Грезы

Глава первая

Дом, который Мэри-Элен Гэллагер решила купить, был старый, требовал большого ремонта, и если еще, как она хотела, выделить в нем место для офиса, то следовало бы и пригласить дизайнера… а пока приходилось самой вкручивать новые винтики, безусловно красивые, но отнюдь не такие надежные, как старые.

— Что ты делаешь? — в дверях возникла ее секретарша Эди.

— Я забыла вчера зарядить электросверло. Теперь приходится возиться вручную. — Мэри-Элен продолжала вкручивать винт.

— Я потрясен! — одобрительный звучный голос заставил Мэри-Элен оглянуться. — Большинство женщин обратились бы к мастеру.

Мэри отбросила назад свои черные как смоль волосы и встретила устремленный на нее взгляд широкоплечего представительного мужчины. Дорогой серый костюм подчеркивал светлые глаза, изогнутые полные губы обольстительно улыбались… Безусловно, интересен.

— Грег Торренс — Мэри-Элен Гэллагер. Мэри, я показала ему видеофильм, снятый в прошлом месяце о базе снабжения офиса. Но все же тебе лучше поговорить с ним. — Эди вернула ее к действительности.

Конечно, следовало оставить клиента в отремонтированной приемной в передней части старого дома, а не вести в эту полуразрушенную комнату. К тому же Эди не подумала о том, что в шортах и лифчике с накинутой поверх прозрачной рубашкой не ведут деловые разговоры. Но здесь было уютно и тепло. В духовке разогревались замороженные булочки с корицей, наполнявшие комнату замечательным ароматом…

— Предприниматель, мастер по ремонту и повар — и все в одном лице. Классное сочетание, — Грег Торренс с удовольствием вдохнул сладкий запах.

— А что вы умеете хорошо делать, мистер Торренс? — поинтересовалась она. Ее темно-карие глаза высокомерно смотрели на Грега.

— Я бы не хотел уточнять, что именно, но в той области, о которой мы будем говорить, я тоже кое-чего достиг. А сейчас подыскиваю, кто бы сделал торговую рекламу нашей компании, производящей магнитные насосы. Реклама должна заинтересовать, быть остроумной и неназойливой.

— Интересно. А что такое магнитный насос?

— Магнитные насосы используются для перемещения по трубопроводу едких химикатов, чтобы кислоты не попадали в подвижные части.

Мэри-Элен перешагнула с прилавка на стремянку, потом спустилась на пол. Помня о своем непрезентабельном виде, она постаралась с достоинством произнести:

— Не боитесь доверить такую сложную работу, не зная исполнителя?

— Понимаю, что это нелегкое дело, но независимый кинорежиссер лучше всего подойдет для моих целей.

— Я специализируюсь на пленке высокой чувствительности, хотя большинство компаний предпочитают шестнадцатимиллиметровую пленку, которой пользуются большие рекламные фирмы.

— Большие рекламные фирмы еще меньше знают о насосах, чем вы. Кроме того, этот фильм будут смотреть на телевизионном экране в залах заседаний и на торговых выставках, поэтому думаю, что его надо снять на видеокассету.

— Не говоря о том, что это будет дешевле, — Мэри-Элен понимающе улыбнулась.

Он кивнул в знак согласия.

Эди, которая, как в теннисном матче, следила глазами то за одним, то за другим, пробормотала:

— Я буду в приемной, — и, улыбнувшись, удалилась.

— Пожалуйста, проверь счет Мервин, — кинула вдогонку Мэри-Элен. — Мы должны начать съемки на следующей неделе. Хотите чаю? — предложила она Грегу.

— С удовольствием. Кстати, именно Мер-вин порекомендовала вас моему партнеру.

— Вы ее знаете?

— Она моя знакомая. — Его выразительные карие глаза следили за каждым ее движением. — Мы иногда встречаемся на вечеринках.

Мэри-Элен вытащила из духовки горячие булочки с корицей.

— Угощайтесь! — пригласила она. Булочки были так ароматны и аппетитны, что он не заставил себя долго упрашивать.

— Расскажите мне о своем бизнесе, — попросил Грег, помешивая ложечкой чай.

— У нас есть брошюрка и список клиентов, которые подтвердят мое умение делать рекламные фильмы.

— Я с удовольствием прочту, но сейчас хочу услышать живой рассказ.

Мэри сделала глоток чая и собралась с мыслями.

— Я начала заниматься этим бизнесом в пятнадцать лет, сначала делая фотографии для школьной газеты. В семнадцать уже работала в профессиональной студии, которая занималась съемками на свадьбах и вечеринках. В двадцать получила две премии от государственной комиссии по киносъемкам. С тех пор я собрала очень много дипломов.

— И как долго вы собирали их? — он озорно улыбнулся.

Так, ясно. Похоже, он считает, что она слишком молода, чтобы доверять ей серьезную работу. Нужно поставить его на место.

— Стивен Спилберг тоже был одним из самых молодых режиссеров в своей группе, мистер Торренс. Мой возраст не мешает моему творческому росту.

— И сколько же вам лет?

— Вам не кажется, что ваш вопрос бестактен? А сколько вам лет?

— Мне тридцать три. Я не хотел вас обидеть, извините.

— А мне двадцать девять, и я один из лучших рекламных режиссеров. — Она самодовольно улыбнулась.

— А сколько времени вам потребуется, чтобы осуществить подобный проект?

— Мы обсудим это, когда выясним, возьмусь ли я за ваш заказ.

По удивленному выражению его лица она поняла: он не привык, чтобы его отшивали.

— А что мы сейчас делаем?

— Сейчас мы пьем чай. — Она кивнула на тарелку: булочки с корицей призывно пахли, и он взял одну. — И знакомимся друг с другом.

— Думаете, это поможет делу? — он откусил большой кусок булочки.

— Конечно. Как вы можете доверять мне, если не знаете меня? Вы будете вмешиваться в мою работу. А я буду нервничать, боясь допустить какую-нибудь оплошность.

Его густой, глубокий смех обволакивал Мэри, как теплый, тягучий мед. А когда он стал облизывать пальцы, испачканные сахарной глазурью, Мэри пронзила дрожь.

— Мне нравится ваш подход, мисс Гэллагер. Пожалуй, мы могли бы продолжить этот разговор на следующем уровне и поговорить о дальнейшем совместном бизнесе.

— Буду счастлива, — ответила она. Сейчас она была довольна, что он запомнил ее имя. Никогда еще ее так не тянуло к мужчине. — Очень приятно познакомиться с вами, мистер Торренс. Еще кто-нибудь работает с вами над этим проектом? Вы говорили что-то о партнере…

— Да, — ответил он. Улыбка, которая так ей нравилась, исчезла. — У меня есть партнер, который, возможно, захочет внести какие-нибудь поправки. Она очень тонко все подмечает.

— Прекрасно. Приведете ее в следующий раз? — Мэри-Элен с трудом сохраняла деловой настрой… в разгромленной кухне, в шортах и в слишком открытой кофточке… А потом их руки сомкнулись. Его прикосновение бросило ее в жар. Держа ее руку, он смотрел ей в глаза.

— В следующий раз встретимся на моей территории.

— Хорошая мысль. — Мэри с трудом сглотнула. — Почему бы вам не согласовать с моей секретаршей встречу на следующей неделе?

— А почему бы не согласовать ее сейчас и с вами? — он отпустил ее руку.

— Это не совсем удобно, мистер Торренс, — обронила она, постаравшись придать тону деловитость. — Всего доброго.

Не высказав ни малейшего желания уйти, он продолжал стоять, разглядывая ее.

— Завидую я вам, — произнес он. — Начинать с нуля, присутствовать при рождении проекта, смотреть, как все меняется на глазах… В такую работу можно уйти с головой, а когда закончишь, кажется, что побывал в отпуске и одновременно что-то завершил. Вам потребуется много сил. Но результат порадует.

Она почувствовала, что он эмоционально отдалился от нее.

— Я тоже так думаю.

— Удачи вам, мисс Гэллагер.

— Спасибо. — К своему удивлению, она ощутила неприятную пустоту, когда он вышел.

Стоя у стола и глядя на стул, где он сидел, она ждала, когда захлопнется входная дверь. Когда наконец замок щелкнул, она так разволновалась, что какое-то время не могла собраться с мыслями. Как же ей не волноваться, получив хорошо оплачиваемую работу, да еще такую оригинальную! Эта новизна ей особенно нравилась. А потом ее мысли вернулись обратно к Грегу Торренсу. Интересно, есть ли у него жена? Назначает ли он свидание коллегам по работе?

Глупые мысли! Ребячество! Господи, да это вообще вопреки ее правилам. Она раз и навсегда дала себе слово не предаваться ненужным мечтаниям. Слишком больно потом, когда наступает действительность. Да и вообще все эти фантазии об интересном мистере Торренсе к делу не относятся. Прекрасная работа — да, а свидание — ерунда. У нее нет времени на развлечения.

Когда позвонила Айрис Мервин и попросила ее зайти, Мэри-Элен согласилась и почувствовала, как у нее от возбуждения закипела кровь. Айрис можно было поспрашивать о Греге Торренсе.

Всю неделю ее снедало любопытство. Она уговаривала себя не думать и мечтала об этом мужчине, возвращаясь мыслями к нему в течение всего дня, стараясь представить себя в его обществе на вечерах в окружении элиты Хьюстона. Но в то же время пыталась взять себя в руки: подумаешь, его компания всего лишь изготовляла магнитные насосы!

Мервины жили на Ривер-Оукс.

— Очень рада, что ты вовремя! — воскликнула Айрис, широко улыбаясь.

Она провела Мэри в холл.

— Какая же тоска, что не с кем поговорить! Все что-то делают, занимаются интересными вещами, а я сижу дома. Мне так одиноко, вот я и решила пригласить тебя. Может, ты дашь мне совет.

Она провела Мэри в столовую. На столе лежало несколько ювелирных изделий, а на серванте поблескивал сиамский головной убор с маленькими золотыми дисками.

— Вот эту красоту надо заснять, но как-нибудь пооригинальнее. Например, мне хочется, чтобы о каждой вещи рассказывал такой мужской голос, от которого у любой женщины пошли бы мурашки по спине и появилось желание купить ее.

Мэри-Элен улыбнулась: фантазии Айрис Мервин она должна претворить в действительность!

— Мне кажется, у меня есть кое-кто на примете. Он смог бы выполнить твое желание, — она лихорадочно соображала, какое агентство смогло бы быстро и умело доставить вещи и не запросило бы с нее слишком большую цену.

— Тут нужно что-то среднее между голосом Шона Коннери и Мела Гибсона. Я хочу, чтобы мои клиентки начали мечтать о мужчинах и бриллиантах, когда услышат мою рекламу.

— Я займусь этим сегодня же. — Мэри знала, чей голос идеально подходит для подобной рекламы, но сомневалась, что Грег Торренс захочет заниматься таким делом.

— А я напишу сценарий. — Айрис улыбнулась, как Чеширский Кот.

— Вот и прекрасно, — Мэри-Элен улыбнулась.

Айрис рассмеялась и достала сигарету.

— Впрочем, если хочешь, можешь поручить это кому-нибудь еще. Я ведь решила заняться сценарием не из экономии. Просто я сделаю это лучше других.

— Раз уж зашло об этом, полагаю, это вы порекомендовали меня Грегу Торренсу?

— Грегу? — Пожилая женщина рассмеялась гортанным смехом, а ее глаза заблестели от удовольствия. — Я бы не отказалась съесть пирожок с этим изюмчиком. Да, я. Ему и другим тоже. Разве я не молодец? Грег Торренс обаяшка, верно? Даже его бывшая жена — моя приятельница и его партнер в компании — говорит, что он просто замечательный, хотя иногда ей хочется задушить его.

— Не может быть! — возмутилась Мэри, взяв на заметку словечко «бывшая».

— Конечно, это шутка. Они были партнерами с самого начала, но, как этот бизнес может доставлять ей удовольствие, мне непонятно. — Миссис Мервин слегка пожала плечами. — Думаю, их связывает то, что больше никто не проявил такой интерес к магнитным насосам. А возможно, они все еще любят друг друга.

Мэри почувствовала горечь разочарования: неудивительно, такой человек, как Грег Торренс, не может быть один. Хорошо, что она далеко не зашла в своих девичьих грезах.

— И давно они занимаются бизнесом? — полюбопытствовала она.

— Думаю, около десяти лет. Грег купил компанию очень скоро после окончания колледжа. — Айрис взяла одно ювелирное изделие и прислонила его к зеленой бархатной ткани. — Они бывают в тех же местах, что и я, с ними легко поддерживать отношения. Так ты берешься за работу? — Она вопросительно взглянула на Мэри.

— Мы еще не все обсудили.

Сейчас ей надо думать лишь о счетах, которые следует оплатить в ближайшем месяце. Необходимо заняться делом. Одно оборудование стоило ей около 40 тысяч долларов. Более того, было очень приятно от мысли, что она возьмется за работу и покажет ему, какая она способная и талантливая.

Грег шел по многолюдному бульвару Вестхаймер, думая, куда пойти позавтракать, когда вдруг увидел проезжавшую Мэри-Элен Гэллагер. Он сразу почувствовал возбуждение: роскошные черные волосы, широко раскрытые темно-карие глаза, сливочная кожа и такие пухлые губы.

Но не только потрясающая внешность тянула его. Была в ее личности… незаурядность: одаренность и одновременно уязвимость, женственность… Но что бы это ни было, она полностью овладела его вниманием, что случалось не часто. Она возбудила в нем интерес, чего никому не удавалось за многие годы.

А что, собственно, он теряет, если рискнет познакомиться с ней поближе?

Глава вторая

Мэри-Элен вырулила на подъездную дорожку. У нее в портфеле лежал подписанный контракт и чек на авансовую оплату от Айрис Мервин. Теперь, если она заключит такую же сделку с компанией Торренса, у нее будет в четыре раза больше полученного, а там, глядишь, еще что-нибудь обломится. И не только это, работа для Торренса может открыть двери в другие компании, которым потребуются видеопленки с промышленным сюжетом и ее компетентность. Если она хорошо сделает работу для Торренса, то создаст себе репутацию в индустриальном мире.

Она поставила машину рядом с машиной Эди. Конечно, это было не главной причиной, по которой она хотела вести дело с Грегом Торренсом. Основным было ее желание доказать, какую замечательную находку он сделал в ее лице.

Эди беседовала по телефону. Улыбаясь, она спросила:

— Догадайся, кто звонил!

— Грег Торренс? — предположила Мэри-Элен.

— Грег Торренс.

— Зачем? — Мэри постаралась сделать равнодушное лицо.

— Что значит «зачем»? Он хочет, чтобы ты сняла для него видеофильм, ты же знаешь.

— Мы еще не заключили договор, — Мэри постаралась скрыть охватившее ее волнение.

— Тоже мне проблема. Я нисколько не сомневаюсь, что вы найдете общий язык.

Мэри бросила портфель на стол и села на край.

— А что конкретно он сказал?

— Ждет с тобой встречи. И мне кажется, его интересует не только бизнес, если ты понимаешь, о чем я говорю.

— Не придумывай!

— Ничего я не придумываю! А тебе давно пора заняться своей личной жизнью. Уже давно пора забыть о той последней неудаче. Этот парень по крайней мере взрослый мужчина, состоявшийся, перспективный, не дурак и очень хорош собой.

— Наверное, все женщины, которые ему встречаются, падают к его ногам. Я не буду одной из них. — Мэри-Элен подняла пачку писем и стала просматривать их. — Кроме того, он до сих пор влюблен в свою бывшую жену.

Эди приоткрыла рот от удивления.

— Черт побери, я думала, что сразу распознаю прохвоста, а этот проскочил сквозь мои заслоны.

— О чем ты говоришь?

— Этот мистер Торренс, должно быть, из породы самовлюбленных эгоистов. Есть такой тип: смазливый, хваткий, душа общества, а связываться с ним — сплошная головная боль.

Мэри громко рассмеялась. Эди хорошо сказала, пожалуй, она сделала слишком поспешные выводы о Греге Торренсе.

— Ну, не переживай, Эди. Мы обе ошиблись.

— На твоем месте, — ответила Эди, — я бы не стала с ним встречаться. Пить шампанское, есть икру и заниматься любовью в его небоскребе с видом на весь город — это старый прием, но ведь тебе это может действительно понравиться! А что дальше?

Не обращая внимания на тираду Эди, Мэри заглянула в раскрытый ежедневник.

— Так на когда намечена эта встреча?

— Ты собираешься рискнуть?

— Не волнуйся, мы тоже не лыком шиты. Не отрицаю, он довольно мил, но никаких поблажек и привилегий он от меня не получит. И выходить за рамки деловых отношений я тоже не собираюсь.

— Дело твое. Но с другой стороны, у него куча денег, и Музыку заказывает он. Если вы поладите, у тебя от заказчиков отбоя не будет. Ты чертовски хорошо работаешь, и поэтому завтра, в девять ноль-ноль, у тебя состоится встреча с мистером Грегом Торренсом. У него на заводе, — деловито закончила Эди.

— Ах, — произнесла Мэри, удовлетворенно вздохнув. — Вот так. И меня по носу щелкнула, и себя работой обеспечила. — Она усмехнулась. — Не волнуйся. Я ни за что не упущу этой возможности. Мои кредиторы не потерпят этого.

Мэри вошла в шикарный кабинет секретарши. От страха ее сильно мутило; она надеялась, что это последняя инстанция на пути к боссу.

Темно-синий костюм с большой перламутровой пуговицей на жакете, белая шелковая, сшитая на заказ блузка, туфли на высоченных каблуках из черной крокодиловой кожи и в тон им сумочка — в этом наряде она чувствовала себя неотразимой деловой леди и… красивой женщиной. Это вам не шорты с лифчиком…

— Привет, у меня назначена на девять часов встреча с мистером Торренсом, — Мэри натянуто улыбнулась.

Пожилая женщина приветливо взглянула на нее.

— Вы, наверное, мисс Гэллагер. Подождите, он сейчас на сборочном конвейере, проверяет пресс.

— Я уже здесь, — раздался голос.

Мэри и секретарша повернулись к Грегу Торренсу, стоявшему у входа в приемную. На нем были серые брюки от костюма, белая рубашка и галстук. Рукава закатаны до локтей, руки загорелые и мускулистые, как Мэри и представляла.

— Здравствуйте, мисс Гэллагер, — произнес он низким, хрипловатым голосом. — Приятно снова видеть вас.

— Здравствуйте, мистер Торренс, — замороженно ответила она.

— Сюзанна, я занят, если будут рваться ко мне, — обронил он через плечо.

— Если будут использовать таран, босс, я не справлюсь, — весело сказала та, глядя сквозь блестящие желтые очки и продолжая печатать.

Тихо закрыв дверь, он посмотрел на Мэри. Сегодня глаза у него были совсем синими.

Мэри прошлась по кабинету, потрогала на ходу мебель. Ее поразил аромат: смесь запахов дорогой кожи, лосьона после бритья, чернил и карандашной стружки создавала впечатление очень мужской рабочей атмосферы. Вместо дорогого эффектного офиса, который ожидала увидеть, она оказалась в большой удобной рабочей комнате.

На одном конце стола для заседаний лежали несколько комплектов чертежей и стопки бумаги. В противоположном конце комнаты стоял огромный стол, тоже заваленный планами. И только на двух темно-зеленых кожаных креслах не было бумаг.

Грег наконец отошел от двери и швырнул пиджак на один из стульев.

— Наконец-то одни, — он обошел стол, сел в большое кожаное кресло и стал свободно раскачиваться.

Мэри села напротив и уставилась в одну точку.

Он еще раз вздохнул и начал отворачивать рукава рубашки.

— Видимо, мисс Гэллагер, я не могу поднять вам настроение. А что, если мы перейдем к сути дела?

— Настроение у меня нормальное, и я готова перейти к сути дела, — как можно решительнее ответила она и потянулась за портфелем.

— Давайте начнем сначала, — остановил ее Грег. — Давайте поговорим.

Она задержала на замках-защелках побелевшие от напряжения пальцы. Сознавая, как необходимы ей деньги, которые принесет сделка с ним, Мэри постаралась придать своему лицу равнодушный деловой вид. Это было невыносимо трудно, но необходимо.

— На прошлой неделе, мистер Торренс, вы предлагали мне сразу же подписать контракт, а я попросила вас подождать.

— А вы уверены, что именно этого хотите? — возразил он.

— Конечно. Почему спрашиваете?

— Вы не хотите смотреть мне в глаза, ведете себя так, будто я прокаженный. Вы отклоняете все мои попытки поухаживать за вами… как за деловой женщиной. Что вас отталкивает во мне, Мэри-Элен Гэллагер?

— Ничего, — прошептала она.

В воздухе повисла тишина. Он впился в нее глазами, ожидая ответа.

Но разве она могла сказать ему, что ее с самого начала потянуло к нему? И что она не станет мечтать о любимом? Ей хватит прошлой боли, а он может причинить боль, может, это видно. Она мысленно встряхнула себя. Все это глупость. Но он все же задел ее чувства, и ей было досадно, что она допустила это. Она сердилась не на него. Она сердилась на себя.

В этот момент в Дверях появилась блондинка в комбинезоне и дорогой белой блузке:

— Привет, как дела?

Судя по реакции хозяина кабинета, появление женщины было само собой разумеющимся.

— Стараюсь убедить госпожу Гэллагер вести себя естественно в моем присутствии, но ничего не получается. Может быть, у тебя получится? Она как будто чего-то боится.

Женщина подошла к Мэри-Элен и протянула руку.

— Привет, меня зовут Джанет Торренс, — дружески представилась она, пожимая руку Мэри. — Так это вас называют «талантливой леди с камерой»?

— Вы слышали обо мне? — удивилась Мэри.

— Конечно, Грег видел несколько ваших видеофильмов и считает вас очень талантливой. Он показал мне образец, и я согласна с ним. Мы с Грегом всегда предпочитаем работать с женщинами. Я также выступаю за все, что принесет нам деньги. Ваше участие в работе над проектом будет замечательным сочетанием двух предпочитаемых мною вещей, — она озорно улыбнулась и переглянулась с бывшим мужем. — Что ж, я полностью «за». Когда она начнет?

— Как только мы с мисс Гэллагер обсудим условия. А в данный момент она смотрит на меня как на какое-то чудовище и не может даже разговаривать со мной.

— Мисс Гэллагер может сама сказать, — прокомментировала Мэри-Элен, решившись наконец высказаться. — Я не напугана, я просто не уверена, что подхожу для этой работы.

— А как убедить вас в обратном? — спросил Грег.

— Магнитные насосы такая вещь, что, вероятно, к ним требуется мужской подход.

— Ну, мужской подход обеспечиваю я, а вы — дамскую съемку на видео.

— Уговорили, — Мэри потянулась к портфелю и достала контракт. — Подписывайте, пока я не передумала.

— Что ж, я свою работу сделала. Оставляю вас на финальном этапе. Мне нужно заняться отправкой для Эксон, — включилась Джанет.

— Спасибо. Поговорим позже. — Грег откинулся в кресле.

— Не забудь, что завтра днем собрание правления.

— Хорошо, Грег, — нараспев ответила Джанет.

В кабинете наступила тишина.

— Она очень милая, — наконец заметила Мэри.

— Да, правда. — Его тон был спокойным, сухим. Он сидел молча, терпеливо в ожидании ее следующего шага.

— Долго были женаты? — живо спросила она, возясь с замками портфеля.

— Вы, видно, уже слышали, — ответил он с некоторым напряжением. — Я отвечу на ваши незаданные вопросы, чтобы больше не возвращаться к этому. Я бы не хотел говорить об этом потом, в неподходящее время.

— Но…

Грег продолжал монотонным голосом, как будто не слышал ее:

— Мы поженились, когда нам было по восемнадцать лет, мы вместе учились в колледже. Развелись два года назад. Джанет решила, что ей надо влюбиться и испытать все смятение чувств, которое при этом бывает. У нас один ребенок — сын Джейсон, и мы остались хорошими друзьями.

Его серо-голубые глаза пронизывали Мэри-Элен.

— Хотите знать что-нибудь еще?

— Думаю, достаточно, — ответила Мэри. Так, надеяться не на что. Он разведен, но все еще влюблен в жену. — Здорово, что вы оба занимаетесь одним бизнесом.

Она придвинула к нему контракты.

Грег начал подписывать и, не глядя на нее, произнес:

— Действительно. — Закончив, он пододвинул бумаги к ней. — Короче говоря, Джанет мой друг, мой партнер и уже два года моя бывшая жена, потому что всего сразу иметь нельзя.

Мэри-Элен не спросила, что он хотел сказать, да и это не имело значения. Она будет держать дистанцию между ними, у нее все будет замечательно.

Мэри подписала оба экземпляра и протянула их.

— Так вы юридически разведены.

— Да, разведены. Юридически. — У него на лбу пролегла морщина. — Так что мы оба не состоим в браке.

Мэри почувствовала, как в ней поднимается разочарование. Ей нужно было изменить тему, срочно. Она не хотела знать больше о его личной жизни.

— Я не хотела лезть не в свое дело. Я просто подумала, не нужна ли также и подпись Джанет. — Мэри взглянула на его размашистый почерк внизу контракта.

Она запихнула контракт в портфель, захлопнула его, встала и протянула руку.

— По закону у вас есть три дня, на тот случай, если передумаете. Когда будете готовы, пожалуйста, позвоните мне, и мы обсудим следующий этап фильма.

Грег поднялся, но не пожал ее руку.

— Вы все еще боитесь меня.

Спорить не было смысла. Они оба понимали, что он имеет в виду.

— Да, боюсь. Потому что вы, мистер Торренс, — обаятельный мужчина. И если я правильно поняла, вы не хотели разводиться. Кроме того, мне понравилась ваша жена.

— Моя бывшая жена, — автоматически поправил он. — А если бы она не понравилась вам?

— Это не имеет значения. Не скрою, вы очень милы, но вы по-прежнему слишком привязаны к своей жене, пусть и бывшей.

— Вы мудрая женщина. Но вы ошибаетесь.

— Нет, не ошибаюсь. Я хорошо знаю, что мне подходит, а что нет.

— А я не подхожу вам?

— Всего доброго. — Она опустила протянутую для пожатия руку и направилась к двери.

Глава третья

Когда на следующее утро Мэри-Элен проснулась, ей не хотелось двигаться. Она задумчиво уставилась на облупившийся потолок и вспоминала прошедший день.

Грег Торренс ничуть не тяготился присутствием своей бывшей жены, наоборот.

У большинства мужчин нет таких отношений со своими бывшими женами. Она знала мужчин, которые обзывали своих бывших жен уничижительными словами; знала мужчин, которые тосковали по утраченной любви, переживали, обсуждая свой разрыв со всяким, кто согласится послушать. Но Грег Торренс дружил со своей бывшей женой, работал с ней и при том собирался назначить свидание ей, Мэри-Элен.

Она убеждала себя, что их связывает лишь бизнес, не больше и не меньше. Усмехнулась, вспомнив о подписанном контракте у себя в портфеле. Через три дня у нее в банке будут деньги. И после всех расходов останется приличная сумма. Конечно, у нее не было бы таких трудностей с деньгами, если бы не пришлось откупиться от контракта сроком на пять лет со своим старым боссом. Он был кинопродюсером и занимался промышленными фильмами, став одним из знаменитых специалистов в стране. Но методы, которыми он достигал известности, были нечистыми, он выдавал лучшие фильмы учеников за свои, а, согласно контракту, любая работа, сделанная в его компании, считалась его собственностью. Мэри решила покончить с этим. Она забрала из банка все свои сбережения, взяла заем, выплатила свою долю по контракту и ушла. Эди ушла с нею, она верила, что Мэри ждет большое будущее.

И вот сейчас Мэри-Элен приобрела современное оборудование по сравнительно низкой цене в кредит, купила дом, принадлежавший подруге, и начинает бизнес. Правда, она пока в дыре, но это не страшно. Она была способной и знала это. Ей нужны серьезные заказчики, как, например, Грег.

Вот только личная жизнь не заладилась. Джо учился на фотографа в художественной школе. Они встретились три года назад в магазине фотопринадлежностей, между ними завязался разговор, и их сразу же потянуло друг к другу. Когда она пришла в следующий раз, он снова был там, и в тот раз они пошли в закусочную. Проведя вместе день, они окончательно убедились, что созданы друг для друга. Начиналось все замечательно… а потом… началась игра. Джо уверял, что любит и хочет жениться, но не готов к браку; уверял, что у них будет замечательный брак, но надо подождать… как бы порепетировать, он должен убедиться, что все получится. И она согласилась репетировать роль замечательной и необыкновенной жены. Спустя год их отношения настолько ухудшились, что Джо приходил домой только переночевать. Мэри-Элен поставила ему ультиматум: либо они поженятся, либо разойдутся.

Джо неохотно согласился на свадьбу, а она стала готовиться к ней, уверенная в том, что он постепенно войдет во вкус предстоящего праздника. Все было готово: банкетный зал, угощение, цветы, шикарное платье… Но накануне вечером Джо пришел пьяный и в слезах. Он признался, что все еще любит — и тайно встречается со своей старой подружкой, которая живет в Остине. Они с Джо порвали за три месяца до того, как он встретил Мэри-Элен, но, когда случайно снова встретились, почувствовали, что любовь все еще жива. Джо попросил прощения у Мэри, но сказал, что всегда любил свою подругу и, какие бы чувства он ни испытывал к Мэри, остаться с ней не может.

Сначала Мэри не поверила: целый год притворяться? Жить двойной жизнью? А он подумал о ней, Мэри?

Джо свалил на нее оставшиеся дела по ликвидации совместного хозяйства и уехал на выходные в Остин со своей возлюбленной.

Мэри взяла себя в руки, обзвонила приглашенных и поставщиков и сообщила, что свадьба отменяется. На этом и закончилась репетиция ее семейной жизни… но остались стыд и боль. Конечно, Джо не вдруг так изменился, кое-какие сигналы были, но она была так ослеплена любовью, что не замечала их.

Ну, а Грег Торренс, может ли он причинить ей боль?

Еще раз оказаться в подобном положении? Никогда!

Только деловое сотрудничество. Ради самой себя ей надо перестроиться. Это она могла сделать.

Основательно потрудившись, Грег наконец завязал узел на галстуке. К заседанию правления ему нужно быть во всеоружии, а безупречный внешний вид даст ему уверенность: именно сегодня он проинформирует правление о том, что привлек Мэри-Элен Гэллагер к созданию рекламного фильма, и уверен, что большинство будет «за».

Он с нетерпением ждал встречи с Мэри, чтобы отдать ей чек и начать съемки фильма. Грег обманывал себя, объясняя свой интенсивный интерес желанием помочь: ее дому требовался колоссальный ремонт, но… Но на самом деле она возбуждала его и своим интересом к жизни, и талантом, и женственностью.

Он не совсем осознавал, что именно чувствует к Мэри, к тому же после развода с Джанет он потерял вкус к жизни. Но встреча с Мэри растопила лед в его сердце, он снова живет, и, черт побери, эта жизнь ему нравится!

Мэри-Элен закончила запись фонограмм для фильма о работе фабрики по производству футболок. Она сняла наушники и удовлетворенно откинулась в кресле. И вдруг услышала голос, мгновенно возбудивший ее.

— Мэри-Элен? Вы здесь?

— В студии за офисом, — отозвалась она, с волнением прислушиваясь к шагам по деревянному полу.

— Это и есть обитель гения? — спросил он, улыбаясь.

Какая у него обаятельная улыбка!

Мэри гордилась созданной студией, и хотя за многое еще не было уплачено, кое-что она купила, кое-что обменяла, но в целом такому видеооборудованию мог бы позавидовать любой.

Грег тоже оценил увиденное, ему казалось, что ей будет приятна его похвала, но Мэри, вдруг почувствовав слабое раздражение, встала и выключила маленькую настольную лампу на краю консоли.

— Выпьешь чашку чаю? — спросила она, потому что все равно собиралась приготовить его себе.

— Мы закончили заседание правления только в пять, — объяснил Грег. — Хотел сразу отдать тебе чек, мы хотим, чтобы ты сделала видеофильм. Но одно цеплялось за другое, и время быстро пролетело.

— Мы? — небрежно спросила Мэри. Она наполнила металлический чайник и поставила на плиту. Как ей хотелось прыгать от радости! Чек! Он существовал на самом деле, а не только в грезах.

— Совет директоров. Мы заседали весь день, обсуждая некоторые щекотливые темы, которыми приходится заниматься совету директоров.

— Должно быть, это… утомительно, — признала она.

— Очень. Но чек все искупает?

Она не могла сдержать улыбку.

— И где же этот пресловутый чек?

Он полез в карман жилета и достал конверт.

— Вот он.

— Спасибо. Но знаешь, я заслужила его. Я хорошо работаю, — заметила она, не глядя на Грега. — Если сомневаешься в моих способностях, могу показать тебе работы, которые делала раньше…

— Мэри, — в голосе Грега прозвучал металл. — Мы же договорились, я подписал контракт и уже стал твоим клиентом.

— Я знаю, но неужели ты не сомневаешься? — Она пристально посмотрела на него и осторожно сказала: — Я просто хочу убедиться, что ты доволен сделкой. Просто меня беспокоит то, что я мало знаю о насосах.

— Я предоставлю всю нужную тебе информацию. — Грег удобно расположился на одном из кухонных деревянных стульев и не сводил с нее глаз. — Что еще тебя беспокоит?

— Ты ответил на все мои вопросы. — Ответ получился более взволнованным, чем она хотела, но… Он был клиентом, и каким! И то, что она чувствовала, было безрассудством…

— Кстати, Мэри, когда твой подрядчик собирается начать работать с электропроводкой? Здесь много работы.

— Знаю, что все выглядит ужасно, но большинство клиентов не видят этой части дома. А откуда ты все это знаешь?

— Я — инженер по электричеству. Тут все такое гнилое, что может в любую минуту вызвать пожар. Ты погубишь и офис, и дом.

Она быстро соображала: могла ли она позволить себе заняться электропроводкой и одновременно выплачивать за оборудование? Мэри застенчиво улыбнулась.

— Я вроде покупала какие-то навороченные провода, но…

Пока она говорила, загудел мотор холодильника, а в ответ яркость освещения упала.

— Слышишь? Нужно поменять проводку, иначе все улетучится вместе с дымом… в буквальном смысле.

Мэри вздохнула, вдруг ощутив себя разбитой и совсем не в своей тарелке. Заправила прядь темных волос за ухо.

— Видишь ли, у меня не было времени, чтобы научиться делать проводку. Я займусь этим в будущем, но… — Она пожала плечами. Как объяснить, что, даже работая по двадцать часов в день, она бы не собрала огромную сумму, чтобы заплатить специалисту-электрику? Пока счет Грега был самым большим из тех, что она получила:

— Почему бы нам не заключить сделку? — предложил он. — Мне очень хочется проверить свое умение работать руками, а тебе срочно требуется электрик. Так возьмешь меня на работу? Оплата будет тебе по карману: электрозапчасти, много чая и булочек, — с серьезным видом подытожил Грег свое предложение, но глаза смеялись.

— Договорились, мистер Торренс, — улыбнулась она.

— Я приступлю завтра. Вас устроит, если я буду работать вечером? — он погладил ей руку.

— А вас это не будет беспокоить? — она посмотрела ему в глаза. Но чего ей это стоило!

— Больше, чем ты себе можешь представить, но оно того стоит. — Он сделал последний глоток чая, потом встал. — По крайней мере, я перестану беспокоиться, что твой дом сгорит вместе с тобой.

— Почему тебе надо беспокоиться обо мне? — спросила она. — У тебя есть жена и ребенок, которых ты любишь. У тебя одна из ведущих компаний в стране… — Она корила себя за несдержанность, но любопытство оказалось сильнее.

Грег помолчал лишь секунду.

— Потому что ты мне нравишься. И не задавай мне больше вопросов, Мэри, потому что вряд ли смогу на них ответить. Я думаю, мы действительно сможем стать хорошими друзьями, Мэри-Элен Гэллагер. И я хочу убедиться в этом и кое в чем другом, — он медлительно, но так чертовски обаятельно улыбнулся, что Мэри охватило жаром.

В его голосе прозвучало обещание, от которого у нее забилось сердце. Грег пристально посмотрел ей в лицо. Его губы были в нескольких сантиметрах от ее рта. Мэри замерла… Наконец он медленно наклонился и прижался к ней губами. Раз. Два. Потом еще раз… У нее перехватило дыхание. Ей хотелось… большего, и она невольно подалась ему навстречу…

Но к ее разочарованию, Грег отстранился.

— Спокойной ночи, Мэри-Элен. Запри за мной дверь. — И вышел.

Она очнулась. Что это было? Он не имел права целовать ее! Но, поднимаясь по лестнице в спальню, она думала только о продолжении… поцелуя.

На следующий день с утра Мэри прослушала четырнадцать пробных пленок, начитанных для рекламы Айрис Мервин. К полудню стало ясно, что ничего подходящего для заказчицы нет. Под вечер Мэри-Элен и Эди решили отдохнуть и перекусить.

— Итак, ты получила от Торренса чек. Теперь, полагаю, ты сможешь вложить больше денег в дом, не говоря уже о моем кармане.

— Сегодня я выпишу тебе чек. И не только это… — Мэри не знала, как сообщить Эди новость. — Кстати, у меня появился специалист-электрик, который приведет в порядок проводку, надеюсь, до того, как взорвется мое оборудование.

— Очень хорошо, а то я беспокоилась и даже купила огнетушитель. А когда придет электрик?

— Сегодня вечером. — Мэри откусила сэндвич, сердце у нее забилось сильнее.

— Сегодня вечером? — Эди прищурилась. — Какой же это электрик работает по ночам?

— Электрик что надо! — Мэри широко улыбнулась. — Грег Торренс взялся помочь мне. Решил вспомнить старое, — уточнила она.

— Ч-что именно? — Эди была ошеломлена.

— Я говорю о проводке. Грег сказал, что любит работать руками, — зарделась от своей лжи Мэри.

— Оно и видно, — хихикнула Эди. — Думаю, что он любит поработать руками не только с электричеством.

— Прекрати, — укорила Мэри-Элен. — Он предложил… без подвоха… а я согласилась.

— Вот и молодец! — Эди доела сэндвич, стряхнула с колен крошки и с любопытством посмотрела на подругу.

— Похоже, этот красавчик решил за тобой приударить. Но я бы советовала тебе быть с ним построже. Чтоб не получилось, как в прошлый раз.

— Да уж, — кивнула Мэри. — Тот урок я не скоро забуду, если вообще забуду. А с Грэгом мы только друзья.

— Друзья! — фыркнула Эди презрительно. — Волк ягненку не товарищ!

— Ты не совсем права, — Мэри-Элен решила закончить спор, который был явно не в ее пользу. — Пожалуй, мне пора в студию, надо смонтировать видеофильм о пикнике сотрудников местной водопроводной компании.

И пока она монтировала, перед ее глазами стоял голодный волк — Грег Торренс…

Глава четвертая

Она едва дождалась вечера и, когда открыла Грегу дверь, от волнения и возбуждения мало что соображала.

— «Бойтесь данайцев, дары приносящих», — он протянул ей два пакета. — Впрочем, и данайца можно укротить, не так?

— А что у тебя здесь? — Она заглянула в один из пакетов.

— Еда, достойная короля или очень голодной женщины.

Он поставил пакеты на кухонный стол и, когда Мэри хотела заглянуть в один пакет, придержал ее руку.

— Я хочу поухаживать за тобой и подам тебе сам, моя очаровательная леди, — он подкупающе улыбнулся.

— Какая я леди! Я работающая женщина, которая хочет кушать, а командовать, господин электрик, можете розетками, — Мэри воинственно посмотрела на Грэга, но не выдержала и рассмеялась. Конечно, Грэг видел ее насквозь!

— Твоя семья живет поблизости? — спросил он, срывая старые провода.

— Мой отец умер, когда я была подростком, а мама умерла два года назад. У меня остались две сестры.

— Где они живут?

— Вирджиния — повар, живет в Остине, — ответила она. — А Элизабет — под Атлантой, в штате Джорджия. Она — психолог. К сожалению, мы не так часто видимся, как бы хотелось.

Они говорили о сестрах, но думали о другом.

Он не отрывал глаз от ее лица. Мэри облизала сухие губы и сглотнула. Грег пошел в наступление.

— Я никогда не видел такого красивого рта, как у тебя.

— Не надо, — прошептала она. Каждая клеточка ее тела жаждала прикосновения его губ. Хотелось, чтобы он обнял ее, крепко прижал и не выпускал. Ей хотелось…

— Не надо? — Грег с сожалением отвернулся и занялся проводами. — Не подашь ли мне отвертку?

Разозлившись и расстроившись, она достала отвертку из ящика с инструментами, бросила ему и, повернувшись на каблуках, направилась в кухню.

— Эй! Помощник, ты куда? Что происходит? — спросил Грег, входя следом за ней в кухню. — Я обидел тебя?

Мэри остолбенела. Обидел? Он прекрасно, черт бы его побрал, видел, что она хочет его, жаждет, чтобы он поцеловал ее! Но когда она обернулась к нему, лицо ее озарила лукавая усмешка.

— А почему я должна расстроиться? Наоборот, мне нравятся твои комплименты. Я польщена.

Она поставила чайник на стол и вплотную подошла к нему.

— Я думаю, нам надо поцеловаться — по-настоящему, и мы продолжим работу. Ну, как я тебе? Не кажусь очень наглой?

Он широко раскрыл глаза от удивления и соображал, что делать, но Мэри охватила ладонями его лицо, притянула к себе и… Она хотела подшутить, но слишком поздно поняла, что подшутила над собой. В тот момент, когда их губы слились, Грег страстно прижал ее, и Мэри ощутила его твердое мускулистое тело. Она хотела продолжения. Но нужно ли оно? Мэри отстранилась. Чувственный туман постепенно рассеивался. Она посмотрела на Грега, потом медленно улыбнулась.

— Ну, теперь, когда с экспериментом покончено, можно вернуться к работе. — Она еле держалась на ногах, думая, как бы побыстрее покинуть помещение.

Однако Грег не собирался так легко отпускать ее. Он протянул руку и схватил ее.

— Это не было экспериментом, Мэри, — прорычал он.

— Называй как хочешь.

— Так будь настоящей женщиной, посмотри мне в глаза и ответь: ты сделала это для того, чтобы вывести меня из равновесия?

Мэри посмотрела ему в глаза.

— Я сделала это, чтобы вывести тебя из равновесия. Но это не значит, что мне это не понравилось.

— Черт побери, люблю честных женщин. А их признания тем ценнее, чем трудней даются. — Грег провел рукой по волосам — он был явно смущен. — Хотелось бы знать, что делать дальше.

— Идти домой? — поддразнила она.

Пикировка с Грегом воодушевляла не меньше, чем поцелуй. Ей было очень хорошо.

— А как насчет того, чтобы обезопасить мою электронную систему?

— Хорошо. — Его взгляд обжигал. — Но я буду требовать время от времени оплату в виде поцелуя, в конце концов, это была твоя идея!

— Вот еще! — Она отвернулась к старому шкафчику с пробками в углу кухни и, чтобы скрыть смятение, начала там что-то искать.

— Один поцелуй — это один поцелуй. Только и всего. Это не обещание большего. В конце концов, мы равноправны… как в бизнесе, так и в проявлении чувств.

— Я бы не утверждал так безоговорочно. Глядя на свою жену, я вижу, как тяжело приходится женщине в бизнесе. — Он запнулся, потом поправился: — Свою бывшую жену. Если хочешь пробиться, надо быть суровой. Я просто хотел узнать, можешь ли ты справиться с ситуацией.

— Ты проверяешь меня? Зачем? Ты предложил мне работу, и я согласилась. И меня не следует проверять ни тебе, ни кому-либо другому.

— Ты права. Прости.

Она не ожидала так быстро услышать его извинение, но не торопилась сменить гнев на милость.

— Ты не поступил бы так по отношению к мужчине.

— Ну я же попросил прощения, — весь его вид изображал раскаяние.

— Ладно уж, работай… — Она отвернулась, не желая, чтобы он увидел ее улыбку, которую она с трудом сдерживала.

Грег переходил из комнаты в комнату, проверяя проводку и делая записи, как будто у него на уме не было ничего, кроме электричества. Облазил чердак. Закончив осмотр, они спустились в ее офис, где Грег сел и сделал кое-какие записи. Тяжело вздохнув, он бросил на стол карандаш и откинулся на спинку стула.

— Надо все менять, Мэри. Проводка в таком состоянии, что в любой момент тут может все вспыхнуть.

Она присела на край стола, сердце у нее упало при мысли о том, сколько это будет стоить.

— Так я и знала. Неужели все так плохо?

— Похоже, что в некоторых частях дома проводка была сделана лет двадцать назад. В ванных комнатах, наверху и внизу, в кухне проводка новее.

Мэри увидела, как через крышу улетают доллары. Она не может тратить больше деньги на этот дом. Или бизнес, или дом…

— Для начала мне нужно триста долларов, чтобы купить все необходимое. А через недельку доберем остальное.

— Триста долларов? — она присвистнула.

— Тебе попался первоклассный электрик, у которого скидка на запчасти и который знает, как сделать дешево. И сделает. Я начну с нижнего этажа.

— Конечно, — согласилась она, выдвигая боковой ящик и вытаскивая чековую книжку. Она написала сумму, оторвала чек и протянула ему.

Грег сунул его в карман.

— Завтра вечером будешь здесь?

— Конечно.

— Разве ты никуда не ходишь? Я имею в виду встретиться с друзьями, пойти с кем-нибудь пообедать, потанцевать, хорошо провести время?

— Конечно, хожу, — зарделась она. — Но сейчас я настроена на работу. У меня нет времени думать о развлечениях.

В воздухе повисла тяжелая тишина, и она поняла, что Грег ждет продолжения.

— Сколько времени займет ремонт, по твоему мнению? — спросила она. Когда-нибудь работа будет закончена, но, вопреки здравому смыслу, она хотела, чтобы работа не кончалась как можно дольше.

— Не меньше месяца. Не забывай, что днем у меня другая работа, надо же и мне как-то на жизнь зарабатывать. Опять же и о старости пора позаботиться.

— Не рановато ли?

— В самый раз.

Мэри-Элен не хотела, чтобы у Грега создалось впечатление, что она его намеренно хочет задержать разговорами.

— Когда ты сможешь начать?

— Завтра вечером. Захвачу с собой что-нибудь перекусить.

— Ну уж на пару бутербродов здесь ты вполне можешь рассчитывать.

— Я принесу что-нибудь более существенное, — сообщил Грег. — Я и сам специалист по гамбургерам, но иногда они очень надоедают. Даже Джейсон не может есть их каждый вечер. А если его нет, я почти не ем дома.

Мэри относилась к еде спокойно и не увлекалась разносолами. Конечно, когда у нее будет семья, может быть… Она слегка пожала плечами:

— Прекрасно!

Грег склонил голову набок и посмотрел на нее. Смешливые складочки у рта и у глаз разгладились, и он посерьезнел.

— Скажи мне, Мэри-Элен Гэллагер, что во мне отталкивает тебя? Может быть, у меня пробор не на том месте? Может быть, я что-то сказал не то? Или тебе не нравится мой одеколон?

— Конечно, нет, — слабо возразила она. — Я не имею ничего против тебя. Просто у тебя своя жизнь, а у меня своя. И чем меньше мы будем знать друг о друге, тем лучше будет для обоих, да и для дела тоже.

— Но я надеюсь, ты не против того, чтоб я помог тебе с проводкой?

— Нет, я… — начала она, потом замолкла. Что это с ней? Где она найдет электрика, который сделает всю работу почти даром?

— Ты ведь боишься меня, верно? — Он пытливо посмотрел ей в глаза.

Мэри бросило в жар.

— Может быть. Ты все еще связан со своей женой.

— Ты не хочешь иметь со мной ничего общего, потому что у меня такие хорошие отношения с бывшей женой? — он был ошеломлен.

Она кивнула.

— А я-то думал, это плюс в мою пользу, что мы с Джанет до сих пор друзья, хоть и разведены.

— А вы действительно друзья — и не больше?

— Дорогая, если бы было больше, мы бы все еще были женаты. Поверь мне на слово.

— Хорошо. — Она и не подозревала, что эти простые слова принесут ей такое облегчение.

Грег открыл дверь, потом остановился и взглянул через плечо.

— Увидимся завтра вечером.

Мэри заперла дверь, погасила свет и пошла наверх, в спальню.

Откинув простыни, забралась в постель и решила не думать об этом мужчине. Он — клиент. Ну и вызвался ей помочь. Конечно, можно получать удовольствие и от дружеского, игривого флирта, не стоит рисковать тысячным счетом из-за отношений, не имевших никакого будущего, кроме ночи любви. Она понимала это рассудком, но ее душа жаждала большего.

Проработав целый день, снимая коров на пастбище, Мэри-Элен вернулась домой, приняла душ и надела брюки и рубашку с длинными рукавами.

Вскоре появился и Грег.

— Я приготовлю чай, пока ты распаковываешь угощение, — она подошла к стойке, где наготове стояли кувшин, стакан и ведерко с кусочками льда.

— Торопишься? — удивился Грег, ставя пакеты.

— Вовсе нет, просто я хочу есть, — Мэри смущенно вздохнула.

Грег положил на стол салфетки и стал доставать еще теплые свертки из пакета. Пахло так соблазнительно, что Мэри не утерпела, взяла другой пакет и стала его разбирать. Пожалуй, и еда может радовать. Она поставила две тарелки, положила вилки и уселась.

— Я очень люблю китайскую кухню.

— Это тайская. Тебе нравится острая еда? — спросил Грег.

— Сейчас я бы съела что угодно — с утра маковой росинки во рту не было.

Еда была очень вкусной и похожа на китайскую, но слегка отличалась по вкусу и структуре. И острая.

— Это было изумительно, шеф! — воскликнула Мэри-Элен, откидываясь на спинку стула.

— Леди, — сказал восхищенно Грег, — как вы ухитряетесь с таким аппетитом оставаться такой изящной.

— Гены, — скромно объяснила она. — У нас в семье все мелковаты. Кроме мамы. Может, и я к старости раздобрею, но если я пошла в маму, то это произойдет годам к семидесяти. Ну а теперь надо убраться. Мне еще нужно поработать.

— Верно, мэм. Мне тоже.

Грег выглядел прекрасно в тренировочных штанах и в черной трикотажной фуфайке. Одежда была удобной и хорошо облегала его мускулистую фигуру.

— Ты слишком много работаешь.

— Да. Но и ты тоже.

— Я привыкла. По крайней мере, теперь. Работа помогает мне держаться в форме.

— Ну а время для себя она оставляет? — он посмотрел на нее через плечо.

— Иногда. — Она пожала плечами. — Если я захочу.

— В таком случае, может, пообедаем вместе в пятницу вечером? Я уже заказал столик в одном из моих любимых мест.

— Не могу.

— Можешь. Но не хочешь.

— Грег, я… — начала она, потом стала путаться в словах, пытаясь что-то объяснить.

— Отказ не принимаю, — спокойно заметил он. — Я отменю приглашение только в двух случаях: если ты решишь, что мое общество недостаточно интересно, чтобы провести со мной несколько часов, или у тебя возникнут какие-нибудь действительно неотложные дела на этот вечер. Ну… если ты заболеешь, но это исключается…

Она засмеялась: он отмел все аргументы, которые она могла придумать, кроме одного.

— Или если ты думаешь, что тебе никогда не понравится такой человек, как я, который связан с чудесами магнитных насосов и его действия…

— Ну что ты несешь глупости?

— Значит ли это, что есть надежда?

— Дело в том, что я не хочу связывать себя с человеком, который до сих пор увлечен своей первой любовью. Со мной это уже случалось. И я не хочу повторения.

Он подошел ближе, и от его близости у нее перехватило дыхание.

— Повторения не будет. У нас все будет по-другому. — Его склоненная голова оказалась совсем рядом с ней. — Но не поручусь, что этого не случится в ближайшие минуты. — Низкий и хриплый голос вызвал трепет в ее стосковавшемся по любви теле.

Мэри была как во сне, мягкая, податливая…

— Ты так же сильно хочешь, чтобы это произошло, как и я, — пробормотал он, прикрыв глаза.

Какая-то маленькая часть ее пыталась пробиться сквозь туман.

— Нет, — она сопротивлялась скорее из духа противоречия. Но за этим «нет» стояло: хочу, хочу, хочу!..

Он, как будто услышав это, страстно прижался к ее рту и притянул ее за талию; его руки скользнули на бедра и еще сильнее прижали ее к сильному телу.

Ее руки обвились вокруг его шеи. Больше она не могла ждать, она стремилась, жаждала полного слияния… Прошло столько времени с того момента, когда она чувствовала себя для кого-то желанной… Ей хотелось большего, ей хотелось, чтобы он…

Грег оторвался от ее губ и уткнулся ей в шею, его губы были все еще горячими и влажными от поцелуя.

Она хотела, чтобы Грег овладел ею прямо здесь, на кухонном столе, на полу. Ей было все равно. Она только знала, что хочет его, как никого не хотела. Никогда. Острое желание слиться с ним было таким сильным, что мутило рассудок. Черт с ними, с последствиями!

Губы Грега снова стали искать ее, и она прижалась к нему, давая понять, что ей необходимо, чтобы он вошел в нее. Она хотела, чтобы он взял инициативу и завершил этот танец любви…

Грег резко отстранился и перевел дыхание. Мэри гладила его широкие плечи и спину.

— Я не готов… Если только…

Она медленно покачала головой.

— Нет, у меня нет, — ответила она на незаданный вопрос. Она всегда предоставляла Джо заботиться об этой стороне любовных утех…

— Что ж, Мэри. — Грег погладил ее по волосам, по щеке и вздохнул. — Придется подождать…

— Другого раза не будет.

В уголках карих глаз Грега заплясали смешинки.

— Ни на одну секунду не верю этому, миледи. Будет, и это будет праздник — для меня и для тебя тоже.

— Нахал!

Он поцеловал ее в кончик носа.

— А сейчас я пойду домой и приму холодный душ. Приду завтра вечером и принесу еще проводов.

Он уже уходил, когда она крикнула ему вслед:

— Меня здесь не будет.

— Будешь. — Голос его был спокойным. Уверенным. — Увидимся.

Глава пятая

Грег отпер дверь своей квартиры и сразу же направился к бару. Налил себе немного неразбавленного виски, подошел к стеклянной стене, выходившей на район Галлериа и центр. Квартира Джанет находилась двумя этажами ниже на противоположной стороне здания и выходила на Астрокупол и зеленый Херманн-парк. Джанет любила деревья и тишину, а Грег, наоборот, любил яркие огни и шумный центр. Вид до самого горизонта был, особенно ночью, потрясающим: сверкающие огни и удостоенная наград архитектура третьего города Соединенных Штатов!

Но сегодня Грег ничего этого не видел.

У него перед глазами все еще стоял разваливающийся маленький дом и женщина, которая там жила. Какая женщина! Ему захотелось сделать для нее что-нибудь необычное, ну хотя бы достать сверкающий алмаз… Вон их сколько на горизонте. Может, он вернет ей радость?

У него не было сомнений в том, что Мэри-Элен Гэллагер — драгоценный камень. Чем больше он узнавал ее, знакомился с ее работой, тем сильнее убеждался в этом. С первого мгновения, когда он увидел ее в кухне, в шортах и в лифчике, ему захотелось оказаться с нею в постели. Любить ее, пока она не попросит пощады. Он хотел быть для нее самым замечательным любовником и показать ей, каким он может быть чудесным, сильным и мужественным. Желал быть неандертальцем, затащить к себе в пещеру и любить любить…

Он все время знал это, но притворялся даже перед самим собой, что хочет быть другом, деловым партнером.

Самец. Он хотел быть ее любовником. Появилась еще одна мысль. Хотя он вовсе не был последователем целибата[1] после развода, но такие волнующие чувства и острое желание испытывал впервые.

Развод был ударом по его гордости. И он принял его. Но, когда осознал суть развода и им овладело одиночество, он понял, что Джанет была его лучшим другом с детства, его компаньоном, буфером между ним и остальными людьми. И все время он полностью был поглощен бизнесом, наивно полагая, что помогает физически и эмоционально своей семье, выполняет отцовский долг по отношению к их девятилетнему сыну. Это же просто смешно! После развода он осознал, что совсем не умеет общаться с людьми вне своего круга, а его круг был — бизнес. Общие друзья перешли к Джанет, а он, Грег, не умел поддерживать дружеские отношения, разговаривать о пустяках или просто молча радоваться чьему-то присутствию. Это Джанет была центром сосредоточения дружеской светской и деловой жизни.

После развода Грега завалили приглашениями на благотворительные обеды и завтраки, но он никуда не ходил. Женщины одаривали его вниманием, искали с ним встреч. Он богатый, интересный, остроумный и… холостяк. Но можно ли было верить в их искренность?

Отцовству тоже надо было научиться. Он думал, что с сыном будет легко: не надо позировать, беспокоиться о манерах, изощряться в остроумии. Джейсон согласился жить месяц с мамой, месяц с папой. Но когда Грег остался один на один с Джейсоном, он чуть не сошел с ума: не знал, какую еду купить, сколько времени займет приготовление домашнего задания, что говорить на те темы, которые он обычно предоставлял Джанет, а самое главное — не имел представления, сколько энергии и времени требует ребенок. До Грега дошло, что он не слишком утруждал себя участием в воспитании сына.

Грега растил отец-алкоголик, которому было не до любви. Мальчик мечтал кого-нибудь любить. Он просил Бога, и Бог дал ему Джанет, а потом он потерял ее из-за своего собственного эгоизма. Теперь самым дорогим человеком в его жизни был сын. Но Грегу нужна была женщина — спутница жизни.

Итак, он сделал шаг…

Когда Мэри-Элен уверяла его, что он до сих пор любит Джанет, он посмеялся над этим. Но это было не так уж далеко от истины. Какое-то время после их разрыва он был убежден, что сумеет вернуть ее и все будет, как прежде. Но прошло много времени, прежде чем он понял, что именно из-за этого «как прежде» Джанет и оставила его. Он любил ее ум и тело, сделал ее своим партнером по бизнесу. Она стала матерью его сына, а потом… потом он забыл, что главное — это их любовь, желание быть друг с другом, внимание к любимому человеку, а не только бизнес и проживание под одной крышей.

Грег допил виски. Да, он любил Джанет, но подругой она не была, было что-то другое. Но будет ли Мэри ею? Ее глаза обещали много, это было приятное чувство. Грег улыбнулся и пообещал себе, что Мэри-Элен Гэллагер будет с ним.

Мэри весь день не находила себе места. Грег обещал быть вечером, и она ждала его с минуты на минуту. Приготовила на обед салат из тунца и брокколи, а пока брокколи варилась, она решила покрасить внутреннюю часть шкафов и начала с самой длинной секции, предварительно вынув все содержимое.

Но где же Грег? Наобещал много, но до сих пор ничего не сделал, только принес провода. Скорее всего, он слишком занят, чтобы тратить на нее свое время. Но он обещал помочь, черт бы его побрал! Пусть до конца будет мужчиной… Но разве она думала о мужчине? О доме — да, и он дал ей понять… а что, собственно, он ей обещал, кроме проводки?

И тут раздался громкий стук в дверь. Мэри-Элен от неожиданности подскочила, уронив стакан на пол. Открывая дверь Грегу, она уже забыла о своих недавних обвинениях и вовсю улыбалась.

— Рада видеть меня? — Лицо у него разрумянилось из-за холодного ветра, в руках он держал коробку. Он заключил ее в объятия и поцеловал. Его губы были прохладными, твердыми и такими долгожданными. — Обожаю целовать тебя, — прошептал он и тут же посерьезнел: — Кстати, завтра я приду рано, потому что для работы мне нужно отключить электричество и я полагаю, что это лучше сделать, когда оно меньше всего нужно тебе.

В логике ему не откажешь, подумала она.

— Надолго?

— На час или около того.

— А вечером это нельзя сделать?

— И работать при свете фонаря? — сухо спросил он.

— Сделаем, как ты хочешь. — Она застенчиво улыбнулась, не дав ему ответить. — Я не подумала.

— Но разве приятель-электрик не может остаться на ночь?

Он задал этот вопрос обычным голосом, как будто задавал ей его каждый вечер. С его стороны это была тонкая игра, королеве грозил мат! Мэри напряглась — нет! Но губы не хотели повиноваться голове.

— Ты спрашиваешь разрешения остаться на ночь? Что ж, в комнате для гостей есть кровать, но спать на ней нельзя, да и саму комнату использовали как кладовку. Для приятеля-электрика, к тому же миллионера, это неподходящее ложе.

— Оставьте иронию, леди; конечно же, если ваше воспитание не позволяет дать ночлег работнику, то я пойду домой и вернусь утром. Подумаешь, какое дело!

— Я не возражаю. — Ее сердце стучало, как молот.

— В самом деле? — Грег не ожидал, что она так быстро сдастся.

— Конечно! В конце концов, речь идет всего лишь о ночевке.

— Тебя это не волнует?

Мэри усмехнулась.

— А почему меня это должно волновать? Разве ты — насильник? Или убийца? Нет, дружок, ни один человек в здравом уме не станет портить свою жизнь, совершая подобные поступки, — заключила она. — А теперь давай пить чай и ужинать, у нас впереди много работы. Салат из тунца заждался.

Из офиса в кухню доносились тихие звуки рока семидесятых. Грег делал проводку над стойкой для двух новых розеток, время от времени напевая под музыку. Иногда ему вторила Мэри, мурлыкая пару тактов. Как прекрасно вот так вдвоем проводить спокойный и приятный вечер!

Но увы! Он ей не пара. Этому мужчине нужен просто легкий роман, он не собирается жениться.

Не то чтобы Мэри так уж рвалась замуж, нет, ей нужна свобода, чтобы сделать карьеру. Зарождающиеся между ними отношения ее тревожили, она не видела в них смысла, но все ее существо требовало: «Хочу!»

Когда они наконец закончили, было начало двенадцатого. Мэри устала, сделанное ей не нравилось.

Как будто читая ее мысли, Грег заметил:

— Одного раза мало, шкаф старый. Потребуются три слоя, — он потянулся, и его мускулистые грудь и руки, действительно очень красивые, так и манили Мэри-Элен броситься к нему в объятия. — Покажи мне, где спать. У меня уже глаза слипаются.

— Пойдем, действительно пора, — согласилась она. Грег проверил, заперты ли внизу двери, и Мэри повела его наверх. Тусклый свет в конце холла едва освещал перила. — Свет в холле не работает, поэтому ступай осторожнее.

— Я посмотрю его в следующий раз, — пообещал Грег.

— Твоя светелка налево, — указала она. — Ванная комната справа. — Она повернула направо, а Грег пошел налево. — Я принесу тебе белье.

У Мэри отчаянно колотилось сердце, когда она, взяв одеяло, простыни и две подушки со своей кровати, понесла Грегу. Тот стоял и смотрел в окно. У него было такое грустное выражение лица, что она забыла все свои здравые рассуждения. Ей захотелось плакать, захотелось обнять его. Ей захотелось заняться с ним любовью.

В этот момент он обернулся и посмотрел на нее: по-мужски откровенно, искренне, с уверенностью в том, что она все понимает так же, как и он. Они оба отчаянно нуждались в утешении и любви. Так же молча он шагнул к ней. Но Мэри через силу отрицательно покачала головой. Она сейчас так близка к успеху и не позволит мужчине разрушить ее планы, он отнимет все ее силы, всю энергию.

— Но меня хотя бы поцелуют перед сном?

О, наивная, сильная Мэри-Элен! Ты рассчитывала, что сможешь остановиться после одного поцелуя… Она бросила простыни и подушки на кровать и храбро подошла к нему. У него была такая подкупающая улыбка, что Мэри бессознательно взяла его лицо в ладони.

— Ты действительно особенный, мистер Торренс, — признала она охрипшим голосом.

Он накрыл ее руку своей.

— И ты.

Он прижал ее руку к своим твердым губам, и у нее по жилам побежал огонь.

— Не бойся. Я просто хочу попробовать тебя на вкус… Ты пахнешь луговым клевером.

— Врунишка.

— Ты — пища богов, — добавил он, большим пальцем касаясь ее нижней губы.

— Еще.

Поцелуй был глубоким, страстным. Откуда-то издалека послышался звон колоколов. Радость, радость, радость!

Он поцеловал ее в ухо.

— Я хочу любить тебя, Мэри-Элен. — Он отодвинулся и посмотрел на нее. — Ты хочешь этого?

— А ты не слишком торопишься? Давай не станем делать такого, о чем мы оба будем сожалеть.

— Говори о себе, Мэри, моя прекрасная, ни на кого не похожая леди. Я ни о чем жалеть не собираюсь.

Мэри-Элен вздохнула.

— Я… я не готова. Все так быстро и неожиданно произошло, — она упрямилась, сама не понимая, почему.

Он погладил локон черных волос у нее за ухом.

— Почему ты медлишь? Не сделай ошибки, Мэри. Наши отношения уже на краю пропасти: либо мы вместе прыгаем, либо… — Он с неохотой разжал объятия. — Я жду.

В ответ Мэри печально покачала головой.

Глава шестая

Мэри услышала слабый звон около пяти утра и поняла, что это будильник наручных часов Грега. Она всю ночь смотрела на светящийся циферблат своих часов. Девушка вскочила и натянула халат. Грег собирался встать в пять часов, ей надо хотя бы приготовить кофе. Да и ей кофе не помешает после бессонной ночи. Сначала его поцелуй, а потом… потом она ловила каждый скрип старого дерева, думая, что Грег направляется в ее комнату. Какой уж тут сон!

Грег выключил будильник, положил руки за голову и, нахмурившись, стал смотреть в потолок. На улице было совсем темно, только слабый свет уличного фонаря освещал гору коробок с наклейками, аккуратно расставленных по всей комнате. Как глупо он повел себя вчера вечером! Ему не следовало торопить ее.

Грег иронически улыбнулся: конец столетия, а они с Мэри вели себя, как будто жили в пятидесятых. Вряд ли большинство современных пар задумываются, сразу им ложиться в постель или нет. Но он-то каков! Мало того, что поспешил, так еще и начал верить в любовь с первого взгляда. Всю жизнь слушал истории о людях, которые, услышав голос или уловив слабый запах, влюблялись, но всегда полагал, что это досужие байки. А теперь сам вел себя как те, кого он высмеивал. Увидел улыбку Мэри — и влюбился!

Н-да-а, пора выбираться отсюда, может, его уход что-нибудь прояснит, хотя он был уверен, что ничего не изменится ни на йоту. Он вернется вечером и… добьется своего! А если нет? Он твердо верил, что его чувства нечто большее, отнюдь не вожделение. Он хотел знать о ней все! Хотел не только касаться ее тела, хотел затронуть ее чувства, заглянуть в душу.

Услышал на лестнице тихие шаги. Ага, она встала! Через несколько минут запахло кофе. Он улыбнулся. По крайней мере, она не так разозлилась, чтобы вышвырнуть его и больше никогда не видеть.

У него все еще был шанс…

Когда Грег ушел, Мэри-Элен стало одиноко. Его присутствие в доме согревало ее. Это был нехороший знак. Ей хотелось быть с ним. «Это пройдет», — целый день внушала себе Мэри. Она поделилась с Эди своими сомнениями.

— Будь осторожна, — посоветовала Эди. — Этот мужчина помог бы тебе… отомстить всем ловеласам.

— Ты сошла с ума, — возразила, смеясь, Мэри.

— Конечно, но не нужно так слепо следовать за желанием сердца. Не слушать рассудок, — чтобы получить удовольствие.

— А ты так можешь?

— Иногда, — призналась подруга. — У нас с Грантом порой не все гладко. Но ты же знаешь, порой люди сходятся, чтобы удовлетворить самые разные потребности, в том числе любовь, или то, что они понимают под этим словом. — Эди полезла под стол и достала коричневую бумажную сумку. — Но, видишь ли, я не уверена, что ты знаешь, что делать, когда представляется такая замечательная возможность, поэтому взяла дело в свои руки и подготовила тебе романтический набор. Вещи, которые должны быть под рукой, если намечается бурная ночь… удовольствия.

Мэри осторожно раскрыла сумку и заглянула внутрь: толстая свеча с запахом ванили, пятнадцать разноцветных свечек, шоколад «Херши», маленькие конфетки, изюм в пластиковой коробочке, баночка взбитых сливок и бутылка вина, два пластиковых стаканчика, книжка о массаже, маленькая бутылочка кунжутного масла, шелковая перчатка, перышко и маленькая упаковка самых лучших презервативов. Все это привело ее в шок.

— Все эти игрушки придадут шарм вашим отношениям… Ну, например, начни со свечек. Поставь маленькие на лестнице, ведущей в спальню, большую — рядом с кроватью, а дальше сама сообразишь.

Мэри усмехнулась.

— Эди, ты порочна.

— Мы слишком давно женаты, и нам нужно что-то необычное в нашей жизни. Возможно, мне следует сделать еще один романтический набор — для себя.

Мэри воздержалась от комментариев. Если Эди захочет поделиться своими проблемами, она сама скажет.

Мэри-Элен отнесла набор в кухню, положила на стол и приготовила чай. В голове у нее уже роились идеи, так же волнующие воображение, как и мысль о том, что вечером придет Грег…

К тому времени, когда явился Грег, она окончательно созрела, особенно увидев перед собой эдакого супермена: на нем были легкий зеленый спортивный костюм с бледно-желтой трикотажной рубашкой и новые спортивные туфли. Он принес мясной салат и горячий, хрустящий хлеб. Мэри глядела на еду, она не могла посмотреть ему в глаза. Каждый раз, когда смотрела в его сторону, думала о романтическом наборе.

На ней были надеты выцветшие, забрызганные краской шорты и мужская рубаха, завязанная на талии и с подвернутыми рукавами.

— Как дела? — спросил Грег.

— Все прекрасно! — Она сосредоточила внимание на кусочке хлеба, который намазывала маслом.

— В таком случае я хочу спросить, могу ли переночевать? Завтра у меня опять рано совещание, а я хотел бы утром подвести новую проводку по всем твоим розеткам.

У нее бешено заколотилось сердце. Она пожала плечами и откусила хлеба.

— Прекрасно!

После ужина Мэри продолжила красить шкафчики, а Грег занялся утомительной работой по обновлению проводки у розеток в гостиной.

Первые два месяца после переезда сюда Мэри проводила все вечера одна, наслаждаясь тишиной и предаваясь своим мыслям. До того как в ее жизнь вошел Грег, она могла поклясться, что предпочитает тихие и одинокие ночи.

И как быстро все переменилось! Как быстро она привыкла к его присутствию! Согласилась даже, чтобы он ночевал, только бы не уходил. Чувствовалась какая-то неизбежность в том, что они вместе, что они займутся любовью. Она не боялась его, нет, она просто не хочет увлекаться им до такой степени, как это было с ней раньше. Она будет себя вести, как делают мужчины: поиграет, получит удовольствие и приблизится настолько, чтобы они оба были довольны, а потом — посмотрит.

Пожалуй, стоит рассказать Грегу о своем романтическом наборе, но где же набраться мужества! Мэри подумала, что надо подойти к нему, обнять его широкие плечи, поцеловать, отбросив всякие сомнения по поводу следующего шага, и опять не хватило духа. Ноги не шли. Тогда Мэри стала фантазировать, как лежит в его объятиях… Она так вымоталась от нервного возбуждения, лихорадочных мыслей и физического труда, что чувствовала себя как выжатый лимон.

Видимо, Грег чувствовал себя так же. Он вошел в кухню, потянулся всем телом, налил себе стакан воды и выпил ее одним глотком.

— Есть что-нибудь болеутоляющее? Очень голова болит.

Мэри достала таблетки аспирина и вытрясла две на ладонь. Грег проглотил их.

— Сядь, — приказала она.

Если его и удивил ее тон, то он не показал этого. Сел за кухонный стол, положив руки на плоскую поверхность.

Мэри подошла к нему сзади, опустила дрожавшие от возбуждения ладони ему на плечи и начала массировать мышцы по обеим сторонам шеи, постепенно двигаясь к голове. Ее пальцы заплясали у него на висках, потом стали успокаивать лоб и переносицу.

— У тебя волшебные руки, — пробормотал он и закрыл глаза, когда она мягко прошлась по изгибу бровей. — Я твой раб, выполню завтра все, что прикажешь.

— Ну… — Она прошлась за ушами, потерла мочки и легонько потянула их, потом погрузила руки в его волосы. — Посмотрим, — игриво сказала она.

Грег прислонил к ней голову, закрыв глаза.

— А почему бы тебе не посмотреть, как я буду вести себя сегодня вечером?

Она почувствовала, что краска заливает ее с кончиков пальцев до головы.

— Яснее выражайтесь, мистер. Вас могут неправильно понять.

Он открыл свои карие глаза и стал пристально смотреть на нее.

— А по-моему, я говорю о-чень яс-но!

— Что ж, это интересно, — пробормотала она. — Так недолго и завлечь любую женщину.

Его минуту назад сонное, расслабленное лицо, окаменело. Грег встал и обнял ее, его глаза горели желанием.

— Я хочу тебя, Мэри-Элен. Все мои мысли о тебе. Я хочу, чтобы ты была в моей постели. — Он медленно, подкупающе улыбнулся. — Но я согласен любить тебя и в твоей постели.

Она тоже хотела быть с ним в своей постели. Разве не об этом она думала всю неделю? От его слов у нее исчез страх быть отвергнутой. Она встала на цыпочки и легонько прикоснулась губами к его рту.

— Тогда почему мы стоим в кухне? Наверное, сначала я должна что-нибудь приготовить тебе?

Он улыбнулся:

— Ты стоишь в кухне, потому что еще не привела меня в рай. Пока.

— А где, по-твоему, рай? — спросила она с нетерпеливой, понимающей улыбкой.

— Для меня — в твоей спальне. Но это не совсем верно. — Он провел ладонью ей по щеке. — В любом месте, где и для тебя будет рай.

— Не подлизывайся, Грег.

— Это правда.

У нее закружилась голова от желания прикоснуться к нему, ощутить руками его силу.

— Я с удовольствием пойду куда угодно, — игриво заметила она. «Да, я осмелела», — подумала Мэри. — И стол не так удобен, как кровать.

— Будь немного безрассудной, Мэри-Элен. Давай поиграем здесь несколько минут.

Сердце у нее забилось еще сильнее в предвкушении столь долго откладывавшегося наслаждения.

Грег сел на край стола, зажав ее между ногами. Его жадные глаза пожирали ее, руки медленно, чувственно задвигались, залезая ей под рубашку, чтобы сжать ей талию и ощутить гладкость ее кожи.

— У тебя такая мягкая кожа, — прошептал он, зарывшись головой в ямочку у нее на шее.

Она крепко держалась за его плечи, закинув назад голову, чтобы он мог целовать ее. Так необыкновенно приятно, когда тебя трогают, хотят, говорят чудесные вещи. Сегодня вечером, по крайней мере, ей хотелось верить, а завтра, завтра она будет вспоминать его чувственные слова с горечью, но не сегодня. Его руки обхватили ее грудь, все еще в кружевном лифчике, пальцы пробрались на переднюю застежку.

Мэри запустила руки ему под рубашку, расставила пальцы на груди, наслаждаясь ощущением волос под ладонями. Почувствовала его выпуклые мышцы, когда он теснее прижал ее. Он задрожал, а она почувствовала себя сильной и властной, потому что смогла вызвать такой отклик.

— Сними мне рубашку, — приказал он охрипшим от желания голосом.

Когда рубашка упала на пол, он наклонился и мучительно медленно расстегнул пуговицы на ее рубашке.

— О Боже, ты такая красивая!

Грег притянул ее к себе. Потом наклонил голову и прошелся языком вокруг соска. Она со стоном прижала к себе его голову, умоляя, чтобы он не останавливался.

Когда он обхватил сосок теплыми губами, у нее закружилась голова. Желание пронзило все ее тело, и она теснее прижалась, желая не потерять близости. Желая, чтобы это никогда не кончалось.

— Не останавливайся, — еле слышно прошептала она. — Не… останавливайся.

Он рассмеялся низким горловым смехом.

— Не дай мне остановиться, Мэри!

От его прикосновения у нее перехватило дыхание. Ощущение было восхитительным, дивным… Глаза у нее закрылись, все тело раскачивалось в такт какой-то волнующей внутренней музыке.

— Посмотри на меня, Мэри-Элен, — вторгся в ее фантазию голос Грега.

Она взглянула. Его губы были всего в нескольких дюймах от ее груди, карие глаза смотрели на нее твердым, как сталь, взглядом, и только внутренний свет показывал, какой жар он испытывает.

— Ты знаешь, кто я. Знаешь, что это я с тобой.

Когда она заговорила, ее голос дрожал.

— Я знаю тебя, Грег. Я узнаю тебя везде.

Он улыбнулся.

— Тогда узнай и это тоже, моя любовь.

Он опустился на колени и покрыл губами ее холмик, обдавая своим горячим дыханием нежную плоть.

Из горла Мэри вырвался стон, разнесшийся эхом по комнате. Мэри с трудом двинула ногами, прислонившись к столу, чтобы не упасть, и цепляясь пальцами за его плечи. Грег, прерывисто дыша, встал и обнял ее.

— Ты такая чудесная, так чутко отзываешься. — Он начал покусывать ей ухо.

Но Мэри не могла больше терпеть. Обнаженная, она сняла с него тренировочные штаны. Пора было получить удовольствие.

— Ты хотел какого-то необычного места, и ты получил его. Теперь твоя очередь, большой мальчик, — произнесла она, не подозревая, насколько удачным оказалось ее обращение.

Они оба улыбались.

Она нежно ласкала Грега, доставляя ему такие же удовольствия, которые он доставлял ей ранее. Резко выдохнув, он уложил ее на стол и вошел в нее. Когда они слились, оба закрыли глаза и замерли, наслаждаясь прекрасным чувством слияния. Руки его скользили у нее по спине и груди, при каждом прикосновении обдавая еще большим жаром. Все ее мысли, каждая клеточка были поглощены мужчиной, который был в ее объятиях, в ее сердце. В голове звонили колокола, тело наполнилось теплом, и ничего в целом мире не имело значения, кроме Грега.

Они финишировали одновременно.

Грег прислонился подбородком к ее голове, его дыхание было неровным и глубоким. Он крепко прижимал ее, не желая или не имея сил отпустить. И Мэри тоже не хотела отделяться от него. Она обвила руками его талию, положила голову ему на грудь.

Ее охватили умиротворение, спокойствие и нега. Никогда она не чувствовала себя такой спокойной, отдохнувшей и расслабившейся.

В ухе раздался его смешок.

— Это было потрясающе, — прошептал он с довольным вздохом. — Ты была потрясающей.

— Мы были потрясающими, — уточнила она, радуясь, что они одинаково думают, чувствуют и смеются; она была счастлива, что секс для них стал удовольствием.

— Когда мы сможем повторить? — он озорно улыбнулся.

— В любое время, когда будешь готов, — поддразнила она, ощущая себя желанной, сексуальной, понимающей и женственной.

— Сейчас, — заявил он, целуя ей кончик носа. — Только на этот раз у нас все будет медленно и легко, так, чтобы я смог насладиться каждой твоей клеточкой.

— Да? А если я сыта?.. — спросила она, сама удивляясь своей откровенности.

— Ты не хочешь? — Он посмотрел на нее с… неужели в его глазах была любовь? — Захочешь, только говори мне, что доставляет тебе удовольствие.

— Грег, я… — начала она. Но не смогла закончить свою мысль. От смущения она залилась краской. Как можно заниматься с мужчиной любовью, а потом испытывать смущение при обсуждении этого? Это было непонятно, но именно так и было.

— Знаю, — тихо ответил он. — Ты решилась, но не знаешь, что будет дальше? Я хочу пойти наверх и любить там тебя всю ночь.

— Значит, ты не устал? — она не знала, что еще сказать от волнения, желания вкусить неизведанное. Она была перед ним беззащитна.

— Я — нет, а ты устала. Или не хочешь?

Она почувствовала, как у нее снова зарделось лицо, и попыталась уйти от ответа.

— Я надеюсь, что это не повредит деловым отношениям.

— Теперь поздно это обсуждать. Лучше отведи меня наверх и делай со мной что хочешь.

— Имеешь в виду спать?

— Не торопясь заняться любовью, потом спать.

Мэри-Элен сдалась. Ей не хотелось портить сегодняшний вечер.

Они вошли в спальню, и вдруг, смутившись, она встала с одной стороны кровати, а он — с другой, но через секунду они упали на покрывало, не говоря ни слова, скользнули в постель и тут же очутились в объятиях друг друга.

На этот раз они занимались любовью долго и не торопясь. Беспокойство ушло.

Потом они лежали, обнявшись. Грег нежно поцеловал ее закрытые веки, довольно вздохнул и уснул. А Мэри-Элен еще долго смотрела в потолок и думала, чем кончится эта ночь любви. Может, она напрасно занималась с ним любовью? Острота желания прошла, но осталось чувство. Правильно ли она поступила? Эди была права. Зайдя так далеко, Мэри не могла не волноваться о последствиях.

Кто знает? — подумала она. Может быть, последствий и не будет?

Ты веришь в это, Мэри? — рассмеялся чей-то тихий голос.

Глава седьмая

На следующий вечер Грег пришел, держа в руках еще больше пакетов с едой. Выражение его лица было спокойным и добродушно-веселым. От одного взгляда на него у нее потеплело на сердце.

— Все в порядке? — спросила она, идя за ним в кухню. Целый день после того, как он рано утром ушел, она спрашивала себя, придет он или нет? Настроение у нее то падало, то поднималось. Она решила, что все-таки вела себя глупо: она влюбилась и теперь зависела от него — то ли он придет, то ли нет. И как ей теперь поступать?

— В одном пакете у меня еда, а в другом — проигрыватель для компакт-дисков, все самое лучшее для меня и моей девушки. Мы будем обедать и танцевать, — объяснил он, ставя пакеты на кухонный стол. — День был тяжелый, и мы заслужили эти маленькие удовольствия.

Ей понравились его слова. Это означало, что он тоже думал о ней сегодня. Так же как и накануне вечером, она задала самый простой вопрос, за которым не стояло никаких тайных мыслей:

— Что на обед?

Вместо того чтобы ответить, Грег обнял ее и, повернув лицом к себе, стал целовать глаза, щеки, шею.

— Поцелуи, объятия и прочие вкусности.

— Мужчина не может жить только любовью, — сдавленным от волнения голосом бросила она, но тут же улыбнулась, стараясь смягчить свои слова. — Они получают то, что им нужно, а потом исчезают, как кролики в рукаве у фокусника, до следующего раза, когда им снова потребуется секс, который они путают с любовью.

— Да-а, — тихо заметил он. — Ты действительно обожглась. Но не обвиняй меня в том, что совершили другие мужчины. Хорошо?

Мэри глубоко вздохнула.

— Это ведь касается обоих?

Его глаза сверкнули весельем.

— Великая сила — женщина. Наконец-то я услышал от тебя «мы»! — воскликнул он, зацеловывая ее. Она сама сжала руками его плечи, склонила голову, чтобы ему было удобно. — Я не смею связывать тебя отношениями, которые ты не принимаешь, которых ты боишься, по крайней мере до тех пор, пока ты не научишься доверять мне, или мы откажемся от наших отношений. — Он очень серьезно посмотрел на нее. — Ты должна доверять мне, Мэри. Это мое требование, если мы хотим быть вместе надолго.

Ей понравились его слова, но она пока не хотела верить ему. Не могла.

— А тебе не кажется, что это и мое требование?

— Не знаю, тема открыта для обсуждения, но ты, как мим, хранишь молчание.

— Скоро поговорим. Обещаю. — Улыбнувшись, она повернулась к пакетам. — А сейчас я умираю от голода!

— А ты без меня ешь? — спросил Грег, уходя от темы, но у нее создалось ощущение, что тема была затронута не в последний раз.

Да, этот мужчина настойчив!

— Нет, это не так вкусно. — Она раскрыла первый бумажный пакет, а Грег вытащил плеер для дисков, включил его в розетку, начав с альбома Эрика Клептона; его музыка, медленная, грустная и действительно очень хорошая, поплыла в тишине. Мэри раскладывала еду, которая была явно из дорогого ресторана.

— И откуда?.. — наконец спросила она, глядя на множество открытых коробок.

— Из ресторана «Сьерра». — Грег вытащил две тарелки, взял несколько приборов. — У них самая лучшая еда в городе.

Они ели, слушая компакт-диски, и разговаривали о дневных делах. Мэри успокоилась. Волнующая тема висела в воздухе, но каждый старался не касаться ее.

После обеда Грег вымыл тарелки, а Мэри убрала со стола. Она повернулась и оказалась в объятиях Грега.

— Потанцуй со мной, — попросил он, обняв ее, и плавно, медленно задвигался в такт музыке.

Би Би Кинг и Дайан Шуур страстно пели дуэтом о вечной любви, и, слушая их, Мэри-Элен хотелось раствориться в объятиях Грега. Их тела слились, и он медленно и легко повел ее. Никогда в жизни не чувствовала она себя в такой безопасности, настолько защищенной. Будь осторожна, девочка. Такая обстановка обычно предшествует несчастью!

— Расслабься. Я не кусаюсь, и я не ищу любовного приключения. Я просто хочу потанцевать с тобой.

Она взглянула на него, но глаза у него были закрыты.

— И все?

Он кивнул.

— На данный момент.

— И ты сообщишь мне, когда твои планы изменятся?

— Ты узнаешь первой. — Густые длинные ресницы, которым позавидовала бы женщина, чуть дрогнули.

— Поверю на слово, — согласилась она, осторожно укладывая голову ему на плечо. Ее тело расслабилось, сливаясь с ним.

Музыка закончилась, но Грег не отпускал ее. Он еще теснее прижал ее и нежно поцеловал в висок. Мэри не двигалась. Она не могла выдохнуть. Глаза наполнились слезами. Впервые к ней относились так бережно, так трепетно, она не знала, как вести себя, и молчала, упиваясь новыми для нее чувствами, переполнявшими ее сердце. Мэри-Элен нежилась в тепле, идущем от тела Грега. Они гармонично раскачивались под медленно струящуюся музыку, слившись в единое целое. Мэри затрепетала от его близости. Возможно, улыбнулась она про себя, он и испытывал еще какие-то чувства к своей бывшей жене, но это не мешало ему наслаждаться ее женственностью.

Прекрати, Мэри-Элен Гэллагер! — приказала она себе. — Ты уверена, что он не любит свою бывшую жену? Это твое предположение, а не реальность!

В этот момент Грег наклонился и поцеловал ее в нос, а потом в губы… Они стояли в центре полутемной кухни, и Мэри забылась в поцелуе Грега, наслаждаясь вызванными чувствами. Их упоение прервал резкий звонок входной двери. Как некстати!

— Кто это? — спросил Грег, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами. Голос выдавал его страстное желание продолжать их упоительную близость.

— Я не знаю, — она зажгла свет в холле и нетвердыми шагами подошла к двери. Грег был всего в нескольких шагах позади нее, но его не было видно с улицы.

Гость оказался неожиданностью для нее.

— Джо!

Ее бывший бойфренд, все такой же молодой и ребячливый, стоял на крыльце. Мэри столько раз представляла их встречу, и внутри у нее все сладко замирало, но сейчас она была встревожена и раздражена!

— Что ты здесь делаешь?

— Привет, Мэри-Элен. Извини, что без звонка, но мне надо поговорить. — Его светлые волосы слегка растрепались, лицо было грустным и напряженным. И вообще вид был жалкий. — Я хотел позвонить, но сомневался, что ты станешь разговаривать со мной после случившегося. Я хочу извиниться.

— Думаю, извиняться поздно, но если ты хочешь дать чек, чтобы оплатить расходы на свадьбу, которые мне пришлось понести, то я не имею ничего против.

— Мэри, я знаю, я виноват, но выслушай меня… — взмолился он по-мальчишески непосредственно.

О, она хорошо помнила этот взгляд: лукавый, рассчитанный на публику. Но как хотелось верить ему! Именно в этот взгляд она и влюбилась. И как давно это было! Его предательство вылечило ее.

Она чувствовала за спиной присутствие Грега, была признательна: рядом с ним она стала держаться увереннее.

— Извини, но сейчас неподходящее время для твоего извинения, позвони как-нибудь, может, я и найду для тебя время.

— Мэри, пожалуйста, — он сделал к ней шаг.

И вдруг, более чем через два года, Мэри поняла, что эмоционально избавилась от этого мужчины. Этот мерзавец достаточно помучил ее.

— Я же сказала тебе, Джо. Как-нибудь позвони, и мы это обсудим. А сейчас у меня гость.

Джо с недоверием посмотрел на нее. Он рассчитывал, что сможет опять войти в этот дом. Шесть месяцев назад ему бы это удалось, но сейчас она даже не хотела слушать его. Ей просто было безразлично. Она широко раскрыла дверь, чтобы он смог увидеть стоящего за ней Грега.

— Приятного вечера, Джо! Передай привет своей жене!

— Мы разводимся. — Он впился оценивающим взглядом в Грега. — И ты, Мэри, — причина этого.

— Я не имею к этому отношения, — процедила Мэри-Элен сквозь зубы, окончательно разозлившись. — Это меня бросили у алтаря, не забыл? Это я оплачивала счета и оправдывалась, кстати, в своей невиновности перед друзьями и родственниками, половина из которых — твои. Если кто и виноват, Джо, в том, что твой брак распался, то держу пари, это — ты.

— Так уж и я! Ты оставила мне огромный счет за телефон, — он был не в силах поверить в ее — ее — равнодушие и говорил невпопад.

— Благодари Бога, что только это, — возразила она. — Ведь этого мало, чтобы разрушить брак, ради которого ты пожертвовал мной и всем остальным, не правда ли?

Но спор был окончен. Подошел Грег и демонстративно положил руку ей на талию. Джо отступил назад.

— Спокойной ночи, Джо, — мягко сказала она, решительно закрывая дверь. Повернулась и прислонилась к деревянной обшивке, глядя на Грега с бьющимся сердцем. Не знала, это оттого ли, что возбуждена, или нервничает, или…

Когда шаги Джо затихли и завелся мотор, она выдохнула. К своему удивлению, обнаружила, что дрожит, и стиснула перед собой руки.

— Так это тот парень, что причинил тебе столько горя?

— Что? Да… — Она тупо смотрела на Грега, не отрицая очевидного.

— Он молод и глуп.

— А разве ты не молодой? — Она слегка улыбнулась.

— Не такой молодой и не настолько глупый.

— А насколько глупый? — спросила она. Не раздумывая, положила руки ему на грудь, ощущая сквозь рубашку тепло его кожи. Он был настоящим, надежным и не способным сделать с ней то, что сделал Джо. С самого начала Грег был честен, в отличие от Джо, который всегда был трусливым. — Каждый в своей жизни бывает глупым. Все кому-то делают больно, Грег. Неразумно полагать по-другому.

— А кому ты причинила боль?

— Парню в средней школе, который, как щенок, ходил за мной. Мне он не нравился, и я не обращала на него внимания. Когда он пригласил меня на бал, я отшила его.

— Специально?

— Нет, я была слишком молода, чтобы управлять чувствами. Иногда я думаю, что то, что случилось со мной и с Джо, было расплатой за того парня.

— Ты веришь в старую истину «Что посеешь, то и пожнешь»?

— Да.

— Ну, а я нет, — решительно заявил он. — Люди часто обижают друг друга. Мы живые люди, и нам свойственно ошибаться, когда мы учимся. К сожалению, многие получают урок жизни и снова повторяют ошибки, и снова и снова совершают по отношению друг к другу мелкие, а кое-кто и крупные гадости.

Она неуверенно рассмеялась.

— Для меня ты слишком сложно философствуешь.

— Послушай, — возразил Грег, слегка сжимая ей руки, пристально глядя на нее. — Парень, который только что ушел, — подонок. Он что-то потерял, а теперь хочет вернуть. Он ничему не научился, кроме как искать виноватых. Ты хочешь снова попробовать и сделать больно себе, вместо того чтобы покончить с ним раз и навсегда?

— Я больше не хочу его видеть, — заявила она сдавленным голосом.

— Ты еще любишь его? — настойчиво спросил Грег.

— Нет. — Это была правда. Она подняла подбородок. — Нет.

— Твоя гордость уязвлена?

— Была, — призналась она. — Но, думаю, его извинение явилось лучшим в мире лекарством.

— Молодец, что нашла в себе силы не впускать его в дом. Я хотел отмолотить его. Разве ты не знаешь, что большие и сильные мужчины любят защищать своих женщин?

Мэри засмеялась: отчаянный!

— Джо не стал бы драться из-за меня. Он даже не хочет меня.

— Ах, конечно же, хочет, Мэри, совсем наоборот. — У Грега был мрачный и немного рассерженный вид. — Если бы он не хотел тебя, то не постучался бы в твою дверь сегодня вечером. Конечно, он рисковал, но такой риск стоит испытать.

Мэри встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Я благодарна, что ты был здесь.

— Почему? Потому что, если бы меня не было, ты бы впустила его и потом бы жалела?

— Нет, глупый. Потому что теперь он знает, что я не одна и не горюю о нем.

— Спасибо, — сухо поблагодарил он. — Приятно узнать, что я полезная замена.

— Ты не замена, Грег, — начала она, но горло стиснуло, и она почувствовала, что сейчас расплачется. — Конечно, я действительно воспользовалась твоим присутствием, и это нечестно по отношению к тебе. Извини.

— Проклятие, — пробормотал он, заключая ее в объятия и качая как ребенка.

Мэри была и взволнована, и обескуражена и случившимся, и реакцией Грега, но в то же время чувствовала к нему нежность.

Почему же она так горько плачет? Она была уверена, что больше не любит Джо. Теперь это чужой человек. И все-таки его извинение было успокаивающим бальзамом для ее души и оправдывало всю ту злость, которую она испытывала после их разрыва. Она была уверена, что разлюбила Джо из-за своего чувства к Грегу. Так выходит, она полюбила Грега? Но именно этого она и не хотела делать. Ее рыдания стали громче.

— Все в порядке, любимая, — успокаивал Грег. — Этого подонка больше нет в твоей жизни. Он не вернется, гарантирую. Тебе не придется снова волноваться из-за него. Понимаешь?

— Да, — прошептала она подавленно.

— Он не нужен тебе… такой.

— Мне никто не нужен.

— Нам всем кто-то нужен, Мэри. Тебе и мне тоже.

— Говори о себе. — Она начала отстраняться, но он крепко держал ее и не отпускал.

— Послушай, подожди. Не убегай, если только ты не выгоняешь меня, но тогда сначала скажи мне и объясни почему.

— Я не убегаю и не выгоняю тебя, я просто не люблю, когда на меня давят, так же как и ты.

— Ты права. — Грег выпустил ее из объятий.

Она взглянула на него, недоумевая, что же на самом деле случилось с ней. Да она любит этого мужчину! И, пожалуй, пора, пора быть смелой женщиной.

— Пошли в спальню!

Грег сначала решил, что ослышался, а потом расплылся в улыбке. Мэри показалось, что в холле взошло солнце и у нее в сердце — тоже.

— Ты ли это говоришь, леди?

Он взял ее за руку, и они вместе поднялись по лестнице. Разделись при лунном свете. Когда они забрались в постель, ни один не прикоснулся к другому. Каждый ждал, ждал и ждал.

Дрожа от собственной смелости, Мэри протянула руку и погладила его грудь, нежно прошлась рукой по его мышцам, ребрам, ногам… она вся горела от предвкушения его ласк, ласк мужчины, которого она уже любила! Сейчас имело значение только то, что он хочет быть с ней.

— Не останавливайся, — хрипло попросил Грег.

Мэри перешла уже все возможные границы, по ее представлению, возможные в любви, и наконец достигла того, чего ждал он.

— Лучше не бывает, — выдохнул Грег.

Но она ничего не ответила. Она не могла говорить. У нее перехватило дыхание и она могла лишь вздохнуть…

Они занимались любовью медленно, со вкусом и страстью, как все, кто любит и хочет доказать свою любовь. Мэри вскрикнула в экстазе, когда он изверг свое семя, прижав ее так крепко, как будто она была единственным якорем в бушующем море. Она прильнула к нему, отдавая всю себя…

Лежа ночью у него в объятиях, умиротворенная, томная, она думала о будущем… с ним. Но полюбил ли он ее?

Глава восьмая

Мэри-Элен трудилась над новым проектом, который подкинула ей Эди. На нем можно было сделать хорошие деньги. Она вымоталась: напряженная работа днем и бессонные ночи с Грегом давали себя знать. Грег предложил ей не снимать заводские сюжеты, до тех пор пока они не завершат большую поставку для проекта в Северном море. К тому же много времени и сил отнимали мелкие заказы: свадьбы, маленькая реклама для еще одной ювелирной компании, тест-фильм для пианиста. Конечно, она была благодарна судьбе за это, только бы ей выспаться, чтобы не ходить весь день с туманной головой.

— Тебе не кажется, что зевота заразительна? — заметила как-то утром Эди.

— Я не… — Мэри-Элен зевнула, — зеваю. — Она измученно хлопнулась в кресло рядом со столом Эди. — Сдаюсь. Я так измотана, что не могу даже думать!

— Знаю, — живо посочувствовала Эди. — Любовные дела изматывают, правда? Это тоже работа. Я помню и завидую.

— Заметно?

— О, — невинно спросила Эди, — а разве я не видела две кофейные чашечки и пустые пакетики из-под сахара, который ты не употребляешь, около кофейника? Или разве я не вижу синие круги у тебя под глазами? Или не замечаю, что ты похудела за последние две недели? Или что ты тайком идешь наверх и спишь днем, потом спускаешься приодетая и в макияже, как будто ждешь гостей?

— От твоих слов, — с отвращением заметила Мэри-Элен, — мне противно. Тебе тоже?

— Ну зачем так резко, это — счастье. — Эди закрыла папку, с которой работала. Мэри-Элен снова зевнула. — Так вот, иди и поспи. У тебя на сегодня одна встреча, и я передвину ее на другое время. Дубляж может подождать несколько дней — торопиться не надо. Отдохни, наберись сил, завтра — съемка на фабрике Грега, а потом — телевизионная реклама для местного часового магазина, у тебя не будет творческого запала, а я выпишу счета заказчикам. А там и денежки пришлют.

Мэри едва добралась до спальни, как свалилась на кровать и спустя несколько секунд крепко спала и видела сны о Греге и жизни с ним, долгой и счастливой. Она проснулась в объятиях Грега.

— Грег?

— А ты ждала еще кого-нибудь?

— Я видела тебя во сне, — сообщила она, улыбаясь. Потом закрыла глаза и снова прильнула к нему. — Мы занимались любовью.

— Ни слова дальше. Сначала — в ресторан, — заявил он, целуя ямочку у нее на шее. — У меня такое чувство, будто я прячу тебя от людей. А это неправильно. Ты заслуживаешь лучшего. Кроме того, за тобой должок. Помните, леди, когда я приглашал вас в последний раз, вы были так строги!

Мэри оценивающе посмотрела на него: слаксы, рубашка с открытым воротом и потрясающий спортивный пиджак.

Мэри взглянула на него с озорным блеском в глазах.

— А в чем же идти мне? Будут какие-нибудь специальные пожелания или ты доверишься моему вкусу?

— Ты же умница, всецело полагаюсь на тебя.

— Сколько у меня времени? — спросила она, зная, что он уже заказал столик, иначе сбросил бы одежду и улегся бы с ней в постель.

— Около двух часов. — Он провел по ее руке вниз и вверх, и его прикосновение было одновременно успокаивающим и эротическим. — Но не больше.

— Я успею, если потороплюсь, — пробормотала она, роясь в шкафу. Платья, коробка с косметикой, туфли — пожалуй, они будут красиво смотреться вместе. — А ты пока посмотри проводку у розетки в офисе, ту, что ближе всего к столу Эди.

Она вытащила пару новых колготок, маленькое черное платье, костюм абрикосового цвета на завтра, но, подумав, заменила его на брючный и добавила рубашку из зеленого шелка.

— Спущусь через час. В холодильнике есть пиво и бутылка вина. Выбери, что тебе нужно, и налей мне стакан вина, хорошо?

Грег наблюдал за ней, почти читая ее мысли.

— Хороша, маленькая командирша! Не только командует, но и логично мыслит, и трезво оценивает. — Он вышел из комнаты, но сначала поцеловал ее сзади в шею и слегка хлопнул по попке. — Через двадцать минут принесу для тебя вино.

Мэри хотелось подпрыгнуть от счастья! Грег не только желал ее, он хотел похвастаться ею.

Ей хотелось больше всего на свете, чтобы их отношения складывались и дальше, но дело было не только в ней. Этого должен хотеть и Грег. Мэри прошептала молитву и занялась туалетом.

Сорок пять минут ушло, чтобы принять душ, уложить волосы щипцами, наложить макияж, которым она обычно не пользовалась, упаковать одежду и косметику. Последний взгляд в зеркало, и в эту минуту в ванную вошел Грег с хрустальным бокалом, наполненным красным вином. Она повернулась, чтобы поцеловать его в щеку, но он поставил бокал и вышел.

Спустившись вниз, Мэри увидела, что Грег сидит в офисе и смотрит по телевизору программу об ее работе. Он широко раскрыл глаза от восхищения:

— Ты великолепно выглядишь!

От его взгляда Мэри бросило в жар.

— Вот и отлично! — просто ответила она. — Значит, тебе не будет стыдно показаться со мной?

— Я буду горд, — он встал и посмотрел на часы. — Хороша и пунктуальна… — Он поднял глаза к потолку. — О чем еще может мечтать мужчина?

— Аппаратура для съемки еще не упакована, — предупредила Мэри, положив вещи у выхода. — Буду минут через пятнадцать, когда все приготовлю.

…Они сидели за столиком в одном из самых модных ресторанов в городе. Мэри-Элен, в маленьком черном платье, выглядела эффектно, и уверенность, что она соответствует Грегу, наполняла ее гордостью.

Официант принял заказ. Грег вел себя так непринужденно, улыбаясь и раскланиваясь с другими гостями, что Мэри стало не по себе — разумеется, он приводил сюда и других, как мужчин, так и женщин, таких богатых и независимых. Какая же огромная пропасть между ней и Грегом!

Как бы подтверждая ее мысли, около их столика остановился седовласый, загорелый, хорошо одетый джентльмен.

— Грег! Как я рад видеть тебя!

Грег, усмехаясь, встал и пожал протянутую руку.

— Черт возьми, Марк, как ты поживаешь? Тебя давно не видно.

— Провел последние два месяца на итальянском побережье, валялся на песке. Меня кормили самые лучшие повара и поили вином с лучших местных виноградников. Я предлагал тебе присоединиться к нам. Было отлично. К тому же у Джека и Джойс своя парусная лодка на Средиземном море, и мы неделю провели на ней.

Грег предпочел отшутиться:

— Завидую, но некоторым приходится зарабатывать на жизнь.

— Но не тебе! — и тут он взглянул на Мэри-Элен. Не обращая внимания на Грега, протянул ей руку. — Марк Хоторн, я — старый друг этого трудоголика.

— Мэри-Элен Гэллагер.

Марк поцеловал ее руку, задержав дольше, чем было необходимо.

Грег нахмурился. Ничего, ему не повредит, если он немного поволнуется…

— Ты сегодня один? — Грег явно нервничал.

— Да, — улыбнулся Марк.

Мэри чувствовала, что он ждал приглашения пообедать с ними, и ждала, что будет делать Грег. Но ей следовало бы уже знать Грега…

— Какая жалость! Тебе следует позаботиться о спутнице, Марк. Бери пример с меня, я рад, что моя дама согласилась провести со мной вечер. К тому же мисс Гэллагер — видеооператор, которая будет делать для нашей компании рекламу, и нам надо кое-какие детали уточнить. Встретимся в понедельник утром.

Марк состроил недовольную гримасу, было очевидно, что ему не хотелось уходить.

— Ум и красота — редкое сочетание в женщине, — произнес он. — Мне самому может понадобиться реклама. Не будете ли вы так любезны оставить визитную карточку?

— Сожалею, но с собой нет, но я есть в справочнике. — Мэри назвала свою компанию.

— Видимо, теперь мне придется отбиваться от мужчин, — вздохнул Грег, когда они остались одни.

— Ты преувеличиваешь.

— Дорогая, ты не знаешь — к счастью для себя — таких людей, как Марк. Он старый ловелас!

— Старые ловеласы интересуют меня исключительно с деловой точки зрения. И вообще, тебе не кажется, что я сама могу позаботиться о себе?

— Нет, не кажется. К тому же мне нравится о тебе заботиться.

Мэри положила салфетку на стол и встала.

— Ты уходишь? Чем я провинился?

— Мне надо в дамскую комнату, а потом я собираюсь есть бифштекс и лобстера, пока не лопну.

Грег смотрел, как удалялась Мэри. Короткое облегающее маленькое платье с асимметричным подолом подчеркивало ее восхитительную фигуру. Да, Мэри — здесь самая красивая женщина, и это его женщина, но что-то беспокоило его в последнее время. Он был счастлив, но не уверен, что в отношениях с Мэри все прекрасно.

— Наконец-то ты пришел к мысли, что не мешало бы и повеселиться!

Грег поднял голову и встретился с взглядом своей бывшей жены.

— Джанет! — воскликнул он с улыбкой.

Она была со спутником и очень эффектно выглядела. Дорогое ярко-красное платье подчеркивало ее прекрасную фигуру.

— Ты всегда был обаяшкой, Грег. — Она многозначительно посмотрела на место рядом с ним. — Где и кто твоя спутница?

— Мэри-Элен Гэллагер, она в дамской комнате.

— Чудесно, — заметила Джанет с озорным блеском в глазах. Она поцеловала в щеку своего спутника и мгновенно исчезла в направлении дамской комнаты.

У Грега упало сердце.

— Присядьте, — с вымученной улыбкой указал он на стул Мэри.

— Джанет представила вас как партнера и бывшего мужа. Том Хендрикс, — протянул руку мужчина.

Грег пожал ее.

— Чем занимаетесь, Том?

— Я — врач. Педиатр. Ваш сын заболел, видимо, аллергия. У детей иногда бывает аллергия, особенно весной или когда что-нибудь съедят. — Том нерешительно присел на место Мэри.

Парень явно не знал, как себя вести и что говорить. В свое время Грег также чувствовал себя неловко, когда Джанет знакомила его со своими поклонниками. Они немного поговорили о Джейсоне, погоде, ресторанах, новых шоу и спорте, но оба не спускали глаз с хорошо освещенного прохода, ведущего к ванным комнатам. Куда, черт возьми, подевались женщины и какую тему они нашли для разговора?

— Он сын своего отца, — заметила Джанет, вытаскивая кисточку для губ. — Ты же знаешь, при половом созревании у них начинают вылезать гены, которые перечеркивают воспитание, каким бы хорошим оно ни было. И непонятно, почему они вдруг начинают верить, что Бог сделал женщин не такими умными или сильными, как мужчины.

— Согласна, этот ген застилает глаза некоторым мужчинам, и они видят всех женщин либо в спальне, либо в кухне; как бы ни старались доказать обратное — их не переделать.

— Ну, у Грега этот ген никогда не был господствующим, хотя и ему время от времени не повредит напоминать о нашем женском уме и прочих качествах, как-никак у него растет сын.

Мэри-Элен стало неловко. Она на какое-то мгновение забыла, что эта женщина — бывшая жена Грега и мать его ребенка, а теперь ей это напомнили. Какая досада! Да и она хороша — обсуждать с бывшей женой того, с кем встречалась, в кого была влюблена, достоинства мужчин!

Видимо, и Джанет что-то поняла, потому что неожиданно улыбнулась и сказала:

— Послушай, то, что мы с Грегом разошлись, совсем не означает, что я должна ненавидеть его. Он во многих отношениях замечательный парень. И что бы ни случилось, он — отец моего сына. Ну, а любовь… — Она вздохнула. — Любовь ушла, и у меня, и у него… Он заслуживает, чтобы кто-то страстно любил его. И я тоже заслуживаю этого. Но мы слишком долго были друг с другом, и ему никогда не приходило в голову, что нам чего-то не хватает; сколько раз я ни пыталась объяснить это, он считал все мои рассуждения бабскими бреднями, говорил, что это просто мое воображение. Но это было не так. Между нами не было той настоящей любви, которая соединяет мужчину и женщину в единое целое.

— Но Грег до сих пор питает к вам такие чувства.

— Нет. — Глаза Джанет заволокла мгновенная грусть. — Но ему повезло, что я отпустила его. — Она медленно усмехнулась, и ее лицо снова засветилось. — Хотя он и не осознает этого, но поймет в конце концов. А пока мы можем быть друзьями?

— Я бы очень хотела, — честно ответила Мэри-Элен.

— Наши спутники, верно, заждались нас и скучают.

Подойдя к столику, Мэри поняла, что Джанет была права: мужчины не могли скрыть облегчения, увидев своих спутниц. Но Мэри стало грустно, и причиной была бывшая жена Грега, такая обаятельная, уверенная в себе. Трудно поверить, что он не любит такую женщину!

Глава девятая

Грег открыл дверь и пропустил Мэри-Элен. Без сомнения, это была самая красивая квартира, которую она когда-либо видела. Просторное фойе, кухня с причудливым баром, массивное окно во всю стену, камин и арка, ведущая, скорей всего, в спальню, вызывали восхищение своей отделкой.

Низкие зеленые кожаные диваны стояли по обеим сторонам камина, над которым висела огромная картина в стиле Моне. Комната была в зеленых, бледно-желтых, розовых и золотистых тонах; балкон превращен в искусно сооруженный крохотный садик.

Мэри подошла к стеклянной двери и выглянула.

— Помидоры? У тебя здесь растут помидоры?

Грег бросил ключи на старинное бюро с выдвижной крышкой и встал позади нее, крепко прижимая ее к себе.

— Да, это помидоры, а еще есть мускусная дыня, капуста и несколько видов зелени. — Он поцеловал ее в ухо. — Устала?

— Немножко.

— Пошли спать, — предложил он, но никто из них не двинулся, продолжая смотреть на лежащий перед ними город. На ночном небе сверкнула падающая звезда. — Загадывай желание! Не хочешь? А я загадаю. — Голос его стал нежным и уверенным, будто он точно знает, чего хочет. Он стал водить носом по ее уху. — И ты — часть моего желания.

Мэри очень медленно повернулась и обняла его, погрузив руки в его мягкую шевелюру.

— Грегори Торренс, если ты сейчас же не займешься со мной любовью, я уйду мечтать в одиночестве в своей опустевшей кровати. Целуй! Или я не отвечаю за себя. — И она стала покрывать поцелуями его шею, подбородок, уголки улыбающегося рта — все, кроме губ.

Он уже пылал от нетерпения, но в этот момент в дверь позвонили. Грег не стал обращать внимания.

— Черт, — пробормотал он наконец, отпуская ее.

Мэри-Элен услышала громкий и встревоженный голос Джанет:

— У Джейсона высокая температура, и она не спадает. Я уложила его в кровать. Том осмотрел его и сказал, что ничего страшного, похоже на аллергию.

Мэри вышла в холл и внезапно остановилась: Джанет держала ребенка на руках. Грег взял сына и исчез в одной из комнат. За ним пошла Джанет, не замечая присутствия Мэри, пока не поравнялась с ней. На лице у нее появилось выражение сожаления.

— Ах, Мэри, извини. Я не хотела испортить вам вечер.

— Знаю, — ответила Мэри-Элен. — Могу я чем-нибудь помочь?

— Спасибо. Не беспокойся.

Мэри стояла в дверях и смотрела, как родители суетятся вокруг мальчика, лежащего на кровати. Мальчик беспокойно двигал ножками и хныкал, держа отца за руку.

— А где сейчас Том?

— Он подвез меня и тут же отправился в аэропорт, летит на медицинскую конференцию. Вернется лишь дня через три.

Грег протянул свободную руку к телефону около кровати и набрал номер.

— Аманда? Это Грег. Извини, что беспокою тебя в такой поздний час, но у моего сына высокая температура, и он жалуется, что у него болят суставы. Не могла бы ты приехать и осмотреть его?

Мэри чувствовала себя лишней. Ее не замечали. Эти двое сейчас были единым целым: их сын болен, это — главное. И так будет всегда. А кто знает, как будет дальше? Может случиться так, что мальчик снова соединит их.

И вдруг Мэри страстно захотелось от Грега ребенка.

Громко хлопнула входная дверь. Мэри повернулась и дала дорогу самоуверенной брюнетке с медицинской сумкой. Когда Грег встал, чтобы доктор смогла подойти ближе к Джейсону, Мэри перехватила его взгляд.

— Я пошла, — проговорила она.

Грег догнал ее.

— Мэри, мне очень жаль.

— Все в порядке, не беспокойся.

— Я не думал, что вечер так закончится.

— Знаю. Береги себя и сообщи, как пойдут дела.

Его взгляд метнулся к двери в спальню, когда он доставал деньги из кармана брюк.

— Возьми это. Хуан внизу вызовет тебе такси.

Она наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Спасибо. И не беспокойся. Он поправится, — заверила она его. — Завтра поговорим.

Не дожидаясь ответа, Мэри прошла мимо него и вышла за дверь. Одинокая и подавленная, она не могла забыть стоящих рядом Грега и Джанет, склонившихся над своим ребенком.

На следующее утро Мэри проснулась вся разбитая. Вчерашний вечер убил в ней уверенность в своих силах. В довершение всего сегодня утром она должна была быть на фабрике Грега.

Выпила чашку кофе, слушая автоответчик. Обычно этим занималась Эди, но она отпросилась, видимо, личная жизнь Эди не была безоблачной.

Мэри приняла несколько звонков с просьбой сообщить информацию о свадебных фильмах, которые она делала в редких случаях, когда не было других дел; два звонка из банка с просьбой позвонить, и один — от поставщика ее камер.

— Мисс Гэллагер, пожалуйста, срочно оплатите счет за пользование видеоаппаратурой, или мы в течение недели конфискуем ее.

Мэри испугалась. Что случилось? Она оплатила все счета, купила за наличные новый аппарат для перезаписи фонограмм, дала Эди премию плюс зарплату, которую задолжала, отложила еще одну оплату за аппаратуру. Потом дала Эди чековую книжку для оплаты разных счетов, которые могут поступить.

Она набрала домашний номер Эди, но никто не ответил. Надеясь, что Эди появится до того, как ей надо будет уходить, Мэри-Элен решила переодеться и вспомнила, что оставила одежду у Грега. Быстро перебрав свои туалеты, через пятнадцать минут она была готова. Но где же Эди? Прождав еще пятнадцать минут, Мэри-Элен решила позвонить с фабрики. Времени больше не было. Аппаратуру она оставила у Грега, но это было несущественно, сегодня — во всяком случае. Она должна хорошенько осмотреться, составить общее впечатление, а снимать придет в другой день.

Домашний телефон Грега не ответил. Она оставила сообщение, попросила его захватить аппаратуру в офис, когда он сможет. Оставила записку Эди. Голова у нее шла кругом от свалившихся за последние двадцать четыре часа неприятностей. Как она ни старалась сохранять уверенность, подавленное состояние не уходило.

Секретарша Грега сообщила, что его нет на работе. Джанет тоже не было, они в больнице, куда вчера ночью положили Джейсона, они пробудут там целый день.

Мэри позвонила на свой автоответчик, надеясь услышать голос Грега, который сообщил бы ей, что происходит. Он не звонил. Равным образом поражало, что и Эди еще не было в офисе.

Секретарша Грега предложила Мэри воспользоваться помощью инженера по имени Кит. Он все ей покажет и объяснит рабочие процессы. Они вошли в комнату. За столами сидели пять мужчин и пять женщин, которые просматривали картинку за картинкой на компьютерах или листали каталоги, беседуя с клиентами.

— Это — диспетчерская. Как только поступают сведения о заказе на изготовление насоса, здешние сотрудники следят за процессом, подробно сообщают клиенту о том, как идет дело, определяют, какие потребуются дополнительные запчасти, чтобы соединить с имеющейся системой новый насос. — Инженер был внимателен и предельно вежлив, но нотка покровительства к ней, женщине, все-таки проскальзывала.

— Понятно, — откликнулась Мэри. Ее творческая мысль уже вовсю работала.

Кит продолжал водить Мэри-Элен, объясняя ей, чем занимается их компания.

— Спасибо, Кит. Благодарю за помощь и информацию.

— Не за что. Я рад, что смог оказаться полезным.

Следующие четыре часа она провела, держа в руке маленькую камеру, путешествуя по предприятию и делая нужные кадры. После этого ей надо будет придумать текст и смонтировать все вместе. Она еще раз попыталась связаться с Эди, но безуспешно, потом стала продолжать фотографировать. Увлеклась процессом и обнаружила, что уже четвертый час, когда наконец закончила и сообщила секретарше Грега, что уходит.

Теперь, когда работа была закончена, она могла сосредоточиться на том, что ее сейчас беспокоило.

Что случилось с сыном Грега?

Что случилось с ее банковским счетом?

Куда запропастилась Эди?

Когда Мэри добралась домой, Эди все еще не было. Она включила магнитофон и прослушала записи.

— Мэри, это Эди. Грант угодил в тюрьму за вождение в нетрезвом виде, а я целый день провела с адвокатом, пытаясь вызволить его оттуда. Я не смогу пару дней выйти на работу.

— Этого еще не хватало! — расстроенно пробормотала Мэри.

Она просмотрела почту и нашла в ней несколько требований от кредиторов. Что, черт побери, происходит? Вдруг она обратила внимание, что вместе с требованиями уплаты долга были извещения из ее банка. Вскрыла конверт и почувствовала, как по спине побежали мурашки. Выпали три больших чека. Мэри открыла другой конверт. Выпали еще два. Она продолжала открывать конверты. Когда они были открыты, села на стул у стола и стала смотреть. Всего выпало 17 чеков, которые все вместе составляли свыше 400 долларов.

Она была потрясена. В голове все смешалось: «Что происходит?» Она позвонила по круглосуточному банковскому номеру и быстро набрала номер своего счета, потом — пароль. Прослушала свой баланс, — отрицательный. Потом набрала номер, чтобы услышать депозиты. Чек с депозитом компании Грега не числился. Он так и не дошел до банка. Но чеки, которые она выписала своим кредиторам, дошли. Что же произошло с депозитом? Мэри стала вспоминать. Эди должна была отнести его в банк еще до прошлой недели; в тот же самый день были отправлены первые из оплат. Когда зазвонил телефон, она от неожиданности подскочила.

Голос у Грега был усталым и подавленным.

— Привет, любимая, извини, что меня не было на работе и я не видел тебя. Как все прошло?

— Прекрасно! Кит все мне показал, и я сделала несколько хороших снимков. — Она старалась говорить по-дружески, в то же время по-деловому, с трудом концентрируя внимание на разговоре: в голове были банковские извещения. — Как дела у твоего сына?

— Он все еще в больнице. У него был грипп с осложнением на легкие; потом началось обезвоживание. Мы с Джанет перепугались. Но сейчас ему лучше. Доктор говорит, что через пару дней можно будет забрать его домой.

Мэри вдруг почувствовала себя жалкой мечтательницей. Так и должно было быть, если любишь мужчину, у которого уже есть дети. И дети должны быть на первом месте.

— Если я могу чем-нибудь помочь, пожалуйста, звони мне.

— А как насчет чашки кофе утром? — спросил он. — Я могу заехать по дороге на работу. Привезу твою аппаратуру и вещи.

У нее екнуло сердце.

— Во сколько?

— В девять.

— Тогда увидимся, — пообещала она. — А теперь поспи. У тебя ужасный голос.

— Как раз это и хочет услышать каждый мужчина, — поддразнил он ее. — Именно когда ему больше всего нужна любовь, ему говорят, что у него ужасный голос. Ладно, увидимся утром.

Мэри повесила трубку и обхватила себя руками: «Грег позвонил!» От этой мысли на душе стало полегче.

Может быть, он так ее любит, что…

— Даже не думай об этом, Гэллагер, — произнесла она вслух. У нее было достаточно проблем, о которых надо беспокоиться.

Перелистав телефонную книгу, нашла номер Эди и набрала его. Включился автоответчик, и она оставила сообщение с просьбой срочно позвонить. Держа в руке непроявленную пленку с сегодняшними снимками, она пошла в темную комнату. Вечер обещал быть долгим. Надо было использовать его наилучшим образом.

На следующее утро Мэри-Элен была готова и ждала Грега. Фотографии, которые она проявила накануне, высохли, и она разложила их на большом столе. Она даже засунула в духовку булочки с корицей в ожидании Грега, их аромат напомнил ей о первой встрече.

Что же все-таки произошло с чеком? Позвонила в банк, где подтвердили, что депозит не был внесен и чеки повисли, они сожалеют, но сделать временный заем нельзя. Она и так должна им несколько тысяч долларов. Позвонила секретарше Грега и спросила, был ли расчет по чеку? Секретарша обещала посмотреть и перезвонить. Мэри ждала у телефона, когда вошел Грег, уставший и измотанный. На нем были обычные слаксы, рубашка без застежки и мокасины.

— Привет, красавица! — приветствовал он, обнимая ее. Мэри положила голову ему на грудь и услышала, как тяжело бьется его сердце.

— Поговори со мной, — мягко попросила она. — Расскажи мне, что происходит. — Они подошли к любимому диванчику в углу кухни.

— Ну, Джейсон все еще в больнице и пробудет там какое-то время. Он чувствует себя лучше, но они не могут сбить температуру, и, пока она у него есть, ему нельзя вернуться домой. Джанет сидит там безотлучно. Я не смог уговорить ее съездить домой отоспаться, она отказывается оставить его больше чем на час. — Он глубоко вздохнул. — Может, я не прав, но теперь, когда он вне опасности, нет смысла нам обоим находиться там двадцать четыре часа в сутки.

— Сколько ты спал прошлой ночью? спросила она, нежно откидывая назад его голову и потирая ему виски. Он закрыл глаза.

— Нисколько. Не смог, только немного подремал. Я все думал о Джейсоне, потом о работе, потом о тебе и снова о Джейсоне. Я не мог сосредоточиться на чем-то одном.

— Ты голоден? — она склонилась к его уху. Но вместо ответа услышала ровное дыхание спящего человека.

Она выключила духовку, кофе был готов, и ей только оставалось ждать звонка секретарши Грега или Эди с новостями о чеке; она прилегла рядышком. Он во сне обнял ее. Как приятно лежать в объятиях мужчины, которого любишь!

Ее разбудил телефон. Это была секретарша Грега.

— Извините, мисс Гэллагер, но по тому чеку еще не производились расчеты.

По крайней мере, его не обналичивали. Это означало, что его не украли.

— Спасибо, очень любезно с вашей стороны. Я свяжусь со своей секретаршей и узнаю, что случилось.

Когда Мэри повесила трубку, Грег уже сидел и потирал затекшую шею.

— В чем дело?

— Да, ерунда.

— Не обманывай меня, Мэри. На тебя это не похоже.

Она на мгновение задержала дыхание, не зная, как начать, потом решила рассказать все.

— Когда я получила твой депозит на фильм, я отдала его Эди и выписала целую кучу чеков, включая ее премию и зарплату. Но несколько дней назад начали названивать кредиторы по поводу неоплаченных чеков. Когда я позвонила в банк, они сказали, что депозит не был внесен, что Эди тут же обналичила свои чеки, нарушив мой расчетный баланс. Потом я позвонила твоей секретарше, и оказалось, что чек не обналичивали.

— Что говорит Эди по этому поводу?

— Она не отвечает на мои звонки. Как раз сейчас у нее в самом разгаре личные проблемы.

— К черту личные проблемы! — возмутился он, заправляя рубашку. — Они у тебя у самой. Твои кредиторы ждать не станут.

В дверь позвонили. Когда Мэри-Элен выглянула в окно, то увидела работников электронной компании, стоящих у ее двери, чтобы забрать аппаратуру.

Грег сразу понял, что происходит. Он подошел к двери и поинтересовался суммой долга. Молодой человек назвал сумму.

— Можете подождать пятнадцать минут? — спросил Грег, вытаскивая ключи. — Банк в конце улицы. Я возьму там банковский чек.

— Грег, не надо! — останавливала его Мэри, хватая его за руку.

Грег не терял зря времени; он уже был на полдороге к машине.

— Жди здесь. Я сейчас вернусь.

Мэри слабо улыбнулась двум молодым мужчинам и пожала плечами. Ей было очень неловко, но она ничего не могла поделать.

Электронщики тоже чувствовали себя не в своей тарелке. Они насилу дождались, пока не пришел Грег и не отдал им банковский чек на сумму свыше двух тысяч долларов. Когда они ушли, Мэри в растерянности стояла перед Грегом, не зная, что ей лучше сделать: заорать на него или сердечно поблагодарить.

— Любимая, ничего не говори. Мы со всем разберемся. Я займусь этим, хорошо?

Несколько минут он говорил по телефону со своей секретаршей, давая распоряжения и обсуждая вопросы. Мэри тихо следила и впервые осознала, каково это — иметь мужчину, на которого можно опереться. О ней никогда раньше не заботились, и это вызвало у нее смешанные чувства. Но самым отчетливым из них сейчас было облегчение…

Глава десятая

Эди приехала к Мэри около 8 часов вечера.

— Что ты сделала с чеком?

— С чеком? Я обналичила оба. — Эди с недоумением посмотрела на начальницу.

Мэри чуть не уронила кисточку.

— О каких «двух» ты говоришь? Я получила только один.

Эди, нахмурившись, устало опустилась на стул с прямой спинкой.

— Ты говоришь о чеке с моей премией и зарплатой?

— Нет, — Мэри еле сдерживалась. — Я имею в виду чек Торренса.

Глаза Эди широко раскрылись.

— Я ничего не делала с ним, только заполнила бланк на депозит. Я думала, что ты этим займешься сама!

— А где ты в последний раз видела его?

— У тебя на столе.

Мэри мысленно перебрала сотни бумаг, которые она видела за последнюю неделю. Она готова была поклясться, что чека среди них не было.

— Где?

— Я положила его во входящую корзину.

Мэри бросила кисточку и почти бегом побежала в офис. Там она перерыла нетронутые бумаги в своей корзине. Потом она увидела его, он лежал на дне. К нему были аккуратно прикреплены две квитанции, заполненные и подготовленные для банка.

— О Господи, — пробормотала она. — Я столько пережила, а он был здесь все это время. Я представления не имела, что ты не отнесла его в банк. Мы обсуждали, кто пойдет в банк, но я думала, что это сделаешь ты. — Мэри продолжала разглядывать чек. — А он был здесь все это время! Сегодня приходили, чтобы забрать мою аппаратуру, и Грег Торренс принес банковский чек, чтобы выручить меня.

— О Господи Боже, — вздохнула Эди, прислонившись к стене. — Я не знала. Думала, что на прошлой неделе сказала тебе, где он, до того как уходить. Я виновата. Извини.

Мэри-Элен взглянула на часы. Сегодня было слишком поздно идти в банк и объясняться. Она это сделает утром. А сейчас у нее другие проблемы. Потом внимательно посмотрела на свою секретаршу.

— Что происходит, Эди?

В глазах Эди показались слезы, лицо у нее было такое грустное, что Мэри захотелось обнять ее, но она сдержалась.

— Грант все еще в тюрьме, Мэри, — тихо произнесла Эди, поджав ноги и облокотившись на подушки. — Я не знала этого, но в прошлом году у него уже было уведомление о штрафе за нахождение за рулем в нетрезвом виде. Они дали ему испытательный срок, но он не рассказал мне. — Она на мгновение закрыла глаза и прислонилась головой к дивану. — Он стал пить больше, чем обычно. А когда выпьет больше одной или двух рюмок, то злится по любому поводу. Придирается ко мне и скандалит с детьми. Говорит, что пьет не больше других. Я боялась смотреть правде в глаза, надеясь, что проблема исчезнет. Но она не исчезла. Я обнаружила, что он держит ящик пива в холодильнике в гараже. — Она стиснула руки на коленях. — Я больше не могла молчать, стала обвинять его, он разозлился, стал обзывать меня и уехал. Это было около восьми тридцати, пять дней тому назад. В четыре утра мне сообщили по телефону, что его арестовали.

Мэри всем сердцем пожалела подругу. Она протянула руки и сжала ими руки Эди.

— Он всегда так пил?

— Нет. По крайней мере, не в последнее время. Он всегда старался быть главой в семье, заботился о детях, — заключила Эди с робкой улыбкой.

— А что, по-твоему, толкнуло его к вину?

— Не знаю. — Эди закрыла глаза и с трудом сглотнула. — Только знаю, что денег у меня, чтобы заплатить адвокату и забрать его на поруки, нет. Я боюсь, что босс уволит его, когда узнает правду. Грант позвонил ему и сказал, что ему нужен отпуск, чтобы навестить больную родственницу.

— А сколько еще тебе нужно?

Эди назвала почти такую же сумму, какую Грег только что заплатил.

— Послушай, — обратилась Мэри, вставая и направляясь к столу. Схватила свою чековую книжку и стала писать. — Отнеси это поручителю и проследи, чтобы он подержал это до завтра, когда я схожу в банк и объясню, что произошло. К тому времени, я уверена, они прокрутят деньги. — Она оторвала чек и протянула его потрясенной Эди. — Но это значит, что тебе надо будет как можно скорее вернуться и работать. — Мэри улыбнулась. — Мы должны будем быстро закончить заказ Торренса, чтобы я вернула долги. Хорошо?

Эди встала, на лице у нее было удивление и трепет, когда она взяла чек. Долго смотрела на него.

— Ты это делаешь ради меня? — наконец спросила она, и голос у нее задрожал. Мэри-Элен удивилась.

— Конечно! А почему я не могу? Если у меня что-то есть, я могу поделиться этим со своей подругой.

Из глаз Эди потекли слезы. Мэри обняла ее, и женщины стояли рядом, прижавшись друг к другу.

Потом они сели и за чашкой чая проговорили еще час, делясь надеждами и мечтами, как только могут делиться хорошие друзья.

— Спасибо, Мэри. Я не забуду этого.

— Спасибо, Эди, — улыбнулась Мэри-Элен. — Я тоже не забуду.

— Я верну тебе их.

— Я знаю. А теперь выметайся: уже полночь; увидимся послезавтра. Но мне нужен полный отчет, если произойдут какие-либо изменения.

Эди еще раз обняла ее:

— Мне действительно надо идти.

Когда Эди отъехала, Мэри-Элен смотрела в окно, пока не исчезли огоньки передних фар. Потом заперла двери и пошла наверх. Было поздно, Грег не звонил, а она смертельно устала.

— К черту все! Я ложусь спать, — пробормотала она, выключила свет и быстро разделась, прыгнула под одеяло и мгновенно уснула.

Звонок продолжал звонить. Мэри накрыла голову, чтобы приглушить звук. Через несколько минут он снова начал звонить. Она по-прежнему не хотела обращать на него внимания. На третий раз наполовину проснулась, но, когда наконец подняла трубку надоевшего телефона, звонивший уже положил ее.

Мэри-Элен взглянула на часы и испугалась: было больше восьми. Сегодня ей нужно было много сделать, а времени на все не хватало.

Приняв душ и одевшись, она спустилась вниз прослушать автоответчик.

— Привет дорогая! Это Эди, я еду к поручителю. Извещу тебя о результатах. Будь осторожна, и желаю тебе удачного дня. Увидимся завтра!

Щелчок. Гудок.

— Здравствуйте, мисс Гэллагер. Вас беспокоят из банка, перезвоните нам, как только сможете. Это очень срочно. Мы уже пытались связаться с вами по сотовому и обычному телефонам, но безрезультатно.

Щелчок. Гудок.

Было еще четыре звонка от рассерженных кредиторов, а потом комнату наполнил голос Грега:

— Привет, красавица! Джейсон все еще в больнице, но ему лучше. Думаю, к концу недели его выпишут. Скоро позвоню тебе. Скучаю.

Выслушав все, Мэри устало облокотилась о стол; Бог мой, как она устала быть мужественной, сильной и талантливой! И красивая, деловая, уверенная бизнес-леди Мэри-Элен Гэллагер заревела. Она плакала и плакала, вспоминая совершенные когда-либо ошибки; вспомнила каждый случай, когда ей нужна была поддержка семьи, а семья была далеко; потом жалость к себе переросла в желание быть с тем, кого любила. Она хотела, чтобы Грег обнял ее и сказал, что все образуется. И неважно, так это или не так, ей просто хотелось услышать эти слова и на какое-то время поверить именно в эту мечту. Прошло больше часа, пока она не выплакалась и решилась пойти в банк.

Был вечер, когда Мэри вернулась домой. Она бросила сумочку в холле и вошла в кухню. Аккуратно налила себе стакан вина. Слезы опять подступили к горлу. Только силой воли она удерживала себя, чтобы не зареветь в голос.

Зазвонил телефон, и она подняла трубку.

— Привет, чудная женщина! Как ты?

— Грег! Извини, что не ответила на твой звонок. Как Джейсон?

— Завтра будет дома, слава Богу. — Он немного замялся. — Сегодня я должен быть на деловом обеде, а потом к тебе. Принимаешь?

У нее быстрее забилось сердце.

— С удовольствием! А ты уверен, что захочешь?

— Абсолютно, — с уверенностью ответил он. — Я буду около полуночи. Хорошо?

Когда Грег повесил трубку, Мэри долго держала ее в руке, как будто его голос вот-вот раздастся снова.

Фотографии завода Торренса вышли на славу. К вечеру Мэри собрала все отснятое, составила план ракурсов камеры и основного освещения и поняла, что готова к реализации плана. Назавтра была пятница, и вернется Эди, а Мэри-Элен сможет приступить к съемке фильма для Торренса и начать подготовку к озвучиванию и монтажу. Если повезет, то закончит работу в ближайшие две недели. Неплохо с точки зрения денег. И кто знает? Если бы она получила еще несколько таких счетов, как счет Торренса, можно было бы достичь цели, которую она поставила перед собой: стать номером один среди компаний по видеофильмам в Хьюстоне…

За размышлениями она не заметила, как пролетело время. Грег пришел уставший и изможденный, но при виде Мэри глаза его засияли от радости.

Не говоря ни слова, он заключил ее в объятия и пылко поцеловал.

— Я так скучал по тебе, — прошептал он.

— Я тоже скучала по тебе.

Она подала ему чашку кофе, и он стал говорить о Джейсоне, о работе и о проблемах, связанных с ней, о Джанет: как замечательно она справилась с навалившимися неприятностями.

Наконец они собрались спать. Мэри-Элен задержалась в ванной. Она купила новый короткий халатик кремового цвета и была уверена, что Грегу он понравится. Но когда вошла в комнату, было темно.

— Грег? — прошептала она. — Грег? — позвала она чуть громче.

Мэри наклонилась и посмотрела на его лицо. Он спал.

Она забралась в постель. Грег повернулся и, не просыпаясь, обнял ее.

Грег проснулся среди ночи. Он держал Мэри-Элен, а сердце бешено колотилось. Ему приснилось, что он потерял ее. Она изо всех сил убегала от него, а он догонял.

Он влюблен в нее, это ясно как божий день! И ей в том числе. Да, он безумно, страстно влюблен в высокую, тонкую девочку-женщину, свернувшуюся рядом с ним. Каждый мускул, каждая клеточка его тела хотела любить ее, защищать от всякого зла. Он не желал прожить ни одного дня без нее, хотел слышать ее голос два, три, сто раз в день. Не мог себе представить жизни без нее. Помимо того, что ее сладкое тело так прекрасно подходило ему, когда они занимались любовью, их связывало нечто большее. Ему нравилось, как она улыбалась, как наклоняла голову, когда думала, как зажигались весельем ее глаза. Ему нравилось наблюдать за ней издалека; что бы ни возникало, она сначала хмурилась, потом начинали крутиться невидимые колесики, и она не унималась, пока не принимала одного, двух или трех решений.

Он любил в ней все, но не осознавал до этого момента. Что же делать? Сказать ей? Попросить выйти за него замуж? Предложить переселиться к нему? А если она не примет ни одного из его предложений?

Быть отвергнутым он боялся больше, чем боялся развода.

Он любил и Джанет, но не так. Джанет — друг. Она всегда была только им, а он думал, что это — любовь. Только сейчас, с Мэри-Элен, он познал глубину и объем чувств, которые, как он всегда думал, бывают только в народных песнях и у романтических подростков. Эта женщина была его жизнью, его дыханием, сердцем.

Пора было наконец признаться в том, что он все время чувствовал.

Он сделает предложение.

Сделает предложение на следующей неделе. Не знает, как и когда, но выберет время как можно скорее. После того как Джейсон будет дома и все у него наладится.

Грег глубоко вздохнул, закрыл глаза и теперь, когда решение было принято, все еще прижимая Мэри, забылся спокойным сном.

Весь день Мэри напряженно работала на фабрике у Грега. Он был на совещаниях, не мог присоединиться к ней и посмотреть съемки, что во многих отношениях облегчало ее работу: она не любила, когда у нее стояли над душой.

Она делала кадр за кадром, стараясь показать служащих в естественных, а не натянутых рабочих позах.

К концу дня она была вымотана. Собрала свою аппаратуру и отправилась домой. Джейсона выписали днем из больницы, так что она знала, что не увидит Грега. Вернувшись домой, поставила чайник.

Вошла Эди.

— Привет тебе, босс. Я услышала, как ты подъехала. — Приглядевшись, она нахмурила брови. — Ты в порядке? Похоже, тебя пропустили через пресс для выжимания белья.

Мэри налила чай.

— Все в порядке?

— Благодаря тебе все прекрасно! — расплылась в улыбке Эди. — Как прошла съемка?

— Я довольна, но окончательно все выяснится, когда просмотрю пленку.

— А Грег был там?

— Нет. У него были встречи, а потом ему надо было забрать из больницы сына.

— Вы все еще вместе?

— Встречаюсь ли я с ним? Да. А что случилось?

Эди помолчала с минуту.

— Я показываю тебе это только потому, что не хочу, чтобы тебе снова сделали больно. Ты заслуживаешь лучшего, чем это… — и Эди положила на стол сложенную газету. С большой и четкой фотографии ей улыбались, обнимая друг друга, Грег и Джанет. — Вчера вечером Грег был на каком-то благотворительном банкете со своей бывшей женой, — пробормотала Эди. — Новость заключается в том, что они помирились.

— Совсем не обязательно так, — мягко возразила Мэри, но сердце бешено заколотилось, в голове шумело.

Мэри едва слышала Эди. Итак, она была нужна Грегу, чтобы заполнить пустоту, пока он терпеливо ждал, когда его жена образумится. Опять унижение! Мужчина, которого она любила, вернулся к своей бывшей жене. Повторялось прежнее. Ею попользовались. Как Низко он опустился, используя ее таким образом. Конечно, она тоже хороша, она с самого начала знала, что он по-прежнему любит Джанет, но решила поиграть с ним. Подумаешь, какая беда — забраться с ним в кровать, только помня правило: никаких обязательств, только удовольствие. Ее опять бросили ради другой женщины. История повторяется.

— Побеждает, как всегда, лучшая, — Мэри старалась быть объективной.

— Ты не виновата.

— Никто не смог бы убедить меня пойти на такие отношения, если бы я не хотела этого.

— Знаю, но… — начала Эди, но, взглянув на лицо Мэри, поняла, что та больше не хочет слышать об этом. — Я закончу дела с бумагами, — сообщила она, выходя из комнаты.

Мэри храбро подняла газету и стала рассматривать фотографию. Она была помещена на первой странице раздела «Стиль жизни». Джанет ослепительно улыбалась в камеру. Заголовок гласил: «Самый крупный за последнее время благотворительный вечер». В статье говорилось, что Джанет и Грег сопредседательствовали на благотворительном балу. Далее приводились выдержки из заявлений о том, что они всегда будут работать вместе для обеспечения средствами научных работ, связанных со здоровьем детей. В конце статьи говорилось, что они в разводе, но, по их словам, хотят изменить положение. Очевидно, они снова поженятся.

Очевидно…

Зазвонил личный телефон, но Мэри не подошла. Зазвонил телефон деловой линии, и Эди сняла трубку. С озабоченным видом она подошла к кухонной двери.

— Это Грег. Говорит, ему нужно поговорить с тобой.

— Конечно. Почему бы и нет? — Глаза Мэри была где-то далеко.

Эди протянула ей трубку.

— Мэри? Все в порядке? У тебя необычный голос.

— Все хорошо. Добрый день. Слушаю вас.

Она старалась говорить отстраненно, по-деловому. Сейчас не время и не место выяснять отношения.

— Я обещал Джейсону, что проведу вечер с ним, давай пообедаем где-нибудь завтра вечером?

— Извини, — спокойно возразила она. — У меня уже есть планы на ближайшие две недели.

Наступила длительная, напряженная тишина, прежде чем Грег снова заговорил.

— Ты видела статью.

— Какую статью?

— Не надо юлить, Мэри, — его голос был явно агрессивным. — Ты увидела статью в газете и поверила глупому журналисту, который написал ее, ведь так?

— У меня есть планы. — Ее голос был спокойным, сдержанным. — Они имеют отношение к работе. У меня нет времени ни на что другое, кроме камеры, я и так слишком долго многое откладывала.

— Ты убегаешь.

— Да. Прямо к своим целям.

— Мэри, ты и я должны быть вместе, мы — единая пара.

— Ты — часть другой пары. Я закончу видеофильм для тебя в ближайшие две недели и отправлю его тебе, а до тех пор буду занята работой двадцать часов в сутки в течение месяца или дольше. Пожалуйста, извини. Сейчас мне надо идти.

Он все еще говорил, когда она спокойно нажала кнопку и разъединила линию.

Глава одиннадцатая

Отсутствие Грега в ее жизни грозило катастрофой — для ума и тела Мэри-Элен. Пока она была занята, ей не надо было думать. Когда прекращала двигаться, ее одолевала горькая реальность, поэтому она продолжала работать с шести утра до полуночи каждый вечер.

Грег звонил каждый день, оставлял сообщения. Сначала он просил ее позвонить, потом приказывал, потом требовал. Хотя Джейсон был уже не в больнице, а дома, он все еще лежал в постели, и Грег с Джанет по очереди ходили на работу, так чтобы один из них оставался с ним.

Мэри каждый день уходила из офиса снимать натуру, она похудела вдвое и стала вдвое нервной.

Грег дважды заходил, оба раза сидел с Эди и ждал, но безуспешно.

Мэри преследовали видения: вот Грег занимается с ней любовью, шепчет ей на ухо, какая она чудесная и сладкая. Грег обнимает ее в темноте ночи, пока она не заснет. Она видела смех в его карих глазах, видела, как он ерошит себе волосы, когда задумывается о чем-то… Она пыталась отогнать от себя эти образы, но у нее не получалось.

Наконец у Эди лопнуло терпение, и она решительно вошла в комнату, где шло озвучание.

— Нам надо поговорить.

Мэри села у консоли, на голове у нее были наушники, но они лишь частично закрывали уши, так что она услышала слова Эди. Она озвучивала рассказ к фильму о воссоединении большой семьи.

Но Эди была настроена решительно. Она нажала кнопку «Стоп», потом вытащила шнур наушников.

Мэри с удивлением посмотрела на нее. Она никогда не видела Эди такой непреклонной.

— Послушай, я знаю, что ты страдаешь. Ты не заслужила этой муки. Хватит себя изводить, ты найдешь мужчину, который подходит тебе.

Мэри-Элен не могла понять, куда она клонит.

— Хорошо, я постараюсь потом. Но, Эди, я не вижу пока выхода.

— Джо стоит на крыльце и ждет.

Мэри осторожно сняла наушники и поправила футболку.

— Я хорошо выгляжу? — спросила она, откидывая назад черные, как ночь, волосы. Она только утром вымыла их, и они были прямыми и блестящими.

Эди не могла поверить своим глазам.

— Уж не собираешься ли ты произвести впечатление на него?

Мэри улыбнулась озорной улыбкой.

— Нет. Просто я хочу, чтобы он терзался, когда увидит, что потерял.

Эди рассмеялась, на лице у нее отразилось облегчение.

— Ты можешь вываляться в грязи, он все равно будет ждать и надеяться.

— Спасибо! — Мэри быстро обняла Эди. — Пожелай этому победителю удачи. — Она зашагала к входной двери и остановилась, прежде чем открыть ее. Глубоко вздохнула и приказала себе успокоиться. Это было трудно. По другую сторону двери стоял мужчина, которого, как она думала, она достаточно любила, чтобы выйти за него замуж. Мэри ошибалась. Она не любила Джо по-настоящему, так же как и он не любил ее. Это ее гордость была уязвлена, ее самолюбие было разорвано на кусочки, но Джо не разбил ее сердца.

Это сделал Грег.

Джо не смог бы преодолеть ее решимость не иметь с ним ничего общего. Но перед тем, как выйти, она закусила губы, ущипнула себя за щеки, потом пригладила волосы и сделала равнодушное лицо.

Джо в небрежной позе стоял около перил на крыльце и разглядывал внизу новую клумбу из розовых и алых петуний, которые Мэри посадила три дня назад. По тому, как он смотрел, и по его позе Мэри поняла, что он слышал ее шаги и решил не подавать вида, пока не определит ее реакцию.

— Привет!

Он посмотрел на нее, потом на его обаятельном лице появилась широкая улыбка.

— Привет, красавица!

— Что привело тебя сюда, Джо? Я думала, мы уже все сказали, что было нужно.

— Отнюдь нет. — Он подошел к ней. — Я соскучился по тебе.

Мэри наклонила голову и с любопытством посмотрела на него.

— В самом деле? Тогда почему ушел?

Надо отдать ему должное, он покраснел.

— Потому что я не знал, что делал. Лиза была такая, ну… Я объясню позже.

— Что, она была красивее? Послушнее? Сексуальнее?

— Просто она не любила меня так, как я думал. — Он сосредоточенно смотрел на Мэри. — И я не любил, но я слишком поздно понял это и потерял тебя.

— Так ты думаешь, что она не любила тебя? — настаивала Мэри-Элен.

— Нет. — Он взглянул на окно, и Мэри поняла, что Эди, наверное, стоит за занавеской.

— Не могли бы мы куда-нибудь пойти и поговорить? Мне не очень нравится, что твоя секретарша стоит на страже.

— Хорошо, — медленно, как будто обдумывая, ответила Мэри. — Давай вечером пообедаем где-нибудь.

Он клюнул на приманку.

— Прекрасно! Во сколько?

— Скажем, часов в семь. — Она посмотрела на часы.

— Я вернусь, — пообещал он, положив руки ей на плечи и сжимая их. — Обещаю.

— Тогда до встречи, — сказала она, желая, чтобы он быстро уехал и дал ей возможность выполнить остальную часть только что придуманного ею плана.

Он быстро поцеловал ее в лоб и пошел вниз по лестнице, потом оглянулся и посмотрел на нее.

— Ты не пожалеешь.

— Надеюсь, Джо. Надеюсь, что не пожалею.

Когда она вошла в дом, Эди уже ждала, выражение ее лица было скептическим.

— Зачем, о Господи, ты хочешь появиться на людях с этим подонком? — спросила она.

— Потому что у меня чертовское ощущение, что он действительно любит ее и должен быть с ней. Но у него не хватает мозгов, чтобы понять, что надо делать.

Эди была ошарашена.

— Что?

— Послушай, я знаю, какой этот человек глупый, но каждый заслуживает, чтобы сбылись его мечты. Джо долго мечтал, чтобы у него была жена и семья и чтобы он был отцом, которого бы все уважали за хорошую работу. Если он повзрослеет, то сможет помириться с Лизой.

— А кого, черт побери, интересует, помирится он или нет? — возразила Эди. — Он все тот же подонок, который оставил тебя у алтаря за несколько часов до свадьбы.

— Знаю, знаю, — согласилась Мэри. — Но у меня есть мысль!

Когда приехал Джо в новом сером костюме, она была готова. В ярко-красном платье и с тщательно наложенным макияжем, аккуратной прической, она ощущала себя сексуальной, другой женщиной, а не той, которую бросили, как мусор.

— Ты выглядишь потрясающе! — заметил он, оценивая ее не только словами, но и взглядом.

— Спасибо. У тебя какое-нибудь особое место на примете? — спросила она.

— Совсем нет. Я думал пойти в новый итальянский ресторан, который только что открылся. А впрочем, выбирай сама.

Он совсем не изменился. По-прежнему был готов сделать что угодно, чтобы доставить удовольствие женщине, так же как и потратить большие деньги на обед. Но рано или поздно истинный характер давал себя знать, и он взрывался от скопившейся злости, хотя никто не знал, что послужило толчком, включая его самого.

Как только они уселись в ресторане, Джо наклонился к ней.

— Мэри-Элен, ты выглядишь сказочно.

— Спасибо, — поблагодарила она с самой обворожительной улыбкой, на которую была способна. — Но на самом деле тебе хотелось бы быть сегодня со своей женой. Не со мной, Джо.

Он оцепенел.

— Это неправда.

Мэри посмотрела в сторону двери. Впервые за три года она и женщина, которую она считала своей соперницей, увидели друг друга. Мэри-Элен слегка кивнула, увидев ее, потом взглянула на Джо.

Теперь, когда его жена стояла у входа в ресторан, ей надо было говорить быстро.

— Ты, возможно, и не знаешь, но ты любишь Лизу. Ты бы не бросил меня ради нее, если бы не любил. Поэтому слушай внимательно, Джо. Сегодня мы с ней долго разговаривали, она очень любит тебя, и будет лучше, если ты проявишь сообразительность и помиришься с ней.

Джо смотрел на нее, как будто она была инопланетянкой.

Мэри-Элен улыбнулась и многозначительно посмотрела на него.

— Это мое окончательное решение. — Она поднялась и взяла свою маленькую красную сумочку. — Желаю удачи!

Джо неподвижно сидел, глядя, как она уходит. Но когда его взгляд упал на светловолосую женщину, которая неуверенно стояла у входа, Мэри поняла, что поступила правильно.

— Он любит вас, — прошептала Мэри, проходя мимо нее. — Желаю удачи!

Мэри не сожалела о сделанном. Прошла целая вечность с тех пор, когда она думала, что знает, что такое любовь. Она ошибалась тогда, но сейчас она познала любовь. Мэри решила, что ей надо выпить, и пошла к бару.

— О Господи! Мой первый деловой обед за эти две недели, и человек, который мне нужен больше всех на свете, оказывается в том же самом ресторане. Что ты думаешь по поводу счастливых случайностей?

Рядом с ней стоял Грег. Она почувствовала запах его лосьона за секунду до того, как он заговорил.

Мэри-Элен смотрела в свой бокал, боясь взглянуть на Грега. Если она посмотрит ему в глаза, вся ее решимость тут же исчезнет, неизвестно, как она себя дальше поведет.

Не обращая внимания на ее неприветливый вид, Грег опустился на табурет рядом.

— Я люблю тебя.

Она посмотрела перед собой и отхлебнула вина, но все внутри у нее задрожало. Она могла мечтать о чем угодно, но от этого его слова не станут правдивее.

— Уверена, что так же, как других.

— Твое поведение неразумно. Чего ты боишься, Мэри? — Голос Грега был низким, возбужденным, злым. — Маленького мальчика, которому нужен отец? Это будет всегда, пока я жив и кого бы я ни любил. Компании, которой нужно мое руководство, чтобы она существовала? Поскольку ее не было до того, как я ее создал, не вижу, что докажет ее ликвидация, кроме того, что я идиот. Или ты просто чертовски боишься отдать свою любовь кому-нибудь, особенно мне?

Глядя прямо перед собой, Мэри молчала. Она не могла ответить, потому что действительно боялась. Боялась, что он окажется прав, а она окажется не права.

Кто-то обратился к нему по имени, и уголком глаза она увидела, как он жестом попросил человека отойти. Он, очевидно, был с группой. Она не хотела знать, куда они идут или откуда пришли. Или с кем он был…

— Если ты так принимаешь признания в любви, Мэри-Элен Гэллагер, то я понимаю, как может растеряться любой мужчина, не зная, продолжать ли ухаживание.

Она не хотела смотреть на него, но не смогла сдержать себя. В безукоризненном темно-синем костюме с желтым галстуком он выглядел таким же неотразимым, как всегда. Взгляд его карих глаз был таким же любящим, глубоким и твердым. Но таким же взглядом он смотрел и на свою жену в тот вечер, когда заболел его сын.

— Ответь мне, Мэри.

Молчание затянулось, но Грег ждал ответа. Она сказала первое, что пришло в голову. Кивнув на столик Джо, пробормотала:

— Я только что хитростью заставила Джо поговорить со своей женой. Позвонила Лизе и попросила ее встретиться с нами здесь. Она ждет ребенка, а он еще не знает. Он мечтает о жене, которая сидела бы дома, и о семье.

— Ты — необычная женщина. Большинство женщин дали бы ему между глаз тупым концом вилки.

— Это было нелегко, мне пришлось многое простить. Но он должен быть дома с женой, а не со мной. Так же, как и ты. Поэтому то, что я сделала, было абсолютно правильно.

Она сделала еще глоток вина и соскользнула с табурета.

— Так же, как сейчас самое правильное уйти.

— Мэм, а заплатить? — напомнил ей бармен.

Она натянуто улыбнулась.

— Мистер Торренс заплатит и даст вам хорошие чаевые.

Она услышала, как Грег тихо выругался, и поняла, что разозлила его. Это было оскорбление, и он не скоро его забудет.

Потом она медленно пошла к двери, глядя прямо перед собой. Надо собрать все силы, сесть в такси, и через двадцать минут она будет дома, ее гордость будет спасена, Грег не увидит ее слез… как и ее саму.

Грег посмотрел, как Мэри-Элен уходит из бара, и тихо выругался. Ясно, она ничего не испытывает к нему. Может быть, она легла с ним в постель только потому, что ей было нечем заняться. Может быть, она…

Он чувствовал разочарование. Ему хотелось обнимать и убеждать ее до тех пор, пока она не поверит в его любовь. Он звонил каждый день, иногда два раза в день. Но черт возьми, за последние две недели он больше разговаривал с Эди, чем со своей собственной секретаршей! Они с Эди стали добрыми друзьями, она подбадривала его. Грег был готов схватить упрямицу и насильно отвезти в свой загородный дом, чтобы она наконец одумалась.

Как-то на улице, у входа в ресторан, он увидел Джо, который держал за руку жену с таким видом, словно не верил в реальность происходящего.

Если кто-то и получил то, чего хотел, то уж точно не он. Грег улыбнулся, вспомнив, как она повесила на него свой счет в баре и так невозмутимо рассказывала ему о своем поступке с Джо.

Но если она была настолько смелой, что боролась за чье-то счастье, почему ей не набраться храбрости, чтобы побороться за свое собственное? У него не было ответа. Он не сомневался, что и у Мэри его не было.

Но был уверен в одном. У каждого в броне есть брешь. И Мэри не исключение. Должен быть способ, как достучаться до нее. Должен быть. И что бы то ни было, он узнает.

Глава двенадцатая

Мэри лихорадочно работала, желая поскорее разделаться с заказом Торренса. Благодаря тому, что все было спланировано заранее, а еще больше благодаря тому, что ей сопутствовала удача, не нужно было снова идти в компанию, чтобы делать дополнительные снимки. С самого начала она представила в голове весь проект, составила план фотографий, а потом вернулась и сняла на камеру все, что было нужно. Если удача будет ей сопутствовать, она закончит на этой неделе.

Она гордилась работой, которую выполнила для Торренса. Проследила весь путь от заказа до завершения и показала, как над ним трудятся несколько рабочих, которые выглядели так естественно, как будто были профессиональными актерами. Мэри гениально придумала пригласить женщину на озвучивание. Голос ее был низким, мелодичным и успокаивающим, что каким-то образом делало магнитные насосы более значительными и интересными. В сочетании с музыкальным фоном это делало видеофильм одним из ее самых лучших.

В монтажную вошла Эди.

— Действительно хорошо, — оценила она. — Грег Торренс еще мало заплатил тебе. Только что звонила секретарша Грега. Она хочет, чтобы завтра ровно в девять часов утра ты была на пресс-конференции у них в конференц-зале. И возьми с собой камеру.

У Мэри забилось сердце.

— А она не сказала, о чем пойдет речь?

— Что-то по поводу пожертвования.

— И они хотят, чтобы я сняла на кинокамеру это событие?

— Именно. Они считают, что из этого может получиться финальный момент твоего фильма для Торренса. — Эди оперлась о дверь. — Заодно и финал твоей новой любовной муки. Хотя знаешь, — задумчиво произнесла Эди, — в прошлом месяце я бы согласилась с тобой…

Мэри вскинула бровь.

— Но не сейчас?

— Нет, сейчас нет.

— Почему?

— Потому что очень легко убежать, но не так легко бороться за успех.

Эди знала, куда направить свои заостренные стрелы. Мэри старалась отразить их, чтобы они не пронзили ее.

— Спасибо тебе за твой философский урок. Я буду иметь его в виду.

— Увидимся рано утром, — пообещала Эди, не слишком огорчившись, что ее подруга и начальница отмахнулась от совета.

Мэри думала, что отмахнулась от слов Эди, но они преследовали ее весь вечер. Она любила Грега, но не хотела снова страдать.

В ту ночь она заснула, свернувшись калачиком. Но во сне вытянулась и ощутила в душе свет любви, как будто лежала на солнце. В своем сне она была довольна и счастлива, ее любили и оберегали — то, чего она всегда хотела, но во что не имела мужества поверить. Она летела над крышами домов, держа в руках сверток, который не отпускала, не могла отпустить. Не смотрела на него, чтобы узнать, что это. Только крепче прижимала к груди.

Даже во сне она знала, что за пределами ее грез находится грустная реальность.

Стоя на подиуме, Грег выглядел спокойным и расслабленным. Он искренне улыбался, оглядывая большой зал заседаний. С полдесятка репортеров и две телекамеры заняли командные места. Десятка два коллег по работе и несколько близких друзей непринужденно беседовали, как будто это была светская вечеринка.

Джанет стояла рядом с Грегом и лучезарно улыбалась. Поодаль от нее с другой стороны стоял еще один мужчина, который выглядел неловко и не на месте. За ним было еще несколько мужчин и женщин. Мэри-Элен догадалась, что они — члены Совета директоров.

Маленький Джейсон держался за руку Джанет, а она что-то тихо говорила ему. Он скорчил такую гримасу, что Мэри улыбнулась, потом подошел к незнакомцу у стены. Было ясно, что он смотрит на сервант, где стояли кофе, чай и сладости для прессы и гостей.

Мэри-Элен встала в конце комнаты и настроила камеру, готовясь к объявлению. Она говорила себе, что съемка ничем не отличается от всякой другой, но это не помогало. Сейчас за ней наблюдал Грег, и в этом заключалась большая разница. Каждый раз, когда Грег смотрел в ее сторону, ее начинало мутить. Но она стискивала зубы и обещала себе, что пройдет через это испытание, считая его последним. В ту минуту казалось, что оно будет последним…

Ее мысли прервал голос Грега. Она нажала на кнопку включения и начала снимать.

— Правление корпорации «Торренс» хочет поблагодарить вас за то, что вы собрались здесь. Объявление не займет много времени. Но оно важное, по крайней мере, для роста нашей компании в этом обществе. В семь часов утра в понедельник акции нашей компании, теперь частной, будут продаваться на Нью-Йоркской фондовой бирже. — Прозвучали аплодисменты. — Мы горды своим ростом и достижениями за последние десять лет… — Грег начал обрисовывать достижения, о многих из которых Мэри-Элен узнала, когда начала делать видеофильм. Некоторые из них нашли отражение в фильме. Члены Совета директоров сверкали улыбками. Все, кроме высокого молчаливого мужчины, стоявшего с Джейсоном, были в восторге от сегодняшней новости. Бизнес-репортеры начали задавать вопросы, и Грег ответил на все. Минут через пятнадцать он решил закончить:

— Пожалуйста, присылайте вопросы, на которые не получили ответа, в офис, а пока на сегодня достаточно.

Когда вышел последний репортер, друзья и коллеги еще раз зааплодировали Грегу и Джанет. В зале поднялся оживленный гул.

Через несколько минут Мэри начала складывать аппаратуру. Но голос Грега прервал ее действия:

— И напоследок президент корпорации «Торренс», Джанет Торренс, хочет сообщить еще одну хорошую новость. В июне этого года она выходит замуж за доктора Тома Хендрикса. Пожелаем ей и Тому большого счастья.

В зале снова раздались аплодисменты и послышались поздравления. Все столпились у подиума.

Мэри спокойно стояла, но ничего не слышала. Пыталась разобраться во всем, но мысли так разбрелись, что она не могла сконцентрироваться. Что все это означало? Почему Грег не был расстроен? Даже Джейсон улыбался.

Неужели она заблуждалась по поводу отношений Грега и Джанет? Они были такими близкими, любящими друзьями! Она была так уверена, что им нужно было и они втайне хотели быть вместе! На самом деле она была так уверена в своей правоте, что поступилась своим счастьем. Планы Джанет на замужество не вызвали удивления ни у кого, кроме Мэри-Элен. Судя по реакции, это было официальное объявление. По обрывкам услышанных фраз было ясно, что этого, по-видимому, ожидали.

Из боковой двери в зал вошла секретарша Грега и что-то прошептала ему. Он поговорил с Джанет, и она серьезно кивнула, взяв за руку сына. Грег повернулся к публике.

— Благодарю вас, леди и джентльмены! Пожалуйста, продолжайте завтрак. Я вас ненадолго оставлю.

У Мэри дрожали руки, когда она убирала аппаратуру. Ее взгляд упал на мужчину, стоящего возле Джанет, и она вдруг вспомнила, что видела его около месяца тому назад в ресторане, где они с Джанет встретились в дамской комнате. Тогда он показался приятным, а Джанет — по-настоящему влюбленной.

Мэри как можно быстрее собрала аппаратуру и ушла через боковую дверь в такой спешке, как будто за ней гналось стадо буйволов.

Следующие два дня она провела как во сне. Выдержать удар она не сможет. Как ей быть? Она уже потеряла его — и сделала все сама. Без Грега ее жизнь была ненужной, пустой. Конечно, у нее было дело, которое процветало, деньги в банке и творческие способности. Но у нее не было никого, кто любил бы ее, никого, с кем можно было бы разделить успех. Надо прекратить плакать и решать, что делать. Не в силах встретиться с Грегом сама, она послала законченный видеофильм с курьером. Она была растерянна, зла на себя и, что больше всего, полна тоски по Грегу, но не знала, как ему сказать об этом. Чувствовала, что ведет себя по-детски, ей было неловко, она была в замешательстве.

Должен же быть способ, как объяснить, что она хочет вернуться в его жизнь. Должен быть…

В ту ночь Мэри снилось, что она парит над крышами, а Грег летит рядом с ней. Она держала в руках сверток и все время прятала его от Грега.

На следующее утро она рассказала свой сон Эди.

— Похоже, что ты несешь ребенка, а Грег хочет помочь тебе, но ты ему не даешь, — растолковала Эди.

Мэри широко раскрыла глаза. Она действительно думала в последнее время о ребенке. Она знала, как выглядит ребенок Грега и Джанет, и все время думала, каким был бы ее ребенок и Грега. Мальчик или девочка? Высокий или маленький? Блондин или темноволосый? А глаза карие или серые?

— Ты так думаешь? — с надеждой спросила она. Идея о ребенке воодушевила ее. Иметь ребенка от Грега было бы осуществлением самой большой мечты…

— Мне так кажется. Но, конечно, тебе виднее, — тихо обронила Эди.

После этого разговора Мэри-Элен набралась смелости и оставила сообщение Грегу у его секретарши. Она попросила, чтобы он позвонил ей, когда сможет. Она молилась, чтобы он не слишком сердился на нее и снова бы позвонил. У нее был лишь один выход: ждать и надеяться, что еще не слишком поздно.

Когда Грег получил сообщение Мэри-Элен, он потянулся к телефону. Хотя он находился в гостиничном номере в Нью-Йорке, ему захотелось тут же ответить ей. Но за первой мыслью сразу же последовала другая. А что, если она не хочет говорить с ним? Что, если она просто хочет получить последний чек? Что, если это просто деловой звонок?

Он решил подождать до утра и поговорить сначала с Эди. Она имела какое-то влияние на Мэри-Элен. Возможно, у нее даже были какие-нибудь идеи, которые могли помочь ему.

В тот вечер Грег долго смотрел на освещенный город перед тем, как лечь в унылую гостиничную кровать. И когда он улегся, ему приснилось, что он летает…

Грег не только запомнил сон, но и обсудил его на следующий день с Эди.

— И Мэри держала сверток и не давала мне помочь ей, — рассказывал он, потрясенный не только тем, что описывает Эди свой сон, но и тем, что вообще запомнил его. — Эди, я приеду к вам сегодня вечером. Нам с Мэри-Элен пора поговорить. Только не говори ей ничего.

— Хорошо, — обрадовалась Эди.

Конечно Эди не удержалась и предупредила Мэри о визите. Та вся извелась, то и дело подбегая к двери, и когда наконец раздался звонок, она буквально рухнула в объятия Грега.

— Я должна сказать тебе. — Она глубоко вздохнула и быстро продолжала: — Я во всем виновата, у меня было неверное мнение о тебе. Правда в том, что я всем сердцем люблю тебя и хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь.

Больше она не успела сказать, потому что Грег приник к ее губам долгим поцелуем.

Ее большие глаза были полны радостных слез.

— А если я захочу сидеть дома и растить детей?

— Прекрасно! Мне все равно. Они ведь будут и моими детьми, знаешь ли. — Он поцеловал ее в лоб, в висок, в щеку и держал так крепко, как будто она была миражом и могла исчезнуть в воздухе.

— А если я захочу сделать карьеру?

— Мне все равно. У меня ведь тоже есть работа.

— Я люблю тебя. — Она провела рукой по его губам, подбородку и улыбнулась. И все-таки в голосе прозвучало крохотное сомнение. Она пыталась спрятать его, задушить, но оно все равно было. — А ты уверен, что я нужна тебе?

Грег тяжело вздохнул.

— Отвечаю тебе в последний раз, Мэри-Элен. Ты должна понять меня. Мы с Джанет — родители и партнеры. И все. Если бы нам нужно было больше, мы бы остались вместе. Но мы не сделали этого. Ведь иногда, даже будучи в разводе, многие люди остаются вежливыми по отношению друг к другу. Это означает, что двое людей стараются во имя детей быть хорошими родителями. Это говорит в мою пользу, а не против меня.

— Но…

— Никаких «но». Я так люблю тебя, что мне делается больно при мысли, что ты уйдешь из моих рук, не говоря уже, что уйдешь из комнаты. Но либо люби меня, доверяя всем сердцем, либо оставь меня сейчас, пока я не сошел с ума. Делай свой выбор, Мэри-Элен!

Она смотрела в карие глаза, где, казалось, отражались голубая вселенная и зеленые глубины океана, ощутила свободу, которую никогда не чувствовала раньше. Была уверена, что сомнения снова появятся. Но она научится бороться с ними, пока они не исчезнут. И они исчезнут, когда она станет старше и мудрее.

— Я выбрала тебя. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Мэри-Элен, которая скоро будет Торренс. — Голос его охрип от желания. — Будь моей женой.

— Я останусь Гэллагер, Грег. Мой бизнес был успешным с этим именем, и я хочу сохранить его.

Грег глубоко вздохнул.

— Прекрасно! Если ты так хочешь, мне все равно, лишь бы мы поженились.

— На другое я не соглашусь.

— Хорошо. А сейчас, моя родная, я хочу любить тебя до тех пор, пока мы оба не сможем пошевелить и пальцем.

Мэри взяла его за руку и повела к лестнице.

— Наверху у меня есть наборчик, который может помочь, — сказала она, ведя его за собой.

— А где ты его взяла? — спросил он. — И разве мне нужна помощь? Неужели ты думаешь, я сам не справлюсь?

OCR & SpellCheck: Larisa_F

Эстрада, Рита Клэй. Э87 Грезы: Роман/Пер. с англ. М. Шебановой. — М.: ОАО Издательство «Радуга», 2002. — 160 с. — (Серия «Искушение», 161)

Оригинал: Rita Clay Estrada «Dreams», 1998

ISBN 0-373-25787-2, 5-05-005424-9

Переводчик: Шебанова М.