Измена. Попаданка в истинную. Том 2

1

Я уже почти налила себе утренний чай, когда воздух разорвал пронзительный крик. Он был таким оглушающим, что чайник в моих руках задрожал, а горячая вода пролилась на стол. Этот крик был не просто громким — он был полон боли и отчаяния, пронизывая замок до самых его глубин. Я знала, что он принадлежал Мариссе.

Барсик, который только что дремал на подушке, мгновенно вскочил, его уши прижались к голове, а глаза расширились от неожиданности.

— Опять началось, — пробормотал он, перепрыгнув с подушки прямо на моё плечо. — Что-то раньше обычного.

Не теряя ни секунды, я бросилась к покоям Мариссы. В голове звенело, сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Всё сейчас было сосредоточено на одном — добраться до неё как можно скорее.

По дороге мне встречались слуги, уже привыкшие к подобным кризисам, происходившим раз в месяц. Лицо Мири, молодой горничной, выражало лишь сдержанное беспокойство, но я видела, что её шаги стали быстрее, и она напряжённо оглядывалась вокруг. Даже те, кто привык к этим приступам, чувствовали, что ситуация выходит из-под контроля.

Когда я, наконец, ворвалась в покои Мариссы, передо мной предстала картина, которую я никогда не забуду. Марисса, погруженная в стазис, лежала на кровати, её лицо было искажено от внутренней борьбы. Несмотря на магическое удержание, её тело было истощено, словно жизнь вытягивалась из неё ежеминутно. Каждую секунду она бледнела всё больше, а ребёнок внутри неё, казалось, поглощал всю её оставшуюся энергию.

Но моё внимание сразу привлекли драконы, которые окружали Эдвана. Они удерживали его, их сильные руки сжимали его плечи, а магия, исходившая от них, пыталась пробиться сквозь тьму, овладевающую его разумом. Я узнала среди них Севера Брут, ледяного дракона, который был верным союзником Эдвана. Его ледяная магия сверкала, охватывая Эдвана кольцами холода, пытаясь удержать его от разрушения. Рядом был Астор, дракон огня, и Кайен, дракон ветра. Они поддерживали Севера, направляя свою магию на очищение разума Эдвана, стараясь не дать ему потерять контроль.

— Леди Елизавета, быстрее! — закричал Кайен, его голос был наполнен тревогой. — Мы не можем долго удерживать его! Делайте своё дело!

Я не могла тратить ни секунды. Всё зависело от того, смогу ли я стабилизировать Мариссу и её ребёнка. Подбежав к кровати, я почувствовала, как дрожь страха пробежала по моему телу. Дракончик, который рос внутри Мариссы, стал настолько прожорливым, что вытягивал из неё всё больше и больше магии. Я уже давно начала ощущать, что не успеваю восстанавливаться между этими кризисами. Каждый раз, когда я вливалась в Мариссу, я чувствовала, как мои силы иссякают быстрее, чем раньше.

— Времени больше нет, нельзя тянуть! — взволнованно прокричал Барсик, перепрыгивая на кровать и внимательно следя за каждым моим движением. — Ты справишься, только не трать время!

Я глубоко вдохнула, собравшись с силами. Если я сейчас не напитаю Мариссу и её ребёнка магией, он погибнет, а вместе с ним Марисса и Эдван. Связь между отцом и сыном стала настолько сильной, что если с малышом что-то случится, Эдван потеряет рассудок и выжжет всю империю, оставив за собой лишь пепел. Именно поэтому сейчас в замке собрались все драконы — они готовы были остановить его любой ценой, если это станет необходимым.

Положив руки на живот Мариссы, я закрыла глаза и сосредоточилась на передаче магии. Поток энергии начал перетекать от меня к ней, и я сразу почувствовала, как дракончик внутри Мариссы начал поглощать её с неистовым аппетитом. Это ощущение было похоже на то, как если бы кто-то вытягивал из меня жизнь, но я знала, что не могу остановиться.

Марисса, истерзанная внутренней борьбой, постепенно начала успокаиваться. Её дыхание стало ровнее, но я чувствовала, как мои силы покидают меня быстрее, чем я ожидала. Это было страшно. С каждым разом ребёнок требовал всё больше, и я знала, что скоро может наступить момент, когда я просто не смогу его напитать.

Слуги осторожно заглядывали в покои, наблюдая за тем, что происходит. Я видела тень беспокойства на их лицах, но никто не осмеливался приблизиться. Они знали, что сейчас происходит нечто чрезвычайное, и понимали, что любое вмешательство может только усугубить ситуацию.

Когда я наконец отпустила Мариссу, она оставалась в стазисе, её силы были на исходе, но она дышала, и дракончик внутри неё, всё ещё был жив. Я с трудом выпрямилась, чувствуя, как земля под ногами слегка качается.

Барсик прыгнул на пол, оглядывая меня с подозрением.

— Ты справилась, — сказал он, пытаясь скрыть своё волнение за сарказмом. — Но давай честно, как долго ты ещё сможешь так продолжать?

Я знала, что Барсик прав. Я уже не успевала восстанавливаться между этими кризисами. Если всё будет продолжаться в таком же темпе, я скоро окажусь на грани, и тогда никто не сможет спасти Мариссу и её ребёнка.

— Я не знаю, Барсик, — ответила я, с трудом удерживая равновесие. — Но я должна попытаться.

В это время драконы постепенно отпускали Эдвана. Его лицо было усталым, но в его глазах уже не было той ярости, которая готова была вырваться наружу всего несколько минут назад. Север посмотрел на меня, его взгляд был тяжёлым, но в нём читалась благодарность.

— Леди Елизавета, вы сделали невозможное, — произнёс он, его голос был тихим, но полным уважения. — Но вам тоже нужно отдыхать. Если что-то случится с вами, мы все окажемся в большой беде.

Я кивнула, осознавая правоту его слов. Но времени на отдых почти не оставалось. Я знала, что скоро мне придётся снова вливаться в Мариссу и её ребёнка, и это пугало меня больше всего.

2

Попытка сделать шаг оказалась сложнее, чем я ожидала. Ноги дрожали, словно готовые подломиться подо мной в любую секунду. Мир вокруг закружился, и я поняла, что не смогу удержаться на ногах. В последний момент, когда я уже была на грани того, чтобы рухнуть на холодный каменный пол, Лорд Север мгновенно подхватил меня, удерживая в своих сильных руках.

— Леди Елизавета, — его голос прозвучал сдержанно, но я уловила в нём скрытое беспокойство. — Вы не в состоянии идти сами. Я вас отнесу.

Он поднял меня на руки, и я ощутила, как холод его магии окутал меня, слегка приглушая усталость, но это было лишь временное облегчение. Я знала, что скоро это ощущение исчезнет, оставив лишь изнурённую пустоту. Барсик следовал за нами, его янтарные глаза блестели от беспокойства, хотя он старался скрыть его за привычной иронией.

— Лорд Север, — заговорил Барсик, переместившись ближе к моему лицу, чтобы лучше видеть мою реакцию. — Вы можете быть сколько угодно холодным и неприступным, но неужели вам совсем не жалко молодую девочку? Как вы думаете, сколько времени она ещё сможет так тянуть?

Лорд Север не удостоил его ответа, хотя его взгляд стал ещё более сосредоточенным, почти ледяным.

— Леди Елизавета, — наконец произнёс он, избегая прямого ответа на вопрос Барсика, — вам необходимо время для восстановления. Я позабочусь, чтобы вам ничего не мешало отдыхать.

Я закрыла глаза, чувствуя, как слабость вновь накатывает на меня, словно тёмная волна. Мы уже почти дошли до моей спальни, и я знала, что этот краткий отдых будет слишком коротким. В голове пронеслись мысли о том, как я скучаю по своему любимому гиблому лесу. Мои друзья сейчас там, восстанавливают его, возвращая к жизни, пока я здесь, в замке, сражаюсь за чужую жизнь. Я доверяла своим друзьям, знала, что они справятся, но тоска по лесу была невыносимой. Как же я хотела быть там, среди деревьев, чувствовать под ногами мягкую землю и слышать шёпот ветра в ветвях.

Север смотрел на меня, как будто пытался прочесть мои мысли, его голос прозвучал ещё жёстче, чем обычно:

— Леди Елизавета, вы должны понимать, что ваша обязанность — быть здесь, в замке. Император доверил вам гиблые земли, и спасение Эдвана — это плата за всё, что вам было даровано. Не время для сентиментальности.

Его слова были холодными, словно продуманными до мельчайших деталей, но я видела, что за этой маской скрывается что-то большее. Север был далёк от бездушного монстра, каким пытался казаться.

— Я понимаю, Лорд Север, — ответила я, стараясь скрыть раздражение. Мне всегда не нравилось, когда меня пытались загнать в рамки обязанностей, напоминая о долге, как будто я и так не знала, что должна делать.

Барсик, заметив моё напряжение, не удержался от очередного комментария:

— Вот только, Лорд Север, ей бы не мешало хоть иногда делать то, что она сама хочет. Разве не она должна решать, где и когда быть? — Его голос был как всегда колючим, словно он нарочно старался уколоть дракона в самое больное место.

— У каждого из нас свои обязанности, — сухо ответил Север, не отрывая от Барсика прищуренного взгляда. — Леди Елизавета знает, что сейчас важно.

Я мысленно усмехнулась, вспоминая, как сбежала от него не так давно, когда он пытался контролировать мои действия. Но сейчас всё было иначе. Север был прав — я должна была выполнить свой долг, несмотря на то, что мои желания были совершенно другими.

Лорд Брут продолжал идти по коридору, его шаги были такими же уверенными, как и всегда. Я чувствовала, что, несмотря на свою внешнюю холодность, он пытался понять меня.

— Леди Елизавета, — снова заговорил он, его тон стал немного мягче, — вы понимаете, что этот ребёнок — не просто жизнь. Он будущее. Вы тоже были матерью, и, как никто другой, понимаете, что на кону.

Его слова могли бы прозвучать как приказ, но я знала, что он говорил это не ради контроля. Север просто видел в этом свою обязанность — напомнить мне о важности того, что происходит. Но я не держала зла на ребёнка Мариссы. Он не был виноват в том, что его мать причинила столько боли. Я понимала, что должна его спасти, и это было моё решение, а не долг.

— Я помню, Лорд Север, — тихо сказала я, чувствуя, как усталость вновь накатывает на меня. — И я спасу его не потому, что должна, а потому что хочу. Этот ребёнок ни в чём не виноват.

Барсик хмыкнул, услышав наш обмен репликами, и перестал язвить. Видимо, он тоже понимал, что спорить бесполезно. Он знал, что, несмотря на всё, я останусь здесь и буду делать то, что должна.

Север, наконец добравшись до моей спальни, осторожно положил меня на кровать. Его лицо всё ещё сохраняло жёсткость, но в его глазах я заметила проблеск понимания.

— Отдыхайте, леди Елизавета, — сказал он, на этот раз с менее строгим тоном. — Ваша сила ещё пригодится.

Я кивнула, чувствуя, как усталость окончательно захватывает меня. Мои глаза закрылись сами собой, и я провалилась в сон, зная, что, несмотря на все трудности, я нахожусь там, где должна быть.

Барсик, устраиваясь поудобнее рядом, тихо добавил:

— Отдыхай, родная. Я буду рядом.

3

Проснувшись на следующее утро, я почувствовала, как остатки усталости постепенно отступают, уступая место лёгкости и свежести. Сегодня был один из тех дней, когда можно было на мгновение забыть о тревогах и позволить себе немного отдыха. Барсик, устроившийся на краю кровати, внимательно наблюдал за мной своими янтарными глазами.

— Как ты, Лизонька моя? — тихо спросил он, его голос был полон нежности и заботы.

— Чувствую себя намного лучше, Барсик, — ответила я, улыбнувшись. — Кажется, мне действительно нужно было немного отдохнуть.

В дверь тихо постучали, и прежде чем я успела ответить, она приоткрылась, и в комнату вошёл Лорд Артур Торон. Его золотистые волосы мягко струились по плечам, а глаза, цвета расплавленного золота, блестели с загадочным, притягательным светом.

Леди Елизавета, — произнёс он, склоняя голову в знак уважения. — Как ваше самочувствие? Мы все беспокоились о вас.

Я ощутила лёгкое волнение, когда его взгляд задержался на мне чуть дольше, чем следовало бы. Его присутствие странным образом повлияло на меня — тонкое, почти неуловимое притяжение возникло внутри, словно вспыхнула искра, которую я не могла сразу объяснить. Это ощущение было настолько неожиданным, что я на мгновение потеряла нить разговора. Что-то в его ауре заставляло моё сердце биться чаще, но я не могла понять, почему.

— Спасибо, Лорд Торон, я уже лучше, — ответила я, стараясь удержать голос ровным, несмотря на странные ощущения.

— Очень рад это слышать, — мягко произнёс он, делая шаг ближе. — Я хотел бы предложить вам прогуляться по саду. Солнечные лучи и свежий воздух могут помочь вам восстановить силы.

Его предложение прозвучало настолько заманчиво, что я не смогла удержаться от согласия.

— Это хорошая идея, Лорд Торон. Если вы не возражаете, дайте мне немного времени, чтобы подготовиться.

— Конечно, Леди Елизавета, — улыбнулся он. —Я распоряжусь, чтобы нам накрыли завтрак в саду.

Когда он ушёл, я быстро собралась и привела себя в порядок. Барсик наблюдал за мной, его глаза светились лёгким весельем.

— Ты совсем расцвела, Лиза, — поддразнил он. — Не каждый день завтрак в компании золотого дракона, да ещё и в саду.

Я только усмехнулась в ответ, не желая вступать в подробности. Где-то через полчаса Лорд Торон снова появился у двери, как и обещал. Мы вместе направились в сад, где уже был накрыт стол. Утреннее солнце заливало двор замка мягким светом, а лёгкий ветерок нежно шевелил листья деревьев.

Мы спокойно позавтракали, беседуя на самые разные темы. Торон был удивительно остроумен, и я не могла сдержать смех, когда он рассказывал свои истории. С ним я чувствовала себя расслабленно, забывая на мгновение обо всех заботах.

Я подняла взгляд и случайно заметила в окне замка знакомую фигуру — Эдван. Его лицо было омрачено гневом, и я поняла, что он наблюдал за нами. Заметив, что я обратила на него внимание, просто задернул штору.

Я почувствовала, как внутри меня поднимается тревога. Несмотря на всю свою уверенность, Эдван до сих пор внушал мне страх, даже не желая этого.

— Здесь очень красиво, — сказала я, оглядывая сад, когда мы завершили трапезу.

— Согласен, мне было приятно провести здесь время, особенно в такой хорошей компании, —улыбаясь почти промурлыкал лорд Торон.

Когда мы начали возвращаться в замок, внезапно из-за угла появился Лорд Вильгельм. Он холодно улыбнулся и, склонив голову, подошёл ближе.

— Леди Елизавета, Лорд Торон, — произнёс он с лёгкой улыбкой. — Надеюсь,ветер вам не испортил прогулку. Но именно в ветреную погоду, всюду так нежно разливается запах роз. Как вам кажется, Леди Елизавета?

— Розы действительно прекрасны, — ответила я, чувствуя, как атмосфера между ними начала напряжённо меняться.

— Природа всегда умела вызывать у людей самые разные чувства, — заметил Вильгельм.— Но не так сильно, как Лорд Торон, ведь его способности известны всем. Вы, наверное, заметили, как в его присутствии усиливаются эмоции? Это одна из его талантов — вызывать и усиливать разного рода чувства.

Я на мгновение оторопела, вспоминая возникшее притяжение к мужчине.

Торон не остался в долгу и тут же отреагировал:

— А Лорд Вильгельм предпочитает противоположный подход, — сказал он, его голос звучал мягко, но я уловила скрытую иронию. — Он умеет выключать эмоции, превращая людей в бездушных марионеток. Уверен, что вы, Леди Елизавета, этого не заметите, ведь ваше сердце слишком сильное, чтобы поддаться такому влиянию.

Я почувствовала скрытое соперничество между ними и поспешив попрощаться, сообщила, что меня ждет больная.

4

Поспешив к покоям Мариссы, я чувствовала, как лёгкость и веселье, которые сопровождали меня во время завтрака, постепенно сменяются тревогой. Барсик был рядом, как и всегда, поддерживая меня своим молчаливым присутствием. Мы провели ночь в покое, стараясь восстановить силы перед новым днём, но утренние заботы вновь окутали меня.

Когда мы вошли в комнату, тяжёлая атмосфера, наполненная напряжённым ожиданием, сразу накрыла меня. Комната была погружена в полумрак. Несколько свечей едва освещали пространство, их мерцающий свет бросал тени на стены. Возле кровати Мариссы стояли лекари, внимательно наблюдающие за её состоянием. Среди них был и лекарь Сан, который всегда отличался своим строгим, но справедливым подходом к делу.

— Леди Елизавета, — первым заговорил Сан, поднимая голову. Его глаза блестели от беспокойства, но голос оставался ровным. — Мы ждали вас. Состояние Мариссы остаётся стабильно тяжёлым. Ребёнок продолжает расти, и хотя это естественный процесс, мы наблюдаем, что он развивается слишком быстро. Это вызывает некоторые опасения.

Я подошла ближе к кровати, внимательно рассматривая Мариссу. Её лицо было бледным, но не таким, как раньше, когда её силы медленно истощались. Теперь оно казалось напряжённым, словно её организм боролся с растущей нагрузкой. Ребёнок в её утробе рос быстрее, чем ожидалось, и становился всё сильнее, что добавляло дополнительного стресса её организму.

— Как прошла ночь? — спросила я, не отрывая взгляда от Мариссы.

— Лекари следили за её состоянием, — ответил один из них. — Движения ребёнка стали чаще, но пока это не привело к критическому ухудшению. Однако мы беспокоимся, что если вы не успеете восстановить свои силы до следующего кризиса, нам придётся извлекать ребёнка раньше времени.

Барсик, стоявший рядом, с недовольным бурчанием поднял голову и посмотрел на меня своими проницательными глазами.

— Сын-то, похоже, в папашу пошёл, — проворчал он, скрывая тревогу за иронией. — Одни проблемы. Все соки из женщин выпил. Вот только бы не до конца.

Я кивнула, осознавая серьёзность ситуации. Подойдя ближе к Мариссе, я положила руку на её лоб, стараясь почувствовать потоки магии, которые проходили через её тело. Энергия ребёнка была ощутимой, и я чувствовала, как она усиливается, что создавало всё большее напряжение.

— Мы должны быть готовы к любому развитию событий, — кивнула я.

Лекарь Сан подошёл ко мне ближе, его лицо оставалось спокойным, но в глазах читалась тревога.

— Леди Елизавета, ребёнок развивается необычно быстро и уже сейчас показывает признаки силы, которые нехарактерны для обычных дракончиков.

— Мы можем только наблюдать. И продолжайте давать ей мой эликсир, — сказала я, вытащив из сумки несколько бутыльков с водой, которую я заряжала при помощи своего медальона.

В этот момент дверь тихо скрипнула, и в комнату вошёл Эдван. Его появление сразу привлекло внимание всех присутствующих. Лекари склонили головы в знак уважения, а Барсик лишь коротко вздохнул, как бы напоминая, что не стоит отвлекаться от главного.

5

Эдван вошёл в комнату с тем же выражением сосредоточенности и контроля, которое я привыкла видеть. Его чёрные глаза скользнули по лицам присутствующих, задержавшись на Мариссе всего на миг, прежде чем остановиться на мне. Он был в своей обычной форме — уверенный, холодный, сдержанный.

— Леди Елизавета, — его голос прозвучал ровно, почти безэмоционально. — Как дела с Мариссой?

Я отступила от кровати, чтобы дать ему лучше рассмотреть состояние Мариссы, и кивнула лекарю, чтобы тот представил краткий отчёт.

— Её состояние остаётся стабильным, но ребёнок продолжает расти быстрее, чем мы ожидали, — сказал Сан, держась предельно корректно. — Сила ребёнка уже сейчас вызывает беспокойство. Мы предпринимаем все возможные меры, чтобы поддержать её организм, но если Леди Елизавета не сможет восстановить силы до следующего кризиса, придётся принять решение о преждевременных родах.

Эдван внимательно слушал, но его взгляд был сосредоточен на мне.

— А как ваше самочувствие после последнего вмешательства? — спросил он, подходя ближе. В его голосе не было ни тени волнения, но я чувствовала, что его вопрос больше, чем просто проверка моего состояния.

— Насколько это возможно в таких условиях, я стараюсь прийти в норму, — ответила я, стараясь не выдать беспокойства. — Эликсиры помогают, но мне нужно больше времени.

Он кивнул, явно недовольный тем, что время работает не в нашу пользу.

— Мы не можем позволить себе ещё одного кризиса, — тихо сказал он, словно самому себе, но я услышала каждое слово. Его лицо оставалось спокойным, и я понимала, что он обдумывает все возможные варианты. Эдван никогда не оставлял ничего на волю случая.

— А как ваше состояние? — спросила я, решив сменить тему. Эдван, несмотря на свою силу, тоже нуждался в поддержке, даже если не хотел этого признавать.

Он посмотрел на меня, и в его взгляде мелькнула лёгкая тень усталости, прежде чем он снова надел свою привычную маску.

— Я справляюсь, Леди Елизавета. Главное, чтобы ребёнок выжил, — ответил он холодно.

После небольшой паузы он спросил, немного склонив голову:

— Я заметил, что вы сегодня завтракали в саду с Лордом Артуром Тороном. Надеюсь, вы были в курсе его способностей?

Его голос оставался сдержанным, но я почувствовала лёгкую нотку ревности или, возможно, раздражения.

— Лорд Торон предложил прогулку, — ответила я спокойно. — Я чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы согласиться. А что касается его способностей… — Я сделала паузу, раздумывая, стоит ли продолжать. — Да, я начинаю догадываться о них. Но, к сожалению, он не был настолько открыт со мной, чтобы объяснить их суть.

Эдван прищурил глаза, его лицо стало ещё более сосредоточенным.

— Будьте осторожны, Леди Елизавета. Артур умеет влиять на чувства, порой настолько тонко, что вы можете не заметить, как поддадитесь его влиянию. Его золотые глаза не просто красивые, они могут заставить вас поверить в то, что он хочет, чтобы вы чувствовали.

Я кивнула, понимая, что он хочет меня предостеречь. В мире драконов доверие — это редкий и опасный товар, и каждый из них имеет свои скрытые цели.

— Спасибо за предупреждение, Лорд Эдван, — ответила я, стараясь говорить как можно более нейтрально. — Я учту это на будущее.

Он посмотрел на меня, как будто пытаясь прочесть мои мысли, но ничего не сказал.

— Мы продолжим следить за состоянием Мариссы, — сказала я, возвращаясь к основной теме разговора. — Если появятся какие-то изменения, я сразу вас уведомлю.

Эдван снова кивнул, его взгляд скользнул по комнате, задержавшись на Барсике, который молчаливо наблюдал за всем происходящим.

— Лорд Эдван, — неожиданно заговорил Барсик, нарушая своё молчание, — не слишком ли вы многого требуете от Лизы? Ей и так приходится нелегко, а тут ещё и ваши драконьи интриги.

Эдван не ответил сразу, лишь посмотрел на Барсика с лёгким прищуром.

— Я лишь забочусь о том, чтобы она не попала под влияние тех, кто может использовать её силы не в наших интересах, — сказал он, его голос был холодным и отстранённым.

Барсик только фыркнул, но промолчал, понимая, что спорить сейчас бесполезно.

Я вздохнула, чувствуя, как напряжение в комнате постепенно нарастает. Понимая, что разговор нужно завершать, я снова обратилась к Эдвану:

— Мне нужно продолжить работу, Лорд Эдван. Вы знаете, где меня найти, если появится необходимость.

Он кивнул в ответ, затем, развернувшись покинул комнату, оставив меня с мыслями о предстоящих задачах.

6

Когда я вернулась к Мариссе, тяжёлое чувство тревоги постепенно вытеснилось внутренней решимостью. Лекари всё ещё находились в комнате, но я чувствовала, что их присутствие сейчас излишне. Я внимательно осмотрела Мариссу, её бледное лицо, напряжённое выражение, и поняла, что ей нужно больше покоя, чем может дать их постоянное вмешательство.

— Вы можете отдохнуть, — сказала я, глядя на Твиста. — Я останусь здесь. Вы смените меня ночью.

Твист немного поколебался, но, заметив уверенность в моём голосе, кивнул и жестом велел остальным следовать за ним. Когда они ушли, комната погрузилась в тишину, нарушаемую лишь едва слышным дыханием Мариссы.

Я подошла ближе к её кровати и медленно сняла с себя медальон. Он слегка светился, его энергия мягко пульсировала в моих руках. Осторожно положив его на живот Мариссы, я почувствовала, как тёплое свечение разливается по её телу, и энергия медальона начинает проникать в неё и ребёнка.

— Привет, маленький, — тихо прошептала я, поглаживая её живот. — Как ты себя чувствуешь? Держись, пожалуйста, ещё немного, я знаю, как это сложно. Но когда ты родишься и вырастешь, я обязательно приглашу тебя в гости, в свой лес, в Гиблые земли. Медальон засветился ярче, и я почувствовала, как энергия в комнате стала ещё более тёплой. Малыш внутри Мариссы будто откликнулся, едва заметно шевельнувшись.

— Знаешь, я часто думаю о том, что жду, когда всё это закончится. Когда я смогу вернуться к своему лесу, которые, наконец-то, начал восстанавливаться.

Я снова провела рукой по животу Мариссы, и снова почувствовала лёгкое движение. Казалось, малыш слушает меня.

— Ты бы видел, как там всё меняется, — продолжила я, чувствуя лёгкую улыбку на своих губах. — После того как разлом был закрыт, лес начал оживать. Земля, когда-то мёртвая и бесплодная, теперь покрывается зеленью. Первые побеги стали пробиваться сквозь разрушенные корни, как символ возрождения.

Малыш снова пошевелился, и я ощутила его лёгкий толчок. Это напомнило мне о том, что он тоже часть этого мира, часть его возрождения. Его движение казалось реакцией на мои слова, как будто он хотел сказать что-то в ответ.

— Уверенна тебе понравится этот лес, — продолжила я. — Когда ты родишься и станешь сильным драконом, я покажу тебе эти земли. Мы будем гулять по этим зелёным рощам, слушать пение птиц и шёпот ветра.

Я вдруг ощутила, как малыш снова лёгонько ударил ножкой, на этот раз чуть сильнее, когда я рассказала ему что-то смешное о том, как один из монстров, которых мы выловили, оказался просто испуганным существом, не понимающим, куда делся его привычный мир.

— Тебе нравится эта история, да? — усмехнулась я. — Мы все такие, когда мир вокруг нас меняется. Но ты… ты будешь тем, кто не испугается перемен.

Комната наполнилась тихим, умиротворённым светом. Я продолжала говорить с малышом, рассказывая ему о Гиблых землях, о том, как они постепенно превращаются в живое, процветающее место. Каждое его движение, каждый толчок был для меня подтверждением того, что он слышит и понимает.

Я продолжала говорить с малышом, наслаждаясь его откликами, когда внезапно дверь тихо приоткрылась, и в комнату вошёл один из слуг. Его появление не нарушило умиротворённой атмосферы, но я сразу почувствовала, что что-то произошло.

— Леди Елизавета, простите за беспокойство, — начал он, склонив голову в знак уважения. — Ваши друзья прибыли и ожидают вас в гостиной.

Эта новость приятно удивила меня. Моё сердце на мгновение встрепенулось от радости, ведь это означало, что я наконец-то увижу тех, кто всегда был рядом, поддерживал меня в самых трудных моментах.

— Спасибо, — ответила я, слегка улыбнувшись, и жестом пригласила его подойти ближе. — Пожалуйста, пригласите лекаря Сан. Я хочу, чтобы он наблюдал за состоянием Мариссы, пока меня не будет.

Слуга с почтением кивнул и быстро вышел, чтобы исполнить моё поручение. Я снова повернулась к Мариссе и нежно погладила её живот.

— Ну что ж, маленький, мне нужно ненадолго отлучиться. Твой папа и его друзья позаботятся о тебе, а я скоро вернусь.

Сказав это, я осторожно сняла медальон с её живота, ощущая, как его тепло вновь сосредотачивается в моих руках. Медальон был слишком ценным и мощным артефактом, чтобы оставлять его без присмотра. Я снова надела его на шею, чувствуя, как его энергия смягчает мою усталость.

Через несколько мгновений в комнату вошёл лекарь Сан, готовый заменить меня.

7

Когда я вошла в гостиную, меня сразу окружили звуки радостного смеха и тёплые объятия друзей. Гвен и Маркус, как всегда, встречали меня с такой искренностью, что на мгновение все заботы и тревоги отступили.

— Лиза! — Гвен подбежал ко мне первым, заключив в крепкие объятия. — Ты не представляешь, как мы соскучились! Честное слово, кажется, прошло целое столетие с тех пор, как мы видели тебя в последний раз.

— Гвен, ты как всегда преувеличиваешь, — усмехнулась я, возвращая его объятие. — Но, признаюсь, видеть вас — настоящее облегчение.

Маркус стоял чуть позади, сдержанно улыбаясь, но в его глазах читалась радость. Однако в тот момент, как он посмотрел на меня, его улыбка слегка померкла, уступая место удивлению.

— Лизавета, — произнёс он, — ты снова блондинка? Мы привыкли видеть тебя с чёрными волосами...

— Да, вернулась к своему натуральному цвету, — призналась я. — Слишком долго я пряталась за чёрным

— Неожиданно, но тебе это идёт, — отметил Гвен, одобряюще кивая. — Признаюсь, я сразу и не понял, в чём дело, но теперь всё стало на свои места.

— Мы привыкли к тебе с чёрными волосами, но этот цвет действительно тебе больше подходит, — добавил Маркус.

— Спасибо, ребята, — ответила я с улыбкой, тронутая их вниманием. — Мне это действительно важно.

— Но это ещё не всё, — вдруг заговорил Гвен, его глаза загадочно блеснули. — Мы привезли тебе кое-что. Не просто подарок, это то, из-за чего мы все и рванули в гиблые земли.

— Не может быть. — тихо сказала я, чувствуя, как Барсик на моих коленях слегка напрягся

Маркус усмехнулся, потянувшись к сумке, которую принёс с собой. Изнутри он достал маленький свёрток, обёрнутый в ткань. Когда он аккуратно развернул его, на свет появился красный камень, сияющий глубоким рубиновым светом.

— Алдын... — выдохнула я, узнавая камень. Воспоминания нахлынули сразу. — Я помню этот камень. У меня был такой же, один в один, прежде чем он рассыпался в руках Мариссы, когда магия Элизы окончательно перешла в такой же алдын у Мариссы.

Брр, меня передернуло от воспоминаний, но именно сейчас он мне бы пригодился, у меня давно бродили мысли в голове, попытаться напитать алдын магией моего медальона. Да вот только он стоит, как полцарства, такую вещь берегут как зеницу ока, она переходит из поколения в поколение, никто не отдаст свой алдын, какой-то девчонке, на эксперименты.

— Да, Лиза, — подтвердил Маркус, — мы знаем, как много этот камень для тебя значит. Мы нашли его случайно, у того же дуба, представляешь? И решили привезти тебе в подарок, для защиты, ты береги свое здоровье главное, не отдавай как обычно, себя без остатка.

— Спасибо вам, — тихо сказала я, прикоснувшись к камню. — Вы лучшее, что случилось со мной, за все время в этом мире.

— Мы подумали, что он поможет тебе в эти трудные времена, — добавил Гвен, его голос звучал искренне. — Пусть этот Алдын оберегает тебя и помогает справляться со всеми трудностями, которые тебе предстоят.

Я взяла камень в руки, чувствуя, как он приятно тяжелеет в ладони. Тепло от Алдына словно проникало в самую глубину души, принося с собой ощущение покоя и уверенности.

Барсик, конечно, не мог оставить это без комментария:

— Ну вот, теперь у тебя есть ещё один защитник, Лиза. Но надеюсь, что ты не забудешь и о старых друзьях.

— Никогда, Барсик, — ответила я, поднимая глаза на своих друзей. — Вы всегда были и будете со мной.

В этот момент Гвен, улыбаясь, добавил:

— Дойл тоже скоро будет здесь. Они с капитаном Морал, поехали за его матерью. Представь, она наконец ответила взаимностью капитану Моралу. Ты знаешь, он давно был к ней неравнодушен, а теперь, когда они решили жить вместе, он сразу же захотел перевезти её поближе к нам, в деревню на границе.

— Я так рада за них, — сказала я с искренней радостью. — Капитан Морал всегда был таким надёжным и верным. Теперь у Дойла будет настоящий дом, где он будет чувствовать себя в безопасности.

— Именно так, — подтвердил Маркус. — Но знаешь, что самое интересное? Они даже собираются обустроить сад вокруг нового дома, с розами и другими цветами. Это должно быть удивительно красиво.

Барсик не смог удержаться и прокомментировал:

— Скажем прямо, капитан Морал никогда не выглядел как садовод, но, похоже, теперь всё меняется. Что только любовь не делает с людьми!

Так в разговоре и смехе прошло пару часов, но нашу идиллию прервала, целая делегация из драконов.

8

В дверях гостиной внезапно появились Лорд Север, Артур Торон и Вильгельм. Их величественные фигуры, казалось, заполнили всё пространство комнаты, внося с собой некое электрическое напряжение.

Первым заговорил Лорд Север, его холодные глаза мгновенно заметили каждый мельчайший нюанс в комнате.

— Леди Елизавета, — произнёс он с лёгким поклоном, но взгляд его был сосредоточен на Гвене и Маркусе. — Рад видеть вас в компании старых друзей. Как жаль, что мы вынуждены вас отвлечь.

Артур Торон шагнул вперёд, его золотистые волосы мягко переливались в дневном свете. А глазах играла едва уловимая улыбка, как будто он нашёл что-то забавное в этой встрече.

— Прошу прощения за наше внезапное появление, — произнёс он с обманчиво мягким тоном. — Но мы пришли обсудить с Леди Елизаветой несколько важных вопросов, касающихся будущего её земель.

Маркус скрестил руки на груди, его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло подозрение.

Лорд Север сделал шаг вперёд, его взгляд стал чуть мягче, но всё равно сохранял ту холодную сосредоточенность, которая была ему присуща.

— Леди Елизавета, — начал он с явным намерением перейти к делу. — Нам необходимо обсудить с вами несколько вопросов, касающихся дальнейших шагов. Это не займёт много времени, но, возможно, стоит сделать это в более уединённой обстановке.

Артур Торон добавил с лёгкой улыбкой:

— Мы не хотели бы прерывать вашу встречу с друзьями, но наша беседа может оказаться важной для вашего будущего.

Гвен, уловив настроение, слегка наклонился ко мне и шепнул:

— Не переживай, Лиза. Мы понимаем. Просто будь осторожна с этими ребятами.

Я кивнула в знак согласия и повернулась к слугам, которые терпеливо ожидали у двери.

— Пожалуйста, проводите моих друзей в их комнаты, — попросила я, обращаясь к одному из слуг. — Они заслуживают отдыха после долгой дороги. Убедитесь, что всё будет готово для их удобства.

Слуга почтительно поклонился и направился к Гвену и Маркусу, приглашая их следовать за собой.

— Отдыхайте, ребята, — сказала я, улыбаясь им с благодарностью. — Увидимся на ужине. Уверена, он будет спокойнее, чем эта встреча.

— Спокойнее? — усмехнулся Маркус, бросив взгляд на драконов.

Гвен, не удержавшись, добавил с лёгкой усмешкой:

— Помни, Лиза, мы всегда рядом, если что-то пойдёт не так.

— Я знаю, — ответила я с теплотой в голосе. — Спасибо.

Барсик, обернувшись ко мне, едва сдержал ироничный комментарий:

— Я так и думал, что их вытурят. Ну ничего, я не оставлю тебя одну в компании этих огнедышащих красавчиков.

Гвен и Маркус направились к выходу, следуя за слугой, и я провожала их взглядом, пока они не скрылись за дверью. Как только дверь закрылась, тишина вновь опустилась на комнату, и я обратила своё внимание на драконов.

Лорд Север, наблюдая за нашим обменом репликами, чуть приподнял бровь, но ничего не сказал. Артур Торон лишь слегка усмехнулся, словно находя ситуацию забавной, а Вильгельм оставался таким же невозмутимым.

— Хорошо, — произнесла я, переведя взгляд на драконов. — Мы готовы. Что вы хотели обсудить?

Север сделал шаг вперёд, его ледяной взгляд сосредоточился на мне.

— Леди Елизавета, — начал он, его голос был сдержанным, но настойчивым, — наша встреча касается вашего будущего и тех возможностей, которые могут открыться перед вами в ближайшее время. Мы хотели бы предложить вам роль, которую вы могли бы сыграть в нашем мире, используя свои уникальные силы.

Барсик фыркнул, услышав слова Севера, и тихо прошептал:

— Вот только давай, Лизонька, не попадись на их красивые речи. Эти ребята всегда преследуют свои интересы.

Я чуть заметно кивнула, соглашаясь с Барсиком, но понимала, что предстоит внимательно выслушать, что предложат драконы, прежде чем принимать решения.

— Продолжайте, — сказала я, не показывая своих сомнений. — Я слушаю.

Торон, уловив мою готовность к диалогу, сделал шаг вперёд, его золотые глаза загорелись интересом.

— Мы верим, что ваши способности могут принести огромную пользу всему миру, Леди Елизавета. И как только в соседних империях прознают про них, на вас откроют охоту.

Барсик, не выдержав, саркастически добавил:

— А для защиты, надо Лизоньку мою срочно под венец тащить, да с женишком по драконистее?

Вильгельм, наконец, заговорил, его голос был спокоен, но в нём чувствовалась настойчивость:

— Мы не ищем выгоды для себя. Наш интерес заключается в защите леди Елизаветы и развитии империи. Ваши силы уникальны, и мы предлагаем вам возможность стать частью чего-то большего.

––Не хотите замуж, можно подписать контракт где, леди Елизавета обещает не покидать земли империи, и отрабатывает на благо страны, скажем десять лет. – добавил Север.

–– Но я бы рекомендовал присмотреться к мужскому сильному плечу, - продолжил Артур распространяя свои флюиды, от которых мое сердце затрепыхало раненной птицей.

9

Пока я стояла в углу комнаты, пытаясь осознать, что только что произошло, всё внимание было приковано к драконам. Они выдвинули свои условия, словно уже были уверены, что я соглашусь. Их холодная уверенность и властный тон раздражали меня, но прежде чем я успела что-то ответить, дверь резко распахнулась. В комнату ворвался Эдван, его лицо было искажено гневом, а воздух вокруг него начинал вибрировать от напряжения. Казалось, что тёмная магия, исходящая от него, заполняла всё пространство.

— Что здесь происходит? — громогласно рявкнул он, сверкнув глазами в сторону Севера, Торона и Вильгельма. Его голос прозвучал как раскат грома, заставив всех в комнате напрячься. — Какого чёрта вы лезете не в своё дело? У вас нет никакого права требовать от неё чего-либо, вы прекрасно знаете, что любое принуждение может сказаться на жизни моего сына!

Три дракона мгновенно напряглись, но попытались сохранить хладнокровие. Север, казалось, не потерял самообладания и лишь слегка приподнял бровь, его глаза потемнели, словно покрылись тонким слоем льда.

— Лорд Эдван, — начал он спокойным тоном, словно обращаясь к капризному ребёнку, — мы всего лишь предложили леди Елизавете перспективы, которые могли бы оказаться для неё полезными. Никакого давления.

— Перспективы? — Эдван саркастически усмехнулся, его губы скривились в ухмылке, и он сделал шаг вперёд. Тёмная магия вокруг него сгустилась, словно живая субстанция, которая только и ждала команды, чтобы обрушиться на врагов. — Вы называете это перспективами? Я вижу лишь попытку навязать ей свои желания. Я дал слово, что Елизавета свободна. Она под моей защитой.

Воздух в комнате словно сгустился, напряжение было почти осязаемым. Я заметила, как Барсик слегка напрягся, его шерсть едва заметно поднялась на спине. Он не сводил глаз с драконов, следя за каждым их движением. Я чувствовала, как в воздухе витает угроза — достаточно было одного неверного движения, и вся комната могла погрузиться в хаос.

Артур Торон, один из старших драконов, прищурился, его золотые глаза на мгновение вспыхнули, но он предпочёл не вмешиваться в диалог. Вильгельм же, напротив, сделал осторожный шаг назад, стараясь не вступать в прямую конфронтацию с Эдваном.

— Леди Елизавета вольна в своих решениях, — продолжил Эдван, и его голос был полон стальной решимости. — И никто, кроме неё самой, не будет решать её судьбу. Я ясно выражаюсь?

Север посмотрел на Эвана с ледяным спокойствием, но я чувствовала, что он пытался смягчить тон, понимая, что ситуация выходит из-под контроля.

— Эдван, — сказал он чуть мягче, — мы не хотели…

— Не хотели? — перебил его Эдван, и в этот момент тёмная магия вокруг него закружилась быстрее, словно пытаясь разорвать все преграды. — Тогда почему вы здесь? Почему я узнаю от своих людей, что вы решили делать предложения моей гостье, не поставив меня в известность?

Я чувствовала, как воздух в комнате становится невыносимо тяжёлым. Напряжение достигло своего пика. Если бы я не вмешалась сейчас, могло произойти что-то непоправимое. Я посмотрела на драконов, их лица были напряжены, но они старались сохранять внешнее спокойствие.

— Леди Елизавета, — вдруг обратился ко мне Эдван, и его голос на мгновение смягчился. — Прошу прощения, что втянул вас в это. Пожалуйста, пройдите и проверьте Мариссу. Я позабочусь о том, чтобы эти джентльмены не вмешивались в ваши дела.

Его слова прозвучали как приказ, хотя я понимала, что в глубине души он действительно беспокоится о моём благополучии. Я кивнула, понимая, что лучше покинуть комнату, пока ситуация не вышла из-под контроля ещё сильнее. Но едва я направилась к выходу, как услышала, как Эдван, обращаясь к Северу, произнёс:

— Я никогда не ожидал от тебя такого, Север. Ты прекрасно знаешь, что значит для меня семья.

Едва я закрыла за собой дверь, как в комнате поднялась настоящая буря. Я слышала приглушённые голоса драконов, которые, несмотря на свою гордость и силу, теперь явно нервничали. Магия Эдвана, словно тёмное облако, витала в воздухе, и даже за закрытыми дверями я чувствовала её мощь.

Барсик, следуя за мной, почти шепотом прокомментировал:

— Вот это было неожиданно. Кто бы мог подумать, что Эдван так вспылит. Неужели он и правда переживает?

Я не ответила ему, только ускорила шаг, направляясь в покои Мариссы. Где-то в глубине души я чувствовала благодарность за то, что Эдван так яростно встал на мою защиту. Несмотря на его тёмную магию, которая всегда пугала меня, и его гнев, он всё же проявил заботу, и это не могло остаться незамеченным.

Пока мы с Барсиком шли по длинным коридорам замка, я пыталась сосредоточиться на предстоящей задаче. Состояние Мариссы и её ребёнка сейчас было важнее всего, и я должна была направить все свои силы на это. Однако мысли о том, что происходило за закрытыми дверями, не давали мне покоя. Почему драконы решили вмешаться именно сейчас? И что на самом деле скрывалось за их «предложениями»?

10

Когда я подошла к покоям Мариссы, меня мгновенно охватило беспокойство. Дверь, которая обычно была закрыта, теперь была приоткрыта, и изнутри не доносилось ни звука. Сердце тут же сжалось, а мысли закружились в тревожном вихре. Я инстинктивно ускорила шаг, чувствуя, как холод пробегает по спине, предупреждая о надвигающейся беде.

Войдя в комнату, я сразу остановилась. Передо мной на полу лежал лекарь Сан, его лицо было бледным, а дыхание — прерывистым. Он был без сознания. Я быстро бросилась к нему, мой разум метался в панике, стараясь осмыслить происходящее. Рядом с ним на полу валялись рассыпанные зелья и бинты, словно кто-то внезапно прервал его работу.

Мой взгляд метнулся к постели Мариссы, но её там не было. Лежало лишь смятое одеяло, как будто она просто испарилась из комнаты. Тишина давила на уши, заставляя меня слышать собственное сердцебиение, которое гулко отдавалось в висках.

Я опустилась на колени рядом с Саном, касаясь его холодного лба.

— Господин Сан, очнитесь, пожалуйста, — шептала я, пытаясь привести его в чувство. Мои пальцы дрожали, пока я проверяла его пульс. Но он не отвечал. Его тело было тяжёлым и безжизненным, словно в нём угасла последняя искра сознания.

В этот момент до меня донёсся слабый, но отчётливый крик Барсика. Его голос звучал издалека, как будто он находился в другой комнате или даже за стеной. Моя тревога усилилась, и я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Волнение нарастало с каждой секундой.

Я встала, готовая броситься на помощь Барсику, но внезапно ощутила резкий, сильный удар по голове. Всё вокруг мгновенно пошатнулось, а перед глазами замелькали яркие всполохи. Веки стали тяжёлыми, и я почувствовала, как мир вокруг начинает исчезать в вязкой темноте.

Я попыталась удержаться на ногах, но тело предало меня. Уши заложило, и в голове остался лишь тихий шёпот незнакомого голоса, произносящего слова, которые я не успела разобрать. Всё стало размытым, расплывающимся, и в следующий момент я полностью утратила контроль над происходящим, погружаясь в бесконечный мрак.

Сознание возвращалось постепенно, как будто я падала в глубокую бездну, и каждый миг был всё ближе к дну. Я чувствовала, как боль пульсировала в голове, но окружающая темнота словно поглощала эту боль, делая её отдалённой, не совсем реальной. Я не могла понять, что происходит. Все было расплывчатым и чужим, как будто я оказалась в мире теней.

Внезапно моё тело ударилось о твёрдую поверхность, и я почувствовала, как меня швырнули на холодный каменный пол. Я рефлекторно попыталась сгруппироваться, но силы меня подвели. Последнее, что я услышала, прежде чем дверь за мной с грохотом закрылась, был звук закрывающегося замка. Тяжёлая деревянная дверь изолировала меня от всего, что находилось по ту сторону.

Оказавшись в темноте, я попыталась понять, где нахожусь. Это место напоминало камеру, сырую и неприветливую, стены были холодными и влажными, а в воздухе витал запах сырости и чего-то ещё, неуловимо гнилостного.

Моё тело медленно начало подчиняться, и я смогла с трудом подняться на колени, морщась от резкой боли в голове. Ощупав голову, я почувствовала небольшую шишку на затылке, но ничего серьёзного, по крайней мере на ощупь.

Только придя в себя немного, я заметила, что рядом со мной лежит Барсик. Его тело казалось безжизненным, а глаза были закрыты, словно он погружён в глубокий сон. Паника начала подниматься внутри меня, и я с трудом дышала, сердце сжалось от страха за него.

— Барсик, родной, — прошептала я, касаясь его мягкой шерсти, стараясь не поддаваться панике. — Очнись, прошу тебя.

Я потрясла его, но он не реагировал. Его тело было тёплым, но совершенно неподвижным. Я почувствовала, как внутри нарастает отчаяние. Нужно было действовать быстро.

Я вспомнила про медальон, который был у меня на шее. С трудом сняв его, я осторожно положила его на Барсика, чувствуя, как энергия медальона начала перетекать в его тело. Я сосредоточилась, направляя всю свою силу через медальон, чтобы очистить его от любого воздействия, которое могло повлиять на него.

Энергия медальона стала тёплой, почти горячей, и я почувствовала, как она струится по телу Барсика, проникая в каждый уголок его существа. Я закрыла глаза, сосредотачиваясь на этом потоке, пытаясь восстановить его жизненную силу.

Через несколько мгновений, его тело слегка дёрнулось, а затем Барсик тихо застонал, открывая глаза. Моё сердце наполнилось радостью и облегчением.

— Лиза… — его голос был слабым, но он пришёл в себя. — Что… что произошло?

— Я не знаю, — ответила я, помогая ему подняться на лапы. — Нас кажется похитили. Мы в каком-то подвале, или камере. Я пыталась тебя разбудить, ты был без сознания, но медальон помог.

Барсик выглядел слегка ошеломлённым, как будто его сознание только что вернулось из какого-то далёкого места. Он обвёл комнату взглядом, а затем посмотрел на меня, его глаза были полны беспокойства и лёгкого замешательства.

— Я ничего не помню… Последнее, что я помню, это то, что мы шли к покоям Мариссы.

Я крепко сжала его лапу.

— Нас вырубили и погрузили в сон, — сказала я, пытаясь сдержать дрожь в голосе. — Магически. Но благодаря медальону я смогла прийти в себя и снять все воздействия с тебя. Не зря я всегда прятала его от всех. Никто не знал о медальоне и меня не обыскали.

Барсик нахмурился, обдумывая мои слова. Он выглядел всё ещё несколько ошеломлённым, но понимание того, что произошло, быстро возвращалось к нему.

— Этот медальон спас нам жизнь, — сказал он, его голос стал серьёзным. — Но теперь его нужно спрятать ещё надёжнее. Мы не знаем, что дальше нас ждёт, и я уверен, что они вернутся.

Я кивнула, понимая, что он прав. Мы были в незнакомом месте, окружены неизвестными опасностями, и медальон — наша единственная защита — мог стать нашей слабостью, если враги о нём узнают.

Я быстро взглянула на свою руку, где держала медальон. Его тусклый свет едва заметно мерцал, словно напоминая мне о том, что он здесь, готов помочь. Но его свечение также могло привлечь нежелательное внимание.

11

Шаги за дверью раздались внезапно, словно вырвавшись из тишины, которая до этого момента казалась густой и непроницаемой. Их звук отразился от холодных каменных стен камеры, усиливаясь в моих ушах. Я сразу напряглась, удерживая дыхание и с трудом подавляя охвативший меня страх. Барсик, будто почувствовав то же самое, моментально притворился спящим, свернувшись клубком на соломе. Сердце билось так быстро и сильно, что мне казалось, его грохот слышен на всю камеру.

Голоса за дверью становились всё отчётливее по мере приближения. Один голос был старым, но звучал с той жёсткой уверенностью, которая присуща людям, привыкшим приказывать и не терпеть возражений. Второй голос, молодой и самоуверенный, несомненно принадлежал человеку, убеждённому в своей непогрешимости.

— Они точно спят? — холодно произнёс старческий голос, вызывая у меня непроизвольную дрожь. Этот голос показался мне знакомым, но я не могла сразу вспомнить, кому он принадлежит.

— Конечно, — ответил молодой мужчина с лёгкой ноткой пренебрежения. — Против заклинания сна ни один артефакт не поможет. Проспят минимум сутки.

Дверь в камеру тихо скрипнула, и я услышала, как кто-то медленно входит внутрь. Каждый шаг отдалялся в моём сознании, как удар молота, от которого зависела моя жизнь. Моё тело напряглось до предела, но я заставила себя оставаться неподвижной, сдерживая страх, который грозил поглотить меня.

— Смотри, чтобы она осталась жива, — приказал старший мужчина, его голос был наполнен ледяной решимостью. — От неё зависит жизнь моей дочери.

Эти слова будто ударили меня по голове. Я знала этот голос — это был отец Мариссы. Страх сковал меня ещё сильнее, но я не позволила себе выдать хоть малейший признак, что слышу их разговор. Мы с Барсиком не могли позволить, чтобы они поняли, что мы очнулись. Единственное, что могло спасти нас сейчас, — это наш абсолютный покой.

— Через час будет готов экипаж, — продолжил отец Мариссы, в его голосе звучала смесь нетерпения и триумфа. — Мы уедем из этой империи. Нас давно ждут в Ардале. С сыном Эдвана мы сможем войти в правящую семью, получить земли и использовать его для давления на Империю драконов.

Эти слова прозвучали как страшный приговор. Они собираются использовать ребёнка Эдвана как разменную монету, чтобы получить власть в чужом государстве. Я почувствовала, как ярость постепенно заливает меня изнутри, но понимала, что не могу позволить ей взять верх. Мы должны быть осторожны, сейчас каждая секунда на вес золота.

Шаги зазвучали вновь, медленно удаляясь, а затем дверь с глухим стуком захлопнулась, погружая нас в ещё более гнетущую тишину. Я медленно открыла глаза, прислушиваясь, чтобы убедиться, что вокруг больше никого нет. Барсик также шевельнулся, его зелёные глаза осторожно изучали помещение.

— Это был отец Мариссы, — прошептала я, стараясь сохранять спокойствие, несмотря на нарастающее внутри чувство опасности. — Они собираются увезти нас в Ардаль и использовать ребёнка Эдвана, чтобы захватить власть в Империи драконов.

Барсик приподнялся, его глаза вспыхнули недовольством и удивлением одновременно.

— Ну надо же… — прошипел он, его голос дрожал от негодования. — А я-то думал, что тут без драконов не обошлось. Но нет, тут люди сами справились. Хотя всё равно, драконы виноваты — под их носом такое происходит, и никто ничего не заметил! Етить-колотить! У нас меньше часа, Лиза. Нужно что-то делать, и делать быстро.

Кот, несмотря на свою внешнюю беспомощность, начал судорожно обдумывать ситуацию. Его голос был полон решимости и раздражения, как будто он собирался сам разорвать этих людей, если они ещё раз появятся в поле его зрения.

— Барсик, мы не сможем отсюда сбежать, — тихо сказала я, осматривая каменные стены камеры. — Это каменный мешок, и дверь массивная, такую не выбить. Здесь нет ни окон, ни даже малейшего намёка на выход. Мы в ловушке.

Кот нахмурился, его зелёные глаза сузились, словно он пытался найти хоть какую-то лазейку. Но даже он понимал, что в этих условиях у нас мало шансов.

— Придётся ждать, — продолжила я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри всё кипело от беспокойства. — Притворимся спящими, как и сейчас. Возможно, появится шанс сбежать, когда нас будут перевозить. С дороги сбежать легче, чем из этой камеры.

Барсик, хоть и был явно раздражён ситуацией, поддержал мою идею и старался всячески меня успокоить.

— Лиза, не переживай, — его голос стал мягче, с нотками привычной иронии. — Если мы смогли сбежать от дракона, то этого старого олуха точно на раз разведём. Главное — сохранять спокойствие и ждать своего шанса.

Я улыбнулась, чувствуя, как его слова немного снимают напряжение. Барсик всегда знал, как поднять мне настроение, даже в самые тяжёлые моменты.

— Ты прав, — согласилась я, прислушиваясь к его уверенности. — Мы справимся.

Барсик уверенно кивнул, устраиваясь поудобнее на соломе, готовясь к роли «спящего». Мы оба понимали, что наш единственный шанс на спасение — это ждать и действовать, когда появится возможность.

12

Время, казалось, растянулось в бесконечность. Я не могла сказать, сколько прошло с тех пор, как мы оказались в этом каменном мешке. Возможно, это был уже вечер. Сырость и холод проникли в каждую клетку моего тела, усталость навалилась, а Барсик, свернувшись рядом, постоянно ворчал. Его живот громко урчал, напоминающий нам о том, что еды мы не видели уже давно.

— Лиза, — шепнул Барсик, его голос был полон недовольства. — Если я не поем в ближайший час, то могу покусать кого-то. И это не шутка.

Я попыталась улыбнуться, несмотря на общее состояние замёрзшего и измотанного человека, но улыбка получилась слабой. Холод проникал всё глубже, замораживая мысли. Укутываясь в тишину и ожидание, я начала терять счёт времени. Единственное, что удерживало меня в реальности, — это тот факт, что кто-то за нами придёт.

И вот, когда я уже была на грани того, чтобы уснуть прямо в этой тёмной, холодной камере, шаги раздались вновь. На этот раз мы не вздрагивали от страха. Наоборот — это прозвучало как музыка для наших замёрзших ушей.

— Наконец-то, — прошептал Барсик, едва слышно шевелясь на соломе. — Хоть бы поесть принесли.

Мы снова притворились спящими, как и раньше. Сгруппировавшись на соломе, я попыталась казаться безжизненной, расслабив мышцы и замедляя дыхание. Кот свернулся калачиком рядом, его зелёные глаза были закрыты, но я знала, что он готов к любому развитию событий.

Голоса были грубыми и резкими, словно люди, которые привыкли работать на грани дозволенного. Шаги раздавались ближе, а затем с глухим стуком открылась дверь камеры. В помещение вошли несколько человек, и я уловила их резкий запах — смесь пота, грязи и какого-то странного металлического привкуса.

— Ну что, спят как младенцы, — прорычал один из них, его голос был хриплым и прерывистым, будто он только что выкурил целую пачку сигарет.

— Ещё бы, — ухмыльнулся другой. — Против такого заклинания сна никто не выстоит. Вот и спят себе спокойно.

— Ладно, давай заканчивать с этим. Хватай её и тащи в повозку. А кота тоже прихвати, за него, говорят, большие деньги обещали. Чего он там такого особенного, мне не понять, но дело есть дело.

Мои мышцы напряглись, но я заставила себя оставаться неподвижной. Я чувствовала, как ко мне приблизились. Вонючие и грязные руки обхватили меня за талию и резко подняли, словно я была всего лишь мешком с товаром. Ощущение было отвратительным — эти люди явно не знали, что такое личная гигиена. Их грубые пальцы сжимали моё тело, не задумываясь о том, что они причиняют боль. Я едва сдерживалась, чтобы не вздрогнуть от отвращения.

Меня куда-то тащили, и я старалась дышать как можно медленнее, притворяясь безжизненной. Воздух был пропитан потом и грязью, что только усиливало моё отвращение к происходящему.

— Ох, а девчонка тяжеловата, — пробурчал один из мужиков, стараясь устроить меня поудобнее на своём плече. — Хотя, чего ожидать? Магички всегда такие. Надо бы после этого дела хорошо гульнуть. Деньги-то хорошие обещали.

Другой мужчина, который, судя по голосу, стоял чуть в стороне, рассмеялся:

— Не то слово! Как бабло получим, так сразу в ближайший кабак. Сначала выпьем, потом девок приведём. А там… — он сделал паузу, видимо, мечтая о своём. — Потом исчезнем. Нас с такими деньгами ни один дракон не найдёт. Куда-нибудь на север рванём, там нас никто не достанет.

— Ладно, готово, — сказал один из мужчин. — Давайте уже погружайте их в повозку и заканчивайте. Хватит тут время тянуть.

Я услышала скрип повозки, лязг цепей и тихие разговоры мужиков. Нас небрежно перекинув через плечи, начали тащить в сторону выхода. Повозка была большой и крытой, с мягким основанием, куда нас аккуратно положили. Я уловила слабый запах сена, который тут же смешался с неприятным ароматом грязи и пота этих людей.

Я приоткрыла глаза, стараясь оставаться незаметной. Сквозь щели в стенах повозки я смогла разглядеть несколько всадников, которые стояли рядом. Эти мужчины были вооружены до зубов — явно сопровождение для серьёзного дела.

— Как думаешь, Барсик, у нас есть шансы? — прошептала я едва слышно, чтобы никто не заметил.

Кот, не открывая глаз, тихо фыркнул:

— Ну, если нас везут в соседнее королевство, то времени на побег у нас достаточно. Надо просто выждать подходящий момент. Кстати, эти мужики такие идиоты… Слышала их разговор? Закутим, деньги, девки… Ну драконы остолопы, под их носом такое провернуть. Позор, ёптить!

Тут я услышала слабый, знакомый голос. Это был голос Мариссы — тонкий, жалобный, как будто она страдала. Я приподнялась чуть выше, стараясь оставаться незаметной, и через небольшую щель в стене повозки смогла увидеть, как её несут на руках. Отец Мариссы, угрюмый и сосредоточенный, бережно нёс свою дочь и укладывал её во вторую крытую повозку. Его движения были резкими, но уверенными, словно он уже привык к таким моментам.

Марисса лежала на руках, её лицо было искажено болью, она слабо двигалась, а голос её дрожал, когда она заговорила, с явной ноткой каприза в голосе:

— Папа, мне так плохо… — простонала она, прикладывая руку к животу. — Я не могу больше это выносить. Этот мерзкий монстр… — она слегка сжала живот, словно пытаясь вытолкнуть из себя ребёнка, — он сжирает меня изнутри. Пожалуйста, избавь меня от него!

Отец Мариссы нахмурился, его лицо застыло в каменной маске, но в глазах читалась скрытая тревога.

— Ты должна потерпеть, милая, — его голос был тихим, но твёрдым. — Как только мы доберёмся до Ардаля, ты освободишься от него. Потерпи ещё немного. Этот ребёнок — наша гарантия власти.

Марисса фыркнула, её лицо перекосилось от презрения.

— Власть… — Марисса вздохнула, её дыхание было прерывистым, и она снова приложила руку к животу, гримасничая от дискомфорта. — Я была готова родить этого ребёнка только при одном условии — что Эдван будет полностью моим. Но теперь, раз он сам выбрал отказаться от своего счастья, то и его выродка я убью.

13

Отец Мариссы устроился вместе с дочерью в повозке, его лицо оставалось невозмутимым, как каменная маска, в то время как Марисса продолжала стонать и жаловаться на своё состояние. Теперь мои влитые силы расходуются в два раза быстрее, чем когда она была в стазисе, а значит скоро будет новый кризис.

К нам присоединились двое вооружённых мужчин, которые сразу заняли места напротив и замолчали, не проявляя никакого интереса к происходящему. Их руки всегда оставались наготове, пальцы нервно поглаживали рукояти мечей, но они не произнесли ни слова.

Повозка тихо тронулась с места, и мы с Барсиком вновь притворились спящими. Время тянулось мучительно долго, и с каждым ухабом на дороге мне было всё труднее сохранять неподвижность.

Внутри всё холодело от осознания того, что мы приближаемся к неизвестности. Но самое мучительное было то, что я начала испытывать невыносимое желание отлучиться в кустики. Моё тело предало меня, и несмотря на всю опасность, я больше не могла игнорировать свои потребности.

"Ну уж нет," — подумала я, понимая, что притворяться спящей больше нет смысла. Собравшись с силами, я медленно открыла глаза, стараясь не сделать резких движений.

Но едва я это сделала, как один из охранников мгновенно сорвался с места, подставив холодный клинок к моему горлу. Холодный металл слегка касался кожи, и мне пришлось замереть.

— Лежи тихо, девочка, — прошипел он, прищурив глаза. — Иначе я не оставлю тебе шансов.

В этот момент Барсик, до этого не двигающийся, вскочил на все четыре лапы. Его зелёные глаза мгновенно вспыхнули, и он с рычанием кинулся на руку охранника, вцепившись в неё зубами.

— Ах ты, мерзкий зверь! — заорал тот, пытаясь стряхнуть Барсика с руки, но кот держался намертво, его когти вонзились в кожу.

— Убери его! — второй охранник бросился на помощь, стараясь разнять их, но Барсик не отпускал, яростно рыча, защищая меня до последней капли крови.

На шум, поднявшийся в повозке, вся процессия остановилась. Повозка затормозила с резким рывком, из-за чего я чуть не свалилась на пол. Шум наверняка был слышен и другим охранникам, потому что уже через несколько мгновений к нам подбежали ещё несколько вооружённых людей. Они ворвались в повозку, и один из них ударил Барсика рукоятью меча, чтобы разнять его с охранником.

— Проклятая тварь! — прошипел охранник, отряхивая руку и вытирая кровь. — Я его убью!

Но прежде чем он успел что-либо сделать, я закрыла его собой и тоже получила резкий удар по лицу. Оплеуха была настолько сильной, что я отлетела к стене повозки. Голову пронзила боль, но я успела сдержаться, не теряя сознания.

— Прекратите! — раздался резкий голос, и в повозку вошёл отец Мариссы, господин Бароль. Он медленно и уверенно приблизился к нам, его лицо оставалось таким же холодным, как и всегда.

Он бросил быстрый взгляд на меня, а затем перевёл взгляд на Барсика, который уже лежал без сил после удара, но не переставал смотреть на людей своим свирепым взглядом.

— Что здесь происходит? — ледяным тоном спросил он, оглядывая охранников, как будто осматривая своё собственное имущество.

— Она проснулась, — буркнул один из мужчин, указывая на меня. — И этот кот… он чуть мне руку не откусил.

Отец Мариссы посмотрел на меня с презрением.

— Очнулась? — его голос был сухим и безэмоциональным. — Ну что ж, если хочешь жить, веди себя тихо.

Я хотела что-то сказать, но мой рот едва шевелился. В горле пересохло, и всё, что я смогла выдавить:

— Мне нужно в туалет, — прошептала я с отчаянием.

С соседней повозки раздался голос моей заклятой подружки.

— Папа, я же просила не устраивать мне лишних проблем. Мне и так плохо. Этот шум, — только добавляет мне боли. – Марисса расплакалась, вытащи эту тварь из меня, папа! Вытащи его, я больше не могу терпеть, он шевелится!

Отец Мариссы, казалось, совсем не замечал её капризов. Его голос оставался таким же холодным и безразличным, как и прежде, несмотря на её истеричные жалобы.

— Нам осталось совсем немного, милая, — говорил он, как будто обсуждал что-то обыденное, не подлежащее обсуждению. — Как только мы доберёмся до Ардаля, ты сможешь избавиться от всех проблем. Потерпи, мы отдадим его магам, а что они с ним сделают — обменяют на земли драконов или будут ставить эксперименты, уже не имеет значения. Этот ребёнок — наш пропуск в Ардаль и гарантия получения власти.

Я с трудом удерживала себя от того, чтобы не вскочить и не закричать. Каждое слово Мариссы и её отца словно ножом резало по сердцу. Как они могут так говорить о ребёнке? Этот малыш, который мог стать даром для любого другого человека, был для них лишь разменной монетой. Ужас от их бездушия накатывал волнами, но я знала, что должна оставаться спокойной. Показать свои эмоции сейчас означало бы подвергнуть нас обоих опасности.

— Тебе нужно выйти, девочка? — раздался голос Бароля, холодный и отстранённый, как и всегда.

Я подняла взгляд, не скрывая усталости.

— Да, — тихо ответила я, почти шепотом.

Он жестом подозвал одного из охранников и приказал:

— Выпустите её в лесок. Пусть сделает свои дела, но пусть её охраняют. И не дайте им сбежать. Я не хочу новых проблем на сегодня.

Охранники переглянулись, один из них кивнул и грубо взял меня за руку, потянув вниз, из повозки.

— Только попробуй что-нибудь выкинуть, — угрожающе прошептал он, подталкивая меня вперёд. — Не думай, что я не замечу.

Меня вытолкнули наружу, и свежий воздух ударил в лицо, напоминая о том, что я всё ещё жива. За мной последовали несколько охранников, не сводя с меня глаз.

Я знала, что сбежать сейчас было бы безумно — слишком много людей, и все они с оружием. Но что-то внутри меня подсказывало, что время придёт, и тогда я должна буду действовать быстро и без колебаний.

Я вышла за пределы поля зрения повозки, к небольшому лесочку, где деревья отбрасывали густую тень. Охранники следовали за мной, но остановились в нескольких метрах, дав мне немного личного пространства.

14

Повозка ехала уже довольно долго. Я больше не могла сказать, сколько времени прошло. Все тянулось в вязком, томительном ожидании. Я прислушивалась к шуму колёс, который казался таким монотонным, что в голове постепенно начинало гудеть. Барсик, как всегда, был рядом и, к счастью, уже пришёл в себя. Его присутствие немного успокаивало меня, хотя усталость всё равно давила.

— Лиза, — прошептал он, внезапно прерывая молчание. — Если мы будем ехать ещё пару часов, я начну просить еды у охраны. Хотя бы сухарик… Или хлебушек. Ты как считаешь, они поделятся? Или мне придётся на кого-то прыгнуть?

Я попыталась сдержать улыбку, чувствуя, как немного отпускает напряжение. Барсик, даже в такой момент, умудрялся шутить, поддерживая меня своим сарказмом.

— Если будешь прыгать на охранников, попробуй на самого мелкого, — прошептала я в ответ, не поднимая глаз, чтобы нас не заметили. — Может, у него в кармане найдётся что-то вкусное.

Барсик фыркнул, его зелёные глаза блестели в полумраке повозки.

— Да, Лиза, хороший план. Но сначала посмотрим, как они отреагируют на мои намёки. А то кидаться на всех подряд как-то не по-джентльменски.

Я снова тихо усмехнулась, но внутри всё ещё оставалась напряжённость. Хотя шутки Барсика помогали, реальность не отпускала. Повозка всё так же тряслась на ухабах, а из соседней доносились учащающиеся крики. Это был голос Мариссы. Он стал более частым, раздражённым, и каждый новый вздох сопровождался нотками боли.

— Едьте медленнее! — раздался приказной голос её отца, полный раздражения. — Не надо трясти. Моей дочери плохо!

Охранники, ехавшие рядом, кивнули, но я заметила, как некоторые из них начали переглядываться. Даже они были обеспокоены этим резким изменением в Мариссе. Её крики становились громче и чаще, и каждый новый приступ сопровождался долгим стоном или вздохом, который проникал прямо в сердце.

— Ааааааааа! — внезапно раздался крик Мариссы, такой пронзительный, что охрана вздрогнула. Это был не просто крик боли — это был крик ненависти и страха.

Барсик напрягся рядом со мной, его зелёные глаза широко раскрылись.

— Лиза, это уже что-то нехорошее, — прошептал он, свернувшись плотнее. — По-моему, её не просто трясёт. Ребёнок не даёт ей покоя. Это... это может быть опасно.

Крики продолжались, и охрана, обычно такая уверенная в себе, теперь выглядела напуганной. Охранники, сидящие на конях рядом с повозками, переглядывались с явным беспокойством. Они, казалось, не знали, как реагировать на крики Мариссы. Я видела, как один из них нервно перекладывает меч с руки на руку, пытаясь скрыть свою тревогу.

— Нам нужно что-то делать, — тихо сказала я, осматривая повозку и наблюдая за окружающей обстановкой. — Марисса в таком состоянии может повредить не только себе, но и ребёнку.

Барсик фыркнул, глядя на меня серьёзно.

— Спасать кого-то, кто в любой момент может решить нас уничтожить? Лиза, ты уж прости, но твоя самоотверженность иногда переходит границы, — саркастически добавил он, хотя в его голосе была нотка заботы.

— Не её, — резко ответила я. — Мы должны защитить ребёнка.

Крики Мариссы стали всё чаще, каждый новый вздох звучал как мучение. Её голос сливался с глухими стонами, которые делали процесс поездки ещё более невыносимым. Я начала чувствовать нарастающую панику — и не только в себе, но и вокруг. Охранники явно не знали, что делать с ситуацией, которая начала выходить из-под контроля.

— Ох, Лиза… — протянул Барсик, переведя взгляд на охранников. — Похоже, у них сейчас гораздо больше проблем, чем у нас. Чувствую я охраннички сами решат скинуть нас в лес и бежать подальше от всей этой заварушки.

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как меня охватывает беспокойство. Впереди маячила опасность, и её источник был ближе, чем я ожидала.

Повозка тряслась на ухабах, и я начала ощущать нарастающую панику, когда крики Мариссы становились всё громче и пронзительнее. Я знала, что что-то пошло не так.

И вдруг всё резко остановилось. Лорд Бароль громко приказал остановить процесс, его голос был пропитан яростью и тревогой. Повозка замерла, лязгнули цепи, и я услышала, как к нам приближаются тяжёлые шаги.

Дверь нашей повозки с грохотом распахнулась, и в проёме показался лорд Бароль. Его обычно холодные глаза теперь были бешеными, полными страха и отчаяния.

— Помоги ей! — закричал он, не сводя глаз с меня. — Сейчас же! Твоё проклятая магия должна сработать! Сделай что-нибудь!

Я замерла, его слова будто ударили меня в грудь, но мне не оставили выбора. Барсик, рядом со мной, хмыкнул, но тоже понимал, что выбора нет.

— Быстро! — рявкнул Бароль, его глаза метались, а в руках что-то нервно дёргалось, словно он едва сдерживал себя. — Если ты сейчас же не поможешь моей дочери, я лично позабочусь, чтобы ты умерла уже навсегда!

Он сделал шаг вперёд, его глаза полыхали яростью, и теперь я чувствовала эту ненависть, буквально исходящую от него волнами. Для него я не была просто пленницей. Я была источником его ненависти, олицетворением всего, что пошло не так в жизни его дочери.

— Ты... — его голос сорвался в злобный шёпот, полный отвращения. — Ты и твоя магия разрушили жизнь моей Мариссы. Из-за тебя она страдает. Ты посмела отхватить у неё — мужчину, которого она любила больше себя. И этого тебе мало. Нет, ты ещё и не смогла просто исчезнуть, когда у тебя был шанс, — его лицо исказилось от гнева. — Подохнуть тихо, как все магички, когда теряют свои силы.

Он вскинул руку, как будто хотел ударить меня, но остановился на полпути, его ярость была почти осязаемой. Я видела, как он весь дрожит от гнева, словно ему было физически больно, что я всё ещё жива.

— Ты должна была умереть! — продолжал Бароль, его голос был полон злобной решимости, и каждое слово проникало в моё сознание, как острые шипы. — Ещё тогда, когда Марисса заболела. Твоя смерть должна была положить конец всем проблемам! Но нет, ты продолжаешь цепляться за жизнь! И теперь из-за тебя мой ребёнок страдает, её мучает этот выродок, который поселился в её теле!

15

Повозка замерла, и казалось, что тишина на мгновение накрыла всех. Лорд Бароль остался стоять рядом, его ярость теперь казалась более приглушённой, но от этого ещё более зловещей. Я чувствовала на себе его взгляд — такой холодный и полный ненависти, что от него хотелось спрятаться, исчезнуть. Но сделать это сейчас было невозможно.

Марисса лежала неподвижно, её лицо было бледным и покрыто потом, а дыхание постепенно успокаивалось. Я знала, что это всего лишь временное облегчение. Моя магия не могла полностью стабилизировать ситуацию, особенно с таким сложным состоянием её тела и ребёнка внутри.

Барсик мягко терся о мою руку, его тёплая шерсть действовала успокаивающе, хотя и это казалось недостаточным. Я чувствовала себя словно на краю пропасти. Ребёнок внутри Мариссы откликнулся на мою магию, но я знала, что это было только началом чего-то гораздо более опасного. Что-то зреет внутри, и скоро прорвётся наружу.

— Она в порядке? — спросил один из охранников, его голос дрожал от нервозности. Все взгляды были прикованы к нам.

Я медленно подняла голову, оглядываясь на лорда Бароля. Тот стоял, скрестив руки на груди, его глаза не отрывались от меня, требуя ответа. Он был готов на всё, чтобы спасти свою дочь, но его жестокость не знала границ. Внутри меня росло чувство, что ситуация станет ещё хуже, если он продолжит давить на меня и на Мариссу.

— Она успокоилась, но... — я осеклась, подбирая слова. — Это временно. Её состояние слишком нестабильно.

Бароль сверкнул глазами, его губы сжались в тонкую линию. Я знала, что если я не найду способ удержать ситуацию под контролем, он исполнит свою угрозу.

— Едем дальше, — коротко приказал он охранникам, отступая от повозки. — Но медленно

Повозка снова тронулась, и я почувствовала, как напряжение снова окутывает всё вокруг. Барсик, свернувшийся рядом, тихо замурлыкал.

Я посмотрела на Мариссу. Её лицо всё ещё было искажено болью, хотя она больше не кричала, небольшая передышка, ее стало отпускать.

Повозка медленно продвигалась вперёд, трясясь на ухабах. Кажется, вечность прошла с тех пор, как мы перешли к Мариссе, ей было лучше, но напряжение не отпускало. Барсик лежал рядом, свернувшись клубком, его шерсть слегка дрожала от каждого удара колёс о дорогу. Я чувствовала, что ситуация, как натянутая струна, готова лопнуть в любой момент.

Слабый свет утреннего солнца начал пробиваться сквозь деревья, освещая дорогу. Лорд Бароль выглянул из окна повозки, его взгляд устремился вдаль. Казалось, что его беспокойство постепенно сменилось облегчением. Он повернулся к дочери, его лицо было серьёзным, но в глазах мелькнула искорка надежды.

— Скоро нас встретят, — произнёс он, голос его был ровным, но я почувствовала, что он едва сдерживает волнение. — До границы осталось совсем немного. Там мы будем в безопасности.

Я кивнула, хотя внутри что-то ёкнуло. Что-то было не так. Барсик поднял голову, его зелёные глаза устремились вперёд, уши дёрнулись, уловив что-то, что мне пока не было слышно.

— Лиза... — тихо прошептал он, его голос был настороженным. — Чувствуешь это?

Я прислушалась. Вначале я не слышала ничего, кроме привычного скрипа повозки и стука копыт. Но постепенно до меня начали доноситься беспокойное ржание лошадей и напряженные голоса охраны.

Моё сердце начало биться быстрее. Я уже собиралась предупредить Бароля, но не успела. Всё произошло в одно мгновение.

Из леса раздался свист стрел. Они просвистели в воздухе, и несколько охранников, ехавших впереди, рухнули на землю, сражённые выстрелами. Остальные вскинули оружие, но не успели даже среагировать — из тени вырвались фигуры. Они двигались молниеносно, словно хищники, нападающие на добычу. Разбойники.

— Засада! — крикнул один из охранников, выхватывая меч. Но их было слишком мало, и они были недостаточно готовы к атаке. Ещё несколько стрел вспороли воздух, и охранники один за другим падали, как куклы, сражённые насмерть.

Повозка резко остановилась. Я рванулась вперёд, схватив Барсика за шею и притянув его к себе, инстинктивно прикрывая его своим телом. Всё вокруг превратилось в хаос. Лорд Бароль выскочил наружу, его лицо было искажено гневом.

— Защищайте мою дочь! — его крик разлетелся в воздухе, но он уже не имел значения. Один за другим охранники падали мертвыми, а разбойники уже окружили нас.

Я прижалась к стенке повозки, чувствуя, как дрожь пробегает по моему телу. Барсик шипел рядом, его шерсть стала дыбом.

— Лиза, я... — начал он, но в этот момент дверь повозки распахнулась, и перед нами появился высокий мужчина в кожаных доспехах, с грязной ухмылкой на лице. Он одним движением схватил меня за руку и потащил наружу.

— Давай, красавица, не сопротивляйся, — прорычал он, его хватка была железной.

Я попыталась вырваться, но это было бесполезно. Барсик бросился на него, оскалившись и выпустив когти, но разбойник одним ударом сапога откинул его в сторону.

— Лиза! — услышала я сдавленный крик Барсика, когда он ударился о стенку повозки.

Мужчина резко дёрнул меня за собой, выволакивая на землю. Я упала, почувствовав резкую боль в боку. Вокруг было поле битвы. Разбойники с лёгкостью перебили оставшуюся охрану. Лорд Бароль, пытаясь защитить Мариссу, стоял с мечом в руке, но против него уже выстроились двое.

— Нет! — закричала я, пытаясь подняться. В этот момент один из разбойников вонзил меч в грудь Бароля. Я замерла, как в замедленной съёмке, наблюдая, как тот медленно падает на колени, кровь хлещет из раны. Его глаза, наполненные болью и ужасом, встретились с моими. Он что-то пытался сказать, но из его горла вырвалось только бульканье, прежде чем он рухнул на землю бездыханным.

— Папа! — крик Мариссы разорвал воздух, словно взорвавшийся крик отчаяния. Его было слышно даже через грохот битвы, через треск поломанных мечей и тяжёлые удары падающих тел. Но нападавшие даже не замедлились. Один из них уже схватил её за руку, выдернув из повозки с такой силой, что та едва удержалась на ногах. Она пыталась вырваться, но все её попытки были бесполезны. Разбойник, ухмыляясь, легко перекинул её через плечо, как мешок, не обращая внимания на её отчаянные попытки освободиться. В её глазах был ужас, а лицо искажено болью.

16

Повозка тряслась, медленно двигаясь по ухабистой дороге. Долгие минуты тянулись, как часы, казалось, что не было ни конца, ни спасения. Марисса, вся бледная, неподвижная, внезапно вскинула руку и вцепилась в мою, её пальцы впились в мою кожу, как когти. Я вздрогнула от неожиданности и посмотрела на неё.

Она была в тяжелом состоянии. Её глаза широко раскрыты, но взгляд был стеклянным, словно она ничего не видела. Губы двигались, но слов я не слышала — она что-то беззвучно шептала, повторяя одно и то же снова и снова. Я не могла понять, о чём она говорит, но её шепот был наполнен отчаянием, страхом и болью.

Её живот торчал колом, мышцы были напряжены. Это был сигнал опасности — её состояние ухудшалось с каждым мгновением, и мне было ясно, что она не сможет долго продержаться.

Я почувствовала, как слёзы начали жечь глаза. Мои мысли вновь вернулись к Барсику. Его маленькое тело лежало где-то позади, и сердце сжалось от боли и беспомощности. Я всё ещё надеялась на чудо, что кто-то найдёт его, что он выживет. Я знала, что мой амулет — без меня — всего лишь безделушка, которую нельзя использовать. Но Алдын… В нём был столько неизведанной силы. Он мог удерживать душу умирающего, давая второй шанс, шанс на жизнь. Надежда, что Барсик мог быть спасён, не отпускала меня.

А Марисса... Я вдруг поняла, что больше не могу ей помочь. В том состоянии, в котором она находилась, я бессильна. Моя магия могла бы спасти обычную больную женщину, но Марисса… Она пыталась обмануть судьбу и богов, вмешавшись в законы, которыми управлялся этот мир. Её эксперименты с магией привели к тому, что ее жизнь зависела, лишь от божественной силы, заключенной в амулете. Я очень сомневаюсь, что у преступников убивших ее отца и всю нашу охрану, есть божественные артефакты.

Я, без медальона, всё равно попыталась направить свою силу в неё. Но это было малоэффективно, словно вода текла сквозь пальцы, не оставляя следа. Всё, что я могла, — это удерживать её руку, молясь, чтобы нас успели найти и спасти хотя бы ребенка.

— Элиза... — внезапно прошептала Марисса, её глаза затуманились. Я не знала, слышит ли она меня, понимает ли, что говорит, или её разум уже затерялся в мире боли и страха.

Её пальцы снова вцепились в мою руку, а тело выгнулось, я поняла — время на исходе.

— Элиза... — её голос был хриплым, словно каждое слово вырывалось из глубин ненависти, которая кипела в ней долгие годы. — Я… не собираюсь умирать вот так. Не так. Не сейчас.

Я молчала, понимая, что её состояние ухудшается с каждой минутой. Её живот уже напрягся так, что казалось, он вот-вот разорвётся. Но Марисса, несмотря на это, всё ещё пыталась удержаться на поверхности, не сдаваясь.

— Я бы всё сделала ради Эдвана, — её губы дрожали, когда она произносила его имя, словно само упоминание о нём приносило ей одновременно боль и удовольствие. — Я… уничтожила бы весь этот мир, лишь бы он был рядом со мной.

Я не могла поверить, что даже сейчас, на грани смерти, она продолжала говорить об этом. О том, как Эдван был её единственной целью.

— Ты думаешь, что он выбрал тебя? — вдруг прошипела она, её взгляд наконец остановился на мне, и в нём горела ненависть. — Ты… всего лишь ошибка.

Я напряглась, но молчала. Мы обе знали правду. Но даже сейчас она не могла принять этого.

— Я убила их... — её голос становился всё слабее, но каждое слово было как яд. — Его нерождённых детей. Я знала, что не смогу выносить их сама, что не смогу подарить ему это счастье. Так почему должна была это сделать ты?

Я почувствовала, как холодок пробежал по спине. Её слова не ранили меня — они просто подтверждали то, что я всегда знала. Марисса всегда была готова на всё ради Эдвана. Даже на убийство.

— Ты думаешь, что заслуживаешь его? — она снова закашлялась, а потом выдохнула, сжимая зубы от боли, но продолжала. — Я вытягивала твою магию, Элиза. Я делала всё, чтобы сломить тебя… чтобы уничтожить.

Она задыхалась, её тело снова выгнулось в судороге. Я почувствовала, как внутри меня всё сжимается от напряжения. Её признание было не столько неожиданным, сколько запоздалым.

— Он словно околдовал меня… Я не могла думать ни о чём другом. Каждый его взгляд, каждая улыбка… они сводили меня с ума. Я ненавидела тебя, Элиза. Ненавидела каждую секунду твоего существования рядом с ним. Потому что ты всегда стояла на моём пути.

Её голос ослабевал, и она снова выгнулась в судороге. Её лицо перекосилось от боли, а я почувствовала, как её пальцы снова вцепились в меня.

— Нет... — прошептала она, словно сопротивляясь чему-то внутри себя. — Нет, не сейчас...

Её дыхание стало прерывистым, и я поняла, что всё происходящее выходит из-под контроля. Её тело начало дрожать, живот напрягся так сильно, что казалось, он готов разорваться в любую секунду.

— Чёрт возьми... — выдохнула я, когда поняла, что у неё начались роды. Преждевременные.

Марисса уже не слышала меня. Её глаза закатились, дыхание стало сбивчивым, и она зашипела от боли, когда схватки усилились.

Едва осознав, что происходит, я начала кричать, почти истерично:

— Остановитесь! У неё начались роды! Чёрт возьмите, она не продержится!

Слова вырывались из меня на грани паники, я осознавала, что не имею никакой власти над происходящим. Повозка всё так же тряслась на ухабах, и каждый её скачок отдавался в теле Мариссы мучительными судорогами. Её живот вздымался, как будто пытался разорваться изнутри, а сама она всё сильнее погружалась в свою боль. Я не могла просто сидеть и ждать, пока она умрёт.

Разбойники, ехавшие на лошадях вокруг повозки, переглянулись. Один из них, широкоплечий с рваным шрамом на щеке, грубо рассмеялся, не сбавляя ходу.

— Роды? — его голос был полон насмешки. — Ещё чего. Мы не врачеватели, чтобы останавливать повозку из-за какой-то девчонки.

— Да брось её, — добавил другой, более молодой, с ухмылкой на лице. — Если не доживёт до рынка, мы и так хорошо подзаработаем на второй. Вон, глянь на неё, у неё тоже товарный вид.

17

Разбойник, который спешился, подошёл к повозке, его сапоги громко хрустели по камням и грязи. Его грубое лицо, покрытое шрамами и следами прошедших битв, не выражало никакого сочувствия. Он вглядывался в Мариссу, как будто она была не живым человеком, а просто вещью, чей срок годности почти истек.

— Ну-ка, что у нас тут? — произнёс он, и его глаза сузились, когда он заметил, как сильно напрягся живот Мариссы.

Она стонала, её лицо было искажено болью, а дыхание становилось всё более рваным. Её тело тряслось, судорожно держа меня за руку, как за последнюю надежду. Но она была слишком далеко, чтобы осознавать происходящее вокруг.

— Похоже, что дело плохо, — усмехнулся разбойник, вглядываясь в её бледное лицо.

— Если ребёнок помрёт, это её проблемы, — прокричал кто-то с повозки, небрежно махнув рукой. — Главное, чтобы баба дожила.

— Но она может истечь кровью! — кричала я, не выдерживая этого жестокого равнодушия. — Вам всё равно? Она просто умрёт прямо здесь!

— Никто не говорил, что жизнь справедлива, — произнёс он лениво, его голос был полон яда.

Разбойник ухмыльнулся, покачав головой, словно моя паника его забавляла. После чего, сделав знак другим, все продолжили движение.

Я была в отчаянии. Я понятия не имела, что делать в такой ситуации. Моя магия могла бы помочь, но без амулета она была слишком слабой. Я могла только держать Мариссу за руку, вдыхая её крики и судорожные вздохи, надеясь на чудо, которое, казалось, было слишком далеко от нас.

Марисса снова выгнулась в последней, мучительной судороге. Её пальцы, будто когти, впились в мою руку, оставляя болезненные следы. Я держалась за неё изо всех сил, хотя понимала, что не смогу удержать. И через мгновение её тело обмякло. Пальцы разжались, словно всё, что было живого в ней, покинуло её в этот момент. Глаза остались закрытыми, губы больше не шевелились, лишь тонкие линии крови ползли по её побледневшей коже. Схватки прекратились.

Я заметила, что что-то изменилось. Темно-красное пятно начало медленно расползаться по её одежде, просачиваясь на грязный пол повозки. Боль от осознания того, что происходит, прошла волной по моему телу. Слишком много крови. Моё сердце замерло, когда я поняла, что она потеряла сознание.

Я схватилась за живот Мариссы, стараясь почувствовать ребенка, который тоже страдал, ее живот ходил ходуном, малыш толкался и пинался.

— Нет, нет, нет... — пробормотала я, сжимая её руку, хотя она уже не чувствовала этого. Внутри меня всё кричало, но не было ни слов, ни силы, чтобы что-то изменить.

Разбойники, казалось, не обращали внимания мольбы и боль. Лошади мчались дальше, ускоряя ход, словно они торопились избавиться от ненужного груза. Казалось, они прекрасно знали, что Марисса умирает, и просто спешили доставить нас к очередной точке. Я смотрела на её побелевшее лицо, чувствуя, как весь мир рушится у меня на глазах.

Когда повозка остановилась, нас быстро и грубо выволокли из неё. Один из разбойников, не задумываясь, схватил Мариссу за руки и тащил её, как мешок с товаром. Её голова безжизненно моталась из стороны в сторону, а изо рта сочилась кровь, капая на землю.

— Осторожнее! — закричала я, пытаясь остановить его, но мои слова утонули в общем шуме.

— Она и так уже не жилец, — грубо ответил разбойник, бросив на меня быстрый взгляд. — Что с неё возьмёшь? Её сейчас хоть как крути, долго не протянет.

Я пыталась подхватить Мариссу, но сил уже не оставалось. Она была тяжёлой, и казалось, её тело было уже пустой оболочкой. Разбойники грубо втолкнули нас в старое, полуразрушенное здание, которое когда-то, возможно, было домом. Но теперь оно было заброшено, заросшее мхом и плесенью. Трещины на стенах, грязные окна, и только еле заметный свет от керосиновой лампы делал этот дом ещё более жутким.

Нас бросили в тёмный, сырой подвал. Пол был грязным, с остатками мусора и паутины в углах. Воздух здесь был тяжёлым, наполненным затхлостью и плесенью. Я попыталась уложить Мариссу как можно аккуратнее на холодный пол, но её тело уже не отвечало на мои прикосновения. Она была как кукла, с неподвижными руками и ногами. Её лицо оставалось пугающе спокойным, а кровь продолжала растекаться.

Я не знала, сколько прошло времени. Всё смешалось в один кошмар. Я не могла думать, не могла чувствовать ничего, кроме холода и ужаса, разрывающего меня изнутри. Я ползала по полу в поисках хотя бы стекляшки, мне нужно было что-то острое чтобы извлечь на свет малыша.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем дверь подвала скрипнула, и в комнату вошла женщина. Она выглядела измождённой, с усталым взглядом и осунувшимися плечами. На ней было старое, рваное платье, давно потерявшее цвет. В руках она держала таз с водой и полотенцами, а на поясе висел нож — старый, ржавый, с изогнутым лезвием.

Она не смотрела на нас, словно мы были просто очередными пленницами, не более чем товаром, который она привыкла обслуживать. Она подошла к Мариссе и бросила на неё короткий взгляд. Этот взгляд был быстрым, профессиональным, лишённым каких-либо эмоций. Её пальцы быстро коснулись живота Мариссы, нащупывая что-то под кожей, а потом она медленно выпрямилась.

— Эту не спасти, — сказала женщина будничным тоном, словно говорила о погоде. — Кровь уже пошла, схватки прекратились. Без сознания. Она больше не придёт в себя.

Я почувствовала, как ледяная волна страха накрывает меня. Её слова звучали как приговор.

Женщина равнодушно взглянула на меня, её глаза не выражали ни капли сочувствия. Она взяла нож с пояса и спокойно положила его на пол рядом с тазом.

— Матери уже не помочь. Но если поторопимся, ребёнок может выжить. А может, и нет. Надо попробовать, на рынке за него выручат больше, чем за мёртвую женщину.

Я замерла, не в силах поверить в то, что услышала. Как можно было говорить об этом так спокойно, словно Марисса была просто куском мяса, а её ребёнок — товаром для продажи?

— Вы не можете... — выдохнула я, отчаянно цепляясь за надежду.

18

Женщина не теряла ни секунды. Её руки, грубые, с шершавыми пальцами, двинулись к ножу на поясе. Лезвие, тускло поблёскивающее в свете одинокой лампы, было ржавым и казалось древним, как само время. Я могла только наблюдать, как она с равнодушием готовится, извлечь ребенка на свет. Её лицо, измождённое и уставшее, не выражало ни капли сочувствия, ни тени страха. Она видела это слишком много раз.

— Держи её, — сухо бросила она, кивая на тело Мариссы. — Если дёрнется, не отпускай.

Я опустилась на колени рядом с Мариссой, чьё безжизненное тело уже не реагировало на мои прикосновения. Её кожа была холодной, словно жизнь покинула её в тот момент, когда прекратились схватки. Но я всё равно держала её за руку, надеясь, что хотя бы этот ребёнок, сможет выжить.

Нож в руках женщины блеснул, и я инстинктивно задержала дыхание. Лезвие скользнуло по животу Мариссы, проникая глубже, разрезая плоть. Скрип ножа и резкий запах крови заставили меня поморщиться, но я не могла отвести взгляда.

Кровь тут же хлынула на пол, смешиваясь с грязью. Струи крови текли по рукам женщины, но она продолжала работу, даже не замедляясь. Я замерла, чувствуя, как внутри всё холодеет от ужаса. Казалось, что всё вокруг исчезло — осталась только эта сцена, только звук ножа и тишина, накрывающая подвал, как свинцовая тяжесть.

— Осторожнее, — выдохнула я, не в силах сдержать паники. — Пожалуйста…

— Тише, девочка, — оборвала меня женщина, не поднимая глаз. — Делай, что сказала. Или отойди и дай закончить.

Я прикусила губу, чувствуя, как горячие слёзы подступают к глазам, но подчинилась.

Руки женщины исчезли в разрезе. Наконец она вытащила что-то маленькое и скользкое. Младенец. Его крохотное, кровавое тельце слабо двигалось, и спустя секунду раздался слабый крик — первый крик жизни, пробивший глухую тишину подвала.

— Жив, — коротко произнесла женщина, передавая ребёнка мне, как какой-то мешок с товаром. — Быстро омывай его. Держи крепче.

Моё сердце билось как бешеное. Я осторожно взяла малыша на руки. Он был тёплым и мягким, его крошечные пальчики инстинктивно сжались вокруг моего пальца. Я отступила к тазу с водой, держа его на руках, не смея дышать. Быстро его помыла и стала заворачивать в полотенца не первой свежести, выбирать не приходилось.

Когда я уложила его на полотенце, вдруг заметила странное. Его кожа — мягкая, нежная, как у любого новорождённого, — внезапно начала изменяться. Пятна, тёмные, словно покрытые чем-то плотным, как чешуя, начали проступать на его руках и плечах.

— Что это?.. —выдохнула я замерев.

Чешуйки покрывали его плечи и руки, словно тонкий панцирь. Они блестели, а потом исчезали, будто растворяясь. Я почувствовала, как по спине побежали мурашки.

Женщина, которая до этого момента сохраняла хладнокровие и не показывала ни капли страха, резко замерла, когда увидела, как чешуйки покрывают кожу младенца. Её глаза расширились от ужаса, и она отступила на шаг, словно видела перед собой нечто невообразимое. Руки, которыми она только что держала нож и проводила операцию, задрожали, и она резко выронила таз, полный воды. Он с громким стуком ударился о пол, разлив содержимое по грязным камням.

Я замерла, сжимая младенца на руках, не понимая, что происходит. Сердце билось в груди, как барабан, а холодок пробежал по моей спине. Маленькое тело ребёнка продолжало покрываться чешуйками, словно дракон пробуждался внутри него, готовясь заявить о своём существовании.

— Дракончик... — прошептала женщина, отступая ещё на шаг назад. Её лицо исказилось от ужаса, а глаза словно не верили тому, что они видят. — Истинная дракона...

Её голос прозвучал, как шёпот обречённости, и я заметила, как паника охватывает её всё сильнее. Она резко развернулась и, не оглядываясь, бросилась к двери.

Дверь подвала скрипнула, и женщина выскочила наружу. Уже за порогом, её крик эхом разнёсся по заброшенному дому, заставив меня вздрогнуть.

— Дракон! Это истинная дракона! — кричала она, обращаясь к разбойникам наверху. — Нам всем конец! Он будет здесь в любую минуту! Бегите!

Её голос прорезал тишину, полный паники и ужаса. Разбойники, услышав её крик, замерли. В коридоре раздались тяжёлые шаги и приглушённые .

19

Женщина снаружи кричала так громко, что её голос пробивал толщу каменных стен заброшенного дома. Я слышала, как она повторяла: «Истинная дракона! Вы убили её! Нам всем конец!» Её слова резали воздух, создавая вокруг атмосферу ужаса. Паника разлетелась по всему зданию, как вирус. Я слышала топот ног, крики разбойников, которые, словно подхваченные волной страха, не замедляли шага, пытаясь как можно быстрее убраться подальше.

— Уходим! Бросаем всё! — голос одного из мужчин звучал пронзительно, как если бы сам страх поселился в его сердце.

Звук ржания лошадей, топот копыт и громкие крики придавали ситуации ещё больший хаос. Разбойники, не задумываясь о брошенных вещах или пленниках, бросились к выходу. Их жизнь для них была важнее всего, а угроза дракона, даже мнимого, казалась достаточной, чтобы заставить их спасаться бегством.

Я сжала ребёнка крепче. Он лежал на моих руках, удивительно тихий и спокойный. Маленькие руки цеплялись за мою одежду, словно этот новорождённый, в котором течёт кровь дракона, понимал, что происходит вокруг. Его спокойствие было почти пугающим на фоне паники и хаоса, разразившихся снаружи.

Я знала, что должна уходить. Оставаться в этой комнате с телом Мариссы — было страшным. Я взглянула на неё в последний раз. Её тело было неподвижным, кожа побледнела, глаза закрыты. В ней больше не было жизни, и я это чувствовала всем своим существом. Магия, которая когда-то могла бы её спасти, покинула её вместе с последним вздохом. Боль и злость, которые она так долго носила в себе, исчезли, оставив лишь пустоту.

— Я сберегу твоего сына, — прошептала я, хотя понимала, что эти слова уже ничего не значат.

Осторожно ступая по каменному полу, я медленно направилась к двери, оставляя Мариссу позади. Больше ей нельзя было помочь.

Коридор передо мной был длинным и узким, освещённый тусклым светом керосиновых ламп, которые дрожали от каждого моего шага. Стены были покрыты пылью и плесенью, и от сырости в воздухе было трудно дышать. Каменные плиты пола были потрескавшимися, а обломки и мусор были разбросаны повсюду. Дом, когда-то возможно красивый, теперь напоминал руины, которые давно покинули люди. Вокруг царила разруха и запустение.

Я продвигалась вперёд, стараясь быть как можно более осторожной. В каждой тени мне мерещились опасности, каждый звук заставлял меня напрягаться. Ребёнок на моих руках дышал ровно и спокойно, его маленькие пальчики продолжали цепляться за мою одежду, как если бы он чувствовал себя в безопасности рядом со мной.

Но внезапно я поняла, что что-то не так. С каждым шагом мои силы уходили всё быстрее. Магия, которая всегда была частью меня, таяла, словно её кто-то высасывал. Я остановилась на мгновение, закрыв глаза и прислушиваясь к своим ощущениям. Это было похоже на тонкую нить, вытягивающуюся из меня, незаметную, но неумолимую. Моя магия убывала с каждой секундой.

— Это не может быть… — пробормотала я, вглядываясь в лицо ребёнка.

Он был таким маленьким и беспомощным, но в его теле текла древняя магия драконов. Это он вытягивал мою силу, хотя я и не сразу это поняла. Это было как лёгкое покалывание, ощущение опустошения, которое становилось всё сильнее.

Я вздохнула и осторожно села на пол, чтобы не упасть. Сил не оставалось почти совсем. Ребёнок на руках казался тяжёлым, как будто с каждым мгновением он становился всё более весомым, поглощая мою энергию.

— Видимо, тебе это нужнее, малыш, — прошептала я, чувствуя, как голова начала кружиться.

Моё дыхание становилось всё более прерывистым, но я продолжала крепко прижимать к себе маленького дракончика. Он нуждался в моей магии, в моей силе, чтобы выжить, и я не могла его отпустить, не могла позволить себе ослабеть до такой степени, что не смогу защитить его.

Сидя на холодном полу, я чувствовала, как время замедляется. Мы были одни в этом полуразрушенном доме, окружённые развалинами и темнотой, а звуки паники за пределами стен уже начали стихать. Казалось, что все, кто мог бежать, уже сбежали. Разбойники оставили нас, их страх перед драконом оказался сильнее жадности.

— Эдван… — прошептала я, закрывая глаза и пытаясь сосредоточиться. — Пожалуйста, найди нас…

Я надеялась на чудо. Эдван дракон, и хотя Марисса не была его истинной парой, он должен был почувствовать рождение его ребёнка.

«Он найдёт нас», — повторяла я про себя, пытаясь не терять надежду.

Но вдруг что-то привлекло моё внимание. Шум. Это был не крик разбойников и не ржание лошадей. Это был приглушённый, но тяжёлый звук, доносящийся снаружи. Я напряглась, прижимая ребёнка ещё крепче к груди.

«Дракон?» — мелькнула мысль, но я сразу её отбросила. Это не был дракон. Дракон был бы слышен за много миль отсюда, и его магия ощущалась бы на каждой клетке кожи. Нет, это было что-то другое. Это был едва различимый звук, словно кто-то осторожно пробирался по коридору. Я замерла, напряжённо прислушиваясь. Звук был странным — тихий, но с ощутимым присутствием. Мгновение спустя, я вновь услышала его, но уже ближе. Это не был топот разбойников, скорее мягкие, едва различимые шаги.

Звук становился всё ближе — осторожная поступь, камни крошащиеся и отскакивающие под ногами. Кто-то приближался. Моё сердце забилось ещё сильнее, и в голове закружились мысли о том, кто это может быть. Возможно, это был кто-то из разбойников, решивший вернуться за добычей. Или что-то гораздо худшее.

Я почувствовала, как внутри всё напряглось. Кто-то приближался. Сердце забилось сильнее, кровь прилила к вискам. Я не могла себе позволить паниковать, но напряжение нарастало. Я сжала ребёнка крепче, его крошечные пальцы по-прежнему вцеплялись в мою одежду, словно он чувствовал опасность, как и я.

Я пыталась сосредоточиться, но магия уходила слишком быстро. Я чувствовала себя словно опустошённой оболочкой, из которой постепенно исчезает вся жизнь. Малыш тянул из меня последние капли силы, моё тело больше не слушалось меня.

— Пожалуйста… — прошептала я, чувствуя, как голос срывается от усталости.