Хирургические убийства

Глава 3. ПО СЛЕДУ ПОВЕСЫ

Посещение странного заведения с названием «Нет, вредителям!», при придумывании коего использовался принцип: чтобы знали свои, и не понимали чужие, Вилохэд не стал окладывать.

— Поедем нынче же, — проговорил он, когда они с чародейкой покинули Кленовый дворец, — заедем к вам, переоденетесь, пообедаем, и в бой.

— Мой теперешний наряд сгодился для его величества, а для травли крыс собаками — ну, никак!

— Ваш сегодняшний наряд, вполне мил на мой вкус, — примирительно проговорил Вил, почуяв в вопросе знакомые интонации раздражения. Так чародейка обыкновенно начинала разговор, если собиралась сказать какую-нибудь резкость, — но, если мы намерены влиться в сообщество граждан, любящих пощекотать нервы разного рода диковинными аттракционами, то будет лучше не особо среди них выделяться. Предлагаю вам одеться в материковом стиле, помниться, мы перед поездкой в Оккунари заказывали вам подходящий визитный наряд. И, кстати, ваш знаменитый макияж окажется как нельзя кстати.

Рика с подозрением покосилась на четвёртого сына Дубового клана. Когда она только пришла работать в коррехидорию (для того, чтобы все с одного взгляда понимали, что перед ними не абы-кто, а потомственная некромантка), чародейка подкрашивала глаза и губы несколько вызывающим образом, что порождали немало пересудов, и было непонятно, шутит Вил сейчас или нет.

— А вы? — прищурилась девушка, — ведь ваш наряд древесно-рождённого лорда тоже не особо вписывается в общество завсегдатаев кленфилдского дна?

— У меня, дорогая Эрика, в последние пару лет сложилась такая репутация, что появление четвёртого сына Дубового клана даже в самых злачных местах столицы не вызовет подозрений у обывателей, — он подмигнул, — в кои-то веке газетные выдумки сыграют мне на руку.

— Выдумки? — засомневалась чародейка.

— Заверяю вас, дела обстоят, именно так.

— Значит, вы — ни что иное, как счастливое исключение из правила про то, что дыма без огня не бывает!

— Желаете услышать всю историю и про дым, и про огонь из первых рук? — смоляная бровь коррехидора иронично приподнялась.

Чародейка задумалась на секунду и кивнула.

— Два года назад мой почтенный батюшка схлестнулся с одним ретивым газетным магнатом, тот рискнул использовать не особо честные способы получения голосов избирателей. Очень уж жаждал пройти в Палату общин, — начал повествование коррехидор, — и этим самым магнатом оказался ни кто иной, как владелец «Вечернего Кленфилда» — господин Ёки Табу́ра, собственной персоной. Отец с позором публично переворошил его грязное бельё, и после слушаний в Палате Корней и листьев Табура навсегда был исключён из списков кандидатов, — Вил улыбнулся, — но это позорное происшествие положило начало его кровной, точнее, правда, будет сказать, чернильной мести. Газетчик вознамерился всеми силами опозорить Дубовый клан, вернув долг собственных постыдных разоблачений. Отец занимает слишком высокое положение, и поэтому возводить его в объект своих пасквилей господин Табура не рискнул. Наш старший брат Дайчи к этому времени как раз получил портфель помощника министра в Министерстве Армии, а из этого следовало, что трогать своими грязными ручонками репутацию старшего наследника Дубового клана отнюдь не безопасно, это позволило Дайчи выпасть из сферы интересов «Вечернего Кленфилда», — Вил выразительно показал два следующих загнутых палеца, — далее у нас на очереди близнецы Шон и Кин. Эта парочка оболтусов была сущим кошмаром моего детства, пока родители не отправили их в Морской кадетский корпус. Однако ж, смелости выискивать и смаковать грехи контр-адмирала его величества Шонари Окку смелости у Табуры тоже не хватило, как, и собственно, второго брата. Кин возглавляет тот самый Морской корпус, в котором сам учился, следовательно, обиженному газетчику оставался один последний Окку — ваш покорный слуга. На тот момент я был всего лишь обычным древесно-рождённым парнем, прожигающим жизнь в высшем свете Артанского королевства. По этой причине моя персона и стала объектом внимания газетёнки Ёки Табуры. Он выискивал любые, даже самые незначительные, происшествия, к которым я имел отношение, многократно приукрашивал их и подавал в скандальном ключе. Не брезговал он и банальными светскими сплетнями, а, если оных не хватало, вдохновенно выдумывал сам. Причём старался, чтобы всё выглядело правдоподобно. Меня видели в «Доме шоколадных грёз» с госпожой К., значит, младший Окку совратил молодую деву из такого-то клана. Я стрелялся на дуэли с господином Н. — само собой был схвачен за руку при нечестной игре в «Красных и зелёных клёнах», либо обманутый супруг защищал поруганную честь своей семьи. И всё то же, разными словами и под разными соусами, — Вилохэд вздохнул, — вот так и появился на свет самый отпетый из всех мужчин рода Окку, бесчестный соблазнитель, побывавший в спальнях большинства кленфилдских красавиц, завсегдатай квартала Красных фонарей и участник кутежей и множества несуществующих скандалов.

— А вы весь такой белый и пушистый? — сыронизировала чародейка.

— Да нет, я — брюнет, — в тон ей ответил Вил, — но вот в публичном доме и правда побывал всего единожды в компании друзей-студентов. С тех самых пор решил, что продажная любовь не про меня. Когда я поступил в Королевскую службу дневной безопасности и ночного покоя, Табура поутих. Видимо, решил, что придирки властей его газете ему ни к чему. Но репутация повесы и любителя повеселиться сейчас сыграет нам на руку, просто все решат, что коррехидор взялся за старое.

— А я? — спросила Рика, — за старое не берутся в паре со своей невестой. Хоть наша помолвка не взаправдашняя, и мы оба делаем вид из-за неких выгод данного положения вещей, другие-то не в курсе дела. Как вы объясните моё присутствие?

— Ну, вы в Кленфилде не столь известная особа, чтобы вас узнавали в лицо, — протянул Вил, — но, главное — я не собирался делать вид, что мы просто развлекаемся.

Чародейка удивлённо поглядела на него.

— Да, да, я уже придумал для нас подходящую легенду, одним из действующих лиц которой и будет никто иной, как наш покойный Ирвин Тохи. Не стройте такой скептической мины, — засмеялся коррехидор, — вам она абсолютно ни к лицу. Я уверен, что парень избегал появляться в сомнительных заведениях под своим именем. Слишком велик риск, могут прознать родственники или, не приведи боги, слухи дойдут до Кленового дворца, значит, он представлялся вымышленным именем. Заметка в газете в разделе некрологов о безвременной кончине пажа его королевского величества для большинства его знакомцев из других слоёв общества вообще окажется пустым звуком. Значит, мы смело сможем расспрашивать о нём, как о пропавшем родственнике. Такое случается не так уж редко. Парень мог загулять, попасть в нехорошую историю, стать жертвой грабителей, в конце концов. Вот вы и разыскиваете его, а я просто помогаю вам в поисках кузена, племянника, да хоть возлюбленного.

— Нет уж, от последнего меня увольте! Довольно будет двоюродного кузена.

— Отлично: кузен, так кузен, — Вил оглянулся назад и вывел магомобиль со стоянки у дворца, — пускай мы примемся искать вашего кузена, которого зовут, к примеру, Денни.

Имя не имело для чародейки совершенно никакого значения, и она согласно кивнула головой.

Переоделась Рика быстро: светло-коричневый наряд для визитов, изящные ботинки, сумочка в тон. Коррехидор, что наслаждался чаем госпожи Призм в гостиной, одобрительно кивнул. Весь обед чародейка изнывала от нетерпения, у неё буквально руки чесались приступить к расследованию, да и посещение таинственного развлечения с травлей крыс приятно щекотало нервы.

Место, куда они приехали, несколько разочаровало девушку. Вместо нарисованной богатым воображением картины отвратительных грязных трущоб, где на каждом шагу можно встретить вооружённых кинжалами и пистолетами бандитов в живописных лохмотьях, коррехидор привёз её к небольшому особняку. Особняк этот располагался не так, чтобы уж совсем плохом районе столицы, был в меру потрёпан, и возле него не валялись кучи отбросов со снующими крысами (именно таким образом Рика представляла себе Кленфилдское дно), а просто стояли курящие мужчины, тёмные одежды которых временами расцвечивали яркие пятна платьев доступных женщин, заливисто смеющихся каждой шутке спутников. Вил припарковал магомобиль, вытащил из специального отделения уже знакомый чародейке по Оккунари револьвер и засунул его за пояс, спрятав под длинным сюртуком. Рика поняла, что четвёртый сын Дубового клана настроен серьёзно и готов к плохому повороту событий.

— Возьмите меня под руку, — посоветовал он, — независимые и свободные дамы сюда не ходят, если только они не ставят целью поиск мужчины. А так каждому станет понятно, что вы со мной.

Рика послушно выполнила просьбу.

Внутри дома было оживлённо и шумно. Девица с утомлённым лицом, спрятанная в решётчатой будочке, меланхолически принимала ставки и выдавала те самые купоны, что они нашли в кармане покойного пажа. Множество таких же билетиков валялось на полу. Видимо, проигравшие с досады выбрасывали свои не оправдавшие ожиданий купоны прямо тут. Пахло дешёвым спиртным, табаком и почему-то жаренными тыквенными семечками.

— Господа у нас впервые? — им навстречу шагнул местный распорядитель — улыбчивый кудрявый мужчина, облачившийся в узкие материковые брюки, жилет и сомнительной свежести рубашку, — просим, милости просим, сегодня ожидается поистине эпическая битва: Отгрызатель хвостов и голов выйдет против орды серых грызунов! Удастся ли ему побить свой собственный рекорд? — пафосно вопрошал он, суровым взором окидывая гостей, словно от их мнения зависел успех собаки, — в прошлый раз, когда Отгрызатель хвостов выступал на манеже, ему за три минуты удалось справиться с двадцатью одной крысой. Такими темпами Отгрызаетель разорит наше заведение! Мы не успеваем отсчитывать денежки крысоловам.

— Идёмте, — потянул за собой чародейку Вилохэд, — обычный зазывала, старающийся раскрутить публику на ставки.

— Может у него и спросим по «кузена Денни», — негромко предложила девушка.

— Ни в коем случае, — Вил небрежно взял программку соревнований, бросив на поднос одноглазому малому мелкую монету, — сначала осмотримся, понаблюдаем за публикой, выделим завсегдатаев, а уж потом примемся за расспросы. Любопытно, что нам предлагают организаторы этого высокоинтеллектуального развлечения. Отгрызатель хвостов помечен тремя звёздочками. Рискну предположить — он фаворит сегодняшнего действа, — Вил с видом скучающего аристократа изучал программку, — далее идут под двумя звёздочками Шарки и Дутень. На них ставки пониже. А тут однозвёздочники — Первозубка, Рвач и почему-то Бамбуковая палочка. Ладно, хозяин, видимо, большой эстет. И в конце, на закуску, дебютирует Ланка. То есть нас ждут семь боёв, не думаю, что у меня хватит терпения выдержать сие зрелище от начала до конца.

Коррехидор бросил заинтересованный взор в сторону буфета, где желающие с аппетитом угощались пирожками, бутербродами и спиртным.

— Не советую, — перехватила его взгляд чародейка, — антисанитария жуткая. Да и кто поручится, что они, — на этих словах она хихикнула, — не утилизируют убитых крыс, пуская в начинку для пирожков, что с таким удовольствием уписывает почтеннейшая публика?

— Если даже если меня и посещали мысли о буфетной стойке, — склонился к Рике спутник, — вы задушили их в зародыше. Теперь пирожки с крысятиной станут вставать перед глазами всякий раз, когда мне вздумается перекусить на улице.

— Какие же мы нежные! — заметила чародейка и успокоительно произнесла, — я ж просто пошутила. Однако, настаиваю: здесь ничего не брать в рот кроме бренди. Крепкое спиртное прекрасно обеззаразит бокал, и избавит вас от завтрашних проблем с животом.

— Пожалуй, воздержусь, — ответил Вил, увлекая девушку за собой в коридор, куда следовала большая часть посетителей.

Рика с интересом разглядывала публику. Полюбоваться на охотничьи подвиги псов пришли разные люди: владельцы собак со своими питомцами на руках прохаживались словно звёзды сцены, важные и чуточку надменные. Взгляды, которые они исподволь бросали на своих соперников бывали порой презрительными, а иной раз — заинтересованно-оценивающими. Владелец фаворита, тучный краснолицый мужчина под пятьдесят курил сигару и поглаживал чёрного, как смоль, терьера, скалящего зубы на всякого проходящего мимо. К удивлению чародейки, в «Нет, вредителям!» присутствовали и приличные люди. Группа хорошо одетых юнцов (Рика могла бы отнести их как к деткам богатых промышленников, так и к худородному дворянству) оживлённо обсуждала шансы собак, периодически шикая друг на друга. Видимо, они считали, что получили секретную инсайдерскую информацию, которая не предназначается для чужих ушей. Мужчины постарше, тоже все знакомые между собой, беседовали совсем как на обычных светских приёмах. Она попыталась представить, с кем из присутствующих мог быть знаком Тохи, но как-то не получалось. Юнцы? Нет, они одновременно слишком скованы, при этом пытаются выглядеть независимо. Чересчур громко разговаривают и смеются. Явно — не завсегдатаи. Парочка, похожая на молодожёнов, вытягивая шею, заглядывала в яму манежа, где, собственно, и должно было происходить основное действо. Нет, эти тоже не тянут на друзей пажа. Они вообще целиком и полностью поглощены друг другом. Вил тоже вертел головой, разглядывая разношёрстную публику.

— Пожалуй, — вот та группа мужчин кажется мне наиболее перспективной, — Рика проследила за его взглядом и увидела двоих мужчин, спокойно куривших поодаль от манежа. У каждого в руках были купоны с сегодняшними ставками.

— Прошу прощения, — сказал коррехидор, подходя к ним, — не могли бы вы нам помочь?

— Господа впервые в клубе, — не выпуская изо рта сигару, поинтересовался стоящий слева, более высокий с явно припомаженными волосами, — увы, молодые люди, никаких консультаций или советов я по поводу травли и ставок вам дать не могу. Не имею права. Таковы правила заведения. Каждый разбирается самостоятельно.

— Да, да, — поддакнул ему второй, пониже и поплотнее. Он щеголял в полосатой паре с ярким платком на шее. Курил он значительно более дешёвые папиросы, — и, уж вы поверьте моему опыту, удовольствия и замираний сердца вы получите куда больше, коли станете изучать травлю крыс на своём собственном опыте. Это, доложу вам, такой спорт, что ни скачки лошадей, ни боксёрские битвы ни в какое сравнение не идут.

— Видите ли, — Вил улыбнулся своей мальчишеской открытой улыбкой, — нас интересует несколько иной аспект, нежели травля.

— Да? — удивлённо приподнял брови высокий, — и какой же?

Вилохэд незаметно подтолкнул чародейку, и та вступила в беседу.

— Три дня назад пропал мой дорогой кузен Денни, — она постаралась, чтобы и её голос, и выражение лица были беспомощными и слабыми, чтобы у любого мужчины сразу же возникло непреодолимое желание помочь бедняжке, — я просто в отчаянье! Денчик всегда был таким увлекающимся, таким бесшабашным. Боюсь, не приключилось ли с ним какой беды.

— Если ваш кузен бывал здесь, то весьма вероятно, что его личность покажется нам знакомой, но вот имени, какое вы назвали, не припомню.

— Видите ли, — опустила ресницы чародейка, — Денчик увлекался приключенческими романами, и любил придумывать себе разные героические имена. Он с самого детства полагал собственное имя банальным и простонародным.

Вил улыбнулся про себя, как ловко Рика намекнула на происхождение разыскиваемого кузена.

— Он, знаете, такой высокий, — девушка приподняла руку, показывая примерный рост пажа (она прикинула по длине пальто, которое они осматривали в коридоре), — стройный и красивый. Девушка уже собиралась предъявить магографическую карточку, как вздрогнула от внезапного удара гонга, который, казалось, проник во все уголки обобняка. Все повернулись в сторону появившегося распорядителя, и тот громким голосом возвестил, что ставки на открывающий раунд уже сделаны.

— В первой травле покажет своё мастерство, смелось и твёрдость характера, — он выдержал паузу, как бы создавая интригу, — красавица-Шарки! Ей, согласно жеребьёвке, выпала честь открыть сегодняшние соревнования!

— Позвольте, господа, — высокий целеустремлённо двинулся к манежу, — после, всё после.

— Так ты же не ставил на Шарки, — с подозрением поинтересовался его спутник, — или ставил?

— Нет, нет, — заверил тот с несколько фальшивым спокойствием, — чисто спортивный интерес.

Вилу и Рике тоже пришлось присоединиться к толпе, возбуждённое предвкушение которой ощущалось почти физически.

— Сегодня судить соревнования, — продолжал объявлять распорядитель, — будет господин Хант, — театральный жест представил желчного вида мужчину с бакенбардами, — а в роли хронометриста мы счастливы видеть молодого господина Эйбу, одного из сыновей известного заводчика терьеров-чемпионов, — серьёзный молодой мужчина с часами в руках поклонился публике исполненным достоинства поклоном, — а теперь, — голос распорядителя вознёсся до казалось бы невозможных высот, — вес нашей героини составляет целых десять кинов! Что означает, что собаке станут противостоять одиннадцать грызунов. Готовность! Крысы пошли!

Служитель вывалил из мешка копошащийся бурый комок, который немедленно распался на множество крыс, дунувших врассыпную во все стороны. Они, несколько оглушённые тыкались в барьеры и тревожно попискивали.

— Тепер-рь, — ведущий специально протянул последнюю букву в слове, — пожалуйте на бой, леди Шарки!

К манежу бочком подошёл смущённый владелец лохматого терьера светло-бежевой масти, погладил взволнованную псину, нежно поцеловал влажный нос и осторожно опустил её на дно манежа. Как только лапа собаки коснулась выстланного опилками пола, словно по волшебству раздался звон гонга, и травля началась. Рика не задумывалась, в чём именно заключается действо по придушиванию крыс, которое громко именовалось «состязанием в ловкости и смелости». Собака зарычала и кинулась на попытавшихся улизнуть крыс. Удар — один грызун уже валяется бездыханным, прыжок — вторая жертва поджала лапки. Псина вертелась волчком, прыгала из стороны в сторону, зрители ликовали. Последняя крыса попыталась проскочить между лапами собаки, но ей это не удалось, и через секунду Шарки с окровавленной мордой осталась одна в окружении крысиных тушек. Ударил гонг, и хронометрист важно озвучил время, потраченное собакой на первый бой.

— Две минуты и сорок секунд!

Чародейка даже отдалённо не представляла, много это или мало, поэтому принялась оглядываться на окружающих. Юнцы о чём-то придушенно спорили, и на их лицах читалось откровенное разочарование. Видать, их источник уверял, будто бы ставки на Шарки надёжны, как обязательства Королевского банка. Настроение их новых знакомых ничуть не поменялось, а один высокий мужчина в костюме благородного цвета мокрых камней как заворожённый смотрел, как служитель собирает за хвосты убитых крыс. Мужчина приближался к своему сороковому дню рождения, был высок, русоволос, в его лице привлекали внимание лохматые брови с изломом и крупный рот с выраженными носогубными складками.

— Погодите, — поднял руку один из их завсегдатаев, — ещё не всё. Последует проверка, все ли крысы мертвы.

— Тут и проверять нечего, — пожала плечами Рика, которой её некромантское чутьё однозначно подсказывало, что все крысы мертвее мёртвого, — готовы все.

— Не скажите, — возразил тот, что пониже ростом и курил папиросы, — бывает, псина придушит крысу, та сознание потеряет и валяется, словно померла на месте, а потом отлежится и наутёк кинется.

Судья прошёл вдоль рядка поверженных грызунов и стучал им по хвостам увесистым деревянным молотком. Ни одна крыса не дёрнулась.

— Я же говорила! — чародейка победно поглядела на Вила, — тут и проверять было незачем.

— Умерьте пыл, — посоветовал он, наклоняясь к её уху, так, словно собирался прошептать какую-нибудь нежную глупость, — не стоит афишировать свои способности. Будет лучше, если окружающие станут считать вас обыкновенной девушкой, разыскивающей своего пропавшего непутёвого братца.

— Пока готовят новый бой, — вернулся к разговору любитель сигар, — самое время продолжить нашу беседу о вашем бедном кузене. Вы говорили, что он вот такого роста, а цвет волос? Какие глаза? Или, может быть, у него имелись какие-нибудь особые приметы?

— Навроде шрама, — второй выразительно провёл пальцем себе по щеке, — или там серьга в ухе?

— Нет, — ответила чародейка, — не думаю. Я вам лучше его магографическую карточку покажу. Это Денчик на выпускной церемонии в школе.

Мужчины принялись обсуждать внешность младшего Тохи, потом вернули карточку Рике.

— Видали его, точно, — солидно проговорил высокий, — но давно, недели три назад. Может, даже месяц. В последнее время не появлялся ваш кузен, это с гарантией.

— А нет ли ещё подобных, — чародейка замялась, чуть не произнеся «злачных мест», — клубов, куда мог бы направиться человек, которому по душе травля крыс?

— Верно мыслите, юная леди, — похвалил её тот, что пониже, — нашему брату, азартному человеку, различные развлечения подавай! Однообразие скуку навевает. Сегодня охота есть на травлю полюбоваться, а завтра, к примеру, больше бои без правил зайдут.

— Да, да, — закивал его приятель, — это вам не приглаженный континентальный бокс, а настоящие кровавые побоища, где ломаются носы, трещат кости — одним словом, всё то, что порой заставляет трепетать сердце настоящего мужика. Ваш кузен из ставочников или любователь?

— Кто-кто? — не понял коррехидор. Ему не доводилось слышать такие прозвания.

— Ну, — собеседник чуть смутился, — здесь вся публика на две основные категории делится: одних ставки и выигрыши превыше всего ставят, а другим зрелище подавай, да покровавее и пожёстче. Вот я и интересуюсь: кузен ваш из каковских будет?

Рика поглядела на коррехидора, не зная, как лучше ответить.

— Денни выигрышами любил похвастаться, — ответил тот, вспомнив купоны, провалившиеся за подкладку зимнего пальто, — посему, думаю, он — из ставочников.

— Ага, — кивнул высокий, — тогда попытайте счастья на подпольных боях, что у Сенного базара, потом можете таракнщикам заглянуть, у них тоже тотализатор, и напоследок пройдитесь по казино. Азартные да молодые любят с богиней удачи в жмурки поиграть. А пока, извиняйте, господа родственники пропавшего кузена, сейчас, кажись, Отгрызателя выпустят. Я на него хорошую ставку сделал. Не хочу пропустить ни единой секунды.

— Вы желаете поглядеть на Отгрызателя? — поинтересовалась Рика.

— Ни за что. Мне предыдущей суки хватило с избытком. Думаю, — Вил заслонил чародейку собой от толпы, ринувшейся к манежу, — в «Нет, вредителям!» мы узнали довольно. Главное, у нас теперь есть направление поиска.

Воздух вечерней улицы показался Рике необыкновенно свежим и вкусным после табачных и винных паров клуба любителей травить крыс. На небе зажигались звёзды, и идти куда-то в другое подобное место желания никакого не было.

— Нам что-нибудь дало это посещение? — спросила чародейка уже в машине, — не скажу, что расправа над крысами вызвала у меня хоть какие-то чувства, но обстановка в целом… уверена, что проживу всю оставшуюся жизнь совершенно спокойно без лицезрения душения крыс собаками.

— Узнали мы совсем немного, — согласился Вил, — Ирвин Тохи здесь бывал, но на это и так недвусмысленно указывали купоны в кармане пальто. Не сказать, что он являлся завсегдатаем, вероятнее всего, захаживал время от времени. Или же за минувший месяц нашёл более интересные развлечения с порошком. Купоны подтверждают определённую азартность и финансовый интерес к происходящему на манеже. Если бы он близко контактировал с кем-то из «Нет, вредителям!», то парочка словоохотливых игроков непременно бы нам указала на них. Раз ничего подобного не произошло, Тохи в клубе ни с кем не сближался, бывал, делал ставки, и всё.

— Обидно, мы получили строго отрицательный результат, — не унималась чародейка, — только зря вечер потратили!

— Отрицательный результат не так уж плох, — Вил выехал со стоянки и влился в ряды кэбов и магомобилей на оживлённой улице, — мы выяснили, что купоны в кармане пажа оказались неслучайно. Он, действительно, был любителем подобных развлечений. Нам указали также дальнейшее направление поиска. И ещё, вы упустили одну важную информацию: пажа его величества здесь не видели с февраля месяца, а это только подтверждает моё предположение, что с тех пор Тохи нашёл для себя некие более интересные занятия.

— Похоже, нам предстоит приобщиться к мордобойным увеселениям, — с иронией принялась перечислять Рика, — потом ещё что-то с насекомыми (боюсь даже спрашивать, что!) и игорные дома. Прелестная перспективка.

— На игорные дома я бы особо не рассчитывал, — покачал головой коррехидор, — оставим их на самый крайний случай. Во-первых, в мужских клубах у Тохи всегда был риск повстречать кого-то из знакомых отца или иных лиц, при коих опьяняющее чувство свободы, ради которого он и вырывался из дворца, рассеялось бы как дым.

— Вы правы, — воскликнула чародейка, — он стремился убежать от дворцового этикета, от скучных пажеских обязанностей и строгому расписанию дня, окунуться в жизнь, которая казалась ему подлинной и окрашивалась запретной свободой. С утра я попробую разобраться с бумажным пакетиком. Вдруг у меня получится лучше, чем у доктора Ноды, закончу кое-какую рабочую писанину, а вечером вам решать, куда отправимся на поиски.

Химический и магический анализы порошка, убившего королевского пажа, показали весьма странные результаты. Действительно, в его составе присутствовали следы керосина и глюкозы, но само вещество оставалось загадкой. Магия присутствовала, правда некто сильно постарался, чтобы затереть все её следы. Тама — череп любимой кошки чародейки, превращённый в фамильяра, чихала, воротила мордаху и сердито била пёстрыми крылышками бабочки-бражника. Она наотрез отказалась даже приблизиться к предметному стеклу с остатками порошка. Зеркало Пикелоу (хорошо, что коррехидор не видел похабства, в виде которого маг-эротоман, умерший триста лет назад, визуализировал стихийную магию воздуха) тоже особо не помог. Рика пришла к выводу, что в Кленфилде объявился некий новый вид наркоты, который изготавливают не без помощи магии, и магия сия имеет непосредственное отношение к воздушной стихии.

Она попыталась сунуться к Вилохэду, но кроме издевательски лыбящегося Дурады в кабинете никого не застала. Личный секретарь и адъютант его сиятельства графа Окку с охотой известил «невесту Дубового клана», что милорд коррехидор отбыли по срочным делам, посвящать в суть коих он, Дурада то есть, не имеет ни права, ни желания. Далее последовал поклон, сопровождающийся ещё одной гаденькой улыбочкой, и предложение передать графу любые слова и чувства, которые найдутся в сердце и на языке у мистрис Таками. У мистрис Таками на языке не вертелось ничего, кроме самых грязных ругательств в адрес не в меру болтливого адъютанта, но она воздержалась от обнародования их, повернулась на каблуках и отправилась обедать.

Настроение почему-то испортилось, и кофе, который она частенько заказывала в кафе неподалёку, показался ей горьковатым с пригоревшим вкусом. Не спасли ситуацию ни сливки, ни сахар, ни слоёное пирожное с нежным кремом.

Вечером они побывали на тараканьих бегах, и коррехидор, не особо жаловавший этих крупных насекомых, периодически забредающих в дома с улицы в летнее время года, предпочёл поскорее отделаться от нелицеприятного зрелища, каким оказались величаво ползущие к финишу гиганты. Чародейка предположила, что владельцы «скакунов» специально откармливают своих питомцев, дабы те производили на соперников угнетающее впечатление. Вил ответил, что пока угнетающее впечатление тараканы производят только на него, а самим тараканам глубоко наплевать на размеры соседей. Тут выдуманного беспутного кузена Денчика не знали. Востроглазый паренёк, принимавший ставки с белыми от мела руками (ставки фиксировались на грифельной доске наподобие школьной) только покачал головой, исподволь бросая на чародейку дерзкие заинтересованные взгляды. Рике пришлось делать вид, что она в упор не замечает его внимания.

— Далее у нас по списку — «Бойцовский клуб», — проговорил Вилохэд, сверяясь с блокнотом, — а уж если и там не пофартит, остаются казино и игорные дома разной степени тухлости.

— Я вообще-то толерантна к разного рода насекомым, — заметила чародейка, — но зрелище соревнований по бегу жирных откормленных тараканов мне удовольствия тоже не доставило. Скажите уж сразу, какого подвоха ждать от «Бойцовского клуба»?

— Никакого подвоха, — развёл руками коррехидор, — просто честный мордобой!

— Успокоили, — сыронизировала Рика.

Оказалось, что пока Турада-Дурада многозначительно заводил глаза и предлагал ей передать на словах мысли и чувства, Вил вовсе не прохлаждался за чашкой горячего шоколада в модном кафе, а наводил справки о злачных местах столицы, среди коих особое место занимал клуб неподалёку от Сенного базара, где профессионалы мордобоя честно начищали друг другу физиономии.

Сам внешний вид заведения позволял поставить его гораздо выше травли крыс или степенных забегов тараканов. Здание было относительно новым, недавно отремонтированным и отлично освещённым. У входа магические фонари подсвечивали великолепно нарисованную пару мускулистых мужчин, один из которых наносил могучий удар, а второй находился в свободном падении, куда его, собственно, этот удар и отправил. Публика съезжалась приличная, магомобиль Вилохэда виделся не единственным; на стоянке встречались и коляски богатых выездов, и наёмные экипажи. Одним словом, развлечение с кулачными боями без правил привлекало более состоятельную публику, нежели травля крыс.

Они с нарочитым безразличием двинулись вместе с остальными к освещённому входу. Чародейка разглядывала публику по своему обыкновению, пытаясь разделить её на постоянных посетителей, случайно забредших зевак, маркёров или тружениц любовного фронта. Внутри их окликнул знакомый коррехидора. Им оказался мужчина в форме морского офицера.

— Рад видеть тебя Вилли! — громогласно воскликнул он и крепко хлопнул Вила по плечу, — по делам Адмиралтейства приехал в столицу. Исполнив все поручения супруги, вот уже неделю в прямом смысле слова прохлаждаюсь в Кленфилде, — он хохотнул, — командировки имеют свои положительные стороны. Они позволяют отдохнуть от рутинной жизни в нашей провинциальной Цуго́йе. Может быть, ты представишь меня своей прелестной спутнице?

— Представлю, — ответил Вилохэд, — как только ты позволишь мне вставить хотя бы словечко. Эрика, ты видишь перед собой Цукиси́му Ито, друга и однокашника моих обоих братьев-близнецов. В данный момент этот шумный и не в меру активный господин просиживает штаны в Адмиралтействе. А скучным и провинциальным городом он именует столицу своего клана Тополя, — симпатичный широкоплечий мужчина отвесил не лишённый иронии поклон, — я же, в свою очередь, счастлив сопровождать госпожу Эрику Таками, Бамбуковый клан.

— Уж не та ли это чародейка, что утихомирила сердце нашего разбивателя сердец? — новый знакомый многозначительно прищурил чёрные живые глаза, — наслышан о вас от Шончи. Польщён, весьма польщён. Вы не смущайтесь, я этого красавца знавал ещё в ту пору, когда его руки ни разу стального меча не держали.

Рика вздохнула. Опять придётся притворяться невестой Дубового клана и выслушивать пошлые намёки про Древесное право. Она улыбнулась и поклонилась в ответ.

— Итак, друзья мои, — воскликнул Цукисима, казалось, говорить без возбуждения было выше его сил, — вы тоже пришли на битву века?

Чародейка только хотела заметить, что они пришли в «Бойцовский клуб» исключительно по работе, но осеклась под предостерегающим взглядом Вила. Ну и ладно, пускай сам разбирается с приятелями своих братьев.

— Очень вовремя! — новый знакомый буквально потащил из обоих в буфет, — ты не представляешь, Вилли, какой у них коньяк! Сперва можно подумать, будто подобное заведение не заморачивается и потчует своих клиентов бурдой или второсортным пойлом, но нет. И выдержка, и аромат, и крепость — всё на высоте. Давайте опрокинем по одной, пока до начала боя ещё есть время, а заодно я введу вас в курс интриги, которой предстоит развернуться прямо на ваших глазах.

Вил и Рика от спиртного отказались, ограничившись весьма посредственным апельсиновым глайсом, сам же сотрудник Адмиралтейства воздал должное хвалёному напитку.

— Вы слышали, наверное, о столь известной персоне, как Хиро́ши-Са́нка?

Рика впервые услышала это странное имя-прозвище, но лишь вопросительно взглянула на коррехидора. Тот заверил собеседника, что имя им абсолютно неизвестно.

— Как такое возможно? — вскричал Цукисима, — это же — восходящая звезда боёв без правил. Владелец клуба откопал этот самородок среди бродяг, что шляются в своих грязных повозках из конца в конец Артании. Хироши — прирождённый боец. У него исключительное чутьё, можно сказать, талант на слабые места противников. Хотя техника парня оставляет желать лучшего, силы ему не занимать. Говорят, — военный приглушил голос, — ему бросили вызов сами борёкудан, — многозначительно закончил он.

Вил прекрасно знал, что по части слухов и сплетен Цукисима просто не имел себе равных, и самым интересным было то, что большинство слухов и сплетен, что Вилохэду довелось услышать из его уст, оказывались правдой.

— И вот сегодня, — Цукисима выдержал театральную паузу, — Хироши-Санка выйдет против А́рта-Кувалды. Говорят, — на этих словах он даже приглушил голос, — что владелец клуба крепко задолжал главе борёкудана, и сегодня долг этот будет погашен. Не догадываетесь, каким образом?

Живые чёрные глаза вопросительно уставились на чародейку, и та недоумённо пожала плечами.

— Договорной бой, — словно делая великое открытие сообщил Цукисима, — все считают, что против Санка у Кувалды шансов нет, и станут ставить на него. Но, чтобы его хозяина не поставили на ножи, Санка придётся лечь в предпоследнем или последнем раунде.

Рика догадалась, что в данном случае «лечь» означало притвориться проигравшим.

— И тогда люди борёкудана, поставившие на своего кандидата заберут выигрыш с огромной прибылью. Очень интересно на всё это посмотреть.

— Удивительная осведомлённость для сотрудника Адмиралтейства, — усмехнулся Вил, — всего-то неделю в Кленфилде, а уже успел вызнать всю подноготную боёв без правил.

— Э, брат, у меня ж целая неделя за плечами. Надо уметь слушать, задавать правильные вопросы, иметь нужные знакомства. И вообще, держать глаза широко открытыми.

— Тебе бы у нас в ведомстве работать, — заметил коррехидор, — такой талант зазря пропадает!

— На счёт этого — увольте. А вы-то тут какими судьбами, коли ни о Хироши-Санка, ни о Кувалде не слышали?

Вил вкратце рассказал, что идут по следу одного человека, опустив подробности смерти, наркотики и принадлежность покойного к дворцовой элите.

— Что-то вроде частного негласного расследования, — он неопределённо махнул рукой, будто желал подчеркнуть, насколько то, чем они занимаются неважно, — просто личное одолжение одному уважаемому человеку. Расспрашиваем, приглядываемся, пытаемся узнать подробности его жизни, и всё.

— Сдаётся мне, друг мой Вилли, — прищурился проницательный Цукисима, — что ты пытаешься ввести в заблуждение старого приятеля, ну, да боги с тобой! Я ж понимаю, коли не говоришь, значит не можешь. А я со всем моим удовольствием готов помочь.

— Спасибо, — ответил коррехидор, и про себя подумал, что только Цукисимы в их расследовании не доставало, — мы оценили твоё рвение, но я никогда себе не прощу, если воспользуюсь добротой и испорчу и так не столь уж долгоее удовольствие пребывания в столице.

Цукисима уже открыл было рот, чтобы возразить, но тут вмешалась чародейка, она решила перевести разговор в более безопасное русло.

— Господин Цукисима, — произнесла она, привлекая его внимание лёгким касанием рукава мундира, — я никак не возьму в толк, что это за такие бои без правил. Вилли, — кокетливый взгляд в сторону коррехидора, — или не желает, или сам не знает, в чёт тут дело. Просветите меня, пожалуйста!

— Охотно, госпожа Таками, — офицер повернулся в её сторону, — вы не представляете, какое удовольствие просвещать красивую девушку касательно столь брутального вида состязаний, каким и не всякий мужчина интересуется, — он молодцевато пригладил волосы на висках, — итак, начнём. Только давайте уйдём с прохода, ибо наша выдающаяся компания уже начинает привлекать чужие взгляды.

«Ещё бы, не привлекала, — усмехнулся про себя Вил, — когда твой командирский голос разносится вокруг, а улыбчивая физиономия возвышается над толпой».

Цукисима принёс ещё выпить, и они уселись в углу на банкетках.

— Бои без правил, — голосом лектора начал он, и Рике подумалось, что их нового знакомого должно быть приглашают читать какие-то предметы в Морском кадетском корпусе, — возникли лет сто назад, хотя их история уходит корнями в борьбу и кулачные бои далёкого прошлого, которые практиковались на материке во время атлетических игр. Здесь же мы видим новое прочтение данного вида спорта, обогащённое приёмами традиционного артанского боя без оружия и боевых искусств Делящей небо.

— Цуки, — лениво протянул Вил, — ты не кадетов обучаешь, — у Рики от твоего скучного экскурса в историю пропадёт всякое желание наблюдать за боями.

— Как ты прав, друг мой, как ты прав! — воскликнул Цукисима, и от избытка чувств пожал руку коррехидору, — иногда меня заносит. Эрика, — обратился он к чародейке, — вы ведь позволите себя так называть человеку, не совсем чужому семейству Окку? — и не дожидаясь ответа, продолжал, — Эрика, бои без правил увлекательнейшее зрелище противостояния силы тела, силы духа, демонстрация ловкости, владения собой и искусством боя. Азарт и увлечённость, хождение по острию ножа, баланс между проигрышем и выигрышем. Словом, всё то, что столь расцвечивает серые унылые будни повседневности.

— Понятно, — скромно ответила чародейка, — будет любопытно взглянуть. А что, этот ваш Хироши-Санка, действительно, настолько хорош?

— Он великолепен! Мне доводилось видеть его на ринге в прошлом году. Это — нечто невообразимое. Кстати, — проговорил Цуки почти шёпотом, — противники не единожды пытались уличить его в применении магии, но совершенно безрезультатно. Реакция и сила Хироши — целиком и полностью дар богов и результат тренировок и хорошего агента. Хотя на первый взгляд в парне вы не увидите ничего особенного: среднего роста, среднего телосложения, в чём-то даже миловидный молодой паренёк.

— Мне просто не терпится поскорее взглянуть на этого вашего фаворита, — проговорила девушка, бросив искоса взгляд на морского офицера, — тем более, что сегодня — мой первый опыт в такого рода делах.

— С почином! — воскликнул Цукисима, — счастлив составить вам в этом компанию. Если, что-то будет непонятно, не стесняйтесь, обращайтесь ко мне за разъяснениями.

Рика пообещала непременно воспользоваться его добротой и мило улыбнулась.