и дать ей нормальное детство. Катерина тоже была голубкой, но жила среди людей».

Разумеется, сказать это вслух я не рискнула. Открыла один глаз: действительно, уже утро.

— Простите, занималась платьями, — пробормотала в свое оправдание. — Вы же сами приказали… помните?

— Это не повод спать, когда хозяйка встала, — насупилась Фреджа. — Немедленно собирайся, не то опоздаем к завтраку.

Видно, я все же сова, а не голубка. Так легко могу бродить полночи, но вставать на рассвете — настоящее испытание. Даже сейчас, когда от проворности зависит многое.

В столовой поджидал сюрприз. Возле кресла хозяина стоял рыцарь, показавшийся подозрительно знакомым. Кажется, именно он привез мне сообщение о смерти Катерины. Ну да, точно, второго такого долговязого типа с отрешенным лицом еще поискать.

— С сегодняшнего дня Мартин поступает в твое распоряжение, — сообщил мне Корбл. Этим утром он выглядел особенно хмурым. — Можешь давать ему самую черную работу. Не будет справляться — отошли на кухню к Мод и Ирме.

Ого, похоже, Мартина наказали. Интересно, за что?..

Любопытство разгорелось с новой силой. Особенно после того, как я заметила разлад между Райнером и Корблом. Обычно братья обсуждали за столом дела госпиталя, реже — обменивались шутками. Сегодня смотрели друг на друга как враги. Райнер, даже этот повеса и весельчак, сегодня был мрачен, точно осеннее небо.

Перед прогулкой попросила Мартина почистить камины в спальне Фреджи и Верены. Более черной и унизительной работы не придумаешь. Особенно для рыцаря.

Глава 10

Валерия

Желание успокоить племянницу едва не довело до беды. Надо же: влетела в кабинет хозяина, совершенно забыв о ревматизме и одышке.

— Фреджа принимала ванну в маске для лица, — поспешно протараторила я, — Верена испугалась ее вида и убежала. Только и всего…

— Только и всего, — эхом повторил Корбл. — Вот уж не думал, что моя девочка такая трусиха.

Он опустился на колени возле стола и попытался выманить дочку:

— Выходи, здесь нет ничего страшного.

— Признаться, увидев мамулю в таком виде, я бы тоже испугался, — вступился за племянницу Райнер. — Наверняка, то еще зрелище…

Я улыбнулась и кивнула. Хотя и не согласилась с его выводами. Не могла Верена так испугаться бабушки — в любом виде. Обычно детей влечет все необычное, появляется желание узнать больше. Верена же испугалась так, будто увидела кошмар наяву. Все дело в пленочной маске, зуб готова дать!

— Выходи, милая, не упрямься, — снова позвал Корбл. — Если хочешь, вместе сходим проведать бабушку. Скажи, что стряслось? Почему тебя так испугал вид Фреджи?

Верена помотала головой и снова забилась под стол. И ни в какую не хотела покидать убежище. Более того — кажется, снова перестала разговаривать.

— Можно, я попробую? — попросила я Корбла.

Он долго смотрел и задумчиво поглаживал необычную брошь в виде ветки боярышника. Эта вещица присутствовала всегда, во что бы ни был облачен хозяин Вороньего лога. Она раздражала меня больше, чем долгое молчание.

— Можно?.. — переспросила я.

Корбл кивнул, но остался сидеть возле стола. Не доверяет или хочет помочь?

Времени раздумывать не было. Если немедленно не убедить Верену, что бояться нет причины, она вновь замкнется. А, возможно, замолчит навсегда.

— Если не хочешь, можешь не говорить о том, что тебя напугало, — предложила я, протягивая к племяннице руки. — Скажешь потом, когда будешь готова.

Верена снова помотала головой. Похоже, страх оказался куда глубже, чем я предполагала.

Да что же Верена увидела такого, что оставило такую глубокую рану в ее психике? Мод говорила, будто малышка перестала разговаривать после смерти матери. Все решили, будто это следствие потрясения. Но нет, дело в другом…

Что, если Верена стала свидетелем события, за которым последовала смерть Катерины? А то и вовсе видела убийцу?..

Меня внутренне встряхнуло от подобной мысли. Я глянула на Корбла: поделиться размышлениями или нет? Он, безусловно, любит дочь. И ради нее готов на многое. Но могу ли я доверять ему?..

— Обещаю, больше не буду задавать вопросов, — пообещал Корбл, приняв правила игры. — Теперь выйдешь?

Бледное личико выглянуло на свет. Черные глазенки блеснули драгоценными камнями. Верена шмыгнула носом и подала ручки: одну — мне, а вторую отцу.

Еще никогда я не чувствовала себя такой растерянной. Мне так хотелось поговорить хоть с кем-нибудь, обсудить смерть Катерины. Но как это сделать, если даже племянница отказывается говорить.

Мы с Корблом вытащили Верену и так и стояли, держась за руки. Никто не решался первым подать голос и нарушить очарование момента.

Райнер кашлянул в кулак, привлекая внимание.

— Полагаю, я свободен? — спросил у брата. — Или продолжим пустой разговор?

— Ты все равно останешься при своем мнении, — буркнул Корбл. — Иди, но о хозяйственных заботах не забывай. Пока я работаю в госпитале, замок на тебе.

Райнер задорно улыбнулся, подмигнул мне и заявил:

— По-моему, Габи прекрасно справляется с хозяйством. Я буду ей только мешать… Клянусь, если бы не ее старость и не мое отличное зрение — женился сегодня же.

Что за паяц! Я фыркнула и закатила глаза. Как вообще можно шутить в такой ситуации?

— Вы слишком серьезны, — подзадорил Райнер нас с Корблом. — Правда, Верена? Им бы стоило чаще веселиться и относиться к жизни проще. Ну, испугалась, девочка, с кем не бывает... Я вот сегодня едва не наступил на змею — терпеть не могу этих скользких существ. Только достоинство рыцаря не позволило завопить от испуга.

Верена хихикнула и посмотрела на дядю с неприкрытым обожанием. Ему удалось разрядить обстановку.

— А ты чего боишься, Габи? — продолжил Райнер. — Разумеется, кроме капризов Фреджи и суровости Корбла.

— В детстве боялась пауков, — честно призналась я. — Это… связано с моей мамой.

Сказала и осекалась. Внимательно посмотрела на Верену: заметит нечаянный намек или нет? Вдруг неуместное замечание напомнит о ее страхе.

Тревога оказалась напрасной. Верена быстро забыла об инциденте и переключила внимание на разговор обо мне.

Глава 11

Валерия

После рассказа Верены я стала лучше присматриваться к обитателям замка, в надежде вычислить женщину, скрывавшуюся под маской. Но ни среди жен рыцарей, редко заходивших в замок, ни среди врачей и медсестер госпиталя не встретила ни одной рыженькой.

Единственными, кто подходил под описание девочки, как ни странно, были я и Фреджа. Девушка, притворяющаяся древней развалиной. И старушка, отчаянно мечтающая помолодеть.

Два последних дня хозяйка Вороньего лога вела себя совершенно невыносимо. Капризничала и ругалась по малейшему поводу. Изводила приказами и придирками.

В один из вечеров я не выдержала и сорвалась:

— Месяц пролетит быстрее, если вы смиритесь с наказанием. Конечно, я не знаю, что творится в капелле. Но даже Верена выдерживает испытания. При этом не жалуется, не ругается…

Фреджа, до того крутившаяся возле зеркала в новом платье, резко обернулась и вытаращила глаза.

— Верена обязана посещать священнодейства, — произнесла с укором. — И ты напрасно думаешь, будто я переживаю из-за наказания. Хотя и зла на Корбла. При этом продолжаю считать, что его покойная жена была взбалмошной и избалованной особой.

«Прямо как ты!» — едва не крикнула я. Поспешно прикусила язык и мысленно сосчитала до трех.

— Мне кажется, вы с Катериной чем-то похожи, — сказала уже спокойно, — потому и не сошлись. Не крутитесь, пожалуйста, иначе могу уколоть.

— Неправда, я ничем не похожа на эту жеманницу, — фыркнула Фреджа. Оправила рюши на лифе, подтянула перчатки.

Прогулки пошли хозяйке на пользу: она сильно похудела в талии. Потому новые платья, доставленные из дорогущего бутика вчера вечером, пришлось ушивать. Естественно, эта неблагодарная работа досталась мне.

Я сделала последний стежок и сказала:

— Можете снимать. Будем мерить следующее?

Покосилась на огромную коробку, занимавшую полспальни. И зачем хозяйке столько нарядов? Ее что, на бал пригласили? Или в долгую поездку. Хорошо бы она не потребовала ехать с ней.

— Нет, я устала, — сообщила Фреджа, скорчив гримасску. — И вообще, Корбл напрасно надеется задобрить меня подарками. Раз уж наказана, то и на прием не пойду! Буду сидеть в спальне, как и подобает вдове магистра.

Решив подкрепить слова действием, хозяйка плюхнулась в кресло. И тут же подскочила с криком:

— Ты что, не убрала иголки?! Издеваешься?!

— Ничуть, — спокойно ответила я. — Невозможно ушить платье, не снимая с хозяйки. В ткани остались булавки.

— Так почему не сказала?! — надулась Фрежда.

— А вы не спросили. Я помощница, а не экстрасенс. И никак не могла предугадать, что вам вздумается присесть.

Снимая платье, Фреджа продолжала бурчать. Ей снова стало скучно. Маски и ванны из трав больше не доставляли удовольствия, еда казалась невкусной, воздух — слишком холодным для прогулок.

— А что за прием ожидается? — спросила я, натягивая на хозяйку сорочку. — К нам едут гости?

Фреджа хмыкнула и, уперев руки в бока, приказала:

— Подай вон то платье, из голубой шерсти. Надену к ужину.

Она нарочно игнорировала вопрос, желая, чтобы ее поупрашивали. Я не доставила ей такого удовольствия. Помогла облачиться, подала туфли и направилась в свой закуток.

— Так тебе неинтересно? — удивилась Фреджа мне в спину.

Я обернулась, скрывая улыбку. Сделала вид, будто задумалась:

— Когда хозяева празднуют — слугам только добавляется работы. Так что я рада, что вы не идете. Не придется помогать одеваться, делать прическу, макияж наносить…

— А ты умеешь? — вдохновилась Фреджа. — Сделать так, чтобы я выглядела молодо и привлекательно. Или опять старческие бредни?..

Я шагнула ближе, присмотрелась к ее лицу. Потрогала длинный локон.

— Многое не обещаю, — произнесла задумчиво. — Но визуально сбросить десяток лет можно. Только косметика понадобится — лучше профессиональная. А вы ведь ей не пользуетесь.

Фреджа метнулась к трюмо. Нашла связку ключей, отперла ящик. Вывалила на стол столько тюбиков и баночек, что позавидовал бы любой гример.

— Ничего себе! — присвистнула я. — Откуда богатства?

Фреджа нахмурила брови и с выдохом призналась:

— Любила краситься до того как попала в Вороний лог. Но мой муж предпочитал естественную красоту, потому о косметике пришлось забыть. А потом и вовсе отвыкла… Не уверена, что всем этим еще можно пользоваться. Срок годности не щадит ни людей, ни вещи.

— Реанимируем, — пообещала я, подбираясь к «сокровищам» из тайника хозяйки. — Но чтобы решить, какой делать макияж, мне нужно знать, на какое торжество вас собирать. Не хотелось бы сделать из вас женщину-вамп ради семейных посиделок.

Глава 12

Валерия

Едва вошла, как стала объектом пристального внимания. Рыцари, медики и их дамы повернули головы и разинули рты. Если бы не актерский опыт, я непременно спасовала. А так ― вошла в роль таинственной гостьи и, широко улыбаясь, поприветствовала собравшихся. Заметила, что утро выдалось чудесным.

Анна, стоявшая возле входа, выронила тарелку и негромко вскрикнула.

Что с ней такое? Сами же говорили, будто любому желающему можно прибыть на праздник. Так почему теперь смотрят так, будто призрак увидели?

— И вам доброго утра, прелестная незнакомка!.. — Райнер принял удар на себя и подошел первым. — Не обращайте внимания на девушку, она слишком пуглива.

Я приняла предложенную руку и проследовала с ним к столу. Приняла бокал шампанского. Осмотрела присутствовавших дам.

Ни одной рыжей. Либо женщина, испугавшая Верену, не явилась на праздник. Либо запаслась париком в надежде остаться неузнанной. Как же ее вычислить?

— Можно узнать ваше имя? — спросил Райнер, выводя из задумчивости. — Не сомневаюсь, оно так же прелестно, как ваша внешность.

— Мне бы хотелось остаться неузнанной, — произнесла я, рассматривая пузырьки в бокале. — А что насчет внешности: будьте осторожнее. Под маской может скрываться крючковатый нос или впалые щеки.

Шутка оказалась неудачной. Присутствующие в зале принялись перешептываться. Анна побледнела. Вжалась в стену и отошла от меня подальше.

Забавно. Старушку Габи встретили куда радушнее.

В тот момент я пожалела, что явилась на праздник в новом образе. Неудивительно, что попала под пристальное внимание — других пришлых в зале не оказалось. Некоторые женщины тоже были в масках — но те скорее украшали, чем скрывали внешность.

Только Райнер рассмеялся. Сделал вид, будто не произошло ничего необычного, и продолжил беседу:

— Желание дамы для меня ― закон, — сказал весьма галантно. — Но мне нужно к вам как-то обращаться. Может быть, придумать вам прозвище?

Только я хотела заметить, что не слишком вежливо придумывать для гостий клички, как к нам подошел Корбл. Глянул на брата коршуном.

— Обращайтесь ко мне «госпожа», — предложила я, смело глядя в глаза Корбла.

Не все же мне величать их хозяевами и кланяться. Пора поменяться местами — хоть ненадолго. На один день.

— Как вам нравится у нас, госпожа незнакомка? — принял игру Райнер. — Нравится ли вам шампанское? Может быть, потанцуем?

Корбл не собирался уступать братцу пальму первенства. Взял первую попавшуюся тарелку и сунул мне под нос. Разумеется, жующую даму не принято приглашать на танец. Но с чего он взял, что я на это куплюсь?

Покачала головой и протянула ладонь Райнеру.

— С удовольствием подарю вам первый танец, — сообщила с благосклонной улыбкой. — Обожаю Венский вальс.

— Приятно встретить девушку, разбирающуюся в музыке, — отозвался он. — И с тонким вкусом. Сейчас в моде энергичные танцы, дерзкие и страстные.

Он что, проверяет мою реакцию? Хочет таким образом расспросить о привычках и вывести на чистую воду? «Нет, милок, — ехидно хихикнула моя внутренняя старушка, — не на ту напал».

— Проявить чувства можно разными способами, — возразила я. — Зависит не от того, что танцуешь. А с кем.

Если Райнер и распознал намек, то не подал вида. Зато Корбл, наблюдавший за нами, скривился. Мне показалось, что скрип его зубов пробился сквозь мелодию оркестра.

Да он ревнует! Мне все же удалось затронуть его гордыню. Ничего, если действительно нравлюсь — проглотит эту едкую пилюлю.

Так и произошло. Не успели мы с Райнером пройти круг по залу, как хозяин Вороньего лога подал сигнал и остановил музыку.

— Сейчас, дамы и господа, предлагаю вам выйти во двор и посмотреть на затмение. Больше двух лет мы ждали этого чуда. И оно настало!

Райнер покосился на массивные напольные часы. Хмыкнул и с досадой в голосе заметил:

— До затмения еще полчаса. А на улице прохладно.

— Нужно успеть занять места, — невозмутимо сообщил Корбл. — И прочувствовать торжественность момента.

Мне захотелось рассмеяться в голос. Эк его разобрало! Признаться, на такой эффект я и не надеялась. После недель, проведенных в Вороньем логе в образе Габи, моя женственность словно очнулась после зимней спячки. Вот уж не думала, что настолько соскучилась по мужскому вниманию.

Или все дело в Райнере и Корбле? Братья, но два совершенно разных человека. Как солнце и луна, каждый из них занимал определенное место в жизни замка. А сегодня вдруг решили посоперничать. И именно я стала причиной раздора.

Интересно, кто капитулирует первым?

Корбл вывел меня на улицу. За нами последовали остальные празднующие. Райнер шел рядом, хоть и выдерживал небольшую дистанцию.

Глава 13

Валерия

Переоделась и загримировалась в лесу. Затолкала нарядное платье на дно мешка, закидала сверху тряпьем. Завела машину и, как ни в чем не бывало, подъехала к гаражу замка.

— Рано вернулась, — невесело встретил Джереон. — Как сынок поживает?

Не сразу поняла, что обратились ко мне. Растерла поясницу, настроила горло на хрипловатый голосок Габи.

— Живет понемногу, пить, правда, так и не бросил, — покачала головой. — А ты почему здесь? Хозяйка отвергла ухаживания?

Джереон прислонился спиной к внедорожнику, прикрыл глаза и провел ладонью по лицу, точно смахивая усталость. Или прогоняя видение, преследующее наяву.

— Я и не подходил к Фредже, — сказал со вздохом, — не до меня ей. Сегодня в замок заявилась таинственная девушка, скорее всего, чтобы выбрать себе спутника жизни. Среди сыновей хозяйки или молодых рыцарей.

Вот уж враки! Ни за кого я замуж не собираюсь. И в замок пришла не за этим.

— Выходит, Фреджа боится потерять власть?.. — задумчиво протянула я. — Ведь если Райнер или Корбл женятся, хозяйкой станет другая женщина. А ты-то отчего расстроился? Неужели эта незнакомка настолько ужасна?

— Не в ней дело, — отмахнулся Джереон.

— А в чем? — я шагнула ближе и заглянула ему в глаза. — Что произошло, пока я ездила в поселок?

Он испуганно шарахнулся в сторону. Забрал у меня ключи и уселся в авто, чтобы отогнать на прежнее место.

Я придержала дверь, налегая всем весом. Ткнула в старичка пальцем и предупредила:

— Не пытайся меня обмануть. Врешь ты еще хуже, чем ухаживаешь за женщинами. Что случилось? Я только что видела Анну, бледную, как мел. Теперь ты с туманными намеками.

Джереон отвернулся, не выдержав взгляда. Опустил ладони на руль и уткнулся в них носом.

— Хозяин меня накажет, если узнает. Он взял с нас с Анной клятву, что мы не станем распространяться. Чтобы не пугать лишний раз…

— Хозяин не узнает, — возразила я. — Ну же, Джерри, не будь таким несговорчивым. И вообще, того, чего не знаешь, еще больше боишься.

— Помнишь Зелду? — спросил он, поворачивая голову. Дождался утвердительного кивка и продолжил: — Она не сбежала из Вороньего лога. Ее… загубили волки.

Я нахмурилась. И не поверила: Джереон слишком быстро отвернулся, точно боялся сболтнуть лишнее. Да и за все время пребывания в замке мне ни разу не встречались волки. И в лесу, когда добиралась до лога.

— Волки… — кивнула и отпустила дверь. — Интересно, Анна придерживается той же версии?

— Не спрашивай ее, — умоляющим тоном отозвался Джереон. — Она дружила с Зелдой. И тяжело пережила утрату. Хозяин даже не разрешил ей пока посещать склеп, чтоб не терзать душу.

Я тоже потеряла дорогого человека. И даже не побывала на похоронах. Хотя сейчас у меня появился шанс побывать на месте последнего успокоения сестренки.

— В склеп не разрешили ходить всем слугам или только Анне? — спросила и скрестила пальцы на удачу. — Можно мне попрощаться с Зелдой?

Склеп находился не так далеко, но Фреджа отказывалась туда ходить. А чтобы сходить одной, у меня прежде не было достоверного предлога. Чужая бабка просто так не войдет под мрачные своды, чтобы почтить память чужих мертвецов.

-- Сходи, — разрешил Джереон. — Если не боишься. Прости, но я не смогу тебя проводить. Мне… не по себе в этом месте.

Глаза его наполнились слезами. Впервые я увидела этого старичка таким расстроенным и растерянным.

— Прости меня, труса, — попросил он, переходя на шепот. — Ты мне очень нравишься, но…

— Не оправдывайся, — попросила я и тепло улыбнулась, — и не переживай. Меня живые пугают куда больше покойников. Пойдем-ка во двор, наберем для Фреджи букет. Что бы там ни случилось с Зелдой, ты не должен упускать свой шанс.

— Ты рассуждаешь совсем как хозяин, — удивился Джереон. — Он тоже считает, что жизнь должна продолжаться вопреки всему.

Да, у нас с Корблом оказалось гораздо больше общего, чем можно предположить. Но можно ли доверять ему? Сегодня он открыл еще одну свою сторону — показал, что способен на нежность и проявления романтики. Но это не отменяет того факта, что ему не удалось уберечь Катерину. Теперь под угрозой жизнь Верены. А я все еще не знаю, что предпринять. И где найти рыжую женщину-оборотня.

Насобирав колокольчиков, я отправила Джереона к Фредже. Таинственная незнакомка пропала, так что хозяйке нечего опасаться. Можно принять ухаживания единственно ухажера, подходящего по возрасту. Хоть и не по статусу. Но любви, как говорится, покорны все возрасты и сословия.

Склеп, запрятанный в саду, я отыскала легко, хотя и не бывала там прежде. Приземистое строение, увенчанное крестом. Покатые ступени, ведущие вниз. Ворон, застывший над входом.