Извращённые склонности моей младшей сестры

Верхний свет постепенно тускнел, и длинное офисное помещение с каждой секундой погружалось в таинственный полумрак. Длинные ряды одинаковых столов, отгороженных друг от друга пластиковыми перегородками, в этот поздний час были пусты, и лишь за одним крайнем в третьем ряду столом сидела молодая сотрудница. Над её головой горела небольшая лампочка, на мерцающем экране компьютера выстроились ряды столбцов, заполненные иероглифами и цифрами. Девушка поправила на переносице узкие очки в тонкой оправе, тяжело вздохнула, поморгала и снова уставилась на экран. Пальцы её бегали по клавишам с невероятной скоростью, столбцы заполнялись один за другим. Девушка и правда была очень молода, из-за детских черт своего лица она выглядела даже моложе, чем была на самом деле. Звали её Танигава Сэцуко, ей было двадцать три года, и эта компания по продаже упаковочных материалов была её первым местом работы. В декабре Сэцуко с отличием окончила университет, не Бог весть какой, но и не самый худший, однако на поиски работы ушло у неё долгих четыре месяца. И вот когда она уже совсем отчаялась и почти решилась вернуться в свой родной город к бабушке и дедушке, ей удалось пройти собеседование. Сэцуко вспомнила, переполнявшую её радость, ей казалось, что это самый счастливый день в её жизни. Но работа оказалась вовсе не такой замечательной, как ей показалось вначале. В офисе работали почти сплошь мужчины среднего возраста, и Сэцуко чувствовала себя на первых порах не очень комфортно. К тому же ей, как новичку доставалось больше других. Более опытные сотрудники не стеснялись сваливать на Сэцуко свои промахи, а она должна была в ответ лишь извиняться и кланяться. Честно говоря, мысли о том, чтобы уволиться в течение двух первых недель часто приходили ей в голову, но потом она втянулась, освоилась. Да и травить так сильно её перестали, а может быть, она просто привыкла. Наконец Сэцуко поставила последнюю цифру, ещё раз пробежалась глазами по всей таблице, глаза её устали, цифры расплывались, ею овладело какое-то равнодушное отупение. Плюнув в душе, она решительно отправила отчёт своему начальнику, облегчённо, устало выдохнула и бросила взгляд на часы, висевшие над входными дверями.

– Чёрт! – вырвалось у неё. Сэцуко вскочила, выключила компьютер, схватила сумочку и телефон со стола и побежала к лифтам. Судорожно давя на кнопку вызова лифта, она пыталась вспомнить погасила ли она свет над своим столом. Но это было уже не важно, шанс успеть на последнюю электричку, ещё оставался. Лифт ухнул в чёрную пропасть шахты, у неё немного заложило уши, но она всё равно едва ли не прыгала на месте от нетерпения, Сэцуко выбежала из услужливо распахнувшихся перед ней дверей и побежала к станции. Светлый плащ развевался за ней, редкие прохожие шарахались в разные стороны. Когда она оказалась у станции, сердце её бешено стучало в висках, спина стала мокрой от пота. Сэцуко отметила свой проездной, и выбежала на платформу тогда, когда ярко освещённый поезд бесшумно выкатывался на станцию. Задыхаясь, она вскочила в вагон и плюхнулась на сиденье, испытывая сильнейшее облегчение. Переводя дыхание, она огляделась. В вагоне было пусто, ноги гудели, но деньги на такси были сэкономлены! «Ты молодчинка, Сэцуко!» – подумала она с удовлетворением. Теперь она могла отдышаться и расслабиться. Поезд набрал ход, за окном проносились привычные за последний месяц одинаковые пейзажи, засмотревшись в окно, Сэцуко задумалась и именно поэтому вздрогнула, когда увидела в стекле отражение пассажира проходящего мимо неё. Сэцуко обернулась, это была девушка в короткой форменной юбке и бейсбольной куртке, руки она держала в карманах. Сэцуко поразило, что у девушки нет с собой даже рюкзака, плиссированная юбка не прикрывала угловатых подростковых колен, старые кеды были одеты прямо на голые ноги. Сэцуко заметила большой синяк на лодыжке. Девушка повернулась и посмотрела на Сэцуко, половину её лица закрывали тёмно каштановые спутанные волосы, доходившие ей до подбородка, стриглась она видимо довольно давно, на Сэцуко взглянул один большой карий глаз. Сэцуко подумала, что девушка либо полукровка, либо иностранка. Выглядела она, как янки, но даже для такой как она, находиться в такой час вне дома, было очень странно. Черты её лица были правильные, губы бледные, взгляд её показался Сэцуко каким-то странным, затравленным что-ли. Она отвернулась и прошла дальше, сзади на куртке был яркий рисунок – оскаленная пасть тигра. Сэцуко снова уставилась в тёмное окно. «Это не моё дело!» – думала она. Она почувствовала, что лучше не загружать себе голову проблемами этой девушки, а то, что у неё проблемы было заметно с первого взгляда. Поезд прибыл на её станцию, Сэцуко встала и пошла к выходу. Идя к своему дому по ярко освещённой улице, она почувствовала, что сильно устала. Еле передвигая ноги, она поравнялась с кафе, кафе уже закрывалось, но официантка ещё была, внутри протирая столы. Сэцуко зашла внутрь.

– Вы открыты? – спросила она. Официантка кивнула, на лице её не отобразилось никаких эмоций. Сэцуко заказала себе поесть и кофе. Официантка быстро принесла заказ, ловко лавирую между маленькими столиками.

– Что-нибудь ещё?

– Нет, спасибо!

Сэцуко принялась, есть с аппетитом, ощущая, как постепенно возвращается к жизни.

– Можно ещё пива? – попросила она смущённо.

– Асахи пойдёт?

Официантка принесла бокал и бутылку пива, ловко открыла и налила почти до половины.

– Спасибо.

После двух глотков, Сэцуко заметно взбодрилась, подняв глаза, она увидела за стеклом напротив своего столика девушку из поезда. Всё, также держа руки в карманах своей куртки, она смотрела на неё, вернее на еду, которая стояла перед ней на столе, половина её лица всё также была скрыта под волосами. Сэцуко смутилась, девушка поймала её взгляд, Сэцуко показалось, что щёки её вспыхнули, и она поспешно отвернулась и пошла прочь. «Мило!» – подумала Сэцуко. По дороге она купила себе в круглосуточном магазине ещё четыре банки пива и шла домой, уже весело помахивая ими. До дома оставалось не более пяти минут медленным шагом, справа от дороги располагалась детская площадка. Она была почти полностью во тьме, но Сэцуко показалось, что внутри детского лабиринта скукожилась какая-то едва заметная тень. Почему-то она вспомнила о девушке в бейсбольной куртке. Сэцуко отвела взгляд и прошла мимо, стараясь не привлекать к себе внимания. На улице заметно похолодало, всё-таки до лета было ещё далеко. Сэцуко остановилась в нерешительности. «Какого хрена ты делаешь, идиотка?» – подумала она с раздражением. Она вернулась к детской площадке и подошла к лабиринту, гравий хрустел под подошвами её туфель. Подойдя к арке детского лабиринта, она убедилась, что это действительно та самая девушка из поезда.

– Что ты тут делаешь? – спросила Сэцуко, после паузы.

Девушка молчала, из тьмы блеснул её глаз.

– Иди домой! Я могу проводить тебя!

Девушка шевельнулась, но по-прежнему ничего не сказала. Сэцуко уселась на скамейку напротив детского лабиринта, продолжая смотреть во тьму, в которой едва угадывались контуры её почти прозрачного тела. Сэцуко открыла банку и сделала большой глоток, живительное тепло потекло от её горла к животу.

– Значит, домой не хочешь? С родителями поругалась?

Сэцуко показалось, что девчонка кивнула.

– Ладно, пойдём. Переночуешь у меня сегодня! – сказала она, удивляясь собственным словам.

– Но только сегодня! – поспешно добавила она. Девушка опять пошевелилась, Сэцуко пожала плечами с деланным равнодушием, но ей вдруг очень захотелось, чтобы девочка приняла её приглашение. Прихлёбывая пиво, она не спеша направилась к своему дому. Оглянувшись, она с удовлетворением заметила тонкую фигурку, следующую за ней на некотором отдалении. Дождавшись пока девушка приблизится, Сэцуко протянула ей банку пива.

– Я на втором курсе третьей ступени, – тихо проговорила девочка. Сэцуко впервые услышала её голос. Он был необычно низким для японки и слегка хрипловатым, как будто она не говорила, а мурлыкала.

– И что? – отвечала Сэцуко с вызовом. Поколебавшись, девушка взяла банку, пальцы её на мгновение соприкоснулись с пальцами Сэцуко и Танигава отчего-то смутилась. Девочка торопливо открыла банку, пиво зашипело, и она мгновенно прижала банку к губам. Она пила жадно, почти задыхаясь. Сэцуко поняла, что девочка не только голодна, но и очень хочет пить. Они стояли совсем близко друг к другу. Эта янки вначале показалась ей маленькой, но теперь она поняла, что они почти одного роста. «Во мне 163 сантиметра с каблуками, значит она даже выше меня!» – подумала Сэцуко. Она хотела сказать девочке, что та быстро опьянеет, но не стала этого делать.

– Пошли!

Когда они дошли до дверей квартиры Сэцуко, девочка была совершенно пьяна, её пошатывало.

– Как тебя зовут?

– Мари, – она захихикала.

– Я Сэцуко.

Они зашли в квартиру, Мари сняла свои старые, порванные в нескольких местах кеды, Сэцуко обратила внимание, что ноги у неё, хотя и все в синяках, но очень красивые. Она призналась себе, что никогда не видела у девушки таких красивых лодыжек, ступней, аккуратных точёных пальчиков. Девочка застыла в прихожей не решаясь пройти.

– Не стесняйся! Проходи! – радушным жестом пригласила её Сэцуко.

– Есть хочешь? У меня только лапша быстрого приготовления!

Мари кивнула.

– Спасибо, – прошептала она тихо. Пройдя в комнату, она неловко села на пол, щёки её раскраснелись. Сэцуко заварила ей лапшу, Мари ела с аппетитом. Сэцуко присела рядом с ней и плавным движением руки убрала волосы с её лица. Мари вздрогнула и отшатнулась. Сэцуко увидела то, что и ожидала, гематому под глазом, лопнувшие сосуды в зрачке, от чего глаз казался заполненным кровью.

– Найди в холодильнике что-нибудь холодное и приложи к лицу. Уже поздно, но может хоть немного поможет. Я в душ, – Сэцуко встала и пошла в ванную. Она с удовольствием вымылась. Когда вышла, увидела Мари, спящую на татами, свернувшись клубочком, лапшу она доела, рядом с ней лежал покрывшейся маленькими капельками влаги пакет с замороженными фруктами, свою куртку она так и не сняла. Во сне лицо её было спокойным и совсем детским, несмотря на синяк под глазом Сэцуко решила, что Мари очень красивая. Сэцуко укрыла её одеялом, погасила свет и легла на свой футон. Опьянение прошло, накатила усталость, она слышала, как спокойно дышит во сне Мари и ей от чего-то стало так спокойно и приятно. Утром её разбудил звонок будильника, она села на футоне, во рту было гадко от выпитого вчера пива. Сэцуко огляделась. Мари ушла. Она заметила на столе записку:

«Большое спасибо, Сэцуко-сан. Я приняла душ, полотенце бросила в корзину с грязным бельём. Я верну Вам потраченные на меня деньги, как только смогу. Ещё раз спасибо»

Подписи под письмом не было. От чего-то Сэцуко стало грустно. «Взяла хотя бы носки!» – подумала она. Где-то в середине рабочего дня она заметила, что на неё косятся и перешёптываются и сердце у неё сжалось от тревожного предчувствия. Подошёл её начальник, мистер Накамура и приказал ей зайти в кабинет директора. Ноги у Сэцуко стали ватными, она пришла в себя уже, когда стояла перед директором рядом с Накамурой. Директор, которого она до сих пор видела лишь один раз, был немолодым мужчиной с представительной внешностью, с резкими, даже грубыми чертами лица, словно вырубленными из камня и благородной проседью в волосах.

– Танигава-сан, это Ваш отчёт? – он повернул к Сэцуко экран компьютера. Перед глазами у неё всё расплылось, когда она смогла сфокусировать зрение, на неё взглянули с экрана столбики её вчерашнего отчёта.

– Да господин Таканаши, – отвечала она, хрипло сглатывая.

– Накамура? – обратился директор к её начальнику.

Накамура молчал, переминаясь с ноги на ногу.

– Накамура, сколько времени у нас работает Танигава-сан? – продолжал директор.

«Я уволена!» – пронеслось в голове у Сэцуко.

– Один месяц, господин директор, – неуверенно отвечал Накамура.

– То есть, если я Вас правильно понял, Вы доверили этот важнейший отчёт, сотруднику, который совершенно не имеет опыта?

Даже не глядя на своего начальника, Сэцуко почувствовала, как мелко задрожали жирные телеса господина Накамуры.

– Господин директор, я… – он сбился, потом продолжал чуть увереннее, – я вчера допоздна оставался вместе с Танигавой-сан! Мы вместе…

– То есть Вы, вместе с начинающим сотрудником, составляли этот отчёт? – Сэцуко показалось, что директор слегка прищурился.

– Нет. Вы меня не так поняли, я руководил…

– То есть этот отчёт, это Ваша ответственность? – перебил его Таканаши – когда Вы его закончили?

– Вчера. Вчера поздно вечером, – опуская голову, пробормотал Накамура.

– Почему тогда Вы отправили его мне только сегодня утром?

– Я не хотел Вас беспокоить, – пробормотал Накамура.

– Вот как?! Вы отлично знаете, что мой рабочий день не нормирован, а этот отчёт был весьма важен для нас. Ну да ладно. Во сколько вы вчера покинули офис.

– В… в 11.30 вчера, – тяжело дыша, отвечал Накамура, на его лбу и висках выступили капельки пота.

– Ваш компьютер был выключен ровно в 19.00, – сказал вдруг строгий женский голос из угла кабинета. Только тут Сэцуко заметила, что в кабинете есть ещё один человек, маленькая женщина в тёмном костюме, с короткой стрижкой, возраст её определить было совершенно невозможно. Сэцуко узнала её, это была госпожа Като, начальник отдела кадров. За глаза в офисе её называли «железная леди». Накамура задрожал всем телом.

– Мы работали на компьютере Танигавы-сан, – он терял уверенность с каждой секундой.

– То есть Вы делали важный отчёт на компьютере стажёра? Я Вас правильно поняла? – безжалостно продолжала госпожа Като, в голосе её зазвучал металл.

– Вы в курсе, что это грубейшее нарушение должностных инструкций? – сказала она, так как Накамура продолжал хранить растерянное молчание.

– Я думаю, мы можем отпустить Танигаву-сан, – сказала госпожа Като, обращаясь к директору.

– Да, конечно. Вы можете быть свободны, Танигава-сан. Идите работать!

Сэцуко поклонилась и вышла из кабинета. У неё было странное чувство, что ей воспользовались. Впрочем, Накамура ей никогда не нравился. Она вернулась за свой стол, под пристальными неприязненными, взглядами других сотрудников, Сэцуко уставилась в экран компьютера, делая вид, что работает. В голове у неё была порядочная каша. Примерно через час появился Накамура ни на кого не глядя, собрал вещи со своего стола и быстро ушёл, ничего не сказав Сэцуко. Перешёптывания усилились, проходя миом курилки, Сэцуко слышала, как кто-то сказал.

– Спёкся Накамура! Не повезло ему!

– Эта Танигава, та ещё сучка! – отвечал ему другой голос.

– Да уж! Лучше с ней не связываться! – сказал третий.

«Ну, вот я и стала всеобщим врагом!» – подумала Сэцуко. В этот день она как обычно оставалась последней в офисе, хотя сегодня и не было Накамуры, чтобы скинуть на неё дополнительную работу, у неё, похоже, вошло в привычку уходить из офиса последней. Краем глаза она заметила, как в помещение вошла маленькая женщина в чёрном брючном костюме. Это была госпожа Като. Она подошла к столу, за которым сидела Сэцуко и остановилась рядом с ней. Сэцуко невольно сжалась при её приближении.

– Не нужно меня бояться, я вовсе не такая страшная, как обо мне говорят – мягко сказала госпожа Като.

– Простите госпожа Като, – склоняя голову, пробормотала Сэцуко.

– И извиняться тебе тоже не за что! – госпожа Като пододвинула стул от соседнего стола и села рядом.

– У Вас есть какие-нибудь просьбы ко мне, Танигава-сан, – спросила Като. Она сидела, выпрямив спину, сложив на коленях руки, словно школьница, при этом лицо у неё было вполне благожелательным. «Меня не уволят!» – подумала Сэцуко с облегчением.

– Нет. Всё хорошо! Я всем довольна, – быстро сказала Сэцуко, робко взглянув на начальника отдела кадров. Като улыбнулась.

– Забавно. Мне казалось, что новичкам у нас тяжело приходится. Особенно девушкам, – сказала она.

– Не слишком. Я уже привыкла, – отвечала Сэцуко. Като хмыкнула.

– Теперь все меня ненавидят, – вырвалось вдруг у Сэцуко.

– Ненавидят?! Скорее боятся. А это для девушки в мужской компании совсем не так плохо, как кажется. Уж кому этого не знать как мне! – госпожа Като снова улыбнулась, она слегка коснулась своей маленькой рукой плеча Сэцуко.

– Танигава-сан, Вы всегда можете обратиться ко мне, если у Вас возникнут какие-либо проблемы! – Като встала.

– Простите, в отчёте были ошибки? – робко спросила Сэцуко.

– Нет. Абсолютно никаких. Прекрасная работа Танигава-сан! – госпожа Като слегка поклонилась и вышла.

Этим вечером Сэцуко вернулась домой гораздо раньше обычного, завтра у неё был выходной, и она позволила себе купить бутылочку вина и кучу всяких вкусняшек. В какой-то момент ей даже захотелось позвонить матери, но это желание быстро пропало. В коридоре у своей двери она увидела девочку сидевшую, спрятав лицо в коленях. По грязной бейсбольной куртке она сразу же узнала Мари. Сэцуко остановилась над ней, Мари казалось, спала. Присев на корточки Сэцуко тронула её за плечо, Мари испуганно подняла голову и так быстро поднялась на ноги, что Сэцуко пришлось отшатнуться назад, чтобы не получить удара в подбородок.

– Простите! – виновато пробормотала Мари.

– Привет, – сказала Сэцуко. На ученице была та же самая одежда, что и накануне.

– Вот, – Мари вытащила из кармана куртки и протянула Сэцуко смятые бумажки.

– Откуда у тебя деньги?

– Украла. Не пугайтесь! Я украла их у своего отчима! Возьмите! – щёки у Мари покраснели, рука её сжимавшая деньги дрожала. У Сэцуко вдруг комок подступил к горлу, она вдруг представила себе, что чувствует сейчас этот одинокий, никому не нужный ребёнок.

– Ты голодна? – спросила она почти нежно, беря деньги и пряча их в сумочку. Мари кивнула.

– Пойдём! У меня сегодня небольшой праздник! Я тебя угощу, – весело сказала Сэцуко.

– Почему Вы так добры ко мне? – спросила Мари дрожащим голосом.

– А нужна причина? Считай это моим капризом! – отвечала ей Сэцуко.

– Помоги мне накрыть на стол! И вот ещё что, я найду тебе какую-нибудь одежду, – произнесла она, когда они вошли в квартиру. С помощью Мари Сэцуко уставила маленький столик едой, в центр водрузила бутылку вина.

– А тебе мы нальём сока! – сказала она весело. Мари улыбнулась, улыбка у неё была очаровательна, в старой пижаме Сэцуко, она выглядела по-домашнему мило.

– Почему Вы меня ни о чём не спрашиваете? – спросила Мари за ужином.

Сэцуко пожала плечами.

– В принципе мне всё понятно. За исключением некоторых нюансов конечно. Знаешь в твоём возрасте, я тоже убегала из дома!

– Вы?! – карие глаза Мари широко раскрылись. Сэцуко улыбнулась.

– В это трудно поверить, но я была тем ещё проблемным ребёнком! – она засмеялась.

– Я завтра уйду. Не хочу доставлять Вам проблем, – тихо сказала Мари, опуская глаза.

– Как хочешь. Но завтра у меня выходной, так что мы могли бы провести время вместе! Сходили бы куда-нибудь! Я вижу, что домой тебе пока возвращаться не хочется! – предложила Сэцуко.

– Я с Вами? – переспросила Мари, она отвернулась и прикусила нижнюю губу.

Сэцуко показалось, что она сдерживается, чтобы не заплакать.

– Да. Почему бы и нет? – как можно беззаботнее продолжала Сэцуко.

– У меня совсем нет подруг в этом городе, – добавила она с заискивающей улыбкой.

Мари посмотрела ей прямо в глаза и Сэцуко почувствовала, что щеки её загорелись. «Это всё вино!» – успокаивала она сама себя.

– Я могла бы стать Вашим другом! – сказала Мари тихо, глядя на Сэцуко странным, каким-то диковатым взглядом.

– Вот и отлично! – Сэцуко принуждённо рассмеялась, вставая, она едва не упала и Мари пришлось подхватить её под локоть. Сэцуко отметила про себя, что руки у этой девочки оказались необыкновенно сильными.

– Что-то я перебрала сегодня, – сказала Сэцуко извиняющимся тоном.

– Ложитесь. Я помою посуду! – предложила Мари.

– Ладно. Я приготовила для тебя запасной футон. Он новый, на нём ещё никто ни разу не спал! – сказала Сэцуко, с помощью Мари укладываясь на свой матрац. В голове её шумело от выпитого вина, она была смущена, немного пьяна и чувствовала себя как-то странно.

– Посиди со мной! – попросила она. Мари села рядом с ней на татами. Сэцуко сжала её маленькую руку в своей.

– Ты как та самая младшая сестра, о которой я всегда мечтала! – сказала она улыбаясь. Пальцы Мари сильно сжали её руку, девочка отвернулась.

– Я посижу с Вами, пока Вы не уснёте, – сказала она.

– Ты такая добрая девочка! – благодарно прошептала Сэцуко, проваливаясь в сон.

– Вы меня совсем не знаете, – прошептала Мари, но Сэцуко уже не слышала её.

Утром Сэцуко проснулась от голода. Возможно, что причиной этого был запах омлета, который готовила у плиты Мари. На ней был фартук, который сама Сэцуко почти не использовала. Сэцуко показалось, что благодаря Мари на их маленькой кухне стало как-то уютно, что-ли. Голова у Сэцуко, как ни странно, совершенно не болела, и от этого ей тоже стало хорошо, и показалось, что возможно это связано с этой девушкой. За завтраком они молчали, Мари почти не поднимала голову от тарелки.

– Ты отлично готовишь! Повезёт парню, который на тебе женится! – сказала Сэцуко. Мари быстро взглянула на неё и ничего не сказала. Сэцуко смутилась и расстроилась. «Опять ерунду какую-то сказала!» – подумала она с раздражением. И ещё этот взгляд Мари смутил её. Иногда Сэцуко казалось, что Мари не совсем в себе.

– Я не собираюсь выходить замуж, – сказала, наконец, Мари негромко.

«Может быть она просто нездорова? Может, у неё и нет никаких проблем с семьёй?» – подумала Сэцуко, но она тут же вспомнила, поношенную одежду Мари, синяки на её теле и ей стало очень стыдно.

– Я заметила, что мы почти одного роста. Ты, кстати очень высокая для своих лет! Давай я подберу тебе какую-нибудь одежду из своей? – предложила Сэцуко, сваливая грязную посуду в раковину.

– Я могу одеть свою, – возразила Мари.

– Можешь. Но согласись, что твоя форма привлекает слишком много внимания! Ты же не хочешь создать мне проблемы? – строго спросила Сэцуко и тут же пожалела об этом. Мари сильно побледнела.

– Я хочу уйти! – сказала она, опустив голову. Сэцуко села напротив неё.

– Дай мне руку! – попросила она. Мари взглянула на неё и протянула ей свою руку.

– Ты мне веришь?

Мари кивнула.

– Я хочу помочь тебе! Не то чтобы я всем помогаю! Честно говоря, у меня это впервые! – Сэцуко смутилась.

– Я особенная для тебя? – спросила Мари, глядя ей в глаза.

– Не знаю. Может быть.

Сэцуко окончательно стушевалась.

– Я сейчас найду тебе что-нибудь, и пойдем, купим тебе какую-нибудь одежду, подходящую девушке твоего возраста!

– У меня нет денег, Сэцуко-сан! – сказала Мари, глядя в стол.

– Не парься, у меня есть деньги! И кстати те, что ты вчера мне дала тоже!

Сэцуко с облегчением увидела, как Мари улыбнулась. И эта улыбка будто осветила всю её маленькую квартирку. «Что со мной? Почему я во всё это лезу?» – думала Сэцуко и не могла сама себе дать ответ на этот вопрос. Мари согласилась только на спортивный костюм.

– Отвернитесь, пожалуйста! – робко попросила она.

Сэцуко вспыхнула и поспешно отвернулась, напротив было зеркало и в нём она отлично видела Мари. Сэцуко хотела не смотреть, но не смогла, у неё стало сухо во рту, сердце бешено забилось. «Мы обе девушки!» – пронеслось у неё в голове. В зеркале она видела, как Мари сняла пижаму, её грудь едва помещалась в простеньком белом лифчике. Сэцуко поразило, что у Мари крепкие плечи, на спине выделялись мышцы, словно у парня. «Плавание, может быть боевые искусства» – подумала Сэцуко. То, что она очень сильная, Сэцуко ощутила накануне, когда Мари сжала её руку, Сэцуко даже подумала, что может синяк остаться. Это было странно, но эта девушка, что была моложе её на целых шесть лет, была, по всей видимости, физически, гораздо сильнее.

– Я закончила!

Сэцуко повернулась. Щёки Мари горели. «Она поняла, что я на неё смотрела!» – пронеслось в голове у Сэцуко. В вагоне метро они сидели рядом, и Сэцуко казалось, что они похожи, словно сёстры и все пассажиры в вагоне замечают это. И ещё ей казалось, что Мари несколько раз как будто порывалась взять её за руку, но не решалась. И поэтому когда они вышли на своей станции, она сама решительно взяла руку Мари в свою.

– Не хочу, чтобы ты потерялась, – пробормотала она, с ужасом ощущая, что краснеет. Мари в ответ только крепко сжала её пальцы. В магазине одежды на Сэцуко что-то нашло, как правило, она была довольно рачительна в своих расходах, но тут ей вдруг захотелось скупить для Мари весь магазин и она снова, и снова предлагала ей примерить всё новые и новые вещи. Повинуясь какому-то безотчётному чувству, она набрала для Мари кучу нижнего белья. Она сама подумал о том, что складывается такое впечатление, как будто она собирается поселить Мари у себя насовсем. Продавщица смотрела на неё с доброй улыбкой.

– Понимаете, моя сестра приехала только недавно. Я решила прикупить ей одежды, – неуверенно пролепетала Сэцуко.

– Конечно! Вы очень заботитесь о своей сестре! Это сразу видно! Принести Вам что-нибудь ещё? – с улыбкой отвечала продавщица. Из-за шторки высунулась взлохмаченная голова Мари. «Какая же она милаха!» – подумала Сэцуко.

– Сэцуко, помоги мне, пожалуйста! – смущённо взмолилась Мари. По всей видимости, она слышала, разговор Сэцуко с продавщицей и решила подыграть ей. Сэцуко неловко улыбнулась и проскользнула за шторку. Мари была почти обнажённой, на ней были чёрные кружевные маленькие трусики и бюстгальтер, который она безуспешно пыталась застегнуть.

– Помоги мне, пожалуйста, – попросила Мари, поворачиваясь к Сэцуко спиной. Сэцуко пожирала её глазами, она ещё никогда не видела девушки с таким совершенным телом. Только в журналах. Тонкая талия, длинные ноги, упругая грудь прекрасной формы, глядя на нее, трудно было поверить, что эта девушка ещё в колледже. Прикоснувшись к обнажённым плечам Мари, Сэцуко ощутила шелковистую гладкость её прохладной кожи и в тоже время это было скорее тело спортсменки, чем тело изнеженной фотомодели.

– Спасибо, – прошептала Мари, от её волос пахло шампунем Сэцуко. Танигава ловко застегнула застёжку.

– Мне нравится притворяться твоей сестрой, – прошептала Мари. Она повернулась к Сэцуко и сделала шаг назад.

– Мне идёт? – спросила она, глядя на Сэцуко своими большими карими глазами.

– Очень! Ты вообще очень красивая! Ты просто модель! – с восхищением проговорила Сэцуко и тут же сама смутилась от своих слов.

– Спасибо. Я никогда в жизни не носила такую одежду, – Мари отвернулась.

– Мари, ты могла бы пожить у меня, пока у тебя всё не наладится, мне это будет совсем не в тягость! – поспешно проговорила Сэцуко.

– Понимаешь, у меня совсем нет друзей в этом городе! Мне кажется, что мы с тобой неплохо ладим. Я хочу спросить, не хочешь ли ты стать моей подругой? – сказала она довольно робко.

Мари резко повернулась к ней. Так резко, что Сэцуко невольно отшатнулась назад.

– Подругой? – усмехнувшись, повторила Мари, в голосе её на секунду прозвенел металл, – ты уверена, они-тян, что это хорошая идея? Ты совсем ничего обо мне не знаешь!

Сэцуко смутилась и совсем не знала, что ей сказать.

– Выйди, пожалуйста, мне нужно переодеться, – сухо сказала Мари.

– Да, прости!

Сэцуко выскользнула наружу, ей показалось, что вслед ей Мари пробормотала с отчаяньем.

– Дура! Что я несу?!

Их задор пропал. По инерции Сэцуко купила Мари кучу одежды и много красивого нижнего белья. По настоянию Мари она без особого энтузиазма купила себе пару платьев, потом повела девушку в кафе.

– Я обязательно верну Вам деньги, Сэцуко-сан! Я найду работу и буду отдавать Вам деньги! – сказала Мари, глядя в сторону. Несмотря на уговоры Сэцуко она не одела ни одной из только что купленных вещей

– Не беспокойся об этом! Отдашь когда сможешь, – сказала Сэцуко, ощущая себя сейчас не в своей тарелке. Ей так хотелось, полюбоваться Мари в новой одежде, красивых туфлях! Она была бы сейчас такой милашкой! Её синяк под глазом почти сошёл, Мари выглядела бы просто очаровательно. Но не из-за этого Сэцуко было не по себе. Мари как будто замкнулась в себе, словно отгородилась от неё невидимой глазу стеной, и от этого Сэцуко стало вдруг нестерпимо больно. Ей больше не хотелось задумываться о своих чувствах, ей просто хотелось, чтобы Мари улыбалась. В глазах у неё защипало, в горле запершило, и она неожиданно для самой себе заплакала, вначале слёзы потекли по её щекам редкими дорожками, несколько секунд Сэцуко пыталась справиться с собой, но потом слёзы полились потоком, закусив губу, она всеми силами старалась сдержать всхлипы. Сквозь слёзы она видела побледневшее испуганное лицо Мари и испытывала какое-то садистское удовольствие от её потерянного вида. В тоже время она, пожалуй, удивила сама себя. Слезливой она не была, кажется, последний раз она плакала на первом году старшей школы, когда умерла её собака. Собака эта была очень старой, но Сэцуко любила её, хотя под конец от неё и были одни проблемы. А сейчас она плакала бурно, как будто накопившиеся у неё за все эти годы слёзы вдруг вырвались наружу.