Обман

Глава 1

– Он сидел! От него могут быть одни проблемы.

– Как ты так можешь говорить? Как?

– Мирон, милый, подумай хорошенько, может его все-таки на квартиру?

– Он поживет у нас всего пару месяцев. Ему нужен я, как ты не поймешь.

Но Майка упорно отказывалась понимать. Они с Мироном поженились всего два месяца назад и ее еще не покидало состояние новобрачной, а тут их, созданный с такой любовью маленький мирок, собрался потревожить практически чужой человек. Его брат.

– Ну почему он не может снять квартиру?

– Майка, милая, есть строгое постановление, жить в этом доме, я же поручился. Его инспектор может прийти с проверкой в любое время, ну не могу я за ним проследить, если он будет в городе в какой-то квартире. Это же верный путь обратно в тюрьму, – Мирон развернул ее за плечи, но она упрямо смотрела в сторону. – Неужели ты думаешь я такой бестолковый у тебя? Мы отремонтируем верхний этаж, у него будет отдельная комната. Ты даже сталкиваться с ним не будешь.

– Ага, значит ты меня оставишь с ним? И не боишься?

– Он же не маньяк какой-нибудь, одумайся, Майя!

– Я не хочу жить с ним одна, ты целыми днями на работе.

– Милая моя, – Мирон ее обнял, – все будет хорошо, вот увидишь. Я буду работать дистанционно. Если и буду ездить в офис, то довольно редко, – а потом для убедительности добавил, – очень редко.

Майка молчала. Чудесный дом на берегу маленького озера, в котором они обосновались, ранее принадлежал родителям Мирона, но после их скоропостижной смерти, дом отошел на равных правах Мирону и его брату Макару. Пока брат сидел в тюрьме, Майка и забыть забыла, что у мужа есть такой близкий родственник, которого она видела только на фотографиях и то преимущественно детских, поэтому сейчас, всеми силами упиралась против совместного проживания, хотя понимала, что выбора уже нет.

– Когда он приедет? – не разжимая губ спросила Майка.

Мирон понял, что лед в этом споре наконец-то тронулся и сегодня жена начала сдавать свою оборону, не то, что вчера, когда слишком эмоционально приняла новость про УДО Макара и его приезд к ним в дом.

– Десять-четырнадцать дней. Мы успеем поставить перегородку в коридоре. От ванной получится коридор до его комнаты, а наша комната будет первой от лестницы. Самая большая.

– А ванная? Она будет общей?

– Детка, ванная огромная. Поставим ему шкафчик с полотенцами. Все твое останется твоим.

– А туалет? – Не сдавалась Майка.

– По одному на каждый этаж, как ты и хотела.

Мирон обнял жену, окончательно понимая, что в этой битве выиграл он. Брат был ему намного ближе, чем он рассказывал жене. Вернее, он никогда не вдавался в подробности о нем. Помимо того, что братья были однояйцевыми близнецами, которых никто и никогда не различал, они имели одну тайну, за которую Макар сидел, и о которой Мирон так и не решился рассказать своей жене.

Мирон познакомился с Майкой два года назад. Изначально, он не воспылал к ней чувствами, девушка казалась на вид ужасно скучной и пресной. Блеклые глаза, пыльного цвета волосы, невысокая, невыразительная. Но хваткий характер Майки, который иногда доводил Мирона до исступления, показал, отнюдь не мышиный темперамент, что явно свидетельствовало в пользу непосредственности девушки. Мирон и не заметил, как стал слышать в заразительном смехе Майки перелив колокольчиков, как из бесцветных глаз полился лучезарный блеск, а кожа пьяно манить упругостью неспелого персика. И все это ни шло ни в какое сравнение с томными брюнетками с карими глазами, которым изначально всегда проигрывала Майка.

Время, отведенное для Майки на свободную жизнь без нежданного родственника, пролетело быстро и вот Мирон уже сидит в машине перед железными воротами и с некоторым волнением ждет появления своего брата. Выход Макара задерживался, но Мирон не переживал по этому поводу. Он курил в открытое окно, радуясь, что наконец-то за целый день может позволить себе запрещенную сигарету. Майка, еще до жениться поставила ему условие завязать с курением и Мирон, легко согласившись, на свое удивление довольно тяжело пережил отказ от вредной привычки. Поэтому, считал, что послабление в виде единственной сигареты тайком от жены, только укрепит его силу воли.

Мирон предвкушал приезд брата. В семейном доме, они снова будут вместе, как в детстве. В детстве, когда будущее казалось запредельно далеким, которое обязательно сделает их космонавтами или разведчиками, когда мама чмокала их в носы и подворачивала длинные штанины комбинезонов. Он до мелочей помнит себя на пирсе с самодельной удочкой в руках и травинкой в зубах. Помнит, как мама машет ему с крыльца рукой, чтобы он бежал скорее в дом, пока не остыли пирожки с картошкой. Он помнит, как они прыгали с Макаром в воду, то бомбочкой, то солдатиком, помнит их смех и тяжесть в легких от заглатывания воды. Но стоило только прокашляться и сразу в очередное погружение в воду в виде щучки. Помнит, как поскользнулся и упал с пирса, стукнувшись головой о выступ. Помнит глаза матери, наполненные страхом и болью, когда очнулся на диване в доме. Помнит истошные крики брата, когда он тянул его за руку из воды, но сил вытащить Мирона ему, худому тельцу на тонких загорелых ножках совсем не представлялось возможным.

Да, приезд брата снова окунал их в беззаботное детство, где они вдвоем делили любовь матери и каждый хотел ее обнять в одиночку, пиная ногой соперника в виде брата. В детство, где солнечное лето дарило им веснушки на полгода, а зима огромный каток перед домом. В детство, где каждый из братьев не представлял, каково это быть в семье единственным ребенком, потому что все: и похвалы и нагоняй они разделяли на двоих. Но даже учитывая, что игрушек было вдвое больше, любви матери они получали ровно наполовину.

– Здорово, братан, – Макар завалился в машину неожиданно, и сигарета Мирона точно спланировала на его отутюженные брюки.

– Ах, ты черт, – выругался Мирон, стряхивая прожигающие тонкую ткань тлеющие искры. Но Макар, не обращая внимания на панические движения брата, сгреб его в охапку и заломил кольцом рук так, что Мирон заорал, чувствуя хруст своих позвонков.

Они вцепились в друг друга и не разрывая объятий пару раз качнулись из стороны в сторону. Потом Макар потрепал короткие волосы Мирона и откинулся назад, чтобы внимательно посмотреть на своего брата.

– Нисколько не изменился, – Мирон потянулся и стрельнул рукой по волосам Макара, – какого черта ты не стригся там?

– Чтобы не быть похожим на зека и не испугать твою жену, – ответил Макар, – дай сигарету.

Мирон открыл бардачок, подвинул стопку книг по автомобилям, а там в уголочке незаметно лежала пачка сигарет.

– Забирай. Если что – твои.

Макар усмехнулся, но Мирон был благодарен, что он ничего не съязвил в ответ. Он дождался пока Макар закурит и медленно стал выезжать с площадки тюремной территории.

– Как семейная жизнь? – Макар с наслаждением выпустил струю дыма.

– Все хорошо. Она понравится тебе. Немного взбалмошная, но, – Мирон запнулся, не зная, как охарактеризовать жену. Из него рвалось много эпитетов, но все они были слишком личные и глубокие, а перед Макаром, который по жизни был хроническим ловеласом, не хотелось оголять сильную привязанность к одной единственной женщине.

– Все понятно. Самое время вспомнить чему нас учила мама: не раскидывать носки, не пить чужой сок и пользоваться в туалете освежителем. Что там еще…

– Ну не все так запущенно, – протянул Мирон.

– Черт, забыл самое главное, – начал заговорщицки Макар, а потом увидев заморгавшие в ускоренном темпе глаза Мирона не выдержал и рассмеялся, – не забывать опускать сиденья унитаза.

Мирон тоже рассмеялся, но по его смеху нельзя было сказать, насколько точно в цель попал ничего не подозревающий Макар.

Братья неспеша поговорили о прошлом. Вернее, больше старался говорить Мирон, а Макар лениво курил и лишь изредка что-то поддакивал. Мирон, аккуратно обходя кусок тюремной жизни Макара, поведал последние новости и предложил брату попробовать себя фрилансером.

– Ты же замечательный художник, тебе цены нет. Освоишь компьютерную графику, заказчики с руками отрывать будут.

– И буду таким же специалистом, как ты?

Мирон так и не понял, просквозила ли в голосе брата насмешка или ему это показалось.

– Ты всегда будешь круче меня. Мы оба это знаем.

Макар не стал церемониться с братом и вежливо отвечать, что Мирон ему, дескать, льстит. Вместо расшаркивания ножкой, он потянулся и щелкнул суставом.

– Заманчиво ты рассуждаешь, но знаешь, я все же немного приду в себя, для начала.

Мирон покраснел и кивнул головой. Черт, его, как всегда, несет, он и забыл, что Макар все эти года не на курорте прохлаждался.

– Конечно, главное ты на свободе, остальное подождёт. Деньги и у тебя есть – твой счёт, наверное, скоро лопнет от процентов. Приди в себя, расслабься, девчонок потискай, – Мирон не заметил, как мечтательно стал звучать его голос. Одернув себя, он для серьёзности прокашлялся и замолчал, не отрывая глаз от дороги.