История Маруси

Часть 1 Земля. Стонер

История Маруси

Земля. Стонер

На набережной Севастополя танцевали женщины, передавая друг другу шаль с кистями, которая служила своеобразным символом ведущей партии. Звучащая музыка была настолько острой, что заставляла сердце сжиматься от тоски и восторга. Женщины двигались легко и красиво, рисунок их танца менялся с очередной мелодией. Они не были юными эти женщины, но их танец, их смех и легкие вскрики, при очередной передаче шали, заставляли всех мужчин, находящихся здесь, смотреть на них с восхищением и удивлением. Зазвучала очередная композиция, когда одна из танцовщиц крикнула: "Маша, лови!" - и перекинула шаль женщине, подошедшей к кругу зрителей. Пока шли вступительные аккорды, женщина, поймавшая шаль, успела снять тёмные очки, засмеяться, завязать шаль на бедрах, поверх тёмно-синих льняных брючек и выскочить в круг. Она сначала закружилась, потом, мелко перебирая ногами и мягко поводя плечами, вошла в ритм мелодии. Её недлинные русые волосы, заколотые в высокий хвост, казалось, танцевали вместе с ней, большие зеленые глаза сияли смехом, а руки, то мягко плыли по воздуху, то взмывали, как птичьи крылья. 

Танец закончился, зрители и танцовщицы стали расходиться, а Стонер наблюдавший за зрелищем, спросил у своей спутницы, что это была за музыка и кто эти женщины. Спутница ответила, что звучала музыка гитариста Дидюди, а женщины, она пожала плечами, просто женщины, которые занимаются танцами в своё удовольствие. "Ты с ними знакома?" - спросил Стонер. "Нет! - возмущенно ответила его спутница. -  Они же старые!" Стонер покосился на спутницу и подумал, что огня и света в танцующих женщинах (особенно в той, последней) уж точно больше, чем в этой юной и очень красивой, снулой рыбёшке. 

В следующий раз он увидел танцовщицу, с ласковым именем "Маша", на пляже. Она сидела в тени навеса, с наушником на одном ухе, скрестив согнутые ноги, с установленным на них ноутом, и увлечённо колотила пальцами по клавишам, Через некоторое время она подняла голову, потянулась и сказала соседке: "Ираида, присмотри, пожалуйста, за моим барахлом, я пойду искупнусь". Та, не отрываясь от поедания, истекающего соком чебурека, кивнула и невнятно проговорила: "Иди, а то расплавишься скоро, уже полтора часа стучишь чего-то". Пока женщина шла к морю, Стонер, сквозь свои очень тёмные солнечные очки, внимательно рассматривал плотненькую, но хорошо оформленную длинноногую фигурку Маши. Она, будто почувствовав его взгляд, обернулась, но не нашла смотрящего. Стонер усмехнулся - невозможно обнаружить Ищущего, если он того не хочет.

Маша пробыла на пляже почти до самого заката, её действия были повторяющимися: она, то печатала что-то в своём ноуте, то плавала в море, прервавшись один раз на перекус. Когда солнце окончательно сообщило людям, что отправляется отдыхать, женщина собрала свои вещи и пошла к автостоянке. Там она сгрузила их на заднее сиденье небольшого автомобиля (он так и не собрался изучить их виды) и куда-то поехала. Стонер успел поймать извозчика и сказать тому следовать за машиной женщины. Он выяснил, что она (скорее всего) отправилась к себе домой, потому что через короткое время, после того, как она вошла в подъезд, в одном из окон третьего этажа вспыхнул свет, и сквозь открывшиеся окна послышалась музыка. 

На город быстро опустились синие сумерки и зажглись фонари, но Ищущий не обращал своего внимания ни на что вокруг. Он, сидя на скамеечке возле дома женщины, сосредоточенно лепил магическую следилку-сигналку. В условиях Земли эта работа была крайне тяжелой, потому что, даже для такого простого действия, приходилось использовать внутренний резерв, а потом сутки валяться без сил, уповая только на восстановительный амулет (количество которых было далеко не бесконечным, а точнее, их осталось у Стонера всего три).

Через сутки Ищущий приступил к изучению своего объекта. Он выяснил, что её жизнь не отличалась особым разнообразием: она, то занималась домашними делами, то проводила время на пляже, то ходила на свои танцевальные тренировки, а иногда танцевала с другими женщинами на набережной или в парке. Он часто видел Машу с ноутом или с планшетом, в которых она увлечённо что-то печатала, отстраняя в сторону тонкую сигарету. 

В конце лета к ней приехали гости - молодая пара с маленьким мальчиком, которого она называла "мой драгоценный", а он её - "Маша-солнышко". Стонер обратил внимание, что её почти повсюду сопровождает музыка, которую она, вероятно, подбирала по настроению. Однажды ему даже удалось услышать её разговор с каким-то парнем, который, уважительно кивнув на на её наушник, сказал: "Классика!" А она, улыбнувшись, ответила: "Люблю старый рок". 

Как-то раз он увидел, как она куда-то уехала не на своём автомобильчике, а на такси, Ищущий встревожился и поспешил за ней - выяснилось, что она улетала в столицу. Не было её четыре дня, но после жизнь вернулась к прежним правилам, правда, с наступлением холодов, пляж заменили прогулки, которые, впрочем, были гораздо короче летнего времяпрепровождения.

Стонер усиленно искал нужные ему признаки разочарования, тоски или боли, но не находил ничего подобного. Он чувствовал, что это она, та самая, тепло и свет которой нужны Роду, но он не мог просто так забрать эту женщину. Таковы установления - Ищущий должен предложить Источнику то, чего у него не было. И не просто не было, а было мечтой, чтобы Источник добровольно отправился с Ищущим. Как правило, женщины-источники мечтали о любви, молодости, красоте или здоровье - они хотели быть счастливыми. Всё это они могли получить и получали, пойдя с Ищущим в его мир. От них ничего не требовалось, кроме как радостно жить в его мире, потому что радость и счастье некоторых здешних женщин давали силу правящему Роду империи. Крайний Источник (Стонер суеверно не говорил "последний") скончалась пятнадцать лет назад, прожив по человеческим меркам, очень долгую жизнь, и с тех пор несколько Ищущих рыскали по Земле в поисках нового Источника. Время шло, но никому из них не везло - нужного сочетания света и тепла всё никак не находилось, пока Стонер не увидел танцующую Машу.

Часть 2 Где-то между Землей и Ригором

Где-то между Землей и Ригором

Стонер взял меня за руку и мы шагнули. 

- Сюрприз-сюрприз! - услышала я незнакомый мужской голос, -  а ну-ка, покажись, дорогая! Вот ты какая - Светлая для драконов. Да открой уже глаза. 

Я поняла, что как зажмурилась в том проулке, так до сих пор зажмуренная и стою

- Я уже на месте? - задала я вопрос, опасливо приоткрывая один глаз. 

- Ты точно в каком-то месте, но если имелся в виду мир Ригор, то нет, ты ещё не там. Ты у меня.

- У кого, у Вас? - спросила я, открыв, наконец, второй глаз и оглядываясь по сторонам.

- Позволь представиться - бог мира Ригор, можешь называть меня Драгон. 

Я во все глаза разглядывала первого встреченного мною бога - это был высокий, красивый темноволосый и сероглазый мужчина, иронически глядящий на меня с подоконника, на котором он сидел, совершенно как-то не божественно. Потом я сообразила оглядеться - вокруг было помещение, заполненное книгами. Количество стеллажей казалось бесконечным - они просто терялись вдали. Библиотека - догадалась я. И вновь уставилась на бога мира Ригор.

- Вы всё-таки существуете, - восхищенно ляпнула я.

- Кто "вы"?

- Боги. А драконы это Ваши дети? - сопоставила я наконец "Драгон" и "драконы"

- Точно. И, да - мы существуем. Ты хочешь ещё что-то спросить или приступим к делу?

- Приступим, - согласилась я, - потому что тот миллион вопросов, что я захочу задать, я всё равно сейчас не вспомню - шок, знаете ли.

Он засмеялся:

- Ты мне нравишься. Что ж, давай посмотрим, какая внешность будет тебе соответствовать в Ригоре. Подожди, что это у тебя?

Я взглянула на переноску в своей руке:

- Ой! Это моя кошка. Можно она со мной пойдет?

Бог мира Ригор фыркнул:

- В первый раз ко мне приходит Светлая с кошкой. О! Да она у тебя уже старенькая.

- Так и я не девочка, - вступилась я за свою кошатину.

Он покачал головой, потом щёлкнул пальцами и одна из стен помещения стала зеркальной. 

- Подойди, - сказал бог мира Ригор, не трогаясь с места.

Я пошла было к этой стене, прижимая к себе переноску, но кое-что вспомнила:

- Извините, можно уточнить?

- Можно, - нетерпеливо сказал бог.

- А магия у меня будет?

- А она тебе нужна?

- Обязательно! - воскликнула я. - Как же я буду без магии в магическом мире? Я же умру от зависти и расстройства!

Он засмеялся:

- Будет тебе магия.

- Спасибо, - сказала я и снова двинулась к зеркальной стене.

Когда я приблизилась к ней, передо мной, как в калейдоскопе, что-то замелькало. Я ничего не могла различить в этом мелькании. Потом Драгон произнёс:

- Стоп! - и продолжил, неожиданно низким, вибрирующим голосом: - Иди.

И я, как сомнамбула, вошла прямо в эту зеркальную стену.

Ригор. Империя. Знакомство

Я, как сомнамбула вошла прямо в зеркальную стену и почувствовала, как мою руку сжимает чья-то чужая рука, потом услышала голос:

- Вот мы и на месте. 

Это был Стонер. Он удивленно и восхищённо рассматривал меня.

- Почему Вы на меня так смотрите, Стонер? - спросила я его.

- Вы изменились, Маша.

- А как? - заинтересовалась я.

- Сейчас покажу.

Он оглянулся по сторонам и я вместе с ним. Мы стояли посреди какого-то, наверное, парка (уж больно ухоженно выглядели все эти кустики и деревья). Впрочем, видимость была не очень, буквально, в двух-трёх метрах было уже ничего не разобрать - всё затягивала какая-то дымка. Стонер протянул руку к ручейку, протекающему рядом, и как будто поманил его пальцем. В ответ на это движение, из ручейка поднялся столбик воды и растёкся в воздухе блестящей зеркальной плёнкой. Я с восхищением наблюдала за его действиями: "Вот она - магия!"

- Смотрите, - сказал он мне.

И я принялась разглядывать себя - моей одежды не было - на меня была напялена какая-то белая хламида, а вот переноска была та же. Я поставила её на землю(?), ну, в общем, на поверхность и принялась разглядывать новую себя. Тело мне досталось молодое и крепкое, но за хламидой было ничего не разобрать, и я без всякого стеснения задрала её  выше колен (Стонер меня и не таком виде лицезрел на пляжах Крыма).

Рост, вроде, остался мой (родные 170 см.), но вот всё остальное... Гладкая-гладкая кожа, ноги длинные и стройные, соотношение ноги-туловище отличное, узкая талия, попа круглая и высокая, тугая грудь - 2,5-3, если на глазок, длинная шея. Так, теперь лицо: правильный овал, прямой нос, упрямый маленький подбородок, вишневые губы средней пухлости, отличная матовая кожа (всегда мечтала). Глаза - большие, чуток поднятые к вискам, странного тёмно-сиреневого цвета, вьющиеся крупными кольцами, длинные (ниже поясницы) волосы цвета темной меди, узкие, вразлёт, брови и длиннющие ресницы на пару тонов темнее волос. "Красавишна, - с удовольствием подумала я, - и характер виден". А то я опасалась получить вместо себя куклу Барби, но лёгкая неправильность разреза глаз, смывала нарочитую глянцевость моей новой внешности.

Потом я вспомнила про свою животинку и открыла сумку - оттуда на меня ошалевшими глазами смотрела моя кошатина, только она была совсем юной кошечкой, едва вышедшей из котячьего возраста. Я погладила кошку и мысленно посоветовала ей не волноваться.

- Спасибо, Драгон, - произнесла я вслух.

Стонер насторожился:

- Вы видели нашего бога?

- Да.

- И что он Вам сказал?

- Ничего особенного. Он у вас довольно ироничный мужчина.

Стонер закатил глаза:

- Маша!!! Он бог этого мира, а не ироничный мужчина!

- Одно другому не мешает.

Мне показалась, что где-то рядом, кто-то очень знакомо фыркнул, и я настороженно огляделась.

- Что-то случилось? - спросил меня Ищущий.

- Да так, показалось, наверное.

Он покачал головой, взял меня за руку и повел. Идти босиком было не очень комфортно, но я терпела пока могла. Вскоре, мы вышли на дорожку, выложенную красивыми бело-голубыми плитами и идти стало гораздо легче.

Часть 3 Ригор. Империя. Понимание

Ригор. Империя. Понимание

Учёбу мы начали с простого - год здесь состоит из двенадцати циклов (месяцев по нашему), которые делятся на четыре привычных сезона, в каждом сезоне три цикла, в каждом цикле по три декады, каждый последний день декады - день отдохновения. Как я и подозревала, прагматизм драконов простирается и на эту часть жизни - у них нет названий месяцев, они просто говорят - первый летний цикл, третий день декады итд. Климат в столичном регионе мягкий - не холодные зимы и не знойное лето (похоже на среднюю Европу), далее мы плавно перешли к географии.

Мой мозг землянки XXI века, привыкший воспринимать ежедневные тонны информации, легко справился с предлагаемым объёмом данных, чем вызвал восторг Шосса. Да чего там было понимать-то: три известных континента, парочка архипелагов (один в теплых водах у экватора, второй в холодных), на самом большом континенте самое крупное государство - это империя, сообщение между континентами слабое, так как кораблики тут ещё маломощные, а расстояния таковы, что даже драконы не могут их преодолеть. Я вызубрила названия и расположение стран на нашем континенте, примерное расположение и состав стран на других. Более углубленным изучением географии родного края я решила заняться позже - что-то подгоняло меня в сторону исторических хроник. 

Потом настало время магии и истории Светлых. Познание сути своей магии, по словам учителя, процесс который может занять всю жизнь, а он может дать мне только основы. Я согласилась - основы, так основы. Оказалось, что за столь пышным вступлением скрывается метод проб и ошибок - местные маги всё время пробуют на зубок разные аспекты магии. Например, то зеркало из ручейка, что продемонстрировал мне  Стонер, относится к водной магии, кроме того, учитель показал мне кое-что из огненной и воздушной магии. Я попробовала всё и у меня всё получилось, другое дело, что что-то выходило лучше, что-то хуже. Ещё для меня стало открытием, что готовыми структурами заклинаний пользуются лишь слабые маги, сильные используют принцип, собственное желание и веру в себя. Желания и веры у меня было хоть отбавляй, а принцип вызвал внутренний гомерический гогот - это было что-то вроде пространственной геометрии. То есть маг должен уметь чётко и последовательно представить в объёме этапы осуществления своего желания получить, что-то из материального носителя, например - зеркало из воды. Я начала пробовать. У меня не сразу, но получилось - основная проблема была в закреплении объекта в нужном состоянии. Шосс злился на меня, говоря, что не понимает, как возможно сделать и не удержать, ведь для этого нужна лишь воля. М-да, судя по всему, с волей у меня были проблемы.

Параллельно основным занятиям маг понемногу рассказывал мне о том, что помнил о Светлых из исторических хроник. Через пару декад таких рассказов я отметила одну особенность - все Светлые вели какой-то растительный образ жизни. Вернее, дело обстояло так, например, описывая Элен, хронист говорит о том, что появившись в Ригоре она с увлечением училась танцевать и очень любила бродить по огромным столичным торговым рядам, разговаривая с торговцами из дальних краев мира. Из этого делаем вывод, что девушка была живой, непосредственной и любопытной. Описывая Элен в более позднее время, хронист применяет совсем другие слова: тихая, задумчивая, с отстраненной улыбкой. Отмечает, что Светлая Элен не любила покидать свои покои и вообще не посещала балы. И это девушка, которая любила танцевать и бегала к торговцам поболтать с людьми и драконами, побывавшими в дальних краях?

Я спросила об этом Шосса, чем вызвала его некоторое смущение и плавный уход от вопроса. Пришлось мягонько позаходить с разных сторон. Если отбросить словесные кружева и оговорки, то получается, что женщины меняли своё поведение после ночи Обретения Источника. На этом месте я призадумалась - что же происходит в эту ночь? И продолжила выяснять с чем же мне придётся столкнуться.

Начать разведку я решила с истории и с невинным видом спросила у Шосса, как возник ритуал Обретения. На моё счастье, он не усмотрел в этом вопросе ничего криминального и начал подробно рассказывать, что ритуал был установлен богом в те древние времена, когда драконы ещё даже не пришли в этот мир и с тех пор он не менялся (правда, тогда они искали Светлых в том своём мире). Вернее, изменение всё же было, но только одно и оно было полностью одобрено Драгоном, потому что без него, полного Обретения могло и не произойти. Я с умным видом сообщила, что, должно быть, очень сложно и трудно менять нечто, установленное божественной властью. "О, да! - согласился со мной старый маг. - Лучшие магические умы работали над созданием и балансировкой этого заклинания, чтобы оно даже на волосок не нарушало уже сделанные Драгоном уложения". 

"Понятненько. Значит изменение ритуала заключалось во введении в его состав какого-то заклинания, - подумала я и начала усиленно соображать: - Речь ведь идет об Обретении Источника, а его, по словам Шосса, так или иначе, касаются только два пакета уложений - "Об Обретении" и "О Светлой". Потом я решила наведаться в дворцовую библиотеку за этими книжечками, потому что изучить мне их следует от корки до корки. Занятия продолжились в обычном режиме, а вот после, заполучив нужную литературу, я всю ночь изучала и сравнивала эти уложения. Результат меня не обрадовал - судя по всему, упомянутое Шоссом заклинание, разрабатывали так, чтобы не выйти за рамки, установленные уложениями "О Светлой", потому что только там применялись качественные понятия - то есть, говорилось о "возможно" и "запрещено", ибо "разгневаюсь".

Итак, что мы знаем на текущий момент - женщины меняли свое поведение после ритуала Обретения и меняли они его вследствие применения к ним некоего заклинания. Задача: любыми путями выяснить суть воздействия. Выждав несколько дней, я, как бы между прочим, пересказала Шоссу ту информацию, что мне, ещё на Земле, выдал Стонер. Уже в процессе пересказа, я и сама обратила внимание на усиленное повторение Ищущим слов о том, что драконам нужна особая душевная конфигурация света и тепла женщины, чтобы Род получал нужную силу. На мой рассказ, маг важно покивал и сказал, что Ищущий поведал мне всё правильно и что тепло, свет, радость и счастье Светлой и есть её сила. Но, учитель, возразила я ему, ни одно разумное существо не способно постоянно испытывать одно и тоже, это просто невозможно. Он снисходительно посмотрел на меня и уронил: "Возможно".

Часть 4 Ригор. Ответный удар

Ригор. Ответный удар 

Но счастье не бывает вечным, увы! И почти через три цикла, после ночи Обретения Источника, одним недобрым вечером, моей камеристке пришло распоряжение - подготовить Светлую для визита императора. Элла, встревоженно блестя глазами, сообщила мне эту новость, а я заинтересовалась - как, собственно, такая подготовка происходит? Она мне сказала, что в подготовку входит моё мытьё, с нравящимися императору ароматами, удаление всех волос с тела (тут она добавила, что со мной эту процедуру проводить не надо, потому что я и так -  гладкая, как младенец), одевание меня в соблазнительную ночную рубашку. Вино императора и любимые им закуски пришлёт личный камердинер Его Императорского Величества. Встречать же Светлая своего императора должна лёжа в разобранной постели. А в связи с тем, что Светлая пока ещё девственна, то горничная должна, во-первых, находиться поблизости, во-вторых, приготовить чистое белье и амулет заживления, дабы Светлая не испытывала боли, если император решит повторить Обретение. У меня создалось чёткое ощущение описания медицинской процедуры - неприятной для императора, но необходимой для блага империи. Сама Светлая, её желания и чувства в процессе вообще не учитывалась. Да и то сказать - кто и почему должен интересоваться мнением одушевлённой батарейки?

Я её спросила от кого она получила такое пространное распоряжение, она ответила, что от дворцового управляющего. Я покивала и сказала: "Элла, найди управляющего и скажи ему, что Светлая сказала - нет". Она испуганно посмотрела на меня, но пошла. Далее события развивались по нарастающей: сначала явился дворцовый управляющий, сопровождаемый заплаканной Эллой, и принялся осторожно меня расспрашивать о том, что я имела в виду, говоря своё "нет". Я ему спокойно пояснила, что "нет" - это "нет". И означает, что я не буду принимать у себя императора. Он удалился, но следом прибыл личный секретарь императора и тоже осведомился у меня, что означает моё "нет". Я спокойно повторила то, что говорила управляющему и продолжила читать учебник биологии (на самом деле у него другое, гораздо более длинное название). На этом визиты прекратились, но через день ко мне пришёл... Стонер. Я очень удивилась и спросила чем обязана такой радости, на что он мне ответил: 

- Маша, меня вызывали лично к императору с вопросом - почему Вы отказываетесь от его визита?

- Потому что не хочу, - ласково улыбнувшись, объяснила я.

- Этого не может быть, - твердо сказал он.

- Может-может, - фыркнула я.

Стонер подозрительно посмотрел на меня:

- Вы как-то обошли приказ заклятья?

- Нет, не обошла. Я просто отказалась подчиниться. Так что у Вашего императора только один выход - отпустить меня и искать себе другую Светлую, которая согласится стать растением.

Ищущий схватился за голову:

- Маша, это невозможно - Обретение Источника уже произошло, а в заветах Драгона чётко сказано, что Светлая может быть только одна.

- Ну вы же придумаете что-нибудь. Придумали ведь когда-то это заклятье, так что флаг вам в руки и барабан на шею, дорогой мой. И, да, я тоже читала заветы Драгона - ни убить меня, ни причинить какой-либо вред вы не можете, иначе получите божий гнев полной мерой. А вредом, Стонер, Драгон считает то, что причиняет мне боль. Вы же меня знаете, если с моими девочками или с их близкими что-то случится, я буду испытывать очень сильную боль, такую что её почувствует весь ваш грёбаный мир. 

- Вы ненавидите нас, Маша? - тихо спросил он.

- Нет. Я не ненавижу - вы мне чужие. Мне плевать на вас.

Он ушёл, а я осталась думать где мои слабые места, по которым они могут ударить. Пока ничего не придумывалось, поэтому я решила отложить этот вопрос на некоторое время.

Через час примчалась Кара и сообщила, что вызваны декораторы и строители восстанавливать главное крыло дворца после императорского гнева. "Кто-то погиб?" - спросила я, немного волнуясь за Стонера. "Нет, Светлая, - ответила она мне, - пострадало здание и мебель, а император тотчас уехал в главный храм". "Понятно, - подумала я, - ябедничать папочке побежал". "А ещё, Светлая, говорят, что император кричал: "Я видел в её глазах презрение!" - интересно, правда?"

Как и ожидалось, ночью ко мне пришел бог этого мира. Он хмуро смотрел на меня: 

- А ты оказалась умнее, чем предполагалось.

- Это плохо? - поинтересовалась я.

- Не знаю, - задумчиво сказал он, - но ты можешь мне объяснить почему ты отказываешь императору? Разве он некрасив, или груб, или неумел?

- Понятия не имею, - честно ответила я, - я знаю только одно - никто в этом мире не интересовался мной, иначе чем, как батарейкой. Таким образом, легко сделать вывод, что и мне они не интересны.

Драгон высоко поднял брови, потом спросил:

- Скажи мне, Маша, чего ты хочешь?

- Жить, - ответила я, - и не просто жить, а так, как я хочу.

- И как ты хочешь жить?

- Свободно. 

Драгон хмыкнул и исчез. А на утро ко мне явился император. Он был хмур и несколько напряжён:

- Я пришёл извиниться.

- За что?

- За небрежение, высказанное по отношению к тебе.

- Принято, - ответила я и замолчала.

Молчал и император.

- Как я могу загладить свою вину? - выдавил он наконец.

- У вас здесь есть университет или академия?

Он удивленно посмотрел на меня:

- Разумеется.

- Я хочу поучиться там.

- И всё?

- Пока всё. Жить я хочу в городе, а не во дворце. И, если можно, выдели мне какое-то содержание на проживание и оплату учёбы.

- Но тебе уже выделено содержание, разве ты этого не знаешь?

- И откуда бы я это узнала?

- А, ну да, - смутился мужчина. - Я пришлю управляющего, он всё тебе объяснит, и ты сможешь брать у него столько монет, сколько нужно.

- Благодарю.

Он кивнул и вышел. А я задумалась: "Должно быть это Драгон мозги ему прочистил или деваться некуда бедолаге".

Часть 5 Ригор. Империя. Знакомство - вторая попытка

Ригор. Империя. Знакомство - вторая попытка 

Элла и моя кошатина встретили нас с восторгом, наперебой рассказывая новости. И если кошка гордо демонстрировала мне свои круглые беременные бока (где она здесь кота-то нашла (?)), то Элла засыпала нас дворцовыми сплетнями. Оказывается, император дал отставку своей любимой фаворитке эйре Аулисии и сейчас все наложницы и гостьи двора стоят на ушах поспешно обновляя гардеробы к предстоящему Большому зимнему балу, где (как ожидается) император будет выбирать себе новую любимую фаворитку. Я покачала головой - ну надо же, какие страсти у людей, вернее у драконов, тут кипят. 

Через несколько дней, когда я вгрызалась в яблоко и в очередной учебник, в мои покои пришёл посыльный с красиво оформленным приглашением на Большой бал. Я пожала плечами и небрежно отбросила его в сторону. Я никуда не собиралась идти - чего я там не видела на этих собачьих бегах. Элла и Кара смотрели на меня со священным ужасом в глазах, потом Элла дрожащим голоском спросила:

- Светлая, разве Вы не пойдёте на Большой зимний бал?

- Нет, не пойду.

- Ну как же! Любая эйра за такое приглашение, не задумываясь, убьёт кого угодно!

- А что такого в этом приглашении? 

- Оно же императорское, - прошептала она.

- И чем оно отличается от остальных?

Элла затараторила:

- Ой, Светлая, у кого есть такие приглашения имеют право на танец с императором или на приватную беседу, а ещё они будут сидеть за одним столом с императором на ужине перед балом. Сидеть, а не стоять, как остальные! 

Я закатила глаза:

- Элла, мне это на фиг не надо. Успокойся - я никуда не пойду. Кстати, а когда там этот бал? 

- Уже послезавтра, Светлая!

- Тогда так, чтобы мое отсутствие не выглядело слишком нагло сматываемся сейчас. Кара, собирайся. Элла, если кто будет спрашивать почему я не пошла на бал, скажешь, что я не появлялась во дворце, поэтому ничего о приглашении не знала. Всё поняла?

- Да, Светлая, - грустно ответила моя камеристка.

Из дворца мы с Карой выбирались, просто, козьими тропами, но зато никого и не встретили. А через день, когда во дворце гремел Большой бал, в столице был свой праздник - городской маскарад. Вот это было весело по настоящему! Я купила всем нам маски, и мы, с Карой и Эллой, отправились в студенческую таверну, где вино лилось рекой, танцы были до упаду, а от поклонников не было отбоя. Домой мы притащилась уже на рассвете и сразу рухнули спать. Разбудил нас грохот - в нашу дверь кто-то ломился. Этим кем-то оказался чрезвычайно злой император. Девчонки просто испарились куда-то, и я осталась с ним один на один. 

- Ясного утра, Ваше Императорское Величество, - с достоинством сказала я, стоя на одной ноге в холодной прихожей.

- Ясного, Светлая. Что тебе помешало прийти на бал?

- На какой бал? - весьма натурально изумилась я.

Он навис надо мной, как коршун:

- Не лги мне, Маша! Ты держала в руках моё приглашение.

"Попала!" - мелькнуло у меня в голове. Потом, пытаясь выиграть время, я повернулась и сказала:

- Ладно, проходи, Дар, - и провела его в гостиную, - присаживайся, - кивнула я на кресло.

- Я постою. Так что тебе помешало прийти на бал?

- Ничего не мешало, - пробурчала я, - я просто не хотела туда идти.

- Почему?

- А чего там интересного? Наблюдать весь вечер, как твои наложницы и прочие эйры устраивают гонки за приз? Я и на городском маскараде отлично повеселилась.

- Какой приз? - оторопело спросил он.

- Как какой? Ты, конечно.

- Я - приз? 

- Ну, да. Ты же Аулисию попёр с должности любимой фаворитки, место стало вакантным и все считали, что ты на вчерашнем балу будешь делать выбор. Сделал, кстати? - я с любопытством посмотрела на него.

- Ничего я не делал и не собирался! Я тебя ждал, думал - потанцуем, поговорим, а ты взяла и не пришла! Ты на маскарад отправилась!

Император был явно обижен и с этим надо было что-то делать.

- Прости, я не знала, что ты меня ждал. Но, если дело в танцах и разговорах, то мы можем пойти куда-нибудь в другое место.

Он заинтересовано посмотрел на меня:

- Куда?

- Мне кажется, что ты лучше меня должен знать злачные местечки в столице, - подколола я его.

По-моему, он не понял подколки, а довольно помотал головой - знаю, мол, и сказал:

- Я за тобой заеду через час после заката. - и нахмурился: - Ты пообещала.

- Хорошо, приезжай. Я буду готова. Только скажи мне - место куда мы пойдем очень пафосное?

- Что такое пафосное?

- Ну, пышное, богатое, с надменными посетителями.

Он засмеялся:

- Нет.

- Тогда я не буду надевать платье. Ты не возражаешь?

Он хитро посмотрел на меня:

- Нет, не возражаю.

Я проводила Дара и пошла искать свою прислугу - девчонки сидели в маленькой спальне Кары, забившись в щёлку между кроватью и окном, обнявшись и даже, кажется, зажмурившись. "Испугались, бедняжки", - подумала я и тихонько сказала:

- Он ушёл, уже можно вылезать.

Они недоверчиво посмотрели на меня и вдруг зарыдали:

- Живая! Светлая, живая! 

- Конечно, живая, успокойтесь. Император приходил пригласить меня вечером в таверну, поэтому сейчас надо поспать, потом принять ванну и выбрать одежду. Вы меня поняли, девочки?

Они согласно кивнули, но вылезать пока отказались. Я вздохнула и пошла спать. К вечеру меня собирали, как на войну. Пока я спала, Элла смоталась во дворец и организовала перевозку в мою квартиру всего гардероба. Когда я проснулась и пошла было в ванную, выяснилось, что пройти туда проблематично - всё пространство гостиной было завалено тряпьем. С трудом протиснувшись я попала наконец в вожделенное место и не узнала его - везде: на полу, на подоконнике, на полочках и по краю ванны были расставлены какие-то баночки, бутылочки, горшочки. Посреди этого хаоса стояла, весьма решительно настроенная, Элла. Я поняла - отвертеться не удастся и сдалась. Меня терли скрабами, кремами и притирками, меня обмывали водой и снова чем-то мазали. Отбиться от неё удалось только часа через три. Я обессиленно выползла в гостиную, спихнула с кресла кучу каких то юбок, рухнула в него и прошелестела: "Элла, Кара я надену чёрные брюки и сапоги, сиреневую шелковую рубашку и сиреневый же камзол. Белье будет в тон. Всё остальное уберите куда-нибудь, не то - сожгу. 

Часть 6 Ригор. Мы

Ригор. Мы

Перед следующим днём отдыха я получила послание императора о том, что он заедет за мной утром десятого дня. Я ждала его, постаравшись одеться потеплее. Карета привезла нас ко дворцу и мы поднялись на крышу, где Дар, перейдя в драконью ипостась, унёс меня в сказку. Там было прозрачно-синее озеро на плато, расположенном среди заснеженных вершин. На этом плато росли синие и красные цветы, Дар сказал что они называются драконьими и растут только тут. Потом Дар сказал, что драконы, прилетая сюда, непременно купаются в этом ледяном озере и взлетел, снова перейдя в драконью ипостась, а с высоты нырнул в воду. Это было, как музыка, когда огромный чёрно-изумрудный дракон с горловым клёкотом, сложив крылья, нырял в воду, а потом выныривал из глубины и взмывал в синее-синее небо. Я смотрела на это зрелище и слёзы восторга лились из моих глаз. Потом Дар, перейдя в человеческую ипостась, подошёл ко мне, и взяв за руки сказал: "Видела бы ты, как ты сейчас сияешь!" Я засмеялась: "Разве? Мне кажется, что сияет мир вокруг". Дальше, мы отправились в пещеру, где намеревались, то ли позавтракать, то ли пообедать. Дар зажёг огонь в грубом очаге и распотрошил, стоящую здесь, корзинку со вкусностями. После еды он спросил: "Согрелась? Готова к следующему приключению?" Я радостно помотала головой и он унес меня ещё выше - туда, где на заснеженной вершине росли огромные белые цветы, а мир внизу был скрыт облаками. "Эти цветы растут здесь всегда, - сказал мне Дар, - их придумал Драгон для своей жены". Я спросила можно ли подойти к ним поближе. Мне разрешили и я, подобравшись к этому чуду, почти не дыша, рассматривала подарок бога для любимой. То, что это было именно так я не сомневалась, потому что только любовь могла создать такое чудо - эти цветы пели нежными, тонкими голосами, покачивая пышными белыми головками. Слезы счастья и благодарности вновь полились из моих глаз. "Отчего ты плачешь, Маша?" -  спросил меня Дар. "От красоты" - ответила я ему.

Дар принёс меня на своих крыльях на посадочную площадку крыши дворца, после целого дня потрясающих, фееричных впечатлений. До моего дома мы ехали в той же чёрной карете без опознавательных знаков, а по дороге я пригрелась и... уснула, пристроив голову на его плечо. Я даже не почувствовала когда мы остановилась, продолжая сладко спать (утром девочки мне сказали, что карета добрых полчаса стояла у дома). Видимо решив не будить, он, как-то очень бережно и осторожно, взял меня на руки, выбрался из кареты, шикнув на кучера, открывшего было рот, и понес домой. Кара и Элла, готовясь принять мой хладный трупик, распахнули двери, а он, кивнув им, шёпотом спросил где моя спальня и уложил на кровать, укрыв одеялом. Потом, задумчиво улыбаясь, некоторое время смотрел,  как я сплю и вышел, велев не будить. Мне было жутко неудобно за такое завершение великолепного дня, поэтому я решила как-то реабилитироваться и придумала устроить вечер кино. Я написала Дару коротенькое письмо с извинениями и пригласила к себе на замечательное земное развлечение, если Его Императорское Величество выкроит время. Он написал мне ответ, в котором благодарил за приглашение и просил назначить дату нашей следующей встречи. 

Чтобы не опозориться, я решила сначала подготовиться, а уж потом назначать вечер кино,. Мне удалось разыскать Стонера и напомнить ему про обещание отдать мне накопитель с земными фильмами, а заодно и выспросила его какие фильмы нравятся драконам. Первое место безоговорочно принадлежало фильмам про полёты, лётчиков и войну, второе место занимала фантастика про космические полёты и всяких космических монстров (типа "Чужой"), почётное третье место занимали комедии положений. На мой вопрос, как выглядит процедура демонстрации фильмов Стонер снисходительно объяснил, что лучше он один раз покажет, чем будет на пальцах объяснять первокурснице сложные вещи. Я надулась было, но потом решила не выпендриваться, а посмотреть, что будет делать умный дядя. Оказалось, что внешне, этот сложный процесс очень прост: находишь по поисковику амулета-накопителя нужный фильм, при помощи первичной структуры реализации, твёрдо желаешь его посмотреть и проецируешь своё желание на сконцентрированный пласт воздуха. Вот это было для меня самым сложным - сконцентрировать воздух до нужного состояния я могла, могла и растянуть его наподобие экрана, а вот удержать, хоть сколько-нибудь долго, у меня никак не выходило. Стонер посмотрел на мои мучения и посоветовал приобрести амулет-стабилизатор, если уж я такая неумеха. Потом, спохватившись, я спросила: "А перевод?" Он закатил глаза: "Чему вас только учат! - и ехидно спросил: - А множественный амулет-переводчик?". Я захлопнула рот - действительно, мы же это уже проходили.

С амулетами дело пошло веселее - у меня получилось показать девчонкам кинушку про любовь, смотря которую, они измочили слезами все подолы своих платьев (потому что платочки промокли очень быстро). После столь убедительной демонстрации, я решила, что готова и написала приглашение императору, попросив его сообщить мне заранее, если он окажется занят в этот вечер. Ответ посыльный принес мне прямо в университет, там Дар писал, что уже измучился ждать моего приглашения и конечно же прибудет в назначенный день. В день киношной вечеринки я отправила девчонок ночевать во дворец, запаслась вкусностями, подходящими для поедания в ходе просмотра фильмов и стала ждать гостя.

Когда Дар прибыл, я провела его в свою спальню и попросила не воспринимать это моё действие, как нечто интимное. Потом я предложила ему снять с себя железяки, сапоги и камзол и расслабиться. И на всякий случай перечислила - забраться с ногами на кровать и удобно расположиться, подоткнув себе под спину любые подушки. Сама же пошла за вкусностями. Когда я принесла поднос и хотела удобно установить его, чтобы можно было не глядя хватать то, что там лежит и тянуть в рот, император уже вальяжно возлежал на моей постели. Я вздохнула и сказала ему, что он немножечко неправильно расположился и объяснила, как именно надо сесть, а не лечь. Он явно удивился, но требования выполнил. Тогда я осторожно спросила очень ли он будет сердиться, если узнает, что мы сейчас будем заниматься контрабандным развлечением. Дар весело посмотрел на меня и сказал, что контрабандные развлечения в его присутствии уже не являются имперским преступлением и потребовал начинать. И мы начали. 

Часть 7 Ригор. Империя. Большой бал

Ригор. Империя. Большой бал

Время бежало - прошёл уже год с момента, когда кончились наши "я" и началось наше "мы". Не скажу, что сближаться нам было легко: он -дракон, я - человеческая женщина. К тому же, мы из разных миров, но мой дракон действительно мудр и сделал наше движение друг к другу медленным, может быть поэтому между нами не возникало никаких противоречий. Хотя мы до сих пор до конца не понимали суть друг друга (по крайней мере, я так точно).

Я не знала бывают ли в его постели другие женщины, да, пожалуй, и не хотела знать. Я боялась, что это знание погасит то пламя, что билось между нами, и потом, я слишком хорошо знаю себя - я умею уходить.

Однако Элла показала мне, что мои страхи вроде бы безосновательны. В предверии Большого зимнего бала она пришла из дворца какая-то важно-таинственная и сообщила, что император дал отставку свой официальной фаворитке, а любимую так и не завел, с того времени, как расстался с эйрой Аулиссией. К тому же все придворные наложницы шепчутся, что император ни одну из них не призывал к себе, вот уже много месяцев. Поэтому, когда Дар приехал вечером и привёз приглашение на бал, да ещё сказал, что просит пойти на него, потому что хочет увидеть меня в красивом платье, с украшениями, соответствующими моей красоте, я - растаяла. Я заблестела глазами и сказала, что если он этого хочет, то я обязательно пойду, но украшений у меня нет. "Как это нет, - сказал он улыбаясь, - они ждут тебя в твоих покоях". Украшения, действительно, ждали меня там. Эти драгоценности были так красивы и изящны, что я вдохновилась на бальный наряд. 

Мне повезло найти бледно-сиреневую, почти прозрачную, шелковистую ткань, вытканную звёздами - её я замыслила сделать верхним чехлом на узком лифе с открытыми руками и плечами и на пышной юбке, основу которой должны были составить несколько, присборенных на талии, слоёв очень тонкого батиста. Когда я надела это платье и ожерелье к нему, выполненное в виде нескольких рядов звезд из белого золота со вставленной в них россыпью бриллиантов, да вдела в уши крохотные, но очень яркие бриллиантовые звездочки-гвоздики, мои девчонки ахнули от восторга и принялись суетиться с причёской. С волосами я решила не заморачиваться: Элла просто высоко подняла их на затылок собрала и ловко закрепила так, что получилась, этакая бабетта, но не столь жестко фиксированная, как оригинал, а с сохранением той самой, хорошо спланированной небрежности, которую подчеркнул вытащенный мною, якобы случайный, локон. 

В империи другая мода - эйры и наложницы предпочитают платья или с чем-то вроде турнюров, или очень узкие, но все с очень глубоким декольте на спине и груди. Волосы носят или распущенными, с ровно обрезанными кончиками, или уложенными в строгие, очень высокие башенки.

Я надеялась, что мой необычный, но гармоничный вид, сумеет так выделить меня из остального женского букета, чтобы я могла сразу отделиться от предстоящих кошачьих драк и собачьих бегов, а в том, что они будут на сегодняшнем балу, я не сомневалась. 

Лёгкий ужин перед балом всегда проходит на ногах, то есть "а ля фуршет", сидеть на таком ужине может лишь император и те, кто получил его личное приглашение. Поэтому, когда я вошла в парадную столовую, ко мне моментально подскочил распорядитель и под завистливыми и ненавидящими взглядами наложниц и гостий бала, провёл меня к императорскому столу. 

"Светлая!" - приветствовал меня император, встав и поцеловав моё запястье. Потом он восхищенно оглядел меня и сказал: "Твоя красота неподражаема, а вкус и изящество никого не могут оставить равнодушным". "Благодарю Вас, Ваше Императорское Величество", - сказала я, присев в реверансе и склонив голову. Дар усадил меня за стол рядом с собой и принялся ухаживать, предлагая попробовать то одно, то другое блюдо. Я кивала и кажется даже что-то пробовала, но мне было жутко под этими, раскалёнными ненавистью, взглядами. Он склонился ко мне и тихо спросил: "Что с тобой? Тебе плохо?" Я невольно поежилась: "Как ты выдерживаешь такой шквал чужих взглядов и чувств?" Он пожал плечами: "Привычка, но когда я был ещё юным принцем я придумал себе прозрачную с одной стороны стену: "Я вижу всех, вижу их взгляды, но они меня не достигают". Я с интересом взглянула на императора: "Я попробую прямо сейчас, чтобы не портить бал ни себе, ни тебе". Он одобрительно кивнул: "Не забывай, мы скоро будем танцевать, и я бы не хотел, чтобы этот момент был испорчен". 

Всё оставшееся время фуршета я строила вокруг себя каркас и натягивала на него зеркальную пленку, знаете, как в полицейских фильмах, где есть одностороннее зеркало - вот и я хотела, чтобы я видела окружающих, а они меня нет (разумеется, речь не о прямой невидимости, а о эмоционально-непроницаемой стене). У меня получилось, поэтому бал прошёл превосходно. Я танцевала с императором, улыбалась всем присутствующим, общалась с Ингерами первого круга и танцевала с ними, выслушивая приятные комплименты. На том балу я обратила внимание на очень внимательный, такой оценивающий взгляд одной молодой драконицы. Она была очень красива со своими яркими карими глазами и роскошными, длинными - почти до попы, белыми, прямыми волосами. Глубокое декольте на спине её очень узкого тёмно-синего платья заканчивалось очень грамотно - примерно на сантиметр ниже ровно обрезанных волос и притягивало взгляды всех мужчин. Император танцевал с ней, а это значит, что она достаточно знатна. Один из первых Ингеров обратил внимание на мой интерес.

"Какая красивая эйра", - сказала я. "Это Ванда Кордер Ингер - дочь герцога Западного края империи", - ответил он. И мне показалось, что в его словах прозвучала какая-то недомолвка или намёк, но он не стал больше ничего говорить . Я кивнула и перевела разговор на другую тему. 

На этом балу меня отравили в первый раз. Спасла меня кошка. Рано утром она запрыгнула на мою постель и стала орать так, что девчонки переполошились. Пытаясь оттащить её, они обратили внимание на то, что я не реагирую на шум вокруг. Срочно вызванный лекарь констатировал отравление сонной травой. Она неопасна для драконов, поэтому её пропустили сигнальные дворцовые артефакты, а вот для человека, определенная её концентрация, фатальна. Смертельно перепуганный Дар, прибежал, буквально, через несколько минут после лекаря и тут же велел позвать стражу и тайную службу. Расследование ничего не показало, уж слишком много драконов и людей было на балу, но простая логика сказала мне, что убить хотели именно меня. Во-первых, средство смертельно именно для человека, во-вторых, я несколько раз пренебрегла безопасностью, о которой мне всё время твердит Дар - я оставляла свой бокал на столе во время танцев, а потом брала его же, хотя это строжайше запрещено - следовало взять свежий напиток у прислуги. А вот кто это сделал вычислить не представлялось возможным - это могла быть бывшая или будущая любовница императора, это мог быть враг, вознамерившийся лишить его Источника, да и вообще, кто угодно. В общем, вариантов масса, поэтому я решила забить и просто быть в будущем осторожнее.